Павлина (разочарованно). Не созрел для откровенного разговора. Несурьезный ты хлопец!
Пчелка. Это у меня единственный недостаток, и я его храню. Вам всем нежность подавай.
Павлина. Душу, Пчелка, душу!
Пчелка. Оно, конечно, без души некрасиво. Ну ладно, чем могу тебе помочь?
Павлина. Нет, когда дозреешь — скажу!
Чайка (входя, Пчелке). Пчелка! Ты это, вот что... Новому этому, Казанцу, сообщи, завтра пусть в ночную смену выходит.
Пчелка. Там же полный комплект!
Чайка. Переменим... До свиданья, Павлина!
Павлина (решительно). Серафим Иваныч, просьба имеется.
Чайка. Что хочешь?
Павлина. Проводите до станицы... Только не прямо, а через протоку... Там дюже красиво...
Чайка. Да там же мостка нет!
Павлина. По камням перейдем...
Чайка (растерян). Ну что ж... Ежели вы желаете... Мы с Пчелкой...
Павлина. Нет, Пчелка прямо пойдет...
Пчелка: Вот спасибо…
Чайка. Ну что ж... (Павлине.) Ежели все — пошли.
Павлина (беря под руку Чайку). Я готова.
Пчелка. Серафим Иванович, так Казанцу сурьезно передавать, что ему в ночную смену?
Чайка (решительно). Сурьезно! (Уходит с Павлиной.)
Пчелка. Оце камуфлет! (Развернув аккордеон, поет.)
Или Я не той Пятница
Занавес или экран с видео трудовых будней
Действие второе
Подворье Галины Сахно. Беленая, под черепичной крышей, хата. Цветы под окнами. Вдоль плетня тополя. В стороне от хаты, под широкой шелковицей, стол, покрытый пестрой клеенкой; несколько табуреток вокруг стола. Раннее утро. За хатой виднеется станица, пронизанная лучами солнца. Дарья Архиповна раздувает самовар. Музыка.
К калитке подходят Пчелка и Казанец. Сахно исчезает в хате.
Пчёлка. Закипел?
Дарья Архиповна. А! Чтоб он сгорел!
Казанец. С добрым утром, Дарья Архиповна! Поднялись уже?
Дарья Архиповна. Полежишь тут, с самоваром!
Пчелка. Обжечься можно. А дочка-то небось на перине прохлаждается?
Дарья Архиповна. На то и перина, чтобы на ней лежать долго.
Пчелка. Для кого день начинается, а для нас с Казанцом заслуженный отдых после трудового подвига.
Дарья Архиповна. Постоял ночь за баранкой, уже и подвигом похваляешься...
Пчелка. Не понять вам этого, тетя Даша... В ваши годы механизмы разве что на ходиках с гирьками стучали да в граммофоне пели.