О продналоге, о свободе торговли, о концессиях

Дата: 2025-05-21; Просмотры: 4

Оценка:

0.00 из 5.00 — оценок

Скачиваний: 0

Скачать

В приведенных рассуждениях 1918 года есть ряд ошибок насчет сроков. Сроки ока­зались дольше, чем предполагалось тогда. Это неудивительно. Но основные

См. Сочинения, 5 изд., том 36, стр. 295—307. Ред.

218__________________________ В. И. ЛЕНИН

элементы нашей экономики остались те же. Крестьянская «беднота» (пролетарии и по­лупролетарии) превратилась, в очень большом числе случаев, в середняков. От этого мелкособственническая, мелкобуржуазная «стихия» усилилась. А гражданская война 1918—1920 годов чрезвычайно усилила разорение страны, задержала восстановление производительных сил ее, обескровила больше всего именно пролетариат. К этому прибавился неурожай 1920 года, бескормица, падеж скота, что еще сильнее задержало восстановление транспорта и промышленности, отразившись, например, на подвозе крестьянскими лошадьми дров, нашего главного топлива.

В итоге политическая обстановка к весне 1921 года сложилась так, что немедленные, самые решительные, самые экстренные меры для улучшения положения крестьянства и подъема его производительных сил стали неотложно необходимы.

Почему именно крестьянства, а не рабочих?

Потому, что для улучшения положения рабочих нужны хлеб и топливо. Сейчас «за­держка» самая большая — с точки зрения всего государственного хозяйства — именно из-за этого. А увеличить производство и сбор хлеба, заготовку и доставку топлива нельзя иначе, как улучшив положение крестьянства, подняв его производительные си­лы. Начать надо с крестьянства. Кто не понимает этого, кто склонен усматривать в этом выдвигании крестьян на первое место «отречение» или подобие отречения от диктату­ры пролетариата, тот просто не вдумывается в дело, отдает себя во власть фразе. Дик­татура пролетариата есть руководство политикой со стороны пролетариата. Пролетари­ат, как руководящий, как господствующий класс, должен уметь направить политику так, чтобы решить в первую голову самую неотложную, самую «больную» задачу. Не­отложнее всего теперь меры, способные поднять производительные Силы крестьянско­го хозяйства немедленно. Только через это можно добиться и улучшения положения рабочих, и укрепления союза рабочих с крестьянством, укрепления диктатуры пролета­риата.

_________________________ О ПРОДОВОЛЬСТВЕННОМ НАЛОГЕ_______________________ 219

Тот пролетарий или представитель пролетариата, который захотел бы не через это пойти к улучшению положения рабочих, оказался бы на деле пособником белогвардей­цев и капиталистов. Ибо идти не через это значит: цеховые интересы рабочих поста­вить выше классовых интересов, значит: интересам непосредственной, минутной, час­тичной выгоды рабочих принести в жертву интересы всего рабочего класса, его дикта­туры, его союза с крестьянством против помещиков и капиталистов, его руководящей роли в борьбе за освобождение труда от ига капитала.

Итак: в первую голову нужны немедленные и серьезные меры для поднятия произ­водительных сил крестьянства.

Сделать это нельзя без серьезных изменений продовольственной политики. Таковым изменением явилась замена разверстки продналогом, связанная со свободой торговли после уплаты налога, по крайней мере в местном хозяйственном обороте.

В чем сущность замены разверстки продналогом?

На этот счет очень распространены неправильные представления. Неправильность проистекает большей частью от того, что не вникают в сущность перехода, не спраши­вают себя, от чего к чему ведет данный переход. Представляют себе дело так, как будто бы переход был от коммунизма вообще к буржуазности вообще. Против этой ошибки приходится неизбежно указывать на то, что говорилось в мае 1918 года.

Продналог есть одна из форм перехода от своеобразного «военного коммунизма», вынужденного крайней нуждой, разорением и войной, к правильному социалистиче­скому продуктообмену. А этот последний, в свою очередь, есть одна из форм перехода от социализма с особенностями, вызванными преобладанием мелкого крестьянства в населении, к коммунизму.

Своеобразный «военный коммунизм» состоял в том, что мы фактически брали от крестьян все излишки и даже иногда не излишки, а часть необходимого для крестьяни­на продовольствия, брали для покрытия расходов на армию и на содержание рабочих. Брали

220__________________________ В. И. ЛЕНИН

большей частью в долг, за бумажные деньги. Иначе победить помещиков и капитали­стов в разоренной мелкокрестьянской стране мы не могли. И тот факт, что мы победи­ли (вопреки поддержке наших эксплуататоров могущественнейшими державами мира), показывает не только, на какие чудеса героизма способны рабочие и крестьяне в борьбе за свое освобождение. Этот факт показывает также, какую роль лакеев буржуазии иг­рали на деле меньшевики, эсеры, Каутский и К⁰, когда они ставили нам в вину этот «во­енный коммунизм». Его надо поставить нам в заслугу.

Но не менее необходимо знать настоящую меру этой заслуги. «Военный комму­низм» был вынужден войной и разорением. Он не был и не мог быть отвечающей хо­зяйственным задачам пролетариата политикой. Он был временной мерой. Правильной политикой пролетариата, осуществляющего свою диктатуру в мелкокрестьянской стра­не, является обмен хлеба на продукты промышленности, необходимые крестьянину. Только такая продовольственная политика отвечает задачам пролетариата, только она способна укрепить основы социализма и привести к его полной победе.

Продналог есть переход к ней. Мы все еще так разорены, так придавлены гнетом войны (бывшей вчера и могущей вспыхнуть, благодаря алчности и злобе капиталистов, завтра), что не можем дать крестьянину за весь нужный нам хлеб продукты промыш­ленности. Зная это, мы вводим продналог, то есть минимально необходимое (для армии и для рабочих) количество хлеба берем как налог, а остальное будем обменивать на продукты промышленности.

При этом надо еще не забывать следующее. Нужда и разорение таковы, что восста­новить сразу крупное, фабричное, государственное, социалистическое производство мы не можем. Для этого нужны крупные запасы хлеба и топлива в центрах крупной про­мышленности, нужна замена изношенных машин новыми и т. п. Мы на опыте убеди­лись, что этого нельзя сделать сразу, и мы знаем, что после разорительной империали­стской войны даже самые богатые и передовые страны лишь

_________________________ О ПРОДОВОЛЬСТВЕННОМ НАЛОГЕ_______________________ 221

в течение известного, довольно долгого, ряда лет смогут решить такую задачу. Значит, необходимо в известной мере помогать восстановлению мелкой промышленности, ко­торая не требует машин, не требует ни государственных, ни крупных запасов сырья, топлива, продовольствия, — которая может немедленно оказать известную помощь крестьянскому хозяйству и поднять его производительные силы.

Что же из этого получается?

Получается на основе известной (хотя бы только местной) свободы торговли возро­ждение мелкой буржуазии и капитализма. Это несомненно. Закрывать глаза на это смешно.

Спрашивается, необходимо ли это? Можно ли оправдать это? Не опасно ли это?

Вопросов подобного рода задается много, и в большинстве случаев они обнаружи­вают только наивность (выражаясь мягко) задающего такие вопросы.

Взгляните на то, как я в мае 1918 года определял наличные в нашей экономике эле­менты (составные части) разных общественно-экономических укладов . Оспорить то, что налицо имеются все эти пять ступеней (или составных частей) всех этих пяти укла­дов, от патриархального, то есть полудикого, до социалистического, никому не удастся. Что в мелкокрестьянской стране преобладает «уклад» мелкокрестьянский, то есть ча­стью патриархальный, частью мелкобуржуазный, это само собой очевидно. Развитие мелкого хозяйства есть развитие мелкобуржуазное, есть развитие капиталистическое, раз имеется обмен; это — бесспорная истина, азбучная истина политической экономии, подтверждаемая к тому же повседневным опытом и наблюдением даже обывательским.

Какую же политику может повести социалистический пролетариат перед лицом та­кой экономической действительности? Дать мелкому крестьянину все потребные ему продукты из производства крупной социалистической фабрики в обмен на хлеб и сы­рье? Это была бы

См. Сочинения, 5 изд., том 36, стр. 296. Ред.

222__________________________ В. И. ЛЕНИН

самая желательная, самая «правильная» политика, — мы ее и начали. Но мы не можем дать всех продуктов, далеко не можем и не очень скоро сможем — по крайней мере до тех пор не сможем, пока не закончим хотя бы первой очереди работ по электрификации всей страны. Как же быть? Либо пытаться запретить, запереть совершенно всякое раз­витие частного, негосударственного обмена, т. е. торговли, т. е. капитализма, неизбеж­ное при существовании миллионов мелких производителей. Такая политика была бы глупостью и самоубийством той партии, которая испробовала бы ее. Глупостью, ибо эта политика экономически невозможна; самоубийством, ибо партии, пробующие по­добную политику, терпят неминуемо крах. Нечего греха таить, кое-кто из коммунистов «помышлением, словом и делом» грешил, впадая именно в такую политику. Постара­емся от этих ошибок исправиться. Непременно надо от них исправиться, иначе совсем плохо будет.

Либо (последняя возможная и единственно разумная политика) не пытаться запре­тить или запереть развитие капитализма, а стараться направить его в русло государст­венного капитализма. Это экономически возможно, ибо государственный капитализм есть налицо — в той или иной форме, в той или иной степени — всюду, где есть эле­менты свободной торговли и капитализма вообще.

Возможно ли сочетание, соединение, совмещение советского государства, диктату­ры пролетариата с государственным капитализмом?

Конечно, возможно. Это я и доказывал в мае 1918 года. Это я, надеюсь, и доказал в мае 1918 года. Мало того: я доказал тогда же, что государственный капитализм есть шаг вперед по сравнению с мелкособственнической (и мелкопатриархальной, и мелко­буржуазной) стихией. Тьму ошибок делают, сопоставляя или сравнивая государствен­ный капитализм только с социализмом, тогда как в данной политико-экономической обстановке обязательно сравнивать государственный капитализм и с мелкобуржуазным производством.

Весь вопрос — как теоретический, так и практический — состоит в том, чтобы найти правильные способы

_________________________ О ПРОДОВОЛЬСТВЕННОМ НАЛОГЕ_______________________ 223

того, как именно следует направить неизбежное (до известной степени и на известный срок) развитие капитализма в русло государственного капитализма, какими условиями обставить это, как обеспечить превращение в недалеком будущем государственного капитализма в социализм.

Чтобы подойти к разрешению этого вопроса, надо, прежде всего, возможно более отчетливо представить себе, чем на практике будет и может быть государственный ка­питализм внутри нашей советской системы, в рамках нашего Советского государства.

Самый простой случай или пример того, как Советская власть направляет развитие капитализма в русло государственного капитализма, как она «насаждает» государст­венный капитализм, это — концессии. Теперь у нас все согласны, что концессии необ­ходимы, но не все размышляют о том, каково значение концессий. Что такое концессии при советской системе, с точки зрения общественно-экономических укладов и их соот­ношения? Это — договор, блок, союз Советской, т. е. пролетарской, государственной власти с государственным капитализмом против мелкособственнической (патриархаль­ной и мелкобуржуазной) стихии. Концессионер — это капиталист. Он ведет дело капи­талистически, ради прибыли, он соглашается на договор с пролетарской властью ради получения экстренной прибыли, сверх обычной или ради получения такого сырья, ко­торое иначе достать ему невозможно или крайне трудно. Советская власть получает выгоду в виде развития производительных сил, увеличения количества продуктов не­медленно или в кратчайший срок. Мы имеем, скажем, сотню таких-то промыслов, руд­ников, лесных участков. Мы можем разрабатывать не все — не хватает машин, продо­вольствия, транспорта. Мы плохо разрабатываем по тем же причинам остальные участ­ки. Из-за плохой и недостаточной разработки крупных предприятий проистекает уси­ление мелкособственнической стихии во всех ее проявлениях: ослабление окрестного (а затем и всего) крестьянского хозяйства, подрыв его производительных сил, упадок доверия его к Советской

224__________________________ В. И. ЛЕНИН

власти, хищения и массовая мелкая (самая опасная) спекуляция и т. п. «Насаждая» го­сударственный капитализм в виде концессий, Советская власть усиливает крупное про­изводство против мелкого, передовое против отсталого, машинное против ручного, увеличивает количество продуктов крупной индустрии в своих руках (долевое отчис­ление), усиливает государственно-упорядоченные экономические отношения в проти­вовес мелкобуржуазно-анархическим. В меру и осторожно проведенная, концессионная политика, несомненно, поможет нам улучшить быстро (до известной, небольшой, сте­пени) состояние производства, положение рабочих и крестьян, — конечно, ценой из­вестных жертв, отдачи капиталисту десятков и десятков миллионов пудов ценнейших продуктов. Определение той меры и тех условий, при которых концессии выгодны и не опасны нам, зависит от соотношения сил, решается борьбой, ибо концессия тоже есть вид борьбы, продолжение классовой борьбы в иной форме, а никоим образом не замена классовой борьбы классовым миром. Способы борьбы покажет практика.

Государственный капитализм в виде концессий является, по сравнению с другими формами государственного капитализма внутри советской системы, едва ли не самой простой, отчетливой, ясной, точно очерченной. Мы имеем здесь прямо формальный, письменный договор с наиболее культурным, передовым, западноевропейским капита­лизмом. Мы точно знаем свои выгоды и свои потери, свои права и свои обязанности, мы точно знаем тот срок, на который сдаем концессию, знаем условия досрочного вы­купа, если договор предусматривает право досрочного выкупа. Мы платим известную «дань» всемирному капитализму, «откупаемся» от него в таких-то отношениях, полу­чая немедленно определенную меру упрочения положения Советской власти, улучше­ния условий нашего хозяйствования. Вся трудность задачи, по отношению к концесси­ям, сводится к тому, чтобы все обдумать и взвесить при заключении концессионного договора, а затем уметь следить за его исполнением. Трудности тут, несомненно, есть, и

_________________________ О ПРОДОВОЛЬСТВЕННОМ НАЛОГЕ_______________________ 225

ошибки тут, вероятно, на первое время неизбежны, но трудности эти — наименьшие по сравнению с другими задачами социальной революции и, в частности, по сравнению с другими формами развития, допущения, насаждения государственного капитализма.

Самая важная задача всех партийных и советских работников, в связи с введением продналога, — суметь применить принципы, начала, основы «концессионной» (т. е. подобной «концессионному» государственному капитализму) политики к остальным формам капитализма, свободной торговли, местного оборота и т. п.

Возьмем кооперацию. Недаром декрет о продналоге вызвал немедленно пересмотр положения о кооперации и известное расширение ее «свободы» и ее прав. Кооперация есть тоже вид государственного капитализма, но менее простой, менее отчетливо-очерченный, более запутанный и потому ставящий перед нашей властью на практике большие трудности. Кооперация мелких товаропроизводителей (о ней, а не о рабочей кооперации идет здесь речь, как о преобладающем, о типичном в мелкокрестьянской стране) неизбежно порождает мелкобуржуазные, капиталистические отношения, со­действует их развитию, выдвигает на первый план капиталистиков, им дает наиболь­шую выгоду. Это не может быть иначе, раз есть налицо преобладание мелких хозяйчи­ков и возможность, а равно необходимость обмена. Свобода и права кооперации, при данных условиях России, означают свободу и права капитализму. Закрывать глаза на эту очевидную истину было бы глупостью или преступлением.

Но «кооперативный» капитализм в отличие от частнохозяйственного капитализма является, при Советской власти, разновидностью государственного капитализма, и, в качестве такового, он нам выгоден и полезен сейчас, — разумеется, в известной мере. Поскольку продналог означает свободу продажи остальных (не взимаемых в виде нало­га) излишков, постольку нам необходимо приложить усилия, чтобы это развитие капи­тализма — ибо свобода продажи, свобода торговли

226__________________________ В. И. ЛЕНИН

есть развитие капитализма — направить в русло кооперативного капитализма. Коопе­ративный капитализм похож на государственный в том отношении, что облегчает учет, контроль, надзор, договорные отношения между государством (Советским в данном случае) и капиталистом. Кооперация, как форма торговли, выгоднее и полезнее, чем частная торговля, не только по указанным причинам, но и потому, что она облегчает объединение, организацию миллионов населения, затем всего населения поголовно, а это обстоятельство, в свою очередь, есть гигантский плюс с точки зрения дальнейшего перехода от государственного капитализма к социализму.

Сравним концессии и кооперацию, как формы государственного капитализма. Кон­цессия базируется на крупной машинной промышленности, кооперация — на мелкой, ручной, частью даже патриархальной. Концессия касается одного капиталиста или од­ной фирмы, одного синдиката, картеля, треста в каждом отдельном концессионном до­говоре. Кооперация охватывает многие тысячи, даже миллионы мелких хозяев. Кон­цессия допускает и даже предполагает точный договор и точный срок. Кооперация не допускает пи вполне точного договора, ни вполне точного срока. Отменить закон о кооперации гораздо легче, чем порвать договор о концессии, но разрыв договора озна­чает сразу, просто, немедленно разрыв фактических отношений экономического союза или экономического «сожительства» с капиталистом, тогда как никакая отмена закона о кооперации, никакие законы вообще не только сразу не разорвут фактического «сожи­тельства» Советской власти с мелкими капиталистиками, но и вообще не в состоянии разорвать фактических экономических отношений. За концессионером «уследить» лег­ко, за кооператорами — трудно. Переход от концессий к социализму есть переход от одной формы крупного производства к другой форме крупного производства. Переход от кооперации мелких хозяйчиков к социализму есть переход от мелкого производства к крупному, т. е. переход более сложный, но зато способный охватить,

_________________________ О ПРОДОВОЛЬСТВЕННОМ НАЛОГЕ_______________________ 227

в случае успеха, более широкие массы населения, способный вырвать более глубокие и более живучие корни старых, досоциалистических, даже докапиталистических отноше­ний, наиболее упорных в смысле сопротивления всякой «новизне». Политика концес­сий, в случае успеха, даст нам небольшое число образцовых — по сравнению с нашими — крупных предприятий, стоящих на уровне современного передового капитализма; через несколько десятков лет эти предприятия перейдут целиком к нам. Политика коо­перативная, в случае успеха, даст нам подъем мелкого хозяйства и облегчение его пе­рехода, в неопределенный срок, к крупному производству на началах добровольного объединения.

Возьмем третий вид государственного капитализма. Государство привлекает капита­листа, как торговца, платя ему определенный комиссионный процент за продажу госу­дарственных продуктов и за скупку продуктов мелкого производителя. Четвертый вид: государство сдает в аренду предпринимателю-капиталисту принадлежащее государству заведение или промысел или участок леса, земли и т. п., причем арендный договор по­хож более всего на договор концессионный. Об этих двух последних видах государст­венного капитализма у нас совсем не говорят, совсем не думают, совсем их не замеча­ют. Но происходит это не потому, чтобы мы были сильны и умны, а потому, что мы слабы и глупы. Мы боимся посмотреть прямо в лицо «низкой истине» и слишком часто отдаем себя во власть «нас возвышающему обману»⁸⁷. Мы постоянно сбиваемся на то, что «мы» переходим от капитализма к социализму, забывая точно, отчетливо предста­вить себе, кто именно это «мы». Перечень всех — непременно всех без изъятия — со­ставных частей, всех разнородных укладов общественного хозяйства в нашей экономи­ке, данный мной в статье 5 мая 1918 года , необходимо иметь перед глазами, чтобы это отчетливое представление не забывалось. «Мы», авангард, передовой

См. Сочинения, 5 изд., том 36, стр. 296. Ред.

228__________________________ В. И. ЛЕНИН

отряд пролетариата, переходим непосредственно к социализму, но передовой отряд есть лишь небольшая часть всего пролетариата, который, в свою очередь, есть лишь небольшая часть всей массы населения. И чтобы «мы» могли успешно решить задачу нашего непосредственного перехода к социализму, для этого надо понять, какие по­средствующие пути, приемы, средства, пособия нужны для перехода докапиталисти­ческих отношений к социализму. В этом весь гвоздь.

Посмотрите на карту РСФСР. К северу от Вологды, к юго-востоку от Ростова-на-Дону и от Саратова, к югу от Оренбурга и от Омска, к северу от Томска идут необъят-нейшие пространства, на которых уместились бы десятки громадных культурных госу­дарств. И на всех этих пространствах царит патриархальщина, полу дикость и самая на­стоящая дикость. А в крестьянских захолустьях всей остальной России? Везде, где де­сятки верст проселка — вернее: десятки верст бездорожья — отделяют деревню от же­лезных дорог, то есть от материальной связи с культурой, с капитализмом, с крупной промышленностью, с большим городом. Разве не преобладает везде в этих местах тоже патриархальщина, обломовщина, полудикость?

Мыслимо ли осуществление непосредственного перехода от этого, преобладающего в России, состояния к социализму? Да, мыслимо до известной степени, но лишь при одном условии, которое мы знаем теперь, благодаря одной громадной и завершенной научной работе⁸⁸, точно. Это условие — электрификация. Если мы построим десятки районных электрических станций (мы знаем теперь, где и как их построить можно и должно), если мы проведем энергию от них в каждое село, если мы добудем достаточ­ное количество электромоторов и других машин, тогда не потребуется переходных ступеней, посредствующих звеньев от патриархальщины к социализму или почти не потребуется. Но мы прекрасно знаем, что это «одно» условие требует, по меньшей ме­ре, десяти лет только для работ первой очереди, а сокращение этого срока мыслимо, в свою

_________________________ О ПРОДОВОЛЬСТВЕННОМ НАЛОГЕ_______________________ 229

очередь, лишь в случае победы пролетарской революции в таких странах, как Англия, Германия, Америка.

На ближайшие же годы надо уметь думать о посредствующих звеньях, способных облегчить переход от патриархальщины, от мелкого производства к социализму. «Мы» часто сбиваемся все еще на рассуждение: «капитализм есть зло, социализм есть благо». Но это рассуждение неправильно, ибо забывает всю совокупность наличных общест­венно-экономических укладов, выхватывая только два из них.

Капитализм есть зло по отношению к социализму. Капитализм есть благо по отно­шению к средневековью, по отношению к мелкому производству, по отношению к свя­занному с распыленностью мелких производителей бюрократизму. Поскольку мы еще не в силах осуществить непосредственный переход от мелкого производства к социа­лизму, постольку капитализм неизбежен в известной мере, как стихийный продукт мелкого производства и обмена, и постольку мы должны использовать капитализм (в особенности направляя его в русло государственного капитализма), как посредствую­щее звено между мелким производством и социализмом, как средство, путь, прием, способ повышения производительных сил.

Возьмите вопрос о бюрократизме и взгляните на него с экономической стороны. 5 мая 1918 года бюрократизм в поле нашего зрения не стоит. Через полгода после Ок­тябрьской революции, после того, как мы разбили старый бюрократический аппарат сверху донизу, мы еще не ощущаем этого зла.

Проходит еще год. На VIII съезде РКП, 18—23 марта 1919 года , принимается новая программа партии, и в этой программе мы говорим прямо, не боясь признать зла, а же­лая раскрыть его, разоблачить, выставить на позор, вызвать мысль и волю, энергию, действие для борьбы со злом, мы говорим о «частичном возрождении бюрократизма внутри советского строя».

Прошло еще два года. Весной 1921 года, после VIII съезда Советов, обсуждавшего (декабрь 1920 г.)

230__________________________ В. И. ЛЕНИН

вопрос о бюрократизме, после X съезда РКП (март 1921 г.), подводившего итоги спо­рам, теснейше связанным с анализом бюрократизма, мы видим это зло еще яснее, еще отчетливее, еще грознее перед собой. Каковы экономические корни бюрократизма? Главным образом эти корни двоякие: с одной стороны, развитая буржуазия именно против революционного движения рабочих (частью и крестьян) нуждается в бюрокра­тическом аппарате, в первую голову военном, затем судейском и т. д. Этого у нас нет. Суды у нас классовые, против буржуазии. Армия у нас классовая, против буржуазии. Бюрократизм не в армии, а в обслуживающих ее учреждениях. У нас другой экономи­ческий корень бюрократизма: раздробленность, распыленность мелкого производителя, его нищета, некультурность, бездорожье, неграмотность, отсутствие оборота между земледелием и промышленностью, отсутствие связи и взаимодействия между ними. В громадной степени это — результат гражданской войны. Когда нас блокировали, оса­дили со всех сторон, отрезали от всего мира, затем от хлебного юга, от Сибири, от угля, мы не могли восстанавливать промышленность. Мы должны были не остановиться пе­ред «военным коммунизмом», не испугаться самой отчаянной крайности: вытерпим полуголодное и хуже, чем полуголодное, существование, но отстоим, во что бы то ни стало, несмотря на самое неслыханное разорение и отсутствие оборота, отстоим рабо­че-крестьянскую власть. И мы не дали себя запугать тем, чем запуганы были эсеры и меньшевики (шедшие фактически за буржуазией в большой мере из страха, из запуган­ности). Но то, что было условием победы в блокированной стране, в осажденной кре­пости, обнаружило свою отрицательную сторону как раз к весне 1921 года, когда были окончательно выгнаны последние белогвардейские войска с территории РСФСР. «За­переть» всякий оборот в осажденной крепости можно и должно; при особом героизме масс это можно перенести три года. После этого разорение мелкого производителя еще усилилось, восстановление крупной промышленности еще оттянулось, отсрочилось. Бюрократизм, как

О ПРОДОВОЛЬСТВЕННОМ НАЛОГЕ_______________________ 231

наследие «осады», как надстройка над распыленностью и придавленностью мелкого производителя, обнаружил себя вполне.

Надо уметь признать зло безбоязненно, чтобы тверже повести борьбу с ним, чтобы начать еще и еще раз сначала — нам придется много еще раз, во всех областях нашего строительства начинать повторно сначала, исправляя недоделанное, выбирая разные пути подхода к задаче. Обнаружилась отсрочка восстановления крупной промышлен­ности, обнаружилась невыносимость «запертого» оборота промышленности с земледе­лием, — значит, надо налечь на более доступное: восстановление мелкой промышлен­ности. Помочь делу с этой стороны, подпереть этот бок полуразваленного войной и блокадой строения. Всячески и во что бы то ни стало развить оборот, не боясь капита­лизма, ибо рамки для него поставлены у нас (экспроприацией помещиков и буржуазии в экономике, рабоче-крестьянской властью в политике) достаточно узкие, достаточно «умеренные». Такова основная мысль продналога, таково его экономическое значение.

Все работники, партийные и советские, должны направить все усилия, все внимание, чтобы создать, вызвать большую инициативу мест — губерний; еще больше уездов; еще больше волостей и селений — в деле хозяйственного строительства именно с точ­ки зрения поднятия немедленно, хотя бы и «малыми» средствами, в малых размерах, крестьянского хозяйства, помощи ему развитием мелкой, окрестной, промышленности. Общегосударственный единый хозяйственный план требует того, чтобы центром вни­мания и забот, центром «ударных» работ стало именно это. Известное улучшение, дос­тигнутое здесь, ближе всего к «фундаменту», самому широкому и самому глубокому, позволит перейти в кратчайший срок к более энергичному и более успешному восста­новлению крупной промышленности.

Продовольственный работник знал до сих пор одну основную директиву: собери 100% разверстки. Теперь директива иная: собери 100% налога в кратчайший

232__________________________ В. И. ЛЕНИН

срок, затем собери еще 100% обменом на продукты крупной и мелкой промышленно­сти. Тот, кто соберет 75% налога и 75% (из второй сотни) обменом на продукты круп­ной и мелкой промышленности, сделает более полезное государственное дело, чем тот, кто соберет 100% налога и 55% (из второй сотни) обменом. Задача продовольственника усложняется. С одной стороны, это — задача фискальная. Собери налог как можно бы­стрее, как можно рациональнее. С другой стороны, это — задача общеэкономическая. Постарайся так направить кооперацию, так пособить мелкой промышленности, так раз­вить инициативу, почин на местах, чтобы увеличился и упрочился оборот земледелия и промышленности. Мы еще очень и очень плохо умеем это делать; доказательство — бюрократизм. Нам надо не бояться признать, что тут еще многому молено и должно по­ учиться у капиталиста. Сравним по губерниям, по уездам, по волостям, по селам ито­ги практического опыта: в одном месте частные капиталисты и капиталистики достигли того-то. Их прибыль, приблизительно, такая-то. Это — дань, плата, которую мы отдали «за науку». За науку заплатить не жалко, лишь бы ученье шло толком. А вот в соседнем месте путем кооперативным достигнуто то-то. Прибыль кооперативов такая-то. А в третьем месте чисто государственным, чисто коммунистическим путем достигли того-то (этот третий случай будет в данное время редким исключением).

Задача должна состоять в том, чтобы каждый областной хозяйственный центр, каж­дое губернское экономическое совещание при исполкоме немедленно поставило, как первоочередное дело, организацию тотчас же различного рода опытов или систем «оборота» насчет тех излишков, которые остаются после уплаты продналога. Через не­сколько месяцев надо иметь практические результаты, чтобы сравнивать и изучать их. Местная или привозная соль; керосин из центра; кустарная деревообрабатывающая промышленность; ремесло, на местном сырье дающее некоторые, хотя бы не очень важные, но необходимые и полезные для кре-

_________________________ О ПРОДОВОЛЬСТВЕННОМ НАЛОГЕ_______________________ 233

стьянина, продукты; «зеленый уголь» (использование местных водных сил небольшого значения для электрификации) и так далее и тому подобное — все должно быть пущено в ход для того, чтобы оживить оборот промышленности и земледелия во что бы то ни стало. Кто достигнет в этой области наибольших результатов, хотя бы путем частнохо­зяйственного капитализма, хотя бы даже без кооперации, без прямого превращения этого капитализма в государственный капитализм, тот больше пользы принесет делу всероссийского социалистического строительства, чем тот, кто будет «думать» о чисто­те коммунизма, писать регламенты, правила, инструкции государственному капитализ­му и кооперации, но практически оборота не двигать.

Это может показаться парадоксом: частнохозяйственный капитализм в роли пособ­ника социализму?

Но это нисколько не парадокс, а экономически совершенно неоспоримый факт. Раз налицо мелкокрестьянская страна с особенно разоренным транспортом, выходящая из войны и блокады, руководимая политически пролетариатом, который в своих руках держит транспорт и крупную промышленность, то из этих посылок совершенно неиз­бежно вытекает первостепенное значение в данный момент местного оборота, во-первых, и возможность оказать содействие социализму через частнохозяйственный ка­питализм (не говоря уже о государственном), во-вторых.

Поменьше спора о словах. Мы еще до сих пор безмерно много грешим по этой час­ти. Побольше разнообразия в практическом опыте и побольше изучения его. Бывают условия, когда образцовая постановка местной работы, даже в самом небольшом мас­штабе, имеет более важное государственное значение, чем многие отрасли центральной государственной работы. И у нас как раз в данный момент, по отношению к крестьян­скому хозяйству вообще и обмену излишков с.-х. производства на продукты промыш­ленности в особенности, условия именно таковы. Образцовая постановка дела, в ука­занном отношении, хотя бы для одной волости, имеет более крупное общегосударст­венное

234__________________________ В. И. ЛЕНИН

значение, чем «образцовое» улучшение центрального аппарата того или иного нарко­мата. Ибо центральный аппарат у нас за три с половиной года настолько уже сложился, что успел приобрести известную вредную косность; мы его не можем значительно и быстро улучшить, мы не знаем, как это сделать. Помощь ему для более радикального улучшения, для нового притока свежих сил, для успешной борьбы с бюрократизмом, для преодоления вредной косности должна идти с мест, с низов, с образцовой поста­новки небольшого «целого», но именно «целого», т. е. не одного хозяйства, не одной отрасли хозяйства, не одного предприятия, а суммы всех хозяйственных отношений, суммы всего хозяйственного оборота, хотя бы небольшой местности.

Те из нас, кто осужден на то, чтобы остаться на центральной работе, будут продол­жать дело улучшения аппарата и чистки его от бюрократизма, хотя бы в скромных, не­посредственно доступных размерах. Но главная помощь, в этом отношении, идет и придет с мест. На местах у нас, в общем, стоит дело лучше, — насколько я могу обо­зревать, — чем в центре, да это и понятно, ибо зло бюрократизма, естественно, концен­трируется в центре; Москва не может не быть в этом отношении худшим городом и во­обще наихудшим «местом» в республике. На местах уклонения от среднего есть в обе стороны; уклонения в худшую сторону реже, чем уклонения в лучшую. Уклонения в худшую сторону, это — злоупотребления примазавшихся к коммунистам старых чи­новников, помещиков, буржуа и прочей сволочи, которая иногда совершает отврати­тельные бесчинства и безобразия, надругательства над крестьянством. Тут нужна чист­ка террористическая: суд на месте и расстрел безоговорочно. Пускай Мартовы, Черно­вы и беспартийные мещане, подобные им, бьют себя в грудь и восклицают: «хвалю те­бя, господи, за то, что я не похож на «них», что я не признавал и не признаю террора». Эти дурачки «не признают террора», ибо они выбрали себе роль лакействующих по­собников белогвардейщины по части одурачения рабочих и крестьян. Эсеры и меньше­вики «не признают

_________________________ О ПРОДОВОЛЬСТВЕННОМ НАЛОГЕ_______________________ 235

террора», ибо они исполняют свою роль подведения масс под флагом «социализма» под белогвардейский террор. Это доказали керенщина и корниловщина в России, колча­ковщина в Сибири, меньшевизм в Грузии, это доказали герои второго Интернационала и Интернационала «два с половиной» в Финляндии, Венгрии, Австрии, Германии, Ита­лии, Англии и т. д. Пускай лакействующие пособники белогвардейского террора вос­хваляют себя за отрицание ими всякого террора. А мы будем говорить тяжелую, но не­сомненную правду: в странах, переживающих неслыханный кризис, распад старых свя­зей, обострение классовой борьбы после империалистской войны 1914—1918 годов, — таковы все страны мира, — без террора обойтись нельзя, вопреки лицемерам и фразе­рам. Либо белогвардейский, буржуазный террор американского, английского (Ирлан­дия), итальянского (фашисты), германского, венгерского и других фасонов, либо крас­ный, пролетарский террор. Середины нет, «третьего» нет и быть не может.

Уклонения в лучшую сторону: успешная борьба с бюрократизмом, внимательнейшее отношение к нуждам рабочих и крестьян, заботливейшее поднятие хозяйства, повыше­ние производительности труда, развитие местного оборота между земледелием и про­мышленностью. Эти уклонения в лучшую сторону, хотя и чаще, чем уклонения в худ­шую, но все же редки. Однако они есть. Выработка новых, молодых, свежих коммуни­стических сил, закаленных гражданской войной и лишениями, идет повсюду на местах. Мы все еще делаем далеко и далеко недостаточно для систематической и неуклонной передвижки этих сил снизу наверх. Это возможно и необходимо делать шире и настой­чивее. Некоторых работников можно и должно снимать с центральной работы и ста­вить на местную: в качестве руководителей уездов и волостей, создавая там образцо­ вую постановку всей хозяйственной работы в целом, они принесут громадную пользу и сделают общегосударственное дело более важное, чем иная центральная функция. Ибо образцовая постановка дела послужит

236__________________________ В. И. ЛЕНИН

рассадником работников и примером для подражания, который перенять будет уже сравнительно нетрудно, а мы сумеем из центра помочь тому, чтобы «перенимание» об­разцового примера шло широко повсюду и становилось обязательным.

Дело развития «оборота» между земледелием и промышленностью, насчет излишков после уплаты продналога и насчет мелкой, преимущественно кустарной промышленно­сти, требует по самому своему существу самостоятельной, сведущей, умной инициати­вы мест, а потому образцовая постановка уездной и волостной работы приобретает, в настоящий момент, совершенно исключительную важность с общегосударственной точки зрения. В военном деле, например, во время последней польской войны мы не боялись отступать от бюрократической иерархии, не боялись «понижать в чинах», пе­ремещать членов Революционно-военного совета республики (с оставлением в этой вы­сокой, центральной должности) на низшие места. Почему бы теперь не переместить не­которых членов ВЦИК, или членов коллегий, или других высокопоставленных товари­щей на работу даже уездную, даже волостную? Не настолько же мы в самом деле «обюрократились», чтобы «смущаться» этим. И найдутся у нас десятки центральных работников, которые охотно пойдут на это. А дело хозяйственного строительства всей республики выиграет от этого чрезвычайно, и образцовые волости или образцовые уез­ды сыграют не только крупную, но прямо решающую, историческую роль.

Между прочим. Как мелкое, но имеющее все же значение обстоятельство, надо от­метить необходимую перемену в принципиальной постановке вопроса о борьбе с спе­куляцией. «Правильную» торговлю, не уклоняющуюся от государственного контроля, мы должны поддержать, нам выгодно ее развить. А спекуляцию нельзя отличить от «правильной» торговли, если понимать спекуляцию в смысле политико-экономическом. Свобода торговли есть капитализм, капитализм есть спекуляция, за­крывать глаза на это смешно.

Как же быть? Объявить спекуляцию безнаказанной?

_________________________ О ПРОДОВОЛЬСТВЕННОМ НАЛОГЕ_______________________ 237

Нет. Надо пересмотреть и переработать все законы о спекуляции, объявив наказуе­мым (и преследуя фактически с тройной против прежнего строгостью) всякое хищение и всякое уклонение, прямое или косвенное, открытое или прикрытое, от государствен­ ного контроля, надзора, учета. Именно такой постановкой вопроса (в СНК уже начата работа, т. е. Совнаркомом уже предписано начать работу по пересмотру законов о спе­куляции) мы и добьемся того, чтобы направить неизбежное, в известной мере, и необ­ходимое нам развитие капитализма в русло государственного капитализма.

ПОЛИТИЧЕСКИЕ ИТОГИ И ВЫВОДЫ

Мне осталось еще коснуться хотя бы вкратце политической обстановки, как она сложилась и видоизменилась в связи с обрисованной выше экономикой.

Уже сказано, что основные черты нашей экономики в 1921 году те же самые, какие были в 1918 году. Весна 1921 года принесла — главным образом в силу неурожая и па­дежа скота — крайнее обострение в положении крестьянства, и без того чрезвычайно тяжелом вследствие войны и блокады. Результатом обострения явились политические колебания, составляющие, вообще говоря, самое «натуру» мелкого производителя. Са­мым ярким выражением этих колебаний был кронштадтский мятеж.

Характернее всего в кронштадтских событиях именно колебания мелкобуржуазной стихии. Вполне оформленного, ясного, определенного очень мало. Туманные лозунги «свободы», «свободы торговли», «раскрепощения», «Советов без большевиков», или перевыбора Советов, или избавления от «партийной диктатуры» и так далее и тому по­добное. И меньшевики и эсеры объявляют кронштадтское движение «своим». Виктор Чернов посылает гонца в Кронштадт, за «учредилку» голосует в Кронштадте, по пред­ложению этого гонца, меньшевик Вальк, один из кронштадтских вождей. Вся бело-гвардейщина мобилизуется «за Кронштадт» моментально, с быстротой, можно ска­зать, радиотелегра-

238__________________________ В. И. ЛЕНИН

фической. Белогвардейские военспецы в Кронштадте, ряд спецов, а не один Козлов­ский, разрабатывают план десанта в Ораниенбаум, план, испугавший колеблющуюся меньшевистски-эсеровски-беспартийную массу. Свыше полусотни заграничных бело­гвардейских русских газет развивают бешеную по энергии кампанию «за Кронштадт». Крупные банки, все силы финансового капитала открывают сборы на помощь Крон­штадту. Умный вождь буржуазии и помещиков, кадет Милюков, терпеливо разъясняет дурачку Виктору Чернову прямо (а сидящим в питерской тюрьме по их связи с Крон­штадтом меньшевикам Дану и Рожкову косвенно), что не к чему торопиться с учредил­кой, что можно и должно высказаться за Советскую власть — только без большеви­ков.

Конечно, не трудно быть умнее таких самовлюбленных дурачков, как Чернов, герой мелкобуржуазной фразы, или как Мартов, рыцарь подделанного «под марксизм» ме­щанского реформизма. Не в том собственно и дело, что Милюков, как личность, умнее, а в том, что партийный вождь крупной буржуазии яснее видит, лучше понимает клас­совую суть дела и политические взаимоотношения в силу своего классового положе­ния, чем вожди мелкой буржуазии, Черновы и Мартовы. Ибо буржуазия есть действи­тельно классовая сила, которая при капитализме господствует неизбежно и в монархии и в самой что ни на есть демократической республике, пользуясь также неизбежно под­держкой всемирной буржуазии. А мелкая буржуазия, то есть все герои второго Ин­тернационала и Интернационала «два с половиной», не может быть ничем иным, по экономической сути дела, как выражением классового бессилия, — отсюда колебания, фраза, беспомощность. В 1789 году мелкие буржуа могли еще быть великими револю­ционерами; в 1848 году они были смешны и жалки; в 1917—1921 годах они — отврати­тельные пособники реакции, прямые лакеи ее, по их действительной роли, все равно, зовут ли их Черновыми и Мартовыми или Каутскими, Макдональдами и так далее и тому подобное.

_________________________ О ПРОДОВОЛЬСТВЕННОМ НАЛОГЕ_______________________ 239

Когда Мартов в своем берлинском журнале заявляет, будто Кронштадт не только проводил меньшевистские лозунги, но и дал доказательство того, что возможно проти-воболыпевистское движение, не служащее целиком белогвардейщине, капиталистам и помещикам, то это именно образец самовлюбленного мещанского Нарцисса. Давайте попросту закроем глаза на тот факт, что все настоящие белогвардейцы приветствовали кронштадтцев и собирали через банки фонды в помощь Кронштадту! Милюков прав против Черновых и Мартовых, ибо выдает действительную тактику действительной белогвардейской силы, силы капиталистов и помещиков: давайте поддерживать кого угодно, даже анархистов, какую угодно Советскую власть, лишь бы свергнуть больше­виков, лишь бы осуществить передвижку власти! Все равно, вправо или влево, к мень­шевикам или к анархистам, лишь бы передвижку власти от большевиков; а остальное, — а остальное «мы», Милюковы, «мы», капиталисты и помещики, «сами» сделаем, анархистиков, Черновых, Мартовых мы шлепками прогоним, как делали в Сибири по отношению к Чернову и Майскому, как делали в Венгрии по отношению к венгерским Черновым и Мартовым, как делали в Германии по отношению к Каутскому, в Вене по отношению к Фр. Адлерам и К . Этих мещанских Нарциссов — меньшевиков, эсеров, беспартийных — настоящая деловая буржуазия сотнями одурачивала и прогоняла во всех революциях десятки раз во всех странах. Это доказано историей. Это проверено фактами. Нарциссы будут болтать. Милюковы и белогвардейщина будут дело делать.

«Лишь бы передвижка власти от большевиков, все равно, немного вправо или не­много влево, а остальное приложится», в этом Милюков совершенно прав. Это — клас­совая истина, подтвержденная всей историей революций всех стран, всей многовековой эпохи новой истории, после средневековья. Распыленного мелкого производителя, кре­стьянина, объединяет экономически и политически либо буржуазия (так бывало всегда при капитализме, во всех странах, во всех революциях

240__________________________ В. И. ЛЕНИН

нового времени, так будет всегда при капитализме), либо пролетариат (так бывало, в зачаточной форме, при высшем развитии некоторых из самых великих революций в но­вой истории, на самое короткое время; так было в России 1917—1921 годов в более развитой форме). О «третьем» пути, о «третьей силе» могут болтать и мечтать только самовлюбленные Нарциссы.

С величайшим трудом, в отчаянной борьбе выработали большевики способный управлять авангард пролетариата, создали и отстояли диктатуру пролетариата, и соот­ношение классовых сил в России стало яснее ясного, после проверки опытом, практи­кой четырех лет. Стальной и закаленный авангард единственного революционного класса, мелкобуржуазная колеблющаяся стихия, притаившиеся за границей и имеющие поддержку всемирной буржуазии Милюковы, капиталисты, помещики. Дело яснее яс­ного. Всякую «передвижку власти» используют и могут использовать только они.

В приведенной брошюрке 1918 года говорилось об этом прямо: «главный враг» — «мелкобуржуазная стихия». «Либо мы подчиним ее своему контролю и учету, либо она скинет рабочую власть неизбежно и неминуемо, как скидывали революцию Наполеоны и Кавеньяки, именно на этой мелкособственнической почве и произрастающие. Так стоит вопрос. Только так стоит вопрос» (из брошюры 5 мая 1918 г., см. выше ).

Наша сила — полная ясность и трезвость учета всех наличных классовых величин, и русских и международных, а затем проистекающая отсюда железная энергия, твер­дость, решительность и беззаветность борьбы. Врагов у нас много, но они разъединены, или не знают, чего хотят (как все мелкие буржуа, все Мартовы и Черновы, все беспар­тийные, все анархисты). А мы объединены — прямо меж собой и косвенно с пролета­риями всех стран; мы знаем, чего мы хотим. И потому мы непобедимы в мировом мас­штабе, хотя этим нисколько не исключается возможность поражения

См. Сочинения, 5 изд., том 36, стр. 298. Ред.

О ПРОДОВОЛЬСТВЕННОМ НАЛОГЕ_______________________ 241

отдельных пролетарских революций на то или другое время.

Мелкобуржуазная стихия недаром называется стихией, ибо это действительно нечто наиболее бесформенное, неопределенное, бессознательное. Нарциссы мелкой буржуа­зии думают, что «всеобщее голосование» уничтожает натуру мелкого производителя при капитализме, но на самом деле оно помогает буржуазии, при помощи церкви, пе­чати, учительства, полиции, военщины, экономического гнета в тысячах форм, помога­ет ей подчинять себе распыленных мелких производителей. Разорение, нужда, тяжесть положения вызывает колебания: сегодня за буржуазию, завтра за пролетариат. Только закаленный авангард пролетариата способен устоять и противостоять колебаниям.

Весенние события 1921 года показали еще раз роль эсеров и меньшевиков: они по­могают колеблющейся мелкобуржуазной стихии отшатнуться от большевиков, совер­шить «передвижку власти» в пользу капиталистов и помещиков. Меньшевики и эсеры научились теперь перекрашиваться в «беспартийных». Это доказано вполне. И только дураки могут теперь не видеть этого, не понимать, что нам нельзя давать себя одурачи­вать. Беспартийные конференции не фетиш. Они ценны, если можно сближаться с мас­сой, еще не затронутой, со слоями трудящихся миллионов, вне политики стоящих, но они вредны, если дают платформу меньшевикам и эсерам, перекрашенным в «беспар­тийных». Такие люди помогают мятежам, помогают белогвардейщине. Меньшевикам и эсерам, как открытым, так и перекрашенным в беспартийных, место в тюрьме (или в заграничных журналах, рядом с белогвардейцами; мы охотно пустили Мартова за гра­ницу), но не на беспартийной конференции. Можно и должно найти другие способы проверки настроения масс, сближения с ними. Пусть едет за границу тот, кто желает поиграть в парламентаризм, в учредилки, в беспартийные конференции, отправляйтесь туда, к Мартову, милости просим, испытайте прелесть «демократии», расспросите врангелевских солдат про эту прелесть, сделайте одолжение.

242__________________________ В. И. ЛЕНИН

А нам не до игры в «оппозиции» на «конференциях». Мы окружены всемирной бур­жуазией, караулящей каждую минуту колебания, чтобы вернуть «своих», чтобы вос­становить помещиков и буржуазию. Мы будем держать меньшевиков и эсеров, все рав­но как открытых, так и перекрашенных в «беспартийных», в тюрьме.

Мы будем всеми способами завязывать более тесные связи с незатронутой полити­кой массой трудящихся — кроме тех способов, которые дают простор меньшевикам и социалистам-революционерам, дают простор колебаниям, выгодным для Милюкова. Мы будем в особенности усердно двигать на советскую работу, в первую голову дви­гать на хозяйственную работу сотни и сотни беспартийных, настоящих беспартийных из массы, из рядовых рабочих и крестьян, а не тех, кто «перекрасился» в беспартийные, чтобы читать по шпаргалке меньшевистские и эсеровские наказы, столь выгодные для Милюкова. У нас работают сотни и тысячи беспартийных, из них десятки на важней­ших и ответственных постах. Больше проверки их работы. Больше выдвигать для новой проверки тысячи и тысячи рядовых трудящихся, испытывать их, систематически и не­уклонно, сотнями, передвигать на высшие посты на основании проверки опытом.

Коммунисты у нас до сих пор еще мало умеют понять свою настоящую задачу управления: не «самим» стараться «все» делать, надрываясь и не успевая, берясь за 20 дел и не кончая ни одного, а проверять работу десятков и сотен помощников, налажи­вать проверку их работы снизу, т. е. настоящей массой; направлять работу и учиться у тех, у кого есть знания (спецы) и опыт налаживания крупного хозяйства (капиталисты). Умный коммунист не боится учиться у военспеца, хотя ⁹/ю военспецов способны на измену при каждом случае. Умный коммунист не побоится учиться у капиталиста (все равно, будет ли этот капиталист крупным капиталистом-концессионером, или торгов­цем-комиссионером, или мелким капиталистиком-кооператором и т. п.), хотя капита­лист не лучше военного спеца.

_________________________ О ПРОДОВОЛЬСТВЕННОМ НАЛОГЕ_______________________ 243

Научились в Красной Армии ловить изменников военспецов, выделять честных и доб­росовестных, использовывать в общем и целом тысячи и десятки тысяч военспецов. Учимся делать то же (в своеобразной форме) с инженерами, учителями — хотя делаем это много хуже, чем в Красной Армии (там Деникин и Колчак хорошо нас подгоняли, заставляли учиться поскорее, поусерднее, потолковее). Научимся делать то же (опять-таки в своеобразной форме) с комиссионерами-торговцами, с скупщиками, работаю­щими на государство, с кооператорами-капиталистиками, с концессионерами-предпринимателями и т. д.

Массе рабочих и крестьян нужно немедленное улучшение их положения. Поставив на полезную работу новые силы, в том числе беспартийных, мы этого достигнем. Продналог и ряд связанных с ним мероприятий этому помогут. Экономический корень неизбежных колебаний мелкого производителя мы этим подрежем. А с политическими колебаниями, полезными только Милюкову, мы будем бороться беспощадно. Колеб­лющихся много. Нас мало. Колеблющиеся разъединены. Мы объединены. Колеблю­щиеся экономически несамостоятельны. Пролетариат экономически самостоятелен. Колеблющиеся не знают, чего они хотят: и хочется, и колется, и Милюков не велит. А мы знаем, чего мы хотим.

И потому мы победим.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Подведем итоги.

Продналог есть переход от военного коммунизма к правильному социалистическому продуктообмену.

Крайнее разорение, обостренное неурожаем 1920 года, сделало этот переход неот­ложно необходимым в силу невозможности быстро восстановить крупную промыш­ленность.

Отсюда: в первую голову улучшить положение крестьян. Средство: продналог, раз­витие оборота земледелия с промышленностью, развитие мелкой промышленности.

244__________________________ В. И. ЛЕНИН

Оборот есть свобода торговли, есть капитализм. Он нам полезен в той мере, в кото­рой поможет бороться с распыленностью мелкого производителя, а до известной сте­пени и с бюрократизмом. Меру установит практика, опыт. Страшного для пролетарской власти тут ничего нет, пока пролетариат твердо держит власть в своих руках, твердо держит в своих руках транспорт и крупную промышленность.

Борьбу со спекуляцией надо превратить в борьбу с хищениями и с уклонениями от государственного надзора, учета, контроля. Таким контролем мы направляем неизбеж­ный в известной мере и необходимый нам капитализм в русло государственного капи­тализма.

Всестороннее, всемерное, во что бы то ни стало развитие инициативы, почина, само­стоятельности мест в деле поощрения оборота земледелия с промышленностью. Изуче­ние практического опыта в этом отношении. Возможно большее его разнообразие.

Помощь мелкой промышленности, обслуживающей крестьянское земледелие и по­могающей ему подняться; помощь ей, до известной степени, и раздачей государствен­ного сырья. Преступнее всего — оставлять сырье необработанным.

Не бояться «ученья» коммунистов у буржуазных спецов, в том числе и у торговцев, и у капиталистиков-кооператоров, и у капиталистов. Учиться у них по форме иначе, а по сути дела так же, как учились и научились у военспецов. Результаты «науки» прове­рять только практическим опытом: сделай лучше, чем сделали рядом буржуазные спе­цы, сумей добиться и так и этак подъема земледелия, подъема промышленности, разви­тия оборота земледелия с промышленностью. Не скупись платить «за науку»: за науку заплатить дорого не жалко, лишь бы ученье шло толком.

Всячески помогать массе трудящихся, сближаться с ней, выдвигать из нее сотни и тысячи работников беспартийных на хозяйственную работу. А «беспартийных», кото­рые на деле не что иное, как переодетые

О ПРОДОВОЛЬСТВЕННОМ НАЛОГЕ

245

в модный, кронштадтски-беспартийный наряд меньшевики и эсеры, — держать береж­ливо в тюрьме или отправлять в Берлин к Мартову для свободного использования всех прелестей чистой демократии, для свободного обмена мыслями с Черновым, с Милю­ковым, с грузинскими меньшевиками.

21 апреля 1921 г.

Напечатано в мае 1921 г.

в Москве отдельной брошюрой,

изданной Государственным

издательством

Печатается по тексту брошюры, сверенному с рукописью

246