1 Независимое рабочее движение в 1918 году. С. 53, 57.

Дата: 2025-06-02; Просмотры: 14

Оценка:

0.00 из 5.00 — оценок

Скачиваний: 0

Скачать

² Там же. С. 92, 137-138 и др.

³ На это указывают не только документы петроградского Собрания уполно­моченных, но и сообщения других источников. Так, в марте 1918 г. передовая статья меньшевистского «Нового луча» фиксировала «все более и более нарож­дающиеся среди рабочих антипартийные настроения в результате усталости и все­стороннего разочарования во всех социалистических вождях» (См.: Новый луч. 1918. 21 (8) марта. № 31 (55)). Чуть позже на страницах оппозиционной «Новой зари» об этом же писал и Ю. Денике (См.: Детке Ю. Один из уроков // Новая заря. 1918. № 2. 1 мая).

⁴ Меньшевики в 1918 году. С. 557. Письмо К.М. Ермолаева П.Б. Аксельроду от 17 июня 1918 г.

⁵ Независимое рабочее движение в 1918 году. С. 57, 60.

⁶ Там же.

15

Умозаключения американского археографа были частично скорректирова­ны в вышедшем в 1989 г. документальном сборнике голландского исследова­теля Марка Янсена «Партия социалистов-революционеров после октябрьско­го переворота 1917 года». Из воспроизведенных в нем показаний одного из лидеров движения рабочих уполномоченных, Е.С. Берга, данных им на «боль­шом» эсеровском процессе 1922 г., как и из слов его однопартийцев-подель-ников, ясно следует, что рабочие, члены обеих социалистических партий — РСДРП и ПСР — принимали самое непосредственное участие в движении с первого и до последнего дня¹. Начало движения Янсен относит к уже изве­стной нам дате — 18 января 1918 г.

Публикации А.И. Солженицына и М.С. Бернштама подогрели исследова­тельский интерес к рассматриваемым нами сюжетам. В 1985 г. на страницах ведущего в англоязычном научном мире журнала «Slavic Review* прошла дис­куссия, в которой приняли участие Уильям Розенберг и Моше Левин, про­фессора, соответственно, университетов Мичигана и Пенсильвании, а также Владимир Бровкин, в те годы — научный сотрудник Центра славянских ис­следований Калифорнийского университета. Участники дискуссии отмечали, что изучение движения рабочих уполномоченных позволяет определить сте­пень поддержки большевиков со стороны рабочего класса, что, в свою оче­редь, дает возможность охарактеризовать «политическую легитимность» боль­шевизма в целом².

По мнению У. Розенберга, интересующее нас движение было в первую очередь вызвано социальными факторами (безработицей, общим упадком промышленности, неудачей эксперимента с фабзавкомами и т.д.), а уж затем обстоятельствами политического плана, среди которых на первом месте нахо­дилась деятельность оппозиционных социалистических партий — РСДРП и ПСР. В результате, как утверждал исследователь, весной 1918 г. «начался третий этап эволюции взаимоотношений большевистской власти и пролета­риата: на смену "триумфу" первых недель, а затем периоду болезненной де­мобилизации промышленности и быстрого социально-экономического упад­ка зимой 1917/1918 гг., пришел этап открытого конфликта и консолидации большевистской диктатуры над пролетариатом взамен диктатуры его самого... Поворотной точкой стал Брест-Литовск»³.

Выводы Розенберга о побудительных мотивах и главных задачах Собрания рабочих уполномоченных оспорил В.Н. Бровкин, со своей стороны темпера­ментно отстаивавший существование политической подоплеки и политиче­ских целей этого движения. В статье под характерным названием «В голово­ломке не достает нескольких частей» третий участник дискуссии, М. Левин, обратил внимание на то, что пролетарская поддержка большевистской дикта­туры, хотя и не постоянная, была всего лишь частью той совокупности раз­

¹ Собрание уполномоченных фабрик и заводов Петрограда в 1918 г. (Из сте­нограммы утреннего заседания 16-го июня процесса ПСР. Москва, 1922 г.) // Партия социалистов-революционеров после октябрьского переворота 1917 года. Документы из архива ПСР / Собрал и снабдил примечаниями и очерком истории партии в пореволюционный период Марк Янсен. Амстердам, 1989. С. 124—136.

² Slavic Review. 1985. Vol. 44. № 2. P. 213.

³ Ibid. P. 227-228.

16

нородных социальных интересов, которая обеспечила «победную комбина­цию» для партии, стремившейся к власти и доказавшей на первых порах свою способность к государственному строительству. Роль эсеровской и меньше­вистской партий, по его мнению, во всем этом была незначительной. Поддер­жка, которую в начале 1918 г. РСДРП, казалось, вновь стала обретать в ра­бочих кругах, на деле оказалась весьма зыбкой; ПСР же, по его словам, вообще нельзя рассматривать как серьезный политический фактор событий Граждан­ской войны¹.

В 1987 г. на страницах того же журнала на публикацию М.С. Бернштама короткой ремаркой откликнулся профессор Индианского университета Алек­сандр Рабинович в статье, посвященной деятельности Совета 1 Городского района Петрограда в ноябре 1917 — июне 1918 гг.²

Хотя в 1990-е годы интересующее нас оппозиционное рабочее движение впервые было отмечено на страницах популярного энциклопедического изда­ния³, отечественные историки до последнего времени этим сюжетом интере­совались мало. Дело исчерпывалось сообщениями относительно определен­ных периодов, аспектов деятельности или даже отдельных акций Собрания уполномоченных. Высказанные при этом оценки зачастую были далеко не бесспорны. Так, М.В. Шкаровский, опубликовавший небольшую подборку документов, в основном освещающих усилия петроградских властей по пре­дотвращению упомянутой политической стачки 2 июля⁴, во вводной статье характеризовал интересующее нас движение как «массовое надпартийное» и «политически нейтральное»⁵. Однако это не помешало петербургскому ис­торику тут же связать движение уполномоченных с выступлением матросов Минной дивизии⁶ в июне 1918 г., чуть было не закончившимся вооружен­ным столкновением с правительственными войсками. По-видимому, прямые указания на осознанное нежелание рабочих уполномоченных заниматься «во­енной работой», которые содержатся в упомянутом сборнике М. Янсена, про­шли мимо внимания М.В. Шкаровского так же, как и недвусмысленные сви­детельства сохранившихся документов самого Собрания уполномоченных на

¹ Ibid. Р. 246-247, 243.

² Rabinowitch A. The Evolution of Local Soviets in Petrograd, November 1917 — June 1918: The Case of the First City District Soviet // Slavic Review. 1987. Vol. 46. № 1. P. 29.

³ См.: Иванова Г.М. Всероссийский рабочий съезд // Политические деятели России 1917. Биографический словарь / Под ред. П.В. Волобуева. М., 1993. С. 413. Приложение.

⁴ В археографическом смысле публикация выполнена не вполне удачно: из трех опубликованных документов два исходят от органов власти и лишь один — от противоположной стороны — Бюро Собрания уполномоченных, которое и яви­лось инициатором забастовки, вынесенной в заголовок.

⁵ Неизвестная антибольшевистская забастовка / Публ. М.В. Шкаровского // Вестник «Мемориала». СПб., 1995. № 4/5 (10/11). С. 116-117.

⁶ Минная дивизия представляла собой серьезную военную силу (15 эскад­ренных миноносцев и вспомогательных судов), а ее экипаж отличался анти­большевистскими настроениями и сочувствовал рабочим Обуховского и Семян-никовского (Невского судостроительного) заводов, у стенок которых стояли корабли.

17

этот счет¹. В итоге, написанная с антикоммунистических позиций, статья Шкаровского в этой части смыкается с недавними оценками советской исто­риографии. К тому же, сам факт существования движения уполномоченных, как и организованную ими забастовку 2 июля, автор причисляет к «неизве­стным» страницам отечественной истории, что, как мы знаем, также не вполне справедливо.

Элементы «антибольшевистского рабочего повстанчества»² в движении рабочих уполномоченных столь же неосновательно ищет (и, как не странно, находит!) московский исследователь Димитрий Чураков. Комментируя тот же эпизод с петроградской Минной дивизией, он называет его «открытым во­оруженным восстанием рабочих»³, не будучи, однако, в состоянии привести ни одного факта вооруженной борьбы. Это и не удивительно, поскольку дальше намерения приступить к подготовке совместного с матросами воору­женного выступления рабочие Обуховского завода в июне 1918 г. пойти не смогли. Другой очаг пролетарского «повстанчества» Д.О. Чураков «обнаружи­вает» в Москве. В доказательство приводится обстрел чекистами митинга ра­бочих Александровских железнодорожных мастерских 19 июня 1918 г.⁴ За­числение в разряд «рабочего повстанчества» этих и других — весьма и весьма многочисленных — фактов прямых репрессий властей в отношении участни­ков оппозиционного пролетарского движения, как это делает цитируемый автор, в корне искажает подлинную картину интересующего его феномена, для центров рабочих уполномоченных, как нам представляется, вообще не характерного — в отличие, скажем, от движения рабочих Прикамья как со­ставной части Ижевско-Боткинского восстания августа 1918 г.⁵ Впрочем, в своих последних публикациях Д.О. Чураков предпочитает говорить уже не о «повстанчестве», а о «протестном активизме» рабочих, а о Собраниях упол­номоченных — как об «альтернативных» и «неподконтрольных властям» про­летарских организациях⁶.

В 2001 г. на страницах журнала «Исторический архив» этот же исследо­ватель опубликовал подборку материалов ЦА ФСБ, посвященных подготов­ке Всероссийского Рабочего съезда. Отдавая должное достоинствам этой пуб­ликации (новизна документов, впервые вводимых в научный оборот,

¹ Так, в резолюции Чрезвычайного собрания петроградских рабочих уполно­моченных по поводу событий 6 июля 1918 г. в Москве подчеркивалось: «Мы счи­таем совершенно недопустимым разрешение каких-либо государственных вопро­сов, внешних или внутренних, посредством заговоров и террористических действий». См.: Центральный государственный архив г. Санкт-Петербурга (ЦГА СПб.). Ф. 3390. On. 1. Д. 17. Л. 77.

² Под этим понимаются «конфликты между рабочими и новой властью с при­менением сторонами оружия». Чураков Д. 1918 год. Антибольшевистское рабочее повстанчество // Россия XXI. 1999. № 5. С. 126.

³ Там же. С. 121.

⁴ Там же. С. 123-124.

⁵ Об этом восстании подробнее см.: Он же. «Третья сила» у власти: Ижевск, 1918 год // Вопросы истории. 2003. № 5. С. 30-45.

⁶ Он же. Социально-политический протест рабочих в 1918 году // Отечествен­ная история. 2001. № 3. С. 67—79; Он же. Революция, государство, рабочий про­тест: Формы, динамика и природа массовых выступлений рабочих в Советской России. 1917-1918 годы. М., 2004.

18

высокое качество научно-справочного аппарата), нельзя не отметить, что, порывая с пресловутым «рабочим повстанчеством», в своей вступительной статье по целому ряду важнейших вопросов Д.О. Чураков либо предпочита­ет хранить молчание, либо проявляет непоследовательность в оценках. На­пример, комментируя политику властей в отношении организаторов Рабоче­го съезда, он указывает на «кампанию по дискредитации движения уполномоченных в советской печати» и аресты организаторов съезда, но тут же сообщает, что «первоначально власти ничего не делали по пресечению подготовки к съезду»¹.

Московский исследователь Ю.А. Щетинов в документальном сборнике по истории Кронштадтских событий 1921 г.² характеризует оппозиционное рабо­чее движение этого времени кратко, но туманно — как «нелегальный блок мелких групп социалистов разной ориентации»³, а его соавтор И.И. Кудряв­цев, комментатор публикуемых в сборнике документов, полагает, что соот­ветствующая листовочная литература готовилась «людьми из Петроградской боевой организации (организации Таганцева)» и печаталась в Финляндии⁴. Нестыковка этих двух утверждений, как и непреодоленное влияние оценок прошлых лет, вполне очевидны.

Полнее и точнее, чем когда-либо ранее, движение рабочих уполномочен­ных освещается в монографии Е.Г. Тищенко⁵ и в документальных сборниках «Меньшевики в 1918 году» и «Партия социалистов-революционеров. Доку­менты и материалы. Октябрь 1917 г. — 1925 г.»⁶ — как во вводных докумен­тально-исторических очерках, так и, главным образом, в основном корпусе документов. Однако поскольку авторы и составители этих изданий изучали движение не само по себе, а лишь в связи с деятельностью РСДРП или ПСР, упомянутые работы также не исчерпывают поднятую проблему, равно как и не отвечают в полной мере на поставленные в начале нашей статьи вопросы. В 2000 г. автор этих строк совместно с А.П. Ненароковым опубликовал обзор

¹ Чураков Д. «По ордеру ВЧК был произведен арест...». Заключение Следственной комиссии Ревтрибунала при ВЦИК и другие документы о Рабочем съезде. 1918 г. // Исторический архив. 2001. № 6. С. 166.

² Хотя движение рабочих уполномоченных просуществовало всего пять меся­цев — с марта по июль 1918 г. включительно, листовки оппозиционного содержа­ния от имени «группы рабочих Невского района Петрограда» или «представите­лей петроградских фабрик и заводов» появлялись вплоть до весны 1921 г. Строго говоря, к Собранию рабочих уполномоченных они отношения уже не имели, несмотря на то, что, скорее всего, были делом рук тех членов петроградского Чрезвычайного собрания, которым в свое время удалось избежать ареста. Фами­лии некоторых бывших рабочих уполномоченных (модельщика В.Ф. Кошелева, путиловцев П. Коробкина, Г. Сильнова, Устинова) продолжали фигурировать в сводках ОГПУ до середины 1920-х годов, как ведущие на заводе антисоветскую агитацию и «пытающиеся дискредитировать комсомол и партию». См.: «Теперь, как волки, в поле воем». ОГПУ о положении на заводе «Красный путиловец». 1925 г. / Публ. О.И. Горелова // Исторический архив. 2003. № 2. С. 94.

³ Кронштадтская трагедия 1921 года. Док. в 2-х кн. М., 1999. Кн. 1. С. 8. Введение.

⁴ Там же. Кн. 2. С. 408-409.

⁵ Тищенко Е.Г. Меньшевики в 1917-1921 годах. М., 1996. С. 152-165.

⁶ Партия социалистов-революционеров. Документы и материалы. Октябрь 1917 г. - 1925 г. Т. 3. Ч. 2. / Сост. Н.Д. Ерофеев. М., 2000.

19

историографии Собрания рабочих уполномоченных, главным образом, отече­ственной¹. В целом удачным нам представляется краткий очерк истории интересующего нас движения, который содержится в недавно изданной мо­нографии СВ. Тютюкина по истории меньшевизма. По мнению этого ис­следователя, появление Собраний рабочих уполномоченных «явилось ре­зультатом слияния двух сил — стихийного протеста части пролетариата против политики советской власти, которая не смогла ни ощутимо улучшить мате­риальное положение рабочих и условия их труда, ни дать им реальные по­литические права, с одной стороны, и агитации меньшевиков и правых эсе­ров, направлявших этот протест в русло сознательного антибольшевистского политического движения — с другой»². Думается, что приведенная оценка на сегодняшний день является наиболее взвешенной и сбалансированной в объяснении причин возникновения оппозиционных большевизму проле­тарских организаций.

Со второй половины 1980-х годов и особенно в последнее время пробле­ма пролетарской оппозиционности большевизму стала предметом присталь­ного внимания западных историков не только в силу своей недостаточной разработанности и относительной новизны, но и потому, что находясь на стыке социальных и политических процессов, она оказалась в равной сте­пени привлекательной как для представителей «консервативного» направ­ления в историографии, так и для адептов «социальной» истории. Особен­но впечатляет обращение к этой теме «ревизионистов», еще недавно убежденных в «пролетарском» характере большевистского режима, «демо­кратичности» советского строя и — вплоть до апреля 1918 г. — независимо­сти Советов от правящей партии³. Подобные оценки звучали на фоне ут­верждений о том, что массовые пролетарские движения стали «вчерашним днем» исторической науки и якобы уходят на периферию исторических исследований, уступая место «рабочей истории» в более широком смысле (изучению повседневной жизни, расовых и семейных отношений и т.д.), — суждений, популярных среди последователей «социальной» истории вплоть до самого последнего времени⁴.

Конечно, опубликованные работы разнятся по широте поставленных ис­следовательских задач и степени проработки исторического материала — на­чиная от краткого реферата представительницы известной меньшевистской фамилии В. Бройдо, выполненного на базе меньшевистских мемуарных ис­точников⁵, и кончая, пожалуй, самым на сегодняшний день обстоятельным исследованием интересующей нас темы в зарубежной историографии, вышед­

¹ Ненароков А.П., Павлов Д.Б. Движение рабочих уполномоченных 1918—1921 гг.: проблемы изучения // Политические партии России. Страницы истории. Сб. ста­тей. М., 2000.