Философия эпохи Просвещения
XVIII век традиционно называют веком Просвещения. В это время выдвигается претензия на полное господство разума над всей действительностью и обосновывается возможность рационального регулирования жизни.
Просвещение определяется применением разума и самостоятельными достижениями думающего индивида. Характерным для Просвещения является критическое восприятие традиции и духовных авторитетов, высокая оценка индивидуальной свободы и способности к разумному решению любых вопросов. Скептическое отношение к традиции привело к критике религии. Религия подвергается проверке разумом с целью выделения из нее «суеверий» и замены более рациональной набожностью. Особой заботой просветителей является достижение взаимной терпимости (толерантности) религиозных общин. Распространяется деизм, убеждение, согласно которому Бог создал совершенный мир и не вмешивается более в его функционирование.
XVIII век - время открытий в естественных науках. Быстрый прирост знаний о природе порождает просветительскую веру в прогресс. Это время характеризуется также ускоренным экономическим развитием, что обусловливает, с социальной точки зрения, подъем социальной группы (класса) буржуазии. Процесс сопровождался развитием движения либерализма,требовавшего свободы предпринимательства и торговли, обосновываете го приоритет прав индивида по отношению к государству. Важным достижением философии являются новые формулировкиестественного права и прав человека.
Существенным оказался вклад просветителей в теорию современного государства. Ими формулируются такие важные принципы, как теория договора, согласно которой господство нужно рассматривать как договор между народом и правительством; принцип народного суверенитета, по которому вся полнота государственной власти принадлежит народу; принцип разделения властей, который гласит, что власть должна быть поделена между различными взаимоконтролирующими органами с целью исключения злоупотреблений.
Традиции английского Просвещения и эмпиризма в духе спиритуализма развивает Джордж Беркли (1685-1753), по мнению которого, нашим ощущениям не соответствуют материальные предметы, ощущения -это просто представления, определенным образом заданные свыше. Завершение Просвещения в Англии связывается с именем Давида Юма (1711-1776). Для его учения характерны эмпиризм и скептицизм. Юм отказался от понятия субстанции и каузальности (причинности), поскольку, по его мнению, представления связываются индивидом произвольно. Все действия определены предрасположением, а нравственность основана на врожденной доброжелательности. Нравственно доброе является полезным. Юм, подчеркивая значение морали, полагал, что религия возникла из потребностей души, а первой ее формой был политеизм (многобожие).
Английское Просвещение оказало влияние на становление и развитие французского, типичным представителем которого был Вольтер (Ф. М. Аруэ) (1694-1779). Такому мыслителю, как Шарль Монтескье (1698-1755), принадлежит заслуга в перенесении английских политических учений на французскую почву. Однако французскому Просвещению были присущи определенные черты пессимизма и скептицизма.
Ярким представителем немецкого Просвещения был Христиан Вольф (1679-1754). Его деятельность имела особое значение для развития немецкой философской терминологии. Он оказал большое влияние на своих современников и классиков немецкого идеализма.
19) Немецкая классическая философия: И. Кант, Г.В.Ф. Гегель, Л. Фейербах
К немецкой классической философии конца XVIII-Х1Х вв. относятся И. Кант, И. Фихте, Ф.Шеллинг, Г.Гегель и Л. Фейербах. Все они очень разные философы, но их творчество принято оценивать как единое целое. Их объединяют общие методологические принципы построения философского знания: рационализм, диалектика, историзм.
И. Кант («Критика чистого разума») - родоначальник немецкой классической философии. В его творчестве выделяется два периода: 1) «докритический» - сфера интересов ограничивается проблемами онтологии, космологии, естественнонаучными исследованиями; 2) «критический» - на первый план выходят проблемы гносеологии: познавательные возможности человека, границы научного знания, структура мышления. Решает он эти вопросы с позиции агностицизма.
В докантовской гносеологии трудность познания определялась самим объектом познания - окружающим миром, который содержит в себе бесконечное множество неразгаданных тайн. Кант полагает, что причиной этой трудности является сам человек и его разум (т.е. субъект познания), а не окружающий мир. Познавательные способности человеческого разума ограничены (разум не может все!). Разум постоянно наталкивается на неразрешимые противоречия в процессе познания (антиномии). С помощью разума можно одновременно доказать оба противоположных положения антиномии (например, «существуют только простые элементы и то, что состоит из простых» и «в мире нет ничего простого»). Разум заходит в тупик. Наличие антиномий - доказательство наличия границ познавательных способностей разума.
Однако, разум наталкивается не только на внутренние границы - неразрешимые противоречия, но и на внешние - сущность вещей принципиально непознаваема. Весь мир делится, по Канту, на познаваемый мир «явлений» и мир «вещей в себе», заключающих в себе сущность явлений - он недоступен человеческому разуму.
Философ ставит вопрос возможно ли вообще всеобщее и необходимое знание?
Все знание Кант делит на апостериорное - то, которое получает человек в результате опыта, оно предположительно, не обладает полной достоверностью и к всеобщности не имеет никакого отношения; и априорное - доопытное, то есть то, которое существует в разуме изначально и не требует никакого опытного доказательства и практического подтверждения (например, «все что случается имеет причину», «человеческая жизнь протекает во времени»), оно абсолютно достоверно, надежно, обладает качествами всеобщности и необходимости. Априорными являются категории рассудка, законы (сохранения, причинности, взаимодействия), пространство и время как формы. Будучи всеобщими и необходимыми законы принадлежат не самой природе, а человеческому рассудку, пространство и время не формы существования вещей, а формы чувственного созерцания человека - к реальному миру тоже не имеют никакого отношения.
В результате познавательный процесс происходит следующим образом: внешний мир первоначально осуществляет воздействие на органы чувств человека. Органы чувств принимают эти образы внешнего мира в виде ощущений. Человеческое сознание приводит полученные органами чувств разрозненные образы, ощущения в систему, в результате чего в человеческом разуме возникает целостная картина окружающего мира. Однако, по Канту, эта целостная картина мира в нашем сознании ничего не имеет общего с реальным миром! Потому что наше сознание само выстраивает окружающий мир при помощи априорных законов, категорий и форм чувственного созерцания - пространства и времени. Отсюда вывод Канта, что вещи сами по себе непознаваемы, так же как и весь окружающий мир. Более того - философия в той форме какой она существовала до Канта невозможна: она изучает сущность бытия, а она то как раз и непознаваема! Задача философии теперь состоит в критике рациональных способностей и определении границ познавательного процесса.
Г.Гегель («Энциклопедия философских наук») - вершина немецкого идеализма первой половины Х1Х века. Основное понятие Гегеля - это Мировой дух или Абсолютная идея, которое он определяет как объективное, безличное, идеальное начало, основу и субъект развития всего мирового бытия. Весь мир - это грандиозный исторический процесс развертывания мирового разума или Абсолютной идеи. Все, что существует (живая и неживая природа, человек) - это лишь различные воплощения Мирового духа. «Все действительно разумно, все разумное - действительно».
Процесс развертывания мирового разума проходит три ступени:
1) ступень логики - безличное, «чистое», т.е. непредметное мышление, конструирующее само из себя систему логических категорий;
2) ступень природы - внешняя материальная оболочка идеи, ее противоположность, «инобытие»; на этой ступени появляется и человек
- завершение природы, преодолевающий ее материальность своей духовной деятельностью;
3) ступень духа - история собственно человеческой духовной жизни, в которой продолжается развитие абсолютной идеи, доходящее в итоге до философии, открывающей таинственный источник мирового развития, т.е. абсолютную идею. Мировой разум как бы возвращается в философии к себе самой, познает самое себя. В этом и заключается смысл саморазвития Мирового разума - в самопознании.
Гегель основывает диалектический метод, ключевое его понятие
- противоречие - «корень всякого движения и жизненности: лишь поскольку нечто имеет в самом себе противоречие, оно движется». Развитие осуществляется по определенному правилу: утверждение (тезис) - его отрицание (антитезис) - отрицание отрицания (синтез, снятие противоположностей). «Снятие» означает, что первые две стадии развития преодолены, но одновременны сохранены, воспроизведены вновь в новом качестве. Абсолютный дух, также как и все в мире, проходит эту триаду в своем развитии - тезис, антитезис, синтез: сначала чистые логические сущности, затем природа, и наконец, человеческий дух и его проявления
Мировой разум в человеческой истории имеет ярко выраженную цель - свободу. «Всемирная история есть прогресс в сознании свободы». В соответствии с этим критерием Гегель различает четыре основных периода всемирной истории :восточный мир (Китай, Индия, Египет), греческий мир, римский мир, германский мир. Страны Востока не знают свободы, они знают, что свободен один человек, да и тот деспот. Греки уже поднимаются до осознания свободы человека, но она серьезно ограничена - ведь свободны только некоторые те, кто не в рабстве. Римский мир ставит проблему свободы в рамки правовых отношений. Но лишь германские народы в конце концов осознают в полной мере тот факт, что свобода составляет основное свойство человеческой природы, является неотъемлемым правом каждого человека. Нарастание степени свободы в сменяющих друг друга исторических эпох свидетельствует о том, что дух неуклонно движется к своей цели, воплощаясь попеременно в конкретном «духе» того или иного народа, который своим характером, государственным строем, искусством, религией, философией способен наиболее полно представить, выразить требования мирового духа.
20) Марксизм: его зарождение, развитие и историческая роль.
Известно, что марксизм представляет собой сложное и многогранное учение, которое унаследовало все лучшее, что было достигнуто предшественниками в понимании общественных явлений и их осмыслении. Историческое значение марксизма было и остается связанным с деятельностью огромных масс людей, интересы которых выражает и защищает эта теория.
Высшая цель марксизма - разработка и теоретическое обоснование возможности освобождения порабощенного человечества. К.Маркс и Ф.Энгельс доказали неизбежность уничтожения всякого рабства, унижения, отчуждения и несвободы людей.
Марксизм включает три основные составные части: философию, политическую экономию и научный коммунизм.
Философия К.Маркса (1818--1883) и Ф.Энгельса (I820--1895) является наследницей многих высших достижений философской мысли их предшественников, начиная с мудрецов Древней Греции и кончая мыслителями XVIII—XIX вв., Г.Гегелем и Л.Фейербахом.
История развития философии показывает, что новые философские идеи и теории возникают не случайно, а на основе тех изменений, которые происходят в жизни общества. С появлением новых социально-экономических преобразований в обществе, с изменением условий классовой борьбы возникает потребность в новых мировоззренческих идеях и философских теориях. Объективные причины лежат и в основе возникновения марксистской философии. Она была создана в результате изучения и преобразования всей предшествующей философской мысли и прежде всего материализма. Марксизму пришлось преодолеть его существенные недостатки. Какие же это недостатки?
Во-первых, домарксистские материалисты во многих вопросах были непоследовательны. Подходя к пониманию природы с материалистических позиций, они оставались идеалистами, как только речь исходила об общественных процессах. Такая ошибка была обусловлена неразвитостью самих общественных отношений, материального производства, разобщенностью отдельных стран и народов.
Во-вторых, материализм прошлого был метафизическим и механистическим. Его представители рассматривали предметы и явления них обособленности друг относительно друга, как неизменные в своей сущности, лишенные внутренних противоречий.
В-третьих, существенным недостатком материализма прошлого была его созерцательность. Жизнь общества не рассматривалась как практическая, преобразующая деятельность людей. Философы не понимали необходимости постоянной связи теории и практики как для развития любой науки, так и для решения самих философских проблем. Они не видели той силы, которая должна изменить и изменяла мир. Отсюда и столь типичное для них преувеличение роли теоретиков, политиков, философов в общественной жизни, недооценка роли широких народных масс.
Не следует, разумеется, думать, будто домарксистские философы лишь пассивно взирали на мир из окон своих кабинетов и совершенно не заботились о его преобразовании. Французские материалисты, например, искренне стремились к искоренению пороков феодального общества: бесправия, нищеты, жестокости, паразитизма и т.д. Их философские труды зачастую конфисковывались и сжигались на кострах, а сами они подвергались преследованиям. Однако эти мыслители полагали, что достаточно разъяснить людям их заблуждения, избавить их от религиозных и других предрассудков, научив читать и писать, и человечество пойдет по другому пути.
Марксизм мог возникнуть только при определенных социально-политических условиях. Он имеет глубокие корни в общественном развитии, ему предшествовали фундаментальные изменения в материальной жизни людей. Чем же подготовлены эти условия возникновения марксизма? Прежде всего, развитием капиталистического строя, обострением внутренне присущих ему противоречий, борьбой пролетариата против буржуазии. Здесь важно иметь в виду такие факторы:
1) превращение буржуазии и пролетариата после победы буржуазных революций в открытых классовых врагов;
2) образование единого мирового рынка в силу развития капитализма. Путешествия, торговля, международные связи свидетельствовали, что в мире страны и народы находятся на различных уровнях развития: одни в условиях первобытного строя, другие уже почти на уровне рабовладения (скрытого или явного), третьи — в условиях феодализма, в отдельных странах победили буржуазные революции. Следовательно, человечество находится в движении, развитии, стремится от низших форм к высшим и делает это через борьбу, революции. Естественно возникал вопрос: "К чему же движется новое, буржуазное общество, ведь ему было далеко до всеобщего равенства и благоденствия?";
3) очевидность решающей роли материального производства в жизни общества в результате промышленной революции, вытеснявшей идеализм из понимания исторического процесса;
4) порочность лозунгов буржуазии, которые она выдвигала в период буржуазных революций. Этими лозунгами были: "Свобода!", "Равенство!", "Братство!". После победы революций лозунги правящим силам пришлось корректировать ("Свобода!" — для кого? от чего? зачем? "Равенство" — кого с кем? Видимо, для тех, у кого одинаковые капиталы).
Рабочее движение 30—40-х гг. XIX в. обусловило решительный поворот в понимании истории, наглядно показало, что классовая борьба между буржуазией и пролетариатом выступила на первый план в истории наиболее развитых стран Европы. Оно разоблачило несостоятельность утверждений идеологов буржуазии о тождестве интересов капитала и труда, о всеобщей гармонии, всеобщем благополучии в капиталистическом обществе. Громадный рост производительных сил капитализма и накопление общественного богатства не улучшало положения трудящихся, а вело к поляризации общества. В руках буржуазии накапливалось богатство, в среде пролетариата утвердилась нищета. Если идеологи буржуазии XVII—XVIII вв. изображали будущее человечества как царства свободы, разума, равенства и справедливости, то капиталистическая действительность XIX в. разоблачала эти социальные иллюзии.
У общества возникла потребность научно объяснить факты растущей борьбы между пролетариатом и буржуазией, подвергнуть всю историю новому исследованию и дать ясный ответ на вопросы: каковы судьбы человечества и какие силы общества сыграют решающую роль в будущем? какова роль пролетариата, потрясшего капиталистический мир?
Научно обоснованный ответ на эти вопросы и дает марксистское учение об обществе.
Творческий характер марксистской философии. Жизнь не стоит на месте. История постоянно ставит перед классами и социальными группами новые цели и новые задачи. Теоретическое отражение это находит в диалектической философии, побуждая ее к творческому развитию.
Сторонники диалектико-материалистической философии всегда цели, ведут и сегодня непримиримую борьбу с идеалистической философией, метафизикой и в науке и в жизни. Это важный стимул развитии философии в целом.
Основные, исходные принципы своей философии К.Маркс и Ф.Энгельс сформулировали в 40-е гг. XIX в. На протяжении полувека в борьбе с идеализмом и метафизикой они затем развивали основные направления созданной ими философии в "Капитале", "Нищете философии", "Святом семействе" и др. В 70—80-е гт, Ф.Энгельсом были написаны труды, в которых обобщены достижения в естествознании и обществоведении XIX в ("Анти-Дюринг", "Диалектика природы", "Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии").
К.Маркс и Ф.Энгельс всесторонне разработали проблемы диалектического материализма и социальной философии, истории философии, философии естествознания, этики, эстетики, научного атеизма.
Отдельные положения и принципы марксистской философии были (Шииты такими марксистами, как Ф.Меринг, П.Лафарг, А.Лабриола, Г.П.Плеханов и др. Г.В.Плеханов большой вклад внес в развитие исторического материализма, вел борьбу против ревизионизма и оппортунизма, за чистоту марксистской теории. Он один из основателей российской социал-демократии.
Творческое развитие марксистской философии в XX в. прежде всего, связано с именем В.И.Ленина (1870—1924). Позитивное решение новых проблем, поставленных научно-техническим прогрессом и революционным движением нашей эпохи, в ленинских трудах неотделимо от борьбы с идейными противниками марксизма. Главное в ленинском подходе к общественным явлениям и процессам — органическое единство научной объективности и их оценки с позиций рабочего класса.
В.И.Ленин постоянно подчеркивал необходимость дальнейшего развития учения К.Маркса, философии марксизма. "Мы вовсе не смотрим на теорию Маркса как на нечто законченное и неприкосновенное; мы убеждены, напротив, — писал он, — что она положила только краеугольные камни той науки, которую социалисты должны двигать дальше во всех направлениях, если они не хотят отстать от жизни" (Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т.4. С. 184). "Марксизм не догма, а руководство к действию" — считал он.
Важнейшие философские труды В.И Ленина: "Материализм и эмпириокритицизм", "Философские тетради", "О значении воинствующего материализма", "Государство и революция" и др.
21) Русская философия до середины 19 века: особенности зарождения и основные черты.
Русская философия - явление уникальное. Ее уникальность заключается в своеобразии философских идей, образов, концепций, присутствующих в различных феноменах русской культуры. И об этом никто не спорит. Спорят о другом: о времени возникновения русской философии.
Одни считают, что самостоятельная философская мысль сложилась в России только во второй половине XVIII века. До этого времени страна из-за своей отсталости не могла породить собственную философию.
Другие утверждают, что начало русской философии относится к X-XI вв., ко времени существования Киевской Руси. Там ее корни, там ее истоки. Считали, что это утверждение имеет под собой серьезные основания. Не может народ, сознание которого давно освободилось от власти мифологии, оставаться на протяжении веков без теоретического сознания, т.е. без философии. Еще Г. Гегель сказал: «народ без метафизики - что храм без алтаря».
Не бесспорным является и вопрос о периодах в истории русской философской мысли. Не вдаваясь в детали нового спора, скажем: исходным в этом вопросе должна быть мысль Н.А. Бердяева: «В истории мы видим пять разных Россий: Россию киевскую, Россию татарского периода, Россию петровскую, императорскую И наконец, новую советскую Россию». Если кое-что изменить в этой концепции, то в нашем понимании периодизация будет выглядеть следующим образом:
1. Философская мысль Киевской Руси Х-ХИ вв.
2. Философская мысль в Московской Руси ХШ—XVIII вв.
3. Русская философия второй половины XVIII в. - первой половины XIX в.
4. Русская религиозная философия второй половины XIX в. начало XX в.
5. Советский период в русской философии: 1918-1991 гг.
Философская мысль Киевской Руси X-XII вв. В этот период философская мысль зарождается и развивается под сильным влиянием Византии. Из Византии на Русь пришло христианство, благодаря которому произошло крещение Руси. Из Византии на Русь поступали философские и богословские книги греческих и византийских авторов. Среди них следует отметить трактат И. Дамаскина «Источник знания», в котором он дал Шесть определений философии. Это важно для того, кого считать философом на Руси. На Руси философом называли человека образованного, мудрого и пишущего.
Одним из первых древнерусских философов является Илларион, Киевский митрополит. Известно, что он входил в число приближенных князя Ярослава Мудрого, был одним из основателей Киево-Печерского монастыря. Достоверно известным произведением Илариона является «Слово о законе и благодати». В буквальном смысле «Слово» есть рассказ о том, как «слово» Божье распространилось среди всего человечества сначала через иудейский «закон», затем через христианскую «благодать», достигнув «Русской земли».
Яркими представителями русской философской мысли выступают второй после Илариона Киевского митрополит Климент Смолятич и епископ г. Турова Кирилл. В своем творчестве они использовали метод притчи. Например, у Кирилла Туровского есть «Притча о слепце и хромце», в которой он использовал аллегорию чтобы осудить сепаратистские тенденции суздальского князя Андрея Боголюбского.
Своеобразным сочинением является «Поучение» князя Владимира Мономаха, в котором он отмечает, что праведная жизнь любого человека достигается добрыми делами: «покаянием», «слезами», и «милостыней».
Ценными источниками русской общественной мысли явились литературные памятники: «Слово о полку Игореве» и летопись «Повесть временных лет».
Второй период - философская мысль в Московском государстве XIII-XVIII вв. Наибольшее влияние на ее формирование в этот период оказало реформационное движение, выступавшее в форме ересей. Реформаторы - еретики подвергли пересмотру; догматику православия, его обрядность, отвергли культ икон и святых, выступали за секуляризацию церковных земель.
На Руси проблемы секуляризации поднимались в спорах нестяжателей со стяжателями. Нестяжатели выступали за ликвидацию монастырских вотчин. Стяжатели (или иосифляне - группа сторонников Иосифа Волоцкого) были поборниками богатой церкви, стремились сохранить ее права феодального собственника.
Из проблем, имеющих философскую значимость, русских мыслителей - еретиков более всего привлекалапроблема человека. Они утверждали ценность личности в отличие от ортодоксов; принижавших ее.
В этот период родилась политическая концепция исторического предназначения Московского государства. Ее предложил игумен псковского Елизарьевского монастыря Филофей. В письме князю Василию III он утверждал, что два Рима пали (древний Рим Константинополь), а третий Рим - Москва - стоит, и четвертому не бывать. Эта концепция должна была обосновать вселенскую роль Московского государства как центра всего христианского мира. Поэтому главным в этой концепции является идея русско мессианства, особой миссии русского народа - идея «Святой Руси», которая затем оформляется как «русская идея».
Итак, рассмотрев первые периоды в истории русской философской мысли, действительно богатые своим идейным содержанием мы получили конкретное подтверждение нашей мысли о том, что история русской философии начинается с периода Киевской руси и плодотворно продолжается в Московской Руси.
Основные особенности русской философии:
1. Русская философия не могла в процессе своего возникновения опереться на философское наследиеантичности как на мощный фактор влияния. Через Византию Русь позаимствовала лишь отдельные элементы античной культуры в виде переводных источников. Из-за незнания латыни и греческого читать античных цитрон в оригинале русичи не могли. В то время, как Запад получит в наследство уже готовые системы античных философов, готовое толкование понятий, философские термины.
2. Русская философия почти всегда развивалась в русле религии. Это значит, что почти все произведения русской мысли вырастали на религиозной почве. Это объясняется тем, что источником цензуры в России, в отличие от Запада, почти всегда было государство, а не церковь.
3. Ведущей темой русской философии была тема России, ее исторической судьбы. С этой темы начиналось становление русской философской мысли (вспомним, например, «Слово» Илариона) и она оставалась актуальной на всем протяжении ее развития.
4. Другой ведущей темой стала тема человека, его судьбы и смысла жизни. Если на Западе человек естьиндивидуальность, то в русской философии человек есть универсум, тотальность, он есть микрокосмос, который несет в себе разгадку тайны макрокосмоса. Субстанциональную основу человека составляет не Я, а Мы.
22) Философия 20 века: ее неклассический характер и главные линии развития.
Под неклассической философией принято понимать совокупность разрозненных философских течений, возникших в Западной Европе в 19 ст. вне пределов немецкой классической философии. Последняя, однако, имеет самое прямое отношение к возникновению этих течений, ибо она самим фактом своего присутствия и влияния на умы современников, стимулировала критическое отношение к себе и стремление ее преодоления.
Начиная с эпохи Возрождения и Нового времени и вплоть до середины 19 ст. в Западной Европе складывалась и упрочивалась традиция рациональной философии, нашедшая свое окончательное оформление в философских системах представителей немецкой классической философии, прежде всего И. Канта и Г. Гегеля.
Реальная история 18 и 19 ст., однако, не востребовала эту философию: вознесенный на вершину человеческих ценностей разум оказался бессильным как объяснить, так и предотвратить дисгармонию и хаос, которые стали содержанием общественной жизни. Вместе с крахом Наполеоновской Франции в начале 19 ст. были посрамлены высокие идеалы эпохи Просвещения (разума); в 30-40-е г. г. в Германии и Франции резко обострилась классовая борьба, обозначившая непримиримые позиции в обществе. Этот раскол усугубился к концу 19 ст. и вылился в попытку коренного переустройства самих основ экономической и общественной жизни (Парижская Коммуна в 1871 г.). Франко- Прусская война 1870- 1871г. г. вынесла свой приговор духовным ценностям эпохи разума. Прогрессистские иллюзии относительно будущего золотого века были развеяны.
Другим фактором, оттеснившим немецкую классическую философию, стала революция в естествознании и промышленная революция. Триумф химии, создание теории сохранения энергии, открытие Фарадеем электро-магнитной индукции, Ампером- теории магнетизма; к концу 19 в. открытие радиоактивности, рентгеновских лучей и др. не могли остаться незамеченными общественным сознанием. Все это происходило на фоне интенсивного применения знаний для модернизации производства и технических новаций. Мир менялся на глазах: первая железная дорога, первый автомобиль, первые опыты воздухоплавания, электрический телеграф и электрическая лампочка, затем- телефон, радиосвязь и многое другое. Техника агрессивно вторгалась в духовную жизнь, завоевывая в ней ведущие позиции. Европеец оказался вовлеченным в этот процесс; наука и техника становились более ценной "философией", ибо их использование обещало новые блага.
Обращает на себя внимание и такое обстоятельство, как демографический взрыв, происшедший на Европейском континенте. Если в период с 6 в по 1800 г. население Европы не смогло превысить 180млн. человек, то начиная с 1800г. по 1914г. оно достигло 460 млн., то есть выросло более, чем в 2, 5 раза. Приход массы на арену истории ознаменовал одновременно и смещение акцентов в культуре. Классическая философия уже не могла пользоваться успехом за пределами университетских кафедр.
Динамичный 19 век, как видим, ломал многие привычные представления людей. Вместе с радужными надеждами были и тревожные предчувствия, и опасения, и страх перед неизвестным. Все это обостряло интерес к чисто человеческим формам жизни, о которых рациональная философия умалчивала. Течения, составившие содержание неклассической философии, а именно- экзистенциализм, идеи А. Шопенгауэра, "философия жизни", прагматизм да и позитивизм, несмотря на его приверженность науке, опыту, полезности,. и т.д. в сущности являются иррационалистическими. Уход от разума, его отрицание как духовной ценности есть существенная черта неклассической философии.
Другая ее общая черта плюрализм (множественность) концепций, идей, подходов, течений, своеобразная "разноголосица" среди философов. Смысл того, что происходит можно уяснить только в том случае, если слышать всех разом, а не по отдельности каждого из них.
Неклассическая философия знаменовала собой большее внимание к человеку, попытку увидеть его во всей сложности его многогранной натуры. В этом состоит ее гуманистическое содержание.
Далее рассмотрим основные течения и идеи неклассической философии.
23) Сциентизм и антисциентизм в философии 20век.
Сциентизм —концепция, заключающаяся в абсолютизации роли науки в системе культуры, в идейной жизни общества. Он начал складываться в философии конца XIX— начала XX вв., когда в связи с развитием науки был поставлен вопрос о ее роли и месте в системе культуры. В этих условиях возник сциентизм и антисциентиэм. Особая острота возникла в споре во время НТР, в связи с вопросом о достижениях и последствиях науки. Отрицательные черты сциентизма — не учитывает сложную системную организацию общественной жизни, в которой наука занимает важное, но не доминирующее место. В качестве образца науки сциентизм обычно рассматривает естественные и так называемые точные науки. Будучи не строго оформленной системой взглядов, а скорее идейной ориентацией, сциентизм проявляется по-разному, с разной степенью и силой — от внешнего подражания точным наукам, выражающегося в искусственном применении математической символики или нарочитом придании анализу философско-воззрен-ческих или социально-гуманитарных проблем формы, характерной для точных наук (аксиоматическое построение, система дефиниций, логическая формализация), до абсолютизации естественных наук как единственного знания и отрицание философско-мировоззренческой проблематики как лишенной познавательного смысла и значения (неопозитивизм). Сциентизм в философии находит выражение в недооценке ее своеобразия по сравнению с другими науками, отрицание философии как особой формы общественного сознания, имеющим свою специфику по сравнению с другими научными знаниями. Сциентизм в социологии связан с отрицанием особенностей объекта социального анализа по сравнению с объектами, исследуемыми в естественных науках, с игнорированием необходимости учета ценностных моментов, с эмпиризмом и описательностью, враждебным отношением ко всяким построениям, имеющим выход в социально-философскую проблематику, с абсолютизацией значения количественных методов в социальных исследованиях.
Противостоит ему антисциентизм. Настаивает на ограниченности возможностей науки в решении коренных проблем человеческого существования, в крайних проявлениях оценивая науку как враждебную человеческому существованию. Философия рассматривается как нечто принципиально отличное от науки, носящее чисто утилитарный характер и неспособной подняться до понимания подлинных проблем мира и человека. Антсциентизм трактует социально-гуманитарное знание исключительно как форму сознания, к которой неприменим принцип объективности научного исследования. Крайние формы: Ницше, Хайдеггер, Бердяев—стремление рассматривать действительность с позиции человека, трагически борющегося с остальным миром, куда входит и наука. Отстаивая принципы научного подхода к всякой мировоззренческой, философской и социально-гуманитарной проблематике, марксизм тяготел к сциентизму, но в то же время отрицал плоский сциентизм с его игнорированием сложных вопросов о месте и функции науки в системе культуры, об отношении разных форм общественного сознания.
Реакцией на сциентистские утопии является усиление антитехницистской волны. Развенчивание иллюзий сциентистского оптимизма вызывает к жизни «антиутопии».
В XX веке создано множество антиутопий. В этом жанре работали писатели: Г. Уэллс, А. Франк, Дж. Лондон, Р. Бред-бери, братья Стругацкие, М. Замятин, О. Хаксли и др.
В их произведениях отображены резко критические образы техно-будущего, где наука и техника совершенны и подавлены свобода и индивидуальность.
Создатели антиутопий вместе со сциентистами исходят из идей всевластия науки и техники. При этом нельзя игнорировать роль антиутопий как специфического предостережения человечества: смотрите, что может произойти, если не контролировать развитие науки и техники, если не учитывать потребности человека, его духовно-нравственные цели и ценности.
24) Позитивизм, неопозитивизм и постпозитивизм.
Позитивизм — философское направление, утверждающее, что источником подлинного, «положительного» (позитивного) знания могут быть лишь отдельные конкретные (эмпирические) науки и их синтетические объединения, а философия как особая наука не может претендовать на самостоятельное исследование реальности. Основателем этого направления является Огюст Конт. Положительная, философия, согласно О. Конту, может стать единственной твердой основой для социальной организации, благодаря которой прекратится кризис, так долго испытываемый наиболее цивилизованными нациями.Именно умственное безначалие является основанием великого политического и нравственного кризиса современных обществ. Таким образом, получается, что произвести «соединение умов в едином общении принципов» и через это доставить «твердую основу для социальной реорганизации и для действительно нормального порядка вещей» и составляет назначение позитивизма.По утверждению Конта, взгляд на общее умственное развитие человечества, результатом которого является позитивизм, свидетельствует о том, что существует основной исторический закон. Согласно этому закону, каждое из наших главных понятий, каждая отрасль наших познаний проходит последовательно через три различных теоретических состояния: состояние теологическое, или состояние вымысла; состояние метафизическое, или абстрактное; состояние научное, или положительное.Для позитивизма в соответствии с его же принципом не существует других настоящих наук, кроме естествознания, изучающего явления внешнего мира.Если вдуматься в суть позитивизма во всех его разновидностях, то следует сказать: это реальность развития философской мысли. В какой-то степени это форма выражения определенной неудовлетворенности традиционными классическими философскими системами, зауженное видение лишь отвлеченности от реального процесса научного знания, прежде всего точного, математизированного естествознания. Слабая сторона позитивизма во всех его формах связана с подменой собственно-философского предмета и метода конкретно-научными предметом и методом. Это направление, хотя и называется по самому смыслу слова положительным, но содержит в себе немало отрицательных моментов. Позитивизм, начиная уже с Конта, отрицает почти все предшествующее развитие философии и по существу настаивает на тождестве философии и науки, а это непродуктивно. Философия по самой своей сути является самостоятельной областью знания, опирающейся на весь массив культуры, в том числе и на естествознание, и на общественные науки, и на искусство, и на житейский опыт человечества.Неопозитивизм одно из основных направлений буржуазной философии 20 в. Н. возник и развивался как течение, претендующее на анализ и решение актуальных философско-методологических проблем, выдвинутых развитием современной науки, — роли знаково-символических средств научного мышления, отношения теоретического аппарата и эмпирического базиса науки, природы и функции математизации и формализации знания и пр. Однако Н. не дал и не мог дать действительного решения этих проблем ввиду несостоятельности своих исходных философских установок. В то же время некоторые представители Н. имеют определённые заслуги в разработке современной формальной логики, семиотики и специальных вопросов методологии науки. Являясь современной формой Позитивизма, Н. разделяет исходные принципы последнего, отрицая возможность философии как теоретического познания, рассматривающего коренные проблемы миропонимания и выполняющего в системе знания особые функции, которые не осуществляются специально-научным знанием. Противопоставляя науку философии, Н. считает, что единственно возможным знанием является только специально-научное знание. Третируя классические проблемы философии как неправомерную «метафизику», Н. отрицает и постановку основного вопроса философии об отношении материи и сознания и с этих позиций претендует на преодоление «метафизического», как он утверждает, противопоставления материализма и идеализма. В действительности же Н. продолжает в новых формах традиции субъективно-идеалистического эмпиризма и феноменализма, восходящие к философии Дж. Беркли и Д. Юма. Вместе с тем Н. является своеобразным этапом в эволюции позитивизма. Так, он сводит задачи философии не к суммированию или систематизации специально-научного знания, как это делал классический позитивизм 19 в., а к разработке методов анализа знания. В отличие от юмизма и позитивизма 19 в., ориентировавшихся в исследовании познавательных процессов на психологию, Н. делает предметом своего рассмотрения формы языка — научного, философского или повседневного — и пытается осуществлять анализ знания через возможности выражения его в языке. «Метафизика» рассматривается не просто как ложное учение, а как учение в принципе невозможное и лишённое смысла с точки зрения логических норм языка, причём источники её усматриваются в дезориентирующем воздействии языка на мысль. Всё это позволяет говорить о Н. как о своеобразной логико-лингвистической форме позитивизма, в которой сложные и актуальные проблемы современной логики и языкознания трактуются в духе субъективизма и Конвенционализма. Своё учение о философии как об анализе языка, свободном от какой-либо «метафизики», Н. считает «революцией в философии» и противопоставляет его всем остальным философским течениям — как традиционным, так и современным. Впервые идеи Н. получили чёткое выражение в деятельности так называемого Венского кружка ,на основе которого сложилось течение логического позитивизма. Именно здесь были сформулированы основные идеи неопозитивистской философии науки, завоевавшие в 1930—40-х гг. значительную популярность в кругах буржуазной научной интеллигенции — сведение философии к логическому анализу языка науки, принцип верификации, предполагающий, что каждое научно осмысленное высказывание должно быть доступно эмпирической проверке, трактовка логики и математики как формальных преобразований в языке науки и т.п. С этих позиций критическому анализу подвергалась вся классическая философия. Постпозитивизм - Поппер, Лакатос, Фейерабенд, Кун Философское знание было существенно реабилитировано уже в работах постпозитивистов, являющихся, как и неопозитивисты, сторонниками научного построения знания. Часть философов сохранили свою приверженность неопозитивизму по настоящее время. Тем не менее начиная с середины XX века все большее число философских экспертов стали отдавать предпочтение постпозитивизму. Виднейшие из постпозитивистов: англичане Поппер и Лакатос, американцы Фейерабенд и Кун. Постпозитивисты согласны со своими предшественниками неопозитивистами прежде всего в стремлении четко уяснить себе и другим содержание научного знания. Вместе с тем постпозитивисты достаточно резко отличаются от неопозитивистов. Неопозитивисты считали, что человек способен на ясное, истинное на века знание. Постпозитивисты же придают принципиальное значение тому факту, что человек - существо ошибающееся. Это означает, что ясное, вечное знание не может быть достигнуто: одна теория неминуемо сменяет другую. Надо обеспечить рост научного знания. Неопозитивисты полагали, что достижение знания имеет определенный конечный пункт .Постпозитивисты настаивают на развитии знания, причем посредством коренных преобразований, научных революций. Неопозитивисты упорствовали в непризнании философии наукой, постпозитивисты ставят проблему по-другому: между наукой и философией нет жесткой границы, но философствовать надо научно. Постпозитивизм связан с неопозитивизмом проблематикой, методологией и людьми. Отличия постпозитивизма от неопозитивизма: 1) постпозитивисты проводят анализ истории науки, возникает стремление найти универсум - основу человеческого разума через историю науки; 2) в рамках постпозитивизма ставится вопрос - каковы главные факторы развития науки: внешние или внутренние3) Постпозитивистами проводится анализ динамики, а не статики науки. Если неопозитивисты ставили вопрос о том, как провести грань между философией и наукой, то постпозитивистов интересует вопрос реального движения науки, какие факторы влияют на науку. В рамках постпозитивизма происходит ?три великих отказа?: от чистого фактуального базиса науки; от демаркационизма между наукой и философией; от представлений о чисто линейном поступательном развитии науки.
25) Современный философский иррационализм: решение проблем бытия, познания человека и личности в различных течениях.
А. ШОПЕНГАУЭР
…По моему мнению, всякая философия всегда теоретична, потому что, каков бы ни был непосредственный предмет ее изучения, она по существу своему только размышляет и исследует, а не предписывает. Становиться же практической, руководить поведением, перевоспитывать характер – это ее старые притязания, от которых она теперь, созрев в своих взглядах, должна бы, наконец, отказаться.
…Мы того мнения, что все те, как от звезды небесной, далеки еще от философского познания мира, кто думает, будто можно как-нибудь исторически постигнуть его сущность, хотя бы это и было очень тонко замаскировано; а так все думают все те, кто в своем воззрении на сущность мира допускает как бы то ни было становление или ставшее, или то, что станет…
Истинное философское воззрение на мир, то есть то, которое учит нас познавать его внутреннюю сущность и таким образом выводит нас за пределы явления, не спрашивает,откуда и куда и зачем, а всегда и всюду интересует его только что мира…
Шопенгауэр А. Мир как воля и представление // Антология мировой философии: в 4-х кн. Кн. 3. – М., 1971. – С. 694-696.
…Всякое счастье имеет лишь отрицательный, а не положительный характер… поэтому оно не может быть прочным удовлетворением и удовольствием, а всегда освобождает только от какого-нибудь страдания и лишения, за которым должно последовать или (318) новое страдание…, или беспредметная тоска и скука, – это находит себе подтверждение и в верном зеркале сущности мира и жизни – в искусстве, особенно в поэзии. Всякое эпическое или драматическое произведение может изображать только борьбу, стремление, битву за счастье, но никогда не само счастье, постоянное и окончательное. Оно ведет своего героя к цели через тысячи затруднений и опасностей, но как только она достигнута, занавес быстро опускается…
…Судьба, точно желая к горечи нашего бытия присоединить еще насмешку, сделала так, что наша жизнь должна заключать в себе все ужасы трагедии, но мы при этом лишены даже возможности хранить достоинство трагических персонажей, а обречены проходить все детали жизни в неизбежной пошлости характеров комедии…
…Легко понять, как блаженна должна быть жизнь того, чья тюля укрощена не на миг, как при эстетическом наслаждении, а навсегда и даже совсем погасла вплоть до той последней тлеющей искры, которая поддерживает тело и потухнет вместе с ним. Такой человек, одержавший наконец решительную победу после долгой и горькой борьбы с собственной природой, остается еще на земле лишь как существо чистого познания, как неомраченное зеркало мира. Его ничто уже не может удручать, ничто не волнует, ибо все тысячи нитей хотения; которые связывают нас с миром и в виде алчности, страха, зависти, гнева влекут нас в беспрерывном страдании туда и сюда, эти нити он обрезал…
Шопенгауэр А. Мир как воля и представление // Антология мировой философии: в 4-х кн. Кн. 3. – М.,1971. – С. 698-700.
…Идея постигается только путем описанного выше чистого созерцания, которое совершенно растворяется в объекте, и сущность гения состоит именно в преобладающей способности к такому созерцанию; и так как последнее требует совершенного забвения собственной личности и ее интересов, то гениальность не что иное, как полнаяобъективность, то есть объективное направление духа и противоположность субъективному, которое обращено к собственной личности, то есть воле. Поэтому гениальность – это способность пребывать, в чистом созерцании, теряться в нем и освобождать познание, сначала существующее только для служения воле, – освобождать его от этой службы, то есть совершенно упускать из виду свои интересы, свои желания и цели, на время вполне совлекать с себя свою личность, для того чтобы остаться только чистым познающим субъектом, светлым оком мира… (319)
Шопенгауэр А. Мир как воля и представление // Антология мировой философии: в 4-х кн. Кн. 3. – М.,1971. – С. 691-692.
Ф. НИЦШЕ
Мученичество философа, когда он “жертвует собою ради правды”, заставляет выйти на поверхность все, что есть в нем от актера и агитатора, и если предположить, что до сих пор на него смотрели с эстетическим любопытством, то в отношении многих философов порой понятно опасное желание видеть их в вырождении (когда они выродятся в “мучеников”, вопящих с подмостков и трибун). Только что с таким желанием в груди надо всякий раз ясно сознавать, что суждено тебе увидеть, – лишь сатирову драму, лишь фарс в завершение спектакля, лишь непрекращающееся доказательство того, что настоящая длинная трагедия уже закончилась. При условии, однако, что всякая философия, пока она возникает, есть длинная трагедия…
Ницше Ф. По ту сторону добр и зла // Вопросы философии. – 1989. – № 5. – С. 126 -127, 136-137, 144.
…На какую философскую позицию ни становись, в наши дни с любого места видно: мир, в котором мы (как полагаем) живем, ошибочен, и это самое прочное и надежное, что еще способен схватывать наш взгляд, – мы находим основание за основанием в подтверждение этого, и они готовы увлечь нас – побудить нас строить предположения относительно начала обмана, что заключен в самой “сущности вещей”. Однако, кто винит во лживости мира само наше мышление, следовательно, “дух”, – таков почетный выход из положения, к какому прибегает, сознательно или бессознательно, всякий advocatus del – кто считает, что этот мир вместе с временем, пространством, формой и движением неверно раскрыт мышлением, тот обладает по меньшей мере достаточным поводом проникнуться наконец недоверием к самому мышлению: не оно ли играло с нами самые скверные шутки? И кто поручится, что и сейчас оно не продолжает все то же самое? Говоря вполне серьезно: есть нечто трогательное в невинности мыслителей, нечто внушающее благоговейные чувства, позволяющее им даже и сегодня обращаться к сознанию с просьбой давать честные ответы…
Ницше Ф. По ту сторону добр и зла // Вопросы философии. – 1989. – №5.– С. 131-133, 142-143, 110.
Происхождение познания. На протяжении чудовищных отрезков времени интеллект не производил ничего кроме заблуждений; некоторые из них оказывались полезными и поддерживающими род. Кто наталкивался на них или наследовал их, тот вел удачную борьбу за себя и свое потомство. Подробные ложные верования, передававшиеся все дальше и дальше по наследству, и, наконец, ставшие почти родовой основой человека, суть, например, следующие: существуют постоянные вещи; существуют одинаковые вещи; существуют вещи, вещества, тела; вещь есть то, что она кажется, наша (320) воля свободна; то, что хорошо для меня, хорошо и в себе и для себя. Лишь гораздо позже выступили отрицатели и скептики таких положений, – лишь гораздо позже выступила истина, как бессильнейшая форма познания. Казалось, что с нею жить невозможно, наш организм был устроен в противоположность ей; все его высшие функции, восприятия органов чувств и вообще всякого рода ощущения действовали в контакте с теми испокон веков усвоенными основными заблуждениями. Более того: положения эти стали даже нормами познания, сообразно с которыми отмерялось “истинное” и “ложное” – вплоть до отвлеченнейших областей чистой логики. Итак: способность познания лежит не в степени его истинности, а в его старости, его органической усвоенности, его свойстве быть условием жизни. Где жизнь и познание казались противоречащими друг другу, там никогда ничто не оспаривалось всерьез; там отрицание и сомнение считалось безумием. Те исключительные мыслители, которые подобно элеатам, хоть и устанавливали противоречия в естественных заблуждениях и упорно настаивали на этом, все-таки верили в то, что с этой противоположностью можно жить: они выдумали мудреца как человека не подверженного никаким изменениям, безличного, универсального в своем созерцании, который есть одновременно одно и все и наделен особой способностью для этого вывернутого наизнанку познания; они полагали, что их познание есть в то же время принцип жизни. Но чтобы утверждать все это, они должны были обманывать себя по части собственного своего состояния: им приходилось измышлять себе безличность и постоянство без перемен, недооценивать сущность познающего, отрицать силу влечений в познании и вообще понимать разум как совершенно свободную, из себя самой возникающую активность; они закрывали глаза на то, что и им удалось прийти к своим положениям, противореча расхожему мнению или стремясь к покою, к единоличному обладанию, к господству, с дальнейшим уточнением честности и скепсиса невозможным стало, наконец, существование и этих людей; их жизнь и суждения равным образом оказались зависимыми от древнейших влечений и основных заблуждений всякого чувственно воспринимаемого бытия. – Эта более рафинированная честность и скепсис возникают повсюду, где два противоположных положения оказались применимы к жизни, поскольку оба уживались с основными заблуждениями, и где, стало быть, можно было спорить о большей или меньшей степени их полезности для жизни. Равным образом повсюду, где новые положения хоть и не оказывались для жизни полезными, но по крайней мере, не причиняли ей вреда, будучи обнаружениями склонности к интеллектуальным играм, невинными и блаженными, подобно всяким играм. Постепенно человеческий мозг наполнялся такими суждениями и убеждениями; в этом клубке возникало брожение, борьба и жажда власти. Не только польза и удовольствие, но и всякий род влечения принимал (321) участие в борьбе за “истины”; интеллектуальная борьба стала занятием, увлечением, призванием, долгом, достоинством, – познание и стремление к истинному заняли, наконец, особое месте в ряду прочих потребностей. Отныне не только вера и суждение, но и испытание, отрицание, недоверие, противоречие стало властно; все злые инстинкты были подчинены познанию и поставлены ему на службу, отполированные под что-то дозволенное, почтенное, полезное и, наконец, визуально невинное и доброе. Познание, таким образом, становилось неким подобием самой жизни, и как жизнь некой постоянно возрастающей властью, пока, наконец, не столкнулись друг с другом накопленный опыт и те древнейшие основные заблуждения, то и другое уже как жизнь, как власть, то и другое в одном и том же человеке. Мыслитель: нынче это существо, в котором влечение к истине и те жизнесохранительные заблуждения бьются своим первым боем, коль скоро и стремление к истине доказало себя как некую жизнеохранительную власть. По сравнению с важностью этой борьбы все прочее безразлично…
Ницше Ф. Сочинения: в 2-х тт. Т.1. – М., 1990. – С. 583-585.
3
Прийдя в ближайший город, лежащий за лесом, Заратустра нашел там множество народа, собравшегося на базарной площади: ибо ему было обещано зрелище – плясун на канате. И Заратустра говорил так народу:
Я учу вас о сверхчеловеке. Человек есть нечто, что должно превзойти. Что сделали вы, чтобы превзойти его?
Все существа до сих пор создавали что-нибудь выше себя; а вы хотите быть отливом этой великой волны и скорее вернуться к состоянию зверя, чем превзойти человека?
Что такое обезьяна в отношении человека? Посмешище или мучительный позор. И тем же самым должен быть человек для сверх человека: посмешищем или мучительным позором. Вы совершили путь от червя к человеку, но многое в вас осталось от червя. Некогда были вы обезьяной, и даже теперь еще человек больше обезьяны, чем иная из обезьян.
Даже мудрейший среди вас есть только разлад и помесь растения и призрака. Но разве я велю вам стать призраком или растением?
Смотрите, я учу вас о сверхчеловеке!
Сверх-человек – смысл земли. Пусть же ваша воля говорить: да будет сверхчеловек смыслом земли!…
4
…Человек – это канат, натянутый между животным и сверхчеловеком – канат над пропастью.
Опасно прохождение, опасно быть в пути, опасен взор, обращенный назад, опасны страх и остановка. (322)
В человеке важно то, что он мост, а не цель: в человеке можно любить только то, что онпереход и гибель
5
…Буду же говорить я им о самом презренном существе, а это и есть последний человек.
И так говорил Заратустра к народу:
Настало время, чтобы человек поставил себе цель свою. Настало время, чтобы человек посадил росток высшей надежды своей.
Его почва еще достаточно богата для этого. Но эта почва будет когда-нибудь бедной и бесплодной, и ни одно высокое дерево не будет больше расти на ней.
Горе! Приближается время, когда человек не пустит более Стрелы тоски своей выше человека и тетива лука его разучится дрожать…
Ницше Ф. Сочинения: в 2-х тт. Т. 2. – М., 1990. – С. 8 – 11.
Антихрист. Проклятие христианству
2
Что хорошо? – Все то, что повышает в человеке чувство власти, волю к власти, самую власть.
Что дурно? – Все, что происходит из слабости.
Что есть счастье? – Чувство растущей власти, чувство преодолеваемого противодействия…
Слабые и неудачные должны погибнуть: первое положение нашей любви к человеку. И им должно еще помочь в этом…
3
Моя проблема не в том, как завершает человечество последовательный ряд сменяющихся существ (человек это конец), но какой тип человека следует взрастить, какой типжелателен, как более ценный, более достойный жизни, будущности.
Этот более ценный тип уже существовал нередко, но лишь
как счастливая случайность, как исключение, и никогда как нечто
преднамеренное. Наоборот – его боялись более всего, до сих пор он внушал почти ужас, и из страха перед ним желали, взращивали и достигали человека противоположного типа: типа домашнего животного, стадного животного, большого животного-христианина…
4
Человечество не представляет собой развития к лучшему, или к сильнейшему, или к высшему, как в это до сих пор верят. “Прогресс” есть лишь современная идея, иначе говоря, фальшивая идея. Теперешний европеец по своей ценности глубоко ниже европейца эпохи Возрождения, поступательное развитие решительно не представляет собой какой-либо необходимости повышения, усиления. (323)
Совсем в ином смысле, в единичных случаях на различных территориях земного шара и среди различных культур, удается проявление того, что фактически представляет собой высший тип, что по отношению к целому человечеству представляет собой род сверхчеловека. Такие счастливые случайности всегда бывали и всегда могут быть возможны. И при благоприятных обстоятельствах такими удачами могут быть целые поколения, племена, народы…
5
Мучительное страшное зрелище представилось мне: я открыл завесу с испорченностичеловека… Я называю животное – род, индивидуум – испорченным, когда оно теряет свои инстинкты, когда оно выбирает, когда оно предпочитает то, что ему вредно. История “высоких чувств”, “идеалов человечества” – может быть именно мне нужно ею заняться – была бы почти выяснение того, почему человек так испорчен. Сама жизнь ценится мною как инстинкт роста, устойчивости, накопления сил, власти; где недостает власти – там упадок. Я утверждаю, что всем высшим ценностям человечества недостает этой воли, что под самыми святыми именами господствуют ценности упадка, нигилистическиеценности.
Ницше Ф. Сочинения: в 2-х тт. Т. 2 . – М., 1990. – С. 633-634.
В. ДИЛЬТЕЙ
Не понятийная деятельность образует основу наук о духе, но убеждение психического состояния в своей целостности и обнаружение таковой в переживании. Жизнь постигает здесь жизнь.
Дильтей В. Построение исторического мира в науках о духе // Философия жизни. – Штутгардт, 1961. – С. 301.
Сама жизнь, жизненность, за которую я не могу проникнуть, содержит связи, в которых раскрывается все познание и вся мысль. И здесь лежит решающий пункт всей возможности познания. Только поскольку в жизни и опыте содержится та связь, которая выступает в формах, принципах и категориях мысли, только постольку она может быть аналитически раскрыта в жизни и опыте, существует познание действительности.
Дильтей В. Опыты и размышления // Собрание сочинений. Т. VII . – С. 83.
Мы должны исходить из реальности жизни… И сегодняшний анализ человеческого существования наполняет нас чувством слабости, осуществлением могущества темных побуждений, страданий от темноты и иллюзий, чувством конечности всего того, что есть (324) жизнь… Поэтому мы не можем понять объективный дух исходя из разума, но должны вернуться к структурной связи жизненных единств, которые продолжают себя в обществах.
Дильтей В. Построение исторического мира в науках о духе // Философия жизни. – Штутгардт, 1961. -С. 313.
Наука производит анализ и затем устанавливает общие отношения между изолированными группами фактов; религия, поэзия и первобытная метафизика выражают значение и смысл целого. Первая (то есть наука) изучает, познает, а эти последние – понимают.
Дильтей В. Типы мировоззрения и обнаружение их в метафизических системах//Новые идеи в философии. Сб. 1. – С.-Пб., 1912. – С. 131.
Если в естествознании всякое познание законов возможно только через измеримое и счетное, то в науках о духе каждое абстрактное положение в конечном счете должно получить оправдание через связь с духовной жизненностью, как она дана в переживании и понимании.
Человечество, постигнутое в восприятии и [разумном] познании было бы для нас физическим фактом и как таковое было бы доступно естественнонаучному познанию. Как предмет наук о душе оно существует лишь постольку, поскольку человеческие состояния переживаются и поскольку оно находит выражение в жизненных откровениях, а эти выражения понимаются.
Дильтей В. Типы мировоззрения и обнаружение их в метафизических системах // Новые идеи в философии. Сб. 1. -С.-Пб., 1912. – С. 86.
Г. ЗИММЕЛЬ
Лишь на пороге XX столетия понятие жизни выдвинулось на центральное место, являясь исходной точкой всей действительности и всех оценок – метафизических, психологических, нравственных и художественных.
Скрытый смысл этой эволюции заключается в том, что жизненная стихия, беспокойная в своем вечном движении, ведет постоянную борьбу со всеми отверделыми остатками, засоряющими ее волну. Но так как она может иметь реальное бытие лишь в определенных формах, то весь процесс представляется нашему сознанию как процесс вытеснения старых форм новыми. Непрерывная изменчивость самодержавия отдельных культурных явлений и даже целых культурных стилей есть результат бесконечной плодовитости жизни, но вместе с тем и символ ее бесконечной творческой силы и того противоречия, в каком неизменно находится вечное становление с объективной значимостью и самоутверждением форм. (325)
Нет никакой истины, независимой в своем существе, которая могла бы направить поток нашей жизни по верному руслу, а наоборот, среди необозримых теоретических элементов, рождаемых потоком жизни… имеются и такие, которые соответствуют нашей воле к жизни – именно их и называют истинными. Не объект сам по себе, и не суверенный разум определяет в нас самих истинность наших представлений, а сама жизнь.
Зиммель Г. Конфликт современной культуры. – Пг., 1925. – С. 17, 12-13, 28.
А. БЕРГСОН
Интеллект, рассматриваемый в его исходной точке – это способность фабриковать искусственные предметы, в частности из орудий создавать орудия и бесконечно разнообразить их выделку.
Бергсон А. Творческая эволюция. – М.-С.-Пб., 1914. -С. 124-125.
Если, следовательно, интеллект стремится к фабрикации, то можно предвидеть, что все, что есть в реальном текучего, ускользнет от него отчасти, а все то, что есть собственно жизненного в живом, ускользнет окончательно.
Бергсон А. Творческая эволюция. – М.-С.-Пб., 1914. – С. 138 .
Интеллект совсем не создан для того, чтобы мыслить эволюцию в собственном смысле этого слова, то есть непрерывность изменения, которое должно быть чистой недвижимостью.
Бергсон А. Творческая эволюция. – М.-С.-Пб., 1914. -С. 146.
Интеллект характеризуется естественным непониманием жизни.
Бергсон А. Творческая эволюция.– М.-С.-Пб., 1914. -С. 148.
[В интеллектуальном познании] вместо того, чтобы слиться с внутренним становлением вещей, мы становимся вне их и воспроизводим их становление искусственно. Мы схватываем почти мгновенные отпечатки с проходящей реальности, и так как эти отпечатки являются характерными для этой реальности, то нам достаточно нанизывать их вдоль абстрактного единообразного становления, находящегося в глубине аппарата познания, для того, чтобы подражать тому, что есть характерного в самом этом становлении. Восприятие, мышление, язык действуют таким образом.
Бергсон А. Творческая эволюция. – М.-С.-Пб., 1914. – С. 273 .
Абсолютное может быть дано только в интуиции, тогда как все остальное открывается в анализе… [Интуицией] называется род (326) интеллектуальной симпатии, путем которой переносятся внутрь предмета, чтобы слиться с тем, что есть единственного и невыразимого.
Бергсон А. Творческая эволюция. – М.-С.-Пб., 1914. – С. 6 .
Существует по меньшей мере одна реальность, которую мы схватывали изнутри, путем интуиции, а не простым анализом… Это наше “я”, которое длится.
Бергсон А. Творческая эволюция. – М.-С.-Пб., 1914. – С. 7.
Интуиция есть сама сущность духа, и в известном смысле сама жизнь.
Бергсон А. Творческая эволюция. – М.-С.-Пб., 1914. – С. 239
26) Проблемы знания и языка в современной философии.
Очевидно, что богатство или, наоборот, бедность языка (т.е. характерный для него набор слов и выражений, конструкций и т.д.) так или иначе влияет на возможности языка. Более богатый язык позволяет выразить больше оттенков мысли, обнаруживает глубину и высокую развитость мышления. Бедный язык свидетельствует об убогости, неразвитости мысли. Однако выясняется, что и случай, когда словарный запас достаточно богат, — отнюдь не достоверное свидетельство богатство, подлинности и глубины мысли. Порой язык усваивается, но не влияет или почти не влияет на развитие мышления. Сегодня легко встретить людей, говорящих на вполне “интеллигентном” языке, широко использующих в речи множество “умных” слов, за которыми в действительности скрывается лишь убогость мысли или пустота. Человек, конечно, не уподобляется попугаю и не может регулярно и связно произносить слова, значения которых ему не ясны. Он, однако, способен пользоваться языком, который не стал частью его жизненного мира. Понятие “жизненый мир” было введено немецким философом (основателем феноменологии) Э.Гуссерлем. Оно подразумевает ту сферу бытия, которую субъект считает “своей”, в рамках которой он ощущает себя нестесненным, где все представляется ему объяснимым и близким. За пределами жизненного мира остается многое из того, что известно, но осталось не своим, сохранило элемент чуждости, знание о чем может быть и достаточным, но не ощущается как свое. Поэтому общий объем языка любого субъекта распадается на две части. Одна часть принадлежит жизненному миру, другая остается за его пределами. Первая ощущается как своя, вторая же, владение которой может порой достигать степени виртуозности, не перестает ощущаться как не вполне своя. Тот факт, что мир есть мой мир, проявляется в том, что границы языка (единственного языка, который понимаю Я) означают границы моего мира. Л.Витгенштейн Особенности современного мира таковы, что часть, находящаяся за пределами жизненного мира, неизмеримо возросла. Человек не успевает осваивать потоки разноречивой информации, обрушивающейся на него, делать эту информацию в полной мере своей. При этом он нередко неплохо усваивает язык, на которой информация делается для него доступной. Таким образом, можно сделать вывод, что объем языка всегда несколько больше, шире объема мышления — мышления как процесса, являющегося собственным, непосредственным и живым достоянием субъекта. Мышление всегда движется в границах колеи, пролагаемой языком. Х.Гадамер Третья особенность, вскрытая современной философией в отношения языка и реальности, тесно связана с достижениями лингвистики — науки о языке, прежде всего с возникновением направления, получившего название “структурная лингвистика”. Ее основателем стал Ф. де Соссюр. Предложенный им структурный подход к языку позволил во многом переосмыслить роль языка в составе бытия. Язык предстал как феномен, далеко выходящий за рамки сознания, т.е. того, что осознается. Выяснилось, что язык запечатлевает бессознательные (неосознанные) структуры, скрытые за внешним слоем того, что осознается и выражается непосредственно и прямо.
Высказывания, для обоснования которых требуется определенного вида опытное исследование, называются "синтетическими", в то время как те, истинность которых устанавливается из их значений, — "аналитическими". Представители логического позитивизма утверждают, что каждое имеющее смысл высказывание должно быть либо аналитическим, либо синтетическим, но не тем и другим одновременно. Рассматривая ситуацию в более широком аспекте, можно сказать, что все аналитические высказывания принадлежит формальной логике, они истинны в силу своей формальной структуры, тогда как все синтетические высказывания похожи на высказывания науки: для доказательства их истинности требуется опытная проверка. Например, “Все мужья женаты” — аналитическое высказывание, “У всех есть головы” — синтетическое (ведь можно представить человека без головы, другое дело на практике это не так). Логические позитивисты, отмечая разницу, имеющуюся между этими двумя типами высказываний, говорят, что аналитические высказывания тривиальны, тогда как синтетические — информативны. Первые тривиальны в том смысле, что, хотя и создается впечатление, что в них идет речь о предметах мира, в результате анализа оказывается, что утверждений о мире в них нет; по-другому можно сказать, что они истинны исключительно в силу своей логической формы, или по определению (например, по определению муж — это женатый мужчина), или что они являются утверждениями о словах. С другой стороны, синтетические высказывания информативны в смысле того, что их назначение делать некоторые утверждения о мире, и, когда они истинны, эти утверждения соответствуют действительности. Теперь, пользуясь математическим и логическим аппаратом, развитым Расселом и Витгенштейном, легко установить, является ли некое высказывание аналитическим или же нет. Но как определить, в каких случаях синтетическое высказывание или высказывание, претендующее на то, чтобы быть утверждением о мире, имеет смысл? Согласно Айеру, предложение для данного индивида будет фактически (т.е. не аналитически) значимым, если, и только если ему известно, как верифицировать высказывание, которое он намеревается выразить, то есть, если он знает, какие наблюдения могли бы обеспечить ему достаточные основания, чтобы принять данное высказывание как истинное или отвергнуть как ложь. Это и есть одна из формулировок принципа верификации. Важную роль в приведенной формулировке играет слово "наблюдение". Смысл принципа в том, что должна иметься возможность описать, какого вида наблюдения должны быть осуществлены, чтобы убедиться в истинности или ложности высказывания. Если возможно описать некоторое наблюдение, которое было бы существенным для определения истинности или ложности высказывания, то высказывание будет значимым, если же нет, то лишенным смысла. Рассматривая критерий верификации, необходимо отметить следующее. Надо различать высказывания, которые верифицированы, и те, которые верифицируемы, иными словами, нужно делать различие между практической верификацией и верификацией, возможной в принципе. Что думают логические позитивисты о назначении философии? Традиционная философия пытается сказать нам нечто о мире, но поскольку большинство ее утверждений эмпирически неверифицируемы, то они представляют собой либо тривиальные аналитические высказывания, либо лишены смысла.
Наконец, язык выполняет целый ряд общественных функций. Одна из важнейших — коммуникативная, функция общения. Выше сказанное можно сформулировать в терминах коммуникации - трансляции. В любой момент существования общество нуждается в синхронном общении как средстве согласования деятельности индивидов и в общении диахронном как средстве передачи информации, “суммы обстоятельств” от поколения к поколению. За первым типом общения закрепилось название коммуникация, за вторым — трансляция. Различие между коммуникацией и трансляцией весьма существенно. Основной режим коммуникации — обратная связь, коррекция программ, известных двум сторонам общения (поэтому обратная связь - отрицательная). Основной режим трансляции — передача программ, известных одной стороне общения и неизвестных другой. Знание в традиционном смысле связано с трансляцией, а не с коммуникацией. Оба типа общения предполагают знак и используют язык как основную, всегда сопутствующую социальности знаковую реальность. Биологической предпосылкой человеческого языка явились сложные двигательные и звуковые формы сигнализации высших животных и прежде всего антропоидных обезьян. От элементарных нечленораздельных звуковых комплексов первобытные люди переходили ко все более совершенным и сложным звуковым образованиям. Физиологической базой стала вторая сигнальная система, присущая только человеку. Понять знаковую природу языка можно лишь из недостаточности биологического кодирования. Социальность, проявляющаяся как отношение людей по поводу вещей и отношение людей по поводу людей, не ассимилируется генами. Люди вынуждены использовать внебиологические средства воспроизведения социальности в смене поколений. Знак и есть своеобразная наследственная сущность внебиологического социального кодирования, обеспечивающая трансляцию всего того, что необходимо обществу, но не может быть передано по биокоду. Благодаря употреблению знаков, мир внешних предметов как бы перемещается в другое измерение. Начиная со стоицизма, как отмечает французский философ М.Фуко, система знаков была троичной, в ней различалось означающее, означаемое и “случай”. С XVII в. диспозиция знаков становится бинарной, поскольку она определяется связью означающего и означаемого. Тогда же остро встает проблема, как знак может быть связан с тем, что означает? Классическая эпоха на этот вопрос пытается ответить анализом представлений, а современная указывает на анализ смысла и значения. Язык и общество Язык — явление общественное. В нем задаются и отражаются требования коллективности. Разве может быть значим язык, произвольно сконструированный отдельным человеком? Как продукт творчества единичного индивида язык — это бессмыслица. Он не имеет всеобщности и часто воспринимается как тарабарщина. Можно сказать, что язык никем не придумывается и не изобретается, а стихийно становится вместе с социальностью, человеческим коллективом. Различия в условиях человеческой жизнедеятельности неизбежно находят отражение в языке. В связи с особыми практическими потребностями и различными природными и социально-экономическими условиями язык приобретает такую характеристику, как избирательность.
27) Место экзистенциализма в философии 20 века.
Экзистенциализм (от латинского existentia — существование) считается одним из крупнейших течений в мировойфилософии XX в. В нем отражена реакция интеллигенции на неустойчивость и трагизм жизни, незащищенность человека от социальных бурь и потрясений, на возрастание отчуждения между людьми. Сторонники экзистенциализма стремились отыскать новые пути реализации человеческой свободы, способы преодоления страха и одиночества и взывали к ответственности каждого человека, живущего в обществе, требуя уважения к правам и достоинству личности. Формирование экзистенциальной философии уходит корнями в умонастроения XIX в.