Глава 11 « Жертвенность »
«It's bugging me, grating me
And twisting me around
Yeah I'm endlessly caving in
And turning inside out».
Muse - Hysteria
Я догнала их скорее, чем предполагала, да и отойти далеко они не успели – ведь по Зоне бегать нельзя, даже если из колодца по твою душу лезет бесконечный поток живых мертвецов.
Двести метров от деревни не внушали уверенности в том, что заварушка кончена, но всё же были порядочным расстоянием для медлительных, порой на ходу разваливающихся зомби.
Я же – преодолела его за минуту, может, чуть больше.
В том, что меня вычислили, я еще сомневалась. Скорее, просто заподозрили, не зря же тот зомбак показал на меня пальцем. Но ведь если у Хозяев есть подозрения, то скоро они пришлют проверочку…
Теперь нужно утроить, а лучше удесятерить бдительность и следить за своей маскировкой еще тщательней, чем обычно. Кстати!
– Мой чейнджер взяли? – первое, что спросила, когда догнала.
– Да, – Яза сунул мне устройство, изъятое из кармана натовского камуфляжа.
Я поспешила прикрепить девайс к верхнему нёбу и вновь ощутила себя в своей тарелке, превратившись в Немого.
– Остановитесь, – необыкновенный, тягучий, словно растопленный мёд, но уже мужской голос.
Все-таки мне удобно в чужом облике. Можно не притворяться человечной. Или это Монстру удобно? А зачем я вообще разделяю? Мы – одно целое, то, что приятно мне, приятно и ему. Наверное.
Мужики остановились, опасливо оглядываясь назад, словно стараясь с такого расстояния высмотреть проклятый колодец и удостовериться, что преследователей нет.
– Все в порядке? – как-то очень напряженно спросил Шанхай.
Кажется, предстоящие события его угнетают больше, чем радуют.
– Да.
– Куда мы теперь? – словно бы не зная, спросил Яза.
– На железку.
В их лицах не отражалось и тени энтузиазма, что еще вчера целыми ураганами сквозил в их речах.
– Эй. Если вы не хотите, я могу сходить туда одна. В принципе, я справлюсь. Привыкла быть одна.
И тут я поняла, в чем причина их напряженного молчания и неладного настроения. Они разругались, пока меня не было!
– Так. Что было в мое отсутствие? И что, черт подери, с тобою, Хаки?!
Он закрыл лицо руками и вдруг резко сел на корточки, спрятав голову между колен. Такого я никак не ожидала.
Почувствовав, что с ним случилось горе, мы сели вместе с ним. Хаки не плакал, он лишь обреченно смотрел сквозь жилистые пальцы, силясь выдавить из себя какую-то фразу.
– Мать… умерла. Не успел я, – еле слышным шепотом сказал он, заставляя нас с ужасом в глазах переглянуться.
Часть пути до железной дороги Хаки ведал нам свою грустную историю. Я лишь удивлялась, как человек с такой судьбой мог так долго скрывать все от нас?
Что мы вообще о нем знали до этого дня? Молчун – да. Скрытный, странный – да. Проблемы со здоровьем, небольшие, что-то с легкими связано – да. Надежный боевой товарищ – бесспорно.
Вот и всё, что я о нём знала. Иными словами, существенно ничего.
Когда мы добрались до железнодорожной ветки, заморосил мелкий занудливый дождик. Словно бы сама Зона оплакивала кончину матери Хаки.
А на нем натурально не было лица. Еще бы! Ведь он считал себя и только себя виноватым в случившемся и непоправимом. Как можно было, так удачно сбежав с Янтаря, уже имея на руках все средства для ее лечения, просто взять и повернуть обратно?
На помощь мне?..
Я неуверенно поправляла срываемый ветром капюшон бундесвера, порой поглядывая в серое, бесцветное небо, сыплющее холодными мелкими каплями.
К сожалению, я не умею сочувствовать людям и поддерживать их в таких ситуациях.
Да и уместно было бы сейчас это?
Не думаю.
– Хаки, ты мог бы не приходить. Мы бы все поняли, – говорил Шанхай, с горечью понимая, что этими общими словами уже ничего не изменить.
– Прости, что наорал на тебя тогда. Я же не знал. Ты как? – дружески задев за плечо, спросил Айза.
Хаки взглянул сквозь него.
– Ничего не исправить. Всё, что я чувствую сейчас – это ненависть к самому себе. С ней я буду жить всю оставшуюся жизнь.
– Все устаканится, – уверенно сказала я, – к любому грузу на душе можно привыкнуть, научиться с ним жить. Время лечит. Поверь мне. Я знаю, что такое терять близких.
Они промолчали.
Через время дождь стих, но в воздухе повисла промозглая влажность.
Не слишком хорошая погода для прогулок рядом с жадно потрескивающей «электрой».
Аномалия примостилась на насыпи, по которой мы взбирались к рельсам, перекатывая под ногами гравий вперемежку с булыжниками и грязью.
По шпалам пошли медленно и осторожно, я была впереди.
Железка как железка, ничего необычного, кроме…
Всегда меня завораживала железная дорога в Зоне. Необыкновенная местность!
От ее таинственности, напряженности, и в то же время прозрачности, какой-то химической чистоты, у меня захватывает дух, мурашки бегут по шее, а во рту создается ощущение, будто ты решил прожевать кусочек железа.
Старые, но гудящие трансформаторы, заброшенное электродепо, столбы, провода. Плюс к этому, на железной дороге зачастую селились «электры», близ тех мест, где можно подпитываться бесконечной энергией Зоны.
Эта игра холодной и блестящей стали, бетона, меди, гравия и электрических разрядов в моем воображении казалась на редкость манящей и привлекательной.
Интересно, мне одной нравится это место?
Когда ветка привела нас к будке электродепо, мне словно по носу щелкнули, но кто это сделал, я так и не поняла.
Отлично. Значит, где-то рядом. Эй, ты чего там умолк?
Неразговорчивый попался мне Монстр. Или он спит? Ничего, мне и без него есть с кем поговорить.
– Оно рядом, я чую, – сообщила я товарищам.
Остановившись, они уставились на меня.
– В остальном здесь абсолютно чисто. Только вон от того вагона фонит, как от реактора. Здесь побудьте.
Мне нужно найти эту аномалию. Это не должно составить мне труда – с моим-то чутьем! Давай же, детка, покажись…
Я отошла на добрых двадцать метров, когда увидела едва заметную, тончайшую ниточку паутины, полотно которой под углом сорок градусов подходило к земле, а верхним концом крепилось к щитку трансформатора.
Эта паутина была сплетена из электрической нити, переливающейся, искрящей током, но слишком тонкой, чтобы обычный человек мог сразу и невооруженным глазом заметить. Но я-то могла.
В принципе, это и не аномалия вовсе, а творение электрического паука, живущего в этом трансформаторе. Я зачем-то подула – паутинка нервно задергалась. Наверное, подсознательно каждый из нас, видя стройную белую сеточку, желает выманить наружу и увидеть ее создателя.
Хотя нормальные сталкеры такую паутину стараются обходить за километр. Не буди лихо, пока оно тихо…
Подошел Шанхай.
– Что ты тут рассматриваешь?
– Ну как, паутину! Ты разве не видишь?
Он наклонился ниже, почти носом влезая в электрические нити, и как мог, прищурил глаза, силясь что-нибудь рассмотреть.
– Осторожней, – я отодвинула его лицо чуть в сторону. – Эта паутина может ударить током.
– Током?
– Да. Ее сплел электрический паук.
– Ясно. Я уже ничему не удивляюсь, после того как узнал, что Немой это ты.
Шанхай тер глаза и напрягался еще с минуту, потом даже на корточки от досады присел, словно это могло сделать его зрение орлиным.
Наконец, озарение снизошло и до него.
– О! что-то вот тут блеснуло! Да?
– Да. А теперь надо избавиться от создателя.
– Зачем?
– Он может выбежать в самый неподходящий момент. Подумает, что запуталась какая-то крупная добыча. И получим мы клон паука. А моя штуковина одноразовая. Придется новую искать. А это, как ты понимаешь, уже потеря времени.
– М-м-м.
Шанхай на всякий случай привстал и невзначай положил руку на кобуру с пистолетом.
Я постучала по трансформатору, прямо по наклейке «Не влезай – убьет». Тук-тук-тук. Глухо и звонко одновременно. Никогда не слышала такого звука. Почти следом за этим последовал топот частых и твердых лапок по внутренней поверхности щитка. Паук спешил наружу из своего укрытия.
Внизу у меня похолодело. Казалось бы – просто насекомое, пусть и электрическое, зато размерами небольшое. Но этот звук, с которым оно перемещается, уже вселяет ужас. Словно две тоненькие железные палочки ударяются то друг об друга, то об керамическое покрытие.
На всякий случай я и сама отошла.
Паук молниеносно выполз откуда-то из нижней щели трансформатора и вмиг оказался у наших ног, Шанхай дернулся, вытащил пистолет, но я остановила его.
– Не торопись. Замри.
– Вот же хрень! Твою мать! – прошептал сталкер, не отрывая взгляда от объекта удивления.
Паук как паук, вот только… синий весь, и в тончайших белых разводах. С кулак размером. И лап почему-то я насчитала не восемь, как положено, а девять.
Насекомое замерло, уставившись на нас. Затем неуверенно двинулось на нас и снова замерло.
Вот дура, и как я его убить собираюсь? Это моё вечное «всё решаю на ходу» подвело! Его просто так подошвой не раздавить. Из пистолета стрелять – смешно. А дихлофос я сегодня забыла с собой прихватить…
– Монстр?
– Да.
Удивительно, он откликнулся!
– Что мне делать?
– Куда пойдет бездомный?
– Что ты имеешь ввиду?
– Закройте вход в трансформатор, и он сам сбежит…
– …Искать новый дом! – домыслила я.
Это странно, но мне показалось, что голос одобрительно кивнул… вот только КАК может кивать существо бесплотное, лишенное тела и заключенное только в моей голове, я не знала.
Оставался вопрос, как выманить его подальше от трансформатора.
Я напряглась, посылая Шанхаю план дальнейших действий через ментальное поле. Чтобы голосом ненароком не спугнуть паучка.
«Ничего не говори вслух. Только думай».
Он кивнул.
«Это всех касается. Все оставайтесь на своих местах и не вздумайте даже дышать громко. У нас один шанс. Пан или пропал».
«Ясно», – раздались мысли все еще находящихся вдали Хаки, Айзы и Язы.
«Итак. Я его отвлекаю. Ты берешь что-нибудь и закрываешь вход в трансформатор. Чтобы он не смог вернуться и спрятаться. Двигаемся о-о-очень медленно».
«Понял», – молча кивнул Шанхай.
Удобная вещь – телепатия. А раздвоение личности – вообще чудо, как оказалось. Если твое второе Я помогает тебе в трудных ситуациях.
– Кстати, благодарю, Монс… – мысль оборвалась на полуслове, – Голос.
Я стала микроскопическими шажками отступать, взглядом показывая Шанхаю на хорошенький булыжник. Но сталкер и без меня его приметил, и такими же шажками двигался по направлению к нему. Паук чуть продвинулся следом за мной, постукивая будто бы стеклянными лапками по серо-синему гравию, затем замер в нерешительности, снова пробежал вперед, снова замер, и подобно пуле бросился в укрытие, учуяв подвох.
Что и сказать, Шанхай превзошел самого себя и приятно меня удивил. Он действовал столь молниеносно, что даже я не успела уследить. Врезавшись в булыжник и не в силах сдвинуть его с места, насекомое принялось стрелять электрической паутиной, и в основном в мою сторону. Паук метался у закрытой щели и словно в истерике посылал на нашу одежду тонкие нитки электричества, которые спешили уколоть болезненно-тупыми разрядами.
– Он думает, что вы хотите напасть на него. Надо убедить его, что вы не причините вреда.
– Отходим! И подальше!
Несмотря на толщину, нитки были перенасыщены током, и несколько попавших мне на руку и на ноги даже через куртку, специально прошитую кевларом, вызывали сильные болезненные покалывания и слабость. Долго так не повоюешь.
На подгибающихся ногах мы отошли как можно дальше от зоны поражения, не теряя из виду бедного паука, которого мы, сволочи, оставили без крова ради своей выгоды. Тот замер под паутиной, постучал лапками, посидел пару минут и убежал к другому трансформатору, оборудовать новое жилье.
– А он не вернется?
– Нет.
– Не думаю.
Что-то Голос стал сильно разговорчивым. Может, оно к лучшему? Может, он забудет о своих грандиозных злодейских планах завоевать этот мир?
– Ну, всё! – потирая ноги и руки, радостно сообщила я, да так громко, чтобы слышали все. – «Чертову паутину» мы отвоевали!
И засмеялась почему-то.
Яза, Айза и Хаки подбежали, даже искренне улыбнулись моей удаче, несмотря на траурное настроение.
– Шанхай, ты молодец. Спасибо большое. Без тебя я бы не успела.
– Ой, да ладно. Пустяки. – Он выдавил ехидную улыбочку а-ля «я ангел, только нимба дома на подзарядке, а крылья в химчистке».
– А о какой паутине вы говорили? Ничего не вижу. – Это Айза.
– Смотри не вляпайся по дурости. Если ты чего-то не видишь, это еще не значит, что этого нет. Подальше от щитка отошли.
Сталкеры послушались.
– Кажется, я что-то вижу. Это и есть «чертова паутина»?
– Ты не можешь видеть ее целиком. Полностью они видна лишь мне.
– Ты будешь делать это… прямо сейчас? – от волнения рыжий сталкер сглотнул набежавшую слюну.
Так бывает, когда тебя сильно тошнит. Ощущение железа на зубах. Я откинула рукав куртки и посмотрела на ПДА.
– Восемь вечера. На рассвет никак не тянет. Нужно обязательно на рассвете.
– Почему?
– Приход нового дня – рождение новой жизни. И смерть старой. Но у нас будет все по-другому. Если всё получится.
– Пусть Черный Сталкер рассудит, – Айза пожал плечами, уповая на легенду Зоны, как на божество.
Да в принципе, по сути дела, Черный Сталкер давно стал в Зоне божеством, которому поклонялись, у которого просили помощи, удачи и восстановления справедливости.
– Ночевать будете в будке.
– А ты? – удивленно спросил Шанхай.
– А я эту ночь спать вообще не буду. Мне не положено.
– М-м-м. Еще один обряд ритуала клонирования?
– Вовсе нет. Ночью здесь начнут твориться слишком страшные вещи, чтобы я могла беззаботно спать.
Сталкеры испуганно переглянулись.
– Так может, дежурство установим?
– Нет. Вы их даже не увидите, – я мягко усмехнулась. – Я уж как-нибудь сама. Заодно и вас постерегу.
В итоге, никто спать не стал – все сидели со мною на порожке железнодорожной будки. Шанхай и Яза курили, беспрестанно, сигарету за сигаретой. Я наблюдала за «электрой», трансформаторами, сканировала в темноте окрестности на наличие живности и вообще постоянно следила за нашей безопасностью.
Ведь из всех нас одна я умею видеть в темноте. Со стороны это смотрелось так, будто я просто сижу, уставившись в ночь, как какой-нибудь фанатик. Ну конечно. Видели бы они то, что могу видеть я…
Пока Шанхай рассказывал о своей службе в «Долге», я наблюдала, как вылезшие из своих укрытий электропауки подбегают к «электре», что притаилась на насыпи, и, выхватывая себе по молнии каждый, стремительно убегают. Удивительное зрелище, должно признать. Аномалия их не трогала, для нее они были слишком малы. Зато паучки потихоньку разряжали ее, сами получая энергию.
– Видали? – вдруг спросил Шанхай и вскинул автомат. – «Электра» зашумела и покачнулась! Может, там кто-то ходит?
– Спокойно. Все в порядке. Я все вижу и контролирую. Опасности нет.
– Видишь? В такой темени?
– Угу.
– И что там? Что ты видишь?
– Вижу, что на этой железнодорожной ветке сформировалась маленькая система производства и потребления электричества, – сумничала я, ничего толком не объяснив.
– А-а-а. Так а кто в аномалию влез?
– Пауки.
– Их тут много? – Шанхай даже потер ноги ниже колен, вспоминая хорошие электрические удары. – До сих пор слабость чувствую…
– На самом деле очень. Но мы им не нужны. Они не питаются плотью. Вообще.
– А чем? Электричеством? – предположил Яза.
– Ну да. И пока мы тут с вами разговариваем, они чуть не растащили «электру» на кусочки.
– Вот это да-а. Никогда таких удивительных вещей в Зоне не встречал. Все шваль да грязь, кровь да деньги эти проклятые. Кому бы они сдались, к чертям псевдособачьим? Тут всё вокруг них лишь и вертится, всё на них держится.
– Нет, Яза, не всё. Зона в каждом из нас, – я очень люблю произносить эту фразу. А сейчас, когда я глядела в темноту, это вышло особенно пафосно. – А Зоне деньги не нужны. Да, изначально сталкеры приходят сюда в основном за ними. Но, получив их, они не уходят, а возвращаются снова и снова. И знаете почему? Потому что здесь – настоящая ЖИЗНЬ. Опасная, с приключениями. Каждый день может оказаться последним, зато никогда не скучно. Здесь дышишь полной грудью. Здесь настоящая СВОБОДА. Вне правил, моралей, законов. Никаких унылых ежедневных офисов и походов по супермаркетам! Эта жизнь для избранных, не для всех, а для тех, кто… сможет ею жить. Для тех, кому не по душе рамки и ограничения обычного мира. Для тех, кому тошно от повседневности. Вы только представьте себе – каждый день одно и то же. Месяц за месяцем, год за годом. А тут ни один день не живешь как вчерашний. Ни один. Зона не так уж плоха. Да вообще она, в сущности, неплоха. К тому же, здесь очень красиво. Это чудо, подаренное нам, в котором мы можем найти пристанище для своей души.
– Хорошо сказала, – заметил Голос. – Всё так и есть.
– Извините, девушка, – сталкеры смотрели на меня удивленными глазами. – Не вы ли совсем недавно предлагали нам всем навсегда покинуть Зону? Нет, кажется, не вы. Я обознался.
– Знаю, что предлагала. Я хочу, чтобы ВЫ жили нормально. А я и без Зоны перебьюсь.
– Ну-у… – Айза засопел, не зная, что тут и добавить.