Кевин должен быть моим парнем, - всегда думала Стеф.
Она надеялась, что когда-нибудь Кевин станет ее парнем. Она надеялась, что он женится на ней. Тогда он защитит ее от брата. И заберет из ее ужасной семьи. Он будет следить за тем, чтобы с ней не случилось ничего плохого. Если бы не Десдемона, возможно, Кевин уже сделал бы это для нее. Может быть, ничего из этого дерьма, которое она переживает сейчас, никогда бы не случилась. Ее глаза закрылись, когда она представила, как Кевин занимается с ней любовью. Как он стонет от страсти, входя в нее. Стефани расстегнула штаны и спустила их к лодыжкам. Она чистила зубы одной рукой, а другая рука скользила в пышном кусте ее черных лобковых волос. После того, как Стеф стала влажной, она раскрыла губы своей "киски", чтобы добраться до рядов своих вагинальных зубов.
Никто из ее друзей не знал об этом уродстве. Стефани родилась с " vagina dentata "... у нее были зубы во влагалище. Это было очень редкое заболевание. Стеф была одной из лишь трех женщин, страдающих от этой болезни в США. Как только ей исполнится восемнадцать лет, она сможет их удалить. До этого момента придется терпеть. Ее мать всегда отказывалась платить за операцию по удалению. Мамаша всегда говорила: Бог создал тебя такой неспроста. И это всегда было концом любой дискуссии. Стефани вынула зубную щетку изо рта и засунула пониже, в вагинальные зубы. Она чистила их медленно и осторожно. Но, когда основательно "потекла", стала чистить все быстрее и быстрее. Это был единственный способ достичь оргазма. Она громко вздыхала влажным, кровавым ртом, прислушиваясь к стонам своего будущего любовника и чистила вагинальные зубы в розовом, пенистом экстазе.
Десдемона сосалась с Кевином, пока они оба "скакали" на Рике. Сначала она чувствовала перемены к лучшему, т.к. могла сосредоточиться только на Кевине. Рик был словно лев, он всегда хотел, чтобы все внимание доставалось только ему, поэтому обычно казалось, что Дес и Кевин занимаются сексом с Риком, а не все трое любят друг друга. Десдемона страстно целовала Кевина, а он лизал зеленые татуировки бабочек на ее шее. Но ей это быстро надоело. Рик был ужасен в оральном сексе. Как сказал Кевин, у него был небольшой язык. И он не мог его высунуть далеко изо рта. Проблема была не только в размере, Рик не знал, как контролировать свой язык, или как довести женщину до оргазма. Поскольку она не получала сексуального наслаждения, Дес нашла удовольствие в том, чтобы сжать свои бедра вокруг головы Рика и тереться промежностью так сильно, как только можно, не задушив его. Это помогало ей высвободить весь гнев и разочарование, кипящие внутри. Но Рик начал раздражаться и совсем перестал ей отлизывать. Он втолкнул свою переносицу ей в "киску" и удерживал ее там, пока она продолжала тереться. Через несколько минут Десдемона сдалась.
- На хуй это, - выпалила она, вставая.
Рик глубоко вздохнул. Его глаза были закрыты. Он даже не взглянул на Дес. Рик был слишком сосредоточен на своем первом опыте: быть трахнутым в собственную вагину. Она отошла от них и схватила свою одежду.
- Я пошла мастурбировать, - расстроенно сказала она.
Ребята даже не взглянули в ее сторону. Они натянули спальный мешок над головами и продолжили без нее. Она вышла из комнаты и хлопнула дверью.
Десдемона скатилась вниз по лестнице и ворвалась в ванную. Она застукала Стефани, за мастурбацией зубной щеткой.
- Ох, бля! - выкрикнула Дес.
Стефани завопила и быстро вынула щетку. Она держала ее, как мясницкий нож. И не знала, что еще делать.
Десдемона закрыла дверь и захихикала:
- Извини за это.
Стеф ничего не ответила. Она злилась на Дес за то, что та на нее наткнулась. Она хотела, чтобы Дес умерла. Паника запульсировала по ее лбу, когда она поняла, что та могла увидеть ее вагинальные зубы. Стефани беспокоилась, что Десдемона может рассказать всем. Она беспокоилась, что все будут думать, что она урод.
Некоторое время Дес ждала снаружи. Она не заметила ничего необычного. Она лишь увидела девушку со спущенными до колен трусиками и с каким-то предметом, торчащим из ее влагалища. Она даже не поняла, что это зубная щетка. Подумав об этом, Дес решила вернуться в свою комнату, чтобы присоединиться к сексу... даже если ей просто нужно будет мастурбировать рядом с парнями.
Когда Десдемона вернулась в спальню, парни уже закончили трахаться. Свет был выключен. Они свернулись калачиком и заснули.
- Суки! - пробормотала она себе под нос.
Они не оставили для нее места под одеялом, но она все же втиснулась позади Кевина. Когда она обнимала его, тот тяжело дышал и был покрыт потом. Она ощутила ребра Рика на тыльной стороне ладони и нежно оттолкнула его костяшками пальцев, пока тот не сдвинулся. Теперь она могла скользить рукой между обоими, полностью обняв тело Кевина. Вероятно, она могла взгромоздить Кевина на себя и заставить его хорошенько себя оттрахать, но решила плюнуть. Сексуальная энергия, которую она испытывала весь день, исчезла. Она закрыла глаза и попыталась заснуть. Она старалась выбросить из головы весь гнев и недовольство.
У них было правило, что никто не ложится спать, пока каждый не кончит. Это был первый раз, когда правило нарушилось. Поскольку Десдемона в гневе выбежала из комнаты, на этот раз она простила их за это. Но утром она заставит своих парней загладить вину. Возможно, она даже сделает Рику миньет и покажет ему, как это должно быть сделано.
Комната Стефани находилась на цокольном этаже. Она не хотела быть там, потому, что в том месте любило разгуливать множество больших и жутких жуков. Она не выносила жуков. Стеф решила спать в спальном мешке на диване в гостиной, а не на полу в личной комнате, которую ей дали. Она предпочла не спать на полу. Вообще-то она не могла спать нигде. Слишком много мыслей проносилось в ее голове. Она просто прилегла на диван и уставилась в потолок.
Из соседней комнаты раздался звук разбитого окна. Она подпрыгнула с дивана и оглянулась. Шум раздался из спальни, в которой она должна была спать. Револьвер Джейсона лежал на кофейном столике. Стефани схватила его. Разряжен! Она заметалась по комнате, в поисках коробки с патронами. Кажется, никто больше не слышал этот звук. Она удивилась, почему они этого не слышали. Стеф задалась вопросом, может это они сделали это. Патроны нашлись на кухонном столе. В отчаянии она зарядила револьвер тремя и уронила остальные.
- Трех хватит, - подумала она и оставила патроны лежать на полу.
Сжимая пистолет перед собой, она вошла в спальню и включила свет. Комната была пуста. Стекло не повреждено. Она выглянула в окно. В лунном свете она смогла полностью разглядеть дорожку через поляну. Больше никого там не было. Она опустила пистолет и вышла из комнаты. Она и не заметила, что лампа снаружи была разбита камнем.
После этого Стефани поняла, что не сможет уснуть. Теперь ее зубная щетка была грязная, и она не могла ее использовать, чтобы почистить зубы, хотя невероятно волновалась. Обычно Стеф все время носила с собой зубную щетку для чистки, а другую (для мастурбации) прятала в своей комнате. Сейчас она очень хотела, чтобы зубная щетка была с ней. Сидя на диване, с пистолетом на коленях, она вздохнула и безучастно посмотрела на "Терменвокс", находящийся в комнате. Затем, заплакала. Она смотрела вниз, на пистолет на коленях и задавалась вопросом, есть ли у нее мужество использовать его на себе. Она думала о самоубийстве раньше, десятки раз, но никогда не могла справиться с этим. Она часто говорила матери, что она думает о самоубийстве, как способе помочь себе. Но ее мать всегда била Стеф по лицу и говорила, что самоубийство - билет в один конец - в ад. И это всегда было концом дискуссии. К сожалению, единственным средством от проблем, о котором она могла думать сейчас, являлось самоубийство. Она не хотела себя убивать, но чувствовала, что уперлась лбом в кирпичную стену, и не знала, что еще делать. Она не хотела иметь ребенка. Тем более от своего братца.
Брат Стефани никогда не пользовался презервативами, когда заставлял ее заниматься сексом. Ему нравилось "скакать без седла", как он это называл. Это было только вопросом времени, прежде чем она "залетит". Стеф не хотела быть матерью в своем возрасте, одинокой матерью ребенка, рожденного в инцесте. Как только она обнаружила, что беременна, сразу решила сделать аборт. К сожалению, поскольку ей еще не было восемнадцати, закон штата гласил, что ей нужно получить разрешение матери. Но она не хотела рассказывать матери об этом. Она даже не посмела рассказать брату. Говорить матери о беременности было худшим, что она могла бы сделать.
Мать Стефани, набожная евангелистская xристианка, была абсолютно против абортов. Она сказала, что этот ребенок не принадлежит тебе, он принадлежит Богу. Если ты сделаешь аборт, то не просто убьешь своего ребенка, ты убьешь Божье дитя. Мамаша не только заставляла ее родить, она заставляла ее воспитывать ребенка со своим братом, как мать и отец. Мать говорила, что это ее ответственность. И она сказала Стефани, что если она сделает что-нибудь, чтобы избавиться от ребенка, то она вырежет ее матку, чтобы Стеф никогда больше не смогла родить. Мамаша называла это Божьим возмездием.
Брат Стефани улыбнулся, когда узнал, что он обрюхатил сестру. Казалось, ему понравилась идея получить такой контроль над ней. Он не собирался на самом деле помогать воспитывать ребенка, но он думал, что это смешно, когда его сестру заставляют родить.
- Ты это заслужила, - сказал он ей.
Ее мамаше было все равно, когда она узнала, что брат Стефани заставлял ее заниматься сексом с ним. Она взглянула на Стефани так, будто даже не слышала сказанного. Казалось, это даже не беспокоило ее. Все, что имело значение для матери Стеф, это то, что ребенок родится и аборта не будет. Она сделает все, что в ее силах, чтобы это сбылось.
Стефани ласкала ствол пистолета. Ей понравилась мысль о том, как ее мать отреагирует, когда узнает, что Стеф убила себя. Тогда уже ее мамаша ничего не сможет с ней сделать. Ее мать проиграет. А Стефани - победит.
Если бы только у нее хватило смелости сделать это…
ГЛАВА 4
ДЖЕЙСОН
Джейсон проснулся с глубоким вздохом. Он поднял голову с подушки и внимательно прислушался, размышляя откуда появился шум. Было тихо. Он решил, что это был звук из его сна, и откинулся назад. Джейс взглянул на Кристал. Она спала, как убитая. Крис лежала на боку, рядом с краем кровати, как можно дальше от Джейсона. Она говорила, что не может спать, если чувствует тепло его тела рядом, поэтому она всегда спала как можно дальше от него.
Похмелье уже вовсю резвилось в голове Джейсона. Ему были нужны аспирин и немного воды. Но он не хотел покидать кровать, чтобы добраться до них. Неожиданно всплывшие воспоминания, заставили его наморщить лоб. Он вспомнил, как обращался со Стефани, когда она играла на "Терменвоксе". Он не чувствовал себя плохо от того, что обращался с не таким жестоким образом, он беспокоился, что за это друзья станут меньше его любить. Стефани его не заботила. Он считал, что она не принадлежит к их кругу друзей и должна быть изгнана. Если он заставил ее почувствовать, что она здесь не к месту, то это отличная новость для него. Но если он подверг себя остракизму,[10] тогда ему придется как-то спасать свою репутацию.
"Терменвокс" сделал его немного эмоциональнее. Он напомнил ему, как много лет назад он потерял своего брата. Затем он заставил задуматься о том, как он потерял мать в автокатастрофе и как потерял своего деда в прошлом году. Но, больше всего он заставил его понять, что очень скоро он останется совсем один. У отца недавно диагностировали лейкемию. Отец не был уверен, как долго он сможет протянуть, но врачи давали ему около трех лет. Джейсон не хотел вступать в армию в следующем году, но его отец настаивал. Джейс беспокоился, что отец умрет, пока он будет служить. Он беспокоился, что у него осталось не так много времени с отцом.