Глава восемнадцатая
Так начались мои новые отношения с Джен.
Прошла уже пара недель, мы видели друг друга несколько раз. Странно, но я не ощущал за это вины, наверное, потому что мы договорились, что это временно.
У нас уже такое было.
Нет, эта версия отношений была не такой сложной. Никаких ожиданий. Никакого давления. Никаких ссор. Просто двое расслабленных друзей, которые часто бывают обнаженными друг перед другом. Неплохо. Мне подходили такие отношения. К сожалению, я все еще ощущал боль от мыслей об Эддисон. Мы не разговаривали с того матча в доме Кевина.
Обидно.
Я перевернулся на кровати и посмотрел на часы. Джен опоздает. Она впервые осталась на ночь после наших отношений. Я посмотрел на нее. Она лежала на животе, сунув руки под грудь. Волосы скрывали часть ее лица, простыня смялась вокруг ее ног.
– Эй, – прошептал я и толкнул ее в плечо. – Уже девять.
– Угу, – она отвернулась от меня.
Я приподнялся на локте и склонился.
– Я думал, в десять у тебя встреча с отцом.
Ответа не последовало.
У Джен и ее отца была традиция. Она была единственной дочерью из четырех детей. Сегодня был День святого Валентина, и она собиралась встретиться с папой на ежегодном свидании. Они то ходили на ярмарки, то в кино. Сегодня это был бранч в историческом отеле. Если она опоздает, он меня прибьет. Если она рассказала ему, где была.
– Джен, – я убрал волосы с ее лица и придвинулся к уху. – Тебе нужно уходить.
Она застонала.
– Ты громкий.
Это было громко? У меня вдруг возникла идея. Мои голые ноги почти без звука прошли по комнате. Я схватил гитару, на которой меня учила играть Джен, и вернулся к ней. Я уперся ногой в матрас, опустил инструмент на эту ногу и заиграл как можно ужаснее.
– Что за кошмар?! – Джен вскочила на колени и зажала уши. Я играл, она бросила в меня подушкой. Она ударила меня по ладони и струнам. – С ума сошел?
– Нет, – я перестал бренчать. – Тебе нужно вставать.
Она нахмурилась.
– Ты же помнишь, что я не жаворонок? Хочешь, чтобы я разбила ее о твою голову? – она кивнула на гитару.
– Ты не станешь. Ты потратила на нее много денег, – это был подарок на годовщину.
Джен пронзала меня взглядом, посмотрела на часы.
– Уже 9:15! Почему ты не разбудил меня раньше? – она спрыгнула с кровати.
Я возмущенно посмотрел на нее.
– А я что пытался сделать?
Она собирала свои вещи с пола.
– Можно использовать твой душ? Спасибо! – она не дожидалась моего ответа, побежала по коридору и хлопнула дверью спальни.
Закатив глаза, я поставил гитару рядом со столом и пошел на кухню. Я не пил кофе, а Джен – пила. Я мог разбудить ее мило и помочь собраться.
Я порылся в шкафчиках и нашел маленькую пластиковую баночку «Folgers», оставшуюся со времени, когда она жила здесь. Я открыл крышку и понюхал содержимое. Кофе мог испортиться? Я посмотрел срок годности. Я его не нашел и решил, что кофе не портится, так что принялся за готовку.
Джен распахнула дверь ванной, когда я налил ее жидкую силу в походную кружку. Она появилась на кухне в джинсах и свитере, в которых пришла ночью. Она забрала пальто со стула и сунула руки в рукава. Надев сумочку через мокрую голову, она спросила:
– Это мне?
Я кивнул и закрыл крышку.
– Я подумал, что немного кофе тебе не помешает.
Она принялась обуваться.
– Ты – спаситель жизни.
– Я бы так не говорил. Кофе может оказаться старым.
Она улыбнулась.
– Уверена, он в порядке.
Я прошел к ней и ждал, пока она завяжет шнурки. Она встала и сжала дверную ручку, в другой руке сжимая кружку.
– Спасибо. На остановки нет времени. Мне еще нужно заскочить домой и сменить одежду.
– Не стоит благодарностей.
Забирая кофе, она поцеловала меня в щеку.
– Увидимся завтра? – вопрос, а не утверждение.
– Конечно.
Джен открыла дверь.
– Я позвоню тебе после смены.
– Звучит неплохо.
Я обошел ее и открыл дверь шире, мы подняли головы и застыли.
На крыльце замерла, собираясь стучать, Эддисон.
Она скользнула по нам взглядом, потом моргнула. Я не знал, от смущения или потрясения. Я знал, что мой пульс участился, кровь быстро бежала по венам.
– Простите, – сказала она и попятилась. – Я вернусь позже.
Джен взглянула на меня и поняла все по моему ошеломленному виду.
– Нет, я уже ухожу, – сказала она и перешагнула порог. – Ты, видимо, Эддисон.
Она кивнула.
Джен протянула свободную руку.
– Джен. Я много слышала о тебе. Приятно теперь узнать, как ты выглядишь.
Эддисон робко пожала руку.
– Я бы хотела поболтать, но опаздываю на свидание, – Джен улыбнулась и посмотрела на меня поверх плеча. – Позже поговорим.
– Ладно, – только и смог сказать я.
Джен спустилась с крыльца и пошла к машине, по пути роясь в сумочке в поисках ключей. Эддисон провожала взглядом мою бывшую. Я скрестил руки на груди и ощущал колотящееся сердце. Меня поймали на горячем, хоть я не сделал ничего плохого. Сглотнув, я сказал:
– Вот так сюрприз.
Эддисон повернулась ко мне, на лице было сожаление.
– Знаю. Еще рано. Стоило позвонить.
Мы смотрели друг на друга. Волосы Эддисон были собраны в высокий растрепанный пучок на макушке. Холодный ветер трепал пару прядей у ее щеки. Мне хотелось убрать их за ухо, но я не стал. Она сунула руки в карманы пальто и опустила взгляд, ее подбородок пропал в толстом шарфе на ее шее. Она посмотрела мне в глаза и прищурилась.
– Ты злишься на меня.
Я скривился.
– Нет.
– Да, – сказала она. – Мы много дней не разговаривали.
– Ты не звонила.
– Как и ты.
Молчание. Я ненавидел, когда между нами воцарялось молчание, особенно когда я не знал, что сказать.
Через пару мгновений Эддисон спросила:
– Вы с Джен вместе?
Я переминался, от ее вопроса было неловко.
– Нет.
– Мы обещали без лжи, – напомнила она.
– Я не вру, – возразил я. – Мы друзья.
Она фыркнула с сарказмом.
– Ага, но ты спишь с ней.
Ее тон был осуждающим, мне это не нравилось. Я изобразил наглый вид и прислонился к косяку двери.
– Да. Это проблема?
Ее глаза расширились.
– Нет.
– Потому что, насколько я помню, ты спишь с Дексом, – я кивнул на ее живот. – И скоро будет доказательство.
А потом я понял, что произнес это вслух.
Черт.
Голос Эддисон стал едким.
– Да, Кайл. Я беременна. Боже правый, я спала со своим мужем, – она потрясенно покачала головой. – Я пришла наладить отношения. Тебе явно нет дела, – она пошла прочь, но замерла и оглянулась. – Позвони, когда подрастешь.
Она спустилась с крыльца и прошла половину пути до грузовика, когда я опомнился. Босые ноги едва ощущали снег на холодной земле, я подбежал к ней и коснулся плеча.
– Эддисон. Стой.
– Что? – рявкнула она.
Мы замерли, я упер руки в бока.
– Я не ожидал увидеть тебя утром. Ты застала меня врасплох.
Она скрестила руки.
– Нет. Я задала простой вопрос. Это ты бросил мне в лицо свою сексуальную жизнь!
Я уставился на нее.
– Ты не говорила со мной неделями! Явилась внезапно. Расспрашивала про Джен... – я потянул за свои волосы. – Вот я и вспылил.
Она склонилась ко мне.
– Знаешь, что? Ты – козел.
– Что?
Она указала на мою грудь.
– Я пришла узнать, что не так, и исправить это. Почему? Потому что так делают друзья. Ты не говорил со мной с вечеринки Кевина, и я сделала первый шаг. Я подумала, что ты злишься на то, что сделал Дерек, а не из-за моей беременности! Если бы я знала, то не пришла бы. Это я не могу исправить, Кайл. Я не собиралась заводить ребенка. Я ничего не могу поделать.
На ее лице воевали гнев и печаль, и мне нужно было все исправить, если я не хотел, чтобы она ушла.
– Я злюсь не из-за твоей беременности, – сказал я.
Я расстроился, но не рассказывал ей об этом.
– Тогда из-за чего? – спросила она.
– Из-за того, как ты сообщила. Прислала сообщение, – я помрачнел и склонился к ней. – Это было холодно. Я думал между нами больше тепла. Понимаешь? Да, твой муж показывал, кто тут главный, это мне тоже не понравилось. Но я не звонил потому, что не знаю, как теперь вести себя рядом с тобой. У Кевина я сорвался.
Ее взгляд стал мягче.
– Почему ты не знаешь, как себя вести?
Я выдохнул. Стоять рядом с ней и спорить было не лучшей идеей. Я хотел обнять ее и убедиться, что все в порядке. Не стоило так делать, но я решил физически показать ответ. Слова все равно не описали бы то, что я ощущал рядом с ней.
Я осторожно поднес ладонь к ее лицу и убрал пряди за ее ухо. Она не отпрянула.
Я обвел край ее уха пальцами, по челюсти скользнул к подбородку. Я нежно приподнял ее лицо и посмотрел ей в глаза. В карих глазах кружился миллион вопросов, и я медленно и нежно поцеловал ее в лоб. Она задержала дыхание, ее кожа была нежной под моими губами, и я все отдал бы, чтобы переключиться на ее губы. Но я отклонился и признался.
– Я не знаю, как себя вести, потому что, когда вижу тебя, хочу этого. Но не могу. Ты не моя.
Высокое скуление перебило мое признание. Я отпрянул в смятении.
– Это не я, – прошептала Эддисон.
– А кто? – я огляделся. – Сэм в грузовике?
Я пошел к ее машине и открыл дверцу пассажира. На полу стояла маленькая переноска для питомцев. Я присел и заглянул внутрь, и там сидел милый серо-белый щенок.
– Новая собака? – спросил я и подумал об ужасном. – Что-то случилось с Сэмом?
Эддисон замотала головой.
– Нет. Он в порядке, – она открыла переноску и вытащила щенка. Ее рука поддерживала его грудь, а другая – попу. Она потерлась об него носом, покачала щенка в руках. – У собаки коллеги родились щенки, – сказала она. – Она показала их фотографии на работе и сказала, что им сложно найти дом.
Я почесал собаку за ухом.
– И ты решила взять одного? – я не винил ее. Щенок был милым. Напоминал мини-версию Сэма.
– Не совсем, – она посмотрела на щенка. – Дерек не позволит взять еще собаку.
– Почему? – я нахмурился.
– Потому что Сэм снова нашел его телефон и разбил экран. В третий раз, – она вздохнула. – Он не хочет, чтобы у Дерека был телефон.
– Может, стоит оставлять телефон там, где Сэм не достанет, – с сарказмом сказал я.
– Думаешь? – Эддисон слабо улыбнулась. – Как только я увидела эту девочку, я подумала о тебе. Ты говорил, что хотел собаку в детстве, и с моей ты ладишь. И я подумала… – она протянула мне собаку. – Может, возьмешь ее?
– Серьезно? – я посмотрел, как щенок ерзал в руках Эддисон. Я не мог сопротивляться. Я взял щенка в свои большие ладони. Она лизнула мой подбородок и прижалась ко мне, прижалась лбом к моей шее. Ее маленькое тело было теплым.
И я вспомнил, что стоял на улице в феврале без обуви.
Придерживая щенка рукой, я протянул другую к Эддисон.
– Хочешь войти?
Она не была уверена.
– Ты еще злишься на меня?
Нет. Я разобрался с тем, что меня беспокоило.
– Воробушек, у меня ноги замерзли. Пойдем внутрь.
Она посмотрела на мои ноги.
– Что за…! Я не знала… – она схватила меня за руку и потянула к двери дома.
В доме я опустил щенка на пол кухни. Она стала обнюхивать комнату по периметру. Мне нравилось, как она скользила на плитке, пока пыталась бежать.
– И? – Эддисон подошла сзади. – Оставишь ее?
Я повернулся к ней.
– Ты знала это, когда привезла ее сюда.
Она улыбнулась, и улыбка отразилась в глазах.
– Я рада. Не хотелось, чтобы она оказалась в приюте, – она присела и подозвала собаку. – Эй, красавица. Хочешь тут остаться?
Щенок прошел к Эддисон, лизнул ее руку и подставил уши.
– Тебе кое-что потребуется, – Эддисон посмотрела на меня. – Помочь тебе закупить вещи?
– Сейчас?
– Если ты не занят, – она медленно встала. – И если не злишься на меня. Ты так и не ответил.
Я смотрел на нее.
– Я не злюсь. Просто… нам нужно кое в чем разобраться, – например, я был с ней честен пару минут назад, но все еще не знал, что она думала об этом. Я поцеловал ее.
Поцеловал. Почему она не оттолкнула меня?
– Знаю, – тихо сказала она. – Может, проведя день вместе, мы разберемся с этим.
Я кивнул.
– Я приму душ, и в путь.
Ее плечи расслабились, я увидел слабую улыбку.
– Хорошо.
Я пошел по коридору, но она остановила меня.
– Погоди. Я же не мешаю твоим планам на День святого Валентина?
Я обернулся.
– Нет. А я тебе?
Она покачала головой.
– Дерек…
– Работает? – понял я. Это же был не серьезный праздник.
– Ага.
Мне показалось, или она помрачнела?
Я поспешил в душ, быстро оделся. Я не хотел, чтобы Эддисон заскучала в моем доме, хоть ее и отвлекал щенок. Я знал, она хотела, сделать мне приятное. Я не мог отказать, тем более, когда знал, что щенка ждал приют. Мне не нравилось, что Дерек запрещал Эддисон завести собаку, если она хотела. Он явно не любил животных.
Я добавил это в список его гадких черт.
Я вышел в гостиную, и Эддисон оказалась в моем старом кресле с собакой у ног.
– Готова?
Она кивнула.
– Только я сперва зайду в туалет. Клянусь, я бегаю туда пятьдесят раз в день.
Я скривился.
– Почему девушки всегда говорят о туалете? Эшли заявляла, что идет писать, на Новый год.
– Прости, – она рассмеялась и прошла мимо меня.
Пока я ждал Эддисон, я решил поиграть с новой сожительницей. Я сел на пол и подозвал ее. Она подошла, и я перевернул ее и потер живот.
– Ты – настоящий сюрприз, – сказал я. – Как тебя назвать? Мы придумаем прекрасное имя, обещаю. Ты можешь стать талисманом компании Дейтонов, – это мне нравилось. Я мог брать ее на работу. И ребятам она понравится. Она будет избалованной.
Прошло несколько минут, и я понял, что Эддисон застряла надолго. Ноги болели подо мной на полу, и я потянулся и решил проверить ее.
– Эй, – я стукнул в дверь. – Ты в порядке?
Она не сразу ответила. Ее голос дрогнул.
– Ты… ты можешь принести телефон?
Тревога звенела в моей голове.
– Конечно. Где он?
– В моей сумке. В машине.
Я прошел к ее грузовику и вернулся за две секунды. Я постучал в дверь туалета, задыхаясь.
– Я принес сумочку.
Ручка повернулась, и она приоткрыла дверь.
– Спасибо, – шепнула она. Я протягивал ей сумку, но тут заметил, что ее лицо в красных пятнах.
– Что такое? – спросил я.
Она покачала головой, слеза скатилась по её щеке.
– Эддисон?
Она взяла сумочку и попыталась закрыть дверь. Я в тревоге попытался остановить ее. Я перегнул, и дверь распахнулась. Эддисон пыталась закрыть ее, но я заметил кое-что в зеркале.
Туалет был полон крови.
Я в панике посмотрел в ее глаза. Я не мог подобрать слова. Я шагнул к ней, а она оттолкнула меня.
– Мне нужно позвонить врачу, – она вытерла слезы с лица. – Прошу, дай минутку.
Я кивнул и вышел, закрыл за собой дверь. Сердце колотилось. Она теряла ребенка.
Кошмар.
Она теряла ребенка. Что делать? Звать на помощь?
Я прислонился к стене и тревожно ждал. Я слышал ее голос, но не мог разобрать слова. Казалось, прошел час с тех пор, как она вошла в туалет. Щенок бродил по коридору, но я не двигался. Я застыл, пока Эддисон не открыла дверь.
Щенок ушел в мою спальню, в туалете зашумела вода. Комок появился в моем горле. Я не знал, что этот звук может звучать так скорбно.
Дверь робко открылась. Я выпрямился и посмотрел на Эддисон.
– Что нам делать?
Ее голос был сдавленным.
– Врач говорит ехать в больницу.
– Хорошо, – я пошел за ключами. Я торопил ее на крыльце, когда она печально посмотрела мне в глаза.
– Можно не спешить. Они никак это не остановят.
Я не слушал ее.
– Кайл, – она замерла. – А собака?
Черт.
– Погоди, – я побежал в дом за щенком, подбежал к дому соседки, и она, к счастью, была дома. Я объяснил, что ситуация экстренная, и она позволила оставить щенка у нее.
Я вернулся, Эддисон сидела в моей машине. Я запрыгнул на водительское сидение.
– Я просил подождать. Я бы тебе помог.
Слезы без звука катились по ее лицу, и мое сердце было как из свинца. Ее глаза были красными, как и нос. Я придвинулся к ней и вытер слезы большими пальцами. Они катились дальше.
– Ты будешь в порядке, – сказал я. – Все будет хорошо.
Она кивнула.
– Я еду. Ты звонишь мужу.
Она кивнула.
Я поцеловал ее в лоб, придвинулся на место и завел двигатель.