Валентин (терпеливо): Да нет, ты как ученый.
Бернард (начинает кричать): Услышу я, наконец, разумные доводы?!
Х а н н а . Нельзя убить человека, а потом осмеять его книгу. Я хочу сказать, в такой последовательности нельзя этого сделать. Получается, он должен был взять книгу, прочитать ее, написать статью, отправить ее, соблазнить миссис Чейтер, подраться на дуэли, уехать… И все это за два-три дня. Кому это под силу?
Бернард: Байрону.
Х а н н а . С ума сойти.
Бернард: Ты никогда его не понимала, это видно и из твоей повестушки.
Ханна: Из моей… чего?
Бернард: Ах, извини, ты ведь считала это документальным повествованием. Испорченный ребенок Байрон, которого дух эпохи вознес куда выше, чем заслуживал его талант! И Каролина – кабинетная интеллектуалка, осмеянная мужским обществом!
Валентин: Я это где-то уже читал.
Х а н н а . Это из его статьи.
Бернард: И прекрасно, черт побери, сказано!
(Ситуация складывается довольно гадкая, но Бернарду это, похоже, по душе).
Лапонька, они у тебя изображены с точностью до наоборот. Каролина была романтической психопаткой и абсолютной бездарностью, а Байрон – рационалистом XVIII века, отмеченным печатью гения. И он убил Чейтера.
Ханна (помолчав): Если ты не передумал, продолжай.
Бернард: Я и собираюсь. У тебя даже не та физиономия на обложке!
Ханна: На обложке?
Валентин: А мой компьютерный анализ? О нем ты тоже выскажешься?
Бернард . Он неубедителен.
Валентин (Ханне): Дело в том, что статьи в «Пикадилли» не очень-то похожи на другие статьи Байрона.
Ханна (Бернарду): Ты о чем это, не та физиономия?
Бернард (не обращая на нее внимания): Остальные статьи Байрона тоже не очень-то похожи друг на друга, разве не так?
Валентин: Да, но по-другому. Параметры.
Бернард (издевательски): Параметры! Байрона нельзя всунуть ни в какие параметры! Гений – это тебе не среднестатистический тетерев.
Валентин (между прочим): Все это тривиально.
Бернард: Что именно?
Валентин: Кто что когда написал.
Бернард: Тривиально?
Валентин: ...личности.
Бернард: Нет, подожди, ты сказал «тривиально»?
Валентин: Это термин.
Бернард: Для меня – нет.
Валентин: Вопросы, которые ты ставишь, совершенно неважны. Напоминает споры о том, кто придумал дифференциальное исчисление. Англичане говорят – Ньютон, немцы – Лейбниц. Но это неважно. Личности. Важно само дифференциальное исчисление. Научный прогресс. Познание.
Бернард . Да что ты! Почему это?
Валентин: Что почему?
Бернард: Почему научный прогресс важнее личности?
Валентин: Он что, серьезно?
Х а н н а . Нет, тривиально. Бернард..