Одна из групп подчеркивала более активную позицию и более высоко оценивала свой опыт работы и плодотворность идей.. Она была критична по отношению к себе и к своим партнерам.
Вторая группа менее критична, и ее критика была направлена преимущественно против партеров. В социальной структуре организации она занимала более низко статусную позицию по сравнению с первой. Эта, вторая, группа признавала более высокий уровень квалификации, самостоятельности и исполнительности у своих партнеров, то есть качеств необходимых и важных для профессионального взаимодействия. Она одновременно подчеркивала у себя более высокий уровень развития доброжелательности, веселости, дружности, опрятности, образованности, дисциплинированности и ряда других качеств не столь важных, и а даже совсем маловажных для взаимодействия. И партнеры против этого, в принципе, не возражали. Таким образом, проигрыш сравнения по основным характеристикам, от которых зависит результат взаимодействия, был очевиден.
Казалось бы члены группы должны в этом случае прибегать к конформности по отношению к партнерам. Но они избрали иной путь. Когда анализ обратился к распределению степени ценности определенных качеств для взаимодействия, то обнаружилась необычная тенденция. Большинство качеств, которые у себя высоко оценивала проигрывающая группа, изменили свою значимость, и некоторые - очень существенно. Оценки "совсем неважно" и "не очень важно" сменились на "важно" и "очень важно".
Проигравшая группа, наряду с признанием значимости некоторых важных для взаимодействия групп качеств, приписала высокую ценность и ряду других качеств, обязательных для группы членства и совсем неважных для партнеров. Увеличивая психологический разрыв между ценностью для себя и внешней группы по наиболее выгодным групповым качествам, группа подчеркивает таким образом свою индивидуальность и создает психологическую защиту, предохраняющую ее от ущерба межгруппового сравнения.
Тактика, избранная группой, приближает ее скорее к полюсу изоляции от другой группы, нежели к полюсу ассимиляции с ней, как это делает тактика, обеспечивающая конформность.
Возможности для реализации тенденции к нормализации вплетены в культуру любого государства. Сама история государства или сообщества представляет собой итог работы защитных механизмов, предохраняющих его от возможных неудач. Пишется она в духе "избранного" народа, обладающего уникальной, ни с кем не сравнимой судьбой и самыми справедливыми законами. Народные герои - самые смелые и умные. Враги - самые коварные. И даже жертвы - самые большие.
Некоторые народы специально стимулируют восприятие своей подчиненности и гонимости со стороны других социальных групп, укрепляя солидарность внутри общности и получая дополнительные политические и экономические преимущества. Так, опрос городского населения по проблемам межнациональных отношений проходил в 1989 году на фоне распространяющихся в еврейской среде слухов о росте антисемитских настроений среди русского населения. Результаты опроса показали, что такие же реакции проявились по отношению к татарам и более негативные - по отношению ко многим другим национальностям, которые однако не стимулировали распространение соответствующих слухов (95).
Своеобразной защитой служит стимулирование расхождения отдельных национальных черт и ниш групповой активности. Немцы - самые пунктуальные, горцы - самые свободолюбивые, русские - самые хлебосольные. Это расхождение не только объективно складывается, но и специально поддерживается в общественном сознании.
Уолтер и Куки Стефан (Walter Stephan & Cookie Stephan) проанализировали рад следствий групповой тревоги (429). Они обратили внимание на три вида последствий: когнитивные, аффективные и поведенческие. Учитывая и опыт других исследований, мы можем сделать ряд интересных обобщений.
6.4.3. Последствия групповой тревоги, возникающей в ходе регулирования взаимоотношений
Когнитивные последствия групповой тревоги заключаются в том, что "...межгрупповая тревога должна ассоциироваться с увеличением опоры на когнитивную стратегию, которая предусматривает упрощенный и предубежденный процесс получения информации о других" (428, с.168).
Это приводит к изменению структуры внимания. Группа становится чувствительной к ожидаемым качествам партнера и начинает искать подтверждения этому при любой возможности, одновременно игнорируя противоположные примеры (464). То есть, из-за угрозы нарушения межгрупповой стабильности нетерпимость когнитивного диссонанса в ситуации тревожности существенно возрастает.
Одновременно будет происходить поляризация воспринимаемых качеств внешней группы. И образ ее будет приобретать все более контрастный характер. Так Мэрилин Брюер упоминает исследования эффекта длительной статусной дифференциации, показавшие, что члены низко статусной группы делали гораздо больше выборов максимально увеличивающих разницу между результатами активности группы членства и внешней группы, чем члены группы высокого статуса (292). Кроме того, Петтигрю (Pettigrew) отмечает феномен " ошибки максимального атрибутирования " (407), который заключается в стремлении обесценить позитивное поведения партнера вместо позитивного изменения его образа. Противоположные тенденции будут обнаруживаться при оценке поведения собственной группы. Эта тенденция подталкивает группу к психологической изоляции от других.
При устойчивом проигрыше может происходить и иное по характеру изменение. Например, лингвистической структуры и системы знаков проигрывающей группы. Она начинает заимствовать слова термины, жесты и знаки победителя. Трансформации происходят и в системе философских и религиозных взглядов, и в системе ценностей. При этом вторгающаяся культура неизбежно вульгаризируется. Особенно хорошо это видно на ряде примеров расцвета и распада исторических сообществ и современных процессов, происходящих в России.
Но слияние двух культур, а не их отторжение происходит только при определенных условиях. "Крушение барьеров между двумя религиями или двумя философиями во время распада, несомненно, происходит благодаря встречному движению равноактивных сторон" (217, с.397). За этими процессами можно предположить механизм достижения позитивной самооценки за счет присвоения поверхностных как материальных, так и духовных признаков группы-победителя и стремления к самоотождествлению с ним. Но одновременно - это и путь разрушения, исчезновения сообщества как уникального субъекта взаимодействия. В результате, главный ущерб испытывает социальная система более высокого порядка.
Когнитивные процессы в конечном счете приводят и к более существенному влиянию на групповое сознание, так как могут затрагивать его категоризационные аспекты (412). О кардинальных переменах в категоризационной структуры на этом этапе регулировании говорить не приходится, но изменение рельефности некоторых категорий нередко происходит. А это, в свою очередь, позволяет избрать новую тактику взаимоотношений групп, которая будет обсуждена насколько дальше.
Аффективные последствия групповой тревоги выражаются в повышенной чувствительности группы ко всем событиям, которые затрагивают самооценку. Поэтому эмоциональность взаимоотношений резко возрастает. "Так как фрустрация становиться общей особенностью такого взаимодействия, выражения гнева могут подниматься на поверхность в межгрупповой ситуации более свободно, чем при внутригрупповом взаимодействии - особенно, если это сопровождается историческим конфликтом, негативными стереотипами или этноцентризмом" (428, с.172).
Следует ожидать, что расширится спектр и сила негативных оценок со стороны проигрывающей группы в отношении тех реакций внешней группы, которые выходят за пределы норм и мнений бытующих в оценивающей группе. Это будет касаться и новых аспектов групповой активности, которые ранее в сферу межгруппового взаимодействия втянуты не были.
Результаты неблагоприятного сравнения непосредственно воздействуют на самооценку группы и ее самоидентичность. Усилия группы будут направлены на то, чтобы сложившуюся самооценку сохранить. Как и личность, группа будет пытаться трактовать неудачи с максимальной психологической выгодой для себя, приписывая причины внешним факторам и, в первую очередь, свойствам партнера. Сила групповой идентификации членов группы будет существенно увеличиваться. Так, Дион, Эн и Йе (Dion, Earn &Yee) обнаружили, что, если у членов группы появлялась возможность сделать ответственной за неудачу внешнюю группу, они делали это и их стремление определять себя в групповых терминах значительно возрастало. Евреи, которые могли объяснить свой неудачи категоризацией других как "не евреев", сильнее идентифицировали себя с еврейским стереотипом в своем описании, чем субъекты, воспринимавшие себя просто индивидами (326). В результате, как показали исследования Брюер и Кэмпбелла (293), африканские общности с самым низким социально-экономическим статусом имели самооценку гораздо выше, чем общности с самым высоким статусом. Брюер приходит к выводу, что когда низко статусную группу преследуют постоянные неудачи, но члены ее не меняются, она становится очень эгоцентричной (292).
Может сформироваться и другая аффективная тенденция. Ряд экспериментов обнаружили, что группы, потерпевшие неудачу, могут снижать свою самооценку вплоть до предпочтения внешней группы, даже несмотря на конкурентные условия взаимодействия (279, 359, 467, 470). Аналогичная тенденция проявилась в моих исследованиях взаимоотношений производственных групп в организации (206).
В области геополитики эти полярные тенденции влекут общности или к агрессивному национализму, или к космополитизму, что, пожалуй, одинаково гибельно в конечном счете для жизни сообществ.
Поведенческие последствия групповой тревоги становятся отчетливо видимыми при обращении к нормативному аспекту межгруппового поведения. Поскольку ситуация тревоги затрагивает самооценку, группы с меньшими шансами на успех будут стремиться снизить риск новой неудачи и избегать неструктурированных ситуаций, то есть ситуаций, в которых отсутствуют ясно очерченные нормы группового поведения.
Если избежание становится невозможным, то группа будет сокращать длительность таких ситуаций настолько, насколько это возможно (428).
В целом же группы будут предпочитать высокоструктурированное взаимодействие, которое содержит строгие ролевые предписания, такие, например, как предписания взаимного поведения нанимателя и рабочего. Эти предписания несут ограниченное количество информации об индивидуальных свойствах группы и риск ущербы самооценке становится минимальным (414). Кроме того, ролевые предписания предполагают стереотипные поведенческие акты, которые являются естественной реакцией человека в состоянии фрустрации, так как они неоднократно приносили гарантированный успех в прошлом.
При сохранении высокого уровня тревожности социальные нормы начинают расширять сферу своего влияния и обнаруживаться в ситуациях, ранее с ними не связанных. Кроме того, они начинают вызывать преувеличенно нормативное поведение, например чрезмерную любезность при общении с представителями внешней группы.
Отсутствие норм в ситуации вынужденного общения приводит к усилению групповых различий. Агрессивные группы будут в большем количестве межгрупповых ситуаций проявлять свою агрессивность, пассивные - пассивность, эксцентричные - эксцентричность и т.д. (428).
6.4.4. Носители регулирования взаимоотношений групп.
Незначительные отклонения во взаимодействии компенсируются с помощью системы управляющих воздействий, которые формируются особыми элементами социальной структуры, представляющими власть. Однако в большинстве случаев, требующих радикальных перемен, властные воздействия не в силах вернуть группы к состоянию эффективного межгруппового обмена, так как необходимые изменения будут затрагивать сами властные структуры и их жизненно важные интересы. Кроме того, факторы, порождающие сложность взаимодействия, могут не улавливаться властью, но затрагивать группу неосознаваемыми влияниями. Изменение в этом случае требует дополнительного напряжения социальных полей, которые заставят социальную систему трансформироваться в направлении нового состояния равновесия.
Такое необходимое напряжение создается оппозицией, то есть частью группы или внешней группой индивидов, имеющих отличные социально-психологические отношения по аспектам, затрагивающим принцип существования группы, от социально-психологических отношений актуальных в ней в данный момент. Оппозиция, по точному замечанию Квинси Райт (Quincy Wright) как в смысле конфликта, так и в смысле конкуренции - необходимый фактор человеческого сообщества, не менее важный, чем кооперация ( 306).
Наиболее часто в качестве оппозиции выступает меньшинство. В 1985 году вышел сборник "Perspectives on Minority Influence" (393), который обобщил доминирующие направления в исследованиях меньшинства. Здесь же мы отметим лишь некоторые важные для нашего контекста идей, связанные с изучением такого интересного объекта, как оппозиционное меньшинство.
Большинство исследований проблемы "группа - оппозиция", по мнению Московичи, ограничивает пределы социальной системы этой дихотомией. В результате, оппозиция выступает не как меньшинство, а как девиантная (отклоняющаяся) единица. В качестве девиантов могут выступать криминальные группировки, молодежные сообщества, различные объединения, борющиеся за изменение своего социального статуса. Их активность направлена в основном на улучшение социальной позиции самих себя, по отношению к позиции доминирующего большинства.
Меньшинство так же нередко озабочено изменением собственной позиции, но оно связывает это с одновременным улучшением позиции других социальных категорий. Так "новое" пробивает себе дорогу. Главный вектор их активности можно выразить словами упомянутого автора: "Они скорее защищают нечто, чем борются с чем-то" (392, с.11).
Проблему взаимоотношений большинство-меньшинство, следовательно, можно раскрыть только в границах более широкой системы, чем та, которая замкнута полем взаимодействия этой диады.
Взаимодействие оппозиции будет зависеть от того, воспринимает ли она доминирующее большинство как членов своей же группы, как "со-братьев" или как членов внешней, противостоящей группы. Оно буде зависеть так же и от того, как само меньшинство рассматривается большинством - как диалектически противоречащая часть групповой структуры, предлагающая иной путь реформ, иные принципы отношений или как девианты, противостоящие большинству. Первый этап регулирования сохраняет свою эффективность до тех пор, пока и меньшинство и большинство ощущают друг друга членами одной социальной системы, требующей отклика со стороны этих сообществ.
Формирование меньшинства требует гораздо меньше усилий со стороны социальной системы, чем формирование обычных групп. Повышенная тревожность личности на этапе регулирования, сама стимулирует силы, влекущие ее в меньшинство, так как межгрупповая конкуренция, в которую вовлечено меньшинство, ведет к повышению групповой сплоченности, укреплению самооценки и снижению индивидуальной тревоги за счет членства в меньшинстве (342).
Сложным для регулирования становится период кардинальной перестройки социальной системы, когда затрагивается категоризационная структура системы. Такие катаклизмы нарушают социальные опоры личности в виде групп принадлежности, формирующих индивидуальную идентификацию, повышают личностную тревожность и толкают людей к новым социальным границам. В результате, возникает множество общностей, создающих, выражаясь на современном политическом жаргоне "плюрализм", а с точки зрения нормального развития социальной системы, социальный беспорядок. "...Когда страна отступит от закона, тогда много в ней начальников..." - записано в притчах Соломоновых[128].
В этот период все группы в той или иной степени приобретают характер меньшинства.
Но, чтобы активность того или иного оппозиции в группе привела к изменению тактики взаимоотношений, необходима почва, подготовленная для таких изменений. Этот процесс аналогичен процессам, происходящим в природе: "...первые клетки, появившись в одном или нескольких немногих местах, затем почти сразу умножились, подобно тому, как распространяется кристаллизация в пересыщенном растворе" (215, 82).
К.Маркс в отношении освободительной роли какого-либо класса писал, что такая роль не может быть сыграна без опоры на встречные отклики массы: "В течение этого времени он братается со всем обществом, его признают всеобщим представителем, ему сочувствуют, как таковому; в течение этого времени права и требования этого класса действительно являются правами и требованиями всего общества, а сам он - головой этого общества и его сердцем" (Цит.по 155,с.207). Поэтому плодотворность активности меньшинства должна найти энергетическую поддержку рядовых членов сообщества, задающую определенное напряжение всей социальной системе.
Эта поддержка становится результатом встречных движений. С одной стороны - это движение мысли, которое обеспечивается узким кругом наиболее образованной части сообщества, например, частью фрондирующей интеллигенции и движение чувства - повышенно тревожные элементы массы, например, женщины, старики, маргиналы.
Итак, на первом этапе регулирования группы строят свои взаимоотношения как открытые системы. Именно благодаря этому остается пока возможным регулирование взаимоотношений с помощью механизмов саморегуляции.
Некоторые исследования дают возможность понять принципиальное различие образов "личного врага" и "общественного врага". Личный враг глуп, назойлив, ненадежен, неприятен, лицемерен, завистлив, тщеславен, равнодушен... Общественный враг опасен, развращен, безжалостен, кровожаден, асоциален, нестабилен, вороват... Образ личного врага более определен внутренними недостатками, а общественного - непредсказуемостью и нарушениями моральных и правовых моделей поведения (350).
Пока группы находятся на первом этапе регулирования, в критические моменты они видят друг друга больше как частных врагов, нежели общественных, принадлежащих конфронтальным социальным системам. Ситуация удерживается в границах рабочих образов групп как элементов единой социальной системы, подчиняющей себе участников взаимодействия. Структура социальных категорий принципиально не нарушена. Существует возможность за счет внутренних резервов системы наладить взаимодействие, приведя взаимоотношения в соответствии с вновь воспринимаемыми образами групп. Поэтому чувство относительной неудовлетворенности, возникающее при сравнении групповых качеств, затрагивающих взаимодействие, заставляет группу, испытывающую это чувство, изменять тактику взаимоотношений и избирать ее в зависимости от статуса группы, характера воздействия результатов сравнения на групповое сознание и условий взаимодействия
Целесообразно, на наш взгляд, различать два типа регулирования взаимоотношений. Первый тип определяется попытками регулирования со стороны группы, выигравшей процесс межгруппового сравнения. Второй - попытками регулирования со стороны проигравшей группы.
Первый тип регулирования достаточно мало анализируется в психологической литературе и мы можем выделить лишь тактику манипулирования партнером со стороны высоко статусной группы.
Второй тип регулирования определяется такими модальностями как конформность, крайним выражением которой служит снижение чувства групповой приверженности, а затем и ассимиляция с группой-партнером. Другой путь регулирования этого типа предлагает нормализация, то есть такое изменение системы социально-психологических отношений группы, которое привело бы к компромиссу во взаимоотношениях и избавило бы от возникшей в них напряженности. Для этого группа прибегает к помощи ряда защитных психологических механизмов, чтобы сохранить чувство приверженности группе и тем самым сохранить себя. Это предполагает изменение мер межгруппового сравнения и ограничение аспектов сравнения, вплоть до полной изоляции от группы-партнера. Третий путь заключается в попытках группы к изменению группы-партнера за счет влияния на него и приведения его структуры социально-психологических отношений к приемлемому для взаимодействия виду. В своем крайнем выражении он заканчивается агрессией и уничтожением противостоящей группы, что является признаком резко очерченного межгруппового конфликта.
Приведенные здесь тактики, к которым прибегают группы, для регулирования своих нарушенных взаимоотношений, не исчерпывают всего возможного спектра моделей. Их классификация и исследование условий, приводящих к выбору группой одной из них представляется одним из перспективных направлений социально-психологического анализа.
Живая история открывает перед нами многоплановую картину регулирования взаимоотношений общностей, которую сложно разложить на строгие теоретические конструкты. Но все же... Но все же они достаточно видны в этой мозаике жизненных движений. И она предоставляет возможность понять некоторые из тех законов в нашей истории, по которым та развивается.
Замечательное исследование кризиса идентичности целого народа и его поиска путей равновесия среди других сообществ проводит ивановский историк Д.И.Полывянный в рукописи своей докторской диссертации: "Духовная культура средневековой Болгарии в контексте византийско-славянской общности".
Болгары видимо длительное время испытывали чувство неуспеха в сравнении со своими более сильными соседями. Поэтому история развития их идентичности всегда несла в себе черты некоторой вторичности. Ее первым ориентиром была Византия. Недаром мифология болгар наполнена византийскими реминисценциями. После падения Константинополя в 1204 году и последовавшего на Византию османского нашествия, столица Болгарии город Тырново называется в литературных источниках "царским градом", а болгарский народ - богоизбранным, перенимая этим отблеск величия Византии.
Утрата сложившейся идентичности после захвата Тырнова османами подвигает часть его жителей перейти в ислам, хотя альтернатива остаться православными была вполне реальна. В основном это был торговый люд, который во всех сообществах имеет пожалуй самую слабую идентификацию с сообществом и поэтому легко конформирует по направлению к новым, высоко статусным группам.
Столица Болгарии переходит в Бдин. Идентичность болгарского народа стремиться сохраниться и поэтому победы осман толкуются Божей карой, Тырново называется в церковных книгах "тот город", все реже употребляется этноним "болгары". По мнению Иоасафа, митрополита бдинского, на Бдинское царство, бывшее ранее частью Болгарского государства, грехи Тырнова не распространяются. В этом, на мой взгляд, проявилась очевидная тенденция к нормализации взаимоотношений, которая развивалась дальше, после захвата Бдина османами.
Несмотря на такие разрушительные для болгарской идентичности удары она все же сохранилась, и болгарский народ продолжал находить свое место в европейской культуре и сохранять себя как общность. Это происходило во многом благодаря тому, что он отошел от меры себя как "богоизбранного", перенеся ее на Сербию и уравновесив "восточное царство", турок, занявших место Византии, "западным царством", которым раньше была Болгария, а теперь - Сербия, а затем и другое православное государство - Россия. Культура "западного царства" несла в себе меры сравнения, дающие опору для сохранения болгарской идентичности и возможность достижения необходимой точки равновесия в социуме.
Этот кусочек истории хорошо показывает непрерывность и гибкость процессов регулирования межгрупповых отношений. Он собственно дает нам понять, что человеческая история - это не состояние стабильного социального обмена, а цепь постоянных нарушений и новых попыток достижений равновесия системы социума, то есть процесс регулирования взаимоотношений субъектов истории.
Первый этап регулирования взаимоотношений социальных групп в основном рассчитан на внутренние резервы взаимодействующих групп и механизмы саморегулирования.
Если ситуация, требующая регулирования групповых взаимоотношений, становится резко очерченной и вызывающей серьезную конфронтацию обменивающихся групп, то регулирование выходит на второй этап, существенно отличающийся от первого.
6.5. ВТОРОЙ ЭТАП РЕГУЛИРОВАНИЯ ВЗАИМООТНОШЕНИЙ СОЦИАЛЬНЫХ ГРУПП - МЕЖГРУППОВОЙ КОНФЛИКТ
6.5.1. Сущность социального конфликта.
Проблема конфликта - самая разработанная в социальной психологии в области исследований организации взаимодействия субъектов. Мы не будем рассматривать конфликт детально, но отметим лишь те его стороны, которые кажутся наиболее важными и связанными со взаимоотношениями социальных групп. Для более полного представления о современном состоянии исследований, я, в качестве одного из возможных вариантов, отсылаю читателя к книге Якоба Берковица (Jacob Bercovitch) "Social Conflict and Third Parties" (282).
Второй этап регулирования, или, иными словами - этап межгруппового конфликта наступает тогда, когда средств саморегуляции для разрешения ситуации у групп не хватает, и они вынуждены прибегать к внешним силам, субъектам более высокого уровня организации, чтобы обеспечить более менее удовлетворительный межгрупповой обмен.
Сам термин "конфликт" происходит от латинского слова confligere - столкновение. В этом заложен сам смысл конфликта - взаимоисключение групп, вовлеченных в противостояние. Поэтому естественно развивающийся итог конфликта, если нет внешних сил, способствующих его урегулированию, заключается в уничтожении более слабой группы или в "разбегании" конфликтующих групп, то есть физической и психологической изоляции их друг от друга и полном прекращении взаимообмена.
Но, как правило, определенные условия существования групп в социальной окружающей среде с соответствующим контекстом и структурой, необходимой для достижения цели, не допускают группы до подобного исхода.
Некоторые авторы рассматривают конфликт как пример нарушения равновесия социальной системы, требующее возврата к гомеостатическому состоянию, как "...эскалированная естественная конкуренция между двумя или более партиями в связи с дефицитом ресурсов, власти и престижа" (365, с.237).
Существуют разные подходы к цели конфликта:
- "реалистическая теория группового конфликта" предполагает целью конфликта ограниченные ресурсы, попадающие в сферу интересов групп, во многом аналогично конкуренции, происходящей в сообществах животных (98);
- Парк и Барджесс (Park & Burdgess) понимали под конфликтом борьбу за статус. Льюис Козер (Lewis Coser), один из наиболее цитируемых конфликтологов, считал конфликтом борьбу за ценности, влекущую за собой поведение, имеющее целью нанесение вреда другому участнику (282);
- иногда для определения возможных целей конфликта используется, говоря юридическим языком, "принцип прецедента", то есть анализ случаев конфликтов и группировка этих случаев по типам целей;[129]
- более широкий подход к пониманию конфликта, заключается в том, что его присутствие допускается в любых ситуациях, где человеческим существам препятствуют в реализации их потенциала. Такой подход больше имеет дело с измерениями социальной структуры и условиями, приводящими к появлению участников с несовместимыми целями (Там же).
Два основных подхода акцентируют различные взгляды на источники конфликта:
- субъективный подход подчеркивает конфликт как субъективный феномен, ориентируясь на ценности, как явления, зависящие в конечном итоге от культуры группы и процессов социального восприятия ситуации;
- объективный подход выделяет в качестве источников конфликтов объективные свойства структуры ситуации (Там же).
Этот конспективный взгляд на широкий спектр подходов к проблеме конфликта дает возможность понять зыбкость пределов понимания феномена конфликта. В принципе любое проявление конкуренции можно рассматривать как проявление конфликта и любое противоречие между группами - обозначить как конфликт. В лучшем случае мы можем ввести лишь количественное разграничение, определяемое величиной жертв и ущерба.
Вероятно есть основания рассматривать конфликт между группами как нечто существенно иное, чем конкуренция в живой природе или обществе, связанная с дефицитом ресурсов, будь то пищевые ресурсы, территория, объект любви или социальный статус и власть. Более уместно, с точки зрения нашей модели, рассматривать социальный конфликт как продолжение спектра регулирования взаимоотношений социальных групп и его выражение.
Состояние межгруппового конфликта удачно интерпретируется с помощью математической теории катастроф, к которой обратились П.Болл, Г.Джайлс и М.Хьюстоун (P.Ball, H.Giles & M. Hewstone) при анализе процесса приобретения индивидом второго языка (278). Эта теория имеет дело с прерывистостью поверхностей, происходящих из-за складок, образованных по тем или иным причинам. Эти складки превращают психологические границы между группами жесткими и непроницаемыми. То есть происходит разрыв социальной структуры и возникает эффект "айсберга", когда наверх всплывают огромные пласты скрытой энергии межгрупповых отношений и снимаются все, объединяющие группы факторы.
Такая интерпретация позволяет более отчетливо понять, что решающим изменениям в ситуации конфликта являются изменения категоризационной системы. Конфликт как столкновение групп - это не столкновение внешних форм, связывающих индивидов, а столкновение групповых сущностей, то есть социальностей, независимо от причины его вызвавшей.
Эдвард Азар (Edward Azar) анализируя такие продолжительные конфликты как конфликт между СССР и США, приходит к выводу, что наиболее полезной единицей анализа конфликта служит не государство, а групповая идентичность: расовая, культурная, религиозная. Длительный социальный конфликт возникает из-за отрицания некоторых социальных идентичностей, включенных в социальный процесс; отсутствия безопасности групповым ценностям; препятствия эффективному участию в политической жизни (277).
В конечном счете, все это непосредственно затрагивает существование и развитие общности, а если говорить более точно, затрагивает судьбу принципа устройства общности как системы, то есть системообразующего социально-психологического отношения.
Эта природа социального конфликта, разумеется, относится не только к широкомасштабным социальным объединениям типа государств, но и к любым социальным группам. И материальные ресурсы, и власть, и статус конечно могут вызывать конфликтные ситуации, но только вторично, если они вызывают угрозу системе ведущих социально-психологических отношений. В любом другом случае мы можем рассматривать взаимодействие и обмен между группами, даже если это сопровождается повышенным эмоциональным фоном, противоречиями и некоторым силовым нажимом, только как случаи конкуренции. Непосредственной цели сущностного изменения социальных общностей, а тем более их уничтожения при этом не возникает.
Более кратко - различие между конкуренцией и конфликтом заключено в том, что конкуренция как более широкое понятие предполагает воздействие на партнера ради достижения групповой цели, а конфликт, как крайнее выражение конкуренции, ее вырождение, ставит целью воздействие на партнера для соответствующей изоляции или уничтожения его. То есть средства и цели оборачиваются местами. А общим итогом конфликта служит изменение социальной структуры.
Наиболее важной целью конфликтов из тех, что обычно приводятся в литературе, служит защита или уничтожение групповых ценностей, так как они определяют аффективный аспект социально-психологических отношений. Поэтому классик конфликтологии Льюис Козер, утверждая ценности как причину конфликта, был на мой взгляд, наиболее близок к истине. Бельски и Добл (Belsky & Doble) приводят данные опроса американцев об отношении к Советскому Союзу. Респондентам предлагали ответить, боятся ли они военной угрозы СССР или боятся угрозы убеждениям и ценностям - свободе, демократии, религии. Только 26% выбрали военную угрозу, а 69% отметили угрозу ценностям (281). Тойнби пишет, что при распаде цивилизации, ее экономический элемент первым из трех заменяется вторгающимся чужеземным. За ним следует политика. И только потом, как последний бастион, сдается культура народа -непосредственное отражение социально-психологических отношений общности (217, с.543).
Если на первом этапе роль влияния группы на своего партнера была достаточно велика, то на этапе конфликта существенно возрастает роль власти и социального давления со стороны других элементов системы или системы в целом, которые обеспечивают внешний контроль и воздействие на процесс развития ситуации.
Встречная направленность векторов групповых активностей снимает все объединяющие компоненты групповых идентификаций и пересеченная категоризация, которой принадлежали группы, становится дихотомическая, разводящей группы по разные стороны "фронта". Взаимовлияние становится невозможным. Относительная неудовлетворенность сменяется абсолютной и взаимоотношения групп начинают затрагивать идеальные групповые преставления, вызывая чувство несправедливости существующих взаимоотношений. Наиболее реальной силой, способной воздействовать на конфликтующие стороны, становится власть, делегированная системой какому-либо из ее элементов или авторитет третьей стороны.
Кеннет Боулдинг (Kenneth Boulding) выделяет 2 фазы развития конфликта: фазу войны и фазу мира. Они определяются внезапным сдвигом запретной линии в сторону осуждения некоторых форм поведения во время мира, которые допускались и даже поощрялись во время войны (289). В состоянии мира конфликтующие группы от физического насилия переходят к структурному насилию, когда некоторые структурные факторы приобретают ту же силу контроля, что и угроза физического насилия (344). К сожалению этот интересный аспект проблемы конфликтов очень мало исследован.
6.5.2. Некоторые свойства социального конфликта
Вступление группы в конфликт приводит к изменению многих характеристик психологических свойств группы, связанных со сферой межгрупповой активности.
Сторонники "реалистической теории группового конфликта" в своих исследованиях выявили ряд изменений, происходящих в психологии членов группы (98). Так они установили, что реальная угроза конфликта является причиной:
- возникновения враждебности отдельных членов группы к источнику угрозы;
- увеличения внутригрупповой солидарности;
- более полного осознания индивидом своей групповой идентичности;
- повышения меры наказания за нарушение индивидами групповых норм;
- снижения количества отклонений индивидов от групповых норм;
- непроницаемости групповых границ.
Все эти следствия приводят к заключению, что базовым изменением в групповом сознании в состоянии конфликта является резкое повышение социоцентричности групп.
Меняются и качества основных психических процессов личности, таких например, как память и внимание. Левайн и Мэрфи (Levine & Murphy) делили студентов на антикоммунистов и прокоммунистов и проводили с ними 5 еженедельных 15 минутных занятий и изучали по одному просоветскому и одному антисоветскому тексту. В итоге, прокоммунисты помнили гораздо больше просоветских, а антикоммунисты - антисоветских отрывков (370). То есть внимание и память становятся избирательными и подтверждающими антагонистические установки групп.
С возникновением конфликта мышление индивидов смещается к интерпретации мира как биполярного бытия. Истина - не истина. Или - или. И самые первые реакции на любую оппозицию возникают как реакции на девиантов, то есть структур, принадлежащих другому миру - миру зла. Происходит перекатегоризация социальной структуры с выталкиванием оппозиции в сферу инобытия. Господь и Сатана, Моцарт и Сальери, Свет и Тень.
Если вы вспомните, какими эпитетами обычно люди награждают своих противников в конфликте, среди которых слова "свиньи", "бараны", "козлы", "негодяи", "болваны" являются наиболее литературными, то станет очевидным, что происходит жесткая перекатегоризация противника как явления мира животных, неодушевленной природы или сил Зла. И, соответственно, происходит сдвиг запрещающей линии в поведении, разрешающий агрессивные акты в отношении противника и морально оправдывающий подобные поступки. как поступки против "нелюдей". Конфликты и их эскалация приобретают в сознании членов группы законную силу.
Анализ теории социальной идентичности и исследований конфликтов показывает, что при интенсификации межгруппового конфликта происходит явление аналогичное феномену "сужения сознания" личности в ситуации опасности. Сфера доступных актуализации социальных категорий настолько сужается, что в экстремальной ситуации остается только одно измерение, по которому категоризация и происходит, например, национальность или вероисповедание. Даже достаточно отчетливые проявления других измерений вытесняются из сферы восприятия и игнорируются сознанием членов групп. Только после смягчения конфликта возможно возвращение этих измерений в сферу групповой перцепции.
Более того, в ситуации конфликта старые категоризационные измерения не только вытесняются из группового сознания, но и своим последействием начинают усиливать доминирующую категорию, определяющую линию конфликта. Так, конфликт между бывшими друзьями будет более непримирим, чем конфликт между людьми, находившимися и ранее в напряженных отношениях друг с другом.
Майкл Биллиг (Michael Billig) отмечает, что в состоянии конфликта группы воспринимают социальную реальность относительно простой и все объяснения социальных явлений пытаются втиснуть в одну структуру логических связей (284). Все остальное отступает на второй план. Такова основа групповой идеологии в период конфликта.
Эта логическая простота распространяется на трактовку мотивации действий противника, которые рассматриваются в первую очередь как целенаправленно связанные с повышением агрессии против группы членства. Поэтому становятся реальными такие нерациональные и плохо контролируемые процессы как "гонка вооружения". Любой акт повышения обороноспособности какой-либо из сторон, будет воспринят как подготовка новой агрессии и вызовет встречное повышение обороноспособности, так же воспринимаемое как преследование агрессивных целей. Этот встречный шаг заставляет поднимать обороноспособность на новый уровень, что соответственно порождает ответный виток вооружения. Классический примером этому служит развитие взаимоотношений США и СССР в 50-70-х годах. М.Дейч назвал это "злокачественным процессом враждебного взаимодействия" (319).
Существенно повышается нормативность поведения, особенно если оно вторгается в сферу взаимоотношений групп. Межиндивидуальный уровень организации поведения между членами оппозиционных групп становится невозможным. Социальный обмен между ними в фазе мира будет строго регламентирован, беден в репертуаре и находиться строго в границах принятых норм, так как любое отклонение от них будет восприниматься противником как угроза, а группой членства, как предательство интересов группы.
Повышенные требования к сплоченности группы будут вызывать особую активность внутригруппового формального и неформального социального контроля, вплоть до создания специальных структурных единиц, оценивающих проявления чувства приверженности группы со стороны групповых членов и стимулирующего его. В результате в качестве главного критерия членства в группе вперед выходит не профессионализм или иные индивидуальные качества, а лояльность к группе, то есть поддержка основного системообразующего социально-психологического отношения.
Следствием этого является повышенная степень деперсонализации индивидуальных членов и их взаимозаменяемость с точки зрения группы, как социальной системы.
Одновременно резко снижается вариативность воспринимаемых образов членов противостоящей группы. Влияние их индивидуальных черт блокируется сознанием и рельефными становятся лишь черты, связанные с членством в этой группе. Группа вовлеченная в конфликт интенсивно стимулирует выработку и распространение стереотипного образа противника, подтверждающего справедливость групповых действий в процессе конфликта, особенно агрессии.
Холт и Сильверштейн (Holt & Silverstein) приводят высказывание Томаса Джеферсона об Англии в 1815 году: "Мы согласны во мнении, что это правительство тотально аморальное, наглое, надутое тщеславием и амбициями, стремящееся к исключительному доминированию, погрязшее в коррупции, глубоко ненавидящее нас, ненавидящее свободу..." (350, 351). Подобные высказывания стимулировали обращение к особому предмету социально-психологического анализа: образ врага.
Франк (Frank) (1982) публикует результаты исследований, позволившие выделить 6 прилагательных применяемых к стереотипу врага: безжалостный, злой, враждебный, властолюбивый, вероломный, воинственный (339).
Ральф Уайт (Ralph White) (1968) выделил 6 принципиальных компонентов, делающих вклад в образ врага и само-образ, бытующие в национальных конфликтах:
- "Дьявольский" характер врага. Враг угрожает целям и ценностям. Это умная и коварная сила, склонная вредить из принципа и имеющая наклонность к трусливым и закулисным методам.
- Мужественный образ себя. Пропаганда стойкости и героизма своей группы и публичное наказание отступников и сторонников мирного разрешения конфликта.
- Моральность себя - аморальность противника. Один из вариантов подчеркивания собственной моральности и справедливости - это предположение о несчастных и, в принципе, хороших рядовых членах группы противника, которых обманывает "черная верхушка" , погрязшая в коррупции и лжи.
- Селективная невнимательность. Воспринимаются только те темы, которые подтверждают сложившийся образ врага и отвергаются все остальные.
- Отсутствие эмпатии. Трудно убить кого-то или нанести ему существенный вред, если воспринимаешь его таким же человеческим существом. Категоризация противника как существа неодушевленного, биологического или аморального, ставит его вне закона, делает эмпатию в отношении его очень слабой и тем самым защищает личность от психологического ущерба при совершении ею агрессивных действий.
- Милитаристская самоуверенность. Рост страха часто сочетается с милитаристской самоуверенностью, особенно у профессиональных солдат (460).
6.5.3. Управление социальным конфликтом.
Воздействие на конфликт может организовано в разных формах. В практике конфликтологии выделяют обычно три основные: урегулирование, интервенция и разрешение.
Урегулирование подразумевает вмешательство третьей партии, которая не имеет прямого интереса в исходе конфликта и действует или за вознаграждение или из цели сохранения стабильности в социальной системе. Очень часто исходом урегулирования становится компромисс участников конфликта (412). Урегулирование создает временное состояние межгруппового мира. Многочисленные примеры можно найти в практике работы ООН по решению наиболее сложных внутригосударственных проблем членов ООН.
Джеймс Лауэ (James Laue) выделяет такую форму как интервенция, то есть влияние на конфликтующую структуру в том направлении, которое выгодно для интервентора (365). Интервенция предполагает применение власти в той или иной степени. Конфликт как правило подавляется, но не исчерпывается.[130] Спектр интервенции достаточно широк - от репрессий до подстрекательства или агитации.
Примером интервенции служит операция США "Буря в пустыне", которая, по крайней мере внешне, преследовала цель управления конфликтом между Кувейтом и Ираком.
Разрешение конфликта предполагает ситуацию, при которой взаимосвязи между участниками конфликта становятся легитимными, и это состояние поддерживается без вмешательства третьей стороны за счет процессов саморегуляции (344). Разрешение конфликта возможно только в том случае, если произошло изменение взаимных образов групп, на которых строятся их взаимоотношения. Подобные изменения не происходят по воле сторонних элементов, не втянутых в противостояние. И они не происходят быстро. Поэтому разрешение конфликта - процесс длительный и совершающийся за счет взаимного психологического воздействия групп. В силу сложности разрешение обычно совершается только на почве подготовленной в рамках урегулирования, при угрозе или последствиях интервенции.
Как особую форму влияния на конфликт можно назвать игнорирование конфликта, когда третья сторона сдерживает все реакции способствующие актуализации и развитию конфликта, считая, что он сам затухнет со временем (365). Примером является подход к расовым беспорядкам в 60-х годах в США, или ход решения межнациональной напряженности между русскими и кавказцами, возникшей в Москве в 90-х годах.
Поскольку взаимоотношения конфликтующих групп регулируются крайне эмоционально насыщенными образами друг друга, то обычные средства саморегуляции или рациональные факторы становится неэффективными. Прямое противостояние групп, то есть отсутствие пересекающейся категоризации, и следовательно отсутствие психологической основы для позитивного обмена социально-психологическими отношениями приводит к необходимости применять особые методы и воздействие третьей стороны, значимой для каждого из "воюющих" субъектов.
Поскольку главное следствие ситуации конфликта - изменение категоризационной системы, то можно предположить несколько стратегий воздействия на групповое сознание облегчающих процесс разрешения конфликта (212):
1. Логика концепции самокатегоризации подсказывает в качестве эффективного пути снижения остроты межгруппового конфликта смягчение категоризационных границ и организацию восприятия максимального подобия групп друг другу. Другими словами, - это путь снижения межгрупповой дифференциации путем размывания категоризационных границ. Теоретическим итогом такой стратегии может быть новая самокатегоризация и ассимиляция группами друг друга. А практическим позитивным исходом бывает осознание пересекающейся категории "Вы", уничтожающей противостоящую дихотомию.
Вспомним эксперименты Уорчела, где наличие единой лабораторной формы снижало напряженность межгруппового конфликта. Подобным же образом можно заново оценить традиционные выводы результатов экспериментов Шерифа. Снижению конфликта скорее всего способствовала не организация кооперативной зависимости для достижения суперординатной цели, а сглаживание межгрупповых границ членства в процессе достижения этой цели, то есть фактически, психологические слияние групп (418). На этой стратегии построены рекомендации, связанные с целесообразностью познания истории и культуры конкурирующей группы, увеличения числа межгрупповых контактов.
Анализ самокатегоризационных процессов и событий в России 90-х годов не позволяют очень оптимистично оценивать данную стратегию. Этим путем на практике можно скорее ретушировать, сгладить остроту, чем разрешать конфликт. Но даже достижение этой цели может дать обратный результат и сильно поляризованные группы будут стремиться к еще большей дифференциации и поиску новых измерений для отличий друг от друга. Эти новые измерения могут оказаться еще более разрушительными, чем прежние
2. Другой путь снижения конфликта - повышение рельефности и актуальности существующей категории более высокого порядка, которая включает в себя обе противостоящие группы. Исследования Брюер и Крамер показали, что рельефность суперординатной категории может поднять уровень кооперативности групп (294, 364). Этот путь можно назвать путем гуманизации взаимоотношений групп.
Эта стратегия была очень популярна в советское время в виде призывов к гражданской сознательности, жертвенности ради общего дела, лозунгов типа: "Народ и партия едины!", "Народ и армия едины!" и тому подобных. Популярна она была и в западной конфликтологии. Но, как показывают исследования, некоторые суперординатные цели могут скорее увеличить, чем снизить давление дифференциации. Так Руперт Браун (Rupert Brown) пришел к выводу, что введение такой суперординатной цели как повышение общего уровня зарплаты работников, привлекая внимание к этому измерению, может снизить разницу между ними, а поскольку различие важно для групповой идентичности, то конфликт между группами еще более усилится. Суперординатная цель должна затрагивать иное измерение, нежели измерение, вызывающее конкуренцию (298).
Примером успешной реализации стратегии можно назвать, получившую во 2-й половине 20 века признание, тактику "общего риска". При этой тактике конфликтующие стороны объединяют только ограниченное количество ресурсов и используют их только для ограниченных целей. Этим устраняется страх перед возможностью полного слияния групп, который может возникнуть при использовании первой стратегии.
Образцом может служить соглашение между США и СССР по которому обе нации становится главными участниками освоения Антарктиды или Постоянный Консультативный Совет, созданный по итогам переговоров об ограничении стратегического оружия между теми же странами (358).
Но тактика "общего риска", так же как и предыдущая не разрешают конфликт радикальным образом, а лишь смягчают его и могут перевести в скрытое состояние, которое, при некоторых условиях, даст новую вспышку межгрупповой напряженности еще более острой.
3. Следующий путь - заключается в переводе взаимодействия с межгруппового уровня организации на межперсональный уровень. Так, Уайлдер (Wilder) обнаружил снижение межгрупповой дискриминации при росте индивидуальной информации о членах противостоящей группы, а в исследовании Брауна и Тернера (Brown & Turner) - после введения личного контакта членов взаимосвязанных групп - дискриминационная тенденция вообще не была обнаружена (300, 463).
Классическим примером может служить технология улаживания конфликта между группой революционной доминиканской молодежи и американской дипломатической миссией. Самое большое внимание в ней отвели первой встрече представителей групп. Она была тщательно продумана. Выбрано нейтральной место - дом ректора университета. Нейтральные лица: ученые, дипломаты, люди искусства были буфером между 20 авторитетными представителями с каждой стороны. Тема встречи носила подходящий научный оттенок. И несмотря на то, что группы к концу встречи остались в конфронтации, они все же увидели, что с другой стороной можно говорить и она способна к кооперации. После этого стал возможен второй этап разрешения конфликта - конструктивный диалог.
Большой опыт в управлении структурной сложностью проблем и гибкостью использования персонального уровня разрешения спорных вопросов имеет Генеральная Ассамблея ООН (380). Так, например, конференция в Буэнос-Айресе по Технической кооперации среди развивающихся стран в 1978 году, встретившись с 3 - 4 трудноразрешимыми спорными вопросами, смогла сдвинуться с места только после того как была организована малая группа из 10 делегатов, представителей конфликтующих сторон. Эта группа начинала свой рабочий день с утренней встречи в кафе во главе с президентом конференции и с неформального обсуждения спорных вопросов.
Персональный уровень разрешения конфликта создает одно из главных условий успеха - он учит стороны слышать друг друга.
4. И, наконец, можно учесть свойство относительной независимости внутригрупповых процессов от социального контекста (347,445,447). Он заключается в четком осознании внешней группы и разведении сфер групповых интересов так, чтобы каждая из противостоящих групп нашла свою нишу в структуре социального взаимодействия с сохранением, а может и повышением позитивной идентичности членов группы.
Самым элементарным примером применения такой стратегии служит процесс деления зон влияния Великобританией, США и Россией на территории Германии после их победы во II Мировой войне. Такой подход предполагает расчленение объекта спора, в результате которого каждый участник конфликта получает только часть, возводит психологические и физические границы, типа Берлинской стены, и тем самым предохраняет ниши своей активности от вторжения со стороны конкурентов. При этом сам объект разрушается и остается опасность оспаривания справедливости принципа деления какой-либо из сторон.
Более приемлемым является соблюдение принципа современной конфликтологии "выиграть-выиграть", при котором каждая группа получает в полном объеме все, к чему она стремилась (87, 227). Популярный пример с апельсином на эту тему кочует из книги в книгу, но он ясно отражает саму суть этого принципа: сестры долго и эмоционально спорившие из-за апельсина, разрезав его, с удивлением обнаруживают, что одна хотела его съесть, а другой нужна была только корка, чтобы приготовить пирог. Каждый получил половину, а мог получить все, что ему требовалось.
Пожалуй только этот путь дает стабильное разрешение конфликта и ощущение безопасности существования групп до тех пор, пока существует восприятие равенства статусов групп Все предыдущие стратегии влияния на конфликтную ситуацию можно использовать как в известной мере подготовка к успешной реализации последней.[131]
Обращение к базовым потребностям - один из наиболее коротких путей нахождения оптимального решения для урегулирования конфликта.
Пауль Сайтс (Paul Sites) подчеркивает, что групповые потребности универсальны и представлены во всех сообществах. Они не зависят от содержания культуры. Универсальные потребности и культурные ценности не совпадают, так как потребности связаны с сутью, с сохранением социального свойства, а ценности связаны с конкретным социологическим контекстом - это конкретизированные проявления потребностей.. Обращение к потребностям позволяет более легко найти приемлемую альтернативу. Конфликт, решаемый через потребности не является ситуацией с "нулевой суммой". Удовлетворение потребности в безопасности одной стороной не ведет неизбежно к усилению потребности в безопасности другой стороны. Кроме того, предмет удовлетворения потребности одной группы, может удовлетворять совершенно другую потребность партнера и легко заменяется аналогичным предметом, не имеющим решающего значения для первой группы (457, с.35).
Примером этого могут служить переговоры между Египтом и Израилем в Кэмп Дэвиде в октябре 1978 года при посредничестве Джимми Картера по вопросу Синайского полуострова. Египет требовал возвращения полуострова, занятого Израилем в 1967 году. Обсуждение не сдвигалось с места до тех пор, пока Картер не помог обратиться к базовым потребностям противостоящих сторон и пока не стало очевидным, что основным препятствием к успешному решению была потребность в безопасности, связываемая Израилем с наличием буферной территории, предохраняющей от прямой агрессии Египта. В результате Израиль получил гарантии предотвращающие присутствие на Синае постоянных вооруженных сил Египта, а Египет получил Синай (415).
Первым шагом на пути поиска приемлемого варианта разрешения конфликта - временное прекращение "огня". Группы должны приостановить свои "военные" действия. Только после этого возможен совместный поиск конструктивного решения. Одним из примеров этого служит практика объединенных сил сдерживания, которые включают войска третьей стороны, при участии войск противостоящих сторон (при конфликте Грузии и Южной Осетии в начале 90-х годов сдерживающие силы на две третьи состояли из войск России и на треть из войск Грузии и Осетии). Другой пример - практика сил сдерживания нейтральных стран (присутствие войск ООН в Югославии, Карабахе, Приднестровье и т.д.).
Важным предварительным условием разрешения является подбор участников процедуры и последовательность этапов достижения позитивного исхода. Все основные группы, участвующие в принятии окончательных условий выхода из конфликтной ситуации должны обладать одинаковым социальным статусом и достаточно легитимными полномочиями. Это позволит в дальнейшем избежать отказа одной из групп от соблюдения мирного соглашения как принятого не уполномоченными на это лицами. Рауль Пребиш (Raul Prebish) развил идею "контактной группы", которая приобрела большую популярность в практике Генеральной Ассамблей ООН. Контактная группа представляет собой маленький комитет из 2, 3 лидеров от каждой из главных конфликтующих групп, которые сообща согласовывают групповые интересы. Так на Всемирной административной Радио конференции в 1979 году работало 120 контактных групп и подгрупп, которые согласовали 15000 предложений (380). Та же Генеральная Ассамблея пришла к выводу о большей эффективности коротких сессий только с одним спорным вопросом (Там же). Причем начало должно быть посвящено тем проблемам, которые легче всего разрешить, так как первые позитивные шаги распространять свое положительное влияние и на весь следующий ход разрешения конфликта.
В течении всех следующих шагов очень важно удерживать противников в постоянном диалоге на пути разрешения конфликта, так как мы уже убедились, что социальный обмен, только тогда совершается эффективно, когда постоянно поддерживается его соответствующая интенсивность. Особенно важно удерживать противников в период активных переговоров. Интересный пример можно найти в ходе уже упоминавшихся переговоров между Анваром Садатом (Египет) и Бегином (Израиль). Когда Бегин был готов прервать переговоры, посредничающий в них Джимми Картер, был вынужден срочно организовать социологический опрос населения Израиля, показавший желание людей мирного исхода конфликта. Эти результаты заставили Бегина продолжить переговорный процесс.
Другое условие успешности процесса разрешения конфликта - это ощущение каждым участником сохранения полного контроля над ситуацией в течении всего процесса и ощущение возможности повлиять на него. Кроме того, каждый должен чувствовать, что он делает позитивный вклад в урегулирование или разрешение конфликта. Таким приемом воспользовались на Генеральной Ассамблее ООН в 1982 году, когда встретились с трудноразрешимым вопросом. Было объявлено, что все заинтересованные участники могут собраться во внерабочее время в специально отведенном помещении и включиться в обсуждение вопросов. На первую встречу собралось около 70 представителей. В течении первой недели группа постепенно сократилась до 12 человек, которые относительно плодотворно и завершили переговоры.
Этой же цели служит процедура известная как "пост-урегулирование", предложенная Говардом Райфой (Howard Raiffa). Она сводится к тому, что после заключения соглашения, участники конфликта с помощью третьей стороны имеют возможность существенно улучшить его. Для этого третья сторона, проведя тщательный анализ развития событий, предлагает конкретные новые шаги при условии права вето каждой стороны на эти шаги (415).
Заключительным условием в случае неудачной сессии на пути разрешения конфликта становится взятие посредником на себя ответственности за отсутствие реальных сдвигов в развитии позитивных взаимоотношений конфликтующих групп. Если такого не происходит, то ответственность неизбежно ложится на кого-либо из участников конфликта и дальнейшее разрешение может стать невозможным.
В последние годы получила широкую популярность практика использования третьей стороны для управления конфликтами любого уровня. Эта третья сторона представляет собой участника переговорного процесса, который непосредственно в конфликт не вовлечен и в то же время получает полной доверие сторон на анализ ситуации и проведение процедуры урегулирования или разрешения.
Ее главная задача - реализовать "технику контролируемых коммуникаций". Это понятие введено в обиход конфликтологов Джоном Бэртоном в 1969 году (305). Смысл техники заключается в создании условий доверия участников конфликта к процедуре регулирования, осознанию участниками сущности конфликта и включению в общий процесс поиска оптимального решения выхода из конфликта.
Третья сторона, или посредник, может принимать на себя различные роли в зависимости от сложности и разрушительности конфликта, своего социального статуса, интересов конфликтующих сторон. Джеймс Лауэ предлагает следующую типологию ролей третьей стороны:
- Активист- очень близко примыкает или входит в одну из конфликтующих сторон, но взаимодействует со всеми участниками конфликта;
- Адвокат- специалисты в области управления или юристы, привлекаемые одной из сторон, втянутых в конфликт;
- Медиатор- не затронут интересами ни одной из сторон, фокус своего внимания и усилия концентрирует на процессе управления конфликтом;
- Исследователь (наблюдатель)- анализирует участников и окружение конфликта, а так же ход его урегулирования, интервенции или разрешения (социологи, журналисты, наблюдатели ООН и д.т.);[132]
-Усилитель- концентрируется на решениях, связанных с управлением конфликтом и пределах применения власти (арбитры, судьи) (365).
Активность первых двух ориентирована на групповые интересы, медиатора и исследователя - на процесс и ситуацию, усилителей - на решение, которое должны будут принять противостоящие стороны.
Сам процесс управления содержит много особенностей, которые влияют на ход разрешения конфликта и требуют их учета посредником. Для знакомства с ним я отсылаю читателя соответствующей литературе. В заключение лишь отметим, что в мире развита широкая сеть конфликтологических центров, накопивших богатый опыт в данной сфере социальной активности[133]
Итак, ход нормального развития взаимоотношений групп в отдельные моменты своей истории прерывается и выпадает из сферы механизмов саморегуляции этих групп. Это можно оценить как катастрофу взаимоотношений, когда под угрозу ставится сохранение групповых идентичностей.
Значительно повышается социоцентричность групп. Нарушается категоризационная система, и в групповом сознании актуализируется межгрупповая дихотомия. Прекращается нормальный межгрупповой обмен, основным условием которого было осознание, утраченной в состоянии конфликта, пересекающейся категории.
Группы становятся резко поляризованными и противопоставленными друг другу, а цель их активности смещается с воздействия на бывший общий объект межгруппового взаимодействия на изменение, а нередко и уничтожение партнера. В сознании групп начинает доминировать только одна социальная мера сравнения, та которая разделяет групп по разные линии "фронта"
Биполярное, взаимоисключающие бытие групп устраняет возможность понимания ими друг друга и взаимовлияния. Скорее происходит другое - взаимоотрицание. И поэтому социальная система, в которую продолжают входить конфликтующие группы, вынуждена прибегать к внешнему воздействию на эти группы и нередко применять власть для приведения групп в границы требований системы.
Эта, по принятому мнению, патологическая реакция групп, вырождение естественно организованной и социально созидающей конкуренции, возникает с появлением в сознании групп ощущения абсолютной неудовлетворенности исходами межгруппового взаимодействия и несправедливости существующих взаимоотношений. Вполне закономерно, что это тут же отражается в групповых образах партнеров, как основных воплощениях психики, (образах врага) и приводится в соответствие с групповой моралью.
Вернуть способность к саморегуляции могут или разрушительные последствия для групп, или вмешательство третьей стороны. Лишь последняя в состоянии сколько-нибудь эффективно управлять конфликтной ситуацией, снять разрушительные эмоции, заставить группы вернуться в лоно пересеченной категории и выти на путь конструктивного разрешения конфликта.
Практика разрешения конфликтов с участием третьей стороны отражает уровень культуры сообщества. Искусство конфликтологии становится сейчас крайне актуальным под напором мощных социальных изменений, происходящих во всем мире.
По данным английских исследователей после Второй Мировой войны к 1988 году в мире произошло 94 войны, количество жертв которых достигает по разным оценкам 17-30 миллионов человек. Три четверти из них составляют мирные жители и дети.
Большинство войн носили внутригосударственный характер. 69 войн были гражданскими. Произошло 208 переворотов или революций.
За один только 1987 год было отмечено 80 межгосударственных конфликтов по поводу границ и территорий (296, 316).
Используя данные по 310 конфликтам в период с 1945 по 1974 годы, Берковиц обнаружил, что в 255 конфликтах (82% случаев) существовали некоторые формы официального вмешательства третьей стороны (282).
Левайн, проведя историко-систематический анализ 388 случаев вмешательств в конфликты, происшедшие с 1816 по 1960 годы, обнаружил положительную связь между увеличением числа вмешательств и снижением случаев насильственного поведения.
Хаас, Баттерворт и Найе (Haas, Butterworth & Nye) нашли, что региональные или интернациональные организации, допущенные в качестве официальной третьей стороны к процессу разрешения конфликта, имели относительно высокий успех в ослаблении напряженности (ООН - 42%, Организация американских государств (ОАГ) - 74%) и прекращении военных действий (ООН - 45%, ОАГ - 55%), но пока еще относительно низкий успех в окончательном разрешении конфликтов (ООН - 26%, ОАГ - 26%) (282).
Управление конфликтом завершает круг преобразований, который проходят группы при построении своих взаимоотношений.
После выхода из конфликта группы вынуждены вновь пройти самокатегоризацию, которая будет соответствовать структуре эффективного межгруппового обмена.
Заключение
Итак, мы закончили цикл перспектив, заложенный вначале книги. Про нее нельзя сказать, что она стала только итогом многолетних размышлений. Во многом она сама по себе была методом исследования. Книга писалась долго, шаг за шагом. И было очень интересно - куда нас заведет научный анализ.
Постепенно стал очевидным главный вывод всего исследования: личность - это не единственно возможная точка отсчета гуманитарных наук.
Индивидуальная парадигма, на которой они обычно строятся, ведет к элементарному усложнению взгляда на человека за счет включения его в многофакторное поле социального окружения. В результате наше общество представлено большой совокупностью организованных индивидов как субъектов активности, истории, права, морали, культуры.
Вполне возможен и иной взгляд на происходящие социальные процессы - взгляд через групповую парадигму, делающую ясным многое то, что было непонятным сквозь призму индивидуальности.
В таком перевороте парадигмы личность предстает перед нами не целью социоэволюции, а средством достижения некоторой цели - цели существования саморазвивающихся групповых структур, в которых личность создает внутреннюю, гуманную силу развития социальных систем.
Общество является нам в образе "живого организма", пульсирующего на точке справедливости межгрупповых отношений в процессе постоянного социального обмена между его элементами, то есть такого обмена, в каждом акте которого в виде побочного продукта воссоздается сущность, принцип устройства, участвующих в нем социальных групп.
Направление и силу динамики обмена определяют взаимоотношения элементов данной системы. Они превращают любое сообщество в ходе обмена социально-психологическими отношениями в динамическую материально-духовную целостность. Про многосложность такой системы мы можем сказать, что социальная система - это система групп; группа - система личностей, а личность - система групповых проекций. Любая данная динамическая целостность продолжает существовать только в границах другой целостности, составной частью которой она является. Этими шагами мы замыкаем социум в пространственно-временное единство, включающее в себя все его текущие состояния и совокупность всех предыдущих состояний общественного развития.
Взаимоотношения групп становятся звеном социальной системы и основой культуры сообщества, его мощью, позволяющей ему сохранять себя и развиваться несмотря на уровень противостоящей ему цивилизации или неблагоприятные материальные условия. В этом смысле, разрушить сообщество, может только само сообщество.
Новый взгляд позволил нам в первом круге познания социальной системы увидеть ее как вещь, созданную эволюцией универсума на основе принципиально нового свойства - свойства социальности. Это свойство - становится личностной чертой конкретных людей, но служит не их целям и даже не целям конкретного социологического сообщества, такого как государство или нация, а целям сохранения и развития социального бытия. И в этом смысле можно повторить слова М.Рьюза: "Эволюция не прогрессивный процесс, устремленный к небесам, наподобие лестницы или эскалатора. Скорее, эволюция - это медленный, извилистый процесс, по самой своей сути никуда не ведущий." (187, с.48). Ее универсальные законы пронизывают все стороны жизни, становясь имманентными законами экономики, политики, культуры и проявляясь в любых, сколь частными и кратковременными они бы ни были, социологических формах.
Любое сообщество или личность, как вещи, включены в социальную систему через принципиально новые по своей природе отношения - социально-психологические отношения групп, образующие принцип устройства данной системы. Эти отношения представляют собой уже не просто оценку соотношения реальности и субъекта как в животном мире, построенном на психологических отношениях особи, а двойную оценку, оценку психологических отношений.
Такая метаморфоза вывела линию развития живого за пределы прошлого и настоящего и устремила ее в будущее, формируя психологические единства человека, субъектов истории и давая начало новым видам отношений, взаимоотношениям социальных групп. Это придает отношениям характер тройной оценки реальности, замыкая цикл создания социального единства - сообщества людей и взгляда личности на реальность через призму сообщества.
Социальные группы становятся новой ключевой реальностью, порождаемой свойством социальности. Формальное условие их существования - это преобладание субъективно ощущаемого членами группы совпадения социально-психологических отношений внутри группы, по сравнению с проявлением аналогичных отношений в окружающей социальной среде.
Этот, казалось бы тривиальный факт разделенности отношений членами группы ведет к кардинальным следствиям.
Второй круг познания, познания взаимоотношений в их динамике, приоткрыл эти следствия. И одним из главных была трансформация образа, казалось бы далекая от социальных процессов, происходящих в обществе, но тем не менее обеспечившая обществу материальный выразитель социально-психологических явлений.
Превращение образа в социальную вещь снабжает ткань универсума "питательным социальным раствором", который наполняет собой любой социологический контекст и делает динамику социологических процессов возможной за счет обращения этих образов в социальной среде.
Как модель реальности, образ, под влиянием социальных процессов, из простого знака события превращается в хранителя коллективного опыта, прозрачного для конкретной ситуации и содержащего в себе меру этого опыта и начинает нести в себе символ, то есть идею социального взаимодействия.
Символы делают явным многомерность человеческого существа, а являясь в виде конкретного факта, задают измерения, актуальные на данном материальном и идеальном фоне групповой ситуации. Эти измерения отражают категории, соответствующие социально-психологическим отношениям, которые потенциально могут стать основой формирования социальной группы, то есть принципом устройства некоторой социальной системы.
Процесс категоризации становится первым этапом формирования взаимоотношений социальных групп, а пересекающаяся категория "Вы" - основой структуры современного общества.
Но дихотомия "Мы-Они" и соответствующие ей дифференцирующие процессы продолжают хранить в себе внутреннее противоречие системы, оформляя психологические границы групп.
Социальная система с помощью категоризации актуализирует в сознании людей определенные свойства множества, которое эти люди составляют, необходимые для развития и сохранения системы. Причем ведущую роль играет не сходство индивидов друг с другом, а отличие их от всех прочих социальных групп.
Процесс категоризации не просто создает границы разделяющие индивидов по социальным группам. Он делает картину мира дискретной и обозначает границы и направление причинно-следственных связей общественных явлений, обеспечивает селективное внимание индивидов к социальным стимулам, настраивает вектора эмоциональных реакций, формирует индивидуальную активность в русле требований социальной системы.
Для того, чтобы стало возможным разрешение внутренних противоречий, основы саморазвития, и в обществе возник импульс самодвижения через социологические структуры, необходимо единение "Мы" и "Они", которое совершается в процессе первичной категоризации, через категорию "Вы".
Если первичная дихотомия (или\или) связана с проблемой сохранения социальной группы, то завершение категоризации, которое органично включает ее в общество через категорию "Вы" (и\или), открывает пути оптимального социального обмена и развития группы в соответствии с аспектом активности, необходимым социальной системе.
Роль категоризации в формировании социологических структур делает ее одним из самых сильных инструментов социального управления, затрагивающих институты власти. Регулирование проницаемости межгрупповых границ непосредственно связано с ощущением социальных свобод и проблемами социального равенства, с приоритетом социальной мобильности над социальными изменениями, сопровождающимися межгрупповой напряженностью и ростом социальной агрессии.
Если неизменность границ социальной категории воспринимается только в связи с личными психофизиологическими или материальными свойствами, причем последние не ощущаются абсолютно непреодолимыми и не связываются с внешними запретами, государственное устройство будет расцениваться справедливым большинством граждан. Государство, в свою очередь, должно стимулировать подобное восприятие социальной действительности, независимо от объективных характеристик межгрупповых границ.
В то же время, категоризационные границы не могут быть излишне прозрачными и требуется специальная поддержка категоризационных признаков, так как это необходимое условие сохранения групповой культуры. Отражаясь от этих границ, группы осознают себя, свое место в социальной структуре, а следовательно, не испытывают тревоги за свою безопасность и получают возможность развиваться.
Социальная система, которая уверена в своей силе, создает гармонию и равенство разнообразия социальных групп, поддерживая это разнообразие, заботясь о духовном росте этих групп и объединяя их ощущением единого "Мы", одновременно.
Любое же социальное конструирование, которое предусматривает кардинальную смену категоризационных признаков, заканчивается как правило трагично, а проводимое в широких масштабах, несет большие человеческие жертвы.
С осуществлением процесса категоризации для социальной системы становится возможным не только разрешать или запрещать обмен между группами, преодолевая групповые границы, но и задавать то измерение, по которому обмен должен проходить.
Ценности образов связаны с превращением категоризации в самостоятельный, мотивирующий и значимый процесс, проходищий на основе группообразующего социального сравнения.
Этот процесс сравнения отражает абсолютную ценность группы для самосохранения социальной системы, строится на идеальных образах, образах деонтической сферы и задает функциональную структуру системы.
Ценностные владения, актуализированные процессом категоризации, создают мотивацию, заставляющую отдельных индивидов, преследующих частные цели, иногда даже против своей собственной воли способствовать достижению целей системы.
Эта мотивация обеспечена фактом приобретения социальной идентификации индивидов с этой группой, которая, по сути, придает личный смысл группового членства, извлекаемый из сферы идеальных образов.
В результате формирования социальной идентичности личность приобретает новое свойство, свойство социоцентризма, уравновешивающего центробежные силы эгоцентрических тенденций индивидов, как независимых элементов простого множества.
Глубинную сущность социоцентризма составляет стремление социальных групп к приобретению максимального контроля над окружением.
Социоцентризм снижает страх индивидов перед их деперсонализацией при включении их в группу. Он заставляет индивидов унифицировать свои оценки, образы и установки в соответствии с границами групповой культуры. Это повышает уверенность в их истинности и мотивируя к распространению их на весь окружающий мир.
Такая точка зрения и накопленные результаты лабораторных экспериментов позволяют трактовать феномены конформности и стереотипизации, традиционно рассматриваемые как индивидуальные, с иных позиций, позиций мотивирующей силы свойства социальности и социоцентризма личности. Иными словами, они появляются как закономерные феномены социологических систем.
На социологическом уровне организации взаимодействия в контексте конкретных групп социоцентризм проявляется как чувство приверженности индивидов своей социологической группе.
Это чувство стимулирует процесс сравнения, отражающий вклад конкретных групп в развитие социологической системы, процесс, построенный на рабочих образах групп и формирующий иерархическую структуру системы. Результаты такого сравнения создают необходимые социальные ориентиры для выбора эффективной стратегии взаимодействия групп и построения адекватных групповых взаимоотношений.
Одновременно, чувство приверженности заставляет индивидов проявлять предпочтение собственной группы перед другими, искать положительные отличия от других и тем самым становиться еще более приверженными к ним несмотря на возможные групповые неудачи.
Процесс идентификации раскрылся перед нами как центральный процесс, включающий индивидуальный человеческий материал в жизнь и развитие социального организма.
Разумная социальная система заботится о специфике групповых характеристик, которые ее наполняют: национальных, политических, культурных и прочих, так как через любовь индивидов к ним, вырастает любовь к самой системе. И поэтому мы можем только еще раз повторить: уничтожение специфики групповых характеристик, которые вовлечены в идентификационный процесс, - худший путь налаживания оптимальных человеческих отношений.
Установочный аспект образов позволяет сохранить непрерывность линий групповой активности по способу ее осуществления в условиях многоуровневой организации человеческой жизнедеятельности. В случае соответствующего социального окружения и намеков материального и идеального фона социальные установки актуализируют сложившиеся ранее взаимоотношения групп и продолжают прерванный по каким-либо причинам социальный обмен.
Социальный обмен в своих общих характеристиках зависит от межсистемных дифференцирующих тенденций, которые играют определяющую роль в формировании взаимоотношений групп внутри системы. Они создают определенный тип группы как социальной системы за счет степени проницаемости ее границ.
Именно дифференцирующие силы задают энергетику социального обмена, приводя в процессе этого обмена к внутренней интеграции элементов социальной системы.
Человеческие системы обнаруживают свою особенность по сравнению с системами физическими и биологическими. Обмен в социальных системах не ограничивается взаимопереходом их материальных элементов, таких как личности или группы, но включает в себя и обмен символическими выражениями социально-психологических отношений. Поэтому сама возможность и природа обмена будет зависеть от того, является ли система: 1) изолированной, такой в которой становится невозможным включение элементов других социальных систем и усвоение символического выражения социально-психологических отношений других систем; 2) закрытой, такой которая допускает проникновение символических выражений социально-психологических отношений других систем, но не допускает включение элементов из множеств, входящих в эту систему; 3) открытой, которые допускают как миграцию элементов, так и конвекцию идей и символов.
Человеческие системы как живые системы в своем оптимальном состоянии открыты. Но в процессе становления или напряженных взаимоотношений они могут переходить и к изолированным, и к закрытым формам. И даже благоприятное для исторического развития состояние открытости требует определенной степени проницаемости границ не нарушающей требований самосохранения групп и не разрушающей чувства социальной идентичности индивидов. Поэтому регулирование межгрупповых границ превращается в особую групповую активность, направленную на управление прозрачностью границ для материальных элементов социальных систем и на управление прозрачностью границ для символических выражений соответствующих социально-психологических отношений.
Социальный обмен заключен во взаимопереходе психических моделей реальности, строящихся в системе социальных мер конкретных сообществ, к которым данные личности принадлежат. Это приводит к тому, что межгрупповая связь образованная в ходе дифференциально-интегральных процессов социальной системы в ходе обмена социально-психологическими отношениями подкрепляет или изменяет взаимоотношения, регулирующие конкретные акты взаимодействия.
Взаимодействие человеческих групп может быть вызвано материальной стороной их жизни и совместным воздействием на какой-либо объект реальности в процессе товарно-денежного и операционального обмена в условиях разделения труда. Второй вид взаимодействия ориентирован на поддержание целостности или изменение элементов социальной системы за счет обмена социально-психологическими отношениями. Он нацелен на прямое воздействие на другую группу как субъекта социального действия.
Оба вида взаимодействия вызывают к жизни соответствующие взаимоотношения групп. Но в первом случае они обусловлены деятельностью в границах общения, а во втором - общением в границах деятельности. В первом случае, межгрупповые отношения будут приобретать тенденции внутрисистемных и строящихся по принципу изоморфизма, а во втором - межсистемных, требующих дополнительности качеств группы партнера.
Логика рассуждений и эмпирика социальной жизни обнаружили относительную независимость социального обмена от товарно-денежного или операционального обмена групп. В этой связи широко распространенный стереотип о том, что бытие определяет сознание требует существенного уточнения и нового возвращения к мысли Г.В.Плеханова о равноважности экономики и психологии для воспроизводства жизни людей (155).
Но в любом случае взаимоотношения формируются и присутствуют, и в своем сущностной роли подчиняются цели сохранения и развития социальной системы. Сообщество существует только пока существует социальный обмен, то есть пока поддерживаются взаимоотношения между социальными группами.
Взаимодействие, если оно конструируется на социальном уровне, как физическая форма социального обмена, независимо от того на что оно направлено, на предмет по поводу которого встречаются группы или непосредственно на группы, в любом своем акте проникнуто социальным свойством.
Любое социальное воздействие отражается от социального единства, которому группы принадлежат и тем самым создает побочный продукт в виде проявлений социально-психологических отношений, подкрепляющих или изменяющих само единство и группы, входящие в него.
То постоянное и плодотворное "напряжение" дифференцирующих сил, которое является условием жизни социальной системы требует поддержания определенного уровня интенсивности социального обмена между группами. Снижение этого уровня нарушает активное равновесие групп и может привести к тому, что дифференцирующие силы разрушать систему, а ее материальная основа будет поглощена другой системой.
Другое необходимое условие поддержание эффективных взаимоотношений групп - стремление стабильного обмена к вариациям форм, в которых он совершается. Это снижает вероятность пресыщения им при достижении основной цели взаимодействия.
Еще одно условие поддержания эффективных межгрупповых отношений - это периодический вклад в позитивную социальную идентичность членов групп, который будет мотивировать индивидов к сохранению таких отношений.
Но самым главным условием формирования взаимоотношений способствующих разворачиванию внутреннего творческого потенциала социальной системы служит такая организация социального обмена, при которой он одновременно совершается и подкрепляется на разных уровнях организации взаимодействия групп, приводя к тому, что межгрупповая конкуренция, превращается в межгрупповое соревнование на уровне взаимодействия равных субъектов и становится процессом межгруппового сотрудничества на субординатном уровне.
Этот принцип социального обмена мы назвали "принципом поддержания регрессирующей конкуренции". Он развивает справедливое соревнование групп и стремление преодолеть уникальность друг друга на разрушая ее, а развивая свой потенциал и тем способствуя развитию потенциала других.
Социальная система имеет два механизма регулирования социального обмена - власть и влияние. Власть, основанная на силе системы, направлена на сохранение ее единства и является внутрисистемным феноменом, формирующим системную иерархию. Влияние регулирует межсистемный социальный обмен и является альтернативой власти, способной обеспечить действительно оптимальный обмен между группами как между разными социальными системами, равноценными и равноправными
Найдя свою точку оптимального равновесия, то есть отвечая сложившимся взаимоотношениям групп, социальный обмен не привлекает особого внимания власти или влияния.
Но если итог сравнения рабочих образов групп отклоняется от представлений с позиции равенства разнообразия, он вызывает ощущение относительной неудовлетворенности течением межгруппового взаимодействия.
Структура социальных категорий принципиально не нарушается, но тактика построения взаимоотношений начинает корректироваться.
Такая ситуация характеризуется ростом тревожности групп, резким повышением их социоцентричности и обостренной чувствительностью индивидов по отношению к межгрупповому уровню конструирования поведения. На этом этапе члены группы пытаются справиться собственными силами и группы начинают процесс саморегуляции. Группы прибегают к соответствующим типам регулирования и привлекают психологические защитные механизмы, чтобы адаптироваться к новой социальной ситуации и сформировать взаимоотношения адекватные этой ситуации.
Если результаты межгруппового сравнения затрагивают сферу идеальных образов, возникает абсолютная неудовлетворенность групп, существующие взаимоотношения воспринимаются как несправедливые, и группы вступают в фазу конфликта. Мы расценили это как катастрофу взаимоотношений.
Конфликт как столкновение групп - это не столкновение внешних форм, связывающих индивидов, а столкновение групповых сущностей, то есть социальностей.
Группы переходят к дихотомической категоризации, у которой нет для них общего основания. Таким образом происходит разрыв категоризационной системы.
Эдвин Аббот написал книгу "Флетленд", которая вышла в Лондоне в 1884 году и описывала бытие жителей двухмерного мира. Флетлендцы, жители этого мира, скользили по ровной поверхности своей плоской страны: солдаты и рабочие - равнобедренные треугольники; профессора - квадраты; круги - правители. Такая необычная фантазия увлекла целый ряд последователей Аббота. Занимала она в свое время и меня. Но социальный мир оказался гораздо сложнее физического. И в нем двухмерность, которую нам предлагает социальная дихотомия означает конфликт, войну и взаимное уничтожение.
В ситуации социального конфликта гипертрофированная социоцентричность, сужает групповое сознание до уровня образа врага, принадлежащего другой, чаще всего не социальной системе.
Старые категоризационные измерения не смягчают, а усиливать конфликтогенную категорию и восприятие социальной реальности становится простым, проходящим через призму одной структуры логических связей, подчиненной идее конфликта.
В результате плодотворная регрессирующая конкуренция вырождается в патологию, средства и цели межгруппового взаимодействия оборачиваются местами и целью группы становится воздействие на партнера для соответствующей изоляции или уничтожения его. И в первую очередь это направлено на уничтожение групповых ценностей противника и, особенно, связанных с его системообразующим социально-психологическим отношением.
Поэтому наиболее адекватной единицей анализа конфликта становится групповая идентичность и наиболее сильное воздействие в ситуации конфликта организуется так же через социальную идентичность.
Так как категоризационная система становится ключевой линией развития конфликта, то выделяется несколько стратегий его разрешения: а) смягчение категоризационных границ; б) повышение рельефности суперординатной категории; в) перевод взаимодействия на межперсональный уровень; г) осознание взаимных категорий и разведение путей удовлетворения групповых интересов в структуре социального взаимодействия.
Управление конфликтом может принимать разные формы: урегулирование, интервенция, игнорирование, разрешение. Но так как в процессе конфликта происходит утрата суперординатной, объединяющей группы категории, а взаимодействие становится экстремально эмоционально насыщенным, то реальной силой, способной воздействовать на конфликтующие стороны, становится власть, делегированная системой какому-либо из ее элементов или авторитет третьей стороны.
Общий взгляд на процесс формирования взаимоотношений социальных групп обнаруживает, что в нем в развернутом виде отражены те же формы проявления социальности, что и в образе - носителе психики современного человека, и в структуре взаимоотношений социальных групп.
Графически это выглядит так:
 | |||||||||||||||
|  | ||||||||||||||
 | |||||||||||||||
 |  |  | |||||||||||||
 | |||||||||||||||
Поэтому мы с большей уверенностью можем повторить слова Сержа Московичи, предложенные эпиграфом книги: "Все есть вода", - говорили первые философы. "Все есть общество", - говорим мы..."
 |
* * *
Мы шли к своему предмету несколько иным путем, чем принято в традиционной социальной психологии. Мы двигались не от особи как биологического существа, постепенно вырабатывающего в себе социальные механизмы, разворачивающие его в личность и включающие его в особенное. Мы отталкивались от всеобщего, вмещающего в себя психику, как закономерный итог эволюции социума, и приходили к особенному, которое реализуется конкретными личностями, обладающими неповторимым психическим складом.
Поэтому я бы принял на себя риск назвать такое направление анализа психических явлений социопсихологией, чтобы подчеркнуть примат законов всечеловеческого сообщества над индивидуальными проявлениями социологических структур или своеобразием конкретных персон, как бы удивительны они ни были. Впрочем, данная точка зрения достаточно полемична, но она позволяет начать третий круг познания - анализ текущего состояния и попытки приоткрыть то поле знания, которое подскажет - как наше общество может развиваться в дальнейшем.
И.Пригожин писал: "Термодинамическая история мира должна, скорее всего, свестись к неизбежному развитию по направлению к "тепловой смерти", к окончательной нивелировке всех различий, питавших необратимые процессы" (168, с.,8).
Современные общественные процессы, связанные с ростом населения земли, усилением индивидуалистических тенденций, национальными и экономическими проблемами обнаруживают некоторые признаки возможной "тепловой смерти" социального.
Достаточно сказать, что число государств с интернациональной системой устройства значительно увеличилось с 60 в 1945 году, до 170 сегодня (282). Соответственно увеличилась и потенциальная вероятность внутригосударственных конфликтов на национальной почве. Все чаще возникают ситуации коренных ломок категоризационных структур, повышающих неопределенность и нестабильность социальных изменений.
Потенциал власти и влияния неизмеримо вырос. Физические воздействия власти трансформируются в интроспективные формы, действующие непосредственно через культуру, религию, идеологию. В межгрупповых отношениях обращение иной культуры проникает непосредственно к рядовым членам сообщества, а не через его элитарные слои. Спутниковое телевидение, "интернет", мода. Массовая продукция, массовый вкус, массовые меры оценок. В качестве ведущей ценности большую роль приобретает идея всеравенства и всеродства людей Земли.
"Объединение людей земного шара привело к процессу нивелирования, на который мы взираем с ужасом. Всеобщим сегодня всегда становится поверхностное, ничтожное, и безразличное. К этому нивелированию стремятся, будто оно создает единение людей." (265, с.335)
В то же время, две главные геополитические силы, которые сейчас складываются, минуя национальные и культурные преграды: Запад и Восток, интегрируясь внутри на принципах власти и доминирования могут привести мировую картину к итогу, который можно выразить перефразированием известного выражения: " Zwei Reich, zwei Folk, zwei Führer"[134].
И когда эти две массы, лишенные духовного, самобытного начала столкнуться друг против друга, дальнейшее существование социума станет проблематичным.
Оценка уровня развития общества по уровню накопленных материальных благ или по сложности применяемого технологического процесса, которая преобладает в настоящем, бесперспективна. Потенциал социума определяется в соответствии с уровнем взаимоотношений, которые в нем сложились.
Прогресс взаимоотношений связан с повышением интроспективных механизмов и ростом творческого потенциала групп. Этот творческий потенциал заключен в сохранении групповых ценностей и их содержательном обогащении за счет появления новых, более гуманных, исходящих из объединяющей позиции - равенства разнообразия. Эта позиция исключает неизбежность социальной дихотомии. Увидеть и оценить ее можно так же как увидел разнообразие мира двумерный житель Флетленда, когда гость из Спейсленда - шар поднял его над плоской поверхностью и тем посвятил в тайны трех измерений.
Влияние, а не власть и доминирование - вот механизм взаимосогласования межгрупповых отношений. Только он создает равноправный и эффективный обмен между группами как между различными системами Справедливый подход к другим группам - это подход к ним как к другим системам, объединенным в метасистему "Вы". Обмен, основанный на взаимном доверии.
Одновременно эффективное и совместно перспективное взаимодействие сообществ людей невозможно без морального запрета вмешательства в духовный мир другого сообщества, затрагивающего его уникальность и самобытность.
Такие запреты, по моему мнению, должны быть созданы культурой человечества и так же как появилась на свет "Декларация прав человека" должна появиться "Декларация прав сообщества".
Глоссарий
А
Абсолютная неудовлетворенность. Чувство, возникающее в результате межгруппового сравнения, когда результаты сравнения приводят к оценке взаимоотношений как несправедливых. См. Относительная неудовлетворенность.
Абсолютная ценность группы. Оценка группы с точки зрения ее пригодности, обладания соответствующими функциональными свойствами как элемента социальной системы, в которую она включена. Процесс измерения абсолютной ценности связан со сферой идеальных образов группы. См. Относительная ценность группы.
Агрессия. Мотив, направленный на причинение вреда кому-либо.
Адаптивно-инструментальная задача. Групповая задача, связанная, по мнению Бэйлза, с вкладом группы в достижение системной цели и адаптацией к окружающей среде. См. Интегративно-экспрессивная групповая задача.
Адвокат. Одна из ролей посредников, привлекаемых к участию в процедуре управления конфликтом: специалисты в области управления или юристы.
А Аксиологический аспект. Аспект, связанный с проблемой ценностей.
Активист. Одна из ролей посредников, привлекаемых к участию в процедуре управления конфликтом: очень близко примыкающий или входящий в одну из конфликтующих сторон, но взаимодействующий со всеми участниками конфликта.
А Актуальная система. Некоторая совокупность взаимодействующих элементов множества, порождающая в результате своего взаимодействия принципиально новое свойство на основе того отношения, которое осуществляет данное множество. См. Потенциальная система.
Альтруизм. Мотив, направленный на оказание помощи кому-либо.
Анализ макроуровня ности . Рассмотрение социальных явлений как соответствующих множеств, характеризующихся различными корреляционными зависимостями
Анализ мезоуровня а . Рассмотрение социальных явлений как вещей, при котором доминирует атрибутивно-описательный подход.
Анализ микроуровня. Рассмотрение социальных явлений как вещей, являющихся элементами другой вещи., при котором доминирует структурно-функциональный подход.
Арефлексия. Отсутствие осознания отображенного содержания. Противоположно рефлексии.
Атрибутивно-описательный подход. Предусматривает включение объекта в отдельные, нередко несущественные связи и исследование свойств, проявляющихся в этих связях. Характерен для первоначальных этапов изучения объекта.
Аттитюд. Термин, принятый в зарубежной социальной психологии для обозначения социальной установки. Фактически он подчеркивает ценностную сторону соответствующего социально-психологического отношения личности.
Аут-группа. Группа, с которой взаимодействуют рассматриваемые индивиды или группы. См. Ин-группа.
Б
Биологическая группа. Термин, применяемый для обозначения какой-либо совокупности животных, ведущих групповой образ жизни. Границы таких групп определяются отдельными признаками, заданными генетической программой вида и поведение членов группы организуется как поведение особи в границах определенной совокупности.
Бихевиоральный подход. Подход к исследованию межгрупповых отношений, рассматривающий общественное поведение как обмен "социальными товарами", регулируемый представлениями о справедливом распределении этих товаров между группами.
В
Валидизация знаний. Один из указываемых некоторыми психологами мотивов, вхождения индивида в группу, связанный с реализацией потребности индивида в проверке истинности своих знаний.
Вервь. Одна из первых форм социальных групп на Руси, общность, полностью построенная на самоуправлении и входящая административной единицей в волость.
Вещь. Философская категория, применяемая для обозначения любого объекта, который рассматривается как самостоятельный и отличающийся.
Взаимный альтруизм. Один из механизмов внутривидового отбора, связанный с дифференциацией функций особей в биологическом сообществе и обозначающий действия индивида, увеличивающие приспособленность другого индивида за счет первого.
Взаимодействие. Это действия направленные на другого субъекта как элемента социальной или биологической системы и предполагающие ответные изменения действующего субъекта. Отличие взаимодействия от чередующихся воздействий - присутствие побочного продукта, то есть изменения или подкрепления свойства социальности.
Взаимоотношения. Отношения, возникающие в ответ на другие отношения.
Взаимоотношения социальных групп. Социально-психологические отношения групп друг в соответствии со степенью их воспринимаемого вклада в изменение событий (в развитие единства) социальной системы, в которой эти группы являются элементами.
Вид. Группа организмов, способных к свободному скрещиванию между собой в естественных условиях.
Власть. Психологический механизм воздействия на группы и социальные категории людей на уровне внутрисистемной организации взаимодействия и связана с реализацией иерархического принципа организации сообщества. См. Влияние.
Влияние. Психологический механизм воздействия на группы на уровне межсистемной организации взаимодействия. Применяется как альтернатива власти при организации равно статусного межгруппового обмена. См. Власть.
Волость. Одна из первых форм социальных групп на Руси, административная единица, управляемая вече.
Выиграть-выиграть. Принцип разрешения конфликта, ориентированный на достижение желаемой цели всеми участниками.
Г
Генетически обусловленное взаимодействие. Связано с реализацией биологических потребностей человека, направленных на выживание вида и направлено на поддержку, изоляцию или подавление партнера по взаимодействию.
Г Гомогенность. Однородность по составу или происхождению.
Гомологичность Гомологичность. Подобие в строении, происхождении и сходность положения, но разная функциональная направленность каких-либо структур, органов, явлений.
Граница системы. Может рассматриваться как количественная, так и качественная граница системы. Количественная граница определяется совокупностью элементов, участвующих в создании системного свойства. Качественная граница, определяется содержанием принципа устройства системы. Особую роль в социальных системах играют психологические, то есть субъективно воспринимаемые границы сообществ.
Ггрупповая идентичность. "Мы" концепция, включающая в себя групповые представления о свойствах, которыми обладает данное сообщество, а следовательно, в своей существенной части, о взаимоотношениях сообщества. Один из главных компонентов культуры сообщества. См. Персональная идентичность.
Групповое поведение личности. Поведение, которое осуществляется человеком в соответствии с социально-психологическими отношениями группы. Социальный межгрупповой уровень организации поведения личности. См. Индвидуальное поведдение личности. Поведение индивида.
Групповой отбор. Отбор признаков, которые делают биологическую группу более приспособленной за счет носителей этих признаков.
Д
Дейксис Функция языковой единицы, заключающаяся в указании с помощью лексических и грамматических средств. Служит для актуализации компонентов ситуации.
Деонтическая сфера. Сфера должного.
Деперсонализация. Субъективное стереотипизированием личностью себя в терминах соответствующей социальной категории. В основании процесса деперсонализации лежит механизм конформности.
Диалектичность. Методологический принцип, подчеркивающий закономерность возникновения социального, как новой ступени организации универсума, взаимосвязь и взаимозависимость различных уровней организации взаимодействия социальных групп, проявление общих связей и закономерностей в функционировании любой конкретной социологической системы.
Дискриминация. Обогащение одной группы за счет другой из за неравенства распределения исходов взаимодействия.
Дихотомическая категоризация. Простейшая, кардинально поляризованная категоризация "Мы" - "Они", проводящая непроницаемые межгрупповые границы, внутри которых социальный обмен разрешен, а между группами - запрещен. Подчинена функции самосохранения социальной группы
Дихотомия. Деление множества на два подмножества, исключающие третье по принципу "А или не-А".
З
Задруга. Первобытная славянская семейных общность.
Закрытая система. Система, которая допускает проникновение символических выражений социально-психологических отношений других систем, но не допускает включение элементов из множеств, входящих в эти системы
Замкнутая система. Такая система, где не происходит процессов обмена веществом с окружающей средой при сохранении энергообмена.
Знак. Аспект образа, утверждающий материальное тождество с вещью, заместитель вещи. См. Символ.
И
Игнорирование. Форма управления конфликтом, при которой третья сторона сдерживает все реакции способствующие актуализации и развитию конфликта, считая, что он сам затухнет со временем.
Идентификация. Процесс отождествления личностью индивидуальных свойств, со свойствами какого-либо сообщества. В итоге этого процесса свойства сообщества становятся частью "Я"-концепции" индивида, приобретают личную значимость и мотивирующую силу.
Идеология. Комплекс идей, отражающих наиболее существенные ценности сообщества.
Иерархическая структура отношений. Ядро духовного мира человека. Структура социально-психологических отношений, которая складывается в процессе оценивания значимости явлений объективной реальности.
Избегание Избегание. Процесс пространственного отдаления и снижения интенсивности социального обмена.
Изменение. Процесс, при котором элемент множества перестает быть тождественным самому себе во времени или/и в пространстве.
Изолированная система. Социальная система, в которой становится невозможным включение элементов других социальных систем и усвоение символического выражения социально-психологических отношений других систем.
Ин-группа. Группа, в которую входят рассматриваемые индивиды или группы. См Аут-группа.
Индивидуальное (персональное) поведение личности. Поведение человека как существа социального, но имеющего отличные социально-психологические отношения в каком-либо аспекте от соответствующих отношений группы, в среде которой рассматривается это поведение. Социальный внутригрупповой уровень организации поведения личности. См. Групповое поведение личности. Поведение индивида.
Инновация. Стратегия развития поведения меньшинства по отношению к большинству, заключающаяся во внедрении в общество новых форм поведения и принципиально новых убеждений, носителями которых является меньшинство. Инновация ориентирована на создание конфликта и разрешение его в пользу группы членства.
Инсуляция. Создание защитных механизмов, которые устраняют или нейтрализуют влияние другой группы, но сохраняют возможность товарно-денежного обмена и определенного рода физических контактов с ней.
Интгративно-экспрессивная задача. Групповая задача, связанная, по мнению Бэйлза (Bales), с успешностью процесса внутренней интеграции группы. См. Аäàïòèâíî-èíñòðóìåíòàëüíàÿ групповая çàäà÷à.
Интервенция. Форма управления конфликтом, при которой осуществляется влияние на конфликтующую структуру в том направлении, которое выгодно для интервентора.
Информационное влияние. Одна из детерминант конформности, согласно традиционной точки зрения, связанная с принятием мнения других как средства достижения соответствия собственных оценок, мнений и установок объективным характеристикам реального мира. См. Нормативное влияние.
Исследование влияния меньшинства. Научное направление, посвященное исследованию влияния меньшинства как источнику инноваций в обществе, изучению механизмов власти и влияния в общественной системе. (Московиси,1976; Левайн,1980; Домс и Ван Авермайет,1980)
Исследование проблем конфликта и мира. Направление, объединяющее в себе политологический, социологический, конфликтологический и психологический подходы к анализу взаимоотношений больших общественных групп, таких как государства и нации. (Келман,1970; Боулдинг,1978; Грум,1983; Бартон,1968; Райт,1951).
Исследования десегрегационных процессов, межэтнических аттитюдов и символического расизма. Исследования, которые являются по преимуществу развитием концепции интергруппового контакта в области взаимодействия больших групп и попытками согласовать эту концепцию с реальной сложностью социологического контекста. (Амир,1969; Милнер,1979; Миллер и Бревер,1985; Петтигрю,1965; Мак Конахай,1976).
Исследования интергруппового контакта. Исследования, связанные с изучением специфических условий взаимодействия, которые повышают или снижают эффективность межгруппового кооперирования. (Оллпорт,1950; Стефан,1985; Кук,1956).
Исследователь. Одна из ролей посредников, привлекаемых к участию в процедуре управления конфликтом, заключающаяся в анализе участников и окружение конфликта, а так же хода его урегулирования, интервенции или разрешения.
К
Категориальность знания. Свойство системы знаний человека при котором следы прошлых воздействий перестают связываться с конкретной, идентичной ситуацией и знание, пройдя процесс обобщения, приобретает категориальный характер, отражая, закономерности взаимодействия индивида с совокупностью объектов реальности, обладающих тождественными свойствами по отношению к субъекту.
Категоризация. Когнитивный процесс объединения индивидов в системных целях с помощью какого-либо общего для них признака. Процесс, упорядочивающий индивидов таким образом, который способствует стремлениям социальной системы к самосохранению и развитию и приобретает личный смысл для индивидов, эту категоризацию производящих. Последнее превращает ее в самокатегоризацию. См. Самокатегоризация.
Компоненты отношений. Когнитивный, аффективный и поведенческий компоненты.
Конкуренция. Социологический уровень организации группового взаимодействия, который предполагает жесткие межгрупповые границы как психологически, так и физически и активность, направленную на создание препятствий группе-партнеру по взаимодействию. Основным условием достижения групповой цели рассматривается неудача в достижении цели другой группой.
Контактная группа. Специальная группа, создаваемая в процессе управления конфликтом и впервые примененная в практике Генеральной Ассамблеи ООН. Группа включает в себя 2-3 лидеров каждой из главных конфликтующих сторон и предназначена для согласования интересов этих сторон.
Контекст. Актуальная структура материального и идеального фона. Предназначен для вовлечения соответствующих свойств социальных субъектов, за счет формирования структуры их межгрупповых отношений. адекватной текущей социологической ситуации.
Конформность. Специфический групповой феномен, который вызван субъективным поиском разделенных социально-психологических отношений и заключается в неосознанной для индивида корректировке индивидуальные вариации в соответствии с групповой позицией, повышая групповую монолитности и эффективность группы как субъекта социального действия. 2). Стратегия развития поведения меньшинства по отношению к большинству, заключающаяся в процессе согласования позиций за счет ограничения отклонений группы меньшинства от социально-психологических отношений, демонстрируемых большинством и подчинение последнему. См. Нонконформность.
Концепция самокатегоризации. Считает основным группообразующим фактором когнитивный процесс категоризации индивидом себя, то есть осознание своей тождественности в определенном отношении с некоторой совокупностью индивидов. Исследования самокатегоризации впервые экспериментально и теоретически обосновали существование группы как особой целостности.
Кооперация. (От лат. cooperatio - сотрудничество) Социологический уровень группового взаимодействия, который предполагает организацию деятельности субъектов, связанную с совместным участием в одном и том же процессе труда или с разделением труда. За этим термином мы оставляем все же политэкономическое содержание, предпочитая применять в контексте обще социальных явлений термин - сотрудничество.
Координированное взаимодействие. Взаимодействие, при котором группа-партнер выступает как объект воздействия наряду с другими материальными объектами, которые также попадают в сферу групповой деятельности.
Культура социальной группы. Система социально-психологических отношении к объективной реальности, которая формируется у социальной группы и которая определяет его взаимоотношения с другими элементами социальной системы, управляет его жизнедеятельностью, придает ему силу, мотивирующую и регулирующую его поведение.
Л
Личность. Индивид, приобретший свойства элемента социальной системы (социальной группы).
М
Материальный и идеальный фон отношений. Общие для всей системы материальные и идеальные факторы, такие как религиозные ценности, уровень коммуникаций, геологические условия ареала обитания, особенности биологии индивидов и прочее условия, затрагивающие процесс формирования взаимоотношений групп.
Медиатор. Одна из ролей посредников, привлекаемых к участию в процедуре управления конфликтом, которая не затронута интересами ни одной из сторон, а фокус своего внимания и усилия концентрирует на процессе управления конфликтом.
Межиндивидуальные отношения. Отношения внутри социальных групп, создающие целостность общности.
Механизмы репродуктивных изоляций. Механизмы ограничивающие способность животных к размножению, выработанные природой для сохранения генофонда.
Механистический анализ. Анализ, стремящийся познать закономерности целого путем сложения совокупности исследованных частей.
Минимальная групповая парадигма. Направление экспериментальных исследований, начатых Генри Тэджфелом, ставящее задачу изучения факторов, необходимых для возникновения социальных групп. Разработана в рамках теории социальной идентичности.
Миф. Одна из первых форм человеческого сознания, распространяющая свойств социального на вес окружающий мир природы и общества и характеризующаяся неотчетливым разделением объекта и субъекта, слова и вещи, символа и знака.
Многоуровневость. Методологический принцип, подчеркивающий взаимопроникновение различных уровней организации взаимодействия социальных групп друг в друга и необходимость учета не только социологических факторов, но и психофизической и психобиологической стороны проблемы.
Множество. Некоторая совокупность элементов, тождественных по какому-либо признаку.
Н