Вудро Вильсон и паспорт для Троцкого
Тем волшебником, который выдал Троцкому паспорт для возвращения в Россию, чтобы «продвигать» революцию, — был президент США Вудро Вильсон. К этому американскому паспорту прилагались виза для въезда в Россию и британская транзитная виза.
Дженнингс К. Уайс в книге «Вудро Вильсон: Ученик революции» делает уместный комментарий: «Историки никогда не должны забывать, что Вудро Вильсон, несмотря на противодействие британской полиции, дал Льву Троцкому возможность въехать в Россию с американским паспортом».
Президент Вильсон облегчил Троцкому проезд в Россию именно тогда, когда бюрократы Государственного департамента, озабоченные въездом таких революционеров в Россию, старательно пытались в одностороннем порядке ужесточить процедуры выдачи паспортов.
Сразу же после того, как Троцкий пересёк финско-русскую границу, дипломатическая миссия в Стокгольме 13 июня 1917 года направила Государственному департаменту телеграмму:
«Миссия была конфиденциально информирована русским, английским и французским паспортными бюро на русской границе в Торнеа, что они серьёзно озабочены проездом подозрительных лиц с американскими паспортами»[13].
На эту телеграмму Государственный департамент в тот же день ответил: «Департамент осуществляет особую осторожность при выдаче паспортов для России»; департамент также разрешил миссии произвести расходы на создание бюро паспортного контроля в Стокгольме и нанять «абсолютно надёжного американского гражданина» для осуществления этого контроля[14].
Но птичка уже улетела. Меньшевик Троцкий с большевиками Ленина уже были в России, чтобы «продвигать вперёд» революцию. Возведённая паспортная сеть поймала только более легальных пташек.
Например, 26 июня 1917 года уважаемый нью-йоркский газетчик Герман Бернштейн на пути в Петроград, где он должен был представлять «Нью-Йорк геральд», был задержан на границе и не допущен в Россию.
С опозданием, в середине августа 1917 года, российское посольство в Вашингтоне обратилось к Государственному департаменту (и он согласился) с просьбой «не допускать въезда в Россию преступников и анархистов... многие из которых уже проникли в Россию»[15].
Следовательно, когда 26 марта 1917 года пароход «Кристианиафиорд» покинул Нью-Йорк, Троцкий отплывал на его борту с американским паспортом именно в силу льготного режима.
Он был в компании других революционеров-троцкистов, финансистов с Уолл-стрит, американских коммунистов и прочих заинтересованных лиц, лишь немногие из которых взошли на борт для законного бизнеса.
Эта пёстрая смесь пассажиров была описана американским коммунистом Линкольном Стеффенсом так:
«Список пассажиров был длинным и таинственным. Троцкий находился в третьем классе с группой революционеров; в моей каюте был японский революционер. Было много голландцев, спешащих домой с Явы — единственные невинные люди на борту. Остальные были курьерами, двое были направлены с Уолл-стрит в Германию...»[16].
Интересно, что Линкольн Стеффенс плыл в Россию по особому приглашению Чарльза Ричарда Крейна, сторонника и бывшего председателя финансового комитета Демократической партии.
Чарльз Крейн, вице-президент фирмы «Крейн Компани», организовал в России компанию «Вестингауз» и в период с 1890 по 1930 годы побывал там не менее двадцати трёх раз.
Его сын Ричард Крейн был доверенным помощником тогдашнего государственного секретаря Роберта Лансинга. По словам бывшего посла в Германии Уильяма Додда, Крейн «много сделал, чтобы вызвать революцию Керенского, которая уступила дорогу коммунизму»[17].
И поэтому комментарии Стеффенса в его дневнике о беседах на борту парохода «Кристианиафиорд» весьма достоверны: «...все согласны, что революция находится только в своей первой фазе, что она должна расти. Крейн и российские радикалы на корабле считают, что мы будем в Петрограде для повторной революции»[18].
Крейн возвратился в США, когда большевицкая революция (то есть «повторная революция») была завершена, и хотя он был частным лицом, но отчёты о её развитии получал из первых рук, одновременно с телеграммами, которые посылались в Государственный департамент.
Например, один меморандум, датированный 11 декабря 1917 года, имеет заголовок «Копия отчёта о Максималистском восстании для г-на Крейна». Он исходил от Мэддина Саммерса, генерального консула США в Москве; сопроводительное письмо Саммерса гласит:
«Имею честь приложить копию того же [вышеупомянутого отчёта] с просьбой направить её для конфиденциальной информации г-ну Чарльзу Р. Крейну. Предполагается, что Департамент не будет иметь возражений против просмотра отчёта г-ном Крейном...»[19].
Итак, из всего этого возникает невероятная и озадачивающая картина.
Она заключается в том, что Чарльз Крейн, друг и сторонник Вудро Вильсона, видный финансист и политик, сыграл известную роль в «первой» российской революции и ездил в Россию в середине 1917 года в компании с американским коммунистом Линкольном Стеффенсом, который был в контакте и с Вудро Вильсоном, и с Троцким.
Последний, в свою очередь, имел паспорт, выданный по указанию президента Вильсона, и 10.000 долларов из предполагаемых германских источников.
По возвращении в США после «повторной революции» Крейн получил доступ к официальным документам, касающимся упрочения большевицкого режима.
Эта модель взаимосвязанных и озадачивающих событий оправдывает наше дальнейшее расследование и предполагает, хотя и без доказательств в настоящий момент, некоторую связь между финансистом Крейном и революционером Троцким.