Хлоя в платье эпохи Регентства входит через противоположную дверь. Она видит Валентина и Ханну, но проходит к двери в музыкальную гостиную).
Хлоя: Где Гас?
Валентин: Не знаю.
(Хлоя заходит в музыкальную гостиную).
Леди Крум (раздраженно): Машина мистера Ноукса!
Она подходит к двери в Парк, открывает ее.
Хлоя возвращается в комнату.
Хлоя: Черт!
Леди Крум (зовет): Мистер Ноукс!
Валентин: Он только что там был…
Леди Крум: Эй!
Хлоя: Пора фотографироваться. Он оделся?
Ханна: Бернард вернулся?
Хлоя: Нет, опаздывает!
(Снова слышится пианино, шум паровой машины заглушает его. Леди Крум возвращается в комнату.
Хлоя выходит в Парк. Кричит).
Хлоя: Гас!
Леди Крум: Удивительно, как Вам удается вести урок, под такой аккомпанемент, прошу прощения за него, мистер Ходж.
(Хлоя возвращается в комнату).
Валентин (поднимаясь со стула): Перестань суетиться.
Леди Крум: Невыносимый шум.
Валентин: Фотограф может подождать.
(Но все-таки, ворча, он уходит вслед за Хлоей через ту же дверь, через которую она вошла. Ханна остается. Она увлечена работой. В тишине снова слышна паровая машина).
Леди Крум: Бесконечно, тоскливо, невыносимо, монотонно! Это сведет меня с ума. Боюсь, мне придется вернуться в город, чтобы не слышать этого.
Септимус: Ваша Светлость вполне может остаться в поместье и отправить в город графа Целинского, чтобы не слышать его.
Леди Крум: Я говорила о паровой машине мистера Ноукса! (Тихо, Септимусу). Мы решили дуться? Я не хочу, чтобы этому училась моя дочь.
Томазина (не слушая): Что, мама?
(Томазина по-прежнему поглощена книгой. Леди Крум подходит к двери в Парк, закрывает ее, и шум паровой машины становится тише. Ханна закрывает одну «садовую книгу» и открывает следующую. Время от времени она что-то записывает. Пианино смолкает).
Леди Крум (Томазине). Чему нас сегодня учат?
(Пауза).
Явно не хорошим манерам.
Септимус: Сегодня мы рисуем.
(Леди Крум рассеяно рассматривает рисунок Томазины).
Леди Крум: Геометрия. Я одобряю геометрию.
Септимус: Одобрение Вашей Светлости – единственное, чего я добиваюсь.
Леди Крум: Не отчаивайтесь и добьетесь. (Нетерпеливо поворачиваясь к двери в Парк). Где же Ноукс? (Она выглядывает наружу, раздраженно). Боже! Пошел за своей шляпой, чтобы снять ее при мне!
(Она снова подходит к столу и касается горшка с георгинами.
Ханна откидывается на спинку стула, заинтересованная тем, что читает).
Леди Крум: Поскольку приданым вдовы были георгины, я почти готова простить моему брату этот брак. Какое счастье, что мартышка укусила мужа. Укусив жену, она бы издохла, а мы не были бы первыми в королевстве обладателями георгинов.
(Ханна, держа в руках «садовую книгу», встает).
Леди Крум (продолжает): Я отослала одну луковицу в Чэтсворт[49]. Герцогиню это самым удовлетворительным образом вывело из себя, когда я навестила ее в Девоншире. Ваш друг тоже был там, командовал на правах поэта.
(Ханна уходит в ту же дверь, что и Валентин с Хлоей.