67 Niemeier W.-D. Zur Deutung des Thronraumes im Palast von Knossos // AM.
1986. 101. Abb. 15.
68 Ср. рельеф с горными козлами на серпентиновом ритоне из Като Закро
(Ibid. Abb. 19).
69 Цитата из статьи Кэймерона, которую приводит Нимайер (Niemeier W.-D.
Op. cit. S. 90). Ср.: Rutkowski В. Cult Places in the Aegean World. Warszawa etc.,
1972. P. 175.
70 Rutkowski B. Op. cit. P. 173; Press L. The Worship of Healing Divinities and
the Oracles in the 2nd Mill. В. C. // Archeologia. 1978. 29.
----------------------- Page 320-----------------------
в святилища глиняные изображения больных членов. В свое
время эта гипотеза была решительно и, как нам кажется,
вполне справедливо отвергнута М. Нильссоном, который
предложил совершенно другое решение этой проблемы, свя
зав находки такого рода изделий с ритуалами расчленения
жертвенных животных или людей, отзвуки которых сохрани
лись в критском мифе о растерзанном титанами божествен
ном юноше Загрее.71 Если предположить, а это вполне веро
ятно, что и кровавые обряды, и объясняющий их миф вос
ходят к минойской эпохе, то логичнее всего было бы
признать их важнейшим элементом культа «Владычицы зве
рей» как наиболее свирепого и грозного из всех известных
нам критских божеств, близкой «родственницы» вечно жаж
дущей крови Кибелы. В этом контексте глиняные модели че
ловеческих конечностей и изуродованных торсов, найденные
в горных святилищах, могут быть осмыслены как амулеты,
с помощью которых устанавливалась мистическая связь меж
ду божеством и человеком, отдавшим себя под его покрови
тельство (во многих из них были просверлены отверстия, оз
начающие, что почитатели богини носили их на шее или
привязывали к руке). По истечении определенного срока эти
манекены, вероятно считавшиеся заменой реальных кусков
человеческой плоти, приносились в жертву богине. Их бро
сали в огромные костры, разводившиеся на вершинах гор,
возможно, если вспомнить некоторые более поздние обычаи
этого рода, в дни летнего и зимнего солнцестояния. В арха
ической и классической Греции таким празднествам всесо
ения нередко сопутствовали расчленение жертвенных жи
вотных и даже человеческие жертвоприношения.72
Еще одна важная деталь, подталкивающая нашу мысль в
том же направлении, — встречающиеся в ряде горных святи
лищ глиняные фигурки одной из разновидностей навозных
жуков (copris hispanus L.). По мнению некоторых авторов, при
сутствие в святилищах этих насекомых, обычно сопутствую
щих овечьим стадам, может означать, что почитавшееся здесь
божество считалось покровителем (покровительницей) пасту
хов и их скота.73 Но на ранних стадиях развития скотоводства
в роли покровителей домашнего скота обычно выступают бо
жества или духи, считающиеся повелителями диких живот
71 Nilsson М. P. MMR. Р. 69; GGR. S. 263 (со ссылками на более раннюю
литературу).
Burkert W. Op. cit. P. 27. В большинстве случаев обряды этого рода были
адресованы Артемиде и другим божествам ее круга (Gimbutas М. Op. cit. Р. 109).
n Rutkowski В. Cult places in the Aegean world. Wroclaw etc., 1986. P. 175— 179.
Ср.: Peatfield A. A. D. Minoan peak sanctuaries: history and society //OpAth. XVIII.
Stockholm, 1990. P. 121.
----------------------- Page 321-----------------------
ных.74 На Крите нам известны только два божества такого пла
на — «Владычица зверей» и ее консорт.
Против выдвинутой нами гипотезы говорят как будто д о
вольно поздние датировки дошедших до нас изображений
«Владычицы» на минойско-микенских печатях. Как было уже
сказано, почти все они относятся к периоду после 1450 г. до
н. э., т. е. к тому времени, когда горные святилища на Крите
в большинстве своем уже пришли в упадок.75 Во времена их
расцвета, которые более или менее совпадают с периодом
подъема всей дворцовой цивилизации (CM III—ПМ I перио
ды), образ «Владычицы зверей», по всей видимости, еще
только начал зарождаться в минойском искусстве. Можно
предположить, что, прежде чем этот образ отлился (возмож
но, под влиянием каких-то восточных прототипов) в закон
ченную художественную формулу, с которой мы сталкиваем
ся в крито-микенской глиптике ПМ II—III периодов, он в
течение длительного времени проходил свой, так сказать,
«инкубационный период». Во всяком случае мифологема
охоты-жертвоприношения, тесно связанная с образом «Вла
дычицы» и, вероятно, также с ее культом, восходит на Крите
и вообще в Эгейском мире по крайней мере к CM III—П М I
периодам. К этому времени относятся наиболее ранние сцены
терзания на печатях и в некоторых других жанрах искусст
ва.76
Как особое божество, во многом отличное как от «Древес
ной богини», так и от «Владычицы зверей», вероятно, можно
расценивать и так называемую Змеиную богиню , известную
прежде всего по знаменитым фаянсовым статуэткам из «храни
лища храмовой утвари» (Ил. 80) Кносского дворца,77 хотя со
хранились и другие ее изображения, в основном скульптурные.
В минойской глиптике изображения этого божества встречают
ся крайне редко, но зато к их числу можно отнести такой ше
девр гравировального искусства, как кольцо из Исопаты (см.
74 Фрэзер Дж. Золотая ветвь. М., 1984. С. 164 сл.
75 Впрочем, как было уже замечено, по крайней мере два изображения этой
богини в виде охотницы могут быть отнесены к более раннему времени — к ПМ
I периоду (золотое кольцо из толоса Б в Арханесе) и даже к CM 111 период}'
(слепок печати из Кносса).
76 Едва ли случайно, что эти сцены по преимуществу встречаются все же за
пределами Крита, хотя по крайней мере некоторые из них могли быть выполне
ны минойскими мастерами, работавшими для иноземных заказчиков. Таковы,
напрнмер, фигуры оленей, преследуемых львом, на миниатюрном фризе из Ак
ротири (Marinatos N. Art and Religion in Thera. Athens, 1985. P. 42. Fig. 23) или
львы, атакующие коней и козлов на золотой обкладке ларца из 5-й могилы круга
А в Микенах (Mylonas G. E. Op. cit. Fig. 139).