Медицина в эпоху феодализма в России. Медицина в Киевской Руси ( IX - XII вв. ) и московском государстве ( XV - XVII вв. ).

Дата: 2025-05-01; Просмотры: 1

Оценка:

0.00 из 5.00 — оценок

Скачиваний: 0

Скачать

1. Истоки культуры и медицины Киевской Руси.

Древнейшее государство восточных славян, известное в истории как Киев­ская Русь, сложилось в первой половине IX в.

Истоки культуры Киевской Руси свя­заны с традиционной культурой славян­ских племен (которая с развитием госу­дарственности достигла высокого уров­ня) и впоследствии была обогащена вли­янием византийской культуры. Через Болгарию и Византию поступали на Русь античные и ранние средневековые руко­писи. На славянский язык их переводили монахи — самые образованные люди то­го времени. Монахами были летописцы Никон, Нестор, Сильвестр. Написанные на пергаменте в эпоху Киевской Руси, эти книги дошли до наших дней.

Первая библиотека в Древнерусском государстве была собрана в 1037 г. кня­зем Ярославом Мудрым (1019-1054) — третьим по старшинству сыном князя Владимира. Ее разместили в Софийском соборе, воздвигнутом в Киеве в 1036 г. по велению Ярослава в ознаменование по­беды над печенегами на месте победонос­ного сражения.

Ярослав Мудрый всячески способст­вовал распространению грамотности на Руси, переписыванию книг и их перево­ду на славянский язык. Сам он знал пять иноземных языков и "книгам прилежа и почитая (их) часто и в нощи и в дне". Его внучка Янка Всеволодовна в 1086 г. орга­низовала при Андреевском монастыре первую женскую школу. О широком рас­пространении грамотности в Древней Руси свидетельствуют и многочисленные берестяные грамоты, найденные при ар­хеологических раскопках древнего Нов­города. Они составлялись не только боя­рами и князьями, но и простыми ремес­ленниками.

При Ярославе Мудром Киевская дер­жава достигла широкого международного признания. Митрополит Илларион пи­сал в то время о киевских князьях: "Не в плохой стране были они владыками, но в русской, которая ведома и слышима во всех концах земли".

Древнерусское государство существовало в течение трех столетий. После смерти последнего киевского князя Мстислава Владимировича (1125-1132) — сына Владимира Мономаха, оно рас­палось на несколько феодальных владе­ний. Наступил период феодальной раз­дробленности, которая способствовала утрате политической независимости рус­ских земель в результате нашествия та­таро-монгольских орд под предводитель­ством хана Батыя (1208-1255), внука Чингисхана.

2. Развитие врачевания в Киевской Руси.

Народная медицина издавна разви­валась на Руси и была неотъемлемой час­тью языческой культуры русского на­рода.

Вплоть до второй половины прошлого столетия, т.е. на протяжении почти двух тысяч лет истории нашего государства, народная медицина оставалась единст­венным доступным средством поддержания здоровья российского народа, ибо, как отмечал в той же лекции проф. Н.П.Загоскин: "Доступной для народных масс врачебной помощи в нашем отече­стве не существовало вплоть до введения земских учреждений и тесно связанного с ними возникновения земской медици­ны".

Еще во времена язычества врачева­ние объединяло в себе и реальное знание целебных сил природы, и веру в ее чудо­действенные тайны. Среди врачевате­лей-язычников были волхвы (так вплоть до XVII в. продолжали называть знаха­рей), ведуны, ведуньи и ведьмы (от древ нерусск . ведать — знать), кудесники, ча­ ровницы и т.д. В народе они считались посредниками между человеком и таин­ственными силами природы, умеющими обращать эти силы на пользу (или во вред) человеку. Все вместе они представ­ляли собой жреческое сословие древней дохристианской Руси. В сферу их дея­тельности входили: общественные маги­ческие действия, лекарское знахарство, гадания о личной судьбе и т.п. За советом и помощью к ним обращались простые люди и великие князья, например, пер­вый князь Киевский Олег (882-912).

Позднее народных врачевателей ста­ли называть лечцами . О них говорится в "Краткой Русской Правде" — древней­шем из дошедших до нас своде русских законов, который был составлен при Ярославе Мудром (в первой четверти XI в.). Впоследствии "Русская правда" многократно переписывалась и дополня­лась. В одном из ее законов устанавлива­лась оплата труда лечцов: человек, кото­рому была кем-либо нанесена рана, имел право требовать от обидчика 3 гривны пени и сверх того — особое вознагражде­ние тому, кто будет лечить эту рану ("за обиду 3 гривны, а летцю мзда"). В более поздних списках "Русской правды" это вознаграждение называется "лечебным ».

Свои врачебные познания и секреты лечцы передавали из поколения в поко­ление, от отца к сыну (так называемые "семейные школы").

В лечебной практике они широко ис­пользовали различные средства расти­тельного, животного и минерального происхождения. Так, большой популяр­ностью в народе пользовались лекарства, приготовленные из растений: полыни, крапивы, подорожника, багульника, "злоненавистника" (бодяги), цвета липы, листьев березы, коры ясеня, можжевеловых ягод, а также лука, чеснок, хрена, березового сока и многие другие. Среди лекарств животного происхождения особое место занимали мед, сыра печень трески, кобылье молоко и панты оленя. Прекрасным лечебным эффектом обладали и природные средства минерального происхождения. При болях животе принимали внутрь растертый порошок камень хризолит. Для облегчения родов женщины носили украшения из яхонта. Известны были целебные свойства уксуса и медного купороса, скипидара и селитры, "серного камня" мышьяка, серебра, ртути, сурьмы и других минералов. Русский народ издавна знал также о целебных свойствах "кислой воды". Ее древнерусское название, нарзан, сохранившееся до наших дней, в переводе означает "богатырь-вода".

За советом и помощью обращались к народным врачевателям и простые люди и великие князья. Так, согласно леген­дам, старцы исцелили русского былинно­го героя Илью Муромца, который трид­цать три года сидел в селе Кара­чарове. Дав ему испить "чарочку питьица медвяного", они вернули богатырю былую силу.

Впоследствии опыт народной медици­ны был обобщен в многочисленных травниках и лечебниках, которые в сво­ем большинстве были составлены после принятия на Руси христианства и широ­кого распространения грамотности. К со­жалению, многие рукописные лечебники погибли во время войн и других бедст­вий.

До наших дней дошло немногим более 250 древнерусских травников и лечебни­ков. В них содержатся описания средств и приемов русского народного врачева­ния как времен христианской Руси, так и более древнего языческого периода рус­ской истории.

3. Развитие монастырских больниц.

С развитием христианства на Руси стала развиваться монастырская меди­ цина, а вместе с ней и монастырские больницы. Первые больницы при монастырях были устроены в Киеве и Переславле. В Никоновской летописи записано, что в 1091 г. митрополит Еф­рем поставил в Переяславле "строение банное", устроил больницы и приставил к ним врачёв , которые подавали "всем приходящим безмездное врачевание". Позднее больницы были устроены в Нов­городе, Смоленске, Львове и других го­родах земли Русской.

Широкой известностью и всенарод­ной славой пользовалась древнейшая на Руси монастырская больница при Киево-Печерской лавре — первом русском мо­настыре. Основан он был в первой поло­вине XI в. в окрестностях Киева и свое название получил от пещер (древнрусск . - печеры), в которых первона­чально селились монахи.

Со всей Руси в Киево-Печерскую лавру ходили раненые и больные зараз­ными, нервными, психическими и други­ми заболеваниями, и многие находили там исцеление. Для тяжелобольных при монастыре были специальные помещения, где постоянно дежурили монахи, ухаживавшие за больными.

Монахи считали врачевание больных делом их подвижнического долга и усер­дно направляли свои заботы на призре­ние заболевших под сенью монастырской обители. "Киево-Печерский патерик" сообщает о нескольких монахах-по­движниках, прославившихся своим вра­чебным искусством.

Первым среди них упоминается "пречудный лечец Антоний" (XI в.), практи­ковавший раньше в Афонском монасты­ре и в других греческих колониях, где и усвоил начатки врачебного знания. Он лично ухаживал за больными, которых лечил, сам подавал им исцелявшее их "зелье".

Вторым хроника отмечает "преподоб­ного Алимпия " (XI в.). Он излечивал мазью прокаженных, которых не могли вылечить "волхвы и неверные люди".

Третьим и особенно славным врачева­телем Киево-Печерской лавры назван "преподобный Агапит " (умер в 1095 г.) — ближайший ученик Антония. Он бес­платно лечил и обитателей монастыря и мирян, сам ухаживал за ними и пользо­вался большой популярностью в народе. Однажды он исцелил внука Ярослава Мудрого — черниговского князя Влади­мира Всеволодовича который впослед­ствии стал киевским князем (1113-1125) и известен как Владимир Мономах. По­теряв надежду на исцеление, князь Вла­димир попросил преподобного Агапита прийти к нему. Однако Агапит, не выхо­дивший за пределы монастыря и лечив­ший только на территории обители, на­отрез отказался посетить князя и послал ему своего "зелья", от которого Владимир быстро поправился. По выздоровлении князь пожелал щедро вознаградить свое­го исцелителя и передал ему богатые да­ры, но Агапит попросил передать дорогие княжеские подарки неимущим людям. "И услышали о нем в городе, что в мона­стыре есть некто лечец, и многие больные приходили к нему и выздоравливали

Таким образом, "Киево-Печерский патерик" содержит первые конкретные сведения доврачебной этике на Руси в XI-XII вв.: лечец должен был быть образ­цом человеколюбия вплоть до самопо­жертвования; ради больного выполнять самые черные работы; быть терпимым и сердечным по отношению к нему; делать все, что в его силах для излечения боль­ного и не заботиться о личном обогаще­нии и профессиональном тщеславии. В этот период русской истории лечцы-монахи пользовались большим уважением. Многие из них впоследствии были кано­низированы православной церковью.

4. Народное врачевание по традициям языческих ве­ рований.

В крещеной Руси "ведовство" и "волхование" были возведены в степень наказуемого антирелигиозного преступ­ления. Служители христианской ре­лигии верили в силу языческих культов и языческого врачевания и считали враче­вателей-язычников служителями дьявола. В результате христианство вступило в борьбу с языческим врачеванием; волх­вов и кудесников преследовали за "зелейничество" и "ведовство", вплоть до сожжения на костре. Так было в Новго­роде в 1227 г., когда духовенство предало огню четырех волхвов.

И все же врачевание в Древнерусском государстве не было церковной монопо­лией. Уже при князе Ярославе Владими­ровиче на Руси существовали вольные врачи и вольная врачебная практика — т.е. светская медицина. В отличие от "безмездной" церковной медицины, она была "возмездной" (т.е. платной). В го­родах при дворах князей и бояр служили светские лечцы, как русские, так и ино­земные. Так, в Киеве в XI-XII вв. прак­тиковал лечец-армянин , имя которого нам неизвесто. Лечец— армянин умел определять болезни по пульсу и внешнему виду больного и своей успешной практикой заслужил широкую популярность; к нему обраща­лись князья Всеволод и Владимир (Моно­мах).

В Чернигове при дворе князя Николая Давидовича (XII в.) служил "зело искус­ный" врачеватель Петр, по прозвищу Сириянин (т.е. сириец).

Древнерусские монастырские больни­цы были также очагами просвещения: в них обучали медицине, собирали грече­ские и византийские рукописи. В процес­се перевода текстов с греческого и латы­ни монахи дополняли их своими знания­ми, основанными на опыте русского на­родного врачевания.

В XI в. одной из самых популярных книг был "Изборник", переведенный с болгарского оригинала в 1073 г. по заказу сына Ярослава Мудрого — великого кня­зя киевского Святослава Ярославича (по другой версии — Изяслава Ярославича). "Изборник" состоит из фрагментов биб­лейских книг и сочинений авторитетней­ших византийских богословов и пропо­ведников (начиная с Василия Великого) по вопросам богословия, христианской нравственности и мироведения.

Основной целью русского перевода "Изборников" было связать обществен­ные отношения на Руси с нормами новой христианской морали. В то же время, по ходу изложения в них описаны и некото­рые болезни, представления об их при­чинах, лечении и предупреждении, при­ведены советы о питании (например, "си­лы в овощи велики", или "питье безмер­ное" само по себе "бешенство есть") и ре­комендации содержать тело в чистоте, систематически мыться, проводить омо­вения.

В «Изборнике" говорится и о лечцах-резалниках (хирургах), которые умели "разрезать ткани", ампутировать конеч­ности и другие больные или омертвевшие части тела, делать лечебные прижигания при помощи раскаленного железа (каутеризация) и лечить поврежденное место травами и мазями. Описаны ножи для рассечения и точила врачебные. Вместе с тем, в "Изборнике" приведены недуги неисцелимые, перед которыми медицина того времени была бессильна.

В древнерусской литературе XII в. имеются также сведения о женщинах-лекарках, бабках-костоправах, искусно производивших массаж, о привлечении женщин для ухода за больными.

5. Санитарное дело. Эпидемии повальных болезней.

По уровню развития санитарного дела Древнерусское государство в X-XIV вв. опережало страны Западной Ев­ропы. Об этом свидетельствуют археоло­гические раскопки древнего Новгорода, начатые в 1932 г. и во многом сформиро­вавшие наши представления о русском средневековом городе. На территории древнего Новгорода найдено около 50 средневековых усадеб, изучено более двух тысяч построек, открыто около 140 мастерских разных столетий. Освобож­дены от земли целые улицы и площади, покрытые многоярусными (до 30 насти­лов) деревянными мостовыми, создан­ными в X-XI вв. Найдены в большом ко­личестве предметы гигиенического оби­хода. Вскрыты гончарные и деревянные водоотводы и водосборники — одни из древнейших в Северной Европе. Заметим, что в Германии первый водо­провод был сооружен в XV в., а первые мостовые положены в XIV в.

В берестяных грамотах, относящихся к 1346 г., сообщается о существовании в древнем Новгороде больниц для граж­данского населения и о специалистах-алхимиках, занимавшихся приготовле­нием лекарств.

Издавна неотъемлемой составной частью медико-санитарного быта древ­ней Руси была русская паровая баня . Народные врачеватели высоко ценили целебную силу бани, ее благотворное влияние на человека, связанное с обильным потоотделением, способству­ющим удалению через кожу различных вредных веществ. К тому же баня была самым чистым помещением в усадьбе. Вот почему наряду со своим прямым на­значением, баня использовалась и как место, где принимали роды, осуществля­ли первый уход за новорожденным, вправляли вывихи и делали кровопуска­ния, проводили массаж и "накладывали горшки", лечили простуду и болезни сус­тавов, растирали лекарственными мазя­ми при заболеваниях кожи.

В средние века Европа была ареной опустошительных эпидемий. В русских летописях, наряду с многочисленными описаниями болезней князей и предста­вителей высшего сословия (бояр, духо­венства) даны ужасающие картины больших эпидемий чумы и других зараз­ных болезней, которые на Руси называли "мором", "моровым поветрием" или "по­вальными болезнями". За период с XI по XVIII вв. в летописях упоминается бо­лее, чем о 50 "морах".

Гибель 32 тысяч жителей Смоленска во время эпидемии 1230 г. свидетель­ствует о том, что болезнь была чрезвы­чайно заразной и сопровождалась высо­кой смертностью.

Понимание "прилипчивости" заразы побуждало население к организации мер по ограничению зараженных мест — "за­пиранию заморных мест" (улиц или до­мов, где были больные). Когда эпидемия охватывала все селение или город, на до­рогах, ведущих к нему, организовывали заставы; в лесах устраивали засеки.

Однако захоронение умерших от за­разных болезней вплоть до XIV-XV вв. продолжали производить по религиоз­ным ритуалам на кладбищах при церк­вах, что способствовало распростране­нию заразы. В XVI в. умерших во время мора стали хоронить на пора­женной территории или за пределами населенных мест .

В то же время в народе сохранялось представление о том, что моровые повет­рия возникают от сверхъестественных сил, изменения положения звезд, гнева богов, перемены погоды. В русских на­родных сказках чума изображалась жен­щиной громадного роста с распущенны­ми волосами и в белой одежде, холера — в образе злой старухи с искаженным ли­цом. Недопонимание того, что грязь и нищета представляют собой социальную опасность, приводило к несоблюдению правил гигиены, усиливало эпидемии и идущий следом за ним голод. В стремле­нии прекратить повальные болезни на­род шел на самые отчаянные меры. Например, когда в Новгороде в XIV в. разразилась чума, горожане в течение 24 часов построили церковь Андрея Стратилата, которая сохранилась до на­ших дней. И все же ни строительство церквей, ни молитвы не спасали народ от бедствий — эпидемии в Европе уносили в то время десятки тысяч человеческих жизней. Самое большое число эпидемий на Руси приходится на период монголо-татарского ига (1240-1480).

Древнерусское государство — Киев­ская Русь — существовало в течение трех столетий. После смерти последнего великого князя киевского Мстислава Владимировича (1125-1132) — сына Владимира Мономаха — оно распалось на несколько мелких княжеств. Насту­пил период феодальной раздробленно­сти, которая способствовала утрате пол­итической независимости русских зе­мель в результате нашествия монголо-татарских орд под предводительством хана Батыя (1208-1255) — внука Чин­гисхана.

6. Развитие зубоврачевания на Руси.

Специальных медицинских книг от Киевской Руси до нас не дошли, но их существование весьма вероятно – об этом свидетельствуют биологические и медицинские вопросы в книгах общего содержания.

Внучка Владимира Мономаха Евпраксия Зоя, в 1122 году изучила медицину, читая Гиппократа, Ибн-Сину и др. В XII веке она написала трактат по медицине под названием «Мази госпожи Зои-царицы», состоявший из пяти разделов. В трактате имеются также сведения и по зубоврачеванию: описывается прорезывание зубов у младенцев и меры, принимаемые при этом, лечение зубной боли, устранение запаха изо рта и рекомендации по лечению различных болезней полости рта.

Примером таких советов служат следующие: «… когда у ребенка начинается рост зубов, пусть ему намажут места вырастания зубов маслом из левкоев и воском или пусть натрут животным маслом, чистым и свежим, смешанным с сахаром», «…для того, чтобы сделать зубы белыми, возьми по 2 драхмы жженных отрубей и белой соли, все это растерев хорошо, натри зубы», «…при качающихся зубах возьми по две драхмы клещевины, квасцов и кожуры гранатов, все это растерев и перемешав, натри корни зубов; воздерживайся от всякой очень острой пищи, от разгрызания миндаля, грецких орехов и фундука», «…при дурном запахе изо рта, растерев руту, положи ее в инжир и, изжарив, дай есть очень горячим», при «съеденных зубах» даны рекомендации к лечению и т.д.

Во многих рукописных источниках значительное место уделяется зубным болезням и их лечению: заговоры, заклинания, применение лекарственных средств (полоскания настоями трав, припарки семенами, компрессы, использование камфары).

В Древней Руси было распространено лечение при помощи дерева. Считалось, что дереву можно передать свою болезнь, или получить от него силу. При зубной боли отыскивали в лесу старый дуб, сдирали с его веток кору, и, вымочив ее в роднике, носили в ладанке. Под целебными деревьями укладывали больных, поили их отваром листьев, окатывали с них водой детей, при зубной боли грызли деревья.

На Руси зубных лекарей называли «зубоволоками». Они умели накладывать на «червоточину» в зубах пломбы, укрепляли зубы проволочными «шинами». Для этого у них имелись «пеликаны», «ключи» (козья ножка), «диндагма».

7. Народная медицина в Московском государстве.

В России народная медицина занима­ла ведущее положение вплоть до середи­ны XVII столетия, когда в стране стали развиваться государственные формы подготовки лекарей.

Опыт русской народной медицины от­ражен в многочисленных травниках и лечебниках, а также исторических и историко-бытовых повестях того времени. Среди них — записанная в XV в. "По­весть о Петре и Февронии Муромских", в которой рассказывается о чудесном ис­целении Муромского князя Петра.

Значительное место в лечебниках этого периода отводилось хирургии (ре­занию). Среди резалников были костоп­равы, кровопуски, зубоволоки. На Руси проводились операции черепосверления, чревосечения, ампутации. Усыпляли больного при помощи мандрагоры, мака или вина. Инструменты (пилки, ножни­цы, долота, топоры, щупы) проводили через огонь. Раны обрабатывали березо­вой водой, вином и золой, а зашивали во­локнами льна, конопли или тонкими ни­тями из кишок животных. Для извлече­ния металлических осколков стрел при­меняли магнитный железняк. Создава­лись оригинальные конструк­ции протезов для нижних конечностей.

Развитие торговли с соседними стра­нами постоянно расширяло познания русских людей об иноземных лекарст­венных средствах. На Руси многократно переписывалась переведенная в XIII в. с греческого "Христианская топография" Косьмы Индикоплова, византийского купца, который в VI в. посетил Индию, о.Цейлон и Эфиопию, описал их приро­ду, обычаи, а также лекарственный това­рообмен с "лежащими к Западу от них странами" .

Индийские лекарственные средства были издавна известны на Руси. О них сообщается в древнерусских травниках, повести "Александрия" (о походе Алек­сандра Македонского в Индию), в путе­вых заметках тверского купца Афанасия Никитина "Хожение за три моря" (1466-1472), которые в силу их большой исто­рической значимости были включены в русскую летопись, а также в "Вертогра­де", впервые переведенном на древнерусский язык с немецкого в 1534 г. Николаем Булевым.

8. Эпидемии в Московском государстве.

Заморская торговля имела и свою обо­ротную сторону. Торговые ворота страны часто открывали путь и страшным эпи­демиям, которые в средние века опусто­шили и разорили многие страны Европы. В нашей стране такими воротами были крупные торговые города Псков и Новго­род. За короткий период XIV-XV вв. рус­ские летописи сообщают о 12 эпидемиях , разразившихся в них. Легкость их возникновения, огромная смертность и бессилие врачевателей во время эпиде­мий поражали умы и усиливали суеве­рия.

Частые эпидемии "повальных" болез­ней в России, мысль о "прилипчивости" заразы привели к введению предохрани­тельных мер и в нашей стране. Сначала это выражалось в изоляции больных и оцеплении неблагополучных мест. Умерших погребали "в тех же дворах, в которых кто умрет, во всем платье и на чем кто умрет". Общение с зачумлен­ными домами прекращалось, их жителей кормили с улицы через ворота. Так, во время эпидемии чумы 1521 г. в г.Пскове "князь Михайло Кислица велел... улицу Петровскую заперети с обою концов, а сам князь побеже на руху в паствище».

Когда эпидемия охватывала весь го­род, на дорогах, ведущих к нему, органи­зовывали заставы ; в лесах устраивали завалы. Так, в 1552 г. во время мора в Новгороде "быть застава на Псковской дороге, чтобы гости с товара­ми не ездили во Псков, ни изо Пскова в Новгород".

Для уничтожения заразы в домах применяли давние народные средства: вымораживание, сжигание и окуривание дымом, проветривание, мытье. Однако по сути дела все эти меры были элемен­тарными приемами народной самозащи­ты и направлялись прежде всего на изо­ляцию мест, пораженных эпидемией, т.е. носили местный характер.

Царские указы (XVI-XVII вв.) также были направлены прежде всего на изоля­цию зараженных мест и воспрепятство­вание продвижению заразы по стране, особенно к столичному городу. Их глав­ной заботой было спасение государя и войска.

За период с 1654 по 1665 г. было под­писано более 10 специальных царских указов "о предосторожности от морового поветрия", а во время чумы 1654-1655 гг. повелевалось устанавливать на дорогах заставы и засеки, через которые никого не разрешалось пропускать под страхом смертной казни, невзирая на чины и зва­ния. Здесь же на заставах сжигали на ко­страх зараженные предметы, а деньги промывали в уксусе. Письма по пути их следования многократно переписывали, а подлинники сжигали.

В XVI в. умирающих во время мора стали хоронить за чертой города. Так, уже в 1572 г. во время мора в Новгороде погребение в городе было запрещено; те­ла умерших приказывалось уносить на 6 верст вниз по течению р. Волхов и хо­ронить там вдали от жилых мест и питье­вых источников. В начале XVII в. во вре­мя мора в Москве царь Борис Годунов (1598-1606) повелел выделять для захо­ронения умерших специальных людей, "кому те трупы забирати". Священникам под страхом смертной казни запреща­лось причащать умерших. Лечцов к за­разным не допускали. Если же кто—либо из них случайно посещал "прилипчиво­го" больного, он был обязан известить об этом самого государя и сидеть дома "впредь до царского разрешения».

Во время мора прекращались ввоз и вывоз всех товаров, а также работы на полях. Все это приводило к неурожаям и голоду, который всегда шел вслед за эпи­демией. Появлялись цинга и другие болезни, которые вместе с голо­дом давали новую волну смертности.

Медицина того времени все еще была бессильна перед эпидемиями, и тем боль­шее значение имели первые государст­венные карантинные мероприятия, кото­рые начали вводиться в то время в Мос­ковском государстве. Их развитие в зна­чительной степени связано с деятельно­стью Аптекарского приказа, учрежден­ного при царском дворе приблизительно в 1620 г.

9. Первые аптеки и Аптекарский приказ.

Первое упоминание аптекаря по имени в русских летописях относится к 1553 г., когда жил в Москве "литвиянин Матюшко-оптекарь" (аптекарь Матиас).

Переселение в Москву иноземных врачей аптекарей и хирургов началось в середине XVI столетия, когда доктора и аптекари фигурировали в царских спи­сках "нужных людей", которые в то вре­мя приглашались ко двору из Европы. Так, в 1567 г. прибыли в нашу страну из Лондона доктор Рейнольд (Dr. Reynold) и аптекарь Томас Кавер (Carver, Thomas) , которые служили при русском дво­ре. Была ли уже тогда в Москве аптека или какое-либо специальное помеще­ние, где работали приезжие аптекари, не известно.

Первые достоверные сведения о пер­вой на Руси аптеке относятся к 1581 г, когда в правление Иоанна IV Грозного (Иван IV, 1533-1584) на территории Мо­сковского Кремля в каменном здании напротив Чудова монастыря была устроена придворная аптека. Назы­вали ее "Государевой", так как она об­служивала только царя и членов царской семьи. В конце этого же года по приглаше­нию Иоанна IV Грозного прибыл в Моск­ву к царскому двору придворный врач английской королевы Елизаветы Роберт Якоб (Jacobus, Robertus). В его свите бы­ли лекари и аптекари /один из них, по имени Яков (англ. Jacob), упоминается в царской переписке, которые служили в Государевой аптеке. Первоначально в придворной аптеке работали исключи­тельно иноземцы (англичане, голланд­цы, германцы), поскольку в XVI в. на Руси еще не было аптекарей профессионалов из "прирожденных россиян". Од­нако руководство аптекой во все времена доверялось лишь особо приближенному к царю боярину.

Около 1620 г. на территории Кремля, в здании, где располагалась Государева аптека, был организован Аптекарский приказ. Первоначально он был задуман как придворное учреждение по управле­нию государевым врачебным и аптекар­ским делом (обеспечение лечебной по­мощью царя, его семьи и приближенных) и еще в начале XVIII столетия назывался "Ближний Государев Аптекарский При­каз». Работа в Государевой аптеке велась ежедневно с раннего утра до позднего ве­чера. В дни, когда болели члены царской семьи, аптекари должны были "дневать и ночевать" на службе. Назначение ле­карств и их приготовление в аптеке были сопряжены с большими строгостями. Для выдачи лекарства требовалось назначе­ние доктора и разрешение боярина, заве­довавшего аптекой (а позднее — Апте­карским приказом). Лекарство, предназ­наченное для царя, предварительно про­бовалось докторами, его прописавшими, аптекарями, его приготовившими, и, на­конец, боярином, которому оно сдава­лось для передачи "про Великого Госуда­ря". Принимая от царя рюмку с остатком лекарства, боярин был обязан "что в ней останется вылить на ладонь и выпить». Ритуал подачи лекарств во дворец от­личался чрезвычайной тщательностью и роскошью: склянки, стопки и сумки, в которых отпускались лекарства, завязы­вались красным щелком и завертывались в белую широкую тафту. Во время похо­дов и выездов царя врачи, сопровождав­шие его. хранили лекарства в роскошных ящиках с инкрустацией. Длительное время (почти в течение века) Государева аптека была единст­венной аптекой в Московском государст­ве и удовлетворяла лишь придворные нужды. Все население страны (народ, войско и даже бояре) пользовались услу­гами торговых рядов и лавок по продаже зелени, меда, солений, мяса, хозяйст­венных товаров и пр. (зелейные, медо­вые, соляные, мясные, москательные лавки и торговые ряды). Торговля "зельем" велась свободно. Все это создавало предпосылки для злоупотреб­ления сильнодействующими и ядовиты­ми веществами.

Со временем наиболее образованные русские люди перестали пользоваться услугами знахарей и лекарей зелейного ряда. К царю стали поступать челобит­ные об отпуске лекарств из Государевой аптеки, в результате чего в порядке иск­лючения в ней стали отпускать лекарст­ва посторонним.

Так, впервые двери придворной апте­ки были открыты для московского насе­ления. Однако лекарства для посторон­них отпускались лишь в порядке исклю­чения и за соответствующую плату, в редких случаях — "безденежно".

Понятно, что придворная аптека не могла удовлетворить всех челобитных, число которых неуклонно росло; к тому же растущая российская армия требова­ла регулярного снабжения войск медика­ментами. Назревала необходимость ор­ганизации за пределами царского двора общедоступной аптеки, которая и была учреждена 20 марта 1672 г. указом царя Алексея Михайловича: "На новом гостевом дворе — где Приказ Большого При­ходу, очистить палаты, а в тех палатах указал Великий Государь построить аптеку для продажи всяких лекарств вся­ких чинов людям".

"Новая" аптека располагалась на Но­вом гостином дворе на ул. Ильинке, близ Посольского приказа. Царским указом от 28 февраля 1673 г. за обеими аптеками закреплялось право монопольной торгов­ли лекарствами. В административном от­ношении главенство сохранялось за ста­рой аптекой: все наличные деньги Новой аптеки и отчет о ее деятельности пересы­лались в старую аптеку.

Десять лет спустя, в 1682 г. в Москве открылась третья аптека. Указом царя Федора Алексеевича (1676-1682) она уч­реждалась при первом гражданском гос­питале у Никитских ворот "для того, что со всяким рецептом ходить в город не удобно".

Снабжение аптек лекарственными средствами осуществлялось различными путями. Первоначально лекарственное сырье для Государевой аптеки было заве­зено из Англии. Параллельно некоторые материалы приобретались в торговых ря­дах и лавках: лекарственные травы и ягоды — в зелейном ряду, сало свиное на пластырь — в мясном, сера горючая и смола черная — в москательном, воск для пластыря — в свечном ряду и т.д.

Кроме того ежегодно во все концы Ру­си к воеводам посылались царские указы с предписаниями собирать для Государе­вой аптеки различные травы, которыми славились эти земли. Так, зверобой {лат. Hypericum perforatum L.) привози­ли из Тобольска, солодовый (или лак­ричный) корень (лат. Radix liquiritae) — из Воронежа и Астрахани, корень черной чемерицы (лат. Radix consolidae) — из Коломны, чечуйную (противогеморройную) траву (лат. Poligonum persicaria) — из Казани, можжевеловые ягоды (лат. Luniperus L.) — из Костромы, Ростова и Ярославля, цвет свороборинный — из Подмосковья и т.п.

Распознавать травы помогали специ­ально составляемые травники, содержа­щие рисунки и описания лекарственных растений. Специально назначаемые за­готовители обучались методам сбора трав и их доставки в Москву. Таким об­разом, во второй половине XVII в. в Мос­ковском государстве сложилась своеоб­разная система сбора и заготовки лечеб­ных средств — государственная "ягодная повинность", за невыполнение которой полагалось тюремное заключение.

Помимо сбора дикорастущих ягод и трав запасы московских аптек пополня­лись из специальных "государевых апте­карских огородов". Первый из них был создан у западной стены Московского Кремля при царе Алексее Михайловиче (ныне на этом месте расположен Алек­сандровский сад). Размер огорода быстро увеличивался, и в 1657 г. по указу царя было велено: "Государев Аптекарский двор и огород перенесть... от Кремля-го­рода за Мясницкие ворота и устроить в огородной слободе на пустых местах". Таким образом, аптекарские огороды по­явились у Мясницких ворот и Каменного моста, в Немецкой слободе и на других московских окраинах, например, на тер­ритории нынешнего Ботанического сада. Посадки в аптекарских огородах произ­водились в соответствии с распоряжени­ями Аптекарского приказа, при огородах создавались фармацевтические лабора­тории, где готовились пластыри, мази, сиропы, поступавшие затем в аптеку уже в готовом виде.

Значительная часть лекарственных средств для московских аптек завозилась иноземными специалистами. Так, еще в 1602 г. аптекарь Джеймс Френчем (Frencham, James) привез из Англии драгоценный запас лекарств, самых луч­ших по тем временам. Доставка лекарст­венных средств иноземными врачами стала не только привычным, но даже обязательным делом, — врачей, при ко­торых не было "трав лечебных" на цар­скую службу не принимали.

По мере истощения завезенных таким образом аптекарских запасов, лекарст­венное сырье закупалось или выписыва­лось из "иных земель" — из Аравии, стран западной Европы (Англии, Гол­ландии, Германии). Аптекарский приказ либо направлял туда своих поверенных, либо рассылал царские грамоты инозем­ным специалистам — "драгистам" {англ. druggist — аптекарь), которые поставля­ли запрошенные лекарственные средства в Москву и на специальные аптечные склады в пограничных городах: Полоцке, Могилеве, Архангельске и др. Так, в 1632 г. англичанин Уильям (Иванов) Смит (Smith, William) "по Государеву указу послан был в Английскую землю для аптекарских лекарств".

Учреждение аптек за пределами Москвы в значительной степени связано с развитием российской армии, которая в XVII в. вела активные военные действия на юге, востоке и западе страны. До XVII в. врачей в армии не числилось, вместо них существовала система наград "на лечбу ран, на зелье". Постепенно эта форма лечения раненых и больных вои­нов стала заменяться организованной врачебной помощью. Сначала немного­численные врачи (первое упоминание о полковом враче относится к 1615 г.) лечили раненных собственными лекарства­ми. С середины XVII в. в полки стали по­сылать транспорты с лекарственными средствами из Москвы или провинциаль­ных аптекарских складов. Таким обра­зом, возникли небольшие аптеки на До­ну, в Астрахани, Вильне, Новгороде, Ки­еве, Пензе, Курске, Пскове, Нижнем и других городах. Известны специальные царские указы об учреждении аптек в Казани (1671), Вологде (1671) и др. Пер­вые вольные (т.е. частные) аптеки были учреждены Петром I в Москве в 1701-'1714 гг.

С развитием аптек расширялись и функции Аптекарского приказа. Во вто­рой половине XVII в. В его ведение вхо­дило не только руководство аптеками, аптекарскими огородами и сбором лекар­ственного сырья, но также: приглашение на службу ко двору врачей (иноземных совместно с Посольским приказом, а впоследствии и отечественных), конт­роль за их работой и ее оплатой, подго­товка и распределение врачей по долж­ностям, проверка "докторских сказок" (историй болезней), снабжение войск медикаментами (с середины XVII в.) и организация некоторых карантинных мер. судебно-медицинское освидетель­ствование, собирание и хранение книг, подготовка российских лекарей (с 1654 г.). В круг дел Аптекарского прика­за входили также заготовка и продажа водки, вина, пива и меда (что являлось одним из основных источников его финансирования).

Расширение сферы деятельности значительно увеличило бюджет Аптекарского приказа. В XVI в. и первой половине XVII в. все его расходы оплачивались из государственной казны. Еще в 1630 г. расход денег на "корм и жалование" док­торам, лекарям, аптекарям и толмачам (переводчикам) составлял в сумме 905 р. В 1680 г. эта цифра достигла 4000 р.

Увеличивался и штат Аптекарского приказа. В 1631 г. в нем служили лишь 2 доктора, 5 лекарей, 1 аптекарь, 1 оку­лист, 2 толмача (переводчика) и 1 подья­чий. Пятьдесят лет спустя, в 1681 г., в Аптекарском приказе служило уже более 80 человек, среди них 6 докторов, 4 апте­каря, 3 алхимиста, 10 лекарей-инозем­цев, 21 русский лекарь, 38 учеников ле­карского и костоправного дела. Кроме того, было 12 подьячих, огородников, толмачей и хозяйственных рабочих. Иноземные доктора (имевшие степень доктора медицины) по-прежнему поль­зовались особыми льготами и получали от государства весьма высокое жалова­ние — 200-250 р. в год, а аптекари и ле­кари (т.е. хирурги) — 70-100 р. в год. В 1682 г. приход Аптекарского приказа (10130 р.) уже превышал его расход (9876 р.), причем значительная часть средств поступала от продажи лекарств.

В 1714 г. Петр I переименовал Ближ­ний Государев Аптекарский приказ в Канцелярию Главнейшей аптеки и под­чинил его архиатру, после чего функции этого учреждения вышли далеко за пре­делы царского двора.

10. Подготовка российских лекарей.

Подготовка лекарей в Московском го­сударстве долгое время носила ремеслен­ный характер: ученик в течение ряда лет обучался у одного или нескольких лека­рей, затем несколько лет служил в полку в качестве лекарского помощника. Иног­да Аптекарский приказ назначал прове­рочное испытание (экзамен), после чего произведенному в звание лекаря выдава­ли набор хирургических инструментов.

В 1654 г. во время войны с Польшей и эпидемии чумы при Аптекарском приказе была открыта первая на Руси Лекар­ ская школа. Существовала она на сред­ства государственной казны. Принимали в нее детей стрельцов, духовенства и служилых людей. Обучение включало сбор трав, работу в аптеке и практику в полку. Кроме того, ученики изучали ла­тинский язык, анатомию, фармацию, диагностику болезней ("знамена немо­чей") и способы их лечения. Во время военных действий функционировали также годичные школы костоправного дела.

Преподавание в Лекарской школе бы­ло наглядным и велось у постели больно­го. Анатомию изучали по костным пре­паратам и анатомическим рисункам. Учебных пособий еще не было. Их заме­няли народные травники и лечебники, а также "докторские сказки" (истории бо­лезней).

Е.Славинецкий (1609-1675) был весь­ма образованным и одаренным челове­ком. Он окончил Краковский универси­тет и преподавал сначала в Киево-Могилянской академии, а затем — в Лекар­ской школе при Аптекарском приказе в Москве. Сделанный им перевод труда А.Везалия явился первой в России науч­ной книгой по анатомии и использовался в преподавании анатомии в Лекарской школе. Эта рукопись долгое время хра­нилась в Синодальной библиотеке, но впоследствии была утрачена и по сей день не найдена.

Аптекарский приказ предъявлял к ученикам Лекарской школы высокие требования. Принятые на учебу обеща­ли: "... никому зла не учинить и не пить и не бражничать и никаким воровством не воровать...". Обучение длилось 5-7 лет. Лекарские помощники, прикреп­ленные к иноземным специалистам, учи­лись от 3 до 12 лет. В разные годы коли­чество учеников колебалось от 10 до 40. Первый выпуск Лекарской школы, ввиду большой нехватки полковых лекарей, состоялся досрочно в 1658 г. Функциони­ровала школа нерегулярно. За 50 лет она подготовила около 100 русских лекарей. Большая их часть служила в полках. Си­стематическая подготовка врачебных кадров в России началась лишь в XVIII в.

Лекари, которые оказывали врачеб­ную помощь гражданскому населению, чаще лечили на дому или в русской бане. Стационарной медицинской помощи в то время практически не существовало.

При монастырях продолжали строить монастырские больницы. В 1635 г. при Троице-Сергиевой лавре были сооруже­ны двухэтажные больничные палаты, которые сохранились до наших дней, так же как и больничные палаты Ново-Де­вичьего, Кирилло—Белозерского и дру­гих монастырей. В Московском государ­стве монастыри имели важное оборонное значение. Поэтому во времена враже­ских нашествий на базе больничных па­лат создавали временные госпитали для лечения раненных. И, несмотря на то, что Аптекарский приказ монастырской ме­дициной не занимался, в военное время содержание больных и их лечение во вре­менных военных госпиталях на террито­рии монастырей осуществлялось за счет государства.

XVII в. явился также временем созда­ния на Руси первых гражданских боль­ниц. Около 1652 г. боярин Федор Михайлович Ртищев организовал в своих домах две гражданские больницы, которые счи­таются первыми правильно устроенными гражданскими больницами на Руси. В 1682 г. был издан указ об открытии в Мо­скве двух больниц ("шпитален") для гражданского населения, предназначен­ных для лечения больных и обучения ле­карскому делу. (В этом же году в Москве была учреждена Славяно-греко-латин­ская академия.)

Торговые отношения и политическое сближение с Западом, наметившиеся во времена Иоанна IV Грозного и заметно укрепившиеся с воцарением на престол дома Романовых (1613), имели своим следствием и приглашение к царскому двору иноземных докторов, аптекарей и фельдшеров из Англии, Голландии, Гер­мании и других стран. Иноземные врачи в то время пользовались большим уваже­нием и почетом в Московском государст­ве. Однако круг лиц, пользовавшихся их услугами, был весьма ограничен (как правило, царским двором). При дворе Бориса Годунова (1598-1606) служило уже несколько иноземных врачей, глав­ным образом немцев.

Первые доктора медицины из россий­ских людей появились в XV в. Среди них Геогрий Дорогобыча (ок. 1450-1494), получивший степень доктора философии и медицины в Университете г. Болонья (1476). Впоследствии он был ректором Болонского университета (1481-1482), работал в Венгрии (1482-1485), читал лекции в Краковском университете (с 1485 г.). Его труд "Прогностическое суж­дение текущего 1483 г. Георгия Дрогобы-час Руси, доктора медицины Болонского университета", изданный в Риме на ла­тинском языке, является первой печат­ной книгой российского автора за рубе­жом.

В 1512 г. степень доктора медицины в Падуе (Италия) получил Франциск Скорина из Полоцка (выдающийся белорус­ский первопечатник и просветитель). Впоследствии он работал в Праге, Виль­но, Кенигсберге.

Таким образом, XVI-XVII вв. на Руси были временем становления аптек и ап­течного дела, начала подготовки врачей из прирожденных россиян, создания пер­вых больниц в городах — временем за­рождения государственной организации медицинского дела на Руси.