ТЕМА 2. Приазовье и Подонцовье в эпоху средневековья
1. Хазары. Хазарский Каганат и народы Восточной Европы.
2. Печенеги в X – середине XI вв.
3. Торки.
4. Половцы в донецких степях. Среднее Подонцовье в XI–XIII вв.
1. Хазары. Хазарский Каганат и народы Восточной Европы. Византийские историки Феофан и Никифор сообщают, что после распада Великой Болгарии из страны Берсилия «вышел великий народ хазар» и стал господствовать по всей земле вплоть до Понтийского моря. Название страны «Берсилия» связывают с гуннским племенем «барсилы», однако точной локализации эта область не поддается. По мнению некоторых ученых, она могла находиться к северу от Дербента, на территории современного Дагестана. Действительно, впервые как народ хазары упоминаются обитающими где-то в «гуннских пределах» к северу от Каспийских ворот. В 60 – 70-е гг. VI в. эти земли находились под властью Западно-Тюркского каганата, в составе которого хазары воевали против Персии на стороне Византии. Сирийский автор середины VI в. Захария Ритор приводит список известных ему кочевых племен степей Северного Причерноморья: себир – савиры, бургар – болгары, алан – аланы, куртагар – кутригуры, авар – авары, хасар – хазары. Такое положение хазар в целом соответствует началу их истории на западной окраине Западно-Тюркского каганата.
Одновременно с Великой Болгарией в прикаспийских степях началось становление государства хазар. Во главе этого процесса стали представители знатного древнетюркского рода Ашинов, которые в середине VII в. развязали войну против болгар. Ослабленная после смерти Кубрата Великая Болгария не смогла оказать достойного сопротивления хазарам. Часть болгарских племен под предводительством хана Аспаруха откочевала на Дунай и основала там Дунайскую Болгарию. Оставшиеся в Приазовье болгары хана Батбая подчинились хазарам и влились в состав Хазарского каганата. Уже к концу VII в. под властью хазар оказалась территория западного Кавказа и Восточного Приазовья, большая часть степей Северного Причерноморья и Крыма с входившими в него причерноморскими городами. Основу населения Хазарии составляли тюрки-болгары и другие тюркоязычные племена, ираноязычные аланы и угорские племена, в том числе и предки современных венгров. К началу VIII в. политический центр Хазарского каганата находился в Северо-Восточном Предкавказье, где у хазар появились собственные города, а со временем и столица – город Беленджер.
В это время главным противником хазар был Арабский халифат. Начавшийся во второй половине VII в. период арабо-хазарских войн принял затяжной характер. Только в период с 706 по 737 гг. между хазарами и арабами произошло несколько десятков военных столкновений, которые имели переменный успех. Союзником хазар в их противостоянии с Арабским халифатом выступила Византия. Межгосударственные отношения между каганатом и империей были закреплены браком сына византийского императора и дочерью хазарского кагана. В 775 г. их сын Лев IV (в простонародье – Хазар) занял византийский престол и правил империей до 780 г.
В 737 г. арабская армия под руководством двоюродного брата халифа Мервана ибн Мухаммада наносит хазарам сокрушительный удар, после которого хазарский каган вынужден был бежать на Волгу. Войско Мервана, захватив большое количество пленных и богатую добычу, возвращается в Закавказье.
Несмотря на явное поражение от Арабского халифата Хазария не стала мусульманской страной и вассалом халифа. Через несколько лет Хазарский каганат окреп, и его столица была перенесена в Нижнее Поволжье. Центром политической жизни каганата стал город Итиль, расположенный непосредственно в дельте Волги.
В это же время происходит переселение народов, входивших в состав Хазарского каганата, в более спокойные районы. Часть болгар, савиров и барсилов откочевала в Волжско-Камское междуречье, где заложила основы Волжской Булгарии. Аланы были переселены в бассейн Дона и среднего течения Северского Донца. Летняя ставка хазарского кагана переместилась в Подонье, где заняла степи в междуречье рек Сал и Маныч. Какая-то группа болгар, впоследствии названных «черными», заняла степи Северного Приазовья и Восточного Крыма.
Вторая половина VIII – первая половина IX в. считается временем расцвета Хазарского каганата. В это время его границы на западе доходили до Днепра, на севере до Заволжских степей, до Хорезма на востоке, включали Крым и степи Северного Кавказа на юге.
Население Хазарского каганата, особенно в конце VIII – начале IX в., было полиэтничным. Кроме собственно хазар, на его территории проживали аланы, болгары, савиры, барсилы, угры, печенеги, славяне, евреи и даже небольшая группа выходцев из Средней Азии. Соответственно, и религиозные верования у этих народов были различными. Основная масса тюркоязычного кочевого населения, оставаясь верной религиозным воззрениям своих предков, исповедовала шаманизм и тенгрианство.
Христианство получило большее распространение на территориях, которые в географическом отношении были близки к древним центрам православия (Византии и Армении): в Крыму, Восточном Приазовье и на Северном Кавказе. В середине VIII в. в Крыму была образована православная Готская епархия, которая играла значительную роль в общественно-политической жизни каганата.
Толчком к распространению ислама в Хазарии послужило поражение хазар от войск Мервана ибн Мухаммада в 737 г. и принятие каганом этой веры. Однако свидетельств о широком распространении ислама среди населения Хазарии в VIII в. нет. Только в IX–X вв. исторические источники фиксируют появление в хазарских городах мусульманских общин, основу которых составляли торговцы и ремесленники, а также наемники-мусульмане из числа хорезмийцев. По мнению большинства исследователей, на территорию Хазарского каганата ислам распространился из Средней Азии. Выявленные в последние годы в Подонье и Подонцовье раннемусульманские могильники (Маяки, Сидорово, Лысогоровка и др.) датируются концом IX – первой половиной X в.
Враждебные отношения с христианскими и мусульманскими странами-соседями (прежде всего с Византией и Арабским халифатом), стремление укрепить свои позиции на международной арене привели к тому, что в начале IX в. хазарский царь Обадий объявил иудейскую религию в качестве государственной.
Принятие царем хазар Обадией иудаизма помогло ему сконцентрировать в своих руках всю власть. С этого времени власть кагана стала номинальной, а все управление государством перешло в руки царя (каган-бека), который руководил как внутренней, так и внешней политикой каганата.
Административное управление в каганате осуществлялось разного рода чиновниками: каганский тудун управлял городами, судопроизводство находилось в руках судей. Причем определенную группу населения, объединенную одной верой, судил соответствующий судья.
Религиозная реформа и государственные преобразования в хазарском обществе были приняты неоднозначно. Большинство населения и аристократия, проживавшие в дальних провинциях, поддерживали верховенство власти кагана и не воспринимали иудаизм в качестве новой религии. В каганате началась гражданская война.
Внутренний раскол и затянувшиеся междоусобные войны сильно ослабили каганат, чем сразу же воспользовалась Византия, захватив Крым. Вдобавок ко всему в IX в. в Северное Причерноморье начинают проникать новые орды кочевников: венгров, огузов и печенегов. Однако основной удар Хазарскому каганату был нанесен ее северным соседом – Киевской Русью. Вот как описывает это событие русский летописец: «В лето 6473. …одоле Святослав козарам и город их Белую Вежу взя». Вслед за Белой Вежей (Саркелом) пали Итиль, Семендер, Таматарха. Через двадцать лет, в 985 г., сын Святослава Владимир, практически повторив маршрут отца, осуществляет еще один успешный военный поход против хазар и болгар, после которого Хазарский каганат прекращает свое существование.
Современные исследователи характеризуют экономику Хазарского каганата как комплексное земледельческо-скотоводческое хозяйство, при котором наряду с отгонным скотоводством все шире распространялось земледелие и садоводство. Не последнее место в экономике каганата занимали различные ремесла, широкая внутренняя торговля, наконец, целая система сбора пошлины и дани, взимавшейся с торговых караванов и соседних, более слабых, народов.
Немаловажными факторами, объединяющими многочисленные народы Хазарского каганата, были общие для всех язык и письменность. Современные исследователи считают, что языком общения народов Хазарии был тюркский (болгаро-печенежское наречие). Этносы, входившие в каганат, пользовались вариантами широко распространенной по всей Евразийской степи древнетюркской рунической письменностью. На территории Подонцовья и Северного Приазовья найдено несколько костяных изделий, фрагмент амфоры и монета, на которых зафиксированы руны. Большая часть из них написана так наз. кубанским руническим письмом, которое принято связывать с древними болгарами. Донской вариант рунических надписей соотносят с хазарским этносом. Расшифровка и прочтение письменных памятников Хазарии будет одним из крупнейших открытий XXI в. Исследования последних лет показали, что салтово-маяцкая культура является надэтнической и представляет собой государственную культуру Хазарского каганата.
В верховьях Дона и Северского Донца поселения с полуземлянками и юртообразными жилищами расположены «гнездами» вокруг городищ с белокаменными стенами. Местные могильники представлены в основном погребениями катакомбного типа с достаточно богатым погребальным инвентарем. В мужских погребениях частой находкой являются предметы вооружения, характерные для воинов-всадников: сабли, копья, ножи, топоры- чеканы. Эти находки позволили предположить, что население, проживающее у северо-западных границ Хазарского каганата, выполняло пограничную функцию. Данные антропологии позволяют связать население лесостепной части Хазарии с аланами.
В степях Северного Приазовья и Нижнего Подонья открыты следы кратковременных стойбищ, очерчивающие маршруты кочевий полуоседлого населения, больших селищ – зимников и летников с полуземлянками и юртообразными жилищами, городищ, укрепленных земляными валами. Среди памятников поселенческого типа выделяются селища больших размеров, на которых открыты многочисленные хозяйственные ямы для одновременного хранения от 1,5 до 2 тонн зерна в каждой.
Своих умерших степное население хоронило в простых ямах с очень бедным погребальным инвентарем. Чаще всего это были глиняный горшок или кувшин, несколько бусин или серьга, железный нож, простой амулет из костей животных.
В низовьях Дона известны одиночные погребения с богатым воинским снаряжением, в сопровождении шкуры лошади и частей жертвенного животного. Все они совершены на площадке, которая со всех сторон окружена неглубоким квадратным (реже круглым) ровиком и перекрыта курганной насыпью. Сопутствующий погребениям вещественный материал отличается своим разнообразием. Среди оружия это палаши, слабоизогнутые сабли, боевые ножи, сложносоставные луки, разнотипные наконечники стрел, колчаны, кистени. К защитному вооружению относятся находки фрагментов кольчужных доспехов. Часто встречаются бронзовые и серебряные накладки воинских поясов, лепные горшки, детали конской сбруи и византийские золотые солиды. Данный тип погребального обряда принято связывать с хазарами.
Археология хазарского времени на территории среднего течения р. Северский Донец, в Северном Приазовье и нижнем Подонье представлена как поселенческими, так и погребальными памятниками. В среднем течении Северского Донца, на небольшом расстоянии друг от друга открыта целая группа городищ с земляными валами (Осиянская Гора, Царино, Сидоровское, Татьяновское, Святогорское, Теплинское, Кировское, Новоселовское, Райгородское, Каменск-Шахтинское). Все они расположены на правом высоком берегу реки и окружены многочисленными неукрепленными селищами.
Пребывание хазар в Северном Приазовье фиксируется благодаря погребениям, обнаруженным в курганах (с. Обозное, с. Бобриково Луганской обл., с. Белояровка, г. Торез, г. Мариуполь Донецкой обл.). По всей видимости, в них были похоронены воины-лучники, потому как рядом с ними лежали остатки сложносоставных луков, наконечники стрел, ножи, кистени, амулеты, византийские монеты, пояса с серебряными накладками. У головы стояли амфоры, баклаги, горшки. Вместе со своими хозяевами были погребены лошади.
В 1989 г. на территории Прокатного стана 3000 ОАО «Металлургический комбинат им. Ильича» в г. Мариуполе в разрушенном погребении был найден глиняный горшок, на стенках которого прочерчены символические изображения креста и семисвечника (меноры) – одного из древнейших символов иудаизма. Данная находка является ярким подтверждением письменных источников, в которых говорится, что Хазарский каганат был многоконфессиональным государством.
В письменных источниках, а также в историографии четко прослеживается важная роль хазар и Хазарского каганата в жизни многих государств и народов Евразии VII–X вв. «Великий народ хазары» (так о них написано в «Хронографии» Феофана IX в.) играл доминирующую роль в истории восточных славян и венгров, существенную роль в становлении и развитии подвластных им Волжской Булгарии и Кавказской Алании, а также Киевской Руси, серьезную роль в истории Византии, Аббасидского халифата и Хорезма.
2. Печенеги в X – середине XI вв. Хазарский каганат, раздираемый внутренними противоречиями и давлением со стороны Киевской Руси, в конце IX в. столкнулся с новой угрозой. В степях Юго-Восточной Европы появилась новая политическая сила, заставившая считаться с собой не только Хазарию и Киевскую Русь, но и Византию. Этой силой были племена печенегов, огузов и кыпчаков.
Прародиной печенежской конфедерации считаются земли Кангюй, находившиеся в северных районах Средней Азии. В начале I тыс. н. э. эти земли были заселены кочевыми ираноязычными племенами. После их завоевания в середине VII в. Западно-Тюркским каганатом произошло слияние ираноязычных кангаров и тюркоязычных племен. Ранних печенегов принято отождествлять с кенгересами, обитавшими к востоку от Сырдарьи и известными нам благодаря памятникам рунической письменности древних тюрок. Антропологические исследования убедительно доказывают, что печенеги относились к европеоидному типу.
Этимология названий «печенег», «печенеги» не получила однозначного толкования до сих пор. Русские летописи называют их «печенези», византийские источники – «пачинаки» или «пачинакиты», в арабской средневековой литературе они фигурируют под именем «баджнак». Некоторые исследователи считают, что наименование «печенеги» является производным от имени их первого вождя – легендарного Бече (от него – «беченеги»/«печенеги»).
Другие переводят «печенег» как «свояк», «шурин» и объясняют это тем, что печенеги ранее были привилегированной частью племенного союза огузов, которые выбирали себе невест из числа подчиненных им печенегов.
Под давлением огузов печенеги были вынуждены покинуть свои земли в Восточном Приаралье и в среднем течении Сырдарьи, откочевав в междуречье Волги и Урала. Здесь их южным соседом становится Хазарский каганат, восточные рубежи которого проходили по Волге. Хазары, заключив союз с огузами, решили избавиться от печенегов, которые вначале беспокоили своими набегами восточные рубежи каганата, а затем стали претендовать на свою долю в пошлине с купеческих караванов. Некоторые печенежские племена покорились огузам, им было разрешено остаться на прежних кочевьях, те, кто решил сохранить свою независимость, в поисках более спокойных мест форсировали Волгу и продвинулись в южнорусские степи. При этом печенеги были вынуждены обходить владения Хазарского каганата вдоль его северных границ в верховьях Дона, Северского Донца, Оскола. По мнению большинства исследователей, эта перекочевка печенежских племен произошла на рубеже 80–90-х годов IX в.
Таким образом, благодаря письменным источникам, известно, что к началу X в. существовало две Печенегии: заволжская и европейская. Заволжская Печенегия находилась между Волгой и Уральским хребтом. Благодаря Ахмаду ибн Фадлану, который посетил эти земли с арабским посольством, известно, что печенеги – темные брюнеты с совершенно бритыми бородами и что они бедны в противоположность гузам. По мнению некоторых ученых, в волго- уральских степях сформировалась огузско-печенежская общность племен, объединившая в себе два самостоятельных этнополитических объединения.
Наиболее емким источником по истории европейских печенегов первой половины X в. являются данные херсонского стратига Иоанна Вогаса, лежащие в основе книги византийского императора Константина Багрянородного «Об управлении империей». Согласно этому трактату, территория европейской Печенегии занимала степные пространства между Доном и Карпатами. На отвоеванных у венгров степных пространствах печенеги образовали восемь фем, соответствующие племенным образованиям, и сорок округов – родовых территорий в составе этих племен. Такие фемы, как Иавдиертим, Гиазихопон, Нижние Гилы и Харавои, были расположены на правом берегу Днепра. Еще четыре фемы (Куарцицур, Сирукалпеи, Вороталмат, Вулацопон) находились на левом берегу Днепра. При этом племя Вороталмат (хазарские печенеги) кочевало непосредственно в южнорусских степях, и соседствовало с аланами. Куарцицур находилось между Днепром и Кальмиусом. Сирукалпеи кочевали в бассейне Северского Донца и находились на расстоянии пяти дней пути от владений хазар. Ближе всего к византийским владениям размещалось племя Вулацопон. Их летние кочевья находились в бассейне таких рек, как Самара, Конские Воды и Молочная, а зимники были расположены на берегах Черного моря. Южные границы этого племени соприкасались с византийскими владениями в Крыму.
Византия была заинтересована в таком союзнике, как печенеги, используя их как надежное и безотказное оружие против своих врагов в Северном Причерноморье. Венгры, которые столкнулись с печенегами в середине XI в. называют их не иначе как «бешеными».
Уточнить границы европейской Печенегии X в. помогают археологические памятники. С восточной стороны находится целый ряд городищ Хазарского каганата, расположенных на правом берегу р. Северский Донец (Верхнее Салтово, Сухая Гомольша, Теплинское, Святогорское, Татьяновское, Царино, Сидорово, Каменск-Шахтинск и др.). На севере – первая оборонительная линия Киевской Руси, сооруженная вдоль р. Сулла, на западе – вторая система укреплений, расположенная в верховьях рек Днестр и Буг.
Приблизившись к южным границам Киевской Руси, печенеги сразу же были вовлечены в политическую жизнь и сложную систему отношений между Византией, Болгарией и Древнерусским государством. Впервые у русских границ, по упоминанию Повести временных лет, печенеги появились в 915 году, когда «приидоша печенези первое на Русскую землю, и сотворивше мир с Игорем, и приидоша к Дунаю». На протяжении столетия, с 920 по 1034 гг., русские летописи более десяти раз отмечают участие печенегов в политической жизни Киевской Руси, и только один раз как союзников (944 г.). Все остальные упоминания – это, по сути дела, своеобразный перечень печенежских набегов на города Киевской Руси.
Один из таких набегов печенеги организовали в 968 г. Воспользовавшись тем, что Святослав вел войну за болгарские земли на Дунае, печенеги осадили Киев. Согласно Ипатьевской летописи, только смелые действия черниговского воеводы Претича спасли город от разорения, а вовремя подоспевший Святослав «собра воя, и прогна Печенегы в поле; и бысть мирно». В 972 г., возвращаясь из дальнего похода, киевский князь попал в засаду, которую организовали печенеги в районе Днепровских порогов, и погиб. Печенежский хан Куря приказал сделать из черепа киевского князя окованную золотом чашу.
В конце X в. печенеги становятся военной силой, которая активно используется русскими князьями в их борьбе за «киевский стол». В 980 г. печенеги участвуют в междоусобной войне Владимира и Ярополка на стороне последнего. После своей победы Владимир сразу же начинает укреплять южные границы Киевской Руси вдоль таких рек, как Десна и Сула. Кроме оборонительных сооружений, Владимир создает специальные пограничные отряды, которые должны были остановить кочевников еще на дальних подступах к Киеву. Однако оборонительная тактика киевского князя не смогла остановить печенегов. В Ипатьевской летописи рассказывается о разорительном набеге кочевников со стороны Сулы в 993 г. Следующий набег, зафиксированный летописцем, был совершен печенегами в 996 г. Попытка Владимира остановить орду кочевников закончилась для него и его дружины поражением.
В начале XI в. с печенегами был заключен мир, гарантом которого со стороны князя Владимира стал его сын Святополк, который долгое время находился в орде в качестве заложника. Последний крупный набег печенегов на Киевскую Русь состоялся в 1036 г. Кочевникам даже удалось взять в осаду Киев, но Ярослав Мудрый, заручившись поддержкой варяго-словенской дружины из Новгорода, нанес печенегам сокрушительное поражение, после которого дорога их ордам в земли Киевской Руси была закрыта. Под натиском со стороны огузов печенеги были вынуждены откочевать на запад, в Придунайские степи. Некоторая их часть поступила на службу к венгерскому королю, где растворилась среди местного населения. Другая часть откочевала к границам Византийской империи и стала ее верным вассалом.
Печенеги, по-видимому, вели полуоседлый образ жизни, используя систему сезонных кочевий. Как и у других, более древних кочевников Северного Причерноморья, места летних пастбищ печенегов находились вдоль поймы Днепра с его многочисленными притоками и обводненными балками. Зимой печенежские орды вместе со своими многочисленными стадами возвращались в дельту Днепра, Буга, Днестра или на северное побережье Азовского моря.
Основным занятием печенегов было отгонное скотоводство. В состав их стад входили лошади, коровы, быки, а также многочисленные отары овец. Продажа шкур домашних животных занимала важное место в торговле печенегов с Византией. Однако основным источником доходов у печенегов всегда были трофеи, добытые ими в многочисленных военных походах. Печенеги были основными поставщиками живого товара на невольничьи рынки Крыма. Большую часть пленных составляли славяне из пограничных со Степью земель. Кроме того, владения печенегов всегда или включали в себя торговые маршруты купеческих караванов, или располагались рядом с ними, что позволяло им брать пошлину с купцов за беспрепятственный проход через их земли.
Другим источником доходов печенегов были постоянные междоусобные войны киевских князей и военные действия Византии на Балканах. Наемные отряды печенежских воинов были постоянными участниками этих конфликтов.
Из одежды печенеги предпочитали шелковые наряды персидского образца и шапки конической формы со шлыком. У представителей знати это были кафтаны, обтягивающие фигуру, у бедняков – короткие куртки. Дополняли наряд штаны, рубаха и сапоги. У мужчин признаком воина считался пояс с серебряными или бронзовыми накладками и наплечные ремни, к которым крепились необходимые в быту вещи. Женская одежда была похожа на мужскую, отличаясь юбкой и типично женскими украшениями – кольцами, браслетами, подвесками.
Социальная структура печенежского общества основывалась на родоплеменных отношениях. Многочисленные племена и роды объединялись в конфедерации. При этом иерархия родов, основанная на знатности их происхождения и принадлежности к древнему роду кенгересов, сохранялась и играла важную роль при выборе представителей власти. О существовании у печенегов родовой аристократии говорят русские летописи, которые упоминают «лепших мужей в родах». Особое место в системе управления печенежским обществом занимали старейшины родов, которые периодически собирались в определенном месте для решения важных вопросов. По мнению большинства исследователей, власть у печенегов была коллегиальная.
Наличие внешних и внутренних (межплеменных) границ, административная система, судебное производство на основе родового права, руническая письменность, система военной организации общества – все это позволило некоторым исследователям выдвинуть гипотезу о том, что печенежское общество находилось на стадии перехода от военной демократии, при которой господствовали патриархально-родовые традиции, к ранним формам государственности в виде кочевого княжества (ханства).
Следы пребывания печенегов обнаружены на всем протяжении их вынужденной миграции с востока на запад. Их погребения найдены в Поволжье, на Таманском полуострове, в Крыму, в междуречье Днепра и Дуная. Стационарных поселений, а тем более кратковременных стойбищ печенегов обнаружить пока не удалось.
Своих умерших или погибших сородичей печенеги хоронили под курганными насыпями в простых прямоугольных ямах, с преобладанием западной ориентировки. На дне могилы, как правило, слева от человека в анатомическом порядке укладывали череп и кости ног коня. В составе погребального инвентаря частой находкой являются поясные наборы, в изголовье – глиняные лепные горшки.
Найденные в печенежских погребениях предметы вооружения позволили археологам предположить, что печенежские воины делились на несколько категорий. Воинов-лучников (легкая кавалерия) сопровождал конь, лук, колчан со стрелами.
Воинов, входивших в состав тяжелой конницы – конь, сабля или меч, кинжал, нож, топор, копье, булава или кистень, лук. Военачальников и представителей кочевой знати хоронили с полным комплектом вооружения, шлемом и кольчугой. Похороненная рядом лошадь была взнуздана богато декорированной конской упряжью.
Междуречье Днепра и Дона в X – середине XI в. являлось частью европейской Печенегии. Здесь находились кочевья четырех крупных фем (объединений) печенегов. В основном с этой территории начинались военные операции номадов, сначала против Хазарии, а затем Киевской Руси и Византии. Здесь они контролировали торговые пути, проходившие по крупнейшим водным артериям Европы: рекам Днепр и Дон. Богатые печенежские погребения открыты на территории современных Запорожской и Херсонской областей, в нижнем Подонье, на побережье Миусского лимана. Выделение летних стойбищ и зимников печенегов из массы поселенческих памятников средневековья – дело будущего. Единичные захоронения печенегов сегодня открыты на левом берегу Днепра в бассейне рек Самара и Орель (юг Полтавской и север Днепропетровской областей), известны они и в среднем течении Северского Донца (Донецкая и Луганская области).
Обнаруженные в Северном Приазовье курганные могильники печенегов расположены, как правило, вдоль северного побережья Азовского моря, на водоразделах степных рек и обводненных балок. Крупные курганные могильники известны в Волновахском р-не Донецкой области около сел Рыбинское, Валерьяновка, Новоандреевка, Равнополь. Подкурганные погребения печенегов открыты также в Старобешевском р-не (с. Песчаное), Великоновоселковском (с. Бурлацкое), Тельмановском (с. Запорожец). Концентрация печенежских могильников между реками Кальмиус и Молочная дает все основания предположить, что здесь находились родоплеменные центры нескольких фем печенегов.
Печенеги перестали быть опасными для Киевской Руси после победы над ними дружин Ярослава Мудрого в 1036 г. Под натиском огузов, которые появились в южнорусских степях в середине X в., печенежские орды повторили судьбу своих предшественников – гуннов и авар. Откочевав дальше на запад, они стали вести оседлый образ жизни и постепенно растворились в общей массе многочисленных народов Восточной Европы. Отдельные племена печенегов остались в Северном Причерноморье и влились в состав новых кочевых сообществ – огузов (торков) и кыпчаков (половцев). Со второй половины XI в. и вплоть до появления в степи конницы монголо-татар эти объединения кочевников занимали южные окраины Киевской Руси. Процесс ассимиляции кочевников в состав древнерусского государства был приостановлен проникновением в Степи Северного Причерноморья новой волны кочевников – монголо- татарских племен и народностей.
3. Торки. В целом торки (в восточных источниках они именуются по-разному: гузы, огузы, узы) представляли собой северную ветвь турок-сельджуков. Их движение на запад было связано с общим потоком сельджукских племен, которые сокрушили на юге могучие мусульманские государства и вступили в противоборство с Византийской империей. Вполне вероятно, что именно этим объясняется то, что первоначально торки старались не усложнять свои отношения с русскими князьями, которые могли быть их потенциальными союзниками. Еще до окончательного овладения южнорусской степью они начали выстраивать отношения с соседями. В 985 г. торки заключили договор с Владимиром Святославовичем и его дядей Добрыней для похода на волжских булгар, летописи сообщали о торках, состоящих на службе у русских князей. Но византийская дипломатия стремилась ослабить эти связи, со временем русско-торческие отношения осложняются. Так, первым князем, который выступил в поход против торков (1055 г.), был Всеволод Ярославич, женатый на византийской царевне.
В отличие от печенегов, известий об этом народе в период их пребывания в южнорусских степях сохранилось немного. Ряд интересных сведений в период их проживания на прежней родине – в степях Заволжья приводит придворный багдадского халифа Абуль ал-Муктадира, Ахмед ибн Фадлан, который был послан в Волжскую Болгарию (921 г.). Его путь на Волгу лежал через Среднюю Азию и заволжские степи, где он, находясь у гузов, оставил описание некоторых их обычаев.
Купец, проезжающий по торговому пути, должен принять покровительство кого-либо из кочевников, обязанностью которого было предоставление защиты и оказание помощи, пока купец находился на этой территории. В дальнейшем кочевник мог требовать от этого купца богатых подарков или прочих услуг. Если же к тому времени купец умер и не мог отплатить за помощь, то кочевник имел полное право взыскать издержки с любого другого купца, проезжавшего через его территорию. Отказать в данном случае было невозможно, так как ставилась под удар вся торговля на этих землях.
Многие обычаи были традиционными для кочевых народов. Брак совершался только после уплаты калыма. Если умирал человек, его сын забирал себе его жену (в том случае, если она не была его матерью). Этот обычай вполне объяснялся чисто практическими соображениями (не надо было делить имущество рода и женщина, лишившаяся мужа, не оставалась одна).
Общественное расслоение в среде кочевников было сильным, и отношение к людям, находившимся на разных ступенях социальной лестницы, существенно отличалось. Глава племенного союза носил старый тюркский титул «Ябгу», заместителя его ибн Фадлан именует титулом «Кударкин». У знати были большие юрты, огромное количество скота. На нижней ступени общественной лестницы ибн Фадлан упоминает рабов. Особый интерес представляет детальное описание погребального обряда гузов, оставленное ибн Фадланом. Указанный обряд находит прямое соответствие в материалах археологических раскопок курганов на территории Донецких степей. В этом плане классическим является погребение, которое было раскопано в 1903 г. В. А. Городцовым на левом берегу р. Песчаная, возле хутора Марченки (неподалеку от пос. Пески под Донецком). В достаточно высоком кургане было произведено погребение воина-торка. На перекрытии могильной ямы лежали скелеты шести телят, двух овец и грудная часть скелета коровы. В яме находился гроб из тонких дощечек, в котором лежал скелет мужчины на спине головой на запад. При покойнике были сабля и колчан со стрелами. Вероятно, здесь находился и деревянный лук, остатки которого не сохранились. Вне гроба стоял глиняный горшочек.
Захоронение более бедного торка было выявлено В. А. Городцовым вблизи с. Торское (Краснолиманский р-н). На деревянном перекрытии курганного захоронения находились кости лошади, представленные головой и четырьмя ногами, лежащими в анатомическом порядке. Судя по всему, лошадь, кроме упомянутых ее частей, была съедена во время тризны, а из ее шкуры с ногами и головой сделали чучело, которое должно было заменить покойнику коня. Чучело коня и покойник были ориентированы головой на запад. Последнее связано с верованиями тюркоязычных кочевников в то, что именно на западе находится страна предков, в которую на коне должен был отправиться умерший. Торческий племенной союз как самостоятельная сила продержался в южнорусских степях недолго. В 1060 г. русскими князьями был организован поход на торков, которые, не приняв боя, отступили в степи. После этого русские летописцы теряют интерес к торкам, так как в степи появляется новый мощный союз кочевых племен.
Во второй половине XI в. половцы вытесняют печенежско-торческий союз и полностью занимают южнорусские степи. Часть разбитых торков и печенегов уходит на Балканы, часть – в подданство к русским князьям, которые поселили их на южных границах Руси (в Поросье). Здесь вчерашние кочевники основали новое объединение, заселили ряд поселений и городков, в которых несли пограничную службу, обороняя русские земли от набегов половцев. Отныне они выступают верными союзниками Руси, которых летописи именуют черными клобуками (по характерным головным уборам) или «своими погаными».
Печенеги и торки на территории Донецкого края оставили после себя след не только в виде многочисленных курганных захоронений, которые обычно рассматривают суммарно как печенежско-торческие. Сходство погребального обряда, вероятно, было связано с близостью обоих народов, и общностью их обычаев. Оставили кочевники память о себе и в названиях на этой территории. В соседней Харьковской области имеется населенный пункт Печенеги. Торки сохранили свое имя в целом ряде топонимов и гидронимов. В северной части Донбасса протекает река Тор (нынешнее название – Казенный Торец; она имеет притоки – реки Кривой и Сухой Торец). В Краснолиманском р-не имеется пос. Торское, расположенный на р. Черный Жеребец. Город Славянск ранее также носил имя «Тор», от названия близлежащей реки и Торских соляных озер, на которых он был построен.
4. Половцы в Донецких степях. Народ, появившийся в степях Северного Причерноморья в XI в., русские современники называли половцами. Византийцы, а за ними и вся Западная Европа именовали этот народ команами. Об этом хорошо знали русские летописцы, которые иногда считали нужным разъяснить в своих записках: «...половцы, рекше команы», т. е. половцы, именуемые еще и команами. Восточные орды этого этноса, кочевавшие в заволжских и приуральских степях, вплоть до Иртыша, назывались кипчаками. Под этим именем они вошли на страницы арабских и персидских рукописей.
В отличие от своих предшественников – печенегов и торков – половцы обосновались в южнорусских степях на длительное время. Несколько столетий они являлись их безраздельными хозяевами. После прихода монголов половцы составили значительную часть населения Золотой Орды, а затем уже на половецкой основе формировалось золотоордынское население степи, в том числе и татары степного Крыма. Роль этого народа в истории южнорусских степей была столь велика, что у восточных авторов южнорусские степи получили название Дешт-и-Кыпчак (Половецкая степь). Под этим наименованием южнорусские степи фигурируют в документах половецкого и золотоордынского периода, а иногда и более позднего времени.
Приход половцев совпал с распадом Древней Руси на ряд княжеств, которые постоянно враждовали между собой. Кочевники не замедлили воспользоваться этим фактором. За период с середины XI в. до начала XIII в. они организовали около 50 крупных походов и огромное количество мелких набегов на русские княжества. В дальнейшем некоторые из ханов породнились с князьями пограничных русских владений, из-за чего половцы принимали постоянное участие в междоусобных столкновениях между русскими удельными князьями. Особенно прославились своими контактами с кочевниками черниговские Ольговичи, неоднократно приводившие половцев на Русь.
Количество кочевников в Степи было достаточно велико. Как и их предшественники, половцы состояли из ряда орд. Согласно подсчетам С. А. Плетневой, в степях Восточной Европы в середине XII в. было не менее 12–15 орд, в составе которых находилось 500–600 тыс. человек. В действительности это количество представляется не очень большим. Однако с учетом того, что население занималось кочевым скотоводством, оно было оптимальным. Больше степь просто не смогла бы прокормить. В ордах выделялись семьи со своей челядью, которые именовались кошами. Во главе их находились кошевые, которых русская традиция именует «кощеями». Орды объединялись в союзы, часть из которых известна по средневековым источникам, часть же определяется по археологическим данным.
Для нас особо интересными представляются два союза. Одним из них был Днепровский союз, который в силу своего нахождения у границ Руси уже во второй половине XI в. вступил в борьбу с древнерусскими княжествами. Во главе его орд, расположенных на Среднем Днепре, стояли ханы Боняк, Тугоркан, а на Нижнем – хан Урусоба. Эти ханы являлись злейшими врагами Руси. Два из них, Боняк и Тугоркан, даже вошли в древнерусский эпос под именами «Боняки Шелудивого» и «Тугарина Змеевича». Борьба с ними хорошо отражена и в русском летописании.
В 1096 г. в битве на р. Трубеж половцы были наголову разгромлены. Погибли многие представители знати, в том числе и хан Тугоркан. Так как он был тестем великого князя Киевского Святополка (женился на его дочери в 1094 г.), то киевский князь посчитал необходимым отдать своему родственнику, хоть и врагу, последние почести. Тело Тугоркана было отправлено в Киев, где его похоронили «на Берестовом на могыле, межи путем грядущим на Берестовое, а другым идущим в монастырь». За гибель своего соратника Боняк отплатил многочисленными страшными набегами на русские земли. До конца своей жизни он оставался злейшим врагом Руси, и даже старался не участвовать в междоусобиях русских князей. В дальнейшем Приднепровским объединением руководили потомки Боняка.
Второе крупное объединение половцев – Донское – располагалось в среднем течении Северского Донца и на Дону. Для нас оно представляет особый интерес, так как именно это объединение занимало донецкие степи. Здесь находился центр Половецкой степи, где располагались старейшие кочевья. По мнению С. А. Плетневой, протяженность территории, занятой Донским половецким союзом, с запада на восток, составляла не менее чем 300 км.
Наиболее густо были заселены притоки Донца – Казенный, Кривой и Сухой Торец, Бахмут, а также степи близ Северского Донца и берега этой реки. Вполне вероятно, что выше по течению, на Северском Донце или на Дону древнерусские летописи размещали так наз. половецкие города: Сугров, Балин, Шарукань, Чешуев, Асенев. В целом же локализация их местонахождения представляется достаточно сложной. Согласно летописным сообщениям, эти «города» находились где-то на Дону. При этом следует учитывать, что Дон и Донец русская летопись определяла как одну реку. Так, известный краевед и исследователь древностей среднего течения Северского Донца Н. В. Сибилев предполагал, что половецкие города находились в среднем течении этой реки, считая донецкие городища (Маяки, Сидоровское и Теплинское), расположенные на территории нынешнего Славянского р-на их остатками. В своей статье, посвященной походу князя Игоря против половцев в 1185 г., он сопоставлял г. Шарукань с Теплинским городищем возле с. Богородичное, а города Сугров и Балин – с Сидоровским и Маяцким городищами соответственно. Близкой точки зрения придерживался профессор К. В. Кудряшов в своей книге «Половецкая степь». Ныне эта версия полностью опровергнута, так как археологические раскопки, проведенные на всех трех городищах, дали материалы половецкого времени только на одном из этих памятников – на городище возле с. Маяки. Более того, исследования позволили четко определить, что на археологическом комплексе возле с. Маяки существовало небольшое поселение, которое под определение «город» не подходит.
Известная исследовательница средневековых степных памятников С. А. Плетнева выдвинула предположение, что половецкие города располагались выше по течению Северского Донца в пределах нынешней Харьковской области. Подобная точка зрения представляется более приемлемой. Именно на этой территории известен ряд городищ, некоторые из них существовали как в хазарское, так и в более позднее время. Здесь же находится нынешний город Чугуев, название которого имеет сходство с летописным Чешуевым.
О раннем этапе Донского половецкого союза имеется мало сведений. Основным источником информации о половцах являются русские летописи. Донской союз длительное время находился в стороне от активных действий против русских княжеств, поэтому в летописях о нем мало упоминаний. Так, под 1082 г. сообщается, что «В лето 6590 (1082) Осень умре, половецкий князь». На рубеже XI–XII вв. во главе Донского союза стоял хан Шарукан. В дальнейшем, этим объединением правили его потомки.
К началу XII в. русские князья начинают продвижение в Степь с целью обезопасить свои земли от половецких набегов. Немалую роль в этом сыграло появление на политическом горизонте Древней Руси такой яркой фигуры, способной объединить русских князей в борьбе против степи, как Владимир Мономах. Весной 1103 г. состоялся знаменитый Долобский съезд князей, на котором было принято решение о необходимости совместного похода в Степь. Этот поход, направленный против лукоморских половцев, проживающих в низовьях Днепра близ побережья Черного и Азовского морей, был успешным. На р. Сутин, которая впадала в Азовское море (вероятно, р. Молочная), половцы были наголову разгромлены. Погибли все участвовавшие в битве половецкие ханы, в том числе Урусоба, Алтунопа и другие известные предводители половецких орд. Таким образом, русские князья непосредственно продвинулись к владениям Донского половецкого союза. Такие действия вызвали ответную реакцию у половцев. Уже в 1107 г. приднепровские и донские половцы объединились и пошли на Русь вместе. Во главе их находились ханы Боняк и Шарукан. Несмотря на то, что этот поход был благополучно отбит русскими князьями, совместные действия двух крупных половецких объединений не на шутку встревожили Владимира Мономаха, который отныне поставил основной своей целью уничтожение Донского половецкого союза.
В 1109 г. состоялся набег на Дон, во время которого были взяты 1000 веж (кибиток) половецких. Следующий поход русских князей 1110 г. был неудачным: «Идоша весне на Половце Святополк, и Володимер Давыд; и дошедше Воиня воротишася». Половцы ответили несколькими набегами в том же 1110 году, один из которых серьезно разорил земли пограничного Переяславского княжества. Ответом на активизацию кочевников стали наиболее крупные походы Владимира Мономаха, которые состоялись в 1111 и 1116 гг.
В 1111 г. «…вложи Бог Владимиру в сердце, и нача глаголати брату своему Святополку, понужая его на поганыя, на весну». Полки отправились в степь в конце зимы. В начале марта они уже были на границе Половецкой степи, на р. Суле. К 19 марта войско вышло к Дону и направилось к городу Шаруканю. Христианское население Шаруканя не оказало сопротивления и без боя сдало город. Вполне вероятно, что для полиэтничного христианского населения этого города русские воины не были чужими. Иная картина наблюдалась в Сугрове, расположенном неподалеку. Город оказал сопротивление, в результате чего был сожжен. Уже к 24 марта произошла встреча с половцами на «потоке Дегея»: какой-то речке, которая являлась притоком Дона/Донца. Ее расположение не совсем ясно, но, вполне вероятно, что битва произошла где-то в степи близ Донца или Дона. Согласно сообщению летописи, половцы потерпели поражение. Но через два дня, собрав силы, они вновь выступили против русских князей. Встреча двух войск состоялась на р. Сальнице, которая, по мнению ряда исследователей, находилась возле современного г. Изюма Харьковской области. По крайней мере, в источнике XVII в. имеется упоминание о такой реке (Сальнице), которая располагалась чуть выше р. Изюмец. Здесь 27 марта 1111 г., согласно сообщению летописца, половцы были разгромлены, Однако далее Сальницы русское войско не пошло.
Чтобы окончательно подавить сопротивление донских половцев был организован еще один поход, который состоялся в 1116 г. О втором походе летопись сообщает весьма буднично, как об обычном событии. Во время него русское войско шло по своему прежнему маршруту. Вновь были взяты половецкие города Шарукань и Сугров. Кроме них был захвачен еще один город – Балин. Особый интерес представляет упоминание о том, что Ярополк пленил в одном из этих
городов дочь ясского (аланского) князя, которую взял себе в жены. Это свидетельство письменных источников о том, что в половецких городах проживало население этнически отличное от половцев, значительная часть которого была христианами греческого обряда. Вероятно, это население было близко по своему происхождению и вероисповеданию жителям поселений, расположенных ниже по течению Северского Донца.
Походы Владимира Мономаха сильно подорвали силы Донского союза. Половцы были изгнаны с давно освоенных ими земель, расположенных в лесостепи близ границ Русского государства. Согласно сообщениям летописи, Мономах не только разгромил их, но и принял под свою руку всю половецкую землю. Под всей землей, вероятно, имелась в виду часть территорий, занимаемых Донским союзом. Тем не менее, имелись и отрицательные последствия этих походов. Именно после них половецкие орды переместились к югу, что вызвало падение Белой Вежи и полную потерю для Руси связи с Тмутараканью.
Близ русских земель кочевали так называемые дикие половцы, которые, вероятно, представляли собой остатки орд, объединившихся в воинские союзы, не подчиняющиеся никаким правителям. Фактически половецкие ханы прекратили в это время самостоятельные походы на Русь, и выступали в качестве союзников тех или иных князей, которые боролись против своих соперников.
На реке Ингулец, протекающей в глубине Херсонских степей, археологами было раскопано необычное половецкое захоронение. В нем находилось оригинальный гроб в виде решетчатого ящика из деревянных планок, в нижней части которого были полозья, т. е. своеобразные сани, на которые был уложен покойник. С ним находились обычные для мужского половецкого захоронения вещи: лук, стрелы, нож, деревянные блюдо и чаша. Наиболее интересным предметом являлся деревянный музыкальный инструмент – кобыз. Судя по вещам, погребение было произведено в XIII в. Возможно, посол Сырчана Орев нашел последнее пристанище в херсонских степях? Ряд деталей свидетельствуют о том, что погребенный певец-кобызчи занимал особое место в обществе и пользовался почетом.
Во второй половине XII в. половецкая степь восстанавливается после разгрома, произведенного полками русских князей. Во главе донских половцев становится хан Кончак, сын Атрака. О нем летописец писал: «иже снесе Сулу, пешь ходя, котел нося на плечеву». Так он рассчитывал подчеркнуть богатство и влияние Кончака, имеющего большой котел, являющийся символом знатности и влиятельности рода. Это может свидетельствовать о том, что Кончак был одним из наиболее известных половецких ханов, впервые упомянутый в русской летописи под 1172 г. Он постепенно начинает восстанавливать силу половецкой земли. Вначале это были небольшие набеги, производимые с целью грабежа. Так, в 1174 г. он совместно с лукоморскими половцами хана Кобяка разграбил территорию Переяславского княжества. В дальнейшем Кончак не только возглавлял походы половцев вместе с русскими князьями, но и пытался совершать набеги на русские земли самостоятельно. Эти походы были не очень успешными. Более того, в 1183 г. русскими князьями вновь были разгромлены лукоморские половцы, а их хан Кобяк, захваченный в плен, казнен. Желая отомстить за него, Кончак в 1184 г. идет на русские земли. Отличительной чертой этого похода было то, что к нему половцы хорошо подготовились и даже имели осадную технику. Поход не удался. Половцы Кончака были разбиты объединенными силами русских князей, а «муж бесурменин» со своими хитроумными приспособлениями взят в плен. После этой битвы в 1185 г. киевский князь Святослав вновь совершил поход в Степь. Войско разорило половецкие кочевья, а князь отправился в землю вятичей, чтобы заняться подготовкой нового крупного похода.
Многочисленные победы над половцами притупили бдительность некоторых князей и в 1185 г. Новгород-Северский князь Игорь Святославич организовал самостоятельный поход в степь. Войско выступило во время подготовки к крупному походу на донских половцев, который готовил киевский князь Святослав Всеволодович. Незадолго перед этим черниговские князья заключили с половцами мир, отказавшись принять участие в этом мероприятии. Войско Игоря было плохо организовано. В поход отправилось небольшое количество князей, представлявших мелкие удельные княжества. Передовые отряды половцев были встречены у р. Сюурлий. Выпустив по стреле и не приняв боя, половцы пустились в бегство. Русскими были захвачены вежи (кибитки), в которых находилась богатая добыча. Львовская летопись дает следующее описание событий: «И стояша на вежах 3 дни, веселячися, рекучи: ″братия наши ходили со Святославом, великим князем, и билися с ними, и зрящее на Переяславль, и ни пришли сами к ним, а в землю их не смели ити; а мы в землю их есми, а самих есмя избили; а ныне поидем за них за Дон и до конца избьем; аже ны будет победа, идем и в Лукуморя, а возьмем до конца свою славу″ и не ведущее Божия строения».
Легкая победа над передовым отрядом половцев и захваченная богатая добыча подняли боевой дух князей. Сообщение Львовской летописи вполне соответствует общему духу этого похода, возглавляемого молодыми, горячими и неопытными князьями. На рассвете русские дружины обнаружили, что они окружены огромным половецким войском. Битва длилась три дня. Половцы отрезали войско северского князя от воды, и воины страдали от жажды. В конце концов побежали ковуи (торки). Раненый князь Игорь, попытавшийся их остановить, был взят в плен, а его войско потерпело полное поражение. Согласно данным летописных источников пленены были все князья; войско погибло, смогли бежать лишь несколько десятков человек. Сокрушительное поражение русских дружин «на реке Каяле у Дона великого» привело к серьезному обострению отношений с половцами и дало толчок к возобновлению их набегов на русские земли.
Подробности этого, в общем-то, небольшого похода широко известны, благодаря тому, что он был воспет в бессмертном «Слове о полку Игореве». Список книг и статей, посвященных событиям 1185 г., огромен. Значительная часть их была посвящена вопросу о том, где же находилась река Каяла, и в каком районе степи происходила битва. По мнению известного исследователя древностей среднего течения р. Северский Донец – Н. В. Сибилева, битва князя Игоря с половцами, произошла в районе Славянских (Торских) соляных озер. Близкой точки зрения придерживались К. В. Кудряшов и М. Ф. Гетманец.
Гипотеза о местонахождении р. Каялы вблизи от Торских соляных озер могла бы представлять интерес, если бы мы знали, когда именно эти озера стали солеными. Известно, что соледобыча всегда являлась исключительно доходным промыслом, и в местах добычи соли всегда присутствует достаточно большое количество разнообразных находок, утерянных или забытых промысловиками. По ним можно четко определить, в какой период велась добыча соли на данном месторождении. В то же время раскопки в районе Торских соляных озер, показали, что вокруг них находится множество поселений XVII–XVIII вв. Никаких следов соледобычи более раннего времени здесь обнаружено не было. Создается впечатление, что в продолжение всей эпохи средневековья здесь были обыкновенные озера, которые находились возле левого притока Казенного Торца – р. Колонтаевки. Таковыми они были вплоть до XVI в., пока не были подмыты расположенные ниже соляные пласты. Касательно же находок скелетов и предметов вооружения, обнаруженных при строительстве ветки железной дороги, идущей от Славянского курорта к железнодорожному вокзалу г. Славянска, то указанные находки были сделаны в районе расположения Торской крепости и, вероятнее всего, относятся к XVII в., т. е. ко времени ее существования.
Некоторые исследователи разыскивали место битвы Игоря с половцами на реках Кальмиус, Калка, Мокрые Ялы и даже в Ростовской области. Все эти точки зрения представляются фантастичными уже хотя бы потому что, судя по летописным сообщениям, войско Игоря двигалось к тем же пунктам и, вероятно, по тому же пути, по которому шли полки Владимира Мономаха в 1111 и 1116 гг., когда направлялись к Дону/Донцу. Если бы оно шло южнее, то использовался бы иной путь, идущий чрез переправу возле о. Хортица на Днепре.
Таким образом, по имеющимся в нашем распоряжении данным, мы не можем точно определить, где произошла битва 1185 г. Вполне возможно, что это событие имело место где-то в степях Донецкого края недалеко от Северского Донца.
В конце XII – начале XIII в. после ряда разорительных походов отношения Руси и Половецкой земли стабилизируются. Половцы по-прежнему принимают активное участие в политических конфликтах русских князей, вступая во все более близкие отношения с ними. Частыми становятся династические браки, что способствуют установлению нормальных отношений между соседями. Все это происходит вплоть до прихода в Степь монголов, коренным образом изменивших всю историю края.
Памятниками, оставленными половцами в донецких степях, являются многочисленные курганные погребения XI-XIII вв., святилища, связанные с культом предков, каменные изваяния. Кочевья этого времени здесь пока не выявлены, что представляется странным, так как согласно историческим и археологическим данным эта территория была густо заселена. Вполне вероятно, это было связано с типом жилищ у половцев, которые русские летописи называют «вежами». На летописных миниатюрах вежи обычно изображались в виде юрты, установленной на колесах.
Половецкие захоронения достаточно многочисленны. Они известны практически на всех участках донецких степей: на территории Приазовья, Донецком кряже, а также в степях близ Северского Донца. Здесь половецкие захоронения раскапывались в окрестностях Славянска, на горе Карачун; у сел Сидорово, Хрестище, Андреевка, Октябрьское и во многих других местах. Половцы хоронили своих покойников под курганами, причем большинство захоронений было совершено в курганах более раннего времени. Иногда сооружались и свои собственные, курганные насыпи, которые обычно имеют небольшую высоту до 1 м. Половецкий погребальный обряд достаточно разнообразен. Классический его вариант предусматривал положение с покойником целой туши взнузданного коня, которая укладывалась на ступеньку чуть выше захоронения человека.
Умершего укладывали в гроб головой на восток, лицом кверху. Достаточно часто встречается и погребение конского чучела (т. е. головы, хвоста и ног коня). И то, и другое является деталями погребального обряда предшествующего, печенежско-торческого периода. Являлись ли погребенные потомками печенегов или торков, сказать трудно, тем не менее такие захоронения встречаются достаточно часто. Вероятно, это является свидетельством того, что в свое время значительная часть печенежско-торческого населения влилась в половецкие орды и была ассимилирована.
Половецкие захоронения четко отражают процесс имущественного расслоения в среде кочевников. Наряду с бедными могилами, в которых практически нет никаких вещей, встречаются очень богатые захоронения, принадлежавшие воинам и степной аристократии. Так, в кургане возле с. Андреевка Славянского р-на было выявлено погребение, произведенное в центральной части кургана эпохи бронзы на небольшой глубине. В нем, кроме чучела коня с удилами, характерных для XII в., и деталей одежды, ничего обнаружено не было. Еще одно такое захоронение было раскопано в 1988 г. возле с. Татьяновка Славянского р-на. Умершего сопровождала целая туша коня, развернутая головой на запад, с удилами в зубах и со стременами. Останки человека находились деревянном гробу. Покойник лежал вытянуто на спине, головой на восток. Единственной находкой в этом захоронении была медная оплетка от камчи (плети).
В курганном погребении, раскопанном в 1936 г. возле с. Сидорово Славянского р-на, рядом с похороненной женщиной находились костяные бусы, височные кольца и деревянная шкатулка, обтянутая золототканой парчой. Судя по характерным височным кольцам, указанное захоронение было совершено в XII в. Наличие в нем дорогой привозной ткани свидетельствует о том, что умершая принадлежала состоятельному сословию.
В богатых погребениях присутствуют оружие, кольчуги, шлемы. Иногда встречаются серебряные или позолоченные распрямленные шейные гривны, которые являлись не просто украшениями, но и символами власти. В некоторых захоронениях наряду с гривнами встречаются медные котлы. Эти захоронения могли принадлежать главам родов, так как котел, выполняя сакральную функцию, являлся символом рода. Вместе с ними иногда встречаются дорогие привозные украшения и посуда.
Характерными памятниками половецкого времени являются каменные изваяния так наз. бабы, по количеству находок которых донецкие степи занимают одно из первых мест среди соседних регионов. Особенно много изваяний найдено на Донецком Кряже и в Приазовье. Коллекции статуй имеются в Донецком республиканском краеведческом музее, в природных заповедниках Хомутовская степь, Каменные Могилы и в Великоанадольском музее леса. Все половецкие изваяния держат в руках перед животом чашу, символ того, что перед нами не просто человек, а обожествленный предок, который после смерти становился духом, покровителем рода. Недаром само слово «баба» является переиначенным «бабай» – отец, предок. Изначально для них строились специальные святилища, посвященные культу предков. О таких святилищах сообщает Гильом (Вильгельм) де. Рубрук, проезжавший через нашу степь в середине XIII в.: «Команы насыпают большой холм над усопшим и воздвигают ему статую, обращенную лицом к востоку и держащую у себя в руке перед пупком чашу».
Подобные культовые места представляли собой каменную выкладку с оградкой на кургане, в котором зачастую не было захоронений половецкого времени. Внутри оградки стояло одно или несколько изваяний, обращенных лицом к востоку. Согласно представлениям тюркских народов, мир предков находится на западе Это объясняет обращение каменных изваяний лицевой частью к востоку. Так как изваяния изображали обожествленные предки, находившиеся в далекой западной стране мертвых, для общения с живыми должны повернуться лицом к востоку, к миру живых. Таким образом, приносящий им жертвы кочевник, обращался лицом к западу, в сторону предков.
На территории Донецкой области открыто несколько культовых мест половецкого времени. Один из интересных комплексов раскопан на территории современного микрорайона Текстильщик г. Донецка в 1975 г. В группе из шести курганов на двух из них были сооружены каменные площадки половецкого времени, причем в одном святилище находились не только остатки двух каменных изваяний, но и уникальная каменная фигурка медведя.
Остатки святилища половецкого времени были зафиксированы в 2011 г. при раскопках курганной группы Попов Яр в Добропольском р-не. Здесь на кургане эпохи бронзы располагалась средневековая каменная выкладка, обнаружена нижняя часть половецкого каменного изваяния XII–XIII вв. Среди камней во многих местах были зафиксированы следы кострищ, которые, вероятно, разжигались здесь во время жертвоприношений.