Король гномов Хёлъбекка с исчезающей королевой.
Чтобы сознательно избежать заблуждения, которое могло быть вызвано могильным холмом, я обратился к элементарным существам этого места с просьбой так подвести меня к холму, чтобы я смог пережить его истинное значение. После этого, - вместо того, чтобы следовать по обычной тропинке туристов, - меня провели через лес слева вокруг вершины, к какому-то месту со стороны могильного холма, в густые заросли кустарника. Там мне показали сирень, которая склонилась одной ветвью до самой земли. Снова вход в подземный мир, подумал я. Однако, когда я захотел проскользнуть через предполагаемый вход в глубину, меня остановили недвусмысленным импульсом. Так я разговорился с древним старцем из рода гномов, который сидел около входа и не дал мне отправиться в путешествие в подземный мир.
Он гордо объяснил мне, что элементарные существа веками старались наносить знаки, по которым мы, люди, должны были узнавать истинную сакральную ценность этого места. В качестве примера этого он напомнил мне о танце двух дубов. Он дал мне понять, чтобы я оглянулся и посмотрел на едва различимую стену в форме наружных женских половых органов. Это место первоначально было посвящено богине-девственнице. Одной из главных функций богини-девственницы, которая была прикреплена вибрациями к этому месту, было воплощение качества любви. Поэтому его род, благодаря целенаправленному сотрудничеству обоих фавнов дуба, создал «скульптуру» двух дубов, сплетенных в любовной игре, как главный признак, или как космограмму холма.
Для того, чтобы лучше понять скрытую роль элементарного мира в сохранении структур ландшафтных храмов, старый мудрец посоветовал мне заново прочитать сказку о Белоснежке в свете его намеков. Белоснежка, рожденная в трех цветах богини, белом, красном и черном, представляет собой богиню, которая из-за агрессивности патриархальной культуры была изгнана из сознания человечества. Где, как не у семи гномов могла она найти надежный приют? Практически это означает, что со времени изгнания богини из сознания и вытеснения ее храмовых структур с поверхности Земли, элементарные существа заботились об отдельных местах ландшафтного храма. Исчезновение богини действительно произошло на уровне культуры, но не на уровне природного разума. Гномы и их союзники принялись с тех пор совершать то, за что, собственно, должен был нести ответственность человек. При помощи формирования деревьев и ветвей элементарные существа создавали, например, подходящие космограммы, чтобы сохранить сакральное качество определенных энергетических центров, и они заботились также о том, чтобы продолжалось выполнение первоначальных ритуалов. 
Сцена любви, воплощенная парой дубов у подножья Хайденберга близ Энге (Северная Фризия)
Я испытывал чувство глубокого стыда из-за несостоятельности рода человеческого, и испытывал бесконечную благодарность по отношению к храбрым гномам, нимфам и феям и всем сущностям элементарного мира, которые так любовно сохранили то, что мы, люди, в своем упрямстве, так стремились разрушить. В ирландском предании тоже говорится о древнем народе богини Дану, Tuatha de Danann, который обозначил ландшафтные храмы Ирландии установкой камней, а потом, после кельтских завоеваний, превратился в народ фей и продолжает жить в энергетических местах страны, продолжая заботиться о святых местах и выполняя там забытые ритуалы. Превращение неолитического народа в род элементарных существ, посвятивших себя уходу за ландшафтными храмами, можно понять также как принятие на себя разумными существами природы определенных функций, о чем рассказывал мне древний мудрец на горе Хайденберг.
В период между обоими семинарами произошел также визит в Тюрних. В пути мне пришлось ждать в Кельне пересадки на другой поезд. Поскольку главный вокзал расположен в такой приятной близости от собора, я воспользовался возможностью, чтобы полюбоваться шедевром готики. В то самое мгновение, когда я вошел в величественное помещение храма, мне было подсказано спросить о возможном присутствии в соборе элементарных существ. В качестве ответа меня на эмоциональном плане провели к месту между третьей и четвертой колонной на левой стороне главного нефа. Там, к своему изумлению, я смог при помощи чувствительности своих рук почувствовать присутствие различных видов элементарных существ. Относительно плотно рядом друг с другом там находились фокусы гномов, фей, духов огня и т. д. Ни на что большее в этот раз времени не хватило. Мне нужно было возвращаться на вокзал.
Через три месяца я снова оказался в Кельне, на южной окраине площади перед собором, когда заметил, что только что опоздал на поезд в Тюрних. Для того, чтобы с пользой провести оставшийся час, я решил купить себе в ближайшем обувном магазине пару сандалий. Дорога к магазину проходила как раз мимо фонтана, посвященного кельнским домовым, которых я уже ранее упоминал. Поскольку подходящие сандалии нашлись быстро, я возвратился к фонтану и гномам Кёльна и занялся тем, что рукой исследовал различные рельефные изображения домовых, чтобы выяснить, не оживлены ли они элементарными существами.
И действительно, на последнем изображении справа я ощутил их присутствие. Здесь вырезаны домовые, занятые портняжной работой. Меня магнетически притянуло к одной фигуре гнома, точнее сказать, к крошечному ушному отверстию изображенной в профиль фигуры. К своему удивлению, я сумел своим сознанием проскользнуть в отверстие, и вот уже я оказался в другом измерении, «позади» головы гнома. У меня едва было время для того, чтобы оглядеться, когда я ощутил сидящего кобольда, который был одет в рубиново-красный костюм времен Ренессанса. Если перевести на наш масштаб, я оценил бы его рост в 60 сантиметров.
Встреча была такой неожиданной, что в первый момент я был не в состоянии спросить его о чем-нибудь. Но я знал, что нахожусь в процессе откровения, и что было важно не упустить возможность, предоставленную мне со стороны элементарного мира, чтобы узнать что-то новое. И я решился наугад спросить его, где я смогу найти в Кельне корни креативного аспекта богини.
Относительно подоплеки моего вопроса: в последние годы, во время работы над проектами исцеления в дворцовом парке в Тюрнихе, около Кельна, и в дворцовом парке в Каппенберге, около Дортмунда, я постепенно обнаружил просторный ландшафтный храм, который относится к макроуровню всей западной части Германии. Этот ландшафтный храм имеет свои три главных центра в зонах Кельна, Каппенберга и Экстерштайна, причем он получает свое дыхание из мюнхенского региона. Поскольку же каждый из этих трех главных центров охватывал все три аспекта, то и для района Кельна должна была существовать полная собственная структура ландшафтного храма.* /*Аналогично принципу матрешки.. сравните подробное изложение в Die Landschaft der Goettm./ Благодаря моей многолетней работе в дворцовом парке Тюрниха я знал, что там коренится целостностный аспект кельнского региона. Соответствующий креативный аспект должен был иметь свой фокус где-то в Кельне, и я уже давно пытался разгадать вопрос, существует ли он еще в энергетическом смысле, ввиду собственной динамики развития города. Поэтому и возник мой вопрос гному. Не моргнув и глазом, он ответил мне, нет, этого он не может сказать. Однако я не сдавался, а спросил, не может ли он показать мне место. Его ответом было однозначное «да». Тогда я взял из кармана красивый камень, поднес его к маленькому отверстию в ухе рельефного изображения так, что кобольд смог перенести на него свой фокус. Затем я понес камень, держа его перед собой в правой руке, используя левую руку для того, чтобы принимать направляющие импульсы.
Профиль домового с манящей ушной раковиной и сидящий позади кобольд. Фонтан домовых в Кельне.
Сначала он направил меня к улице Высокой, а потом по этой главной торговой улице к главному вокзалу. Когда мы пересекали удлиненную ось собора, я получил указание войти в собор, следуя вдоль оси, и таким образом меня подвели, в конце концов, к месту между третьей и четвертой колонной с левой стороны главного нефа, где я уже раньше ощутил трудно объяснимую плотность элементарных существ. Теперь мне дали понять, что с этого места я должен обратить свое лицо между двумя колоннами к чудесному окну в стиле Ренессанс в северной стене собора.
И внезапно у меня как пелена упала с глаз. Я узнал скрытый облик трехчленной богини, одетый в привычный христианский язык форм. Я нашел воплощение ее креативного аспекта в изображении поклонения волхвов, в сочетании со сценой, которая изображала визит царицы Савской к царю Соломону, где царицу Савскую сопровождают две женщины в королевских одеждах. Во взаимодействии трех царей и «трех цариц», которые были изображены в витражном окне, рядом друг с другом, отражается сакральная женская и мужская поляризация и интеракция, какой мы знаем ее из древних ритуалов, когда служительницы культур богини возводили царя на трон на один год, или из ритуала Святой Свадьбы. Эти изображения дополняются в следующей части окна изображением богини-девственницы в образе Девы Марии, с цветком лилии в руке, и богини превращения в образе святой Елизаветы, с короной на голове, второй короной на уровне сердечной чакры, и золотой чашей, которая находится на уровне ее лона.
В то время, как я погрузился в рассмотрение скрытой символики богини в северном окне, я получил ощущение того, как прилежные элементарные существа позаботились, чтобы художники получили при оформлении витражных окон соответствующие инспирации. Теперь я захотел еще узнать, почему именно на этом месте, посередине собора, посвященного совсем другому содержанию, должна была возникнуть область храма богини. В качестве ответа на него меня провели к четвертой колонне и пригласили заглянуть внутрь нее. Я увидел темную вертикальную шахту, уходившую глубоко в землю под собором. Чтобы убедиться в том, что я не ошибаюсь, я подошел к некоторым другим колоннам. Они энергично отталкивали меня и не позволяли заглянуть внутрь себя.
Внезапно я понял. Собор был, как известно, построен на бывшем святом холме, на котором строили свои святыни еще кельты и германцы, и, возможно, еще более ранняя культура богини древней, доиндогерманской Европы. Во времена римского господства на том же месте был воздвигнут храм Юпитера. На развалинах храма, превращенного позднее в базилику периода раннего христианства, был построен собор Меровингов, а затем Каролингов, над ними самая большая романская церковь Запада, а на ее развалинах современный собор. Для того, чтобы продолжать защиту первоначального энергетического места богини, элементарные существа поднимались все выше и выше, следуя за этими наслоениями, - современный собор стоит на несколько метров выше первоначального холма, - и, в конце концов, поселились в довольно чуждых им залах готического собора, где я их и нашел. Через шахту, которую я видел внутри четвертой колонны, как через пуповину, поддерживалась энергетическая связь со святым холмом богини. Итак, вопреки всем противодействующим обстоятельствам, природные разумные существа святого холма богини, на котором многократно возникали постройки, все еще здесь и счастливо выполняют свои задачи.
Между тем время ожидания пересадки почти закончилось. Времени у меня осталось как раз, чтобы поблагодарить моего приветливого проводника и отнести его к отверстию в ухе на фонтане домовых. Благодаря переживаниям на горе Хайденберг и в кельнском соборе я узнал кое-что о том, как элементарные существа заботились о фокусах ландшафтных храмов с тех времен, как душевно-духовные измерения ландшафта исчезли из сознания людей. В местах, остававшихся нетронутыми, они с помощью соответствующего формирования деревьев или скал создавали космограмы*/*Сюда, по моим сведениям, относятся также знаки космограмм в полях, засеянных зерновыми, которые можно встретить в последние годы в Англии и других местах/, чтобы обеспечить сохранение закрепления и действенности первоначальных энергетических потенциалов. В тех местах, которые с течением времени были застроены или урбанизированы, они инспирировали оформителей, ремесленников и художников, чтобы те вплетали в свои произведения соответствующие знаки космограмм или символы. Таким образом, знание подлинной сущности таких энергетических мест подспудно сохранялось во все времена. Однако при этих действиях элементарных существ речь идет о задачах, которые стали необходимыми только с возрастающим затемнением холистического сознания. Однако какая же функция могла быть свойственна природным разумным существам в рамках ландшафтных храмов?
Мне пришлось ждать еще месяц, когда во время семинара по вопросам исцеления Земли в Светинье/Иерусалим мне была подарена возможность наблюдать сонм храмовых кобольдов за выполнением их первоначальной службы. Этот подарок стал, однако, возможным только после того, как я уже в течение около двух лет проводил в этом месте работы по исцелению и гармонизации. Церковь Вознесения в Иерусалиме, на востоке Словении, была сооружена в 13 веке рыцарями ордена тамплиеров. Посередине церковного помещения находилось необыкновенное иконописное изображение Черной мадонны, которое тамплиеры принесли с собой из Иерусалима на Святой земле*./*Подробные пояснения относительно ландшафтного храма в Иерусалиме смотрите в Die Landschaft der Goettin, стр. 160./ Сегодня существует только ее хорошая копия в стиле барокко, которая, однако, расположена не на первоначальном месте. Из-за того, что икону поместили над сегодняшним алтарем, вертикальная энергетическая колонна, проходившая вниз через икону в центре квадратного помещения, и питавшая помещение космическими силами, утратила свой фокус.
Сначала я работал с группой участников семинара над тем, чтобы восстановить святость помещения: мы усилили и снова центрировали первоначальную энергетическую колонну гармоничным пением в центре помещения капеллы. Во время одной из следующих медитаций в капелле, в июне 1993 года, я мог увидеть, как спускающийся с неба энергетический поток снова прикасается к земле. Однако не существовало никакого противоположного течения, которым земной центр в этом месте мог бы ответить на космические импульсы. Только тогда мог бы состояться энергетический диалог между Землей и небом, и это место могло бы снова получить свою сакральную ценность.
Односторонняя связь помещения с небесной сферой может быть объяснена тем, что и тамплиеры, как христианский орден, были преимущественно заинтересованы в космической связи, и рассматривали ее противоположный полюс, земное, как неполноценный. Другими словами, несчастная христианская схема разделения на добро и зло тоже участвовала в этом. Только во время медитации в капелле в августе 1993 года я смог наблюдать, как из центральной точки поднимался вихрь колебаний присутствия богини, который ощущался как сладковатый. Внезапно перед моим внутренним взором треснул и разошелся пол, и мощный энергетический поток начал изливаться из земли, подобно грязному водовороту. Он становился все более прозрачным и спокойным и все больше соединялся с опускающейся энергетической колонной, как будто карабкался по ней вверх.
Я предположил, что теперь снова пришла в движение заблокированная в течение нескольких веков связь между капеллой и храмом богини, первоначально находившимся на этом месте. Для того, чтобы получить пространственное представление об этой связи, я попросил свою дочь Ану спросить своего ангела-наставника, какую форму имела некогда в этом месте давно исчезнувшая храмовая структура. Ангел показал картину заворачивающейся правосторонней спирали на вершине холма. Спираль была древним ритуальным путем, по которому паломники той далекой культуры богини следовали от одного места к другому, переживая при этом внутреннее очищение, превращение и обновление. Энергетическое место, на котором стоит храмовая капелла, - сегодня пресвитория церкви Вознесения, - соответствовало второй станции на спиралевидном пути. На этом месте первоначально находилось углубление, вырытое в земле, с кругом из камней посередине. В это углубление паломники обычно опускались, чтобы ощутить близость богини.
Во время более поздней медитации в капелле, стоящей теперь на этом месте, я старался точнее рассмотреть в зеркале этого послания поднимающийся из земли энергетический вихрь. Я видел его в форме слегка приоткрытого бутона розы, состоящего из тонких серебряных нитей. Я с удивлением ощутил, как энергетический бутон, медленно раскрываясь, равномерно вращался вокруг собственной оси. Теперь я попытался заглянуть глубже в землю, чтобы понять происхождение этого вращения. При этом я попал в подземное измерение под капеллой и к своей радости увидел целый сонм храмовых кобольдов, поглощенных деятельностью: они вращали вокруг вертикальной оси по часовой стрелке шестеренки воображаемой платформы, на которой был помещен энергетический бутон.
Я был поражен, с какой концентрацией они старались очень медленно и точно вращать платформу. Причину этой старательной работы я понял только тогда, когда при определенной направленности энергетического бутона наступило явление резонанса с энергией богини-матери. Маленький народец сразу же остановился, и в наступившей тишине я увидел, как вдоль энергетической колонны в центр помещения опустилась сияющая фигура богини. Ее колебания благословили помещение. В тот же самый момент кобольды снова принялись за свою работу и продолжали двигать платформу. Когда при следующем повороте бутон принял другое направление, в помещении проявился синий цвет. После короткой паузы, которая, очевидно, была предназначена для того, чтобы синий свет исчез, платформу снова поворачивали, пока не появился образ черной богини превращения. Во время последующей паузы помещение наполнилось золотисто-желтым цветом.
Когда платформа повернулась в следующую позицию, как и следовало ожидать, появилась белая фигура богини-девственницы. Теперь я с нетерпением ожидал, какой цвет появится следующим. Но не появился никакой. Казалось, что чудесный хоровод был заблокирован. Я обратил также внимание на то, что окраинные структуры белой фигуры богини были как бы затемнены. В этой фазе первоначальной функции храма, очевидно, было еще одно препятствие. Я начал громко петь, в надежде снять блокаду при помощи этого уже так часто опробованного способа гармонизации звуками. Группа тотчас же присоединилась, и прекрасные гармонии начали наполнять помещение. Через некоторое время тени на краях образа девственницы исчезли, и вращение платформы могло продолжиться. В последней фазе появился фиолетовый цвет, потом снова вернулся образ богини-матери. Хоровод мог начаться снова.
За вполне сказочными формами, в которых выражалась ритуальная деятельность элементарных существ под капеллой, по моим наблюдениям, можно реконструировать, какую роль первоначально играли храмовые кобольды во время паломничества в этих местах. Подземное помещение, в котором они действовали, можно было, очевидно, приравнять к углублению в том месте, о котором ангел рассказал Ане. Каменный круг тогда представлял бы собой физическое соответствие платформы, которую вращали кобольды, чтобы при помощи различных ее положений привлекать различные жизненные силы - цвета – и божественные качества. Мы можем хорошо представить себе, как паломники в тишине сидели на корточках внутри каменного круга, чтобы принимать различные колебания, которые притягивались духовным хороводом, устроенным элементарными существами.
