Как препарировать текст: Советы начинающим на материале романа И.С. Тургенева «Отцы и дети»
Галина Ребель
Как препарировать текст: Советы начинающим на материале романа И.С. Тургенева «Отцы и дети»
Опытный учитель все, о чем далее пойдет речь, или уже знает, или уже не способен усвоить. Поэтому наши советы адресованы начинающим.
А начинающий учитель русского языка и литературы – и это обнаруживается при первом же столкновении с необходимостью приложения полученных в институте знаний, то есть на педагогической практике, – более или менее успешно справляется с организацией процесса обучения на уроке языка, но, как правило, становится в тупик перед решением этой же задачи на уроке литературы.
Причина – в разноприродности материала, который является предметом постижения в двух указанных случаях. На уроке языка (как и математики, физики, химии и т.д.) ребенок приобщается к науке о языке, а материал науки изначально структурирован, логичен, доказателен, и на эти качества самого материала учитель при построении урока может и должен опираться, используя при этом соответствующие, тоже научно разработанные, методические приемы. На уроке же литературы ребенок приобщается не к научному знанию, а к явлению искусства, к художеству, и учитель выступает главным образом не в роли носителя и транслятора информации, а в роли проводника в художественный мир произведения, в роли посредника, помощника, собеседника и провокатора (в хорошем, разумеется, смысле – креативного провокатора), – а это совершенно другая задача, требующая иных методических навыков, иной профессиональной и общекультурной подготовки.
Может возникнуть вопрос: а как же историко-литературные сведения, литературоведческие инструментарии и теоретико-понятийный аппарат, к которым мы прибегаем в процессе обучения литературе, – разве это не наука? Наука. Но на уроке литературы она выступает в роли вспомогательного средства, а не главного предмета осмысления. Выдать «под запись» определение полифонического романа – дело нескольких минут, а вот ввести учеников в этот роман, сориентировать их в нем, приобщить к его проблематике, заразить его страстью, сделать его фактом духовной биографии юных читателей – задача гораздо более сложная, но именно она стоит перед учителем литературы. Впрочем, любая задача, при всей своей сложности, имеет некий алгоритм решения и, как правило, не один. Попробуем предложить один из возможных вариантов.
Итак, с чего начать?
На дальних подступах – с глубокого и всестороннего погружения в материал, то есть с серьезной учебы в институте и занятий самообразованием. Сколько раз во время практики приходилось слышать от студентов слова, произносившиеся не без изумления и потерянности: «Как много, оказывается, нужно знать, чтобы провести даже один-единственный урок. Как это сложно и ответственно…». Только оказавшись в положении учителя, вчерашний ученик начинает понимать, что вот тут-то и наступает главный экзамен, на котором не бывает случайного везения, что даже самая добросовестная легальная шпаргалка – конспект урока – не выручит, не спасет, если за этим конспектом нет глубоких, системных знаний, свободы оперирования материалом, выношенной и продуманной позиции и при этом готовности к совместному с учениками поиску, к полноценному диалогу. Учительский багаж должен быть подобен айсбергу: разумеется, на уроке невозможно выложить все, что знаешь по теме, но если ты знаешь ровно столько, сколько выкладываешь, это неизбежно обнаружится: любой ученический вопрос вглубь, вширь или даже в сторону мгновенно высветит профессиональную беспомощность, интеллектуальную немощь такого преподавателя. Из вышесказанного со всей очевидностью следует, в частности, и то, что проводить уроки по чужим готовым конспектам, которые в форме «шпаргалок-сценариев» публикуются сейчас в бесчисленных количествах и вариантах, совершенно невозможно – разве только воспользовавшись ими именно как сценариями, то есть превратив урок в эдакую литературную композицию. Но к процессу преподавания и изучения литературы такого рода мероприятие имеет весьма отдаленное отношение.
Итак, первое условие успеха учителя литературы: обширный филологический багаж и скрупулезное, всестороннее изучение той конкретной темы, которая будет рассматриваться на уроке.
На ближних подступах, то есть в процессе непосредственной подготовки к конкретным урокам, нужно произвести то самое действо, которое мы обозначили как «препарирование текста». Второе условие учительской состоятельности на уроке литературы – это и есть умение препарировать, то есть анализировать, разлагать на составляющие художественный текст, с тем чтобы в итоге выявить, синтезировать его глубинные смыслы и эстетическую природу.
Как при этом относиться к обширному литературоведческому и методическому подспорью? Как к материалу для размышления. Как к стимулятору поиска собственных путей. Разумеется, существует огромное количество критических оценок и литературоведческих разборов, которые учитель не только может, но и должен, обязан использовать в процессе построения собственной концепции. (Между прочим, можно пустить в дело и методическую халтуру – именно как халтуру, соответствующим образом ее обыграв и прокомментировав, что будет очень небесполезным аналитическим упражнением и прививкой от безоглядного доверия ко всякому печатному слову.) Более того, учитель совсем не обязательно должен каждый раз заново изобретать велосипед, то есть создавать собственную уникальную, новаторскую концепцию, – он вправе оказать предпочтение одной из существующих научных стратегий осмысления данного произведения и положить ее в основу разговора на уроке. Но в любом случае само художественное произведение учителем должно быть предварительно тщательно проштудировано – с тем чтобы любая положенная в основу работы точка зрения вытекала из текста, обосновывалась текстом, корреспондировала с ним, а не догматически, искусственно накладывалась на него, как уродующий и умерщвляющий каркас.
Технически процесс предварительного препарирования текста может выглядеть, например, следующим образом (заметим, что речь в данном случае о больших по объему произведениях, которые не охватить «одним взглядом» и ориентироваться в которых без специальной подготовительной работы просто невозможно):
в процессе чтения составляются линейно-тематические схемы с указанием страниц, на которых находятся соответствующие фрагменты, то есть на отдельных листах или на большой «раскладушке» расписываются-представляются все герои по мере их предъявления в тексте, сюжетно-композиционные узлы, пейзажные зарисовки и т. д. и т. д., то есть последовательно фиксируются все значимые содержательные и формальные элементы произведения.
Вот как, например, может выглядеть начало «досье» на двух героев романа И.С. Тургенева «Отцы и дети»1.
| Евгений Базаров | Стр. | Павел Петрович Кирсанов | Стр. |
| Предъявление героя: портретные характеристики (три!); заминка при рукопожатии; «толстобородый» | 154 – 155 | Портрет | 161 – 162 |
| Аркадий о Б. – отцу | 156 | Реакция на Базарова | 162 |
| Влияние Б. на поведение Аркадия по отношению к Н.П. | 157 | Впечатление о нем Базарова, разговор Б. и Аркадия о П.П. | 163 |
| Вмешательство Б. в разговор отца и сына Кирсановых | 160 | Утренний наряд П.П. | 167 |
| Отношение слуги Прокофьича к гостю | 161 | Расспросы о Базарове. Определение нигилизма | 168 – 169 |
| Первая реакция Павла Петровича на Базарова | 162 | Иронические выпады по адресу Б-ва | 170 |
| Базаровская характеристика «стариков» Кирсановых | 163 – 164 | «Тайное раздражение» против «лекарского сына» | 171 |
| И т.д. | И т.д. | ||
| N.B. Разумеется, записи, сделанные для себя, а не для демонстрации, как в данном случае, могут быть еще более краткими, условными, могут быть цитатными и т.д. | |||
На первый взгляд, такая работа может показаться очень трудоемкой, однако она не требует больших временных затрат, ибо выполняется по ходу чтения и в дальнейшем экономит массу времени на поиски необходимой цитаты или эпизода. Такие «путеводные листы» не просто позволяют в дальнейшем легко ориентироваться в тексте, мгновенно находить нужный фрагмент, но и представляют собой первоначальную схематическую характеристику героев и явлений.
На базе этих элементарных линейных схем и с учетом литературоведческих и критических концепций создаются уже более сложные, перекрестные схемы:
тематический расклад уроков и системы вопросов и заданий для каждого из них.
И тут обнаруживается третье важнейшее условие осмысленного погружения в текст и успешного проведения урока литературы:
учитель должен уметь выстроить систему вопросов по соответствующей теме, так как, во-первых, это самый естественный и корректный способ систематизации материала; во-вторых, именно продуманная система вопросов становится логическим, смысловым каркасом полноценной и целенаправленной творческой работы на уроке; в-третьих, качественная подготовка учеников к уроку просто невозможна, если их домашнее чтение не ориентировано соответствующим образом, если они движутся по тексту «вслепую», наобум, без руля и без ветрил, то есть без предварительной учительской подсказки, на что следует обратить внимание.
Подчеркнем: интересно, правильно сформулированный вопрос в процессе изучения литературы зачастую гораздо важнее, богаче, объемнее, интеллектуально и эстетически корректнее прямого утверждения, так называемого «положительного знания». И в сознании учащихся, и в тетрадях по литературе во всем, что касается сложных, спорных, тонких материй, разумнее запечатлевать не безапелляционные формулировки-приговоры («Базаров – нигилист»; «Аркадий – мяконький либеральный барич»), а проблемы, которые, между прочим, вообще не предполагают однозначного ответа. Например: Какое из звучащих в романе Тургенева определений нигилизма приложимо к Базарову? Исчерпывается ли этот герой своим нигилизмом? Нужен ли Базарову Аркадий? Кто из них больше теряет от разрыва отношений? и т. д. и т. п.
Между прочим, именно невозможность однозначным ответом исчерпать художественное явление и делает абсолютно бессмысленными попытки тестирования знаний по литературе.
Не однозначный ответ, а многозначный вопрос является главным нервом, двигателем, интеллектуальным стимулятором урока литературы, придающим ему живое дыхание и подлинный творческий характер.
Как не вспомнить в связи с этим замечательные слова Д.И. Писарева из его блестящей статьи об «Отцах и детях»: «…Роман Тургенева, кроме своей художественной красоты, замечателен еще тем, что он шевелит ум, наводит на размышления, хотя сам по себе не разрешает никакого вопроса»2. Эта эстетически точная писаревская формула определяет сущность любой великой книги, хотя будоражащая многосмысленность и непреходящая злободневность «Отцов и детей» поистине уникальны. Еще до выхода романа возник ажиотаж читательских ожиданий и разраставшихся, как снежный ком, подозрений и предубеждений; по выходе книги, как выразился уже современный литературный критик Дмитрий Быков, «скандал получился ужасный»3 – и именно по той самой причине, на которую указывает и Писарев: «из-за роскошной неоднозначности написанного»4.
Можно ли, допустимо ли эту роскошную неоднозначность, эту изначальную неразрешимость загонять в прямолинейные, категоричные, а посему неадекватные, мертвые выводы-аттестации? Разумеется, это вопрос риторический. Смысл урока литературы в том, чтобы расшевелить ум и чувства читателей, озадачить их неоднозначностью художественно запечатленного бытия, неразрешимостью и в то же время повседневной насущностью вечных вопросов, в том, чтобы приобщить детей к художеству как к таковому – то есть к абсолютно «бесполезной» и, одновременно, бесценной, незаменимой, спасительной, утешительной и прекрасной области творческой самореализации.
А для того, чтобы «зацепить» учеников, вызвать у них интерес, включить их в творческий поиск и содержательный разговор, необходимо озадачить, заинтриговать, увлечь, то есть, в переводе на язык методики, создать так называемую проблемную ситуацию. Например, первый урок комментированного чтения по роману «Отцы и дети» посвятить решению следующей проблемы: