Раздел III . Структурные формы
ПРОИЗВОДСТВЕННЫХ ОТНОШЕНИЙ
9. ГОСУДАРСТВЕННАЯ ФОРМА ЭКОНОМИЧЕСКИХ ВЗАИМОСВЯЗЕЙ
9.1. Экономическая основа государственной организации общества
Проблема сущности государства. Государство относится к числу наиболее важных, и, вместе с тем, наиболее сложных форм социальной жизни. Споры о сущности государства, начавшиеся в глубокой древности, - практически, одновременно с его возникновением, - продолжаются до наших дней. Можно выделить, по крайней мере, три основных подхода к трактовке сущности государства. Согласно первому из них, государство есть неотъемлемое свойство, атрибут общественной жизнедеятельности; государственность присуща "природе человека и общества". Данная трактовка, идущая от Платона и Аристотеля, развивавшаяся в Новое время Спинозой, Гегелем и рядом других исследователей, важна тем, что подчеркивает естественный характер происхождения государства, его обусловленность объективными социальными закономерностями. Однако ей свойственна расширительная характеристика природы государственности, доходящая до отождествления понятий "государство" и "общество"[350]. Всякие общественные нормы, всякое общественное регулирование отношений между людьми при этом понимается как государственное регулирование, что не соответствует фактам социальной действительности.
Второй подход, истоки которого также можно обнаружить в античности, основывается на идее о "договорном" происхождении государства[351]. Последнее трактуется при этом как результат "общественного договора", "социального контракта", становящегося необходимым на определенном этапе развития общества в целях разрешения возникающих противоречий и выполнения общих дел[352]. Достоинством данной концепции (ее активно разрабатывали Гоббс, Монтескье, Руссо) является соотношение причин возникновения государства с социальными противоречиями и акцентировка на исполнении "общих дел", не сводимых к сумме форм индивидуальной деятельности, в качестве атрибута государственности (что посредством современной терминологии может быть определено как выявление системной природы государства в качестве социального объекта). Недостатками данного подхода являются преувеличение роли субъективного фактора в возникновении государства (и связанное с этим отождествление глубинных причин возникновения государства с субъективной деятельностью по установлению форм государственного устройства), а также чрезмерная абстрактность в характеристике социальных противоречий, приводящих к возникновению государства, - все субъекты этих противоречий рассматриваются как однопорядковые по своей социальной роли участники общественных отношений. Противоречия между ними (и прежде всего, экономические) воспринимаются как борьба интересов исходно равноправных (что связано с моделью "естественного права") социальных субъектов.
Проблема общественных противоречий как причины возникновения государства в качестве социального механизма регулирования этих противоречий конкретизируется в рамках третьего подхода, который можно определить как классово-детерминированный. Он также известен с античных времен, - уже тогда выдвигались идеи о том, что государство - это "заговор богачей", некая организация для защиты интересов привилегированных (и, в первую очередь, экономически) социальных сил[353]. В Новое время данные оценки получили широкое подтверждение и развитие, _ в частности, в трудах представителей классической школы[354] и, главным образом, в рамках "политической экономии труда"[355]. Концепция государства как "машины подавления эксплуатируемых классов" восприняла, вместе с тем, научные элементы двух других подходов - так, с первым ее объединяет идея о естественно-историческом, объективном происхождении государства; со вторым - исследование противоречий (и, главным образом, экономических) как причины его возникновения.
Концепция классовой детерминации сущности государства не отрицает необходимости выполнения им "общих дел", но подчеркивает подчиненность этого момента относительно задач подавления эксплуатируемых классов, а также внутреннюю противоречивость самой государственной организации, предполагающей отделение и противопоставление институтов власти основной массе населения. В деятельности государства, в связи с этим, можно выделить "... выполнение общих дел, вытекающих из природы всякого общества, и специфические функции, вытекающие из противоположности между правительством и народными массами"[356].
Совокупная историческая социальная практика демонстрирует, что и выполнение "общих дел", и реализация интересов господствующего класса неотъемлемо присущи всем формам rocvдарства, являются атрибутами системы государственности. Вместе с тем, второй момент является ведущим, преобладающим - здесь как и в других случаях подобного дуализма социальной природы, проявляет себя принцип "асимметрии противоречия". В то же время, следует отметить, что развитие объективных тенденций сближения социальных качеств труда и собственности способствует и сближению позиций отмеченных теоретических подходов, хотя политико-экономическая определенность современного общества обусловливает невозможность их отождествления[357].
Экономическая роль государства в разрезе основного вопроса политической экономии. В зависимости от понимания сущности государства, по-разному трактуется и его экономическая роль. В этом отношении позиции первых двух подходов близки: акцентируя внимание на воплощении в деятельности государства "всеобщей воли", на выполнении им "общих дел", они понимают экономическую роль государства в разрезе задач согласования различных (в том числе, противоречивых) экономических интересов равноправных социальных субъектов. Классовый подход трактует эту проблему иначе: речь ведется не о согласовании, а о подчине нии функционирования экономической системы интересам господствующего класса посредством механизма государственной организации. Поскольку классовая поляризация, а тем более, антагонизм - это предельные, наиболее резкие формы противоречия труда и собственности, то данную проблему необходимо рассмотреть в разрезе основного вопроса политической экономии.
Противоречие между интересами непосредственных производителей благ и собственников, являясь основным внутрисоциальным противоречием в условиях разделения и персонификации данных социальных качеств, требует общественно-организационного регулирования. Без такого регулирования общество рассматриваемого типа, особенно в условиях его классовой поляризации не смогло бы существовать[358]. Формой социальной организации, обеспечивающей достижение интересов собственников и подчинение им интересов работников, и является государство. Характер отношения, отраженного в основном вопросе политической экономии, определяет собой и природу государства, содержания осуществляемых им социальных функций, механизм общественных связей, воплощенных в понятии государства[359]. Являясь, по существу, системой общесоциально организованных отношений, обеспечивающих реализацию интересов собственников, государство формально выступает как носитель всеобщего интереса. Взаимодействие данных уровней системы интересов, воплощаясь в диалектике собственности и власти, предстает как одна из ключевых проблем общей политико-экономической теории.
Таким образом, государство есть система организованных на уровне общества в целом отношений между собственниками и непосредственными производителями благ, объективно ориентированная на подчинение интересов производителей интересам собственников и, тем самым, на подчинение интересам собственников движения общества. В условиях классовой поляризации это подчинение осуществляется в форме эксплуатации, угнетения и антагонистической классовой борьбы; при отсутствии такой поляризации - в форме регулирования неантагонистических противоречий. Государство может включать в себя как всю систему отношений между трудом и собственностью - если вся эта система с необходимостью существует в качестве общесоциально организованной, - так и часть ее - если объективно необходимо существование отношений, организованных не на уровне общества в целом, а на внутриобщественньгх уровнях разного масштаба.
Выявление экономических основ государственной организации общества, присущих им общих исторических структур и обусловленной ими экономической роли государства демонстрирует особый сущностный аспект предмета политической экономии, имеющий единое системное качество и не сводимый к внешне взятой "совокупности" отдельных теоретических конструкций, соответствующих отдельным способам производства. Единство экономической природы и экономической роли государства на всех этапах его существования, независимо от многообразия конкретных исторических видов, отражает единство структуры отношений собственности и преемственность этапов развития экономической цивилизации во взаимосвязи ее с необходимыми надстроечными формами проявления.
Дискуссия о базисно-надстроечной природе государства. Существует широко распространенная априорная методологическая установка, согласно которой социальную природу государства следует определять в плоскости соотношения базиса и надстройки. Подход к данной проблеме в аспекте основного вопроса политической экономии выявляет тот факт, что сущность государства необходимо исследовать в иной плоскости, а именно - в разрезе отношений собственников и производителей. Эти отношения, возникая в сфере базиса, "проецируются" затем на надстройку, отражаются в ней; базисные и надстроечные отношения, таким образом, являются сферой, "полем" существования отношений между работниками и собственниками.
Собственники реализуют свои интересы и базисными, и надстроечными методами. Критерием государственности отношений является не природа их как базисных или надстроечных, а их природа как отношений, во-первых, между непосредственными производителями и собственниками; во-вторых, как организованных в масштабе общества в целом. Базисные и надстроечные отношения в разной пропорции друг к другу и с разной степенью полноты тех и других охватывались каркасом государственности в разные исторические эпохи.
Данный подход, вместе с тем, обнаруживает и необходимость определения в каждом конкретном случае степени строгости использования категорий "базис" и "надстройка". Последними, в собственно научном смысле, отражаются отношения между людь ми, а не институциональные формы этих отношений. Необходимо помнить, что "общество" как научное понятие обществоведения, "выражает сумму тех связей и отношений, в которых... индивиды находятся друг к другу"[360]. Социальные институты, организационные структуры, учреждения и т.п., как правило, воплощают не одну какую-то сторону, а многообразие взаимодействия различных сторон социальной действительности. "Деление общества на базис и надстройку пронизывает любую ячейку общественной жизни, любую социально-историческую или профессиональную общность, жизнь и деятельность любого человека"[361]. Нельзя поэтому трактовать роль институциональных форм в качестве самостоятельных сущностей в плоскости базисно-надстроечных отношений; сущностей, функционирующих, якобы, отдельно от людей и отношений между ними.
Указанные формы есть лишь организационно обособленные блоки отношений, причем в рамках единого организационного каркаса могут обособиться не только "чисто" базисные или "чисто" надстроечные отношения, но и, одновременно, те и другие в разных пропорциях, с разной степенью преобладания. В силу этого, вопрос о базисной или надстроечной сущности государства предстает как бессодержательный. Можно говорить лишь о преобладании базисных или надстроечных функций в реализации сущности государства на том или ином историческом этапе. Наиболее распространенным вариантом отмеченной априорной установки является та, в соответствии с которой государство понимается как социальный феномен, обладающий надстроечной (политической) сущностью. Данный подход, воспринимаемый, явно или неявно, в качестве "само собой разумеющегося", "очевидного", "общепринятого", "бесспорного" и т.п., основан, как правило, на абсолютизации особенностей одной из разновидностей одного исторического типа государства - а именно, капиталистического государства эпохи свободной конкуренции. Между тем, если рассматривать не отдельные стороны, а всю систему отношений государственности, то наличие в ней базисных структур можно проследить во всех исторических типах государства, не исключая и упомянутой капиталистической разновидности.
Одновременно выявляются и методологические слабости концепции о существовании особого "этатистского" (государственного) способа производства. Возникшая как объяснимая реакция на чрезмерное, гипертрофированное вмешательство государственных институтов в экономические процессы в ряде стран, - вмешательство, подавляющее хозяйственную инициативу и ведущее к стагнации соответствующих экономических систем,- данная концепция искажает, однако, сущность социальных взаимосвязей в этих системах. Ни в них, ни в каких-либо других социумах государство не имеет качества автономного социального субъекта, вступающего в отношения с прочими субъектами и, тем более, приобретающего роль формационнообразующей сущности. В отношения вступает не "государство", а люди, которые могут, конечно, использовать инструменты государственной власти. Однако из-за того, что эти люди (собственники или их представители) злоупотребляют данными инструментами, применяют их неправильно с точки зрения целей максимизации экономической эффективности, - государство не превращается в самостоятельно действующий социальный субъект - оно остается системой отношений между субъектами. Поэтому особого "государственного" способа производства не может быть по определению - данная формулировка лишь маскирует действительные отношения собственности и труда и действительную социально-экономическую природу собственников, интересы которых обеспечивает "этатистская" социальная система[362].
Экономическая роль государства реализуется посредством взаимодействия структурных элементов государственной организации общества.
9.2. Структурная реализация экономической роли государства
Экономическая власть и государство. Наличие у собственников возможности преимущественной реализации их экономических интересов и подчинения их интересам экономической деятельности всех членов общества означает, что собственники обладают экономической властью. Власть - это одна из основных функций социальной организации общества, выступающая как сила, наделенная реальной возможностью управлять действиями людей, подчинять их единой воле с помощью убеждения или принуждения. Ролью базисных взаимосвязей в системе социальной организации обусловлено соотношение экономической власти и других властных феноменов. "Собственность, во всяком случае, тоже представляет собой своего рода власть... Перед нами два вида власти: с одной стороны - власть собственности, то есть собственников, с другой стороны - политическая власть... Приобретение денег превращается в присвоение власти, а собственность в политическое господство"[363]. Наибольшее влияние на социальную жизнедеятельность оказывает политическая власть, основной формой воплощения которой является государство. Система государственной организации, на основе экономической власти собственников, синтезирует механизмы политической, идеологической, духовной власти в обществе[364]. Критика представлений о "надстроечной сущности" государства не означает, разумеется, принижения роли политических и правовых форм в системе государственной организации; значимость этих форм чрезвычайно велика, хотя не следует ее абсолютизировать. В этой связи обнаруживается присущее политической экономии свойство выступать как действительная "философия права" и в более широком плане – вообще как методологическая основа, теоретический инструментарий выявления сущности надстроечных феноменов.
Возможность диктовать свою волю в системе отношений присвоения благ (экономическая власть) используется собственниками для приобретения контроля над инструментами политического и юридического господства, то есть захвата политической власти. Эта тенденция присуща государственной организации общества с момента ее возникновения - уже ранние формы государственности охарактеризовались диалектикой классо-, полито- и правогенеза[365]. В то же время, контроль над инструментами политической власти позволяет, как правило, приобрести те или иные экономические преимущества, включиться в сферу присвоения прибавочного продукта или существенно расширить зону своего влияния в этой сфере, то есть приобрести или упрочить экономическую власть, свойства собственника.
Так же, как отношения собственности, отношения власти биполярны: субъекту власти противостоит субъект подчинения[366]. Экономические интересы трансформируются в проявления социальной воли и силы. Жизнедеятельность членов общества подчиняется воле субъекта государственной власти, причем обнаруживается как объективная необходимость властных структур, так и возникновение порождаемых ими новых разновидностей противоречий[367].
Присущие системе власти механизмы реализации воли, силы, господства, коренящиеся в экономических интересах собственников и обусловленные их социальной ролью, принимают форму политических решений и правового (законодательного) регулирования общественных отношений; вне этой формы экономические взаимосвязи в рамках государственной организации общества не могут проявиться. "Почти нет таких задач, выполнение которых политический союз не брал бы в свои руки то здесь, то там... Политика, судя по всему, означает стремление к участию во власти или к оказанию влияния на распределение власти"[368].
Рассмотрение социальной персонификации властных полномочий требует дальнейшей конкретизации структуры государственности.
Государственный аппарат в системе социальных взаимосвязей. Система общесоциально организованных отношений между собственниками и производителями - государство - характеризуется обособлением отдельных сторон и блоков этих отношений в форме институтов государственной власти. Деятельность данных институтов, выполнение ими функций реализации интересов собственников и общезначимой социальной организации обеспечивается посредством налогов. Налоги как категория политической экономии отражают экономические и надстроечные отношения между государственной властью и членами общества (в первую очередь - хозяйствующими субъектами) по поводу обязательных регулярных или нерегулярных платежей, осуществляемых социально-экономическими субъектами и первично присваиваемых субъектами государственной власти в целях исполнения функций государства. Развитие форм товарного хозяйства способствовало трансформации натуральных налогов в денежные. «В налогах воплощено экономически выраженное существование государства. Чиновники и попы, солдаты и балетные танцовщицы, школьные учителя и полицейские, греческие музеи и готические башни, цивильный лист и табель о рангах, - все эти сказочные создания в зародыше покоятся в одном общем семени - в налогах»[369].
Непосредственным носителем государственной власти является государственный аппарат. Ключевая роль государственного аппарата в реализации властных полномочий сказывается в возникновении представлений о тождественности государства и государственного аппарата и способствует появлению отмеченных выше концепций надстроечной сущности государства. Часто "под государством на деле понимают правительственную машину, или государство, поскольку оно в силу разделения труда образует свой собственный, обособленный от общества организм..."[370]. Категориальная же характеристика государства требует преодоления такого отождествления, теоретического отделения сущности государства от форм ее проявления через деятельность государственного аппарата.
Государственный аппарат есть инструмент реализации социальной (экономической, политической, юридической) власти собственников; он выступает как "комитет по управлению делами" совокупности собственников. Однако, выполняя особые функции в системе общественного разделения труда и будучи организационно обособлен, госаппарат приобретает черты самостоятельного автономного элемента в структуре социальной организации. Будучи результатом и формой движения совокупных интересов собственников и, в подчинении им, совокупных интересов общества в целом, функционирование госаппарата вызывает к жизни особые формы коллективных и личных интересов - интересы работников этого аппарата. Возникает противоречие между собственниками и обществом в целом, с одной стороны, - и публичной властью, госаппаратом как обособленной организацией, - с другой.
Из представителей и выразителей интересов и воли собственников и общества работники госаппарата превращаются в субъектов, использующих инструменты государственной власти в целях реализации своих специфических коллективных и личных интересов и воли, для трансформации своего социального качества из представителей собственников - в реальных собственников. Организуя, по поручению собственников, механизм присвоения тех элементов прибавочного продукта, которые с необходимостью осуществляют свое движение на уровне общества в целом и выражаются преимущественно в налогах, работники госаппарата стремятся к присвоению этих элементов в своих собственных интересах. Обособление коллективных и личных интересов работников госаппарата и приобретение этими интересами самостоятельных форм движения есть бюрократизация системы государственности[371]. Госаппарат в целом и каждый его внутренний блок стремится к расширенному количественному воспроизводству и увеличению своей доли в присвоении продукта.
Тенденция бюрократизации - атрибут всякого государства, форма движения неустранимого в рамках государственной организации общества противоречия между публичной властью и массой населения. Как правило, собственники, используя находящиеся в их руках инструменты главной формы власти - экономической, механизмы присвоения основной части прибавочного продукта, контролируют госаппарат и воздействуют на него таким образом, чтобы процессы и формы бюрократизации не выходили за некоторые приемлемые для собственников рамки. Они уступают работникам госаппарата, помимо причитающегося последним, как и всяким работникам, необходимого продукта, также и часть прибавочного продукта в целях усиления заинтересованности в эффективном исполнении ими функций представителей собственников, обеспечения этими представителями интересов самих собственников. Тем самым, не только вследствие бюрократизации, но и по инициативе собственников происходит трансформация социально-экономических качеств работников госаппарата: они, наряду с качествами работников, приобретают экономические свойства собственников. В любом обществе имеет место устойчивая тенденция эволюции структуры доходов работников госаппарата (по крайней мере, его руководящего ядра): соотношение необходимого и прибавочного продукта изменяется в пользу последнего, так что данное "ядро" не только по юридическому статусу должности, но и по фактическому экономическому положению превращается в носителя интересов собственников, становясь специфической частью их совокупности[372].
В предельных случаях возможно гипертрофированное развитие государственного бюрократизма, когда работники госаппарата из представителей собственников и выразителей их воли сами превращаются в главную фракцию собственников и непосредственно осуществляют первичное присвоение основной части прибавочного продукта (не только с помощью налогов, но и другими методами). Такое развитие событий возможно в случае либо возникновения остроконфликтных противоречий между различными, равнопорядковыми по силе, группами собственников и преодопределенного этим превращения госаппарата как представителя "общих интересов" в арбитра; либо в условиях чрезвычайных обстоятельств, требующих максимальной концентрации ресурсов, сосредоточения власти в целях исполнения "общих дел" при наличии явных угроз существованию социума в целом. Несмотря на вариантность конкретных форм, данные процессы ведут к превращению лиц, входящих в состав госаппарата, в основных субъектов присвоения прибавочного продукта. При ослаблении и исчезновении факторов, вызвавших данные процессы, восстанавливается "нормальный", типичный механизм взаимосвязи собственников и их представителей, выразителей их воли в госаппарате.
В структуре госаппарата часто выделяют в качестве необходимых элементов законодательную, исполнительную и судебную ветви власти. В случае эффективной организации их взаимодействия возможно формирование динамического равновесия в системе государственных институтов. Однако очевидной иллюзией (а часто и преднамеренной фальсификацией) является представление о том, что "равновесие ветвей власти" означает и равновесие социальных интересов. Монопольным субъектом власти являются собственники, они подчиняют все функционирование общества своим интересам, господствуют над обществом и навязывают ему (и прежде всего - непосредственным производителям благ) свою волю через представителей их интересов во всех без исключения ветвях и органах власти. Посредством этого реализуется управленческий атрибут собственности.
Государственное управление и экономическая политика. Государственное управление движением экономической системы представляет собой синтетическую социальную форму, объединяющую организационные, экономические, политические, правовые, идеологические и иные элементы. В структуре институтов исполнительной ветви государственной власти действуют органы, осуществляющие непосредственную организацию и координацию экономических процессов; работники этих органов выполняют функции производительного труда по управлению народным хозяйством. Но эта экономическая по содержанию деятельность с необходимостью принимает политико-правовую форму. Кроме того, на экономические процессы извне, со стороны надстройки, воздействуют органы законодательной и судебной власти. В тех случаях, когда данное воздействие воплощает совокупную волю собственников, политика приобретает качество концентрированного выражения экономики, надстроечного воплощения ее ведущих сторон и тенденций развития. Если в формационном масштабе очевидна зависимость политики, как и других надстроечных элементов, от глубинных экономических закономерностей, то менее масштабные явления социальной жизни могут демонстрировать первичность политической воли как концентрированного выражения экономических интересов.
В случае, когда государственное управление экономикой выходит за технико-организационные рамки и превращается в инструмент модификации экономической власти, изменения структуры и форм присвоения продукта, управление приобретает качество экономической политики. Экономическая политика выступает как интегративная целостность, демонстрирующая органическое единство экономических и политических аспектов государственной организации общества и сугубо аналитический характер их разъединения[373]. Наряду с государственной экономической политикой, то есть концентрированным выражением совокупной воли собственников по проблемам экономической власти, в обществе реализуется и экономическая политика отдельных социальных субъектов и их объединений, стремящихся к переструктурированию экономической власти в свою пользу. Это могут быть как отдельно взятые собственники или их группы, так и работники, их объединения, их представители и т.д. Поэтому, наряду с экономической политикой правительства, существует экономическая политика хозяйственных единиц (например, в современных условиях - фирм), экономическая политика профсоюзов, региональных органов власти и иных социальных субъектов. Политика - это не просто деятельность, а всегда деятельность, имеющая специальной целью защиту или более полную реализацию интересов субъекта (соответственно, экономическая политика - экономических интересов) в условиях динамики властных отношений.
Приоритет государственной экономической политики соотносительно с другими ее формами обусловлен природой государственной власти как воплощения совокупной воли собственников. Совокупная воля первична относительно частной воли, поэтому государственная экономическая политика может быть направлена на подчинение деятельности не только работников, но и собственников, рассматриваемых в качестве отдельных субъектов, их интегративным интересам. Частные интересы, в том числе интересы отдельных собственников, противоречат друг другу, и экономическая политика направлена на их согласование, а при невозможности согласования - на принудительное подчинение интересов отдельных собственников воле их интегративной совокупности[374]. ("Договорная" теория сущности государства делает упор на этом аспекте проблемы, оставляя в стороне главную цель государственного управления, в том числе экономической политики - подчинение интересам собственников интересов работников). Возможность использования неэкономических форм принуждения - важная отличительная особенность государственной экономической политики, поскольку частные субъекты могут использовать лишь методы экономического и, в какой-то мере, идеологического принуждения других субъектов к исполнению своей воли (при расширении арсенала этих методов можно говорить о кризисе государственности[375]).
Стабильность государства как фактор развития экономики. Формационный переход, связанный с изменением господствующего исторического типа субъекта собственности, предполагает и соответствующую трансформацию системы государственности, принимающую, как правило, форму разрушения, "слома" прежней государственной машины и создания новой, выражающей интересы новых собственников. Данное, исторически неизбежное, явление выступает как одна из сторон тех социальных потрясений, которые присущи механизму мировой революции.
В пределах же некоторой формационной меры, в условиях, когда отношения собственности адекватны производительным силам и способствуют их дальнейшему развитию, стабильность системы государственной организации выступает как важнейший фактор эффективности экономики. "Экономика процветает там, где за ней стоит сильное и процветающее государство"[376]. Особую роль фактор стабильности государства приобретает в условиях экономических реформ, когда, на прежнем формационном уровне, осуществляются государственно-организованные меры по эволюционному совершенствованию экономической системы. Аспект некоторого негативного влияния неопределенности, изменчивости, нетипичности процессов, формирующихся при проведении реформ, должен смягчаться и корректироваться устойчивостью и надежностью государственной власти. Следует помнить, что "с момента образования государства человек как таковой, как просто некое создание природы исчез: на его место встал или поданный, или гражданин"[377]. Государство, беря на себя функции cоциального управления, приобретает, тем самым, и функцию защиты членов общества, обеспечения им нормальных, для данного уровня общественного развития, условий существования[378]. Разрушение системы государственности, функционирующей в пределах некоторой формационной меры, - это преступление против общества.
Русские философы рубежа XIX-XX вв. (В.Соловьев, Н. Бердяев) неоднократно подчеркивали, что государство существует не для того, чтобы превратить жизнь людей в рай, а для того, чтобы помешать ей окончательно превратиться в ад[379]. Главное преступление псевдодемократов[380] в России, даже более тяжкое, чем разрушение экономики - это уничтожение существовавшей системы государственности, в результате которого жизнь десятков миллионов людей (и не только в нашей стране, но и за ее пределами) действительно превратилась в ад. Основатель науки о богатстве утверждал, что "оборона страны гораздо важнее, чем богатство"[381], и был совершенно прав: ухудшение экономических показателей может явиться причиной снижения уровня жизни, в то время, как разрушение государства ставит под угрозу само сохранение жизни людей[382].
Очевидная для всех эпох необходимость поддержания твердой государственной власти с особой остротой и трагичностью проявила себя в России наших дней. ("С уничтожением государственной власти ничто хорошее не может устоять, но все подвергается опасности, и только ярость и беззаконие господствуют, наводя величайший страх на всех"[383]; "Государство может, государство обязано, когда оно находится в опасности, принимать самые строгие, самые исключительные законы, чтобы оградить себя от распада. Это было, это есть, это будет всегда и неизменно. Этот принцип в природе человека, он в природе самого государства... Когда на вас нападает убийца, вы его убиваете. Этот порядок признается всеми государствами"[384]; «Уже в наше, "цивилизованное" время... то тут, то там... человечество оказывается на краю такой бездны ужасов, зверств и мерзостей, которые не приснятся и в самом страшном сне... Там, где государство по тем или иным причинам разрушалось или слабело, человек тут же становился беззащитным перед ничем не контролируемыми силами зла. Когда сильная рука власти перестает держать бразды правления, становятся бессильными законность, суд, свободы»[385].)
Без твердой и решительной государственной власти, без устойчивой и эффективной административной иерархии, без мощной современной армии, способной надежно защитить жизнь и достоинство людей от посягательств внутренних и внешних врагов, без механизма жесткого подавления преступности[386], - все разговоры об экономических реформах в России - это пустые слова, маскирующие уничтожение экономики страны в соответствии с целями международного финансового капитала.
На современном этапе развития цивилизации общество и экономика продолжают оставаться в рамках того исторического интервала, для которого необходимым условием их существования является государственная форма структурной организации. Анализ неизбежно возникающих при этом противоречий не должен принимать вид крайностей теоретического, а, тем более, практически-деятельностного "антиэтатизма"[387], поскольку государственность - важнейшее цивилизационное достижение и условие нормальной жизни общества.
10. ХОЗЯЙСТВЕННЫЙ МЕХАНИЗМ
10.1. Основные черты хозяйственного механизма
Проблема уровней движения производственных отношений. Движение производственных отношений, как и всякой сложной системы, характеризуется проявлением их сущности в различных формах и на разных уровнях. "Сущность никогда не исчерпывает сфер своего существования одной единицей, а исчерпывает их многими единицами"[388]. Объективная многоуровневость движения порождает проблему взаимосвязи первичных производственных отношений - и отношений вторичных, а также последующих, более поверхностных уровневых форм[389].
Один из аспектов этой проблемы был затронут ранее при рассмотрении пофазной структуры воспроизводства, в связи с чем отмечалась первичность отношений непосредственного производства и вторичность определяемых ими отношений распределения, обмена и потребления. Вместе с тем, уровневая структура экономической системы имеет и иные объективные формы, среди которых наиболее важны те, которые воплощают соотношение основных и второстепенных элементов производительных сил и в связи с этим - непосредственное и опосредованное проявление противоречий собственности. В данном разрезе обнаруживается первичный уровень экономических взаимосвязей - единый, "сквозной" для всех воспроизводственных фаз, - который порождает многочисленные модификации и вариантные формы воплощения.
Первичные производственные отношения, являющиеся необходимой социальной формой основных элементов производительных сил, отражающие их объективную историческую направленность и непосредственно воплощающие сущностную взаимосвязь труда и собственности, не могут реализовать свое движение в "чистом виде", тождественном их идеальной модели. В процессе действительного движения они неизбежно испытывают воздействие всех, в том числе второстепенных элементов производительных сил, особенностей их того или иного состояния, специфики конкретно-исторических и региональных вариантов. Результатом такого воздействия и различных видов взаимного "перекрестного" влияния основных элементов производительных сил является историческая, организационная, структурно-функци ональная и пространственная вариантность форм проявления первичных производственных отношений, их конкретного состояния Данные формы и особенные состояния можно рассматривать как вторичные (и иные, более поверхностные) уровни движения производственных отношений. "Один и тот же экономический базис, один и тот же со стороны основных условий - благодаря бесконечно разнообразным эмпирическим обстоятельствам, естественным условиям... - может обнаруживать в своем проявлении бесконечные вариации и градации, которые возможно понять лишь при помощи анализа этих эмпирических данных обстоятельств"[390]. Для каждой экономической системы первична доминантная форма основного производственного отношения, отражающая сущность данного способа производства; иные по историческому происхождению виды собственности имеют подчиненный характер.
Существует и такой аспект соотношения первичных и вторичных форм, как иерархия внутри- и внешнеэкономических взаимосвязей некоторого обособленного хозяйственного объекта (системы). Рассматриваемое соотношение определяется степенью обособленности: чем она выше, тем важнее роль внутренних взаимосвязей, а внешние являются второ- (третье- и т.д.) степенными. По мере преодоления обособленности возрастает значение внешних связей вплоть до возможной в предельном случае инверсии, "переворачивания" иерархии: внешние связи становятся первичными и определяют характер внутренних процессов. Известны два основных исторических варианта подобной инверсии: один из них относится к функционированию первичного производственного звена при переходе от натурального хозяйства к товарному; другой - к современной эволюции национально-государственных хозяйственных систем в условиях глобализации экономических процессов и перехода приоритетной роли к общемировым интегративным связям соотносительно со внутристрановыми.
Анализ вторичных уровней движения производственных отношений составляет особый блок корпуса политико-экономической теории.
Сущность и структура хозяйственного механизма. Некоторое конкретное состояние и функционирование экономической системы, воплощающее как сущностные параметры первичных производственных отношений, так и движение их особенных форм, можно идеально обобщить посредством понятия "экономический механизм"[391]. Кроме того, производственные отношения испытывают обратное влияние надстроечных форм. "Экономическая жизнь как взаимодействие экономического механизма... и соответствующих надстроечных отношений... есть хозяйственный механизм"[392]. Через хозяйственный механизм конкретно реализуется подчинение воспроизводственного процесса интересам собственников, которые непосредственно (или в лице своих представителей) приобретают в системе данного механизма организационную форму хозяйствующих субъектов. Последние, используя как базисные, так и надстроечные рычаги управления трудовой деятельностью непосредственных производителей, выступают как организаторы и участники хозяйственных взаимосвязей. Отношения между собственниками и работниками при этом могут опосредованно проявляться через отношения между хозяйствующими субъектами. Поэтому хозяйственный механизм включает в себя не только объективно организованные на уровне общества в целом отношения между собственниками и непосредственными производителями (экономические элементы государственности), но и отношения других уровней экономических взаимодействий. Через хозяйственный механизм обеспечивается их подчинение объективной цели способа производства. Системное качество (общая функция) хозяйственного механизма объективно заключается, таким образом, в организационном обеспечении реализации интересов собственников через совокупность социальных отношений, в которые вступают все субъекты экономических взаимосвязей. («Не следует забывать, что хозяйственный механизм - социальная система, что он принадлежит культуре, что он служит организации общественных процессов... Возникает вопрос: насколько правомерно употреблять слово "механизм" при обозначении столь немеханической системы? Думается, что, помимо собственно языковой традиции, которая не всегда считается с соображениями "чистой науки", в пользу применения термина "механизм" говорит сам смысл понятия "система организации"»[393].)
Структура хозяйственного механизма воплощает организационно упорядоченные связи базисной и надстроечной природы между членами общества, как субъектами экономической деятельности[394]. Совокупность данных связей может быть условно-аналитически сгруппирована в три блока: первый - отношения между хозяйствующими субъектами как субъектами управления и производящими субъектами как исполнителями; второй - отношения хозяйствующих субъектов между собой; третий - отношения хозяйствующих субъектов к центру экономической системы. Каждому из этих блоков присущи отмеченные две стороны, воплощающие социальную природу хозяйственного механизма, - базисная (организационно-управленческие аспекты экономического механизма) и надстроечная (элементы надстройки, непосредственно соотносящиеся с производством, - экономическая политика; право, и прежде всего - хозяйственное право; экономическая идеология, экономические традиции и т.д.).
Хозяйственный механизм выступает как механизм использо вания экономических законов, объективное содержание которых не зависит от воли людей, но проявиться может только через их деятельность[395]. Поэтому эффективность хозяйственного механизма в значительной мере зависит от степени адекватности фактических организационно-управленческих связей объективным требованиям экономических законов. Чем выше степень этой адекватности, тем в большей мере механизм использования законов совпадает с механизмом их действия. В противном случае механизм действия законов может проявляться через неэффективность, кризисное состояние или даже разрушение хозяйственного механизма.
Сущность и общая структурная организация хозяйственного механизма имеют общеисторический характер. Вместе с тем, в каждом способе производства хозяйственный механизм приобретает специфические черты, обусловленные историческими особенностями производительных сил и отношений собственности[396]. В аспекте проблемы развития движение хозяйственного механизма соответствует движению экономической системы в целом: эволюционные изменения в пределах формационной меры сменяются качественными скачками, посредством которых происходит переход к новому типу хозяйственного механизма.
Синтезируя все формы хозяйствования, рассматриваемый механизм воплощает не только функционирование основных формационных экономических взаимосвязей, но и унаследованных от предшествующих способов производства, реликтовых, - и, напротив, вновь появляющихся, идущих на смену господствующим в некоторых данных условиях. Поэтому хозяйственный механизм, соединяя разнонаправленные по вектору исторического времени экономические формы, всегда противоречив, причем противоречивость эта многоаспектна. Наряду с отмеченным моментом формационной разнородности, в способах и механизмах хозяйственной деятельности всегда отражаются общеисторические противоречия производства и потребления, социально-экономические противоречия труда и собственности, многофакторные противоречия интересов хозяйствующих субъектов. Хозяйственный механизм всегда включает в себя как формальные, так и неформальные институты, границы между которыми во многих случаях подвижны и «рызмыты»; относительно некоторых аспектов хозяйственных взаимодействий неформальные институты могут быть более эффективны, чем формальные[397].
Проблемы политико-экономического аспекта изучения хозяй ственного механизма. Для экономической действительности характерна присущая всем сферам действительности зависимость - сущность не совпадает с формами ее проявления, что делает необходимым, в целях познания сущности, использование метода научного абстрагирования. К.Маркс доказал, что посредством эмпирического обобщения внешне наблюдаемых хозяйственных форм невозможно проникнуть в сущность экономической системы; подобным образом может быть выявлена лишь правильная повторяемость событий. Познание же сущности, внутренних закономерностей функционирования и развития экономических процессов требует системного синтеза индуктивного и дедуктивного исследования, гипотетического моделирования и восхождения от абстрактного к конкретному[398].
Эмпирические зависимости в рамках хозяйственного механизма, разумеется, также нуждаются в наблюдении и отражении, но серьезной ошибкой является представление, что экономическая действительность полностью тождественна этим зависимостям. В методологическом плане данная проблема была решена еще в прошлые века, однако чрезвычайная сложность экономической жизни общества вновь и вновь порождает соблазн объявить "реальными" только эмпирически наблюдаемые хозяйственные факты, а поиски их сущности - схоластикой и чуть ли не шарлатанством. Задача политической экономии заключается, в связи с этим, в уровневом структурировании производственных отношений и соответствующей им системы понятий в целях выявления природы внешних хозяйственных форм, как особенных модификаций первичных взаимосвязей и противоречий собственности, и выявления несостоятельности отождествления хозяйственного механизма с сущностью экономической системы[399].
При анализе хозяйственного механизма можно встретиться и с иным вариантом упрощенческого подхода - а именно, с механистическими упрощениями, когда структура экономических отношений понимается как взаимодействие двух, фактически отдельных друг от друга, блоков: первичных производственных отношений и хозяйственного механизма (или "социально-экономических" - и "организационно-экономических отношений" - как разделенных в физическом смысле). Отсюда - распространенные иллюстративно-графические аналогии в виде двух "этажей" или концентрических кругов. Хозяйственный механизм при этом понимается как более поверхностный уровень, существующий, якобы, "рядом" и "помимо" уровня первичных производственных отношений. В действительности же хозяйственный механизм - это те же самые первичные производственные отношения в их некотором конкретном состоянии, специфика и вариантность которого обусловлены отмеченными модифицирующими факторами. "В реальной действительности производственные отношения и экономический механизм существуют не рядом друг с другом. Экономический механизм (особенное) есть лишь своеобразная форма первичных производственных отношений (общего)... Система первичных производственных отношений - одновариантна. Экономический механизм - многовариантен"[400]. Хозяйственного механизма "кроме" и "вне" первичных производственных отношений не существует.
Поэтому формулировки "уровень первичных производственных отношений" и "уровень хозяйственного механизма", "сфера" социально-экономических и организационно-экономических отношений, сущностные и поверхностные, внутренние и внешние связи - используемые и в настоящем учебном пособии - следует понимать не в механистически-упрощенном смысле соотнесения уровней различных "этажей", а в контексте соотношения степени абстрактности идеально-понятийного отражения сущности производственных отношений, степени необходимости и атрибутивности различных проявлений этой сущности.
Возможно, следствием именно упрощенно-механистического понимания уровневой природы хозяйственных форм являеся мнение, в соответствии с которым проблематика хозяйственного механизма не должна включаться в предмет политической экономии; эта проблематика соотносится с содержанием предмета част ноэкономических дисциплин[401]. Последние, действительно, изучают отдельные элементы и стороны хозяйственного механизма, что и составляет их специальную задачу[402], но, вместе с тем, категория "хозяйственный механизм" отражает реальные аспекты движения производственных отношений, подлежащие политико-экономическому исследованию. Для политической экономии хозяйственный механизм важен как целостная система, воплощающая практически-деятельностную конкретизацию и уровневую трансформацию первичных производственных отношений, сущностных противоречий собственности. Без анализа форм их проявления в хозяйственной практике политико-экономические модели остались бы "вещью в себе", некими идеальными конструкциями, абстрактными образами, истинность которых трудно было бы доказать или опровергнуть. Сложность реального применения критериев верификации и фальсификации к политико-экономическим теориям вообще затрудняет их практическую проверку[403]; отказ же от политико-экономических исследований хозяйственного механизма еще более усугубил бы проблему.
Данная точка зрения, в определенном разрезе, противоположна первой: если в одном случае сущность производственных отношений отождествляется с ее проявлениями в хозяйственном механизме, то в другом сущность и явления механистически разрываются и "разносятся" по разным "рубрикам" научного и учебного знания. При содержательной противоположности, общим для обоих подходов является методологический недостаток неоправданного упрощения, ухода от сложной диалектической проблемы структурно-уровневого анализа и выявления форм самого процесса модификации уровней, механизма трансформации, прямых и обратных связей в системе производственных отношений. Подобный анализ возможен лишь посредством политико-экономического методологического инструментария, что с необходимостью проявляется в исследовании социальной природы хозяйствующего субъекта.
10.2. Хозяйствующий субъект в системе экономических взаимосвязей
Политико-экономическая природа хозяйствующего субъекта. Активно-деятельностное начало в системе отношений хозяйственного механизма воплощено в действиях хозяйствующих субъектов - действиях, являющихся конкретизацией организационного аспекта отношений собственности[404]. Категориальная политико-экономическая характеристика хозяйствующего субъекта, прежде всего, требует теоретической конкретизации степени воплощения отношений собственности через деятельность данного субъекта. Ведущую роль при этом играет характеристика взаимосвязей в рамках основного формационного типа рассматриваемых отношений. Степень полноты реализации качеств хозяйствующего субъекта, степень свободы его деятельности адекватна степени воплощения им качеств собственника. Последние могут быть полностью во всем объеме присущи хозяйствующему субъекту; и напротив, в предельном варианте эти качества ему могут быть присущи в исчезающе малой степени. В этом случае свойства хозяйствующего субъекта приобретают характер превращенных форм (такова, например, в условиях капитализма экономическая деятельность наемного рабочего на рынке труда).
Между крайними полюсами - полного воплощения и отсутствия реальных формационных качеств собственника в деятельности хозяйствующего субъекта - размещен спектр переходных форм. В них проявляются варианты неполного, условного, временного в разных формах ограниченного воплощения качеств собственника в экономической деятельности члена общества. Дальнейшая конкретизация связана с определением преобладающей тенденции указанного воплощения, обусловливающей либо расширение, либо, напротив, сокращение качеств собственника и адекватно этому - качеств хозяйствующего субъекта, реально эволюционирующего в направлении одного из полюсов отношения собственник- производитель[405].
Статический подход позволяет определить конкретную степень воплощения качеств хозяйствующего субъекта в деятельности некоторого социально-экономического типа в данный момент времени (или приравненный к нему исторический интервал). Динамический подход дает возможность выявить "исторический вектор" движения отношений собственности - прежде всего, в аспекте перехода от одного способа производства к другому (например, при исследовании социального типа крепостного крестьянина в качестве условного, ограниченного хозяйствующего субъекта в системе феодального производства). Динамические характеристики могут быть выявлены и в рамках одного способа производства (например, при рассмотрении превращения представителей каст жрецов и чиновников на ранних этапах рабовладельческого способа производства из условных хозяйствующих субъектов - в полных, на основе соответствующей трансформации отношений рабовладельческой собственности. Пример обратной тенденции - ограничение качеств хозяйствующего субъекта, присущих отдельному капиталисту, при переходе к государственно-монополистической собственности). Как статические варианты, так и динамические параметры неполных, ограниченных функций хозяйствующих субъектов, характеризуются разнообразием форм, возможностей и исторической значимости.
Всем способам производства присуща общая тенденция постепенной передачи собственниками функции хозяйственного управления их экономическим представителям. Эти представители (от чиновников древневосточных деспотий и "виликов" рабовладельческих имений до менеджеров современных фирм) не только превращаются в реальных хозяйствующих субъектов, но и, присваивая часть прибавочного продукта, так же, как и политические представители собственников в государственном аппарате, инкорпорируются, по своему фактическому экономическому положению, в состав собственников. Особую значимость этот процесс приобрел в условиях акционерной формы собственности и чрезвычайную актуальность - в настоящее время, когда в развитых странах резкий рост числа акционеров ("диффузия собственности") способствует качественному повышению роли менеджеров. Они превращаются из наемных работников-управляющих не только в полноправных хозяйствующих субъектов, но и, в некоторых случаях, в фактически основных субъектов собственности (как полагает ряд теоретиков, система отношений собственности трансформировалась столь значительно, что можно говорить о "революции управляющих").
Наряду с хозяйствующими субъектами, в деятельности которых воплощено движение основного производственного отношения данного способа производства, в системе хозяйственного механизма функционируют субъекты, представляющие другие фор мационные отношения собственности - реликтовые или, напротив, вновь возникающие. Данные хозяйствующие субъекты либо встраиваются в господствующий хозяйственный механизм, либо отвергаются им и теряют качество хозяйствующего субъекта, либо своей деятельностью подрывают функционирование прежнего механизма и создают новый. В роли второстепенного феномена выступает социальный тип хозяйствующего субъекта, представляющего индивидуальную трудовую собственность, - он сосуществует с господствующим механизмом при весьма ограниченном взаимодействии с последним.
Хозяйствующий субъект и система хозяйственного механизма. Поскольку хозяйствующий субъект функционирует в системе хозяйственного механизма, то необходима характеристика взаимосвязи отдельного субъекта с системой в целом. Известны исторические варианты тождественного совпадения деятельности хозяйствующего субъекта и функционирования хозяйственного механизма как целого - первобытная община, идеальный тип натурального хозяйства, идеальный типа храмового хозяйства и древневосточных деспотий. Включенные в хозяйственный механизм данного рода производители могут входить в состав достаточно сложной организационно-трудовой системы, но все они являются исполнителями управленческих решений коллективного или индивидуального хозяйствующего субъекта.
Вместе с тем, соответственно движению производительных сил и отношений собственности, возникают различные типы хозяйствующих субъектов, деятельность которых не совпадает с функционированием хозяйственного механизма как целого, в связи с чем в рамках этого механизма развиваются формы обособления хозяйствующих субъектов. Отношения отдельного субъекта с системой в целом имеют две основные формы проявления: через отношения субъекта с центром системы и через его отношения с другими субъектами. Степень обособления, как правило, обратно пропорциональна доле базисных функций, объективно входящих в объем функций центра. Чем меньше эта доля, тем в большей мере связи субъекта с центром сводятся к налоговым отношениям, обеспечивающим функционирование системы как целого, и к взаимодействиям в надстроечной сфере. Адекватно этому меняется степень ответственности центра за обеспечение воспроизводственных условий деятельности хозяйствующего субъекта. Возникает проблема взаимосвязи общественного и индивидуального вос производства _- обеспечение последнего занимает в структуре деятельности хозяйствующего субъекта место, обусловленное прямо пропорциональной зависимостью от степени обособленности.
При рассмотрении взаимосвязей некоторого хозяйствующего субъекта с другими в рамках системы хозяйственного механизма отмеченные выше факторы сохраняют свое значение. Центр всегда, в той или иной форме, регулирует связи данного субъекта с другими. Степень свободы субъекта в этих отношениях и степень ответственности за индивидуальное воспроизводство, осуществляемое посредством связей с другими субъектами, прямо пропорциональны степени обособленности от системы в целом и от представляющего ее центра.
В предельном случае система регулирует отношения данного субъекта с другими лишь посредством надстроечных параметров и посредством использования налоговых фондов для обеспечения их общих целей. Но к сущностным факторам движения межсубъектных связей, помимо указанных, необходимо относится также разделение труда. Совокупность обособленных субъектов приобретает системные качества единого хозяйственного механизма лишь в том случае, когда наличие экономических связей между ними является необходимым условием общественного и индивидуального воспроизводства.
Теоретическим характеристикам хозяйствующего субъекта вообще, помимо перечисленных, присущи и другие моменты второстепенного плана. Так, субъект может быть представлен отдель ным индивидом или группой людей; некоторая совокупность хозяйствующих субъектов может объединяться для осуществления совместной деятельности, при этом в рамках широкого интервала меняются целевые и временные параметры этой деятельности, а также степень передачи объединению функций хозяйствующего субъекта, при соответствующем ограничении этих функций у исходных субъектов. Кроме того, возможно включение отдельного субъекта одновременно в деятельность нескольких объединений с разной функциональной ориентацией.
Преобладающая тенденция воплощения в деятельности хозяйствующего субъекта качеств собственника и реализации интересов последнего может сочетаться с использованием данным субъектом функций работника (и не только работника-управляющего, работника-организатора, но и непосредственного производителя благ). Свойства хозяйствующего субъекта вторичны относительно качеств субъектов первичных производственных отношений - собственников и непосредственных производителей; эта зависимость, а также сложность механизма модификации первичных отношений через их формы на уровне вторичных, разнородность и разнонаправленность факторов в рамках хозяйственного механизма предопределяют неоднозначность и разнонаправленность исторических тенденций взаимосвязи социальных качеств работника и хозяйствующего субъекта[406]. При сближении и совмещении качеств труда и собственности усиливается активно-деятельностное начало в функционировании хозяйствующего субъекта.
Рыночный тип хозяйственного механизма и хозяйствующего субъекта. В главе 7 было показано, что осуществление обмена деятельностью в условиях общественного разделения труда и разной степени обособленности хозяйствующих субъектов порождает необходимость в соответствующей степени реализации принципа эквивалентности в межсубъектных экономических отношениях. Неэквивалентный обмен означает для одной из сторон ограничение, а в предельном случае - невозможность индивидуального воспроизводства. Реализация принципа эквивалентности осуществляется через товарное отношение между хозяйствующими субъектами, каждый из которых выступает как персонифицированное воплощение затраченного общественно-необходимого труда. В этих условиях труд приобретает социальную форму товарного производства, обмен деятельностью - форму товарного обмена, хозяйствующий субъект - формы товаропроизводителя, продавца и покупателя, хозяйственный механизм - форму рыночного механизма. Экономические взаимосвязи хозяйствующих субъектов в системе рыночного механизма проявляются, главным образом, через цены, спрос, предложение, конкуренцию.
Именно через эти параметры в условиях развитых форм рыночного хозяйственного механизма (в наибольшей степени адекватного капитализму) проявляются общеэкономические противоречия производства и потребления, труда и собственности, взаимосвязи хозяйствующих субъектов между собой и, в значительной мере, - с центром экономической системы. Для обозначения хозяйственно-организаторской деятельности в рамках рыночного механизма используется особое понятие - предпринимательство; соответственно, хозяйствующий субъект, персонифицирующий указанную деятельность, выступает как предприниматель. Отмеченная выше вторичность, в политико-экономическом смысле, социальной природы хозяйствующего субъекта, распространяется и на его организационную и историческую конкретизацию в лице предпринимателя. Последний хотя и ориентирован, преимущественно, на реализацию интересов собственника, выступает как функция собственника на уровне хозяйственного механизма или как представитель собственника, однако непосредственно является контрагентом рыночных отношений; этими отношениями опосредована его включенность в движение собственности. Тем самым, обнаруживается относительная самостоятельность предпринимательства как сферы хозяйственной деятельности, ориентированной "на достижение определенного коммерческого успеха, получение прибыли, что связано с рыночной структурой экономики"[407].
В отличие от общей теории хозяйствующего субъекта, теория предпринимательской деятельности разработана достаточно полно, она занимает значительное место во всех теориях рыночного хозяйства. В них подробно рассматриваются условия и ограничения, объективные цели и субъективная мотивация предпринимательской деятельности, средства достижения целей в статическом и динамическом аспектах. Существенные результаты по этим параметрам достигнуты в рамках концепций "экономике".
В настоящее время в дальнейшей разработке нуждаются теоретические проблемы предпринимательской деятельности, механизма предпринимательства в условиях современной смешанной экономики; это особенно актуально применительно к вариантам смешанной экономики, возникающим при переходе от командных к рыночным системам хозяйствования[408]. Необходимость качественной активизации предпринимательской функции, повышения степени динамизма экономики в результате деятельности предпринимателей-инноваторов не случайно осознана в качестве важнейшей задачи представителями зарубежной экономической мысли[409]. С этой активизацией (в том числе - с так называемой "предпринимательской революцией", в том числе в интеллектуальной и в информационной сферах деятельности) не в последнюю очередь связаны успехи высокоразвитой рыночной экономики в течение последних десятилетий; ее опыт необходимо изучать и использовать при одновременном пресечении криминального псевдопредпринимательства, ориентированного не на созидание нового богатства, а на паразитическое перераспределение в свою пользу результатов труда других людей.
Безусловная теоретическая важность и злободневная практическая актуальность проблематики рыночного хозяйственного механизма не означают, однако, приобретения теоретическими моделями рынка качества общей экономической теории. Теории рынка отражают взаимосвязи вторичных экономических субъектов - продавцов и покупателей, за отношениями которых скрываются первичные противоречия труда и собственности. И сегодня весьма актуально звучат слова Т. Годскина о политической экономии: "... Эта наука в настоящее время по примеру иностранных авторов[410] называется наукой о стоимости - очень ограниченное и, возможно, даже бесполезное определение. Это определение, если только с ним согласиться, ограничивает эту науку лишь небольшой ее частью и не объясняет ни одного из ее наиболее интересных явлений"[411].
10.3. Факторы модификации хозяйственного механизма
Историческая и пространственная вариантность хозяйственн ого механизма. В первом параграфе данной главы было отмечено, что одновариантная для того или иного способа производства система первичных производственных отношений проявляется через многообразные модификации хозяйственного механизма. Одним из факторов модификации является историческая эволюция экономической системы, в связи с чем на разных этапах ее развития возникают различные исторические варианты хозяйственного механизма, соответствующие одному способу производства (данная проблема частично уже была затронута при анализе типов хозяйствующих субъектов).
Как правило, новый хозяйственный механизм возникает сначала в качестве уклада, некоторого элемента в системе предыдущего. Воплощая уже новый вид отношений между трудом и собственностью, он по внешней оболочке, по организационным и надстроечным параметрам выступает как часть, сторона господствующего хозяйственного механизма, и для современников далеко не всегда очевидно, что происходит зарождение новой хозяйственной системы. Так, возникновение рабства в течение нескольких тысячелетий воспринималось как второстепенная модификация общинной собственности, колонат получил развитие как экономическая и юридическая разновидность рабовладения и т.д. Производительные силы в рамках формации эволюционируют, и каждому из этапов этой эволюции соответствует особенный вариант хозяйственного механизма. Вплоть до качественного перелома в развитии производительных сил, когда на приобретенной адекватной технической базе происходит переход от формального к реальному утверждению нового вида собственности, воспроизводство хозяйственного механизма развивающегося способа производства характеризуется неустойчивостью и неопределенностью, подчиненным положением, многочисленными вкраплениями предшествующих хозяйственных форм и симбиозом с ними. После же указанного перелома картина кардинально меняется: новый тип хозяйственного механизма становится господствующим, подчиняет и преобразует, соответственно природе утвердившегося основного производственного отношения, все формы экономических связей; функционирование хозяйственного механизма наиболее адекватно воплощает сущность способа производства. Хозяйствующие субъекты и их взаимосвязи могут по внешним параметрам значительно отличаться от своих исторических прообразов (так, крупный фабрикант эпохи расцвета капитализма во многом отличен от хозяина небольшой мастерской, бюргера позднефеодального периода) - хотя существо отношений труда и собственности в обоих случаях может быть однотипным.
В эпоху движения способа производства по нисходящей линии в функционировании хозяйственного механизма нарастают кризисные симптомы; историческая бесперспективность данной формы связи труда и собственности проявляется как дестабилизация, нарушения хозяйственных связей, увеличение трудностей индивидуального воспроизводства хозяйствующих субъектов и общественного воспроизводства в целом. Резко обостряются противоречия хозяйственного механизма; как правило, предпринимаются непоследовательные попытки его реформирования. Собственники все в меньшей мере могут реализовать свои интересы посредством традиционных хозяйственных приемов и вынуждены мириться с распространением новых форм экономических отношений, даже понимая, что эти формы подрывают основу еще сохраняющегося социально-экономического порядка (так, общинники были вынуждены мириться с новыми хозяйственными принципами богатеющих рабовладельческих семей, феодалы - с активностью предпринимателей, арендующих у них землю, а американские капиталисты - с "новым курсом" Рузвельта, которого они именовали "социалистом" и даже “большевиком”). Хозяйственный механизм в данном состоянии все в большей степени формализуется - сохраняющаяся внешняя экономическая и юридическая оболочка хозяйствующих субъектов и связей между ними наполняется меняющимся содержанием, развивается расширенное воспроизводство нового уклада вплоть до смены исторического типа хозяйственного механизма.
Историческая вариантность хозяйственного механизма дополняется пространственной. Один и тот же формационный вид собственности может по-разному проявляться в различных регионах и странах, на разных континентах. Пространственная вариантность хозяйственного механизма обусловлена, прежде всего, географическими факторами и связанным с ними естественно-территориальным разделением труда. Уже первобытнообщинная собственность приобретала различные конкретно-хозяйственные проявления в географических зонах, способствовавших производвенной специализации охотничьих, земледельческих, скотоводческих сообществ. Для всех доиндустриальных формаций данный фактор вариации хозяйственного механизма оставался решающим. Он в определенной мере сохраняет свою значимость и до настоящего времени (нетрудно обнаружить естественно-географические причины отличий хозяйственного механизма, например, Исландии и Парагвая). Однако, в целом, производительные силы индустриального и, тем более, постиндустриального типа нивелируют естественную пространственную дифференциацию форм хозяйствования. Пространственные модификации хозяйственного механизма становятся, все в большей мере, результатом общественного разделения труда и, в частности, отраслевой специализации, мало связанной или вообще не связанной с географическим положением страны или региона.
По-существу, именно отмеченные исторические и пространственные факторы модификации хозяйственного механизма отражаются в современных концепциях "моделей экономических систем". Когда сопоставляются, например, американская, японская и западноевропейская "модели капитализма", когда анализируются различные "модели смешанной экономики", то, фактически, речь ведется об исторически-пространственных вариантах хозяйственного механизма, но с одним существенным добавлением: с учетом влияния надстроечных факторов. Традиции, особенности "образа жизни", национального характера, мышления, специфические черты политического и правового регулирования экономики способны стать ощутимым фактором модификации хозяйственного механизма, вызвать к жизни ту или иную своеобразную "модель" экономической системы.
Правовые элементы хозяйственного механизма. Среди надстроечных факторов вариантности хозяйственного механизма решающая роль принадлежит политическим и правовым. Проблемы взаимосвязи политики и экономики, и, в частности, социальная природа экономической политики, - были затронуты в предыдущей главе. Формой, стороной политико-властных отношений, приобретающей, в силу своей специфики и особой важности, роль самостоятельного элемента надстройки, является право. Право – это система общеобязательных социальных норм; в условиях государственной организации общества исполнение этих норм обеспечивается и гарантируется силой государства; право выступает как возведенная в закон воля господствующих социальных сил, содержание которой определяется их интересами. Государственный аппарат может применять санкции и принуждение для исполнения закона; в этом заключается отличие механизма действия государственного законодательства от норм «обычного» права, регулирующих жизнь общества в доклассовую эпоху, а также от иных нормативных систем (этических и др.). Будучи частью надстройки, право обусловлено господствующими производственными отношениями, оно оформляет и закрепляет эти отношения.
В системе хозяйственного механизма правовые нормы выполняют формоорганизующую роль - посредством этих норм экономические отношения приобретают конкретную форму юридически признаваемых обществом хозяйственных связей. Решающую роль имеет при этом хозяйственное право, непосредственно регулирующее отношения между хозяйствующими субъектами; важны и экономические аспекты других отраслей права - государственного, административного, гражданского, наследственного, уголовного т.д. Хозяйственный механизм модифицируется в зависимости от особенностей присущего некоторой стране позитивного права, то есть формально зафиксированных тем или иным образом законов, подзаконных актов и иных юридических норм.
В современных условиях вариантность хозяйственного механизма и, в частности, формы борьбы с экономической преступностью в значительной мере определяются степенью воплощения в практику социальных отношений принципов правового государства. Концепция правового государства возникла в условиях утверждения капитализма как реакция на государственный произвол феодальной власти и первоначально включала в себя две основные идеи: верховенство закона и независимость индивида от произвола власти[412]. Антитезой феодальной и буржуазной государственности объясняется некоторая тавтологичность термина; ведь право - это по определению атрибут государственности[413].
В настояшее время разработаны обобщенные трактовки концепции правового государства. В соответствии с ними, сущностное значение имеют два фундаментальных принципа: во-первых, это соответствие позитивного права объективно необходимому для данного этапа развития социума («"правление закона" лишь в том случае будет атрибутом правового государства, когда сами законы адекватны объективно необходимому правопорядку и по своему содержанию являются правовыми, но не актами государственного санкционирования произвола тех, кто их принимает, или тех, от которых зависит такое принятие»[414]); во-вторых, это соответствие фактических социальных отношений позитивному праву. В истории известны многочисленные случаи как несоответствия утверждаемых и защищаемых государством законов объективным тенденциям развития, так и значительного отклонения действительной социальной практики от "правильных", своевременных и "хорошо сформулированных", но фактически не реализуемых законов.
Очевидно, что функционирование рынка не может осуществляться вне системы договорных отношений и реализации принципа равноправия и взаимной ответственности контрагентов, заключающих договор (на это особое внимание обращают представители теоретических направлений "прав собственности" и контрактной экономики"[415]). В системе правового государства хозяйствующие субъекты подчиняются лицам и органам, воплощающим государственную власть, в той мере и тогда, в какой и когда они представляют закон и действуют в его рамках. Что же касается правомерных распоряжений, то они должны исполняться субъектами нижестоящих социальных уровней независимо от их желаний; в противном случае ни хозяйственный механизм, ни общество в целом не могут нормально функционировать.
Важнейшей методолого-теоретической и хозяйственно-практической проблемой является при этом оптимальное отражение в системе позитивного права объективной диалектики принципов стабиль ности и мобильности законодательства. Стабильность законов способствует устойчивости хозяйственной системы, но содержит опасность формализации правовой системы и превращения ее в фактор, препятствующий эффективному развитию экономики вследствие отставания от движения производственных отношений; мобильность, напротив, отражает их динамику, но порождает тенденции неустойчивости и неопределенности, неуверенности хозяйствующих субъектов в рациональности и желательности их действий и проектов, особенно ориентированных на долгосрочную перспективу.
Атрибутом хозяйственного механизма правового общества является эффективная работа судебной системы. В условиях правового государства хозяйствующие субъекты должны иметь возможность подтверждения или отмены в судебном порядке решений по экономическим вопросам, принятых любыми лицами или органами. Естественно, это усложняет функции суда, требует высокой правовой культуры, "юридизации мышления" всех хозяйствующих субъектов и всех членов общества - но только на такой основе возможно функционирование хозяйственного механизма, отвечающего требованиям современного эффективного экономического правопорядка и принципам правового государства, способствующего выявлению позитивного потенциала иных надстроечных форм, воздействующих на экономику.