50 Nilsson M. P. GGR. Taf. 20, 3; Marinatos N. Op. cit. Fig. 23.
51 Marinatos N. Op. cit. P. 42 f. В позднеминойской и микенской глиптике
изображениям жертвенных животных часто сопутствует знак так называемого
пронзенного треугольника (вероятно, схематическое изображение стрелы или ко
пья). Помеченные им жертвы, по всей видимости, считались охотничьей добычей
Великой богини (Ibid. Р. 61 ГГ.). Ср.: Раевский Д. С. Модель мифа скифской куль
туры. М., 1985. С. 153 (о скифском зверином стиле): «Мотив терзания в искус
стве, трактуемый как метафорическое обозначение смерти, должен рассматри
ваться как изобразительный эквивалент такого жертвоприношения».
----------------------- Page 313-----------------------
Среди более поздних олимпийских богов и других бо
жеств, почитавшихся греками в I тыс. до н. э., довольно труд
но найти богиню, которая могла бы быть признана прямой на
следницей минойской «Владычицы зверей». Правда, фигура
женского божества в окружении животных была весьма попу
лярным мотивом в различных жанрах греческого архаического
искусства (особенно в вазовой живописи и в резьбе по слоно
вой кости). Ее изображения в целом подчинены той же иконо
графической схеме, что и изображения минойской «Владычи
цы», хотя между ними имеются и определенные различия.52
«Змеиная рама» минойской «Владычицы» ее архаической
преемнице не свойственна. Зато последняя часто изображает
ся с крыльями, которых еще не было у ее предшественницы.
Как правило, архаическая «Владычица» отождествляется с
Артемидой или же с такими близко родственными ей боже
ствами, как Орфия в Лаконии, Диктинна на Крите и Горгона
в других районах Греции (впрочем, эти три богини нередко
квалифицируются как ипостаси Артемиды):53 Артемида еще
Гомеру была известна именно как «Владычица зверей»
(Πόθνια θηρών — см. Ι1.ΧΧΙ, 470). Правда, в классических
переработках греческих мифов образ этого древнего божест
ва подвергся так же, как и образы других олимпийцев, силь
ной гуманизации. Первоначально, несомненно, присущие ему
черты хтонического демонизма, жестокости, ярости, крово
жадности были сильно смягчены и сохранились лишь в не
которых локальных версиях мифов — таких как миф об
Ифигении и Оресте или миф об Актеоне, впрочем, по-
видимому, тоже существенно переработанный и приспособ
ленный к новому «имиджу» Артемиды как воплощения суро
вой неприступной девственности. Функции универсального
божества дикой природы и верховного гаранта земного пло
дородия, составлявшие основной стержень первоначального
образа Артемиды в качестве «Владычицы зверей», в класси
ческой Греции явно отошли на задний план и свелись к су
губо специализированным обязанностям покровительницы
рожениц, известной под эпиклезой Илифии. Гораздо более
ясно эти черты проявились в малоазиатской версии мифоло
гемы и культа Артемиды, особенно в ее наиболее популяр
ном образе Артемиды Эфесской, хотя здесь это было, по
52 Nilsson W. Р. GGR. Taf. 30.
53 Об этих и других хтонических ипостасях Артемиды см.: Gimbutas М . The
Gods and Goddesses of Old Europe. P. 196 ff. Одну из самых необычных версий
иконографии «Владычицы зверей» в эгейском искусстве мы обнаруживаем на
цилиндрической печати из Астракуса близ Кносса, выполненной, по определе
нию Эванса, в кипро-минойском стиле и датируемой ПМ II В периодом (Evans А.
PoM. Vol. IV. Pt. II. Fig. 351. P. 426; см. о ней ниже, гл. 4, ил. 127).
----------------------- Page 314-----------------------
всей видимости, другое, местное божество, присвоившее имя
греческой богини.54
Многогрудая Артемида Эфесская уже самим своим внеш
ним обликом могла бы оправдать прозвище «Великой матери»
в гораздо большей степени, чем какое-либо иное божество. Од
нако в действительности эта эпиклеза была присвоена другой
малоазиатской богине Кибеле, в «биографии» которой мотив
материнства как будто не играет сколько-нибудь заметной ро
ли.55 Судя по мифам, эта богиня отличалась исключительной
кровожадностью, превосходящей даже кровожадность грече
ского Диониса с его менадами. Трагическая судьба ее возлюб
ленного Аттиса, запечатленная в обряде самооскопления, через
который должны были проходить жрецы Кибелы, так называе
мые галлы, является лучшим тому свидетельством. Известны и
другие кровавые ритуалы, посвященные той же богине, напри
мер так называемые тавроболии, во время которых человек,
посвящаемый в мистерии Аттиса, принимал «кровавую ванну»
в яме, над которой закалывали быка специально для этого
предназначенным священным копьем.56 И в самой Кибеле, и в
ее консорте ясно проступают черты андрогинности, очевидно
присущие также и минойской «Владычице». Согласно мифу,
сохраненному Павсанием (VII, 17, 10— 12), другое имя Кибелы
было Адгнстис. Это было двуполое существо, рожденное от се
мени Зевса. Боги отрезали у Адгистис ее мужские половые ор
ганы. Из них выросло затем миндальное дерево, один из пло
дов которого стал причиной беременности Наны, дочери реки
Сангарий, ставшей матерью Аттиса. Когда Аттис вырос и стал
прекрасным юношей, Адгистис-Кибела влюбилась в него, но,
узнав, что он собирается жениться на дочери царя Пессинунта,
наслала на него безумие, в приступе которого он сам лишил
себя своих детородных органов, после чего истек кровью и
умер.
Постоянными спутниками Кибелы, как и у критской «Вла
дычицы», были львы или леопарды, которых она впрягала в
свою колесницу. Обычным местом пребывания богини счита
лись горы в западной части Малой Азии. Отсюда ряд ее эпик-
лез: Горная мать, Идейская мать, Диндимена и др. Говорили,
что Кибела разъезжает по горам на своей колеснице под звуки
54 Ср.: Burkert IV. Op. cii. P. 149. Прототипом этой многогрудой богини
может считаться необычный женский идол из Айя Триады с многочисленными
налепа.чи в нижней части туловища, напоминающими женские груди
{Nilsson М. Р. GGR. Taf. 14, 1).
55 См. о ней: Grailbt H. Le culte de Cybele. P., 1912; Schwerin. Kybeie II RE.
Hbb. XI. Stuttgart, 1922. S. 1250— 1298; Nilsson M. P. GGR. S. 298; Burkert IV. Op.
cit. P. 177 fT.
56 James E. O. The Cult of the Mother Goddess L., 1959. P. 163.
----------------------- Page 315-----------------------
флейт, кимвалов и тимпанов при свете факелов и в сопровож
дении свиты вооруженных корибантов (куретов), услаждающих
богиню своими неистовыми плясками и бряцанием щитов. О
том, что минойская «Владычица зверей» также была по пре
имуществу горной богиней, свидетельствует уже упоминавший
ся слепок печати из Кносса, на котором она изображена стоя
щей на вершине горы со святилищем за ее спиной (см. выше,
ил. 48). У поздних греческих авторов можно встретить случай
ные намеки на близость, хотя едва ли абсолютную тождествен
ность древнейших критских и малоазиатских культов великого
женского божества. Некоторые авторы прямо отождествляют
Кибелу с Реей, супругой Кроноса, матерью Зевса и других бо
гов старшего поколения. В мифе об Аттисе есть некоторые де
тали, напоминающие историю юного Зевса. Как и Зевс, он был
покинут после своего рождения и вскормлен козой (Paus. VII,
17, 11). Наконец, куреты, спутники и защитники Реи и младен
ца Зевса, в античной мифологической традиции постоянно сме
шиваются с корибантами, спутниками Кибелы (см., например
Strabo IX, С 472—73).
Правда, ни Рея, ни Кибела как будто не пользовались осо
бым почитанием на Крите в постминойское время, т. е. после
завоевания острова дорийцами и возникновения здесь системы
независимых греческих полисов. Не сохранилось ни надписей
с именами этих двух богинь, ни их изображений. Правда, в
некоторых поздних источниках встречаются упоминания о
культе Кибелы в Кноссе, который будто бы был основан вмес
те с самим городом куретами и корибантами (Eus. Caes. Chron.
22, 26, 42. Ср.: Nonn. Dion. 13, 137 sqq.). О святилище Реи и
Титанов опять-таки в Кноссе сообщает Диодор (V, 66, 1). В
Лебене, порте Гортины, существовало святилище Асклепия, в
котором почиталась также и Рея (Philostr. V. A. IV. 34).57 Н и
каких следов этих культов, однако, до сих пор обнаружить не
удалось.58 Рея упоминается в известном «Гимне куретов» из П а
лекастро (IC. Ill, И), но только как мифологический персонаж,
мать Зевса, не как почитаемое божество. Наиболее почитаемые
в исторический период женские божества дорийского Крита —
Деметра, Европа, Илифия, Бритомартис (она же Диктннна) и
др.59 имеют мало общего с Кибелой-Реей. Тем не менее, учи
тывая глубокую укорененность этого образа в критской мифо
логии, этот важный пробел в имеющейся у нас информации
можно приписать «капризам» археологической Фортуны. Не
57 Willens R. F. Cretan Cults and Festivals. L., 1962. P. 208.
58 Ср., однако: Warren P. Of Baetyls // OpAth. 1990. XVIII. P. 206 (со ссыл
ками на более раннюю литературу).
59 См. о них: Willets R. F. Op. cit. P. 148 ff.
----------------------- Page 316-----------------------
меньше удручает и странное на первый взгляд молчание па
мятников минойской эпохи о важнейших эпизодах мифов о
Рее-Кибеле, если только это действительно было одно и то же
божество, таких, например, как самооскопление Аттиса или ис
тория рождения и чудесного спасения маленького Зевса от его
прожорливого отца Крона.60 Но, как было уже замечено, ми
нойское искусство вообще не отличалось особой словоохотли
востью и утаило от нас жизнеописания богов так же, как и
деяния критских царей. Кроме того, «биография» мифической
Реи-Кибелы едва ли может быть понята как дословное по
вторение истории минойской «Владычицы зверей», даже если
между ними и существует какая-то преемственная связь. При
определенном сходстве между ними, несомненно, имелись и
глубокие различия, возникшие в процессе позднейшей транс
формации и переосмысления образа Великой богини.
В свое время Эванс выделил в минойско-микенской глипти
ке целую серию рисунков на печатях, построенных по той же
антитетической схеме, что и изображения «Владычицы зверей»,
однако, с тем различием, что фигуру богини в центре компо
зиции в них обычно заменяет либо дерево, либо колонна, яв
ляющаяся, как это давно уже признано, типичным парафразом
как дерева, так и воплощенной в нем богини.61 В композициях
этого рода наряду со львами и грифонами, которых на одном
кольце из Микен сменяют сфинксы,62 иногда используются и
травоядные животные типа горных козлов,63 что существенно
меняет весь смысл этой символической антитезы. В большин
стве своем эти печати относятся к довольно позднему времени
и происходят из материковой Греции, хотя один из наиболее
интересных образцов, запечатлевший богиню (Ил. 77) с двумя
грифонами, стоящую на колонне или, может быть, на дереве,
в свою очередь опирающемся на алтарь, был найден на Кри
те.64 В микенском монументальном искусстве эта иконографи
ческая схема, видимо, также была достаточно популярна. Во
6(1 В виде исключения можно, пожалуй, сослаться на любопытный слепок-
печати из Кносса с изображением мальчика (Зевса?), вскармливаемого козой
(Hood S. The Arts... Fig. 216a). Но его причастность к мифам о Великой богине
остается сомнительной.
61 Evans A. Mycenaean Tree and Pillar Cult. P. 154 ff. Fig. 30— 40. Аналогичная
иконографическая схема известна и в древневосточном искусстве. Само дерево
с фланкирующими его животными нередко интерпретируется как «древо жизни»
или «мировое древо» (James Е. О. The Tree of Life, an archaeological study. Leiden,
1966.; Топоров В. Древо жизни. Древо мировое // Мифы народов мира. М, 1980.
Т. 1. С. 396—398, 398—406. Ср.: Niisson М. P. MMR. Р. 255 ff.; Marinatos N.
Minoan Sacrificial Ritual. P. 17.
62 Evans A. Op. cit. Fig. 33.
63 Ibid. Fig. 30, 32.
64 Hägg R. and Lindau Y. Op. cit. Fig. 1, 9.
----------------------- Page 317-----------------------
77. Богиня на дереве. Печать. Крит. ПМ III В. Кэмбридж Масс. Фогг музей
всяком случае именно она воспроизведена в одном из своих
вариантов на знаменитом рельефе, украшающем Львиные во
рота в Микенах (Ил. 78). В отличие от более ранней серии ми
нойских печатей со сценами эпифании «Древесной богини», на
которых мы видим, как правило, какое-то мелколистное дерево
вроде оливы или смоковницы, столпообразные деревья, флан
кированные фигурами животных, на микенских печатях более
всего напоминают финиковые пальмы, вероятно считавшиеся
воплощением какого-то другого божества. Эта догадка под
тверждается интересным иконографическим материалом, со
бранным в статье Н. Маринатос,65 которой удалось показать
на ряде примеров, что финиковая пальма в позднеминойском
и микенском искусстве обычно ассоциируется с жертвенными
животными, но также со львами и грифонами, с так называе
мыми гениями, с сосудами для возлияний и в отдельных слу
чаях с «рогами посвящения». Все эти животные и предметы так
или иначе входят в «круг интересов» «Владычицы зверей» и ее
мужского партнера. И по крайней мере в одном случае эта бо
гиня появляется собственной персоной на уже упомянутой пе-
65 Marinatos N. The Date-Palm in Minoan Iconography and Religion II OpAth.
1984. XV. P. 115— 122.
----------------------- Page 318-----------------------
----------------------- Page 319-----------------------
чати из Музея Фогга в Кэмбридже Масс, в виде женской фи
гуры, стоящей на вершине стилизованной пальмы (так считает
Маринатос) в окружении двух грифонов. В другом случае (на
печати с острова Наксос. Ил. 79) пальма присутствует при жер
твоприношении, совершаемом, по всей видимости, юным бо
гом — консортом богини (его можно узнать по характерному
жесту вытянутой руки, сжимающей копье).6*
Маринатос почему-то забыла упомянуть о столь важном
в этом контексте памятнике позднеминойского искусства, как
роспись тронного зала Кносского дворца (см. предыдущую
главу, ил. 62), согласно новой версии ее реконструкции, изо
бражающая две пальмы и двух грифонов по сторонам от
трона богини.67 Характерная форма спинки трона, напоми
нающая скалу или вершину горы,68 воспринимается некото
рыми авторами как прямой намек на «перенос культа богини
горных вершин в городской контекст».69 Гипотеза эта кажет
ся в целом достаточно правдоподобной, если вспомнить еще
раз о постоянно «цитируемом» слепке с печати из Кносса с
изображением «Владычицы зверей» на вершине горы. Укра
шенная «рогами посвящения» двухъярусная постройка за спи
ной богини, вероятно, изображает здесь типичное минойское
peak-sanctuary (см. выше, гл. 3, 2 части И, ил. 48). Реальный
археологический материал, происходящий из горных святи
лищ Крита, довольно трудно связать с культом какого-то
одного конкретного божества. Тем не менее некоторые до
статочно значимые его элементы могут быть поняты как кос
венное указание на то, что здесь почиталась именно «Влады
чица зверей». Мы имеем в виду найденные в ряде мест гли
няные модели отдельных частей человеческого тела (в
основном ног, рук, лишенных конечностей торсов и реже
мужских гениталий). Мнения ученых относительно характера
и назначения находок этого рода расходятся. Одни, как, на
пример, Б. Рутковский и Л. Пресс,70 видят в них свидетель
ство того, что минойцы обращались к божествам гор с про
сьбами об исцелении разного рода болезней и то ли заранее,
то ли после того, как исцеление уже совершилось, приносили
66 Marinatos N. The Date-Palm... Fig. 8.