Жуковка-ковали. Крутов

Дата: 2025-05-25; Просмотры: 3

Оценка:

0.00 из 5.00 — оценок

Скачиваний: 0

Скачать

Его вызвали в начале десятого, сразу после завтрака:

– Крутов, на выход! Камера притихла. Хотя компания уголовников во главе с лидером (Дмитрий Симонов по кличке Пушистый) и “дер– жал зону”, то есть верховодила в СИЗО, все знали, что ни Крутов, ни его приятель Федотов, никому не подчинились, хотя и вели себя тихо. Поэтому уход одного из них резко менял соотношение сил в пользу Пушистого.

– Если не вернусь – держись!– сунул руку Ираклию Егор.– Не знаю, куда меня забросит судьба, но обещаю вернуться и выдернуть тебя отсюда, а заодно и посчитаться кое с кем.

– Не беспокойся за меня,– улыбнулся Ираклий.– Я здесь тоже не задержусь, у меня остались друзья на воле, в беде не оставят. Крутов кивнул, исподлобья посмотрел на делающих вид, что они заняты игрой в карты, уголовников и вышел. Его привели не в комнату следователя, как он ожидал, а в кабинет начальника милиции по фамилии Казанов, к кото– рому, по рассказу Ираклия, не зря прилипла кличка Казано– ва: капитан очень был падок на женщин.

– Гражданин Крутов,– сухо сказал он, не поднимая голо– вы от стола, за которым что-то писал.– Вы освобождаетесь из-под стражи под подписку о невыезде. До окончания рас– следования дела по убийству военнослужащего Джума– гельдыева. Распишитесь. Крутов посмотрел на тумбой стоявшего возле стола лей– тенанта-омоновца, проявившего невиданное усердие при избиении подследственного, то есть его, Егора Крутова, пе– ревел взгляд на капитана и молча подошел к столу, гадая, что бы это могло быть, какая сила заставила его тюремщи– ков отпустить его. Взял ручку, расписался на постановле– нии.

– И не безобразничай,– растянул узкие губы в недоброй ухмылке лейтенант,– а то снова сюда угодишь и уже не выйдешь так легко. Крутов забрал свои документы, протянул руку.

– Оружие.

– Что? Лейтенант и начальник милиции переглянулись.

– Прошу вернуть табельное оружие: пистолет и нож. Имею разрешение на их ношение, как сотрудник спец– службы. Сотрудником он уже не был, но об этом вряд ли знали в милиции. Капитан поколебался, потом выдвинул ящик стола, до– стал чехол с бетдаггером, бросил на стол.

– Забирай, пистолет пока побудет у нас, до окончания следствия. Егор вынул “летучую мышь”, заученно крутнул в паль– цах, так что бетдаггер превратился в веер, сунул обратно в чехол.

– Девушка-соседка, которую вы забрали вместе со мной, еще здесь? Представители власти снова переглянулись.

– Какое тебе до нее дело, полковник? Она кто тебе, же– на, сестра, родственница?

– Я спросил. Казанов налился темной кровью, подался вперед.

– Вы свободны!

– Иди, иди,– добавил лейтенант с пренебрежением,– за– лезь в свою деревню и сиди там тихо, как мышь.

– Приходи в гости, мурло,– сказал Крутов, открывая дверь.– Побеседуем. Да и сам жди гостей. Вышел. Постоял секунду в коридоре под внимательным взглядом дежурного милиционера. Улыбнулся. вспомнив изречение поэта: “Нет, я не тот, кого вам заказали”,– и подо– шел к дежурному.

– Извините, гражданин начальник, девушку из Ковалей, Лизу Качалину, выпустили или нет?

– Увезли,– буркнул милиционер.

– Куда?

– Почем я знаю? Вчера еще. Проходи, не задерживайся.

– Что ж, спасибо за информацию. Размышляя, кто и куда увез Елизавету, а также почему его выпустили на свободу, Крутов вышел ил милиции, по– стоял немного, с удовольствием подставив лицо солнцу, и решительно зашагал к станции. За линией железной доро– ги, на улице Пушкина, жил еще один его дядя, Иван Поли– карпович, пришла пора навестить и его. Ивану Поликарповичу Саковцу пошел семьдесят четвер– тый год, но был он стариком крепким и все еще продолжал столярничать в своей мастерской,пристроенной к собствен– ному дому, зарабатывая на кусок хлеба починкой мебели, дверей, оконных рам и хозяйственной утвари. Но славился он не столько мастерством, сколько добротой и широтой души, в жизни не обидев ни одного человека. Ему всегда хотелось, чтобы никто не обижался и всем было хорошо. Егора он встретил не хуже, чем если бы встречал любимо– го сына.

– Господи, Егорша приехал!– Ходил Иван Поликарпович плохо, хромал, кости левой ноги у него начали размягчать– ся,– болезнь по-ученому называлась: облитерирующий эн– детерит,– но он скрывал свои боли от всех и даже пытался работать на огороде.

– Сколько лет, сколько зим! А мы уж думали, забыл нас совсем. Проходи, родной, проходи. Фруз, накрывай на стол. Жену Ефросинью Павловну, тихую и незаметную, но не– изменно приветливую, он звал Фрузой. Вскоре на столе в маленькой веранде, напомнившей Егору отцовскую веранду в Ковалях, стояла початая бутыл– ка водки, соленые грибы, салат из овощей, свекольник, телячий язык под соусом. Пока баба Фруза пекла блины, Иван Поликарпович пропустил стаканчик, благо был повод, и разговорился, давно не имея благодарной аудитории. Старик он был интересный, знал многое, интересовался и политикой, и экономикой, и новостями культурной жизни страны, и мировыми событиями. Конечно, источником его знаний был в основном телевизор да газеты, однако Иван Поликарпович умел делать выводы, зачастую парадоксаль– ные, и слушать его было занятно. Крутов только кивал и поддакивал, налегая на грибы, а потом на блины со смета– ной, продолжая размышлять над тайной своего освобожде– ния. Не приходилось сомневаться, что ему помогла какая– то сильная рука, буквально заставив местную власть вы– пустить полковника “на поруки”, но что это была за рука, кто заинтересовался судьбой бывшего командира спецподраз– деления антитеррора, приходилось только гадать. Предположение о том, что Крутову помог кто-то из быв– шего начальства, узнав о его приключениях, не выдержива– ло критики. Бывшими сотрудниками спеслужб по обыкнове– нию интересовались мало, а точнее, не интересовались совсем. Этим занимались только разного рода союзы вете– ранов спецслужб, да коммерческие и криминальные струк– туры.

– Или вот недавно я смотрел передачу по телевизору,– продолжал разглагольствовать довольный вниманием Иван Поликарпович.– В Швеции новую премию изобрели, Игнобелевскую.

– Может быть, Нобелевскую?– рассеянно уточнил Крутов.

– В том вся и заковыка, что эту премию назвали по имени какого-то Игнациуса або Игнатия Нобеля, вот и получилась Игнобелевская. А вручают ее ученые из Гавра… Гарвар… ского университета за наиболее бесполезные и никчёмные изобретения. Ну, там еще открытия и книги. Ты книги-то читаешь?

– Редко,– признался со вздохом Крутов,– в последнее время недосуг было. Но вот отдохну в деревне и начну чи– тать. И что же с премией?

– За книгу одному писателю “игнобелевку”, значит, дали, как же его звали, дай Бог памяти… Майк… Майкл Дросман… или Дроснин… да шут с ним! В общем, он Библию перело– патил, нашел в ней кучу предсказаний и написал роман. По медицине премию разделили два пролаза– медика, и зна– ешь, за что им ее дали? За то, что они сделали “открытие”, будто тихая музыка в лифте способствует, значит, выработ– ке в организме муноглобина.

– Иммуноглобулина?

– Во-во, точно, глобина, значит, который препятствует простуде.– Иван Поликарпович зашелся мелким смехом.– Представляешь, прокатился в лифте и выздоровел! Вот чем люди занимаются у вас в городах-то. Ну, совсем крыша поехала! Крутов меланхолически кивнул, соглашаясь. Дядя од– ним глазом, хитренько, посмотрел на него и вдруг забеспо– коил-ся.

– Что-то выглядишь ты хреново, племяш. Аль случилось что? Не заболел ли? Бледный ты какой-то, руки в синяках, на скуле царапина… аль подрался с кем?

– Подрался,– наметил улыбку Крутов, раздумывая, сооб– щать ли дяде о ранении Осипа, потом все же решил рас– сказать, слегка приуменьшив размеры драмы. Иван Поликрпович выслушал весть с изумлением и не– доверием, хмель его как рукой сняло. Он даже переспро– сил, правда ли это, так был поражен новостью, а затем только хлопал руками себя по коленям, приговаривая: ах, варнаки, ах, поганцы!– и взгляд его, взгляд человека, всю жизнь дарившего людям добро, говорил о том, как глубоко он подавлен и растерян. Ефросинья Павловна была потрясена не меньше мужа, однако по натуре умела сдерживаться и лишь вздыхала, промокая слезящиеся глаза. Она было тут же засобирапась в Фошню, чтобы навестить родственников, и Егор с трудом уговорил стариков не спешить.

– Я достану транспорт,– обнял он обоих ,– и отвезу вас в больницу. Не переживайте. Осип уже вовсю травит анекдо– ты, да и баба Аксинья поправляется, так что скоро выйдут. А бандюг тех уже нашли добрые люди и воздали им по за– слугам. Дядь Вань, у меня к тебе просьбочка небольшая имеется. Вишь, в каком обмундировании приходится щего– лять? Стыдно на глаза людям показываться.

– Да и я тоже обратил внимание,– слегка ожил Иван По– ликарпович,– неужто, думаю, ограбил кто? С тобой-то все в порядке? Надолго приехал?

– Скорее всего надолго. Отпуск взял.– Крутов не стал разочаровывать старика рассказом о своем содержании под стражей.– Дядь Вань, мой кэш временно отощал, одол– жи деньжат. Пойду куплю что-нибудь поприличней.

– Фруз, неси шушпан. Ефросинья Павловна принесла старинный кафтан с длинными карманами, в которых Иван Поликарпович хра– нил наличность.

– Сколько тебе надо?

– Рублей пятьсот думаю хватит. Я отдам через пару дней.

– Не требеси, бери и не думай о долгах. На жизнь нам со старухой хватает – и ладно. Подожди-ка, я тебя сейчас еро– феичем напою. Старик, припадая на больную ногу, скрылся в сенях, за– гремел дверцей погреба и вскоре вернулся с трехлитровой бутылью темно-зеленого стекла, вытащил пробку, понюхал, зажмурился.

– Эх, хороша, ядрена корень! Всю хворь вытянет.

– Что это?– с настороженностью спросил Крутов, зная пристрастие дяди ко всякого рода наливкам и настойкам.

– Это ерофеич,– веско поднял палец Иван Поликарпо– вич,– настой на травах. Он тебя прогреет и силу даст.

– Может, не надо?

– Не боись, племяш, я плохого не посоветую, а этот на– стой еще моя бабка Маша делала, траву тирлич собирала.– Иван Поликарпович на треть наполнил рюмку густой зеле– ной жидкостью, пахнущей камфарой, смолой и травой, про– тянул Егору.

– Пей. Крутов покорно взял рюмку и сделал глоток, смакуя жид– кость на языке, прислушиваясь к своим ощущениям. Вкус у настоя был специфический – перец пополам с орехом и ме– дом, и глотать его было не очень приятно. Но потом вдруг началась череда странных движений языка, гортани и сте– нок кишечника: будто там стали появляться и лопаться пузырьки газа,– у Егора закружилась голова и он вынужден был присесть. Метаморфоза его ощущений между тем продолжалась. Его прошиб пот, жаркая волна прокатилась по телу от ма– кушки до ног, пальцы рук стали ледяными, уши наоборот запылали огнем, голова распухла, стала пустой, ясной и звонкой, а сердце заполнило все тело и с шумом фонтани– ровало не кровью – огненной лавой. Затем все шумы стих– ли, их задавил звенящий гул, похожий на густой звон про– водов зимней морозной ночью, а тело превратилось в глы– бу стекла. Казалось, шевельнись – и оно рассыплется на кристаллы и осколки! Но и это ощущение быстро прошло, Крутов снова стал человеком, хотя – огромным, не вме– щавшимся не только в собственное тело, но даже в дом дяди. Во всяком случае в дверь он сейчас бы не прошел! Возбужденная параэнергетика не пустила бы его, увеличив объем тела, а вернее, энерго-чувственный объем, до раз– меров комнаты. Еще с минуту Крутов отдувался и приходил в себя, а ко– гда окончательно очнулся, осознав себя сидящим на стуле, то поразился тому ощущению бодрости и силы, кото-рое кипело в крови и заставляло мышцы играть и требо-вать нагрузки.

– Ну, как, ти живой ты ай нет?– довольно ухмыльнулся старик.

– Нет слов!– искренне ответил ошеломленный Егор.– Ощущение совершенно сказочное: я все могу!

– Еще бы, я этим снадобьем только и спасаюсь, ногу мажу и внутрь принимаю. Врач приходил, грит – ложись в больницу немедля, а то ногу отрежут, а я вот ужотко второй год держусь. Хочешь, отолью склянку? Только пей не часто и помаленьку, сто лет жить будешь. Иван Поликарпович нашел плоскую стеклянную фля– жечку из-под алтайского бальзама, отлил в нее ерофеича и вручил Крутову.

– Пользуйся и заходи почаще, не обижай стариков, всег– да будем рады. Егор обнял дядю, поцеловал Ефросинью Павловну и вышел. У перекрестка оглянулся, чтобы помахать рукой: старики стояли у калитки и дружно ответили на его жест. А у Крутова защемило сердце: жить обоим осталось не так уж и много, несмотря на умение дяди хорохориться и выгля– деть здоровым и сильным. В центральном универмаге Жуковки Крутов купил себе рубашку цвета маренго с короткими рукавами, джинсы, плавки, носки и кроссовки, тут же переоделся в парке, за кустами, а выданные в милиции обноски свернул и положил на скамеечку – для бомжей или тех, кто нуждался даже в таких вещах. Так как в райцентре ему делать было нечего, Крутов неспеша зашагал по дороге к выезду из города, надеясь на попутку. Пешком топать восемнадцать километ– ров до Ковалей все-таки было нездорово, несмотря на рас– пиравшее грудь Крутова после приема ерофеича чувство бодрости. Остановилась третья по счету машина – новенький мо– локовоз, в кабине которого кроме водителя сидела девочка лет двенадцати, как оказалось, его дочка. Разговорились. Посудачили о том, о сем, о жаре и видах на урожай, о ценах на продукты, а также о проблемах вос– питания детей.

– Ты знаешь, что творят в школе эти оглоеды?– возму– щался шофер Вова, примерно одного возраста с Егором, быстро перейдя с пассажиром на “ты”.– Не поверишь! Ну, учиться и мы не особенно хотели, но нынешняя молодежь совсем учителей не замечает, в упор! Да еще угрожает: не поставишь тройку – дом спалим! Или вот аборты делают в шестом классе! Да разве такое было в наше время?! Хо– рошо у меня Танька воспитанная, книжки всякие любит читать, не оторвешь. А то тоже залетела б… Или вот еще случай. Я в Фошне в своем доме живу, а сосед мой Колька квартиру получил в девятиэтажке, у нас тоже такие строить начали. У него пацан в четвертом классе учится и в школу теперь ему ходить надо через три улицы, так что пацаны удумали: плати, говорят, за проход по нашей территории! Это,мол, “ зона наших интересов”. Каково?! Насмотрелись американского дерьма по телику… Крутов засмеялся. Шофер Вова тоже блеснул зубами.

– Не, я правду говорю. Как вот в таких условиях детей воспитывать? Телики поразбивать? Или головы тех, кто эти сволочные фильмы крутит? Лучше головы, подумал Егор, но вслух сказал:

– От нас тоже кое-что зависит. Ты вот много внимания дочке уделяешь?

– Да так, когда вечером…– смешался Витя.– С ней мамка больше возится, а я чего – шоферю…

– А ты займись и увидишь результат. Для них внимание взрослых – едва ли не единственный стимул показать себя с лучшей стороны.– Егор подмигнул покрасневшей девочке, делавшей вид, что она не слушает разговор взрослых.– Как учишься?

– Хорошо,– тихо проговорила она.

– А кем стать хочешь?

– Космонавтом,– чуть слышно донеслось сквозь шум мо– тора.

– Это она начиталась фантастики,– осуждающе сказал Вова,– вот и мечтает. Лучше бы о чем-нибудь реальном мечтала.

– Хорошая мечта,– одобрил девочку Егор, поймав ее благодарный взгляд.– Только надо всегда быть достойным своей мечты, чтобы она исполнилась. Это очень трудно, но возможно. Машина остановилась в центре Фошни, и Егор вылез, мучаясь вопросом, давать деньги водителю или не давать. Но Вова сунул ему руку, белозубо улыбнулся и, проговорив: заходи в гости, улица Рогова, дом восемнадцать,– и уехал. А Крутов подумал, что если дети простых деревенских пар– ней мечтают стать космонавтами, то еще не все потеряно, глубинный духовный запас России не исчерпан и она, как всегда, устоит, несмотря на все ухищрения врагов… кто и где бы они не были. В больнице он пробыл всего несколько минут. Погово– рил с Осипом, узнал, что к дяде заходил Панкрат, передал привет от Ивана Поликарповича, забежал к Аксинье, с го– речью в душе осознав, как она похудела и осунулась, и попытался поднять ей настроение шутливым пересказом своей встречи с родственниками в Жуковке. Это ему уда– лось, и Крутов покинул больницу с некоторым облегчением. Через полчаса он был в Ковалях.

*

Узнать о судьбе Елизаветы у родителей не удалось. Степанида вообще не знала, где ее дочь, а Роман Евгра– фович лишь разводил руками и говорить явно ничего не хотел. Либо тоже не знал, либо его запугали, то ли Егор ему не нравился. Впрочем, Крутов надеялся, что послед-нее предположение не соответствует истине, повода к тому, чтобы у соседей сложилось о нем плохое мнение, он не давал, кроме разве что ухаживания за дочерью в ее не– разведенном положении. Крутов наведался к теткам и сестрам и был весьма удивлен, когда его сестрица Лида рассказала ему о своем знакомстве с Панкратом Воробьевым, предводителем “мстителей”, о чем она, естественно, ничего не ведала. По тому, как сестра в некоторых моментах рассказа мялась и смущалась, Егор сделал вывод, что Панкрат ей понравил– ся, и решил при первом же удобном случае поговорить с бывшим майором, дабы тот не поддался искушению про– длить знакомство. Судьба у сестры складывалась не слиш– ком счастливая, а женщина она была впечатлительная и гордая, могла и влюбиться,– двадцать семь лет – не пять– десят семь,– и пережить еще одну трагедию ей было бы непросто. Поговорив с Лидой и успокоив сестер, Крутов попытался починить свой автомобиль, заклеил пробитые шины-беска– мерки изнутри, разложил их во дворе для просушки и после недолгих колебаний решил кое-кого навестить. Пообедав собственноручно приготовленными окрошкой и тушеными овощами, Егор надел футболку,спортивные штаны и отпра– вился в гости к хозяевам, купившим хату у Гришанка. Пока он сидел в милиции, здесь успели навести поря– док, остатки сгоревшего киоска убрали, навезли кирпича, досок, бревен и принялись возводить новую торговую точ– ку, уже не киоск, а целый магазин. Дела видать у Бориса, брата мужа Елизаветы, шли хорошо. Строители были чужие и спрашивать ничего Егор у них не стал, просто отпер калитку и прошел в дом, знакомый ему еще по старым временам, когда он часто захаживал в гости к Шурику Гришанку, с которым вместе учился. В доме тихо разговаривали двое мужчин, в одном из которых Егор узнал Бориса; второй собеседник, черноволосый, с густыми бровями и острым, как топор, лицом, был незнаком. Оба сидели на диване в майках и шортах и потягивали пиво из жестяных банок, батарея которых стояла на столе. Судя по количеству пустых банок в ведре у порога, сидели они дав– но.

– Привет,– сказал Егор, засовывая руки в карманы спор– тивных брюк.– Прошу прощения за вторжение, но у меня только один маленький вопросик имеется. Где Лиза?

– Вот бляденыш!– обрел дар речи опешивший Борис.– И ты осмелился заявиться ко мне домой, внаглую, чтобы спросить, где эта братова сучка?! А ну, Шамиль, проводи…– договорить он не успел. Удар ногой в подбородок унес его с дивана и перемес– тил в угол залы, к телевизору. Черноволосый Шамиль вско– чил, вставая в стойку каратэка. Егор, спокойный и уверен– ный, смерил его взглядом, не вынимая рук из карманов, по– качал головой.

– Не влезай, парень, себе дороже обойдется. Черноволосый прыгнул вперед, нанося удар ногой по колену Крутова и тут же рукой в лицо, однако Егор подпрыг– нул вверх, пропуская ногу противника и блокируя предпле– чьем удар рукой, и ответил звонким, оглушающим, “штам– пующим” ударом-шлепком ладони по макушке черноволо– сого. Тот присел, хватаясь руками за голову, и Егор, толк– нув его коленом, свалил на пол. Наставил палец.

– Сидеть! А то рассержусь. Борис начал подавать признаки жизни, застонал, заво– зился на полу, сел, держась рукой за челюсть.

– Это тебе аванс,– подошел ближе Егор,– за “сучку”. Еще раз скажешь об этой девушке гадость, вобью язык в глот– ку.А теперь еще раз повтори, где она. Глаза Бориса стали осмысленными и в них, на фоне безмерного удивления, зашевелился страх.

– Пошел ты!.. Егор отвел ногу для удара, Борис в испуге вжался в угол, едва не опрокинув тумбочку с телевизором, и в это время ожил его приятель.

– А-а-а, амени баласы ахмат!– заорал он, вскакивая, хва– тая стул и замахиваясь. Крутов мгновенным движением сцапал со стола банку с пивом и метнул в надвигающуюся фигуру. Банка попала в лоб Шамилю, пиво брызнуло во все стороны, черноволо– сый выронил стол и растянулся на полу. Егор проводил его падение взглядом, повернул голову к Борису.

– Ну? Видимо, последний довод доконал хозяина, потому что он, все еще ощупывая вспухшую челюсть, невнятно про– бубнил:

– Она в Брянске… у Георгия…

– Адрес. Борис нехорошо усмехнулся, но от боли тут же его фи– зиономия перекосилась, хотя глаза продолжали таить злоб– но-веселую искру.

– Проспект Машиностроителей, дом два. Попробуй, сунь-ся, смельчак. Крутов отвернулся и вышел из залы, на пороге не забыв вежливо сказать “спасибо”. Раздумывая, что ему теперь делать, ехать ли сразу в Брянск или дождаться возвраще– ния Осипа и Аксиньи, он вернулся домой, постоял в нере– шительности возле машины, вышел в сад и вдруг в голове тоненько тренькнул звоночек тревоги. Кто-то наблюдал за ним, очень осторожно и тихо, на расстоянии, скорее всего в бинокль, и обнаружить эту слежку могла только никогда не дремлющая боевая интуиция профессионала. Ощущение “пульсировало” – то появлялось, словно шею покусывал комарик, то исчезало, что объяснялось очевид– но действиями наблюдателя: он то прикладывал бинокль к глазам, то опускал, а так как Егора можно было видеть в саду только с одной стороны, со стороны пруда, то он ре– шил искупаться. Скрылся в доме, взял полотенце, тонкое одеяло и в плавках, надев темные очки, демонстрируя на– мерения, пошлепал босиком через огороды к пруду. По-хо– зяйски расположился на лужайке, свободной от коровьих лепешек, расстелил одеяло и растянулся на нем навзничь, раскинув руки и ноги. К этому моменту он уже примерно знал, где скрывается наблюдатель – на одной из ракит со свисающими до земли “косами” – длинными ветвями, но те– перь надо было выманить его оттуда, заставить покинуть свой пост для проверки наблюдаемого. С минуту Крутов прислушивался к тихим птичьим тре– лям, к звону насекомых, шелесту листвы деревьев – ко все– му тому, что называется тишиной природы, потом расши– рил диапазон слуха с помощью медитации и нырнул в бездну п у с т о т ы. Сеанс внечувственного восприятия длился всего не– сколько секунд, выходил Егор из этого состояния гораздо дольше, несколько минут, зато теперь он точно знал, где сидит наблюдатель, знал, что он вооружен и что у него есть по крайней мере один напарник. А поскольку вылезать из убежища он не торопился, считая, что объект действитель– но решил позагорать и искупаться, и никуда не денется, Крутов понял, что пришла пора действовать. Он окунулся в пруд, с наслаждением полежал на воде, остужая тело и вспоминая детские забавы с постройкой плотов и охотой на местных “акул” – лягушек, потом вылез из воды и, насвисты– вая, перекинув через плечо полотенце, направился обрат– но к деревне. Однако на краю огородов вдруг свернул к группе больших ракит, возрастом наверное превосходящих Кова-ли, сделал вид, что хочет справить нужду, влез под шатер самого большого дерева и, не давая наблюдателю опом-ниться, стремительно взлетел по стволу ракиты вверх на три метра и одним ударом сбросил его на землю. Спрыгнул следом, добавил локтем в основание черепа, так чтобы не убить, а только обездвижить. Отобрал у парня в камуфляж-костюме рацию, панорамный бинокль армейско– го образца, пистолет-пулемет ОЦ-22 с магазином на три– дцать патро-нов, известный под названием “овца”, и штурм– нож с зазуб-ренной кромкой, пошлепал парня по щекам.

– Вставай, вставай, отдыхать будешь потом. Парень зашевелился, открыл затуманенные глаза, уви– дел перед собой лицо того, за кем должен был наблюдать, и попытался отодвинуться. Егор прислонил его спиной к стволу ракиты, резко дернул за ухо; боль, как известно, от– резвляет.

– Кто ты, откуда, зачем следил за мной?

– Я не за вами… за деревней… у нас учения…– пробор– мотал постепенно приобретавший уверенность парень с коротким ежиком волос и сломанным “боксерским” носом. Егор укоризненно покачал головой, дернул наблюдателя за ухо посильней, так что тот вскрикнул.

– Не обманывай старших, малыш, а то я тебя поставлю в угол и родителям сообщу. Имя?

– Кафельников… Леонид…

– Ух ты! Не родственник ли знаменитого теннисиста? Звание!

– Лейтенант.

– Откуда? Наблюдатель сверкнул глазами, набычился, решая в уме какую-то задачу, и Крутов вынужден был влепить ему пощечину, чтобы не упускать инициативу.

– Быстрее отвечай!

– Воинская часть 1369 Д, мы стоим тут недалеко…

– За колючей проволокой? Асфальт вам провели? Глаза наблюдателя на мгновение остекленели, он не был готов к беседе с глазу на глаз и не успевал придумы– вать “дезу”. Егор снял пистолет-пулемет с предохранителя, сунул ствол в рот парню и ласково проговорил:

– Ты понимаешь, что мне есть, где тебя похоронить так, что никто не найдет? Парень вспотел, покивал.

– Отлично.– Егор вынул ствол изо рта лейтенанта.– Гово– ри. Что за часть стоит там на самом деле? Чем там занима– ются? Кто тебя послал следить за мной? Зачем?

– Это секретный объект третьего…– начал было наблю– датель и не закончил. Кто-то возник за спиной Крутова, бес– шумный и опасный, и хотя интуиция предупредила Крутова, бросив его ничком на землю, все же он был слишком увле– чен допросом, чтобы прореагировать адекватно. Сухо треснула короткая, в три патрона, очередь, пули прошли над спиной Егора, срезали ветки ракиты, канули в лес. И тотчас же раздался чей-то недобрый угрожающий голос:

– Лежать! Пристрелю! Руки на затылок! Егор еще в падении мог бы открыть огонь из “овцы”, но не стал этого делать, не зная, с кем имеет дело. Поэтому он подумал, медленно отодвинул от себя “овцу”, сцепил пальцы на затылке и слегка повернул голову, чтобы в полу– мраке ракиты разглядеть говорившего. На него смотрел зрачок такого же пистолета-пулемета, а поверх него видне– лись глаза пригнувшегося к земле парня в пятнистом ком– би. Судя по выражению глаз этого человека демонстри– ровать знание рукопашного боя было бесперспективно. Тот, кого Крутов взял в плен, отклеился наконец от ствола ракиты, подобрал свое оружие, ткнул носком ботинка в плечо Егора.

– Вставай, но не резко, и выползай. Крутов повиновался, прислушиваясь к знойной тишине природы. Ему показалось, что кроме захвативших его на– блюдателей где-то прячутся другие люди. И он не ошибся. Выйдя из-под полога ветвей ракиты, он сначала увидел третьего члена группы, экипированного точно так же, как и его приятели, но с автоматом подмышкой, а затем в пяти шагах позади него заметил затаившегося в траве четверто– го человека. И по тому, как этот четвертый держался, Егор вдруг сообразил, что он из другой команды, не из той, что следили за ним.

– Иди!– подтолкнули его в спину. Двое парней вылезли из-под дерева вслед за ним, они вполне могли заметить лишнего свидетеля, и тогда Крутов начал действовать, спасая положение, не вполне впрочем уверенный, что прав.

– Караул! Грабют!– заорал он внезапно, заставив конвои– ров вздрогнуть.– Спасите! Помогите! Замешательство спецназовцев длилось всего секунду, но этого хватило тем, кто следил за ситуацией со стороны. Двое наблюдателей отвлеклись на Егора, направив на него оружие, третий попытался зажать ему рот, и действие разбилось на два фрагмента. В первом Крутов по-змеиному вывернулся из захвата, перехватил руку вцепившегося в него парня, пригнул его к земле и ударил коленом в лицо. Второй фрагмент оказался посложней: сзади на парней в камуфляже вдруг бросились какие-то люди, одного сходу угостили ударом пистолета по загривку, второго скрутили и сунули лицом в землю, чтобы не кричал. Только после это– го участники короткой схватки взглянули друг на друга.

– Панкрат!– сказал без особого удивления Крутов.

– Что это вы без охраны, полковник?– с ироническим уко– ром ответствовал Воробьев.– Тут же по лесам полно недо– битых фашистов! Они с улыбкой обменялись рукопожатием, потом Пан– крат махнул рукой своим подчиненным:

– Свяжите этих бугаев и оттащите подальше в лес, через пару минут допросим. Хочешь поучаствовать?– это уже Крутову.

– Непременно,– отозвался тот, глянул на свои измазан– ные травой плавки,– только переоденусь. А где это омонов– цам, к которым ты якобы принадлежишь, преподают навыки диверсионно-разведывательной работы?

– А я сбрехал,– легкомысленно отмахнулся Панкрат.– Во– обще-то служил я в особой группе внешней разведки, пас– шей бывшие республики Союза.

– Похоже. В Чечне бывал? Мы там не могли встречать– ся?

– Вполне могли, но я бы запомнил.

– Жди, сейчас приду. Через несколько минут, сбегав домой и натянув на себя джинсы и рубашку, Егор вернулся к пруду. Троица неудачливых наблюдателей уже сидела спина к спине под поваленной сосной и только сверкала глазами в бессильной ярости; у каждого во рту торчал кляп.

– С кого начнем?– спросил длинный жердеобразный па– рень из команды Воробьева, кивая на пленников.

– Погоди,– буркнул Панкрат.– Во-первых, по одному, во– вторых, надо посоветоваться.– Он отвел в сторонку Егора.– Зачем тебе понадобилось связываться с ними, полковник? А если бы мы не успели?

– Вряд ли они пришли сюда ликвидировать меня, для этого не стоило организовывать полномасштабную слежку. Меня выпустили по чьему-то приказу и решили очевидно понаблюдать, чем я стану заниматься.

– Не учли твоей квалификации. А что значит – выпустили по приказу? Крутов помрачнел, невольно ощупывая ссадину на ску– ле, помолчал немного, потом коротко поведал Воробьеву историю своих злоключений.

– Н-да!– почесал тот затылок.– Крепко тебя обрабатыва– ли! И очень неожиданно выпустили. Что собираешься де– лать?

– Сначала разберусь с этими служаками,– кивнул на свя– занных наблюдателей Крутов.– Затем посчитаюсь с мест– ным ОМОНом. Терпеть ненавижу служебного произвола, хамства и унижения! После этого поеду в Брянск.

– Искать Лизавету,– докончил Панкрат с хитровато-про– стодушным прищуром.– Присох-таки к чужой жене… – Он поднял руки вверх.– Молчу, молчу.

– И молчи!– сурово сказал Крутов.– Сам-то на кого глаз положил? Смотри, майор, обидишь Лидуху – убью!

– А ты откуда знаешь?– округлил глаза Воробьев.

– Она сама призналась.– Егор нехотя улыбнулся.– Ви– дать, заинтересовал ты ее. Девчонка она клевая, слов нет, но лучше бы ты в ту сторону не смотрел.

– Это почему же?– осведомился Панкрат.

– Потому… ты же перекати-поле, нет? Один такой у нее уже был.

– Эх, не будь ты ее братом, полковник, дал бы я тебе!– вздохнул Панкрат.

– Помечтай, помечтай. Я тебя предупредил. Расскажи, как ты сам-то здесь оказался. Воробьев дернул себя за ухо “фирменным” жестом, по– колебался немного и ввел Крутова в курс здешних событий, рассказав о бое возле кургана, о потерях среди “мстите– лей”, о посещении больницы в Фошне и о встрече с Лидой. Заканчивая рассказ, он вдруг смущенно посмотрел на Его– ра и сказал:

– Ты дурное в голову не бери, запала она мне в душу. Так что не только обидеть – оберегать согласен… всю ос– тавшуюся жизнь. Кстати, она меня в гости пригласила. А правда, что у нее сейчас никого… ну, ухажера нет? Крутов хмыкнул, смерил майора взглядом.

– Я не спрашивал, но по-моему нет. Да и кому она с дву– мя детьми нужна? Ты хоть знаешь об этом?

– Да хоть четверо!

– Такой ты у нас примерный отец? Ладно, хватит тре– паться. Не об этом думать надо. Ты только что соратника похоронил, выяснять надо, ради чего он погиб. Лицо Панкрата стало угрюмым.

– Выясню, не беспокойся. Всю душу вытрясу из…

– Эти ребята могут быть ни при чем. Что еще ты можешь сообщить по делу?

– Ты о такой организации – ФУМБЭП ничего не слышал?

– Нет. Что это за организация?

– Если бы я знал, не спрашивал бы. В зону рефрижера– тор заехал, водитель в черно-желтой форме и эмблема у него на груди – шестиконечная звезда и эти буквы.

– Федеральное управление…

– Это и мы поняли. Федеральное управление чего? Крутов подумал.

– По-моему, что-то связанное с медициной. Могу уточ– нить у своих знакомых в Москве.

– Уточни, если сможешь. Я тоже дал запрос, но за отве– том надо в Жуковку ехать. Может, ты и прав, что зона за колючкой как-то связана с медициной, с какой-то военной лабораторией. В свое время газеты писали о “парадах уро– дов”, не читал? С помощью специальных упражнений, поз и питания людей в секретных лабораториях превращали в уродов, а потом демонстрировали публике.

– Где это у нас такое было?

– Не у нас, на западе. А что, мы сильно от них отличаем– ся? Образ жизни, чуждый нам, с порнопотоком, насилием и рекламой, мы уже практически переняли. Но я не об этом. Может быть, тут в лесах прячется подобная лаборатория? Недаром же курганы были приспособлены под общие моги– лы.– Глаза Панкрата загорелись.– Слушай, идея! А что если рефрижератор, заехавший в зону, заказан для транспорти– ровки выкопанных мертвецов?! Крутов покачал головой.

– Не подгоняй факты под теорию. Хотя, с другой сторо– ны, идея неплохая. Вы своим настырным любопытством заставили руководство зоны занервничать, и оно решило подстраховаться, замести следы.

– Точно! Я подумал о том же самом.

– Пошли.– Егор направился к пленникам. Они выдернули одного из наблюдателей, самого перво– го, с которым столкнулся Крутов, со сломанным носом, от– вели подальше в лес, поставили спиной к сосне и при– вязали парня за шею к стволу, чтобы он все время стоял на цыпочках.

– Слушай меня внимательно,– сказал Панкрат с обеща– нием в голосе.– Будешь говорить – будешь жить. Нам терять нечего, мы и так вне закона. Как понял? Прием.– Он выта– щил кляп изо рта пленника.

– Вы все трупы,– сказал тот неповинующимися губами, с трудом сплюнул, вынужденный высоко держать голову, чтобы веревка не врезалась в горло.– Сейчас сюда приска– чет Сват с ребятами…– наблюдатель прикусил язык. Крутов и Воробьев переглянулись.

– Я уже слышал это имя,– сказал Егор,– когда ко мне зая– вилась команда, чтобы забрать раненого археолога. Кто та– кой Сват? Пленник ответил презрительным взглядом и стал смо– треть в небо.

– Что ж, не хочешь говорить, пойдем другим путем.– Пан– крат без размаха вонзил согнутый палец в солнечное спле– тение парня. Тот охнул и обвис, теряя сознание.

– Сдвиньте веревку пониже, а то задохнется.– Воробьев подмигнул несколько озадаченному Егору, достал писто– лет.– Голь на выдумки хитра, как говорится, устроим ма– ленький спектакль. Он выстрелил в воздух, кивнул своим помощникам.

– Приведите второго. Крутов понял, поднял большой палец. “Мстители” привели второго наблюдателя и привязали к другому дереву, так чтобы тот мог боковым зрением видеть своего “убитого” приятеля. Панкрат вытащил у него кляп, поиграл пистолетом, сказал многозначительно:

– Твой напарник говорить отказался, а времени у нас ма– ло. Говорить будешь? В глазах парня мелькнуло какое-то чувство, но Крутов мог поклясться, что это не страх. Наблюдатель смерти не боялся.

– Отпустили бы вы нас,– разлепил он губы.– Все равно мы ничего не знаем. Нас послали следить вот за этим ти– пом,– парень кивнул на Крутова,– и докладывать о каждом его шаге. Это все.

– Кто приказал?

– Майор Сватов.

– Кто он?

– Начальник охраны объекта.

– Что за колючей проволокой в лесу? С асфальтовой до– рогой? Что это за объект? Парень угрюмо скривил губы, смерил Крутова взглядом.

– Стреляй, разговор окончен. Егор и Панкрат снова переглянулись, отошли в сторону, и в это время к ним из леса выбежал запыхавшийся Ларин.

– Сюда движется группа, человек десять в камуфляже, при полном боевом. Что будем делать?

– Это обещанная им команда,– кивнул Воробьев на при– вязанного пленника.– Либо услышали выстрелы, либо вспо– лошились, не получив ответа по рации. Ну, что, дадим бой?

– Не сходи с ума! Это профессионалы.

– Мы тоже не лыком шиты.

– Они не боятся смерти, и это очень странно… Бери сво– их парней и уходи. Есть, где пересидеть какое-то время?

– Я хотел остановиться в деревне, у твоей сестры, но те– перь вижу, что это не самый лучший вариант. Мы тут не– далеко, возле Николаевки, дачу обнаружили шикарную, еще недостроенную, прямо на берегу речки, вот там и ус– троимся. Вряд ли кто догадается искать нас на таком важ– ном объекте.

– Хорошо, отправляйтесь.

– А ты?

– Я дома, займу круговую оборону.– Крутов усмехнулся.– Через пять минут вся деревня будет у меня. Панкрат сунул руку Егору, махнул все понявшему Лари– ну, бросил: передавай привет Лидии, пусть ждет в гости,– и исчез. Крутов подошел к настороженно глядевшему на него наблюдателю, заглянул в его пустые, словно задернутые шторками, глаза и медленно проговорил:

– Передай Свату, что если с этого момента вы не остави– те меня в покое, я вас начну отстреливать, как фазанов. И, не дожидаясь ответа, нырнул в кусты. Через десять минут он был дома.

БРЯНСК. ЛИЗА

Сутки Елизавета провела, предоставленная самой себе, в ненавистной ей пятикомнатной квартире мужа на проспек– те Машиностроителей, куда ее привез Станислав, телохра– нитель Мокшина и его агент по особым поручениям. Сам Георгий не появился ни днем двадцать девятого июля, ни вечером, лишь позвонил откуда-то и сообщил, что приедет тридцатого. И тогда Лиза в ответ заявила, что если он ее не выпустит, она подожжет квартиру и сгорит в ней сама. Трудно сказать, что подействовало на Мокшина, то ли решимость в голосе бывшей жены, то ли какое-то другое соображение, только в семь утра приехал Станислав и от– крыл квартиру.

– Вот ключи,– сказал он, оглядывая одетую в пеньюар Елизавету.– Шеф приказал тебя выпустить, но одну никуда не отпускать.

– А если я позвоню в милицию?– поинтересовалась она.

– Милиция подчиняется мэру,– отмахнулся двухметро– вый Станислав,– а мэр у нас – твой муж, так что давай, не ерепенься. Закусив губу, Елизавета постояла в прихожей, пытаясь обуздать свой гнев, и бросила в квадратное, ничего не вы– ражающее лицо телохранителя:

– Жди внизу, прихвостень! Понимая, что ей действительно не удастся самостоя– тельно избавиться от надзора, Лиза долго размышляла, что делать в таком безвыходном положении, потом решила поехать на работу. Отпуск ее заканчивался только через шесть дней, однако сидеть целую неделю в пустой кварти– ре и ждать мужа, способного на любой поступок, было вы– ше сил, а участь на всю жизнь остаться пленницей и вовсе приводила Елизавету в ужас, поэтому она решила пока подчиниться обстоятельствам и поискать выход. А еще она очень надеялась, что Крутов выйдет из Жуковского КПЗ и найдет способ вызволить ее из неволи. В десять утра она была в фирме, удивив сотрудников и обрадовав начальника отдела, которому приходилось са– мому вести ее клиентов, разрабатывать стратегию “new business” и доводить до ума рекламную концепцию “нового отечественного шампуня от перхоти “Братья Киселевы”. Перекинувшись парой слов с женской половиной фирмы и пообещав остаться попозже и рассказать о своем отдыхе, Елизавета с головой окунулась в работу, вдруг обнаружи– вая, что соскучилась по ней и готова чуть ли не рыть землю от усердия, чтобы сделать нескучный рекламный креатив. День пролетел незаметно, полный переговоров с клиен– тами, фотографами, дизайнерами, видеостудией и модель– ным агентством “Ерофеев-Б”. Лишь дважды Лизе удалось хлебнуть кофе и поговорить с подругой Катей, тянувшей лямку помощницы менеджера. Наконец в десятом часу вечера гонка закончилась, а так как кроме “двух Е” – Екате– рины и Елизаветы в офисе больше никого не осталось, по– други решили посетить ближайшее от фирмы кафе “Парти– зан”, где они изредка обедали. У выхода из здания бывшего кинотеатра, где фирма “На– вигатор” арендовала несколько помещений под офис, до– ро-гу Лизе заступил Станислав.

– Велено отвезти тебя домой. Лиза оглянулась на Катю, взяла ее под руку, сказала медовым голосом:

– Надеюсь, ты не будешь возражать, если мы поужина– ем? Твой шеф будет очень недоволен, если я пожалуюсь, что ты оставил меня голодной. Телохранитель Мокшина, не получивший от него на этот счет никаких инструкций, потоптался в нерешительности, потом отступил.

– Ладно, ужинайте. Куда отвезти?

– Здесь всего сто метров, дойдем пешком, в “Партизане”. Жди у машины. Лиза увлекла ничего не понимавшую подругу за собой, и они побрели по тротуару к площади Ленина, постепенно приходя в себя от суеты и гула компьютеров.

– Кто это?– оглянулась Катя.

– Телохранитель мужа.– Елизавета потускнела и вдруг расплакалась, всхлипывая и не вытирая слез.– Мерзавец поганый!.. Схватил, увез, запер…

– Да в чем дело?– удивилась Катя.– Ну-ка перестань ре– веть, рассказывай, что случилось. Я так и поняла, что ты вышла на работу не по своей воле. Шеф вызвал? Кривору– ков? Точно, мерзавец! Лиза помотала головой, проглотила ком в горле, доста– ла платок, чтобы вытереть лицо.

– Шеф ни при чем. Георгий меня достал…– И она расска– зала подруге все, что с ней приключилось в последние три дня, в том числе и о своей встрече с Егором Крутовым. Катерина выслушала подругу с таким участием и востор– гом, что Елизавете стало гораздо легче.

– Вот видишь,– вздохнула она, смущенно улыбаясь, дос– тала зеркальце, поправила прическу, вытерла следы слез.– И я влюбилась, как девчонка. Знала его столько лет, нико– гда не обращала внимания, да он и старше меня был на десять лет…

– На десять?!– ахнула Катя.– Это он такой старый?! Лиза невольно улыбнулась.

– Тридцать пять лет – старый? Видела бы ты, как он де– рется! Он любому крутому фору даст. Ну, чего стали по– среди дороги? Пошли в кафе, раз собрались, посидим, рас– слабимся. Рассказывай теперь ты о своих подвигах. Они зашли в кафе, выбрали столик у окна, заказали бу– тылку шампанского, кое-какую закуску и кофе, и принялись болтать, то и дело скатываясь к интересующей обоих теме

– о мужчинах, которые нравятся. Катя спросила: а как же муж? он же тебя любит?– и Лиза чистосердечно призна– лась:

– Но ведь я-то его не люблю? А его так называемая “лю– бовь” – это чувство собственника. Ему бы мусульманином родиться – имел бы самый большой гарем! И потом, ты зна– ешь, как он стал мэром? Кто его финансировал? Какие-то военные. А эта его подозрительная деятельность, постоян– ные разъезды, встречи, вьющиеся вокруг темные личности, тупые телохранители…– Елизавета махнула рукой.– Все! Не хочу! Наелась.

– Но он такой сильный, мужественный. красивый…

– Только с виду.– Лиза улыбнулась.– На меня он действу– ет, как аллергия. Помнишь, у Дюма в “Виконте де Бражело– не”? “Каждая женщина скажет, что между красотой любов– ника и красотой мужа огромная разница”. Засмеялась и Катя.

– Я не люблю Дюма, но сказано верно. Интересно было бы взглянуть на твоего Крутова, уж очень ты его превозно– сишь.

– Увидишь еще и убедишься. Он приедет.

– Почему ты так уверена в нем?

– Я же тебе говорю, он человек слова. Никогда не дума– ла, что встречу…

– Соседа.

– Вот именно, что встречу соседа, способного меня ув– лечь и зажечь.

– А как же все-таки муж?

– Никак.– Лиза нахмурилась.– Жить с ним я не буду… и в его квартиру не поеду. Приютишь на пару дней? У тебя он меня искать не станет, надо только от телохранителя изба– виться. Катя закурила, обдумывая свое решение. С одной сто– роны ей было боязно вмешиваться в чужую жизнь, с другой интересно, и еще хотелось помочь подруге. Она нагнулась к уху Лизы.

– Устроим маленькую комедь. Он ждет тебя у входа? Выйдешь через служебный выход и дворами дойдешь до парка, там встретимся. Я его отвлеку.

– А не боишься? Вдруг полезет выяснять отношения? Екатерина с пренебрежением повела плечиком.

– Пусть попробует. Так завизжу, что полгорода сбежится. Лиза прыснула, Катя засмеялась тоже. Настроение у обоих поднялось, им было приятно осознавать себя реши– тельными и смелыми. Кафе между тем заполнилось, появились целые компа– нии веселящихся молодых людей, привыкших чувствовать себя властелинами мира. Один из них заметил беседую– щих подруг, что-то сказал оркестру и, когда тот заиграл тан– го, подошел к столику.

– Пошли, потанцуем,– развязно сказал он Елизавете.

– Я не танцую,– покачала головой девушка.

– Чо?!– удивился молодой человек; он был одет в чер– ные брюки, белую рубашку “апаш” и супертуфли с пряжка– ми и заклепками, а на руке носил не часы, а целый агрегат величиной с туристский компас.

– Ты чо, в натуре?!

– Чо слышал: я не танцую.– Лиза с иронией оглядела парня.

– Да ты чо выпендриваешься? Я же музыку заказал.

– Иди и танцуй, если заказал.

– Ну, ты даешь!– покрутил головой танцор.– Я по-хороше– му, а ты кобызишься. Ну, смотри! Покачнувшись, он расправил плечи и отошел от стола.

– Раздайся грязь, навоз плывет!– засмеялась Катя. На ее беду парень услышал ее слова. Круто развер– нулся, сузил глаза.

– Чо ты брякнула?!

– Иди, иди, она пошутила,– с досадой отмахнулась Ели– завета.– Приходи завтра, обещаю станцевать.

– Нет, чо она сказала?!– Он оперся кулаками о столик, едва не смахнув на пол посуду.– Ты знаешь, с кем дело имеешь, вобла сущеная?! Я Хелемский, помощник депута– та! Щас кликну хлопцев…– молодой человек не договорил, на его плечо опустилась мощная ладонь Станислава.

– Уймись, мальчик,– сказал телохранитель Мокшина.– Эта мадам заказана. И “помощник депутата” сник, съежился, пробормотал что-то и почти на цыпочках отошел от стола. Видимо, он хорошо знал телохранителей мэра и их возможности.

– Пошли домой, уже поздно,– посмотрел на часы Стани– слав. Подруги переглянулись.

– Мы еще не пили кофе,– робко проговорила Катя.

– Дома попьете.

– Мы будем пить здесь!– твердо глянула на парня Лиза. Командный тон подействовал.

– Ладно, даю десять минут,– сдался Станислав и пошел к выходу из зала, оглянулся.– Григорий будет очень недово– лен.

– Это его проблемы,– холодно сказала Елизавета, хотя внутри нее все сжалось. Станислав вышел. Катя посмотрела на лицо подруги и накрыла ее руку своей.

– Ну что, поедешь домой? Лиза сжала губы, помотала головой упрямо, сдерживая подступившие слезы, решительно поднялась.

– Будем действовать, как договорились, если ты не пе– ре-думала. Я ему не вещь, с которой можно делать все, что заблагорассудится, не интересуясь ее мнением.

– Правильно!– с жаром махнула рукой Катя.– Мы им по– кажем, как надо свободу любить! Иди первая, я выйду поз– же.– Она хихикнула.– Представляю рожу этого лакея, когда до него дойдет, что его обвели вокруг пальца… Лиза, понимая, что все не так просто, и ей еще придется долго выдерживать осаду мужа, но и не желая быть игруш– кой в его руках, глубоко вздохнула и быстро направилась к двери, ведущей из зала кафе на кухню. Компания молодых людей воглаве с “помощником депутата” проводила ее гла– зами, но преградить путь не решилась. Катя посидела за столиком несколько минут с сигаретой в пальцах, глотнула кофе и тоже поднялась. На мгновение ей стало не по себе, словно холодное облачко накрыло ее сверху, но девушка она была решительная и отступать не привыкла.

ЖУКОВСКИЙ РАЙОН. ВОРОБЬЕВ

Дача, которую разведчики Панкрата обнаружили в трех верстах от деревни Николаевка, явно принадлежала кому– то из сильных мира сего, то ли депутату областной Думы, то ли какому-то начальнику из губернской администрации, то ли крутому мафиози, но главным было то, что достраи– вать ее не спешили. За высоким двухметровым кирпичным (!) забором неторопливо ворочались всего двое пожилых строителей – отделывали комнаты внутри здания, да лени– во обходил владения страдающий от жары сторож, здоро– вый мускулистый малый с круглым сонным лицом, голый по пояс. Вооружен он был неплохо – помповым ружьем калиб– ра двенадцать миллиметров, однако носил его как дубинку– на плече. Кроме него дачу охраняла собака – черно-белый север– ный шпиц, известный своей недоверчивостью. В Финлян– дии такие собаки использовались в основном для охоты на медведей, а для чего ее завели хозяева дачи, было непо– нятно, но едва ли в качестве сторожевого или охотничьего пса, скорее для создания имиджа; чистопородный шпиц силен и красив. Посовещавшись, “мстители” решили действовать просто и прямо, без специальных разведмероприятий, хотя и при– няли кое-какие меры безопасности на случай засады, кото– рой здесь в принципе не должно было быть. Идея звучала так: захватить сторожа и строителей, аккуратно связать, до– просить и… дальше надлежало действовать в зависимости от полученной информации. Если сторож не докладывал хозяину дачи обстановку каждый день, а сам хозяин не про– верял, как идет строительство, можно было расположиться на даче, поместив сторожа и строителей в одном из поме– щений под замок. В любом другом случае использование дачи в качестве базы отпадало. Просчитали варианты, подготовились, окружили двух– этажный коттедж за глухим забором, и Панкрат начал осу– ществлять свой план. В шесть часов вечера к воротам дачи подкатил мото– цикл, реквизированный Воробьевым у Егора Крутова после разборки с наблюдателями, и водитель пару раз бибикнул, вызывая сторожа. Ничего не подозревающий белобрысый соннолицый качок приоткрыл калитку, окинул мотоциклиста равнодушным взглядом и, разморенный жарой, лениво осведомился:

– Чего надо? Карабин он так с плеча и не снял.

– Позови Сергеича,– сказал мотоциклист (Миша Ларин),– я за цементом еду, надо узнать, сколько привезти. И будь другом, дай сигарету. То, что одного из строителей звали Сергеичем, “мстите– ли” узнали после часового наблюдения за территорией дачи, услышав их неспешные разговоры. Сторож достал сигареты, одной рукой ловко выщелкнул одну, подал Михаилу.

– Откуда ты взялся? Я тебя раньше не видел. Бык еще одну бригаду взял?

– Нет,– выпустил струю дыма Ларин,– решил эту заме– нить. Нападения сторож не ожидал, и хотя мышечный каркас имел солидный, все же точного удара в солнечное сплете– ние не выдержал: выронил ружье, охнул, сел на корточки, выпучив глаза и держась за живот. Потом дернулся было к ружью и замер: Ларин приставил ему ко лбу пистолет, ска– зал негромко:

– Как звать-то?

– Сидоров… Серж…

– Кричать будешь, Сидоров Серж?

– Не-е…

– Вот и отлично. Привяжи собаку, веди меня в апарта– менты и не оглядывайся. Михаил подобрал ружье, помахал рукой, подзывая ос– тальных “мстителей”, и повел ничего не соображавшего парня к великолепному коттеджу из красного кирпича, с вычурными фронтонами, колоннами и карнизами. Собака было рванулась к незнакомцу, но сторож остановил ее ок– риком и привязал за ошейник к будке. Со строителями справились без шума, легко, просто за– гнали в почти законченную баню-сауну и заперли дверь. Лишь спустя минуту после этого обалдевшие мужики опом– нились, начали ломиться в дверь, кричать, и Родиону при– шлось пригрозить:

– А ну тихо! Сожгу вместе с баней к чертовой матери! Стук и крики прекратились, наступила тишина, строите– ли сообразили, что ими занялись серьезные люди. Сторожа допрашивал сам Воробьев, после чего запер парня вместе со строителями. Ситуация складывалась бла-гоприятная. Хозяин дачи, некто Аркадий Шанталин– ский, за-меститель мэра Брянска, появлялся под Никола– евкой редко, раз в месяц, и последний раз отметился на строительстве всего четыре дня назад. Бык, о котором упомянул сторож дачи, был прорабом на стройке, но посе– щал дачу не чаще раза в неделю, и последний его визит совпал с визитом Шанталинского, то есть ждать его следо– вало не раньше, чем через три дня. Строители оказались приезжими сезонниками из Украины и харчевались и жили прямо на территории дачи, точнее – в палатке. Хозяин пользоваться удобствами своего владения не разрешал. Ну, и наконец сторож также обитал на даче, имея сменщин– ка из местных аборигенов, а сменить его должны были только через два дня. Таким образом у “мстителей” появи– лась возможность затаиться хотя бы на два-три дня на базе, которую искать в дачной зоне вряд ли догадался бы какой-нибудь милицейский начальник. Панкрата это уст– раивало, его несколько потрепанную команду тоже, не уст– раивало же создавшееся положение только строителей и охранника, но это никого не волновало. Теперь надо было хорошо замаскироваться и не тревожить соседей Шанта– линского, начавших строить особняки вдоль ручья. Правда, “мстителям” повезло: дача Шанталинского стояла как бы на отшибе, в лесу, между взгорком и изгибом ручья, поэтому увидеть, что творится на ее территории, было трудно. Тем не менее Панкрат решил подстраховатьсч, зная, что мело– чей в его работе не бывает, собрал народ, и через пять минут после собрания у дачи уже был “сторож” (его роль играл гигант Коля Каширин), а во дворе возились “строители” – Родион и Миша Ларин. Остальные укрылись в коттедже, где были готовы почти все спальни (всего их на– считывалось четыре), каминный зал, столовая и кухня. В принципе, здесь уже можно было жить, осталось только поклеить обои в кабинете, отделать стены холла мрамором и отрегулировать оборудование ванной и туалета. Больше всего “мстителей” поразил тем не менее не холл площадью около ста квадратных метров, а кинозал с три– дцатью роскошными стульями с мягкой обивкой. Впро-чем, был достоен удивления и двухсекционный эскалатор, ве– дущий из холла на крышу коттеджа, где был оборудован солярий с небольшим бассейном. Побродив по коттеджу, ошалевшие от интерьеров ком– нат “мстители” разбрелись согласно дежурному распи– санию, кто куда: одни “работать”, другие отдыхать,– а Пан– крат вдруг загорелся желанием посетить Ковали и навес– тить сестру Крутова, которой он обещал быть вечером в гостях.

– Я на пару часов отвлекусь,– сказал он Баркову, заняв– шему одну из спален дачи.– В случае тревоги дашь знать по рации.

– А работа?– недовольно сказал заместитель, не пони– мая, что собирается делать командир отряда.– Ребят же искать надо.

– Работать начнем ночью, как стемнеет, сейчас к зоне лучше не подходить. Нужен транспорт, а у нас только один мотоцикл.

– Куда ты собрался?

– За кудыкины горы. Свидание у меня.

– Что за свидание? С медведем, что ли? Возьми кого– нибудь для подстраховки.

– Пусть отдыхают, обойдусь. Барков покачал головой.

– Как говорил мой батя: ты своей смертью не помрешь – или блинами обожрешься или куры обсерут. Панкрат засмеялся.

– Оригиналом был твой батя, как дед Осип, дядя Круто– ва. У того что ни фраза, то изречение. Мне особенно понра– вилось его высказывание о жене: жена в больших дозах – яд, в малых – лекарство. Барков усмехнулся.

– В самую точку. И все-таки я бы тебе не советовал ша– таться по здешним лесам в одиночку. Неужели к бабе пой– дешь?

– К ней,– признался Панкрат.– Но эта баба… нет, женщи– на, достойна того, чтобы и генерал сбежал в самоволку. Ко– роче, Склифосовский, ждите, я не задержусь. Взяв с собой пистолет и нож, Воробьев оседлал мото– цикл и выехал за ворота дачи. Вскоре он был у Ковалей, но прежде, чем заехать в деревню, остановился на опушке леса и набрал букет полевых цветов, и лишь после этого в начале девятого вечера подкатил к дому Лиды, точнее, к дому ее матери, ничем не выделявшемуся из ряда таких же бревенчатых хат, крытых шифером, образующих самую длинную – в двенадцать домов – из трех улиц деревни. Возле дома с визгом возились на траве двое ребятишек в одних трусиках, очевидно, дети Лидии Антон и Настя. Панкрат слез с мотоцикла, понаблюдал за их игрой и от– крыл калитку, вдруг ощутив странное волнение, будто пе– ред прыжком с парашютом. Прислушался к себе, удивля– ясь реакции сердца на предполагаемую встречу с понра– вившейся ему женщиной, пробормотал про себя: “если вы мне откажете, я умру,– поклялся кавалер. Она отказала. Через пятьдесят лет он умер”… И в это время на крыльцо хаты вышла Лида, обеспоко– енная остановкой мотоциклиста возле играющих детей. Она была в простенькой маечке, туго обтягивающей высо– кую грудь, и в спортивных мужских трусах. Ойкнула, узнав Панкрата, и юркнула в дом, тут же высунув голову в дверь:

– Извините, я сейчас… Остолбенелый Воробьев расслабился,выдохнул воздух, застрявший в легких, и засмеялся от переполнявших его чувств. Ощущение было такое, будто он вернулся домой, где его давно ждали. Вспомнил о цветах, сбегал за ними к мотоциклу, и вовремя: Лидия вышла, уже переодетая в блузку и юбку. Прикрикнула на детей:

– Ну-ка тише, башибузуки! Распищались. Но было видно, что строгость она напустила на себя лишь для проформы, чтобы подчеркнуть свое отношение к детям. Панкрат протянул ей букет, галантно поклонился.

– По-моему, я где-то вас видел, мадам. Вы случайно не артистка? Лида засмеялась, взяла букет, прижала к лицу, вдыхая аромат цветов, бросила на гостя благодарно-изучающий взгляд.

– Спасибо, господин бывший майор. Проходите в хату, я как раз чай собралась пить. Мам,– позвала она, поворачи– вая голову. Из сеней вышла седая женщина, удивительно похожая на Лидию фигурой, осанкой и лицом. На вид ей можно было дать не больше сорока лет, но седина прибавляла к воз– расту еще лет десять.

– Мам, это Панкрат. Воробьев поклонился.

– А это моя мама, Валентина Архиповна,– представила мать Лидия.– Мам, забери детей с улицы, пусть поиграют в саду, а мы почаевничаем в горнице.

– Проходи, мил человек,– низким голосом проговорила Валентина Архиповна, окидывая Панкрата одновременно понимающим, оценивающим и вопросительным взглядом.– Самовар уже готов, стол накрыт. Лид, ты уж сама поухажи– вай за гостем, а я к Василию Поликарповичу схожу, с деть– ми.

– Только не задерживайся, им спать скоро.

– Будь спокойна, лягут сами. Еще раз посмотрев на Воробьева, мама Лиды забрала детей и ушла с ними в соседний дом.

– Хорошая у тебя мама,– сказал Панкрат.

– Не жалуюсь,– отозвалась Лида, смущенная тем, что мать фактически призналась в ожидании дочерью гостя.– Ну, что стоите, заходите в хату.

– Только руки помою. Панкрат умылся под рукомойником, висящим во дворе, возле погреба, прошел в горницу, где на столе действи– тельно попыхивал парком самовар и были расставлены чашки и блюдца для двух человек, стояли вазочки с саха– ром, медом, вареньем, печеньем и воздушными пирож– ными с кремом, явно сработанными в домашних условиях. Оида уловила взгляд Воробьева, покраснела. Он понял, что не ошибся: его здесь ждали.

– Отлично!– потер он весело руки.– Давно не пил чай с медом и пирожными. Они сели за стол, поглядывая друг на друга, не зная, о чем говорить, с чего начать, словно школьники на экзаме– не, потом встретились глазами и рассмеялись, чувствуя облегчение. В принципе, ничего особенного изрекать и не надо было, их чувственно-эмоциональные сферы уже со– прикоснулись и приняли друг друга, а общение было уже делом вторым.

– Можно, я за тобой поухаживаю?– предложил Панкрат.

– Нет уж, ты гость,– серьезно возразила женщина,– в здешних обычаях не принято гостей понуждать. Может быть, поужинаешь? Есть щи, пельмени, питье – юрага, квас, молоко.

– Тащи пельмени,– подумав, махнул рукой Панкрат. Лидия радостно и недоверчиво привстала.

– Только придется подождать несколько минут, пока я сварю пельмени в приспешне.

– Где?

– Здесь так называют кухню.

– А что такое юрага?

– Сыворотка, остается после сбитого масла.

– Неси. Лида упорхнула из горницы, принесла из погреба кувшин с холодной юрагой – зеленовато-беловато-прозрачной жид– костью и снова убежала на кухню варить пельмени. Во– робьев напился – сыворотка оказалась очень вкусной, за– шел было в “приспешню” предложить помощь, но был вы– дворен и стал рассматривать семейные фотографии, раз– вешанные по стенам горницы в рамочках под стеклом. Через десять минут Лида принесла тарелку самодель– ных мельменей, литровую банку сметаны и стала смотреть, подперев кулачками подбородок, как гость уплетает ужин. Панкрат ел с удовольствием, заставил ее рассказать ис– торию семьи, кое-что сообщил о своей, потом они пили чай и беседовали так, будто были знакомы с детства, будто переступили некий порог, разделяющий обоих.

– Вот ты говоришь, что служил в спецвойсках…

– В разведке.

– Ну, все равно. Значит, воевал? Где? Или не пришлось?

– В принципе, я побывал везде: в Афганистане, в Чечне, в Абхазии, в Карабахе и в Таджикистане. Короче, во всех горячих точках СНГ. Но я не воевал. Разведка – совсем дру– гое дело.

– Все равно это война. Ведь тебя же могли убить?

– Это да, сколько угодно,– согласился Панкрат.

– А где было страшней всего? Можешь рассказать какой– нибудь случай? Воробьев мог припомнить не один такой случай, когда его запросто могли убить или ранить, но из страшных больше всего запомнился один эпизод в Таджикистане, ко– гда обкурившийся наркотой таджикский боевик при пере– даче автобуса с женщинами и детьми вдруг выхватил гра– нату и заорал, вращая глазами:

– Взорву всех! Отойди! Взорву!– и сорвал чеку гранаты. Автобус сопровождали спецназовцы ФСБ, Воробьев со своей группой оказался рядом с КПП, где происходила передача, случайно и в общем-то ни во что вмешиваться не собирался, да и угрожали не ему, а таджикским беженцам, соотечественникам “славного бойца революции”, но в тот момент ему стало страшно. Не за себя – за женщин и детей. Терроризм в любом виде – явление подлое, гнусное и трус– ливое, и свободно жертвует женщинами, стариками и деть– ми. Этот боевик исключения не представлял.

– Как его зовут?– быстро спросил Панкрат у растеряв– шихся соратников боевика; на решение оставались секун– ды.

– Ахмад,– ответили ему. Панкрат, одетый в такой же пятнистый наряд, что и ос– тальные, бросил свой автомат подчиненному, достал сига– реты, сунул одну в зубы и так с пачкой в руке направился к автобусу. В десяти шагах от орущего боевика окликнул его:

– Ахмад, закурить хочешь? Дай огоньку, а то спичек нет. Черноволосый, лохматый, бородатый, давно не мыв– шийся “солдат оппозиции” замолчал, оглянулся, продолжая сжимать поднятую над головой гранату побелевшими пальцами. Панкрат, излучая дружелюбие, приближаясь к нему с виду неторопливыми шагами, протянул ему пачку сигарет.

– Держи, отличные, настоящий “кэмел”. Выпучив глаза, боевик перевел глаза с лица Воробьева на сигареты, и в то же мгновение Панкрат прыгнул вперед, как спущенная тетива лука. Правой рукой он перехватил кулак таджика с гранатой, левой же нанес мощный удар в грудь, с хрустом ломая ему ключицу. Боевик тонко взвизг– нул, выпуская гранату, оцепеневшие зрители – спецназов– цы, десантники, солдаты КПП, боевики – бросились на зем– лю, но Панкрат подхватил гранату и отшвырнул на десяток метров в сторону, за стену густого низкорослого кустарника. Взрыв никого не задел, лишь у автобуса вылетело заднее стекло от воздушной волны, да осколками посекло кустар– ник.

– Берите своего приятеля,– сказал Воробьев, небрежно опуская потерявшего сознание боевика на дорогу, хотя у самого часто колотилось сердце и рот пересох от желания убить идиота на глазах у всех… Но всего этого Панкрат Лиде рассказывать не стал. Только подтвердил, что страшно ему было не один раз. Лида и дальше наверное продолжила бы расспросы на заинтересовавшую ее тему, но в это время в сенях хлопну– ла дверь и на пороге горницы появился Егор Крутов в фут– болке и шортах, босиком.

– Я так и знал,– сказал он не слишком приветливо, оки– дывая взглядом замерших, будто их поймали на краже сме– таны, молодых людей.– Ты что, совсем голову потерял? Панкрат открыл рот и закрыл, беспомощно посмотрел на Лидию, впервые не зная, что ответить. Вместо него это сделала хозяйка.

– Ну-ка не кричи на него,– строго сказал она.– Не у себя в казарме командуешь. С чем пожаловал? Крутов озадаченно посмотрел на нее. Панкрат облегченно засмеялся. Лидия смутилась. Крутов усмехнулся.

– Ну и пролаз ты, майор, как сказал бы Осип. Пошли, по– говорим во дворе.

– Говорите здесь,– подхватилась со стула Лида,– я за детьми сбегаю. Оба посмотрели ей вслед, потом друг на друга. Крутов покачал головой.

– Не слишком ли резво ты начинаешь, приятель?

– Хотел говорить о деле, говори,– прищурился Панкрат.– Я не виноват, что она твоя сестра.

– Тебя и твою команду объявили в розыск. Официально. Час назад передали по радио и по телевидению. Тебе нельзя показываться в деревне. И охотники за тобой идут серьезные.

– У охотника только одна дорога,– беспечно отмахнулся Панкрат,– у волка – сто. Пусть ищут. Крутов нахмурился.

– Ты что, не понимаешь?.. Воробьев стал серьезным, положил локти на стол, по– дался к Егору.

– Полковник, не будь занудой. Я тоже прошел кое-какую школу и знаю, где можно рисковать, а где нет. Если тебя интересует мое отношение к твоей двоюродной сестре, то могу сказать прямо: она мне нравится. И меня не смущает то обстоятельство, что у нее двое детей.

– Это уж точно.

– Я в другом смысле. Кстати, она уже взрослая и сама способна позаботиться о себе и оценить ситуацию. Не вме– шивайся в ее жизнь.

– Это что – угроза?

– Это дружеский совет. Мужчины посмотрели друг другу в глаза. Крутов вдруг улыбнулся, сел за стол.

– Вот теперь я тебе верю. Панкрат хмыкнул.

– Это следует расценивать как комплимент? Видать, ты крупный психолог. Что изменилось-то? С чего это ты вдруг мне поверил?

– У меня дар.– Крутов налил себе сыворотки.– Я неплохо вижу ауру у взволнованных людей. У тебя аура зеленого цвета.

– Что сие означает? Что я еще зеленый?

– Зеленый цвет – цвет роста и дружелюбия. Но все-таки я тебя предупреждаю: если ты решил поразвлекаться с де– ревенской девкой, потрогать ее за титьки…

– Стоп!– сказал Панкрат негромко, но с угрозой.– Таким тоном со мной больше не разговаривай! Это опасно. Мне почти тридцать лет, я не мальчик. Крутов оценивающе глянул на затвердевшее лицо Воро– бьева и внезапно метнул невесть как оказавшийся у него бетдаггер через всю комнату в стену. Нож сочно вошел в деревянную обивку стены, пробив глаз нарисованного дет– скими руками на картоне клоуна. В то же мгновение Пан– крат кистевым вывертом бросил свой нож, воткнув его в другой глаз клоуна.

– Годится,– кивнул Крутов.– Кажется, я в тебе не ошибся.

– Спасибо за оценку,– с иронией ответил Панкрат. В горницу заглянула встревоженная донесшимися до ее слуха звуками Лидия, всплеснула руками.

– Вы с ума сошли?! Стену мне исковыряли, рисунок ис– портили, Антон рисовал, старался!

– Свари-ка и мне пельменей,– спокойно сказал Егор. Лида бросила быстрый виноватый взгляд на Панкрата и вышла. Тот, будучи гостем, пересилили раздражение, ска– зал почти так же спокойно:

– Машину свою не дашь?

– Не дам,– сказал Крутов.– Она не для здешних дорог, да и заметна очень.

– Нужен транспорт, хотя бы еще один мотоцикл. Крутов задумался.

– Попрошу у соседа, если не откажет…

– Мы заплатим.

– За эксплуатацию, что ли? А если угробите мотоцикл?

– Купит новый.

– Уговорил. Где вы остановились?

– Там, где я и рассчитывал, на даче под Николаевкой. Местные тузы строят целый дачный поселок. Не дача – сказка!

– Хозяин не заявится?

– Мне буквально пару дней пересидеть надо, пока не ра– зыщу пропавших ребят, а потом мы покинем твою вотчину. К тебе за это время никто не приходил?

– Нет, пока все тихо.

– Зализывают раны? Будь осторожен. Тебя, по-моему, выпустили из милиции в качестве наживки.

– Может быть. Поэтому ты тоже будь осторожен. Что на– мерен делать дальше?

– Ночью пойдем к зоне. Надо в конце концов разобрать– ся, что там прячется за колючей проволокой. Уверен, мои ребята находятся там. Крутов меланхолически допил сыворотку.

– На мой взгляд это бесперспективно.Вас засекут и тогда придется отходить с боем. Потеряешь людей. Сколько их у тебя?

– Осталось шестеро, седьмой сидит в Брянске. Они все профессионалы и знают законы спецназа.

– Ну-ну?

– Видят всех – их никто,– раз, и два: в любое время, в лю– бом месте, любую задачу. Егор скептически покачал головой.

– Они б ы в ш и е профессионалы, друг мой, командой их сделали обстоятельства.

– Команду из них слепил я.

– Все равно, они не тренированы так, как обучены профи спецподразделений, одно из которых наверняка оберегает покой зоны. Моя группа – да, прошла бы здесь, но я уже ею не командую.

– Ты хочешь отговорить нас или что-то посоветовать? Крутов посмотрел на часы.

– Через зону протекает ручей…

– Мы собирались воспользоваться им.

– Так вот откажитесь от этой затеи, ручей наверняка пе– рекрыт, охранники там не дураки. А вот болотом подойти к зоне можно. С севера к зоне подступает мшара. Я думаю, с той стороны колючей проволоки нет, она ни к чему. Попро– буйте подойти оттуда. По болотам не ползал?

– Приходилось. Мы подумаем. Лида принесла пельмени, поставила на стол. Панкрат поднялся.

– Мне пора. Спасибо за угощение, хозяйка.

– Не за что. Заходите еще, я пирог испеку.

– А мотоцикл?– поинтересовался Крутов, принимаясь за еду.– Подождешь, пока я узнаю?

– Если тебе его дадут, поставь у себя во дворе, через час я или кто-то из моих ребят заберет.

– Может, я с вами пойду?

– Нет,– твердо сказал Панкрат.– Вызволение ребят – наше дело. Мы справимся. Крутов пожал плечами, продолжая есть, и Воробьев в сопровождении Лиды вышел к калитке. Смеркалось, на небе выступили первые звезды, жара ушла, в воздухе был разлит аромат фиалок и резеды – под окнами хаты цвели цветы. Уходить не хотелось.

– Приходи еще,– тихо проговорила Лидия. Панкрат повернулся к ней, пытаясь разглядеть глаза, и вдруг быстро поцеловал в губы, отпрянул, словно боясь взрыва негодования. Однако женщина не обиделась, лишь улыбнулась.

– Я приду,– пообещал Воробьев. Через минуту он был уже за околицей деревни.

* Мотоциклы оставили в километре от въезда на террито– рию зоны, в кустах недалеко от асфальтовой ленты, забро– сали ветками. Все было обговорено и спланировано, каж– дый знал свое место и что должен был делать, но Панкрат на всякий случай спросил:

– Может, у кого появились сомнения? Или предложения? “Мстители” молчали. Экипированы все были примерно одинаково – в камуфляжные костюмы с шапочками на голо– вах и выглядели братьями, как патроны одной обоймы, только Родион выделялся из шеренги, будучи выше всех на голову. Вооружение группы состояло из пяти пистолетов “бердыш” калибра девять миллиметров с насадками бес– шумного боя, с магазинами на восемнадцать патронов, пистолета-пулемета ОЦ-22 (“овца”), автомата АКС, снай– перской винтовки ВСК-94, двух гранат и шести ножей. Для прямого штурма любого укрепрайона этого явно было недо– статочно, но штурмовать зону Панкрат не собирался, рейд группы был диверсионно-разведывательным, бой на незна– комой территории был крайне нежелательным.

– Сверим время.– Панкрат включил подсветку часов.– На моих одиннадцать двадцать четыре. Готовы? Вперед! Выбрались на дорогу и в пять минут преодолели рассто– яние до ворот в колючей изгороди. Остановились в полу– сотне метров, разглядывая сиреневые огоньки на воротах.

– Никого,– шепнул Барков.– Взять и по-простому – через ворота…

– Огоньки видишь? Это электрическая защита. Уверен, там и лазерная подсветка, и датчики, и телекамеры припря– таны и куча сюрпризов вроде пулеметов в скрытых ячейках. Наскоком эту базу не…– Воробьев не договорил. Послышался отдаленный гул мотора, медленно прибли– зился, сквозь частокол деревьев замелькали фары идуще– го с малой скоростью грузового автомобиля. Через минуту он выполз к воротам и стало видно, что это длинный белый рефрижератор с синей полосой по борту.

– Черт возьми!– шепотом воскликнул Барков.– Еще один! Что они туда возят?

– Или оттуда.

– Какая разница? Может, остановим? Панкрат думал недолго.

– Берем! Миша, Коля, быстро на дорогу, пока он не вы– ехал, свалите какое-нибудь дерево подальше отсюда, мы подойдем сзади. Двое “мстителей” отделились от отряда и исчезли в ле– су. В бинокли были хорошо видны ворота, освещенные фа– рами машины, и часть дороги, но все же наблюдавшие за процедурой выезда парни Воробьева не увидели ни одного человека, который должен был охранять ворота. И тут про– явилась в действии автоматическая система контроля и пропуска автомашин на территорию зоны. Сиреневые лампы на столбах ворот погасли.Зато вспых– нули два оранжевых лазерных луча, скрестились на капоте рефрижератора, разошлись, создавая узкий коридор для выезда. Створки ворот начали раздвигаться, хотя исполни– тельных механизмов видно не было, вероятно, они прята– лись в кожуха под землей. Ворота открылись, и в асфальте стал виден ряд острых металлических штырей высотой в десять сантиметров. Но вот спрятались и они, ушли вниз, утонули в отверстиях в асфальте. Взревел двигатель рефрижератора, машина по коридо– ру из лазерных лучей выкатилась за ворота и, набирая ско– рость, устремилась прочь от зоны. Досматривать процеду– ру закрывания ворот “мстители” не стали, все бежали к дороге, чтобы успеть к моменту, когда водитель начнет тор– мозить, увидев препятствие. Все так и произошло. Сделав два поворота, асфальтовая лента вывела авто– машину к поваленному деревцу: Ларин и Каширин сделали свое дело. Рефрижератор затормозил, начал было оста– навливаться, но потом вдруг пыхнул клубом дыма и рванул вперед: очевидно водитель решил не рисковать и собирал– ся переехать упавшую осину толщиной в двадцать санти– метров. И тут с двух сторон на подножки машины вскочили две фигуры в масках, раздался звон стекла. Рефрижера– тор повело в сторону, однако тормоза гулко вздохнули и машина остановилась.

– Выходи!– приказал басом Каширин.– Свет! Фары погасли. На дорогу спрыгнули двое: водитель в кабине был не один. Панкрат подбежал к задержанным, осветил фонари– ком лица. Никого из них он раньше не видел. Один из них был одет в черно-желтый комбинезон с эмблемой на груди: шестиконечная звезда и буквы ФУМБЭМ,– второй носил ка– муфляжную форму с погончиками капитана. Но оба не вы– казывали никаких признаков страха! Словно вооруженные люди останавливали их каждый день, вернее, каждую ночь. Панкрат снова столкнулся с загадочным поведением лю– дей зоны, не боящихся смерти.

– Что везем?– глухо спросил он.

– Кто вы?– вместо ответа поинтересовался капитан, по привычке трогая подмышечную кобуру, из которой Ларин вынул пистолет.

– Отведи его в сторонку и шлепни,– повел стволом Пан– крат.– Только без шума.

– Есть шлепнуть без шума,– понимающе прогудел Каши– рин. Он увел капитана за деревья и спустя несколько секунд оттуда донесся стон и всхлип. Панкрат повернул голову к водителю, толстенькому и благообразному.

– Теперь поговорим с тобой. Что за часть стоит здесь за колючей проволокой?

– Не знаю,– начал вдруг задыхаться и бледнеть води– тель, дрожащей рукой расстегнул ворот комбинезона.

– Как это не знаешь?– удивился стоящий позади шофера Барков.– Приезжаешь сюда из Брянска чуть ли не каждый день и не знаешь, что за фирма?

– Это секретная часть… никто не вправе…– шофер схва– тился за горло, будто его кто-то душил.

– Что с ним?– обеспокоился Воробьев.– Эй, в чем дело? Ты больной, что ли? Ответь на три вопроса, и мы тебя от– пустим. Что везешь? Что за контора скрывается под аббре– виатурой ФУМБЭП? И главное: не видел ли ты на террито– рии части двух пленников? Их захватили возле кургана…– Панкрат замолчал, видя, как водителя начинает корчить.– О черт! Помогите ему! Водитель покачнулся и упал, царапая себе горло и грудь. Еле слышно прохрипел:

– Они меня… Голова его безвольно свесилась в канавку на обочине дороги, по телу прошла судорога, руки разжались.

– Готов!– сказал нагнувшийся к нему Родион.– Он что,кап– сулу с ядом раскусил?

– Дьявольщина!– изумленно посмотрел на Панкрата Барков.– Да что тут творится?1 Что за секреты кроются в зоне, из-за которых даже шоферы травят себя, чтобы не проболтаться?!

– Это не яд,– пробормотал Панкрат.

– А что?!

– Не знаю. Похоже на сильнейшее внушение. Его запро– граммировали на каком-то очень глубоком психическом уровне, снимающем инстинкт самосохранения. Он просто перестал дышать.

– Не может быть! Панкрат отвернулся.

– Коля, что там у тебя?

– Труп!– возник из темноты леса Каширин.– Я хотел его оглушить, а он вдруг схватился за грудь и упал. Сердце не бьется. На дороге стало тихо.

– Ох и не нравится мне все это!– сквозь зубы процедил Родион.

– Посмотрите, что в кузове,– распорядился Воробьев.– Этих двоих посадите в кабину. Миша, после осмотра отве– дешь машину в Жуковку и оставишь у милиции. Потом по– звонишь откуда-нибудь Краснову, пусть едет к нам, в Брян– ске ему нечего делать.

– Сделаю, командир. Куда возвращаться?

– На дачу. В разведку мы сходим без тебя.

– Командир,– окликнул Воробьева Родион,– загляни. “Мстители” открыли задние двери рефрижератора,вклю– чили фонари, и лучи света выхватили из темноты ряды продолговатых дощатых ящиков.

– Мать честная, гробы!– сказал кто-то.

– Груз “200”,– пробормотал Барков.

– Откройте один. В вагон вскочил Каширин, ударом кулака оторвал одну доску от ящика, посветил внутрь и выпрямился.

– Мертвец! Барков сплюнул.

– Даю голову на отсечение: они привозят сюда живых людей, а увозят трупы! В курганах их стало хоронить опас– но.

– Не легче ли топить трупы в болоте?– прогудел Каши– рин.– Камень на шею – и в прорву. Сроду никто не найдет.

– Может быть, окрестные болота уже переполнены.

– Такое скажешь! Не стреляют же их тысячами…

– Зачем стрелять? На них проводят эксперименты…

– Тихо!– приказал Панкрат, с усилием вылезая из дебрей самоанализа: душа корчилась от недоброго предчувствия и желала очутиться за сотни верст от этого места.– Закры– вайте холодильник. Миша, езжай.

– А мы?– задал вопрос в наступившей тишине Родион.

– Мы пойдем дальше, как планировали. Скорее всего мы действительно нарвались на секретную военную лаборато– рию, но необходимо выяснить это окончательно и точно. И выручить ребят. Если только…– Панкрат не закончил, но все и так поняли, что он хотел сказать: если только мы не опоздали…

ЖУКОВСКИЕ ЛЕСА. ВОРОБЬЕВ

Болото, подступавшее к зоне с севера, было олиготроф– ным, то есть верховым. Такое насыщенное влагой болото в сущности представляет собой выпуклый подвешенный во– доем с растительностью, отделенной от почвы накопив– шимся за сотни лет слоем торфа. Если сделать попереч– ный разрез верхового болота, можно увидеть нечто вроде линзы из торфа, покрытой толстым ковром из сфагновых мхов и небольшого количества других растений: жирянки, рузырчатки, брусники, черники, клюквы, багульника, верес– ка, мирта. Всех названий болотной растительности Панкрат конечно не знал, но вполне ориентировался в мочажинах, кочках, травяных зыбунах – “трясеях” и “окнах” – лужицах чистой прозрачной воды на серо-зеленой рясковой поверх– ности. “Окна” были страшными ловушками: берега их, ле– жащие вровень с водой, представляли тонкие торфяные прослойки, а под ними – бездонная топь, стоит шагнуть – и конец! Но таких “окон” в этом болоте к счастью не оказа– лось, оно почти везде было проходимым, хотя и жутко пру– жинило и чавкало под ногами. Однако для обитателей зоны оно показалось надежной защитой от проникновения слу– чайных и неслучайных гостей, и колючую изгородь они с этой стороны ставить не стали. Правда, лазерно-фотоэле– ментные датчики все-таки установили: их тоненькие алые лучики были хорошо заметны на фоне темной громады леса на высоте полуметра над землей. Приборов ночного видения у группы не было. поэтому “мстители” с полчаса лежали на болотных кочках, всматри– ваясь в темноту лесного массива и, лишь убедившись в отсутствии патрулей, начали перебираться на сухое место, на берег болота, стараясь не попасть под луч лазера. Су– шиться было некогда и негде, пришлось сохнуть в движе– нии. Шли “иголочка-ниточкой”: Панкрат впереди, остальные цепочкой за ним, замыкал колонну Родион. Через сто метров наткнулись на вторую линию контроля зоны, на сей раз это была проволока, подвешенная на изо– ляторах в метре от земли. Панкрат не заметил ее, но почу– ял опасность и включил фонарик в самый последний мо– мент, когда до проволоки осталось буквально с десяток сантиметров. Очевидно она образовывала индукционный контур, который изменял емкость при приближении к нему любых живых существ и служил датчиком активности. Под проволокой пришлось проползать на пузе, вжима– ясь в траву и слой опавшей листвы, чтобы как можно меньше влиять на поле контура. Но Воробьев понимал, что контролирующий зону компьютер наверняка засечет изме– нение параметров контура и заставит охрану если и не поднять тревогу, то насторожиться. Предположение Барко– ва о расположенной в этом месте секретной военной лабо– ратории обретало реальную основу, обычная воинская часть не должна была иметь защиту такой высокой сте– пени. Еще через полкилометра группа вышла к патрульной тропе, образованной десятиметровой ширины просекой, за которой виднелись слабо освещенные окна каких-то одно– этажных строений, окруженных густым сосновым лесом. Несколько минут лежали у просеки, вслушиваясь в тишину ночи и шаря биноклями по окнам. Разглядеть конечно ни– че-го не удалось, мешали деревья. Странно, что они не используют собак, подумал в кото– рый раз Панкрат. Неужели так совершенна их электронная система защиты? Или существуют другие способы охраны, о которых я не имею понятия? Что нам приготовили? Поче– му мне так не хочется туда идти?..

– Чего ждем?– не выдержал Барков, подползая ближе.– Так и ночь пройдет.

– Лежи!– выдохнул Панкрат, продолжая анализировать свои ощущения: показалось, что ему в спину посмотрел кто-то большой, злобный и опасный, как медведь-шатун. Ощущение то проходило, то накатывалось вновь, и в конце концов Панкрату самому стало невмоготу лежать на холод– ной земле и пялиться в темноту. Но и желания идти вперед он не испытывал.

– Хоть режь!– прошептал он еле слышно.

– Что?– не понял Барков. В случае успеха ты – король, в случае неудачи ты – раз– бойник, вспомнил Воробьев китайскую пословицу. Прибли– зил губы к уху подполковника:

– Я чую опасность, но не могу определить, в чем она за– ключается. Будем перебираться через просеку по одному, остальные страхуют. Пойдешь первым.

– Наконец-то. Все будет нормально, командир. Барков поправил шапочку на голове и пополз по-плас– тунски через просеку, лавируя между пнями и кустами. Ис– чез из виду. Через минуту подмышкой Панкрата тихо писк– нула рация. Воробьев подтолкнул Каширина. Один за дру– гим “мстители” преодолели просеку с утоптанной тро– пинкой посередине и углубились в лес, где их ждал под– полковник.

– Нам бы пару сканеров,– шепнул он Воробьеву,– да ин– фраочки…

– И ключ от комнаты, где деньги лежат,– добавил Пан– крат.– Как ты думаешь, почему охрана не использует собак?

– Я тоже задаю себе этот вопрос.

– Плохо. Надо ждать сюрпризов. Следующую сотню метров до строений с окнами они преодолевали долго, опасаясь ловушек и всякого рода кон– тролирующих приборов, но их не оказалось на всем пути следования. Лес был девственно чист и пуст, явных следов человека он не хранил. Некоторое время рассматривали представшие перед глазами строения – литые бетонные кубы с узкими, щеле– видными, похожими на горизонтальные бойницы, окнами и плоскими крышами. Всего кубов насчитывалось пять. Кро– ме них в центре большой поляны стояли два длинных ба– рака из кирпича, с двускатными металлическими крышами, круглое строение с тарелкой спутниковой связи наверху, два темных домика, скорее всего деревянных, и шести– гранное здание с выпуклой, в форме купола, крышей, окру– женное высоким забором из металлических решеток. На военный городок этот комплекс сооружений походил мало. Барков дотронулся до плеча Воробьева, вытянул палец в сторону шестигранной громады без единого огонька и ок– на. Панкрат понимающе кивнул. Это здание явно главенст– вовало над всем комплексом и имело собственную охрану. Идти к нему без подготовки не имело резона, хотя именно там вероятнее всего можно было получить ответы на все вопросы. Панкрат оглянулся на присевших на корточки подчинен– ных, махнул рукой, приглашая их следовать за собой. Они обошли поляну по кругу и остановились напротив автопарка части, состоящего из двух десятков разнокали– берных мотоциклов (Барков толкнул командира, показывая на них), трех “нив”, двух военных грузовиков, двух отечест– венных джипов марки “газон” и одной БМП. Автопарк был окружен сетчатым забором, но его ворота никто не охранял. Асфальтовая дорога здесь делала зигзаг, огибая террито– рию автохозяйства, и упиралась в шестигранное здание.

– Петя,– нашел Панкрат в темноте пятого члена группы,– проверь БМП и “нивы”, на ходу они или нет. Может быть, придется уходить на них. Бывший десантник Петя Ладыженский нырнул в траву на поляне и скрылся из глаз. Медленно потянулись минуты ожидания. Край неба на востоке посветлел – всходила лу– на. Панкрат выругался в душе: это было очень некстати. На поляне деревья и кустарник не росли или были вырублены, и подходы к зданиям, соединенным асфальтовыми дорож– ками, просматривались прекрасно. Петя вернулся через четверь часа.

– Порядок, командир. Бээмпешка на ходу, соляры пол– ный бак, “нивы” тоже вроде как в рабочем состоянии, но все на сигнализации. Если уходить с шумом, то рекомендую мотоциклы, легче завести.

– Учтем. Полковник, начнем осмотр с бараков, пока луна еще не взошла. Это или казармы, или общежития. Нужен “язык”. Барков молча вскинул кулак и быстро, пригибаясь, по– бежал через поляну к ближайшему бараку, в одном из окон которого горел свет. За ним тенью метнулся Родион. Пан– крат, Петя и Каширин отстали, прикрывая тыл развед– группы. Тишина в лагере стояла такая, что Панкрату снова стал мерещиться подсматривающий за ними наблюдатель, от взгляда которого неприятно сводило мышцы шеи. Впро– чем, они и так ныли от напряжения и непрестанного враще– ния головой по сторонам. Барков и Родион достигли длинного здания барака, за– мерли по обе стороны от двери. Остальные “мстители” залегли в десятке метров от барака, напряженно вслуши– ваясь в ночные шорохи и всматриваясь в спящие строения городка. Дверь тихо скрипнула – она была не заперта, одна из темных фигур протиснулась в щель, за ней другая. Сно– ва потянулись минуты ожидания, постепенно приближая момент появления луны над лесом. Что-то бухнуло внутри барака, упало, зазвенело стекло. В два прыжка Панкрат достиг здания, юркнул в дверь и столкнулся с Родионом, тащившим на себе чье-то обмяк– шее тело.

– Где полковник?– выдохнул Воробьев.

– На мне,– сдавленно просипел разведчик.– Это не обще– житие… там в коридоре дежурный офицер… Родион вынес Баркова, уложил на траву.

– Несите к лесу, быстро!– приказал Воробьев.– Родион, за мной! Они снова вскочили в барак, в коридоре которого, слабо освещенной единственной лампочкой, лежал человек в пятнистом комбинезоне с погончиками лейтенанта. Панкрат пощупал его пульс – человек был жив, но без сознания.

– Он схватился за автомат, полковник его вырубил, но не до конца. Гад, вытащил пистолет и выстрелил, только как– то странно, совсем без шума… полковник упал, а я добавил этому… Родион поискал что-то на полу и протянул Воробьеву необычной формы черный пистолет с толстым гофрирован– ным стволом.

– Вот его пушка.

– Так в дуле ж дырки нет!

– А черт его знает! Я ж и говорю – без шума стрелял. На тумбочке в конце коридора тихо прозвенел телефон. “Мстители” переглянулись.

– Рвем когти!– бросил Панкрат. Они выбежали из барака и как на крыльях пересекли по– ляну. Но уйти тем же путем им не удалось. Когда группа собралась на опушке леса,– поляну залил призрачно– сереб-ристый свет луны,– в лагере раздался леденящий душу вопль сирены.

– Петя – в БМП! Отвлеки их! Родион – за мотоциклом! “Мстители” повиновались без слов, операция перешла в фазу цейтнота и на все размышления и действия отпуска– лись секунды. С четырех сторон поляны загорелись прожектора, но они почему-то осветили не поляну, а здания городка – пять бетонных кубов и шестиугольник центральной постройки. Из барака, соседнего с тем, куда заходили разведчики, на– чали выскакивать люди в маскировочных костюмах и тоже по странному расчету бросились к бетонным строениям и к двум бревенчатым домикам с телеантеннами на крышах. Их автоматическая реакция, связанная с какими-то внутренни– ми условиями быта, наводила на размышления, но она же позволила Ладыженскому и Родиону беспрепятственно добраться до автохозяйства городка и завести БМП, и лишь после этого охрана сориентировалась, что тревога подня– лась не по тем причинам, на которые был рассчитан их подъем, и обратила внимание на движение транспорта. Петя действовал быстро и правильно, направив боевую машину пехоты сначала на цепь охранников, начавших пальбу, а потом по дуге рванул в противоположную сторо– ну, увлекая стрелков за собой. Это дало возможность Роди– ону объехать всю эту суетливую компанию и нырнуть в лес, прежде чем его заметила часть охранников. Панкрат с Кашириным мгновенно зашвырнули безволь– ное тело Баркова в коляску мотоцикла, и Панкрат, подтолк– нув гиганта к машине, повернулся к ней спиной:

– Прорывайтесь через ворота! Держи гранату! Я их от– влеку. Встретимся на даче! Каширин вскочил на заднее сидение мотоцикла, Родион дал газ и в мгновение ока оказался за поворотом дороги. Панкрат выбежал на опушку леса, дал очередь из “овцы” под ноги приближавшихся охранников, заставив их залечь, а сам рванул влево изо всех сил, вдоль опушки, туда, где ворочалась в зарослях кустарника громоздкая бээмпешка. Но до машины не добежал: наперерез ему метнулась тень и прошипела голосом Пети:

– Командир, я здесь! Панкрат выматерился, с трудом удержав палец на спу– сковой скобе пистолета-пулемета.

– Я же тебя чуть… за мной, к болоту! Они во всю прыть бросились бежать на север, оставляя позади рев двигателя забуксовавшей в кустах БМП, редкую стрельбу, стихшую уже через минуту, и далекий гранатный хлопок – “мстители” на мотоцикле подорвали ворота. И все же этой минутной форы, добытой Петей – он умело закли– нил рычаги машины, чтобы она ехала самостоятельно, вы– прыгнул в люк и скрылся в лесу, в то время как БМП увлек– ла преследователей за собой,– хватило командиру отряда и подчиненному на то, чтобы оторваться от преследования, миновать просеку, в коридоре которой зажглись вдруг яр– чайшие прожектора, создавшие плотную, слепящую, свето– вую стену (вот он – сюрприз!), пересечь лес и заползти вглубь болота на полсотни метров. Лишь спустя минуту на берег болота выбежали охранники и открыли стрельбу из автоматов, буквально выкосив пулями луг и срезав все, что там росло выше двадцати сантиметров над поверхностью мхов. У Панкрата было большое желание ответить очередью по вспышкам, ибо охрана зоны не желала щадить беглецов и вела огонь на уничтожение, однако на карту была по– ставлена не только его жизнь, но и жизнь товарища, и при– шлось стиснув зубы вжиматься в слой мха и ждать, когда стрельба утихнет. Вскоре охрана перестала поливать болото огнем, посуе– тилась, перекликаясь, и растаяла в лесу, но еще почти час Воробьев и Саша лежали в мочажинах за кочками без дви– жения и вслушивались в наступившую тишину. Обоих мучи– ла одна и та же мысль: успели ребята с потерявшим соз– нание Барковым скрыться или нет? И еще Панкрат ми– молетно подумал, что если бы у охранников были собаки, уйти им с Сашей вряд ли бы удалось. Он потрогал в кармане рифленую, очень удобную руко– ять пистолета, подобранного Родионом в бараке, тихо по– звал:

– Петро…

– Живой я,– отозвался еле слышно Ладыженский.

– Отходим… И они поползли вглубь болота, выбирая места посуше и поплотнее, хотя все равно при каждом движении слой тор– фа над трясиной вздрагивал, колебался и прогибался, гро– зя прорваться под тяжестью тел в любой момент. На сухой берег они выползли спустя три часа, когда уже начался рассвет, проделав отчетливо видимые во мху че– тырехкилометровые дорожки. В шесть утра оба подошли к даче, вымазанные подсохшей грязью с головы до ног, и с облегчением узрели во дворе угнанный мотоцикл. Однако радость их была преждевременной. Во время отступления был ранен в спину Каширин, а Барков так и не вышел из своего странного состояния: он дышал, нигде не был ранен, глаза его были открыты, но он никого не видел, на голоса не откликался и ни на что не реагировал.

– Ты точно помнишь, лейтенант-дежурный по голове его не бил?– хмуро спросил Панкрат.

– Абсолютно,– так же хмуро, не делая оскорбленного ви– да, ответил Родион.– Дежурный достал пистолет, направил на полковника и тот упал. Выстрела я не услышал, только показалось…

– Что? Родион почесал затылок.

– Боюсь даже сказать… показалось, будто меня шарах– нуло током. Не больно, но сильно так, аж мышцы свело. Но потом отпустило.

– Странно…

– А я что говорю? Воробьев достал пистолет, из которого стреляли в Бар– кова, погладил пальцем пупырчато-гофрированный ствол без дульного отверстия и процедил сквозь зубы:

– Хотел бы я знать, что это за штуковина!..