«Сидеть и ждать , что может быть хуже ?» – с этой мыслью Маргарет проснулась на следующий день.
Значит, нужно что–то делать. Но что?
Эдвард как в воду канул. За ней охотятся четыре французских агента. Раньше их было пятеро, но одного убили ударом клинка в нёбо. Слабое, но доказательство того, что муж жив – это был его коронный удар.
Есть вероятность, что за ней и Эдвардом кроме французов охотятся ещё люди Шешковского, свежеиспечённого главы «Тайной экспедиции». Маргарет вздрогнула, вспомнив их последнюю встречу. Она прекрасно осознавала, что от допроса с пристрастием её спасает только статус Британской подданной, но понимала, что чиновник этим обстоятельством может и пренебречь.
Но обошлось, влияния графа Панина хватило на то, чтобы их не заперли в казематах Петропавловки или Шлиссельбурга, а просто выслали с эскортом из Петербурга.
После границы они разделились, договорившись на всякий случай встретиться на подъезде к городу, подальше от лишних глаз. Из трактира Эдвард уехал, но в Мемеле не объявился. Но зато в городе орудует (или орудовала?) шайка французов.
Предводителя их она запомнила ещё в Петербурге. Двух французов им с Эдвардом показал один из секретарей посольства. Эдвард тогда даже послал слугу проследить за ними, но Никита ничего интересного не углядел.
Видимо, теперь Эдвард понял, что в Мемеле ему появляться небезопасно и, как справедливо заметил самоуверенный подполковник, рассчитывает на благоразумие жены. Благоразумие же говорит Маргарет, что дорога её лежит вдоль залива, в сторону Кёнигсберга. И уехать следует до того, как лорд Джон попытается посадить её на корабль и отправить в Англию. Вероятно, под чьим– то присмотром.
Значит, пора собираться. Поторопить модистку и закупить то, что ей может понадобиться в дороге. Хорошо, что сборы не вызовут подозрений у её белокурого Цербера – нужно только для виду не забыть прибавить к заказу каких–нибудь солей от укачивания или что там еще считается необходимым для морского путешествия.
Итак, решено – отныне она займет свои дни приведением в порядок себя, своих дел и своего гардероба. Как бы в ответ на её мысли в дверях появилась Герда с чаем. На подносе также лежала записка.
Мадам ,
Я получил новости , требующие проверки . Надеюсь , что вы окажете мне честь принять меня по моем возвращении .
Ваш покорный слуга ,
Джон Грей .
Почерк у него оказался аккуратным. Механически подумав, что образец ей не помешает, Маргарет убрала записку в папку со своими бумагами. Всё складывается удачно – чем меньше людей суёт нос в её дела, тем проще ей будет подготовить свой побег из–под этой навязчивой опеки.
За два–три дня она как раз успеет собраться.
☆☆☆
спустя три дня , Мемель
Лорд Джон вошёл следом за Гердой. Взглянув на своего посетителя Маргарет подумала, что выражение «лица на нём нет» может быть очень точным.
На Грее действительно не было лица. Он поклонился и без всяких предисловий положил на стол небольшой свёрток. Кусок серого грубого сукна, завязанный узлом при этом, глухо стукнул о покрытый скатертью стол
Мэгги вопросительно посмотрела на него.
– Что это ? – она сделала шаг к столу.
– Это … . Необходимо , чтобы вы осмотрели эти вещи , сударыня . Хозяин трактира « Старый плут » утверждает , что это вещи англичанина … – он умолк на секунду, потом резко выдохнул и продолжил, – который погиб при пожаре . Сударыня , я очень боюсь , что вы подтвердите , что они принадлежат … принадлежали вашему супругу .
Маргарет ничего не ответила. Она почувствовала, как внутри образовался ледяной комок и стало трудно дышать, губы женщины плотно сжались… Свёрток не поддавался, ткань была ещё и отсыревшая. Ему пришлось ей помочь. В четыре руки они развязали непослушный узел.
На стол с глухим стуком выпала фарфоровая трубка. Самая обычная, недорогая трубка, какие можно увидеть у многих. От долгого использования она кое–где поменяла цвет, а на мундштуке, на самом кончике, виднелись следы зубов.
Держа трубку в руке, другой Маргарет вытащила из свёртка кожаный кисет. Быстро положив трубку, она стала растягивать завязки. Кисет был почти полон. Она высыпала немного на руку и понюхала. В нос ударил непривычный, резкий аромат.
– Трубка очень похожа на эдвардову , но это не его кисет и не его табак . Точнее , кожаный кисет очень похож , но Эдвард хранил табак в льняном мешочке , который вкладывал внутрь . Да и этот , с позволения сказать , табак … – она поморщилась, – такой горлодер мой муж никогда бы не стал курить .
– Какую только гадость не подсунут едущему мимо покупателю ! Если у Эдварда не было другого табака , он мог закурить и это .
– Лорд Джон , это исключено, – Мэгги была категорична, – Эдвард курил только один сорт табака , либо не курил вообще . Это его правило , он всегда так поступает .
– В исключительных ситуациях мы часто делаем вещи , которых от нас не ожидают даже наши близкие, – мужчина мягко вынул кисет из её рук, – давайте посмотрим , что там ещё .
Лорд Джон осторожно вынул из свертка небольшую книжку, обтянутую зеленым сафьяном.
– А это вам знакомо ? – не раскрывая , Грей положил книжку на стол перед ней .
Миссис Эсмонд тихо охнула и стала оседать на пол.
В чувство её привёл резкий запах аммиака. В одной руке лорд Джон держал флакон с нюхательными солями, в другой – стопку с виски, рядом суетилась Герда, протиравшая ей лоб и виски уксусом.
– О – откуда у вас это … – это всё что могла выдавить из себя Мэгги.
Не осознавая, что делает, она вцепилась в его руку так, что он чуть не расплескал виски. Лорд Джон аккуратно поставил флакончик на стол и вложил стопку ей в руку.
– Выпейте , вам не помешает …
Мэгги механически отправила содержимое рюмки в рот. Она, казалось, не чувствовала своего тела. Голова кружилась, причитания служанки сливались с шумом крови в ушах. Казалось, что единственным реальным предметом в её жизни была лежащая на предплечье рука дурного вестника и его голос, который перекрывал все остальные звуки.