«- … нет, я на это не куплюсь, - невнятно произнёс Найтингейл. - Я следил за Уилером, и он привёл меня сюда. Значит, Уэйк тоже здесь!
- Агент Найтингейл, это частная собственность, - ответил Хартман, - и я не позволю вам беспокоить моих пациентов.
- Да ну? А что, если я достану ордер? Как это понравится вашим бедненьким пациентам?
- О, ваш могущественный авторитет невероятно устрашает меня, агент.
- Слушай ты, ублюдок самодовольный, я сейчас снесу эти ворота и хорошенько тебя отделаю, как тебе такое, а?
- Во-первых, агент Найтингейл, хочу предупредить, что я записываю наш разговор, так что следите впредь за языком. Во-вторых, я не какая-нибудь деревенщина. Я знаю закон и буду открыт для сотрудничества, как только вы получите ордер - но вы его не получите. Знайте, что всё наше дальнейшее общение будет проходить через моего адвоката.
Уэйк выключил запись.
- Не думаю, что нам нужна помощь разумного и надёжного агента Найтингейла. При последней нашей встрече он пытался меня застрелить.
Барри встал, зашуршав своей нейлоновой курткой.
- Ну и что нам делать? – громко спросил он, пытаясь перекричать музыку.
- То же, что делали до этого, – ответил Уэйк. - Идём к дому братьев Андерсонов и ищем там оставленное для меня послание.
Барри взглянул на ферму неподалёку.
- Может… может, там где-нибудь в шкафу батарейки завалялись, или ещё что.
- Отличная мысль. – Уэйк прошёлся по сцене. – Сначала проверим амбар, в котором может стоять машина – она бы пригодилась нам на обратном пути.
- Слушай, Ал, а эти «Древние Боги Асгарда» были неплохой группой.
- Только не начинай снова играть на воображаемой гитаре, ладно?
- Никому ни слова об этом, когда выберемся, - пригрозил Барри.
Уэйк пару раз ударил по дробовику, словно по струнам инструмента.
- Очень смешно, - оценил Барри.
Амбар представлял собой ничем непримечательную большую деревянную постройку, которую Андерсоны когда-то давным-давно покрасили в ярко-фиолетовый цвет; за годы краска обветрилась и оттенком стала похожа на свежий синяк. Пришлось приложить немало совместных усилий, чтобы открыть двери на проржавевших петлях.
Уэйк начал ощупывать стены в поисках выключателя и был немало удивлён, когда свет загорелся сам по себе. Должно быть, у Андерсонов имелся банковский счёт с кругленькой суммой для оплаты электричества. Никакой машины в амбаре не было – только оборудование для выступлений и свисающий с потолка корабль викингов масштабом 1:1.
- Ого, - произнёс Барри, разглядывая посудину. – Эти ребята и вправду были помешаны на скандинавской мифологии? – Он нацепил на голову рогатый шлем. – Как я выгляжу?
- Шикарно, - ответил Уэйк с французским акцентом.
Пока Барри исследовал весь остальной хлам в амбаре, Уэйк осматривал мастерскую. Из великого множества инструментов его заинтересовала лишь пара всё ещё работавших фонарей на батарейках. Он поднял и встряхнул паяльную лампу – судя по звуку, бензин ещё остался. Уэйк хотел было взять её с собой, чтобы истреблять Одержимых на близком расстоянии, но затем вспомнил о троице в комбинезонах, которая набросилась на него на сцене, и об ударе гаечным ключом. В его памяти осталась не только боль… но холод и безысходность, исходившие от Одержимого. Нет, больше иметь с ними дел на близком расстоянии Уэйк не собирался.
- Ал!
Уэйк бросил паяльник, схватил дробовик.
- Иди сюда, ты должен это видеть!
В голосе Барри читался не испуг, а восторг.
Уэйк подошёл.
- В чём дело?
- Глянь-ка на это, - гордо ответил Барри.
Уэйк увидел сложную систему медных трубок и стеклянных бутылок, расположенных вокруг большого медного котла. В углу были кое-как свалены пятидесятифутовые мешки с кукурузой, в которых, похоже, копошились мыши.
- Что это за штука?
- Что за штука? Это перегонный куб, - ответил Барри. – Ты разбираешься в сельской жизни ещё меньше, чем я.
- Перегонный куб? – переспросил Уэйк, подойдя ближе и постучав по медной катушке. – Чтобы делать виски?
- Чтобы делать самогон. – Барри протянул ему литровую банку очищенной жидкости. – Попробуй.
Уэйк покачал головой.
- Это может быть яд.
Барри сделал глоток, но схватился за горло, закатил глаза и начал дёргаться и крутить головой.
- Барри?
Барри засмеялся и открыл глаза, протягивая банку.
- Хорошая вещь, Ал.
Уэйк сделал глоток и стал задыхаться.
- По вкусу… по вкусу как жидкость для заправки зажигалок.
- Вот видишь, я же сказал – хорошая вещь.
Уэйк передал ему один из фонарей.
- Пошли осмотрим дом.
- Ладушки, но это я захвачу с собой. – Барри сделал ещё один глоток и закрутил крышку. – Отличные музыканты, превосходные самогонщики… Эти старикашки Андерсоны – настоящее сокровище нации, - добавил он, выходя за Уэйком из амбара.
- Может, уговоришь президента высечь их лица на горе Рашмор? – предложил Уэйк.
- На вершинах гор деньги не водятся. – Барри снова открыл банку и отпил, самогон потёк по руке. – Будь у этой штуки своё реалити-шоу, я бы продал его в мгновение ока. – Он облизнул запястье. – Прекрасна каждая капля.
Дом не был заперт. Уэйк встал в дверном проёме и начал осматривать гостиную, в которой была лишь мебель и отклеивавшиеся плакаты с изображением группы. Он выключил фонарик.
- Здесь безопасно, - сказал он и шагнул за порог.
- Разумеется там безопасно, - пробормотал Барри. Он включил свет в гостиной, кухне и коридоре. – Почему нам должно что-то угрожать?
Мебель в гостиной была старой, но качественной: коричневый кожаный диван с кашемировой накидкой на спинке и книжные полки из белой сосны, кофейный столик из гранёного хрусталя и антикварное зеркало в золотой раме над камином. Ковёр на жёстком деревянном полу был украшен бледно-серым иранским узором; точно такой же в Нью-Йорке стоил 30 тысяч долларов. В то же время телевизор в доме был не плазменным, а старым трубочным, и в аудиосистеме не было порта для iPod.
На стене висели цветные фотографии с разных концертов Андерсонов, выступавших по всему миру. Братья, одетые в шлемы викингов, меховые жилеты и высокие кожаные ботинки, играли на V-образных гитарах. Одна из фотографий была сделана на стадионе, где собрались десятки тысяч зрителей. Уэйк вспомнил, как впервые их увидел: два брата, спорящих в "OhDeerDiner", один из которых попросил его включить "Coconut" на музыкальном автомате - как по-детски они обрадовались, когда он согласился помочь. Хотел бы Уэйк сделать для них нечто большее.
- Неплохое местечко. Похоже, здесь кто-то недавно побывал, - сказал Барри, указав на тарелки с едой на кухонной стойке. - Видать, Андерсоны покидают клинику, когда им вздумается.
Уэйк включил свет на лестнице и поднялся наверх, чтобы убедиться, что в доме они были одни. На втором этаже располагались три маленькие спальни. Одержимых, как и самих Андерсонов, там не было.
Он выглянул в окно. Генератор рядом со сценой всё ещё плевался дизельным дымом, а из колонок над опустевшим полем гремели лучшие хиты "Древних Богов Асгарда" - толпа разошлась по домам, но концерт продолжался. Уэйк включил свет в спальнях и спустился вниз.
- Нашёл? – спросил Барри.
Уэйк покачал головой и указал на кухню.
Барри включил радио, из которого донёсся голос Пата Мэйна. Он присел на диван и открыл банку с самогоном.
- Наши постоянные слушатели знают, - вещал Мэйн, - что я остаюсь с вами на протяжении всей ночи, но сегодня я не один. Помощники шерифа Маллиган и Торнтон выкроили время и навестили меня в студии. Как вы, парни? Вот уже День Оленя на носу. Готов поспорить, у вас куча дел.
- Слушай, Ал, давай выпивать каждый раз, когда кто-нибудь говорит «День Оленя», - предложил Барри.
- Ага, работы действительно много, - сказал Маллиган.
- На самом деле, Пат, мы другими делами сейчас заняты, - ответил Торнтон.
- Это касается текущего расследования, так что мы не можем об этом рассказывать, - подметил Маллиган.
- Я и не собирался рассказывать. Я лишь говорил, что у нас много дел помимо подготовки ко Дню Оленя, - ответил Торнтон.
- День Оленя! – обрадовался Барри и сделал глоток из банки.
- Прибавилось ли работы по сравнению с предыдущими годами, парни? – спросил Мэйн. – Мне всё кажется относительно спокойным, но люди перед Днём Оленя обычно немного заводятся, не считаете?
- День Оленя! – произнёс Барри и сделал очередной глоток.
- И не говори, Пат, - согласился Торнтон. – Чего только не было в этом году. Вандализм, драки, нарушения общественного порядка… к тому же, много людей пропало.
Уэйк проверил выдвижные ящики кухонной стойки, но записки там не нашёл. Он начал обыскивать гостиную, осмотрел стол, каминную полку.
- Мне одному кажется, или День Оленя с каждым годом действительно становится всё более распущенным? – спросил Мэйн. – Народ много пьёт – начинает, по крайней мере, раньше – а уж молодёжь…
- А ещё там Одержимые, - сказал Барри, обращаясь к радио, - без них не обходится ни один праздник.
- Поверь, тебе не кажется, Пат, - ответил Маллиган, - но вот что странно: большинство проблем создают взрослые люди, то есть, уже с мозгами, понимаешь? Ребятня в последнее время ведёт себя хорошо.
- Рад слышать, - ответил Мэйн. – Что ж, парни, спасибо, что заскочили. Не буду вас задерживать, возвращайтесь на пост. Берегите себя.
- Разумеется, Пат, - попрощался Маллиган.
- И тебе того же, - сказал Торнтон.
- Слышал? – спросил Барри. – Он сказал «День Оленя» четыре раза.
Уэйк стоял в центре гостиной.
- Нет, не говорил.
- Четыре раза, - настаивал Барри, делая глоток. – Тебе нужно догонять.
- Это тебе нужно притормозить, - заметил Уэйк.
Барри уставился на банку.
- Что они подмешивают в эту штуку?
- Полный комплекс витаминов и минералов, будь уверен, - ответил Уэйк.
- Тогда понятно, отчего мне так хорошо. – Барри протянул банку Уэйку. – Получи свою дозу витаминов, не вороти нос.
После секундного раздумья Уэйк сделал глоток. Обжигающий напиток медленно потёк по горлу. Он отпил ещё, и тот уже не показался таким жгучим.
- Может, ты и прав.
- Конечно, я прав, - согласился Барри.
Уэйк сделал ещё один глоток.
- Он определённо говорил про День Оленя.
- Четыре раза, - хихикнул Барри.
Уэйк поднял банку повыше и сделал глоток побольше.
- Четыре раза.
- День Оленя, День Оленя, День Оленя. – Барри взглянул на Уэйка окосевшими глазами. – Я не слишком громко говорю?
- Я правда думал, что здесь будет записка, - грустно сказал Уэйк.
- Ага, - согласился Барри, - кому верить, если даже дряхлые сумасшедшие рок-звёзды обманывают нас?
Уэйк опустился на диван рядом с Барри, передал ему банку.
Барри щёлкнул пультом от телевизора. На экране появилась надпись «Найт-Спрингс» и жуткое изображение ночного города, освещаемого полной луной.
- Ух ты, «Найт-Спрингс». Сколько воспоминаний… Помнишь, как я выбил контракт? Твоя первая серьёзная писательская работа.
- Мне даже не дали полной свободы в работе, - ответил Уэйк. – Хотя, это было только начало.
- Тебе ведь заплатили? – спросил Барри, взяв в руки банку.
- Мне заплатили, - ответил Уэйк.
- Не благодари, - сказал Барри. – Эй, это один из твоих эпизодов?
Рассказчик огласил название.
- Не-а, - ответил Уэйк.
- Не есть хорошо. – сказал Барри, выключив телевизор. – Я позабочусь, чтобы тебе выплатили компенсацию. Не позволю, чтобы моих… моих клитентов разводили.
- Твоих клитентов? – переспросил Уэйк.
- КЛИ-ЕН-ТОВ, - медленно выговорил Барри. – Не шути надо мной, Ал, ты меньше выпил.
Уэйк отобрал банку, встряхнул её и влил прозрачную жидкость себе в горло.
- Мне… мне всё ещё страшно, - сказал Барри, глядя в пустоту.
- Мне тоже, - признался Уэйк.
- Рад… слышать, - ответил Барри. – Не люблю быть самым трусливым в нашем тандеме.
-Тандеме? – Уэйк засмеялся. – Мы что, супергерои?
- Было бы здорово, - ответил Барри, пролив самогон на рубашку. – Супергероям всё нипочём.
- Пришлось бы носить дурацкие костюмы, - заметил Уэйк.
- И трико, - добавил Барри. – Поверь, ты бы не хотел увидеть меня в трико. А вот плащ… Уверен, в плаще я смотрелся бы круто.
Уэйк внимательно посмотрел на него.
- Нет, не думаю.
Барри, пошатнувшись, встал. Он стянул кашемировую накидку со спинки дивана, повязал у себя на шее как плащ и начал бегать по комнате.
- Беру свои слова назад, - сказал Уэйк. – Ты отлично выглядишь. Хотя я напился и вряд ли могу судить объективно.
Барри быстро выдохся и кое-как добрался до аудиосистемы.
- Да какая разница, если я супергерой. Лучше уж прыгать в бассейн с акулами, зажав в зубах сырое мясо, чем бродить ночью по лесу. – Он опустил глаза и увидел проигрыватель. – Глянь-ка, Ал, пластинка. Настоящий винил.
- Почему они соврали мне о записке? – задумчиво спросил Уэйк.
Барри включил проигрыватель и опустил стилус на пластинку. Он сел обратно на диван и стал смотреть, как игла ездит по кругу. На полпути та остановилась и застряла.