Каптерев стал для меня, и, мне кажется — для многих, живым учителем нового виденья мира. Нового, образного виденья мира. Это — первая мысль.
Вторая мысль — что они, он и она, учили жить вне материального мира. Они были как две птицы. Они были независимы от метров, денег, одежды, но при этом полны света и достоинства. Рояль и раскладушка, кухонный стол простой... И на стенах у Каптерева не висело ничего такого, что как бы считалось нужным: не было ни люстр хрустальных, ни ковров, ни полированной мебели. А висело только то, что дорого его памяти. Действительно очень дорого. И эта нестяжательность, без ощущения потерь, это тоже учило нас свободе. Мы видели, что можно жить вот так свободно и не потерять себя. Как они не потеряли себя.
При этом жили они очень скудно. И каждый раз, когда мы к ним шли, мы обязательно из последних своих копеек покупали тортик или что-нибудь вкусненькое, даже в той несчастной Москве, потому что мы знали: они жили на последние крохи. И с этим, с чем пришли, с этим и пили чай. Но главное — разговаривали и главное — смотрели картины!
И третья моя мысль. Я познакомилась с ними где-то в году 66-м, может быть, 67-м. Меня познакомила с ними Люба Альгина, художница из Карелии. Она была с гитарой, которую ей подарил Окуджава. Она пела тогда окуджавские песни... Не знаю, где сейчас эта Люба. А ушли Каптеревы оба в восьмидесятые годы (81-й, 84-й). И вот, сколько я помню, всё время через их квартиры — первая на Кадашевской, потом в Газетном— струился постоянно поток людей. Постоянный поток людей! То есть, это десятки, сотни людей — разных возрастов, разного образования и разного склада. Фактически это была постоянно действующая выставка художника! И надо сказать, что мало какой художник удостоился такого количества посещений. Это было, конечно, фантастическое явление в Москве. И существовало оно почти два десятилетия!
При этом я знаю художников того времени, и позже, которые запирали свои картины на замки, которые тряслись над ними, чтобы, не дай Бог, кто-то не украл или лишний человек не вошёл в квартиру. А вот так жили Каптеревы…
И — последнее. Каждый раз мы знали, что мы придём в этот дом — и они будут нам рады! Они дарили нам свою любовь и учили нас любви. Мы потом стали христианами, а они уже были ими. И по-христиански дарили нам любовь и этим нас связывали, этой любовью.
Вот такие уроки дали мне эти прекрасные учителя.
Зоя Васильцова-Крылова
В.В.Каптерев Путь человека