ТЕТЯ ЗИНА (появляется снизу с авоськой, полной пустых бутылок). Откуда… Весь город в курсе. (Отнесла бутылки в «Эспаньолу».) Большая любовь, на целый сезон хватило.
ЛЮБА (агрессивно). Кому какое дело?
ТЕТЯ ЗИНА (вновь появляется с пустой авоськой). Студия Горького на съемки приезжала. Высоконький такой, патлы до плеч. Сперва сказал – оператор, потом оказалось – помощник, на побегушках. Любовь до гроба, далее везде. (Едко.) Неужели?
ЛЮБА. Ну и что? Не бывает, скажешь?
ТЕТЯ ЗИНА. Уж ты-то, кажется, крылышки не один раз опалила…
ЛЮБА. Не бабочка, похожу пешком.
ТЕТЯ ЗИНА (о своем). Надеялась, Люська в меня пойдет – ни кожи, ни рожи… Так нет, как на грех – в отца. (Невольно поддалась воспоминаниям.) А он такой, я тебе скажу, Любаня, был… Я пока его внимание на себя обратила, семь потов с меня сошло, всю зарплату – на духи, на химию, на маникюр… Спасибо, только месяц встречались, больше я бы материально не потянула. Феликс звали, геолог с Таймыра. Потом, правда, тоже оказалось, что по паспорту – Федосий, я в пансионате случайно узнала, и не геолог, шофер нормальный, но мне тогда, в запарке, какая разница?!.. Люська – в него, один к одному…
На набережную выходит АЛЕНА. Ей года двадцать два, это крупная, близорукая и принципиальная толстуха. В руке у нее хозяйственная сумка, набитая доверху книгами: Алена работает в городской библиотеке.
АЛЕНА (деловито и бодро). Привет! Воздух – четырнадцать градусов, вода – восемь.
ЛЮБА. Где вас носит? Я жду здесь одна, как Каштанка…
АЛЕНА. Библиотека – до восьми. Тебе хорошо, сама себе хозяйка, а я – от звонка до звонка. (Без перехода.) Зойке опять письма нет.
ЛЮБА. Тебе-то что?!
АЛЕНА. А я на почту по дороге заходила, поинтересовалась, Зойка сама просила.
ЛЮБА. Радости скрыть не можешь?..
АЛЕНА (возмутилась). Я?!.
ЛЮБА. Тебе-то никто не пишет, в натуре! Можешь спать спокойно.
АЛЕНА. Можно подумать, ей пишут! С августа – одна открытка с памятником Пушкину!
ЛЮБА (почти с яростью). Ей есть чего ждать!.. Хотя с твоим-то сереньким веществом этого не осилить. Особенно с твоим вкусом!
АЛЕНА (обиделась). Опять, Любка, да? Опять?..
ЛЮБА. Сто раз сказано – не носи при твоей фигуре красные брюки! И не завивайся, как чучело в витрине! Когда ты в мелкий барашек, ты страшнее, чем моя жизнь!
АЛЕНА. На себя бы посмотрела!
ЛЮБА (неожиданно. Как все, что с ней происходит, повеселела). А что? Не первой свежести продукт, другой бы спорил, но если подать под острым соусом… С этим надо родиться.