Черты характера человека, рожденного в пятницу
Положительные:
любовь к искусству, гармоничность, обаяние, любвеобильность, оптимизм, свободолюбие.
Отрицательные:
своенравность, легкомыслие, эгоизм.
Покровительствующая планета пятницы: 
Венера
Если человек родился 11 октября, его талисманом является горный хрусталь.
Весы. Символ в искусстве: гармония, справедливость и… давняя традиция мошенничества
Беспристрастная оценка достоинств и недостатков человека, равновесие всех противоположностей и дополняющих друг друга факторов, и, в конце концов, атрибут Немезиды — богини судьбы… Можете не сомневаться, это — весы!
Каждого из нас весы волнуют по-своему. У кого-то — «перевес», у кого-то — «недовес». Но самое главное — точный вес, особенно, когда речь идет о справедливой расплате и воздаянии. А в изобразительном искусстве тоже все взвешено.
Перья судьбы
Нехитрую способность первых простейших весов колебаться и уравновешиваться оценили еще древнейшие цивилизации, и возвели их в ранг инструмента Верховного судьи, который беспристрастно решает: кому вечная радость,а кому — вечные страдания. Шумеры, древние египтяне, греки, а затем и христиане перенимали друг у друга это отныне судьбоносное свойство торгового оборудования.
Властелин мира мертвых в Древнем Египте — Осирис, — уравновешивал перышко, принадлежащее Богине Правды Маат, и сердце, которое помнит и знает все о человеке. И может… все о нем рассказать! Если это сердце праведника — то оно легче пера. А вот если покойный много грешил, то сердце его полно греха, и оно перевесит перо Правды. И тогда сердце достается чудовищу — Пожирателю.
Христианская иконография переняла эту символику безоговорочно. Так, на мозаиках кафедрального Собор Санта-Мария Ассунта, построенного в 639 году на острове Торчелло для жителей города Альтино, изображена сцена взвешивания души. Пока ангел разбирается с добрыми и злыми делами, совершенными человеком,черти пытаются склонить чашу весов в свою сторону длинными шестами.
«Весовщик» всегда прав
Стоит отметить, что Архангел Михаил уже с тех далеких пор занимает решающую роль «весовщика» посмертных судеб <А ВЕДЬ Я – И ВЕСЫ, И МИХАИЛ! – М.Т.>. Его образ с весами — наиболее популярный сюжет для композиции Страшного суда. Причем не только в христианстве, но и в иудаизме и мусульманстве.
Особенно иллюстративен Архистратиг на композиции Рогир ван дер Вейдена. Михаил, который (согласно канонам) во время Страшного суда располагается по левую руку Христа или непосредственно под его престолом, держит в руке весы, и на двух их чашах души — праведника (на правой от архангела) и грешника (на левой). Душа праведника легче, и она перевешивает; чашу грешника тянет вниз дьявол. Так распределяются — кто в рай, кто в ад, — представшие на этот Суд воскресшие.
Изображение старшего посланника Всевышнего нередко можно найти на фресках Пскова и иконах 17 века Московской школы.
В сакральном искусстве весы приобрели самостоятельное значение. Например, в сцене Страшного суда (Западная стена храма Михаила Архангела. Пущино) изображена большая рука под престолом, которая держит человечков в пеленках. Это души праведников в руке Божьей. На пальце руки висят весы, на которых взвешиваются наши дела. С одной стороны — добро, с другой зло. И, хотя добро перевешивает, злые черти пытаются нарушить равновесие в свою пользу, вешаясь на чашу: жульничают, но мы-то знаем, где правда!
Весы можно найти на гравюре «Всадники апокалипсиса» Альбрехта Дюрера. Устрашающая сцена конца света, о котором возвестят наездники. Именно Третий на вороном коне — Голод, — «держал в руке весы, и слышен был глас, произносивший: «мерка пшеницы за динарий, и три мерки ячменя за динарий!». Весы в древней Иудее — символ голода, недостатка, поскольку для того, чтобы делить скудные запасы среди нуждающихся, нужен точный вес и справедливость. Увы, чаши весов в руках всадника на вороном коне не уравновешены и несут людям неправедный суд.
Однако весы всегда можно склонить в нужную сторону. Например, Зевс-Громовержец не только решал вопросы жизни и смерти, но и вообще всяческих человеческих дел. И тут-то оказалось, что олимпиец — первый известный мошенник! Он склонял весы в нужную сторону по своему усмотрению, и битвы прекращались не по воле случая, а по его желанию.
Взять меня хотя бы: умница – и нищий.
И не то чтобы лентяй (ну, между нами:
раздолбай, конечно, бабник, алкоголик),
если кто-то без греха – пусть бросит камень.
Конскриптус. Кроме “алкоголика” – всё про меня.
Предисловие 2013 года
Родился я в октябре 1957-го (на сороковом году величайшей из земных революций) в могущественной, ныне исчезнувшей империи – Советском Союзе, в семье рабочих. Рабочие в ту пору считались «самым равным» среди прочих классов и прослоек, но, увы, больше на бумаге; провозглашаемые с трибун идеалы не соответствовали грубым реалиям, а подлинным хай-хай классом по факту являлась НОМЕНКЛАТУРА, что нашло отражение в пословицах «Хозяин страны пешком идёт, а слуга народа на машине едет» и «Я дурак, а ты рабочий, я насрал, а ты ворочай» - но всё это только к слову.
Папаня Васятка – родом из деревушки Трубицыно, раскинувшейся на елецкой земле сразу за Аргамачем, из крестьянской семьи Трубицыных Ивана Васильевича и Анны Ивановны – был одним из последних среди дюжины детей (выжило десятеро – поровну мальчиков и девочек), «поскрёбышком», по выражению его матери. Потом вся орда перебралась в Елец, на Старом кладбище которого (том, что на Льва Толстого – Свердлова – Героев) покоится баба Аня с одним из её младшеньких, умершим в младенчестве от болезни. Жили в Засосне, на Новолипецкой.
Батя появился на свет, как и Одри Хепбёрн («Римские каникулы»), в 1929 году, и был не менее сексуален – во всяком случае, уже на склоне лет, к примеру, сумел влюбить в себя директрису одного туберкулёзного санатория (та даже перевелась з Украiны в Елец с мечтой зачать от него такого же синеглазого Василька, но обломалась), а уж смолоду был гулёна! Мать (и это с двумя малыми детьми!) всерьёз подумывала о разводе; его старший брат, Илья Иванович, даже предлагал – дабы облегчить участь золовки в случае реализации этого отчаянного проекта – усыновить старшенького (вот был бы крутой поворот в судьбе будущего поэта! Два текста об Илье Трубицине см. ниже).
Мама, Нина Никитична, родом из 2-й Ольшанки Тербунского района Курской (после 53 года Липецкой) области, одно время жила в Теребовле (Зап.Украина), в девичестве была Алабуховой (по одной из версий, фамилия происходит от татарского или даже половецкого алабух – окунь). С белгородско-харьковской частью её родни я, хотя и поздно, познакомился, все очень понравились, а с семьёй дяди Серёжи из Приморья так и не успел.
Отец был слесарем-монтажником, мать – слесарем «Горгаза».
Оба русские без всяких иноэтничных компонентов, если пренебречь алабухом. По другой версии Алабуховых производят от Калабуховых: было такое прозвище (или нецерковное мужское имя) Калабух из нарицательного калабух – колобок, лепешка (по Далю – тул., тамбов.) – до того, как по местным говорам прошёлся каток «всеобщего среднего». А ещё Калабуха – большая котомка, дорожный узел. В качестве характеристики человека – большой, злой, грубый.
Но по мне, так татарская версия несравненно основательней.
Поскольку вся деревня была одной фамилии и надо было как-то различать семьи, моих по-уличному кликали Кискиными. Почему так, история умалчивает. Может, кошек очень любили? Второго значения слова селяне стопудово не знали. J