1 Маркированный как «Вопросник отношения к тесту» (Test Attitude Inventory) на бланке для ответов и указанный под тем же названием в перечнях тестов, опубликованных в 9'h MMY и TIP-IV.
2 Профиль тестовой тревожности больше не издается. Однако разрешение на его распечатку для , Исследовательских целей можно получить, обратившись письменно к одному из его создателей, Юджину Иттингу (Eugene Oetting), по следующему адресу: Department of Psychology, Colorado State University, Fort Collins, CO 80523.
420
Часть 4. Тестирование личности
(State-Trait Anxiety Inventory [STAI]), разработанном Спилбергером и его сотрудниками (Spielberger, 1985; Spielberger et al., 1983). При создании этого опросника состояние тревоги (S-Anxiety) определялось как временное, преходящее эмоциональное состояние, характеризуемое субъективными чувствами напряжения и опасения (мрачными предчувствиями).
Такие состояния варьируют по интенсивности и флуктуируют во времени. Тревога как состояние (S- Anxiety) измеряется с помощью 20 коротких описательных утверждений, ответы на которые даются респондентом в соответствии с тем, как он себя чувствует в настоящий момент (например, «Я спокоен», «Я встревожен»). Эти ответы фиксируются в форме указания интенсивности переживаемого чувства (вовсе нет; только отчасти; пожалуй, да; совершенно верно).
Тревожность как черта (Т- Anxiety) относится к относительно устойчивой склонности к тревоге, т. е. к тенденции индивидуума реагировать на ситуации, воспринимаемые как угрожающие, повышением интенсивности тревоги как состояния (S-Anxiety). Респондентам дается инструкция указать, что они обычно чувствуют, отмечая частоту рядом с каждым из 20 применяемых к себе утверждений (почти никогда, иногда, часто, почти всегда). Примеры утверждений: «Я склонен принимать все слишком близко к сердцу» и «Меня ничто не может вывести из равновесия». Люди с высоким уровнем тревожности (Т- Anxiety) склонны демонстрировать повышение состояния тревоги (S-Anxiety) гораздо чаще, чем лица с низким уровнем тревожности, потому что они реагируют на более широкий спектр ситуаций как угрожающих или опасных. Они особенно чувствительны к межличностным ситуациям, представляющим собой некоторую угрозу для их самоуважения, таким как оценка их работы или возможный провал. Однако, будет или нет усиливаться тревога (S-Anxiety) в той или иной ситуации, зависит от того, в какой степени конкретный человек воспринимает данную ситуацию как угрожающую или опасную исходя из своего прошлого опыта. STAI вместе с входящей в комплект его детской версией, Опросником для оценки тревоги/тревожности у детей (State-Trait Anxiety Inventory for Children [STAIC]), был переведен на 43 языка и диалекта, и по исследованиям с его применением накоплена библиография, включающая более 6000 источников (Spielberger, 1989; Spielberger & Sydeman, 1994).
Дифференциация «состояние/черта» была позднее применена Спилбергером и его коллегами при разработке еще одного инструмента — Опросника для оценки проявлений раздражения и раздражительности (State-Trait Anger Expression Inventory [STAXI] — Spielberger, 1988; Spielberger, Johnson, Russell, Crane, Jacobs, & Worden, 1985). STAXI содержит 44 пункта, отображающих области переживания и проявления раздражения и раздражительности. Область переживания оценивается с помощью двух шкал, аналогичных шкалам STAI, а именно: шкалы раздражения (S-Anger) и шкалы раздражительности (Т- Anger), причем последняя, в свою очередь, делится на две подшкалы из четырех пунктов каждая: Раздражительный темперамент (Anger Temperament) и Гневная реакция (Anger Reaction). Частота проявлений раздражения и раздражительности выявляется с помощью трех шкал, состоящих из восьми пунктов каждая: Внутреннее раздражение (Anger-in), Выплескивание раздражения (Anger-out) и Сдерживание раздражения (Anger-Control). Обзорные материалы по этому тесту (Biskin, 1992. Retzlaff, 1992) можно найти в 11-м выпуске Ежегодника психических измерений (11* MMY).
[лава 13. Стандартизованные самоотчеты как метод изучения личности 421
Современное состояние личностных опросников
Вдобавок к общим проблемам, встречающимся во всех областях психологического тестирования, разработчикам и пользователям личностных опросников приходится сталкиваться с дополнительными трудностями. Вопрос сознательного обмана при оценивании личности стоит гораздо острее, чем при тестировании способностей. Измеряемое личностными тестами поведение имеет более выраженную временную динамику по сравнению с поведением, измеряемым тестами способностей. Последний факт усложняет определение надежности теста, так как случайные временные флуктуации в выполнении теста, по всей видимости, смешиваются с общими, закономерными изменениями поведения. Даже при тестировании через относительно короткие интервалы времени не приходится ожидать, что вариация тестовых ответов ограничивается только тестом и не характеризует область нетестируемого поведения. Сюда же можно отнести проблему большей ситуационной специфичности ответов тестируемых в некогнитивной области по сравнению с когнитивной.
В 1990-х гг. произошло оживление исследований, не уходящих от сложностей оценивания личности, а, напротив, нацеленных на поиски новаторских решений этих старых проблем. Данный период характеризуется существенными теоретическими и методологическими прорывами.1 Предшествовавшая ему критика измерений личности безусловно принесла пользу и отчасти стимулировала последующие разработки в этой области психометрии. Однако в своем рвении искоренить ошибочные представления мы должны сохранять бдительность, чтобы не расстаться заодно с правильными и полезными понятиями. Например, за звучащим время от времени предложением полностью отказаться от диагностического тестирования личности и понятия черты скрывается неоправданно узкое определение этих терминов. Диагноз совсем не обязательно предполагает навешивание ярлыков на людей, использование традиционных психиатрических категорий или применение медицинской модели «болезни». К диагностическому тестированию следует прибегать как к вспомогательному средству при описании и объяснении поведения индивидуума, выявлении его проблем и выработке решений относительно дальнейших действий. Точно так же и черты личности относятся к таким категориям, в которых с необходимостью приходится описывать поведение независимо от контекста, научного или какого-то другого, разумеется, если мы хотим хоть что-то понять в поведении конкретного человека. Оптимальная широта таких категорий будет меняться в зависимости от конкретных целей оценивания. Представленные в главе 11 модели иерархической организации черт с равным успехом могут использоваться и при описании некогнитивного поведения. При одних обстоятельствах лучше всего подойдут относительно широкие, общие черты, а при других — необходимо будет оценить узкие, точно определенные формы поведения.
' Работы Брутона (Broughton), применяющего понятие прототипа и методы многомерного шкалирования для оценки личности, могут служить примером ряда наиболее интересных и быстро развивающихся методологических разработок в данной области (Broughton, 1990; Broughton, Boyes, & Mitchell, 1993). Что касается теории, то здесь круговая модель (circumplex model) обеспечила основу Для интеграции различных традиций в сфере межличностного поведения (см., например, Hofstee et *1-, 1992; J. S. Wiggins, 1996; Wiggins, & Pincus, 1992). В добавление к этому предметом обсуждения И исследования все чаще становятся многочисленные взаимосвязи между областями личности и интеллекта (см. главу 16).