Глава двадцать четвертая
Я репетировала речь, и, когда он вернулся, бросила слова в него:
- Ты сказал мне, что твой вид не врет, но ты просто имел в виду, что вы в этом лучше нас. Ты врешь в каждой лживой ноте своего голоса, в каждом косом взгляде, каждый раз, когда твое дыхание срывается в обещании. Ты врешь каждым честным словом.
Он замер, уперев руку в бедро, словно показывая, что его рубашка не была застегнута до пояса. Какое мне было дело до его идеального облика в мороке? Я видела его настоящего, странного и спутанного.
- А я говорил что-то, что заставило бы тебя думать иначе? – он сделал паузу. – Ненависть ко мне?
Я забыла, что мы еще играли в это.
- Пять.
Его лицо озарила хищная улыбка.
- Отлично. Готовность к путешествию?
Я помедлила. К какому путешествию? Его ухмылка вызывала тревогу.
- Четыре.
- Я предложил бы тебе плащ, у моря холодно, но у меня нет такого маленького. Придется тебе укрыться той мерзкой шкурой крысы, если нужно.
- Или ты можешь выпустить меня из клетки.
- Подумай. Я подкупил кого-то со Двора Сумерек, чтобы тебя вернули мне, но Равновесие Дворов все еще принимает за тебя ставки, и мне нужно продолжить ту игру. Ты знаешь, что Закон игр не позволяет прервать начатую игру. Я не буду идти против закона, как и против своей природы.
- Это не остановило Двор Сумерек или Двор Кубков, - едко сказала я.
- Нет, это была ставка Двора Кубков. Равновесие записал это. Ставка на кражу, прерывающую игру. Не очень высокая, но самая высокая на то время.
- Выше замка? – мой голос был потрясенным, а Скуврель схватил клетку, и я подвинулась, чтобы закрепить сухофрукты и миндаль.
- Зависит от замка.
- Желание рассказать мне, что ты делаешь, Скуврель?
- Один, - он ухмыльнулся, дразня. Его ярость пропала, сменилась насмешкой. Но я не забыла, как он поцеловал меня и бросил в клетку, а еще обиду и ярость в его глазах, когда он говорил о своем прошлом.
- Мы не отправляемся в путешествие. Ты делал все это не для того, чтобы насолить Дворам, хотя это твоя работа.
- Роль. Не работа. Я не работаю. Портить все для остальных – моя роль.
- Как в пьесе?
- Жизнь – один большой спектакль.
Он вышел за дверь, моя клетка раскачивалась в его руке. За дверью… ничего не было. Я видела только серое облачное небо.
Я не успела охнуть, его крылья раскрылись дымом вокруг нас. Он прыгнул.
Я видела дымопад, видела Спутанный лес и маленькие гнезда в ивах. Я видела замок из кедра, лагеря солдат. Я не видела такого.
Я высунула голову из клетки, игнорируя то, как сердце колотилось, пока мы неслись к потрепанному облаку. Мое внимание было приковано к месту, которое мы покинули.
Это была парящая статуя – выше любой горы из всех, какие я видела. Статуя огромного скелета в мантии, сжимающего меч обеими руками. Кончик меча был направлен к земле. Плечи статуи были тяжелыми, словно плащ с капюшоном скрывал жуткие обрубки крыльев. Мы вышли из глаза статуи. Корона криво висела на ее голове.
Я охнула, а мы попали в облако, и статуя пропала в тумане. Это было ужасно… но и впечатляло. Как Скуврель поднял туда все те книги? Или воду для моего купания?
- Нравится твоя роль?
- До этих семи дней я сказал бы пять, - его голос был удивительно серьезным.
- А теперь?
- Один.
Его «один» почти потерялось в густом покрывале тумана.
- Ты ударишься об землю. Я ничего не вижу.
- Все всегда скрыто. Нужно знать место, не глядя.
- Слушай, - я старалась рассуждать логично, насколько могла в мире, который был полон искаженных существ, статуй огромных скелетов и постоянных игр и обмана. – Ты говоришь, что хочешь, чтобы я была твоим союзником. Что хочешь, чтобы я помогла тебе одолеть мою сестру. Но я не пойму, чего ты от меня хочешь. Ты хочешь держать меня в клетке. Хочешь продать меня подороже. Как это поможет тебе достичь твоих целей?
Он притих, летел в тумане, словно не слушал.
- Хорошо, - сказала я. – Почему мне не намекнуть тебе? Моя сестра держит моего отца в плену. Ты сказал, что не отпустишь меня спасать его. Но она говорит, что его страдания важны для ее планов, и она держит его как золотое семя в своем кармане. Почему бы тебе не забрать его у нее? Если ты хочешь испортить ее планы, почему не забрать то, что ей нужно?
Он заговорил после паузы, хотя туман приглушал его голос. Весь пейзаж ощущался как сон.
- Это было бы восхитительной целью, если бы я знал, где она.
Мы выбрались из облаков, и мир внизу стало видно как маленькие зеленые острова в белом море.
- Ты слышал о месте пол названием Мост Логики?
Мы чуть опустились, и я сжала прутья.
- Скуврель? Ты ранен?
- Кто дал тебе это название? – осведомился он.
Я не видела его лица, он привязал клетку к поясу. Отлично. Будет так просто убедить его впустить меня в его планы, когда я не видела его лицо.
- Кто-то сунул в мою клетку бумагу, когда меня похитили. Там говорилось, что Леди Кубков будет встречаться с Лордом Шелка – кто бы это ни был – через два дня на Мосту Логики.
- Сколько дней назад это было?
- Один, может? Не знаю. Со мной не обходились хорошо. Меня топили в винных бочках, клетку накрывали тряпкой.
- Они, - он замер, его голос звучал сдавленно, когда он продолжил. – Они топили тебя в бочке с вином?
- Как иначе моя одежда пропиталась вином, по-твоему? Очень весело топить человека снова и снова.
- Мы можем отправиться к Мосту Логики. Ты рассуждаешь неплохо. Испортить цели твоей сестры – то, что подходит моим желаниям.
Мы повернулись на ветру.
- Мы собираемся туда? Куда мы собирались до того, как я сказала о том месте?
- Вредить, - его смех был искренним. Почти таким же легким, как было, когда он был в клетке. Странно, что он ощущал себя тогда свободнее, чем теперь. – Но это лучше.
Мы летели в тишине долгие минуты, и я сказала:
- Ты должен доверить мне свой план. Иначе какой из меня союзник, если я даже не знаю, почему ты работаешь со мной?
- Может, я желаю твоего неведения.
- Тогда привыкай к разочарованию. Я узнаю. Со временем.
- Может, я не доверяю тому, кто ненавидит меня.
- Тогда тебе нужно научиться вызывать любовь.
Он рассмеялся.
Мы летели по воздуху. Было не так светло, чтобы удалось читать, и я ела сухофрукты, пока Скуврель не заговорил:
- Твоя сестра хочет соединить тебя с собой как-то и так напасть на мир смертных и забрать его для своего двора.
- Да, - сухо сказала я. – Она упоминала это, пока угрожала всему, что я люблю.
- Я не хочу этого, - сказал он. – Но не спеши с выводами. Это не бескорыстие.
- Конечно.
- Это сломает игру, потому мне это не нравится. Это испортит мои планы. Это сделает мою конечную цель недосягаемой.
- И это…
- Я не буду этим делиться.
Я фыркнула.
- И что мне с этим делать?
- Я буду держать тебя подальше от ее рук, как смогу. Я буду врать. Обманывать. Резать свое тело на куски и продавать, чтобы оставить тебя у себя.
Я застыла.
Он звучал… безумно.
Хуже.
Он не собирался выпускать меня из клетки, раз такое чувствовал. Я не буду свободна, ведь только он мог меня выпустить.
- Мы можем запереть мир смертных тем ключом? Который ты у меня украл?
Он рассмеялся.
- Я думал об этом.
- Если я уйду в мир смертных с отцом, ты сможешь запереть его за нами, и амбициям моей сестры придет конец.
- И что? Ты бросишь детей?
Я не знала, как ответить.
- Знаю, что не бросишь, - сказал он. – Это не в твоей природе. И это не в природе Хуланны. Она найдет другой способ открыть дверь между мирами. А теперь тебе нужно умолкнуть. Мы почти у Моста. Там ты должна оставаться тихой. Я сделаю, что смогу, чтобы ты подобралась ближе к карману сестры, и ты должна забрать семя, пока я ее отвлекаю.
- Хорошо, - прошипела я. Мне было все равно, что он будет делать, если он даст мне шанс освободить отца.