«Я, заслуженный панк всея Руси, советую прислушиваться к старшим»
Если бы известная питерская группа Markscheider Kunst собралась в 1920-е годы, она бы наверняка играла джаз – задорный, жизнерадостный, солнечный и душевный. Но она образовалась на заре 1990-х и с тех пор играет… именно такую музыку, только в своём неповторимом стиле. В их искренних, тёплых песнях можно услышать латиноамериканские и африканские мотивы, ска, блюз и многое другое. Корреспондент «Первой линии» встретилась с бессменным лидером «маркшайдеров» Сергеем Ефременко и проговорила с ним несколько часов. Только разговор получилось скорее не о музыке, а просто за жизнь.
– Сергей, название Вашей группы переводится с немецкого как «Искусство горных инженеров». Вы учились в Горном институте. Приходилось ли Вам работать по специальности?
– Работал. Защитил диплом и работал по специальности. Примерно месяц. Дело было в 1990-е годы, которые иногда называют святыми, хотя в то время царили полный беспредел и бандитизм. Я, молодой человек после института, был никому не нужен. На производстве увольняли даже опытных мужчин. А что говорить о новичках? На первый курс нас поступило 75 человек, закончили 18, а работу нашёл только один. Такая вот история. Кстати, мой дипломный проект назывался «Пилот-тоннель между станциями Спортивная – Чкаловская». Так что это я показал, куда пилить в сторону Чкаловской.
–Вам, наверное, тогда было не до тоннелей. Вы ведь уже в университете создали рок-группу. А как вообще произошло знакомство с миром музыки?
- У Виктора Цоя была песня «Когда-то ты был битником». Вот мой папа был битником, и я с детства слушал рок-музыку. После института передо мной встал выбор: либо работать круглые сутки за копейки, либо пробовать себя на другом поприще. И я выбрал музыку. Мой хороший друг финн говорит: «Хочу жить в России, потому что в России жизнь, как корова. Подергаешь за вымя – может, конечно, и лягнуть, а может и молока дать».
- И как с Вами поступила корова? Лягнула или молока дала?
– Мы с товарищами рискнули. Уехали в Москву и жили там полтора года в сквоте. Что такое сквот? Это когда неформалы захватывают дом и живут там коммунами. У нас тоже была коммуна: всякие панки, хиппи, рокеры. Жили рядом с Цветным бульваром, то есть в самом центре. Помню, в 1998 году мы за год сыграли больше двухсот концертов. Клубы открывались, как грибы, везде нужны были ансамбли. У нас тогда был интересный период, я бы сказал, африканский. Наш вокалист Серафим был африканцем. Для московской публики это было очень оригинально. Играли мы везде, а потом, когда нас стали крутить по MTV, уже капризничали: «Здесь хотим выступать, а там не хотим».
- Напряжённый, наверное, был период. Я знаю, что в то время с вами рядом была молодая жена. Как вам жилось вместе в такой коммуне?
- Знаете, просто замечательно! Мы с моей супругой поженились через пару недель после знакомства – любовь с первого взгляда. Ну, и увез её в Москву. Там, в атмосфере молодости и приключений наши отношения становились только крепче. Да, возможно, иногда не хватало места. Но если вы любите друг друга по-настоящему, всё это мелочи. В то время я осознал, что со мной рядом именно тот человек, который мне нужен. Она всегда поддерживала меня в важные моменты моей жизни и жизни группы.
- Вам очень повезло. Наверное, важный момент в жизни любой группы – это выбор стиля. Скажите, как Вы пришли к такому, я бы сказала, латиноамериканскому звучанию?
- Ещё до нас в стиле регги пробовали себя такие группы, как «Аквариум» и «Два самолета». Но мы пришли к этому не сразу. В 1990-е в питерском клубе Tamtam мы с удовольствием играли рок и рокабилли, но пришли к выводу, что корни этой музыки идут из блюза. Блюз мы научились играть, а вот для пения нам был необходим африканец. Тогда я пригласил в группу моего институтского товарища Серафима, настоящего носителя блюзовой традиции. Однажды он пришёл к нам на репетицию и сказал: «Это всё замечательно. Но вот послушайте, что играют у меня на родине». И он далкассету с африканской музыкой сукус. Это стало для нас глотком свежего воздуха. Какой там блюз и рок? Вот где настоящая радость, свет, солнышко, движение и танец!
- Да, музыка у вас солнечная. Может, Вы так популярны в Петербурге, потому что людям не хватает света?
- Люди постоянно говорят, что им не хватает солнца. Я слышал такие вещи много раз в наш адрес. Пойдём, мол, послушаем «Маркшайдеров», они – солнцезаменитель. Приятно слышать такие рецензии на наш скромный труд. А солнца (смотрит в окно) действительно не хватает.
- Вы часто гастролируете в Европе, где климат теплее. В чём разница между публикой в России и за границей? Как вас там принимают?
- Каждый раз интересно наблюдать, как наша музыка действует на публику, которая не понимает русский язык. В России в тексте должна быть поэзия, душа, смысл. После Высоцкого, Окуджавы и Вертинского невозможно петь про «голубые ботинки из замши». За рубежом выступать легче: люди не понимают язык, да он особо и не важен. Пой «Bye-bye baby, goodbye baby» – и достаточно. Как перевёл наш Кирюша Ипатов: «Купи, купи ребенка, ребенок – хорошая покупка». Дай Бог, наш осенний тур с новым альбомом состоится. 19 октября намечен первый концерт в Лейпциге. А публика? Наш директор и друг Денис Анатольевич по этому поводу говорит: «У каждого две руки, две ноги, а психику мы всем исправим!». Наш подход такой.
- Да уж, хороший подход. А с нагрузкой-то сами справляетесь? Шутка ли – так долго гастролировать…
- По молодости – нет. Двадцать лет назад, когда началась активная возня с турами, мы выступали под стимулирующими веществами. Казалось, мы настоящие рок-звезды. Но качественные концерты невозможно играть по пьяной лавочке, или плохо выспавшись. Поэтому во время последних двух туров у нас была четкая дисциплина, сон, никаких излишеств, напитков, тусовок. Раньше такого не было: чем больше разгильдяйства, тем веселее.
- Не боитесь, что станете стареющим рокером и утратите свой задор?
- Что вы, моей жизни наступил чудесный этап! С возрастом я стал добрее, мудрее, терпеливее. Это не может не радовать. Мне 48 лет, но я до сих пор чувствую в себе силу двадцатилетнего парня, который может горы свернуть. Этого у меня не отнять.
- А что можете посоветовать нынешним двадцатилетним?
- Я бы посоветовал держаться корней. Я, заслуженный панк всея Руси, советую прислушиваться к старшим. Вы, молодые люди, никому не нужны, кроме Ваших родителей. Вас максимум используют и бросят. Современный мир вообще только под это и заточен. Никаких сантиментов. Мне понятен этот молодежный антагонизм: «Нет, ни хрена! Из принципа буду делать по-другому». Это нормальная человеческая глупость – с возрастом она проходит. Но бывает поздно. Знаете, как говорят? Никогда не поздно извиниться, но бывает уже не надо. Вот это самый грустный момент.
- Действительно грустно. А Вы знаете, как справляться с сердечной болью?
- Прощать. От чистого сердца. Найти в себе силу всё человеку простить и отпустить. Сразу проходит и обида, и тяжесть на сердце. Это настолько сложно, что люди учатся этому всю жизнь. Не могу сказать, что в прощении я мастер, но раньше мне хотелось мстить. Меня переполняла ревность, обида, злоба, которая в тебе булькает, кипит и дымит. Когда ты прощаешь человека и искренне говоришь: «Дай ему Бог здоровья, пускай идёт с миром», на душе становится очень легко.
- Да, это настоящее искусство. Как вы считаете, что лучше – быть реалистом или романтиком?
- Мир не черно-белый. Мир разноцветный и разнообразный. Если честно, я бы сказал так: здоровый прагматизм в сочетании с толикой романтики – вот золотая середина. На Бога надейся, а сам не плошай. Я, как человек верующий, знаю, что всё в руках Божьих. И всё обязательно наладится.
Мария Антипова
Врезки-цитаты
«Хочу жить в России, потому что в России жизнь, как корова. Подергаешь за вымя – может, конечно, и лягнуть, а может и молока дать»
«Надо прощать. От чистого сердца. Найти в себе силу всё человеку простить и отпустить. Сразу проходит и обида, и тяжесть на сердце. Это настолько сложно, что люди учатся этому всю жизнь».
«Наш директор и друг Денис Анатольевич говорит: «У каждого две руки, две ноги, а психику мы всем исправим!». Наш подход такой».