Глава 9 «Принести ему мою голову»
«Lady Evil
Evil of my mind!
She is the queen of the night».
Black Sabbath – «Lady Evil».
– Не ругайся, Саш. Подними фонарик, постучи по нему, и он заработает, – сказала я в кромешной темноте.
Спасибо такому прибору, как чейнджер, он помогал мне долгое время обладать мужским голосом. Теперь моя речь звучала по-другому. Теперь она была до непривычности женская.
Мужики продолжали молчать, и это уже казалось подозрительным. Неужели я переборщила с игрой?
Степень их удивления мне предстоит еще познать, как и степень их гнева, когда они немного отойдут от шока.
Но ведь оно того стоило, разве нет?
Раздался шорох, затем луч света врезался мне в лицо, заставляя прищуриться.
Сказать, что они впали в ступор, значит, ничего не сказать.
Четыре пары округлившихся до предела, бешеных глаз буравили меня взглядами, полными смеси ужаса и недоверия.
– Яза. Дружище. Ущипни меня, – попросил Айза, не отрываясь от созерцания меня собственной персоной.
Его друг, тоже глядя на меня, совершил то, о чем его попросили.
В ответ раздалось тихое «ау», затем смиренное «нет, я не сплю».
В своей голове я уже увидела, что сейчас будет.
Улыбнулась им.
Шанхай протянул руку и потрогал мое лицо, затем посмотрел на испачканные пальцы, стал перебирать мои волосы, проверяя их цвет.
– Да красные они, красные. Как и были, – заверила я.
Медленно же до них доходит истина!
– Вы что, не рады? – обиженно спросила я, уже начиная всерьез бояться за их душевное здоровье.
– Рады? – переспросил Саша, отстраняясь от меня.
И тут понеслось…
Все четверо, наконец, начали говорить. Но говорить они начали совсем не то, что мне хотелось бы услышать.
Очень громко и эмоционально, жестикулируя, они вразнобой принялись страшно материться, лишь изредка вставляя в свою речь нормальные слова, типа: «пришла», «устроила», «явилась», «спрашивается» и «совесть потеряла».
Я не понимала, чего хочет каждый из них по отдельности, но по тому, как Шанхай сломал ногой стул и пнул стол, с которого посыпалась посуда, я догадалась, что они очень злятся на меня.
Затем их пыл спал под влиянием моего холодного молчания, они начали извиняться, нести еще какую-то чушь и крепко меня обнимать.
Лишь через полчаса они оклемались и смогли разговаривать со мной более-менее нормально.
– Зачем было устраивать весь этот спектакль? Могла бы сразу сказать, что Немой – это ты.
– Вот почему Немой, точнее, ты, так пялилась на нас в Баре?
– А мы еще планировали ее хорошим манерам научить… – невесело усмехнулся Яза.
– Да я всё слышала тогда, ребята.
– Ты хоть понимаешь, что натворила этой выходкой? Я думал, я умом тронулся!
– Да-да. У меня было… похожее ощущение.
– Целый год не объявлялась, засранка, а тут вдруг! С чего решила?
– Да, извольте объясниться, леди.
– Где ты скрывалась все это время? Как тебе удалось?
– Чудеса конспирации, да? – спросила я. – Всё это время я была в Зоне, разумеется. Практически у вас под носом. Не хочу показаться навязчивой, но я время от времени следила за тем, чтобы ваши жизни оставались в сохранности.
– Подумать только! Что за дурацкая привычка всех спасать? Даже скрываясь от Хозяев, она умудрялась нам помогать!
Я смущенно пожала плечами. Что я могу с собой поделать?
– Охренеть! Это ты пошла к Вальцу и взяла у него заказ на убийство самой себя?! Класс!
– Как ты прознала обо всем?
– О чем? Что вы тоже решили подзаработать?
– Па-лесса, мы… Мы ведь не собирались! Честное слово! У нас был другой план!
– Я в курсе. Я ведь была рядом и всё слышала. Но как я не могла не заявиться на собственное убийство?
Я засмеялась, а они недоуменно смотрели на меня. Еще не совсем отошли от шока.
Такие серьезные.
– Да-а уж. Ты умеешь вовремя появиться на сцене.
– Ну да. Тем более что Валец, сука, дезу вам скинул бы. Представляете, меня якобы видели в том месте, где я никогда и шагу не ступала. Не знаю, может, в Зоне появилась еще одна красноволосая баба? Как думаете, стоит волноваться из-за конкуренции, или ей со мной тягаться силенок не хватит?
Секунда – и они, переглянувшись, заржали как кони.
Это всё нервное.
Шанхай не выдержал и снова прижал меня к себе. Ему можно. Он же любит меня до сих пор. И целый год у него ни с одной бабой ни-ни. Я же при первой возможности просканировала его мозги и не обнаружила соответствующих воспоминаний.
– Знаешь, многие думали и продолжают думать, что тебя давно нет в живых.
– Тем меньше риск для меня. Я же сама пустила этот слух.
– Спасибо, что снова с нами. Это глупо, но я чувствую себя счастливым. – Яза замялся. – Нет. Я не буду, наверное, договаривать. Ты и так все слышишь. Ведь да?
– Да, – улыбнулась я. – Я тоже вас всех люблю. И очень счастлива вновь находиться в старой компании. Я скучала. Иногда просто до рези в сердце. Но я хотя бы видела вас изредка и знала, что вы живы-здоровы. Это было утешением для меня. А когда узнала, что вы собираетесь провернуть всё это…
Я усмехнулась. Надо же, меня никто не собирается перебивать даже мысленно. Такие серьезные взгляды. Ждут, что я скажу им дальше. Словно от этого зависят их жизни.
– Решила, что пора вмешаться, пока вы не натворили глупостей.
Взгляд на Шанхая. Натворить глупостей. Вспомнит ли он эту фразу? Глупость он тогда все-таки натворил. Улыбается, значит, помнит.
– Кроме нас никто не знает, что Немой – это ты?
– О чем вы? Конечно, нет.
– А тот сталкерок молодой? С которым ты в Баре после Выброса заявилась.
– Какой такой сталкерок?! – насторожился Шанхай.
Я улыбнулась самой обворожительной улыбкой.
– Ксавье. Я спасла ему жизнь, а потом пожалела об этом. Как и всегда.
– Почему?
– Он не мог отстать от меня. Все благодарил и требовал, чтобы я пошла с ним на контакт. Обзывал меня всякими словами, типа я неразговорчивый бродяга с темным прошлым…
– Покажешь мне его потом, – обратился Шанхи к Язе, – я с ним поговорю.
– Да не начинай! – я засмеялась я. – Он же даже не знал, что рядом с ним – девушка.
– А мне пофигу, – признался Шанхай. – Знаешь, вообще-то мужчины такое чувствуют на интуитивном уровне. Так что… желание разбить ему рожу у меня только возросло.
– Ой, да ну тебя.
– Погоди, а как же твой старый друг? Точнее, друзья? Неужто они не знают, что ты жива и скрываешься? У тебя же с ними эта, как ее… мощная телепатическая связь. И вы ничего не можете скрыть друг от друга.
Я помрачнела в доли секунды, едва заслышав это.
Сталкеры заметили, как мой приоткрытый в улыбке рот застыл, лишившись эмоций, а глаза мигом потускнели.
Ну, вот зачем, а? Зачем говорить об этом? Зачем бередить едва зажившие раны?..
Сразу ВСЁ вспомнилось. И отдало мучительным ударом где-то в глубине моей изуродованной… души? Нет! Душонки!
Без этих воспоминаний мне так прекрасно жилось! Спасибо тебе, Яза, что напомнил!
Ведь в этом всем исключительно моя вина.
– Прости, если что не так… – поспешил Яза, завидев, как разительно изменилось мое настроение.
Я никогда себе этого не прощу. Никогда. Я не имею права отпустить себе этот страшный грех. Смерть тех, кто был за меня и против самих Хозяев. Смерть тех, кто пришел мне на помощь несмотря ни на что, встал на мою сторону в самый нужный момент, подвергнув свои жизни опасности. Эта смерть на моей совести. И я никогда не научусь вспоминать об этом без боли. Они не щадили себя, защищая меня…
В сердце сильно кольнуло. Еще раз. Сильнее. Изнутри будто кто-то рвался, прокладывая путь наружу острыми иглами.
Я слишком любила этих существ.
Я покачнулась и рухнула бы на пол, но сталкеры среагировали быстро – вчетвером бросились и поддержали меня.
– Па-лесска! Милая, родная, что с тобой? – твердили они, но перед глазами я видела лишь туман.
Так. А ну-ка отставить слабину. Нет, не могу. Совсем расклеилась. Соберись, тряпка. Да, было. Да, ты виновата. Но не помирать же теперь? У тебя еще есть они. Они тебя любят, ты знаешь это. Знаю. Но я была очень привязана к тем существам. Они погибли из-за меня. Ничего уже не исправить. Успокойся и возьми себя в руки.
Туман расступился, уступая место обеспокоенным лицам, аккуратно усаживающим меня на стул.
Я закрыла лицо руками.
– Их больше нет, да?.. – грустно, с опаской спросил меня Яза.
Я еле-еле покачала головой.
Да. Их больше нет. Ни одного из них.
– Заткнись! Не видишь, ей и так плохо стало! – зашипел на друга Айза.
– Прости.
Рука легла мне на плечо.
Я поспешила вытереть слезы, потому что слезы – это слабость. Слабости нельзя показывать никому, даже самой себе.
Когда ты в последний раз плакала? Ты уже и не помнишь. Как же сильно ты их любила. Ты отдала бы с удовольствием свою жизнь, лишь бы вернуть их в этот мир.
– Извините меня вы. Я столько боли вам причинила. Я вообще никому ничего кроме несчастий и смертей не принесла.
– Вот дурочка. Мы рады только тому, что ты жива.
– Факт твоего присутствия делает меня самым счастливым.
– Я всех погубила своими же руками. И их, и вас. Только вас мне удалось вернуть, спасибо «шрайхэлсу», а их…
– Как они погибли? – не унимался Яза.
Айза больно ткнул его локтем в бок.
– Тогда, в Дэд-сити… – начала я и вновь почувствовала сверление острым буром внутри себя. Оно вызвало новую волну горячих слез. – Псевдопсов. И Бастера тоже. Я действительно убила сама. Случайно. Шипами. Не заметила в приступе ярости, как зацепила своих. В той мясорубке сложно было разобраться, кто свой, кто чужой. Лайсу разорвала другая химера. Излом ее прикончил и разбросал куски по всему городу.
А в сердце-то отдает, и прилично. У тебя там дыра, огромная, черная. Это все, потому что ты эгоистка. О чем ты думала тогда? Зачем ты всех их повела на смерть за собой? Лучше бы ты сама сдохла…
– Какими шипами?
Они переглянулись.
– Да. Вы тогда уже, наверное, не могли видеть всего, что я творила…
– Мы поняли, – оборвал меня Шанхай, – зато мы видели результат. Что было дальше?
– Я была вне себя. Нет, не так… Я, скорее, стала Монстром. Это было частью ИХ плана.
– Хозяев?
– Да. Я почти добралась до них, но я все равно ничего бы не добилась. Я сейчас это четко понимаю. Все шло так, как они спланировали. Излом меня остановил.
– Излом? Тебя остановил?
– Да. Он сказал мне, что вас убили. Если честно, я была уже в таком состоянии на тот момент, что не сразу вспомнила, кто вы такие. Но мне удалось измениться обратно, хотя это было очень больно. Из мутанта – снова в человека.
– Так излом жив?
Еще удар. Раскаленной иглой – сердце насквозь.
– Не-е-ет… – я вновь зарыдала и закрыла лицо руками.
Какое жалкое зрелище! Что они обо мне подумают? Подумают, что ты наконец-то человеком стала, что ты больше не тот робот, которого они знали, вот что!
Кто-то гладил меня по голове, кто-то по плечам. Все старались меня успокоить, но не знали, как. Они никогда до этого не видели меня в таком состоянии.
– Эти сволочи. Из Осознания. Его убили, – захлебываясь, давясь своими слезами, говорила я, – когда пытались. Выяснить у него. Где я скрываюсь. Мрази. Ненавижу их. Как же я хочу разрубить их на куски. Всех их. Их чертов Монолит. Радар ихний. Автоклавы. Лаборатории. Ненавижу. Подонки. Он ведь им ничего не сказал. Лучше бы он сдал меня и жив остался…
– Ну, хватит, Па-лесса. У тебя ведь есть мы. Мы будем с тобой всегда…
Я закивала, не в силах сказать одно лишь слово «знаю».
– Как ты поняла, что его убили?
– Почувствовала. Шла-шла, и вдруг всё тело скрутило с такой силой, что я попервой подумала, в аномалию влетела. Но я не могла не заметить ее. Минут десять я валялась на земле, скрючившись от боли. Он связался со мной. Ментально. Хотя был в другой части Зоны. Прислал мне визуально последние несколько минут своей жизни. На вечную память. Это я позже поняла. А поначалу лежала и смотрела какие-то картинки, думая, что у меня начался бред. Оказалось, я видела все, что с ним было, его же глазами…
– Господи…
– Потом я попыталась его позвать. Мысленно. Но ответа не последовало. Тогда-то я и убедилась в своих догадках.
Я внезапно успокоилась и вытерла слезы с лица.
Обожаю свое второе я. Оно у меня умеет держать эмоции под контролем лучше меня самой.
– Все, хватит рыданий. Я не за этим вас нашла, чтобы жаловаться. У меня есть план.
– Какой план? Зачем он нужен теперь, когда мы снова вместе и все хорошо?
– Осталось много нерешенных вопросов и много ненаказанных по заслугам людей.
– Ты о Вальце?
– Не только.
– Неужели собираешься снова пойти на Хозяев?
– Неа. Они могущественней, чем я предполагала. В этот раз мы поступим дипломатично. В этот раз я разработала стратегию, которой буду следовать.
– Что за стратегия? Ты нас в нее посвятишь?
– Стратегия в том, чтобы выиграть дело и обрести свободу, наконец. Мой план безупречен, доверьтесь мне.
– Значит, стратегия обретения свободы, говоришь? Мне это нравится. И как поступим?
– Обманем их так, чтобы они никогда не усомнились в том, что наша ложь – чистая правда.
– Ты уверена в том, что они могут успокоиться?
– Поверьте, когда они увидят это, они поверят, что я мертва и просто вычеркнут меня из своего списка.
– Надеюсь, твоя стратегия свободы – не отвлекающий маневр для усыпления бдительности? – отомстил Шанхай за фразу «не наделать глупостей».
Негодник.
Ну конечно, кто бы мог еще тебя о таком спросить? Конечно он. Ведь это его ты обманула тогда, обвела вокруг пальца, чтобы уйти. Это его ты соблазнила и затащила в постель, чтобы утром сбежать. Ты же помнишь это, Па-лесса? Заткнись!
– Что ты имеешь ввиду?
– Заверив их в своей смерти, ты ведь не собираешься снова лезть на рожон?
– Нет-нет-нет. Только не теперь. С местью покончено. Я своего добилась – «шрайхэлс» у них забрала, отнесла, куда хотела. Теперь мне до них дела нет. Единственное, чего я хочу теперь – это жить спокойно, ни от кого не скрываясь и не опасаясь за вас. Не хочу больше никому приносить несчастья. Свободы хочу. И вы мне в этом поможете.
– Без разговоров, если ты не исчезнешь после этого, как в тот раз.
– Договорились. Я больше не исчезну.
– Ну, тогда я согласен. Думаю, как и все мы.
– И что же мы должны будем сделать?
Я выдержала щекотливую паузу, осмотрела их напряженные лица и произнесла фразу, которую так долго репетировала:
– Вам придётся принести Вальцу мою голову.