Септимус (твердо): Вернемся к Клеопатре.
Томазина: Так это Клеопатра? Терпеть не могу Клеопатру!
Септимус. Терпеть не можете? Почему?
Томазина: Она во все впутывает любовь. Новая любовь, любовь и разлука, утраченная любовь… Если судить по ней, мы, женщины, просто дуры. Стоит только римскому генералу бросить якорь у нее под окном – империя летит в тартарары. Если бы королева Елизавета принадлежала к династии Птолемеев, история была бы совсем другой, и мы восхищались бы пирамидами Рима и большим сфинксом Вероны.
Септимус. Боже упаси.
Томазина: Так нет же, эта египетская дура предавалась плотским объятиям с врагами, которые сожгли Александрийскую библиотеку, и даже штрафа за испорченные книги с них не взяла! Септимус! Ведь это чудовищно! Погибли пьесы афинян! По меньшей мере двести пьес: Эсхил, Софокл, Еврипид. Тысячи стихотворений, личная библиотека самого Аристотеля, которую перевезли в Египет дурины предки! Как можно с этим смириться?
Септимус. Подсчитав, что мы имеем. Семь пьес Эсхила, семь – Софокла, целых девятнадцать – Еврипида, миледи! Горевать об остальных стоит не больше, чем о потерянной пряжке с Вашей детской туфельки или Вашей тетради по алгебре, которая потеряется, когда Вы вырастете. Подбирая, мы что-то роняем, как путники, которым приходится все нести с собой, и то, что уроним мы, подберут те, кто идет за нами. Идущих много, жизнь очень коротка, мы умираем в пути. Но кроме этого пути, нет ничего, поэтому ничего нельзя утратить навсегда. Пропавшие пьесы Софокла понемногу обнаружатся или будут написаны заново, на другом языке. Древние лекарства от разных болезней будут найдены снова. Утраченные математические открытия еще дождутся своего часа. В самом деле, не думаете же Вы, миледи, что если бы все записи Архимеда сгорели в Александрийской библиотеке, никто не додумался бы до штопора? Я ни секунды не сомневаюсь, что еще на папирусе существовал чертеж паровой машины, хотя мистер Ноукс и приходит в экстаз, оттого, что он так удачно встретился с ней в нашем столетии. Пар и медь придумали не в Глазго. Итак, на чем мы остановились? Дайте-ка я попробую сделать для Вас вольный перевод этого текста. В колледже у меня это получалось получше, чем у лорда Байрона.
(Он забирает у нее листок и внимательно изучает его, прежде чем начать). Итак, ее корабль престолом лучезарным блистал на водах Кидна... ммм.. пламенела из кованого золота корма, а пурпурные были паруса.. так, а это что? ах, да… напоены таким благоуханьем, что…