СОФИЯ: Завтра у меня планы. Как насчет следующей недели?
В моем животе образуется узел, когда я наблюдаю, как прыгают три точки, пока он набирает ответ.
НИКОЛАС: Хорошо, на следующей неделе. Я буду на связи.
Смотрю на экран, дважды перечитывая сообщение. Я ожидала, что он предложит другой день, как только я ему откажу, но мужчина этого не сделал. Пожав плечами, кидаю телефон обратно в сумочку и принимаюсь за работу, отправляя всем руководителям «Foster» электронные письма о заседании совета директоров в следующий вторник.
***
Когда я открываю дверь своей квартиры на следующий день, то с удивлением обнаруживаю не только свою лучшую подругу, стоящую за плитой, но и стопку свадебных журналов на стойке рядом с ней.
— Денс? — я произношу ее имя достаточно громко, чтобы она услышала меня сквозь жужжание вытяжки, включенной на максимальную мощность. — Что ты здесь делаешь?
Это вопрос, который я всегда ненавижу задавать, когда она неожиданно появляется. Эта квартира с двумя спальнями принадлежит ей по праву, так что я точно не могу попросить ее вернуть ключи. В большинстве случаев я ценю компанию, но на сегодня у меня был четкий план. Я хочу закончить белое платье для беременных, которое начала на прошлой неделе, прежде чем мне нужно будет уходить в семь часов. У меня было твердое намерение заскочить завтра к Денс, чтобы отдать ей это платье и попросить ее побыть моделью для снимков, чтобы потом загрузить фото на свой веб-сайт.
— Это твой первый официальный послеобеденный выходной в пятницу, так что я здесь, чтобы отпраздновать, — она машет рукой сквозь дым, поднимающийся от двух кусочков лосося, которые подруга готовит на гриле в помещении. — У нас лосось с тем зернистым горчичным соусом, который ты любишь, и салат из квашеной капусты с майонезной заправкой.
Я внутренне съеживаюсь. Лосось звучит восхитительно. Салат из квашеной капусты больше похож на странную прихоть беременной, чем на то, что я хотела бы съесть добровольно.
— Ты не должна была этого делать, — мягко говорю я. — Я не настолько голодна.
Я ужасно голодна. Я пропустила завтрак, потому что сразу после пробуждения вручную пришивала жемчуг к белому платью. В винном погребке на углу купила кофе, но в итоге выбросила его в мусорное ведро, прежде чем сесть в автобус. Он был горьким и, очевидно, остался со вчерашнего дня.
— Я умираю с голоду, — она потирает свой живот. — Фири помешан на еде. Мой мальчик всегда голоден.
Я мгновенно чувствую, как на глаза наворачиваются слезы.
— Это имя ребенка? — спрашиваю.
Вилка, которая была у нее в руке, падает на стойку, прежде чем отскочить на пол.
— Тайлер хочет назвать его в честь моего отца. Мне это нравится, Софи. Он будет маленьким Фири Монро.
Мне тоже нравится. Кейденс упорно трудилась в течение прошлого года, чтобы преодолеть эмоциональную пропасть, которая образовалась между ней и ее отцом, Серхио Фири. Возможно, она пошла по его стопам, став шеф-поваром, но это не укрепило их отношения. Они были порознь в течение многих лет, и теперь, наконец, нашли свой путь обратно друг к другу.
— Это прекрасно, Денс, — я вытираю глаза тыльной стороной ладони. — Он будет самым чудесным маленьким мальчиком на свете.
— Мы с тобой обе это знаем, — она гордо улыбается. — Я не могу дождаться, когда увижу его. Я хочу, чтобы ты была там, Софи. Мне нужно, чтобы ты была со мной и Тайлером в родильном зале, когда малыш родится.
Потянувшись, хватаю ее за предплечье, чтобы не упасть. Прилив эмоций, который я испытываю, проносится сквозь меня, как товарный поезд.
— Я буду там. Я бы ни за что на свете не пропустила это.
— Хорошо, — она целует меня в лоб. — Я хочу, чтобы ты сбросила обувь, переоделась и приготовилась к ужину, который никогда не забудешь.
Развернувшись, мчусь в ванную, где в аптечке у меня есть антацид. С таким же успехом я смогу пресечь несварение желудка, которое, знаю, надвигается.
Глава 17
София
Съев лосось, ковыряюсь в салате из квашеной капусты и смотрю через всю комнату на розы, которые прислал мне Николас. Я принесла их домой вчера после работы. Тащить тяжелую вазу с цветами в метро было нелегкой задачей. Я тщательно завернула их в упаковку, в которой они прибыли, и, подумав о том, чтобы вызвать такси у своего офисного здания, решила, что метро подойдет как нельзя лучше. Остановка находится менее чем в квартале от моей квартиры, так что я добралась домой с вазой в целости и сохранности.
— Николас Вульф прислал тебе их, — как ни в чем не бывало говорит Кейденс. — Я заметила их, когда вошла. Надеюсь, ты не возражаешь, что я прочла записку.
Не возражаю. С чего бы это? У меня было твердое намерение рассказать Денс, что я ужинала с Николасом у него дома. Я собиралась рассказать ей, когда мы только сели обедать, но подруга начала рассказывать о своей свадьбе и не останавливалась. Единственный раз, когда она не разговаривала, это когда жевала.
— Я ужинала у него дома, — я кладу вилку на тарелку. — Он приготовил мне томатный суп и бутерброды с сыром на гриле.
Кейденс использует обе руки, чтобы плавно поменять наши тарелки, ставя мою перед собой и наоборот. Подруга тянется, чтобы взять вилку с пустой тарелки, которая теперь стоит передо мной.
— Я собираюсь съесть это, если ты не возражаешь.
Я благодарна, что она предлагает это съесть. Когда я отправила в рот первую вилку салата, у меня на глаза навернулись слезы. Это было не потому, что я ненавидела этот вкус, хотя он мне сильно не нравился. От большой дозы уксуса у меня подкосились пальцы на ногах.
— Он весь твой.
— Это восхитительно, что он приготовил для тебя, Софи, — она хлопает ресницами. — Он влюблен в тебя, не так ли? Ты чувствуешь к нему то же самое?
Честно говоря, я в долгу перед Кейденс. Она всегда была со мной, даже когда ее отношения с Тайлером были запутанными, подруга доверяла мне свои чувства. Я знала, что она была влюблена в него раньше, чем влюбился он.
— Он мне нравится. В нем есть что-то такое, что мне действительно нравится, Кейденс.
— Не говори об этом так жизнерадостно, — шутит она с улыбкой. — Ты хмуришься, Соф. Ты выглядишь несчастной. Если он тебе нравится, а ты нравишься ему, в чем проблема?
Она знает историю моих свиданий. Я никогда не была настолько близка ни с одним мужчиной, чтобы даже подумать о браке, но однажды я действительно кого-то любила. Его звали Джеремая. Я познакомилась с ним на втором курсе колледжа. Он был адъюнкт-профессором, и хотя он никогда не вел занятия у меня в классе, уроки, которые он мне преподал, были продолжительными.
Меня тянуло к нему из-за того, кем он был в кампусе. Он был смелым и сексуальным. Его подход к преподаванию был агрессивным. Ему исполнилось всего тридцать лет, и в течение нескольких месяцев, предшествовавших нашему расставанию, он почти каждую свободную минуту работал над короткометражным фильмом. Это был документальный фильм о подавленных воспоминаниях. Тема, которой он всегда увлекался.
После местного проката фильма во Флориде он привлек внимание людей по всей стране. С каждым полученным комплиментом и восторженным отзывом его интерес ко мне ослабевал, пока он, наконец, не бросил меня дождливым вечером в среду, потому что считал, что наши отношения мешают его грядущей славе. Весь этот опыт оставил у меня горький привкус во рту.
— Что, если он в конечном итоге станет таким же, как Джеремая? — спрашиваю я вслух, хотя знаю, что вопрос не имеет смысла. Николас уже обрел славу и состояние. Эта часть его жизни прочно закрепилась, и то, что мы лелеем, не зависит от его успеха.
Она отправляет в рот остатки салата и пережевывает. Кейденс не отрывает взгляд от моего лица, пока не сглатывает.
— Ты знаешь, я встречалась с этим идиотом Брендоном до того, как встретила Тайлера. Они оба шеф-повара, но на этом сходство заканчивается. Если бы у меня было правило «не встречаться с шеф-поварами», я бы никогда не влюбилась в Тайлера, и маленького Фири не существовало бы.
Я знаю, что наказывать Николаса за краткие неудачные отношения в моем прошлом неправильно. Это не его вина, что я когда-то влюбилась в другого творческого человека.
— Тайлер довольно самоуверенный, не так ли?
— Очень самоуверенный, — подруга закатывает глаза. — У него есть на это полное право. Он настоящий волшебник на кухне. Я поражена его талантом.
— Тебя это когда-нибудь беспокоило?
— Что он самоуверенный? — спрашивает она со смешком. — Раньше так и было, но я поняла, что меня безумно привлекает эта его часть. Мне нравится, что он понимает, насколько хорош. Это настоящий он. Ох, ну здесь и жарко.
Здесь жарко. Чем больше я узнаю о Николасе, тем больше вижу, что он гордится своим даром. Он не скрывает того факта, что построил империю, которая, по сути, родилась из его собственных мыслей. Это достижение, на которое не многие мужчины могут претендовать.
— Не хочу, чтобы он причинил мне боль, Денс, — я качаю головой. — Он из тех парней, в которых я могла бы влюбиться по уши.
Подруга отодвигает наши тарелки в сторону, прежде чем взять меня за руки.
— Я знаю, что нелегко просто выставить себя напоказ, но если Николас тебе нравится, думаю, это стоит риска.
— Ты придешь и утешишь, когда он меня бросит?
— Так и сделаю, — отвечает Кейденс. — И для протокола, не думаю, что это произойдет. Ты сильная, София. Отдай себе должное. Ты можешь позволить себе что-то чувствовать, и если у вас ничего не получится, это не разрушит тебя. У тебя все еще есть я, и ты всегда будешь крутым дизайнером.
Я знаю, что она права. Я сильнее, чем была, когда Джеремая разорвал наши отношения. Я могу позволить себе чувствовать что-то с Николасом и, если все полетит к чертям, возьму себя в руки, отряхнусь и все равно стану следующим громким именем в мире моды.
Глава 18
Николас
Моим первоначальным планом на этот вечер был ужин с Софией, но у нее какие-то дела, которые меня не касаются. Не могу сказать, что я был удивлен, когда вчера она прислала мне СМС, в которой говорилось, что она занята сегодня вечером. Эта женщина могла бы написать книгу о том, как играть в «труднодоступную». Это должно было бы беспокоить меня настолько, чтобы я отказался от нее и двигался дальше, но вызов слишком заманчив. Я хочу ее, и это не только потому, что не могу заполучить ее в данный момент.
За свою жизнь я целовал сотни женщин. До недавнего времени думал, что обладаю способностью поцеловать женщину и уйти. Я не могу сделать этого с Софией. Поцелуй, которым мы обменялись, только заставил меня хотеть ее еще больше. Это не изменилось.
Что изменилось, так это мой метод пытаться отвлечься от безостановочных мыслей о ней, которые завладели моей жизнью. Сегодня рано утром мне удалось написать несколько тысяч слов, но потом моя сосредоточенность пошла прахом, когда я проходил мимо пианино по пути на кухню.
Мне нужно было выбраться из квартиры, поэтому я сбежал. Я шел по Центральному парку, пока не оказался на Пятой авеню. Быстро поднявшись на лифте в одно из самых престижных зданий квартала, я оказался в офисе старого друга.
Крю Бентон, парень, с которым я учился в средней школе, разыскал меня в социальных сетях несколько месяцев назад после того, как столкнулся с Лиамом. Мы возобновили нашу дружбу, и когда я сегодня зашел в его офис в «Matiz Cosmetics», пригласил меня присоединиться к нему сегодня вечером в клубе, в который он инвестирует. Он проводит пробный запуск, и как бы я ни старался избегать клубной сцены, если только не ищу спутницу на ночь, ответил согласием.
Моя мотивация напрямую связана с Софией. Я хочу отдохнуть от тоски, и не могу придумать лучшего места, чем клуб, чтобы воплотить это в реальность.
— «Вейл-Ист», — говорит Крю в свой телефон, проводя рукой по своим черным волосам. — Я купил клуб в Вегасе, переименовал его в «Вейл-Уэст», и ты можешь заполнить пробелы этим.
Он закатывает глаза и указывает в сторону бара.
— Мне насрать, процитируешь ты меня напрямую или нет. Я хочу, чтобы статья была размещена на главной странице вашего сайта. Ты согласился на это, так что не морочь мне сейчас голову.
Я громко смеюсь, слушая, как он разговаривает с беднягой на другом конце провода – кем бы он ни был.
— Принеси мне виски, Ник, — говорит он, убирая телефон ото рта. — Заказывай все, что захочешь. Сегодня вечером напитки за счет заведения.
— Чертов миллиардер выпендривается, — просто говорю я. — Я заказываю бутылку того, что стоит дороже всего.
— Не будь придурком, — говорит он это в трубку.
Я иду через большое открытое пространство к бару. Мы прибыли за час до того, как двери должны были открыться, и сотрудники клуба суетились вокруг, готовя все для ожидаемых гостей.
— Дай угадаю... — начинает говорить соблазнительная блондинка за стойкой, когда я подхожу к ней. — Крю хочет виски, верно?
— Ты слишком хорошо его знаешь, — смеюсь я. — Я возьму то же самое.
— Чистый?
— Да, — киваю. — Ты ожидаешь, что сегодня вечером будет аншлаг?
— Мы будем готовы в течение часа, — она пододвигает ко мне два стакана, наполовину наполненных скотчем. — Я читала «Доказательство Бердена».
Я в удивлении приподнимаю брови. Я не должен быть шокирован тем, что она знает, кто я такой. Она входит в мою целевую аудиторию. Она молода и, судя по голому безымянному пальцу на ее правой руке, не замужем. Значительная часть моей фан-базы – это такие же женщины, как она.
— Тебе понравилось? — спрашиваю я.
Она наклоняется над стойкой бара до тех пор, пока ее сиськи почти не вываливаются из черной футболки с V-образным вырезом.
— Чертовски понравилась. Я не могу дождаться «Причины действия». Не мог бы ты намекнуть мне, чего ожидать?
Я никогда не устану от этого. Кайф, который возникает от разговора с кем-то о моей работе, вызывает привыкание.
— Не могу. Мой публицист убила бы меня на месте.
— Вот это было бы позором, — она придвигается еще ближе, ее сиськи напрягаются под тонкой тканью футболки. — Кстати, меня зовут Пенни.
Я не представляюсь, потому что это напрасная трата сил.
— Рад познакомиться с тобой, Пенни. Мне нужно отнести этот напиток Крю, прежде чем он придет за ним.
— Возвращайтесь, когда захотите еще, Николас.
Я киваю, прежде чем повернуться обратно к Крю. Если Пенни не полна уверенности, то я не знаю, кто таким может быть. Две недели назад я бы набросился на нее к полуночи, и она бы стояла на коленях в углу к концу своей смены. Но не сегодня вечером. Сегодня вечером я оставлю свой член там, где ему и положено быть – в своих джинсах, страстно желающим попробовать Софию на вкус.
***
Два часа спустя я стою на выступе второго этажа, когда замечаю ее в клубе внизу. Должно было быть невозможным выделить ее среди толпы сливающихся тел, но то, как она двигается, ни с чем не спутаешь.
София здесь. Она в «Вейл-Ист», трется о какого-то мудака в сером костюме-двойке, который выглядит так, словно его сняли с вешалки на распродаже. Она, с другой стороны, выглядит, как всегда, изысканно. На ней черное платье без бретелек. София выпрямила волосы, и они свободно спадают ей на спину. Девушка выглядит возбужденной, сексуальной, и когда поворачивается в мою сторону, я вижу, что ее губы фирменного темно-красного цвета.
Я в гневе хватаюсь за металлический поручень перед собой, мои пальцы коченеют. Она разыгрывает из себя недотрогу, но при этом танцует так, будто готова трахнуться с парнем, с которым танцует сейчас.
Она сказала, что у нее нет парня, а это значит, что она либо большая лгунья, чем я думал, либо он случайный знакомый.
— Пенни не перестает болтать о тебе, Ник, — Крю хлопает меня сзади по спине. — Ты можешь воспользоваться кабинетом администратора, если хочешь развлечь ее. Я не против оказать услугу другу.
— Мне это не интересно, — бросаю я через плечо. — Но все же спасибо за предложение.
Он встает рядом со мной, держа в руке только что наполненный стакан скотча.
— Ты с кем-то встречаешься?
— Нет, — быстро отвечаю я, прежде чем отшатнуться. — Я был заинтересован в ком-то, но это была гребаная трата моего времени.
— Что происходит? — он поворачивается ко мне лицом, зелеными глазами изучая мое лицо. — Ты дерьмово выглядишь. Что, черт возьми, произошло за последние двадцать минут с тех пор, как я спустился вниз?
Я делаю глубокий вдох.
— Недавно я встретил женщину. Думал, между нами что-то есть, но она чуть ли не трахается с каким-то идиотом на танцполе.
— Где? — он выгибает шею, чтобы посмотреть на переполненный танцпол.
— Это не имеет значения, — огрызаюсь я. — Она отшила меня, сославшись на то, что у нее есть планы на сегодня. Теперь то я знаю какие.
— Ни хрена ты не знаешь, — он жестом подзывает к нам одного из охранников, одетого в черный костюм. — Укажи на нее, и мы доставим ее сюда. Если ты хочешь, чтобы она держалась подальше от парня, с которым танцует, я могу это устроить.
— Не беспокойся, — я отмахиваюсь от здоровенного охранника. — В чем смысл?
— В том, что ты хочешь ее.
Я громко смеюсь.
— Нет, если сегодня она ищет быстрого траха.
— Кто знал, что у тебя есть стандарты? — Крю усмехается, прежде чем сделать глоток своего напитка. — Сегодня вход только по приглашению. Укажи на нее. Может быть, я ее знаю.
Я не понимаю, как, черт возьми, он думает, что сможет кого-то узнать с нашего выгодного местоположения. Это чертово чудо, что я заметил Софию с того места, где мы находимся.
— Она брюнетка, длинные волосы, черное платье без бретелек. Она в центре зала, вертится возле парня с каштановыми волосами в дешевом костюме.
Он даже не потрудился взглянуть в ту сторону, куда я указываю. Вместо этого друг смотрит прямо на меня.
— У нее бледно-голубые глаза, полные красные губы и задница, которая должна быть запрещена законом?
Я не знаю, ударить его или упасть от шока.
— Это она.
Крю снова поворачивается к охраннику.
— Иди, приведи Софию. Скажи ей, что мне нужно увидеть ее сейчас.
Глава 19
София
Я смотрю на него несколько секунд. Николас стоит в отдельной комнате в VIP-зоне клуба. Прямо сейчас он выглядит таким чертовски сексуальным, что едва могу сдержать свое желание протянуть руку и прикоснуться к нему, но я справляюсь. Я стою на месте, лицом к нему и Крю.
Почему он, надев черные брюки и белый свитер, выглядит вот так? Я серьезно не понимаю, как какой-то мужчина может быть таким красивым, как Николас.
— Вы двое уже знаете друг друга, так что обойдемся без представлений, — Крю подходит ко мне с бутылкой охлажденной воды в руке. — Выпей немного, София. У тебя обезвоживание.
— Вовсе нет, — протестую я, но беру предложенную бутылку. Я откручиваю крышку и делаю большой глоток. — Вы двое знакомы?
— Мы вместе учились в средней школе, — Крю указывает на кабинку. — Ты не хочешь присесть?
— Нет, — я вонзаю каблук своей туфли в ковер. — Я хочу знать, почему ты приказал мне подняться сюда.
— Сколько ты выпила? — Крю вытаскивает свой телефон из кармана. — И не лги мне. Я могу позвонить вниз и выяснить.
— В этом нет необходимости, Генерал Бентон, — я отдаю ему шутливый салют. — Сегодня вечером я вообще ничего не пила. Мне нужно поработать над платьем, когда я вернусь домой, так что никакого алкоголя.
— Ты танцуешь так, когда трезвая?
Николас посмеивается над очевидным выпадом Крю.
— Что не так с тем, как я танцую? — я переступаю с ноги на ногу. — Ты позвал меня сюда, чтобы критиковать мои танцевальные движения, Крю?
— Откуда вы двое знаете друг друга? — Николас поворачивается ко мне. — Вы встречались?
— Нет, — говорю я слишком громко. — Нет. Ни в коем случае. Нет.
— Какого хрена, София? — Крю вскидывает руки в воздух. — Ты говоришь так, будто это было бы хуже смерти. Я могу сказать тебе, что ни одна женщина никогда не жаловалась на меня.
— Никогда? — я концентрируюсь на ухмылке на его лице. — Мне трудно в это поверить.
Он смотрит прямо на Николаса.
— Мы с Софией работали вместе около года назад. Впервые мы встретились, когда она выходила из одного из наших магазинов. Я как раз входил и остановил ее.
— Ты работала в Matiz? — Николас приподнимает брови вверх. — Разве ты не работаешь в «Фостер Энтерпрайзиз» больше года?
— Так и есть, — я тихонько вздыхаю. — Все сложно, и мы держим это в секрете, но я немного поработала моделью для съемочной группы.
Крю открывает браузер на своем телефоне и выводит очень знакомое изображение из прошлогодней осенней кампании губной помады.
— Узнаешь эти губы, Ник?
Николас берет телефон и изучает картинку. Это обрезанная фотография моего лица. Единственная видимая область – мои губы, которые приоткрыты и выкрашены в глубокий красный цвет. Мои два передних зуба тоже выставлены напоказ.
Меня никогда не узнавали, как женщину из рекламы, и я никому, кроме Кейденс, не говорила, что это я. Не то чтобы я не гордилась своей работой, но это была просто подработка. Крю хорошо заплатил мне за несколько часов моего времени, включая пожизненный запас помады Matiz любого оттенка, который я захочу. Сейчас я неравнодушна к красному, но весной снова переключусь на бледно-розовый.
— Я видел их на рекламном щите на Таймс-сквер, — Николас возвращает телефон Крю. — Так вы двое знаете друг друга благодаря этому?
— С тех пор мы подружились, — он поднимает руку, ладонью к нам, чтобы отвести любые вопросы, которые Николас может задать. — Платонические друзья, Ник. Я пригласил ее выпить сразу после того, как мы встретились, и она мне отказала. Я рад, что София это сделала. У меня не так много подруг, но она очень важна для меня.
— Слишком не зазнавайся, — я указываю пальцем на Крю и одариваю его самым суровым выражением, на какое только способна. — Крю – это моя палочка-выручалочка, когда мне что-то нужно. Он стал одним из моих лучших друзей в городе.
— Слышишь это? — Крю прижимает ладонь к левому уху. — От этого мое сердце тает, потому что София считает меня надежным парнем.
— Ты придурок, — шучу я. — Я просто пытаюсь быть милой, Крю.
— Ты слишком мила, — он постукивает меня по кончику носа. — Вот тебе пример, София. Ты была чертовски мила с тем, с кем, черт возьми, ты только что танцевала.
Осознание обрушивается на меня, как мчащийся поезд.
— Так вот почему я здесь, наверху? Ты хотел меня видеть, потому что я танцевала с Треем Хейлом?
— Треем Хейлом? — Николас дотрагивается до моего обнаженного бицепса. — Я кое-что читал в интернете о вас двоих в прошлом году. Я думал, ты написала в Твиттере, что не знаешь его. Так вот как ты танцуешь с мужчинами, которых не знаешь?
Все мое тело содрогается от его прикосновения.
— Ты ведешь себя так, словно ты мой хозяин, Николас. Мне позволено танцевать с кем, черт возьми, я захочу. Мы не пара. Прямо сейчас мы ничего собой не представляем.
— Ты права, — он отпускает мою руку и делает шаг назад. — Мы – никто друг для друга, София. Приятного вечера.
С этими словами он пожимает руку Крю, берет стакан скотча с круглого столика рядом с нами и направляется к лифту, который ведет на танцпол.
***
— Как ты думаешь, они собираются переспать? — я смотрю вниз на клуб. Последние десять минут я наблюдаю за Николасом. Выйдя из лифта на первом этаже, он прямиком направился к бару и блондинке-барменше, которая, казалось, была чрезмерно взволнована его появлением.
— Ник и Пенни? — Крю кладет руки мне на плечи. — Он не хочет ее, София.
— Ты что, слепой? — спрашиваю, выгибая шею назад, чтобы посмотреть ему в лицо. — Посмотри, как он на нее смотрит. Ее грудь в четыре раза больше моей.
— Какое отношение к этому имеют ее сиськи? — друг впивается пальцами в мои плечи. — Ты сейчас чертовски напряжена. Тебе нужно расслабиться.
— Я не хочу, чтобы он трахал ее, — говорю я себе под нос. — Я этого не хочу.
— Он выпускает пар, — Крю перемещает пальцы к середине моей спины. — Тебе нужно спуститься туда и сказать ему, чего ты хочешь. Ты должна перестать играть с ним в игры.
Я резко поворачиваюсь, оставляя его руки висеть в воздухе. Потянувшись к ним, сжимаю их в своих.
— Мне страшно, Крю. Он другой. Он заставляет меня чего-то хотеть.
— Ты заставляешь его хотеть чего-то, — друг сгибает колени, так что его лицо оказывается на одном уровне с моим. — Он хороший парень, София. Он надрывал задницу, чтобы добраться туда, где находится сейчас. Конечно, он был мужчиной-шлюхой, но кто, черт возьми, не был бы, когда его жизнь похожа на такую как у него? Дай ему шанс.
— Я сказала ему, что хочу, чтобы он побегал за мной, — я опускаю голову. — Мы заключили из-за этого с ним сделку. Мне нравилось, что он хотел меня, Крю. Мне понравилось, что он собирался сойти со своего обычного пути ради меня.
Он отпускает мою руку и приподнимает мой подбородок, так что я смотрю прямо на него.
— Он увидел тебя с Хейлом, и это его взбесило. Если бы ему было наплевать на тебя, он бы не торчал здесь и не ждал, пока ты подойдешь, чтобы поговорить с нами. Николас хочет тебя. Если ты чувствуешь к нему то же самое, перестань валять дурака.
— Думаешь, мне следует спуститься вниз и поговорить с ним?
— Я думаю, тебе следует поехать с ним домой сегодня вечером, — Крю подмигивает.— Если ты никогда не будешь моей, Ник – второй лучший вариант для тебя.
— Ты ведь знаешь, что ты мне как брат, правда?
— Не говори подобной чуши, когда ты так выглядишь, — он скользит взглядом вниз по моему телу и обратно вверх. — Я понимаю, что мы не сошлись на этом уровне, София, но дай Нику шанс. Он лучший мужчина, чем я.
Я смотрю на танцпол, прежде чем снова перевожу взгляд на друга.
— Знаю, я обещала, что никогда больше не скажу тебе этого, но я должна.
— Не надо, — Крю отпускает мою руку и делает размеренный шаг назад. — София, не надо.
— Эдли идеально подходит тебе, — говорю я, хотя он просил меня этого не делать. Эдли – еще одна подруга Крю. Я не раз видела их вместе, и химия, которая царит между ними, просто зашкаливает. — Если ты хочешь, чтобы я дала Николасу шанс, я думаю, ты должен согласиться дать шанс Эдли.
— Она слишком хорошая подруга, чтобы с ней ссориться или что-то вроде того, — его тон тверд. — Я люблю Эд, всегда буду любить ее, но только как друга. Она не видит во мне никого, кроме приятеля, и я, черт возьми, уверен, что и я ее тоже не вижу по-другому.
— Время покажет, — я стряхиваю ворсинку со своего платья. — Сейчас я оставлю эту тему. Обещаю.
— Тебе же лучше, — Крю указывает на ожидающий открытый лифт. — Спускайся и иди поговори с Ником. Ты не пожалеешь об этом.
— Надеюсь, что нет, — я бросаю последний взгляд на Николаса и блондинку-барменшу. — Думаю, пришло время позволить ему поймать меня. Если я этого не сделаю, то могу навсегда потерять свой шанс.
Глава 20
Николас
Я сижу в баре и жду Софию уже почти пятнадцать минут. Я не сомневаюсь, что она придет искать меня. Я видел разгоряченное выражение на ее лице, когда она увидела меня там, наверху. Она может говорить мне, что не хочет меня – пока у нее не пересохнет горло – но я вижу это по ее глазам. Я вижу, как реагирует ее тело, когда я нахожусь в комнате.
Ранее я был зол. Я признаю это, но дело было не только в этом. Я чертовски ревновал. Это не та эмоция, с которой у меня был большой опыт, но я определенно почувствовал ее сегодня вечером, когда наблюдал, как она трется об того парня на танцполе.
Когда услышал, как она произнесла имя Трея Хейла, я потерял самообладание. Я нашел их фотографию вдвоем на углу улицы, когда впервые гуглил ее. Ее твиты об их обмене любезностями были игривыми и легкими. Она заметила, что не знает его и что он просто целовал ей руку, чтобы поблагодарить за то, что она указала ему путь.
Я еще даже не трахнул Софию. Если я так разозлился из-за того, что увидел ее с другим мужчиной до того, как прикоснулся к ней, понимаю, что ни за что на свете не смогу сохранить между нами непринужденность.
— Ник? — Пенни, барменша, выкрикивает мое имя. — Налить еще?
Я уже выпил два бокала и, хотя пока не чувствую от них эффекта – по опыту знаю, что всего несколько глотков отделяют меня от легкого кайфа. Я должен оставаться в трезвом уме, пока жду Софию. Не хочу терять концентрацию. Есть кое-что, что мне нужно сказать. Я устал от этих чертовых игр.
— Нет, — я прикрываю ладонью пустой бокал, в то время как она держит открытую бутылку наготове. — Спасибо, но я достиг своего предела.
— У меня перерыв через пятнадцать минут, — она постукивает указательным пальцем по циферблату моих часов. — Я бы с удовольствием показала тебе офис администратора. Мы могли бы там потусоваться. В более приватной обстановке.
Я бросаю взгляд на VIP-зону. В тусклом освещении никого не могу разглядеть.
— Я кое-кого жду.
— Правда? — Пенни бросает на меня взгляд. — Женщину?
Я беззвучно чертыхаюсь. Разочарованное выражение ее лица говорит само за себя. Она думает, что я обманывал ее, в то время как на самом деле просто сидел у бара, потягивая скотч, пока она пыталась угадать сюжет «Причины Действия».
— Да, женщину.
— Счастливая сучка, — Пенни скользит по мне пристальным взглядом. — Я должна сказать, что она, должно быть, особенная, если ты мне отказываешь.
А я думал, что это у меня самое большое эго.
— Так и есть.
Я поворачиваюсь лицом к частному лифту, который ведет наверх, в VIP-зону. Двери распахиваются и я вижу Софию, когда мужчина, который стоял перед ней, выходит из лифта. Она делает паузу, прежде чем выйти, смотрит в сторону бара и, наконец, встречается со мной взглядом.
***
Я беру у Софии пальто после того, как запираю дверь своей квартиры. В клубе мы сказали друг другу не больше нескольких слов. Она подошла ко мне, представилась Пенни, а затем спросила, можем ли мы приехать сюда. Я не стал с ней спорить.
Мы остановились у стойки гардеробной, а через три минуты скользнули на заднее сиденье одного из свободных такси, которое ждало у тротуара перед клубом. Она смотрела в окно, пока мы ехали. Я не подталкивал ее к разговору, потому что знал, что в голове девушки крутятся шестеренки.
Софии Риз нужно чувствовать, что ее лелеют. Она хочет знать, что мужчины, с которыми она трахается, ценят ее не только за это действо. Теперь я это понимаю. Какой-то мудак, должно быть, обращался с ней как с дерьмом в прошлом. Я – не он. И могу доказать ей это, начиная с сегодняшнего вечера.
— Хочешь бокал вина, София? — спрашиваю я, когда она встает рядом с пианино. — Ты можешь поиграть, если хочешь. Я не буду тебя останавливать.
— Я откажусь от вина, — она опускает взгляд на клавиши. — И пианино тоже. Я не в настроении играть сегодня вечером.
Не могу сказать, что я удивлен. Она такая тихая, какой я ее никогда раньше не видел.
— Я тоже откажусь от вина.
Она резко выдыхает и ее грудь вздымается от этого движения.
— Ты ревновал, когда увидел, как я танцую с Треем?
— Очень, — я подхожу к ней, останавливаясь прямо перед скамейкой для фортепиано, за которой она стоит. — Мне это не понравилось.
Она выдерживает мой пристальный взгляд.
— У меня не было намерения идти с ним домой. Я хочу, чтобы ты это знал.
Эта мысль не приходила мне в голову до этой гребаной минуты.
— Он просил тебя пойти с ним домой?
— Дважды. Оба раза я сказала ему, что хочу лишь потанцевать.
— Ты отказала ему из-за меня? — я понижаю голос. Это сложный вопрос, переполненный самонадеянностью, но я хочу, чтобы она открылась. Мне нужно, чтобы она была честна со мной. Мы напрасно тратим время, пытаясь обойти то, что оба чувствуем. — Это так, София?
Она слегка отстраняется.
— У меня никогда не было секса на одну ночь. Эмоционально я не думаю, что смогу это сделать. Я кое-что чувствую, когда сплю с мужчиной.
— Кое-что? — спрашиваю я, не подумав.
— Я не становлюсь сумасшедшей, одержимой или что-то в этом роде, — она издает нервный смешок. — Я должна чувствовать связь перед сексом, и мне нравится знать, что есть шанс на связь и после секса.
Ну, к сексу я отношусь совсем не так. Я могу переспать с женщиной, не зная ее имени, а потом никогда больше о ней не думать. Я делал это десятки раз.
София возится с поясом платья. Она дергает за конец, крепче закрепляя его на месте.
— Я знаю, что у тебя, наверное, все по-другому. Понимаю это. Я не говорю, что мне нужны отношения, если мы будем спать вместе, но не хочу, чтобы ты игнорировал меня. Если ты думаешь, что именно это и произойдет, я бы предпочла, чтобы мы сейчас договорились просто быть друзьями.
Ни за что на свете я не смогу просто дружить с этой женщиной. Я всегда буду хотеть большего.
— Я не хочу быть друзьями, София. Я хочу большего.
— Секс? — ее челюсть напрягается. — Ты хочешь заняться со мной сексом?
— Да, — спокойно отвечаю я. — Я хочу трахнуть тебя. Я также хочу пригласить тебя куда-нибудь и провести с тобой время здесь и у тебя дома. Я хочу, чтобы мы встречались.
София нервно сжимает пальцами ремень, но ее глаза остаются прикованными к моему лицу.
— Ты тоже этого хочешь, — вздыхаю я. — Ты чувствуешь то же, что и я. Ты знаешь, что все будет по-другому. Я не такой, как другие мужчины, с которыми ты была.
— Ты их не знаешь, — она скрещивает руки на груди. — Я не знаю других женщин, с которыми ты был, и не хочу знать.
— Это меня вполне устраивает, — я подхожу ближе. — Сегодня вечером мы начнем с чистого листа. Наше прошлое именно такое. Они остались в прошлом. Мы согласны оставить их там.
Она делает паузу, чтобы перевести дух.
— Согласна.
Я воспринимаю это как намек и протягиваю руку, чтобы коснуться ее плеч. София не отстраняется.
— Ты задаешь темп, хотя я хочу прояснить, что хотел трахнуть тебя с тех пор, как ты села рядом со мной в метро.
Она поднимает руки к моему свитеру спереди.
— Я знаю.
— С тобой было то же самое, — заявляю я. Это не вопрос, потому что мы оба знаем, что это правда.
— Ты прав, — она откидывает голову назад, и смотрит мне в глаза. — Погоня окончена. Ты поймал меня.
Я закрываю глаза и прижимаюсь губами к ее губам, прежде чем завладеть ее ртом в глубоком, сочном поцелуе.
Глава 21
София
Николас расплывается в улыбке, когда отстраняется от того, что было поцелуем, от которого сжались пальцы ног.
— Я должен сказать тебе одну вещь, София. И не хочу, чтобы ты спорила со мной по этому поводу.
— Мы должны пользоваться презервативами, — выпаливаю я, не подумав.
Он смеется.
— Согласен, но это не то, что я собирался сказать. Я не думал, что использование презервативов подлежит обсуждению на данном этапе.
— О, — выдаю я с легким смущением. Это важная дискуссия и я не хочу, чтобы возникали какие-либо вопросы о том, что для меня комфортно. Я принимаю таблетки, но знаю, что они ненадежны, и в моих планах на ближайшие пять лет нет места неожиданному появлению новорожденного. — Просто последний парень, с которым я встречалась, хотел обойтись без них, и я ушла от него прямо перед тем, как мы трахнулись.
— Ты оставила его со стоячим членом?
— Технически, эту его часть закрывала простынь, — я обвожу пальцем перед его джинсов. — Он сказал мне, что у него нет презервативов, и когда я повернулась чтобы пойти за своей сумочкой и взять один, он настаивал, чтобы я не ходила.
Николас приподнимает брови.
— Звучит так, будто он настоящий мудак.
— Я никогда больше не видела его после той ночи, — я улыбаюсь. — В определенных вопросах я не пойду на компромисс, и защита – один из них.
— Принял к сведению, — Николас хлопает себя по лбу. — Презервативы обязательны. Что еще?
Я смотрю на сводчатый потолок, как будто погружена в глубокие раздумья. Вот что можно купить за деньги человеку на Манхэттене. Я здесь во второй раз, и опять замечаю все маленькие штрихи, которые делают это пространство впечатляющим.
— Думаю, на сегодня все.
— Достаточно справедливо, — он берет меня за руки и кладет их на мягкую ткань, прикрывающую его грудь. — Я вернусь к тому, что собирался сказать изначально.
Я съеживаюсь.
— Извини. Я взяла разговор в свои руки.
— Я рад, что ты это сделала, — Николас поднимает мои руки и подносит их к своим губам для нежного поцелуя. — Я понимаю, что между нами не было ничего, кроме поцелуев; умопомрачительных поцелуев.
— Это было умопомрачительно, — я наклоняюсь вперед и, встав на цыпочки, целомудренно целую его в губы.
— Если мы собираемся встречаться, мне кое-что от тебя нужно.
Я подозрительно смотрю на него. Мы едва знаем друг друга. Возможно, мы и проложили путь к отношениям на свидании, но даже не знаем, совместимы ли в постели.
— Что тебе нужно?
— Я хочу, чтобы мы были единственными друг у друга.
Мышцы на его челюсти подрагивают, пока он ждет моего ответа. Я сглатываю, пытаясь придумать, что сказать.
— Это проблема? — Николас расправляет плечи и сжимает мои руки.
Я прочищаю горло, чтобы дать себе лишнюю секунду, прежде чем заговорить.
— Почему ты хочешь быть только со мной, когда мы еще даже не спали вместе?
Мужчина склоняет голову набок, изучая мое лицо.
— Трахать тебя – это одна часть уравнения. Мне нравится проводить с тобой время. Я хочу приготовить для тебя что-нибудь и сводить на симфонический оркестр. Я бы хотел проснуться рядом с тобой ленивым субботним утром, а потом писать, пока ты работаешь над набросками новых дизайнов.
Это больше, чем я когда-либо могла себе представить. В своих мыслях я дошла до того, что заснула в его объятиях в своей постели после того, как мы занялись любовью. И не хотела думать, что это может выйти за рамки этого, по крайней мере, на данном этапе.
— Мы только что познакомились, Николас и едва знаем друг друга.
— Ты отличаешься от других женщин, которых я знаю, — мужчина улыбается, глядя на меня сверху вниз. — Я знаю, что хочу узнать тебя получше, не беспокоясь о том, что Трей Хейл встанет у меня на пути.
— Тебе не нужно беспокоиться о нем, — я морщусь. — Мне даже не нравится бейсбол.
— Это лишь начало, — Николас сжимает мою талию и притягивает ближе к себе. — Если ты захочешь пойти в клуб, я всегда к твоим услугам.
— Буду иметь это в виду, — я постукиваю кончиками пальцев по его груди.
— Скажи мне, чего ты хочешь прямо сейчас, — он проводит носом по моей челюсти, вдыхая аромат моей кожи. — Я дам тебе все, что ты захочешь. Я сделаю все, что ты захочешь.
Я тянусь, чтобы обхватить его лицо ладонями, приближая его рот к своему.
— Отведи меня в постель. Покажи мне, как сильно ты меня хочешь, — прижавшись губами к его, шепчу я.
***
Его спальня именно такая, какой я ее себе представляла. Вся мебель изготовлена из богатого темного дерева, включая массивное изголовье кровати. Рядом с окном стоит небольшой комод с выдвижными ящиками, а рядом с дверью – изящный шкаф побольше.
Постельное белье мужское. Пуховое одеяло темно-серое, наволочки и простынь абсолютно черные. Единственный источник света в комнате проникает из примыкающей к ней ванной комнаты, в которой, как я замечаю, находится ванна на ножках и кварцевая столешница на туалетном столике с двумя раковинами.
Это пространство, о котором мечтал бы любой холостяк, с камином и телевизором с плоским экраном, подвешенным над ним.
На столе у окна стоит открытый ноутбук. Рядом лежат несколько блокнотов, сложенных неровной стопкой и три идентичные ручки. Они серебряные, точно такие же, как те, что он вытащил из своей сумки в метро.
— Это здесь происходит волшебство?
Он оборачивается на звук моего голоса.
— Волшебство? Это то, как мы теперь это называем? Я предпочитаю называть это траханьем или, в зависимости от моего настроения, занятием любовью. Хотя, думаю, это можно было бы считать магией, так что ответ на твой вопрос – да. Кровать – это то место, где произойдет волшебство. Однако не считай себя просто помощником. Я ожидаю полноценного участия во всех трюках.
Я не могу удержаться от смеха.
— Вообще-то, я спрашивала про стол, а не про кровать. Ты пишешь за этим столом?
Он старается придать своему лицу более серьезное выражение, чем есть на самом деле. Легкая улыбка на его губах намекает на то, что он удивлен.
— Любое волшебство, которое происходит в этой комнате, происходит на этой кровати. Я сплю на ней, пишу, и сегодня ночью собираюсь заставить тебя кончить на ней.
Николас стягивает свитер через голову, обнажая подтянутые мышцы живота и грудь. Очевидно, этот мужчина знаком со спортзалом. Его пресс свидетельствует о преданности самому себе.
— Твоя очередь, София, — он жестом указывает на мое платье.
— У тебя несправедливое преимущество, — я снимаю обувь. — На мне гораздо меньше одежды, чем на тебе.
— Это не так, — он за несколько шагов приближается ко мне, прежде чем скинуть туфли и снять черные носки. — Сбрось платье, и я сниму брюки.
— Это предложение или приказ? — я игриво дергаю за пояс своего платья.
Николас расстегивает черный ремень, прежде чем вытащить его из петель брюк.
— Называй это как хочешь. Я хочу увидеть твое тело.
Я тоже хочу увидеть его тело. Мой взгляд прикован к дорожке темных волос, которая начинается чуть ниже пупка и исчезает за поясом брюк.
— Сначала покажи мне свое.
— Забирайся на кровать.
— Что? — я смотрю на кровать, прежде чем снова переключить свое внимание на него.
Николас подходит ко мне, и касается моих предплечий.
— Я хочу, чтобы ты легла на кровать, София.
— Ты не хочешь, чтобы я разделась? — нервно спрашиваю. — Ты сказал, что хочешь увидеть мое тело.
Он легонько толкает меня назад, с каждым шагом мы приближаемся к его кровати.
— Прикоснуться к тебе мне нужно сильнее, чем тебя увидеть.
Я позволяю ему отвести меня к кровати, и когда мужчина нежно толкает меня, я сгибаю колени и сажусь на край.
— На спину.
Теперь он стоит передо мной, передняя часть его брюк прямо рядом с моим лицом.
— Я хочу, чтобы ты легла на спину. Мы будем делать это медленно.
Я больше не уверена, что это то, чего хочу. Он в двух секундах от того, чтобы стать полностью обнаженным, и я уже несколько дней гадаю, как выглядит его член. Я вообразила его, основываясь на том, что почувствовала, когда он прижался ко мне. Знаю, что он толстый. Уже сейчас могу сказать, что он будет крупнее любого из мужчин, с которыми я была раньше.
Я двигаюсь на середину кровати, прежде чем растянуться на спине. Скрещиваю ноги в лодыжках, отчаянно пытаясь удержать юбку на месте.
Он подползает ко мне, пока его руки не оказываются на одеяле по обе стороны от моей головы. Николас сжимает коленями мои бедра. Я чувствую, как набухший член трется о мой живот через ткань моего платья и его брюк.
— Ты поцелуешь меня сейчас? — спрашиваю я, затаив дыхание. Мне нужно, чтобы он прикоснулся ко мне. Я хочу этого.
Он целует. Николас опускает лицо, пока губами не захватывает в поцелуе мои. Медленно, дразня меня своим языком. Его облизывания глубокие и неторопливые. Он стонет, когда я пытаюсь прикусить его нижнюю губу.
— Мне нужно заставить тебя кончить, — он шепчет эти горячие слова, прерывая поцелуй.
— Сейчас? — я практически задыхаюсь. Чувствую, как мое возбуждение скапливается у меня между ног. Знаю, что когда он протянет руку, чтобы дотронуться до моих трусиков, они будут насквозь мокрыми.
Он опускается ниже, оставляя поцелуи на нежной коже моей шеи.
— Расслабься, София, — его дыхание щекочет мою грудь. — Я обещаю, что это будет совсем не больно.
Глава 22
Николас
Понятия не имею, почему я, черт возьми, до сих пор не внутри нее. Как только София прошептала, что хочет, чтобы я затащил ее в постель, я почувствовал, как капелька предэякулята выступила на головке моего члена. Я все еще тверд, как стальной прут, но сегодня не обо мне. Я хочу, чтобы сегодняшний вечер был посвящен Софии.
Прежде чем прижаться к ее губам, я смотрю на нее сверху вниз. Она лежит на спине подо мной. Чувствую, как подергиваются ее ноги с тех пор, как я оседлал ее. Возможно, она пытается передать манеру поведения женщины, которая трахалась с бесчисленным количеством других мужчин, но ее тело говорит об обратном.
София тихо стонет в ответ на наш поцелуй, руками касаясь моего затылка. Я проникаю языком глубоко в ее рот, уговаривая ее язык коснуться моего. Я хочу, чтобы она наслаждалась им так же сильно, как наслаждалась бы, если бы я был по самые яйца глубоко внутри ее прекрасного тела.
Я отстраняюсь, чтобы увидеть, что делают с ней мои прикосновения. Я должен запечатлеть тот момент, когда она взорвется от моей руки, и это начнется сейчас.
Я скатываюсь с нее и прижимаюсь всем телом к ее боку. Ее грудь вздымается; короткие, учащенные вдохи выдают ее потребность.
— Ты собираешься раздеть меня? — она поворачивает голову, чтобы посмотреть на меня. — Если это так, будь осторожен, потому что эта ткань легко рвется.
Я хмыкаю.
— Буду иметь это в виду. Сегодня вечером, думаю, я бы предпочел увидеть, как ты кончаешь прямо в одежде.
София хмурится.
— Ты собираешься заняться со мной сексом, пока я одета?
Я провожу кончиком пальца по ее ключице, прежде чем опустить его вниз, к вырезу платья. Оно без бретелек, и очевидно, что она не потрудилась надеть бюстгальтер. Ее соски прижимаются к ткани, требуя внимания. Я обвожу правый сосок сквозь ткань платья, пальцем рисуя круговую дорожку вокруг твердого бугорка.
— Твои сиськи идеального размера.
— Я всегда это знала, — она улыбается мне. — Рада, что тебе нравится грудь поменьше.
До сих пор у меня никогда не было предпочтений. Ее тело – все, о чем мог бы мечтать любой мужчина, и это не только из-за чувственных изгибов.
Трей Хейл, возможно, и был тем, кто терся об ее задницу в клубе, но на нее смотрели десятки глаз. Когда она вышла из лифта, несколько мужчин обернулись, чтобы посмотреть, как она проходит мимо. София привлекает к себе внимание, даже если совершенно не замечает этого.
Потянувшись вниз, провожу рукой по ее гладкому бедру. Она не сопротивляется. Ее желание получить разрядку берет верх, и она слегка раздвигает ноги.
— Ты мокрая, не так ли? — я прижимаюсь губами к коже ее шеи. — Ты была мокрой с тех пор, как увидела меня в клубе.
Она тихо кивает.
— Ты хотела меня уже тогда, София? Ты хотела, чтобы я запустил руку тебе под платье и прикоснулся к тебе вот так? — я поднимаю руку вверх, пока пальцами не упираюсь в кружево ее трусиков.
— Да, — произносит она так тихо, что я едва могу разобрать.
Я отодвигаю ее трусики в сторону и провожу пальцами по гладкой плоти.
— Раздвинь ноги.
София закрывает глаза и широко раздвигает ноги, закидывая одну мне на бедро.
— Хорошо, — я сдерживаю собственный стон. Она такая чертовски влажная, что я мог бы просунуть свой член прямо в нее без всякого сопротивления. Я хочу этого. Хочу почувствовать, как ее тепло окутывает меня. Черт, теперь я понимаю, того мудака, о котором она говорила. Кто в здравом уме захочет барьер между ее киской и своим членом?
Я снова целую Софию. Языком исследую ее рот, когда скольжу одним пальцем, а затем и двумя, внутрь ее скользкой влажности.
— Ты кончишь для меня вот так.
— Да, — шепчет она мне в губы.
Я поглаживаю набухший клитор большим пальцем, наигрывая неровный ритм, который девушка пытается имитировать покачиванием бедер. Сейчас она гонится за этим. София хочет этого так же сильно, как и я.
Я чуть замедляюсь, и она сдавленно рычит.
— Нет.
— Если ты кончишь вот так, я не буду трахать тебя сегодня, — я прикусываю мочку ее уха. — Это твой выбор. Прими этот темп, или прими меня.
Она замирает на месте, но я не останавливаюсь. Я продолжаю свое нежное исследование ее тела, ускоряя темп движения большого пальца.
— Я хочу трахаться, — мурлычет она.
— Ты все контролируешь, — говорю я, скользя пальцами внутри нее и увеличивая темп. Я жестко трахаю ее киску, двигая рукой в лихорадочном темпе.
— О Боже, — ее голос резкий и глубокий. — Я близко.
Я это знаю. Ее влага покрывает мои пальцы, чувствую, как она стекает по ней, капая на задницу.
— Твоя киска в огне. Она такая мягкая, такая влажная, София.
Она задыхается, но не от моих слов, это от надвигающегося оргазма, который разорвет ее на части.
— Скажи мне остановиться, если хочешь мой член, — рычу я ей на ухо.
Но уже поздно. София опускает руку к моей, удерживая ее на месте, пока она объезжает мои пальцы, доводя себя до вызывающего крик оргазма, который почти заставляет кончить и меня.
***
Я держал Софию, пока она спускалась с вершины своего освобождения. Мне следовало раздеться, сорвать с нее трусики и трахать ее до тех пор, пока я сам не кончу, но я этого не сделал. Я прижимал ее к своей груди и прислушивался к ее дыханию. Оно замедлилось, прежде чем, наконец, успокоиться, а затем перешло в прерывистое дыхание сна.
Я осторожно высвободился из ее объятий, наблюдая за лицом девушки в поисках каких-либо признаков того, что я ее беспокою, но она крепко спала. Как только я выбрался из кровати, снял брюки и боксеры, натянул пару черных спортивных штанов и укрыл ее мягким одеялом.
Сейчас я на кухне, рядом стоит кружка горячего кофе, и я набрасываю план пока еще безымянной книги, которая последует за выходом «Причины действия».
Мои пальцы зависают над клавиатурой, когда я слышу едва слышный звук, доносящийся из коридора. Я поднимаю взгляд.
Бл*ть.
София стоит здесь, прислонившись бедром к стене. На ней больше нет платья. Сейчас она закутана в один из моих свитеров, серый, с большими пуговицами спереди, хотя застегнута она только на одну посередине, скрывая от моего взгляда свои сиськи. Однако ее черные кружевные трусики выставлены на всеобщее обозрение.
Ее ноги подтянутые и длинные, учитывая рост девушки. У нее широкие бедра. Она – видение, и я понятия не имею, что, черт возьми, ей сказать.
София прочищает горло, прежде чем провести рукой по лбу, убирая несколько прядей волос.
— Я уснула.
— Так и было, — я похлопываю по табурету рядом с собой. — Подойди и сядь.
— Могу я поиграть? — она указывает на пианино. — У меня есть желание поиграть.
Я не могу отказать ей, хотя ничего так сильно не хочу, как перегнуть ее через стойку и трахнуть сзади.
— Ты знаешь, как это работает. За игру нужно будет заплатить.
Она высовывает язык, чтобы облизать нижнюю губу.
— Рассчитываю на это.
Я не игнорирую свой набухший член. Вместо этого опускаю руку и сжимаю головку через свои спортивные штаны.
— Играй, София.
Она быстро пересекает комнату, прежде чем сесть на скамейку. Тихий вздох срывается с ее губ. Это слышимый признак ощущения, когда ее задница касается прохладной кожи скамейки. Она кладет руки на клавиши и поворачивается ко мне.
— У тебя есть пожелания?
Мои познания в классической музыке ограничены тем, что я слышал, когда ходил на симфонический оркестр. Я это не слушаю. Мой телефон забит музыкой, спродюсированной и записанной в этом году. Я не хочу разочаровывать ее, поэтому говорю единственное, что приходит мне в голову.
— Удиви меня.
— Это я могу, — София заправляет еще одну прядь волос за ухо. — Это одно из моих любимых произведений. Подпевай, если знаешь слова.
Я громко смеюсь. Эта ее игривая сторона – вот чего я жажду. Я хочу этого. Всего этого; полуобнаженную ее за моим пианино с румянцем на лице, которым девушку одарил я.
Встаю и пересекаю комнату, чтобы сесть в черное кожаное кресло рядом с пианино. Откидываюсь на спинку и закрываю глаза, когда она начинает играть.
Глава 23
София
Я сыграла пьесу Шопена. Мои пальцы сами сыграли, как только я нажала первую клавишу. Закончив, я пристально посмотрела на Николаса. Его глаза были закрыты. Голова покоилась на спинке кресла, а руки были свободно сложены на коленях.
— Это было прекрасно, — говорит он, не открывая глаза. — Подойди и сядь ко мне на колени.
Я не колеблюсь. Быстро двигаюсь по холодному деревянному полу, пока не устраиваюсь у него на коленях, прислонившись спиной к подлокотнику кресла. Я чувствую его эрекцию. Он все еще хочет меня, даже после того, как эгоистично я поступила у него в спальне.
— Я выбрала себя вместо тебя, — шепчу я, прижимаясь губами к его лбу. — Я должна была сказать тебе остановиться, чтобы ты мог трахнуть меня.
Николас лениво открывает глаза.
— Я хочу, чтобы ты была удовлетворена, София. Я хочу, чтобы ты воспользовалась моим телом. Мне понравилось то, что мы делали ранее.
— Правда понравилось? — я дергаю за низ свитера, но это бесполезно. Мои трусики видны. Они из прозрачного кружева, так что он сможет увидеть мою киску, если посмотрит вниз.
И мгновение спустя именно это Нтколас и делает.
— Я дочиста облизал свои пальцы. Ты потрясающая на вкус.
Я краснею. Я благодарна, что свет в комнате достаточно приглушен, и это вряд ли можно разглядеть.
— Действительно?
— У меня было искушение опуститься ниже и все разглядеть, но ты заснула, — он упирается подбородком на мое согнутое колено. — Может быть, тебе стоит снять их и сесть мне на лицо прямо сейчас.
Я хочу этого. Я знаю, что он будет так же хорош ртом, как и пальцами.
— Это то, во что мне обойдется игра на пианино?
— Не сегодня, — Николас качает головой, когда рукой скользит вверх по моей икре. — Ты разденешься и трахнешь меня в этом кресле.
Моя киска сжимается от команды. Тут не будет никаких дискуссий. Я не буду с ним спорить. Я хочу этого так же сильно, как и он.
— У тебя презерватив с собой? — спрашиваю, когда встаю.
Он наклоняется вперед, чтобы прижаться губами к моему животу.
— Я схожу за одним. Не шевелись.
Я отступаю в сторону, чтобы он мог пройти мимо меня в спальню. Подумываю о том, чтобы последовать за ним, но он велел мне стоять на месте, так что именно это я и делаю. Стою и осматриваю пространство вокруг. Я не обращала внимания ни на что в этой комнате, кроме пианино. Наконец, останавливаю взгляд на трех фоторамках на столике рядом с креслом, на котором мы только что сидели.
Николас запечатлен на всех трех фотографиях. На одной изображен он, женщина и еще двое мужчин. Все они похожи между собой, так что легко предположить, что это его братья и сестра. На втором снимке он с женщиной постарше, у которой такие же голубые глаза, как у Николаса. Это, должно быть, его мама.
Третья фотография привлекает мое внимание. На ней он намного моложе. Углы его челюсти мягче, волосы в беспорядке. Он стоит рядом с девушкой, которая выглядит примерно его ровесницей. На ней обрезанные джинсовые шорты и пышная белая блузка. Между ними нет никакого семейного сходства. Это неудивительно, поскольку язык их тел говорит о романтических отношениях, а не о родственных.
— Ты очень хорошо следуешь указаниям, — его дыхание овевает мою щеку, когда Николас обнимает меня.
Я подпрыгиваю, пораженная тем, что настолько погрузилась в свои мысли, что не услышала, как он вернулся в комнату.
— Ты сказал мне стоять смирно.
— Да, сказал, — указательным и большим пальцами он расстегивает единственную застегнутую пуговицу на свитере.
Я стону, когда чувствую его руку на своей груди.
— Ты хочешь сделать это здесь? Мы могли бы лечь в твою постель.
— Ты собираешься объездить меня, София, — Николас стягивает свитер с моих плеч. — Сними свои трусики.
Я так и делаю, мои глаза все еще прикованы к фотографии Николаса и девушки, которая была достаточно важна для него, чтобы заслужить почетное место рядом с его семьей. Это не должно иметь значения сейчас. Очевидно, он двинулся вперед с тех пор, как фотография была сделана, по меньшей мере, десять лет назад. У меня до сих пор есть пара сувениров от моей первой любви, спрятанных в углу ящика моего письменного стола.
Николас разворачивает меня так быстро, что мне приходится схватиться руками о его бицепсы для равновесия. Я опускаю взгляд на обнаженное тело мужчины и уже зачехленный в презерватив толстый член.
— Вау, — громко говорю я. — Это... это вау.
— Если «вау» означает, что тебе нравится, я приму такую реакцию, — он утыкается носом в мою шею. — Я присяду. И хочу, чтобы ты стояла здесь и трогала себя, пока не будешь готова для меня.
Я никогда раньше не делала этого в присутствии мужчины. Когда я дома, то всегда натягиваю простыню почти до подбородка, прежде чем заняться мастурбацией.
— Думаю, я уже готова. Если это не так, ты можешь прикоснуться ко мне.
Он садится в кожаное кресло, устраиваясь поудобнее.
— Покажи мне, как ты заставляешь себя кончить.
Я переминаюсь с ноги на ногу, внезапно осознавая, что ему видно все мое тело.
— Я не могу.
— Ты можешь, — он тянется к моей руке. — Твоя киска такая мягкая. Прикоснись к ней для меня.
Я закрываю глаза и позволяю ему направить мои пальцы к моей сердцевине. Я уже мокрая. Все время, что я играла на пианино, знала, что за это нужно будет заплатить определенную цену. Я хотела, чтобы это был его член у меня во рту, но мысль о том, чтобы довести его до оргазма, будучи на нем сверху, еще лучше.
Я расслабляюсь, когда Николас просовывает мои пальцы между моих складочек. Он движет своей рукой вместе с моей, и затем отпускает ее. Я колеблюсь, прежде чем продолжить, обводя свой клитор кончиком указательного пальца.
— Это так чертовски красиво.
Я открываю глаза и вижу его перед собой с членом в руке.
— Я готова.
— Продолжай, пока не будешь близка, — его глаза прикрыты. — Я хочу, чтобы ты была на мне, когда будешь почти готова кончить.
Я двигаю пальцами быстрее, стремясь к своему освобождению.
— Это не займет много времени. На тебя невероятно приятно смотреть.
— Тебе нравится? — он проводит ладонью по своему члену. — Ты собираешься прокатиться на нем, София. Ты собираешься показать мне, как сильно ты хотела трахнуть меня.
Чертовски. Я хотела этого ужасно сильно.
Я стону, чувствуя приближение лихорадочного оргазма.
— Подойди, — Николас протягивает ко мне руку, подзывая ближе к креслу. — Опустись на меня. Медленно.
Это должно быть медленно. Он толстый, и я волнуюсь, когда чувствую, как головка касается моего входа. Я опираюсь одной рукой о спинку кресла, а другой обхватываю его член.
— Скользи вниз, София, — его дыхание вырывается прерывистым вздохом. — Черт, это сексуально.
Так и есть. Я смотрю вниз, туда, где мы соединяемся. Он едва во мне, но я чувствую себя полностью наполненной. Я снова двигаюсь, наполняя себя его членом, растягивая. Мне не больно, но уже на грани, восхитительная смесь удовольствия, смешанного с наполненностью.
Николас обхватывает ладонями мои бедра, чтобы контролировать движения.
— Господи, ты, бл*ть, собираешься убить меня этим.
Я стону, когда он толкает мои бедра вниз, полностью погружаясь в меня. Ощущение почти невыносимое, и я хватаюсь за спинку кресла обеими руками, впиваясь ногтями в кожу.
— Трахни меня, — рычит Николас мне в шею. — Возьми это, София. Воспользуйся моим членом.
Я делаю это. Двигаюсь, сначала медленно, а как только привыкаю, выгибаю спину и скольжу взад-вперед. Мужчина позволяет мне задавать темп, пока его тело не берет верх, и он не врезается в меня серией уверенных, глубоких толчков.
— Вот так, — его слова звучат глубоко и хрипло. — Вот так.
Я продолжаю объезжать его так, пока не разваливаюсь на части в его объятиях, и тогда он берет то, что хочет, жестко трахая меня, пока я не чувствую тепло его разрядки, когда мужчина выкрикивает мое имя.
Глава 24
Николас
— Я полагаю, прошлая ночь прошла хорошо, — Крю смотрит на меня, когда я подхожу к столику, за которым он сидит в кафе, в котором назначил мне встречу с ним. — Ты выглядишь довольным, Ник.
Он знает Софию, так что я ни за что на свете не стану вдаваться в подробности того, что произошло у меня дома прошлой ночью, хотя это было невероятно. Она трахнула меня в кресле рядом с пианино, прежде чем соскользнуть с меня и накрыться свитером. Ее прекрасная киска все еще была выставлена напоказ, поэтому после того, как завязал презерватив и выбросил его в мусорную корзину, я усадил ее на стул, встал на колени и проделал свой путь к чистому удовольствию. Я лизал эту сладкую киску, пока она извивалась под моим языком. Она кончила дважды, прежде чем оттолкнула меня и сказала, что ей нужно идти.
Я не отвез ее домой, хоть и хотел последовать за ней. Я вызвал машину из службы, которой иногда пользуюсь, и она уехала в том же платье, в котором приехала, хотя сегодня утром я нашел ее трусики рядом с пианино.
— Это не твое гребаное дело.
Крю широко улыбается.
— Я расцениваю это как «да». Не буду совать нос в чужие дела, но, черт возьми, Ник, должен сказать, я завидую.
Я не удивлен. София была невероятна. Я уже жажду попробовать ее еще раз.
— Зачем эта встреча? — я смотрю на прилавок и длинную очередь людей, собравшихся возле него. — Ты мог бы выбрать место, которое не так популярно. Я не собираюсь стоять в этой очереди за кофе.
— Тебе и не нужно, — Крю оглядывается через плечо на высокую брюнетку, одетую в один из фирменных желтых фартуков небольшой сети кафе на Манхэттене. Она моет пластиковые подносы, хотя ее взгляд прикован к затылку Крю. — Челси, моему другу нужен кофе. Можешь принести ему что-нибудь из тех модных, что ты принесла мне?
Она направляется к нам, руками деловито поправляя конский хвост.
— Конечно, Крю. Ты хочешь чего-нибудь еще?
— Тебя у меня в офисе в понедельник в четыре, — говорит он, лукаво подмигивая. — Ты можешь сделать так, чтобы это произошло?
Она почти вибрирует от возбуждения.
— Ты серьезно? Могу. Я буду там.
— Я оставлю тебе адрес перед уходом.
Она перехватывает мой взгляд, прежде чем снова посмотреть на Крю.
— Я знаю, где это. Сейчас займусь напитком для твоего друга.
— Ты лучшая, — Крю бросает на меня взгляд, прежде чем снова повернуться к ней. — Мы оба ценим это.
Я жду, пока она отойдет за пределы слышимости, прежде чем высказаться.
— Сколько ей лет, Крю?
— Она первокурсница Нью-Йоркского университета, — смеется он. — Ты же не думал, что я пригласил ее в свой офис, чтобы трахнуть, не так ли?
Какой бы неприятной ни была эта мысль, она действительно приходила мне в голову. Я бы принял ее за старшеклассницу.
— Зачем ты пригласил ее в свой офис?
— Я столкнулся с ее агентом несколько дней назад. У него было несколько пробных снимков девушки, которые он хотел мне показать, — Крю смотрит туда, где Челси стоит за прилавком, полностью сосредоточившись на текущей задаче. — У нее убийственные глаза: дымчато-голубые с белым. Она идеально подходит для летней кампании, которую мы собираемся снимать для Matiz. Это новая подводка для глаз и тени.
— Ты собираешься дать ей работу за то, что она принесла мне кофе?
— Нет, черт возьми, — он откидывается назад и скрещивает руки на груди. — Ее родители владеют этим заведением. Они уже несколько месяцев предлагают мне бесплатный кофе.
***
Час спустя я снова остаюсь один, по-новому оценив деловую хватку Крю. Этот человек приложил руку к управлению, по меньшей мере, шестью различными предприятиями и хочет расширить свое портфолио. В его новом предприятии участвует его друг, который занимается дизайном обуви и сумок. Он видит в этом гарантированный инвестиционный потенциал и хочет, чтобы я или точнее мои деньги были на борту. Я заколебался, когда Крю спросил меня об этом, потому что меня осенила мысль, что если и собираюсь что-то инвестировать в мир моды, то хочу, чтобы мои деньги поддерживали Софию.