"Если это так, - сказал он, - мы позволим ему уйти". Сэр Лоренцо низко поклонился. Синан-паша посмотрел на свои ногти, затем продолжил разговор.
На этот раз он говорил немного дольше, все время улыбаясь.
"Он говорит, что Венеция не должна бояться Великого Господа, хотя другие
христиане должны бояться его и как”, - перевел человек из драго. "Он говорит, что
очень скоро произойдут великие события, морские предприятия; что Его Величество
слишком долго оставался в мире с христианами, и теперь он хочет, чтобы флот
вышел в море и предпринял некоторые предприятия. Он говорит, что лично он является
большим врагом христиан, и, хотя он стар, как мы видим, он
тоже хочет участвовать в предприятии, и он отправится на галеру ”.
Великий визирь продолжал улыбаться и утвердительно кивать, так
что его тюрбан снова сдвинулся, и ему пришлось снова поправить его жестом
раздражения.
"Но он смеется", - озадаченно возразил Лоренцо.
"Я считаю, - сказал Спинелли, эксперт, - что он должен рассказать нам об этих вещах
потому что этого требует высокомерие их нации, но он хочет, чтобы мы
поняли, что за словами нет злой воли ”.
Сэр Лоренцо еще раз поклонился и поблагодарил великого визиря за
аудиенцию, заверив его в непоколебимой дружбе, которую Светлейшая
Республика питала к Порте; после чего два венецианца
удалились.
"Как тяжело иметь дело с этими людьми”, - заметил сэр Лоренцо
, как только они вернулись на улицу. "И что за язык! Они разговаривают, и это
всегда звучит так, как будто они кричат ”.
"Язык отражает характер людей, которые высокомерны и
наглый, подтвердил Спинелли.
Тем временем Синан-паша снова позвал своего секретаря и
раба, чтобы переделать его тюрбан. Осторожно постукивая пальцами по своему лысому и
покрытому пятнами черепу, он с презрением проворчал: "Какая тяжелая работа с
этими людьми! Глядя на них, одетых в пурпур, вы бы сказали, что это
кучка императоров; однако среди христиан их лидер, дож, занимает
даже более низкое положение, чем король”.
“Они наглы по своей природе”, - подтвердил секретарь. И все же среди
неверные, им дали прозвище "рыбаки".
Два турка расхохотались.
“Вы действительно собираетесь позволить их байло уйти?" - спросила секретарша. В