3. Основные этапы развития экономической теории
3.1. Возникновение экономической теории
Преднаучные формы экономических знаний. Проблема возникновения экономической теории связана с вопросом о развитии науки вообще. Формирование цивилизации можно рассматривать как углубляющийся процесс разделения труда. Первоначально все виды деятельности были непосредственно слиты в едином трудовом процессе, участниками которого являлись все члены первобытной общины. Знания о закономерностях производства были одной из сторон коллективного опыта, передававшегося от поколения к поколению в течение многих десятков тысяч лет.
Переворот в производительных силах в ходе так называемой неолитической революции привел к утверждению производящего хозяйства в качестве ведущей социально-экономической формы. На ее основе возникают экономические системы, обеспечивающие условия для устойчивого воспроизводства прибавочного продукта. Тем самым создаются предпосылки для перехода к классовому обществу и, в то же время, - для выделения умственного труда и, в частности, научных исследований в качестве особой отрасли человеческой деятельности. Как только наука становится самостоятельным элементом в системе общественного разделения труда, появляются и те ее разделы, которые связаны с изучением хозяйства и поиском путей повышения его результативности. «Решение этой извечной задачи шло в истории двумя путями: с одной стороны, люди совершенствовали орудия своего труда, придумывали новые приемы и способы изготовления тех или иных продуктов (то, что ныне мы называем техникой и технологией производства), а с другой стороны, они искали и находили наиболее рациональные формы организации производственных процессов, которые позволяли бы им производить больше продуктов с меньшими затратами времени и труда... Второе направление данных поисков, связанное с организацией и управлением деятельностью людей, и является зародышем, "первоначальной клеточкой" экономической науки»[104].
Экономические концепции, возникшие в странах Древнего Востока, отражали особенности социальной организации в этих первых очагах цивилизации. Обществоведческое знание имело здесь еще целостный, нерасчлененный характер. Экономические идеи выступали в качестве сторон, элементов в общесоциологических трактатах, сводах законодательства, в хозяйственной документации, в сочинениях религиозного и художественного характера. Экономические представления несли на себе отпечаток господствующей мировоззренческой модели "естественного порядка" (или естественного права). Существовавшие экономические отношения раннеклассового общества, коллективного рабовладения, явившегося переходной формой от общинного к развитому рабовладельческому хозяйству, - понимались и провозглашались в качестве единственно возможных, извечно существующих, естественных и неизменных в будущем. Причины фактически функционирующего экономического порядка полностью сводились к божественной воле. В силу этого, экономическую мысль древневосточного общества нельзя, в строгом смысле слова, отнести к сфере науки. Экономическая, как и в целом, обществоведческая мысль в данную эпоху представляла собой преднаучную форму общественного сознания, переходную от мифологического мышления, ориентированного на обычай, - к собственно научному, предполагающему выявление закономерностей не в результате простого восприятия архаической традиции, а посредством исследовательской деятельности познающего субъекта.
Необходимо, в связи с этим, отметить, что экономическая теория не тождественна экономической мысли, экономическим воззрениям, экономическим учениям вообще. Различные экономические идеи могут возникать и высказываться на обыденном, ненаучном или преднаучном уровнях.
Теория, как показано в предыдущей главе, - это форма научного знания, воплощенная в системе понятий и представляющая, при своем возникновении, социально новое знание о сущности, о закономерностях тех или иных сфер действительности.
Первый этап развития экономической науки. Первые исторические варианты теоретически оформленного знания об экономических процессах появились в условиях античного общества. Возникновение античной цивилизации было связано с переходом процессов социального развития на качественно более высокий уровень. Новая система социальной организации была основана на использовании железных орудий труда (а не бронзовых, как в странах Древнего Востока); эта система объективно требовала и породила более рациональные формы экономических взаимодействий. Были преодолены, либо существенно модифицированы и преобразованы реликты общинного хозяйствования; на смену коллективному рабовладению в качестве господствующей формы пришло частное, расширились и углубились товарно-денежные отношения, возросла роль частнохозяйственной инициативы и предпринимательства. В этих условиях и возникли предпосылки для появления теоретических форм научного экономического знания.
Впервые вопрос об экономике как самостоятельной науке был поставлен древнегреческим ученым Ксенофонтом (жил во второй половине V - первой половине IV вв. до н.э.). В написанном им трактате "Экономика" ("Ойкономикос") этот вопрос поставлен в явной форме, а все содержание трактата посвящено доказательству того, что экономика действительно является особой самостоятельной наукой, и в качестве особой отрасли научного знания она имеет такой же статус, как и другие, известные к тому времени, научные дисциплины[105].
Наряду с Ксенофонтом, крупный вклад в развитие экономической теории в этот период внесли известные ученые Платон и Аристотель (V-IV вв. до н.э.). В центре внимания их исследований находились проблемы домашнего хозяйства, что было обусловлено господством натуральной формы производственных взаимосвязей. Был поставлен вопрос о причинах разделения общества на рабов и рабовладельцев, - ответ на который, в основном, трактовался в контексте проблем разделения труда на физический и умственный, на труд по исполнению и труд по управлению. Анализировались и механизмы экономических взаимодействий между отдельными хозяйственными единицами (ойкосами), в связи с чем весьма подробному и глубокому исследованию были подвергнуты товарно-денежные отношения. Этико-психологический контекст их оценки был негативен, что отражало в теоретической форме специфические особенности рабовладельческого хозяйства как натурального по своей экономической природе. Подобная оценка не препятствовала научному изучению фактического положения дел, в связи с чем всестороннему исследованию подвергались такие феномены, как рынок, деньги, их функции, принципы товарного обмена, механизмы рыночного обогащения.
Древнеримская наука развивалась в общем русле античной теоретической традиции. Исследования римских авторов характеризовались более высокой степенью прагматизма. Они меньше внимания уделяли абстрактным проблемам, но подробнее исследовали вопросы рационализации хозяйства, особенно в рамках рабовладельческих латифундий. В методологическом отношении преобладали эмпирические обобщения, описательность, нормативная идеализация опыта лучших хозяйств.
В целом, античная экономическая наука охарактеризовалась крупными достижениями: ею впервые в мировой истории был доставлен вопрос об экономической теории как самостоятельной науке, исследованы важные аспекты соотношения между собственностью и трудом, заложены основы изучения рынка и его атрибутов. Концепции античных авторов можно рассматривать в качестве первого этапа развития научного теоретическо-экономи-ческого знания.
3.2. От «экономики» — к политической экономии
Экономическая мысль в период формирования буржуазного уклада. Экономическая мысль эпохи классического феодализма не составила особого самостоятельного этапа в развитии экономической теории, хотя и отразила специфические черты нового способа производства. Это объясняется объективным содержанием роли феодализма в истории цивилизации. В данную эпоху продолжало господствовать натуральное хозяйство.
Вместе с тем, изменение положения непосредственных производителей в структуре производственных отношений, переход к внутрихозяйственному экономическому воспроизводству рабочей силы (в отличие от ее внеэкономического внешнего привлечения в рабовладельческую эпоху) - способствовали кардинальному изменению взглядов на проблему социальной значимости 
труда и на оценку (по крайней мере, официальную) трудящегося человека[106]. "В противоположность античному миросозерцанию, которое презирало простой хозяйственный труд как занятие низкое и рабское, христианство признает труд непреложною обязанностью каждого человека[107]". Значительное внимание уделялось также проблеме ценообразования в условиях феодальной модификации рынка (концепция так называемой "справедливой цены"), дискуссиям о ростовщичестве (его принципиальное отрицание[108] приходилось соотносить с фактическим существованием и воспроизводством) и, главным образом, описанию практики хозяйствования (особенно в монастырях).
Однако религиозная оболочка феодальной обществоведческой, в том числе экономической, мысли, схоластический характер аргументации, апелляция к религиозному авторитету (главным образом, к так называемому "священному писанию") в качестве основной формы доказательства ограничивали познавательные возможности мышления и явились идеологическими предпосылками социальных причин, препятствовавших превращению новых идей в научные концепции и возникновению нового качественного этапа в развитии экономической теории.
Переход к этому этапу оказался возможен лишь в ходе эволюции нового способа производства - капиталистического. «В течение длительного исторического периода слово "экономия" концентрировало в себе всю совокупность знаний и предположений о путях приращения богатства в "доме" - сначала рабовладельческом, а затем и феодальном. Постепенно оно приобрело несколько значений: экономией нередко называли и сами хозяйства (например, юнкерские поместья в Германии), сбережение труда, времени, денег и т.д. Но так или иначе, экономия была связана с отдельным частным хозяйством. Преодоление феодальной раздробленности, образование новых централизованных государств повлекли за собой попытки осмыслить принципы организации уже не отдельного, а общенационального, государственного хозяйства. В связи с этим, наряду с давно известным понятием "экономия" появляется новое понятие - "политическая экономия"»[109].
Возникновение термина "политическая экономия", относящееся к началу XVIIb. (в 1615 г. французский автор А. Монкретьен де Вотвиль опубликовал работу под названием "Трактат политической экономии"), не следует отождествлять с возникновением науки как таковой. Политико-экономические исследования имели место и в предшествующие эпохи во всех тех случаях, когда велось научное изучение отношений собственности, независимо от названий работ и особенностей терминологии[110].
Вместе с тем, появление такого термина, который утвердился для использования в течение всех последующих веков, разумеется, было не случайным. Развитие капитализма привело к научным революциям во всех сферах знания. В XVII-XVIII веках происходила интенсивная дифференциация наук: из так называемой "натуральной философии" выделились известные до настоящего времени основные естественные и технические науки; из "нравственной философии" - общественные и гуманитарные. (А.Смит "вероятно бы, очень удивился..., услыхав, что его называют экономистом. Считал себя, называл себя и был он философом... Экономическая наука тогда находилась в стадии выделения в качестве самостоятельного занятия в разделении научного труда. Естественно, что современники не осознавали это выделение... Область, в которой работал Смит, называлась тогда нравственной философией и включала проблемы этики, права, истории, социологии, хозяйственной деятельности”[111].)
Дифференциация научного знания была обусловлена потребностями общественной практики в процессе возникновения нового способа производства, кардинальными изменениями в производительных силах. Порожденные ими перемены в системе научного знания были столь велики, что часто они оцениваются как возникновение новых наук, хотя, строго говоря, соответствующие научные направления разрабатывались и в предшествующие эпохи. ("В особенности называют философией политическую экономию - науку, обязанную своим возникновением Новому времени"[112]; "История обнаружила в своем движении то реальное опосредствующее звено, через которое человек смог проникнуть в ее суть. Таким звеном является капиталистический способ производства... Становление капиталистического способа производства обеспечило объективные условия для существования особой науки – политэкономии”[113].)
По поводу названия науки следует отметить еще один момент, связанный с развернувшимися в последние годы дискуссиями о соотношении научности и политизированности. В начале XVII b. термины "политика", "политический" имели иной контекст, чем в настоящее время, - они увязывались с древнегреческим понятием "полис", узкое значение которого - "город-государство"; в широком же смысле он означал упорядоченное, цивилизованное, государственно-организованное общество. Следует также иметь в виду, что широкой известностью в рассматриваемую эпоху пользовались так называемые "Политики" ("Политии", «Политейи») Аристотеля и Платона - произведения, в которых исследовались формы общественного устройства в древнегреческих полисах. Поэтому политическая экономия, в понимании первых авторов, использовавших этот термин для названия науки, представляет собой теоретическую дисциплину, исследующую экономику государственно-организованного общества[114]. «Греческое слово, - отмечал А.Богданов, - здесь употреблено в смысле "общественный" или "социальный", а не только в смысле политических или правовых отношений. Точнее и яснее вместо "политическая" говорить "социальная экономия"»[115]. Вместе с тем, именно проблемы государственной экономической политики находились в центре внимания экономистов-теоретиков на ранних этапах развития капитализма. "Добрых 150 лет после Монкретьена политическая экономия рассматривалась преимущественно как наука о государственном хозяйстве, об экономике национальных государств"[116].
Первоначальные формы капиталистического уклада возникли в сфере обращения; торговый и денежный капитал функционировал в этой сфере еще тогда, когда непосредственное производство продолжало оставаться феодальным. Поэтому первая школа буржуазной экономической мысли возникла в эпоху, переходную от феодализма к капитализму, и основное внимание представители этой школы уделяли товарно-денежному обращению, торговле (отсюда и название данного направления - "меркантилизм", от итальянского "merkante" - торговец). Заметный след в истории экономической мысли оставили такие представители меркантилизма, как Г. Скаруффи, А. Серра (Италия), У. Стаффорд, Т. Ман (Англия), Ж.-Б. Кольбер (Франция), И.Т. Посошков (Россия).
"Сущность этого учения, если говорить коротко, сводилась к следующему. Богатство - это, прежде всего, золото. Его приносит торговля. Богатеют те государства, которые в состоянии ввозить много золота, не допуская его вывоза. Поэтому государство должно поощрять мануфактуры, производящие товары, торговлю, которая вывозит товары и привозит золото. Вместе с тем, нужно запретить вывоз золота из страны и ограничить (таможенными барьерами) ввоз чужих товаров, за которые надо расплачиваться золотом. Это отражалось даже в названиях произведений меркантилистов. Так, основной труд Т. Мана, который Маркс определил как "евангелие меркантилизма", назывался "Богатство Англии во внешней торговле, или Баланс нашей внешней торговли как регулятор нашего богатства"[117].
Меркантилисты отождествляли богатство с деньгами, а деньги - с золотом и серебром. Вопрос о том, какими причинами порождено свойство благородных металлов выступать в качестве носителей богатства, меркантилистами не обсуждался, а в неявной форме, по существу, трактовался в духе не научного, а обыденного сознания, для которого отмеченное свойство является "само собой разумеющимся", предопределенным "самой природой вещей". (Типичное отражение такого понимания можно видеть, например, в известном высказывании Х.Колумба из его "Письма королю и королеве с острова Ямайка": "Золото - удивительная вещь! Кто обладает им, тот господин всего, чего он захочет. Золото может даже душам открыть дорогу в рай”[118].)
"Золотой век" политической экономии. Меркантилисты не исследовали действительные источники богатства, а рассматривали лишь внешние формы его движения в сфере обращения, что объяснялось объективными условиями функционирования капитала на ранних этапах развития. По мере же утверждения капиталистического уклада в сфере непосредственного производства и соответствующего роста богатств предпринимателей, действующих в этой сфере, общественная практика все нагляднее демонстрировала ограниченность концепций, объясняющих происхождение богатства лишь свойствами денег и торговли. Объективной необходимостью становится углубление теоретического исследования экономических процессов, переход от внешних форм к внутренним, сущностным параметрам движения капитала. Эту задачу выполнила классическая буржуазная политическая экономия, возникновение которой можно рассматривать как начало второго крупного этапа развития теоретико-экономического знания.
«Заслугой классической буржуазной политической экономии является доказательство того, что в экономической жизни господствуют объективные, "естественные" законы»; эта школа «сделала большой шаг вперед по сравнению с меркантилистами, перенеся экономические исследования из сферы обращения в сферу производства и приступив к анализу его закономерностей. Ею был введен абстрактно-аналитический метод исследования, положено начало теории трудовой стоимости, исследованию доходов классов буржуазного общества, внесен определенный вклад в анализ ряда конкретных областей экономики: изучение механизма конкуренции, кредита, денежного обращения»[119]. Первые крупные труды представителей данной школы появляются в XVII b. - это произведения У. Петти (Англия) и П. Буагильбера (Франция); дальнейшее развитие она получает в XVIII b., когда возникает учение физиократов (термин, означающий "власть природы", сконструирован из древнегреческих корней); виднейшие представители этого направления - Ф. Кенэ, А. Тюрго (Франция). Наиболее полную разработку идеи классической школы получили в произведениях А.Смита (1723-1790) и Д.Рикардо (1772-1823) - английских экономистов, создавших развернутую теоретическую систему политико-экономического знания.
Классическая школа дала экономическую интерпретацию общесоциологических идей эпохи Просвещения; среди последних особое значение имела концепция "естественного порядка". Согласно этой концепции, феодализм представлял собой "искажение" естественного социального порядка, обусловленного природой общества и человека; особенно это относится к ограничениям личной свободы, к государственным регламентациям торговли и производства, к паразитическому потреблению феодалов и их челяди. На основе концепции "естественного человека" Руссо, А. Смит создал теоретическую модель "экономического человека" - эгоистического индивида, действующего в целях увеличения своей прибыли и объективно вынужденного, для достижения этой цели, в условиях общественного разделения труда, производить товары, необходимые для других членов общества, вступать с ними в обменные операции и, тем самым, удовлетворять потребности других людей и общества в целом.
Классики отвергли феодальную практику и меркантилистские рецепты государственного вмешательства в экономику, в связи с чем была выдвинута концепция "ночного сторожа", в соответствии с которой роль государства в рыночной экономике трактовалась аналогично роли ночного сторожа в охраняемом им учреждении. Частная собственность объявлялась неприкосновенной, а свободное предпринимательство и рыночная конкуренция - идеальными автоматическими регуляторами общественного производства, действующими в качестве "невидимой руки", сводящей частные интересы к общественно полезным результатам и устанавливающей гармоничное равновесие социально-экономических взаимодействий.
Обоснование "естественного" характера свободного предпринимательства и неограниченной конкуренции фактически означало защиту капитализма, который рассматривался неисторически, как вечный строй, соответствующий природе человека. Однако классики не были апологетами капиталистического хозяйства, они исследовали условия, способствующие социально-экономическому прогрессу, максимально возможному развитию производительных сил, - а в конкретно-исторических обстоятельствах XVII -XIX в.в. это требовало как можно более полного развития капитализма. Представители классической школы буржуазной политической экономии не уходили от анализа противоречий капитализма; они видели противоположность классовых интересов в системе буржуазного хозяйства.
Наряду с широкими эмпирическими обобщениями, классики начинают активную разработку метода абстрагирования (точнее - восхождения от абстрактного к конкретному), использование которого в ходе исследования позволило, в качестве его результата, осуществить теоретический синтез - определить важнейшие категории и закономерности[120]. Они, в свою очередь, в ходе изложения выступали в качестве исходных понятий и принципов, на базе которых разворачивался корпус теории, то есть осуществлялось восхождение от абстрактного к конкретному. Так, для Л Смита исходной является категория "разделение труда", для Д.Рикардо - "стоимость" и принцип классовой противоречивости буржуазного общества. "... Рикардо в конце концов сознательно берет исходным пунктом своего исследования противоположность классовых интересов, заработной платы и прибыли, прибыли и земельной ренты...”[121].
Классическая школа добилась выдающихся достижений, поскольку сумела синтезировать результаты развития общественной практики и теории за много веков. Всестороннее изучение рыночного хозяйства и отдельных его аспектов осуществлялось посредством мощного методологического инструментария, обобщающего достижения античной и средневековой формальной логики, индуктивной и дедуктивной логики Нового времени, теоретических моделей "нравственной философии" и "естественного права". Этот синтез теории и практики обусловил своеобразие политической экономии в качестве научной дисциплины. "Политическая экономия имеет, так сказать, два корня. Если одной своей стороной экономическая наука соприкасается с шумом и гамом уличного базара или биржи, то своей другой стороной политическая экономия близка к бесстрастному покою философского созерцания. Надлежало установить, путем чистого умозрения, каковы будут законы взаимодействия и равновесия хозяйственного целого. Задача эта напоминала задачи механики, с тою разницей, что место мертвых частиц материи и физических сил заступали мыслящие и чувствующие личности и психические силы. Такая задача была достаточно грандиозна, чтобы увлечь воображение философа. И мы видим, что величайшими экономистами были именно люди с широкими философскими интересами и с любовью к абстрактному мышлению[122]".
Классическая школа буржуазной политической экономии оказала, в свою очередь, огромное влияние на развитие социально-экономической практики и теории в конце XVIII - начале XIX веков. Тогда считалось, в соответствии с общими мировоззренческими установками эпохи Просвещения, что "естественный порядок", "царство разума" можно установить, сознательно сконструировать с помощью "правильных" идей[123]. К числу таковых причислялись, в первую очередь, политико-экономические концепции, что позволило, например, одному немецкому экономисту утверждать в 1810 г.: "Рядом с Наполеоном Адам Смит является самым могущественным властителем в Европе"[124].
Широкое распространение идеи классической школы получили в начале XIX в. в России. Учение А.Смита оказало значительное влияние на созданные в этот период политико-экономические произведения (М.А.Балугьянского, А.К.Шторха, Н.И.Тургенева, теоретиков-декабристов). Изучение политической экономии начинает осознаваться как необходимый элемент отвечающей требованиям времени системы образования; известно, что политическая экономия была включена в число учебных курсов Царскосельского лицея (где предполагалось обучение младших братьев царя Александра I)[125]. Дух времени отражают многочисленные упоминания политико-экономических проблем и имен видных экономистов в произведениях А.С.Пушкина[126]. К сожалению, консервация крепостнической системы после поражения декабристов привела, в числе других отрицательных последствий, и к ограничению политико-экономических исследований, к ослаблению общественного интереса к политико-экономическим проблемам[127]. Упущенный шанс автономного развития российского капитализма привел не только к поражению в Крымской войне и потере американских территорий, но и к пресечению наметившейся тенденции активной разработки оригинальных теоретико-экономических концепций.
Из идей классической школы так или иначе исходили все последующие направления мировой экономической мысли. Среди них наибольшее воздействие на развитие мировой цивилизации, начиная с середины XIX в., стал оказывать марксизм.
3.3. Политическая экономия труда
Экономическая теория марксизма. Принципиальная новизна марксизма в качестве экономического учения заключалась в направленности трактовки основного вопроса политической экономии: впервые в истории этой науки была создана теоретическая система, в которой "полюсы" основного противоречия поменялись местами. Все созданные до этого системы теоретико-экономического знания выступали как варианты "политической экономии собственников"; теперь же впервые на смену им пришла "политическая экономия труда", что означает переход к принципиально новому, третьему этапу развития мировой теоретико-экономической мысли[128].
Это оказалось возможным в условиях полной реализации внутренних противоречий капитализма классического типа, на основе обобщения колоссального теоретического и практического материала ("Монблана фактов"), посредством исключительного по глубине исследовательского проникновения в сущность производственных отношений. Само понимание этой сущности, как показали К.Маркс и Ф.Энгельс, зависит от позиции исследователя в "...великом споре между слепым господством закона спроса и предложения, в котором заключается политическая экономия буржуазии, и общественным производством,... в чем заключается политическая экономия рабочего класса"[129].
Вклад К.Маркса и Ф.Энгельса в развитие политико-экономической теории невозможно понять вне связи с осуществленным ими фундаментальным открытием в области философии истории (о чем неоднократно шла речь выше), а именно - обоснованием материалистического понимания истории. На смену идеалистическому и неисторическому подходам, характерным для работ даже крупнейших представителей предшествующей экономической мысли, пришел новый научный принцип, превратившийся в важнейший инструмент научного познания исторического процесса. Социальные отношения, рассматриваемые с позиций диалектики и исторического материализма, предстали как упорядоченная и закономерно развивающаяся система, ведущую роль в которой играют базисные - производственные отношения. Опираясь на достижения классической школы буржуазной политической экономии и используя познавательный потенциал сформулированной им концепции двойственного характера труда, К. Маркс внес крупнейший вклад в разработку трудовой теории стоимости: он сумел открыть субстанцию стоимости и решить тем самым задачу, над которой теоретическая мысль тщетно билась в течение более чем двух тысяч лет.
На основе концепции двойственного характера труда оказалась также возможной синтетически-обобщенная модель форм доходов при капитализме - в теориях заработной платы и прибавочной стоимости, вскрывших сущностную природу капитала как производственного отношения. Была проанализирована историческая обусловленность данного производственного отношения; его, с одной стороны, необходимость на определенном уровне производительных сил; с другой - объективная ограниченность, означающая неизбежность посткапиталистического перехода.
Марксизм оказал огромное влияние на общественную практику и на теоретическую мысль всех направлений. Независимо от того, являлся тот или иной экономист сторонником или противником марксизма, но если его теоретическая деятельность пришлась на вторую половину XIX - первую половину XX вв., то эта деятельность неизбежно осуществлялась в мощном "интеллектуальном поле", созданном работами К.Маркса и Ф.Энгельса; с необходимостью была ориентирована либо в марксистском, либо в антимарксистском духе. Поэтому все направления теоретико-экономической мысли, возникшие в отмеченный период (маржинализм, неоклассицизм, ленинизм, социал-демократические теории, кейнсианство, институционализм и др.) можно отнести к определяемому марксистским влиянием третьему этапу развития экономической теории, понимаемой как мировой общецивилизационный феномен.
Марксизм и современность. Фундаментальные философские и политико-экономические идеи К.Маркса и Ф.Энгельса - концепция диалектического и исторического материализма, концепция способа производства и общественно-экономической формации, примат базисных отношений, теория стоимости и прибавочной стоимости, оценка противоречий капитализма и необходимости посткапиталистического перехода - подтверждены совокупной социальной практикой минувших полутора столетий. Что касается частностей и деталей, то в течение этого периода, с присущим ему чрезвычайным "уплотнением" социального времени, они не могли не потребовать корректировок. Прежде всего, это относится к проблеме механизма посткапиталистической трансформации большинства развитых стран после решающего актикапиталистического "перелома" - революции в одной из великих держав, а также последующего воздействия на эту трансформацию глобализирующихся постиндустриальных производительных сил. В целом, история развивается "по Марксу", и отражением этого факта является широкое развитие в большинстве ведущих стран исследований как самого теоретического наследия основоположников марксизма, так и современной интерпретации, адаптации и развития, применительно к новым условиям, марксистских концепций (так называемый "неомарксизм", имеющий много направлений)[130]. В значительной степени избавленная от воздействия политической конъюнктуры, зарубежная обществоведческая мысль имеет возможность использовать богатейший методолого-теоретический потенциал марксизма, не уходя при этом и от критического переосмысления тех или иных положений. Но критика эта, как правило, взвешенная, трезвая, научно аргументированная, не имеющая ничего общего с агрессивным нигилистически-невежественным "сбрасыванием с корабля современности".
Так, представители одного из наиболее динамичных современных научных направлений - теории прав собственности (Р. Коуз и др.) - расходясь с Марксом в оценке социальной структуры общества и соотношения производства и обмена, в то же время, "признают его безусловный приоритет в постановке вопроса о взаимодействии экономической и правовой систем общества... Более того, при анализе исторической эволюции отношений собственности они нередко пользуются формулировками, практически совпадающими с марксовыми. Недаром некоторые авторы даже называют теорию прав собственности подправленным и усовершенствованным историческим материализмом[131]". Неоднократно подчеркивал марксистские истоки своих исследований лидер клиометрического направления Д. Норт - лауреат Нобелевской премии по экономике за 1993г. (причем он не отказывался от марксистских взглядов даже в годы маккартизма).
К сожалению, в нашей стране марксистскому учению "не повезло" дважды: сначала, в течение нескольких десятилетий, имела место вульгарно-схоластическая догматизация, доходившая до обожествления, и именем Маркса "освящались" всякого рода нелепости и даже преступления[132]; затем, в качестве реакции, - противоположная крайность: столь же ненаучное, огульное, "охлократическое" ниспровержение прежнего кумира, возложение на Маркса ответственности за ошибки и преступления всех людей, если только они именовали себя марксистами, отказ от признания каких бы то ни было теоретических заслуг Маркса и марксизма. Нет нужды доказывать, что к науке все это не имеет никакого отношения, равно как и оценивать теоретический уровень компрадорской охлократии и ее политических и "научных" вождей.
Исследование проблем собственности, развития эффективных форм рыночных взаимосвязей, формационного состояния и эволюции российской экономики, перспектив глобализации экономических структур необходимо требует обобщения и развития, применительно к современным условиям, марксистских политико-экономических концепций[133].
3.4. Проблемы современного развития политической экономии
Трансформация экономической системы и развитие теории. На рубеже XIX-XX вв. и в течение большей части XX в. продолжались дискуссии между представителями марксистских и немарксистских подходов в системе политико-экономического знания, а в рамках последних – между сторонниками модифицированных концепций экономического либерализма (в неоклассической и неолиберальной версиях – А. Маршалл, А. Пигу, Й. Шумпетер, В. Рёпке, В. Ойкен, Л. Эрхард) и сторонниками теорий регулируемого рынка (Дж. М. Кейнс, нео- и посткейнсианство). Очевидная историческая предельность нерегулируемого рынка свободноконкурентного типа, расширение экономических и социальных функций государства, развитие смешанной экономики в условиях НЭПа в Советской России, в рамках «нового курса» Ф. Рузвельта в США, в западноевропейских странах обусловили после второй мировой войны усиление практического значения кейнсианских рецептов государственного регулирования рыночной экономики. В то же время, представители неолиберального направления для объяснения изменений в системе взаимосвязей государства и рынка предложили заменить смитианский образ «ночного сторожа» образами «уличного регулировщика» и «футбольного судьи»; на основании этих же аналогий они трактуют проблему границ и критериев эффективности экстернального вмешательства в экономические (т.е., в их понимании – в рыночные – процессы). Усиление взаимосвязи экономических и социальных процессов, задачи смягчения и преодоления социальных конфликтов нашли отражение в идеях институционализма (Т. Веблен, У. Митчелл, Дж. Коммонс). Институционалисты обосновывали необходимость изучения комплексной структуры социальных институтов при признании ведущей роли экономических факторов.
В последней трети XX в. на основе НТР и обусловленного ею качественного скачка в развитии производительных сил начался переход к новому технологическому способу производства - постиндустриально-информационному. Усилилась тенденция глобализации экономических процессов; роль ведущей формы первичного хозяйственного звена перешла к международным производственным единицам и комплексам. На основе технических возможностей ЭВМ в развитых странах фактически произошла конвергенция плана и рынка; коренную трансформацию претерпели ведущие атрибуты товарно-денежных отношений (ценообразование, регулирование рынка, возникновение электронных денег и т.п.). Существенные изменения происходят в отношениях между собственностью и трудом. Неизмеримо возросла роль умственного труда и доля сферы услуг в общественном производстве.
Все это оказывает существенное воздействие на развитие экономической теории и выдвигает объективные требования по теоретическому осмыслению и прогнозированию экономических аспектов происходящих и развивающихся процессов. Серьезного внимания также заслуживают глубокие изменения и механизмы перехода к рынку в экономике тех стран, где ранее господствовали командно-бюрократические формы управления хозяйством.
Отмеченные объективные процессы получают отражение в политической экономии, которая в течение последних десятилетий осуществляет переход к новому, современному этапу своего развития. На этом этапе продолжается, как отмечено выше, разработка современных вариантов марксистских экономических концепций; проблем регулируемой рыночной экономики; теоретических моделей экономики смешанного общества. За последние десятилетия усилилось влияние концепций неолиберализма и неоконсерватизма (в особенности, американского монетаризма; возникли даже формулировки о «неоконсервативной революции»), а также теорий новой институциональной экономики (неоинституционализма). Наметилась тенденция синтеза методологии, аксиоматики и содержательного корпуса основных направлений мировой экономической мысли, относимых к блоку “mainstream”. В основном, в русле подходов развивающегося уже в течение ряда десятилетий «неоклассического синтеза», с адаптацией кейнсианских и институциональных концепций и с «вкраплением» отдельных идей марксизма разрабатываются положения таких научных направлений, теорий и школ, как теория прав собственности, теория общественного выбора, концепции контрактной и конституционной экономики, новая теория фирмы, клиометрика, «политическая экономикс». Всё более значимыми становятся разработки теорий постиндустриальной, информационной, сервисной, экологической экономики; роль особого обобщающего направления приобретает экономическая глобалистика.
На базе синтеза дифференцирующихся направлений экономической теории усиливается тенденция к синтезу социальных наук («экономический империализм»). "Особенно плодотворными были в последние десятилетия исследования в "пограничных" областях экономической теории. Так, выпущенное в начале 90-х годов академическое "Пособие для изучающего современную экономическую теорию"[134] завершается разделом, содержащим статьи: "Экономическая теория и общественные системы", "Экономическая теория и политика", "Экономическая теория и право", "Экономическая теория и психология", "Экономическая теория и история"[135]. В связи с этим, усиливается объективная роль и углубляется понимание политической экономии как теоретико-экономического аспекта социальной философии[136]. Одновременно совершенствуется ее методологический аппарат, интегрирующий общезначимые достижения всех наук.
Сущностную особенность современного этапа развития политической экономии, теоретический фундамент новой парадигмы составляет научное обобщение и моделирование процессов сближения, пересечения, а в теоретически обозримой перспективе - и слияние социальных качеств работника и собственника в условиях перехода к постиндустриально-информационному обществу. Хотя процесс этот еще лишь начинает развиваться, протекает в сложных и противоречивых формах, но очевидна как его необходимая обусловленность современными производительными силами, их наиболее динамичными элементами, так и влияние на развитие науки о соотношении труда и собственности. Изменение экономической природы богатства и собственности, относительное уменьшение роли их вещественных составляющих, при усилении информационных и сервисных, - модифицирует и структуру предмета политической экономии. Ее важнейшей задачей становится изучение и прогнозирование современных форм отношений между трудом и собственностью, создание моделей их гармонизации. Особенно актуальна эта задача для России, где развитию основного производственного отношения были искусственно приданы тенденции, противоречащие общемировым, и взята линия на ограничение политико-экономических исследований.
Критерии периодизации развития политической экономии. В различных научных и учебных источниках можно обнаружить разные, иногда существенно отличающиеся, трактовки эволюции политической экономии - по проблемам времени ее возникновения, количественного "набора" и качественного соотношения этапов, школ, современной сруктуры[137]. Нет общепризнанного понимания критериев определения "начала" науки и перехода ее от одного качественного состояния к другому. Очевидна ограниченность крайностей экстернализма, механически привязывающего этапы науки к ступеням развития объективных экономических систем (независимо от понимания их сущности)[138] и интернализма, трактующего науку как некую "вещь в себе", трансформация которой обусловлена лишь внутренними закономерностями. Чрезмерно абстрактна и формулировка о переходе науки "к качественно новым идеям" при возникновении ее нового этапа.
Разумеется, в общей постановке этот тезис верен, но как определить степень качественной новизны идей? По-видимому, такого рода идеи не могут не отражать глубинные формационные сдвиги в объективной системе производственных отношений, и, в то же время, они должны означать переход к иной методолого-теоретической парадигме, а не просто появление новых концепций. Смена же парадигмы означает не только новизну утверждающихся теорий, но и диалектическое отрицание, "снятие" ими ранее господствовавших идей[139]. В этом смысле действительно новый качественный этап развития науки предстает как некая про тивоположность непосредственно предыдущему и всей совокупности предшествующих этапов. Выступая как их теоретическая антитеза в сущностных элементах, новый этап обобщённо интегрирует, вместе с тем, истинные идеи предшествующих в качестве частных или предельных случаев.
Данными критериями и обусловлена предлагаемая в настоящем пособии трактовка периодизации развития политической экономии. Материальную основу этого развития составляет эволюция экономической цивилизации, но этапы научного знания не являются зеркальным отражением формационных ступеней. Сказываются и внутренние закономерности развития науки как относительно самостоятельной сферы человеческой деятельности, выявляется влияние накопления внутреннего потенциала, собственных противоречий движения. Первый этап - этап возникновения теории, переход от "небытия" к "бытию", отрицание донаучных мифологических и традиционно-архаичных форм экономического мышления. Второй этап - отрицание идеи об экономической науке как теории замкнутого, изолированного "ойкоса", переход к исследованию системы взаимосвязей не внутри, а между хозяйственными единицами, и к анализу противоречия между трудом и собственностью через его проявление в межхозяйственных связях. Третий этап - переориентация "вектора" методолого-теоретического и идеологического подхода к основному производственному отношению в диаметрально противоположном направлении. Четвертый (начинающий свое развитие) этап - "снятие" основного для всей совокупности предыдущих этапов противоречия между трудом и собственностью, изучение форм преодоления антагонизма между ними, а также преодоление доминантности овеществляемых форм богатства. Каждый этап, будучи непосредственным отрицанием ("снятием") предыдущего и опосредованным - всей их совокупности, сохраняет, вместе с тем, единство с ними и выступает как форма преемственности научного знания. Единство и преемственность этапов развития науки воплощаются в единстве предмета (и, прежде всего, его основного элемента, отражающего движение отношений собственности) и в диалектике развития метода, соответствующего эволюции предмета и объекта исследования.