ЧАСТЬ 6. Этапы формирования взаимоотношений социальных групп

Дата: 2025-05-01; Просмотры: 1

Оценка:

0.00 из 5.00 — оценок

Скачиваний: 0

Скачать

Непременном условием понимания законов процесса формирования взаимоотношений социальных групп служит изучение сущности этапов, по которым они развиваются. К сожалению ни отечественная, ни зарубежная психология не раскрывают нам сколько-нибудь ясно данного вопроса. Мы можем лишь опереться на хотя и достаточно многочисленные, но изолированные друг от друга исследования межгрупповых феноменов.

6.1. ПРОЦЕССЫ САМОКАТЕГОРИЗАЦИИ СОЦИАЛЬНЫХ ГРУПП

6.1.1. Исследования процесса категоризации социальных групп и некоторые выводы из них

Процессы социальной категоризации привлекли особое внимание после экспериментов Генри Тэджфела, связанных с поиском "минимальной групповой парадигмы", которые уже упоминались ранее при обсуждении понятия социальных групп.

Экспериментальные исследования 60-х годов показали интересный феномен существования предубеждения индивидов в пользу своей группы независимо от видов групп, характера и результатов их взаимодействия, а коллективное взаимодействие обнаруживало при некоторых условиях большее предубеждение, чем межперсональное (327, 336, 359, 466).

Подобные результаты подвели Генри Тэджфела к идее первичного фактора, с которого зарождается формирование групп, а межгрупповые отношения начинают заметно, как показали эксперименты, влиять на поведение индивидов.

В своих исследованиях, организованных в 1970 году в стенах Бристольского университета, Генри Тэджфел и его коллеги создавали условия, когда этот первичный фактор оставался единственной независимой переменной, участвующей в процедуре эксперимента. В конечном счете экспериментальная процедура должна была отвечать следующим условиям: а) сохранение полной анонимности членов группы; б) исключение непосредственного контакта между участниками как внутри, так и между группами; в) исключение прямого личного интереса и влияния недостатка ресурсов, но предоставление права участвовать в принятии значимых решений; г) возможность выбора стратегии решения в пользу собственной группы (ингруппы) должна обеспечиваться одновременно с возможностью выбора стратегии максимальной выгоды для всех. Критерии, которые сообщались испытуемым как причина их зачисления в члены Х-группы или Y-группы избирались обычно самый тривиальные[113], хотя и утверждалось, что они важны (подчеркнуто мной)[114] для хода эксперимента. В действительности испытуемые разбивались на группы случайно. В дальнейшем ходе эксперимента, в задаче не связанной с первой фазой, индивидуально работающие испытуемые должны были выбрать величину денежного вознаграждения другим субъектам на основе предложенных им специально разработанных распределительных матриц.[115]

Результаты многих экспериментов как правило показывали явное предпочтение членов "своей" группы, несмотря на то, что всегда существовала альтернатива выбора по крайней мере стратегии приносящей максимальную выгоду всем. Другими словами, они переходили на групповой уровень поведения не получая при этом ни каких личных перспектив (285, 292, 329, 332, 344, 433, 437 и т.д.). Факт отнесения индивидов к определенной категории сыграл свою решающую роль. После этого процесс категоризации привлек пристальное внимание и лег в основу разработки социальной идентичности и самокатегоризации.

Мы уже обсуждали, что бесспорно группообразующую роль категоризация играет не тогда, когда она предъявлена индивидам извне, а когда она принята этими индивидами и превращается в самокатегоризацию. Это экспериментально подтверждают не только случаи отсутствия эффекта предложенной индивидам категоризации (292, 409), но и анализ данных, проведенный Джин Кодол и обнаруживший, что индивиды менее склонны рассматривать себя подобными другим, если утверждение о подобии приходит извне (312).

Самокатегоризация - это восприятие индивидами своей идентичности в каком либо отношении друг другу , принадлежности к одной значимой для индивидов категории.

Самокатегоризация не только служит фактором образования общностей, как мы уже упоминали при уточнении понятия социальной группы. Она автоматически становится первым этапом формирования межгрупповых отношений. От характеристик этого процесса во многом зависит то, какими они будут.

1). Категоризация себя членами определенной группы означает в первую очередь не сходство между собой, а отличие от всех остальных людей и социальных групп. И поэтому за ней скрывается более глубокий смысл, чем факт тривиального осознания индивидом своего сходства с некоторыми другими. Она отражает дифференцирующие процессы и ориентируется на создание групповых границ и межгрупповые отношения.

М.Биллиг и Г.Тэджфел пришли к выводу, что подобие - это не достаточное свойство для того, чтобы возник процесс межгрупповой дифференциации (285). Необходима социальная идентичность: "Индивидуальное знание о том, что персона принадлежит к некоторой социальной группе вместе с некоторым эмоциональным и ценностным персональным смыслом группового членства" (434). Стремление к приобретению ценной для личности персональной идентичности и заставляет индивидов начинать процессы межгруппового сравнения и вступать на межгрупповой уровень поведения на стороне конкретной группы в поисках, в конечном счете, личного интереса, а более точно - из стремления индивида к позитивной самооценке.

Джона Тернера, последователя Тэджфела, не устроило такое объяснение, так оно не преодолевает ряд существенных противоречий в объяснении социальных феноменов (см. подробнее 211, 450, 454). Тернер переворачивает каузальную связь между социальной идентичностью и межгрупповым поведением и справедливо, на мой взгляд, начинает считать межгрупповое поведение результатом, а не причиной самовосприятия, восприятия индивидом себя как члена конкретной социологической группы. То есть социальная идентификация возникает в сознании личности сразу, в процессе его категоризации.

2). Социальная идентификация превращает категоризацию в самостоятельный, мотивирующий и значимый процесс, который проходит на основе группообразующего социального сравнения, связанного не с превосходством группы над другими, а со смыслом ее существования.

И хотя Джон Тернер ограничивается в своем анализе рамками межгруппового взаимодействия, мы с позиций системного подхода можем увидеть за категоризацией более глубокие корни, скрывающиеся в законах существования социальной системы. Уверенности в правоте этой мысли придают как интерпретация результатов ряда психологических экспериментов, так и исследования в области философских, биологических проблем.

Существует ряд широко распространенных объяснений причин категоризации.

Исходя из теории Л.Фестингера, категоризацию можно объяснить потребностью людей в валидизации собственных знаний и повышении субъективной уверенности (347).

С точки зрения Тэджфела категоризация вызвана потребностью личности в социальной идентичности и позитивной самооценке (436).

Вернон Аллен (Vernon L. Allen) отмечает, что конструируя поведение на уровне групп, индивид тем самым получает большее количество информации, которое снижает уровень ее неопределенности в сложной ситуации (269).

Брунер (Bruner) относит категоризацию к процессам превращения восприятия стимулов в знание о них. Она направлена на правдивое представление реальности без излишних для достижения цели подробностей (301).

Исследования Зиллер (Ziller) основаны на том, что деиндивидуализация ( к проявлениям которой мы можем отнести и категоризацию) ищется как средство защиты в угрожающем окружении (312).

Эмпирические работы Джин Кодол показали, что поиски подобия часто объяснялись как средство избежания чувства ответственности, вклад в сплочение группы (312).

Ряд исследователей социальных когнитивных процессов утверждает, что категоризация социального мира направлена на упрощение окружения до более когнитивно приемлемого вида (302, 310).

Во всех этих толкованиях, в известной мере справедливых, затрагивается и когнитивный, и ценностный, и установочный аспекты поведения человека. Поэтому общий смысл процесса категоризации вероятно лежит глубже социологического контекста.

Домс и Ван Авермает (Doms & Van Avermaet) в рамках исследования влияния меньшинства провели эксперименты, в которых индивиды показывали реакции сходные с реакциями группы-меньшинства, но при этом эти реакции были представлены как индивидуальные. В результате воздействие, которое они оказывали на своих партнеров заметно снизилось. Причиной было простое отсутствие того ярлыка, который мы навешиваем на совокупность индивидов, определяя их в ту или иную категорию (333).

3). То есть сам факт перехода от восприятия простой совокупности людей к восприятию их как внешней, организованной совокупности, независимо от сущности этой организации, меняет характеристики взаимоотношений. Это говорит о том, что источник категоризации лежит не только на поверхности социологических процессов, но и в глубине обще социальных явлений. К тому же выводу подводят и некоторые другие эксперименты.

Дуаз, Дешамс и Мейер (Doise, Deschamps & Meyer) провели эксперимент, в котором детей 10-12 лет просили дать описание трех мальчиков и трех девочек, изображенных на фотографиях. На первом этапе были представлены вначале три фотографии того же пола, что и испытуемые. Затем три фотографии противоположного пола. На втором этапе сразу предъявлялись все 6 фотографии, но начиналась процедура с описания представителей того же пола. Дифференциация существовала на обоих этапах эксперимента, но условия второго этапа привели к ее увеличению. Причем внутрикатегорийное подобие стало важнее.

Дешамс (317) приводит примеры исследований взаимоотношений черных и белых, которые сохраняют свои расовые предубеждения во внешнем мире, но без предубеждения работают в смешанных рабочих группах. Вывод, который она делает, говорит о том, что эффект кросс-категорийного членства ограничивается спецификой экспериментальной ситуации и может не проявляться в других ситуациях.

4). Все это подводит нас к мысли , что следует учитывать отличия социальной природы дифференциации от ее конкретных социологических проявлений.

Результаты экспериментальных исследований и некоторые выводы из них, которые мы сделали, позволяют рассуждать о сущности процесса социальной категоризации.

6.1.2. Социальная категоризация как фундаментальное свойство социальной системы

Социальная природа заставляет групповых субъектов принимать как данность обще дифференцирующие процессы, толкающие их к необходимости категоризации и оформлению в самостоятельные элементы социальной системы. В основе такой категоризации лежит простое противопоставление своей общности и всех остальных по дихотомическому принципу: "мы" - "не мы".

Подобные, дихотомические принципы играют большую роль в ходе развития личности. Б.Ф.Поршнев, рассматривая начальный момент развития социального чувства "мы - они", обращается к работам Анри Валлона, который выделяет самую первую операцию мышления ребенка - образование бинарных сочетаний (164). До этих же операций упрощается мышление некоторых психически больных людей. Самые древние мифы связаны с борьбой Света и Тьмы, Я и не-Я человека. С уверенностью можно сказать, что дихотомия - основной закон, запустивший процесс развития социального мира.[116]

Категоризация по жестким дихотомиям характерна для первых этапов развития общества. Как ребенок в первые месяцы своего рождения различает всех посторонних только как "они", не разделяя их ни по каким иным признакам, так и первые общественные проводят жесткие неспецифические границы внутри которых разрешен, а вне - полностью запрещен социальный обмен. Поэтому восприятие тех, кто "они" сопровождается чувством тревоги и поляризацией отношений. "Они" не могут быть такими, как "мы".

В небольшом эмпирическом исследовании мы попробовали выделить представления "мы" и "они" и попросили 50 человек с высшим гуманитарным образованием, как людей с достаточно высоким уровнем культуры социального общения, написать три портрета: "Я - это...", "Мы - это..." и "Они - это...". В результате получилось описание совершенно полярных общностей. В портрете "Мы" встречается около 20% характеристик из портрета "Я" и практически не встречаются характеристики из портрета "Они". В "Мы" наиболее часто упоминаются родственники, друзья, коллеги, люди, принадлежащие к той же национальности и обладающие положительными социальными качествами: добрые, умные, веселые, мечтательные, порядочные, трудолюбивые. "Они" редко идентифицируются по профессиональным признакам и имеют другие или совершенно противоположные характеристики по сравнению с "Мы": глупые, злые, унылые, животные, мужчины (если отмечали женщины и наоборот), африканцы, американцы, алкоголики и т.д.[117]

Мы постарались выделить самые распространенные дихотомии, по которым совокупность индивидов воспринимается как две различные социальные группы. Для этого 50 испытуемым было предъявлено схематическое изображение круглого стола и 8 кружков, обозначающих индивидов, равномерно распределенных вокруг стола. Испытуемым предлагалось дополнить символом или словом те признаки, которые по мнению испытуемого дали бы однозначно понять, что перед нами представлены 2 группы людей. Результаты оказались следующие:

В результате мы получили рейтинг внешних (зрительно воспринимаемых) признаков, которые позволяют легко категоризовать совокупность индивидов в социальные группы. Конечно данных исследований недостаточно, чтобы делать какие-либо категоричные выводы, но можно выдвинуть вполне обоснованную на мой взгляд гипотезу. Она говорит о том, что наиболее устойчивыми для нашей культуры дихотомическими категориями являются: территория (групповое пространство) - физический уровень организации группы; пол, раса - биологический уровень организации группы; национальность - социально биологический уровень организации группы.[118] Они являются теми признаками, до которых социальная система автоматически упрощает поведение групп в ситуации острого межгруппового конфликта и преодолеть которые наиболее сложно.

Когда предводитель аргонавтов Ясон бросил камень в центр поля воинов, выросших из зубьев дракона, он создал в их сознании дихотомию, поделившую рать на две враждующие группы. И они истребили друг друга.

Но дихотомия - необходимое условие существования системы. Импульс развития мгновенно затухает в бесструктурной среде, становится невозможной обратная связь, делающая это развитие целенаправленным. "...именно в ограничении пути действия обратной связи кроется основная причина возникновения структурных уровней, то есть дифференциации планетного живого вещества на дискретные структурные множества..." (5,с.36). Простейшая категоризация - необходимое условие существования и социальной системы, которая должна задавать требуемую форму своим элементам, создавая из множества, организованные совокупности. Эти совокупности должны быть способны к приобретению свойства субъекта действия, необходимого для развития системы за счет отталкивания от своего отрицания, утверждения этим собственных характеристик. Через воздвижение дихотомических границ система делает определенными каналы социального обмена, то есть становится самоорганизованной.

Простой дихотомии не достаточно, чтобы социальная система действительно образовала целостную структуру и начала развиваться, выходя на социологический уровень своей организации. Для этого необходимо появление не только "Мы" и "Они", но и "Ты".

Замечательный российский философ Семен Людвигович Франк еще в конце 20-х годов утверждал: "Мы" есть, следовательно, первичная категория личного человеческого, а потому и социального бытия" (230,с.51). И хотя данная работа строится все же на первичности дихотомии "Мы"-"Они" как импульса к общественному развитию, которая возникла раньше всеобъемлющего "Мы", диалектику развития социологического уровня организации Франк показал первым и показал ее превосходно для того времени. Основа его подхода в том, что "...не два независимых и самодовлеющих существа здесь извне встречаются и становятся друг для друга "я" и "ты"; их встреча есть, напротив, лишь пробуждение в них обоих некого исходного первичного единства, и лишь в силу пробуждения этого единства они могут стать для друга "я" и "ты" (230,с.50). "Поэтому "мы" есть не множественное число первого лица, не "многие я", а множественное число как единство первого и второго лица, как единство "я" и "ты" ("вы") (Там же, 51). "..."мы" столь же первично - не более, но и не менее, чем "я" (Там же,52).

Отталкиваясь от этих идей можно интерпретировать наши рассуждения о категоризации так:

Но для того, чтобы стало возможным разрешение внутренних противоречий - основы саморазвития и общество начало самодвижение через социологические структуры, необходимо единение "Мы" и "Они" через категорию "Вы".

Теперь структуру социальной категоризации нашего общества можно представить следующей структурной единицей:

Основой социологической структуры становится пересекающаяся категоризация "Вы", в которой снимаются взаимно уничтожающие или изолирующие тенденции строгой дихотомии. В противном случае остается непонятным - как наше общество сохраняется при таких антагонистических, сильно поляризованных межгрупповых отношениях, которые показали многие эксперименты, в том числе и только что приведенные результаты опроса.

Теперь становится возможным для социальной системы не только разрешать или запрещать обмен между группами, но и задавать то измерение, по которому обмен должен проходить. Так, категоризация группы как "мы" говорит о том, что общение с ней принципиально возможно, а категоризация групп как, например, "студентов" и "преподавателей" указывает на конкретную цель обмена.

Тенденция к снижению поляризации при пересекающейся категоризации подтверждена экспериментом, который провели Дуаз, Дешамс и Мейер со швейцарскими лингвистическими группами: германской, французской и итальянской. Когда две швейцарские группы противопоставлялись не швейцарской, различие между ними становилось значительно менее важно, чем при отсутствии иностранной группы. Авторы делают вывод о том, что группы, принадлежащие двум различным национальным категориям, воспринимают большие различия между собой, чем группы одной национальной категории (329).

Подобные результаты мы обнаружили при исследовании межнациональных отношений в городской среде (201, 202). В этих исследованиях мы замеряли степень неприятия различных малочисленных национальных групп в зависимости от глубины межличностных связей испытуемых с представителями национальностей меньшинств: наличия 1) коллег по работе, 2) соседей, 3) друзей, 4) родственников. Степень неприятия национальных меньшинств постепенно снижалась, и это снижение достигало при наличии родственников 1,5-2 раз.

Мы предполагаем, что категоризация по своей сути должна быть направлена достижение двух основных целей: 1) сохранение группы как элемента системы и 2) обеспечение оптимального функционирования группы, направленного на развитие социальной системы. По крайне мере эти основные задачи выполняет категоризация в биологических системах (129).

В связи с этими целями очевидно, что дихотомическая категоризация, построенная по принципу "или/или", предназначена для сохранения социальной группы. Для нее не важны различия между другими. Для нее важно, что они другие и необходимо сохранять определенную дистанцию, соответствующую степени угрозы, исходящей от них. И внимание поэтому сосредоточено больше на сходстве других друг с другом и одновременно как можно большем отличии своей группы от других. Как отмечают Хогг и Тернер - поляризация не требует отчетливой внешней группы (347).

Как только группы категоризуются на более высоком уровне объемлющего их "Мы", возникает пересеченная категоризация, связанная с их оптимальным функционированием в границах системы и являющаяся, в свою очередь, необходимым условием развития последней. И между группами возникает определенный обмен социально-психологическими отношениями. А внутрикатегорийное подобие, согласно выводам Дуаза, Дешамса и Мейера основанным на результатах ряда экспериментов с фотографиями, становится важнее межкатегорийных различий (317, 436).

Авторами была подмечена некоторая особенность результатов, которая говорит о том, что эффект пересеченной категоризации ограничивается только характеристиками, прямо связанными со спецификой экспериментальной ситуации (317). Эта особенность косвенно подтверждает то, что пересеченная категоризация, построенная по принципу "и/или", связана с функциональными потребностями системы, то есть спецификой группы и способствует актуализации того измерения, межгрупповой обмен по которому необходим в соответствии с ситуацией и тенденциями развития системы.

Предыдущие рассуждения по преимуществу были связаны с тем, как социальная система с помощью категоризации актуализирует в сознании людей определенные свойства множества, которое эти люди составляют, необходимые для развития и сохранения системы. Не получается ли так, что в конкретные социальные группы попадают случайные люди, входящие в совокупность, случайно вовлеченную в поле действия системы?

Мы говорили, что каждая личность содержит в себе множество, состоящее из широкого спектра свойств, заложенных природой или сформированных в процессе социализации. Поэтому теоретическая возможность случайного включения индивидов в группы предоставлена большинством социальных систем, если только последние не обладают особой социологической специфичностью (например, сообщество детей в детском приюте, так как для этого надо быть по крайней мере брошенным родителями в раннем возрасте).

Но этот путь был бы очень не эффективен для социальной системы, так как выраженность необходимых свойств у разных индивидов разная, а система, стремясь к эффективности, вынуждена пытаться отбирать наиболее подходящих. Поэтому категоризация должна быть принята не любой личностью, а только той которая для выполнения системных функций наиболее подходит.

Момент совпадения индивидуальных свойств и требований социологической системы замечен на мой взгляд в одном небольшом исследовании Макаровой Ю.В., которое она проводила в рамках студенческой работы "Роль морально-правовых норм в поведении индивида". Она использовала модификацию "Шкалы морального поведения" Криссмана (Crissman) (411) для опроса 50 мужчин, осужденных за хищения и отбывающих наказание в исправительно-трудовом учреждении общего режима. Стояла задача - сравнить ценностную структуру осужденных с ценностной структурой обычных людей тех же социально-демографических характеристик.

Помимо частных результатов, которые не имеют связи с нашей темой, таких, например как полученная в отзывах заключенных большая дисперсия степени зла приносимого различными нарушениями морали и права, была замечена и одна маленькая особенность. Эта особенность выражалась в том, что заключенные, по сравнению с обычными людьми, менее строго осуждают поступки связанные с ущемлением прав другой личности и государственных интересов, но более строго относятся к поступкам, связанным с религией и отношением к животным и беспомощным людям. Конечно эта разница ответов осужденных и обычных людей не ошеломляющая, и ее можно было бы не заметить, если бы она не подтверждалась в каждом соответствующем по характеру пункте вопросника и не подтвердилась в дополнительном, проведенном мной, опросе еще 50 женщин с высшим гуманитарным образованием.

Эта небольшая разница в балансе ценностей заключенных и обычных граждан подводит к предположению о том, что первые попадают, или, говоря метафорическим языком, самой судьбой влекутся именно в ту социальную категорию, для которой они подходят более других. Несмотря на то, что на Руси издавна говорят - от тюрьмы, да и от сумы не зарекайся, первым попасть в категорию заключенных, даже волею обстоятельств, видимо гораздо легче, чем вторым. И хотя некоторые испытуемые первой категории утверждали, что большую роль в их жизни сыграл случай, но вероятно случай среди многообразия обстоятельств должен был уловиться их вниманием, настроенным на соответствующую внутреннюю волну психологического склада. Тогда случай превращается в закономерность еще более строгую чем осознаваемая, именно в силу своей непредсказуемости.

6.1.3. Свойства феномена категоризации

На основании ряда исследований можно обсудить некоторые свойства категоризации.