"Обратный" порядок переменных при предикате быть похожим в данном случае неестествен: Декан похож на Сидорова (но при этом Сидоров не известен второму участнику диалога).
Соотношение актантных смыслов X и Y предиката быть похожим напоминает соотношение темы и ремы при актуальном членении предложения: Y — тот, на кого похож какой-либо человек, — это данное, известное участникам коммуникативного акта, а X — новое лицо, вводимое в поле внимания слушающего.
Интересный случай представляет собой предикат быть другом (друзьями). Казалось бы, он синонимичен глаголу дружить, который является одним из примеров классических симметричных предикатов. Но как только мы начинаем осуществлять синтаксическую трансформацию в соответствии со сформулированным выше условием симметричности, обнаруживается разница в употреблении этих двух предикатов. Эта разница не абсолютна: она проявляется лишь в том случае, если в качестве X и Y выступают названия лиц, неравных по социальному статусу, авторитету, известности в обществе, таланту и тому подобным характеристикам.
В употреблении предиката быть другом (друзьями) действует условие: У (тот, кому X приходится другом) — лицо с большим "социальным весом", чем X (тот, кто является другом Y). Сравните:
Асеев и Маяковский дружили. — Асеев дружил с Маяковским. = Маяковский дружил с Асеевым.
Асеев и Маяковский были друзьями. — Асеев был другом Маяковского. Фраза Маяковский был другом Асеева воспринимается как не вполне корректная, в ней нарушено сформулированное выше условие разного "социального веса" лиц — участников ситуации, обозначаемой предикатом быть другом.
Б. Вторая группа примеров связана с особой ролью говорящего в структуре речевого акта и в структуре высказывания. Об этом свидетельствует, в частности, специфика сочетаемости притяжательного местоимения мой с некоторыми разрядами существительных.
Так, в сочетании с существительным семья употребление этого местоимения отличается следующей особенностью: сочетание моя семья естественно в устах отца или матери и менее естественно в устах "рядового" члена семьи — сына или дочери, в особенности невзрослого (вместо этого они должны сказать наша семья).
Сочетания мой отдел, мой цех естественны в устах начальника отдела (цеха) в ситуации, когда он общается с представителями вышестоящих органов (например, отчитывается перед директором), и неестественны, когда начальник отдела (цеха) выступает перед сотрудниками или рабочими, составляющими этот отдел или цех. В этом случае лучше сказать наш отдел (цех). С другой стороны, сочетание мой отдел (цех) неестественно в устах рядового сотрудника отдела (или рабочего цеха) — более нормально: наш отдел, в нашем цехе.
Эта особенность в понимании и употреблении местоимения мой наблюдается в том случае, когда местоимение сочетается с существительным, обозначающим иерархизованный коллектив, т. е. такую организованную группу людей, отношения между которыми иерархизованы по принципу "глава — подчиненные". Это слова семья, отдел, цех, завод, бригада, взвод, рота, полк, дивизия и под.
При сочетании с названиями неиерархизованных коллективов местоимение мой не обнаруживает указанной особенности; ср. выражения типа моя деревня:
Провожать меня вышла чуть ли не вся моя деревня.
Спецификой обладает употребление местоимения мой и при соединении с существительными, обозначающими места постоянного обитания человека: дом, квартира, изба, комната и др. Выражения мой дом, моя квартира, моя изба должны пониматься в том смысле, что говорящий является владельцем, хозяином этого жилого помещения. Эти выражения естественны в устах главы семьи и сомнительны в устах невзрослого члена семьи.
Рассмотренные примеры убеждают нас, что социальные факторы глубоко проникают в ткань языка, обусловливая правильное понимание и употребление языковых единиц, закономерности их сочетания друг с другом в речи.