В рукописи: «Он выступил прямо (к сожалению, вместе с пустозвоном Троцким в предисловии к его пустозвонной брошюре «До 9 января») с защитой идеи революционно-демократической диктатуры...». Ред.

Дата: 2025-05-21; Просмотры: 5

Оценка:

0.00 из 5.00 — оценок

Скачиваний: 0

Скачать

Пролетарии всех стран, соединяйтесь

ЛЕНИН

ПОЛНОЕ

СОБРАНИЕ

СОЧИНЕНИЙ

10

ПЕЧАТАЕТСЯ

ПО ПОСТАНОВЛЕНИЮ

ЦЕНТРАЛЬНОГО КОМИТЕТА

КОММУНИСТИЧЕСКОЙ ПАРТИИ

СОВЕТСКОГО СОЮЗА

ИНСТИТУТ МАРКСИЗМА-ЛЕНИНИЗМА при ЦК КПСС

В. И. ЛЕНИН

ПОЛНОЕ СОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ

ИЗДАНИЕ ПЯТОЕ

ИЗДАТЕЛЬСТВО

ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

МОСКВА» 1967

ИНСТИТУТ МАРКСИЗМА-ЛЕНИНИЗМА при ЦК КПСС

В. И. ЛЕНИН

ТОМ

10

Март ~ июнь 1905

ИЗДАТЕЛЬСТВО

ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

МОСКВА» 1967

ЗК2

1-1-2 67

VII

ПРЕДИСЛОВИЕ

Настоящий том содержит произведения, написанные В. И. Лениным в марте — июне 1905 года, в условиях дальнейшего нарастания буржуазно-демократической революции в России.

Великая народная революция поставила перед российской социал-демократией «та­кие требования, каких ни разу еще и нигде не ставила история перед рабочей партией в эпоху демократического переворота», — писал Ленин (настоящий том, стр. 218). Перед партией встали задачи политического руководства рабочим классом во время револю­ции, создания союза пролетариата и крестьянства, сплочения всех революционных сил для борьбы против самодержавия, организации всенародного вооруженного восстания.

Решение этих задач было связано с огромными трудностями. Партия переживала кризис, возникший в результате антипартийных, раскольнических действий меньшеви­ков. Меньшевики срывали решения II съезда РСДРП; захватив в свои руки центральные учреждения партии, они вели ожесточенную борьбу против большевиков, дезорганизо­вывали работу партийных организаций, подрывали единство действий рабочего класса; со страниц меньшевистской «Искры» велась разнузданная проповедь оппортунизма в организационных и тактических вопросах. Три главных вопроса, как указывал Ленин, необходимо было решить партии в этот период: выйти из партийного кризиса, пере­смотреть

VIII_______________________________ ПРЕДИСЛОВИЕ

организационные формы работы партии в связи с изменившимися условиями ее дея­тельности и наметить тактическую линию партии в революции.

Выход из кризиса Ленин видел в созыве III съезда РСДРП. Он считал, что только съезд сможет положить конец дезорганизаторской деятельности меньшевиков, спло­тить ряды партии, определить стратегию и тактику партии. Ленин добивался быстрей­шего созыва III съезда. Он вел усиленную подготовительную работу, особенно в марте и начале апреля 1905 года; писал статьи в газету «Вперед» и выступал в Женеве по во­просам подготовки съезда партии, готовил проекты резолюций съезда, посылал пар­тийным комитетам в Россию письма о выдвижении делегатов на съезд. По его предло­жению на съезд были приглашены все, как большевистские, так и меньшевистские, ко­митеты; но меньшевики отказались принять участие в III съезде РСДРП и собрали в Женеве свою конференцию. Два съезда — две партии, — так охарактеризовал положе­ние Ленин. Идея созыва съезда, выдвинутая Лениным, встретила горячую поддержку в местных партийных организациях. Из 28 комитетов 21 высказался за съезд. За больше­виками шли основные партийные организации — Петербурга, Москвы, Тулы, Урала, Твери, Кавказа и другие.

III съезд РСДРП проходил в Лондоне с 12 по 27 апреля (с 25 апреля по 10 мая) 1905 года. На нем присутствовали 38 делегатов; 24 делегата с решающими голосами от 21 комитета. Были представлены все крупные организации партии. На первом заседании съезда Ленин был избран председателем съезда и руководил всей его работой. Им были написаны публикуемые в томе проекты основных резолюций. Он выступал с доклада­ми об участии социал-демократии во временном революционном правительстве и о ре­золюции относительно поддержки крестьянского движения, выступал с речами о воо­руженном восстании, об отношении к тактике правительства накануне переворота, об отношениях рабочих и интеллигентов в социал-демократических организациях, об ус­таве партии, по докладу ЦК и другим вопросам. В томе печатается 70 относящихся

ПРЕДИСЛОВИЕ_________________________________ IX

к съезду документов, из которых 43 — публикуются в Сочинениях В. И. Ленина впер­вые.

Резолюции съезда, написанные Лениным, его выступления на съезде, как и другие работы, вошедшие в том, ярко показывают творческий подход В. И. Ленина к учению марксизма, дальнейшее развитие и обогащение им революционной теории новыми вы­водами и положениями. В своих решениях съезд полностью встал на ленинскую пози­цию по вопросу о характере, движущих силах и перспективах первой русской револю­ции как буржуазно-демократической революции эпохи империализма.

На основе глубокого анализа закономерностей общественного развития, расстановки классовых сил, учета опыта революционного движения в России и других странах Ле­нин разработал стратегический план партии в революции. Этот план, принятый III съездом РСДРП, состоял в том, чтобы пролетариат в союзе с крестьянством, изолиро­вав буржуазию, боролся за победу буржуазно-демократической революции, — за свер­жение самодержавия и установление демократической республики, за ликвидацию всех остатков крепостничества. Краеугольным камнем стратегического плана большевиков являлась ленинская идея гегемонии пролетариата в демократической революции — вы­вод о том, что «пролетариат, будучи по положению своему наиболее передовым и единственным последовательно-революционным классом, тем самым призван сыграть руководящую роль в общедемократическом революционном движении в России» (стр. 118).

Линия большевиков на союз рабочего класса с крестьянством как важнейшее усло­вие победы революции нашла свое конкретное выражение в ленинской резолюции об отношении к крестьянскому движению. В резолюции говорилось, что РСДРП ставит своей задачей самую энергичную поддержку всех революционных мероприятий кре­стьянства вплоть до конфискации помещичьих, казенных, церковных, монастырских и удельных земель. Позиция партии относительно крестьянского движения была обосно­вана в статьях Ленина «Маркс

X_________________________________ ПРЕДИСЛОВИЕ

об американском «черном переделе»» и «Аграрная программа либералов», а также в докладе по этому вопросу на съезде. В докладе на съезде Ленин указал, что положение о поддержке всех революционных мероприятий крестьянства вплоть до конфискации помещичьих земель явилось конкретизацией и развитием, на основе опыта революци­онного движения и учета требований крестьянства, аграрной программы партии, при­нятой II съездом РСДРП. III съезд РСДРП, по предложению Ленина, призвал к созда­нию революционных крестьянских комитетов с целью проведения всех революционно-демократических преобразований и указал на необходимость самостоятельной органи­зации сельского пролетариата, сплочения его с городским пролетариатом под знаменем социал-демократической партии и проведения его представителей в крестьянские ко­митеты.

Ленин учил, что гегемония пролетариата в революции и установление союза рабоче­го класса с крестьянством предполагает изоляцию либеральной буржуазии от масс, вы­свобождение крестьянства из-под ее идейно-политического влияния. Опираясь на ука­зания Ленина, III съезд партии принял резолюцию об отношении к либеральной бур­жуазии, в которой признал необходимым разоблачать ее контрреволюционность, не от­казываясь использовать отдельные выступления либеральной буржуазии против ца­ризма.

В соответствии со стратегическим планом Ленин разработал тактическую линию партии, которая также была одобрена съездом. В качестве главной и неотложной зада­чи партии и рабочего класса съезд выдвинул задачу организации вооруженного восста­ния. В резолюции съезда отмечалось, что необходимо выяснять пролетариату не только политическую, но и практически-организационную стороны восстания, роль массовых политических стачек в начале и самом ходе восстания, принимать энергичные меры к вооружению пролетариата, выработать план вооруженного восстания и непосредствен­но руководить им. Выступая на съезде по этому вопросу, Ленин подчеркнул, что нужно обратить внимание на практические задачи подготовки

ПРЕДИСЛОВИЕ_________________________________ XI

восстания и обобщить имеющийся опыт вооруженной борьбы.

Одним из основных вопросов тактической линии большевиков, которые рассматри­ваются в произведениях, вошедших в том, является вопрос о временном революцион­ном правительстве и участии в нем социал-демократии. Этому вопросу посвящены ста­тьи Ленина «Социал-демократия и временное революционное правительство», «Рево­люционная демократическая диктатура пролетариата и крестьянства», проекты резо­люций и доклад Ленина по этому вопросу на III съезде партии и написанные им после съезда статья «О временном революционном правительстве» и заметки «Картина вре­менного революционного правительства». Подготовительные материалы к этим стать­ям и выступлениям на съезде, публикуемые в томе, наглядно показывают, как глубоко изучал Ленин историческую, теоретическую и политическую стороны вопроса о вре­менном революционном правительстве.

К вопросу о государственной власти, которая должна возникнуть в результате побе­ды буржуазно-демократической революции в России, Ленин подошел с позиций твор­ческого марксизма. В противовес меньшевикам, утверждавшим, что буржуазно-демократическая революция должна иметь своим результатом приход к власти буржуа­зии, Ленин указывал, что в результате свержения царизма должна быть установлена революционно-демократическая диктатура пролетариата и крестьянства, политическим органом которой будет временное революционное правительство. Только при этом ус­ловии может быть обеспечена полная победа революции и ее дальнейшее развитие. За­дачи временного революционного правительства состоят в том, чтобы подавить сопро­тивление контрреволюции, руководить всей жизнью страны до учредительного собра­ния, которое оно созовет, осуществить программу-минимум РСДРП, подготовить усло­вия для перехода к социалистической революции.

Участие представителей социал-демократии во временном революционном прави­тельстве вместе с рево-

XII________________________________ ПРЕДИСЛОВИЕ

люционной демократией Ленин считал не только возможным, но при благоприятных условиях и необходимым. Он подверг резкой критике меньшевиков, которые придер­живались противоположной точки зрения, обвиняли большевиков в мильеранизме, ут­верждали, что социал-демократы поставят себя в ложное положение, если войдут в правительство, которое призвано решать буржуазно-демократические задачи. Ленин показал, что Мильеран вошел в реакционное буржуазное правительство и поддерживал его политику, направленную против рабочего класса, а участие социал-демократов в революционно-демократическом правительстве имеет своей целью обеспечить реши­тельную борьбу с контрреволюцией, отстаивание самостоятельных интересов рабочего класса и дальнейшее развитие революции. Позиция меньшевиков, писал Ленин, «это точка зрения не авангарда пролетариата, а хвоста его, это не политические руководите­ли, а политические резонеры, это не революционеры, а филистеры» (стр. 30).

Опираясь на высказывания Маркса и Энгельса, Ленин обосновал условия, при кото­рых социал-демократы могут принять участие в правительстве: во-первых, нужен стро­гий контроль партии за ее уполномоченными и неуклонное охранение независимости социал-демократии, во-вторых, нельзя ни на минуту упускать из виду цели социали­стического переворота. При этом воздействие на правительство сверху, со стороны уполномоченных социал-демократии, должно сочетаться с давлением на это прави­тельство снизу, со стороны народных масс. Революционное правительство должно опираться «на народные низы, на массу рабочего класса и крестьянства, — без этого оно не может держаться, без революционной самодеятельности народа оно есть нуль, хуже нуля» (стр. 342).

Положения Ленина о временном революционном правительстве и участии в нем со­циал-демократов явились новым словом в развитии революционной теории и обогатили тактический арсенал марксизма. Они имеют принципиальное значение и являются ру­ководящими указаниями для коммунистических и рабочих партий,

ПРЕДИСЛОВИЕ________________________________ ХШ

борющихся против реакционных сил, за демократию и национальную независимость народов.

Ленинские резолюции III съезда РСДРП были направлены на обеспечение полной победы буржуазно-демократической революции в России и ее перерастание в револю­цию социалистическую. Ленин указывал, что выполнение пролетариатом руководящей роли в демократической революции обеспечит за ним наиболее выгодные условия борьбы за социализм, что «демократический переворот только первая ступень к полно­му освобождению труда от всякой эксплуатации, к великой социалистической цели» (стр. 344).

Идеи о гегемонии пролетариата, о революционно-демократической диктатуре проле­тариата и крестьянства, о перерастании буржуазно-демократической революции в ре­волюцию социалистическую были всесторонне развиты и обоснованы Лениным в его книге «Две тактики социал-демократии в демократической революции», которая вхо­дит в следующий том.

Огромное значение имело принятие съездом нового устава партии и его резолюций по вопросам партийного строительства. Эти решения исходили из того, что роль геге­мона в революции «пролетариат может сыграть лишь будучи сплочен в единую и само­стоятельную политическую силу под знаменем социал-демократической рабочей пар­тии, руководящей не только идейно, но и практически его борьбой» (стр. 118). Съезд принял первый параграф устава партии в ленинской формулировке, отменив формули­ровку Мартова, что имело огромное значение в дальнейшей борьбе за укрепление пар­тии нового типа. Вместо двух центров (ЦК и ЦО) съезд создал единый руководящий центр партии — Центральный Комитет. Более точно были разграничены права ЦК и местных комитетов. На съезде Ленин настоятельно требовал укреплять всеми силами связь партии с массами рабочего класса, он обращал внимание на необходимость вве­дения рабочих социал-демократов в местные комитеты партии и в общепартийный центр.

Съезд осудил оппортунистические, меньшевистские взгляды по организационным и тактическим вопросам.

XIV_______________________________ ПРЕДИСЛОВИЕ

В то же время, учитывая необходимость объединения сил пролетариата в революции, съезд признал допустимым участие в работе партийных организаций членов партии, особенно рабочих, примыкавших к меньшевикам, при условии, чтобы они подчинялись решениям съезда и уставу, подчинялись партийной дисциплине. По предложению Ле­нина съезд поручил ЦК распускать те меньшевистские организации, которые не будут подчиняться решениям III съезда партии.

III съезд РСДРП, как указывал Ленин, открыл собой новую полосу в истории рос­сийского социал-демократического движения. Это был первый большевистский съезд. В его решениях нашли свое воплощение ленинские организационные и тактические принципы. Съезд покончил с партийным кризисом, принял новый устав партии, опре­делил стратегию и тактику партии в демократической революции.

В произведениях, написанных после съезда и вошедших в настоящий том, — «Из­вещении о III съезде Российской социал-демократической рабочей партии», статьях «Третий съезд» и «Третий шаг назад», а также в докладах и рефератах, прочитанных в Женеве и Париже, — Ленин раскрывает значение III съезда РСДРП, разъясняет его ре­шения, подвергает критике оппортунистические резолюции конференции меньшеви­ков.

III, большевистский съезд партии и конференция меньшевиков обсуждали одни и те же вопросы, но решения по ним приняты принципиально различные. Меньшевики пле­лись в хвосте либеральной буржуазии. Они отрицали гегемонию пролетариата и руко­водящую роль пролетарской партии в буржуазно-демократической революции, отвер­гали необходимость и возможность союза рабочего класса и крестьянства, выступали против организации вооруженного восстания и против участия социал-демократии во временном революционном правительстве. Линия меньшевиков вела к поражению ре­волюции, к подчинению интересов пролетариата интересам буржуазии и являлась фак­тически предательством дела рабочего класса; «хвостизм» новоискровцев, писал Ле­нин, играет на руку только буржуазии.

ПРЕДИСЛОВИЕ________________________________ XV

Решения конференции меньшевиков Ленин характеризовал как «настоящее возведение дезорганизации в принцип» и назвал конференцию «третьим шагом назад».

Огромное значение Ленин придавал ознакомлению западноевропейских рабочих с политической линией большевиков, с решениями III съезда РСДРП, он организовал выпуск «Извещения» о съезде и издание важнейших резолюций съезда на немецком и французском языках. Оппортунистические лидеры германской социал-демократии и II Интернационала во главе с Каутским выступили против решений III съезда РСДРП и опубликования их в западноевропейской социалистической печати. Каутский извращал положение в РСДРП, брал под защиту меньшевиков и всячески порочил работу III съезда. В письме редакции ЦО РСДРП — газеты «Пролетарий» — в редакцию «Leipziger Volkszeitung», написанном Лениным, выражался решительный протест про­тив этих действий Каутского, против попытки заглушить голос большевиков в немец­кой социал-демократической печати.

После съезда Ленин продолжает разъяснять и обосновывать стратегический план и тактическую линию большевиков в революции. В статьях «Революционная борьба и либеральное маклерство», «Демократические задачи революционного пролетариата», «Первые шаги буржуазного предательства», «Борьба пролетариата и холопство бур­жуазии» и других Ленин в связи с конкретной политической ситуацией и задачами пар­тии развивал положение о гегемонии пролетариата, о необходимости изоляции либе­ральной буржуазии. Он призывал использовать каждое выступление либералов, чтобы показать народу подлинное лицо буржуазного либерализма, ставшего с самого начала революции на путь соглашения с царизмом, разоблачал контрреволюционность рус­ской либеральной буржуазии, ее сделки с царем за спиной народа и за счет народа.

Ленин сорвал маску фальшивого «демократизма» с конституционно-демократической партии (кадетов), показал ее классово-политическую сущность. «На­звание «к.-д. п.», — писал он, — придумано для того,

XVI_______________________________ ПРЕДИСЛОВИЕ

чтобы скрыть монархический характер партии. В самом деле, кто же не знает, что вся эта партия, и в лице ее хозяйской части — земской фракции, и в лице «Союза освобож­дения», стоит за монархию?» (стр. 258—259). Ленин говорил, что в момент обострения борьбы между самодержавием и народом либеральная буржуазия искусно лавирует: с одной стороны, она заигрывает с революционным народом (подманивая его «демокра­тизмом»), требуя уступок от самодержавия, а с другой стороны, опирается на самодер­жавие и выступает против «крайностей» революционного народа.

Ленин подчеркивал, что трудящиеся не должны ждать улучшения своего положения от либеральной буржуазии. «Судьба русской революции, — писал он, — зависит те­перь от пролетариата. Только он может положить конец этому торгу. Только он может новым геройским усилием поднять массы, разъединить колеблющуюся армию, при­влечь на свою сторону крестьянство и вооруженной рукой взять свободу для всего на­рода, раздавив без пощады врагов свободы и отбросив в сторону корыстных и шатких буржуазных звонарей свободы» (стр. 302—303).

Ленин учил партию, что необходимо использовать все формы борьбы и организации для политического просвещения и привлечения тех рабочих, которые не нашли еще своего места в революции, разъяснять им социал-демократическую точку зрения, дока­зывать необходимость самостоятельной партийной организации пролетариата. Этому вопросу Ленин посвятил статью «Новый революционный рабочий союз». Необходимо, указывал он, чрезвычайно осторожное, тактичное и товарищеское отношение к рабо­чим, которые всецело сочувствуют пролетарской борьбе и которых отделяет от нас не­достаток у них социал-демократического миросозерцания, предрассудки против мар­ксизма, переживание тех или иных устарелых взглядов. Отмечая, что нельзя отстра­няться от таких несогласномыслящих рабочих, Ленин выдвигал важнейшее положение о борьбе за единство рабочего класса. «Мы должны помнить, — писал он, — что соци­ал-демократия может быть сильна

ПРЕДИСЛОВИЕ_______________________________ XVII

лишь единством широких масс пролетариата, а это единство создается, в силу раздроб­ляющих, разъединяющих, отупляющих условий капитализма, не сразу, а лишь ценой упорного труда и громадного терпения» (стр. 289). Ленин поставил перед большевика­ми задачу — учиться осуществлять руководящее влияние революционной марксист­ской партии на всю массу пролетариата.

Опираясь на решения III съезда РСДРП, большевики развернули огромную полити­ческую и организаторскую работу в пролетарских массах, сосредоточив основное вни­мание на политической и, особенно, организационно-технической подготовке всена­родного вооруженного восстания. В большевистской печати и в партийных организа­циях широко обсуждались военные вопросы. В газете «Пролетарий» по инициативе Ленина начали систематически публиковаться статьи и материалы по вопросам воору­женной борьбы пролетариата. Ленин требовал от членов партии настойчивого изучения военного дела. Он принимал энергичные меры по организации закупки и отправки оружия в Россию.

В листовках «Первое мая» (вышла в свет до съезда) и «Три конституции или три по­рядка государственного устройства» Ленин в простой и доступной для масс форме разъяснял задачи пролетариата и крестьянства в революции, призывал к борьбе за свержение самодержавия, за демократическую республику.

Революционные события, развернувшиеся по всей стране весной и летом 1905 года, подтвердили правильность решений III съезда РСДРП. Под влиянием агитации и про­паганды большевиков стачечная борьба рабочих приобретала все более наступатель­ный характер и отличалась большой организованностью. Особенной остроты револю­ционные бои достигли в таких крупных промышленных центрах, как Иваново-Вознесенск, Одесса, Лодзь, Харьков, Екатеринослав, Нижний Новгород. В Иваново-Вознесенске забастовка, начавшаяся в мае, длилась 72 дня. Борьбу текстильщиков воз­главили созданный большевиками Северный комитет РСДРП и его иваново-вознесенская группа. Для руководства

XVIII______________________________ ПРЕДИСЛОВИЕ

стачкой был избран Совет рабочих уполномоченных (депутатов), превратившийся в ходе революционных боев в один из первых Советов рабочих депутатов, которые, по определению Ленина, являлись органами восстания и зачатками новой, революционной власти.

Массовая политическая стачка в Лодзи переросла в вооруженное восстание. Три дня на улицах города происходили настоящие сражения рабочих с царскими войсками. Лодзинские рабочие, писал Ленин, показали «не только новый образец революционно­го энтузиазма и геройства, но и высшие формы борьбы» (стр. 310—311). В знак протес­та против расстрела рабочих в Лодзи рабочие Варшавы объявили всеобщую стачку. Стачками были охвачены Тифлис, Баку, Батум и другие города.

Своей революционной борьбой, наступательными действиями пролетариат показал пример крестьянству. Крестьянское движение развернулось в Орловской, Курской и Воронежской губерниях, в Поволжье, Прибалтике, Польше, на Украине, в Грузии. Вы­полняя решения III съезда партии, большевики усилили работу в деревне.

Подъем революционного движения в стране затронул и царскую армию, началась полоса военных восстаний. Первыми восстали матросы на броненосце «Князь Потем­кин Таврический». По инициативе Ленина Центральный Комитет направил в Одессу М. И. Васильева-Южина для установления связи с социал-демократической организацией, руководившей восстанием в Черноморском флоте и на броненосце. В. И. Ленин пору­чил Васильеву-Южину убедить матросов действовать решительно и быстро, захватить город, вооружить рабочих, заручиться активной поддержкой крестьян и захватить в свои руки остальной флот. Выполнить это поручение Васильеву-Южину не удалось, — когда он приехал в Одессу, «Потемкин» уже покинул порт. Потемкинцы не сумели поднять восстание во всем флоте и объединить свои действия с рабочими Одессы. Большевистский комитет города был ослаблен арестами, действовал неуверенно, а меньшевики и не думали организовывать рабочих Одессы на поддержку восстания во флоте.

ПРЕДИСЛОВИЕ_______________________________ XIX

Восстание «Потемкина» так напугало царское правительство, что оно обратилось к европейским державам за помощью для подавления революции. В статье «Русский царь ищет защиты от своего народа у турецкого султана» Ленин назвал верхом позора для царизма его обращение к правительствам Румынии и Турции с просьбой «о поли­цейской помощи против восставших матросов». От имени ЦК РСДРП Ленин написал в Международное социалистическое бюро письмо, публикуемое в томе, в котором про­сил выпустить воззвание к рабочим всех стран с призывом не допустить подавления революции в России.

Восстание на броненосце «Потемкин» произвело огромное впечатление и в России и во всем мире. Несмотря на то, что восстание не увенчалось успехом, Ленин придавал ему огромное значение. В связи с этими событиями он написал очень важную статью «Революционная армия и революционное правительство».

Ленин указывал, что восстание в Одессе и переход на сторону революции части ар­мии — броненосца «Потемкина» — ознаменовали новый и крупный шаг вперед в раз­витии революционного движения против самодержавия. Впервые в истории крупная часть военной силы царизма, целый броненосец, перешла открыто на сторону восста­ния. Перед нами, писал Ленин, налицо знаменательнейший факт: попытка образования ядра революционной армии.

Развивая марксистское учение о революции, Ленин на основании обобщения опыта революционного движения в России сделал важнейший вывод, что для победы рево­люции необходимо создание революционной армии. Революционная армия нужна для военной борьбы и для военного руководства массами народа против военной силы са­модержавия и помогающих ему капиталистических государств. Но революционная ар­мия необходима не только для свержения старой власти, самодержавия, она нужна и как опора новой власти, — революционного правительства.

Ленин призывал большевиков поддержать всеми силами попытки образования рево­люционной армии,

XX________________________________ ПРЕДИСЛОВИЕ

разъяснять самым широким массам пролетариата и крестьянства значение революци­онной армии в деле борьбы за свободу, помочь отдельным отрядам этой армии объеди­нить силы, которые раздавили бы самодержавие.

Война против угнетателей и поработителей народа, писал Ленин, есть справедливая, законная война трудящихся в капиталистическом обществе. «Пролетариат начал в Рос­сии эту великую освободительную войну, он сумеет продолжать ее, образуя сам отряды революционной армии, подкрепляя отряды перешедших к нам солдат или матросов, привлекая крестьян, наполняя новых, формирующихся и закаляющихся в огне граж­данской войны граждан России геройством и энтузиазмом борцов за свободу и счастье всего человечества» (стр. 341).

В своих статьях Ленин не раз подчеркивал, что свержение царского самодержавия облегчит борьбу пролетариата всех стран против капитализма, что революция в России явится прологом, сигналом социалистического переворота на Западе.

В раздел «Подготовительные материалы» входят 24 документа — планы, заметки и наброски статей и устных выступлений Ленина. В Сочинения В. И. Ленина эти доку­менты, кроме «Плана первомайской листовки», включаются впервые. Большая часть их относится к материалам III съезда РСДРП, особенно к вопросу, о временном револю­ционном правительстве.

Большой интерес представляют план доклада о III съезде РСДРП, заметки «Очерк партийного раскола», в которых указываются основные этапы внутрипартийной борь­бы, начиная с 1900 года по III съезд включительно. Заканчивается том «Проектом лист­ка»; в проекте листка Ленин формулирует лозунги и цели революционного правитель­ства, представляющие, как он подчеркивает, основу «народной формы правления».

Институт марксизма-ленинизма при ЦК КПСС

СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИЯ

И ВРЕМЕННОЕ РЕВОЛЮЦИОННОЕ

ПРАВИТЕЛЬСТВО¹

Напечатано 5 и 12 апреля Печатается по тексту газеты,

(23 и 30 марта) 1905 г. сверенному с рукописью

в газете «Вперед» №№ 13 и 14

I

Всего пять лет тому назад лозунг «долой самодержавие!» казался многим представи­телям социал-демократии преждевременным, непонятным для рабочей массы. Эти представители справедливо были относимы к оппортунистам. Им разъясняли и разъяс­нили, что они отстают от движения, что они не понимают задач партии, как передового отряда класса, как его руководителя и организатора, как представителя движения в це­лом, его коренных и главных целей. Эти цели временно могут заслоняться повседнев­ной будничной работой, но никогда не должны терять значения путеводной звезды для борющегося пролетариата.

И вот настало время, когда революционное пламя охватило всю страну, когда в не­избежность ниспровержения самодержавия в ближайшем будущем уверовали самые неверующие. А социал-демократии, точно по какой-то иронии истории, приходится еще раз иметь дело с такими же реакционными, оппортунистическими попытками от­тащить назад движение, принизить его задачи, затемнить его лозунги. Полемика с представителями таких попыток становится задачей дня, приобретает (вопреки мнению многих и многих, недолюбливающих полемики внутри партии) громадное практиче­ ское значение. Ведь чем ближе подходим мы к непосредственному осуществлению на­ших ближайших политических задач, тем больше необходимость совершенно ясно по­нимать эти задачи, тем вреднее всякие двусмысленности, недомолвки или недомыслия в этом вопросе.

В. И. ЛЕНИН

А недомыслия весьма немало среди социал-демократов новоискровского или (что почти то же) рабочедельского лагеря . Долой самодержавие! — с этим все согласны, не только все социал-демократы, но и все демократы, даже все либералы, если верить их теперешним заявлениям. Но что это значит? Как именно должно произойти это низ­вержение теперешнего правительства? Кто должен созвать то учредительное собрание, которое теперь готовы выставить, — с признанием всеобщего и т. д. избирательного права — своим лозунгом и освобожденцы (см. № 67 «Освобождения» )? В чем именно должно состоять действительное обеспечение свободных и выражающих интересы все­го народа выборов в такое собрание?

Кто не дает себе ясного и точного ответа на эти вопросы, тот не понимает лозунга: долой самодержавие! А эти вопросы неизбежно подводят нас к вопросу о временном революционном правительстве; не трудно понять, что при самодержавии действитель­но свободные всенародные выборы в учредительное собрание с полным обеспечением действительно всеобщей, равной, прямой и тайной подачи голосов не только невероят­ны, но прямо невозможны. И если мы не зря выдвигаем практическое требование не­медленного низвержения самодержавного правительства, то мы должны же выяснить себе, каким именно другим правительством хотим мы заменить правительство низвер­гаемое, или иначе сказать: как мы смотрим на отношение социал-демократии к времен­ному революционному правительству?

По этому вопросу оппортунисты современной социал-демократии, т. е. новоискров-цы, так же усиленно тащат партию назад, как пять лет назад рабочедельцы по вопросу о политической борьбе вообще. Их реакционные взгляды по этому пункту всего цельнее развиты в брошюре Мартынова «Две диктатуры», которую специальной заметкой одобрила и рекомендовала «Искра»⁴ (№ 84) и на которую мы не раз уже обращали внимание наших читателей.

В самом начале своей брошюры Мартынов пугает нас такой страшной перспекти­вой: если бы крепкая орга-

СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИЯ И ВРЕМЕННОЕ РЕВ. ПРАВИТЕЛЬСТВО

низация революционной социал-демократии могла «назначить и провести всенародное вооруженное восстание» против самодержавия, о чем мечтал Ленин, то «не очевидно ли, что всенародная воля назначила бы сейчас же после революции именно эту партию временным правительством? Не очевидно ли, что народ именно этой партии, а не ка­кой-либо другой, вручил бы ближайшую судьбу революции?»

Это невероятно, но это факт. Будущий историк русской социал-демократии с удив­лением должен будет констатировать, что в самом начале русской революции жирон­дисты социал-демократии пугали революционный пролетариат подобной перспективой! Все содержание брошюры Мартынова (и целого ряда статей и отдельных мест в статьях новой «Искры») сводится к размалевыванию «ужасов» этой перспективы. Идейному вождю новоискровцев чудится тут «захват власти», мерещится пугало «якобинства», бакунизма, ткачевизма⁵ и прочих страшных измов, которыми так охотно пугают поли­тических младенцев разные революционные нянюшки . И, разумеется, не обходится при этом без «цитат» из Маркса и Энгельса. Бедные Маркс и Энгельс, как только не злоупотребляли цитатами из их произведений! Вы помните: на ту истину, что «всякая классовая борьба есть борьба политическая» , ссылались для оправдания узости и от­сталости наших политических задач и способов политической агитации и борьбы? Те­перь лжесвидетелем в пользу хвостизма выводится Энгельс. Он писал в «Крестьянской войне в Германии»: «Самым худшим из всего, что может предстоять вождю крайней партии, является вынужденная необходимость обладать властью в то время, когда дви­жение еще недостаточно созрело для господства представляемого им класса и для про­ведения мер, обеспечивающих это господство» . Достаточно внимательно прочесть это начало длинной цитаты, приводимой Мартыновым, чтобы убедиться, как искажает мысль автора наш хвостист. Энгельс говорит о власти, обеспечивающей господство класса.

В рукописи: «... которыми так охотно пугают политических младенцев присосеживающиеся к рево­люции старые бабы». Ред.

В. И. ЛЕНИН

Неужели это не ясно? По отношению к пролетариату это, следовательно, власть, обес­печивающая господство пролетариата, т. е. диктатура пролетариата для совершения социалистического переворота. Мартынов не понимает этого, смешивая временное ре­волюционное правительство в эпоху свержения самодержавия с обеспеченным господ­ством пролетариата в эпоху свержения буржуазии, смешивая демократическую дикта­туру пролетариата и крестьянства с социалистической диктатурой рабочего класса. А между тем, из продолжения цитаты Энгельса, мысль его становится еще более ясной. Вождь крайней партии — говорит он — должен будет «отстаивать интересы чуждого ему класса и отделываться от своего класса фразами, обещаниями и уверениями в том, что интересы другого класса являются его собственными. Кто раз попал в это ложное положение, тот погиб безвозвратно»⁸.

Подчеркнутые места ясно показывают, что Энгельс предостерегает именно от того ложного положения, которое является результатом непонимания вождем действитель­ных интересов «своего» класса и действительного классового содержания переворота. Для наглядности попробуем разжевать это нашему глубокомысленному Мартынову на простом примере. Когда народовольцы, думая представлять интересы «труда», уверяли себя и других, что 90 проц. крестьян в будущем русском учредительном собрании бу­дут социалистами, они попадали этим в ложное положение, неминуемо долженствую­щее привести к их безвозвратной политической гибели, ибо эти «обещания и уверения» не соответствовали объективной действительности. На деле они проводили бы интере­сы буржуазной демократии, «интересы другого класса». Не начинаете ли вы понимать кое-что, почтеннейший Мартынов? Когда социалисты-революционеры изображают неизбежно предстоящие России аграрные преобразования, как «социализацию», как «передачу земли народу», как начало «уравнительного пользования», они ставят себя в ложное положение, неминуемо долженствующее привести их к безвозвратной полити­ческой гибели, ибо на деле

_____________ СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИЯ И ВРЕМЕННОЕ РЕВ. ПРАВИТЕЛЬСТВО______________ 7

как раз те преобразования, которых они добиваются, обеспечат господство другого класса, крестьянской буржуазии, так что их фразы, обещания и уверения будут тем скорее опровергнуты действительностью, чем быстрее пойдет развитие революции. Вы все еще не понимаете, в чем дело, почтеннейший Мартынов? Вы все еще не понимаете, что суть мысли Энгельса состоит в указании на гибельность непонимания действи­тельных исторических задач переворота, что слова Энгельса применимы, следователь­но, к народовольцам и «социалистам-революционерам»?

II

Энгельс указывает на опасность непонимания вождями пролетариата непролетар­ского характера переворота, а умный Мартынов выводит отсюда опасность того, чтобы вожди пролетариата, отгородившие себя и программой и тактикой (т. е. всей пропаган­дой и агитацией) и организацией от революционной демократии, играли руководящую роль в создании демократической республики. Энгельс видит опасность в смешении вождем мнимосоциалистического и реальнодемократического содержания переворота, а умный Мартынов выводит отсюда опасность того, чтобы пролетариат вместе с кре­стьянством брал на себя сознательно диктатуру в проведении демократической респуб­лики, как последней формы буржуазного господства и как наилучшей формы для клас­совой борьбы пролетариата с буржуазией. Энгельс видит опасность в фальшивом, лож­ном положении, когда говорят одно, а делают другое, когда обещают господство одно­го класса, а обеспечивают на деле господство другого класса; Энгельс в этой фальши видит неизбежность безвозвратной политической гибели, а умный Мартынов выводит отсюда опасность гибели вследствие того, что буржуазные сторонники демократии не дадут пролетариату и крестьянству обеспечить действительно демократической рес­публики. Умный Мартынов никак не в силах понять, что такая гибель, гибель вождя пролетариата, гибель тысяч пролетариев в борьбе за действительно демократическую

В. И. ЛЕНИН

республику, будучи физической гибелью, не только не есть политическая гибель, а, на­против, есть величайшее политическое завоевание пролетариата, величайшее осущест­вление им его гегемонии в борьбе за свободу. Энгельс говорит о политической гибели того, кто бессознательно сбивается с своей классовой дороги на чужую классовую до­рогу, а умный Мартынов, благоговейно цитируя Энгельса, говорит о гибели того, кто пойдет дальше и дальше по верной классовой дороге.

Различие точек зрения революционной социал-демократии и хвостизма выступает тут со всей очевидностью. Мартынов и новая «Искра» пятятся от ложащейся на проле­тариат вместе с крестьянством задачи самого радикального демократического перево­рота, пятятся от социал-демократического руководства этим переворотом, отдавая та­ким образом хотя бы и бессознательно интересы пролетариата в руки буржуазной де­мократии. Из той справедливой мысли Маркса, что мы должны готовить не правитель­ственную, а оппозиционную партию будущего, Мартынов делает вывод, что мы долж­ны учинять хвостистскую оппозицию настоящей революции. К этому сводится его по­литическая мудрость. Вот его рассуждение, над которым мы очень рекомендовали бы читателю подумать:

«Пролетариат не может получить ни всей, ни части политической власти в государ­стве, покуда он не сделает социалистической революции. Это — то неоспоримое поло­жение, которое отделяет нас от оппортунистического жоресизма...» (Мартынов, с. 58), — и которое, добавим мы от себя, неоспоримо доказывает неспособность почтенного Мартынова понимать, что к чему. Смешивать участие пролетариата во власти, сопро­тивляющейся социалистическому перевороту, с участием пролетариата в демократиче­ской революции, значит безнадежно не понимать, о чем идет дело. Это все равно, что смешать участие Мильерана в министерстве убийцы Галифе с участием Варлена в Коммуне, отстаивавшей и отстоявшей республику.

Но слушайте дальше, чтобы видеть, как путается наш автор: «... Но если так, то оче­видно, что предстоящая

_____________ СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИЯ И ВРЕМЕННОЕ РЕВ. ПРАВИТЕЛЬСТВО______________ 9

революция не может реализовать никаких политических форм против воли всей (кур­сив Мартынова) буржуазии, ибо она будет хозяином завтрашнего дня...» Во-первых, почему здесь говорится только о политических формах, тогда как в предыдущей фразе речь шла о власти пролетариата вообще, вплоть до социалистической революции? по­чему автор не говорит о реализации экономических форм? Потому, что он незаметно для самого себя перескочил уже с социалистического переворота на демократический. Если же так (это во-вторых), то совершенно ошибочно автор говорит tout court (просто-напросто) о «воле всей буржуазии», потому что эпоха демократического переворота отличается как раз различием воли разных слоев буржуазии, только избавляющейся от абсолютизма. Говорить о демократическом перевороте и ограничиваться простым и го­лым противопоставлением пролетариата и буржуазии есть чистая несообразность , ибо этот переворот знаменует именно тот период развития общества, когда масса его сто­ит собственно между пролетариатом и буржуазией, составляет из себя обширнейший мелкобуржуазный, крестьянский слой. У этого гигантского слоя, именно потому, что демократический переворот еще не совершен, гораздо больше общих интересов с про­летариатом в деле реализации политических форм, чем у «буржуазии» в настоящем и узком значении этого слова. В непонимании этой простой вещи один из главных ис­точников мартыновской путаницы.

Дальше: «... Если так, то путем простого устрашения большинства буржуазных эле­ментов революционная борьба пролетариата может привести только к одному, — к восстановлению абсолютизма в его первоначальном виде, — и пролетариат, конечно, перед этим возможным результатом не остановится, он не откажется от устрашения буржуазии на худой конец, если дело будет клониться решительно к тому, чтобы мни­мой конституционной уступкой оживить и укрепить разлагающуюся

В рукописи вместо «чистая несообразность» — «величайшая глупость». Ред.

10___________________________ В. И. ЛЕНИН

самодержавную власть. Но, выступая на борьбу, пролетариат, само собою разумеется, имеет в виду не этот худой конец».

Вы понимаете что-нибудь, читатель? Пролетариат не остановится перед устрашени­ем, ведущим к восстановлению абсолютизма, в случае, если будет грозить мнимокон-ституционная уступка! Это все равно, как если бы я сказал: мне грозит египетская казнь в виде однодневного разговора с одним Мартыновым; поэтому на худой конец я прибе­гаю к устрашению, которое может привести только к двухдневному разговору с Мар­тыновым и Мартовым. Ведь это просто сапоги всмятку, почтеннейший!

Мысль, которая мерещилась Мартынову, когда он писал воспроизведенную нами бессмыслицу, состоит в следующем: если в эпоху демократического переворота проле­тариат станет устрашать буржуазию социалистической революцией, то это поведет только к реакции, ослабляющей и демократические завоевания. Только и всего. Ни о восстановлении абсолютизма в первоначальном виде, ни о готовности пролетариата на худой конец прибегать к худой глупости не может быть, понятно, и речи. Все дело сво­дится опять-таки к тому различию между демократическим и социалистическим пере­воротом, которое Мартынов забывает, к существованию того гигантского крестьянско­го и мелкобуржуазного населения, которое демократический переворот поддержать способно, а социалистический в данную минуту не способно.

Послушаем нашего умного Мартынова еще: «... Очевидно, борьба между пролета­риатом и буржуазией накануне буржуазной революции должна в некоторых отношени­ях отличаться от этой же борьбы в ее заключительной стадии, накануне социалистиче­ской революции...». Да, это очевидно, и если бы Мартынов подумал, в чем именно со­стоит это отличие, то он вряд ли написал бы предшествующую галиматью да и всю свою брошюру.

«... Борьба за влияние на ход и исход буржуазной революции может выразиться только в том, что проле-

_____________ СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИЯ И ВРЕМЕННОЕ РЕВ. ПРАВИТЕЛЬСТВО_____________ П

тариат будет оказывать революционное давление на волю либеральной и радикальной буржуазии, что более демократические «низы» общества заставят его «верхи» согла­ситься довести буржуазную революцию до ее логического конца. Она выразится в том, что пролетариат будет в каждом случае ставить перед буржуазией дилемму: либо назад в тиски абсолютизма, в которых она задыхается, либо вперед с народом».

Эта тирада — центральный пункт брошюры Мартынова. Тут вся ее соль, все ее ос­новные «идеи». И чем же оказываются эти умные идеи? Посмотрите: что такое эти «низы» общества, этот «народ», о котором, наконец, вспомнил наш мудрец? Это имен­но тот многомиллионный мелкобуржуазный городской и крестьянский слой, который вполне способен выступить революционным демократом. А что такое это давление пролетариата плюс крестьянства на верхи общества, что такое это движение пролета­риата вместе с народом вперед вопреки верхам общества? Это и есть та революционная демократическая диктатура пролетариата и крестьянства, против которой ратует наш хвостист! Он боится только додумать до конца, боится назвать вещи их настоящим

именем. Он говорит поэтому слова, значения которых не понимает, он робко повторяет,

* с смешными и неумными выкрутасами , лозунги, настоящий смысл которых от него

ускользает. Только с хвостистом и возможен поэтому такой курьез в самой «интерес­ной» части его заключительных выводов: революционное давление и пролетариата и «народа» на верхи общества, но без революционно-демократической диктатуры проле­тариата и крестьянства, — до этого мог договориться только Мартынов! Мартынов хо­чет, чтобы пролетариат грозил верхам общества, что он с народом пойдет вперед, но чтобы в то же время пролетариат твердо решил с своими новоискровскими вождями не идти вперед по демократическому пути, ибо это есть путь революционно-демократической диктатуры. Мартынов хочет,

Мы уже отмечали нелепость мысли, чтобы пролетариат хотя на худой из худых концов мог толкать буржуазию назад.

12___________________________ В. И. ЛЕНИН

чтобы пролетариат оказывал давление на волю верхов обнаружением своего безволия. Мартынов хочет, чтобы пролетариат побуждал верхи «согласиться» довести буржуаз­ную революцию до ее логического демократическо-республиканского конца, побуждал тем, что выражал свою собственную боязнь взять на себя вместе с народом это доведе­ние революции до конца, взять на себя власть и демократическую диктатуру. Мартынов хочет, чтобы пролетариат был авангардом в демократическом перевороте, и поэтому умный Мартынов пугает пролетариат перспективой участия во временном революци­онном правительстве в случае успеха восстания!

Дальше некуда идти в реакционном хвостизме. Мартынову, как святому человеку, надо земно поклониться за то, что он довел до конца хвостистские тенденции новой «Искры» и выразил их рельефно и систематически по самому злободневному и корен­ному политическому вопросу .

III

В чем источник мартыновской путаницы? В смешении демократического и социали­стического переворотам забвении роли промежуточного, между «буржуазией» и «про­летариатом» стоящего народного слоя (мелкобуржуазная масса городской и деревен­ской бедноты, «полупролетарии», полухозяйчики), в непонимании истинного значения нашей программы-минимум. Мартынов слыхал, что социалисту неприлично участво­вать в буржуазном министерстве (когда пролетариат борется за социалистический пе­реворот) и поспешил «понять» это так, что не следует участвовать вместе с революци­онной буржуазной демократией в революционно-демократическом перевороте и в той диктатуре, которая необходима для полного осуществления такого переворота. Марты­нов читал нашу программу-минимум, но не заметил, что строгое выделение в ней пре-образо-

Статья была уже набрана, когда мы получили № 93 «Искры», к которому нам еще придется вернуть-

ся¹⁰.

_____________ СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИЯ И ВРЕМЕННОЕ РЕВ. ПРАВИТЕЛЬСТВО_____________ 13

ваний, осуществимых на почве буржуазного общества, в отличие от социалистических преобразований, имеет не книжное только значение, а самое жизненное, практическое ; он не заметил, что в революционный период она подлежит немедленной проверке и применению на деле. Мартынов не подумал, что отказ от идеи революционно-демократической диктатуры в эпоху падения самодержавия равносилен отказу от осу­ществления нашей программы-минимум. В самом деле, вспомните только все экономи­ческие и политические преобразования, выставленные в этой программе, требования республики, народного вооружения, отделения церкви от государства, полных демо­кратических свобод, решительных экономических реформ. Разве не ясно, что проведе­ние этих преобразований на почве буржуазного строя немыслимо без революционно-демократической диктатуры низших классов? Разве не ясно, что речь идет тут именно не об одном пролетариате в отличие от «буржуазии» , а о «низших классах», которые являются активными двигателями всякого демократического переворота? Эти классы — пролетариат плюс десятки миллионов городской и деревенской бедноты, живущей в условиях мелкобуржуазного существования. Принадлежность к буржуазии весьма мно­гих представителей этой массы несомненна. Но еще более несомненно, что в интересах этой массы лежит полное осуществление демократизма и что чем просвещеннее эта масса, тем неизбежнее ее борьба за это полное осуществление. Социал-демократ нико­гда не забудет, конечно, о двойственной политико-экономической натуре мелкобуржу­азной городской и сельской массы, он никогда не забудет о необходимости отдельной и самостоятельной классовой организации борющегося за социализм пролетариата. Но он не забудет также, что у этой массы есть «кроме прошлого будущее, кроме

В рукописи: «... в отличие от социалистических преобразований, имеет не книжное только, не дог­матическое значение, которое охотно придают ей марксистские начетчики, а самое жизненное, практиче­ское...». Ред.

В рукописи после слов «от буржуазии» следует: «(как рассуждает начетчик, применяющий не к месту вполне законченные и чистые категории буржуазного строя, накануне его краха)». Ред.

14___________________________ В. И. ЛЕНИН

предрассудков рассудок»¹¹, толкающий ее вперед, к революционно-демократической диктатуре; он не забудет, что просвещение дается не одной книжкой, и даже не столько книжкой, сколько самим ходом революции, раскрывающей глаза, дающей политиче­скую школу. При таких условиях теория, отказывающаяся от идеи революционно-демократической диктатуры, не может быть названа иначе, как философическим оп-

*

равданием политической отсталости .

Революционный социал-демократ с презрением отбросит от себя подобную теорию. Накануне революции он будет не только указывать «худой конец» ее . Нет, он будет также указывать на возможность лучшего конца. Он будет мечтать, — он обязан меч­тать, если он не безнадежный филистер, — о том, что после гигантского опыта Европы, после невиданного размаха энергии рабочего класса в России, нам удастся разжечь, как никогда, светильник революционного света перед темной и забитой массой, нам удаст­ся, — благодаря тому, что мы стоим на плечах целого ряда революционных поколений Европы, — осуществить с невиданной еще полнотой все демократические преобразо­вания, всю нашу программу-минимум; нам удастся добиться того, чтобы русская рево­люция была не движением нескольких месяцев, а движением многих лет, чтобы она привела не к одним только мелким уступкам со стороны властей предержащих, а к полному ниспровержению этих властей. А если это удастся, — тогда... тогда револю­ционный пожар зажжет Европу; истомившийся в буржуазной реакции европейский ра­бочий поднимется в свою очередь и покажет нам, «как это делается»; тогда революци­онный подъем Европы окажет обратное действие на Россию и из эпохи нескольких ре­волюционных лет сделает эпоху нескольких революционных десятилетий, тогда... но мы успеем еще не раз поговорить о том, что мы сделаем «тогда», поговорить

В рукописи: «... философическим рассмотрением «задней» русского пролетариата». Ред. В рукописи после слова «ее» следует: «(и никогда уже не будет усматривать этот худой конец в ви­де невозможного и немыслимого «восстановления абсолютизма в его первоначальном виде»)». Ред.

_____________ СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИЯ И ВРЕМЕННОЕ РЕВ. ПРАВИТЕЛЬСТВО_____________ 15

не из проклятого женевского далека, а перед тысячными собраниями рабочих на ули­цах Москвы и Петербурга, перед свободными сходками русских «мужиков».

IV

Филистерам новой «Искры» и ее «властителю дум», нашему доброму начетчику Мартынову, чужды и странны, разумеется, такие мечты. Они боятся полного осуществ­ления нашей программы-минимум путем революционной диктатуры простого и черно­го народа. Они боятся за свою собственную сознательность, боятся потерять указку по вызубренной (но не продуманной) книжке, боятся оказаться не в состоянии отличить правильные и смелые шаги демократических преобразований от авантюристских прыжков неклассового, народнического социализма или анархизма. Их филистерская душа справедливо подсказывает им, что при быстром ходе вперед труднее отличить верный путь и быстро решать сложные и новые вопросы, чем при рутине будничной, мелкой работы; поэтому они инстинктивно шепчут: чур меня, чур меня! да минует ме­ня чаша революционно-демократической диктатуры! как бы не погибнуть! господа! вы уже лучше «медленным шагом, робким зигзагом»!..

Неудивительно, что Парвусу, который так великодушно поддерживал новоискров-цев, пока дело шло преимущественно о кооптации старейших и заслуженных, тяжело стало в конце концов в подобном болотном обществе. Неудивительно, что он стал ис­пытывать в нем все чаще taedium vitae, тошноту жизни. И он, наконец, взбунтовался. Он не ограничился защитой смертельно перепугавшего новую «Искру» лозунга «орга­низовать революцию», не ограничился воззваниями, которые «Искра» отпечатала от­дельными листками, спрятав даже по случаю «якобинских» ужасов упоминание о соци­ал-демократической рабочей партии . Нет. Освободившись от кошмара премудрой ак-сельродовской

Не знаю, заметили ли наши читатели характерный фант: среди кучи хлама, издаваемого новой «Ис­крой» в виде листков, были хорошие листки, подписанные Парвусом. Редакция «Искры» отвернулась именно от этих листков, не пожелав упомянуть ни о нашей партии, ни о своем издательстве.

16___________________________ В. И. ЛЕНИН

(или люксембурговской?) теории организации-процесса, Парвус сумел, наконец, пойти вперед, вместо того, чтобы пятиться, подобно раку, назад. Он не захотел делать «Сизи­фову работу»¹² бесконечных поправок к мартыновским и мартовским глупостям. Он выступил прямо (к сожалению, вместе с Троцким) с защитой идеи революционно-демократической диктатуры , идеи об обязанности социал-демократии принять участие во временном революционном правительстве после низвержения самодержавия. Тыся­чу раз прав Парвус, когда он говорит, что социал-демократия не должна бояться сме­лых шагов вперед, не должна опасаться нанесения совместных «ударов» врагу рука об руку с революционной буржуазной демократией, при обязательном (очень кстати на­поминаемом) условии не смешивать организации; врозь идти, вместе бить; не скрывать разнородности интересов; следить за своим союзником, как за своим врагом, и т. д.

Но чем горячее наше сочувствие всем этим лозунгам отвернувшегося от хвостистов революционного социал-демократа , тем неприятнее поразили нас некоторые невер­ные ноты, взятые Парвусом. И не из придирчивости отмечаем мы эти маленькие невер­ности, а потому что кому много дано, с того много и спросится. Всего опаснее было бы теперь, если бы верная позиция Парвуса была скомпрометирована его собственной не­осмотрительностью. Именно к числу по меньшей мере неосмотрительных фраз в раз­бираемом предисловии Парвуса

В рукописи: «Он выступил прямо (к сожалению, вместе с пустозвоном Троцким в предисловии к его пустозвонной брошюре «До 9 января») с защитой идеи революционно-демократической диктатуры...». Ред.

" В рукописи имеется подстрочное примечание: «О брошюре Троцкого с предисловием Парвуса, из­данной в типографии партии, «Искра» по существу поднятого вопроса хранит скромненько молчание. Ей, разумеется, не выгодно распутывать путаницу: Мартынов в лес, Парвус по дрова, а мы помолчим, пока Плеханов вытащит за уши Мартова! Это называется у нас «идейным руководством партии»! Кста­ти, один «формалистический» курьез. Наши Соломоны в Совете постановили, что заголовок партии до­пустим лишь на брошюрах, изданных по поручению партийных организаций. Интересно бы узнать у Со­ломонов, какая организация поручила издавать брошюры Надеждина, Троцкого и других? Или правы были те, кто объявил вышеназванное «постановление» дрянной кружковой выходкой против издательст­ва Ленина?». Ред.

_____________ СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИЯ И ВРЕМЕННОЕ РЕВ. ПРАВИТЕЛЬСТВО_____________ 17

к брошюре Троцкого относятся следующие: «Если мы хотим обособить революцион­ный пролетариат от других политических течений, то мы должны уметь стоять идейно во главе революционного движения» (это верно), «быть революционнее всех». Это не­верно. То есть, это неверно, если взять это положение в том общем смысле, который придан ему фразой Парвуса, это неверно с точки зрения читателя, который берет это предисловие как нечто самодовлеющее, независимо от Мартынова и новоискровцев, не упоминаемых Парвусом. Если взглянуть на это положение диалектически, т. е. относи­тельно, конкретно, всесторонне, не подражая тем литературным наездникам, которые даже много лет спустя выхватывают из цельного произведения отдельные фразы и из­вращают их смысл, — тогда ясно будет, что это направлено Парвусом именно против хвостизма и, постольку это справедливо (сравни особенно последующие слова Парву­са: «если мы отстанем от революционного развития» и т. д.). Но читатель не может же иметь в виду одних хвостистов, и среди опасных друзей революции из лагеря револю­ционеров кроме хвостистов есть еще совсем другие люди, есть «социалисты-революционеры», есть люди, вовлекаемые потоком событий, беспомощные пред рево­люционной фразой, как Надеждины, или такие, у которых инстинкт заменяет револю­ционное миросозерцание (вроде Гапона). Об них позабыл Парвус, и позабыл потому, что его изложение, развитие его мысли шло не свободно, а связанное приятным воспо­минанием о той мартыновщине, от которой он старается предостеречь читателя. Изло­жение Парвуса недостаточно конкретно, ибо он не считается со всей той совокупно­стью различных, имеющихся в России, революционных течений, которые неизбежны в эпоху демократического переворота и естественно отражают классовую нерасчленен­ность общества в такую эпоху. Неясные, иногда даже реакционные социалистические мысли совершенно естественно облекают в такое время революционно-демократические программы, прячась за революционную фразу (вспомните социали­стов-революционеров и Надеждина, который, кажется, изменил

18___________________________ В. И. ЛЕНИН

только званье, перешедши от «революционеров-социалистов» к новой «Искре»). А при подобных условиях мы, социал-демократы, никогда не можем и не станем ставить ло­зунга: «быть революционнее всех». За революционностью оторванного от классовой почвы демократа, щеголяющего фразой, падкого на ходкие и дешевые (особенно в аг­рарной области) лозунги, мы и не подумаем угоняться; мы, напротив того, всегда будем относиться к ней критически, разоблачать действительное значение слов, действитель­ное содержание идеализируемых великих событий, уча трезвому учету классов и от­тенков внутри классов в самые горячие моменты революции.

Точно так же неверны, и по той же причине, положения Парвуса, что «революцион­ное временное правительство в России будет правительством рабочей демократии», что «если социал-демократия будет во главе революционного движения русского пролета­риата, то это правительство будет социал-демократическим», что социал-демократическое временное правительство «будет целостное правительство с социал-демократическим большинством». Этого не может быть, если говорить не о случай­ных, мимолетных эпизодах, а о сколько-нибудь длительной, сколько-нибудь способной оставить след в истории революционной диктатуре. Этого не может быть, потому что сколько-нибудь прочной (конечно, не безусловно, а относительно) может быть лишь революционная диктатура, опирающаяся на громадное большинство народа. Русский же пролетариат составляет сейчас меньшинство населения России. Стать громадным, подавляющим большинством он может лишь при соединении с массой полупролетари­ев, полухозяйчиков, т. е. с массой мелкобуржуазной городской и сельской бедноты. И такой состав социального базиса возможной и желательной революционно-демократической диктатуры отразится, конечно, на составе революционного прави­тельства, сделает неизбежным участие в нем или даже преобладание в нем самых раз­ношерстных представителей революционной демократии. Было бы крайне вредно де­лать себе на этот счет какие

_____________ СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИЯ И ВРЕМЕННОЕ РЕВ. ПРАВИТЕЛЬСТВО_____________ 19

бы то ни было иллюзии. Если пустозвон Троцкий пишет теперь (к сожалению, рядом с Парвусом), что «свящ. Гапон мог появиться однажды», что «второму Гапону нет мес­та», то это исключительно потому, что он пустозвон. Если бы в России не было места второму Гапону, то у нас не было бы места и для действительно «великой», до конца доходящей, демократической революции. Чтобы стать великой, чтобы напомнить 1789—1793, а не 1848—1850-ые годы, и превзойти их, она должна поднять к активной жизни, к героическим усилиям, к «основательному историческому творчеству» гигант­ские массы, поднять из страшной темноты, из невиданной забитости, из невероятной одичалости и беспросветной тупости. Она уже поднимает, она поднимет их, — это дело облегчает своим судорожным сопротивлением само правительство, но, разумеется, о продуманном политическом сознании, о социал-демократическом сознании этих масс и их многочисленных «самобытных», народных и даже мужицких вожаков не может быть и речи. Они не могут теперь же, не проделав ряда революционных испытаний, стать социал-демократами не только в силу темноты (революция просвещает, повторя­ем, со сказочной быстротой), а потому, что их классовое положение не есть пролетар­ское, потому, что объективная логика исторического развития ставит перед ними в на­стоящую минуту задачи совсем не социалистического, а демократического переворота. И в этом перевороте со всей энергией будет участвовать революционный пролетари­ат, отметая от себя жалкий хвостизм одних и революционную фразу других, внося классовую определенность и сознательность в головокружительный вихрь событий, идя неуклонно и смело вперед, не страшась революционно-демократической диктату­ры, а страстно желая ее, борясь за республику и полную республиканскую свободу, за серьезные экономические реформы, чтобы создать себе действительно широкую и дей­ствительно достойную XX века арену борьбы за социализм.

20

РЕВОЛЮЦИОННАЯ ДЕМОКРАТИЧЕСКАЯ

ДИКТАТУРА ПРОЛЕТАРИАТА

И КРЕСТЬЯНСТВА

Вопрос об участии социал-демократии во временном революционном правительстве выдвинут на очередь не столько ходом событий, сколько теоретическими рассужде­ниями социал-демократов одного направления. В двух фельетонах (№№ 13 и 14) мы разобрали рассуждения Мартынова , впервые выдвинувшего этот вопрос. Оказывается, однако, что интерес к нему так велик, а недоразумения, порождаемые указанными рас­суждениями (смотри особенно № 93 «Искры»), так громадны, что необходимо еще раз остановиться на этом вопросе. Как бы ни оценивали социал-демократы вероятность то­го, что нам придется в недалеком будущем не только теоретически решать этот вопрос, во всяком случае ясность ближайших целей необходима для партии. Без ясного ответа на этот вопрос невозможна уже теперь выдержанная, чуждая шатаний или недомолвок, пропаганда и агитация.

Попытаемся восстановить сущность спорного вопроса. Если мы хотим не только ус­тупок от самодержавия, а настоящего низвержения его, то мы должны добиваться за­мены царского правительства временным революционным правительством, которое, с одной стороны, созвало бы учредительное собрание на основании действительно все­общего, прямого и равного избирательного права с тайной подачей голосов и которое,

См. настоящий том, стр. 1—19. Ред.

Обложка брошюры В. И. Ленина

«Революционная демократическая диктатура

пролетариата и крестьянства». — 1905 г.

21

_______________ РЕВ. ДЕМ. ДИКТАТУРА ПРОЛЕТАРИАТА И КРЕСТЬЯНСТВА______________ 23

с другой стороны, было бы в состоянии на деле провести полную свободу на время вы­боров. И вот спрашивается, позволительно ли социал-демократической рабочей партии участвовать в таком временном революционном правительстве? Вопрос этот поставили впервые представители оппортунистического крыла нашей партии, именно Мартынов, еще до 9 января, причем он, а вслед за ним и «Искра», решили этот вопрос отрицатель­но. Мартынов старался довести до абсурда взгляды революционных социал-демократов, пугая их тем, что в случае успешной работы над организацией революции, в случае руководства вооруженным народным восстанием со стороны нашей партии, нам придется участвовать во временном революционном правительстве. А такое уча­стие есть недопустимый «захват власти», есть непозволительный, для классовой соци­ал-демократической партии, «вульгарный жоресизм».

Остановимся на рассуждениях сторонников этого взгляда. Находясь во временном правительстве, говорят нам, социал-демократия будет держать в руках власть; а социал-демократия, как партия пролетариата, не может держать в руках власть, не пытаясь осуществить нашей программы-максимум, т. е. не пытаясь осуществить социалистиче­ского переворота. А на таком предприятии она неизбежно в настоящее время потерпит поражение и только осрамит себя, только сыграет на руку реакции. Поэтому-де участие социал-демократии во временном революционном правительстве недопустимо.

Это рассуждение основано на смешении демократического и социалистического пе­реворотов, — борьбы за республику (включая сюда и всю нашу программу-минимум) и борьбы за социализм. Пытаясь немедленно поставить своей целью социалистический переворот, социал-демократия действительно лишь осрамила бы себя. Именно против подобных смутных и неясных идей наших «социалистов-революционеров» и воевала, однако, всегда социал-демократия. Именно поэтому настаивала она всегда на буржуаз­ном характере предстоящей России революции, именно поэтому строго

24___________________________ В. И. ЛЕНИН

требовала отделения демократической программы-минимум от социалистической про-граммы-максимум. Забыть все это могут во время переворота отдельные социал-демократы, склонные пасовать перед стихийностью, но не партия в целом. Сторонники этого ошибочного мнения впадают в преклонение перед стихийностью, думая, что ход вещей заставит социал-демократию, в таком положении, взяться вопреки ее воле за осуществление социалистического переворота. Если бы это было так, тогда, значит, не­верна была бы наша программа, тогда она не соответствовала бы «ходу вещей»: пре­клоняющиеся перед стихийностью люди как раз и боятся этого, боятся за верность на­шей программы. Но их боязнь (психологическое объяснение которой мы старались на­метить в наших фельетонах) неосновательна до последней степени. Наша программа верна. Именно ход вещей подтвердит ее непременно, и чем дальше, тем больше. Имен­но ход вещей «навяжет» нам безусловную необходимость отчаянной борьбы за респуб­лику, именно он практически направит как раз в эту сторону наши силы, силы полити­чески-активного пролетариата. Именно ход вещей неизбежно навяжет нам при демо­кратическом перевороте такую массу союзников из мелкой буржуазии и крестьянства, реальные потребности которых потребуют как раз проведения программы-минимум, что опасения слишком быстрого перехода к программе-максимум являются прямо смешными.

Но, с другой стороны, именно эти союзники из мелкобуржуазной демократии вызы­вают новые опасения среди социал-демократов известного направления, именно опасе­ния насчет «вульгарного жоресизма». Участвовать в правительстве вместе с буржуаз­ной демократией запрещено резолюцией Амстердамского конгресса¹³, это есть жоре­сизм, т. е. бессознательное предательство интересов пролетариата, превращение проле­тариата в прихвостня буржуазии, развращение его мишурой власти, на деле безусловно недостижимой в буржуазном обществе.

Это рассуждение не менее ошибочно. Оно показывает, что авторы его выучили на память хорошие резолюции,

_______________ РЕВ. ДЕМ. ДИКТАТУРА ПРОЛЕТАРИАТА И КРЕСТЬЯНСТВА______________ 25

но не поняли значения их; — зазубрили некоторые антижоресистские словечки, но не продумали их и применяют поэтому совсем некстати; — усвоили себе букву, но не дух последних уроков международной революционной социал-демократии. Кто хочет с диалектически-материалистической точки зрения оценить жоресизм, тот должен строго отделить субъективные мотивы и объективные исторические условия. Субъективно, Жорес хотел спасать республику, вступая для этого в союз с буржуазной демократией. Объективные условия этого «опыта» состояли в том, что республика во Франции была уже фактом и никакой серьезной опасности ей не грозило, — что рабочий класс имел полную возможность развития самостоятельной классовой политической организации и недостаточно пользовался этой возможностью под влиянием, отчасти, как раз обилия мишурных парламентских упражнений его вожаков, — что на деле перед рабочим классом объективно выдвигались уже историей задачи социалистического переворота, от которого отманивали пролетариат Мильераны посулом крохотных социальных ре­форм.

Теперь возьмите Россию. Субъективно, такие революционные социал-демократы, как впередовцы или Парвус, хотят отстоять республику, вступая для этого в союз с ре­волюционной буржуазной демократией. Объективные условия отличаются от француз­ских как небо от земли. Объективно, исторический ход вещей поставил теперь русский пролетариат как раз перед задачей демократического буржуазного переворота (все со­держание которого мы обозначаем для краткости словом республика); перед этой же задачей стоит весь народ, т. е. вся масса мелкой буржуазии и крестьянства; без этого переворота немыслимо сколько-нибудь широкое развитие самостоятельной классовой организации для социалистического переворота.

Представьте себе конкретно все различие объективных условий и скажите: что сле­дует думать о людях, которые забывают это различие, увлекаясь сходством некоторых слов, подобием некоторых букв, одинаковостью субъективной мотивировки?

26___________________________ В. И. ЛЕНИН

Так как Жорес во Франции преклонялся перед буржуазной социальной реформой, неправильно прикрывая себя субъективной целью борьбы за республику, то поэтому мы, русские социал-демократы, должны отказаться от серьезной борьбы за республику! Ведь к этому, именно к этому сводится премудрость новоискровцев.

В самом деле, не ясно ли, что борьба за республику немыслима для пролетариата без союза его с мелкобуржуазной массой народа? Не ясно ли, что без революционной дик­татуры пролетариата и крестьянства нет ни тени надежды на успех этой борьбы? Один из главных недостатков разбираемого взгляда состоит в его мертвенности, шаблонно­сти, в том, что упускаются из виду условия революционного времени. Бороться за рес­публику и в то же время отказываться от революционной демократической диктатуры это все равно, как если бы Ойяма решил бороться с Куропаткиным под Мукденом, за­ранее отказавшись от мысли самому вступить в Мукден. Ведь если мы, революцион­ный народ, т. е. пролетариат и крестьянство, хотим «вместе бить» самодержавие, то мы должны также вместе добить, вместе убить его, вместе отбить неизбежные попытки реставрировать его! (Оговариваемся еще раз во избежание возможных недоразумений, что мы разумеем под республикой не только и даже не столько форму правления, сколько всю совокупность демократических преобразований нашей программы-минимум.) Нужно поистине школьническое понятие об истории, чтобы представлять себе дело без «скачков» в виде какой-то медленно и равномерно восходящей прямой линии: сначала будто бы очередь за либеральной крупной буржуазией — уступочки самодержавия, потом за революционной мелкой буржуазией — демократическая рес­публика, наконец за пролетариатом — социалистический переворот. Эта картина верна в общем и целом, верна «на долгом», как говорят французы, на каком-нибудь протяже­нии столетия (напр., для Франции, с 1789 по 1905 год), но составлять себе по этой кар­тине план собственной деятельности в революционную эпоху, — для этого надо быть виртуозом филистерства.

_______________ РЕВ. ДЕМ. ДИКТАТУРА ПРОЛЕТАРИАТА И КРЕСТЬЯНСТВА______________ 27

Если русское самодержавие не сумеет вывернуться даже теперь, отделавшись куцей конституцией, если оно будет не только поколеблено, а действительно свергнуто, то­гда, очевидно, потребуется гигантское напряжение революционной энергии всех пере­довых классов, чтобы отстоять это завоевание. А это «отстоять» и есть не что иное, как революционная диктатура пролетариата и крестьянства! Чем больше мы завоюем те­перь, чем энергичнее мы будем отстаивать завоеванное, тем меньше сможет отнять впоследствии неизбежная будущая реакция, тем короче будут эти интервалы реакции, тем легче будет задача для пролетарских борцов, идущих вслед за нами.

А тут являются люди, которые наперед хотят, до борьбы, отмерить точно аршином «по Иловайскому» скромненький кусочек будущих завоеваний, которые до падения самодержавия, даже еще до 9-го января вздумали стращать рабочий класс России пуга­лом ужасной революционной демократической диктатуры! И эти аршинники претен­дуют на название революционных социал-демократов...

Участвовать во временном правительстве вместе с буржуазной революционной де­мократией, — плачутся они, — да ведь это значит освящать буржуазный строй, освя­щать сохранение тюрем и полиции, безработицы и нищеты, собственности и проститу­ции. Это довод, достойный либо анархистов, либо народников. Социал-демократия не отворачивается от борьбы за политическую свободу на том основании, что это есть буржуазная политическая свобода. Социал-демократия смотрит на «освящение» бур­жуазного строя с исторической точки зрения. Когда Фейербаха спросили, освящает ли он материализм Бюхнера, Фогта и Молешотта, он отвечал: я освящаю материализм в его отношении к прошлому, но не в его отношении к будущему. Вот точно так же и со­циал-демократия освящает буржуазный строй. Она никогда не боялась и никогда не побоится сказать, что освящает республикански-демократический буржуазный строй по сравнению с самодержавно-крепостническим буржуазным строем. Но она «освяща­ет»

28___________________________ В. И. ЛЕНИН

буржуазную республику лишь как последнюю форму классового господства, освящает ее как наиболее удобную арену для борьбы пролетариата с буржуазией, освящает не за ее тюрьмы и полицию, собственность и проституцию, а для широкой и свободной борьбы против этих милых учреждений.

Конечно, мы далеки от мысли утверждать, что участие наше в революционном вре­менном правительстве не влечет за собой для социал-демократии никаких опасностей. Нет и не может быть такой формы борьбы, такого политического положения, которое бы не влекло за собой опасностей. Если нет революционного классового инстинкта, ес­ли нет цельного миросозерцания, стоящего на уровне науки, если нет (не во гнев будь сказано товарищам-новоискровцам) царя в голове, — тогда опасно и участие в стачках — может повести к «экономизму», — и участие в парламентской борьбе — может кон­читься парламентским кретинизмом¹⁴, — и поддержка земской либеральной демокра­тии — может привести к «плану земской кампании». Тогда опасно даже читать по ис­тории французской революции полезнейшие сочинения Жореса и Олара — может при­вести к брошюре Мартынова о двух диктатурах.

Разумеется, если бы социал-демократия хоть на минуту забыла о классовой особно-сти пролетариата от мелкой буржуазии, если бы она заключила не вовремя невыгодный для нас союз с той или иной не заслуживающей доверия интеллигентской мелкобуржу­азной партией, если бы социал-демократия хоть на минуту упустила из виду свои само­стоятельные цели и необходимость (при всех и всяких политических ситуациях и конъюнктурах, при всех и всяких политических поворотах и переворотах) ставить во главу угла развитие классового самосознания пролетариата и его самостоятельной по­литической организации, — тогда участие во временном революционном правительст­ве было бы крайне опасно. Но при этом условии, повторяем, и в такой же мере опасен любой политический шаг. До какой степени неосновательно приурочение этих воз­можных опасений к теперешней постановке ближайших

РЕВ. ДЕМ. ДИКТАТУРА ПРОЛЕТАРИАТА И КРЕСТЬЯНСТВА______________ 29

задач революционной социал-демократией, это покажут всем самые простые справки. Не будем говорить о себе, не станем воспроизводить многочисленных заявлений, пре­достережений, указаний по рассматриваемому нами вопросу в газете «Вперед», — со­шлемся на Парвуса. Высказываясь за участие социал-демократии во временном рево­люционном правительстве, он со всей энергией подчеркивает условия, которых нико­гда не должны мы забывать: вместе бить, врозь идти, не смешивать организаций, смот­реть за союзником, как за врагом, и т. д. Мы не останавливаемся подробнее на этой стороне дела, уже отмеченной в фельетоне.

Нет, действительная политическая опасность для социал-демократии лежит в на­стоящее время совсем не там, где ее ищут новоискровцы. Не мысль о революционной демократической диктатуре пролетариата и крестьянства должна страшить нас, а тот дух хвостизма и мертвенности , который разлагающе действует на партию пролетариа­та, выражаясь во всевозможных теориях организации-процесса, вооружения-процесса и т. п. Возьмите, например, новейшую попытку «Искры» провести различие между вре­менным революционным правительством и революционной демократической диктату­рой пролетариата и крестьянства. Разве это не образец мертвенной схоластики? Люди, сочиняющие такие различия, способны нанизывать красивые слова, но совершенно не­способны думать. Отношение между указанными понятиями на самом деле приблизи­тельно таково, как отношение между юридической формой и классовым содержанием. Кто говорит: «временное революционное правительство», тот подчеркивает государст­венно-правовую сторону дела, происхождение правительства не из закона, а из рево­люции, временный характер правительства, связанного будущим учредительным соб­ранием. Но какова бы ни была форма, каково бы ни было происхождение, каковы бы ни были

В рукописи: «... дух хвостизма, филистерства, буквоедства, шаблонности и мертвенности». Здесь и ниже, в подстрочных примечаниях, восстанавливаются по рукописи наиболее важные места, правленные для газеты М. С. Ольминским. Ред.

30___________________________ В. И. ЛЕНИН

условия, ясно во всяком случае, что временное революционное правительство не может не опираться на известные классы. Достаточно вспомнить эту азбучную вещь, — чтобы видеть, что временное революционное правительство не может быть ничем иным, как революционной диктатурой пролетариата и крестьянства. Следовательно, различие, проводимое «Искрой», только тащит партию назад, к бесплодным словесным спорам, от задачи конкретного анализа классовых интересов в русской революции.

Или возьмите другое рассуждение «Искры». По поводу возгласа: да здравствует ре­волюционное временное правительство! она назидательно замечает: «сочетание слов «да здравствует» и «правительство» сквернит уста». Разве это не пустозвонная фраза? Они говорят о свержении самодержавия и в то же время боятся осквернить себя при­ветствием революционному правительству! Удивительно, право, что они не боятся оск­вернения от приветствия республике: ведь республика необходимо предполагает пра­вительство, и ни один социал-демократ никогда не сомневался в том, что именно бур­жуазное правительство. Какая же разница между приветствованием временного рево­люционного правительства и приветствованием демократической республики? Неуже­ли социал-демократия, политическая руководительница самого революционного клас­са, должна уподобиться анемичной и истеричной старой деве, которая жеманно настаи­вает на необходимости фигового листка: приветствовать то, что подразумевает буржу­азно-демократическое правительство, можно, но приветствовать прямо временное ре­волюционно-демократическое правительство нельзя?

Картина: петербургское рабочее восстание победило. Самодержавие свергнуто. Про­возглашено временное революционное правительство. Вооруженные рабочие ли-

В рукописи после слова «фраза» следует: «И разве одной ее недостаточно, чтобы констатировать некоторый процесс идейного гниения в некоторой части социал-демократов? Ведь это точка зрения не авангарда пролетариата, а хвоста его, это не политические руководители, а политические резонеры, это не революционеры, а филистеры». Ред.

_______________ РЕВ. ДЕМ. ДИКТАТУРА ПРОЛЕТАРИАТА И КРЕСТЬЯНСТВА______________ 31

куют при возгласах: да здравствует временное революционное правительство! В сторо­не стоят новоискровцы и, вознося горе свои целомудренные очи, бия себя в свои мо­рально-чуткие сердца, изрекают: благодарим тебя, господи, что мы не похожи на этих мытарей, что мы не осквернили себе уста такими сочетаниями слов...

Нет и тысячу раз нет, товарищи! Не бойтесь осквернить себя самым энергичным, ни перед чем не останавливающимся участием вместе с революционной буржуазной де­мократией в республиканском перевороте. Не преувеличивайте опасностей этого уча­стия, с которыми вполне может сладить наш организованный пролетариат. Месяцы ре­волюционной диктатуры пролетариата и крестьянства сделают больше, чем десятиле­тия мирной, отупляющей атмосферы политического застоя. Если русский рабочий класс после 9-го января сумел в условиях политического рабства мобилизовать более миллиона пролетариев для коллективного, стойкого и выдержанного выступления, — то при условиях революционно-демократической диктатуры мы мобилизуем десятки миллионов городской и деревенской бедноты, мы сделаем из русской политической ре­волюции пролог европейского социалистического переворота.

«Вперед» М14, Печатается по тексту газеты

12 апреля (30 марта) 1905 г. «Вперед», сверенному с рукописью

32

ФРАНЦУЗСКО-РУССКИЕ ОБЫЧАИ «ПОДМАЗЫВАТЬ»!

Под таким заглавием немецкая социал-демократическая газета «Vorwarts» помес­тила на днях чрезвычайно ценный документ: оригинал письма г-на Жюля Гуэна (Jules Gouin), директора крупной машинной фабрики в Батиньоле (предместье Парижа), к чи­новнику, служащему в одном из питерских министерств. Французская фабрика через посредство этого господина получила заказ на 114 локомотивов. Общая стоимость за­каза (по 27 700 франков за локомотив) — 3 миллиона франков, т. е. около 1 200 000 рублей. За посредничество при доставке заказа благородный министерский чиновник (занимающий, вероятно, добавим от себя, довольно высокий пост) получает, как видно из письма, во-1-х, два процента с покупной цены. Это составляет около 25 000 рублей. Из письма (которого мы не приводим целиком по недостатку места) видно, что из этой суммы 13 000 франков уже получены посредником, остальное выплачивается в разные сроки. Кроме того, изменения в обычном типе локомотивов для русских дорог оплачи­ваются особо. Представитель парижской фирмы в Петербурге обязуется заранее сооб­щить этому чиновнику, как высока эта добавочная плата, требуемая фабрикой. Если же чиновник «выручит» с русского правительства цену выше той, которую назначила фаб­рика, то разница достается, согласно условию, тоже ему, как «посреднику». Это назы­вается в немецком переводе французского письма Vermittlungsgebuhr, «воз-

_________________ ФРАНЦУЗСКО-РУССКИЕ ОБЫЧАИ «ПОДМАЗЫВАТЬ»!_________________ 33

награждение за посредничество». На деле же, разумеется, этим выражением прикрыва­ется самое наглое мошенничество и казнокрадство, сообща по договору производимое французским капиталистом и русским министерским чиновником.

Справедливо говорит «Vorwarts», что это письмо проливает яркий свет на русскую продажность и на то, как заграничный капитал извлекает выгоды из этой продажности. Письмо документально доказывает, какова обычная практика «деловых» отношений в цивилизованных капиталистических нациях. И в Европе повсюду проделываются такие вещи, но нигде не продельтваются они так бесстыдно, как в России, нигде нет такой «политической безопасности» (безопасность от обнаружения) для продажности, как в самодержавной России. Понятно, — заключают немецкие соц.-дем., — почему евро­пейская промышленность заинтересована в сохранении русского самодержавия с его безответственными чиновниками, тайно обделывающими ловкие делишки! Понятно, почему русские чиновники руками и ногами отбиваются от конституции, грозящей публичным контролем над администрацией. Можно себе представить по этому приме­ру, какие денежки «зарабатывает» себе русская бюрократия на русско-японской войне, — какие суммы попали хотя бы при продаже немецких океанских пароходов России в карманы министерских чиновников в Питере! Народное бедствие — золотое дно для военных поставщиков и для продажных чиновников.