Марина Дружинина « Лекарство от контрольной»
Виктор Розов «Дикая утка» из цикла «Прикосновение к войне»
Кормили плохо, вечно хотелось есть. Иногда пищу давали раз в сутки, и то вечером. Ах, как хотелось есть! И вот в один из таких дней, когда уже приближались сумерки, а во рту не было ещё ни крошки, мы, человек восемь бойцов, сидели на высоком травянистом берегу тихонькой речушки и чуть не скулили. Вдруг видим, без гимнастёрки. Что-то держа в руках. К нам бежит ещё один наш товарищ. Подбежал. Лицо сияющее. Свёрток – это его гимнастёрка, а в неё что-то завёрнуто.
- Смотрите! – победно восклицает Борис. Разворачивает гимнастёрку, и в ней … живая дикая утка.
- Вижу: сидит, притаилась за кустиком. Я рубаху снял и – хоп! Есть еда! Зажарим.
Утка была некрепкая, молодая. Поворачивая голову по сторонам, она смотрела на нас изумлёнными бусинками глаз. Она просто не могла понять, что это за странные милые существа её окружают и смотрят на неё с таким восхищением. Она не вырывалась, не крякала, не вытягивала натужно шею, чтобы выскользнуть из державших её рук. Нет, она грациозно и с любопытством озиралась. Красавица уточка! А мы – грубые, нечисто выбритые, голодные. Все залюбовались красавицей. И произошло чудо, как в доброй сказке. Как-то просто произнёс:
- Отпустим!
Было брошено несколько логических реплик, вроде: «Что толку, нас восемь человек, а она такая маленькая», «Ещё возиться!», «Боря, неси её обратно». И, уже ничем не покрывая, Борис бережно понёс утку обратно. Вернувшись, сказал:
- Я её в воду пустил. Нырнула. А где вынырнула, не видел. Ждал-ждал, чтоб посмотреть, но не увидел. Уже темнеет.
Когда меня заматывает жизнь, когда начинаешь клясть всех и всё, теряешь веру в людей и тебе хочется крикнуть, как я однажды услыхал вопль одного очень известного человека: «Я не хочу быть с людьми, хочу с собаками!» - вот в эти минуты неверия и отчаяния я вспоминаю дикую утку и думаю: нет-нет, в людей можно верить. Это всё пройдёт, всё будет хорошо!
Марина Дружинина « Лекарство от контрольной»
Классный выдался денёк! Уроки закончились рано, погода отличная. Мы ка-а-ак выскочили из школы! Ка-а-ак начали кидаться снежками, прыгать по сугробам и хохотать! Всю жизнь бы так веселился!
Вдруг Владик Гусев спохватился:
— Братцы! Завтра же контроша по математике! Готовиться нужно! — и, отряхиваясь от снега, поспешил к дому.
— Подумаешь, контроша! — Вовка швырнул снежок вслед Владику и развалился на снегу. — Я предлагаю её пр-ропустить!
— Как это? — не понял я.
— А вот так! — Вовка запихнул в рот снег и широким жестом обвёл сугробы. — Вон сколько тут антиконтролина! Препарат сертифицирован! Лёгкая простуда на время контрольной гарантирована! Завтра поболеем — в школу не пойдём! Здорово?
— Здорово! — одобрил я и тоже принял противоконтрольного лекарства.
Потом мы ещё попрыгали по сугробам, слепили снеговика в виде нашего завуча Михаила Яковлевича, съели по дополнительной порции антиконтролинчика — для верности — и отправились по домам.
Утром я проснулся и сам себя не узнал. Одна щека стала раза в три толще другой, и при этом ужасно болел зуб. Ничего себе лёгкая простуда на один день!
— Ой, какой флюс! — всплеснула руками бабушка, увидев меня. — Немедленно к врачу! Школа отменяется! Я позвоню учительнице.
В общем, противоконтрольное средство сработало безотказно. Это, конечно, меня порадовало. Но не совсем так, как хотелось бы. У кого хоть когда-нибудь болели зубы, кто попадал в руки к зубным врачам, тот меня поймёт. А доктор к тому же «утешил» напоследок:
— Зуб поболит ещё пару дней. Так что терпи и не забывай полоскать.
Вечером звоню Вовке:
— Как дела?
В трубке раздалось какое-то шипение. Я с трудом разобрал, что это Вовка отвечает:
— У меня голос пропал.
Разговора не получилось.
На следующий день, в субботу, зуб, как и было обещано, продолжал ныть. Каждый час бабушка давала мне лекарство, и я старательно полоскал рот. Болеть ещё и в воскресенье никак не входило в мои планы: мы с мамой собирались идти в цирк.
В воскресенье я вскочил чуть свет, чтоб не опоздать, но мама тут же испортила мне настроение:
— Никакого цирка! Сиди дома и полощи, чтоб к понедельнику выздороветь. Не пропускать же опять занятия — конец четверти!
Я — скорей к телефону, Вовке звонить:
— Твой антиконтролин, оказывается, ещё и антицирколин! Цирк из-за него отменился! Предупреждать надо!
— Он ещё и антикинол! — сипло подхватил Вовка. — Из-за него меня в кино не пустили! Кто же знал, что будет столько побочных действий!
— Думать надо! — возмутился я.
— Сам дурак! — отрезал он!
Короче говоря, мы совсем разругались и отправились полоскать: я — зуб, Вовка — горло.
В понедельник подхожу к школе и вижу: Вовка! Тоже, значит, подлечился.
— Как жизнь? — спрашиваю.
— Отлично! — хлопнул меня по плечу Вовка. — Главное, контрошу-то проболели!
Мы расхохотались и пошли в класс. Первый урок — математика.
— Ручкин и Семечкин! Выздоровели! — обрадовалась Алевтина Васильевна. — Очень хорошо! Скорее садитесь и доставайте чистые листочки. Сейчас будете писать контрольную работу, которую пропустили в пятницу. А мы пока займёмся проверкой домашнего задания.
Вот так номер! Антиконтролин оказался форменным обдурином! Или, может, дело не в нём?
Марина Дружинина «Хорошо быть оптимистом!»
Стасик сидел за компьютером, когда мама пришла с работы.
– Как дела, сынок? – Мама ласково потрепала Стасика за вихры. – Не скучал один?
– Ни капельки! – бодро ответил Стасик. – Я радовался, что могу играть на компьютере сколько душе угодно!
– Всё ясно, – покачала головой мама. – Тогда, наверное, ты огорчился моему приходу: я же не разрешаю тебе часами сидеть у компьютера!
– Нет, я опять очень рад! Я уже по тебе соскучился! – Стасик решительно выключил компьютер. – Да и поужинать очень хочется. Ты ведь принесла что-нибудь вкусненькое?
– Молодец! – засмеялась мама. – Ты настоящий оптимист!
– Кто-кто?
– Оп-ти-мист, – по слогам повторила мама. – Это человек, который во всём находит хорошее, никогда не унывает.
– А тот, кто унывает?
–Того называют пессимистом. Например, если отключили горячую воду и дома стало холодно, пессимист ноет: «О-о-ох, я простужу-у-усь!» А оптимист говорит: «Отлично! Самое время зарядку сделать!» – и – р-раз! р-раз! – помашет руками, поотжимается и согреется.
– А если слишком жарко?
– Пессимист стонет: «Ох, как плохо!» А оптимист: «Ах, как приятно залезть под холодный душ! Самое время закаляться! – Мама на секунду задумалась. – Или размораживать холодильник».
–А если они оба заболели? – продолжал допытываться Стасик.
– Пессимист, ясное дело, причитает: «Бедный я, несчастный!» А оптимист себя подбадривает: «Скоро выздоровею! Начну заниматься спортом и не буду болеть. А пока посижу дома, книжек побольше почитаю». И выздоравливает быстрее пессимиста!
–Здо́рово! – захлопал в ладоши Стасик.–А ты, мамочка, оптимист?
–Конечно, – улыбнулась мама. – Я стараюсь никогда не унывать.
– Правильно! – обрадовался Стасик. – Значит, ты не очень огорчишься, что я сегодня двойку получил? Я ведь её обязательно на пятёрку исправлю!
Илья Турчин «Крайний случай»
Так и дошёл Иван до Берлина, неся на своих могучих плечах свободу. В руках у него был неразлучный друг - автомат. За пазухой - краюшка материнского хлеба. Так и сберёг краюшку до самого Берлина.
9 мая 1945 года разгромленная фашистская Германия сдалась. Смолкли орудия. Остановились танки. Отвыли сигналы воздушных тревог. Тихо стало на земле. И люди услышали, как шуршит ветер, растёт трава, поют птицы.
В этот час попал Иван на одну из берлинских площадей, где ещё догорал подожжённый фашистами дом. Площадь была пуста. И вдруг из подвала горящего дома вышла маленькая девочка. У неё были тоненькие ножки и потемневшее от горя и голода лицо. Нетвёрдо ступая по залитому солнцем асфальту, беспомощно протянув руки, будто слепая, девочка пошла навстречу Ивану. И такой маленькой и беспомощной показалась она Ивану на огромной пустой, будто вымершей, площади, что он остановился, и сердце его стиснула жалость.
Достал Иван из-за пазухи драгоценную краюшку, присел на корточки и протянул девочке хлеб. Никогда ещё краюшка не была такой тёплой. Такой свежей. Никогда ещё так не пахла ржаной мукой, парным молоком, добрыми материнскими руками. Девочка улыбнулась, а худенькие пальцы вцепились в краюшку.
Иван осторожно поднял девочку с опалённой земли. А в этот миг из-за угла выглянул страшный, обросший Фриц - Рыжий лис. Что ему было до того, что кончилась война! Только одна мысль крутилась в его помутившейся фашистской голове: "Найти и убить Ивана!". И вот он, Иван, на площади, вот его широкая спина. Фриц - Рыжий лис достал из-под пиджака поганый пистолет с кривым дулом и выстрелил предательски из-за угла.
Пуля попала Ивану в самое сердце. Дрогнул Иван. Пошатнулся. Но не упал - побоялся девочку уронить. Только почувствовал, как тяжёлым металлом наливаются ноги. Бронзовыми стали сапоги, плащ, лицо.
Бронзовой - девочка на его руках.
Бронзовым - грозный автомат за могучими плечами.
С бронзовой щеки девочки скатилась слеза, ударилась о землю и превратилась в сверкающий меч.
Взялся бронзовый Иван за его рукоятку. Закричал Фриц - Рыжий лис от ужаса и страха. Дрогнула от крика обгорелая стена, рухнула и похоронила его под собой...
И в ту же минуту краюшка, что оставалась у матери, тоже бронзовой стала. Поняла мать, что стряслась с сыном беда. Кинулась на улицу, побежала, куда сердце повело. Спрашивают её люди:
- Куда торопишься?
- К сыну. С сыном беда!
И подвозили её на машинах и на поездах, на пароходах и на самолётах. Быстро добралась мать до Берлина. Вышла она на площадь. Увидела бронзового сына - подкосились у неё ноги. Упала мать на колени, да так и замерла в вечной скорби своей.
Бронзовый Иван с бронзовой девочкой на руках и по сей день стоит в городе Берлине - всему миру виден. А присмотришься - заметишь между девочкой и широкой Ивановой грудью бронзовую краюшку материнского хлеба.
И если на Родину нашу нападут враги, оживёт Иван, бережно поставит девочку на землю, поднимет свой грозный автомат и - горе врагам!
Айна Нара « Сказка о честных»
Школьники смотрели на избиение совершенно спокойно. Они всегда смотрели так, если били кого-то, до кого другим не было никакого дела. А, в сравнении с собственной безопасностью, им всем не было дела совершенно ни до кого.
И только появление «бесноватой» пробудило в них интерес. Спортивный интерес.
Год назад, когда она переводилась в эту школу, Агния была хрупкой милой девочкой с потрясающими длинными медово-русыми волосами.
Но волосы она обстригла и перекрасила в первую же неделю, а со второй уже записалась в какие-то секции, и теперь язык не поворачивался назвать ее «хрупкой». А дралась она, действительно, здорово.
Причем, и это всегда удивляло и учеников, и учителей, она всегда дралась без причины. Вот и в этот раз лезть в драку со старшеклассниками причины не было никакой – всего лишь один мальчишка, которого они толкали, не выпуская из круга, забавляясь его беспомощностью. А мальчишка просто был сердечником, и просто ему уже было плохо, но он никак не мог вырваться.
«Совсем озверели, сволочи! – налетев со спины, Агния повалила одного из старшеклассников на землю и протянула мальчику руку, - Идем!»
Тот, пошатываясь от слабости, шагнул к ней из окружения.
«Агни, борзеешь…» - раздался за его спиной угрожающий шепот.
И старшеклассник, сплюнув, поднялся с земли.
Агния рывком оттащила мальчика за спину.
«Беги!» - приказала она, оттолкнув его, и шагнула навстречу противникам.
Много раз школьники абсолютно спокойно смотрели на то, как силы покидали ее с каждым ударом. Но Агния никогда не сдавалась. Она падала, она поднималась или не могла подняться, но не сдавалась она никогда.
Поэтому били ее всегда очень жестоко. А в этот раз все должно быть еще хуже, наверное.
Старшеклассник с рассеченной губой шагнул к девушке первым, противно ухмыляясь и разминая кулаки. Слышно было, как они похрустывают.
Агния только усмехнулась и сбросила сумку на землю. Все будет значительно хуже, чем всегда.
«Я в милицию звоню! – раздался из-за спин школьников смутно знакомый голос, он дрожал от страха и напряжения, - Я уже звоню! Отойдите от нее!»
Щуплый семиклассник с дрожащими от страха губами и полными слез глазами поднял сотовый телефон над головой. И в первое мгновение школьники усмехнулись, увидев его. Но потом они разглядели в его взгляде нечто, чего не видели прежде. Это была решимость.
«Отойдите от нее!» - сорвавшись на истерический визг, повторил Витька.
И старшеклассники, переглянувшись, отступили от девушки.
«В другой раз».
Больше не ожидалось ничего интересного, и все стали расходиться.
Посмотрев на Витьку, Агния слабо улыбнулась и провела ладонью ему по голове.
«Санька у меня такой же… Смелый».
«Я не смелый…» - возразил Витька тихо.
«Я сказала: смелый, - повторила Агния, - Потому, что ты взял ответственность на себя в жизни, а не на словах. Настоящую ответственность».
Мальчишка-сердечник, все еще синий от слабости, смотрел на них мутными глазами и ничего не понимал.
«И потому еще, - добавила Агния, обернувшись к нему, - Что ты не стал врать. Для этого тоже нужна храбрость. Норма? – улыбнулась она мальчику, - Умоешься, все в порядке будет. Только ведь побьют!» - усмехнулась она, через плечо посмотрев на Витьку.
Тот кивнул. Он не знал, сможет ли убить кого-нибудь, если вдруг…
Но сегодня он принял решение. И он не соврал. И он не отступит.
В жизни, а не на словах!