1слбменс лотарь венцель Меттерних

Дата: 2025-04-30; Просмотры: 1

Оценка:

0.00 из 5.00 — оценок

Скачиваний: 0

Скачать

335

ект договора. Когда Меттерних попытался затянуть переговоры, емудалиэ нять, что Наполеон может потребовать дополнительных территориаль| уступок со стороны Австрии, например Триеста. Меттерних тут же под сал первое предложение, оправдывая перед австрийским правительств свою Поспешность «наглыми и бесстыдными угрозами французской диг матии».

Находясь в Париже, австрийский посланник внимательно наблюда изменениями французской политики. Когда Наполеон пожелал видеть < стрию союзницей в борьбе против России, Меттерниху удалось подпио официальный документ, смягчавший условия Пресбургского мира (1СН тября 1807 года).

Однако мысли о реванше не давали венскому двору покоя. В 18091 Австрия начала военные действия. Меттерних, который уже не мог пов ять на решения Наполеона, покинул Париж.

Как известно, война закончилась для австрийской армии весьма бь ро и печально. 8 июля граф Штадион подал в отставку. В течение почти • месяцев Меттерних выполнял его обязанности, хотя и числился советни! императора Франца I. Таким образом, вся ответственность за поражен! Францией и ее печальные последствия возлагались на Штадиона. 8 октя 1809 года Меттерних официально занял пост министра иностранных) уже 14-го числа без всяких колебаний подписал в Шенбруннском дв мирный договор с Францией. Австрия шла на значительные территориа ные уступки, обязывалась порвать отношения с Великобританией, при единиться к континентальной блокаде, сократить армию. К тому же Най леон потребовал большой контрибуции.

Единственной политикой, которую Меттерних считал теперь возмол и выгодной, была дружба с Наполеоном, пока какая-нибудь счастлий случайность не избавит Европу от власти Бонапарта.

Одно непредвиденное обстоятельство, вскоре после заключения ского (Шенбруннского) мира, помогло Меттерниху выполнить перв пункт своей программы — сближение с Францией.

В конце ноября 1809 года Меттерних узнал, что Бонапарт окончате| но решил расстаться с императрицей Жозефиной. Наполеон просил русской великой княжны Анны, но царь отказал ему. Меттерних сделал 1 от него зависевшее, чтобы женить французского императора на австрийск принцессе. Не прошло и четырех месяцев со времени заключения Вене* го мира, Как был подписан брачный контракт между дочерью императ Франца, Марией Луизой, и Наполеоном. В июле 1810 года Меттерних дв ладьшал своему императору: «Существеннейшей выгодой [этого брака]; ляется то, что он облегчил наше безнадежное положение. При нашей пе ной дезорганизации, внутренней и внешней, мы получили передышк С помощью династических браков Австрия стремилась добиться того,' не могли ей дать нескончаемые войны.

Вместе с будущей императрицей в Париж поехал и Меттерних. За пс года ловкому царедворцу и хитрому дипломату удалось приобрести симЛ тии и узнать тайные желания французского общества и, главным образе французского императора.

Меттерних часто встречался с Наполеоном и подолгу с ним беседов Из всех этих разговоров он сделал главный вывод: цель и тактика Наполе на остаются прежними. «Я не ожидаю, — пишет дипломат с грустью ими

ратору Францу, — что брак с австрийской эрцгерцогиней в состоянии остановить завоевательные стремления Наполеона».

Меттерних подписал торговое соглашение с Францией. Кроме того, Наполеон отменил один из пунктов секретного дополнения к Шенбруннс-кому договору, который ограничивал австрийские вооруженные силы 150 тысячами человек.

В середине октября 1810 года Меттерних вернулся в Вену.

В надвигающейся войне между Россией и Францией император Франц предпочел бы сохранить нейтралитет, но Наполеон настаивал на содействии Австрии и склонил ее к заключению союзного договора 14 марта 1812 года. Многие историки считают этот договор мастерским творением меттерни-ховской дипломатии, ибо он давал Австрии право в минимальной мере участвовать в войне и в максимальной — поживиться при заключении мира. Вена обязывалась поставить так называемый наблюдательный корпус из 30 тысяч

человек.

Австрия не принимала активного участия в войне с Россией. После поражения Наполеона Меттерних отверг требования русских, чтобы австрийская армия преследовала остатки отступавших французских войск. Столь же решительно он отразил и натиск Наполеона, выражавшего надежды, что та же армия не позволит русским перейти через Вислу. Главной целью Меттерниха было добиться свободы в ведении переговоров. Он объяснял императору свою позицию следующим образом: «...в начале 1813 года Австрия представляется сильной в результате слабости двух [других] императорских дворов... Будучи в этом убежденными, мы придали всем нашим действиям по отношению к Франции черты той независимости, ощущение которой должно проявляться каждый день».

После заключения перемирия между Францией и русско-прусской коалицией (4 июня 1813 года) Меттерних предложил Наполеону посредничество Австрии для достижения всеобщего мира. Вена соглашалась предоставить Наполеону всю Италию и Голландию, левый берег Рейна и протекторат над западной Германией; взамен же требовала возвращения себе провинций, отнятых у нее после войны 1809 года, восстановления власти Пруссии в западной Польше и уступки Францией северогерманских областей, захваченных ею после 1801 года.

26 июня 1813 года состоялась знаменитая встреча Наполеона и Меттерниха в Дрездене. В течение девяти часов австрийский дипломат пытался убедить Бонапарта начать мирные переговоры и признать австрийское посредничество. Но так ничего и не добился. Меттерних пришел к выводу, что мир с Францией невозможен до тех пор, пока не сокрушено могущество Наполеона. Бонапарт, правда, согласился продлить уже заключенное перемирие с Пруссией и Россией до 10 августа и прислать делегатов на посредническую конференцию, созванную Пруссией. Но по его же вине эти переговоры были сорваны.

12 августа 1813 года Австрия примкнула к антифранцузской коалиции (Россия, Пруссия, Англия, Швеция). Вступив в Большой альянс последней, Австрия тем не менее захватила и политическое, и военное руководство. В этом была прежде всего заслуга Меттерниха. Например, Александр I предлагал назначить главнокомандующим объединенными войсками генерала Моро, однако австрийский дипломат настоял на кандидатуре своего земляка Щварценберга — иначе, заявил Меттерних, Австрия выйдет из коалиции.

336

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМД1

Царь вынужден был отступить. Благодаря тому, что Австрия имела реп щий голос в принятии исторических решений — меттерниховское «ис* во правильного взгляда», — она на целое десятилетие определила расе ку сил. Не случайно современники называли Меттерниха «кучером Евр

9 сентября 1813 года Меттерних подписал в Теплице новый австро~ ский союзный договор, а затем такой же договор с Пруссией, имевший I шое значение для будущего равновесия сил в Европе.

На конгрессе в Шатильоне (февраль — март 1814 года) Меттерних 1 дожил Наполеону самые выгодные условия мира; но ответные требов французского уполномоченного оказались невыполнимыми даже для м| любивого австрийского императора, и 4 марта союзники подписали в 1Щ не трактат, в котором прежде всего подтверждалась готовность вести ] против Франции до победного конца.

В начале июня 1814 года государи-союзники и их министры перепр лись через Ла-Манш, чтобы встретиться в Лондоне с принцем-реге* Георгом. Они хотели договориться о принципиальных основах послена леоновского устройства Европы, однако сделать это в силу разных при не удалось, что очень огорчило Меттерниха.

Венский конгресс, который Меттерних хотел созвать уже в 1814 года, начался лишь 1 октября и продлился не шесть недель, как ] полагал австрийский министр, а три четверти года.

Глава австрийской делегации князь Меттерних на правах хозяина взя себя и роль председателя всех частных совещаний. Ловкий и гибкий пе тик, отличавшийся артистическим умением лгать, он всячески стар поддержать свою репутацию человека ленивого и легкомысленного, ленного делами и ушедшего с головой в светские развлечения. Одна действительности ни рассеянный образ жизни, ни многочисленные аму похождения не мешали австрийскому министру упорно и настойчиво 1 водить свою политику. Меттерних часто прибегал к тактике выжидаь По словам Талейрана, его искусство заключалось в том, что он застав других терять время, думая, что выигрывает его. Хорошо знакомый с пе жением при европейских дворах, Меттерних использовал в своей пол* как собственные наблюдения, так и, в большей мере, донесения многой ленных официальных и тайных агентов.

«Во мне вы видите главного министра европейской полиции. Я еле всем. Мои связи таковы, что ничто не ускользает от меня», — с гордо говорил он герцогу Дальбергу в 1817 году. Основной принцип своей пол! ки Меттерних сформулировал уже после 1815 года: «В Европе есть тол одна проблема — революция». Страх перед революцией, борьба с освоб тельным движением во многом определяли действия австрийского миш и до, и после Конгресса.

Одной из главных задач для австрийской дипломатии на этом конг се стало сохранение государственности Саксонии. На протяжении пе столетия Саксония служила своего рода буфером между двумя главнь германскими державами, прикрывая Австрию с севера. В своем стремлеи сохранить Саксонское королевство Меттерних готов был использон любые средства. Так, осенью 1814 года им было инспирировано выступле группы офицеров в Саксонии, требовавших возвращения короля Фри Августа. Деятельность этой группы была прекращена лишь под угрозой 1 ста ее участников.

Меттерних не одобрял планы русского царя в отношении Польши, ибо распространение влияния России в Европе на запад могло угрожать Австрии, разумеется, он не мог допустить и расширения Пруссии в южном направлении за счет аннексии Саксонии. При этом Меттерних хотел видеть Пруссию союзником, так как строил будущее центральной Европы на австро-прусском сотрудничестве.

Таким образом, перед австрийским министром иностранных дел стояло столько дилемм, что он боялся принять то или иное решение, чтобы не подорвать другие интересы. Меттерних, салонный политик, мастер маневров и компромиссов, занимал выжидательную позицию. Его главным оружием было то, что при любом «легитимном» решении нельзя было обойтись без его согласия. Он делал все, чтобы разделить эти два вопроса — польский и саксонский и, ослабив своих соперников поодиночке, сохранить за собой роль арбитра. Поэтому он занял оборонительную позицию, что было самым выгодным. Одному из делегатов Меттерних сказал: «Я построил укрепления из времени и превратил терпеливость в свое оружие».

В течение нескольких недель он бывал неуловим; чередовал свои действительные болезни с дипломатическими, подлинные любовные аферы с вымышленными, конгресс его стараниями увязал в балах, приемах и театральных представлениях. Знаменитой стала реплика старого князя Карла де Линя: «Конгресс вперед не идет, а танцует».

При чтении множества документов, воспоминаний, мемуаров и писем самого Меттерниха, которому исполнился тогда 41 год, у историка не может не возникнуть впечатления: для этого человека, похвалявшегося в одном из писем, что ведет за собой 20 миллионов людей, политика была игрой, которой он предавался лишь ради того, чтобы изумлять своих любовниц. Жесткий реалист, почти циник в делах политических, дома, усаживаясь за письменный стол, он становился романтиком и писал женщинам самодовольные и даже слезливые письма. Так он делал всю жизнь, менялись только

события и женщины...

В ходе работы конгресса, 3 января 1815 года, по предложению Каслри за спиной Александра 1 был заключен тайный оборонительный договор Франции, Австрии и Великобритании против Пруссии.

Но, как известно, все тайное рано или поздно становится явным. В марте 1815 года при вступлении в Тюильри, откуда накануне Людовик XVIII в смятении бежал в Бельгию, Наполеон нашел на столе экземпляр этого секретного договора. Наполеон тотчас отправил его с курьером царю Александру, надеясь склонить его на свою сторону.

Прочитав соглашение, заключенное за его спиной партнерами, разгневанный Александр I позвал к себе Меттерниха и молча подал ему этот продукт его дипломатической деятельности. Царь нисколько не сомневался, что инициатором пакта был именно Меттерних. Для австрийского министра иностранных дел все это оказалось такой неожиданностью, что, пожалуй, впервые в жизни он растерялся и не знал, что сказать. Однако Александр, насладившись несколькими минутами неловкой растерянности своего собеседника, тем не менее заверил его, что противник у них

один — Наполеон...

11 февраля 1815 года коалиционные министры «большой пятерки» достигли согласия. Они перекроили карту Европы и определили новые границы. Австрия получила польскую Галицию и Тернопольскую область, а так-

338

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТ!

же обеспечила себе влияние во всей Италии, о которой Меттерних сказ «Это всего лишь географическое понятие». К Австрии была присоедини часть Северной Италии, Ломбардия, владения Венецианской Республик! Зальцбург.

Что касалось объединения Германии, то Меттерних предложил, а ке гресс согласился и принял решение создать некое федерализирован* образование — Немецкий союз, в котором Австрия и Пруссия вмест другими 37 малыми немецкими государствами являлись бы членами спев ально учреждаемого «немецкого сейма», или «сейма Немецкого союза». Бь там представлены и чешские земли. Однако решения сейма вступали в д«| ствие лишь после утверждения соответствующим правительством. Пс этот сейм стали весьма метко называть сборищем болтунов. Таким обр раздробленность Германии предполагалось сохранить, чего, собственна добивался Меттерних.

В большой политике Австрия постоянно подвергалась опасности о* заться в изоляции или попасть в зависимость от более сильных деря Меттерниху удалось-таки привлечь на свою сторону Пруссию и на долг годы превратить ее в своего рода «младшего партнера» габсбургской кщ рии; таким образом он приобрел решающее влияние на мелкие и среде государства, прежде всего, Южной и Центральной Германии.

26 сентября 1815 года по инициативе русского царя был о'объявлено! образовании Священного союза, а 20 ноября четыре державы — Англ Австрия, Россия и Пруссия — подписали союзный договор.

Четыре великие державы заложили фундамент новой «политики безог ности», основанной на постоянных взаимных контактах. Позже Меттери приписывал себе авторство проекта постоянной конференции послов регулярного проведения конгрессов глав государств и их министров инс ранных дел. В результате прежняя двусторонняя дипломатия получ* новые измерения, став дипломатией конференционной.

Вся эта система, которой история дала название «системы Меттернш (система «М»), не просуществовала и десяти лет. Система «М» не отлич лась особой концептуальностью. Она была продиктована прежде всего ] тересами момента.

С 1818 года и до самой своей отставки в 1848 году Меттерних стремил поддерживать систему абсолютизма, созданную Священным союзом, усилия расширить основы или изменить формы правления он подводил 1 одну мерку, считая их порождением революционного духа.

Меттерних называл себя «лекарем революций». Он писал: «Прея общество находится в упадке. Ничто не находится в покое... Общество I стигло своего зенита. При таких обстоятельствах идти вперед означает сг каться вниз. Такие периоды кажутся современникам долгими, но что знач два-три столетия в анналах истории?»

Меттерних руководил Европой. Он был дипломатом, человеком евр пейской кабинетной политики. Он блистал в салонах, производил впечатл ние на дипломатических переговорах, проявлял по отношению к подчине ным решительность, а по отношению к равным себе — независимое превс ходство, он был мастером в обхождении с коронованными особами и чл нами правящих домов.

Меттерних поднимался по лестнице власти. В 1816 году благодари» император, которому он помог сохранить трон и страну, подарил е*

КЛБМЕНС ЛОТАРЬ ВЕНЦЕЛЬ МЕТТЕРНИХ

339

Иоганнесбург, замок в Рейнгау, а в 1821 году назначил его канцлером дома, двора и государства, чтобы тем самым подтвердить особое положение уже почти 50-летнего Меттерниха, который в течение двенадцати лет определял политический курс Австрии. «Именно Вам я больше всех обязан почетным политическим положением моей монархии», — говорил Франц 1.

Могущество Меттерниха достигло апогея в 1815—1823 годы, в так называемую эпоху конгрессов. Он фактически распоряжался судьбами Германии и Италии. Его влияние распространилось на Россию, Францию и даже на Англию, чей министр иностранных дел Каслри был его другом. К нему обращались за советом короли и министры. Меттерних усмирял революции, задавал направление внешней политике держав. России он советовал закрыть библейские общества, Франции — упразднить закон о печати и установить предварительную цензуру. Он думал и действовал за всех, выступая то в роли строгого обличителя, то в роли снисходительного друга и советника.

В 1820 году в Италии, которая вошла в состав Австрии, произошли революционные беспорядки, причем и на севере, и на юге — в королевстве Неаполитанском и Сицилийском. Восставшие боролись за конституцию и против иноземного господства, то есть против Австрии. Конгресс в Троппау (1820), перенесенный в Лайбах (1821), обязал Австрию силой оружия восстановить в Италии покой и порядок.

Меттерних был На вершине славы. «Меня здесь ожидают, как Мессию, который должен спасти грешников, — писал он из Италии. — Королю объединенной Италии не устроили бы такой встречи, какую устраивают мне». В 1821 году Греция восстала против турецкого владычества. Нетрудно понять, как должен был отнестись Меттерних к греческому восстанию. С одной стороны, оно угрожало владычеству Турции, которое являлось одним из догматов австрийской политики на Востоке. С другой стороны, греческие повстанцы были теми же карбонариями, по выражению Меттерни-ха, которые восстали против своего законного государя. На Веронском конгрессе (1822) австрийскому канцлеру удалось склонить на свою сторону императора Александра и удержать его от заступничества за Грецию. В 1824 году в Петербурге были созваны две конференции по греческому вопросу, но они не дали результатов. Меттерних рассчитывал на добрую волю Османской империи, тогда как Турция надеялась на вооруженную помощь для подавления восстания.

Первую скрипку в греческом конфликте суждено было сыграть не Меттерниху, а его главному оппоненту, приверженцу либеральных реформ англичанину Джорджу Каннингу. Благодаря усилиям министра иностранных дел Англии, а также России и Франции, греки обрели автономию. Впервые Меттерних оказался на обочине европейской политики. Это был удар не только по политической системе великого австрийца, но и его колоссальному самолюбию.

Меттерних становился все более и более непримиримым консерватором. Свое влияние он прежде всего использовал в Пруссии, особенно для преследования либеральной печати--и устранения свободомыслия, а затем ту же практику перенес и в земли Австрийской монархии. Здесь полиция получила приказ делать все, чтобы в пределах монархии не возникали «заговоры сектантов, либералов и революционеров». От нее требовалось разоблачать и пресекать любую попытку «занести яд недовольства и новшеств в импера-торско-королевские земли», «злых или подозрительных индивидуумов... дер-

340

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТ!

жать на крепкой узде и надежно обезвреживать». Меттерних стремился : консервировать все то из старых порядков, что способствовало сохранен! исключительного положения феодальной знати и укреплению монархи но, с другой стороны, положительно относился к промышленной револи ции и ее последствиям, требовал повысить образованность населения^ весьма быстро понял значение строительства железных дорог для развит экономики. Тем не менее он не помешал реакционному духу овладеть ] ским двором.

Однако события все чаще выходили из-под контроля австрийского ка| цлера. Греции обрела независимость, во Франции произошла Июльск революция (1830).

Революционные волнения возникли и в Южной Германии. Прав Меттерниху удалось справиться с выступлением и провести через сейм де| рет об учреждении комиссии для надзора за политическими процессами! Германии. Около 2000 человек были преданы суду.

«Моя самая сокровенная мысль, — писал канцлер 1 сентября 1830 год главе российского Министерства иностранных дел Нессельроде, — заклв чается в том, что наступило начало конца старой Европы. Я решился поги? нуть вместе с ней, исполнив предварительно свой долг».

Тем не менее Меттерних не терял надежды изменить ситуацию. Реве люционные события он счел прекрасным поводом сблизиться с русский двором.

Для закрепления русско-австрийской дружбы в октябре 1830 года в Век приезжал граф Орлов, а три года спустя в Мюнхенгреце состоялось перв свидание двух императоров. Там была принята резолюция, обязывающая • монархов — России, Австрии и Пруссии — являться на помощь, если како^ му-либо европейскому государству будет угрожать внутренняя или внешня опасность. Таким образом, вместо Священного союза возник новый трех северных держав.

После смерти Франца I канцлер Австрии уже не обладал абсолютной властью: состояние императора Фердинанда граничило с неспособностью правлению, поэтому наиболее важные вопросы с 1835 года решал Государствен*! ный совет. Правда, Меттерних и при новом императоре сохранил пост перво^ го советника. 28 февраля 1835 года Франц I завещал сыну: «...Доверяй князи Меттерниху, самому верному моему слуге и другу, так же, как доверял ему я 1 эти долгие годы. Не принимай решений, ни по общественным делам, ни отдельных личностях, не узнав предварительно его мнения об этом».

Хотя консервативный дух господствовал в правительствах Европы, Мет- \ терних не был спокоен за будущее. То тут, то там возникали волнения.

Восшествие на папский престол папы Пия IX (1846) послужило в Италии 3 сигналом для либеральных и национальных реформ, вскоре распространив- -' шихся на Венгрию и Богемию. Меттерних тщетно пытался подавить их. Даже \ прусский король Фридрих Вильгельм IV сочувствовал либеральным идеям. В > октябре 1847 года Меттерних писал графу Анжио, австрийскому посланнику в Париже: «Дорогой граф, я стар и опытен. Я глубоко убежден, что та стадия, в которой находится теперь Европа, самая опасная из всех, какие приходилось \ переживать нашему обществу за последние шестьдесят лет».

Предчувствия не обманули Меттерниха. Революция вспыхнула, причем даже раньше, чем он предполагал. В течение месяца она охватила Италию, Францию. Германию. Наконец пришла в Вену.

КЛЕМЕНС ЛОТАРЬ ВЕНЦЕЛЬ МЕТТЕРНИХ____________341

12 марта 1848 года делегация от буржуазии и интеллигенции передала австрийскому императору петицию с требованием свободы печати, введения парламентского правления, выборного суда и полной отмены системы Меттерниха. 13 марта Меттерних был вынужден подать в отставку. После чего он сказал: «Я исполнил свой долг и прошу Бога, чтобы мое удаление послужило во славу и счастье родины». Сорок семь лет прослужил Меттерних габсбургскому государству, поднял его из глубочайшей пропасти во времена Наполеона и вывел в ведущие державы континента. И такой печальный конец.

Отставка канцлера была встречена австрийцами с неописуемым восторгом 14 марта была дана свобода печати и организована национальная гвардия из граждан для охраны общественного порядка. Сам же Меттерних вынужден был искать убежище в Англии.

Находясь в изгнании в Англии и Бельгии, он вел светскую жизнь. Князь возобновил дружбу с Веллингтоном и много беседовал с лидером консерваторов Дизраэли. Не было ни одного политического события, о котором Меттерних не высказал бы своего суждения. Он снова стал лидером всех консервативных сил континента.

В 1852 году Меттерних вернулся в Вену. Император Австрии часто советовался со старым государственным мужем, но на должность не приглашал, что очень огорчало старика. До конца своих дней Меттерних сохранил ясность рассудка. Он внимательно следил за развитием войны между Австрией и Францией, которая явилась на помощь пьемонтскому королю. Но чем завершился конфликт, так и не узнал. Меттерних умер 11 июля 1859 года

86 лет от роду.

До конца своих дней 'Меттерних оставался поклонником женской красоты, на его счету множество любовных авантюр и несколько «великих» привязанностей. Он был трижды женат: тридцать лет на графине Элеоноре Кауниц. После ее смерти избранницей Меттерниха стала Антуанетта Лейкам, которая была моложе его на 33 года, но в 1829 году, через несколько дней после рождения сына Рихарда, она умерла. Два года спустя князь женился на 26-летней графине Мелании Зичи-Феррарис, темпераментной, интеллигентной и своенравной молодой даме, которая боготворила супруга, хранила ему верность, разделила с ним падение, изгнание, старость и умерла в 1857 году. Есть много свидетельств того, что князь в трех своих браках был любящим, заботливым, внимательным

супругом и отцом.

Меттерних до конца своих дней писал мемуары и упивался воспоминаниями о времени, когда председательствовал в Европе, когда сильнейшие из сильных мира сего добивались его благосклонности, когда континент находился в движении и он мог словом, решением, интригой изменить направление этого движения, а в благоприятном случае и временно втиснуть его в прокрустово ложе своих концепций » политических схем.

Он служил нескольким императорам, пережил трех жен, раньше него ушли в мир иной и три его возлюбленные — русская княгиня Багратион; всегда элегантная и сказочно прекрасная герцогиня Вильгельмина Загань-ская и умная, но холодная, как лед, восхитительная княгиня Доротея Ли-вен, жена русского посла при русском дворе. '

342

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАХ!

ИОАНН (ИОАННИС) АНТОНОВИЧ КАПОДИСТРИЯ

(1776-1831)

Граф, греческий ^русский государственный деятель и дипломат. Статс-секретарь по иностранным делам Республики Семи Соединенных острввовц (1803—1806). В 1809—1827годы состоял на российской дипломатической службе. В1815 году получил звание статс-секретаря по иностранным деле

и с 1816года управлял (совместно с К.В. Нессельроде) министерством иностранных дел. Президент Греции (1827-1831). Пал жертвой заговора

(1831).

Граф Иоанн, или, как его называли на русской службе, Иван Антон вич Каподистрия, родился 31 января (11 февраля) 1776 года в старинн

греческой аристократичесю семье на острове Корф В 1794 году он поступил в ун верситет в Падуе, где получа образование дети ионичес знати. В Падуе и других горо., Италии Каподистрия около ч? тырех лет изучал медицину и I повременно слушал курсы п| политическим наукам, праву философии.

Вернувшись на родину Иоанн некоторое время враче вал, а вскоре целиком отдало политической деятельное!. В 1803—1806 годах он занима важную должность государ ственного секретаря Республи* Семи Соединенных Островов • первого в новой истории самс стоятельного греческого госу<-дарства, созданного на Ионичес'] ких островах.

Как один из руководителе*™ республики Каподистрия сотрудЦ

ничал с представителем России на островах Г.Д. Мочениго. Деятельность мо* лодого политика была отмечена в Петербурге. После передачи Ионически: островов по Тильзитскому договору 1807 года Франции Каподистрия полу чил приглашение перейти на русскую службу.

В первые годы пребывания Каподистрии в России ничто не предвещал ему быстрой карьеры. Он стремился получить такое место на русско) дипломатической службе, которое снова приблизило бы его к родине и се мье. Каподистрия просил Н.П. Румянцева назначить его или министром резидентом в Милан, или в Молдавию и Валахию, «для трудов преимущественно по части статистики, торговли и наук». 20 апреля (2 мая) 1809 года!

ИОАНН (ИОАННИС) АНТОНОВИЧ КАПОДИСТРИЯ 343

бывший государственный секретарь Ионической республики был причислен в чине статского советника к коллегии иностранных дел без какой-либо определенной должности. Канцлер Н.П. Румянцев эпизодически поручал Каподистрии составление различных записок, главным дбразом по вопросам восточной политики России и положения на Балканах и в Средиземноморье.

Человек незаурядных способностей и ума, Каподистрия все свободное время использовал для занятий философией, педагогикой, политикой.

Петербургский климат, вынужденное бездействие, материальные трудности отразились на здоровье Иоанна Антоновича, и он добился в августе 1811 года назначения его сверхштатным секретарем русского посольства в Вене, куда прибыл в начале октября того же года.

Благодаря трудолюбию, служебному рвению, знаниям и способностям Каподистрия завоевал расположение и доверие российского посланника в Вене Г.О. Штакельберга.

В начале мая 1812 года Каподистрия получил депешу от Румянцева с указанием немедленно отправиться в Бухарест в распоряжение главнокомандующего адмирала П.В. Чичагова.

Каподистрия прибыл в Бухарест в начале июня 1812 года и возглавил дипломатическую канцелярию адмирала. Участок этот был важным и ответственным. Накануне и в первые месяцы Отечественной войны 1812 года канцелярия фактически выполняла функции ближневосточного и балканского отделов МИД России.

Вместе со всей армией Каподистрия проделал тысячеверстный путь от Дуная до Березины. Он мужественно переносил лишения и опасности походной жизни, усугублявшиеся суровой зимой.

После освобождения от врага территории России Дунайская армия (теперь она называлась 3-й армией) продолжила военные действия в Польше. Здесь во время осады Торуни Каподистрия познакомился с генералом М.Б. Барклаем-де-Толли, в феврале 1813 года назначенным командующим армией вместо Чичагова. Вскоре Иоанн Антонович завоевал полное доверие знаменитого полководца. По словам биографа Каподистрии, Барк-лай-де-Толли «имел особенное к нему уважение»...

В конце 1813 года армии союзников приблизились к границам Франции. В предстоящих военных операциях дл» союзных держав важно было обеспечить содействие или хотя бы нейтралитет Швейцарии, Для ведения переговоров с швейцарскими властями Россия и Австрия решили послать своих уполномоченных. Выбор царя пал на Каподистрию, с которым он близко познакомился во время кампании в Германии. Александр I напутствовал его: «Вы любите республики, я также их люблю. Теперь надобно спасти одну республику...»

Получив все необходимые инструкции, в ноябре 1813 года Каподистрия под видом путешественника отправился в Швейцарию. Успешно выполнив свое официальное поручение, он- попутно выступил в роли посредника во внутриполитической борьбе в Швейцарии. После выполнения своей чрезвычайной миссии Каподистрия еще около полугода провел в Швейцарии в качестве посланника России.

Каподистрия, использовав «конституционную дипломатию», помешал Австрии расчленить швейцарские кантоны. В результате в Швейцарии было восстановлено монархическое правление. ;

344__________________________100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТХ

В октябре 1814 года Каподистрия по указанию царя прибыл в В&п Формально он не входил в число уполномоченных России на Венско конгрессе. Фактически же все наиболее сложные и ответственные де| поручались именно ему. На протяжении девяти месяцев работы конгресс имея столь серьезных противников, как Меттерних, Талейран и Каслр Каподистрия с большим искусством добивался выполнения царской прч граммы послевоенного устройства Европы. Во время Венского конгресс Александр нередко советовался с ним по наиболее сложным политическ* вопросам и тактике дипломатических переговоров.

14 сентября 1815 года в Париже Александр I, австрийский императ* Франц I и прусский император Фридрих Вильгельм III подписали так назв ваемый «Акт Священного союза», по которому его участники обязались «$ всяком случае и во всяком месте... подавать друг другу пособие, подкреплё ние и помощь».

Доверие и расположение к нему Александра I все более увеличивалис 11 сентября 1815 года царь подписал указ о назначении Каподистрии стат секретарем по иностранным делам. Ему были поручены заключительна мирные переговоры с Францией. От имени России Каподистрия подписа Парижский мирный договор от 20 ноября 1815 года. «Каподистрия сыгра большую роль в переговорах по заключению 2-го Парижского мира 1815 г. — именно ему Франция обязана главным образом смягчением пе| воначальных жестких условий, выдвинутых союзниками», — отмечает ам« риканская исследовательница Кеннеди-Гримстед. В переговорах в Пария российские уполномоченные Каподистрия и Разумовский, вопреки позищ Англии, настаивали на необходимости ясно заявить в преамбуле договор, что под восстановлением легитимного порядка, временно низвергнутог Бонапартом, подразумевалась не только «законная королевская власть»,: и «конституционная хартия».

Александр I не хотел поднимать греческого вопроса на Венском конт рессе. Однако он быстро согласился на придуманную Каподистрией новук весьма завуалированную форму помощи грекам. Иоанн Антонович предл<ь жил открыть в Вене подписку для «оказания пособия молодым грекам! которые жаждут образования». Античность была в моде. Поэтому мысль <| возрождении греческого образования, исходившая от победителя Наполеона^ была с энтузиазмом подхвачена. Сам Александр I назначил для этой цели ежегодную сумму в 200 голландских червонцев, русская императрица 100 червонцев, другие государи, их министры, сановники и вся аристократу рангом ниже последовали их примеру. Эта подписка положила начало гре<< ческому обществу «Филомузос Этерия» («Общество любителей муз»). г 10 октября 1815 года Каподистрия писал своей знакомой Р. Стурдзе» «Государь желает иметь меня при своей особе. Зачем? Затем, чтобы пользе* ваться мною как орудием в деле великих реформ в своей империи».

В январе^Шб года Каподистрия вернулся в Петербург. Здесь в доме на Дворцовой площади его уже ждали апартаменты, которые прежде занима; государственный канцлер Н.П. Румянцев. Как пишет А.А. Васильчиков, ог сделался «любимым статс-секретарем, доверенным советником и, можнс сказать, другом императора. Совершенное его бескорыстие в денежных ь-и служебных отношениях, всегдашняя скромность, воздержанность и боль»'] шая откровенность, ловко соединенная с чувством повиновения, с каждым^] днем укрепляли и увеличивали его влияние на Александра Павловича».

ИОАНН (ИОАННИС) АНТОНОВИЧ КАПОДИСТРИЯ 345

9 (21) августа 1816 года Каподистрия был назначен управляющим Министерством иностранных дел. Александр I высоко ценил дипломатические способности Каподистрии. Кроме того, в глазах Александра грек, не имевший в России ни семьи, ни собственности и полностью зависевший от его расположения, должен был служить ему со всей преданностью и старанием

Управление Министерством иностранных дел И.А. Каподистрия делил с другим статс-секретарем — К.В. Нессельроде. В ведении Каподистрии находились отношения России с восточными странами, включая Османскую империю, в ведении Нессельроде — сношения России со странами Запада. Но практически функции Каподистрии были гораздо шире. Французский поверенный в делах Ламуссе 3 апреля 1816 года писал: «Господин Нессельроде обычно связан с дипломатическим корпусом и ведет рфициальные беседы, но ничего сегодня не делается без господина Каподистрии, у которого тайком получают частную аудиенцию».

Каподистрия был известен не только в дипломатических кругах. Он имел репутацию умного и просвещенного человека, покровителя наук и искусств, был широко известен среди литераторов, являлся почетным членом известного литературного кружка «Арзамас», в который входили А.С. Пушкин и В.А. Жуковский, в 1818 году был избран членом Петербургской Академии наук, удостоился весьма лестных оценок со стороны Жуковского и Н.М. Карамзина. Последний называл Каподистрию «умнейшим человеком нынешнего двора».

Сразу же после опубликования в 1816 году «Акта Священного союза» российское правительство развернуло кампанию по разъяснению его идей и целей и вовлечению в не го. новых членов. В письме Г.О. Штакельбергу от 31 января 1817 года Каподистрия называет «существующие договоры и главным образом Акт от 14 сентября... единственной системой, которая может спасти человечество». Однако, считал Каподистрия, «она требует неуклонной бдительности и постоянного внимания... ко всему, вплоть до малейших деталей».

Конституционные увлечения Александра I и Каподистрии нашли свое воплощение в конституции Царства Польского (1815), которая, несмотря на известную ограниченность, обеспечивала более благоприятные условия для развития Польши, чем те, что были в самой Российской империи. Каподистрия участвовал в составлении текста речи, произнесенной Александром I в Варшаве 15 марта 1818 года, в которой было обещано распространить конституционные порядки «на все страны Провидением попечению моему вверенные... когда начала столь важного дела достигнут надлежащей зрелости».

В восточных делах Каподистрия был сторонником активных действий. Он подготовил план русской политики в отношении Турции. Статс-секретарь считал, что Сербия, Валахия и Молдавия должны были превратиться в почти полностью не зависимые от Турции государства, объединенные в политический союз и находящиеся под совместным покровительством всех великих держав. Впоследствии должно быть создано также греческое государство.

Однако Александр I отверг план Каподистрии. Осуществить его мирным путем было невозможно, а русско-турецкая война могла привести к ослаблению Священного союза и содействовать росту революционного движения

346

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТЧ

в Европе. Возражения Каподистрии, пытавшегося доказать возможно сочетать защиту вооруженной рукой «великих интересов России на Вое ке» с сохранением и укреплением «европейского союза», были оставле* без внимания. Поэтому в инструкциях послу в Турции предписывалось «т тельно устранять всякую возможность или повод к войне, даже если бы он основывалась на самых неоспоримых правах».

Таким образом, надежды Каподистрии на кардинальные перемены' положении балканских народов не оправдались. Касаясь перспектив пер говоров с Портой, Каподистрия писал в начале 1820 года: «Я не осмелив юсь ожидать больших результатов. Потому что ничего не добиваются турок только с помощью слов. По существу мы ничего не делали, ка только занимались болтовней с людьми, которые не могли поверить на на слово».

11 октября 1820 года открылся конгресс пяти союзных держав в Троппа^ где предстояло обсудить вопрос о неаполитанской революции. Основна борьба на конгрессе развернулась между Каподистрией и Меттернихо\ Каподистрия полагал, что Австрию не следует допускать к решению пол» тических вопросов на Апеннинском полуострове без участия России, Прус сии, Франции и Великобритании. В его записке от 21 октября 1820 года «за конность» вмешательства, вплоть до применения насильственных средстй признавалась лишь при условии согласия всех пяти союзных держав. Пред ложения Каподистрии, особенно о форме правления в Неаполе, отвечавши национальным интересам этой страны и сохранению там конституционног строя, вызвали резкое недовольство австрийских представителей.

Позиция Каподистрии не встретила поддержки со стороны царя. Рос революционного движения в Европе, волнения в России развили у Алексан*-| дра I болезненную подозрительность. Он видел во всех этих событиях «рук некоего «парижского центрального комитета», который якобы направлял деятельность революционеров разных стран. Подписанный участникам* конгресса протокол санкционировал военную оккупацию Австрией Неапо^| литанского королевства.

В начале января 1821 года переговоры из Троппау были перенесены Лайбах. Позиция российского кабинета в Лайбахе складывалась под воздействием, с одной стороны, линии Каподистрии на мирное урегулирование неаполитанских дел, а с другой — стремления Александра I к более тесно* му сближению с Австрией и постепенного усиления влияния НессельродвЦ при дворе.

В записке царю от 2 января 1821 года Каподистрия продолжал настаиват на необходимости отмежеваться от политики, проводимой Австрией, так как ее правительство, прикрываясь авторитетом и именем союзников, в действи^ тельности преследовало в Италии корыстные и эгоистические цели.

Начатая по решению конгресса австрийская интервенция в Неаполе, затем в Пьемонте, в результате которой там были восстановлены абсолю-| тистские режимы, стала новым ударом по позициям Каподистрии в царском] правительстве.

В марте 1821 года в Греции началось восстание под предводительством| Александра Ипсиланти. 19 марта в Лайбахе Александр I получил от Ипси-|; ланти письмо с призывом прогнать турок из Европы и обрести титул освободителя Греции. В глазах Александра I Каподистрия был не только «' ренным в делах» греков, но и его министром «по греческим делам», несшим

ИОАНН (ИОАННИС) АНТОНОВИЧ КАПОДИСТРИЯ 347

персональную ответственность «за поддержание спокойствия» среди христианских подданных султана, и в частности греков. Через два дня Каподистрия дал официальный ответ на письмо Ипсиланти, в котором выступление греков решительно осуждалось. Ответ, безусловно, выражал позицию царя. Свою задачу Каподистрия видел в том, чтобы сделать русскую политику более благоприятной для Греции и помешать вмешательству в ее дела Англии и Австрии на стороне Порты.

Отказ Александра I от решительных действий в восточном вопросе явился политическим поражением для Каподистрии. После августа 1821 года его служебный статус непрерывно понижался. Отношения между царем и министром становятся натянутыми.

Однако несмотря на охлаждение личных отношений и определенное недоверие к Каподистрии, Александр I отдавал должное уму и дипломатическому таланту министра. Царь готов был по-прежнему пользоваться его услугами при условии, разумеется, что Каподистрия будет послушным исполнителем его «предначертаний». Сам же Каподистрия, видимо, не переставал надеяться на то, что развитие событий в конце концов заставит Александра I согласиться на «понудительные меры» против Порты.

Весной 1822 года, несмотря на решительные возражения Каподистрии, Александр I принял предложение Меттерниха о проведении в Вене конференции держав по восточному вопросу. Каподистрия считал, что дальнейшее согласование дипломатических шагов России с австрийской политикой будет иметь неблагоприятные последствия для Греции. Каподистрия решил отстраниться от этих дипломатических мероприятий и не принимать участия в их подготовке и обсуждении на служебных докладах.

Через некоторое время «царь во время частной аудиенции, данной Каподистрии, предложил ему отправиться снова «для поправления здоровья» на воды, оставшись формально при своей должности. Это решение о фактической отставке Каподистрии было принято в мае 1822 года. Здоровье Каподистрии в это время действительно ухудшилось.

На всех ступенях своей необычной карьеры в России Каподистрия оставался патриотом Греции: «Я никогда не откажусь от первой и самой священной из моих обязанностей: служить моей родине». Его глубоко волновали и интересовали внутренние силы и возможности восставшей Греции. Иоанн Антонович писал после начала греческой революции своему ионическому корреспонденту Д. Ромасу: «Возрождение и действительная независимость народа могут быть только его собственным творением. Помощь извне может ее упрочить, но не создать». При выборе форм политической организации греки должны тщательно избегать всего, что может напугать страны Священного союза.

Каподистрия пользовался большим авторитетом у себя на родине. В январе 1820 года они направили к нему в Петербург Эммануила Ксантоса, который передал Иоанну Антоновичу просьбу возглавить Гетерию. Каподистрия отказался, ибо считал, что будет полезнее для общего дела на посту статс-секретаря.

Получив бессрочный отпуск, Каподистрия жил в Женеве с 1822 года до начала 1827-го. Женевский период его жизни очень мало изучен, но, вероятно, этот греческий патриот, тесно связанный с русским обществом и русской внешней политикой, не сидел без дела. Не случайно Женевский филэллинистический комитет все время оказывал грекам совместно с фран-

348

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТС

цузским комитетом эффективную помощь деньгами, оружием, боеприпас ми и продовольствием.

1 апреля 1827 года в Трезене (Тризине) в момент тяжелого кризиса 1 ческой революции открылся общий Национальный конгресс. На пост пр зидента Греции был избран Каподистрия.

Новый президент, прибывший в Грецию в январе 1828 года, развил бу ную деятельность. До этого он ездил по Европе в надежде получить новь займы для пополнения опустошенной греческой казны.

В своем обращении к греческому народу Каподистрия обещал устащ вить справедливое правление, способное «защитить народ от ужасов ана$ хии и доставить ему возможность постепенно совершить дело националы^ го и политического возрождения».

8 апреле 1828 года началась Русско-турецкая война, которая стала глав ным внешним фактором успешного завершения борьбы Греции за нацис нальное освобождение.

Ко времени объявления Лондонской конференцией 1830 года независк мости Греции там уже была создана регулярная армия, учрежден Нацис нальный банк, принят ряд мер для подъема земледелия и торговли, нача лась раздача крестьянам части государственных земель, конфискованных 3 турок, преобразованы судебная и образовательная системы. Тарим образо* актом Лондонской конференции Европа признавала независимость Греци фактически уже существовавшую в течение по меньшей мере двух лет.

9 октября 1831 года в Навплионе Каподистрия был убит людьми, связа» ными'с западноевропейскими державами.

АЛЕКСЕЙ ФЕДОРОВИЧ ОРЛОВ

(1786-1861)

Князь, русский военный и государственный деятель, дипломат. Принимал

участие в подписании Адрианопольского договора (1829), Ункяр-

Искелесийского договора (1833). Шеф жандармов (1844—1856). Первый

уполномоченный России на Парижском конгрессе (1856). Председатель

Государственного совета и Комитета министров (1856—1860).

Алексей Федорович был незаконным сыном Федора Орлова — одног из знаменитых братьев, оказавших неоценимые услуги Екатерине II при I восшествии на престол. По личному указу императрицы «воспитанники» Федора Орлова в 1796 году получили дворянские права и фамилию отца.

Алексей выбрал военную карьеру и быстро преуспел на этом поприще Участник Аустерлицкого и Бородинского сражений (в котором получил сем ран), зарубежных походов русской армии, он был «приближен» сначала вел* ким князем Константином, а затем и самим императором Александром I. 1820 году Орлов был произведен в генерал-адъютанты и вскоре сумел дока^ зать свою преданность престолу. 14 декабря 1825 года он, командуя конной гвардией, лично ходил на каре восставших.

За участие в подавлении восстания на Сенатской площади Николай I' на следующий день наградил его графским титулом. Известно, что мног численные просьбы за декабристов император игнорировал. Исключен*

АЛЕКСЕЙ ФЕДОРОВИЧ ОРЛОВ

349

было сделано лишь для Алексея Орлова. За прощение своего брата Михаила Алексей пообещал посвятить всю свою жизнь государю. Результатом заступничества брата стала ссылка Михаила в родовое имение в Калужской губернии, где он жил под надзором полиции, а весной 1831 года ему даже разрешили поселиться в Москве.

Алексей Федорович сдержал обещание: всю жизнь он преданно служил Николаю I, который на смертном одре поручил наследника заботам и опеке ближайшего друга.

Первая ответственная миссия, выполненная Орловым с большим успехом, была связана с подписанием Адрианопольского договора, который увенчал победу России над Османской империей в 1829 году.

На первом же совместном заседании с турецкими уполномоченными в Адрианополе, состоявшемся 21 августа, Орлов убедился в том, что османское правительство не намерено заключать мирный договор на условиях русских. Турки заявили о

том, что могут лишь подтвердить условия Аккерманской конвенции 1826 года, отмененной ранее специальным указом султана. Признав позицию турецкой стороны неприемлемой, главнокомандующий И.И. Дибич отдал приказ возобновить наступление: русские конные разъезды появились на расстоянии одного перехода от Стамбула.

Оказавшись в критическом положении, Османская империя была вынуждена возобновить переговоры. Орлов в то время получил предписание своего правительства воспрепятствовать возобновлению «бесконечных словопрений».

Новый этап переговоров начался в Адрианополе 31 августа. Заседание Длилось шесть часов, в течение которых Орлов неоднократно с блеском выходил из сложных ситуаций, грозивших прекращением переговоров и новыми отсрочками в заключении мира. Так, в самом начале встречи представитель Порты Мехмед Садык-эффенди зачитал «предлинную'хартию в опровержение русских требований»: Подобная позиция Порты после данной ей отсрочки и дальнейшего продвижения русских войск, стоявших теперь буквально «у ворот» турецкой столицы, вызвала недоумение российских представителей. Орлов посоветовал туркам «хартию сию отложить в сторону и даже в протоколе заседаний об ней не упоминать». Султанские уполномоченные последовали этому совету. А.И. Михайловский-Данилевский описывает любопытный эпизод, свидетельствующий о живом уме Орлова, его

350

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТЧ

умении легко и остроумно улаживать намечавшиеся конфликты. Турк возражали против передачи России островов в устье Дуная, «ибо острова си поросшие камышом, в котором гнездились змеи, никакой политическо важности в себе не заключали». Орлов в ответ сказал им, что «острова с» так ничтожны, что ежели бы Порта их уступила лично ему, то он бы их ] взял; возражение сие заставило турецких министров смеяться, и они по сек предмету более не прекословили». Граф Орлов не кривил душой —V ему эти острова действительно были не нужны, но для России облада* ими предоставляло дополнительную возможность контролировать судоход ство по Дунаю.

Адрианопольский мир, заключенный 2 сентября 1829 года, имел очек большое политическое значение. Греция и Сербия получили автономий управление; расширялись права Дунайских княжеств.

Ближайшей задачей русской внешней политики после заключения да говора стало восстановление дружественных отношений с Османской и» перией. Русская дипломатия сделала определенные уступки с тем, чтоб| устранить иностранное вмешательство в русско-турецкие отношения создать условия для сближения с Портой. С этой целью в Стамбул был направлено чрезвычайное посольство во главе с тем же А.Ф. Орловым. •

Алексей Федорович находился в турецкой столице с ноября 1829-го ] май 1830 года. Перед ним стояла задача заверить султана в дружественнс расположении России и проконтролировать выполнение условий мирног договора. В инструкциях, направленных ему из Петербурга, говорило^ «Никогда, ни перед, ни в ходе войны, которая только что завершилась, и\ ператор не хотел разрушения Оттоманской империи». Эту мысль чрезвыча ный и полномочный посланник должен был внушить Порте.

Вскоре по прибытии в Стамбул Орлов снискал «особое расположен* к себе султана». Порта поспешила выполнить часть обязательств по ^ анопольскому договору. Это прежде всего касалось подготовки хатт-и-ше рифа (указа) относительно автономного статуса Сербии. Проект докумек та быЛ передан русской стороне уже во второй половине сентября 1829 год Получив его, императорский кабинет уполномочил Орлова заявить осман скому правительству, что предъявленный Портой хатт-и-шериф удовлет ряет всем необходимым требованиям. Орлов быстро вошел в курс сербе* дел и уже к концу декабря представил Порте две ноты, касавшиеся сербско турецкого разграничения и передачи Сербии шести округов, отторгнуть турками после подавления Первого сербского восстания в 1813 году. Наст яния Орлова вынудили османское правительство назначить в Сербию спе циального комиссара для определения границ. И хотя возвращение округе не было завершено при Орлове, его внимание к проблеме заставило Пор сделать первые практические шаги для ее решения.

Деятельность чрезвычайного посланника в Стамбуле получила одобр ние Николая I. «Я не могу даже сказать, как я доволен Орловым; он в са| мом деле действует так, что удивляет даже меня, несмотря на мое располо| жение к нему»,— писал император И.И. Дибичу в феврале 1830 года.

Новая миссия Орлова в Турции была связана с босфорской экспедици ей 1833 года: император Николай I опять прибег к его помощи для урегули рования дел на Востоке. Алексей Федорович был послан в турецкую стол1> цу в качестве чрезвычайного и полномочного посла при султане и главног начальника всех русских военных и морских сил в Турции. К этому време

АЛЕКСЕЙ ФЕДОРОВИЧ ОРЛОВ

351

ни Орлов был наилучшим образом подготовлен для выполнения такого рода поручения. Он обладал достаточным опытом ведения переговоров с турками, пользовался большим авторитетом у членов османского правительства и доверием самого султана. «Я посвящен во все самые откровенные мысли государя, я присутствовал при всех обсуждениях по этому предмету, министерство не скрыло от меня ничего из сношений своих с иностранными кабинетами относительно сего великого дела», — писал Орлов главе русской администрации в Молдавии и Валахии П.Д. Киселеву в марте 1833 года перед поездкой в Стамбул.

Турецкий султан Махмуд И вынужден был прибегнуть к помощи Николая I в связи с той критической ситуацией, в которой он оказался после восстания Мухаммеда Али в Египте и наступления Ибрагим-паши на Стамбул. Незадолго до этого султан обратился за поддержкой к западным державам, но получил отказ. В результате достигнутой договоренности в начале апреля 1833 года на Босфоре находились уже 20 русских линейных кораблей и фрегатов. Более 10 тысяч человек российского войска расположились лагерем на азиатском берегу Босфора в местечке Ункяр-Искелеси.

Прибыв в Стамбул в мае 1833 года, Орлов стал наиболее важной фигурой в окружении Махмуда II. Алексей Федорович быстро вошел в курс дела, хотя, по свидетельству Муравьева, не слишком вдавался в детали состояния войск и флота. Сам Алексей Федорович так характеризовал свои отношения с Портой: «Я придерживался с турками системы ласкать одною рукой, сжимая другую в кулак, и это привело меня к счастливому успеху».

Основной задачей Орлова стало заключение союзного русско-турецкого договора, редакция которого была подготовлена в Петербурге и одобрена императором. «Никогда ни одни переговоры не были ведены в Константинополе с большею тайной, ни окончены с большею быстротой», — свидетельствовал российский дипломат Ф.И. Бруннов. В письме императорского кабинета султану Махмуду II говорилось о том, что после двухмесячного пребывания русской эскадры на Босфоре пришло время подумать о заключении «прочного и почетного» соглашения. Подписание желательного Петербургу договора готовилось без прямого принуждения с русской стороны, но при росте авторитета России в Турции. «...Здесь нет другого влияния, кроме русского... даже общественное мнение отчасти за нас, таков плод удивительного поведения наших войск и флота, — сообщал Орлов Киселеву в июне 1833 года. — Мы накануне того, чтобы подписать оборонительный договор, все условия коего обсуждены и утверждены».

26 июня 1833 года был подписан Ункяр-Искелесийский договор, отвечавший интересам России и исключавший вмешательство в русско-турецкие отношения других западноевропейских держав. По его условиям Россия обязывалась в случае необходимости прийти на помощь Турции. В ответ Османская империя брала обязательство при вооруженном конфликте закрыть проливы для военных судов иностранных держав.

«Вчера подписан оборонительный договор в том самом виде, в каком был мне предписан из Петербурга. Мне пришлось бороться с глупостью турок и в особенности с иностранными интригами», — писал Орлов. Тотчас Же после заключения договора Алексей Федорович сообщил Махмуду II о готовности немедленно вывести флот и войска с турецкой территории. «Наконец, 28-го в 11-м часу пополудни, при попутном ветре, вся наша эскадра с десантом снялась с якоря и, благополучно выступив из Босфора,

352

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМА!

Ш1ЕКСЕЙ ФЕДОРОВИЧ ОРЛОВ

353

направилась в российские порты», — докладывал Орлов Николаю I. Под ный образ действий планировался Орловым еще до подписания догов чему придавался особый смысл. «Я полагаю, что по подписании мира ] будет необходимо удалиться, и тогда доверие возродится и нас призовут ] рично...», — делился Орлов своими соображениями в письме Киселеву

За успех в босфорской экспедиции граф Орлов был произведен в 1 ралы от кавалерии и торжественно принят государем в Красном Селе ] собрании гвардейских войск. Воспоминания о стамбульской миссии I дороги для Алексея Федоровича. Одну из его комнат украшала картш изображением Буюк-дере — посольского квартала турецкой столицы. Ср многочисленных отечественных и зарубежных наград у Орлова бь подарок султана Махмуда II. Всего же за всю свою многолетнюю слу при дворе Алексей Федорович был удостоен более 30 орденов, медале драгоценных знаков отличия, среди которых был редкий и особенно пс ный орден Андрея Первозванного. Он стал членом Государственного! вета(Шб).

Соратник Орлова по босфорской экспедиции 1833 года генерал-ле| нант Н.Н. Муравьев писал о нем: «Он был одарен от природы отменнъ способностями ума, легко приобрел опытность, нужную при дворе, и в! отношении без сомнения превзошел всех соперников своих. 9н чувст„ себя выше многих, отчего не имел надобности ни с кем дружиться ссориться; никому не перебивал места, не искал, а, напротив того, из даже постоянных занятий. Принимая на себя только кратковременй поручения по службе, он всегда умел добрым обхождением возбудить уе дие в подчиненных. Он шел прямо к цели, пренебрегая обыкновенщ путями искательства, не пристал ни к чьей стороне и остался при ев! образе мыслей независимым от других. Граф Орлов домогался важнейшее звания любимца государя, коего и достиг».

После босфорской экспедиции Алексей Федорович выполнял диплс тические поручения царя в Вене, Берлине. С 1837 года он сопровож| императора Николая I в путешествиях его по России и заграницей.

В 1844 году Орлов был назначен шефом жандармов и главным нача никои III Отделения Собственной Его Имперского Величества Канце рии. Во второй половине 40-х годов XIX века, кажется, не было такой и ной комиссии или комитета, где бы не председательствовал А.Ф. Орло|

В 1856 году Алексей Федорович был призван выполнить ответствен* хотя и не сулившее славы поручение нового царя Александра II — заклн мирный договор с победителями в Крымской войне.

13 (25) февраля 1856 года в столице Франции открылись заседания кв гресса, на котором Россию представляли А.Ф. Орлов и Ф.И. Бруннов. Оп ный и удачливый дипломат, ловкий политик и блестящий царедворец, I чавшийся и в свои 70 лет гвардейской выправкой, граф Орлов выступа качестве первого уполномоченного. Бывший посланник в Лондоне, а за представитель России при германском сейме барон Бруннов был назна вторым уполномоченным.

Орлов не только формально являлся первым лицом русской диплс тии в Париже. Он действительно играл ведущую роль, и все успехи и неу| чи российской делегации на конгрессе, отразившиеся в итоге в тексте м| ного договора, были в значительной степени результатом его деятельно Алексей Федорович систематически отправлял в Петербург донесен*

' яоДР°бньш изложением хода переговоров, всех встреч и бесед. Вклад же руководителей внешней политики — Александра II и Нессельроде — был скромнее.

В работе конгресса участвовали уполномоченные делегаты от Франции, Великобритании, России, Австрии, Османской империи, Сардинии. После того как все важные вопросы были уже решены, допустили и представителей Пруссии, Председательствовал на заседаниях французский министр иностранных дел, двоюродный брат Наполеона III граф Ф.А. Валевский.

Основными противниками русских дипломатов в Париже стали английский и австрийский министры иностранных дел — лорд Кларендон и К..Ф- Буоль. Что касается французского министра Валевского, то он чаще поддерживал русскую делегацию.

Благодаря тому, что Орлову удавалось довольно часто находить общий языке Наполеоном III, русская делегация добилась достаточно выгодных для себя решений по целому ряду вопросов. Так, например, в важном вопросе об уступках территории в Бессарабии, где основным противником выступала Австрия, российским уполномоченным при поддержке Наполеона III и Валевского удалось отстоять выгодный вариант пограничной линии. Орлов писал, что эта линия «имеет по крайней мере то достоинство, что она лишила наших противников двух третей территории, на которую они уже , смотрели, как на свою». В итоге территориальные уступки России в Бессарабии оказались минимальными.

Орлов грамотно вел дело, уступая там, где это было неизбежно, и проявляя твердость тогда, когда можно было добиться успеха. Главе русской делегации удалось не допустить обсуждения на конгрессе чрезвычайно неприятного для России польского вопроса. Успехом русских уполномоченных завершилось и противостояние с лордом Кларендоном, который не смог осуществить ни претенциозных проектов британской дипломатии относительно Кавказа, предусматривавших крупные территориальные уступки со стороны России, ни распространения нейтралитета на Азовское море.

Канцлер в своих инструкциях неоднократно выражал одобрение действий Орлова. Он, в частности, одобрил решение обращаться в трудных случаях к посредничеству французского императора. Показательно, что в этих инструкциях также не единожды говорилось о том, что Орлову предо-'-•ставляется право самому принимать решения по важным вопросам.

Мирный трактат был подписан 18 (30) марта 1856 года. Он фиксировал поражение России в войне. Однако Орлов сумел придать трактату настолько достойный вид, что французский посол в Вене имел все основания заявить: «Никак нельзя сообразить, ознакомившись с этим документом, кто же ^ тут победитель, а кто побежденный». И это сказано о договоре, подписанном после тяжелейшего поражения России!

Подписав мирный контракт, Орлов затем участвовал в Подготовке ста-**й Парижской декларации по морскому праву — важного международного *кта, призванного регулировать порядок морской торговли и блокады во •ремя войны, а также запрещавшего каперства.

При Александре II Орлов занял пост председателя Государственного ''. совета и председателя Комитета министров, а в конце своей жизни участво-

~~ пРавДа> без энтузиазма — в подготовке крестьянской реформы 51 года. К освобождению крестьян он относился враждебно.

354

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМА!

Единственный сын его от брака с Н.А. Жеребцовой, князь Нике пошел по стопам отца. Сначала он избрал карьеру военного, но был тц ло ранен во время крымской кампании. Позже Николай Орлов был посщ ником в Брюсселе, Париже и Берлине...

ГЕНРИ ДЖОН ТЕМПА ПАЛЬМЕРСТОН'

(1784-1865)

Виконт, премьер-министр Великобритании (1855—1858 и с 1859);лид ч

вигов. Министр иностранных дел (1830—1834, 1835—1841, 1846—185'1)1

Во внешней политике сторонник «равновесия сил».

Генри Джон Темпл третий виконт Пальмерстон родился 20 о* ря 1784 года в родовитой аристократической семье. Его дед и отец

езно политикой не занимал!] хотя и заседали в английс парламенте. Мать Ге* Мэри, была второй женой. да Джона и родила ему чет рых детей.

Образование Пальмерс! получил традиционное дляЦ прысков британских аристон тов: школа в Гарроу (учился) сте с Байроном и Пилем), за Эдинбургский университет, ] ледж в Кембридже и, накок степень бакалавра (1805).

Третий виконт Паль» стон (титул перешел к щ после смерти отца в ащ 1802 года) лишь с четвер попытки стал членом пал| общин британского пав мента (1807). В февр 1808 года во время обсужде! конфликта с Данией 24-1 ний лорд Генри высказалс

пользу организации военно-морской экспедиции к берегам дате* королевства. Речь молодого парламентария запомнилась лидерам тс Осенью 1809 года при формировании лордом Персивалем нового) бинета министров лорд Генри, отклонив предложение занять должнс канцлера казначейства, довольствовался местом секретаря по воен* делам. В этой должности он оставался почти двадцать лет (1809—18^ снискав всеобщие симпатии своим трудолюбием, энергией и добросоВ стностью.

'После падения министерства Годерича (1828) Пальмерстон оказало рядах оппозиции. В июле 1829 года лорд Генри произнес нашумевшую ]

ГЕНРИ ДЖОЙ ТЕМПЛ ПАЛЬМЕРСТОН

355

в которой потребовал от кабинета Веллингтона более активного вмешательства в дела Греции.

Пальмерстон сблизился с партией вигов, в которой и оставался до последних дней своей жизни. В 1830 году он принял портфель министра иностранных дел в кабинете Грея. На этом посту он прослужил в министерствах Грея, Мельбурна и лорда Рассела до 1851 года (с перерывами в 1834 и 1841— 1846 годах).

Пальмерстон поддерживал либеральные течения. Так, он содействовал образованию бельгийского королевства и выдвижению на престол Леопольда Саксен-Кобургского. Луи Филипп попытался выдвинуть в качестве кандидата на бельгийский престол своего сына, герцога Немурского. Но Пальмерстон не позволил -это сделать.

Пальмерстон добился от международной конференции по Бельгийскому вопросу принятия декларации (21 мая 1831 года), гласившей, что в случае избрания на престол Леопольда Саксен-Кобургского пять держав обещают начать переговоры с нидерландским королем о том, чтобы передать Бель* гии за надлежащее вознаграждение великое герцогство Люксембургское, без нарушения, однако, его связи с Германским союзом. Декларацию одобрили Австрия, Пруссия и Россия, а затем и Франция. 4 июня 1831 года национальный конгресс избрал на бельгийский престол принца Леопольда Сак^ сен-Кобургского. Великие державы подписали Лондонский протокол о вечной гарантии нейтралитета Бельгии. Пальмерстон праздновал дипломатическую победу. Теперь его внимание занимал испанский вопрос.

После смерти испанского короля Фердинанда VII, последовавшей 29 сентября 1833 года, его вдова Мария Христина согласно завещанию объявила королевой свою старшую дочь, а себя — регентшей. Брат короля дон Карлос также заявил о своих правах на престол и обратился с воззванием к кортесам старой монархии. Его права признал португальский король дон Мигэль, и дон Карлос вскоре отправился к нему на встречу.

Большая часть Испании выступала >за Изабеллу я Марию Христину. Лондонский двор также был на их стороне. Английское правительство покровительствовало набиравшей силу либеральной партии. Пальмерстон содействовал приходу к власти в начале 1834 года Мартинееа-де-яа-Роса, человека весьма умеренных взглядов, но обещавшего воскресить в стране парламентаризм. Великобритания предложила новому министру союз, который тот не решился отклонить. Пальмерстон сделал аналогичные предложения Лиссабонскому двору, и тот также принял их. В начале апреля 1834 года, в результате этих таинственных переговоров между Великобританией, Испанией и Португалией был подписан трактат, по^сото-рому фактически весь Пиренейский полуостров переходил под протекторат англичан.

Переговоры держались в таком секрете, что даже проницательный Та^ лейран ничего о них не знал. Когда (Пальмерстон сообщил ему о трактате, старый дипломат был глубоко оскорблен, нб, не подав виду, потребовал, чтобы Францию приняли в качестве четвертого союзника. Таким образом, был подписан четверной союз (22 апреля). Не прошло и месяца, как дон Мигэль и дон Карлос, окруженные со всех сторон, вынуждены были сдаться в Эворе. Вскоре их выдворили с полуострова.

Лондонский трактат 1834 года, заключенный между Францией, Великобританией, Португалией и Испанией, принес на некоторое время мир (при

356

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМА!

ГЕНРИ ДЖОН ТЕМПЛ ПАЛЬМЕРСТОН

357

участии английского флота) на Пиренейский полуостров, в чем была зае Пальмерстона.

Затем главной заботой британского министра стала поддержка Тур! Лорд Генри верил В ее возрождение и придавал серьезное значение ре<) мам султана Махмуда II. Пальмерстон опасался господства России на форе, Франции — на Ниле. Турция же казалась ему могучим оплотом , тив честолюбивых стремлений этих держав. Когда восстание егилетс» паши Мухаммеда Али грозило нарушить целостность Турции, Пальмер<; побудил державы подписать коллективную ноту, объявлявшую неприкс венность Оттоманской империи залогом мира всей Европы (1839).

После победы египтян при Незибе, еще более ухудшившей положу Турции, Пальмерстон настаивал на войне против египетского паши. Ф1 ция отказалась принимать в ней участие и тайно поддерживала Мухам* Али. Британский министр не мог допустить расширения французского |„ яния в Египте и Сирии, поэтому начал секретные переговоры с «восточ| ми монархиями» — Россией, Австрией и Пруссией.

15 июля 1840 года в Лондоне между четырьмя державами было подга но соглашение, направленное против египетского паши и в защиту тур кого султана. Затем последовали обстрелы Бейрута, взятие Акры, изгна Ибрагима-паши из Сирии, усмирение Мухаммеда Али. Даж? Франция нуждена была признать нового турецкого султана Абдул-Меджида.

В 1841 году в Лондоне была подписана конвенция, согласно кот державы официально признали Дарданеллы и Босфор турецкими вода которые в мирное время должны быть закрыты для прохождения иност ных военных кораблей.

Пальмерстон рбрел славу величайшего дипломата. Главной своей зая той он считал сохранение выгодного Англии европейского равновесия с< Морская держава, не обладавшая большой армией, была вынуждена вр от времени вступать в континентальные союзы. Лорд Генри придержи, ся того мнения, что «Англия в одиночестве не способна добиться выпол! ния стоящих перед нею задач на континенте; она должна иметь союзнш в качестве рабочих инструментов»,

В 1841 году Пальмерстон писал британскому послу в Санкт-Петерб]! ге: «Любые возможные перемены во внутренней конституции и фор правления иностранных наций должны рассматриваться как вопросы, > поводу которых у Великобритании нет оснований вмешиваться сил^, оружия... Но попытка одной нации захватить и присвоить себе терри^ рию, принадлежащую другой нации, является совершенно иным сл ем; поскольку подобная попытка ведет к нарушению существующего новесия сил и к перемене соотносимой мощи отдельных государств,, может таить в себе опасность и для других держав; а потому подобной пытке Британское правительство целиком и полностью вольно протш стоять...»

В 1848—1849 годы по всей Европе прокатилась волна революционн^ выступлений, грозившая привести к изменениям в европейской расстанс ке сил.

Пальмерстон сочувственно относился к европейским революционер ибо являлся приверженцем идей конституционализма. «Он предпочг такой путь, при котором абсолютистские режимы были бы ликвидирова* постепенно и без революционного вмешательства, но в необходимых ел

чаях был готов приветствовать революцию», — пишет английский историк ~дж Риддли.

Важное место в своих планах европейской расстановки сил Пальмерстон отводил Италии. «Я хотел бы видеть всю Северную Италию объединенной в одно королевство, включающее Пьемонт, Ломбардию, Венецию, Парму и Модену... Такое устройство Северной Италии чрезвычайно способствовало бы миру в Европе, так как между Францией и Австрией было бы расположено нейтральное государство, достаточно сильное, чтобы не быть связанным симпатиями ни с Францией, ни с Австрией», — писал он 15 июня 1848 года.

Пальмерстон весьма активно выступал в поддержку итальянского национально-освободительного движения. Он обвинял австрийские власти в притеснении итальянцев: убеждая их в том, что Италия для Австрии — «ахиллесова пята, а не щит Аякса». Одновременно министр иностранных дел Британии предпринял попытку отстранить Францию от участия в итальянских делах, опасаясь чрезмерного усиления ее влияния, а также возможности австро-французской войны.

Суть дипломатии Пальмерстона точно уловил американский дипломат Г. Киссинджер: «Конечно, многочисленные разовые союзники Великобритании преследовали собственные цели, как правило, заключавшиеся в расширении сфер влияния или территориальных приобретениях в Европе. Когда они, с точки зрения Англии, переходили за грань приемлемого, Англия переходила на Другую сторону или организовывала новую коалицию против прежнего союзника в целях защиты равновесия сил. Ее лишенная всяких сантиментов настойчивость и замкнутая на самое себя решимость способствовали приобретению Великобританией эпитета «Коварный Альбион». Дипломатия подобного рода, возможно, и не отражала особо возвышенного подхода к международным делам, но зато обеспечивала мир в 'Европе».

В конце декабря 1851 года Пальмерстон получил отставку. Современники расценили его уход из кабинета Джона Рассела как конец и без того затянувшейся политической карьеры. Однако они ошибались.

Крымскую войну лорд Генри встретил на посту министра внутренних дел в кабинете Эбердина. Используя свой авторитет знатока внешней политики, сохранившиеся контакты с дипломатами и хорошие отношения с главой Министерства иностранных дел Кларендоном., Пальмерстон уже с весны 1853 года стал влиять на внешнюю политику Англии.

Он убеждал Стрэтфорда-Каннинга, английского посла в Турции, вся--чески поощрять султана к несговорчивости в спорных с Россией делах. Чтобы усилить переговорную позицию Великобритании, он направил Королевский военно-морской флот к самому входу в Черное море. Это подвигло Турцию объявить войну России. Великобритания и Франция поддер^ жали Порту. ,

Пальмерстон искал предлог, чтобы не допустить Россию к проливам. И как только война разразилась, британские боевые корабли вошли в Черное море и стали уничтожать русский черноморский флот. Англо-французские войска высадились в Крыму, чтобы захватить русскую военно-морскую базу Севастополь.

В 1855 году 70-летний Генри Пальмерстон достиг желанной цели — возглавил кабинет министров. По словам У. Уайта, он выглядел тогда лет на

358

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛО?

СТРЭТФОРД-КАННИНГ

359

пятьдесят, «всегда двигался быстрым шагом» и если как бы дремал ; мя дебатов, то это был сон кошки, «сторожащей мышиную норку».

Лорд Генри создал и возглавил специальный военный комитет. Он'| звал союзников и нейтралов увеличить вклад в «общее дело», — такой диционный путь, отлаженный британской дипломатией еще в XVIII Хорошей помощью в войне с Россией стало присоединение к союз* Пьемонта, отрядившего несколько полков в Крым.

21 ноября 1856 года английским и французским дипломатам уд подписать договор со Швецией, предусматривавший ее возможное; в войне. Теперь от Российской империи предполагалось отторгнуть; только Прибалтику, но и Финляндию. Английская дипломатия предпр мала энергичные шаги, чтобы вовлечь в войну Австрию.

Заключенный 18 марта 1856 года на Парижском конгрессе мир за сировал превосходство Великобритании в борьбе за господство на Бли Востоке. В апреле Пальмерстон получил высший британский орден. 2Й его приветствовали лондонцы, громко отметившие победу.

Вскоре после Парижского конгресса началась Англо-персидская 1 Британские войска быстро стали теснить силы иранцев. Мир, подписав в марте 1857 года, обеспечил Великобритании новые возможности для; нейшей экспансии. '

В начале июня в Британии стало известно о «беспорядках» и в Индии. В конце 1857 года Пальмерстон много внимания уделял подг билля о введении «прямого правления» короны в Индии. В феврале 18581 парламент принял закон, согласно которому управление Индией переход от Ост-Индской компании к британской короне.

Несмотря на успехи Пальмерстону вскоре пришлось расстаться с ка нетом на Даунинг-стрит. Причиной тому послужило покушение Орсинй Наполеона III. Террорист изготовил бомбу в Англии, и Париж обви британские власти в потворстве заговорщикам. Пальмерстон, всегда с да зрейием относившийся к политической эмиграции, внес в палату оби билль «о заговоре на убийство», вызвавший недовольство общественно

Новый кабинет в феврале 1858 года сформировал Дерби. У Пальме на появилась возможность целиком отдаться своим увлечениям: лоша охоте, путешествиям...

Вернувшись к власти в июне 1859 года, Пальмерстон отдал пор министра иностранных дел Расселу, хотя продолжал вести внешнюю по тику государства.

Во время войны Сардинского королевства с Австрией Пальмерстон| изменил себе. Вытеснение Австрии с Апеннинского полуострова отвеч его давнишней идее переключить внимание руководителей Габсбурге» империи на Восток и Юго-Восток. «Я верю в объединение Италии... и < таю такой результат наилучшим для Италии и для Европы», — заявлял I

Пытаясь ослабить активность Франции на Ближнем Востоке и поЦ рвать ее позиции в Европе, Пальмерстон охотно поддерживал наполеон^ скую авантюру в Мексике. Первоначально после заключенного в октя 1861 года соглашения Англия, Испания и Франция предприняли совме ную интервенцию против мексиканского народа. В апреле 1862 года Бри ния и Испания благоразумно вывели свои войска из Мексики, а францу приступили к тому, что английский посол в Париже назвал попыткой «* лонизировать эту страну». 22 декабря 1863 года Пальмерстон убеждал Рас

0 том, что не в интересах Англии добиваться от Наполеона III прекращения «его мексиканской затеи. Это безопасный клапан для выхода его пара, нужный для предотвращения взрыва в Европе».

Несмотря на почтенный возраст лорд Генри совершал прогулки верхом по Гайд-парку. По Лондону ходили легенды о его фантастическом аппетите. Женился он лишь в 1839 году на овдовевшей 54-летней графине Эмилии Купер, с которой был близок давно. Пальмерстон слыл в обществе весьма искусным обольстителем, однако с женитьбой не спешил, возможно, потому, что его первая попытка в 1823 году оказалась неудачной. ^

Пальмерстон по-прежнему занимался внешней политикой. После смерти датского короля на соединенные с Данией Голштинию и Шлезвиг стали претендовать также Австрия и Пруссия. Осенью 1863 года британская дипломатия решала две взаимосвязанные задачи в шлезвиг-голштинском вопросе. С одной стороны, она добивалась от Дании уступок в деле управления герцогствами, на чем настаивали Австрия*й Пруссия; с другой — Министерство иностранных дел пыталось предотвратить военное выступление германских государств против Дании.

После начала германо-датской войны кабинет принял решение соблюдать нейтралитет. В конце 1864 года Пальмерстон высказывался уже в пользу того, чтобы «Германия стала сильной, чтобы она оказалась способной дер-, жать в узде обе воинствующие и амбициозные державы — Францию и Россию». Лорд Генри поддержал Пруссию в ее споре за Шлезвиг и Голштинию, предпочитая «видеть их включенными в состав Пруссии, чем превращенными в еще один астероид европейской системы».

Пальмерстону не удалось дожить до создания ею Германской империи. 18 октября 1865 года за два дня до своего 81-летия он умер. Его последние слова были: «Это статья 98, теперь перейдем к следующей». Судьба всегда благоволила к Пальмерстону, и на сей раз она дала ему тихую и своевременную смерть. Газета «Тайме» утверждала, что «не было другого государственного деятеля, более полно олицетворявшего Англию, чем лорд Пальмерстон», что страна «потеряла человека, который был величайшим деятелем из живущих на земле». В ответ французскому корреспонденту, заявившему, что если бы он не был французом, то хотел бы стать англичанином, Пальмерстон написал, что «если бы он не был англичанином, то хотел бы им быть». Лорду Пальмерстону принадлежит удивительное достижение. В течение 58 лет он являлся членом парламента (уступив по этому показателю только Гладсто-ну и Черчиллю) и 48 лет занимал министерские посты — абсолютный рекорд.

ЧАРЛЗ СТРЭТФОРД-КАННИНГ

(1786-1880)

Лорд Редклифф, британский дипломат. Работал в британских миссиях

в Дании, Швейцарии, США, Испании. Более двадцати лет представлял

интересы Великобритании в Турции, оказывая сильное влияние

на ее политику (1810—1858, с перерывами).

Чарлз Стрэтфорд-Каннинг родился 4 ноября 1786 года в Лондоне в семье банкира. Он получил престижное образование, окончив Итонский колледж

360

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМА!

и Королевский колледж в Кембридже. Чарлз был двоюродным братом дж джа Каннинга, министра иностранных дел Англии. В 1807 году Джордж зач

лил его на службу во внешщ литическое ведомство.

В 1810-1812 годах Ст форд-Каннинг являлся-пове, ным в делах Великобрдгащ Турции, играл роль посреди при заключении Бухаресте* мирного договора между Ро и Турцией (1812). Договор печил нейтралитет Турции в ] ско-французской войне и по: лил сосредоточить все силы) отражении наполеоновской рессии. В 1814—1818 годах СТЕ форд-Каннинг был послании! Великобритании в Швейцар Он разработал проект о веч нейтралитете Швейцарской федерации, который был утве! ден 20 марта 1815 года на В ком конгрессе. Стрэтфорд _, ствовал в его работе в составе! глийскойделегации. Следующим назначением британского дипломата стали США где он я ходился в течение четырех лет (1820-1823). При отъезде Стрэтфорда-Канш! га из Вашингтона государственный секретарь Д.К. Адаме дал ему следую! характеристику: «Он является гордым, темпераментным англичанин больших и своеобразных способностей, упрямый и щепетильный склою к властному тону, который мне часто приходилось исправлять тем же мет дом. Из всех иностранных представителей, с которыми мне приходилось име дело, он был человеком, который больше всех испытывал мои нервы» Опт форд-Каннинг до конца отстаивал свою принципиальную позицию невзир на авторитеты. В качестве представителя Великобритании он доставил нема хлопот американскому государственному секретарю.

С падением кабинета Каслри (1822) и приходом на пост министра ик странных дел Дж. Каннинга правоконсервативная политика тори уступ* место более либеральной политике. ,

В 1824 году Стрэтфорд-Каннинг получил назначение в Турцию но сн^ чала он был направлен в Санкт-Петербург для обсуждения вопроса о ницах в Северной Америке.

В январе - феврале 1826 года английский дипломат встречался с пр ставителями греческого Временного правительства, затем с министра* Порты. Результаты его переговоров были использованы А. Веллингтона при выработке статей Петербургского протокола (1826) о совместных де* ствиях держав с целью умиротворения Греции.

Стрэтфорд-Каннинг продолжает активно участвовать в переговорах л греческому вопросу с Россией и Турцией. В том, что Греция обрела незав* симость, есть и его заслуга.

цАРЛЗ СТРЭТФОРД-КАННИНГ

361

В 1831 году Пальмерстон послал Стрэтфорда со специальной миссией в Стамбул и Грецию. По возвращении в Лондон (1832) дипломат представил обстоятельный доклад о положении восточных дел после Адрианопольского ^ира, подробно останавливаясь на отношениях Турции и России. Пальмерстон после этого решил назначить Стрэтфорда послом в Петербург. Однако Николай I, осведомленный об антирусских настроениях Стрэтфорда-Каннинга, настоял на его замене.

Во время очередного посольства в Турции (1841—1851, кроме 1847 года) Стрэтфорд стал близким другом султана Абдул-Меджида I, пришедшего к власти в 16-летнем возрасте после смерти всесильного Махмуда (1839). По словам Стрэтфорда, наклонности Абдул-Меджида «побуждали его к Проведению реформ, основываясь на умеренных и либеральных принципах*. Стрэтфорд-Каннинг подружился с юным Абдул-Меджидом и с самого начала оказывал огромное влияние на проводимую им политику.

Британский дипломат, твердый в своих протестантских убеждениях, проявил себя как ревностный сторонник и защитник христиан. Он протестовал, когда молодой армянин и молодой грек, ранее принявшие ислам, вернулись в христианство и были один за другим казнены за свое вероотступничество. Он в конце концов склонил султана лично «сказать свое царственное слово, что отныне христианство не должно терпеть оскорбления в его владениях и христиане не должны тем или иным образом преследоваться за их религию». Заверение было распространено по провинциям империи в форме публичной декларации. Султан получил поздравительное письмо от королевы Виктории. С этого времени Стрэтфорд-Каннинг стал для турок новообращенным. Для христиан он был падишахом падишахов.

Пришло время, когда «Великий Элчи» (Великий посол, как его прозвали турки) понял, что фатальной слабостью и султана, и великого визиря Решида была нерешительность. К тому же само общество, из-за своей отсталости, оказалось не готово к реформам. Значит, как отметил Стрэтфорд, «большая игра в улучшения на сегодня полностью закончена, и... мне невозможно скрывать, что главная цель моего пребывания здесь исчерпала себя».

В результате Стрэтфорд-Каннинг вернулся в Англию летом 1852 года, где был удостоен титула лорда Редклиффа. Перед отъездом он выслушал слова благодарности за его труд от армян-протестантов, греков, американских миссионеров и торговых кругов Стамбула и Смирны. Дипломат думал, что никогда больше не вернется в Турцию. Однако не прошло и года, как он снова оказался там. Османская империя вновь пошла на серьезное столкновение с Россией.

Задачей русской политики в начале 1853 года было восстановление преобладавшего влияния России в Турции. В конце февраля 1853 года в Стамбул был послан чрезвычайный посол князь Меншиков. Официальные переговоры с Портой начались 16 марта 1853 года. В обмен на постоянный союз, предложенный султану, царь требовал, чтобы тот признал его законным покровителем православной церкви5 в Оттоманской империи. Так как руководители этой церкви пользовались большими светскими правами и повелевали в Турции двенадцатью миллионами подданных султана, было ясно, что подчинение Абдул-Меджида требованиям царя было бы равносильно настоящему отречению.

Министр иностранных дел Великобритании лорд Кларендон направил в Стамбул Стрэтфорда-Каннинга. «Энергичнейшим и умнейшим из дипло-

362

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОЛ

СТРЭТФОРД-КАННИНГ

363

матических врагов Николая» называет Стрэтфорда автор одного из на лее известных сочинений о Крымской войне академик Е.В. Тарле. Каб предоставил ему очень большие полномочия вплоть до права вызова бри ской эскадры в случае, «если угроза нависнет над турецким правительств 5 апреля 1853 года английский посол прибыл в Стамбул и застал с на в паническом состоянии.

Дилетант в дипломатии, Меншиков не мог равняться с осто^ожь, опытным Стрэтфордом-Каннингом. Для английского дипломата не с< вило труда узнать содержание проекта русско-турецкой конвенции. Пос| ку глава лондонского кабинета Эбердин не желал обострения дела, бр ский посол счел необходимым внести в документ изменение. Передав» в Лондон, он исказил формулировку первой статьи. Под пером англи* го дипломата право русского правительства, как и в прошлом, «делать ] ставления» турецкому правительству в пользу православной церкви прг тилось в право «давать распоряжения». В подобной редакции документ 4 обретал повелительный характер и придавал восточной политике Рс особую агрессивность, что, по расчетам Стрэтфорда-Каннинга, до., было вызвать раздражение в кабинете и обеспечить Пальмерстону и Кла дону перевес в полемике с колебавшимся лордом Эбердином. Расчет < дался. Лондонские газеты не замедлили объявить, нто царь хочет рай,*» жаться судьбами 12-миллионного православного населения ОсмансЦ империи.

В течение нескольких недель Стрэтфорд-Каннинг притворялся, ^ верит, что царскому послу поручено вести переговоры о Черногории >. «святых местах». Путем полной ликвидации споров по этим двум пунктац хотел отнять у Меншикова веский повод для разрыва с Турцией. Сделать? было легко. Черногорский вопрос был благодаря Австрии урегулирован; с февраля, и представитель царя должен был признать, что к нему не < возвращаться.

Почти весь апрель прошел в довольно спокойных переговорах Мет кова с турецким правительством. Стрэтфорд-Каннинг советовал султ, уступать русским до последней возможности, но при этом не допустить тай формулировки уступок, которая предоставляла бы царю право вмешива ся в отношения султана со своими православными подданными, что кащ и составляло основную задачу Меншикова. Таким образом, тактика лс Стрэтфорда-Каннинга заключалась в том, чтобы вынудить русского пс™, обнажить подлинные цели царской политики. Лорду Редклиффу было яе| что Меншиков начнет настаивать на таких требованиях, которые бу| носить явно агрессивный характер, и тогда Англия и Франция поддера Турцию.

События апреля — мая 1853 года в Стамбуле развивались по плану С,^ форда-Каннинга. Меншикову ничего не оставалось, как либо уехать, л» открыто заявить о своих требованиях. Николай I попал в ловушку. Он 1 дипломату сделать решительный шаг и вырвать у султана своего рода I чение, предъявив ему ультиматум.

Меншиков так и поступил. Но его ультиматум, как и другие, более «* промиссные предложения, были отвергнуты турецкой стороной. Российск посол начинал понимать истинную роль Стрэтфорда в переговорах. «Дс рожелательство» лорда Редклиффа по отношению к России, по выражен», Меншикова, «миновалось», как только были решены «чисто церковш

Г^просы». Светлейшему князю сделалось ясно, что упорство, которое : ста-• ли проявлять турки, в значительной степени объяснялось мощной поддср-

й и советами «Великого Элчи».

В конце концов Меншиков, объявив о прекращении переговоров и .' разрыве дипломатических отношений с Портой, 21 мая 1853 года докинул

По совету Стрэтфорда султан поспешил издать фирман, гарантировав-ший права и привилегии христианских церквей, но в особенности №* преимущества православной церкви. В ответ Николай издал ™?«*"™™*: : "то он должен защищать неправославную церковь в Турции. Цар»итеЛо№ верить, что Стрэтфорд-Каннинг проводит собственную линию, ["СХДОЩУ-Юся с политикой лондонского кабинета. Он продолжал наде ять ы падные державы не вмешаются в русско-турецкий конфликт, ска перешли через Прут и вступили в Молдавию. Рвпппе Запад-

Разрыв России с Турцией произвел сильное впечатление в слрш* =• - ^ ные державы для поддержания равновесия сил не могли не *°, * появилась подства России на Балканах и Ближнем Востоке. В июле 1853 года ™™*""~ Венская нота. От имени Австрии, Англии, Франции, Пруссии ноту НА I у вили в Петербург и в Стамбул. Суть документа заключалась в том, чье • ы ^~ ные вопросы русско-турецких отношений ставились под контроль дср*»в, подписавших Венскую ноту. Учнав о Венской

Николай сразу же согласился с предложением держав. УЗН ноте, Стрэтфорд-Каннинг начал подводить дипломатическую мину V срыва соглашения. Он убедил султана Абдул-Меджида отклонить в е» скую ноту, а сам составил, якобы от имени Турции, другую, которую ц р ^ Многие указывали, что Турция отказалась признать документ по _*" Рчто форда-Каннинга; эта критика не прекратилась, даже когда выясиш Турция была права. того

По существу, Венская нота совпадала с проектом туро к' ^' * г со_ чтобы оправдать отказ турок от принятия ноты, Стрэтфорд- Венская слался на заявление российского канцлера Нессельроде о том, нота предоставляла России право покровительства над православн к™ ™~ родами Турции. Такая произвольная интерпретация и в самом д дотировала Венскую ноту. л „.,„,,,*„„

Под давлением турецкого общественного мнения СУЛ™" * ^чинать объявил войну России; но по настоянию Стрэтфорда он не с больше военных действий. Когда же союзный флот прошел проливы, и»41 не удерживало Турцию; 23 октября турецкие войска переправились чс^ Дунай и уничтожили несколько русских солдат. „ж-иие. Война

В Крымской войне Россия, как известно, потерпела п°Раж^"и~ °™" закончилась подписанием Парижского мира (1856), оформи ш Англии и ее .союзников.

В промежутке между окончанием Крымской войны и _ Парижского договора Стрэтфорд работал над новой «Харти е" , нмп„, Османской империи». В начале 1856 года она была провозглашена в импер ском рескрипте, хатт-и-гумаюне. «Хартия...» провозглашала^^вдыяи равный статус всех османских подданных в отношении такил ,

налогообложение, образование, правосудие, владение

право занимать государственные должности и т. Д- В Д°п°лн гтпямн-

дусматривала реформирование финансовой и денежной систем ы

364

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМА!

меры поощрения торговли и сельского хозяйства, строительство дор каналов.

Хартия действительно была включена в статьи Парижского догов что подразумевало признание «щедрых намерений султана в отнс христианского населения его империи». Но механизма для реализации: го положения предусмотрено не было. Без иностранного нажима, счк Стрэтфорд-Каннинг, Порта «уступит своей прирожденной лености и ( вит фирман о реформе... безжизненной бумагой, ценной только как изло ние здравых принципов». Отсюда его замечание по поводу подписания I рижского договора: «Я скорее отрубил бы себе правую руку, чем подпи| этот договор».

Перед тем как покинуть Турцию, Стрэтфорд-Каннинг от имени ко левы Виктори» вручил султану Абдул-Меджиду орден рыцаря Подвязки.< бопытно, что с голубой лентой Святого Георгия султан был форма обязан, будучи сувереном ислама, следовать примеру мученика и Христа.

В 1858 году лорд Редклифф отбыл в Англию. До конца жизни он засе в палате лордов. В ноябре 1869 года прославленный дипломат, немало < давший, чтобы сблизить позиции Востока и Запада, получил от короле орден Подвязки. В свободное время он писал сочинения о восточном ] зисе (1875—1878). Стрэтфорд-Каннинг пережил своего единственного сь поэтому титул лорда Редклиффа угас вместе с его смертью, которая пос довала 14 августа 1880 года во Франте в графстве Сассекс.

АЛЕКСАНДР МИХАЙЛОВИЧ ГОРЧАКОВ

(1798-1883)

Князь, российский дипломат и государственный деятель. Министр

иностранных дел (1856—1882). В 1870 году добился отмены ограничений пр

России на Черном море. Сыграл значительную роль при заключении Союз

трех императоров (1873).

Александр Михайлович Горчаков родился 4 июня 1798 года в Гапса Его отец, князь Михаил Алексеевич, был генерал-майором, мать, Еле Васильевна Ферзей, — дочерью полковника. Александр Михайлович щ надлежал к старинному дворянскрму роду, ведущему свое начало от Рюр ковичей. В семье было пятеро детей — четыре дочери и сын. Характер слу бы отца требовал частых переездов: Горчаковы жили в Гапсале, Ревел Петербурге.

Окончив гимназию в Петербурге, Горчаков в 1811 году поступил в 1 скосельский лицей, где успешно постигал не только гуманитарные, но' же точные и естественные науки. Уже в годы учебы он избрал своей буд профессией дипломатию. Его кумиром был дипломат И.А. Каподистри «Прямой характер его [Каподистрии] не способен к придворным интрига Желал бы я служить под его начальством», — говорил Александр.

Учился он вместе с А.С. Пушкиным. Великий поэт посвятил свое* однокласснику стихотворение, в котором предсказал ему блестящее буд шее: «Тебе рукой Фортуны своенравной указан путь и счастливый и ела

АЛЕКСАНДР МИХАЙЛОВИЧ ГОРЧАКОВ

365

ный». Горчаков сохранил с Пушкиным дружеские отношения на всю жизнь. Возвращаясь в 1825 году в Россию и проезжая через Псковскую губернию, Он встретился с другом юности, отбывавшим ссылку, хотя этот поступок был чреват для него неприятностями. А ведь молодой дипломат материально полностью зависел от получаемого им жалованья, так как он отказался в пользу сестер от своей доли наследства.

В 1817 году Горчаков блестяще окончил Царскосельский лицей и в чине титулярного советника начал дипломатическую карьеру. Его первым учителем и наставником был граф ' И.А. Каподистрия, статс-секретарь Министерства иностранных дел по восточным и греческим делам. Вместе с Каподист-рией и другими дипломатами Горчаков находился в свите царя на конгрессах Священного союза в Троппау, Лайбахе и

Вероне. В качестве атташе он выполнял дипломатические поручения царя. Александр I был к нему благосклонен и «всегда отмечал как одного из лучших питомцев лицея».

В 1820 году Горчакова направили секретарем посольства в Лондон. В 1822 году он стал первым секретарем посольства, а в 1824 году ему пожаловали чин надворного советника.

Горчаков оставался в Лондоне до 1827 года, затем его перевели на должность первого секретаря в Риме. В следующем году молодой дипломат стал советником посольства в Берлине, а^затем в качестве поверенного в делах он вновь оказывается в Италии, на этот раз во Флоренции и Лукке — столице Тосканского государства.

В 1833 году по личному распоряжению Николая I Горчаков был направлен в Вену в качестве советника. Посол Д. Татищев поручал ему ответственные задания. Многие донесения, шедшие в Петербург, составлялись Горчаковым, За дипломатические успехи Горчаков был пожалован в статские советники (1834). В 1838 году Горчаков женился на Марии Александровне Урусовой, вдове И.А. Мусина-Пушкина. Семья Урусовых была богата и влиятельна. Горчаков оставил службу в Вене, возвратился в столицу. Решение Горчакова подать в отставку объясняется тем, что у него не сложились отношения с главой МИДа Нессельроде.

Лишь в 1841 году Александр Михайлович получил новое назначение и отправился чрезвычайным посланником и полномочным министром в Вюртемберг, чей король Вильгельм II находился в родственных отношениях с Николаем I. Задача Горчакова сводилась к поддержанию авторитета РОССИИ как покровительницы германских стран.

366

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТ1

Революции 1848—1849 годов, охватившие Европу, застали диплома^ Штутгарте. Горчаков не одобрял революционных методов борьбы. < о митингах и демонстрациях в Вюртемберге, он советовал охранять Рос от взрыва, подобного западноевропейскому.

В 1850 году Горчаков получил назначение чрезвычайным посланник и полномочным министром при Германском союзе (столицей был Фр фурт-на-Майне). При этом он сохранил пост в Вюртемберге. Торча добивался сохранения Германского союза как организации, сдерживав!] усилия Австрии и Пруссии — двух соперничавших держав — выступать в I объединителя Германии.

В июне 1853 года в Баден-Бадене умерла жена Горчакова, с которой прожил пятнадцать лет. На его попечении остались двое сыновей и дети первого брака жены.

Вскоре началась Крымская война. В это трудное для России вр Горчаков проявил себя дипломатом высочайшего класса. В июне 1854 ] его направили послом в Вену. На стороне Турции тогда выступили Англ и Франция, а Австрия, не объявляя России войны, помогала державам) тирусекого блока. В Вене Горчаков убедился в коварных замыслах Авст. направленных против России. Особое беспокойство у него вызывали ПОЁ ки Австрии привлечь на свою сторону Пруссию. Он сделал все, чт Пруссия осталась нейтральной.

В декабре 1854 года послы всех воюющих держав и Австрии собрались конференцию, Россию на ней представлял Горчаков. На многочислен» заседаниях конференции, продолжавшихся до весны 1855 года, он пыта смягчить жесткие требования держав. Российский дипломат вступил в т ные переговоры с графом Морни, доверенным лицом Наполеона III. Уз об этом, представители Австрии обратились в Петербург к Александру ] добились от него принятия своих условий, так называемых «пяти пун* Горчаков же считал, что продолжение переговоров с Францией позвол* бы России заключить мир на более выгодных для нее условиях.

На Парижском конгрессе, завершившем свою работу 18 (30) мац 1856 года, Россия подписала договор, зафиксировавший ее поражение Крымской войне. Самым тяжелым условием Парижского мира была ста* о нейтрализации Черного моря, по которой России запрещалось иметь т военный флот и строить прибрежные оборонительные сооружения.

После поражения в Крымской войне 15 апреля 1856 года Министер иностранных дел возглавил Горчаков. Александр II, отдавая должное опыту, таланту, уму, остановил свой выбор именно на нем, несмотря | попытки Нессельроде помешать этому назначению.

Историк С.С. Татищев с назначением Горчакова связывал «крутой 1 ворот во внешней политике России». Новое направление внешней поли! ки было обосновано министром в докладе Александру II и изложено в 1 куляре от 21 августа 1856 года. В нем подчеркивалось желание российски правительства посвятить «преимущественную заботливость» внутренн^ делам, распространяя свою деятельность за пределы империи, «лишь кои того безусловно потребуют положительные пользы России». И, наконе знаменитая фраза: «Говорят, Россия сердится. Нет, Россия не сердится, а < средоточивается».

Сам Горчаков в отчете о работе министерства за 1856 год объяснял: так: «Россия мысленно сосредоточивалась не из чувства задетого самол

АЛЕКСАНДР МИХАЙЛОВИЧ ГОРЧАКОВ

367

бия, а с осознанием силы и своих подлинных интересов. Однако она не отказывалась ни от попечения о своем достоинстве, ни от ранга, принадлежавшего ей среди великих держав Европы». Более того, политика воздержания, которой решено было следовать, вовсе не исключала для российской дипломатии изучения возможностей и подготовки к заключению новых союзов, не принимая, однако, никаких обязательств в отношении кого-либо, пока собственные национальные интересы ей этого не предпишут».

Горчаков стремился проводить «национальную» политику, не жертвуя интересами России во имя чуждых ей политических целей, в том числе целей Священного союза. Он первым в своих депешах стал употреблять выражение: «государь и Россия». «До меня, — говорил Горчаков, — для Европы не существовало другого понятия по отношению к нашему Отечеству, как только «император». Нессельроде укорял его за это. «Мы знаем только одного царя, говорил мой предместник: нам дела нет до России».

«Князь представляет собой одного из самых выдающихся государственных деятелей, — писал о Горчакове в дневнике в 1856 году сардинский пове^ ренный в делах в Петербурге Филиппе Ольдоини, — это сугубо русский и либеральный министр, разумеется, в той мере, в какой это возможно в его стране... Человек он умный и приятный, но очень вспыльчив...»

Борьба за отмену ограничительных статей Парижского трактата стала стратегической целью внешнеполитического курса Горчакова на ближайшие полтора десятилетия. Для решения этой главной задачи нужны были союзники.

Александр II склонялся к сближению с Пруссией, но Горчаков признавал недостаточным союз со слабейшей из великих держав для возвращения России ее прежнего положения в Европе. Достижение положительного результата он связывал с тесным сотрудничеством с Францией. Александр II согласился с доводами дипломата. Горчаков предписывал российскому послу в Париже Киселеву передать Наполеону III, что Россия не будет мешать Франции завладеть Ниццей И Савойей.

Наполеон III, проводивший дипломатическую подготовку к войне с Австрией, также нуждался в скорейшем подписании русско-французского союза. В результате многочисленных встреч, споров и компромиссов 19 февраля (3 марта) 1859 года в Париже был подписан секретный русско-французский договор о нейтралитете и сотрудничестве. И хотя Россия не получила поддержки Франции при пересмотре статей Парижского мира, этот договор позволил ей выйти из изоляции, в которой она находилась после поражения в войне с Турцией.

В начале 1860-х годов Горчаков занимал видное положение^ правительстве и оказывал большое влияние не только на внешнюю политику, но и на внутренние дела страны, выступая за проведение умеренных буржуазных реформ. Российскому министру был присвоен чин вице-канцлера (1862), а затем государственного канцлера (Щ67).

Горчаков был искушен в искусстве дипломатической игры. Остроумный и блестящий оратор, он владел французскими и немецкими языками и, по свидетельству О. Бисмарка, любил блеснуть этим. «Горчаков, — писал французский политический деятель Эмиль Олливье, — обладал умом возвышенным, большим, тонким, и его умение использовать дипломатические уловки не исключало лояльности. Он любил играть с противником, приводить его в замешательство, захватывать врасплох, но никогда не позволял себе

368

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАХ!

ЛЕКСАНДР МИХАЙЛОВИЧ ГОРЧАКОВ

369

обращаться с ним грубо или его обманывать. Ему не приходилось прибег к репризам и хитростям, так как его замысел был всегда ясен и лишен: док. С очень немногими из дипломатов общение было так легко и наде Олливье относил к главным недостаткам Горчакова следующее: «Все готовый к конференциям, конгрессам, где говорят или пишут, он был : нее готов к акции быстрой, дерзкой, рискованной, могущей привести борьбе. Мужественный риск героических предприятий его пугал и, хотя < доставало достоинства, первым движением было уклониться от них, пр крывшись снисходительностью, а если нужно и робостью».

Горчаков обновил состав министерства, отстранив многочислен* иностранцев и заменив их русскими людьми. Большое значение придав Горчаков историческим традициям своей страны и опыту ее дипломат Образцом дипломата он считал Петра I. Обладая несомненным литерат ным талантом, Горчаков так изящно составлял дипломатические докуме ты, что они нередко напоминали художественные произведения.

В 1861 году началось восстание в Польше, целью которого было вс новление Королевства Польского из российских земель. В июне 18631 западные державы обратились в Петербург с предложением созвать европе скую конференцию государств, подписавших трактаты 1815 года. Горча заявил, что польский вопрос — внутреннее дело России. Он предписал ру ским послам за границей прекратить все переговоры с европейскими гос дарствами по польским делам.

В начале 1864 года польское восстание было подавлено. Наибольш^ выгоды при этом извлекла Пруссия: ее активная поддержка действий Росся сблизила позиции двух стран.

Горчаков участвовал также в решении проблемы русских колоний! Северной Америке — Аляски, Алеутских островов и западного побережья) 55-го градуса-северной широты.

16 декабря 1866 года с участием царя состоялось совещание, на кота ром присутствовали инициатор продажи Аляски великий князь Констал тин Николаевич, А.М. Горчаков, Н.Х. Рейтерн, Н.К. Краббе, посол сии в США Э.А. Стакль. Все они безоговорочно высказались за продаа российских владений США. Царское правительство знало о наличии • золотых россыпей, но именно это таило в себе немалую опасное! «Вслед за армией вооруженных лопатами золотоискателей могла прийч армия вооруженных ружьями солдат». Не имея на Дальнем Востоке н| значительной армии, ни сильного флота, учитывая тяжелое финансовс положение страны, сохранить колонию было невозможно. Договор продаже Аляски за 7 миллионов 200 тысяч долларов (11 миллионов руС лей) был подписан 18 марта в Вашингтоне и в апреле ратифицирова Александром II и Сенатом США.

В ходе переговоров в 1866—1867 годах стало очевидным, что Россия н| может рассчитывать на поддержку Франции. Горчаков пришел к выводу, «серьезное и тесное согласие с Пруссией есть наилучшая комбинация, если не единственная».

В августе 1866 года из Берлина в Петербург приехал генерал Э. Мантей^ фель, доверенное лицо Вильгельма I. В ходе беседы с ним была достигну устная договоренность о том, что Пруссия поддержит требования России < отмене наиболее тяжелых статей Парижского трактата. Взамен Горчаков пообещал придерживаться благожелательного нейтралитета во время обгье4

дянения Германии. В 1868 году последовало устное соглашение, фактически имевшее силу договора.

Горчаков был сторонником осторожных действий. Он считал, например, что на Востоке следует занимать «оборонительную позицию»: «морально руководить движением» на Балканах, «предупреждать кровопролитные битвы и всякий религиозный фанатизм». Горчаков предписывал дипломатам «не втягивать Россию в осложнения, которые могут помешать нашей внутренней работе».

Однако «оборонительная» тактика Горчакова встречала противодействие у так называемой национальной партии, которую возглавляли военный министр Милютин и посол в Стамбуле Игнатьев. Они призывали к активным действиям на Ближнем Востоке, в Центральной Азии, на Дальнем Востоке. Горчаков согласился с их доводами о допустимости военного наступления в Средней Азии. Именно при Горчакове в основном совершилось присоединение к России Средней Азии.

В июле 1870 года началась Франко-прусская война, в которой Россия заняла нейтральную позицию. Горчаков надеялся на поддержку Бисмарка при пересмотре условий Парижского договора.

Французская армия потерпела поражение, которое изменило политическую обстановку в Европе. Горчаков заявил царю, что самое время возбудить вопрос о «справедливом требовании» России. Главный «гарант» Парижского трактата — Франция потерпела военный разгром, Пруссия обещала поддержку; Австро-Венгрия не рискнула бы выступить против России из опасения подвергнуться новому нападению Пруссии. Оставалась Англия, которая всегда избегала единоличных военных действий.

Причем Горчаков настаивал на немедленных действиях, утверждая, что решение следует принимать до окончания франко-прусской войны. «Пока длилась война, мы могли с большей уверенностью рассчитывать на добрую волю Пруссии и на сдержанность держав, подписавших трактат 1856 года», — отмечал министр в отчете императору. По предложению военного министра Д.А. Милютина было решено ограничиться заявлением об отмене статей трактата, относящихся к Черному морю, но не касаться территориальных

требований.

19 (31) октября 1870 года Горчаков через русских послов за границей передал правительствам всех государств, подписавших Парижский трактат 1856 года, «Циркулярную депешу». Россия заявляла, что Парижский договор 1856 года неоднократно нарушался державами, подписавшими его. Россия не может считать себя более связанной той частью обязательств трактата 1856 года, которая ограничивала ее права в Черном море. В циркуляре отмечалось также, что Россия не намерена «возбуждать восточный вопрос»; она готова выполнять главные начала договора 1856 года и вступщь в соглашение с другими государствами для подтверждения его постановлений или составления нового договора.

Циркуляр Горчакова произвел в Европе эффект «разорвавшейся бомбы». Особенно враждебно встретили его правительства Англии и Австро-Венгрии. Но им пришлось ограничиться словесными протестами. Порта в конце концов осталась нейтральной. Что касается Пруссии, то Бисмарк был «раздражен» выступлением России, но ему оставалось лишь заявить, что поддерживает требование России об отмене «самых неудачных» статей трактата. С целью примирения сторон немецкий канцлер предложил созвать в

370

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТС

БЕНДЖАМИН ДИЗРАЭЛИ

371

Петербурге совещание уполномоченных держав, подписавших дого 1856 года. Это предложение было принято всеми державами, включая Ро сию. Но по просьбе Англии совещание решено было провести в Лондо» Работа конференции завершилась подписанием 1 (13) марта 1871 ге Лондонского протокола, главным итогом которого для России стала отй на статьи о нейтрализации Черного моря. Страна получила право держа военный флот на Черном море и строить военные укрепления на ево по* режье. Горчаков переживал подлинный триумф. Он считал эту победу гла| ным достижением всей своей дипломатической деятельности. Александр [ пожаловал ему титул «светлости».

В мае 1873 года во время визита Александра II в Австрию, первом пс окончания Крымской войны, была подписана русско-австрийская пол и ческая конвенция. Горчаков считал, что конвенция при всей аморфности I содержания «позволила забыть неприятное прошлое... Призраки панслави ма, пангерманизма, полонизма... были сведены до минимальных размеро В октябре 1873 года во время визита Вильгельма I в Австрию был по писан Акт о присоединении Германии к русско-австрийской конвенции. Та; сложилось объединение, получившее в истории название Союза трех импс раторов. Для России смысл Союза трех императоров сводился прежде всег к политической договоренности по балканской проблеме. ,

Но именно балканский кризис 1870-х годов нанес тяжелый удар Союзу трех императоров. Горчаков пытался склонить партнеров поддерж! свой план автономии для Боснии и Герцеговины. Однако призывы европей ских держав решить конфликт мирным путем отвергнуты султаном. В ко* це 1876 года Горчаков признал необходимость военных действий. «Наш традиции не позволяют нам, — писал он в годовом отчете Александру II, • быть индифферентными. Есть чувства национальные, внутренние, прс которых трудно идти».

В январе 1877 года Горчаков заключил с Австро-Венгрией Будапештсу! конвенцию, которая обеспечивала России нейтралитет Австро-Венгрии случае русско-турецкой войны.

Александр II под давлением общественного мнения 12 апреля 1877 год начал войну с Турцией. Война велась под флагом освобождения балкански* народов от власти Турции. При успешном ее завершении Россия рассчиты| вала утвердить свое влияние на Балканах. <

После Адрианопольского перемирия, заключенного 19(31) январ)| 1878 года между Россией и Турцией, Петербург требовал от своих диплбма| тов скорейшего подписания договора с Турцией. Горчаков рекомендовав Игнатьеву придать «акту форму прелиминарного мира», учитывая интере! сы Австро-Венгрии, добиваться согласия с Германией, чтобы помешати англо-германо-австрийскому единству». При всем этом канцлер был реши* телен в балканском, прежде всего, болгарском вопросе. «Особенно тверда стойте на своем во всем, что касается Болгарии», — замечал Горчаков. ; Подписанный 19 февраля (3 марта) 1878 года в Сан-Стефано мир с Тур^ цией, приуроченный к дню рождения Александра II, признавал независим мость Сербии, Румынии, Черногории, широкой автономии Болгарии с вклю^ чением в ее состав Македонии; России возвращалась Южная Бессарабия^ отторгнутая от нее по условиям Парижского трактата.

Против новых планов России, нашедших выражение в Сан-Стефанско»«я договоре, решительно выступила не только Англия, но и Австро-Венгрия*|

Горчаков надеялся на Германию, но на Берлинском конгрессе Бисмарк занял позицию нейтралитета. На этом форуме Горчаков объяснял тяжелое положение своей страны тем, что против нее была «злая воля почти всей Европы». После Берлинского конгресса он писал царю, что «было бы иллюзией рассчитывать в дальнейшем на союз трех императоров», и делал вывод, что «придется вернуться к известной фразе 1856 года: России предстоит сосредоточиться». Он признался Александру II: «Берлинский трактат есть самая черная страница в Моей служебной карьере».

После Берлинского конгресса Горчаков еще три года возглавлял Министерство иностранных дел. Он прилагал все усилия для стабилизации внутреннего положения страны и сохранения «равновесия сил» в Европе. Особое внимание министра было обращено на Балканы, на содействие, как это понимало русское правительство, в становлении там государственности.

Горчаков все чаще болел, и постепенно руководство министерством переходило к другим людям. В 1880 году он уехал за границу на лечение, сохранив пост министра^ Без его участия в Берлине велись русско-герман-> ские переговоры, приведшие к заключению в 1881 году русско-германско-австрийского союза. Отойдя от активной политической жизни, Горчаков встречался с друзьями, много читал и диктовал воспоминания.

Умер Горчаков в Баден-Бадене 27 февраля 1883 года; его похоронили в Петербурге, в фамильном склепе на кладбище Троице-Сергиевой Пример^ ской пустыни.

БЕНДЖАМИН ДИЗРАЭЛИ

(1804-1881)

Iй

Лорд Биконсфилд, британский государственный и политический деятель,

один из основателей консервативной партии. В 1875 году скупил акции

Суэцкого канала, что подготовило фактическую аннексию Египта Англией.

Инициатор созыва Берлинского конгресса (1878). Осуществил аннексию

Кипра (1878).

Бенджамин Дизраэли родился 21 декабря 1804 года в состоятельной еврейской буржуазной семье. Его отец не пожелал заниматься традиционным в семье бизнесом и посвятил свою жизнь литературе.

Дизраэли получил образование в результате упорнейшего самостоятельного труда; предпочтение он отдавал истории. Еще не достигнув совершеннолетия, Бенджамин занялся спекуляциями на бирже и вскоре прогорел. Затем пытался издавать газету — вновь неудача. Длительное путешествие по Средиземноморью и Ближнему Востоку спасло его от долгов,

В 20 ^лет Дизраэли написал роман «Вивиан Грэй», который принес ему славу. Впоследствии он написал целый ряд романов, снискавших любовь читателей.

Дизраэли поставил себе цель к 30 годам стать премьер-министром Великобритании. Но лишь пятая его попытка пройти в палату общин от партии консерваторов; завершилась успешно (1837). Финансовые дела Дизраэли к этому времени пришли в плачевное состояние.

372

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТ*-

В 1852 году он стал министром финансов в кабинете Дерби и лидер палаты общин. Но вскоре тори снова оказались в оппозиции. Очень дол

Дизраэли руководил консерв тивной партией вместе с Эдн дом Стэнли, 14-м графом Дер В 1868 году престарелый Дер ушел в отставку, и в мартр Д* эли возглавил кабинет* мш, строе. Но уже в декабре на выС рах победили либералы, и оказывается в отставке и в опг зиции.

Дизраэли энергично при» мается за реорганизацию кс сервативной партии. Он фор\ лирует программу «демократ ческого торизма» и, в частност, ратует за проведение «твердч внешней политики, особенно^ отношении России», утвержд^ ние «величия Англии». Одщ временно Дизраэли создает •„ фективную структуру и четк механизм консервативнс

партии. В 1874 году консерват*

ры завоевали большинство в палате общин, и Дизраэли стал премьер-миш строи. Он уделял первостепенное внимание колониальным и внешнепол» тическим проблемам, вел работу по расширению империи. «Вопрос это нельзя считать незначительным, — заявил он еще в 1872 году во время сва ей знаменитой речи в Хрустальном дворце. — Он заключается в том, буде те ли вы довольны существованием в качестве уютной Англии, смоделирс ванной и отлитой по континентальным принципам и спокойно ожидающе, неизбежной судьбы, или вы станете великой страной — имперской стра ной, — страной, где ваши сыновья, когда они поднимутся, дойдут до самы4| больших высот и стяжают не только уважение своих соотечественников, н^ и безоговорочное почтение всего остального мира».

Уже через год Дизраэли стал вождем английской нации. Секрет его нес бычайной карьеры, как заметил английский историк Д. Ли, в том, что «ним в правительстве и даже во всей Англии не мог так четко, как Дизраэли| определить цели, а тем более достичь их». «Политика Дизраэли в восточны! делах, так же как и в любом другом внешнеполитическом вопросе, — писг далее этот историк, — заключалась в том, чтобы отстаивать английск» интересы, если это возможно, мирными средствами, но если это абсолв но необходимо, то и угрозой войны».

В конце ноября 1875 года Европа узнала о тайно заключенной сделке имевшей далеко идущие последствия. Английское правительство за бесце* нок скупило все 40% акций Суэцкого канала, принадлежавшие Исмашь паше, предпоследнему хедиву Египта. Египет был в ту пору частью Осман * ской империи, но Дизраэли даже не поставил султана в известность о сделке. Он ловко использовал финансовое затруднение хедива, чтобы поставит

БЕНДЖАМИН ДИЗРАЭЛИ

373

под свой контроль Суэцкий канал — важнейшую международную водную артерию. Русский посол в Лондоне граф Петр Шувалов расценил этот факт как начало новой эпохи в политике Англии — эпохи активного участия в разделе Османской империи и дальнейшего продвижения на Ближний Восток, в район Персидского залива и Красного моря.

Дизраэли был блестящим мастером тайной дипломатии, интриги и казуистических политических хитросплетений. Вскоре он сделал еще одну заявку на неограниченное расширение Британской империи. В апреле 1876 года английская королева Виктория была провозглашена императрицей Индии. Королева не осталась в долгу и уже в августе пожаловала Дизраэли титул лорда Биконсфилда и пэра Великобритании. /

Дизраэли видел британские интересы не только в Египте, но прежде всего в Малой Азии, районе Персидского залива и Красного моря, Сирии, Ливане, Месопотамии, долине Тигра и Евфрата и, наконец, в Афганистане. Но для того, чтобы подчинить себе рынки в этих регионах, необходимо было иметь опорную базу. Такой базой, по мысли Дизраэли, должен был стать Кипр, принадлежавший Османской империи.

В июле 1875 года началось восстание находившихся под властью турок Боснии и Герцеговины. Турки пытались жестоко подавить выступление', что вызвало взрыв негодования в Европе. В начале 1876 года Союз трех импераг торов выступил с так называемым Берлинским меморандумом, предостерегая Турцию против продолжения репрессий.

Английское правительство сразу же отвергло Берлинский меморандум. Дизраэли сказал Шувалову: «С Англией обращаются так, словно мы Черногория или Босния». А своему постоянному корреспонденту леди Брэдфорд он писал: «Равновесия не существует, и если мы не сделаем все, что в наших силах, чтобы действовать совместно с тремя северными державами, они смогут действовать без н|с, что не является приемлемым для государства, подобного Англии». Премьер-министр расценил Берлинский меморандум как первый шаг к разделу Оттоманской империи без участия Великобритании. Дизраэли, придерживавшийся принципа «сохранения независимости и целостности» Османской империи, предложил созвать конференцию, «основанную на территориальном 5(а1иа дио».

В традициях Пальмерстона Дизраэли решил поиграть британскими мускулами. Он ввел Королевский военно-морской флот в Безикскую бухту, расположенную у самого входа в Дарданеллы, — это предшествовало Крымской войне. Дизраэли был'В восторге от своей выдумки. Он считал, что Союз трех императоров, «в сущности, распался, как в свое время распался триумвират в Древнем Риме».

Дизраэли предложил Шувалову решить восточный вопрос без Австро-Венгрии. Обсуждение англо-русской программы продолжалось весь июнь. В конце концов выяснилось, что Дизраэли настаивает, чтобы Россия отказалась от помощи балканским славянам и позволила Турции подавить восстание. Вероятно, Дизраэли преследовал цель довести отношения России и Австро-Венгрии до полного разрыва, которому, как ему казалось, он положил начало, отвергнув Берлинский меморандум.

Дизраэли испытывал сильнейшее давление внутри страны. Зверства турок настроили против них британское общественное мнение, а Гладстон выступал против аморальной политики Дизраэли. Премьер не мог этого не учитывать.

374

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТС

В ноябре 1876 года министр иностранных дел Англии лорд Дерби прел дожил созвать в Стамбуле европейскую конференцию, чтобы заставит Турцию провести реформы. Это предложение было внесено против желанн Дизраэли, который одобрил его только после того, как ему не удалось зак^ лючить союз с Австро-Венгрией против России. Конференция не принесла конкретных результатов. Все реформы были отвергнуты Турцией весьма простым способом: провозглашением конституцией свобод всем населяв^ шим ее народам.

Но Дизраэли давно понял, что раздел Оттоманской империи неизбежен и хотел извлечь из этого максимальную выгоду. Он подписал Лондонски^ протокол 1877 года и присоединился к призыву трех северных дворов к Тур^ ции покончить с бойней на Балканах. Султан, однако, будучи уверен в то что Дизраэли на его стороне независимо от формальных к нему требований отверг и этот документ. Ответом России было объявление войны. Казалось^ Россия одержала дипломатическую победу. Ее поддержали не только Авст^ ро-Венгрия и Германия, но и Франция, не говоря уже о значительной пода держке британского общественного мнения.

Но Дизраэли вел хитроумную игру, исходя из следующего расчета. Тур ция будет упорно отвергать все требования России и держав. В конечном итоге Россия объявит Оттоманской империи войну. Когда стороны измотав ют друг друга, Англия пригрозит царю европейской коалицией и сделает две-три военные демонстрации — и русские вынуждены будут уйти. Турция же! должна будет платить Англии за «спасение столицы и всей империи той| ценой, которую с нее запросят. И, надо заметить, этот план удался.

В течение всей Русско-турецкой войны Англия последовательно провор дила свою политическую линию. Дизраэли изображал из себя «сторонника^ решительных действий», требовал от парламента увеличения военных рас-^ ходов, постоянно заявлял и в палате лордов, и на заседаниях кабинета об| угрозе Стамбулу, Суэцкому каналу и «пути в Индию», делал вид, что Англия| вот-вот начнет военные действия. *

В этот момент Игнатьев потряс всю Европу, объявив об условиях Сан-4 Стефанского мира с Турцией (1878), согласно которому создавалась Большая | Болгария. Сан-Стефанский договор обеспечивал возможности русского! контроля над проливами, что было неприемлемо для Великобритании, щ русский контроль над балканскими славянами, что было неприемлемо для Австрии. Великобритания и Австро-Венгрия объявили о непризнании дого* вора и призвали обсудить балканский вопрос на конгрессе с участием всех; заинтересованных держав. Для России это означало угрозу возврата к коа-' лиции времен Крымской войны.

Вся энергия руководителей английской внешней политики была направлена на достижение главной цели — приобретение так называемой «ком~ А пенсации», которую, как они считали, Англия должна была получить за свой"! нейтралитет в Русско-турецкой войне.

Конгресс был назначен на 13 июня 1878 года. Но еще до его начала Англия и Россия разрешили ключевые вопросы в соглашении, подписанном лордом Солсбери и русским министром иностранных дел Шуваловым 30 мая. В другом сепаратном соглашении Англия обещала Австро-Венгрии, что поддержит австрийскую оккупацию Боснии и Герцеговины. Но, самое главное, 4 июня британским дипломатам удалось заключить секретную конвенцию с Турцией о передаче Англии Кипра.

БЕНДЖАМИН ДИЗРАЭЛИ

375

Впервые в британской истории премьер-министр и министр иностранных дел (Дизраэли и Солсбери) вдвоем отбыли на конгресс за пределы Британских островов, поскольку Дизраэли не желал передоверить завершение согласованных крупных дипломатических договоренностей одному лишь Солсбери. Лорд Биконсфилд также впервые обратился к конгрессу на английском языке, вместо принятого в дипломатии французского.

Когда Бисмарка спросили, кто является центральной фигурой конгресса, тот указал на Дизраэли: «Этот старый еврей и есть тот самый человек». Оба дипломата были прагматиками и терпеть не могли «лицемерной морали». Ни Бисмарк, ни Дизраэли не испытывали ни малейшей симпатии к балканским славянам. Они предпочитали разрешать политические проблемы смелыми и решительными ударами. Бисмарк позднее говорил: «...несмотря на его фантастические романы, с ним было очень легко договориться, через четверть часа уже знаешь, с кем имеешь дело, четко обозначена граница, до которой он может дойти, и стоило слегка подредактировать-его мысли, как все становилось ясно». До самой смерти Дизраэли Бисмарк сохранял с ним дружеские отношения, хотя после конгресса тот вывел его в книге «Граф Феррольский».

«Можно даже утверждать, что Дизраэли является единственным государственным деятелем, которому когда-либо удалось взять верх над Бисмарком, — утверждает американский дипломат Г. Киссинджер. — Дизраэли прибыл на конгресс и занял неуязвимую позицию человека, уже добившегося своих целей, — позицию, которой Каслри наслаждался в Вене, а Сталин — после второй мировой войны. Оставались лишь вопросы, связанные с деталями реализации предшествующей договоренности между Великобританией и Россией, а также сугубо техническая проблема, кто — Турция или новая Болгария — будет контролировать балканские перевалы».

Представители России пытались добиться того, чтобы турецкие войска были выведены из Восточной Румелии, и вообще хотели уклониться от раздела Болгарии. Тогда Дизраэли распорядился подготовить к отходу его специальный поезд — это оружие впервые было использовано в качестве дипломатического приема. Демарш лорда Биконсфилда оказался не только эффектным, но и эффективным. Русская делегация пошла на уступки.

Дизраэли хотел, чтобы о Кипрской конвенции не стало известно до того момента, пока не будет решен вопрос о статусе Батума и судьбе армянских земель Закавказья. В такой обстановке английским дипломатам было легче добиваться от России все новых и новых уступок, с другой — доказывать турецкому правительству, что они защищают интересы Османской империи.

Только после того как Горчаков объявил Батум свободным портом, Англия сообщила о Кипрской конвенции. Представители европейской дипломатии были крайне удивлены опрометчивым шагом турецкого султана. Князь Лобанов-Ростовский писал: «Я сомневаюсь, чтобы султан уступил остров Кипр только для того, чтобы гарантировать свои владения в Азии: вероятно, ему внушили опасения'за владения самим Константинополем, потому что Константинополь для Турции — это все».

Лорды Биконсфилд и Солсбери вернулись в Лондон триумфаторами. Им была устроена торжественная встреча. Королева удостоила «творцов мира» орденов Подвязки.

Консерваторы сочли, что никто лучше Дизраэли не справится с руководством партией и страной. С 1878 по 1880 год премьер-министр Дизраэли

376

100 ВЕЛИКИХ ДИГОЮМАТО1

КАМИЛЛО БЕНСО КАВУР

377

руководил, опираясь на прочное парламентское большинство. Основно внимание он концентрировал на проблемах колониальной империи и внеи ней политики.

Свободное время Дизраэли проводил в своем загородном имении Хьюэндине. Супруга Дизраэли, Мэри-Энн, была на 12 лет старше его и ] очень здорова. Между ними не было никаких трений или ссор. Дизраэл много читал и занимался литературным трудом.

В 1880 года консерваторы потерпели поражение на выборах, и Дизраэ ли перешел на положение лидера оппозиции. Весной 1881 года он серьези заболел. К застарелым подагре и астме присоединилась тяжкая простуд^ 19 апреля Дизраэли умер. Его похоронили на территории Хьюэндина, у 1 сточной стены маленькой старинной приходской церкви.

Он по праву считается самым выдающимся государственным деятеле* Англии XIX века со времен окончания наполеоновских войн.

КАМИЛЛО БЕНСО КАВУР

(1810-1861)

Граф, итальянский государственный деятель и дипломат. Премьер-министр^

Сардинского королевства (1852—1861, кроме 1859). Глава правительства

объединенного Итальянского королевства (1861). Сыграл важную роль

в процессе объединения Италии путем династических

и дипломатических сделок.

Камилло Бенсо Кавур родился 10 августа 1810 года в Турине. Его оте! маркиз Микеле Бенсо ди Кавур происходил из старинной аристократичес-кой семьи из Кьери и в молодости принадлежал к окружению принца милло Боргезе, правителя Пьемонта, в честь которого он и дал второму сык имя Камилло. Мать Камилло, Адель де Селлон, происходила из женевской дворянской семьи кальвинистов, принявшей католичество вскоре после рождения Кавура-младшего.

Камилло Кавура, как второго сына, готовили к военной карьере: он! учился в туринской военной академии и в 1827 году стал младшим лейтенан-* том инженерных войск. Находясь в 1830 году в составе генуэзского военно-1 го гарнизона, он с восторгом говорил об Июльской революции во Франции,! за что в наказание был переведен в форт Бард в долине Аоста.

Кавур стал умеренным либералом, придерживавшимся, как он сам! признавался, «золотой середины». Июльская революция, последовавшие за| ней восстания в Италии и ответные репрессии изменили его взгляды.

В ноябре 1831 года Кавур оставил военную службу. Он побывал вон Франции, Англии, Швейцарии и Бельгии, изучая политические, социальные' и экономические проблемы западного мира, и одновременно вникал в аг-,: рарные и торговые проблемы Пьемонта.

В 1835 году отец доверил ему управление частью родового имения. Не- ; довольный своим положением (наследником всего имущества и титула! маркиза был старший брат Густаво), Камилло Кавур энергично занялся земледелием, коммерческой и банковской деятельностью, спекулировал на \ бирже, играл (не всегда удачно) в азартные игры.

Кавур был одним из основателей «Банка ди Торино»; построил фабрику свечей, Общества по созданию детских садов (1839), а также Аграрной ассоциации (1842). Он примкнул к борьбе умеренных либералов Пьемонта за реформы, которые продолжил, используя парламентскую трибуну.

В 1847 году король Карл Альберт объявил о реформе власти. Кавур приехал в Турин, где при содействии других реформаторов основал газету «Рисорджименто». В январе 1848 года на собрании журналистов и политических деятелей Кавур заявил, что стране нужна конституция, которая укрепила бы власть. Этот призыв нашел отклик среди реформаторов и положил конец колебаниям Карла Альберта.

Первые выборы в соответствии с дарованной королем 4 марта 1848 года Конституцией состоялись в апреле. Но Кавур потерпел поражение. И только на июньских дополнительных" выборах он был избран в парламент.

11 октября 1850 года Кавур был введен в состав правительства. «Я не стремлюсь, как вы знаете, к власти ради власти; я к ней стремлюсь, чтобы помочь моей стране», — писал он. Камилло стал лидером умеренного большинства палаты депутатов. Он был назначен министром земледелия, торговли и флота (военного и торгового), управление которого было выделено тогда из военного министерства.

С 1823 года Кавур возглавил правительство Сардинского королевства (Пьемонта). «Тем самым, — как отмечал историк Прокаччи, — у власти оказался человек, с чьим именем связано осуществление объединения Италии, одна из немногих фигур итальянской истории, которой было суждено запечатлеться в умах потомков в ореоле победителя, а не побежденного». Трезвый политик, знаток Адама Смита, он многое сделал, чтобы включить Пьемонт и прилегающие области в большое кольцо европейской экономики. По его инициативе прокладывались туннели под Альпами, строились железные дороги, был создан Национальный банк, закладывались инфраструктуры, готовившие сближение различных княжеств и герцогств

Италии. . '

Но главное внимание Кавур уделял внешней политике. В его лице страна обрела трезвого и гибкого дипломата, умелого стратега и тактика. «Я считаю, что политику следует быть исключительно осторожным в словах и исключительно решительным в поступках,— писал Камилло 15апреля 1856 года министру внутренних дел Урбано Раттацци. — Бывают ситуации, когда дерзкое решение гораздо менее опасно излишней осторожности».

378

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТО1

КАМИЛЛО БЕНСО КАВУР

379

Он отдавал себе отчет в том, что занятие политикой налагает немалъ обязательства: «Для политика существует суровая необходимость прислуги* ваться к голосу разума, заставляя молчать голос сердца». Кавур остав» немало свидетельств и по поводу собственного характера, например: «Мс, темперамент подвержен взрывам». «Я ничего не умею делать наполовин} Однажды взявшись за дело, я отдаюсь ему полностью». «Я никогда никои не делаю зла, даже моим врагам»...

Вскоре после прихода к власти Кавур был поставлен перед трудйейши! выбором — принимать ли Пьемонту участие в Крымской войне или не" Позднее он признавал, что направить в Крым 18 тысяч солдат в мае 1855 гол его «вынудила злосчастная политическая конъюнктура». Наполеон III де] жал свой гарнизон в Риме. Австрия продолжала господствовать в Северне Италии. «Оставаться в этом случае нейтральным, — писал итальянок* историк, — было бы равносильно отказу от всякой, пусть даже малейше возможности влиять на ход событий и, значит, полностью предостави Мадзини и демократам инициативу в национальном вопросе. Наоборс примкнуть к союзу — это означало оставить открытым путь для будут дипломатических действий, столь существенно облегчивших, как показа дальнейшие события, объединение Италии «сверху».

Как участник Крымской войны, Кавур добился приглашения Сардинь, (Пьемонта) на мирный конгресс, который открылся 25 февраля 1856 года^ Париже. Накануне конгресса Пальмерстон и Наполеон III обещали Кав} ру поднять в ходе его работы итальянский вопрос. На деле этого не прс, изошло. Кавуру с трудом удалось добиться лишь дискуссии на заседани| 8 апреля, когда Валевским был поставлен вопрос о злоупотреблениях пав ского правительства, о недопустимых методах управления страной, приме няемых неаполитанским королем, а сам Кавур выступил против бессрочно оккупации Римских легатств. Конгресс не принес «никаких практически результатов» для Пьемонта, однако Кавур теперь четко представлял новуц расстановку сил в Европе. Он пришел к выводу, что решение итальянског вопроса будет возможно лишь в результате войны с Австрией.

В августе 1857 года Кавур писал близкому другу кузену Уильяму Де._ Риву: «Покинутые Англией, оказавшиеся поставленными лицом к лицу-! недоброжелательной и враждебной Австрией, вынужденные бороться про», тив Рима и других итальянских принцев, Вы можете себе представить, скол! трудно наше нынешнее положение».

Выйти из этого положения Кавуру помог случай: в 1858 году Орсин! бывший соратник Мадзини, совершил неудачное покушение на Наполес на III, заявив, что тот стал опорой европейской реакции и врагом объедини ния Италии.

«...Кавур обнаружил сноровку, совершенно своеобразную, необыкнс венную, — писал русский дипломат Н.Д. Киселев. — Из устрашения, проиЗ веденного заговором Орсини, была извлечена выгода в пользу целей сардш ского министра. Он изобразил себя сдерживающим кровавые решения та{.„ ных обществ, которые были ему безгранично преданными и силу который он преувеличил. В то же самое время он себя выставил решительным щ тивником Мадзини и Гарибальди: первый открыто добивался построения рс публиканской системы, а второй объявил себя публично противнике Франции и его главы. <...> Граф Кавур воспользовался этой ситуацией, чт бы заставить принять свое влияние в Париже, как и повсюду. Выбирайт

говорил он, между нами и мадзинистами, склонности которых разделяет Гарибальди. Мы хотим объединения Италии на основе монархического принципа, наши противники стремятся к единству на основе демократической и социальной республики. Выбирайте и решайте поскорее, так как позднее мы будем бессильны разбитьтидру революции, которая поднимается, чтобы поглотить Европу и ее вручить антисоциальному режиму Мадзини и его сторонников. Эти средства были использованы не без успеха».

Важным этапом в секретных франко-пьемонтских переговорах, начатых по инициативе французского императора в мае 1858 года, стала встреча Наполеона III с Кавуром 20 июля в Пломбьере в Вогезах, куда Кавур отправился тайно, под видом отдыха в Швейцарии. В центре обсуждения оказались следующие проблемы: поиск предлога для объявления войны Австрии, будущее устройство Италии, получение Сардинским королевством займа в Париже, предполагаемое бракосочетание дочери сардинского короля гёрин-цессы Клотильды с принцем Наполеоном. В качестве компенсации за оказываемую Пьемонту услугу Наполеон III потребовал уступить Франции Савойю и Ниццу.

Многообещающее начало переговоров с Наполеоном о союзе весной

1858 года побудило Кавура принять энергичные меры, чтобы расположить Россию в свою пользу. Кавур напомнил Петербургу, что дружба с Россией отвечает желаниям, намерениям и целям сардинского правительства.

24 ноября 1859 года Виктор Эммануил II в Турине, а 26 января 1860 года Наполеон III в Париже поставили подписи под секретным договором между Францией и Пьемонтом. Речь в нем шла о наступательно-оборонительном союзе двух держав на случай агрессии со стороны Австрии. Целью союза было освобождение Италии от австрийской оккупации и создание Королевства Верхней Италии с населением примерно 11 млн человек. Кроме того, договором предусматривалось присоединение Савойи и Ниццы к Франции и сохранение верховной власти папы в интересах католической религии.

Ведя дипломатическую подготовку к войне, Кавур стремился возбудить у Англии и Германской конфедерации (в чьей поддержке он был далеко не уверен) опасения по поводу возможного возникновения русско-австрийского конфликта в связи с восточным вопросом. «Мы не нуждаемся в помощи России в итальянском деле, — говорил он прусскому посланнику в январе

1859 года, — но если Германия и Англия захотят противостоять нашей борьбе за то будущее Италии, наступление которого является лишь вопросом времени, мы окажемся вынуждены включить в игру Россию. Это будет очень несложно, ибо, как только на Востоке возникнет пожар, Россия начнет защищать Там свои интересы, и коллизия с Австрией станет тогда неизбежной...»

Кавур использовал также соперничество Англии и Франции. Сделавшись хозяином ежедневной прессы в Европе, ему удалось внушить, что Итальянское королевство может быть верным и полезным другом Великобритании.

Английский кабинет, задетый действиями Франции, пытался подорвать влияние соперницы путем увеличения льгот и поощрения намерений графа Кавура. Таким образом, Франция стремилась сохранить свою гегемонию в Италии; Англия прилагала все усилия, чтобы взяла верх ее политика. «Граф Кавур плавает между двумя течениями и сумел извлечь из этого выгоду в пользу цели, которую преследует и которую он льстит себя надеждой еще достичь, используя эти две великие державы и продолжающееся соперничество», — писал Киселев.

580

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТС

КА1УШЛЛО ББНСО КАВУР

381

В начале 1859 года в Лондоне решили сделать все возможное, чт помешать войне между Австрией и Пьемонтом. Англия, играя роль поср ника, направила ноту сардинскому правительству с просьбой изложить пр тензии Турина к Вене. Требования Кавура сводились к следующему: созд ние отдельного национального управления в Ломбардо-Венецианском ; ролевстве, прекращение незаконного вмешательства Австрии вдела Цен ральной Италии, аннулирование особых договоров Австрии с герцовства» и прекращение оккупации ею Романьи. Вена отвергла эти требования! выдвинула свои.

В самой же Сардинии подготовка к войне шла полным ходом. Кав вспомнил о Гарибальди и пригласил его в Турин. «Гарибальди должен ста приманкой для волонтеров, должен появляться и исчезать!» — писал Кав в мемуарах.

Можно себе представить, каким неприятным сюрпризом для Каву стало известие о том, что Россия предложила созвать мирный конгресс. ~ его политика была связана с надеждой на предстоявшую совместно с Фр цией войну против Австрии. Однажды Камилло пришел в такое отчаян* что был близок к самоубийству; но обстоятельства неожиданно прим благоприятный для него оборот.

23 апреля 1859 года Кавуру было вручено письмо австрийского минис Буоля, содержавшее ультиматум — немедленно сократить числение армии до размеров мирного времени и уволить из нее всех добровольце 26 апреля, когда истекал назначенный трехдневный срок для подачи < Кавур отказался удовлетворить требования австрийского правительст ссылаясь на продолжающиеся переговоры о созыве конгресса.

В апреле Австрия напала на Италию — Париж и Турин наконец доб лись своего, но вина за это формально на них не ложилась. События Апеннинском полуострове в условиях войны развивались стремительно, поставило немало серьезных вопросов перед дипломатией.

Представительные собрания в Великом герцогстве Тосканском, герце ствах Модена и Парма, а также легатствах или в Романье приняли решек о низложении прежних правителей и присоединении к Сардинскому кор левству. ,

В то же время Наполеон III, одержав ряд побед над австрийцами, зав лючил в Виллафранка 11 июля 1859 года сепаратное соглашение с г~ Иосифом. Предательство было очевидным. Парме, Модене, Тоскане реи ли навязать прежних государей. Эти области ответили восстанием.

Кавур узнал о франко-австрийском договоре лишь от Виктора Э« мануила II. Для него, принявшего на себя чрезвычайно трудную ро/| посредника между руководимым им итальянским национальным движ нием и французским императором, это сообщение явилось тяжелейш! ударом. Он подал в отставку. Усталый, с горькой обидой Кавур уехал! Турин. *

Отдых подействовал благотворно. В его корреспонденции зазвуча совершенно иные ноты. В письме к депутату парламента Кастелли он пр знавался: «Я не отказался от политики; я бы от нее отказался, если Италия была уже свободна; тогда моя задача была бы выполнена; но, пс австрийцы находятся по эту сторону Альп, мой святой долг состоит в • чтобы пожертвовать остатком жизни и сил ради оправдания надежд, кот рые я постарался внушить соотечественникам. Я решил не тратить зря си

на агитацию, тщетную и бесполезную; но я не останусь глух к призывам

моей Страны».

В августе 1859 года Кавур вернулся в Пьемонт. Нация продолжала видеть в нем выразителя своих надежд и хотела снова видеть его у власти. Министерство Ла-Марморы и Ротацци подало в отставку, и Кавур в январе 1860 года стал во главе кабинета. Через несколько дней он разослал дипломатическим агентам циркуляр, в котором заявлял, что правительство не в силах остановить естественное и неизбежное течение событий.

Поспешно заключенный мир в Виллафранке не позволил Наполеону III получить Савойю и Ниццу. Учитывая это, 'Кавур решил увязать вопрос передачи этих территорий Франции с вопросом присоединения Тосканы и

Эмилии к Пьемонту.

24 марта 1860 года соответствующий договор между Францией и Пьемонтом был подписан. Решение о присоединении Центральной Италии к Сардинии, а Савойи и Ниццы к Франции вызвали бурную реакцию европейских правительств.

4 апреля 1860 года в столице Сицилии Палермо началось новое восстание под лозунгом национального единства, присоединения к Пьемонту. Наскоро вооружив тысячу своих сторонников, Гарибальди захватил в Генуе два парохода и отправился к Сицилии. Кавур грозил его арестовать. Но Гарибальди выступал под лозунгом «Италия и Виктор Эммануил», чтобы не дать обвинить себя в неподчинении королю.

11 мая экспедиция «Тысячи» под руководством Гарибальди высадилась в Сицилии и овладела островом. Успешное начало экспедиции побудило Кавура оказать ей помощь. «Проблема, которую мы должны решить, такова: помочь революции, но сделать это так, чтобы в глазах Европы она воспринималась спонтанным актом. В таком случае Франция и Англия окажутся на нашей стороне, иначе не знаю, что они предпримут», — писал он.

Кавур направил в Палермо своего сторонника, приверженца присоединения Сицилии к Пьемонту, эмигранта из Мессины Ла Фарину, секретаря и фактического руководителя Национального общества. 6 июня им было подписано соглашение, положившее конец господству Бурбонов в Палермо. 19 августа 1860 года Гарибальди высадился в Калабрии. 7 сентября он торжественно въехал в Неаполь. Случилось то, чего опасался Кавур, когда писал адмиралу Персано в конце лета: «Чрезвычайно желательно, чтобы освобождение Неаполя Не было делом Гарибальди, если это случится, революционная система займет место конституционно-монархического

строя».

После захвата Неаполя Гарибальди призвал идти на Рим, чтобы там провозгласить Виктора Эммануила королем независимой и единой Италии. Это неизбежно бы привело к разрыву с Францией, которого Кавур стремился избежать.

Премьер-министр, чтобы перехватить инициативу у революционеров, Решил овладеть папскими провинциями, которые отделяли Северную Италию от Южной. Успешное и быстрое завершение королевскими войсками в конце сентября кампании в Марке и Умбрии открыло возможность для интервенции на Юг, подняло престиж Пьемонта, показало намерение умеренных добиваться объединения Италии. Кавур был убежден, что «революционная эра должна быть завершена», а Южная Италия срочно присоединена к Сардинскому королевству, чтобы положить конец революции. Имен-

382

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАМ

ОТТО БИСМАРК

383

но поэтому он дал отповедь в парламенте тем, кто склонен был «извлеЧ пользу из революционного дела ради завершения освобождения Италии, • есть присоединения Папского государства и Венеции. ';,

27 октября 1860 года состоялись встреча гарибальдийских отрядов] правительственным войском и знаменитая встреча Гарибальди с короле В феврале 1861 года в Турине собрались представители всех областей Ит лии, кроме Рима и Венеции, а 14 марта Виктор Эммануил был единогла но провозглашен королем Италии.

После создания Объединенного итальянского королевства Кавур б озабочен проблемой признания нового государственного образования м дународным сообществом.

Уже 31 марта, то есть спустя всего две недели после того как в Тур было объявлено об образовании Итальянского королевства, его призна Англия, стремившаяся помешать влиянию на новое государство Франи В тот же день это сделала Швейцария, а 13 апреля — США, затем сканди* ские и ряд латиноамериканских стран.

Кавур ечитал, что столицей Италии должен быть Рим. Едва он на переговоры с французским правительством по этому поводу, как 29 мая! заболел, а 6 июня умер.

Нотой от 15 июня 1861 года Париж признал новое государство. Нап он III хотел поддержать короля и умеренную партию и в без,того слож* ситуации, возникшей в связи с утратой Кавура, пользовавшегося в Ита и за ее пределами бесспорным авторитетом. В специальной ноте фра*. ского правительства от 9 июня о положении в Италии, переданной че{ Монтебелло Горчакову, отмечалось, что смерть Кавура изменила это по. жение, поскольку он служил «залогом сохранения внутреннего порядк Италии и гарантией искусной политики; этот залог исчез; враги Итал* крайние партии на полуострове не должны больше считаться с этой ре! тельной волей, с этим преобладающим влиянием, которое умело пооче; но опрокидывать их расчеты и обуздывать их желания».

ОТТО ЭДУАРД ЛЕОПОЛЬД ФОН ШЕНХЛУЗЕН

БИСМАРК

(1815-1898)

Князь, германский государственный деятель и дипломат. Министр-презис*. и министр иностранных дел Пруссии, завершил объединение Германии под гегемонией Пруссии (1862—1867). Первый рейхсканцлер Германской , империи (1871—1889). Инициатор создания Союза трех императоров (1873 заключения договора о союзе с Австро-Венгрией (1879), Тройственного союза (1882).

Отто Эдуард Леопольд фон Шенхаузен Бисмарк родился 1 апр 1815 года в замке Шенхаузен в маркграфстве Бранденбургском. «Сам, Провидением мне суждено было быть дипломатом: ведь я даже родился день первого апреля», — шутил впоследствии Бисмарк. Он был четверга ребенком помещика Фердинанда фон Бисмарка, ротмистра в отставке, и ( жены Вильгельмины, дочери публициста, профессора Менкена.

Детство мальчик провел в родовом поместье Книпхоф под Наугардом, в Померании. В шесть лет его отдали в частную школу Пламана. Мать Бисмарка сразу определила ему карьеру дипломата, поэтому особое внимание уделялось изучению иностранных языков.

В двенадцать лет Бисмарк перешел в берлинскую гимназию Фридриха Вильгельма, а затем в гимназию Серый Монастырь Отто не признавал дисциплины. За время обучения у него было множество конфликтов с учителями, что не помешало ему окончить в семнадцать лет гимназический курс.

В 1832 году Бисмарк начал изучать право в Геттингенском университете. Первые три семестра его чаще можно было видеть в пивных, чем на лекциях. Он участвовал в самых фантастических проделках союза избранных «Ганноверские тела». Остальное время Бисмарк отдавал охоте, фехтованию, гимнастике, верховой езде. И дуэлям по всякому поводу. Двадцать семь дуэлей, шрам на щеке, умение пить, не теряя памяти, — таковы

его приобретения за годы обучения в университете. В 1834 году Бисмарк писал другу юности: «Я стану или величайшим негодяем, или величайшим преобразователем Пруссии». У него был неукротимый темперамент; порывы его страстей в молодости были таковы, что соседи по имению называли его «бешеным Бисмарком».

Переход в Берлинский университет ничего не изменил в его жизни. В 1835 году он выдержал первый государственный экзамен на звание юриста и стал референтом окружного управления в Ахене. Но рутинная работа оказалась ему не по нраву, Бисмарк часто нарушал служебную дисциплину. Ахенские власти рекомендовали ему продолжить службу в Потсдаме.

Но и там он долго не задержался. За Потсдамом был Грайфсвальд. Бисмарк слушал лекции в сельскохозяйственном институте в Эльдене. Сменив несколько мест, весной 1839 года он занялся обустройством поместья Книпхоф Бисмарк участвовал в местном самоуправлении в качестве депутата от округа, заместителя ландрата (глайы местного самоуправления) и члена ландтага (представительного органа Северогерманского собора) провинции Померания. В этот же период он совершил поездки в Англию, Францию, Италию и Швейцарию.

Но и в Книпхофе он вел разгульную жизнь. Охота, танцы, попойки и кутежи не прекращались. Тем не менее он умудрялся заниматься самооб-

384

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТ<

разованием, среди его увлечений были философия и история. Смерть от| последовавшая в 1845 году, заставила его больше времени уделять сельс» му хозяйству.

В декабре 1846 года Бисмарк сделал предложение Иоганне фон Пу мер, «женщине редкой души и редкого благородства убеждений». 28 и* 1847 года состоялась свадьба. К этому моменту в жизни Бисмарка произо ло еще два важных события. В 1845 году он переехал в Шенхаузен, где; роился инспектором плотины, а также стал депутатом ландтага прЪвини Саксония. С феврале 1847 года он представлял оетэльбское рыцарств Объединенном ландтаге, причем назначение исходило непосредственнс короля Фридриха Вильгельма IV. В это время Бисмарк был горячим стор никои монархической власти: он считал, что прусские короли получи власть от Бога и потому ответственны только перед Богом.

Революцию 1848 года, охватившую большую часть Европы, Бис\ проклинал. Он не признал франкфуртский парламент, самовольно собр шийся в 1848 году; зато горячо одобрил его разгон прусскими штыками.-^

Ненависть к радикализму заставляет его громко высказываться пр немецкого единства. «Мы счастливы быть пруссаками и хотим остат пруссаками», — восклицал он в парламенте, доказывая, что прусское прав тельство должно покончить с любыми проектами объединения. Он готов растоптать все то, что через двадцать лет обессмертит его имя. «Все 1 хотим, чтобы прусский орел, защищая и господствуя, простер свои крыл от Немана до Доннерсберга, — позже скажет он. — Не словами, но кров и железом будет объединена Германия».

А пока Бисмарк заседал в федеральном парламенте в Эрфурте. Пс новление парламента, утвердившее федеральный союз из германских 1 дарств под эгидой Пруссии, вызвало негодование со стороны Австрии. Га сбурги в ультимативной форме потребовали восстановления старых пор ков. Пруссия вынуждена была уступить. В то время Бисмарк радова крушению планов, направленных на исключение Австрии из Герма «В Австрии, — говорил он, — я вижу представительницу и наследницу I него германского могущества, не раз и со славою обнажавшею немецк шпагу».

Король увидел в Бисмарке подходящую кандидатуру для восстановлен добрых отношений с Австрией. В 1851 году Фридрих Вильгельм IV назнач^ его секретарем, а через несколько месяцев представителем Пруссии в бу дестаге. Бисмарк отправился во Франкфурт, как он сам позже выразился, > состоянии политической невинности».

Во Франкфурте, этом центре дипломатических интриг, Бисмарк нам понимать, что возрождение прежнего объединения Австрии и Прусс» рамках Германского союза невозможно. Политики Австрии видели в Пру сии лишь младшего партнера. Поездка в Вену в 1852 году с целью перегов ров о таможенном союзе еще более убедила его в этом.

Тот факт, что центр тяжести европейской политики переместился Париж, побудил Бисмарка во время Крымской войны, летом 1855 года»; затем весной 1857 года нанести визиты Наполеону III. Прусский диплом очаровал императора. Добрые отношения с Францией Бисмарк считал • бованием самосохранения, а не честолюбия». «Уже внешняя видимо тесных отношений между Пруссией и Францией пошла бы нам на поль Сохранять дружбу с Россией и не раздражать Францию против Пруссии <

рТГО БИСМАРК

385

такова была задача прусского правительства. Ничего так не опасался Бисмарк, как войны с Россией из-за интересов Австрии.

Сила Бисмарка заключалась в сочетании смелости, решительности с удивительной прозорливостью. Когда в 1858 году принц Вильгельм стал ре-рентом, прусский дипломат отослал ему докладную, получившую известность как «Малая книга господина фон Бисмарка». В ней излагался план действий, направленных к вытеснению Австрии из Германии и создания нового Германского союза под эгидой Пруссии.

Предсказанная Бисмарком война между Австрией и Францией вспыхнула в 1859 году. Если бы прусское правительство последовало рекомендациям своего посланника во Франкфурте, то Австрия уже тогда была бы исключена из Германского союза. Но у Вильгельма не хватило решимости.

В 1859 году Бисмарк был отозван правительством из Франкфурта и, как он сам говорил, «выставлен на холод на Неве» в качестве посланника при царском дворе в Санкт-Петербурге. Во время Итальянской войны Бисмарк пришел к Выводу, что Россия по-прежнему занимает ключевые позиции в «европейском концерте», несмотря на поражение в Крымской войне.

Петербургский климат подорвал здоровье Бисмарка. Он покинул Россию и около года провел в Германии.

22 мая 1862 года Бисмарк был назначен посланником Пруссии в Париже. Но прежде он посетил Всемирную выставку в Лондоне, где встречался с Пальмерстоном, Расселом и Дизраэли. Затем Бисмарк отдыхал в Биаррице в обществе русского посланника в Брюсселе князя Орлова и его молодой жены Екатерины. Он влюбился в «хорошенькую княгиню» и самовольно продлил отпуск. Это было последним сильным увлечением Бисмарка. В Париже его ждала телеграмма с сообщением об остром правительственном кризисе, что не исключало назначения Бисмарка на высший государственный пост.

В 1862 году 47-летний Бисмарк стал премьер-министром Пруссии. Он пользовался неограниченным доверием Вильгельма I, особенно в делах внешней политики. «Я не могу, как вы, имея всего две руки, разом подкидывать и ловить пять шаров», — восхищенно говорил король.

22 января 1863 года прусский посланник Узедом на заседании Германского союза огласил заявление Бисмарка, в котором говорилось о создании немецкого Национального парламента, избранного прямым тайным голосованием на основе равного избирательного права. Однако против подобной реформы выступили все: Австрия, немецкие государства, либералы и консерваторы. В тот же день в Польше началось антироссийское восстание, оказавшееся в центре международной политики.

Бисмарк любил повторять, что у всякого дипломата бывает так, что ему везет и счастье пролетает совсем близко от него, разница между дипломатом искусным и бездарным заключается в том, что первый успевает вовремя ухватиться за край одежды пролетающей мимо него фортуны, а бездарный непременно прозевает и упустит этот момент. Для самого Бисмарка таким нежданным счастьем явилось восстание в Польше.

Польский кризис он использовал для восстановления связей Пруссии с Россией. 8 февраля 1863 года Горчаков и генерал фон Альфенслебен подписали в Петербурге конвенцию, по которой русским войскам разрешалось преследовать польских повстанцев на прусской территории.

Политика Бисмарка на сближение с Россией подверглась резкой критике со стороны либералов. Австрия же попыталась использовать благоприят-

386

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМА!

ную, как ей казалось, ситуацию для того, чтобы провести ограниче? реформу Германского союза. Император Франц Иосиф пригласил кор Пруссии во Франкфурт на «съезд князей». Лишь в ходе резкого разгово| Вильгельмом в Баден-Бадене Бисмарку удалось убедить короля отказа^ от проявления монархической солидарности. Работа конгресса была П{3 тически сорвана.

В ответ на меморандум Австрии от 22 сентября 1863 года о рефо| Германского союза Бисмарк заявил, что реформа заслуживаеганима лишь в том случае, если предполагается создание парламента, избран* всем народом.

Внутренняя и внешняя политика Бисмарка все больше подверга критике в самой Пруссии. Казалось, еще немного — и в стране нач« ся революционные волнения. Но счастье вновь оказалось на стор Бисмарка.

15 ноября 1863 года скончался датский король Фридрих VII и на пр вступил его наследник Кристиан IX. Сразу возник вопрос: кому вла соединенными с Данией Голштинией и Шлезвигом? Юридически дело б* очень запутанным, чем и воспользовался Бисмарк. Лорд Пальмерстон: вил в самом конце 1863 года: «Во всей Европе еще недавно шлезвиг-г тинский вопрос понимали три человека — принц Альберт [муж корол Виктории], один старый датчанин и я. Но принц Альберт, к неечас недавно умер; старый датчанин сидит теперь в доме умалишенных, а »з| вершенно забыл, в чем там дело».

В ходе войны 1864 года, разыграв закулисное, поистине макиавелл действо, Бисмарк привлек на свою сторону Австрию и вместе с ней зас капитулировать Данию. Европа безмолвствовала, словно ее и не сущес1 вало. Шлезвиг, Гольштейн, Лауэнбург были отторгнуты от Дании Вене! трактатом 30 октября 1864 года. Эту игру, которая в конце концов удал| и не только за счет продуманной тактики, но и за счет изрядной доли ; ния (отказ в последний момент Англии и Швеции от военной интервеж сам Бисмарк позднее считал своим самым большим дипломатическим! пехом. «Без чуда Божьего игра проиграна, — писал он в самый разгар кри са своему другу фон Роону, — и на нас возложат вину и современник потомки». В августе 1865 года Пруссия подписала с Австрией Гаштейнс» конвенцию, согласно которой Пруссия получила право управлять в 1Ш виге, Австрии — в ГолштиНии.

Эта дипломатическая победа значительно укрепила как внутригосуд ственные, так и международные позиции «министра конфликтов». Бис\ проявил взвешенность, когда выступил с осуждением националистск антидатских настроений, охвативших германское общество.

Гаштейнская конвенция почти на целый год отсрочила войну мед Австрией и Пруссией. Возведенный в графское достоинство Бисмарк по| мал, что только Наполеон III мог расстроить его планы. И он поспеши Биарриц на свидание с французским императором. Бисмарк добился Наполеона нейтралитета и даже получил согласие на союз с Италией. Сразу после заключения 8 апреля 1866 года трехмесячного прусско-к льянского союза Бисмарк начал дипломатическое наступление на Австр^ Он направил в бундестаг запрос о необходимости «созвать собрание на ( нове прямых выборов и всеобщего избирательного права для всей нация тем чтобы принять и обсудить проекты реформы союзной конституд

БИСМАРК

387

предложенные немецкими правительствами». Бисмарк знал, что предложение будет отвергнуто, но ему нужен был предлог для роспуска Германского союза.

Одновременно Бисмарк оживил установленные еще в 1862 году контакты с венгерскими эмигрантами, а также чехами, румынами, сербами. Он говорил: «Борьба предстоит тяжелая. Не исключено, что Пруссия проиграет, но в любим случае она будет сражаться отважно и с честью... Если нас разобьют, я не вернусь сюда. Я погибну в последней атаке. Умереть можно лишь однажды, и побежденному лучше всего умереть». 7 мая 1866 года на Бисмарка было совершено покушение. Только чудо спасло его от смерти.

В это время Наполеон III неожиданно решил предотвратить австро-прусскую войну созывом европейского конгресса. Бисмарк вынужден был согласиться на участие в нем, хотя это означало крушение всех его планов. Но Австрия сама отказалась от брошенного ей якоря спасения. Она выставила такие условия, которые сделали конгресс бессмысленным.

14 июня 1866 года Бисмарк объявил Германский союз недействительным. В ответ немецкие государства решили создать орган союзной исполнительной власти. Иными словами, речь шла об антипрусской коалиции большинства немецких государств во главе с Габсбургами. Бисмарк обратился к немецкому народу с воззванием: «В течение полувека Германский союз был оплотом не единства, а раздробленности нации, утратил вследствие этого доверие немцев и на международной арене стал свидетельством слабости и бессилия нашего народа. В эти дни Союз собираются использовать для того, чтобы призвать Германию обратить оружие против того из союзников, который внес предложение о формировании германского парламента и тем самым сделал первый и решающий шаг по пути удовлетворения национальных чаяний. У войны против Пруссии, которой так домогалась Австрия, отсутствует союзно-конституционная основа; для нее нет никакой причины и ни малейшего повода».

Однако и в самой Пруссии в братоубийственной войне все видели лишь желание Бисмарка задушить политические свободы народа, удовлетворить требования милитаристов. Бисмарк, прозванный впоследствии «железным канцлером», твердо стоял на своем. Он не сомневался, что громка? победа превратит крики негодования в крики восторга и ликования.

Успех не заставил себя ждать. 3 июля 1866 года сражение при Садовой решило исход войны в пользу Пруссии. Австрия предложила перемирие. Страшная ставка была выиграна. В центре Европы появилось могущественное государство. Генерал фон Штош говорил: «Он [Бисмарк) удивительно ясно и живо предъявил требования, которые должны составить основу мирного соглашения: исключение Австрии из состава Германии, объединение Северной Германии по конфессиональной принадлежности, преимущественно протестантской, как начального этапа движения к крупномасштабному единству...»

Наполеон предложил свое посредничество в мирных переговорах. Бисмарк понимал, что если Франция направит свою армию в Южную Германию, ему придется отказаться от всех своих завоеваний, и он принял посредничество «сфинкса Тюильри».

26 июля 1866 года Бисмарк подписал Никольсбургское перемирие. Австрия оставалась великой державой, но вне Германского союза. 23 августа был заключен мирный договор.

388

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМА!

На прусско-французских переговорах в обмен на отказ Бисмарк перехода через Майнскую линию Наполеон III согласился на аннек<? Пруссией северо-германских территорий с населением до 4 млн. челои, что позволило Бисмарку «закруглить» Пруссию вокруг Ганновера, курфл шества Гессенского, Нассау и рейнского города Франкфурта и обеспеч| неприкосновенность своих позиций в Северной Германии.

Бисмарк заключил с каждым южногерманским государством тай* оборонительный союз. В случае войны стороны обязались объединить сщ вооруженные силы под началом прусского короля. Теперь эти государ были прочно связаны с Пруссией не только экономическими (членств Германском таможенном союзе), но и военными обязательствами.

В Берлине Бисмарку устроили торжественную встречу. Заслуги Биск ка были щедро вознаграждены. На дотацию в размере 400 000 талеров, ] доставленную палатой депутатов Пруссии, он приобрел поместье Варци округе Руммельсбург.

Наполеон III надеялся, что Бисмарк вознаградит Францию уступкой • или иной территории за нейтралитет. Бисмарк же больше не нуждалс услугах «сфинкса Тюильри» и поэтому отверг всякую мысль об уступке: бы пяди немецкой земли и даже отказался содействовать округлению фр цузских границ за счет какого-либо другого государства. Разумеется»; привело к охлаждению отношений между государствами. ,

Основанный в 1867 году Северогерманский союз, находившийся 'Я прусским влиянием, представлял собой крупную германскую державу, ] ющую притязания на статус национального государства. На повестке, стоял вопрос объединения всей Германии. Но Бисмарк не торопил собьп 24 февраля 1870 года он отклонил в рейхстаге предложение о немедлен* включении в Северогерманский союз Бадена, так как стремился к объе| нению со всей Южной Германией, «но совершенно добровольно, без; зы, без принуждения, без нажима».

Бисмарк в это время постоянно ощущал недомогание. Обострились < отношения с Вильгельмом. Однако прошение Бисмарка об отставке кор? отклонил: «Ваше имя в истории Пруссии стоит выше, чем имя любого; того государственного деятеля. И его я должен потерять? Никогда!»

Германский таможенный союз не оправдал ожиданий Бисмарка. Дев таты южных государств решительно сопротивлялись объединению. Чт сплотить нацию, Бисмарку требовалась война. Он знал, что Франция < заключила формального союза ни с одним из европейских государств, жен был только предлог для войны. И вскоре он нашелся.

В 1870 году на испанский престол была выдвинута кандидатура при» Леопольда, представителя Гогенцоллернов. Во Франции разразилась бу протеста. Король Вильгельм I отозвал кандидатуру принца. Таким обр Франция могла считать себя удовлетворенной, но она допустила такой | грубый промах, как и Австрия в 1866 году. 13 июля на курорте Бад-Эмс фр цузский посол Бенедетти потребовал от Вильгельма гарантий, что тура Леопольда не возникнет и в будущем.

Король направил Бисмарку подробную депешу о беседе в Бад-Эм| Прежде чем ее обнародовать, канцлер так сократил и отредактировал ее,' создалось впечатление, будто требования Франции носят ультимативн| характер. По всей Германии поднялась волна национального возмущен* прежде всего в южногерманских государствах. В свою очередь, «отв

ОТТО БИСМАРК

389

франции — объявление Пруссии войны 19 июля 1870 года — для правительств южногерманских государств явился прецедентом, предусмотренным условиями оборонительного союза с Пруссией. Впрочем, и без договора в условиях национального подъема все государства готовы были вступить в схватку.

Нейтралитет России был гарантирован. Англия также заявила о своем невмешательстве, после того как Бисмарк передал в «Тайме» документы о притязаниях Франции на Бельгию, которые проявились в ходе франко-прусских переговоров в июле — августе 1866 года.

Первые дни войны принесли успех Германскому союзу. В начале августа 1870 года^ Бисмарк присоединился к требованию общественности Герма-нии об отделении Эльзаса и части Лотарингии от Франции. Это решение объяснялось в первую очередь его концепцией европейского равновесия, которого, как он считал, можно добиться путем ослабления Франции и выравнивания численности французов и немцев.

Несмотря на успехи прусских и южногерманских войск и последовавшую 2 сентября 1870 года капитуляцию под Седаном одной из двух французских армий, блицкриг не повторился. Бисмарк отклонил мир на основе территориальной неприкосновенности Франции и признания объединения всей Германии (за исключением Австрии) под эгидой Пруссии. Франция продолжила войну с удвоенной энергией.

Осенью 1870 года южногерманские государства подписали соглашения о вхождении в Северогерманский союз. Так родилась Германская империя. 18 января 1871 года в Зеркальной зале Версальском дворце, в торжественной обстановке Вильгельм I был провозглашен императором. 21 марта в Берлине в Белом зале королевского дворца Вильгельм I выступил на первом заседании Германского рейхстага., Бисмарк получил титул наследного князя, имение Фридрихсру, которое наряду с Варцином стало его любимым местом отдыха.

16 апреля 1871 года был принята конституция Германской империи. Бисмарк получил титул имперского канцлера вместе с обязанностями премьер-министра и министра иностранных дел союзного государства Пруссии.

Война с Францией завершилась Франкфуртским миром (1871), сохранившим положение Франции как великой державы. В 1871 году ни одна из сторон не предполагала, что Франкфуртский договор просуществует более сорока лет. Бисмарк старался объединить Евроцу против Франции. Наиболее безопасной комбинацией для Германии был образованный в 1873 году Союз трех императоров (Россия, Австро-Венгрия и Германия). По выражению канцлера, он перекинул мост в Вену и в то же время сохранил мост, соединяющий Берлин с Санкт-Петербургом. Бисмарк оставлял за собой свободу дипломатического маневра в отношениях между Англией и Россией, а также Россией и Австрией. 15 июня 1877 года в «Киссингском диктате» он рассматривает схему идеальной для Германии расстановки сил в Европе: «все державы, за исключением Франции, нуждаются в нас и по возможности воздерживаются от коалиций прютив нас, основанных на их связях друг

, С другом».

Но Союз трех императоров не выдержал испытание Балканским кризисом. Начавшееся в 1875 году восстание на Балканах служило лишь прологом к тому славянскому освободительному движению против турок, которое Должно было привести к войне 1877 года между Россией и Портой.

390

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТ!

Во время Балканского кризиса Бисмарк не возражал, чтобы Рое добилась своей цели на Ближнем Востоке, но только с согласия Авс Венгрии, а не посредством войны против нее, особенно такой войны, рая могла бы погубить Габсбургскую монархию. Впоследствии Бис* утверждал, будто пошел бы за Россией, «несмотря ни на какие препятств!| если бы мог получить от нее взамен гарантию по поводу Эльзас-Лотаринг Это была не больше чем ловкая отговорка, которая нравилась Бисма настолько, что он пустил ее в ход также против Англии в январе 1877 ] неоднократно пользовался ею впоследствии. Если бы даже Бисмарк получить уверенность, что Россия никогда не окажет поддержки Франц он все равно воспротивился бы расчленению Австро-Венгрии. Габсбург монархия была необходима для созданной Бисмарком объединенной мании; последняя в свою очередь была необходима для равновесия ск которое Бисмарк верил как в единственное средство, обеспечивающее 1 хранение мира в Европе.

Для Бисмарка все определяло равновесие сил. Выступая в рейхе 19 февраля 1878 года, он заявил, что Германия не станет соревноватьй Наполеоном III «в стремлении стать если не третейским судьей, то по 1 ней мере наставником в Европе». «Содействие миру я не мыслю так образом, чтобы мы в случае расхождения мнений изображали третейс* судью и говорили: «Должно быть так, и за этим стоит мощь Германе! империи». Я мыслю его скромнее... скорее как посредничество честнй маклера, который действительно хочет совершить сделку... я льщу себе...' при известных обстоятельствах мы можем с таким же успехом быть довер ным лицом между Англией и Россией, как уверен в том, что мы являет им и между Россией и Австрией, если они сами не смогут договориться

На Берлинском конгрессе, созванном по поводу окончания русй| турецкой войны в июне 1878 года, Бисмарк и пытался играть роль «чес го маклера». Канцлер не хотел открыто противодействовать интере России, но в то же время интересы Австро-Венгрии не позволяли ему о^ зать Петербургу ощутимую поддержку. Антагонистические интересы рии и России заставили его выбрать тактику нейтралитета. В результате < трех императоров прекратил свое существование, а Россия, которой пр шлось пойти на уступки, обвинила в этом Бисмарка, так что в русско-г майских отношениях наступило охлаждение. Правда, канцлеру удалс убедить Англию (и за ней Францию) в бескорыстии своей посредничес* деятельности.

Г. Киссинджер в книге «Дипломатия» писал: «...Отказавшись от ев ды маневра, характерных для его дипломатии в течение двадцати лет, Би марк начал создавать систему альянсов, решительно задуманных, с одь стороны, для того, чтобы германские потенциальные противники не за лючили союзы между собой, а с другой стороны, для того, чтобы держа под контролем действия германских партнеров. В каждой из бисмарков ких, иногда довольно противоречивых, коалиций Германия всегда бь ближе к каждому отдельно взятому партнеру, чем они по отдельности д$ другу; и потому Бисмарк всегда обладал правом вето в отношении сов* стных действий, а также возможностью действовать самостоятельно. В • чение десятилетия ему удалось заключить пакты с противниками ев союзников, так что он оказался в состоянии ослаблять напряженность < всех сторон».

пТТО БИСМАРК

391

В 1879 году Бисмарк подписал тайный союз с Австро-Венгрией. После охлаждения отношений с Россией он надеялся выстроить преграду дальнейшей русской экспансии. Не желая, однако, чтобы Австро-Венгрия использовала германскую поддержку, чтобы бросить вызов России, он таким образом обеспечил себе вето по поводу австрийской политики на Балканах. В 1881 году был образован Союз трех императоров (Германия, Россия и Австро-Венгрии). На предварительных переговорах Бисмарк заявил чрезвычайному посланнику России Сабурову: «Поверьте мне, не в Ваших интересах сеять раздор между Германией и Австрией. Вы слишком часто недооцениваете, как важно находиться на шахматной доске Европы втроем. Для старых кабинетов, и прежде всего для моего, эта цель неизменна. Всю политику можно свести к формуле: попытайся держаться втроем, пока сомнительным равновесием распоряжаются пять великих держав. Вот настоящая гарантия против коалиций».

Второй Союз трех императоров предусматривал для сторон нейтралитет, если кто-то из его членов вступит в войну с посторонним государством, — к примеру, если Англия начнет войну с Россией или Франция с Германией. Германия таким образом была защищена от возможности войны на два фронта.

Напряженность в отношениях между Францией и Италией позволила привлечь последнюю к австро-германскому объединению и в 1882 году заключить оборонительный Тройственный союз, направленный против Франции. Германия и Италия пообещали оказать содействие друг другу на случай французского нападения. Этот союз, или Лига мира, как окрестил его Бисмарк, закрепил положение Германии как великой державы.

Наконец, в 1887 году Бисмарк уговорил двух своих союзников — Австрию и Италию — заключить так называемые Средиземноморские соглашения с Великобританией, согласно которым стороны-участники договаривались совместно оберегать 51а(и$ дио в районе Средиземноморья.

Результатом бисмарковской дипломатии было появление на свет взаимно переплетавшихся альянсов, частью совпадавших по целям, а частью соперничавших друг с другом, что страховало Австрию от русского нападения, Россию от австрийского авантюризма, а Германию от окружения, а также вовлекало Англию в дело защиты от русской экспансии в направлении Средиземного моря. Бисмарк делал все, что было в его силах, чтобы удовлетворять французские амбиции повсеместно, за исключением Эльзас-Лотарингии. Он поощрял французскую колониальную экспансию, отчасти для того, чтобы отвести французскую угрозу от Центральной Европы, но в гораздо большей степени для того, чтобы столкнуть Францию с соперниками по колониальным приобретениям, особенно с Англией.

Бисмарк считал Германскую империю европейской державой и даже очень существенные торговые интересы за океаном не оправдывали в его глазах захвата колоний. Захват колоний в Африке (Юго-Западная Африка, Камерун, Того, Восточная Африка) и в морях южного полушария совершился в условиях столкновений с Англией, точно так же, как во всех международных конфликтах (вокруг Афганистана, Египта и т. д.).

В 1888 году прозвучали известные слова Бисмарка в адрес исследователя Африки Ойгена Вольфа: «Ваша карта Африки и вправду очень хороша, но моя карта Африки расположена в Европе. Здесь расположена Россия и здесь расположена Франция, а мы в середине; вот моя карта Африки».

392

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТИИ дьЮЛА АНДРАШИ

393

В разгар кризиса 1887 года вокруг Болгарии Бисмарк добился двухст него русско-германского договора, так называемого Договора перестрахов Россия и Германия были теперь гарантированы от войны на два фронта, 1 условии, что будут обороняющейся стороной. Договор перестраховки об печивал связь между Санкт-Петербургом и Берлином. К тому же он заве Санкт-Петербург в том, что хотя Германия и будет защищать целостнс Австро-Венгерской империи, но не будет ей помогать в экспансии за < России. Бисмарку удалось также добиться отсрочки заключения фрак русского союза.

В декабре 1887 года Бисмарк испытывал сильное давление и со стор австрийцев, и со стороны собственных военных кругов, толкавших его| превентивную войну с Россией..Однако Бисмарк подавил эти настроен 6 февраля 1888 года, выступая в рейхстаге, он сказал: «Не страх настраив нас столь миролюбиво, а именно сознание собственной силы, сознш того, что и в случае нападения в менее благоприятный момент мы окаже! ся достаточно сильны для отражения противника. <...> Любая крупная; жава, которая пытается оказать влияние и давление на политику дру стран, лежащую вне сферы ее интересов, и изменить положение ве приходит в упадок, выйдя за пределы, отведенные ей Богом, проводит по тику власти, а не политику собственных интересов, ведет хозяйство, ру • водствуясь соображениями престижа. Мы не станем этого делать». Ко» этой речи общеизвестен: «Нас легко расположить к себе любовью и добр желательностью — может быть, слишком легко? — но уж, конечно, не ] розами. Мы, немцы, боимся Бога, но больше ничего на свете; а уж богоС язненность заставляет нас любить и сохранять мир».

Огромная психологическая нагрузка, которую приходилось испытыв канцлеру, расшатала его нервную систему. Бисмарк все чаще удаляла Варцин или Фридрихсру, а также на лечение в Бад-Киссингер или Гаште Все труднее ему удавалось совмещать посты рейхсканцлера и премьер-» нистра Пруссии.

После смерти Вильгельма (9 марта 1888 года) и трехмесячного праа ния больного Фридриха III, на престол взощел 29-летний Вильгельм который был очень привязан к Бисмарку. Однако властный, самоуверен* молодой император не мог долго уживаться рядом с деспотичным Бисма ком. 20 марта 1889 года Бисмарк получил отставку. Вильгельм II присвой ему титул герцога фон Лауэнбурга и звание генерал-фельдмаршала. Опа ный канцлер удалился в свое имение. <,

После того как на престол взошел император, символизировавши новую Германию, система Бисмарка была обречена. Пребывание канцле у власти было для великих держав гарантией мира, хотя бы этот мир и б« организован Германией. Новая Германия считалась лишь со своей силой Смерть жены Иоганны (17 ноября 1894 года) глубоко потрясла Бисма] ка. Сам Великий канцлер умер 30 июля 1898 года. Его смерть была, по вь ражению его сына Герберта, «тихой и мирной». Герберт отказался перев ти тело отца в Берлинский собор для торжественного погребения. Траурна церемония, в которой принимал участие император, состоялась 1 авгус 1898 года во Фридрихсру. Император Вильгельм II назвал покойного «м тером искусства управлять государством» и торжественно пообещал «то,' он, великий канцлер, создал при императоре Вильгельме Великом, храни и приумножать, а если понадобится, защищать любой ценой».

ДЬЮЛА АНДРАШИ

(1823-1890)

Граф, венгерский политик и дипломат. Участвовал в подготовке австро-венгерского соглашения (1867). Премьер-министр и министр обороны Венгрии

(1867—1871), министр иностранных дел Австро-Венгрии (1871—1879),

активно выступал за сближение с Германией. Участвовал в создании Союза

трех императоров (1873), заключил австро-германский договор (1879).

,Р

Дыола Андраши родился 8 марта 1823 года в Землине. Он был средним из трех сыновей графа Карла Андраши. Окончив университет, Дьюла отправился в длительное путешествие за границу. Вернувшись, он был избран Землинским комитетом в депутаты пресбургс-кого сейма 1847—1848 годов.

Андраши вошел в радикальную Венгерскую партию реформ Лайоша Кошута. Дьюла был одним из активных участников февральской революции 1848 года. В апреле император Фердинанд предоставил венграм либеральную конституцию с народным представительством, самостоятельное министерство, национальную гвардию, свободу печати и т. д.

Но уже через год венгерский сейм в Дебрецине объявил Габс-бургско-Лотарингскую династию низложенной. Венгрия была провозглашена самостоятельным государством, с народным управлением. Андраши представлял Дебрецинское правительство в Стамбуле.

Однако не все народы, проживавшие на территории Венгрии, были согласны с мадьярскими притязаниями. Наиболее грозную оппозиционную силу представляли хорватские отряды полковника имперской службы бана Елачича.

Новому венгерскому государству требовались союзники. В конце мая — начале июня 1849 года Андраши в качестве представителя венгерского правительства вел в Белграде переговоры с сербским министром Гарашаниным о совместных действиях с сербами Воеводины,'а также с хорватским деятелем Д. Куш-даном об организации выступления против Елачича. В обоих случаях речь по существу шла о публичных гарантиях и твердых обязательствах венгерского правительства уважать национальные права и Хорватии, и сербов Воеводины.

Андраши советовал своему кабинету министров принять эти условия, добавив при этом, что в случае победы ничто не помешает изменить их; если же Венгрия проиграет войну, то, естественно, эти уступки потеряют всякий

394

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАХ^

АНДРАШИ

395

смысл. Однако венгерский министр иностранных дел Казимир Баттяш пожелал внять тактическому совету молодого, но уже подающего налез дипломата.

После поражения восстания Андраши и ряд видных деятелей осуждены заочно к повешению (1851). Дьюла бежал в Париж, где вс» женился на графине Екатерине Кендефи.

В 1860 году, благодаря хлопотам матери, Андраши получил возможно вернуться в Венгрию. Он был избран землинским округом в венгерский о„ и примкнул к партии Ф. Деака, выступавшей за личную унию Венгри| Австрией, воссоединение земель Венгрии и восстановление законов 1848 г@

После поражения от Пруссии (1866) Австрия образовала с Венгр» двухцентровую конституционную монархию. Деак, автор соглашения, стоял на том, чтобы первый кабинет дуалистической Венгрии возглавил г Андраши, который к тому же через своих братьев Аладара и Мано был •„ но связан с ведущими капиталистическими и финансовыми кругами стра| 17 февраля 1867 года Андраши был назначен министром-президентом в герского правительства. Помимо этой должности он принял управление ] нистерством народной обороны.

Объединившись с Австрией, Венгрия получила юридическое основа*, влиять на внешнюю политику монархии. Андраши охотно пользовал! этим правом. ' ^

Зенгерским политикам нужна была сильная монархия, обращен* лицом не к Западу, а к Востоку, способная противостоять России и 1 активную политику на Балканах. Выразителем и проводником этой ко_, ции стал граф Андраши. Он нашел влиятельного союзника в лице прусс* го канцлера Бисмарка, чьи далеко идущие планы в основном совпада намерениями венгерского дипломата.

В октябре 1867 года Андраши сопровождал императора Франца Ис фа в Париж на Всемирную выставку. Австрийский император дважды вс. чался с Наполеоном III — в августе в Зальцбурге и в октябре 1867 го, Париже. Во время зальцбургской встречи граф Андраши дал понять фрй цузскому императору, чтобы он не рассчитывал на Венгрию, если ав французский союз приведет к войне против Пруссии.

В течение четырех лет после заключения австро-венгерского согл шения шла острейшая борьба за определение внешнеполитическс курса Австро-Венгерской монархии. Уже на заседаниях Делегаи 1868 года обнаружились трения между «старым графом» (Бейст) и « лодым» (Андраши). В этой борьбе линия Бейста, стремившегося в юзе с Францией помешать объединению Германии под прусским ру* водством, натолкнулась на упорное противодействие со стороны блс Бисмарк — Андраши. В конце декабря 1868 года Андраши через посре ников заверил канцлера Бисмарка, что Венгрия не будет препятствов, переходу прусскими войсками Майна и поглощению южногерманск! государств.

В январе 1869 года Бисмарк вновь подчеркнул свое стремление спосс, ствовать дуалистическому преобразованию монархии и заключить с н4 антирусский союз после разгрома Франции. По существу он сформулщ вал основные линии той внешнеполитической концепции, которую преде яло проводить Андраши сначала в качестве венгерского премьера, а за и на посту министра иностранных дел монархии с 1871 по 1879 год.

Решающее столкновение между Андраши и Бейстом произошло на заседании общего совета министров 18 июля 1870 года, когда Франко-прусская война уже была объявлена и монархии предстояло сделать выбор. Победила точка зрения Андраши, выступившего за соблюдение строгого нейтралитета. Решающим аргументом Андраши была ссылка на опасность выступления России на стороне Пруссии против монархии.

Осенью 1870 года над Эльзасом и Лотарингией нависла угроза германской аннексии. Симпатии венгерского общественного мнения оказались на стороне Франции. Тем не менее Андраши продолжал следовать политике нейтралитета. Он считал, что, оккупировав Эльзас, Германия будет находиться перед постоянной угрозой новых военных конфликтов с Францией и в такой обстановке, естественно, будет нуждаться в дружбе Австро-Венгрии; кроме того, в интересах Венгрии не раздражать победоносную Германию, а стремиться, наоборот, завоевать ее расположение. В соответствии с этими расчетами, в январе 1871 года Андраши отклонил проект резолюции протеста против аннексии.

Победа Пруссии и образование Германской империи уже сами по себе предопределили роль и место Австрии в новой Европе. Но неожиданно для всех 12 сентября 1871 года император Франц Иосиф объявил о своей готовности короноваться в Праге чешским королем и заменить дуализм триализ-мом в составе Австрии, Венгрии и Чехии. План триализма встретил решительное сопротивление Андраши. 22 октября 1871 года император вынужден был уступить. Он не только отклонил проект, но и уволил в отставку австрийский кабинет, а заодно и Бейста.

В 1871 году дуализм одержал окончательную победу, а значит, победила внешнеполитическая концепция монархии, представленная Андращи. Логическим следствием стабилизации внутреннего устройства Австро-Венгрии и ее внешней политики стало назначение Андраши министром иностранных дел.

Наиболее важными элементами его политики было стремление к подавлению национально-освободительных движений соседних балканских народов, но без новых территориальных приобретений, а также борьба против русского влияния на Балканах. «Мадьярская ладья переполнена богатством, — заметил он однажды, — всякий новый груз, будь то золото, будь то грязь, может ее только опрокинуть».

Андраши хотел союза с Германией, но союза, основанного на революционной, программе 1848 года и направленного против России при участии Англии в качестве третьего партнера. Бисмарк не дал себя вовлечь в эту комбинацию главным образом потому, что дружественные отношения с Россией были необходимы для безопасности Германии против Франции. В декабре 1871 года Андраши обратился к Англии с предложением союза, но и там не встретил понимания. Венгерскому министру пришлось согласиться на Союз трех императоров.

Во время свидания трех императоров — Австрии, Германии и России — в сентябре 1872 года Андраши вел переговоры с Горчаковым, во время которых особое внимание уделялось Балканам. Результатом стала устная договоренность о поддержании зШиз дио на полуострове. Обе стороны заявили, что не будут вмешиваться во внутренние дела Османской империи. Летом 1875 года народы Боснии и Герцеговины восстали против турецкого владычества. Возникла вероятность распада Османской империи.

396

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТ

АНДРАШИ

397

Меттерних в свое время считал, что Турецкая империя необходима безопасности Габсбургов. Того же мнения был Андраши; он формулирс свою точку зрения на заседании коронного совета 29 января 1875 года, ^ ред тем как начались восстания: «Турция обладает почти провиденциаль! полезностью для Австро-Венгрии. Ибо Турция поддерживает в^а^и5^ио ] ких Балканских государств и препятствует их (националистическим) стр. лениям. Если бы не Турция, все эти стремления обрушились бы на на голову... если бы Босния и Герцеговина отошли к Сербии или к Черного^ или если было бы образовано новое государство, чему мы не в состоя» воспрепятствовать, то нам грозила бы гибель и мы должны были бы на себя роль «больного человека»».

Сначала Андраши заставил австрийские власти в Далмации провод политику невмешательства. Более того, он предложил свои услуги для прек шения восстания, причем Горчаков отнесся к этому предложению одоб тельно. Вначале Андраши предложил, чтобы Австро-Венгрия, Германн» Россия поручили своим консулам попытаться ликвидировать восстание! месте — это значило бы найти благое применение Союзу трех император Россия была бы крепко связана с надежным консервативным курсом вм« с Германией по одну сторону и с Австро-Венгрией по другую. Этот проект ( расстроен по настоянию представителя Франции в Санкт-Петербурге.

30 декабря 1875 года появилась новая нота Андраши, содержавшая п| грамму реформ в христианских провинциях, которую державы должны бь рекомендовать Турции. 31 января 1876 года нота была представлена Пор Хотя Турция согласилась с нотой Андраши, она не осуществила ее'на де., Повстанцы не обращали никакого внимания на разговоры о реформ^ которые ни в какой мере их не удовлетворяли.

Горчаков, Бисмарк и Андраши встретились в Берлине 11 мая 18761 для новой попытки урегулировать Балканский кризис. Бисмарк, тще пытавшийся склонить Андраши к разделу, поддержал бы только такой ш который был бы одобрен его двумя союзниками, и Горчакову снова и шлось уступить. Андраши выдвинул новый проект реформ. Этот мемор.. дум был 13 мая вручен представителям трех держав — Италии, Франци! Англии — с предложением присоединиться к нему.

Положение в Турции все ухудшалось. 29 мая 1876 года султан был вьц-ден отречься от престола. Восстание в провинциях распространилось на Ь. гарию; в конце июня Черногория и Сербия объявили войну Турции. Расг Оттоманской империи, казалось, уже наступил. При такой обстановке 8 ию, Горчаков и Андраши встретились в Рейхштадте. Оба согласились с принципе невмешательства, во всяком случае, в данное время. Если Турция победит, I нельзя позволить воспользоваться плодами этой победы, если же она буд разбита, то России будет возвращена та часть Бессарабии, которую у нее о* брали в 1856 году, а Австро-Венгрия получит часть или всю Боснию; након« если Оттоманская империя развалится, Стамбул должен стать вольным гор дом, а Болгария, Румелия и, возможно, Албания получат автономию или * зависимость. Рейхштадтские дебаты не были оформлены согласованным пр токолом. Русские считали, что они уступали Австро-Венгрии только ча Боснии; Андраши впоследствии требовал всю Боснию, а также Герце говш К осени 1876 года обстановка на Балканах стала угрожающей. Росс начала готовиться к войне. В задачи русской дипломатии входило обеспеч ние нейтралитета Англии и Австро-Венгрии. Переговоры с Австро-Венгр»

были трудными. Андраши вел ожесточенный торг. Австро-Венгрия не была в состоянии воевать с Россией, и Андраши твердо решил избежать войны, которая могла бы восстановить престиж Габсбургов и поставить под угрозу привилегии Венгрии в Австро-Венгерской монархии.

Андраши настаивал на приобретении всей Боснии и Герцеговины в соответствии с его собственной версией Рейхштадтского соглашения; Сербия и Черногория должны служить нейтральным буфером между русской и австро-венгерской армиями; не должно быть «большого сплошного славянского или иного государства», если Турция распадется на части. Взамен ' Австро-Венгрия обязуется соблюдать благожелательный нейтралитет во время русско-турецкой войны. Таковы были будапештские конвенции, подписанные 15 января 1877 года. 24 апреля Россия объявила Турции войну.

Андраши отклонил предложение английского премьера Дизраэли о союзе, поскольку он обязался соблюдать нейтралитет до тех пор, пока Россия выполняет Будапештские конвенции. Он был готов достигнуть с Дизраэли соглашения относительно ограничений, которые Англия и Австро-Венгрия должны навязать России. Переговоры продолжались в таком ключе до августа. Затем державы уведомили друг Друга, против чего они будут возражать при урегулировании ближневосточных вопросов. Дизраэли был недоволен этими «моральными обязательствами».

3 марта 1878 года между Россией и Турцией был подписан Сан-Стефан-ский договор, в котором совершенно не упоминались претензии Австро-Венгрии, на Боснию и Герцеговину. Андраши обвинил Россию в нарушении соглашений в Рейштадте и Будапеште, ссылаясь на условие о необразовании большого славянского государства на Балканах.

Подписав Сан-СтефаНский договор, Игнатьев в конце марта направился в Вену с надеждой на то, что он добьется от Андраши подтверждения нейтралитета и таким образом изолирует Англию. Однако Андраши, ссылаясь на Будапештские конвенции, требовал расчленения Большой Болгарии. Игнатьев, может быть, пошел бы на раздел, но каждый раз, когда он выступал с какими-нибудь предложениями, Андраши от них уклонялся. Австро-русскому соглашению наступил конец.

Тем временем английский министр иностранных дел Солсбери, не нашедший понимания у Австро-Венгрии, заключил соглашение с Россией. Андраши, который долго вел ловкую игру, оказавшись в изоляции, обратился за помощью к Бисмарку. Солсбери ценил беспристрастный нейтралитет Германии и 6 июня заключил соглашение с Австро-Венгрией. Андраши обязался поддержать раздел Болгарии, а Солсбери — претензию Австро-Венгрии на Боснию и Герцеговину.

На Берлинском конгрессе, собравшемся 13 июня 1878 года, граф Андраши, пожалуй, являлся самой колоритной фигурой. По словам очевидцев, он напоминал художника, премьера цыганского оркестра, ветерана каких-то героических походов, но никак не традиционный облик дипломата. К Нему с доверием относился хозяин конгресса, канцлер Бисмарк.

При обсуждении статьи будущего трактата о Боснии и Гергецовине Австро-Венгрия предъявила свой счет. Андраши напомнил, что именно в этих землях начались печальные события, нарушившие европейский мир. Поскольку султанское правительство не способно навести порядок в названных провинциях, нужно найти другой выход из создавшегося положения. «Особенно заинтересованное как сопредельное государство, Австро-Венг-

398

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМА!

ХУНЧЖАН

399

рия обязана прямо и открыто заявить, что ее жизненные интересы ют принять такое решение... которое обеспечит прочное умиротвор названным провинциям...» Дальше все было разыграно как по нотам: • слово маркиз Солсбери. Турция, заявил он, поступила бы благоразумно^ казавшись от управления Боснией и Герцеговиной. Британский делегат-| рекомендовал передать эти территории Габсбургской монархии. Это п( ложение было поддержано.

Большая Болгария была разделена на три части. Австро-Венгрия до была оккупировать Боснию и Герцеговину. Если бы Андраши пожелал, мог бы их аннексировать, но он усиленно поддерживал видимость того,; Оттоманская империя не подвергается разделу, и даже говорил о возвр этих провинций султану лет через тридцать.

Андраши считал Берлинский конгресс пиком своей дипломатичес карьеры. Ему приписывается триумфальная сентенция, якобы произне ная по возвращении из Берлина во время аудиенции у Франца-Иос «Ваше величество, путь к Салоникам открыт». Еще один апокриф, связ ный с именем Андраши, заключался в том, что венгерский политик ( бы говорил: «Для установления наших порядков в Боснии и Герцегов достаточно отправить туда эскадрон гусар с оркестром». Увы, для>этих| лей понадобились два армейских корпуса...

22 сентября 1879 года Андраши оставил поет министра иностранных} завершив свою деятельность на этом посту заключением с Бисмарком^ стро-германского оборонительного союза. Первоначально Бисмарк до' вался от Австро-Венгрии такого соглашения, которое было бы направЛ как против России, так и против Франции. Но общеимперский мищ иностранных дел Андраши воспротивился этому, считая, что договор) жен быть направлен только против России. Бисмарку пришлось устуга По форме этот договор имел оборонительный характер, что давало участникам некоторую свободу маневра.

Последние годы своей жизни Андраши посвятил управлению своя имениями, принимая участие в политике как член венгерской верхней 1 латы. Преемником Андраши в должности министра иностранных де императорского двора стал барон Гаймерле. Граф Дьюла Андраши уме январе 1890 года.

ЛИ ХУНЧЖАН

(1823-1901)

I Китайский государственный деятель и дипломат. В течение ряда лет •>

фактически руководил внешней политикой Китая. Участвовал

в дипломатических переговорах с Францией во время Франко-китайско

войны (1884—1885), подписал Симоносекский мирный договор с Японией

(1895), заключил секретный договор с Россией (1896). В 1901 году подписи

Заключительный протокол с державами.

Ли Хунчжан родился в 1823 году. Родители мальчика и учитель Ченг 1 фэн воспитывали его в традициях конфуцианства, Ли Хунчжан начал ка еру в Пекине (1844).

В 1850 году в Китае началось восстание тайпинов, длившееся около пятнадцати лет. Тайпины выступали за свержение маньчжурской династии. В 1853—1864 годах Ли Хунчжану неоднократно приходилось участвовать в военных акциях против тайпинов.

В 1867 году он стал наместником провинций Цзянсу и Аньхой. Началом его большой карьеры во всекитайском масштабе явилось подавление восстания няньцзюней в 1868 году. Ли Хунчжан удостоился внимания двора, его наградили почетным звание^ «воспитателя наследного принца», подарили желтую кофту (в то время весьма высокий знак отличия), павлинье перо и присвоили титул графа.

В 1870 году Ли Хунчжан стал генерал-губернатором столичной провинции Чжили, а в дальнейшем, особо уполномоченным по торговле северных портов и членом Цзунлиямыня — учреждения, ведавшего иностранными делами цинского Китая. Ли Хунчжан обладал огромными земельными массивами, которые засевались маком, пользовался монопольным положением в производстве китайского опиума и был владельцем или совладельцем крупных горных предприятий, судоверфей, банков, ссудных контор. Ли Хунчжан, связанный со многими иностранными торговыми предприятиями, был самым крупным в стране компрадором. Целый сонм его родственников — сыновей, внуков, братьев — занимал ответственные посты в государстве.

Влияние Ли Хунчжана было несравненно шире его официальных полномочий и распространялось на армию, флот и всю внешнюю политику. Его дипломатическая деятельность началась в 1870 году в связи с антииностранным выступлением в Тяньцзине. Ли Хунчжан, прекрасно разбиравшийся в вопросах мировой политики, обладал такими качествами как гибкость и умение использовать противоречия между державами. Иностранным дипломатам, аккредитованным в Пекине, приходилось обращаться по интересующий! их вопросам в Тяньцзинь, к Ли Хунчжану. Поверенный в делах Англии в Пекине Гросвенор в одной из своих депеш в 1882 году писал, что можно было бы назначить Ли Хунчжана министром иностранных дел, но по своей воле он не захочет этого сделать, так как в Пекине Ли Хунчжан был бы лишь одним из министров, а в Тяньцзине он полный суверен и в его руках находится армия и флот.

400

100 ВЕЛИКИХ ДИШ1ОМАТС

ЛИ ХУНЧЖАН

401

Ли Хунчжан пытался препятствовать зависимости Китая от других д^ жав путем лавирования, уверток1 и проволочек. Он старался возможно, лее сохранить замкнутость и зависимость от Китая государств, находивш* под его суверенитетом, и нейтрализовать влияние иностранных держ^ сталкивая их между собой, чтобы, как он говорил, использовать «один! против другого». Это был хитрый и осторожный политик, склонный к кс промиссам и падкий на почести и деньги.

В 1872 году Япония фактически аннексировала острова Лю-Цю (Ли* ские острова), находившиеся в вассальной зависимости от Китая. В 1879 и острова были преобразованы в японскую префектуру Окинава. Цинс| правительство не пыталось протестовать, хотя появлялись даже предлоа ния об объявлении войны Японии, но Ли Хунчжан отклонял подоб* проекты. Он считал, что Китай «не готов взять на себя такой риск», поз му обратился к бывшему президенту США Гранту, путешествовавшему 1 время по Китаю, с просьбой посредничества в переговорах с Японией. Гр в ходе переговоров занял явно прояпонские позиции, Ли Хунчжан I вынужден принять требования Японии и лишился подвластной территор

Характеризуя международное положение Китая в начале 1880-х гол Ли Хунчжан говорил американскому посланнику в Пекине: «Китай не и\в друзей. Россия угрожает ему с севера. Германия посягает на территории Сватоу. Япония забрала острова Лю-Цю. Англия владеет Гонконгом и ливает ввоз опиума, что означает страдания и разорение народа. Фраш посылает экспедицию для расчленения империи. Соединенные Штаты: гоняют китайцев со своей земли. Китайцы — самая одинокая раса на земл

8 1883 году Индокитай вынужден был признать протекторат Франвд хотя уже находился под протекторатом Китая. В ходе военных действ между французскими и китайскими войсками обнаружился явный пере| на стороне первых. Это побудило Ли Хунчжана подписать 11 мая 1884 гд с французским капитаном Л. Фурнье мирную конвенцию в Тяньцзщ Китай обязывался отвести свои войска и открыть южные провинции д французской торговли. Взамен этого Франция «гарантировала неприкосв венность» южнокитайской границы и отказывалась от контрибуции.

Пока тянулись переговоры о выполнении конвенции, произошла стыч между французским отрядом и китайскими солдатами, причем францу были разбиты. Французское правительство потребовало «удовлетворения* размере 80 миллионов франков, но получило отказ, и в августе отношен| с Пекином были прерваны.

9 июня 1885 года Ли Хунчжан и французский посол подписали окон1 тельный мирный договор. По Тяньцзиньскому договору Китай утратил с! суверенитет над Индокитаем и признал протекторат Франции над Тон* ном. Ли Хунчжан добился сохранения за Китаем острова Тайвань и

ва Пэнхуледао.

В 1894 году в Корее началось восстание тонхаков. По просьбе коре! кого правительства Китай направил на помощь своих солдат. В соответств с Тяньцзиньской конвенцией 1885 года Китай информировал об этом Яп нию. Ли Хунчжан официально заявил, что войска будут отведены немедле но после подавления «беспорядков».

Японское правительство также направило свои войска в Корею, и всю японских войск в Корее было больше, нежели китайских. Причем Япо* не собиралась выводить свои войска из Кореи даже после того, как ве

ние тонхаков было подавлено. Японское министерство предложило китайскому послу в Токио создать совместную комиссию для обследования положения и проведения радикальных реформ. Это означало фактический допуск Японии к решению внутренних корейских вопросов.

Ли Хунчжан, занимавшийся всеми дипломатическими переговорами накануне войны, особенно энергично действовал в этом направлении. Он встретился с английским посланником в Китае О'Конором. По сообщению Ли Хунчжана, О'Конор вступил в переговоры с английским консулом в Корее и посланником в Японии для того, чтобы «установить методы примирения». Ли Хунчжан стремился побудить и США к открытому вмешательству. Ли Хунчжан настаивал на скорейшем заключении мира на основе признания независимости Кореи, гарантированной державами, и согласия на выплату денежной контрибуции Японии. Увы, попытки Ли Хунчжана организовать совместный демарш заинтересованных держав не нашли поддержки.

Вступив в военный конфликт с Японией, китайские войска сразу уступили инициативу. Победа Японии была очевидна еще до падения Порт-Артура. К началу марта 1895 года дорога на столицу Китая оказалась открытой. Двор, готовясь бежать из Пекина, спешно формировал посольство во главе с Ли Хунчжаном. 19 марта с многочисленной свитой из 135 секретарей и обслуживающего персонала, сопровождаемый американским «консультантом» Дж. Фостером, Ли Хунчжан прибыл в Симоносеки.

Но прекращение военных действий еще не было выгодно Японии, не закончившей своей программы захватов. Японские представители на первом заседании выдвинули такие неприемлемые для Китая условия перемирия, что Ли Хунчжан вынужден был от них отказаться.

24 марта на Ли Хунчжана, после третьего заседания, было совершено покушение: японский юноша, член японской шовинистической организации «Кокурюкай» («Черный дракон»), выстрелил из револьвера в паланкин, где находился Ли Хунчжан, слегка его ранив: пуля разбила его очки и засела в левой скуле. Рана была несерьезная, и переговоры продолжались.

Война с Японией закончилась для Китая подписанием 17 апреля 1895 года Симоносекского договора, по которому Корея объявлялась полностью независимой. Китайские дипломаты вынуждены были пойти и на территориальные уступки.

Симоносекский договор вызвал бурю возмущения во всей стране. Виновником поражения в войне неожиданно стал Ли Хунчжан: в августе его сместили с поста наместника Чжили, но оставили членом Цзунлиямыня. В этой должности он принимал участие в переговорах с иностранными государствами. Ли Хунчжан даже получил почти номинальное звание канцлера и члена Нэй-гэ (государственной канцелярии)

После Японо-китайской войны Россия предложила Китаю заключить союз, направленный против возможной агрессии Японии, связывая его заключение с проведением части Сибирской магистрали через Маньчжурию. Переговоры эти были начаты в Пекине русским посланником Кассини.

Коронация Николая II в 1896 году была использована для перенесения переговоров непосредственно в Россию, куда по настоянию царского правительства был послан Ли Хунчжан в качестве представителя Китая на торжествах. Эту поездку китайский дипломат пытался использовать для установления непосредственного контакта не только с русским пра-

402

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТХ

вительством, но и с другими европейскими державами. В конце апрел 1896 года Ли Хунчжан прибыл в Петербург, где почти немедленно нача лись переговоры с Витте, сторонником «мирного проникновения» Китай.

В мае 1896 года в Москве проходили торжества, посвященные корона ции русского царя Николая II. В Большом театре перед началом спектак был исполнен гимн «Боже царя храни». При исполнении гимна все встал» Ли Хунчжан оставался сидеть. Когда его спросили, почему он не»вста китайский сановник ответил, что по одному из 10 тысяч правил придворно го этикета он, как высший сановник, во время исполнения какого-л» национального гимна должен сидеть.

Переговоры велись на основе признания «целостности Китая» и необ ходимости заключения оборонительного союза. Китай, стоявший пер угрозой раздела его территорий империалистическими державами, возлаг большие надежды на результаты союзного договора с европейской держав Это придавало особый характер и экономическим концессиям в связи проведением Сибирского пути через Маньчжурию: маньчжурская дорос приобретала для Китая значение как средство для эффективной переброс ки русских войск в случае необходимости совместных военных действи против японской агрессии.

3 июня 1896 года был подписан секретный русско-китайсшй договор.,

Витте добивался, чтобы дорога принадлежала непосредственно правк тельству России, но Ли Хунчжан здесь не уступил, так как был связан I ветствующей инструкцией. Поэтому постройка и эксплуатация дороги воз лагалась на Русско-Китайский банк.

Кроме России Ли Хунчжан посетил Германию, Голландию, Бельгия Францию, Англию и США. В Германии Ли Хунчжан был принят с болыпо! помпой, в прессе его сравнивали с Бисмарком. Какой-то немецкий промыш! ленник заказал даже барельеф, изображавший Бисмарка — Ли Хунчжана • Гладстона. Французский дипломат Жерар писал: «Путешествие Ли Хунчжаи на Запад... должно быть новым поводом для сближения между Срединно! империей и ее двумя великими соседями Севера и Юга, Россией и Франци-Ц ей...» Главное назначение его миссии заключалось в том, чтобы добиться согласия держав на повышение таможенных пошлин, чтобы выдержан бремя, легшее на Китай в связи с оплатой контрибуции. Как раз в этой час миссия Ли Хунчжана успехоэ не принесла. В частном письме он жаловал-* ся, что «ныне ведать делами внешних сношений трудно, по сравнению прошлым они не даются в руки... тех, кто мог бы спасти положение, не найти, а есть одни порицатели».

Японо-китайская война ускорила процесс территориального расчленен ния Китая. В ноябре 1897 года в провинции Шаньдун были убиты два немец-г! ких миссионера. В ответ Германия захватила порт Циндао и принудила' Пекин на 99 лет «сдать в аренду» порт и земли вокруг порта Цзяочжоу, также предоставить особые права на разработку природных богатств в про-| винции Шаньдун и на строительство железных дорог.

Действия Германии послужили сигналом для проникновения в Китай! других держав. Неравноправные договоры, которые вынуждено было заклкн*| чать с ними маньчжурское правительство, открыли свободный доступ инс странцам в Китай. В этой связи большое значение приобретал факт устра* нения из Цзунлиямыня Ли Хунчжана, отставка которого последовала 25 ав-ч

ЛИ ХУИЧЖАН

403

густа 1898 года. Он, не принадлежал к числу решительных противников реформ, но был сторонником императрицы Цы Си, а потому реформаторы и Гуан Сюй признавали его отставку необходимой.

В октябре 1898 года Ли Хунчжана направили в провинцию Шаньдун обследовать состояние реки Хуанхэ, а в декабре 1899 года — в южные провинции Гуанчжоу и Гуанси в качестве наместника. Такое назначение расценивалось как удаление его от активной государственной деятельности. Но судьба уготовила ему иной конец жизни.

Крестьяне-ихэтуани подняли восстание против восьми империалистических держав. Войска маньчжурского правительства, которые хотя и предназначались для борьбы с ихэтуанями, также были настроены против иностранцев. В мае 1901 года ихэтуани фактически завладели Пекином. Все это привело к обострению отношений между маньчжурским правительством и державами. 7 августа 1900 года указом трона Ли Хунчжан был назначен главой маньчжурской делегации на переговорах с державами. Это был уже дряхлый седой старик с длинной бородкой. Обе его ноги были частично парализованы, и он мог ходить только с помощью слуг.

После падения Пекина трон возлагал большие надежды на Ли Хунчжана. Цыси издала указ, предписывавший ему незамедлительно вступить в переговоры с представителями держав. Однако тот не спешил возвращаться в Пекин. Чем же это было вызвано? Историки объясняли это различными причинами.

Во-первых, не было уверенности, что его прибытие в Пекин могло разрешить создавшийся кризис и изменить политику правительства. Выход из кризиса Ли Хунчжан видел в защите иностранных посольств в Пекине и в подавлении ихэтуаней. Но блокада посольств продолжалась, а ихэтуани заполонили столицу и пользовались покровительством трона.

Во-вторых, державы выдвинули предварительное условие для перемирия — безопасный переезд посольства из Пекина в Тяньцзинь. Ли Хунчжан предлагал прекратить (блокаду и штурм посольского квартала, если посланники откажутея покинуть Пекин, Его предложение не было принято.

В-третьих, отношение держав к Ли Хунчжану было неодинаковым. Так, например, вновь назначенный германский посланник Мумм после убийства Неттлера заявил, что не может признать Ли Хунчжана главой маньчжурской делегации на переговорах. Английская печать в Шанхае нападала на Ли Хунчжана за его «прорусские убеждения».

19 сентября 1900 года Ли Хунчжан прибыл из Шанхая в Тяньцзинь. Когда его спросили, кто повинен в восстании ихэтуаней, он ответил: «Князь Дуань и окружавшие его министры. Вместо того чтобы пресечь вовремя все волнения, они только еще более разжигали их, покровительствовали ихэту-аням. Они и должны быть ответственны за происшедшие последствия, но нельзя карать неповинный китайский народ, который был вовлечен в бедствия своим собственным невежеством».

Ли Хунчжан около трех недель^ находился в Тяньцзине. Он понимал всю сложность переговоров с державами. В частности, Германия настаивала, чтобы руководители ихэтуаней были наказаны не маньчжурским правительством, а непосредственно державами. Ли Хунчжан настоял на незамедлительном опубликовании указа о наказании руководителей ихэтуаней. 25 сентября 1900 года появился императорский указ о наказании пяти князей и двух сановников.

404

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТ01

В начале октября 1900 года французская сторона предложила проек ведения переговоров, который 22 декабря был одобрен державами. 23 декаб ря дипломатический корпус в Пекине в соответствии с французским проек! том выдвинул программу мирных переговоров. |

Переговоры о Маньчжурии велись Россией с Китаем сепаратно и парада лельно с общими переговорами держав. Ли Хунчжан хотел за счет обещан ных России уступок в вопросе о Маньчжурии обеспечить дружественнукЦ позицию русских представителей в общих переговорах держав. В то же вр мя, противопоставляя требованиям России общий антирусский фронт ев-! ропейских империалистических держав, Японии и США, Ли Хунчжан ( милея снести на нет свои обещания, данные России. Но эта игра не улуч^ шила положения Китая. I

7 сентября 1901 года под Заключительным протоколом поставили под! писи представители маньчжурского правительства Ли Хунчжан и князь (И Куан), а также посланники 11 государств (Германии, Австрии, Бельгии! Испании, США, Франции, Англии, Италии, Японии, Голландии и России)!

Заключительный протокол, с одной стороны, зафиксировал уже выполнен** ные Китаем требования, а с другой — перечислил его дальнейшие обязательства^

7 ноября 1901 года на 80-м году жизни Ли Хунчжан умер мучительно смертью. Перед кончиной он рекомендовал Цыси передать Юань Шикаю! свой пост наместника столичной провинции Чжили. «

АЛЕКСЕЙ БОРИСОВИЧ ЛОБАНОВ-РОСТОВСКИЙ

(1824-1896)

Князь, русский дипломат и историк. Посланник России в Турции

(1859—1863, 1878—1879), где ему удалось добиться подписания

Константинопольского мирного договора (1879). Посол России

в Великобритании (1879-1882), Австрии (1882-1895), Германии (1895).

Министр иностранных дел России (1895—1896).

Алексей Борисович Лобанов-Ростовский родился 30 декабря 1824 года в| имении матери Олимпиады Михайловны в Воронежской губернии. Он был>1 четвертым сыном князя Бориса Александровича. Детские годы Алексея! прошли в Москве, где у него был гувернер — француз Деманжо.

В 1838 году Лобанов-Ростовский поступил в Императорский Александ-1 ровский лицей, который закончил в 1844 году с золотой медалью. В декабре! он был' определен в департамент хозяйственных и счетных дел Министер- ' ства иностранных дел. '

Из аппарата внешнеполитического ведомства Лобанова перевели в заг-г раничную службу: в 1850—1856 годах он был секретарем миссии в Берлине,'! в течение трех последующих лет — советником миссии в Стамбуле. В июне \ 1859 года Лобанова-Ростовского назначили чрезвычайным посланником и! полномочным министром при Оттоманской империи. Это был редчайший'. случай в летописях российской дипломатии. К 1863 году на счету князя был,1 ряд удачных дипломатических акций, за что он получил чины статскога| советника и камергера двора, стал кавалером отечественных и иностранных < орденов.

АЛЕКСЕЙ БОРИСОВИЧ ЛОБАНОВ-РОСТОВСКИЙ 405

В 1860 году его перевели в Министерство внутренних дел. Природные способности, энергия, умение организовать работу, а также явная благосклонность к нему Александра II способствовали служебным и личным успехам. 12 лет пребывания Лобанова-Ростовского на посту товарища министра отмечены в формулярном списке неоднократными «высочайшими благоволениями», благодарностями, указами о награждении орденами.

Много времени он уделял историческим изысканиям и коллекционированию. Пристальное внимание к русской генеалогии основывалось на уверенности князя в том, что «родственные связи играли в нашей истории роль значительно большую, чем это обыкновенно представлялось, и что от них существенно зависел и самый ход исторических событий».

Ближневосточный кризис 70-х годов XIX века и Русско-турецкая война 1877— 1878 годов многое изменили в системе международных отношений. В апреле 1878 года Лобанов-Ростовский снова был направлен в Стамбул чрезвычайным и полномочным послом для проведения переговоров по заключению между двумя государствами соглашения, конкретные статьи которого не рассматривались'на Берлинском конгрессе. Султан выразил удовлетворение персоной, посла. «Сафет-паша, — писал Лобанов-Ростовский в Петербург, — принял меня с сердечностью. Он заявил, что мое назначение рассматривается как свидетельство благоволения Его императорского величества к султану и они рассчитывают на меня в деле установления дружественных отношений между Россией и Турцией».

Князь успешно справился с миссией в Стамбуле, за что получил чин действительного тайного советника и орден Александра Невского с алмазными подвесками. Покинув берега Босфора, он получил назначение послом в Лондон, что было вызвано необходимостью наладить резко обострившиеся отношения России с Великобританией. Царь заявил также, что вскоре Лобанову-Ростовскому предстоит заменить Горчакова. Однако судьба распределила по-своему: погибшего после взрыва народовольцами бомбы Александра II сменил Александр III, и МИД России возглавил Н.К. Гире.

Лобанов-Ростовский же стал послом в Австро-Венгрии. Хотя в Вене российского посла считали звездой первой величины в дипломатическом мире, а его послужной список в эти годы был отмечен единственной, но высшей наградой российской империи — орденом Св. Андрея Первозванного, новый царь не симпатизировал Лобанову-Ростовскому.

В австрийскую столицу Алексей Борисович перевез все свои обширные коллекции и библиотеку. Деятельность князя на поприще науки получила высокую оценку: его избрали почетным членом Императорской Академии наук и почетным членом Совета библиотек. Личная библиотека князя, насчитывавшая к концу жизни более 8 тысяч томов, поступила после его

406

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТ!

смерти в библиотеку Зимнего дворца. Лобанов-Ростовский полагал, пребывание на посту посла в Австро-Венгрии будет продолжительным и I ли не последним в его жизни. Но в октябре 1894 года неожиданно умер Ал«| сандр III.

В январе 1895 года Николай II подписал верительные грамоты Лобак ву как послу в Берлине. Однако после того как посол в Лондоне Ста отказался от поста министра иностранных дел, царь назначил на этот пс Лобанова-Ростовского, человека широко образованного, отлично владевп го языками и пером. Ламздорф подчеркивал уверенность и епокойст Лобанова-Ростовского при обсуждении самых трудных вопросов, что все ло бодрость и стимулировало, «словно заражая или оказывая магнетичесц влияние». Алексей Борисович был остроумным собеседником и всегда и* большой успех у женщин.

После захвата Ляодунского полуострова Японией и заключения ' носекского договора Лобанов-Ростовский изложил свой взгляд на дальнее сточную проблему в двух записках царю от 6 апреля 1895 года. Лобане Ростовский склонялся к мысли о соглашении с Японией на основе комле саций за счет Китая. На особом совещании победила точка зрения минис_ С.Ю. Витте: было решено потребовать от японцев очистить Маньчжури| а в случае отказа подчиниться не останавливаться перед применением сил Эта политика, имевщая целями приобретение незамерзающего порта Тихом океане и присоединение некоторой части Маньчжурии для удобного проведения Сибирской железной дороги, требовала, по мневд министра, крайней осторожности.

Лобанов-Ростовский запросил Париж о согласии совместно с россий ким и германским правительствами предпринять в Токио демарш — «др жески посоветовать» Японии отказаться от оккупации Ляодунского полуе трова за соответствующую денежную компенсацию. «Дружеский сов должен был подкрепляться морской демонстрацией трех держав.

Лобанову-Ростовскому удалось убедить французского коллегу Г. Ане в том, что совместные действия Германии с Россией ничего не менял* отношениях последней с Францией. Он добился согласованного диплол тического давления на Токио и настоял на отправке правительствами кс динирующих инструкций адмиралам — командирам кораблей трех держав Тихом океане. Дипломатический демарш заставил Японию отступить. Лс нов-Ростовский весьма гордился крупным дипломатическим успехом,, тигнутым в начале деятельности.

Для выплаты контрибуции Японии Китай, потерпевший поражение войне 1894—1895 годов, нуждался во внешнем займе, из-за которого разг релось острое соперничество великих держав. Лобанов-Ростовский утве| ждал, что главная задача России — «поставить Китай в известную завис» мость от нас и не допустить Англию расширить там свое влияние». Посз новка китайских финансов в зависимость от Англии и Германии гроз» появлением на азиатской границе России «второго издания Египта или да Турции».

Попытки Лондона и Берлина сорвать русско-французский заем не име успеха благодаря Витте и Лобанову-Ростовскому, с которым первый согл совывал все дипломатические действия.

Со времени заключения русско-французского тайного союза в 1891: Париж неоднократно, но безуспешно добивался его оглашения. Весне

АЛЕКСЕЙ БОРИСОВИЧ ЛОБАНОВ-РОСТОВСКИЙ 407

1895 года Лобанов-Ростовский в этом вопросе пошел Франции навстречу. После неудачной попытки договориться с Ротшильдом об организации займа Китаю Петербург в начале июня обратился к помощи правительства франции. Выступая во французском парламенте, Г. Аното впервые сказал о «союзе» с Россией, что произвело огромное впечатление в Европе. После данного разъяснения китайский заем был легко размещен на парижском рынке.

Встревоженный Вильгельм II решил оказать прямое давление на Николая II. В письмах царю он советовал опасаться тесной дружбы с французской республикой. По приказу царя Лобанов-Ростовский 13 октября встретился в Берлине с кайзером. Но предложение Вильгельма II о воссоздании Союза трех императоров для того, чтобы объединенными усилиями полностью «раздавить Францию», встретило возражение министра. Лобанов-Ростовский разгадал замысел Вильгельма II: «Это все та же игра, чтобы привлечь Россию: взывать к монархическим и консервативным принципам, манить Константинополем и обещать поддержку Германии во всех восточных делах. Мы уже не раз получали авансы такого рода, они повторились и в этот раз».

С начала ближневосточного кризиса, осенью 1894 года, российские и французские дипломаты тесно сотрудничали в комиссии послов по выработке реформ для христианского населения Оттоманской империи, противодействуя стремлениям англичан превратить вопрос в общеевропейский.

Петербург сначала старался избегать давления на Турцию. Даже после уклончивого ответа султана в мае 1895 года на меморандум послов с проектом реформ Лобанов отказался присоединиться к предложенному Англией ультиматуму. «С самого начала армянских осложнений, — утверждал он, — нашей единственной целью было достижение гарантий для обеспечения независимости и благосостояния армян без компрометации существования Оттоманской империи. Власть любого правительства покоится не только на его материальной силе, она коренится прежде всего в том престиже, который ее окружает».

Используя содействие Франции, Лобанов-Ростовский стремился парализовать сепаратные действия Англии. В то же время он определенно заявлял: «Хотя мы не имеем никаких завоевательных планов, мы хотим все же иметь руки развязанными, чтобы быть в состоянии защитить наши интересы в том случае, если они окажутся под угрозой».

В сентябре 1895 года после безуспешных попыток убедить султана принять проект реформ Россия и Франция перешли совместно с Англией от просьб к требованиям. Встречи Лобанова-Ростовского с Аното помогли согласовать позиции.

Совместный нажим держав заставил султана в октябре утвердить проект реформ. Лобанов-Ростовский был удовлетворен результатом. Однако султан тянул с проведением реформ. Чтобы заставить его действовать, австро-венгерский министр иностранных дел А. Голуховский предложил державам, подписавшим Берлинский трактат, ввести в проливы по несколько судов. Султан отказался их пропускать. Тогда Лондон предложил назначить Порте 24-часовой срок для выдачи фирманов на проход судов. Париж поддержал английский демарш. Докладывая обстановку Николаю II, Лобанов-Ростовский 5 декабря писал: «Назначить срок весьма легко; но возникает вопрос: что же делать, если по прошествии назначенного срока султан не выдаст

408

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТС

РОБЕРТ АРТУР ТОЛБОТ СОЛСБЕРИ

409

фирманов? Придется в таком случае согласиться на форсирование прол| вов. Так как в этом случае право на основании Парижского трактата сов шенно на нашей стороне, то я полагал бы неизбежным согласиться на : крайнюю меру». Как последний возможный вариант дипломатически решения министр предложил царю обратиться к султану с личным совет не противиться пропуску стационеров. Николай II одобрил идею.

Совет царя после некоторых колебаний был принят султаном.-В нач ле 1896 года обстановка стабилизировалась. Лобанов-Ростовский стрем» ся к его локализации, поскольку все больше выдвигавшееся на первый ] дальневосточное направление политики требовало стабильности на Балк нах и Ближнем Востоке. Одна из актуальных задач — восстановление отнй шений с Болгарией была решена в начале 1896 года.

В 1896 году был подписан секретный русско-китайский договор о сои и о строительстве КВЖД, а также протокол Лобанова — Ямагаты. Реша щую роль при заключении союзного договора с Китаем сыграл С.Ю. Вк те. Однако устная договоренность Витте с Ли Хунчжаном нуждалась в пис менном оформлении ее министром иностранных дел. При этом, по ев», тельству Витте, Лобанов-Ростовский удивил его «своими природными си собностями». Князь, выслушав условия соглашения, тут же по пунк написал его текст. Витте, пораженный точностью, последовательностьн превосходной формой изложения, не сделал никаких поправок.

Лобанов-Ростовский стремился обеспечить для России более благопр! ятные условия сообщения с ее владениями на Дальнем Востоке. Решен* проблемы он видел в нейтрализации Суэцкого канала, чему препятствов ло монопольное положение Англии в Египте. Министр рассчитывал поддержку Франции. Еще В марте 1896 года министр заявил британском Премьер-министру и министру Иностранных дел Р. Солсбери, что врпр Египта прямо затрагивал интересы России. Не получив тогда ответа, Лс нов вернулся к этой проблеме в июне, изложив побуждения, которыми 1 ководствовался Петербург: «С того времени <...> как интересы России Крайнем Востоке стали развиваться, вопрос свободного прохода судов ч| рез Суэцкий канал приобрел для нас первостепенное значение». Он утве| ждал, что хотя «Сибирская железная дорога предназначена, кроме прочег для облегчения перевозки наших сухопутных сил, но она не будет влиять) морские перевозки, которые требуются ввиду прогрессирующего развитй наших отношений с Дальним Востоком». Лобанов-Ростовский надеялс добиваясь осуществления интересов России, сохранить с Англией нормал^ ные отношения.

«Судя по всему, к осени 1896 года у Лобанова сложилась конкретна внешнеполитическая программа, — пишет историк И.С. РыбачеНок. — ] Ближнем Востоке, используя «концерт» великих держав, и в первую очере| союз с Францией ^сохранять, пока возможно, статус-кво', оттягивая разда Оттоманской империи; на Балканах — поддерживать стабильность совме« тными усилиями с Австро-Венгрией; противодействовать Англии в Егиг добиваясь свободы плавания по Суэцкому каналу и стараясь привлечь! франко-русскому сотрудничеству в этом вопросе Германию».

Важная роль в реализации этих планов отводилась обмену мнениями! руководителями внешнеполитических ведомств во время поездки Николая'! в Европу. Министр готовился к переговорам в Вене, Берлине, Лондоне! особенно в Париже.

Осуществить намеченную программу министру не удалось. 30 августа 1896 года он скончался от сердечного приступа. В отечественной и иностранной печати выражалось сожаление об утрате «мудрого и осмотрительного руководителя внешней политики России» как раз в то время, когда перед европейской дипломатией встал ряд серьезных проблем.

Похороны состоялись в Новоспасском монастыре Москвы. В Знаменской церкви — усыпальнице князей Лобановых-Ростовских — в тесном боковом проходе оставалась последняя могила: туда и опустили после отпевания 7 сентября 1896 года гроб с телом великого дипломата.

РОБЕРТ АРТУР ТОЛБОТ СОЛСБЕРИ

(1830-1903)

Маркиз, британский государственный деятель и дипломат. Министр

по делам Индии (1866—1867 и 1874—1878). Участвовал в работе

Константинопольской конференции (1876—1877). Министр иностранных

дел Великобритании (1878—1880). Премьер-министр (1885—1886, 1886—

1892 и 1895—1902), одновременно министр иностранных дел Великобритании

(1895—1900). Приверженец политики «блестящей изоляции».

Роберт Артур Толбот Сесил, третий сын маркиза Солсбери, родился в поместье Хэтфилд в Хертфордшире 3 февраля 1830 года. Роберт рос болезненным ребенком. Окончив школу, он поступил в колледж Итона (1843), где увлекся теолЪ-гией, историей, иностранными языками. Но сверстники часто унижали Роберта, поэтому отец забрал его из колледжа, и Сесил обучался дома. В январе 1848 года Роберт поступил в Оксфордский университет, где стал приверженцем тори.

В 1851 —1853 годах по настоянию врачей Сесил совершил длительное путешествие. Он побывал в Южной Африке, Австралии и Новой Зеландии. По возвращении домой глава другой ветви рода Сесилов маркиз Эксетер предложил Роберту баллотироваться в палату общин от его «карманного местечка» Стэмфорда. Выборы были чистой формальностью, и уже в апреле 1854 года состоялся парламентский дебют Сесила, когда он раскритиковал университетскую реформу, предлагавшуюся либералами. Эту речь высоко оценили Дизраэли и Гладстон.

410

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТО1

Рано потеряв мать, Роберт никогда не был близок с отцом. Окончатель ный разрыв между ними наступил в 1857 году, когда Роберт, невзирая возражения отца, женился на Джорджине Алдерсон, старшей дочери нор фолкского судьи. Вплоть до смерти в 1899 году жена была самым надежнь его «советником и доверенным лицом». Однако разрыв с отцом отразило на финансовом положении молодой семьи. Сесил обратился к журналиста* как к источнику дополнительных доходов.

В июне 1866 года граф Дерби сформировал правительство консе'рватш ного меньшинства. Сесил, теперь уж? лорд Крэнборн (титул перешел к не»! после смерти старшего брата в июне 1865 года), занял в кабинете пост мл нистра по делам Индии.

После смерти отца (1868) Роберт, унаследовав поместья и титул, ста третьим маркизом Солсбери Хэтфилд было первым имением в Англии, провели электрическое освещение, и одним из первых, где установили те фоны. К давним увлечениям маркиза — ботанике и фотографии — добавк лиеь химия, спектрография, магнетизм; иногда он играл на бильярде и| теннис.

7 мая 1868 года Солсбери стал пэром. В первой речи в палате лордов ( выступил против планов Гладстона ликвидировать господство англиканско церкви в Ирландии.

Жизнь Солсбери круто изменилась в 1874 году, когда на выборах консев ваторы одержали победу. Дизраэли стал премьер-министром, а Сесил вноя возглавил Индиа оффис.

С 1875 года внимание европейской дипломатии было приковано к Ба канскому кризису. Осенью 1876 года Солсбери принимает участие в Ко| стантинопольской конференции. В отличие от Дизраэли, он считал, что ] следует углублять конфронтацию с Россией, ибо видел в ней противов растущему сопернику Англии в Европе — Германии. Однако попытки ренной группировки в д*ице Дерби и Солсбери договориться с Россией 1 терпели неудачу. Второй посол Эллиот, выполняя указание Дизраэли, вс< чески поощрял турок. 20 января 1877 года султан формально отверг прое! реформ, после чего представители держав покинули турецкую столицу.

28 марта 1878 года Солсбери получил портфель министра иностранн! дел. В Нем видели преемника лорда Биконсфилда. Сам Дизраэли говорил, -Солсбери — «это единственный по-настоящему смелый человек, с которь ему когда-либо суждено было работать».

8 мае — июне 1878 года Солсбери готовился к конгрессу в Берлш 30 мая было заключено секретное англо-русское соглашение. Русские согл сились отказаться от Большой Болгарии. 4 июня была подписана конвен1 с Турцией, по которой Англия давала гарантию против нападения России 1 Азиатскую Турцию и получала взамен остров Кипр. Наконец 6 июня мея Англией и Австро-Венгрией было достигнуто соглашение о координат действий на конгрессе. Солсбери поддержал притязания Габсбургской. нархии на Боснию и Герцеговину, Австро-Венгрия согласилась на раз Болгарии. Эта серия соглашений, обеспечившая относительно спокойн]) атмосферу в Берлине, была весьма удачным дебютом Солсбери в роли ] нистра иностранных дел.

На Берлинском конгрессе Дизраэли поручил Солсбери уточнить и > гласовать все детали. Конгресс завершил работу 13 июля, а двумя дня* позже британские уполномоченные прибыли в Лондон, восторженно ]

РОБЕРТ АРТУР ТОЛБОТ СОЛСБЕРИ

411

ченные толпами джингоистов. Успех был явным: Россия связана, Австро-Венгрия превращена в союзника, Турция восстановлена и ее существование гарантировано, Великобритания получила Кипр. Королева удостоила министра иностранных дел ордена Подвязки.

После победы либералов кабинет министров снова возглавил Гладстон. В апреле 1881 года скончался давно болевший Дизраэли. Солсбери стал лидером консерваторов в палате лордов.

Весной 1885 года Солсбери сформировал правительство меньшинства, причем пошел на беспрецедентный шаг — оставил за собой портфель мини* стра иностранных дел. Солсбери признавался Кэрнарвону, что «испытывает отвращение» к функциям премьер-министра, но «любит Форин оффис»»

Летом и осенью 1885 года Солсбери пытался привлечь на свою сторону Бисмарка. Англичане просили посредничества Германии в разрешении среднеазиатского пограничного конфликта и предлагали совместно гарантировать территориальную целостность Ирана. Бисмарк не принял эти предложения. Впрочем, вскоре необходимость в его посредничестве отпала, так как в начале сентября был подписан англо-русский протокол о границе. Одновременно Солсбери пытался добиться улучшения отношений с Францией и Турцией.

В 1885 году Восточная Румелия воссоединилась с Болгарским княжеством. Принимая во внимание заявление болгарского князя Баттенберга о своей независимости от России, Солсбери выступил в роли поборника прав болгарского народа. Он требовал узаконить воссоединение страны личной унией в лице Баттенберга. Этой цели была подчинена деятельность английской дипломатии на конференции держав в Стамбуле.

В январе 1886 года тори ушли в отставку, но уже в июле 1886 года Солсбери вновь возглавил кабинет министров.

Англичане нуждались в дипломатической поддержке против французов как в Египте, так и в Марокко. 17 января 1887 года Солсбери заявил итальянскому послу, что он хотел бы сделать отношения «более тесными и полезными». Итальянцы хотели заключить конкретное соглашение со взаимными обязательствами о поддержании МаШз ^ио в Средиземноморье. Солсбери не собирался заходить так далеко. В результате англо-итальянское соглашение от 12 февраля 1887 года было настолько расплывчатым, насколько Солсбери удалось это сделать. Туманные фразы должны были помочь избежать разоблачений в палате общин. Солсбери писал Виктории: «Это настолько близко к союзу, насколько позволит парламентский характер наших институтов».

Соглашения Англии и Германии с Италией гарантировали зШиз ^ио в Средиземноморье против Франции; но существовала еще угроза со стороны России. 19 февраля Солсбери предложил Австро-Венгрии «примкнуть» к англо-итальянскому соглашению. Однако, как и в случае с Италией, в нотах, которыми английское и австрийское правительства обменялись 24 марта 1887 года, говорилось только о дипломатическом сотрудничестве и не содержалось никаких обязательств. Для Солсбери островное положение Англии означало, что идеальной политикой была бы активность на морских просторах и отсутствие прочных и обязывающих связей с континентальными державами. «Мы рыбы», — как-то заявил он.

Тем не менее ноты от февраля и марта 1887 года создали первую Средиземноморскую антанту трех держав, защищавшую английские интересы в

412

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТ<

Египте, итальянские интересы в Триполи и интересы всех трех держа Стамбуле.

Солсбери объяснил королеве Виктории, что Средиземноморское сог шение — лучшее средство предотвратить образование континентальне союза, который угрожал бы разделом Британской империи. Практичес* же целью Солсбери было заручиться дипломатической поддержкой Цец ральных держав в египетском вопросе, и поскольку он не мог заключит Германией непосредственного соглашения, ему приходилось довольстИ ваться косвенным союзом через двух ее партнеров. Дипломатическое сотр$| ничество, не подкрепленное обязательством действовать, было болыш успехом английской политики. Отныне французам в Египте противост твердое большинство.

Тем временем Бисмарк, заключив «перестраховочный» договор с сией, начал оказывать давление на Англию, настаивая на подписании нов англо-итало-австрийского соглашения, с гораздо более определенны!! договорными обязательствами. Бисмарк не исключал, что Россия вмеша ся в балканские события, и надеялся втянуть в конфликт англичан. Сол бери разгадал игру канцлера: «Если ему удастся затеять маленькую при драку между ней [Россией] и тремя державами, он будет иметь удоволь сделать Францию безвредным соседом в будущем». Но необходимость ОЕ раться на помощь держав Антанты против России на Балканах и в Тур! и против Франции в Африке не позволяла Солсбери с ходу отвергнуть : авансы. Он потребовал, чтобы Германия официально известила о сво поддержке нового соглашения трех держав. Бисмарк охотно дал такое зав рение.

12 декабря Солсбери заключил новое соглашение с Италией и Авст Венгрией. Три державы объединились, чтобы поддерживать мир и з!а1т < на Ближнем Востоке, или, конкретнее, свободу Проливов, власть Турция Малой Азии и ее сюзеренитет в Болгарии. Второе Средиземноморское I глашение, подобно первому, сохранялось в тайне. Солсбери скептичес! оценивал новый Тройственный союз: «Это — все равно что подложить 1 бое сито под тонкое», — писал он и добавлял, что «соглашение не гарант рует ничего сверх того, что было обеспечено ранее другими договорам*

Все больше внимания отнимали у Солсбери колониальные пробле\ «Когда я покинул Форин оффис в 1880 году, — говорил он, — никто не; мал об Африке. Когда я вернулся туда в 1885 году, нации Европы почти се рились друг с другом из-за различных ее кусков». Впрочем, борьба за Вс точную Африку была тесно связана с проблемой Египта. К лету 1889 гс Солсбери окончательно взял на вооружение доктрину «Египет есть Нил есть Египет», означавшую твердое намерение распространить брита ское господство по всей долине Нила.

В январе 1889 года Бисмарк предложил Англии заключить формально союз. Солсбери ответил вежливым отказом. Тогда Бисмарк прибег к такт ке колониальных «щипков»: в последующие месяцы немцы укрепляют си позиции на Занзибаре и Сомалийском побережье, проникают в сердце ^ рики — Уганду. Но в 1890 году Солсбери переходит в контрнаступлен! Используя ухудшение русско-германских отношений после отставки Би марка и притязания Германии на остров Гельголанд, он добивается согл шения, которое можно считать триумфом британской дипломатии. 1 ик Германия признала английский протекторат над Занзибаром и отказала

рОББРТ АРТУР ТОЛБОТ СОЛСБЕРИ

413

пользу Англии от притязаний на Кению, Уганду и территории в верховьях Нила. Было четко зафиксировано, что английская сфера простирается от озера Виктория до «рубежей Египта», а на запад — до водораздела Нила и Конго.

24 марта и 15 апреля 1891 года были подписаны англо-итальянские протоколы о разграничении сфер влияния в Восточной Африке. Подписание этих протоколов принесло Англии двоякую выгоду. Во-первых, пресекались попытки итальянского внедрения в долину Нила. Во-вторых, в Лондоне рассчитывали, что итальянцы установят контроль над Эфиопией и прикроют Нил с востока от возможной экспансии французов. Таким образом, в течение 1890—1891 годов дипломатия Солсбери временно обеспечила безопасность долины Нила с юга и востока.

В августе 1892 года консерваторы передали власть либералам, Солсбери в письме новому главе Форин оффис графу Розбери сделал обзор дипломатического положения Англии. «Ключом нынешней ситуации в Европе является наша позиция по отношению к Италии, а через Италию и к Тройственному союзу... я всегда делал все, что мог, чтобы продемонстрировать нашу дружественность к Италии».

После выборов 1892 года Солсбери охотно ушел в отставку, так как очень устал За шесть лет непрерывной напряженной деятельности в двух амплуа.

О П9следних двадцати—тридцати годах XIX столетия принято говорить как о периоде «блестящей изоляции» в английской внешней политике; но это верно лишь отчасти. Солсбери, которому принадлежит выражение «блестящая изоляция», употребил его для описания недостижимого для Англии положения: только если бы англичане жили в условиях «блестящей изоляции», они могли б,ы основывать свою политику на принципах морали.

Летом 1895 года либералы подали в отставку. Солсбери вновь стал премьер-министром. В отношениях с Францией он по-прежнему ублажал французов за Египет небольшими уступками в других спорных зонах (соглашение о нейтрализации Сиама, признание Лаоса французской сферой влияния). В экваториальной Африке, однако, с Францией назревал новый конфликт. Считая главным обосноваться в Судане, Солсбери готов был проявить умеренность в вопросе о разграничении в бассейне Нигера. Однако министр колоний Чемберлен собирался даже пригрозить французам войной. Англо-французское соглашение 14 июня 1898 года учитывало почти все пожелания группировки Чемберлена. Обеспечивалось британское господство на судоходной части Нигера, пресекалось французское проникновение в Северную Нигерию — наиболее перспективную для колониалистов зону Западного Судана.

В начале 1898 года Солсбери предложил России разделить Китай и Турцию на сферы влияния при номинальном сохранении территориальной целостности и независимости обеих империй. Однако Петербург предпочел овладеть Порт-Артуром и таким образом укрепить свои позиции на Дальнем Востоке.

Чемберлен требовал решительных контрдействий. Однако Солсбери, опасаясь войны на два фронта, признал занятие Порт-Артура Россией. Войны удалось избежать, но это отступление многие расценили как личное поражение Солсбери.

414

ДИПЛОМАТ<

НИКОЛАЙ ПАВЛОВИЧ ИГНАТЬЕВ

415

Ему удалось Вновь поднять свой авторитет твердым поведением во вр мя Фашодского кризиса,в отношениях с Францией, произошедшего в ко| це 1898 года. Париж принужден был отказаться от всяких претензий на ве( хний Нил.

Солсбери все чаще уступал напористым сторонникам «нового курса Прежняя политика балансирования между группировками континент ных держав оказывалась неэффективной. В большинстве случаев курс Со сбери сводился к цепочке отдельных соглашений с той или иной держав по конкретным вопросам. Проницательный современник усматривал в не компромисс между «старым принципом избегать связывающих союзов...^ превалирующей тенденцией к великим союзам».

" В октябре 1899 года умерла леди Солсбери. Ее смерть явилась тяжеле! шим ударом для мужа, он стал еще более замкнутым, безразличным, к проблемам внешней политики.

В начале сентября 1900 года в обстановке патриотического подъек связанного с англо-бурской войной, Солсбери распустил парламент и пр вел новые выборы, которые практически сохранили прежнюю расстанс ку сил в парламенте. По настоянию семьи и врачей он уступил Форя оффис Лэнсдауну. Его здоровье продолжало ухудшаться, прогрессиров близорукость, которая и ранее часто ставила его в смешное положен* Однажды он долгое время оживленно обсуждал военные проблемы с < ним из пэров, пребывая в полной уверенности, что беседует с фельдма| шалом Робертсом.

Лишь изредка премьер вмешивался в дела мировой политики. Так бь например, в мае 1901 года, когда Лэнсдаун начал склоняться к союзу с Ге| манией. В особом меморандуме Солсбери подчеркивал: «Обязательст защищать германские и австрийские границы против России тяжелее, чв обязательство защищать Британские острова против Франции». Солсбе( напоминал, что лишь во времена Наполеона I Англия оказалась в непосре^ ственной опасности, и продолжал: «Поэтому мы не можем судить, содеря ли в себе «изоляция», от которой мы, как предполагается, страдаем, как» либо элементы опасности. Едва ли было бы мудрым взять на себя новые! обременительнейшие обязательства, чтобы защищаться от опасности,^ существовании которой у нас нет исторического основания верить». В ] зультате англо-германские переговоры в очередной раз закончились ниче|

В начале июля 1902 года последовала отставка Солсбери, а спустя год небольшим, 22 августа 1903 года, он скончался в Хэтфилде.

Солсбери был премьером трижды, в общей сложности более Иле Примерно столько же времени он руководил Министерством иностраннь дел. При нем Британская империя достигла апогея своего могущества • Англия при завершении раздела мира захватила территорию площадью I лее 2 678 000 квадратных миль с населением свыше 44 420 000 человек. В' же время при Солсбери лондонская дипломатия предпринимала усил« чтобы Англия не втянулась в европейскую войну. Однажды Солсбери ск зал: «В успехах дипломата нет ничего драматического. Его победы скла ваются из серии микроскопических преимуществ: из толкового предложен* здесь, из своевременной вежливости там, из разумной уступки в один моме и дальновидного упорства в другой; из постоянного такта, непоколебимо хладнокровия и терпения, которые никакая глупость, никакие грубости 1 могут поколебать!»

НИКОЛАЙ ПАВЛОВИЧ ИГНАТЬЕВ

(1832—1908)

Граф, российский дипломат и государственный деятель. Подписал

Пекинский договор (1860). Директор Азиатского департамента МИДа

России (1861—1864). С 1864 года — посланник, а затем посол в Стамбуле

(1867—1877). Составил и подписал Сан-Стефанский мирный договор

с Турцией (1878).

Николай Павлович родился 17 января 1832 года в Петербурге. Отец его, Павел Николаевич, крупный чиновник, был директором Пажеского корпуса, петербургским ге- „ -^ , , , нерал-губернатором, в 1870-х годах — председателем Комитета министров. Мать, Мария Ивановна, владела каменным домом в Петербурге и дачей в Петергофе.

Николай воспитывался в пажеском Его Величества корпусе. В 1849 году он был произведен в офицеры и поступил в Академию Генерального штаба, обучение в которой завершил в 1853 году с большой серебряной медалью. В академии Игнатьев проявил незаурядные способности в изучении истории дипломатии, чем привлек внимание Николая I.

Во время Крымской войны Игнатьев находился в так называемых образцовых войсках, < размещенных на прибалтийском побережье. После окончания войны ему был присвоен чин ротмистра, а в июле 1856 года в качестве военного агента (атташе) он приехал в Лондон.

Игнатьеву было поручено изучить новейшие достижения артиллерийского и инженерного дела в Англии, а также «привестй^в ясность военно-политические замыслы врагов наших в Европе и Азии». Он находился в распоряжении посла в Париже П.Д. Киселева. На Парижской мирной конференции Игнатьев в качестве военного эксперта принимал участие в переговорах с Турцией об определении границ. Переговоры увенчались блестящим для России успехом, в чем бШла немалая заслуга Игнатьева.

В 1857 году Николай Павлович отправился в большое путешествие по Европе и странам Ближнего Востока — он посетил Вену, Белград, Афины, Стамбул, Сирию, Палестину.

Вернувшись в Петербург, Игнатьев погрузился в среднеазиатские дела. Он подал несколько записок министру иностранных дел А.М. Горчакову с

416

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТ*

предложением отправить в Среднюю Азию ряд научных экспедиций, ко рые также изучали бы возможности развития торговли и собирали развел нательные сведения. Этот план был принят. В 1858 году экспедиции во га ве с Игнатьевым было поручено установить дипломатические отношени| Хивинским и Бухарским ханствами.

Хивинский хан с недоверием отнесся к русской миссии. Под уг зой смертной казни жителям Хивы запрещалось разговаривать с русс* ми. Переговоры выдались тяжелыми и безрезультатными. В Бухаре " натьев заключил благоприятный для России договор, предусматриЕ ший свободное плавание по реке Амударье русских судов, сокраще* в два раза таможенных пошлин на ввозимые товары, учреждение в харе торгового агентства. Бухарский эмир согласился на освобожден! русских пленных и выслал по просьбе Игнатьева из Бухары английс» агентов. В декабре 1858 года посольство Игнатьева возвратилось в Ор бург.

Результаты миссии Игнатьева высоко оценили в Петербурге. На < ной записке Александр II поставил резолюцию: «Читал с большим пытством и удовольствием. Надобно отдать справедливость генерал-ма1 ру Игнатьеву, что он действовал умно и ловко и большего достиг, чем: могли ожидать».

Другим важным событием в начале дипломатической карьеры Игна1 ева стала его пЬездка в Китай. В мае 1858 года в Айгуне был подписан русс* китайский договор, однако китайское правительство вскоре отказалось от * ратификации.

Игнатьев прибыл в Китай в разгар Англо-франко-китайской вой* Китайцы отказались4 обсуждать с ним спорные и Нерешенные вопрось вновь отвергли военную помощь. Тогда Игнатьев вошел в доверие к англ французским союзникам. Ему удалось также завоевать высокий авторит у высших сановников Цинской империи, чему способствовало влия* русской духовной миссии в Пекине. 4(16) октября 1860 года Игнатьев пр был в Пекин. В это время англо-французские войска приближались к гор ду. Оказавшись в безвыходном положении, великий князь Гун обратился Игнатьеву с просьбой о посредничестве и примирении с западными деря вами. Гун обещал «завершить все дела с Россией тотчас по заключен мира» с Англией и Францией.

Игнатьев содействовал цинским сановникам на переговорах по заюц чению Пекинских англо-китайского и франко-китайского договоров, писал Николай Павлович Горчакову, китайские сановники «не предпрш мали ничего, не спрося предварительного моего мнения и указания, поступить». Игнатьеву принадлежит огромная заслуга в спасении Пекин! его императорским дворцом и древними историческими памятниками 1 разрушения.

30 октября был подготовлен текст русско-китайского договора, которв был подписан 2(14) ноября 1860 года в Пекине. Россия приобрела террн рии, частично освоенные ею еще в XVII веке. Договор первыми оцен* сибирские купцы. При проезде Игнатьева через Кяхту ему был преподне адрес, подписанный более чем 100 купцами Сибири, где выражалась бла дарность за попечение об интересах русской торговли.

Игнатьев получил чин генерал-адъютанта и назначение на ответ ный пост директора Азиатского департамента МИД. Он был человек

НИКОЛАЙ ПАВЛОВИЧ ИГНАТЬЕВ

417

находчивым, умевшим войти в доверие к партнеру, сыграть на его слабостях Использование разногласий и противоречий между противниками России являлось одним из эффективных приемов, применявшихся Игнатьевым. О его хитрости и коварстве ходили легенды. Сам же Игнатьев отмечал в одном из писем к родителям, что обладает русской сметкой, «которую люди принимают за хитрость и коварство».

В 1859—1861 годах в Петербурге состоялось несколько межведомственных совещаний по среднеазиатской политике. Наиболее аргументированно в пользу решительных действий в Средней Азии высказывался Игнатьев, который мотивировал необходимость наступательной политики в Средней Азии неизбежностью борьбы с Англией. На Балканах главную задачу дипломатии Игнатьев видел в восстановлении позиций России в этом регионе, для чего надо было перейти к поддержке освободительных стремлений балканских народов. Игнатьев призывал активизировать русскую политику в Средней Азии и на Дальнем Востоке, установить постоянные отношения с Китаем...

В июле 1864 года Игнатьев был назначен посланником в Стамбул, в августе следующего года он получил чин генерал-лейтенанта, а в марте 1867 года — звание чрезвычайного и полномочного посла. Отправляя Игнатьева в Стамбул, Горчаков предписывал ему придерживаться осторожного курса и действовать в рамках «европейского концерта».

В Стамбул Игнатьев приехал с молодой женой Екатериной Леонидовной, урожденной княжной Голицыной, По свидетельству современников, это была очень красивая блестящая и умная женщина, она стала верным другом и помощницей своему мужу. Брак Игнатьевых оказался счастливым. У них родилось шесть детей. Первый сын — Павел — умер в младенческом возрасте, этим же именем был.назван третий сын, ставший в 1916 году министром народного просвещения. Игнатьева к тому же была очень богата, ей принадлежали дом в Москве, обширные владения в Могилевской и Киевской губерниях.

С помощью константинопольских христиан Игнатьеву удалось создать широкую агентурную сеть, благодаря которой он был осведомлен о положении в Османской империи. Среди агентов посла были и турецкие чиновники.

Игнатьев считал, что надежды правительства на урегулирование Восточного вопроса с помощью Союза трех императоров безосновательны, поскольку интересы Австро-Венгрии на Балканах противоположны интересам России. По мнению Игнатьева, умиротворение Боснии и Герцеговины можно было осуществить путем прямых русско-турецких переговоров без вмешательства других держав.

Несмотря на разногласия с правительственной линией в балканской политике, которые касались не стратегических, а тактических вопросов, Игнатьев проработал в Стамбуле почти 13 лет — до начала Русско-турецкой войны. Он участвовал в переговорах, связанных с созданием Румынии, в Урегулировании критского вопроса-й многих других, касавшихся национально-освободительного движения на Балканах. За действиями российского посла внимательно следили европейские политики. Француз Л. Гамбетта говорил: «Игнатьев представляется человеком будущего в России. Я его считаю самым проницательным и самым активным политиком нашего времени».

418

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМА!

Летом 1875 года в провинции Османской империи Боснии и Гер! вине вспыхнуло народное восстание. Затем оно перекинулось в Бод рию. В декабре 1876 года представители держав собрались в Стамбул? конференцию по Восточному вопросу. Россию представлял Игнатьев,? бранный старшиной делегатов. По его указанию русским диплома1^ А.Н. Церетелевым и секретарем американской миссии Ю. Скайлером( разработан «проект-максимум», предусматривающий административй автономию Болгарии с христианским губернатором. На случа&возра ния со стороны Англии Игнатьев разработал «проект-минимум», шм торому Болгария делилась на две автономные провинции — западну восточную.

В ходе предварительного совещания выяснилось, что англичане и>! стрийцы решительные противники единой Болгарии. Игнатьев, сделав» которые уступки, добился принятия «проекта-минимум». При этол умело использовал разногласия между английскими представителям! послом Г. Эллиотом и министром иностранных дел маркизом Солсб которого ему удалось привлечь на свою сторону. Границы предполагаем Болгарии, хотя и разделенной, включали в себя территорию, на коте проживало большинство болгарского народа.

Однако не успела еще конференция завершить свою работу, как Турь обнародовала конституцию, содержавшую декларацию о политических < бодах. Таким образом, работа конференции фактически лишалась смыс и представители держав покинули турецкую столицу.

12 апреля 1877 года Россия объявила войну Турции. Игнатьев счи! что этот шаг следовало сделать еще летом 1876 года^ когда Турция не ( к ней готова и ее армия воевала с Сербией и Черногорией. «Вместо : го теряли время, а потом начали мобилизацию. Сказали «иду на вас» сами ни с места. Турки стали готовиться, закупать оружие в Англ* Америке (я достал и представил все контракты), на наших глазах под зили арабов, египтян, а мы все ждали», — с горечью говорил он впосл| ствии.

Во время войны Игнатьев был прикомандирован к свите царя и ходился в Румынии, а затем в Болгарии. Он принимал участие в обс> дении разнообразных дипломатических вопросов в Главной квартн (ставке).

После падения Плевны в конце ноября 1877 года военно-политичесв обстановка изменилась в пользу России. Разработка условий мира с Ту ей была поручена Милютину и Игнатьеву. В проектах мирного договс составленных в начале декабря, Игнатьев шел значительно дальше реи ний Константинопольской конференции. Помимо создания независик княжеств Румынии, Сербии и Черногории и значительных территориаль приращений к ним предусматривалось создание Большой Болгарии с вь дом к Черному и Эгейскому морям.

5 января 1878 года проект договора, представленный Игнатьевым, ( дался на совещании у царя и получил одобрение.

Предварительные переговоры о мире начались в Адрианопс 31 января. На них встретились министр иностранных дел Турции Се фет-паша и русские уполномоченные — Н.П. Игнатьев и А.И. Нелидс Переговоры продолжались ежедневно по нескольку часов. Игнат через своих старых сотрудников и агентов выяснил, что в военном \

НИКОЛАЙ ПАВЛОВИЧ ИГНАТЬЕВ

419

ношении турецкая армия была уже бессильной, а в султанской столице царил разброд. Савфет-паша всячески стремился затянуть переговоры, по любому вопросу требовал времени для консультаций с Портой. Особенно ожесточенные споры вызвали вопросы о границах Болгарии, Сербии и Черногории.

13 февраля мирные переговоры продолжились в местечке Сан-Стефано, в 12 километрах от Стамбула. Давление Игнатьева на турок усилилось, несколько раз он угрожал прервать переговоры. Перспектива возобновления военных действий заставила турок смириться: они приняли подавляющее большинство русских требований.

19 февраля 1878 года в Сан-Стефано был подписан прелиминарный договор, завершивший войну России и Турции. Сербия, Черногория и Румыния получали независимость. Болгария, включавшая Македонию, становилась автономным княжеством. России возвращалась Южная Бессарабия, а на Кавказе она получала города Батум, Каре, Ардаган и Баязет. Позднее Игнатьев отмечал, что ему «было очень тяжело подписать договор, именуемый прелиминарным, в сознании, что оный не соответствует тому идеалу, на осуществление которого я положил столько трудов в течение 14 лет своей жизни».

России предстояло обсудить статьи, «имеющие европейский интерес», на конгрессе европейских держав. Правительство попыталось договориться с противниками порознь, начав с Австро-Венгрии. В марте 1878 года в Вену для переговоров отправился Игнатьев. Однако он мало подходил для этой роли, поскольку был непримиримым врагом Австрии. Дипломат вернулся в Петербург, не добившись уступок со стороны

Вены.

На Берлинском конгрессе Россию представляли Горчаков и Шувалов. Они согласились на пересмотр ряда важнейших старей чСан-Стефанского договора, в том числе на оккупацию Австро-Венгрией Боснии и Герцеговины и разделение Болгарии на две части. Эти решения вызвали взрыв возмущения в Болгарии, в дальнейшем вылившийся в общенародное движение за воссоединение. Эта главная национальной задача болгарского народа была реализована 6(18) сентября 1885 года. . -

В судьбе самого Игнатьева после Сан-Стефанского договора также произошли перемены. В 1881 году он был назначен сначала министром государственных имуществ, а затем министром внутренних дел. Однако уже в 1882 году был отправлен в отставку. Он оставался членом Государственного совета, но больше занимался общественной деятельностью* Игнатьев был председателем общества содействия торговле и промышленности, возглавлял Петербургское славянское благотворительное общество, был членом Русского географического общества, писал мемуары.

Визит графа Н.П. Игнатьева в Болгарию в 1902 году в связи с празднованием 25-летия Русско-турецкой войны прошел для него с большим успехом. В ответ на адрес, поднесенный ему членами Софийского городского совета, Николай Павлович'сказал: «Мне дорого то, что болгарский народ остался верен своему идеалу, который начертан был мною 25 лет

тому назад».

Последние годы жизни граф Игнатьев провел полузабытым и полунищим, разорившись на своих фантастических финансовых авантюрах. Скончался он 20 июня 1908 года в имении в Киевской губернии.

420

ДЖОН МИЛТОН ХЭЙ

(1838-1905)

Государственный деятель и дипломат США. Госсекретарь США (1898— 75

В 1899 году выдвинул доктрину «открытых дверей». Заключил с Панамск.

Республикой договор^ установивший фактический протекторат США

над всей Панамой (1903). Заключил выгодный для США договор

с Колумбией (1903). ,

Джон Милтон Хэй родился 8 октября 1838 года в Салеме, штат № на. Он изучал право в университете Спрингфилда. В этом городе Хэй пс

комился с будущим президе* США Авраамом Линколь Эта встреча предопредед судьбу Джона. Когда Линко стал в 1861 году президе* США, он назначил Хэя лич!) секретарем.

После трагической гиб Линкольна и победы на выб республиканцев, Хэй ушел"* администрации президента и,^ нимал различные дип ческие посты: был секрета посольства США во Фра* (1865—1867); поверенным в де США в Австро-Венгрии 1869); первым секретарем сольства в Испании (1869—18| Хэй накопил гигантский вращаясь среди диплома! крупнейших европейских деря В это время проявился и < литературный талант. Перу'. принадлежат популярные пр ведения «РШе Соипгу ВаЦас18{ СИпег Р1есе8» (1871), «Тпе Вг

ХУтпеге» (1883). Совместно с Дж.Г. Николаи он выпустил также две истор

ческие работы, актуальные и по сей день: «Авраам Линкольн. Истори

(1890) и «Все труды Линкольна» (1891).

В течение пяти лет Хэй сотрудничал с газетой «Нью-Йорк трибьн

затем вернулся в правительство, выполняя обязанности первого помощи!-

госсекретаря США (1879—1881).

Настоящий взлет его дипломатической карьеры начался с приход

президента Мак-Кинли. В 1897 году Джон Хэй направлен в Лондон

стве дипломатического представителя Вашингтона, поскольку слыл горяч

сторонником англо-американского сближения.

Во время празднования 60-летия правления королевы Виктории англ

ские правящие круги использовали любые возможности, чтобы продемс

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТИКИ ДЖОН МИЛТОН ХЭЙ

421

стрировать свои симпатии Соединенным Штатам. И с еще большим энтузиазмом, когда стало известно о гибели корабля «Мэн». Английская пресса одобрительно отзывалась о дипломатических шагах США, предпринимаемых „ми в ходе спора с Испанией. Когда спор вылился в подготовку к войне, американцев подбадривали и обещали поддержку.

9 апреля 1898 года «Лондон спектейтор» предупреждал континентальные державы, что если они выступят на стороне Испании, то Англия встанет на защиту США «в 24 часа». Это не было только газетным вымыслом. Министр колоний Джозеф Чемберлен заявил Хэю: «Я был бы рад случаю, когда мы могли бы бороться с вами бок о бок». Тот же Чемберлен 15 мая в своей бермингемской речи призвал правительство заключить военный союз с Соединенными Штатами. Англо-американское сближение являлось весомым фактом и было закреплено в июне 1898 года подписанием соглашения об урегулировании спорных вопросов, касавшихся Канады.

В сентября 1898 года Хэй был назначен госсекретарем США. После многолетнего пребывания в Англии дипломату было нелегко привыкнуть к жизни в Америке. Вскоре после вступления в должность в Вашингтоне он написал своей жене, находившейся еще в Нью-Гэмпшире: «Мне становится просто страшно, когда я думаю о том, что ты должна сюда приехать и окунуться в скучную суету этой жизни. Все это отвратительно. Мужчины здесь достаточно Неприятные, а их жены еще хуже. Вся моя жизнерадостность исчезла на перроне Юстона. Я не хочу этим сказать, что в Англии было необычайно весело, но это место так невыносимо».

Хэй вошел в историю как один из выдающихся государственных секретарей США Он хорошо ориентировался в международном положении. Придерживаясь принципа, что «дружеские отношения с Англией должны быть неотъемлемой частью американской внешней политики», он сумел включить молодую великую державу Западного полушария в концерт европейских держав. К Германии он относился с растущим недоверием, которое в конце концов превратилось в глубокую неприязнь.

Джон Хэй ввел в Государственном департаменте систему пресс-конференций Он регулярно принимал нескольких корреспондентов, освещал в общих чертах внешнюю политику и Давал подробные ответы на отдельные

вопросы. , „ „

После Испано-американской войны, овладения Филиппинами, Пуэр-то-Рико и другими территориями внимание внешнеполитического ввДрМ-ства США оказалось обращенным прежде всего к странам Карибского бассейна, где Соединенные Штаты в начале XX века образовали целую систему протекторатов, своего рода американскую «сферу влияния». Прежде всего это касалось таких стран, как Куба, Панама, Доминиканская Республика. США прочно привязали их к своим интересам сетью двусторонних

соглашений. _,

Формально речьшла о создании организации, объединяющей 21 независимое государство Западного полушария с целью мирного решения разногласий и развития экономических связей. На деле в Вашингтоне было решено возглавить начавшийся процесс регионального сплочения, используя для этого готовящуюся Вторую Панамериканскую конференцию. Созванная по инициативе Хэя 22 октября 1901 года конференция проходила в ожесточенных спорах и не-раз оказывалась на грани провала. В конце концов делегаты конференции учредили руководящий совет дипломатических

422

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТИКИ ДЖОН МИЛТОН ХЭЙ

423

представителей во главе с госсекретарем США Хэем. Фактически это < чало обеспечение воздействия США на все панамериканское движет

В эти годы англо-американские отношения были дружескими, поэ Хэй счел необходимым поднять вопрос о канале через Панамский пере ек: согласится ли Англия отказаться от своих прав на совместный конт над каналом, зафиксированный договором 1850 года? Как и рассчить Хэй, в Лондоне предпочли отказаться от всяких претензий по каналу, сохранить дружеские отношения с Вашингтоном. В феврале 1900 го столице США Хэй и посол Великобритании в Америке лорд Джулиан^ унсфот подписали, договор, по которому Соединенные Штаты полу право построить, владеть и обеспечивать нейтралитет водного пути через | решеек, но ни в коем случае не строить там военные укрепления.

Договор подлежал ратификации сенатом, и тут началось то, чего опа ся госсекретарь. Договор вызвал бурный протест в сенате. Особое вози ние вызвал пункт, запрещавший постройку укреплений и военную ох канала. В договор была внесена поправка, утверждавшая право США 1 роить укрепления и содержать военные части для поддержания пор охраны канала.

Поправка сената вызвала неудовольствие английского правитель подогреваемое прессой, резко отзывавшейся об американских прете* Дело застопорилось, и больше всех этим возмущался Хэй. Госсекретаре выбирая выражений ругал сенат: «Только сумасшедшие не видят, что1 преимущества на нашей стороне. Но я, видимо, недооценил силу глупс и ненависти». Он даже пытался подать в отставку, оскорбленный недоев кой, как он считал, его дипломатических талантов, ноего уговорили оста ся. Впрочем, даже друзья Хэя полагали, что поправка сената отвечает и» ресам США.

После нескольких месяцев неопределенности, когда по обе стор океана клубились слухи об охлаждении отношений и чуть ли не о носга войны, Англия уступила, желая сохранить дружбу с США. Ус обосновывалась соображениями, что канал укрепит морские силы С1 которые сумеют поддерживать х1а(их ^ио в Западном полушарии против < перников Британии, особенно против Германии.

Второй договор Хэя — Паунсфота был подписан 18 ноября 1901 года есть уже президентом Рузвельтом, и вскоре ратифицирован сенатом. США договор означал явную дипломатическую победу. Он развязывали руки в отношении будущего Панамского канала.

В 1902 году США купили у французской компании концессию и п| ступили к сооружению канала. 22 января 1903 года в Вашингтоне Хэй и 1 веренный в делах Колумбии в США Т. Эрран подписали договор мея США и Колумбией о статуте будущего Панамского канала. Согласно { говора правительство Колумбии разрешало передачу США всех прав^ ственности и концессии французской компании Панамского канала < ком на 100 лет.

Договор был ратифицирован сенатом США 17 марта 1903 года. Одна в Колумбии он встретил резкую оппозицию. Тогда, использовав движе» панамцев за независимость, Соединенные Штаты привели к власти в 1 ме сепаратистов. Утром 4 ноября 1903 года повстанцы провозгласили ] висимость Панамской Республики. Джон Хэй тотчас уведомил прав» ство Колумбии о дипломатическом признании Панамы Соединеннв

Штатами и предложил правительствам Колумбии и Панамы мирно и справедливо разрешить все возникшие между ними конфликты».

Не теряя времени, Хэй выработал текст нового договора — на этот раз уже с Панамой — о строительстве канала. 18 ноября 1903 года договор был подписан госсекретарем США и французом Филиппом Бюно-Варильей, сумевшим стать Панамским посланником в Вашингтоне. Условия договора оказались еще более выгодны для США. Зона переходила к США в вечное пользование при всей полноте власти, включая право держать войска и возводить укрепления. Это означало также, что бизнесмены получали доступ к азиатско-тихоокеанским рынкам.

Это была блестящая дипломатическая победа Джона Хэя и президента Рузвельта. Но еще больше прославила госсекретаря доктрина «открытых

дверей».

Сравнявшись по экономическому потенциалу с ведущими с европейскими державами, США не стали вступать с ними в конфронтацию. Коммерсанты Соединенных Штатов требовали гарантии сохранения свободы торговли в условиях раздела Китая на сферы влияния, в которых соответствующие державы контролировали бы ситуацию. Еще за два года до своего назначения госсекретарем Хэй пытался убедить президента предпринять более энергичные действия в Китае. «Петиции и письма наводнили госдепартамент в первый год его пребывания на посту госсекретаря, — отмечают биографы Хэя, — в них выдвигались требования твердых действий в целях защиты и расширения американских торговых и деловых

предприятий в Китае».

Североамериканская дипломатия делала ставку на свои невоенные, прежде всего экономические возможности. В августе 1899 года в руководящих кругах США было принято решение выступить с доктриной «открытых дверей». В отличие от более ранних — доктрины Монро и доктрины Олни, как бы «закрывавших двери» в Америку европейским конкурентам, рожденная новой ситуацией доктрина требовала для США «открытых дверей и равных возможностей на других континентах».

Еще за год до этого Джон Хэй настоял на том, чтобы был отозван посланник США в Греции Уильям Ч. Рокхилл. Именно Рокхилл сформулировал предложения для Хэя, которые легли затем в основу доктрины «открытых дверей». Затем были составлены проекты нот европейским правительствам, в которых было изложено требование политики «открытых дверей», и Хэй прервал свой отпуск в Нью-Гэмпшире, чтобы в душные летние дни подписать в Вашингтоне эти ноты.

Первоначально он хотел оформить предложения в виде договора, предназначенного для согласования и подписания всеми заинтересованными державами. Опасаясь, однако, что сенат может его не ратифицировать, Хэй решил выступить с дипломатической нотой, которая излагала бы условия доктрины «открытых дверей». Она была разослана 6 сентября 1899 года правительствам Англии, Германии, Италии, Франции, России и Японии.

В сентябрьской ноте Хэя Соединенные Штаты каждой из упомянутых выше держав предлагали дать заверение в следующем: 1. Что она не будет никоим образом затрагивать права договорных портов или узаконенных интересов в пределах так называемой «сферы интересов» или арендованной территории, которые она сможет иметь в Китае. 2. Что действующий китайский договорный тариф будет одинаково применяться во всех портах, нахо-

424

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМА!

дяшийся в пределах упомянутой «сферы интересов», ко всем товарам не висимо от национальной принадлежности. Что взимаемые таким обр пошлины должны взыскиваться китайским правительством. 3. Что в пор находящихся в пределах этой «сферы», она будет взимать не более высс портовые сборы с судов иной национальности, чем с судов своей собст ной, и что на железных дорогах, построенных, контролируемых или эк луат'ируемых в пределах ее «сферы», не будут установлены более вые тарифные ставки на товары, принадлежащие подданным или гражда других национальностей, чем те, которые взимаются за подобные же т» ры, принадлежащие собственным гражданам данной державы и перевозщ на равные расстояния.

В обращении США к британскому правительству отмечалось, что 1 рассматривают «свободу торговли» не только как средство «сохранить с| положение на китайском рынке», но и как способ «расширить в будуще операции» в Китае.

Администрация Соединенных Штатов заявляла, что не желает «ев вать себя признанием прав какой-нибудь державы над какой-либо пров цией или контроля над какой-либо областью Китайской империи». Доби ясь «открытых дверей» в Китае, Джон Хэй указывал в то же время, что < стремятся «устранить опасные источники международного раздражен» ускорить этим объединенные действия держав в Пекине в пользу админц тративных реформ» столь настоятельно необходимых для усиления импе торского правительства и поддержания территориальной целостности ." тая», в чем, по его мнению, «весь западный мир одинаково заинтересов

В ходе переговоров между США и Китаем (1901 — 1903) понятие крытых дверей» расширилось. Нота Хэя от 1 февраля 1902 года свидетел ствовала, что Америку уже не удовлетворяет равенство только в обла торговли. Госсекретарь протестовал против исключительных прав русец на железнодорожные и горнорудные концессии, на предоставление зайь Китаю. Все это рассматривалось как противоречащее принципам «откр тых Дверей».

Однако усилия Хэя и Рокхилла значительно ослаблялись ростом ел китайских настроений в самой Америке, вызванных увеличением китайск иммиграции. Целый ряд политиков, включая президента, также счита необходимым значительно ограничить иммиграцию китайцев. В 1902 1904 годах Конгресс принял соответствующие законы. Хэй неоднократ предупреждал об опасных последствиях такого рода законодательства, американского предпринимательства в Китае. Однако Белый дом и Капи лий оставались глухи к предупреждениям. В 1905 году в отношениях меа США и Китаем разразился кризис. Начавшийся в Китае бойкот америк ских товаров фактически сводил на нет все усилия дипломатии США открытию китайских дверей в предшествующие годы.

Доктрина «открытых дверей» стала третьим принципом внешней пол тики США. Нотой Хэя США декларировали, что считают себя вправе зан| мать место на международной арене наряду с сильнейшими странами м* В известном смысле нота была первым нарушением принципа изоляг которого придерживались США в течение всей своей предыдущей исторн Но сам Джон Хэй никогда не рассматривал доктрину «открытых двере! этой точки зрения.

Госсекретарь умер 1 июля 1905 года в Нью-Гэмпшире.

ББРНХАРД ГЕНРИХ МАРТИН ФОН БЮЛОВ___________425

БЕРНХАРД ГЕНРИХ МАРТИН ФОН БЮЛОВ

(1849-1929)

Князь, германский государственный деятель и дипломат. Имперский статс-секретарь иностранных дел (1897—1900), рейхсканцлер Германии и министр-президент Пруссии (1900—1909). Добился укрепления позиций Германии на Тихом океане и в Китае. Посол Германии в Италии.

\

Бернхард Генрих Мартин фон Бюлов происходил из дворянской, семьи. Многие Бюловы служили в качестве высших чиновников и дипломатов германским монархам. Таким был и Бернхард Эрнст фон Бюлов, отец будущего канцлера. Выходец из кругов мекленбургской знати, он женился на Викторине Луизе, дочери крупного гамбургского купца. 3 мая 1849 года в имении Кляйн-Флоттбек, около Гамбурга, у молодой четы Бюловых родился первенец, названный в честь отца Бернхардом, Позже в семье родились Бернхард Адольф (1850) и Альфред (1851).

Окончив королевскую гимназию в Галле (1867), Бернхард Генрих продолжил образование в университетах Лозанны, Лейпци-га и Берлина, уделяя особое вни- амоург

мание изучению права, а также литературы и искусства.

Университетские занятия были прерваны в 1870 году Франко-прусской войной. Бюлов вступил добровольцем в королевский прусский гусарский полк, принимал участие в боевых действиях и получил чин лейтенанта,. Однако отец настоял на продолжении университетского юридического образования, которое Бернхард Генрих завершил в 1872 году.

После непродолжительной службы чиновником в Меце, в ноябре

1873 года Бюлов перешел в ведомство иностранных дел. Под руководством отца при покровительстве Бисмарка началась его дипломатическая карьера. И первым назначением стал Рим, куда 25-летний дипломат приехал в

1874 году в качестве атташе. После Рима был Петербург, где он занял пост третьего секретаря германского посольства и где тщательно изучал политику российского канцлера князя А.М. Горчакова. В 1877 году Бюлов был вторым секретарем германского посольства в Вене.

Вскоре после начала Русско^турецкой войны (1877—1878) Бернхард Генрих стал временным поверенным в делах посольства в Афинах. В 1878 году в качестве секретаря германской делегации, в которую входили Бисмарк, Бюлов-старший, князь X. фон Гогенлоэ, он принимал участие в работе Берлинского международного конгресса, имея возможность наблюдать крупнейших руководителей европейских держав.

426

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМА!

ВЕРНХАРД ГЕНРИХ, МАРТИН ФОН БЮЛОВ

427

После конгресса молодой дипломат получил престижное назначе* вторым секретарем посольства в Париже. Шесть лет, проведенных Бю| вым в столице Франции, были для него весьма поучительными. Он не < раничивал свою деятельность пределами германского посольства на " де-Лилль. Дипломата интересовала бурная политическая жизнь Франц где в острой борьбе происходило становление Третьей республики. Бю'1 познакомился с видными политиками, близко сошелся с кумиром ресг* ликанцев, Л. Гамбеттой, поддерживал отношения с Жюлем Ферри и др~ ми известными деятелями страны.

Его таланты были замечены главой германского посольства в Парк будущим рейхсканцлером князем Гогенлоэ, который предсказал своему] ровитому сотруднику блестящую перспективу: «Однажды он станет ре^ канцлером».

В 1885 году Бюлов вновь был направлен в Петербург, на сей раз ее ником посольства. Вскоре он вступил в брак с итальянкой Марией А! Розалией, урожденной княгиней ди Кампореале из старинного болонск* рода, приемной дочерью бывшего главы итальянского правительства М11 дьетти, которую встретил в Вене еще в 1876 году и тогда же полюбил. Ром* тическая история увенчалась свадьбой в 1886 году в Вене. Брак был офо$ лен по гражданским, католическим и евангелистическим канонам. Молод муж шутил, что брак его на редкость прочен, ибо заключен трижды. Дейс~ тельно, отношения между супругами сложились счастливо, хотя детей: брак не принес.

В 1888 году Бюлов получил назначение на свой первый самостоятел пост — он возглавил германское посольство в Румынии. За пять лет прей вания в Бухаресте дипломат сумел расположить к себе румынского мона ха Кароля I, родственника прусских Гогенцоллернов, и добился заключен германо-румынского торгового договора, явившегося важным этапо* укреплявшемся румыно-германском сотрудничестве.

В 1894 году осуществилась мечта Бюлова — он получил назначение Рим. Быстро войдя в верхи итальянского общества, Бернхард направлял а усилия на закрепление Италии в Тройственном союзе, а также на улуч! ние отношений Германии со Святым престолом. Когда в 1897 году вс вопрос о замене А. Маршалла фон Биберштейна на посту статс-секрета| имперского ведомства иностранных дел, выбор пал на Бюлова. Этому соде! ствовал канцлер Гогенлоэ, хорошо знавший Бернхарда по совместной ди! ломатической деятельности в Париже. Сам Вильгельм II весьма благоекло" но относился к способному дипломату. «Молодой Бюлов... — писал он впе ледствии, — начал свою карьеру под начальством великого канцлера. ' вырос на бисмарковских идеях и традициях, находясь под их сильным а янием, но в то же время не проявлял слепой и несамостоятельной приве! женности им».

24 июня 1897 года император предложил Бюлову возглавить имперс* ведомство иностранных дел. Приняв предложение, Бюлов попросил мес для осмысления стоявших перед Германией внешнеполитических пробле связанных с планами строительства военно-морского флота. Общий ит изучения мирового положения, к которому Бюлов пришел за месяц уеди* ния в австрийском горном курорте Земмеринг, где он обычно проводил ле-сводился к тому, что почетный мир с Великобританией может быть сохр нен и при постройке флота.

Активно включившись в политическую борьбу, Бюлов сумел заручиться поддержкой программы строительства военно-морского флота- со стороны большинства влиятельных государственных деятелей и лидеров буржуазных политических партий. Когда 6 декабря 1897 года началось обсуждение флотского законопроекта в рейхстаге, Бюлов бросился в атаку на социал-демократов. В произнесенной им экспромтом речи прозвучали слова, вскоре ставшие знаменитыми: «Германию с самого начала не следует исключать из соревнования за господство над другими странами, обладающими богатыми перспективами. Те времена, когда немец одному из своих соседей уступал землю, другому — море, а себе оставлял небо, где царствует чистая теория, — эти времена прошли... Короче говора, мы не хотим никого отодвигать в тень, но и для себя мы требуем места: под солнцем». > I

Парламентский дебют Бюлова имел большой успех. Новый статс-секретарь первым публично сформулировал экспансионистские устремления, получившие широкое распространение в буржуазных кругах тогдашней Германии и находившие выражение в мировой политике, целью которой было обретение Германией статуса мировой державы, имеющей слово при решении всех важнейших международных вопросов.

При активном участии Бюлова как главы внешнеполитического ведомства Германии в 1898 году был принят закон о развитии флота; через два года флотская программа была удвоена. В 1897 году Германия высадила военно-морской десант в бухте Цзяочжоу (Киао-Чао), навязав вскоре- Китаю договор о предоставлении ей в аренду этой бухты, о размещении в ней военно-морской базы и о протекторате над провинцией

Шаньдунь.

В 1899 году германское правительство приобрело у ослабленной в войне с американцами Испании Каролинские и Марианские острова, а также острова Палау, существенно укрепив свои позиции в Океании. В эти же годы Германия развернула активное проникновение в Османскую империю и на Ближний Восток, получив у турецкого правительства концессию на постройку Багдадской железной дороги, и одним из ее руководителей и вдохновителей был статс-секретарь Бюлов.

Однако внутри страны деда складывались не столь удачно. «Первое десятилетие после ухода Бисмарка со своего поста было временем тяжелей^ шего внутреннего кризиса», — писал впоследствии один из йидных чиновников кайэера Отто Хамман. Необходимость преодоления кризиса диктовалась и внешнеполитическими задачами, связанными с выходом Германии на арену «мировой политики», увеличением сухопутной армии и планами создания сильного военно-морского флота.

17 октября 1900 года состоялась встреча Бюлова с императором, в ходе которой будущий канцлер изложил основы своей политики. «Мы должны, — сказал он, — найти путь между двумя маяками: энергичным покровительством сельскому хозяйству, с од^ой стороны, и торговыми договорами [с Россией, Австро-Венгрией, Италией, Румынией и Швейцарией], которые дали бы возможность нашей промышленности успешно развиваться, с другой стороны». Во внешней политике оба пришли к согласию «искать свой путь между Англией и Россией».

18 октября 1900 года Бюлов был назначен рейхсканцлером. По конституции, он, заняв высшую государственную должность Германской им-

428

10» ВЕЛИКИХ ДИПЛОМА!

ББРНХАРД ГЕНРИХ МАРТИН ФОН БЮЛОВ

429

перии, одновременно возглавил прусское правительство, став его ми< стром-президентом. Бюлову пришлось решать сложную проблему сох нения позиций Германии в Европе в условиях наращивания германс» сухопутных сил и строительства мощного военно-морского флота. Се езную опасность для сохранения мирных отношений с ведущими евц пейскими державами представляла непредсказуемость и амбициозно императора Вильгельма II, чьи выходки не раз ставили в тупик его мот строе и дипломатов.

Первым внешнеполитическом актом Бюлова на посту канцлера I участие Германии в подавлении в 1900 году восстания ихэтуаней в Кита

После подписания в апреле 1904 года англо-французского договор Сердечном согласии (Антанте) Германия, пытаясь подорвать русско-фр цузский союз, осенью 1904 года затеяла с Россией переговоры о возможк союзе. Вильгельму II даже удалось у себя на яхте заключить с Николае* Бьеркский договор о дружбе (1905), но он был дезавуирован главами их; ломатических ведомств.

Попыткой ликвидировать англо-французскую Антанту стал нитый «прыжок пантеры» — появление Вильгельма II на военном рабле «Пантера» в марте 1905 года и его попытка противодействова притязаниям Франции в Марокко. На Альхесирасской конферен! 1905 года германской дипломатии не удалось ни оторвать Россию Франции, ни ликвидировать англо-французское соглашение 1904 гол Германия вынуждена была признать «особые интересы» Франции! Марокко. Внешнеполитическое положение Германии еще более услс нилось в связи с англо-русским соглашением 1907 года, которое вершило создание Антанты, противостоявшей Тройственному союз начавшему распадаться со времени заключения итало-французс* договорив (1900 и 1902).

В 1906 году с появлением дредноута рухнули надежды Бюлова и адмир ла Тирпица на создание противовеса английскому флоту. Создание нов типа корабля резко изменило соотношение сил на море и дало старт неуде| жимой гонке вооружений на море, во многом способствовавшей развязыв нию Первой мировой войны.

Наконец, во время боснийского кризиса 1908—1909 годов, вызванно| аннексией Боснии и Герцеговины Австро-Венгрией, Германия встала сторону своего союзника по Тройственному союзу, окончательно опред| лив свои приоритеты в Европе. Складывание двух блоков в Европе ст фактом.

В течение лета 1906 года внутриполитическое положение Германии з* чительно осложнилось. Неудачи Бюлова во внешней политике в свази! провалом марокканской кампании (1906—1907) и заметным отходом Итал* от Тройственного союза, его медлительность в разрешении внутриполйт ческих трудностей, интриги при дворе во время его продолжительной боле ни, сразившей канцлера после Альхесирасской конференции, скандальнь обсуждения в прессе оборотной стороны жизни высшей германской адмк нистрации в связи с выходом в свет воспоминаний бывшего канцлера Гогев лоэ — все это делало положение главы правительства значительно мене устойчивым.

Летом 1909 года Бюлов подал в отставку. 14 июля было опубликован официальное сообщение об увольнении Бюлова с награждением бриллй

антами к ррдену Черного орла На следующий день Вильгельм II распрощался с ним, назначив следующим канцлером Т. Бетман Гольвега.

Отношения Бюлова с Бетман-Гольвегом, и прежде не дружеские, еще больше испортились, когда при передаче дел Бюлов намекнул, что Бетман плохо подготовлен для руководства внешней политикой Германии. «Не всякому удается победоносно вступить в Коринф», — процитировал Бюлов латинскую поговорку, на что Бетман в запальчивости ответил: «Я уж освоюсь с внешней политикой». «Передо мной открылась бездна обидчивости и самомнения», — вспоминал Бюлов.

По его словам, он рекомендовал новому канцлеру всеми силами сохранять мир с Россией, крепить союз с Австро-Венгрией, но не ввязываться ради удовлетворения ее амбиций в конфликт с Россией, не ссориться с Англией, держать сухопутную армию, способную в любой момент противостоять французской, и помнить, что «время работает на нас».

Трудно сказать, как бы сумел реализовать такую программу сам Бюлов, но неискушенность Бетман-Гольвега в международных делах сыграла свою роль в том, что Германия ввязалась в роковую для нее войну с Россией, Англией и Францией.

Бюлов внимательно следил за внутренней и внешней политикой. Результатом осмысления опыта его деятельности в качестве дипломата и на посту канцлера стали вышедшие книги «Державная Германия» (1913) и «Германскай политика» (1916).

30 ноября 1914 года Бюлов получил письмо от Бетмана. Ему предлагалось заменить на время отпуска посла Германии в Риме Флотова. 14 декабря Бюлов прибыл в Рим. В условиях, когда Италия решала, на какой из блоков сделать ставку, Бюлов видел лишь один выход из ситуации: Австро-Венгрия должна передать Италии италоязычную область Трентино и предоставить автономию Триесту. Но австрийцы не желали признавать очевидного и при поддержке немецкого статс-секретаря по иностранным делам Г. Ягова плели против Бюлова интриги. 24 апреля 1915 года Италия подписала секретное соглашение об обязательствах по отношению к Антанте, а 3 мая денонсировала договор Тройственного союза. Согласие австрийцев на итальянские требования опоздало. Италия вступила в войну на стороне противников Германии и Австро-Венгрии.

Летом 1917 года, после отставки Бетман-Гольвега, учитывая настроения большинства партий и верховного командования, император дал согласие на назначение канцлером Бюлова, но через несколько часов передумал, поручив пост Михаэлису.

Ноябрьскую революцию 1918 года Бюлов встретил враждебно, Веймарскую республику не принял, сохраняя приверженность прежним умеренно-консервативным взглядам и монархическим принципам. В 20-е годы, проживая преимущественно в Италии, Бюлов целиком посвятил себя мемуарам. В 1930—1931 годы вышли в свет четыре огромных тома «Воспоминаний», вызвавшие шквал полемических выпадов против автора. Дело дошло до того, что часть прямо или косвенно задетых персон инициировала выпуск сборника «Фронт против Бюлова».

Бернхард Генрих Мартин фон Бюлов в этом скандале участия не принимал: 28 октября 1929 года в возрасте 80 лет он скончался в Риме.

430

100 ВЕЛИКИХ ДИПЯОМАП

ИТО ХИРОБУМИ

(1841-1909)

1 Князь, японский государственный деятель и дипломат. Премьер-министру

Японии (1885-1888, 1892-1896, 1898 и 1900-1901). Участвовал

в заключении корейско-японского договора (1876), Тяньцзиньского договор

(1885), Симоносекского договора (1895). Генеральный резидент Японии в Ком

(1906—1909), подготовил почву для аннексии Кореи Японией в 1910 году.^

Убит в Харбине корейским националистом.

\ Ито Хиробуми родился в 1841 году в семье самурая. В детстве он из

чал голландский и английский языки. Ито Хиробуми считал своим ',

телем Есида Сеин — противника се| ната, сторонника реформ и рестав! ции императорской власти. Ес Сеин основал школу, в которой,! 1850-е годы в числе других учился будущий лидер Японии «элохи зи» Ито Хиробуми. В 1859 годм был казнен сегуном.

В 1&61 — 1863 годах'Ито находил в Англии, позже изучал в Амер* финансы. Побывав за границей,и ув дев превосходство Запада над Яповд ей, Ито после возвращения 1864 году на родину убеждал анпп ского посланника арестовать сегут вступить в переговоры с император ким двором.

Ито принимал активное участие борьбе оппозиции против сегуна! В 1865 году Ито и Такасуги Синса* как руководители оппозиционных I рядов кихэйтай, приступили _ нию военных формирований, обуче| ных по образцу европейских арм! При участии Ито было достигнуто

глашение о вренном союзе юго-западных княжеств Сацума и Тесю< К жества начали вести переговоры с Англией и получили от нее оружие

В результате государственного переворота 3 января 1868 года б] создано правительство Мэйдзи, получившее название «сансеку» («три домства»).

15 декабря 1871 года Ито, как эксперт по экономическим вопр_. вошел в состав миссии, которую японское правительство послало за гра цу. Задачи делегации, как они были сформулированы Ито Хиробуми, свс лись к пересмотру договоров 1858 года с державами с тем, чтобы «всеме способствовать увеличению выгод для Японии в будущем».

В феврале 1872 года японская делегация прибыла в Вашингтон. Ее ководители были приняты президентом США Грантом. Однако добит

ИТО ХИРОБУМИ

431

пересмотра договора японским дипломатам не удалось. Делегация побывала также в Англии, Франции, Бельгии, Голландии, Дании, Швеции, Италии, Австрии и Швейцарии. Миссия вернулась в Японию в сентябре 1873 года. В это время заметно обострились японо-корейские отношения. В 1873 году требования самураев об объявлении войны Корее стали особенно настоятельными. Ито выступал за мир, понимая, что война с Кореей вызовет войну с Китаем, считавшим Корею своим вассалом. Япония же нуждалась в мире для проведения реформ и укрепления нового строя. Сторонники временного мира на этот раз взяли верх, и вопрос о войне с Кореей был отложен. В 1876 году при активном участии Ито был заключен с Кореей выгодный для Японии договор.

В 1878—1885 годах Ито занимал пост министра внутренних дел. В марте 1882 года для противодействия оппозиционным партиям правительство создало «Конституционную императорскую партию». Ито Хиробуми полтора года провел за границей, изучая конституции западных стран, пока не остановился на конституции Пруссии как наиболее пригодной, по его мнению, для монархической Японии. Вернувшись в Японию, Ито занял пост министра двора и создал при этом министерстве конституционную комиссию под своим руководством.

В 1884 году был создан институт пэров и учреждены аристократические титулы (князь, маркиз, граф, виконт и барон). Наиболее крупные сановники из самураев, в том числе Ито, получили графские титулы. В декабре 1885 года был организован по европейскому образцу первый кабинет министров' (найкаку) во главе с Ито Хиробуми, оставивший за собой и портфель министра двора (это должно было символизировать, что члены кабинета министров — «государевы слуги»).

В своей внешней политике японское правительство уделяло особое внимание отношениям с Кореей и Китаем. После того как в 1882 году корейцы напали на японскую миссию в Сеуле, правительство Японии направило в Корею войска. Китай также послал туда войска. В конце февраля 1885 года Ито ХирЬбуми выехал в Тяньцзинь для переговоров с китайскими дипломатами. 18 апреля была подписана «конвенция Ли — Ито» (Ли Хунч-жан — Ито Хиробуми), по которой Япония и КиТай обязались отозвать свои войска из Кореи и в дальнейшем посылать их только в случае возникнове* ния беспорядков и после предварительного уведомления друг друга. Этот договор был дипломатическим успехом Японии, поскольку она получала в Корее-одинаковые права с Китаем.

В апреле 1888 года правительство создало Тайный совет (сумицуин) в качестве совещательного органа при императоре. Тайный совет возглавил Ито Хиробуми, а пост премьера занял Курода. В 1889 году Ито выдвинул программу «усвоения колониального опыта крупных капиталистических держав... сохраняя при этом превосходство национального духа японцев, присущего только им».

В 1892 году к власти вновь пришло правительство Ито, а в следующем году в Корее 'вспыхнула крестьянская война. В эту страну вновь были введены сначала китайские, а затем и японские войска. Когда крестьяне прекратили борьбу, Китай обратился к Японии с предложением одновременно и полностью вывести войска из Кореи. Однако японский кабинет министров принял иное решение. Ито выдвинул план создания смешанной японо-китайской комиссии, которая занялась бы обследованием ситуации в

432

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТ*

НТО ХИРОБУМИ

433

Корее с целью проведения реформ внутреннего управления. Китайс правительство ответило, что эти вопросы должны быть разрешены Кореей.

В результате японо-китайского вооруженного конфликта Япо одержала ряд ощутимых побед, в результате чего правительство Ки было вынуждено искать мира. Но японцы под различными предлога» оттягивали начало переговоров. Ито настаивал на захвате ключевых п зиций: Люшунькоу и Вэйхайвэя на севере и островов Тайвань и Пэнхуд даоч на юге.

30 января 1895 года китайские дипломаты прибыли в Японию. Однако I первом же заседании японская делегация прервала переговоры под предл гом недостаточности полномочий китайских представителей. Ито заяв! что нередки были случаи, когда Китай без достаточных к тому основа* отказывался ратифицировать договор, ранее подписанный ее представите, ми. Это происходило чаще всего потому, что ее представители не обладе необходимыми полномочиями.

Тем временем Япония продолжала наступать. В марте 1895 годав Яг нию прибыл влиятельный китайский сановник Ли Хунчжан. В Симоно ки он встретился с Ито Хиробуми и министром иностранных дел Мунэ цу Муцу. Ли Хунчжан попросил перемирия, но японцы заявили, чтосогл сятся на перемирие только после того, как их войска займут Тяньдаи! Шаньхайгуань и Таку (помимо городов, уже раньше захваченных).

Во время дальнейших переговоров Япония потребовала прияш «независимости» Кореи от Китая, передачи Японии Ляодунского пояуо рова, Тайваня и островов Пэнхуледао (Пескадорских), уплаты контрибу в 200 млн. таэлей и ряда торговых привилегий для Японии в Китае. 11 ащ; ля Ито отправил Ли Хунчжану ультимативное письмо, в котором отверг возможность дальнейших переговоров и требовал безоговорочного соглас на японский проект. 17 апреля 1895 года Ито Хиробуми и Ли Хунчжан 1, писали в Симоносеки японо-китайский мирный договор, по которому рея была признана независимой страной. Китай, помимо всего прочего, I зался заключить неравноправный торговый договор с Японией. <!

23 апреля посланники России, Германии и Франции в Токио потре вали от Японии отказа от Ляодунского полуострова. Ито Хиробуми еъ 27 января 1895 года на совещании по выработке условий мирного дого говорил: «Нет никаких гарантий, что опубликование условий мира не по„ чет за собой вмешательство третьей стороны. Более того, есть все ОСНОЕ ния полагать, что такое вмешательство неизбежно». Японские власти бь вынуждены уступить требованиям держав.

1 В январе 1898 года Ито возглавил свое третье правительство. В ик™, оппозиционные партии объединились в одну конституционную партию,| кабинет ушел в отставку.

В сентябре 1898 года Ито с частной миссией отправился в Китай, . развернулось движение за реформы. Он был принят китайским императ ром Гуансюем. В мае 1899 года Ито направил трем влиятельным китайси министрам письма, в которых выступал за японо-китайское сближен» «общность» азиатских народов, объединение усилий против грозящей 1, таю и другим азиатским странам опасности порабощения европейцами. И| предлагал помощь и рекомендовал провести ряд реформ, направленных I предотвращение раздела Китая.

23 августа 1900 года было опубликовано программное заявление новой партии «Риккэн сэйюкай» («Общество политических друзей»), или просто сэйюкай. Инициатором создания и первым президентом сэйюкай стал Ито. Президиум партии Из 12 человек японская печать назвала «12 апостолами маркиза Ито». Вокруг партии в основном объединились помещики и сельская буржуазия. В конце сентября 1900 года был сформирован четвертый кабинет Ито, главным образом из членов сэйюкай.

Весной 1901 года в Японии начала брать верх группировка, выступавшая за скорейшую войну с Россией и союз с Англией. Ито являлся сторонником соглашения с Россией по формуле «Корея — Японии, Маньчжурия ~ России» (так называемый маньчжурско-корейский обмен). Маркиз считал, что Японии не по силам тягаться с Россией из-за Маньчжурии. По его мнению, наиболее подходящим моментом для переговоров с Россией на базе корейско-маньчжурского обмена был период оккупации Маньчжурии царскими войсками (1900—1901).

Для того, чтобы монополизировать власть, сторонники войны, возглавляемые маршалом Ямагата, начали активную кампанию против кабинета Ито, стремясь заставить его уйти в отставку. В результате место премьера занял Кацура.

Однако Ито сделал еще одну попытку достигнуть соглашения с Россией на базе корейско-маньчжурского обмена. Он считал, что, оказывая давление на Россию в маньчжурском вопросе, Япония сможет добиться ее согласия на признание Кореи исключительной сферой влияния Японии. Для ведения переговоров Ито предпринял поездку в Петербург.

В свою очередь, кабинет Кацура санкционировал эту поездку, рассчитывая ускорить заключение соглашения с Англией, припугнув ее возможностью союза Японии с Россией. 3 декабря 1901 года Ито, находясь в Петербурге, получил на заключение проект англо-японского союзного договора и на следующий день выехал из Петербурга в Берлин. 30 января 1902 года было подписано англо-японское союзное соглашение сроком на 5 лет.

В июле 1903 года Ито отказался от поста лидера сэйюкай: императорским указом в июле 1903 года он был назначен председателем Тайного совета, а занятие этого поста автоматически влекло за собой выход из политической партии.

На заседании высших государственных деятелей, состоявшемся 30 января 1904 года, вопрос о начале войны с Россией был решен. Ито высказал опасения за исход военных операций. В беседе с Канэко Кэн-таро 4 февраля 1904 года он говорил: «У нас нет никаких надежд на успех, но если наши войска будут разбиты на полях Маньчжурии, флот потоплен в Цусимском проливе, а Россия и с суши, и с моря вторгнется в нашу страну, я, как рядовой солдат, возьму в руки винтовку и, покуда хватит сил, буду сопротивлятьсяфусской армии на всем пути от Сан'ин-до до берегов Кюсю. Существует предание, что во времена монгольского нашествия Ходзе Токимунэ, решив не допустить осквернения японской земли ни одним вражеским солдатом, сражался плечом к плечу с простыми воинами, а своей жене приказал ехать на Кюсю, варить пищу и кормить солдат. Я принял решение в крайнем случае последовать его примеру».

434

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТО1

ИТО ХИРОВУМИ

435

30 мая 1905 года Ито Хиробуми, после того как стал известен итог симского сражения, вместе с премьером Кацура и министром иностран-ных дел Комура приняли решение официально просить американског президента Теодора Рузвельта стать посредником в мирных переговорах I Россией.

Правительство Кацура дало указание японской делегации на конференции заключить мир без контрибуции. Ито Хиробуми прекрасно понимал,! что требования контрибуций и территорий могут привести к срыву перего*! воров, результатом чего явится длительная война, которая поставит на карту] все достижения, добытые с таким трудом. Результаты же такой затяжной войны представлялись более чем сомнительными.

Ито Хиробуми продолжал влиять и на отношения Японии с Кореей В марте 1904 года, вскоре после заключения японо-корейского договора| (23 февраля), он поехал в Корею для заверения корейского императора «дружбе и помощи» Японии.

Однако, вернувшись в Японию, Ито стал инициатором принятого пра-| вительством в мае 1904 года решения: «1. В соответствующее время Корея? либо станет нашим протекторатом, либо мы должны будем ее аннексиро-| вать. 2. До этого момента мы должны получить фактические права протектора в политическом, дипломатическом и военном отношении и должны! неуклонно обеспечивать наши экономические интересы». <

Получив предварительное согласие США и Англии на установление! японского протектората над Кореей и добившись по договору в Порте* муте признания Россией «преобладающий политических, военных и экономических интересов» Японии в Корее, Ито решил усилить нажим на| корейское правительство и добиться от него подписания договора о про-1 текторате.

10 ноября 1905 года он прибыл в Сеул и на следующий день встретился! с корейским императором и вручил ему послание японского императора, в | котором говорилось, что главной задачей Японии является «защита мира и* безопасности двух империй и укрепление дружеских отношений между>| ними».

15 ноября Ито вторично получил аудиенцию у корейского императора^ и представил ему проект будущего японо-корейского договора, подробно! изложив «причины, по которым Япония должна взять на себя заботу о внеш* ней политике Кореи». Маркиз Ито заверил корейского императора в том,1 что Япония не будет вмешиваться во внутреннее управление страной.

16 ноября японский посланник в Корее Хаяси Гонсукэ посетил корей- \ ского министра иностранных дел Пак Чесуна и вручил ему проект японо-1 корейского договора. В этот же день все корейские министры были приглашены в японскую миссию, где происходило совещание, продолжавшееся до^ поздней ночи.

Ито Хиробуми и Хаяси, требуя от корейских министров подписания! договора, говорили, что ото «необходимо для объединения Японии щ Кореи». Он упоминали о «великом едином Востоке, где все азиатские на-4 ции будут твердо стоять против белых, которые подчинили бы их, еслв бы могли».

В ночь с 17 на 18 ноября 1905 года договор о протекторате Японии над! Кореей был подписан. По этому договору японское правительство должен | представлять в Корее генеральный резидент, в компетенцию которого от*;

ходили вопросы, касающиеся только внешних сношений Кореи. Вскоре по указанию Ито была создана комиссия из нескольких японских и корейских чиновников для того, чтобы «выработать мероприятия по улучшению местного управления» в Корее.

В первых числах февраля 1906 года иностранные консулы в Корее получили от своих правительств уведомления о том, что маркиз Ито назначен генеральным резидентом в Корее, а все японские консулы — резидентами и что иностранным представителям надлежит по всем корейским делам обращаться к вновь назначенным японским властям.

В январе 1907 года в газете «Кориа Дэйли Ныос» было опубликовано послание корейского императора, просившего правителей держав помочь избавиться от японской опеки. Ито воспользовался этим поводом для отставки корейского кабинета Пак Чесуна. Новое правительство стало лояльно японским властям.

Летом 1907 года корейский император обратился к международной мирной конференции, открывшейся в Гааге, с протестом против вмешательства Японии в дела Кореи.

Когда в Сеуле 3 июля 1907 года стало известно о появлении корейской делегации в Гааге, Ито Хиробуми, угрожая Корее войной, настоял на отречении корейского императора.

19 июля император был вынужден подписать заявление об отречении от престола в пользу своего слабовольного сына. После чего был подписан новый японо-корейский договор, по которому все внутреннее управление передавалось в руки японского генерального резидента. Следующим шагом японского правительства стала аннексия Кореи.

В октябре 1907 года военный министр США Тафт официально призвал Японию полностью подчинить Корею. «Князь Ито и японское правительство, — сказал он, — проводят политику, имеющую целью обеспечение справедливости, цивилизации и благополучия отсталого народа. Мы живем в эпоху, когда вмешательство более сильного государства в дела народа, не способного создать лучшее правительство, становится национальным долгом и служит прогрессом».

Уже весной 1909 года Япония добилась согласия Великобритании на аннексию Кореи. 10 апреля 1909 года в Токио состоялось секретное совещание между японским премьер-министром Кацура, министром иностранных дел Комура и прибывшим в Японию Ито, на котором они единодушно пришли к выводу, что только аннексия сможет «разрешить корейскую проблему».

6 июля 1909 года японское правительство вынесло официальное решение об аннексии Кореи. Огромную роль в подготовке аннексии Кореи сыграл первый генеральный резидент Ито Хиробуми. В мае 1909 года он ушел в отставку под предлогом назначения на пост председателя Тайного совета.

Осенью 1909 года осложнились отношения между Японией и Россией. 26 октября 1909 года Ито Хиробуми встретился в Харбине с министром финансов В.Н. Коковцевым, но переговоры не состоялись: в тот же день Ито был убит на вокзале молодым корейцем.

Убийство Ито не привело к немедленной аннексии Кореи, так как японское правительство не желало создавать впечатления, что аннексия — акт мести. Аннексия Кореи была осуществлена в следующем году.

436

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТО1

ЖОРЖ БЕНЖАМЕН КЛЕМАНСО

437

ЖОРЖ БЕНЖАМЕН КЛЕМАНСО

(1841-1929)

1

Французский государственный и политический деятель, дипломат. Депутат \

Национального собрания (1871—1893), сенатор (с 1902, с перерывами).

Премьер-министр Франции (1906—1909), сыграл значительную роль

в формировании Антанты. Премьер-министр (1917—1920) и военный

министр Франции. Председатель Парижской мирной конференции (1919—

1920), один из авторов Версальского мирного договора 1919 года.

Жорж Клемансо родился 28 сентября 1841 года в селении Муйерон-ан^| Паред, в центре департамента Вандея. Детство его прошло в имении Обрэ

и городе Нанте. Отец Жоржа, Бенжамен Клемансо, известный.,, в округе врач, был убежденным^ республиканцем. Мать— Эм Готро, происходила из семьи и, „. воришей. Терпеливая, спокой-у ная, добрая женщина, воспитала^! шестерых детей. ^ I

В 1858 году Клемансо посту-|| пил в Нантскую медицинскую! школу, а в 1860 году продолжи^! учебу на медицинском факуль-'. тете Сорбонны. В Париже Кле-,, мансо сблизился с деятелями-1 республиканской оппозиции. I 14 февраля 1862 года за организа-,| цию республиканской демонст-,,: рации он был арестован и 73 дня^ провел за решеткой.

В мае 1866 года Клемансо защитил диссертацию на сте-9' пень доктора медицины. Он по-* лучил право приступить к медицинской практике, но вместо этого отправился в США, где провел четыре года. Молодой человек мно-, го читал, стал завсегдатаем клубов, посещал заседания сената, принимал участие в митингах и демонстрациях. Клемансо устроился преподавателем французского языка и верховой езды в учебное заведение для девушек в Стемфорде, под Нью-Йорком. Там он влюбился в 19-летнюю Мэри Плам-мер. Дочь генерала, Мэри осталась без родителей и воспитывалась в доме своего дяди, богатого и крайне религиозного человека. В мае 1869 года они. поженились и переехали в Вандею. И, хотя у них родились две дочери и сын, семейная жизнь не сложилась. Через несколько лет супруги стали жить раздельно.

В Вандее Клемансо занялся врачебной практикой. 1 сентября 1870 года он отправился в столицу и активно включился в политическую борьбу. Утром 4 сентября сбылась мечга Клемансо — Франция стала республикой.,

А на следующий день друг его отца Этьен Араго, новый мэр Парижа, назначил его мэром 18-го (Монмартрского) округа.

Парижскую коммуну Клемансо не принял. «Это было одно из самых безумных безумств за всю историю Люди убивали, бросались под пули, давали себя убивать, проявляли подчас подлинное величие духа, не зная, во имя чего», — утверждал он.

В 1876 году началась парламентская деятельность Клемансо, причем с триумфа: никогда еще ни один кандидат, баллотировавшийся в 18 округе, не получал такой массовой поддержки. Характерной чертой Третьей республики была частая смена кабинетов. Так, за 30 лет, с 4 сентября 1870 года до конца XIX столетия, во Франции сменилось 42 кабинета министров. Чаще всего поводом для свержения правительств были разоблачения парламентских ораторов, в частности, Клемансо. Этого «низвергателя министерств» также называли Тигром. Первым употребил этот эпитет Ален Тарже. «Депутат от Монмартра, — сказал он, — преследует и убивает свою жертву как тигр, ударами своих внушающих ужас лап». В политике Клемансо выступал за социальную справедливость, а в частной жизни вел себя как богатый аристократ. Он стал коллекционировать японские гравюры и фарфор, не пропускал ни одной театральной премьеры, обедал и ужинал в лучших ресторанах, заводил романы с красотками.

В начале 1890-х разразился скандал, связанный со строительством Панамского канала. Среди главных участников аферы века оказался близкий друг Клемансо Корнелий Герц. В результате скандала Клемансо пострадал больше всех: он потерял депутатский мандат, приобрел репутацию английского шпиона, подвергся жестокой травле. Клемансо даже дрался на дуэли с одним из депутатов.

Вынужденный отпуск-он использовал для путешествий: ездил в свою любимую Грецию, в страны Ближнего Востока; инкогнито посетил Страсбург: совершил поездку в Англию, что дало повод к возобновлению разговоров о нем как английском агенте. И вновь дуэль. На этот раз на шпагах. Клемансо рассек своему противнику лоб и веко.

6 апреля 1902 года состоялись выборы в сенат. Клемансо избрали подавляющим большинством голосов. Многим казалось странным видеть «ниспровергателя устоев» в бархатном кресле украшенного золотом зала Люксембургского дворца, в составе самого консервативного органа власти.

В марте 1906 года Клемансо получил пост министра внутренних дел в кабинете Сарьена, а в октябре стал главой правительства. «Непримиримый противник» колониальной экспансии продолжил курс на установление французского протектората над Марокко. Клемансо произнес в сенате: «Меня неоднократно упрекали за то, что я часто выступал против политики колониальной экспансии .. Но я всегда делал исключение для Марокко».

Правительству Клемансо приходилось уделять много внимания европейским проблемам. Он стремился укрепить провозглащенное в 1904 году англо-французское «сердечное согласие» и создать блок Франции, Англии и России. 31 августа 1907 года было подписано англо-русское соглашение, завершившее процесс создания Антанты.

Клемансо добивался усиления английской армии, с тем чтобы Англия могла оказать Франции военную помощь против Германии на суше. «Мы знаем, — говорил он, — что на следующий день после начала войны между Германией и Англией немецкие армии вторгнутся во Францию через Бель-

438

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТО1

гию, и Германия будет стремиться получить во Франции компенсацию за • потери, которые она наверняка понесет от англичан на море».

В октябре 1908 года разразился общеевропейский кризис, вызваь тем, что Австро-Венгрия аннексировала Боснию и Герцеговину, находившиеся под номинальным владычеством Турции. Франция обратилась к Вене,|| Стамбулу, Белграду и Петербургу с призывом соблюдать умеренность спокойствие. Войну тогда удалось предотвратить, но Клемансо понимал, чт мир будет недолгим. «Франц-Иосиф и Эренталь совершили сёрьезнук»| ошибку, скрыв свой план аннексии Боснии и Герцеговины. За эту ошибк им придется расплачиваться,.. Я достаточно хорошо осведомлен, чт предсказать — Австрия доведет нас до мировой войны», — пророчески зая* вил он в интервью австрийской журналистке.

г За родц пребывания Клемансо у власти франко-германские отношения не претерпели принципиальных изменений. Обе стороны продолжали отноь ситься ДРУГ к другу настороженно и вооружались, но открытые конфликт* больше не вспыхивали.

Правительство Клемансо продержалось 33 месяца, после чего главой кабинета стал Аристид Бриан. Свое внезапное отстранение от власти Тигр| воспринял довольно спокойно, Он купил небольшой домик в Бернувилле* в двух часах езды от Парижа, перевез туда часть книг и проводил там воскре ные дни в компании своих детей и близких друзей. ,

В 1910 году Клемансо совершил турне по Латинской Америке. Он вьц| ступал в Аргентине, Уругвае и Бразилии с лекциями по проблемам демок>->| ратии.

Когда началась Первая мировая война, Клемансо призвал к объедине^Ц нию всех сил в борьбе с врагом. И сам протянул руку в серой перчатке (он страдал диабетической экземой и постоянно носил перчатки) своему старо\ врагу — журналисту Жюде, помирился и с президентом Пуанкаре. При этому однако, Клемансо был убежден, что в условиях войны никто не сможе лучще него провести французский корабль через коварные рифы. Он окач зался прав. В середине ноября 1917 года Пуанкаре призвал его возглавить пра-| вительство.

-, Па инициативе Клемансо 23 декабря 1917 года в Париже была подписа, на секретная англо-французская конвенция о разделе сфер действий в России. Французская зона включала Украину, Бессарабию и Крым. Эта конвенция была предвестницей антисоветской интервенции. «Для того чтобы из лечить Россию, необходима радикальная хирургическая операция», — зая-т| вил Клемансо. ,г|

Позже, говоря о России, он признал, что усилия, направленные уничтожение Советского государства, не принесли ожидаемого результата^ «Мы верили, что в этой стране найдутся люди, сохранившие любовь к свои ей родине и тот патриотизм, который является последним прибежищем! человеческого духа. Увы, отклика нет, царит молчание»,

Клемансо был назначен премьером Франции в страшном для Антанты 1917 году, когда Россия вышла из войны, 76-летнему политику понадобип! лось около года, чтобы привести Францию и ее союзников к победе. «Я считали бы себя бесчестным человеком, если бы продлил эту войну хотя бы на один*! день сверх необходимого», — писал он.

11 ноября 1918 года Германия подписала предложенные ей условия 1 ремирия. В тот же день в Париже открылось заседание палаты депутат

ЖОРЖ БЕНЖАМЕН КЛЕМАНСО

439

Когда в зал вошел Клемансо, депутаты устроили ему бурную овацию. Тигр зачитал с трибуны текст перемирия, а затем заявил: «Господа, теперь, когда соглашение о перемирии прочитано, в этот великий, грозный и великолепный час мне кажется, что мой долг исполнен... От имени французского народа, от имени Французской республики я шлю вновь обретенным Эльзасу и Лотарингии привет единой и неделимой Франции». Присутствующие стоя долго аплодировали Клемансо.

В сенате прошла такая же церемония и было принято постановление установить в галерее Люксембургского дворца бюсты Клемансо и маршала Фоша. Затем Клемансо поехал в военное министерство на улицу Сен-Доминик. У здания собралась бескрайняя толпа. Здесь впервые он услышал в свой адрес слова «отец победы», которые подхватила пресса.

Так Жорж Клемансо достиг вершины своей политической карьеры. Пресса превозносила его, в адрес премьер-министра поступали поздравительные телеграммы от коронованных особ, глав государств и правительств, политических и военных деятелей... Союзные державы наградили его высшими орденами.

18 января 1919 года в здании МИД на Кэ д'Орсэ состоялось торжественное открытие Парижской мирной конференции. Клемансо был избран ее председателем.

Еще до официального открытия конференции по предложению французского премьера был учрежден Совет десяти, которому предстояло подготовить тексты мирных договоров. Совет этот заседал с 12 января по 24 марта 1919 года. Однако противоречия между странами-победительницами привели к тому, что вскоре даже Совет десяти оказался слишком широким. 24 марта было решено создать Совет четырех, в который вошли Вильсон (США), Ллойд Джордж (Англия), Клемансо (Франция) и Орландо (Италия). По предложению Клемансо содержание переговоров должно было храниться в тайне, ибо, заявил он, только при этом условии «можно продвигаться вперед, не бояться изменить свое мнение, когда это требуется, и говорить прямо, не заботясь о дипломатических условностях».

Судьбы мира решала «большая тройка» — Вильсон, Ллойд Джордж и Клемансо, с представителем Италии союзники почти не считались. Государственный секретарь США Лансинг утверждал, что «доминирующей фигурой на Парижской конференции», «самым сильным из сильных людей, участвовавших в парижских переговорах», был Клемансо. «Он напоминает старого китайского мандарина, темный цвет лица, выдающиеся скулы, большой лоб, выпуклые брови, острый взгляд, длинные опущенные седые усы, короткая шея, широкие округлые плечи, коренастая фигура... Поразительный тип человека, в котором ощущаются огромная сила интеллекта, самообладание, холодная, непреклонная воля... Он с восточным стоицизмом наблюдал за ходом событии, стремясь нигде не упустить интересы Франции, которым были посвящены все его помыслы и вся его энергия», — писал Лансинг.

На заседаниях Совета четырех Клемансо держался, как правило, спокойно, говорил гораздо меньше, чем Вильсон и Ллойд Джордж, предпочитал, чтобы требования Франции, которые, как он предвидел, вызовут сопротивление партнеров, формулировали другие французские представители, и приглашал для этого на заседания то Фоша, то Лушера, возглавлявшего комиссию по репарациям, то Тардье, то Клотца. Лишь изредка, выслушав не понравившееся ему выступление американского президента или британского

440

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТС

АЛЕКСАНДР ПЕТРОВИЧ ИЗВОЛЬСКИЙ

441

премьера, он произносил резкую речь и вновь замолкал. Надежды маль стран, что они получат возможность принять активное участие в подгото» ке мирных договоров, не оправдались. «Я не намерен обсуждать с Кубой ] с Гондурасом вопрос о правах Франции», — заявил Тигр.

19 февраля около 9 часов утра, когда он направлялся в свою резиденция на улице Сан-Доминик, террорист выпустил по его автомобилю девять пуд' из револьвера. Одной из них Клемансо был ранен в правую лопатку .-К стью, рана оказалась неопасной. Покушавшимся оказался столяр Эм» Коттен, который хотел отомстить Клемансо за запрещение деятельное анархистской организации. Военный трибунал приговорил его ксмертне казни, но Пуанкаре по просьбе Тигра заменил смертную казнь десятиле ним тюремным заключением.

Хотя врачи предписали Клемансо строгий постельный режим, он уже1 день покушения прогуливался по саду, а через несколько дней явился заседание конференции.

Клемансо предъявил главную территориальную претензию Франции: ( восточная граница должна проходить по Рейну. «Америка далеко, она защи| шена океаном. До Англии не смог добраться сам Наполеон. Вы оба нахс * дитесь вне опасности, а мы нет», — говорил он союзникам.

14 марта Вильсон и Ллойд Джордж внесли свое предложение: грани! Германий с Францией останется такой же, как до 1871 года, но США Англия дадут формальные гарантии ее неприкосновенности и в случа германской агрессии окажут Франции эффективную военную помощь Клемансо этот вариант устраивал. Добившись согласия своих партнеров запретить ввод немецких войск не только на территорию западнее Рейна но и в 50-километровую демилитаризованную зону на правом берегу, стояв на оккупации левобережья Рейна и на том, что ввод германских войсй! в демилитаризованную зону будет рассматриваться как агрессия, влекущай| за собой немедленную помощь Англии и США, Клемансо принял это пред-* ложение.

Острую борьбу в Совете четырех вызвало требование Франции оккупи*) ровать часть немецкой территории в качестве гарантии выплаты ею репара-| ций. Компромисс был достигнут в кулуарах, во время неофициальных беседЯ Территорию, подлежавшую оккупации, решили разделить на три зоны: длин первой, со столицей в Кельне, был установлен пятилетний срок оккупации,! для второй (Кобленц) — десятилетний, для третьей (Майнц) — пятнадцати-» летний с оговоркой, что эти сроки могут быть сокращены в случае аккуратного выполнения Германией репарационных обязательств.

Еще одним камнем преткновения при выработке мирного договора | стала судьба Саарской области. Клемансо устами Тардье требовал включе-1 ния Саара в состав Франции, но Вильсон и Ллойд Джордж были категори-| чески против этого. В итоге договорились об особом статуте Саарской об- \ ласти: она перейдет на 15 лет под контроль Лиги Наций, ее угольные копк| будут управляться французами, а через 15 лет судьба области (либо возвра- { щение ее Германии, либо переход к Франции, либо сохранение контроля Лиги Наций) будет решена референдумом.

28 июня 1919 года в Зеркальном зале Версальского дворца был подписан | мирный договор, получивший название Версальского. Первая часть догово- ! ра содержала устав создаваемой Лиги Наций, вторая часть касалась европейских границ Германии, третья — политического положения Европы. Вер-

сальский мирный договор, равно как и выработанные позднее Сен-Жермен-ский (с Австрией), Трианонский (с Венгрией), договор в Нейи (с Болгарией) и Севрский (с Турцией) мирные договоры составили так называемую Версальскую систему.

После дипломатического триумфа Клемансо выдвинул свою кандидатуру на выборах президента. Однако предварительное голосование показало, что старый политик проигрывает более молодому конкуренту Дешанелю. Клемансо категорически отказался участвовать в дальнейшем, соревновании. «Конечно, — говорил он собравшимся у него вечером друзьям, —никто лучше меня не сможет воздействовать на союзников. Задача обеспечить мир еще не решена, впереди еще много трудностей. Чтобы довести дело до счастливого конца, мне была необходима единодушная поддержка. Только ща дала бы мне необходимые силы, чтобы получить то, на что Франция-имеет право. <...> А дело, которое нужно сделать, требует полнейшего доверия. Парламент не захотел мне его оказать, значит, моя роль сыграна. Я ухожу.,. Сегодня ночью я буду спать спокойно».

Клемансо отошел от политической деятельности. Теперь он жил то в парижской квартире на улице Франклина, то в доме на берегу океана в его родной Вандее. Он часами гулял по берегу, особенно во время шторма.

Клемансо много путешествовал: побывал в Индии, Египте, Судане, Корсике... Многие и на родине, и за границей не забывали Тигра. В день его рождения, в годовщину подписания перемирия и в другие памятные даты он получал сотни писем и телеграмм со всех концов мира.

В 1926 году вышла его книга «Демосфен», затем появился двухтомник размышлений «Мысли на закате» (1927), «Клод Моне: Кувшинки» (1928), а в 1930 году, уже посмертно, была издана незавершенная книга «Величие и нищета одной победы».

24 ноября 1929 года 88-летний Жорж Клемансо скончался в своей парижской квартире. Его похоронили в Коломбье рядом с отцом, под старым кедром, и обнесли могилу решеткой, не указав имени погребенного (так он хотел). Кроме этих могил, вокруг ничего не было — Клемансо не любил кладбищ и считал, что людей нужно хоронить поодиночке на свободных пространствах.

АЛЕКСАНДР ПЕТРОВИЧ ИЗВОЛЬСКИЙ

(1856-1919)

Российский государственный деятель и дипломат. Был министром-резидентом в Ватикане, посланником в Белграде, Мюнхене, Токио и Копенгагене. Министр иностранных дел России (1906—1910), принимал участие в переговорах и заключении русско-английского соглашения (1907), русско-японского соглашения (1907), австро-русского соглашения (1908). Посол в Париже (1910—1917).

Александр_Петрович Извольский родился 3 марта 1856 года в фамильном имении во Владимирской губернии, в семье чиновника, будущего губернатора. В 1875 году, блестяще окончив Александровский лицей, он поступил на государственную службу в Министерство иностранных дел.

442

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТО!

АЛЕКСАНДР ПЕТРОВИЧ ИЗВОЛЬСКИЙ

443

Вначале он служил в Канцелярии МИД, затем на Балканах под начало* посла в Турции князя А.Б. Лобанова-Ростовского, которого считал свои*

учителем. В 26 лет Извольский был назначен первым секретарем российской сии в Румынии, откуда вскоре был переведен на такую же должность в Вашингтон^ Затем его продвижение по служебной лес-* тнице замедлилось. Лишь в 1894 году о* получил свой первый самостоятельны! дипломатический пост — министра-рези* дента России при папском престоле. В слеЧ дующем году, после 20 лет службы, Из Вольский был произведен в действительные статские советники. Прослужив три года 1 Риме, он отправился посланником в ' бию, а еще через три года был аккредито*-! ван при баварском королевском дворе в| Германии.

Извольский среди коллег выделялся своими способностями и широтой! политических взглядов и после смерти в 1900 году графа М.Н. Муравьев»! рассматривался в качестве кандидата в министры иностранных дел.

Министром на этот раз он не стал, но назначение в ноябре 1899 года по-| сланнИком в Японию позволило ему оказаться в центре борьбы великих дер-] жав за сферы влияния и раздел Китая. Извольский выступал сторонником] мирного урегулирования конфликта с Японией путем компромисса, в час-1 тности отказа России от сферы влияния в Корее в качестве компенсации за] сохранение таковой в Маньчжурии. Однако политика примирения с Япони-1 ей встречала противодействие Николая II и его советников, требовавших де-монстрации силы.

Осенью 1902 года Извольского отозвали из Токио в Петербург, и уже в| октябре он был назначен послом в Данию. Этот пост рассматривался как! весьма почетный, поскольку датскую королевскую семью с Романовыми! связывали родственные узы. Обязанный назначением в Копенгаген при-| дворным связям своей жены, Извольский этот шанс не упустил.

В конце апреля 1906 года он стал министром иностранных дел России.-= Это назначение было приурочено к торжественной инаугурации Государственной думы. Извольский, динамичный и прагматичный политик либе»-^ ральных политических взглядов (сторонник конституционной монархии), 1 отвечал требованием времени.

Первые шаги Извольского на посту министра иностранных дел был« связаны с задачей стабилизировать международное положение России, выте-1 кавшее, по определению МИД, из «необеспеченности безопасности России ] на всем протяжении ее дальневосточных границ вплоть до европейских! границ». Требовалось принять срочные меры для предотвращения новой^ войны со стороны Японии, устранения опасной напряженности в отноше- \ ниях с Германией. Наконец, следовало остановить Англию в ее продолжа*-ющемся наступлении на позиции России в сопредельных с ней азиатских! странах, прежде всего в Персии.

Извольский сознавал, что Россия неспособна проводить активную по-литику одновременно на Дальнем Востоке, в Средней Азии и в Европе. Ои

был убежденным сторонником европейской ориентации России. В Европе, как он считал, были сосредоточены ее основные интересы и назревали серьезные международные конфликты.

Внешнеполитическая программа Извольского определялась необходимостью обеспечить стране длительную мирную передышку, продолжительность которой он определял в 10 лет. Практическая реализация этой задачи представлялась Извольскому в виде политики неприсоединения к двум противостоявшим в Европе блокам государств и заключении с ними соглашений по спорным вопросам, а также разрешения противоречий с Японией на Дальнем Востоке и согласованных действий с Австро-Венгрией на Балканах. Основой европейского равновесия оставался союз России с Францией,

«В формировавшейся Извольским политике соглашений и внейэд«1|о~ литического лавирования между двумя блоками держав ее хвори*» в оМЫие от своего предшественника, придерживавшегося пассивной политики «рав-ноудаленности» России от Берлина и Лондона, видел возможность с помощью активной дипломатии, опираясь на поддержку тех и других, быстрее восстановить внешнюю безопасность и великодержавные позиции империи и, по возможности, перейти к решению стоявших на очереди внешнеполитических задач», — отмечает историк В.А. Емец.

После образования англо-французской Антанты русской дипломатии приходилось балансировать между своей союзницей и недавним непримиримым врагом — Англией. Россия нуждалась в поддержке Англии для стабилизации положения на Дальнем Востоке: еще будучи посланником в Японии, Извольский пришел к убеждению, что ключ к взаимопониманию между Петербургом и Токио лежит в Лондоне.

Курс на соглашение с Англией означал поворот во внешней политике страны. Однако влиятельные консервативные круги в России настаивали на необходимости в условиях революционного кризиса сохранить и укрепить узы с монархическими правительствами Германии и Австро-Венгрии. Извольский должен был считаться с этими взглядами.

Он также занялся реорганизацией собственного ведомства, в котором, по словам министра, царили «застой и разложение». Министр поставил на современный уровень информационную службу министерства, ввел в практику систематическую рассылку копий основных дипломатических документов в заграничные представительства. Ему удалось сменить всю министерскую верхушку. Новый министр сократил число дипломатических миссий в Германии и увеличил количество штатных консульств за границей. Это повысило эффективность работы МИД.

Первый этап переговоров России, начавшихся в мае — июне 1906 года с Англией, Японией и Германией, можно рассматривать как период дипломатического зондажа и выявления взаимных требований. Слабость внешнеполитических позиций России диктовала Извольскому тактику выдвижения на переговорах сначала неглавных вопросов, а также убеждения правительств трех держав в том, что политика, соглашения с каждой из них не направлена против другой и не имеет целью нарушить сложившееся в Европе и на Дальнем Востоке соотношение сил. Тактика лавирования подсказывала Извольскому и Дипломатические методы ее осуществления — интенсивные и систематические личные контакты со своими зарубежными коллегами и главами правительств, как официальные, так и частные, впервые примененные в таких крупных масштабах российским министром иностранных дел.

444

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМА!

Однако главные трудности Извольского на этом этапе были связан! внутриполитическими проблемами. Уже в июне 1906 года, едва освоивши с обязанностями министра, Извольский был вынужден включиться в лик видацию правительственного кризиса, возникшего в связи с разгоном ДумЦ и отставкой правительства И.Л. Горемыкина. Переговоры с Англией бь приостановлены. Извольский выступил с предложением о создании «отв ственного министерства» с участием либеральной оппозиции.

Но самым трудным для Извольского стало преодоление сопротивлещ в правящих кругах России своему новому курсу при выработке услов» соглашений с Англией и Японией. Во время обсуждения условий догов с Англией о разграничении сфер влияния в Персии и об Афганистане I главным оппонентом выступал начальник Генштаба Ф. Палицын, настав вавший на>расширении «русской зоны» в Персии. В СГО (Совете государ ственной обороны) Извольский вынужден был бороться против плане реваншистской войны с Японией.

При выработке и обсуждении условий соглашений с Японией и Англ* ей Извольский, проявил гибкость, настойчивость и особенно умение убеа дать. Впоследствии он признавался французскому послу в Париже: «Вы 1 можете себе представить всей той борьбы, которую мне пришлось выдер жать за 1907 г. со всеми, вплоть до моих сотрудников по министерству».

В начале 1907 года Извольскому удалось склонить на свою сторо» Столыпина и с помощью Коковцова изменить настроение членов особой совещания, а также сломить сопротивление военных в СГО. Он искуси Использовал прессу, убедив общественность в пользе сближения с Англ* и Японией.

Заключительный этап переговоров с этими державами охватывает пе<1 риод с начала 1907 года и до подписания конвенций в июне — августе тог же года. Историк В.А. Емец отмечает: «Впервые во внешней политик России в таких масштабах и с такой последовательностью был реализова принцип политического компромисса, входивший в практику «новой дип^ ломатии» с конца XIX века, — разграничение интересов, выделение сфе( влияния, «уступки» и «обмен» территорий третьих держав и т. д. Все : мало соответствовало высокомерно-великодержавной формуле его пред* шественников, гласившей, что Россия не должна идти на разграничительные линии, поскольку «она может распространить свое влияние далеко: пределы всяких сфер».

Подход Извольского к выработке условий соглашений отличался рей* лизмом. Отдавая себе ясный отчет в ослаблении позиций России в Средне! Азии, необходимости отказа, хотя бы временного, от активной политики I этом регионе, но в то же время и защиты уже сделанных завоеваний, согласился на английское предложение о разделе Персии на три зоны: се верную («русскую»), южную («английскую») и нейтральную, с равны» возможностями для двух стран. Тем самым закреплялось реально сложив* шееся положение во всем комплексе отношений между двумя соперника^ ми в Персии.

Принцип закрепления зШиз дио распространялся и на Тибет, террит риальную неприкосновенность которого под суверенитетом Китая признал»! Россия и Англия. Ожесточенные споры были связаны с Афганистаном^ который Россия впервые признала лежащим вне сферы своих интересов.; уступки в Иране и Афганистане Извольский не преминул получить от бри

АЛЕКСАНДР ПЕТРОВИЧ ИЗВОЛЬСКИЙ

445

танской дипломатии важную для его будущей политики на Ближнем Востоке компенсацию: обещание поддержать Россию в решении вопроса о проливах.

При определении условий политического разграничения с Японией Извольский отвергнул японские требования, значительно выходившие за рамки Портсмутского договора, и в то же время во имя достижения соглашения он заплатил за него значительными уступками, главным образом в экономических вопросах.

Александр Петрович умел выделить главные проблемы, подчинить второстепенные вопросы основным — политическим. Так, зашедшие к концу 1906 года в тупик переговоры с Японией по реализации условий Портсмутского договора он предложил поднять на более высокий уровень переговоров о заключении общеполитической конвенции.

В проведении «политики соглашений» Извольской довольно успешно применял тактику активного внешнеполитического лавирования, используя заинтересованность в России обоих блоков держав. Практически эта позиция выражалась в том, чтобы не форсировать переговоры с Англией, не улучшив вначале отношений с Германией, причем ровно настолько, насколько необходимо, чтобы не посеять иллюзий в Германии о возможности возрождения монархического Союза трех императоров и в то же время не возбудить подозрений Антанты. Одновременно предполагалось не допустить антигерманской направленности соглашения с Англией. В переговорах с Японией и Англией ставилась цель использовать зависимость Токио от Лондона и Парижа, заинтересованность Антанты в скорейшем возвращении России в Европу; поэтому нужно было координировать переговоры с обеими странами, придав им определенную синхронность, отдавая приоритет соглашению с Британией, ибо это, как мыслилось, продвинет и заключение русско-японского соглашения. Однако имелась в виду и обратная связь: в переговорах с Японией рассчитывали использовать американскую карту.

Извольскому удалось достичь в целом приемлемых условий соглашений с Англией и Японией. Хотя современники и обвиняли Извольского в излишней уступчивости своим партнерам, последних в том же упрекали их соотечественники. Большинство историков признает, что оба соглашения в целом соответствовали реальному соотношению сил на Дальнем! Востоке и в Средней Азии и зафиксировали занимаемые к тому времени позиции держав.

И все же дипломатическое искусство Извольского потерпело поражение на переговорах с Германией. Масштабы и острота противоречий между двумя державами, а главное — союз с Францией и курс на политическое сближение с Англией ограничивали применяемую русским министром «тактику возможного». Ввиду кардинальных разногласий по главным вопросам (балканскому и ближневосточному) Извольскому пришлось удовлетвориться заключением так называемого Балтийского протокола (октябрь 1907 года) о поддержании $1аШ5 дио в районе Балтики, не имевшего принципиального значения для взаимоотношений России и Германии. Этим протоколом создавалась лишь видимость восстановления баланса между Россией и германским блоком, поскольку реальный крен России в сторону Антанты увеличивался.

В цепи заключенных Извольским соглашений англо-русская конвенция 1907 года занимала ключевое положение. Объективное общеполитическое значение ее, как и англо-французского соглашения 1904 года по разграничению в Африке, состояло в том, что она заложила фунда-

446

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТ!

мент в становление Тройственного согласия: Так ее и оценили совр менники, особенно в Германии и в Англии. Британская дипломату рассчитывала на то, что первый же серьезный кризис в отношен» России с центральными державами приведет к дальнейшей консолвд ции Тройственного согласия.

Как бы подводя черту под несчастливым периодом военных поражен и революции, Извольский в октябре 1907 года в докладе Николаю II выра уверенность, что Россия отныне получила «полную свободу действий» || «вернула себе место, подобающее ей в ряде великих Европейских деря Некоторой эйфорией от собственных успехов министр заразил царя, чуждыми ей оказались и военные круги. Для Извольского это обернулс потерей осторожности и реализма в оценке международной обстановки»! действительного положения страны, за что ему пришлось заплатить ми1 стерским креслом.

«Извольский вошел в историю как творец решительной перестрой* внешней политики России накануне мировой войны, как один из главнв создателей англо-русской конвенции 1907 года — фактически общеполш ческого соглашения, осуществившего коренной поворот политики обе стран после почти столетней конфронтации к взаимному сотрудничеств а затем, в сентябре 1914 года, к союзным отношениям. В целом моя сказать, что Извольский, по существу, открыл новый этап во внешней 1 литике России, к которой европейские страны перешли еще в начале 904 годов XIX века. Его преемник С.Д. Сазонов продолжил действия в том же 1 правлении как в целом, так и в части тактики и методов дипломатическ работы», — подводит итог В.А. Емец.

Боснийский кризис показал, что невозможно остаться в стороне надвигавшегося общеевропейского конфликта. Через год после отставки^ июле 1911 года, он весьма реалистически оценивал итоги своей пятилетне деятельности и обстановку в Европе, когда писал Столыпину: «...я могу I совести сказать, что я поставил Россию в более выгодные условия по ера нению с теми, в которых она была до меня, дал ей все те точки опорь которые возможно было найти, и оградил ее от всяких случайностей Дальнем и Среднем Востоке», Такими точками опоры он считал соглаи Кия ф Англией и Японией: «Раз мы сохранили союз с Францией*, надле» этот союз всемерно закрепить, дополняя его соглашениями с теми держа»* вами, которые находились с нею в одной орбите».

Эти строки были написаны в дни агадирского кризиса 1911 года — < рейшего меакдуйародного конфликта, по существу, завершившего рас новку политических сил в Европе перед мировой войной. Указывая на опа ность возникновения общеевропейской войны, Извольский видел два основных очага: один •— на Балканах, другой — в антагонизме Франции Германии в Европе, за которым стояло англо-германское колониально соперничество. По его мнению, России не удастся избежать участия в; «грандиозном конфликте». К возможности предотвращения общеевропей ской войны Извольский относился с пессимизмом, считая, что все будет; висеть от Германии: «Если она ее желает, то война будет». Это понимай» обстановки в Европе стало программой его деятельности на посту пос России во Франции: укрепление франко-русского союза и Тройственно согласия, одним из фактических создателей которого он явился, несмотря! на иные субъективные устремления.

ТЕОДОР РУЗВЕЛЬТ

447

После отставки в 1910 году Извольский завершил свою карьеру послом России в Париже, где способствовал укреплению Антанты в период подготовки Первой мировой войны. Здесь он встретил революцию, написал мемуары. Оставшись во Франции, выступал с поддержкой иностранной интервенции против Советской России. А в 1919 году Извольский умер. На чужбине.

ТЕОДОР РУЗВЕЛЬТ

(1858-1919)

I I >! 1

Государственный деятель США. Президент США (1901—1909). В 1904 году

выступил с «доктриной Рузвельта», предусматривавшей право

вмешательства США в дела стран Западного полушария. Содействовал

заключению Портсмутского мирного договора (1905); удостоен Нобелевской

премии мира.

Теодор Рузвельт родился 27 октября 1858 года в Нью-Йорке в состоятельной семье. Его отец, также Теодор Рузвельт, занимался стекольной торговлей с Европой. Мать, Марта Буллох, происходила из семьи плантаторов штата Джорджия. Отец в семье имел непререкаемый авторитет. Теодор, его сестры Анна и Коринна, младший брат Эллиот воспитывались в атмосфере беспрекословного подчинения отцу.

Теодор Рузвельт-младший с детства страдал астмой. С двенадцати лет он ежедневно занимался в гимнастическом зале и через некоторое время восстановил свое здоровье. Рузвельт не оставлял тренировок по боксу, занимался также верховой ездой, теннисом, ходил на охоту, любил путешествовать.

В детстве Теодор побывал в Англии, Франции, Египте и Палестине. Он несколько месяцев жил в дрезденской семье, где- '

прекрасно научился говорить по-немецки. В 1876 году Рузвельт был зачис* лен в Гарвардский университет. В день своего двадцатидвухлетия — в октябре 1880 года — Рузвельт женился на Элис Хэтвей Ли, дочери крупного банкира Бостона.

Еще в Гарварде Теодор решил стать политиком. Вернувшись в Нью-Йорк, он изучал юриспруденцию в Колумбийском университете и продол-

448

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМА!

жал заниматься историей. Вышла его первая книга «Война на море 1812 ] (1881), в которой он выступал за создание мощного американского вое* морского флота. В октябре 1881 года он успешно баллотировался от ресЕ ликанской партии на выборах парламента штата Нью-Йорк.

В феврале 1884 года его постигло горе: во время родов умерла Эл Рузвельт стал вдовцом и отцом прелестной дочки, которую назвал в < своей жены. После этой трагедии Рузвельт вернулся в Бэдлендс на < нем Западе и занялся скотоводством. Засуха быстро положила конец * жизни на ранчо. Разорившись, Рузвельт в 1886 году вернулся в Ныо-Йе где женился на подруге юности Эдит Кормит Кэроу. Она родила ему ; терых детей.

После победы на выборах Мак-Кинли (1897) Рузвельт был назнач помощником министра военно-морского флота. Его энергичная деят ность по созданию флота оправдала себя уже весной 1898 года, когда на лась Испано-американская война и эскадра под командованием Джорд Дьюи победила испанский флот у Манилы.

Рузвельт понял, что война предоставляет ему самому исключитель шанс. Он пошел на военную службу. Сформированный им батальон «Су вые всадники» успешно сражался на Кубе. Войну Рузвельт закончил нар ным героем. ,

В конце 1898 года он был избран губернатором Нью-Йорка, но зани эту должность недолго — после победы на выборах 4 марта 1901 года Кинли Рузвельт принес присягу как новый вице-президент Соединении Штатов.

14 сентября 1901 года Мак-Кинли умер, и Рузвельт в тот же день б* приведен к присяге как 26-й президент Соединенных Штатов. Уже в дек ре он заявил в Конгрессе, что ва внешней политике на передний план вь винется «Доктрина Монро» и строительство флота. Президент прояв незаурядные способности в области дипломатии. Свое дипломатическ кредо он сформулировал в ставшей вскоре знаменитой фразе: «Говори еде жанно, но держи большую дубинку, и ты пойдешь далеко». Поэтому год президентства Рузвельта связывают с политикой «большой дубинки».

Президент стремился войти на равных правах в круг сильнейших запа ноевропейских держав, для чего умело использовал личные связи с ино трапными дипломатами, а также политическими и общественными деят лями. Президент предпочитал получать информацию от своих корреспоЯ дентов и через них пытался оказывать давление на соответствующее пр вительство. х

С некоторыми из иностранных дипломатов Рузвельт был знаком и др жен давно. Еще в 1889—1895 годах, работая в Вашингтоне в Комиссии: гражданской службе, он близко сошелся с лордом С. Спринг Райсом,: рым секретарем британского посольства, и Г. Шпеком фон Штернбургсш секретарем германского посольства. С французским послом Ж. Жюссеранс завязалась дружба на почве общих интересов — литература, спорт, путей ствия; посол был частым гостем в Белом доме. Он регулярно встречался^ президентом на теннисном корте, что позволяло ему считаться членом • называемого «теннисного кабинета». Рузвельт также вел переписку с сами Вильгельмом И.

Как Рузвельт собирался трактовать принципы доктрины Монро, ста ясно во время конфликта южноамериканской республики Венесуэлы"

ТЕОДОР РУЗВЕЛЬТ

449

днглией и Германией, когда европейские державы намеревались силой заставить Венесуэлу выплатить задолженность иностранным вкладчикам. Правительство Венесуэлы отказалось признать иски стран^кредиторов и просило через США передать решение вопроса в международный арбитраж. В этом конфликте Соединенные Штаты заняли особую позицию. Первой акцией Рузвельта был приказ сосредоточить флот США в Карибском море. Как только Англия и Германия разорвали отношения с Венесуэлой и подвергли бомбардировке Пуэрто-Кабельо, президент приказал переместить флот еще ближе к Венесуэле. Одновременно германскому послу в Вашингтоне Т. Голлебену было предъявлено жесткое требование снять блокаду и согласиться на арбитраж.

Конфликт затянулся на три года. В течение этого времени выявились некоторые аспекты американской дипломатии. Во-первых, различие в отношении администрации США к Германии и Англии и, во-вторых, стремление президента лично участвовать в дипломатической игре европейских стран.

Американская дипломатия исходила из того, что главную угрозу для США в ближайшее время будет представлять кайзеровская Германия. Интересно* что Рузвельт еще за два года до своего прихода в Белый дом полагал, что Соединенным Штатам следует поддерживать дружеские отношения с Великобританией, и выражал надежду, что между англоязычными народами не возникнет ни малейших расхождений.

17 декабря 1902 года предложение госсекретаря Хэя об арбитраже было официально представлено странам-кредиторам. 18 декабря Англия сделала официальное заявление о готовности в принципе передать дело в арбитраж. 19 декабря к ней присоединилась Германия, чему предшествовала серьезная конфронтация с американцами, во время которой Рузвельт угрожал своему «другу», кайзеру Вильгельму, войной, но не официальной нотой. Он предъявил Германии ультиматум во время беседы с глазу на глаз с послом Голле-беном и письменно через Штернбурга.

В конце января правительство США потребовало немедленного решения конфликта, при этом эскадра Дьюи была приведена в боевую готовность. Как раз в эти дни в Вашингтон приехал Штернбург и был немедленно принят Рузвельтом, после чего немецкий посол телеграфировал в Берлин, настаивая на принятии венесуэльских предложений (отдавать 30% таможенных сборов а счет погашения долгов).

Блокада Венесуэлы была снята 13 февраля 1904 года, и через несколько дней арбитражная комиссия в Гааге подписала протокол, согласно которому Венесуэла признавала преимущественное право Германии, Великобритании и Италии на удовлетворение их требований.

В результате венесуэльского кризиса США усилили свои позиции в районе Карибского бассейна. Но для американской дипломатии гораздо важным было подтверждение престижа страны. Через несколько месяцев, 4 декабря 1904 года, Рузвельт в послании Конгрессу заявил об особых правах США в Западном полушарии, которые, по его словам, вытекают из доктрины Монро.

После того как Колумбия в августе 1903 года отказалась передать США права собственности на перешеек, Рузвельт поддержал Панамских сепаратистов, провозгласивших 4 ноября 1903 года независимость Панамской Республики. Не теряя времени, Госдепартамент США по инструкции президента

450

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТ^

выработал текст договора с Панамой — о строительстве канала. Независ мая республика Панама попала в полное подчинение американцам, 1906 году в разгар работ на Панамском перешейке Рузвельт лично посе* стройку. Это был первый случай отъезда за границу президента США, на лившегося при исполнении своих обязанностей.

Бесспорно, решительные действия Рузвельта ускорили сооружение) нала. «Если бы я, соблюдая законность, — пояснял президент, — беруча но наблюдал за происходящим на перешейке, предоставил все естествен» му ходу событий, а затем направил в Конгресс подробный доклад, нача бы еще более ожесточенные дискуссии, которые длились бы и поныне, а 1 отделяли бы от канала по-прежнему 50 лет». Решение вопроса о Панамск канале в пользу США Рузвельт сравнил по значимости с покупкой Луиз» ны или приобретением Техаса.

Впрочем, президент США не злоупотреблял открытым вмешатель во внутренние дела соседних государств. Его единственная значитель акция такого рода после 1904 года — управление Кубой с 1906 по 1909 была предпринята с целью предотвращения там гражданской войны и I настоянию кубинских властей. Рузвельт интенсивно использовал панамер канские конференции для дипломатического маневрирования. В и* 1906 года он специально созвал в Рио-де-Жанейро третью Меж^мериканск конференцию с участием Кубы и Панамы, чтобы ослабить недовольст политикой США в Латинской Америке.

8 ноября 1904 года Рузвельт с подавляющим большинством голосе выиграл выборы у кандидата от демократов Илтона Брукса Паркера. На большего внешнеполитического влияния он достиг во время междунарс ного кризиса 1904—1906 годов, ознаменовавшимся Русско-японской войне и германо-французским конфликтом в Марокко. /

Весной 1905 года Рузвельт выступил посредником между Японией и Ро г сией, военные действия между которыми развивались с явным успехом^! пользу Японии. Готовя почву для своей мирной инициативы, Рузвельт в Бе^ лине делал акцент на русской опасности, а в Лондоне — на японской, добав ляя, что «если бы не позиция Англии и США», то «Германия и Франция: вмешались бы на стороне России». Через Лондон путь вел Рузвельта в Токи^ а через Берлин — в Петербург. Берлин поддерживал его в качестве поеред ка, боясь претензий на эту роль со стороны Англии и Франции. В результат под председательством Рузвельта в Портсмуте в Нью-Гэмпшире начал» русско-японские переговоры. Одновременно Англия предприняла шаги > заключения союзного договора с Японией, относительно чего англо-амер канское согласие было достигнуто еще в феврале 1905 года.

В решении Марокканского кризиса Рузвельт добился успеха, после тов как кайзеровская политика угроз по отношению к Франции зашла в опао ный тупик. Не вдаваясь в подробности развития марокканского кризис следует отметить, что каждая из враждующих западноевропейских ст пыталась склонить Соединенные Штаты на свою сторону, что свидетеле ствовало о возросшем престиже как страны, так и ее президента.

Рузвельт переговорил с послами всех трех стран, а затем направил писы* кайзеру через Штернбурга. Следует по достоинству оценить тот факт, письмо своему другу «Шпеки» для кайзера президент диктовал в прис ствии... Жюссерана — французского посла. И в этом письме, и в следующе* также переданным Через Штернбурга, Рузвельт, сообщая, что Фраш

ТЕОДОР РУЗВЕЛЬТ

451

согласилась на конференцию, убеждал кайзера расценивать это согласие, как большую победу германской дипломатии, и, не скупясь на лестные для кайзера выражения, поздравлял его с этой победой. Франция через Жюссерана получила заверения в том, что стремления Рузвельта предотвратить войну объясняются также и необходимостью сдерживания Германии.

8 июля Германия и Франция обменялись нотами после двухмесячных переговоров о повестке дня будущей конференции.

На конференции, открывшейся в январе 1906 года в небольшом городе на юге Испании — Алхесирасе, Рузвельт позаботился о том, чтобы кайзеровское правительство не смогло оказать давление на Францию в решении марокканской проблемы и тем самым ослабить англо-французский союз. Этот союз, который Рузвельт считал гарантом европейского равновесия, благодаря американской поддержке вышел из кризиса еще более Сильным.

Американские дипломаты восприняли решения конференции, как свою победу. Рузвельта поздравляли как «миротворца» его подчиненные, а дипломаты Франции и Англии выражали благодарность за поддержку. Что удивительно, но и германские дипломаты, тот же Бюлов, признавали, что он способствовал разрядке марокканского кризиса, хотя снятие напряжения произошло за счет Германии, чему Рузвельт способствовал. Президенту США удалось сохранить «дружеские» отношения с Вильгельмом II, которому позже, в 1910 году он нанес визит-во время своей поездки в Европу.

По инициативе Рузвельта с 15 июня по 18 октября 1907 года в Гааге про-шла вторая конференция. Помимо 27 участников первой конференции по предложению президента США были приглашены делегации 17 латиноамериканских стран. Самым важным для Рузвельта было принятие конвенции «О мирном решении международных столкновений», пересмотревшей договор 1899 года о международном третейском суде (арбитраже).

В преддверии конференции Э. Грей предложил Рузвельту выступить с инициативой по ограничению вооружений, обещая в этом случае поддержку со стороны Англии. Но Рузвельт не согласился. В письмах Грею он высказывал опасения по поводу возможности войны; уверял, что не питает никакой симпатии к тем, кто готов допустить войну по «легкомыслию» или «агрессивности», хотя всегда подчеркивал, что также не симпатизирует тем, «кто боится сражаться за справедливое дело». Однако не забывал напоминать, что США не имеют постоянной армии, поэтому увеличение флота было одной из главных забот Рузвельта.

К концу его президентства США стали второй морской державой мира. Однако усиление военной мощи страны не являлось для Рузвельта самоцелью, а вытекало из его видения глобального положения: в вооруженном мире США не могли находиться в стороне, не подвергая опасности свои национальные интересы. Америка, по его мнению, стояла перед альтернативой: самой вооружаться на море или стать, как Китай, жертвой алчности других держав. Рузвельт считал, что разоружение могло только тогда стабилизировать мир, когда в нем участвовали все крупные державы.

В 1906 году Рузвельт получил Нобелевскую премию за укрепление мира, прежде всего учитывались его заслуги'в окончании Русско-японской войны. При вручении премии в Христиании (теперь Осло) 5 мая 1910 года Рузвельт призвал к разоружению на море, к укреплению Гаагской судебной палаты и образованию Лиги мира, которая должна при необходимости силой карать любое нарушение мира.

452

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТО1

ВУДРО ВИЛЬСОН (ТОМАС)

453

По окончании срока своего президентства Рузвельт отправился на рабле в Африку (1909), чтобы принять участие в сафари, и проплыл от Б танской Восточной Африки до Египта. Во время путешествия по столица^ Европы Рузвельта, уже как экс-президента, повсюду с энтузиазмом встреча население и монархи удостаивали его очень высоких почестей.

Возвратившись в США, Рузвельт вступил в конфликт с президентов Тафтом, своим близким другом. Его преемник был весьма неосторожен н| отношению к Японии и не боялся оскорбить европейские державы свое| китайской политикой. Рузвельт резко критиковал предложения Тафта арбитражным договорам с европейскими державами во влиятельном журк ле «Аутлук», в котором он с 1909 года сотрудничал как издатель.

Шансов на победу на президентских выборах 1912 года у Тафта оста» лось все меньше. Попытка Рузвельта баллотироваться от прогрессивног крыла своей партии против Тафта потерпела неудачу. Потом республика екая партия окончательно раскололась, и была основана Прогрессией партия, которая выступила с программой «Новый национализм» и выдви3 ла Рузвельта кандидатом на пост президента. На выборах в ноябре 1912 го| Вильсон победил и Рузвельта и Тафта. Это был тяжелый удар для привьц шей к победам партии, в котором частично обвинили Рузвельта.

В октябре 1913 года Рузвельт поехал в Бразилию с циклом лекций участвовал в экспедиции в неисследованные районы страны и В джунгля подхватил малярию и серьезно повредил ногу, что отрицательно сказалос впоследствии на его здоровье.

Однако Рузвельт не прекратил своей политической деятельности. « начале 1917 года он подверг критике лозунг Вильсо.на «мир без победы*! потом приветствовал его объявление войны, но в 1918 году уже осуждал е? программу «Четырнадцати пунктов» и требовал продолжения войны безоговорочной капитуляции стран Центральной Европы.

Его кампания против президента Вильсона все больше переходила оскорбления. Тем не менее прогрессивное крыло объединенной республ» канской партии видело в нем своего лидера. В 1918 году Рузвельт считаля кандидатом с наибольшими шансами на выборы президента в 1920 году. Не его здоровье разрушило эти планы. Полученные им в бразильских джунгл травмы потребовали хирургического вмешательства — операцию он е перенес. Смерть младшего сына Квентина на французском фронте нане ла ему еще один тяжелый удар. 6 января 1919 года Рузвельт умер в возрас 60 лет в своем поместье Сагемор Хилл под Нью-Йорком.

ВУДРО ВИЛЬСОН (ТОМАС)

(1856-1924)

Государственный и политический деятель США. Президент США (1913-

1921). В январе 1918 года выдвинул программу мира («Четырнадцать

пунктов Вильсона»). Один из инициаторов создания Лиги Наций.

28 декабря 1856 года в городке Стэнтон, штат Виргиния, в семье паст, ра Джозефа Раглеса Вильсона родился третий ребенок. В честь деда сы( назвали Томасом. Из-за слабого здоровья начальное образование мальч

получил дома. Томас лишь в 13 лет поступил в школу (академию) Дерри в Огасте, Джорджия. Спустя два года его семья переехала в Колумбию (Южная Каролина), и Вильсон продолжил учебу в частной школе. Он не блистал успехами. Любимым занятием мальчика была игра в бейсбол.

В конце 1873 года Джозеф Вильсон послал сына учиться в колледж Дэвидсона (Северная Каролина), в котором готовили служителей пресвитерианской церкви. Летом 1874 года Вильсон из-за болезни покинул колледж и вернулся к своим родным, жившим теперь в Уилмингтоне. Он посещал церковь и слушал проповеди отца в богатом приходе (Северная Каролина).

В 1875 году Вильсон поступил в Принстонский колледж, где особое внимание уделял государ-ствоведению, изучал биографии Дизраэли, Питта Младшего, Глад-"" стона и других. Статья Вильсона «Правление кабинета в Соединенных Штатах» была отмечена в научных кругахПринстона.

В 1879 году Вильсон продолжил образование в юридической школе Виргинского университета. Но в конце следующего года он заболел и вернулся в Уилмингтон, где в течение трех лет занимался самостоятельно, изучая право, историю, политическую жизнь США и Англии.

Во время учебы в Виргинском университете Вильсон влюбился в свою двоюродную сестру Генриетту Вудро. Однако Генриетта, ссылаясь на близкое родство с Вильсоном, отказалась выйти за него замуж. В память о своем первом романе молодой человек в 1882 году принял имя Вудро.

Летом 1882 года он прибыл в Атланту, где вскоре успешно сдал экзамен на право заниматься юридической практикой. Вудро и его знакомый по Виргинскому университету Эдвард Реник открыли контору «Реник и Вильсон. Адвокаты», но их бизнес провалился.

После этого Вильсон поступил в аспирантуру университета Джона Гопкинса (1883). В январе 1885 года вышла его большая книга «Правление конгресса: исследование американской политики». Автор констатировал, что «падение репутации президентов — это не причина, а лишь сопутствующая демонстрация падения престижа президентской должности. Эта высокая должность пришла в упадок... так как ее власть потускнела. А ее власть потускнела потому, что власть конгресса стала преобладающей».

За эту книгу автор был удостоен специальной премии университета Джона Гопкинса. Летом 1885 года произошли изменения и в личной жизни

454

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМА!

Вудро. Его жену Эллен Эксон природа наделила красотой и умом. Она| лекалась литературой и искусством, хорошо рисовала, была знакома с • дами философов. Вильсон однажды сказал, что без ее поддержки он едв смог бы занять президентское кресло в Белом доме.

Получив в университете Джонса Гопкинса докторскую степень, Вк сон уехал преподавать историю в женский колледж Брин-Мор, около Фн дельфии, после чего перебрался в университет Уэслиан (Коннектикут);! и там не задержался — его пригласили преподавать политические наук Принстонский колледж.

В 1902 году Вильсон занял пост ректора Принстонского универс* Неординарная личность ректора привлекла внимание лидеров демокр ческой партии: уже в 1903 году он упоминался среди возможных канди в президенты. Но прежде он стал губернатором Нью-Джерси.

На президентских выборах 1912 года Вудро Вильсон одержал победу. 3 внутренняя политика вошла в историю как «новая демократия», или «» вая свобода»; сводилась она к трем пунктам: индивидуализм, свобода ли сти, свобода конкуренции. Считается, что в течение трех лет Вильсону у| лось осуществить в законодательной области больше, чем кому-либо ^ времен президента Линкольна.

Во внешней политике Вильсон «обозначил цели, установил метод определил характер внешней политики США в этом столетии», — пин, американский историк Ф. Кэлхун. Вильсон подчеркивал, что «президент^ может быть той домащней фигурой, какой он был в ходе столь продола тельного периода в нашей истории. Наше государство и по силе своей, и ] ресурсам вышло на первое место в мире... поэтому наш президент долл всегда представлять одну из великих мировых держав... Он должен всег стоять во главе наших дел, его пост должен быть столь же видным и вл* тельным, как и тот, кто его займет».

В первые годы пребывания на посту президента Вильсон в основнс придерживался рамок «дипломатии доллара». Вильсон был убежден, «если мир действительно хочет мира, он должен следовать моральным ] писаниям Америки».

Президент приложил немало усилий для того, чтобы объединит страны Западного полушария в своеобразную панамериканскую лигу, ш эгидой которой все споры разрешались бы мирным путем, с взаимной ] рантией территориальной целостности и политической независимое! при республиканских формах правления. В декабре 1914 года Государ ственный департамент разослал проект соглашения правительствам стра Латинской Америки. В поддержку пакта высказались Бразилия, Аргентв на и еще шесть стран. Однако Чили, опасаясь утратить территории отторгнутую у Перу, раскритиковали проект, и идея своеобразного Па намериканского пакта о ненападении не обрела осязаемых очертаний • договор не состоялся.

Несмотря на провозглашение принципов демократии в политике и ев бедного рынка в экономике, Вильсон вмешивался в дела центральноамери канских и карибских стран. По подсчетам Ф. Кэлхауна, за время президек тства Вильсона США семь раз осуществляли военное вмешательство внутренние дела других стран: дважды — в Мексике, на Гаити, Доминика» ской Республике, на Европейском континенте во время Первой мировой войны, на севере России и в Сибири.

ВУДРО ВИЛЬСОН (ТОМАС)

455

Когда разразилась война в Европе, США заняли позицию нейтралитета. Первые месяцы войны совпали для Вильсона с личной трагедией. В начале 1914 года умерла его глубоко почитаемая жена.

4 августа 1914 года президент Вильсон выступил в Конгрессе с первой из 10 прокламаций о нейтралитете страны. Еще через Две недели он конкретизировал свое заявление, подчеркнув, что США должны быть «нейтральными на словах и на деле», «беспристрастными в мыслях, так же как и в поступках, избегать поведения, которое может быть истолковано как поддержка одной стороны в ее борьбе против другой».

Объявив о нейтралитете, Вильсон направил в столицы воюющих держав телеграмму с предложением содействовать установлению в Европе мира «в настоящий момент или в любое время, которое может оказаться подходящим». Еще в июле американские послы в Лондоне, Париже и Берлине предложили правительствам держав услуги США в качестве посредника. Однако предложение не нашло отклика. Вильсон мудро заметил: «Надо ждать, когда настанет время, и не портить дело болтовней».

Он считал, что особое положение Америки дает ей право предлагать свое посредничество. Она была единственной великой державой, не вступившей в войну. К лету 1915 года у Вильсона созрело решение о необходимости создания такой организации, которая регламентировала бы международное развитие и контролировала бы основные силы мира. Предусматривалось, что Вашингтон в этой организации будет играть роль своеобразного третейского судьи, от которого зависит решение спорных вопросов. О новой роли США в мировой политике Вильсон впервые заявил, выступая с речью перед, 2000 членами организации, именуемой Лигой принуждения к миру (ЛПМ), собравшимися в Нью-Йорке 27 мая 1916 года.

«США, — говорил президент, — не посторонние наблюдатели, их волнует конец войны и перспективы послевоенного мира. Интересы всех наций являются нашими собственными».. Вильсон призвал все нации мира к сотрудничеству и провозгласил ряд принципов, в которые верит Америка: право народа избирать свою власть; малые государства имеют такие же права, как и большие; уважение прав народов и наций. США, обещал президент, войдут партнером в любую ассоциацию для защиты мира и изложенных выше принципов. Таким образом, Вильсон провозгласил готовность США нести со странами Старого света ответственность за мировые дела.

Избирательная кампания Вудро Вильсона 1916 года прошла под лозунгом: «Он удержал нас от войны». Утверждая, что «цели, преследуемые государственными, деятелями обеих воюющих сторон в войне, в сущности одинаковы», Вильсон претендовал на роль беспристрастного арбитра.

Президент долго колебался, прежде чем вступить в войну. Страны Антанты, упрекая США в невыполнении союзнических обязательств, усиливали нажим; в то же время в самих Соединенных Штатах были сильны антивоенные настроения. Определяющим фактором стали военные заказы стран Антанты. Наконец в Белом доме решилМ, что нейтралитет себя исчерпал. 12 декабря 1916 года Германия опубликовала ноту, в которой тоном победителя предлагала союзникам начать переговоры о мире. Неделю спустя Вильсон выступил со своей нотой, призывая воюющие страны обнародовать их цели в войне. Немцы ответили отказом вообще признавать роль Америки в каких бы то ни было переговорах о мире, что пресса США расценила как «обидное пренебрежение и оскорбление».

456

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТС

В то же время американская нота оказалась началом своеобразие «мирного наступления» нейтральных стран. В ее поддержку выступ Швейцария, Швеция, Норвегия и Дания, что произвело на союзников « приятное впечатление». Тем не менее Антанта приготовила Вильсону м| ролюбивый ответ.

22 января 1917 года Вильсон, выступая в сенате, призвал к «миру победы» и предложил принять доктрину Монро как всемирный докуме» Излагались и американские условия мира: равенство народов, свобода м« рей и торговли, демократический мир без аннексий и контрибуций. Реи Вильсона, отметил итальянский министр иностранных дел Сонино, оцет валась как признак усиливавшегося «опасного стремления Америки вмецц ваться в дела Европы».

Авторитет Вильсона как миротворца и гуманиста возрастал. На это»: были рассчитаны выступления президента в конце 1916 — начале 1917 год Вечером 2 апреля 1917 года Вильсон появился в Конгрессе и в переполне* ном зале при шумных овациях объявил, что Соединенные Штаты находя"! ся в состоянии войны с Германией. Верный своей тактике, он избрал фо| мулу «состояние войны», а не объявление, что давало возможность возле жить груз ответственности на Германию.

Вступая в войну, США объявили себя «ассоциированным», то ее примкнувшим союзником, подчеркнув претензии на самостоятельный ку) США намерены были занять сначала особое, а затем лидирующее место! антигерманской коалиции, что позволило бы им доминировать при устанс"1 лении послевоенного мира. Вильсон мечтал о создании Всемирной ассои ации государств, в которой ведущую роль играли бы Соединенные Штат! Еще 18 декабря 1917 года Вильсон высказал мысль о том, что необхс димо подготовить обращение, призванное стать «моральным поворотим пунктом войны». Главная из его речей была произнесена 8 января 1918 год и содержала американскую программу завершения войны и послевоенно! организации мира — знаменитые «Четырнадцать пунктов» Вильсона. Эт* речь резко расходилась с «доктриной Монро» и политикой «большой д) бинки» Теодора Рузвельта. Соперник Вильсона Т. Рузвельт назвал их «че| тырнадцатью клочками бумаги» и утверждал, что они предвещают «не беН зоговорочную капитуляцию Германии, а условную капитуляцию Соедй^ ненных Штатов». , I

«Четырнадцать пунктов» требовали иных отношений между государства-! ми, и в итоге на их основе было построено соглашение о перемирии, I* Вильсон объявлен предтечей нового политического порядка, защитнике* малых наций, лидером либеральных и миролюбивых сил, основателем ми-рового сообщества Лиги Наций. В «Четырнадцати пунктах», в частности! провозглашалась гласная дипломатия, открытые договоры; свобода судоход^ ства; свобода торговли; сокращение вооружений и т. д. В 6-м пункте — го5! верилось об урегулировании всех вопросов, связанных с Россией, для обес-»| печения ее сотрудничества с другими нациями, чтобы она самостоятельне решила свою судьбу и избрала образ правления. Последний, 14-й пунк! провозглашал создание «всеобщей ассоциации наций с целью предоставле-| ния взаимных и одинаковых гарантий независимости и целостности •""•^ больших, так и малых государств». '

Опубликование «Четырнадцати пунктов» было крупной дипломатичес кой акцией правительства США. Оно показывало стремление Вильсона|

захватить в свои руки будущие мирные переговоры и намекало Германии, чтобы она обращалась с просьбой о мире именно к США. Американцы развернули широкую кампанию по пропаганде «Четырнадцать пунктов», создавая по всему миру образ великой демократической державы.

В духе «Четырнадцати пунктов» Вильсон выступал и на Парижской мирной конференции в начале 1919 года. Во время конференции, когда представители Англии, Франции и Италии хотели разделить германские колонии, Вильсон после продолжительной борьбы настоял на передаче этих колоний во временное, ограниченное управление, по поручению (мандату) Лиги Наций и под ее контролем. Ни одна из подмандатных территорий не стала американской колонией.

Интервенция в Советской России — одно из самых уязвимых мест во внешней политике Вильсона. Между Вудро Вильсоном и военным министром США Н. Бейкером шли продолжительные дебаты по этому поводу. Американский историк Р. Феррелл пишет, что «Вильсон отклонил полдюжины предложений участвовать в военной интервенции». В июле 1918 года на президента усиленно давили Англия и Франция, после того как он отверг множество их требований. Антанта упрекала Америку в невыполнении союзнических обязательств. Но, как сказал Вильсон, «сделав один неверный шаг под давлением Антанты, он не собирается делать второй». Когда во время Парижской мирной конференции встал вопрос о продолжении интервенции в России, Вильсон и Ллойд Джордж оказались в оппозиции, они требовали ее прекращения, предлагали начать переговоры с Советами, в то время как Черчилль и Клемансо ратовали за продолжение военного вмешательства и экономической блокады.

Выдержать роль беспристрастности арбитра во время мирных переговоров было не просто. Страны Антанты 'требовали выплаты Германией огромных контрибуций, дележа немецких колоний. Франция настаивала на аннексии левобережной части Рейнской области. Между членами «большой четверки» (Клемансо, Ллойд Джордж, Вильсон и Орландо) постоянно возникали острые конфликты. Политика Вильсона представлялась лидерам союзных государств идеалистичной. Вместе с тем из протоколов конференции следует, что Вильсон своей позиции не менял и не раз торжествовал

победу над союзниками.

Президент США, уверенный в своей правоте, в том, что действует «согласно воле Божьей», боролся в одиночку, явно переоценил свои возможности и в Париже не раз оказывался на грани нервного срыва. 14 февраля 1919 года он заявил: «...Посредством данного инструмента (Устава Лиги Наций) мы ставим себя в зависимость в первую очередь и главнейшим образом от одной великой силы, а именно, от моральной силы мирового общественного мнения — от очищающего, и разъясняющего, и принуждающего воздействия гласности... силы тьмы должны погибнуть под всепроникающим светом единодушного осуждения их в мировом масштабе».

В результате мирный договор был подписан, устав Лиги Наций — любимого детища Вильсона — принят. Функции президента в Париже были исчерпаны. Цель президента США была очевидна — при минимальных издержках вывести крупнейшую экономическую державу на первые роли в мировой политике. И это ему удалось. Вступив в войну за полтора года до ее окончания, при сравнительно небольшом количестве погибших США извлекли максимум экономических и политических выгод, превратившись из

458

100 ВЕЛИКИХ ДИШЮМАТ(

ЯСАН ЛУИ БАРТУ

459

должника Европы, коим они были в 1914 году, в ее кредитора, став однов менно подлинно великой мировой державой во всех отношениях.

Позиция американского президента по многим вопросам была диаме рально противоположной позиции правящих кругов США. Именно пото Вильсон стал триумфатором в Европе, но не получил признания на рол не. К моменту его возвращения в стране уже шла антивильсоновская ка пания. В сенате появились две мощные оппозиционные группировки, в главляемые Г. Доджем и Р. Лафоллеттом. Сенат отказался ратифициров«, Версальский договор и настаивал на внесении ряда поправок в устав Лш Наций.

Однако президент не собирался сдаваться. Он отправился в агитацио| ное турне в поддержку Лиги Наций. Но здоровье не выдержало: в сентябЕ 1919 года в Пуэбло (штат Колорадо) Вильсона разбил паралич. Тем не ме нее президент продолжал бороться. Он выступал по радио, пытаясь убедив американцев, что в целях отвращения новой мировой войны создание Лиг Наций — необходимость. Вудро Вильсон оставался уверенным в своей щ воте до самого последнего дня жизни — 3 февраля 1924 года.

ЖАН ЛУИ БАРТУ

(1862-1934)

Французский государственный деятель и дипломат. Депутат парламента^

(1889—1922). Премьер-министр (1913). Возглавлял французскую делегацию],

на Генуэзской конференции (1922), являлся членом комиссии по репарациям!

Министр иностранных дел Франции (1934), выдвинул идею «Восточного

пакта». Убит террористом.

Жан-Луи Барту родился 25 августа 1862 года в городке Олорон-Сент| Мари, на юго-западе Франции. Его отец был мелким торговцем скобяным! товарами.

В 13 лет Луи поступил в лицей провинциального городка По, где изучал ла^ тынь и римских классиков. После его окончания Барту продолжил образовав ние на юридическом факультете университета. В 1884 году он становится адво-! катом в административном центре департамента Атлантические Пиренеи городке По. Через четыре года его избирали в городской муниципальный сов

На парламентских выборах, назначенных на 27 января 1889 года, Ба.г получил депутатский мандат, который сохранял в течение последующи* 33 лет, до избрания в сенат. Он примкнул к политической группировке рее» публиканцев, провозгласивших себя прогрессистами.

30 мая 1894 года Барту занял пост министра общественных работ в вительстве Дюпюи. Произошли перемены и в его личной жизни. 32-летни Жан-Луи женился на дочери богатого негоцианта. Его избранница интересовалась политической жизнью страны, проблемами французской литера*, туры, театра, музыки, живописи. В следующем году у них родился сын Макс..;,

29 апреля 1896 года в качестве вице-премьера и министра внутренних дед! Барту вошел в состав правительства республиканца Мелина. После отставь ки кабинета 15 июня 1898 года Луи занялся литературным трудом и попол-| нением библиотеки, впоследствии получившей всеевропейскую известность.

Барту вернулся к министерской деятельности в марте 1906 года. В часто сменявшихся правительствах он занимал посты министра общественных работ, министра почт и телеграфа, вице-премьера и министра юстиции.

20 марта 1913 года Р. Пуанкаре назначил Барту премьер-министром. Кабинет внес на рассмотрение палаты проект об увеличении численности французской армии в мирное время путем продолжения срока службы призывников и одновременного снижения призывного возраста с 21 до 20 лет. 19 июля 1913 года палата депутатов приняла этот проект, что Барту расценил как свой крупный политический успех.

В то же время предложение о внутреннем правительственном займе встретило сильное сопротивление радикалов. В результате палата депутатов 4 декабря 1913 года отказала кабинету Барту в доверии. Вечером того же дня премьер вручил Р. Пуанкаре заявление об отставке кабинета.

Первая мировая война, длившаяся более четырех лет, охватила 24 государства. Погиб 19-летний сын Барту Макс. Госпожа Барту так и не смогла оправиться от удара. Ее муж на время отошел от активной парламентской деятельности. До осени 1917 года он не появлялся на министерской сцене, занимался литературным трудом, из-под его пера вышли две книги: «Ламар-тин» и «По пути права».

12 сентября 1917 года Луи Барту получил в правительстве радикала Пен-леве пост государственного министра (министра без портфеля), а 25 октября он возглавил министерство иностранных дел. Главной своей задачей Барту считал возвращение Эльзаса и Лотарингии: эти территории могли бы стать крупным приобретением в стратегическом плане, создав для Франции силь^ ный оборонительный рубеж. Но для этого надо было разгромить Германию.

11 ноября 1918 года подписанием перемирия закончились боевые действия на фронтах Первой мировой войны. Антанта, а значит, и Франция одержали трудную победу. Луи Баряу в составе французской делегации принял активное участие в работе Парижской мирной конференции и стал одним из «творцов» французской победы в мировой войне. Однако он сознавал, что угроза германского реванша не исчерпана. «Мир — это мир бдительности», — предупреждал он.

В январе 1920 года Барту, возобновивший свой депутатский мандат по списку Демократического союза, был избран председателем Комиссии по

460

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТ(

иностранным делам палаты депутатов. На одном из первых заседаний миссии он заявил, что является противником тайной дипломатии, полит ки «королевских секретов». Внешнеполитическая деятельность, по мнению, должна быть взята под парламентский контроль «ничем не ст няемой гласности». Барту считал полную и безоговорочную реализаци Версальского договора, вступившего в силу 10 января 1920 года, основнс внешнеполитической задачей Франции.

15 января 1922 года Р. Пуанкаре сформировал новое правительство Тр тьей республики. Барту получил пост министра юстиции и одновремени министра по делам Эльзаса и Лотарингии. Он был назначен главой франг ской делегации на конференции в Генуе.

На международной экономической конференции в Генуе в апре 1922 года французская делегация сразу же попыталась взять инициативу! свои руки. Барту заявил: «Мы явились сюда, чтобы действовать, мы не щ блюдатели,-а сотрудники, готовые принять участие в общей работе и взя на себя свою долю общей ответственности».

В ходе переговоров с делегацией советской России Барту показал себ образованным и лояльным собеседником, о котором М.М. Литвинов щ зднее вспоминал: «Его публичные выступления отличались прямотой, серь езностью и убедительностью. Он не прибегал к дипломатическим фразам ] ущерб смыслу и ясности своих выступлений... Благодаря его уму, остроумии и всестороннему образованию беседы с ним доставляли всегда ИСТИНЕ эстетическое наслаждение».

В качестве предварительного обязательного условия нормализации I ношений с Советским государством Барту потребовал погасить царек долги. Советская сторона выдвинула свои контрпретензии к державам-ин| тервентам. На пленарном заседании конференции Барту прибег к ультима! туму. Барту рассчитывал на единую позицию всех кредиторов. Однако Гер| мания неожиданно подписала договор с Советским государством. Чичери сразу заверил Барту, что Рапалльский договор никоим образом не антифранцузской направленности. 1 мая 1922 года Барту писал советскому наркому, что «не сомневается в искренности намерений, продиктованнь в письме российской делегации», и тут же отметил громадную историческув значимость для Франции ее боевого сотрудничества с Россией в годы Пер вой мировой войны. «Некоторых политических деятелей, — объяснял свои позицию Барту, — обвиняют в том, что они, как флюгеры, всегда повернув ты по ветру. Но как раз и нужно повертываться по ветру. Слабость полити* ческих деятелей состоит в том, что они, если можно так выразиться, пово^ рачиваются против ветра».

В июле 1922 года Луи Барту был избран в сенат. А в октябре он ста председателем репарационной комиссии, на которую было возложен* проведение в жизнь репарационных статей Версальского договора. 9 ян« варя 1924 года репарационная комиссия под председательством Барту тре* мя голосами (Франции, Бельгии, Италии) против одного голоса бриташ ского делегата констатировала, что Германия не выполняет репарацией^ ных обязательств по Версальскому договору. 11 января французские бельгийские войска перешли германскую границу и вступили в Эссеь Гельзенкирхен и Буе.

Как председатель репарационной комиссии Луи Барту оказался в центре острой дипломатической борьбы. На французские финансы легло тя-1

ЖАН ЛУИ БАРТУ

461

желое бремя оккупационных расходов. Сопротивление французской оккупации со стороны Германии нарастало. В поисках компромисса Барту согласился на учреждение «комитета экспертов», на чем настаивали Англия и США. 9 апреля чикагский банкир Чарлз Дауэс в письме на имя Барту изложил свое видение решения проблемы. Пуанкаре хотел отклонить американский план, исключительно выгодный для Германии, методом внесения поправок. Однако Барту занял, как он сам писал, более «политическую» позицию, склоняясь к принятию предложенного плана, получившего поддержку англичан.

Барту подчеркивал, что в сложившейся политической ситуации одной из важных задач французской дипломатии является опровержение «распространенной клеветы», что Франция, оккупируя Рур, якобы стремится к «аннексии» германских территорий. Барту своей позицией стремился показать, что согласием на принятие плана Дауэса, как писал он сам, «ни права Франции, ни права ее правительства не были принесены в жертву».

15 января 1930 года его постиг тяжелый удар: скончалась мадам Барту. После потери жены Барту совершил поездку в Норвегию, побывал в Швейцарии, в Альпах,

На рубеже 1920—1930-х годов укрепились связи Барту с руководящими военными кругами Третьей республики. Этому способствовало его пребывание на посту военного министра в кабинете «большого меньшинства», сформированном 13 декабря 1930 года сенатором правой ориентации Стейгом.

8 февраля 1934 года Барту получил портфель министра иностранных дел в «правительстве национального единства». Цель, которую поставил новый глава Кэ д'Орсэ, заключалась в том, чтобы обеспечить международный мир на основе сложившегося поеле Первой мировой войны в Европе положения, путем укрепления позиций Франции в отношении Германии. Барту решительно отклонил давление британской дипломатии, добивавшейся «компромисса» с Германией ценой французских уступок. Глава Кэ д'Орсэ известил председателя женевской Конференции по разоружению британца Гендерсо-на о непризнании за Германией «равенства» в вооружениях. Бескомпромиссное определение французской позиции в отношении гитлеровского реваншизма, с точки зрения Барту, предполагало укрепление всей договорной системы, на которую опиралась политика Третьей республики в Европе как на западе, так и на востоке, прежде всего «тыловых союзов».

В апреле 1934 года Барту выехал в Варшаву и Прагу. То была своего рода инспекционная поездка, проверка состояния важнейших «тыловых союзов» Третьей республики.

По возвращении министр иностранных дел Франции предложил советским дипломатам вариант проекта «Восточного Локарно» (или «Восточного пакта»). Этот проект сводился к распространению на Восточную Европу тех «гарантийных принципов», которые составляли международно-правовой механизм разработанного в Локарно в октябре 1925 года Рейнского пакта.

В феврале 1934 года образовалась Балканская Антанта в составе Югославии, Румынии, Греции и Турции, тяготевшая к Франции. Отправившись с визитом в Бухарест и Белград, Барту стремился укрепить французское влияние в этих странах, вовлечь, как он говорил, «во французскую орбиту» тех политиков, которые проявили колебания в выборе внешнеполитического курса.

462

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТС

ДЭВИД ЛЛОЙД ДЖОРДЖ

463

К 27 июня 1934 года французский МИД подготовил развернутый проеК «Восточного пакта». Проект предполагал заключение двух связанных в ер ную систему коллективной безопасности договоров: «Восточного пакта» взаимопомощи между СССР, Германией, Польшей, Чехословакией, страг ми Прибалтики ^и франко-советского договора, по которому Франция бр ла на себя обязательства по «Восточному пакту», как если бы она была ев участницей, а СССР в отношении Франции брал обязательства, как если < он был участником Локарнских соглашений 1925 года. В качестве условн подписания этих пактов предполагалось вступление СССР в Лигу Наци! В начале июля французский проект был представлен для ознакомления пр вительствам СССР, Англии, Польши, Чехословакии, Италии, Германщ НКИД СССР согласился принять этот проект за основу для дальнейш* переговоров. Советская дипломатия настойчиво советовала Барту оказал давление на Польшу, позиция которой становилась главным препятствие для заключения соглашения.

Мощным средством воздействия на Польшу Барту считал достижещ франкотбританского единства в подходе к проблемам «Восточного пак В переговорах с британскими руководителями он соблюдал дипломатическ такт, но в то же время действовал энергично. Барту заявил, что «Восточнь пакт» не является «исключительно франко-русской комбинацией», но вме с тем отметил, что в случае его провала «не исключен двусторонний франке советский союз». Подобная альтернатива стала решающим аргументом.

Согласившись поддержать проект «Восточного пакта», британское пр вительство настаивало на участии в нем Германии на базе признания за не «равенства прав в вооружениях». Барту не устраивал такой «баланс». Он ср понял, что британская дипломатия пытается связать заключение «Восточ! ного пакта» с «послаблением в пользу Германии в вопросе о довооружении»! и «категорически возражал» против такой связи.

В итоговом коммюнике франко-английское разногласие по вопросу I ремилитаризации Германии было затушевано. 12 июля британский через послов Англии в Риме, Берлине и Варшаве сообщил о своей поддер| жке французского проекта «Восточного пакта».

Барту добился также поддержания вступления СССР в Лигу Наций с<? стороны Англии, Чехословакии, Румынии, Югославии и ряда других стра 15 сентября СССР получил приглашение вступить в Лигу Наций, подписан* ное представителями 30 государств. Луи Барту считал это большим успехе* своей дипломатической деятельности. Он полагал, что тем самым сдела* важный шаг на пути налаживания франко-советского сотрудничества укрепления «тыловых союзов». «Моя главная задача достигнута, — говорил Барту, — правительство СССР теперь будет сотрудничать с Европой».

Дипломатия Муссолини не исключала поисков временных и частичнь соглашений с Францией. Эти поиски усилились с весны 1933 года по мер выявления и обострения итало-германских противоречий. Основным расчетах Барту, нацеленных на вовлечение Италии в орбиту французской политики, стал план создания договорного комплекса, призванного охва* тить Балканы и Средиземноморье и который французский МИД именов Средиземноморской Антантой. Учитывая то, что 2 сентябри 1933 года Риме был подписан Договор о дружбе, ненападении и нейтралитете мея СССР и Италией, Барту надеялся в будущем перебросить дипломатический мост между Средиземноморской Антантой и «Восточным пактом».

К концу сентября Барту подготовил проект комплексного договора, по которому Франция, Италия и страны Малой Антанты — Югославия, Чехословакия и Румыния должны были коллективно гарантировать независимость Австрии. Участие в соглашении стран Малой Антанты должно было парализовать расчеты Муссолини на реставрацию монархии австрийских Габсбургов. Проектируемое соглашение стало бы дипломатическим мостом между Балканской Антантой и участниками «Римских протоколов». Вместе с тем через посредство Чехословакии и Румынии эта задуманная Барту договорная «гарантийная» комбинация связывалась с «Восточным пактом», становясь звеном системы европейской коллективной безопасности.

Важная роль в реализации замысла Барту отводилась визиту югославского короля Александра I Карагеоргиевича в Париж. «Барту должен был убедить югославского короля в необходимости переговоров с Италией», — записал 9 октября в дневнике П. Алоизи. Посольство США в Берлине оказалось лучше осведомленным. «Визит короля имел целью создать коалицию Франции, Италии и Югославии против Германии и Польши». «На этот раз, — говорил Барту в беседе с журналисткой Ж. Табуи за день до прибытия югославского короля во Францию, — я действительно сделаю кое-что для моей страны. Этот визит Александра будет иметь важное значение и позволит мне поехать затем в Рим, имея уверенность в успехе».

9 октября 1934 года Барту встретил короля в Старом порту Марселя. Кортеж уже достиг площади Биржи, когда королевская машина была обстреляна террористом. Александр I Карагеоргиевич был убит. Барту получил тяжелое ранение и скончался в тот же день. Террористический акт против короля и Барту был подготовлен при активном участии Г, Геринга. План операции известен под названием «Тевтонский меч».

13 октября Париж проводил Луи Барту в последний путь на кладбище Пер-Лашез. По словам Эдуарда Эррио, Барту «умел быть любезным даже во время полемики и был блестящим образцом изысканной учтивости, своей нации».

ДЭВИД ЛЛОЙД ДЖОРДЖ (1863-1945)

Британский государственный и политический деятель, дипломат. Член

палаты общин (1890—1945). Премьер-министр Великобритании (1916—1922).

Лидер либеральной партии (1926—1931). Сыграл важную роль на Парижской

мирной конференции (1919—1920) и в подготовке Версальского мирного

договора (1919). Глава делегации Великобритании на Генуэзской

конференции (1922). Активно поддержал идею создания системы

коллективной безопасности в Европе.

Дэвид Джордж родился 1,7<января 1863 года в Манчестере. Отец его, Уильям, — сын фермера из Юго-Западного Уэльса — получил образование в Лондоне и затем учительствовал. Вернувшись на родину, в Пемброкшир, он арендовал участок земли. В 1864 году Уильям Джордж умер от воспаления легких. Миссис Джордж с тремя маленькими детьми (старшей дочери Мэри не было еще и трех лет) перебралась к брату в Северный Уэльс, в деревню Лланистамдви.

464

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТ*

ДЭВИД ЛЛОЙД ДЖОРДЖ

465

С этого времени судьба Дэвида в течение нескольких десятилетий бь связана с судьбой его дяди сапожника Ричарда Ллойда. В честь этого челе

века, заменившего ему отца, Да вид принял двойную фамилк Ллойд Джордж.

Детство его прошло в де не Лланистамдви. Окончив пр ходскую школу, он сдал-три эк замена и получил права солис тора — стряпчего или ходатая 1 делам. В Криччите Ллой Джордж основал собствен* юридическую контору.

В 1888 году Дэвид женилс на Мэгги Оуэн, дочери зажиточ ного фермера. Отец избранниц не считал Ллойд Джорджа пс ходящей партией, но тому уд лось настоять на своем. Чер пятьдесят лет супруги отме золотую свадьбу, ж>тя их пути | зойдутся задолго до этого...

В том же 1888 году Лло* Джордж был избран олдермене (старейшиной) муниципальног графства • Кэрнарвон. Первь шаги в политике привели его палату депутатов (1890). В этот I риод своей деятельности валли* ский депутат занял место на ле вом фланге либеральной партии

В 1890 году Ллойд Джордж поселился в Лондоне. Однако до начала XX век он часто приезжал в Уэльс. Дэвиду не было и тридцати лет, когда он ста одним из лидеров валлийских националистов.

Ллойд Джордж все же считал, что Вестминстерский дворец сыгра главную роль в его политической карьере. В 1898 году он писал дяде: воспринял Ваш девиз — палата прежде всего». Дерзость, язвительност способность обнаружить слабые места в мотивировке противника, остроуми позволили Ллойд Джорджу стать заметным парламентарием.

Когда в 1905 году к власти пришли либералы, Ллойд Джордж оговор* свое участие в правительстве двумя условиями: изменение закона об обрал зовании и расширение самоуправления для Уэльса. 12 декабря 32-летний Дэвид впервые переступил порог своего министерства торговли.

Либеральная партия продержалась у власти около десяти лет. Ллойд Джордж прежде мало интересовался колониальными делами. Однак! курс на сближение с бурами вызвал у него энтузиазм. В 1906 году ов встретился с южно-африканским политиком и генералом Смэтсом! позднее познакомился и с другими лидерами доминионов. ЛлоЯ Джордж все чаще обращался к различным проектам более рационал* ной эксплуатации колоний. Он пришел к выводу, что преобразование 1

расширение империи поможет решить социальные проблемы внутри страны.

В правительстве Асквита Ллойд Джордж стал канцлером казначейства (1908). Этот пост считался вторым по значению в британском кабинете.

В 1911 году Ллойд Джорджу исполнилось сорок восемь лет. К этому времени «львиная грива» и «оперный» плащ министра финансов стали достопримечательностью Лондона. Нередко министра можно было видеть в Ковент-Гарденском оперном театре. В доме Ллойд Джорджа бывали Бернард Шоу, Герберт Уэльс, известный драматург Дж. Барри, Г. Ирвинг, Чарлз Чаплин и другие деятели английской интеллигенции.

В Англии и за границей за Ллойд Джорджем со времен англо-бурской войны закрепилась репутация приверженца миролюбивого решения международных споров. Сам канцлер казначейства усердно содействовал распространению такой оценки, повторяя, что намерен «целиком посвятить себя проблемам мира, прогресса и социальных реформ». '

В начале Первой мировой войны германские лидеры обещали добиться победы «до осеннего листопада». 19 сентября 1914 рода Ллойд Джордж, выступая на митинге, напомнил о том, что всю свою политическую жизнь с отвращением «относился к перспективе участия в великой войне». Но сейчас он убеждён: участие необходимо, ибо затронута «наша национальная честь», поскольку Англия подписала два договора, обязывающие ее «защищать независимость, свободу и неприкосновенность нашего маленького соседа» — Бельгии.

В начале декабря 1916 года Ллойд Джордж стал премьер-министром Великобритании. Этот «динамичный политик» возглавлял коалиционное правительство до октября 1922 года.

В последние дни войны Ллойд Джордж в своих выступлениях в парламенте делал акцент на крупнейшие военные успехи, перемирия на тех или иных фронтах или свержения правительств в странах враждебной коалиции. Он попытался даже задержать распространение сведений о перемирии с немцами до своего появления в палате...

Ллойд Джордж устроил в Лондоне «парад победы», на который прибыли Клемансо, Фош, итальянский премьер В. Орландо. Пресса восторженно писала, что Ллойд Джордж — «организатор победы». Он блестяще разыграл «эпилог» войны: организовал поспешные выборы и во главе обновленной коалиции укрепился в качестве «национального» лидера. В конце декабря 1918 года Ллойд Джордж сформировал новое правительство и через несколько дней выехал в Париж, где открывалась мирная конференция.

Торжество «кабинетной дипломатии» на ней вполне отвечало взглядам британского премьера. По сути, все основные вопросы на конференции решались Ллойд Джорджем, Клемансо и Вильсоном..

Еще в канун конференции состоялось несколько важных встреч руководящих деятелей стран-победительниц. Прибывший в Европу в конце войны Хауз, главный советник Вильсона, пытался добиться согласия союзников на «Четырнадцать пунктов» президента. Во втором пункте этой американской программы провозглашался принцип так называемой «свободы морей». Вокруг этого пункта разгорелись ожесточенные споры. Ллойд Джордж заявил: «Великобритания истратит все до последней гинеи, чтобы сохранить превосходство своего флота над флотом Соединенных Штатов». В конце концов Хауз уступил в вопросе о «свободе морей», что следует отнести к

466

^00 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТО1

дипломатическому успеху Ллойд Джорджа. Однако английский премье[ министр понимал, что главные сражения впереди. Он внимательно знаке милея с планами США и Франции, старался выявить сильные и слабь стороны их лидеров.

Первые недели работы конференции вполне удовлетворили британског премьера. В конце февраля, когда Вильсон находился в США, а Ллой Джордж— в Англии, последний говорил: «Вильсон возвратился домой', пачкой ассигнаций. Я вернулся с карманом, набитым звонкой монетдй в ви германских колоний, Месопотамии и т. п. Каждому на свой вкус».

28 июня 1919 года, ровно через пять лет после сараевского убийства,; Зеркальном зале Версальского дворца был подписан мирный договор.'. кобритания получила наибольший выигрыш. Германия перестала быть со перником как колониальная, торговая и военно-морская держава. Англи| чане расширили сферу своего влияния на новые территории, богатые сырь ем. В 1920 году экономисты подсчитали, что под английским контролер оказалось около 75 процентов мировых ресурсов нефти!

В 1920 году из всей «Большой четверки» (Англия, Франция, США, Ит лия) только Ллойд Джордж остался у власти и потому занимал особое пс ложение среди других политических лидеров. Пресса называла его «кучер Европы». Ллойд Джордж с особым удовольствием вел свою внешнюю пол* тику, имея собственный штат неофициальных дипломатов (а также собствен ных информаторов в Форин оффис). После Бальфура министром иностра ных дел стал Керзон. Но премьер нередко игнорировал мнение минист или действовал за его спиной. Пуанкаре говорил тогда, что «Англия име два ведомства иностранных дел, лорда Керзона и Ллойд Джорджа».

Ллойд Джорджа можно считать создателем системы встреч «на вые шем уровне». В 1920—1922 годах при активнейшем участии британског^ премьера состоялось более 30 международных конференций и совещаний По его инициативе многие из них созывались в самых живописных угол» Европы.

В апреле 1920 года он прибыл в Сан-Ремо, где открылась конференция посвященная выработке мирного договора с Турцией и другим международ! ным проблемам. Все важнейшие решения здесь принимались после конфи<| денциальных бесед Ллойд Джорджа с французским премьером Мильерано» и другими руководителями. В Сан-Ремо обсуждались судьбы Ближнего ; Среднего Востока. С 1919 года Англия упрочила свое господство в Аравии| в Персии и Египте, на берегах Босфора. Дуэль с Францией протекала с пе ревесом для англичан. Сломив сопротивление Мильерана, Ллойд Джорд вынудил его окончательно уступить Великобритании Палестину и Ирак I Мосулом. Англо-французское нефтяное соглашение преследовало отстранить американский нефтяной бизнес от раздела добычи. Англ* Франция и Италия заключили секретный пакт о разграничении сфер впш яния и экономических интересов на Среднем Востоке. Был согласован проект «мирного договора» с Турцией.

Конференцию в Сан-Ремо называли «апогеем английского могуществ «Восток британизован», — писал публицист Ж. Кайзер, отмечая, что под контролем Англии находятся все моря, экономические, политические религиозные столицы, халифат, сионизм, восточный католицизм и т. п.

По указанию британского кабинета министров был разработан проек англо-советского экономического соглашения. 18 ноября 1920 года Ллой

ДЭВИД ЛЛОЙД ДЖОРДЖ

467

Джордж заявил в палате, что проект готов. Получив его текст и зная враждебность Керзона, Красин обратился с нотой прямо к премьеру. Ллойд Джордж вместе с Хорном взялся за ведение переговоров. Согласованные в последнюю минуту изменения соответствовали советским пожеланиям. 16 марта Хорн и Красин .поставили свои подписи под текстом торгового соглашения. 29 марта 1921 года премьер сказал в палате, что «торговое соглашение «признает Советское правительство в качестве фактического правительства России, каковым оно, бесспорно, является».

Но собравшиеся под Новый год в Париже финансисты напомнили о своих претензиях к Советам, не собиравшимся платить по царским долгам. Английский премьер быстро пришел к формуле: согласие Москвы на уплату долгов и компенсаций за национализированные предприятия — политическое признание. Конференцию по этому поводу наметили провести в Генуе.

На Генуэзской конференции делегация Великобритании, насчитывающая 100 человек, оказалась самой многочисленной. Первое заседание открылось 10 апреля во дворце Сан-Джорджо. После речи председательствующего — итальянского премьера Факта — слово взял Ллойд Джордж. Он нарисовал впечатляющую картину истощенной и дезорганизованной Европы, которой нужны «отдых, тишина и спокойствие». Установление желанного мира целиком зависит от исхода Генуэзской конференции... На том же заседании английский премьер выступил в привычной роли примирителя, добиваясь, чтобы упорствовавшие французские делегаты отказались от дискриминации советских и немецких представителей при назначении состава подкомитетов. «Мы участвуем в этом собрании на началах... абсолютного равенства», —'говорил Ллойд Джордж. Конференция одобрила занятую им реалистическую позицию.

11 апреля советской делегации был вручен текст «лондонского» меморандума. Советская сторона представила свой ответ. Сумма ущерба, причиненного России интервенцией, более чем в два раза превышала притязания по долгам.

Утром 14 апреля началось обсуждение спорных вопросов. Ллойд Джордж назвал сумму советских контрпретензий «совершенно непостижимой» и соглашался лишь на незначительные уступки. Английский премьер продолжал настаивать на уплате Россией довоенных долгов. Однако советская сторона также не уступала. В результате переговоры зашли в тупик.

В конце апреля Ллойд Джордж предпринял попытки достичь «нефтяного» соглашения с Советской Россией. Он хотел получить право на эксплуатацию кавказской нефти. Но советская делегация не пошла и на это. Нежелание сторон изменить, свою позицию обрекало конференцию на неудачу.

Однако Ллойд Джордж не терял оптимизма. Он заявил, что на Гаагской конференции «борьба за мир будет продолжена». Но в Гаагу не поехал; предоставив решать вопросы официальной дипломатии.

В 1922 году возлюбленная Ллрйд Джорджа Фрэнсис Стивенсон приобрела для него поместье Черт в графстве Сассекс. С 1923 года он постоянно жил здесь вместе с Фрэнсис, лишь изредка приезжая в столицу.

Падение коалиционного правительства Ллойд Джорджа стало неизбежным, после того как глава кабинета не смог добиться уступок со стороны Советов, завоевать рынок сбыта для английского угля в Северной Европе и лучшие возможности конкуренции для изделий английской индустрии в

468

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТС

ЮХО КУСТИ ПААСИКИВИ

469

Центральной Европе и т. п. Получив отставку, Ллойд Джордж в 1923 году ( вершил поездку в США и Канаду. В США «лидер старой Европы» встреть ся с президентом Кулиджем, раскурил «трубку мира» с вождями индейск племен, произнес множество речей...

До начала 1930-х годов Ллойд Джордж оставался наиболее извести! политическим деятелем Запада. Экс-премьер долгое время был уверен,' «страна призовет его».

В августе 1931 года Макдональд сформировал «национальное» прав* тельство. Увы, Ллойд Джордж был тяжело болен; в новом кабинете ег имя не значилось. В ноябре 1931 года после внеочередных выборов и рас кола либералов на три группы он сложил с себя полномочия лиде партии.

С конца 1920-х годов Дэвид совершил далекие путешествия: в Брази;| лию, Египет, Индию и Цейлон, лечился на Ямайке. В 1932 году его зд^ ровье полностью восстановилось. Ллойд Джордж с помощью штата сек| ретарей написал воспоминания о войне и послевоенном урегулирований^ «Военные мемуары» принесли автору рекордные гонорары и читатель^ кий успех. {

В сентябре 1936 года состоялся визит Ллойд Джорджа в Германию. О? высоко отозвался о Гитлере. И только вторжение фашистов в Испании, заставило его изменить свое мнение. Ллойд Джордж критиковал «Мюнхена ский» курс Чемберлена, энергично выступая за сближение не только Францией, но и СССР. Во время внешнеполитических дебатов в ма 1939 года он призывал договориться с Россией.

Последний раз Ллойд Джордж сыграл значительную роль в политичес4 кой жизни 8 мая 1940 года, когда в палате общин депутаты потребовали ухе да Чемберлена. Тот сохранял невозмутимость и говорил о необходимости», «жертв» со стороны всех и каждого. Чемберлен «призывает к жертве», вос-| кликнул тогда Ллойд Джордж, пусть же он «подаст пример» и выйдет в от-» ставку — «ничто так не посодействует победе».

Через два дня новую коалицию возглавил Черчилль. Он предложил! Ллойд Джорджу войти в правительство. Тот ответил отказом, как отклонил \ и предложение стать послом в США... I

В начале 1941 года Ллойд Джордж получил известие о том, что Марга-1 рет, давно уже жившая в Бриччите, находится при смерти. Он поехал к ней, \ Но опоздал — Мэгги уже не было в живых...

До 1944 года Ллойд Джордж почти безвыездно жил в Черте. После нападения Германии на СССР он сразу же высказался за единство действий • Англии и Советского Союза. • '

В октябре 1943 года без свидетелей состоялась свадьба Ллойд Джорджа с Фрэнсис Стивенсон. Вскоре врачи обнаружили у него раковую опухоль. Болезнь развивалась быстро... Осенью 1944 года Ллойд Джордж с женой переехал на ферму вблизи Лланистамдви. Под Новый год он участвовал в детском празднике. Знаменитый оратор Ллойд Джордж, обращаясь к детям, уже не был в состоянии связать несколько слов. Он еще слушал чтение романов Диккенса, радовался победам союзников, хотел произнести речь о мире. Уже не в нижней палате, а в палате пэров. Давний противник лордов принял титул графа... Но жизнь быстро угасала. 26 марта 1945 года «маленького валлийца» не стало. Дэвида Ллойд Джорджа похоронили на берегу реки Двайфор — там, где прошло его детство.

ЮХО КУСТИ ПААСИКИВИ

(1870--1956)

Финляндский государственный и политический деятель, дипломат. Премьер-министр Финляндии (1918, 1944—1946). Возглавлял делегацию Финляндии

при заключении соглашения о перемирии, а затем Юрьевского мирного

договора между Финляндией и РСФСР (1920). Президент Финляндии (1946—

1956), проводил миролюбивую внешнюю политику.

Юхо Кусти Паасикиви родился 27 ноября 1870 года в финском городе Тампере. Он изучал право и историю в университетах Стокгольма, Упссалы и Лейпцига. С1902 по 1903 год Паасикиви уже сам читал лекции по праву в Хельсинки. Затем он работал в финансовом управлении.

В 1904 году Паасикиви выбрали депутатом крестьянского сословия в сейме, а в 1908 году он стал сенатором. Уже в те годы Юхо Кусти считал, что автономная Финляндия должна учитывать интересы России и исходя из этого определять свою собственную политику. Паасикиви стал членом Старофинской партии.

После того как В.И. Ленин предоставил независимость Финляндии, Паасикиви с мая по декабрь 1918 года возглавлял первое правительство Финляндии. Его можно обвинить в оппортунизме, поскольку осенью 1918 года он проталкивал немецкого принца на королевский престол в Финляндии, но при этом все-таки принимал во внимание существование рядом с нею России.

В июне 1920 года Паасикиви возглавил делегацию Финляндии на мирные переговоры с Советской Россией, чье политическое положение заметно укрепилось. Паасикиви прекрасно знал русский язык и слыл знатоком по России. Отправляясь на переговоры, финны были далеки от единства и не смогли преодолеть разногласия между собой. Министр иностранных дел Р. Холсти хотел провести новую границу ол1 Ладоги через Онежское озеро до Белого моря, присоединив, таким образом, всю Восточную Карелию к Финляндии. По мнению же Паасикиви, следовало присоединить лишь те территории, население которых само этого пожелает. Русские, со своей стороны, надеялись получить часть Карельского перешейка и острова Финского залива.

14 октября 1920 года в Юрьеве (Тарту) был подписан мирный договор, которым Советская Россия вновь признавала независимость Финляндии.

470

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАХ!

ЮХО КУСТИ ПААСИКИВИ

471

И хотя в ходе переговоров дипломатам Финляндии пришлось пойти на ко промисс, Паасикиви считал условия заключенного Юрьевского договс^ достойными, поскольку на Карельском перешейке граница проходила се всем рядом с Петроградом. Но крайне правые хотели отодвинуть границу ец восточнее, поэтому назвали договор постыдным. Несмотря на их критик, 1 декабря 1920 года парламент ратифицировал договор. В декабре того же го^ Финляндия стала членом Лиги Наций, которую Советская Россия рассма^ ривала как семейный клуб стран-победительниц.

Вплоть до 1934 года Паасикиви являлся руководителем частного Наи опального акционерного банка (КОП). В 1934—1936 годах он был председ телем национальной коалиционной партии. Затем в качестве посла Финляв дни Паасикиви отправился в Стокгольм.

Осенью 1938 года, размышляя в одном из своих частных писем о буду щем Финляндии,, Паасикиви пришел к выводу, что у нее нет иного выход как подпасть под влияние России или Германии, и второй вариант казалс ему предпочтительней.

В августе 1939 года Молотов и Риббентроп заключили договор о нена падении, который предрешил также и судьбу Финляндии, так как она при знавались сферой интересов СССР.

5 октября 1939 года Советское правительство предложило Финляндия направить в Москву дипломатов для решения «конкретных политическ вопросов». Паасикиви, назначенный руководителем финской делегации! получил указание от своего правительства придерживаться заключеннь между странами договоров и делать акцент на нейтралитете Финляндии! О передаче территорий не могло быть и речи.

Переговоры начались 12 октября в Кремле. Сталин и Молотов предлс жили финляндским дипломатам заключить двусторонний договор о взаимо-» помощи, аналогичный договорам, подписанным СССР с государствам» Балтии. Паасикиви ответил категорическим отказом. Тогда советская старо-! на, ссылаясь на необходимость обеспечения безопасности Ленинграда! предложила Финляндии сдать в аренду СССР полуостров Ханко и остров в восточной части Финского залива, а также уступить западную часть Карель-'! ского перешейка в обмен на территориальную компенсацию в других рай-*| онах. Паасикиви, следуя рекомендациям своего правительства, отверг и это*! вариант, после чего возвратился для консультаций в Хельсинки.

21 октября Ю.К. Паасикиви вновь отправился на переговоры в Москву.! На этот раз его сопровождал руководитель социал-демократов Вяйне Тан-1 нер. Инструкции правительства были столь же жесткими: никаких террито-Ч риальных уступок. Можно было только говорить о «выпрямлении» Куок-1 кальской излучины на Карельском перешейке и о некоторых мелких отда-| ленных островах Финского залива. Второй раунд советско-финляндских пе-; реговоров также не принес результата. На встрече Сталин заявил, что тре-1 бования СССР минимальные и из-за них не стоит торговаться.

Делегация вернулась в Хельсинки. Паасикиви считал, что следует пой-. ти на некоторые послабления в территориальном вопросе. Но правительство уступать не желало.

31 октября Паасикиви и Таннер в очередной раз отправились в Москву. Последним наставлением, которое Эркко дал Паасикиви, было следующее: «Забудь, что СССР — великая держава!» Это показывает, какую азартную игру вело внешнеполитическое руководство Финляндии. С другой стороны,

нельзя отрицать, что согласие с территориальными претензиями СССР грозило Финляндии фатальными последствиями.

Когда Паасикиви и Таннер уже находились в поезде на пути в Москву, было опубликовано выступление Молотова, в которой давалось разъяснение по поводу территориальных претензий СССР. Эркко хотел сразу же отозвать участников переговоров, но те решили выполнить свою миссию до конца.

В Москве Сталин неожиданно заявил, что готов отказаться от требований изменить границы на Карельском перешейке и от Ханко. Вместо этого он предложил предоставить СССР якорную стоянку в Лаппохья, неподалеку от Ханко, и один из близлежащих островов. Паасикиви пришлось и на этот раз ответить отказом, так как Эркко в своих инструкциях, отправленных в Москву, запретил договариваться о ближних к Ханко островах.

Переговоры зашли в тупик, и 13 ноября финляндская делегация отправилась домой. Жесткая линия правительства Финляндии на переговорах с Советским Союзом во многом объясняется почти единодушной поддержкой парламента. Депутаты полагали, что Советский Союз не решится начать войну и времени для переговоров еще предостаточно. Наиболее влиятельными критиками линии правительства были Паасикиви и Маннергейм, призвавшие проявить на переговорах большую гибкость.

Сталин объявил советскому генералитету, что финляндский вопрос придется решать силой оружия. 30 ноября 1939 года СССР расторг Договор о ненападении и дипломатические отношения с Финляндией и объявил ей войну. «Зимняя война» была относительно недолгой. В 1940 году Паасикиви снова отправился в Москву в составе делегации Финляндии для заключения советско-финляндского мирного договора. В 1940—1941 годах он находился в СССР в качестве посланника.

На протяжении всей войны Паасикиви поддерживал через Стокгольм контакты с представителями Советского Союза. И когда позднее в Финляндию прибыла контрольная комиссия, между Паасикиви и ее руководителем Ждановым установились доверительные отношения. В феврале — марте 1944 года Паасикиви вел неофициальные переговоры с Советским правительством о заключении перемирия. В Стокгольме он встречался с А.М. Коллон-тай. Паасикиви был ее старым другом со времен работы в Стокгольме на посту посланника Финляндии в Швеции, и она высоко ценила его реализм и трезвый ум.

После окончания Второй мировой войны Паасикиви, сделав правильные выводы из уроков прошлого, сформировал новый подход в политике Финляндии по отношению к Советскому Союзу. Взяло верх сознание того, что единственно верным является курс на мир с великим восточным соседом.

В августе 1945 года СССР восстановил дипломатические отношения с Финляндией. В начале марта 1946 года 79-летний, часто болевший Маннергейм ушел в отставку. Его преемником на посту президента стал Паасикиви, чью кандидатуру поддерживал и Советский Союз.

Когда осенью 1944 года в Москве Паасикиви подписывал соглашение о перемирии, подразумевалось, что окончательный мирный договор будет заключен позднее как часть более широкого международного урегулирования. Договор был подписан в Париже 10 февраля 1947 года. Однако Советский Союз намеревался отложить ратификацию договора — началась холодная война.

472

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТС

Паасикиви разработал компромиссный вариант. В договоре должна ] речь лишь об отражении агрессии со стороны Германии или ее союзник направленной против СССР через территорию Финляндии. Советский Сок оказывает Финляндии военную помощь лишь в том случае, если она са попросит об этом. И при любых обстоятельствах войска Финляндии буд вести военные действия только на своей территории.

Переговоры начались в Москве 25 марта 1948 года. Советская делегаь согласилась начать обсуждение на основе финляндского проекта. 6 апр договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи между СССР и Фий ляндской республикой (Договор ДСВ-48) был подписан. Сталин пои что документ почти полностью составлен под диктовку финнов.

28 апреля 1948 года парламент ратифицировал этот договор. «Будущв должно показать, было ли это решение удачным и какими будут его щ следствия для страны. Договор прошел благодаря моему авторитету», —: писал Паасикиви в дневнике. Сразу же за этим Финляндия получила «пр мию»: Советский Союз наполовину снизил остававшуюся еще часть су мы репараций.

На улучшение отношений повлияли тенденция к разрядке и «дух Же» вы». Уже в это время руководство Советского Союза решило ликвидиров свою военно-морскую базу на арендуемом у Финляндии полуострове Поря кала. 17 августа 1955 года об этом было сообщено Паасикиви. 19 сентября*! Москве было подписано соглашение об отказе Советского Союза от прав ] использование территории Порккала и выводе советских войск с этой: тории. И тогда же действие Договора ДСВ-48 было продлено еще на 20 ле

Визит Паасикиви в Москву имел, кроме возвращения Порккала, ев одно важное и положительное для Финляндии последствие: она стала' ном Совета Северных стран (Северного совета), существовавшего 1952 года. Прежде Советский Союз возражал против членства Финляндии! Северном совете, считая его мостом между НАТО и Скандинавией. В январ 1956 года Финляндия уже участвовала в заседании Северного совета в Копен гагене. Причем она заранее выдвинула условие, что не будет участвовать'| обсуждении военно-политических вопросов.

4 декабря 1955 года Финляндия была принята в члены Организацн Объединенных Наций (ООН). Год 1955 стал водоразделом и для внешнепо литической линии Финляндии. Осторожная линия нейтралитета, котор придерживался Паасикиви, постепенно сменялась линией более активног нейтралитета Кекконена и превращалась в «линию Паасикиви — Кеккок на». Финляндии требовалось добиться международного признания, а это! свою очередь предполагало увеличение политической дистанции мея Финляндией и Советским Союзом.

В 1956 году на выборах победил Урхо Кекконен. 85-летний президе* Паасикиви намеревался снова баллотироваться, и его энтузиазм поддеря советский посол, посетивший лидера Финляндии еще предыдущей весной 1 сообщивший, что страна, которую он представляет, надеется снова увиде Паасикиви на посту президента. Значение Паасикиви как гаранта восточнь отношений признавалось, конечно, и политическими партиями в Финля* дии, но его все-таки считали слишком старым, чтобы возглавлять страну ей в течение шести лет.

Паасикиви умер 14 декабря 1956 года в Хельсинки и был похоронен I большими почестями.

ГЕОРГИЙ ВАСИЛЬЕВИЧ ЧИЧЕРИН

473

ГЕОРГИЙ ВАСИЛЬЕВИЧ ЧИЧЕРИН

(1872-1936)

Советский дипломат. В составе советской делегации подписал Брестский

мир (1918). Народный комиссар по иностранным делам РСФСР

(с 1923 года — СССР) (1918—1930). Возглавлял советскую делегацию

на Генуэзской конференции (1922). Подписал Рапалльский договор (1922).

Георгий Васильевич Чичерин родился 12 ноября 1872 года в селе Караул Кирсановского уезда Тамбовской губернии. Его отец, Василий Николаевич Чичерин, хотя и не занимал больших дипломатических постов, тем не менее в течение 18 лет служил и в Главном архиве МИД России, и в российских представительствах в Бразилии, Германии, Италии» Франции. Мать, Жоржина Егоровна Мей-ендорф, родственными узами была связана с известными русскими дипломатами. Георгий Васильевич писал позже в автобиографических заметках, что он «рос среди всевозможных воспоминаний из дипломатического мира, дышал этим воздухом».

С раннего'детства он много читал, изучал иностранные языки, уже с юных лет свободно говорил на нескольких из них, «Все дороги открыты тому, — писал позже Георгий Васильевич, — кто знает главные иностранные языки...»

С 1884 года он учится в гимназии, сначала в Тамбове, а потом в Петербурге. В 1891 году поступил на историко-филологический факультет Петербургского университета. По окончании университета Георгий пошел по стопам отца. В 1898 году Чичерин поступил на работу в Государственный и Петербургский главный архивы МИД. Он участвовал в создании «Очерка истории министерства иностранных дел России», работал в основном над разделом по истории XIX века, когда министром иностранных дел был А.М. Горчакор. Знакомство с архивными документами, исторической литературой, мемуарами государственных деятелей и дипломатов XIX века помогло ему в дальнейшей дипломатической деятельности. Его перу принадлежит монография о Горчакове.

В начале 1904 года Чичерин уехал в Германию, там он познакомился с социал-демократами. В Берлине Чичерин вошел в состав Русского информационного бюро. Особый отдел департамента полиции в Петербурге напра-

474

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАХ!

вил 13 апреля 1907 года в Париж заведующему русской заграничной агент рой предписание «выяснить проживающего в Берлине некоего Орнатскч го...». В ответе на этот запрос значилось следующее: «Кличками А. Орна ский... пользовался... Чичерин, племянник известного исторического деят Чичерина. Это — очень богатый человек, одолживший партии... 12 тысяч 1 рок. Он состоит одним из вдохновителей социал-демократического бюллв теня, печатающегося на немецком языке в Берлине...»

С 1907 года Георгий Васильевич жил в Париже. Он охотно сотруднича с газетами социал-демократического направления и участвовал в издании! распространении русскоязычной газеты «Моряк».

В начале Первой мировой войны Чичерин переехал в Лондон, где ее трудничал во многих социалистических и профсоюзных органах печати. < писал статьи и для издаваемой в Париже газеты «Наше слово» под псевде нимом «О» или «Орн» (Орнатский). Его выступления в печати в этот пер!) од посвящены проблемам английского рабочего движения.

После февраля 1917 года Чичерин стал секретарем Российской делегат ской комиссии, которая содействовала возвращению в Россию политиче ких эмигрантов. Он активно выступал против войны, и в августе того же год английские власти заточили его в одиночную камеру Брикстонской тюри мы — за «антибританскую деятельность». ,

Но о Чичерине помнили в России. Его приход в Народный комиссар» ат по иностранным делам (НКИД) был предопределен уже в первые ди Октября, когда Л.Д. Троцкий, взяв на себя обязанности наркома по инй странным делам и исходя из своей теории «мировой революции», полага что Министерство иностранных дел скоро будет ненужным.

Многие руководящие деятели партии хорошо знали Чичерина по ра боте в эмиграции и прочили его на пост главы внешнеполитического ведол ства. Позже Троцкий признавал: «наша дипломатическая деятельное происходила в Смольном без всякого аппарата Наркоминдела. Тольк когда Приехал т. Чичерин и был назначен в состав Наркоминдела, началас работа в самом здании, подбор новых сотрудников, но в очень неболыт размерах».

Английскому посольству в Петрограде было извеЬтно, что советскс правительство планирует назначить Г. В. Чичерина на руководящий пост 1 только что созданном Наркомате по иностранным делам. 27 ноябр

1917 года английский посол Д. Бьюкенен получил соответствующую не НКИД с требованием предпринять шаги для возвращения Чичерина родину. Так как англичане медлили с ответом, советское правитель приостановило выдачу выездных виз для британских граждан, оказавшихс в России, до тех пор пока Чичерин не будет освобожден. Эти меры возыме ли действие.

3 января 1918 года Чичерин покинул Бринкстонскую тюрьму и в тот: день выехал в Россию. Через пять дней он был назначен «товарищем Нар кома».

После подписания Брестского мира Георгий Васильевич в мар

1918 года был назначен исполняющим обязанности наркома и переехал ; Москву. 30 мая Чичерин становится наркомом.

Лавина различных дел обрушилась на Георгия Васильевича Его сильно! стороной было прекрасное образование и знание иностранных языков, слабой — «недостаток командирства». Но глава советского правительст

ГЕОРГИЙ ВАСИЛЬЕВИЧ ЧИЧЕРИН

475

В.И. Ленин его очень ценил и нередко брал под защиту от необоснованных нападок.

В сентябре 1918 года определился первый состав Коллегии НКИД, в которую вошли Г.В. Чичерин, Л.М. Карахан, Л.Б. Каменев, П.И. Стучка. Однако жизнь внесла свои коррективы, и двое последних вскоре вышли из состава Коллегии.

18 октября 1918 года был подписан Декрет СНК РСФСР об организации консульств. По инициативе Чичерина была создана широкая консульская сеть в Китае, Иране и других странах, в том числе на территории СССР в виде так называемых дипагентств.

В рамках Брест-Литовского мирного договора новая Россия установила дипломатические отношения с Германией, Австро-Венгрией,' Болгарией и Турцией. Но только в Берлине существовало официальное дипломатическое представительство. Полуофициальные миссии России — в Берне, Лондоне и Стокгольме, то есть в странах из другого воюющего лагеря. Со всеми руководителями первых советских дипломатических представительств Чичерин вел регулярную переписку, давал советы и указания.

В конце 1918 года внешнеполитическое положение Советской России значительно ухудшилось после поражения Германии и ее союзников в Первой мировой войне. Из Москвы выехали дипломатические и консульские представители иностранных государств. Дипломаты новой России были высланы из столиц ряда европейских государств.

После поражения белого движения военное и политическое положение Советской России значительно укрепилось. Георгий Васильевич приступил к организации работы Наркоминдела в мирных условиях.

В течение трех лет заместителем Чичерина был Л.М. Карахан, с которым, по словам наркома, они «абсолютно спелись» и без труда распределяли работу. «В общем и целом, — писал нарком, — у меня более общая политическая работа, у него же море деталей».

Эта «общая политическая работа» включала и раздумья над перспективами развития отношений с отдельными странами, и ведение мирных переговоров, и встречи со многими политическими деятелями Запада и Востока. Вот лишь некоторые ее аспекты: мирные переговоры с республиками Прибалтики и нашими восточными соседями — Афганистаном, Ираном и Турцией и заключение с ними первых равноправных договоров, поездка во главе советской делегации на первую после войны международную конференцию в Генуе, подписание знаменитого Рапалльского договора с Германией, означавшего прорыв дипломатической и экономической блокады, участие в работе Лозаннской конференции по подготовке мирного договора с Турцией и установлению режима Черноморских пр9ливов, подписание в 1925 году в Париже советско-турецкого договора о ненападении и нейтралитете и подписание такого же договора в 1927 году с Ираном и многое другое. ,

Готовясь к экономической конференции в Генуе, Чичерин включил в состав делегации самых лучших экономистов, которые составили ответные претензии России к Западу, а также разработали проекты экономического сотрудничества и т. д. На этом направлении тактика российской делегации оказалась успешной.

Все дни, с 10 по 16 апреля 1922 года, в Генуе были заполнены заседаниями, переговорами, встречами. Чичерин объяснил, что Советскую Россию

476

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТС

ГЕОРГИЙ ВАСИЛЬЕВИЧ ЧИЧЕРИН

477

и капиталистические страны разделяет взгляд на судьбы мира, а приех советская делегация для того, чтобы установить деловые отношения с • гово-промышленными кругами всех стран, и если ее условия будут при» ты, то контакт будет возможен. Сразу же стало ясно, что Советская Росск не будет платить долгов так просто, а согласится на это лишь в том случа если долги эти будут компенсированы кредитами, которые пойдут на восс новление народного хозяйства. Чичерин потребовал признания советски контрпретензий, установления мира на границах Советской России, юрн ческого признания Советского правительства. И наконец, Чичерин выл нул предложение о всеобщем разоружении и мирном сосуществовании.)

Тогда, в 1922 году, главным событием в рамках Генуэзской конференг. стало подписание Рапалльского договора между Россией и Германией.! был первый для послереволюционной России договор с одной из ведун европейских держав — Германией, означавший для обеих прорыв изоляг переход к масштабному взаимному торгово-экономическому и политиче кому сотрудничеству. Два государства договорились признать друг друга) юре и установить дипломатические отношения, отказаться от взаимнь претензий, взаимно предоставить режим наибольшего благоприятствовани

Так что для кого-то Генуя и Рапалло стали, возможно, провалом, только не для России и не для Чичерина. При Георгии Васильевиче сов скую дипломатию отличали прагматизм, приоритет национального интер са, поиск совпадающих позиций с другими государствами, отказ от риторн ки и пропаганды.

Нарком сыграл ведущую роль в выводе России из международной изс ляции, наступлении полосы дипломатического признания нашей страны|

Чичерин обладал феноменальной памятью и способностями к иное! ранным языкам. Он свободно читал и писал на основных европейских язь ках, знал латынь, древнееврейский, хинди, арабский. Секретарь Чичерив Короткий рассказывал, что в Польше и прибалтийских странах «он произ носил речи на языке государства, в котором находился». Почти как леген| ду пересказывают тот случай, когда он произнес в Генуе речь на французе! ком языке и тут же сам блестяще перевел ее на английский. Вспоминают 1 о том, что Георгий Васильевич подписал вместе с германским министре Ратенау Рапалльский договор на немецком языке без русского перевод А блестящие, энциклопедические знания Чичерина во всех областях, ег высочайшая интеллигентность вошли в историю российской и международ ной дипломатии.

В первой половине 1921 года сформировалась в целом структура НКЩ которая просуществовала с некоторыми изменениями до начала Втор мировой войны. Чичерин предлагал создать отделы по основным страна* укрепить экономико-правовой отдел и отдел печати и информации, в то числе и старыми специалистами.

Георгий Васильевич возглавлял советскую делегацию на конференцк в Лозанне, где занятая им принципиальная позиция способствовала дальней-* шему развитию движения народов Востока за национальную независимое

Однако внутренняя дипломатия нередко отнимала больше времени и не"* рвов, чем дипломатия внешняя. Бывший советский дипломат Г.З. БеседовС'* кий, оставшийся в Париже в 1929 году, признавал, что «Чичерин был, несоь ненно, выдающейся фигурой, с крупным государственным размахом, шир ким кругозором и пониманием Европы», «Первые годы НЭПа, — отмечал БеЗ

седовский, — особенно пробудили энтузиазм работы у Чичерина. В эти годы даже постоянные интриги Литвинова не убивали в нем воли к работе».

Многое изменилось для Чичерина в связи с отходом В.И. Ленина в конце 1922 года от активной политической деятельности. Наследники Ленина начали ожесточенную борьбу за лидерство и власть в партии и государстве.

М.М. Литвинов сумел правильно оценить соотношение сил и поддержал Сталина. «Начав с 1923 года ожесточенную борьбу с Чичериным, — писал Беседовский, — Литвинов вел эту борьбу, не стесняясь в средствах. Он открыто третировал Чичерина перед чиновниками Наркоминдела, отменял его распоряжения, зачеркивал на официальных докладах его распоряжения и ставил свои. Весь аппарат Наркоминдела принял участие в этой борьбе, разделившись на две группы: «чичеринцев» и «литвиновцев», причем обе группы вели борьбу, очень мало заботясь об интересах работы». В Нарко-минделе эти группы назывались «западниками» и «восточниками». Во главе первой группы стояли Литвинов и Копп, а второй — Чичерин и Карахан.

Суть разногласий между «западниками», которых поддерживали многие деятели Коминтерна, и «восточниками» состояла в том, что первые ориентировались на быструю победу «мировой революции» прежде всего в передовых странах Европы и США и рассчитывали на подталкивание революции в слаборазвитых странах, прежде всего в странах — соседях СССР.

Другая группа лиц «придерживалась, — по словам работника аппарата Коминтерна Г.И. Сафарова, — того взгляда, что ни в Турции, ни в Персии, ни на Ближнем и Среднем Востоке вообще коммунистическое и рабочее движение не имеет право на существование, что, действуя вразрез с этим, Коминтерн «занимается авантюрами». Они выступали против «советизации Турции» и других стран. Не случайно Чичерин еще в июне 1921 года в инструкции полпреду в Афганистане Ф.Ф. Раскольникову предостерегал его от «искусственных попыток насаждения коммунизма в стране, где условий для этого не существует».

В сентябре 1928 года Чичерин уехал лечиться за границу. Он еще был наркомом, встречался с германскими политиками, но уже знал, что на работу в Наркоминдел он не вернется. Ему было трудно решиться на этот шаг, и он его оттягивал.

В так называемом «завещании» новому наркому (которым, он полагал, будет В.В. Куйбышев) Георгий Васильевич писал: «С 1929 года были открыты шлюзы для всякой демагогии и всякого хулиганства. Теперь работать не нужно, нужно «бороться на практике против правого уклона», то есть море склоки, подсиживаний, доносов. Это ужасное ухудшение госаппарата особенно чувствительно у нас, где дела не ждут... Нельзя отсрочить международные дела. Демагогия в наших «общественных организациях» стала совсем нетерпимой. Осуществилась диктатура языкочешущих над работающими».

В январе 1930 года он вернулся в Москву. 21 июля Президиум ЦИК СССР удовлетворил просьбу Чичерина и освободил его от обязанностей наркома.

Немалую роль в жизни выдающегося дипломата играла журналистика. Брестский мир, Гражданская война и интервенция, Генуэзская конференция и Локарнская, отношения со странами Востока — эти и многие другие события стали предметом исследований Чичерина-журналиста.

478

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТО1

АЛЕКСАНДРА МИХАЙЛОВНА КОЛЛОНТАЙ

479

Георгий Васильевич любил и понимал музыку. Ему принадлежит инте-^ ресное исследование творчества Моцарта. «Для меня Моцарт, — признавал* ся он, — был лучшим другом и товарищем всей жизни». В мае 1930 года(1 посылая книгу брату Николаю, Георгий Васильевич писал: «У меня был революция и Моцарт, революция — настоящая, а Моцарт — предвкушений будущего...»

Чичерина называют «рыцарем революции». Семьи он не имел, жил здании Наркоминдела. Георгий Васильевич так определял качества своег характера: «Избыток восприимчивости, гибкость, страсть к всеобъемлюще! му знанию, никогда не знать отдыха, постоянно быть в беспокойстве.». Ек приходилось работать по двадцать,часов в сутки. Сильное переутомление I конце концов сказалось на его здоровье. Он умер 7 июля 1936 года.

Советник германского посольства Густав Хильгер, неоднократно ветре! чавшийся с Чичериным, писал в своей книге: «Этот маленький человече! умел представлять интересы своей страны на международных конференци с таким большим достоинством, такой замечательной эрудицией, блестящи» красноречием и внутренней убежденностью, что даже его противники могли не относиться к нему с уважением».

АЛЕКСАНДРА МИХАЙЛОВНА КОЛЛОНТАЙ

(1872-1952)

Советский дипломат, имела ранг чрезвычайного и полномочного посла.

Занимала различные дипломатические посты в Норвегии, Мексике, Швеции

В 1945—1952 годы находилась на ответственной работе в центральном

аппарате НКИД (с 1946 года - МИД) СССР.

Александра Михайловна родилась 1 апреля 1872 года в семье полковни! ка генерального штаба Михаила Домонтовича. Женился он лишь в сорок ле на дочери финского лесопромышленника Александре Мравинской, у ко рой от первого брака было трое детей. Шура стала ее четвертым ребенкол Детство и юность Александра провела в Финляндии у своего деда. Воспит ние она получила домашнее, но экзамен на аттестат зрелости блестящ сдала в петербургской мужской гимназии.

Александре Домонтович доводилось бывать при дворе и даже общать с царским наследником, будущим Николаем II. За нее сватался адъютак самого императора. Но она вышла замуж по любви за своего кузена — мв| лодого офицера Владимира Коллонтай. В семье родился сын Миша. Алек сандра не прожила с мужем и трех лет, ушла. ,

Коллонтай училась в Цюрихе, потом начала помогать революционера В кровавое воскресенье 9 января 1905 года шла к Зимнему. До революци Коллонтай приобрела широкую известность как лидер международног женского движения.

В ее жизни было подполье, годы эмиграции. В Берлине Коллонтай 1 пила в германскую социал-демократическую партию и в качестве ее преде вителя поехала на Восьмой Конгресс Второго Интернационала (191031! Коллонтай ездила десять лет из страны в страну, агитировала за социализ Она установила контакты с социалистами Германии, Англии, Франи

Скандинавских стран, Бельгии, Голландии, а в годы Первой мировой войны, отправившись по поручению Ленина за океан, вела полемику со многими политическими лидерами США. Она объехала 123 города, ее лекции имели бешеный успех. «Коллонтай покорила Америку», — писали газеты.

Потом была революция, работа в правительстве Ленина, фронт Гражданской войны. Коллонтай была первой в мире женщиной-министром. В первом советском правительстве она занимала пост народного комиссара государственного призрения.

Причиной, побудившей Александру Михайловну просить Политбюро ЦК о новой работе, послужил ее разрыв с любимым человеком П.Е. Дыбенко. К переживаниям душевным добавилась политическая неудача. Летом 1921 года Коллонтай на X съезде партии выступила с платформой «рабочей оппозиции», которая была осуждена съездом и всей партией. Она написала письмо И.В. Сталину с просьбой послать на любую работу вне Москвы. ЦК планировал направить Александру Михайловну полпредом в Канаду, но там отказали в агремане из-за ее прошлой пропагандистской деятельности в США, и она сама предложила послать ее в Норвегию, где были старые друзья.

В ноябре 1922 года Коллонтай в качестве советника полпредства прибыла в Христианию (ныне Осло). Еще в годы эмиграции она установила дружеские связи со многими политическими деятелями Норвегии, в частности с лидерами социал-демократической партии, которые занимали теперь важные государственные посты. Впервые Александра Михайловна оказалась в Норвегии в 1914 году после высылки по этапу из Швеции, где была арестована за свою антивоенную деятельность. Три года провела она в Норвегии.

Коллонтай писала и о своем стиле работы: «Как я работаю... Как полпред. Порядок вокруг. Добросовестность в исполнении дел. Сбывать мелкие дела ежедневно, не откладывая. Не залеживать, не откладывать, отвечать, встречаться... Всегда помнить... Более стратег (в дипломатии), чем тактик... Задачи любила большие, трудные,,иначе завядала и скучала. Но никогда не пренебрегала мелочами. Слово «разносить», слово «напыщенность» — не мои. Разносторонность интересов мешала иногда, отвлекала от текущих дел, но и служила отдыхом».

В конце 1922 года Советская Россия еще не имела с Норвегией полноценных дипломатических отношений. Задачей Коллонтай было исправить это положение. Когда полномочного представителя Советской страны в

480

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТО|

АЛЕКСАНДРА МИХАЙЛОВНА КОЛЛОНТАЙ

481

Норвегии Я.З. Сурица назначили полпредом в Турции и он сразу же выел из Христиании, Коллонтай осталась поверенным в делах.

Для начала она принялась приглашать на приемы в полпредство гос дарственных деятелей, ученых, писателей, артистов, коммерсантов. К се! дине 1923 года она завязала тесные связи с торговыми фирмами Норвега промышленными кругами, в частности с рыбопромышленниками.

Александру Михайловну отличали умение быстро создать атмосфе взаимного доверия, поразительная контактность, свободная, соберше* раскованная манера поведения, завоевывавшая симпатии и уважение. С бывала и весьма решительной, если в этом возникала необходимость. «М« жет быть, Коллонтай, — пишет финский дипломат Гриппенберг, — иног* видела действительность в несколько более благоприятном свете, чем о« была. Но ведь дипломатия это искусство делать и говорить самые неприг ные вещи самым приятным образом».

В 1924 году между Норвегией и Советским Союзом установились пол* ценные дипломатические отношения, а Коллонтай была назначена полпр дом. Государственные деятели этой страны и ведущие органы печати отмв тили роль Александры Михайловны в столь важном дипломатическом ак^

В 1926 году Коллонтай провела несколько месяцев в Мексике на по полпреда Советского Союза. Лекции для интеллигенции, интервью для) зет, приемы для деятелей мексиканской культуры помогали ослаблен] антисоветизма и антикоммунизма в Мексике. Как и всюду, она и здесь изч чала историю страны. Однако высокогорный климат оказался неблагопр! ятным для ее здоровья.

В течение трех лет (1927—1930) Коллонтай вновь находилась на пс советского полпреда в Норвегии. За это время отношения Советского < юза с Норвегией стали стабильными, расширилась торговля, развил! культурные связи. Получив назначение в Швецию, Александра Михаиле на писала другу юности Николаю Якимову: «Стокгольм считается бол« ответственной работой. Но в глубине души лично мне очень грустно отр! ваться от страны, где проделана большая работа и где я уже освоилась обстановкой».

Швеция стала кульминацией политической и дипломатической дея ности Коллонтай. 15 лет провела она в этой стране. Именно там в трудив предвоенное время и напряженные годы Второй мировой и Великой " чественной войны во всем блеске раскрылся ее талант дипломата.

Поскольку 16 лет назад Александру Михайловну выслали из Швеции 1 указу короля «навсегда», уже одно только появление ее в Стокгольме высоком дипломатическом посту явилось неожиданностью. После ее пр езда в правительственном вестнике мелким шрифтом была помещена заме ка об отмене указа от 1914 года.

Стокгольмское общество с нескрываемым интересом ждало ноя советского полпреда. Знаменитый шведский актер Карл Герхард писг мемуарах: «Ее приезд в Стокгольм в качестве посланца России был болы сенсацией. Публика не сразу осознала, что одетая в меха дама, ехавша золотой карете, была одной из выдающихся личностей своего времени... <.« Безусловно, это были удивительная женщина, и вокруг нее создавалась г мосфера политических салонов Парижа. Она обладала большим обаяни и тонким юмором. Она отличалась холодным умом, но умела очаровате| но улыбаться. Она могла беседовать на многих языках и говорила на очар

нательной смеси скандинавских языков. Ее отличали мудрость, дружелюбие и жизнеутверждающий характер».

Коллонтай приехала в Швецию в те годы, когда отношения с Советским Союзом были прохладными. Но уже 3 марта 1932 года заместитель народного комиссара иностранных дел СССР Б.Г. Стомоняков писал Коллонтай: «Со всех сторон слышу, что Вы завоевали себе в Стокгольме прекрасное положение, какого не имел ни один из наших там полпредов. Искренне радуюсь за дело и за Вас. Шлю Вам дружеский привет и пожелание плодотворной деятельности».

Коллонтай пришлось решать и финансовые вопросы. Правительство Керенского до революции поместило в шведских банках золотой запас России в 100 миллионов крон. Александре Михайловне, используя старые знакомства с ведущими политиками Швеции, удалось решить этот сложный вопрос. В июне 1933 года был подписан договор о возвращении Советскому Союзу золотого запаса. Незадолго до этого Александра Михайловна была награждена орденом Ленина.

Через два года Коллонтай добилась еще одного крупного успеха: было подготовлено, подписано и ратифицировано кредитное соглашение с Советским Союзом на миллиард крон. Но начавшаяся Вторая мировая война не позволила в полной мере освоить этот взаимовыгодный договор,

Александра Михайловна содействовала созданию в Швеции Общества дружбы с Советским Союзом. Она была избрана почетным членом Правления.

Коллонтай не раз вызывали в Москву для переговоров с иностранными политическими деятелями. В частности, она участвовала в переговорах, которые народный комиссар иностранных дел СССР Литвинов вел с министром иностранных дел Англии Антони Иденом. Советское правительство включило Александру Михайловну в состав делегации СССР на Генеральной ассамблее Лиги Наций в Женеве, куда она выезжала в 1935, 1936 и 1938 годах.

Известный английский общественный деятель Эндрю Ротштейн писал: «Когда во Дворце наций в Женеве сообщали, что будет выступать «мадам Коллонтай», это вызывало необычное оживление среди дипломатов и журналистов. Сотрудники Лиги Наций, побросав свои офисы, устремлялись в зал заседаний Пятого или Шестого комитетов. Там не оставалось ни одного свободного места... Надо было видеть эту пожилую женщину, как всегда элегантную и вместе с тем «большевичку до кончиков ногтей»,. Ясность мысли, логика, сила воли оставляли неизгладимое впечатление. А на следующий или в тот же день расхватывали газеты с выступлением Коллонтай, хотя швейцарская и другая пресса не стремилась полностью удовлетворить интерес читателей».

Зима 1939 года принесла военный конфликт СССР с Финляндией. Коллонтай сыграла важную роль в прекращении войны. Она знала, что в шведских общественных кругах росло стремление выступить посредниками в переговорах о будущем мире между Финляндией и Советским Союзом. Александра Михайловна передала шведскому правительству советские условия возобновления мирных переговоров.

В феврале 1940 года она вела переговоры с финляндским министром иностранных дел Таннером. Коллонтай встречалась с ним на Международном социалистическом конгрессе в Копенгагене в 1910 году и в Базеле, затем в Хельсинки (1917—1918). «Я напомнила ему, — рассказывала Алексан-

482

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТ*

ГУСТАВ ШТРЕЗЕМАН

483

дра Михайловна, — что в Копенгагене и Базеле мы теоретически обсуд ли вопросы войны и мира, а сейчас на практике должны помочь найти I для мирного договора, протянула ему руку и призвала его действоват память боевых дней интернациональных конгрессов. Он привстал и поз мою руку». Вскоре мир с Финляндией был заключен.

У Коллонтай было много друзей в Швеции, ее постоянно кто-то нав щал, и она очень любила быть с людьми и на людях. В Швеции прожива в эмиграции и бывали не раз у Коллонтай Вилли Брандт, Бруно Крайскк Нильс Бор и многие другие. По свидетельству Ерофеева, «ее главный при цип состоял в том, что дипломатом может считаться лишь тот, кто спс бен завоевать новых друзей для СССР, не теряя при этом старых».

В марте 1942 года Коллонтай исполнилось 70 лет. К этому времени* разбил паралич, левые рука и нога у нее не действовали. Гостей она прищ мала сидя в кресле-коляске. Говорила Александра Михайловна с некоторЬ трудом, но старалась держаться бодро, улыбалась, была достаточно ожищ лена, ко всему проявляла большой интерес. В том же году она стала ду еном, то есть старшиной дипломатического корпуса в Стокгольме.

Финские государственные деятели особенно отмечали роль Коллоц тай во время труднейших дипломатических переговоров 1944 года, за; торыми последовал выход Финляндии из войны на стороне гитлеровскоЦ Германии. Президент Финляндской Республики У.К. Кекконен писа " «Искреннее стремление мадам Коллонтай помочь Финляндии выйти войны мы вспоминаем с большой благодарностью». Министр инострав ных дел Швеции Гюнтер признавал: «Счастье для Швеции, что имен» мадам Коллонтай была представителем Советского Союза в Швеции;| годы войны».

- Переговоры о выводе Финляндии из войны начались в глубокой тай* В первых числах февраля 1944 года Коллонтай встретилась с крупны^ шведским банкиром Валленбергом, лично знакомым с финляндскк президентом Рюти. 7 февраля 1944 года Валленберг встретился в Хельсин! ки с Рюти, после чего правительство Финляндии направило в Швецш| Ю.К. Паасикиви.

Их встреча состоялась в марте 1944 года под Стокгольмом. Коллонта передала Паасикиви условия прекращения военных действий. От Фишвд ди« требовался немедленный разрыв отношений с гитлеровской Германи ей, интернирование всех немецких вооруженных сил, признание советско финской границы, установленной после «зимней войны» 1939—1940 годов

В Финляндии далеко не все одобряли прекращение военных действий К давлению на Финляндию активно подключилась и Швеция, на котору в свою очередь, воздействовала Коллонтай. Последовали дальнейшие сов ско-финляндские переговоры в Стокгольме, а затем в Москве, 19 сентябр 1944 года соглашение о перемирии с Финляндией было подписано.

Дипломатическую службу Александра Михайловна считала неблагодар ной, нудной, вроде как «плести месяцами кружева, а потом свое же правл тельство или правительство той страны, где работаешь, возьмет да и дерне за ниточку из-за более важных целей, и весь узор идет прахом. Начинай < начала».

В марте 1945 года министр иностранных дел Молотов сообщил теле граммой в Швецию, что за послом прилетит специальный самолет. В аэре порту «Внуково» ее встречал внук Владимир.

Александра Михайловна Коллонтай не дожила трех недель до восьмидесятилетия. Ее похоронили на «аллее дипломатов» рядом с Чичериным и Литвиновым.

ГУСТАВ ШТРЕЗЕМАН

(1878-1929)

Германский государственный и политический деятель, дипломат.-Депутат рейхстага (1907—1912 и 1914—1929). Один из организаторов и лидеров Немецкой народной партии. Рейхсканцлер (1923), министр иностранных

дел Германии (1923—1929). Используя планДауэса (1924), Локарнские

договоры (1926), вступление Германии в Лигу Наций (1926), «Юнга план»

(1929), успешно добивался ревизии ВерсальскогЬ мирного договора.

Густав Штреземан родился 10 мая 1878 года в Берлине в протестантской семье (Густав был пятым ребенком). Его отец Эрнст Штреземан владел трактиром и несколькими доходными домами. Мать семейства, Матильда, занималась домашним хозяйством.

Уже в гимназические годы Густав проявил интерес к истории и «национальной идее». Большое впечатление на юношу произвели сочинения Гете и Шиллера. Его кумирами в политике были НаполеЬн и Бисмарк.

Поступив в 1897 году на факультет истории и литературы Берлинского университета, он вошел в студенческий союз «Новая Германия» и вскоре стал его руководителем. Поел» конфликта с полицейскими властями (Густав организовал возложение венка на могилу жертв революции 1848 года) Штреземан покинул Берлин и поступил в Лейп-цигский университет.

Получив степень доктора философии и права, Штреземан в Дрездене занял пост синдикуса — управляющего и юрисконсульта в «Союзе немецких шоколадных фабрикантов» (1901). В обстановке экономического кризиса 1900—1903 годов Штреземан выступил на защиту среднего предпринимательства, стал сопредседателем «Союза германских промышленников».

484

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАХ!

В 1903 году он обвенчался с Кетэ Клеенфельд, дочерью принявше христианство еврейского фабриканта средней руки. Молодая семья жи в Дрездене на скромное жалованье Густава.

Вступив в Национал-либеральную партию (1903), Штреземан завоев расположение возглавлявшего ее Э. Бассермана. Вскоре он стал вторь лидером партии. В 1907 году Штреземан был избран в рейхстаг.

Накануне Первой мировой войны Густав поддержал агрессивные пр| тязания Германии. Это оттолкнуло от него большинство избирателей округа, и на очередных выборах в рейхстаг (1912) они отдали предпочтен^ кандидату социал-демократов.

С началом Первой мировой войны Штреземан примкнул к милитари стским кругам «аннексионистов» ив 1914 году вновь стал депутатом рейхст га. Освобожденный от военной службы по состоянию здоровья (базедо болезнь), Штреземан сменил ушедшего воевать Вассермана на посту щ седателя фракции нацибнал-либералов в рейхстаге.

Крах кайзеровской Германии в результате разразившейся в ноябре 1918 ] революции и поражения в мировой войне потрясли Штреземана. Он не при нял Ноябрьскую революцию, что, впрочем, не помешало ему поддерл основанную ею Веймарскую республику и ее президента Ф. Эберта. В декаб 1918 года Национал-либеральная партия была преобразована в Немецкую 1 родную партию, лидером которой Штреземан оставался до конца жизни.

В январе 1919 года его избирают депутатом Национального собрания, 1 становится председателем парламентской комиссии по иностранным дела В дни политических баталий вокруг подготовки и подписания Версальско мирного договора состояние здоровья Штреземана резко ухудшилось. Пс тяжелого сердечного приступа 5 июня 1919 года и трехмесячного лечения» возобновил публичные выступления, предпринял «ораторский марафон» ] всей Германии, подвергнув резкой критике Версальский договор.

Штреземан вырабатывал свою стратегию мирной ревизии Версальскс го договора. «Государственный деятель, — заявлял он, — должен защищат права своего народа, если он располагает силой». При этом Штрезема назвал три признанных им главных фактора «силы»: «силу армии», «идеал* ную силу объединенной нации» и «силу экономики». В сложившихся обет ятельствах он призывал сделать ставку на «идеальную силу объединенной нации» под руководством либеральной буржуазии и при участии в правитель стве народной партии.

Штреземан отстаивал курс на поддержку Веймарской республики мирную ревизию Версальского договора. Он убеждал депутатов рейхстага < том, что Франция сможет добиться получения репараций не «политике уничтожения», а «политикой соглашения».

По мнению Штреземана, интересы Германии заключались в следу щем: вернуть страну к состоянию до 1914 года, сбросить финансовое бре\ репараций, добиться военного паритета с Францией и Великобританией пересмотреть вопрос о восточной границе Германии и добиться объедине ния (аншлюса) Австрии с Германией.

10 мая 1923 года, в день своего 45-летия, Штреземан обратился просьбой принять его в масонскую ложу «Фридрих Великий». «Уже давно, -и писал он, — я желаю установить более тесные отношения с кругом одинаЦ ково мыслящих людей, которые в наше время, разрушаемое материализме!! суетностью и беспокойством, пытаются обрести царство всеобщей человеч*

ГУСТАВ ШТРЕЗЕМАН

485

ности, внутреннего созерцания и духовности. В немецком масонстве я надеюсь найти такое сообщество».

Летом 1923 года президент Эберт назначил Штреземана рейхсканцлером и одновременно министром иностранных дел. Но уже 23 ноября рейхстаг выразил недоверие правительству. По предложению нового рейхсканцлера, лидера партии центра В. Маркса, Штреземан остался на посту главы МИД.

В основу стратегии отношений с державами Запада Штреземан положил «политику взаимопонимания». Штреземан предложил вынести новый график репарационных платежей на рассмотрение международного арбитража, полагая, что международный форум будет не столь привередлив, как одна Франция. В результате был принят план американского банкира Чарлза Г. Дауэса, согласно которому устанавливался график платежей в ограниченных размерах в течение последующих пяти лет.

В течение этих пяти лет Германия выплатила примерно 1 миллиард долларов в виде репараций и получила около 2 миллиардов долларов в виде займов, главным образом из Соединенных Штатов. По существу, Америка оплачивала репарации Германии, а Германия использовала остаток от американских займов для модернизации собственной промышленности.

В конце 1923 года Штреземан отметил определенные успехи: «Все наши меры политического и дипломатического характера, а именно, заранее продуманное сотрудничество с обеими англосаксонскими державами, отчуждение Италии от ее соседа (Франции], а также колебания в Бельгии, создали в совокупности такую ситуацию для Франции, которую эта страна в течение продолжительного срока выдержать не сможет».

Выступая в рейхстаге 6'июня 1924 года, Штреземан призывал поддержать план Дауэса, чтобы добиться взаимопонимания с Францией, Англией и США, «перевести дело из сферы противостояния сил в сферу экономических отношений». 29 августа после бурных дебатов рейхстаг принял план Дауэса. Открылся путь к осуществлению главного замысла Штреземана в «политике взаимопонимания» — к созыву конференции по европейской безопасности.

В споре с Францией и в политике ревизии Версальского договора Штреземан мог рассчитывать на поддержку Англии и США, опасавшихся установления французской гегемонии в Европе, а также на сближение с советской Россией, что подвигало державы Запада к уступкам в ревизии Версальского договора.

Первый шаг к созыву европейского совещания по безопасности Штреземан сделал в сентябре 1924 года, когда в адресованном Совету Лиги Наций меморандуме выразил готовность Германии вступить в Лигу. 16 июня 1925 года в Берлин поступила согласованная между А. Брианом и Н. Чембер-леном нота о принятии германской инициативы. Вступление Германии в Лигу Наций, считал Штреземан, не должно привести к утрате ее роли моста между Востоком и Западом< «Мы не можем, — писал он, — ни стать прикрытием Англии на континенте, как думают некоторые, ни позволить вовлечь нас в германо-русский союз. Я предостерегаю от утопии кокетства с большевизмом». Вступая в Лигу Наций, считал он, Германия не должна и «продаваться Западу».

5 октября 1925 года в швейцарском городе Локарно открылась международная конференция. Штреземан сразу заявил о невозможности участия Германии в блокаде и тем более в войне против России. Бриан и Чемберлен

486

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТО!

ГУСТАВ ШТРЕЗЕМАН

487

согласились с его доводами. Менее успешными для немецкого диплома были дебаты на заседании 8 октября. Его предложение снять с Герман* ответственность за минувшую войну было отвергнуто. Была также отклои на его инициатива поставить вопрос о возврате Германии хотя бы некс рых ее бывших колоний.

Локарнская конференция закончилась 16 октября принятием протоке о необходимости искать мирное урегулирование международных споров 1 заключением Рейнского пакта, гарантировавшего существующие грани! между Германией, Францией и Бельгией, а также «безгарантийных» дого! ров Германии с Польшей и Чехословакией. На заключительном заседаний Штреземан высказался за «развитие идеи европейского мира».

Штреземан оценивал конференцию в Локарно как «далеко идущий гер-< майский успех». «Время диктата Антанты миновало, — говорил он. — нужны для новой великой европейский экономической ориентации. Нель упустить возможность ухватиться за край одежды». Иного мнения приДер Живалась правая националистическая пресса, обвинившая Штреземана национальной измене.

29 декабря 1925 года, нарушив постельный режим, предписанный > врачами ввиду крайнего переутомления, Щтреземан явился на заседай» рейхстага, чтобы защитить Локарнский договор от нападок оппозиции. О» заявил, что этот договор открывает новый этап «возрождения германског суверенитета». Рейхстаг уполномочил правительство подписать Локарнск договор и ходатайствовать о принятии Германии в Лигу Наций.

1 декабря 1925 года в Лондоне был подписан Рейнский пакт и дру соглашения, сведенные в пакет Локарнского договора. С германской стор ны документы подписали Лютер и Штреземан. В Лондоне Штреземан узна о том, что выдвинут на соискание Нобелевской премии мира.

На пути к вступлению в Лигу Наций предстояло еще преодолеть серь^Ц езные трудности в отношениях с Францией и Англией. Немалую роль в на* зревании «кризиса доверия» играли и германские притязания, неоднократ-1 но выражавшиеся Штреземаном, на ревизию германо-польской границы и| возврат Германии «неваллонской» части земель Эйпен — Мальмеди, принад* лежащих Бельгии, против чего возражали Чемберлен и Бриан.

24 апреля 1926 года Штреземан подписал с Крестинским «Договор 01 ненападении и нейтралитете». «Берлинский договор» встревожил державы; Запада. Выступая по радио 1 мая 1926 года, Штреземан заявил, что договор^ заключен «между двумя великими соседними державами и народами с наме-3 рением сохранить мир и дружбу и не поддерживать третьи державы, которые, предприняли бы агрессию против одной из них». Подписывая «Берлинский договор», Штреземан играл на страхе Лондона и Парижа перед германо*-советским сближением, стремясь склонить их к уступкам в ревизии Вер*-1 сальского договора.

10сентября 1926года на заседании Ассамблеи Лиги Наций в Женеве' Штреземан призвал объединить усилия всех наций для «беспрепятственно-* го экономического развития и защиты мира». Он сказал, что борьба между \ нациями противоречит «божественному мировому порядку» и «отбрасыва-1 ет назад развитие мировой культуры».

Вступление Германии в Лигу Наций стало триумфом «локарнской политики» Штреземана. Он не скрывал намерения использовать вступление 4 Лигу для достижения мирной ревизии Версальского договора. 17 сентября *

Штреземан и Бриан, уединившись в деревне Туари около Женевы, вели конфиденциальные переговоры. Бриан пообещал досрочное освобождение Рейнской области, возврат Саарской области, отмену военного контроля, Штреземан — содействие франко-германо-бельгийскому соглашению с германскими инвестициями в 1,5 миллиарда золотых марок. Однако встреча в Туари не стала торжеством «политики взаимопонимания» — она выявила серьезные разногласия и стоила немецкому дипломату тяжелого сердечного приступа. Ни одно обещание Бриана, кроме отмены военного контроля, выполнено не было. А в ноябре 1926 года Бриан заявил в парламенте, что «скорейшая реализация идей Туари разбилась о препятствия технического

характера».

Горечь разочарований после Туари несколько сгладило присуждение Штреземану, как и Бриану, Остину Чемберлену, Нобелевской премии мира за 1926 год, о чем было объявлено на декабрьской Ассамблее Лиги Наций. «Первый немец, удостоенный Нобелевской премии мира, — писал его сын, — был рад, ошеломлен и очень счастлив». В своей Нобелевской речи 29 июня 1927 года Штреземан назвал себя «убежденным приверженцем индивидуализма», который «не может недооценивать действий отдельных

личностей».

Весной и летом 1927 года нацистские лидеры обвиняли Штреземана в измене. Проблема репараций обострилась, зашла в тупик и проблема разоружения. Выступая 27 июня 1927 года в рейхстаге, Штреземан заявиЛ) что «отсутствие французского доверия» и «ответных действий» в Рейнской области подрывают «дух Локарно». «Спустя восемь лет мы хотим быть мирным и свободным народом на свободной немецкой земле. Мы не отказались гарантировать мир другим народам, но дайте и немецкому Рейнланду мир, на который он имеет законное право!»

В 1928 году состояние здоровья Штреземана значительно ухудшилось. Лечение в Бюлерхоэ, близ Бадена, не помогало, базедова болезнь прогрессировала. 6 августа 1928 года у Штреземана случился микроинсульт, и он на несколько дней лишился речи. Едва оправившись от удара, он продолжил работу, вел телефонные переговоры со своим министерством, германскими и иностранными дипломатами. 27 августа в Париже он участвовал в подписании пакта Бриана — Келлога, провозгласившего отказ от войны как орудия национальной политики, а за день до того был принят британским премьер-министром Пуанкаре и в течение часа вел с ним очень трудные переговоры. «Кризис доверия» усугублялся территориальными притязаниями Штреземана к Польше и к Бельгии.

В ноябре 1928 года Штреземан вновь был избран председателем Народной партии. С трибуны рейхстага он потребовал от оккупационных держав ускорить освобождение Рейнской области, а соотечественников призвал к проведению «единственно возможной германской политики... разумного мирного взаимопонимания на основе равенства».

19 августа 1929 года на международной конференции в Гааге, собравшейся для обсуждения нового репарационного плана О. Юнга, Штреземан вручил Бриану меморандум с требованием пересмотреть репарационную проблему и освободить Рейнскую область. В конце августа в Гааге был подписан протокол о полном выводе оккупационных войск из II зоны Рейнской области до конца 1929 года, а из III зоны — до 30 июня 1930 года; 31 августа план Юнга, предусматривавший уменьшение репарационного долга и

488

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТ!

УИНСТОН ЛЕОНАРД СПЕНСЕР ЧЕРЧИЛЛЬ

489

увеличение срока выплаты, был в принципе одобрен. Оценивая резулы< конференции в Гааге, Штреземан писал председателю рейхстага Г. Л «В гаагских переговорах я вижу завершение определенного этапа внеин политики, что дает нам возможность в будущем проводить широкомасшт ную политику взаимопонимания свободно и независимо от вечной борь вокруг вопросов о репарациях и оккупированных областях».

Пренебрегая запретами врачей, Штреземан в сопровождении же! и старшего сына Вольфганга прибыл 4 сентября 1929 года в Женеву X Ассамблею Лиги Наций. Выступление Штреземана дважды откладывал из-за тяжелых сердечных приступов. 9 сентября в своей речи он приз отказаться от политики насилия и войн, заметив: «Войну можно предот,. тить не путем подготовки войны против войны, а только устранением причин». Поддержав идею европейской конфедерации, Штреземан рецй, тельно возражал «скептикам и пессимистам», отвергавшим «любую иде* если она не укладывается в обыденное нормальное мышление». -ц

Осенью 1929 года в Германии активизировались реваншисты, рвались^ власти нацисты. Штреземан тревожился о будущем не только страны, своей семьи. Дом Штреземана был одним из центров духовной жизни « лина, местом встреч писателей, журналистов, артистов, художников. В и мье любили музыку, особенно Бетховена и Вагнера. Жена Штреземана Ке неплохо пела, обучала обоих сыновей игре на фортепьяно.

_ Вернувшись из Женевы, Штреземан отдал остаток сил реализации < глашений Гаагской конференции и поддержке коалиционного правительси Г. Мюллера. 2 октября он направил послу в Париже телеграмму, в которс подчеркнул связь между планом Юнга и Саарским вопросом и выраз» готовность обсудить этот вопрос 16 октября. В тот же день незадолго , полуночи тяжелый инсульт лишил его сознания и парализовал правую ча, тела. Перед рассветом в четверг 3 октября 1929 года Густав Штреземан ско* чался. В истории Германии и Европы завершилась «эра Штреземана», э| «политики взаимопонимания». 6 марта 1929 года на заседании Совета Лиг Наций он завещал: «Обеспечить вечный мир — таков идеал, к которо, стремятся люди, хотя никто не может утверждать, что человечество когда^ нибудь достигнет этого идеала. Мы можем лишь делать все, что в нашк силах, чтобы создавать предпосылки для такого мира».

УИНСТОН ЛЕОНАРД СПЕНСЕР ЧЕРЧИЛЛЬ

(1874-1965)

Премьер-министр (1940-1945, 1951-1955) Великобритании. Один из трех лидеров антигитлеровской коалиции, выдающийся политический деятель. •

Он менял партии и министерские посты. Был консерватором, поток,.

.в 1904 году стал либералом, затем в 1920-х годах вновь вернулся в рядыи

тори. Начав свою деятельность в правительстве с должности заместите*!

ля министра по делам колоний в 1906 году, он стал министром торговле*

(1908), а затем министром внутренних дел (1910).

В 1911 году Черчилль возглавил военно-морское министерство и от много сил совершенствованию флота Англии. На этом посту он встретил!

Первую мировую войну, но после провала спланированной им дарданелль-ской операции (1915) был снят с поста и назначен министром без портфеля. Неугомонная натура Черчилля требовала активности, и через несколько месяцев он отказался от этой должности и ушел добровольно на фронт. Майор, затем подполковник, Черчилль командовал батальоном на Западном фронте, показывая пример храбрости...

Имя Уинстона Черчилля прочно вошло в историю XX века. Крупнейший политический и военный деятель, дипломат, писатель, художник, журналист, блестящий оратор и полемист, Нобелевский лауреат по литературе, чьи афоризмы широко разошлись по всему миру, — таким остался Черчилль в памяти современников и потомков. Его биография — роман с немыслимыми взлетами и падениями героя, захватывающими дух приключениями и счастливым концом.

Потомок пирата-адмирала Дрейка и известного полководца герцога Мальборо, сын английского лорда и американки с примесью индейской крови УИНСТОН Леонард Спенсер Черчилль родился 30 ноября 1874 года 7-месячным в раздевалке богатого дома, куда его мать была приглашена на вечеринку. Черчилль не получил традиционного для английской знати университетского или высшего военного образования. Один из наиболее эрудированных людей своей эпохи, он имел за плечами лишь полуторагодичную кавалерийскую школу.

В 21 год он, лейтенант-доброволец, воевал в рядах испанских войск, подавлявших кубинских повстанцев. В 1897 году офицером гусарского полка Черчилль участвовал в покорении мятежных племен в Индии, затем был переведен в уланский полк, принимавший участие в карательной экспедиции генерала Герберта Китченера в Судане. Там он проявил себя как смелый, инициативный офицер и способный военный журналист. Уже в качестве последнего он отправился в 1899 году на начавшуюся англо-бурскую войну. В стычке с противником попал в руки буров. Его должны были расстрелять как журналиста, вопреки конвенции, сражавшегося с оружием в руках. Но он бежал из плена и пробрался через дебри Африки в нейтральную португальскую колонию. В 26 лет Черчилль был избран членом парламента от партии консерваторов. В стенах британского парламента он провел с перерывами 64 года и покинул его в возрасте 90 лет.

В апреле 1916 года, когда батальон был расформирован, Черчилль возвратился Ь Англию. Как член Парламента, он критиковал правительство, чем вызывал его раздражение» Он один из первых осознал значение танков, сПо-

490

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТО1

УИНСТОН ЛЕОНАРД СПЕНСЕР ЧЕРЧИЛЛЬ

491

собствовал созданию первого в Англии батальона бронеавтомобилей. 1917 году Черчилль стал министром вооружения. Он развернул широк производство танков и получил прозвище «отец танков», после того как: техника хорошо зарекомендовала себя на полях войны. Он часто выезд на фронт во Францию, принимал участие в планировании операций.

После октябрьской революции 1917 года в России Черчилль, буду военным министром, всю свою энергию направляет на сокрушение совет| ской власти. Он планирует «поход 14 государств» против большевиков,; тивно содействует снабжению белогвардейских армий, направляет в Россия английские войска.

Осенью 1922 года, когда либеральное правительство ушло в отстав ку, Черчилль оказался не у дел. Не повезло и с парламентом; его дваж» ды провалили на выборах 1922 и 1923 годов. Он вернулся в партию кон-» серваторов, которая всегда была близка ему по духу. В 1924 году Чернил* ля выбрали в парламент от консервативной партии. Он стал министре» финансов.

Когда в 1929 году на выборах победили лейбористы, Черчилль потеряя| министерский пост, но прошел в парламент от консерваторов. Он не подо* зревал тогда, что выпал из правительственной обоймы на долгих 10 лет. 1935 году, когда консерваторы вновь победили, Черчилль, потерявший авто*.! ритет после антисоветских выпадов и похвал в адрес итальянского фашизма,! остался парламентарием-Консерватором.

Как только началась Вторая мировая война, Черчилль 3 сентябри! 1939 года вошел в правительство и вновь возглавил военно-морское мини-4 стерство. И наконец настал его звездный час: 10 мая 1940 года, когда немец-*] кие танковые армады вторглись во Францию и Бельгию, Черчилль сменил! Чемберлена на посту британского премьера. Вступая в эту должность в'| опаснейший момент британской истории, Черчилль не предупредил соотечественников, что их ждет «кровь, грязь, слезы и пот». Но он заверил анг-| личан, что его правительство поведет бескомпромиссную войну против 1 фашизма до полного его разгрома, до победы любой ценой.

Черчилль не видел для Великобритании иного шанса на спасение, кроме союза с Соединенными Штатами, дополненного союзом с Советским Союзом. Черчилль превратился из лидера консервативной партии в нацио-; нального военного лидера. Рузвельт и Черчилль волею обстоятельств стали крупнейшими дипломатами своего времени.

США с самого начала находились на стороне Англии, а после поражения Франции были готовы поддержать британские, а с августа 1941 года — я советские войска, не участвуя, однако, в боевых операциях.

Сразу же после вторжения фашистов в Россию британский премьер заявил по радио: «„.мы окажем России и русскому народу всю помощь, какую только сможем». Черчилль объяснил, что, помогая СССР, Англия спасает себя. Он сказал, что «вторжение Гитлера в Россию — это лишь прелюдия к1 попытке вторжения на Британские острова... поэтому опасность, угрожающая России, — это опасность, грозящая нам и Соединенным Штатам, точно так же как дело каждого русского, сражающегося за свой очаг и дом, — это дело свободных людей и свободных народов во всех уголках земного шара».

Вступление СССР в войну радикальным образом изменило мировую обстановку. В августе 1941 года Черчилль встретился с Рузвельтом, чтобы

наметить совместную линию в новых условиях. По подсчетам Черчилля, за военные годы он провел вместе с Рузвельтом на различного рода встречах 120 дней — факт уникальный в современной истории.

Так называемая атлантическая встреча Черчилля и Рузвельта в августе 1941 года закончилась подписанием «Атлантической хартии», которая должна была способствовать солидарности обеих стран и подготовить эффективное вступление Соединенных Штатов в войну. Черчилль и Рузвельт заявили, что Англия и США стремятся к справедливому и демократическому миру, который должен последовать за победой над Германией и ее союзниками. Они пришли к единому мнению, что по окончании войны все государства должны быть разоружены, кроме стран победительниц. Союзники приняли решение об оказании помощи СССР поставками вооружения и стратегического сырья.

Политическое мировоззрение Черчилля можно назвать историческим: он мыслил историческими категориями и в истории искал ответы на вопросы современности. Это привело его к идее создания «Великого альянса» («большой тройки») — подобный союз уничтожил в свое время державу Людовика XIV.

После преодоления патовой ситуации инициатива в войне против Гитлера перешла к несравненно более сильным партнерам по союзу — СССР и США, и Черчилль вернулся к той же формуле, которую он уже использовал в мае 1940 года при образовании коалиции: «Нашей целью является уничтожение Гитлера, — и ничего другого». Эта цель касалась непосредственно интересов Черчилля; в то время как Сталин и Рузвельт имели свои представления о будущем мировом порядке, в котором Британии отводилась в Европе и за океаном несколько другая роль, чем та, которую хотелось видеть Черчиллю, заявившему в 1942 году, что премьером становятся не для того, чтобы ликвидировать империю. Его личные отношения с Рузвельтом также несколько изменились; на конференциях в Тегеране (1943) и Ялте (1945) британский премьер играл роль лишь младшего партнера американского союзника.

Великобритания, став одной из ключевых держав антигитлеровской коалиции, внесла крупный вклад в победу над Германией, Италией и Японией. В ходе войны, на союзнических конференциях Черчилль отстаивал интересы Великобритании, как он их понимал, с энергией и гибкостью. Он сумел навязать американцам выгодную Англии стратегию «непрямых действий», оттягивал, как мог, открытие второго фронта в Западной Европе, сосредоточивая основные силы западных союзников в Средиземноморье, поскольку этот регион был жизненно важен для экономики и стратегии Великобритании. В то же время Черчилль проявил незаурядное личное мужество, часто бывая на фронтах, совершал рискованные перелеты над вражеской территорией, был всегда в гуще событий.

На призывы Сталина, поддерживаемого Рузвельтом, открыть второй фронт на западе Черчилль не давая конкретного ответа, заставляя русских одних сражаться против немцев. Это напоминало политику Англии во время войны с Наполеоном I. Тогда военные действия против Бонапарта вели в основном русские солдаты, в то время как англичане оказывали союзникам материальную и финансовую помощь. Черчилль полагал, что Германия, связанная войной в России, не в состоянии развертывать полномасштабные действия против Других стран и по новым направлениям, а британские вой-

492

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТО1

УИНСТОН ЛЕОНАРД СПЕНСЕР ЧЕРЧИЛЛЬ

493

ска смогут, по мнению премьера, овладеть инициативой в Средиземноморь Американские войска, базировавшиеся на Британских островах и в Север* ной Ирландии, рассматривались в ракурсе «удержания Германии от попытк| вторжения». Таким образом, Великобритания избегала больших человечес-8 ких потерь и находилась в относительной безопасности.

Черчиллевская стратегия «второго фронта», безусловно, была успеш-| ной, поскольку этот фронт был открыт лишь в начале 1944 года. Но за дв года, в течение которых он оттягивал открытие второго фронта, мои Красной Армии возросла в такой степени, что англо-американским вой* скам пришлось высадиться в Нормандии уже не для того, чтобы помочь| русским, а для того, чтобы самим также присутствовать на Европейскои континенте.

В декабре 1944 года — за четыре месяца до краха — Гитлер был еще-способен поставить в трудное положение англо-американские войска, садившиеся в Европе. Он развернул наступление в Арденнах. Теперь уж«И Черчиллю пришлось обратиться к Сталину с призывом срочно развернуть] большое наступление на восточном фронте, чтобы вынудить Гитлера оття-»| нуть силы с западного фронта. ^

С этого времени изменился сам смысл войны. «Сражение за Европу»» которое теперь давали англичане и американцы, не было более сражение!» за освобождение Европы, поскольку война была практически выиграна. Они] стремились опередить русских в их неудержимом продвижении на запад.

Черчилль принял участие в Потсдамской конференции. «Заявления! он делает в общем-то краткие, — писал советский дипломат А.А. Громыко. — Очень любит растягивать отдельные слова. Делает это явно наро* чито. По ходу речи или заявления нетрудно увидеть то, что он хочет*! подчеркнуть особо. Эти слова он произносит как-то резко. В них просту*! пают и резица и металл. Почти никогда он не пользуется заготовленным! текстом. Впрочем, говорят, некоторые свои заявления он любит заучи* вать наизусть... У меня создалось о нем впечатление как об опытном^ ораторе. Свой капитал красноречия он умел хорошо преподнести. Говорил без волнения, по крайней мере так выглядело внешне, хотя ощущалась его собранность, и он всегда был, как утверждали англичане»] «алерт»— начеку».

Непримиримый враг коммунизма, он, когда это было в его интересах, \ называл Сталина «своим другом» и произносил тосты за его здоровье. Чер- * чилль верил в силу «личной дипломатии», в собственную способность уста-„| навливать «дружеские доверительные отношения», имея в виду в будущем. привлечь Россию также к «конструктивному сотрудничеству».

Еще в январе 1945 года Черчилль убедил Сталина первым нанести ударЛ по центральной части германской территории и таким образом помочь за-,| падным державам. Вернувшись в феврале 1945 года из Ялты, Черчилль зая->; вил, что ни одно правительство не проявило такой верности договору, как советское; он ни в малейшей степени не сомневался в искренности маршала Сталина и в его доброй воле к сотрудничеству. > '*

Смысл этой войны Черчилль видел в уничтожении Гитлера и разру» ! шении державного статуса Германии в Европе. «Это та цель, — сказал; он, — которая объясняет все остальное». Но его представления о послевоенном урегулировании были смутными и неопределенными. Под? влиянием панъевропейской идеи какое-то время Черчилль склонялся

федеративным планам, в которых Великобритании предоставлялись большие возможности. Большие надежды он возлагал на возрождение Франции в качестве ведущей державы Западной Европы. От территориальных и националистических проблем он старался по возможности

уходить.

Пока Германия еще не была побеждена^он ко всем вопросам подходил с точки зрения их пользы для союзников, в критические моменты он не останавливался даже перед тем, чтобы дать обещание, которое он заведомо не мог выполнить.

В следующие десять лет после Потсдама (1945—1955) Черчилль выступал в роли «хранителя нации», которую он прекрасно исполнял, не считая ее, однако, особенно интересной для себя. В 1946 году ему удалось, используя страх общества перед советскими амбициями, создать внешнеполитический консенсус с руководством лейбористской партии, целью которого было упрочение национального единства.

5 марта того же года он выступал с речью в американском городе Фул-тоне, где в присутствии американского президента Трумэна выдвинул идею политики силы, основой которой должно стать замкнутое атлантическое партнерство англосаксонских государств. Черчилль взялся «формулировать общую программу борьбы против СССР, заявив: «На Европу опустился железный занавес». В Фултоне впервые были произнесены слова «холодная

война».

Возможно, он заигрывал тогда с идеей новой войны, поскольку США были единственной в мире державой, имевшей атомную бомбу; известно, что ему приписывались такие мысли и что ему никогда больше не удавалось получить в Англии единодушного одобрения своих внешнеполитических планов. То же самое можно сказать и о его планах, связанных с Европой. Несмотря на то, что европейские проблемы никогда не были ему особенно близки и он не занимался ими, если они не касались непосредственно Англии, он выступал за идею «европейского объединения» и «германо-французского примирения».

19 сентября 1946 года Черчилль в Цюрихе поддержал идею создания «Совета Европы» и привлечения «отдельных немецких государств» в содружество западноевропейских народов, вскоре он выступил также за перевооружение Западной Германии и ее неразрывную связь с Западом. Но как бы ни был велик его авторитет в глазах США и Западной Европы, где его личность связывалась с идеей холодной войны, в Англии его популярность пошла на убыль; время, когда им восхищались, осталось позади. Его крайне консервативные взгляды шли вразрез с настроениями британского народа и жаждой демократических перемен, что привело к поражению консерваторов и его лично, как премьера, на выборах в июле 1945 года, и он вновь отошел от власти на несколько лет. Но не от политики.

С большим трудом и только после второй попытки ему удалось в 1951 году потеснить лейбористов и организовать свой собственный кабинет. Черчилль проводил прогрессивную и умеренную внутреннюю политику, чего не ожидали его политические противники. Однако Англия больше не была тем партнером, который причислялся к совету сильнейших. Вопреки тому, о чем он мечтал, Европа и весь мир подчинялись не «англосаксонской мировой полицейской системе», а сверхдержавам.

494

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМА!

МАКСИМ МАКСИМОВИЧ ЛИТВИНОВ

495

После тяжелого сердечного приступа в 1941 году здоровье Черч* значительно ухудшилось; восемь лет спустя у него случился первый из ше апоплексических ударов.

В 1951—1955 годах, вновь став премьер-министром Великобританк осознав изменения политической обстановки в мире (СССР стал обла лем атомного оружия и средствами его доставки в пределах Европы), Че чилль уже не призывал к «крестовому» атомному походу против Москвы,? наоборот, ратовал «за созыв совещания в верхах» с участием США, Англ Франции и СССР. «Мы не должны забывать, — подчеркивал Черчилл* 1951 году, — что, создавая американскую базу на юго-востоке Англии, превращаем себя в мишень, а может быть, в центр мишени». Его идей! «встрече в верхах» осуществилась в 1955 году уже после его отставки. За; года до этого ему были вручены орден Подвязки и Нобелевская премия х>бласти литературы. Ему было уже 80 лет, он все сильнее страдал от депр сии и явно терял душевные силы.

В 1963 году Конгресс США избрал его — что было уникальным актом,-Почетным гражданином США.

Последние десять лет жизни Уинстон Черчилль провел на покое. Ино да он отправлялся в путешествие по,'Средиземному морю в качестве гос на яхте «Кристина», принадлежавшей греческому миллионеру Онассису. | любил бывать на французской Ривьере, В возрасте 90 лет Черчилль приня решение окончательно отойти от политики. Но до конца своих дней ос вался патриархом политической жизни Великобритании. Умер сэр Уине Черчилль 24 января 1965 года.

МАКСИМ МАКСИМОВИЧ ЛИТВИНОВ

(1876-1951)

Советский дипломат. Нарком по иностранным делам СССР (1930—1939,

с 1936 — нарком иностранных дел), одновременно представитель СССР в Лиге Наций (1934—1938). Заместитель наркома иностранных дел СССР»

(1941-1946).

Максим Максимович Литвинов (настоящее имя Макс баллах) род 4(16) июля 1876 года в Белостоке Гродненской губернии в многодетной се мье мелкого служащего. Окончив реальное училище, Маке подрабатывал! качестве вольнонаемного служащего в армии, бухгалтера и т. д.

В жизни Литвинова неоднократно происходили резкие повороты. Однил из них стал арест в апреле 1901 года вместе с другими членами Киевского ко митета Российской социал-демократической рабочей партии, а затем успей ный побег в августе 1902 года из Лукьяновской тюрьмы. Макс уехал за гра ницу, где занялся изданием газеты «Искра».

Осенью 1905 года Баллах приезжает в Петербург и вместе с Л.Б. Краси^ ным создает первую легальную большевистскую газету «Новая жизнь». Ой разъезжает по городам страны, скрываясь от полиции, меняет имена и фа«*| милии. Его партийные клички — «Папаша», «Феликс», «Граф», «Ниц» и дру гие оседают в полицейских досье. В историю дипломатии он вошел под псев донимом Литвинов, ставшим его второй фамилией.

По поручению боевой группы ЦК партии, возглавляемой Л.Б. Красиным, Макс занимался закупкой оружия за границей и доставкой его в Россию. В 1908 году Литвинов был арестован во Франции. Царское правительство потребовало от французского правительства его выдачи в связи с нашумевшим тогда делом революционера-большевика Камо (С.А. Тер-Петросяна), который по заданию партии занимался экспроприацией денежных средств на Кавказе, организуя налеты на банки и почтовые кареты. На эти деньги Литвинов покупал оружие.

Французское правительство ограничилось лишь высылкой Литвинова в Англию. Здесь он прожил Ю.лет, работая в большевистской секции при Международном I социалистическом бюро, выступая по заданию Ленина на различных форумах.

В 1916 году Литвинов женился на' Айви Лоу, молодой английской писательнице.' Ему было уже сорок лет. Друзья подталкивали его к этому шагу. Наконец он заявил: «Скоро женюсь. Но она — буржуйка». С этой «буржуйкой» он прожил

тридцать пять лет. Его биограф З.С. Шейнис писал: «Литвинов был поражен, как хорошо она знает Толстого и Чехова. Полнеющий, рыжеватый, среднего роста человек, с хорошими манерами, не очень разговорчивый, произвел на молодую писательницу большое впечатление...» 17 февраля 1917 года у них родился сын Михаил', в следующем году появилась на свет дочь Татьяна.

4 января 1918 года Литвинов был назначен уполномоченным Народного комиссариата по иностранным делам (НКИД) в Лондоне. «Итак, я стал полпредом, — вспоминал позднее Литвинов, — но у меня ничего не было: ни директив из Москвы, ни денег, ни людей. Излишне говорить, что у меня не было ни опыта, ни подготовки к дипломатической работе». Форин оффис отказался признать его в качестве официального уполномоченного, но согласился поддерживать с советским представителем отношения де-факто.

Литвинов создал в Лондоне «Русское Народное посольство» и «Русское Народное консульство», наладил связь с Москвой, начал информировать НКИД о происходящих событиях, давал интервью местным газетам, выступал на собраниях.

496

100 ВЕЛИКИХ ДИШЮМАТО»;

Летом в Москве был раскрыт так называемый «заговор послов», ключе-, вую роль в котором играл английский посланник Брюс Локкарт. 3 сентября 1918 года Локкарт был арестован. Британцы предприняли ответные меры: Литвинов и некоторые сотрудники советского представительства оказались в Брикстонской тюрьме. В результате обмена Литвинов и его сотрудники в конце октября вернулись из Англии в Россию.

Не прошло и полутора месяцев, как он выехал в Стокгольм. ВчШвеции дипломат устанавливал деловые связи. В частности, в середине января 1919 года он вместе с советским полпредом В. Воровским провел полуофи- • циальные переговоры с американским дипломатом У. Буклером, приехавшим из Лондона по поручению президента Вильсона.

В конце января советское полпредство было выслано из Швеции, которая присоединилась к экономической и дипломатической блокаде России, установленной странами Антанты.

25 ноября 1919 года в Копенгагене, столице нейтральной Дании, начались англо-советские переговоры по обмену военнопленными. Глава совет- I ской делегации Литвинов успешно справился с задачей. В 1920 году он под- ' писал также соглашение об обмене военнопленными с другими странами — "• Италией, Францией, Швейцарией, Австрией. При этом Копенгагенский „ договор с Австрией Предусматривал, наряду с обменом военнопленными, нейтралитет Австрии в продолжавшейся войне против Советской России и , начало фактических отношений между двумя странами.

По возвращений из Даий» Литвинов в течение пяти месяцев являлся полпредом в Эстонии, где одновременно выполнял функции торгпреда. 10 мая 1921 года его назначили заместителем ндркома иностранных дел. В основном он курировал отношения РСФСР, а затем СССР с западными странами, которые хорошо з4нал.

Вместе с Чичериным Литвинов участвовал в работе советской делегации на Генуэзской конференции в апреле - мае 1922 года. Затем он возглавлял советскую делегацию на международной экономической конференции в Гааге.

Литвинов много занимался организационными вопросами, часто замещал наркома. Его отличали спокойная уверенность, целеустремленность, точность, аккуратность. Если заведующий отделом опаздывал к нему на прием в назначенное время, то он его в этот день уже не принимал. Иностранцам импонировала его точность и конкретность. Литвинов уверенно брал на себя ответственность, проявлял уступчивость в ряде спорных вопросов. Однако он, по словам германского посла в Москве Г. фон Дирксена, «не любил около себя никаких других богов».

В ноябре 1927 года Литвинов впервые во главе советской делегации принял участие в IV сессии Подготовительной комиссии Лиги Наций к конференции по разоружению, предложив по поручению Советского правительства проект немедленного всеобщего и полного разоружения. К сожалению, проект был отвергнут.

С 1928 года Литвинов фактически возглавлял наркомат. Чичерин находился долгое время на лечении за границей. Это давало Максиму Максимовичу широкие возможности для постепенной переориентации советской внешней политики. Он стремился к улучшению отношений прежде всего с западными странами: Великобританией, Францией и США.

Он считал, что для укреплений своего авторитета СССР должен участвовать в различного рода международных пактах и конференциях. Особенно

высоко он ставил вопросы разоружения и уделял много внимания переговорному процессу, проводившемуся при его активном участии в Женеве. Одной из первых подобных акций было подписание Литвиновым с рядом соседних с СССР государств Московского (на Западе его называют Литвиновским) протокола от 9 февраля 1929 года о досрочном введении в действие пакта Бриана — Келлога о запрещении войны в качестве орудия национальной политики.

21 июля 1930 года Литвинов был назначен наркомом иностранных дел СССР. Свое кредо он изложил советскому полпреду в Лондоне И.М. Майскому: «Советская внешняя политика, — говорил нарком, — есть политика мира. Это вытекает из наших принципов, из самих основ Советского государства... До сих пор наилучшие отношения у нас были с Германией, и в своих действиях мы старались, насколько возможно, поддерживать единый фронт с Германией или во всяком случае принимать во внимание ее позицию и интересы... Не сегодня завтра к власти придет Гитлер, и ситуация сразу изменится. Германия из нашего «друга» превратится в нашего врага... Очевидно, что теперь в интересах политики мира нам надо попробовать улучшить отношения с Англией и Францией, особенно с Англией, как ведущей державой капиталистической Европы».

Расчеты Литвинова на быстрое сближение с Великобританией не оправдались. Но было важно, чтобы она не противодействовала политике сближения СССР с другими странами. Уже в ноябре 1932 года был подписан договор о ненападении между СССР и Францией, аналогичные соглашения были заключены с Польшей и рядом других государств Восточной Европы. В 1933 году по приглашению большой группы государств СССР вступил в Лигу Наций. У. Черчилль в своих воспоминаниях писал: «Литвинов, который представлял Советское правительство, быстро приспособился к атмосфере Лиги Наций и пользовался ее моральным языком с таким большим успехом, что он скоро стал выдающимся деятелем».

В своем стремлении содействовать сохранению мира Советское правительство согласилось на участие в региональных пактах взаимопомощи, заключив в 1935 году соответствующие договоры с Францией и Чехословакией. Литвинов резко возражал против высказываний тех политиков и журналистов, которые позже пытались «изобразить эти пакты как какой-то подарок или благодеяние Советскому Союзу». Эти пакты, указывал он, «помимо оказания помощи в случае войны, имеют также целью предотвращение или уменьшение опасности войны в определенных частях Европы».

Успех сопутствовал Литвинову и в другом важном начинании — установлении дипломатических отношений СССР с Соединенными Штатами Америки. Переговоры Литвинова с Рузвельтом в ноябре 1933 года не были легкими. Потребовалась неделя, чтобы добиться соглашения об установлении дипломатических отношений. Одновременно был произведен обмен нотами о пропаганде, то есть о невмешательстве во внутренние дела друг друга, о правовой защите граждан, о пользовании религиозной свободой для американских граждан, проживающих на территории СССР, о судебных делах, согласно которым СССР отказывался от всех исковых прав и претензий к американским гражданам, включая суммы, которые могли причитаться ему по решению американских судов.

В ходе переговоров Литвинову удалось установить прекрасные личные отношений е Президентом Ф. Рузвельтом, с рядом его сотрудников И министров.

498

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТО1

ИОСИФ ВИССАРИОНОВИЧ СТАЛИН

499

Вернувшись в Россию, Максим Максимович, докладывая об итогах ев поездки, отметил, что признание СССР Америкой — это было «падем последней позиции, последнего форта в том наступлении на нас капитала стического мира, который принял после Октября форму непризнания бойкота».

С середины 1930-х годов положение в мире все более осложняет Литвинов призывает с трибуны Лиги Наций к коллективным действия^ против агрессора.

Драматические события 1939 года стали новым поворотным пунктом судьбе Литвинова. Захват Чехословакии и другие акты германской агрессии 1 встречали должного отпора со стороны Великобритании, Франции и дру стран. Советский Союз стремился обеспечить безопасность своих западне рубежей, заключив соглашения с Англией и Францией о взаимопомощи. Од ко правительства этих стран, готовя, по словам У. Черчилля, полумеры и юри дические компромиссы, всячески затягивали переговоры. «Эта оттяжка ста фатальной для Литвинова, — писал У. Черчилль. —...Доверие к нам упало| Требовалась совершенно другая внешняя политика для спасения России».

Сообщения-телеграфных агентств, известивших об Указе Президиума Верховного Совета СССР от 3 мая 1939 года о назначении В.М. Молотов наркомом иностранных дел, потрясли столицы многих государств свое! неожиданностью. '

До февраля 1941 года Литвинов оставался членом ЦК ВКП(б). В течен! ние нескольких дней он даже принимал участие в работе комиссии, занимав-! шейся чисткой Наркоминдела.

Оставшись не у дел, Литвинов жил на даче под Москвой. Он напомн* о себе... 22 июня 1941 года, когда пришел в Наркоминдел. Война поставила вопрос о скорейшем заключении союза с Великобританией и США. При-» ехавший в Москву личный представитель президента США Г. Гопкинс ветре* тился с Молотовым и Сталиным. На беседе у Сталина с Гопкинсом 31 июля! Литвинов присутствовал в качестве переводчика. Это была демонстрация доверия к нему со стороны Сталина.

10 ноября 1941 года Литвинов был назначен послом СССР в США и| одновременно заместителем наркома иностранных дел. Через два дня он| вылетел с женой и секретарем в США.

Содействие в переписке Сталина с Ф. Рузвельтом и выполнение прямых! указаний главы Советского правительства были в тот период особо важным | элементом в деятельности посла. По поручению Советского правительства! Литвинов 1 января 1942 года подписал в Вашингтоне вместе с Ф. Рузвельтом, | У. Черчиллем и представителями еще 26 государств Декларацию Объединенных Наций, свидетельствующую о солидарности и решимости этих стран ^ воевать до победы. После Атлантической хартии это был еще один важный; шаг в создании Организации Объединенных Наций.

11 июня 1942 года Литвинов и госсекретарь США К. Хэлл подписали Соглашение о взаимной помощи в войне против агрессии. Однако, как показали последующие события, союзники не торопились с открытием рого фронта. В беседе с советским послом 22 июля Рузвельт заявил, что он «всегда стоял за высадку во Франции, но Черчилль против этого».

Литвинова часто принимал президент, другие руководящие деятели правительства и различных общественных организаций США. Главная его задача состояла в том, чтобы добиться скорейшего открытия второго фрон-

та в Европе, обеспечения непрерывной отправки конвоев кораблей с грузами для Советского Союза, получения кредитов и размещения советских военных заказов в США. В этой работе Литвинову помогали работники посольства и торгпредства.

В октябре 1942 года были установлены дипломатические отношения между СССР и Кубой. Ноту от имени СССР подписал 14 октября Литвинов. 10 апреля в качестве первого советского посланника в этом островном государстве он вручил верительные грамоты президенту Батисте.

Несмотря на обещания второй фронт не был открыт ни в 1942-м, ни в 1943 году. Это вызывало раздражение и недовольство советского руководства. В июне 1943 года Литвинов, уезжая в отпуск, давал понять своим американским друзьям, что в США он больше не вернется. На решение об отзыве Литвинова также повлияли и его почтенный возраст.

В начале сентября 1943 года Литвинов, будучи заместителем наркома иностранных дел, возглавил Комиссию по вопросам мирных договоров и послевоенного устройства мира. Он принимал экзамены в Высшей дипломатической школе, составлял ноты. В октябре 1943 года Литвинов участвовал в Московской конференции министров иностранных дел трех держав — СССР, США И Великобритании.

В июле 1946 года дипломату исполнилось 70 лет. Он ушел в отставку и оставшиеся пять лет жизни посвятил семье, внукам. Максим Максимович много читал, иногда посещал самых близких друзей. Умер Литвинов 31 декабря 1951 года. Похоронили его на Новодевичьем кладбище.

ИОСИФ ВИССАРИОНОВИЧ СТАЛИН (1879-1953)

Политический и государственный деятель СССР. Руководитель

Коммунистической партии и Советского государства (1924—1953). Маршал

Советского Союза (1943), Генералиссимус Советского Союза (1945).

Иосиф Виссарионович Джугашвили (Сталин) родился 21 декабря 1879 года в грузинском городке Гори в семье сапожника Виссариона. Мать его Екатерина Геладзе происходила из семьи бывших крепостных. В 1888 году Иосифа отдали в местное духовное училище. После смерти мужа Екатерине Джугашвили пришлось пойти в прачки, чтобы дать сыну образование. В июне 1894 года он окончил училище в числе лучших. В сентябре того же года его определили в Тифлисскую православную духовную семинарию. До мая 1899 года это учебное заведение оказывало решающее влияние на его духовное развитие.

Крутой поворот в жизни Джугашвили произошел в 1898 году, когда он вступил в ряды грузинской социал-демократической организации «Месаме даси» («Третья группа»). Позднее Сталин будет считать эту дату началом партийного стажа.

В ноябре 1901 года Джугашвили стал членом Тифлисского комитета Российской социал-демократической рабочей партии и отправился в Батуми. Здесь он взял себе псевдоним Коба, по имени героя романа Александра Казбеги «Отцеубийца» — сильного, немногословного, бесстрашного мстителя.

500

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТОИ

ИОСИФ ВИССАРИОНОВИЧ СТАЛИН_

501

В 1903 году Джугашвили женился на Екатерине Сванидзе, простой груЦ зинской девушке, глубоко религиозной. Она не разделяла революционь

взглядов мужа. Екатерина роди ла сына Якова (1908), но чер год заболела и умерла. ВпослеД"4| ствии ребенка растила сеет Екатерины.

В период с 1902 по 1913) Джугашвили шесть раз подвер гался арестам. Столько же его ссылали, и четыре раза е\ удавалось бежать. В декабр 1905 года в финском городе Тамз мерфорсе, где проходила I конференция РСДРП, Джугашвш» познакомился с В.И. Лениным!1! Коба занимался революциь| онной агитацией, руководил эю*,| спроприациями на Кавказец В феврале 1913 года по донос провокатора Малиновского о был арестован в Петербурге сослан в Туруханский крайй ' В годы ссылки он взял псевдо-|

ним СталиЯ.

Он вернулся из ссылки 12 марта 1917 года, сразу после Февральской, революции. На Апрельской конференции он был выбран в ЦК, чему способ^ ствовал Ленин. На конференции Сталин выступал с докладом по националь-| ному вопросу. Впоследствии он вошел в состав Совнаркома и был назначен^ наркомом по делам национальностей. Затем он стал членом Реввоенсовет та Республики, а через месяц членом ВЦИК.

В 1919 году Сталин женился на Надежде Сергеевне Аллилуевой, дочери; старого революционера Сергея Аллилуева, с которым Коба познакомился: в 1904 году. Надежда Аллилуева, вступив в партию в 1918 году, некоторое4! время работала в Царицыне. Разница в возрасте между ними была суще-. ственная — 23 года. В семье родились дочь Светлана и сын Василий. В 1932 году Надежда Аллилуева покончила жизнь самоубийством, что явилось' тяжелым ударом для Иосифа Виссарионовича.

После Гражданской войны Сталин был назначен наркомом по делам национальностей. В апреле 1922 года он был избран Генеральным секретарем ЦК ВКП(б). Хорошо организованный Сталиным партийный аппарат уже в то время мог противостоять любой оппозиции.

В предвоенные годы благодаря энтузиазму советских людей страна достигла Немалых успехов. Как вполне справедливо заметил уже после смерти Сталина У. Черчилль, «он принял Россию с сохой, а оставил ее с ядерным оружием». И в то же время под руководством Сталина была проведена беспрецедентная по жестокости кампания коллективизации.

В 1927 году Сталин говорил о советской стратегии почти в тех же выражениях, как Ленин десятилетие назад: «...Очень многое... зависит от того, удастся ли нам оттянуть-войну с капиталистическим миром... до того момен-

та... пока капиталисты не передерутся между собой...» Во внешней политике Сталин не делал различий между отдельными капиталистическими государствами. Его истинное мнение по поводу стран, проповедующих добродетели всеобщего мира, недвусмысленно высказано после подписания в 1928 году пакта Бриана — Келлога: «Они болтают о пацифизме; они говорят о мире между европейскими государствами. Бриан и Остин Чемберлен обнимаются друг с другом... Все это чепуха. Из истории Европы мы знаем, что как только подписывались договоры, предусматривавшие новую расстановку сил для новых войн, их называли договорами о мире...»

В результате ожесточенной борьбы Сталин после XVII съезда партии (1934) стал практически единоличным властелином огромной империи. Убийство Кирова явилось сигналом к организации больших-процессов. Более 12 миллионов сограждан были сосланы в ГУЛАГ и тюрьмы.

30 января 1933 года Гитлер стал канцлером Германии. Сталин имел тайное намерение направить экспансию Гитлера против Англии и Франции. В конце 1920-х — начале 1930-х годов он заявлял, что главным противником Советского Союза являются западные демократии — Англия и Франция.

Постоянно растущая агрессивность Гитлера и заключение антикомин-терновского пакта между Германией и Японией (1936) вынуждали Сталина искать союзников. В 1935—1937 годах Сталин интенсивно занимался созданием коалиции против Гитлера, о чем свидетельствует заключение пакта о взаимопомощи с Францией. Но в отношениях Советского Союза с Западом преобладало недоверие друг к другу. Сталин подозревал — и не без основания — западные демократические страны в том, что они подстрекают Гитлера напасть на СССР.

В делах международной политики Сталин проявлял себя мастером холодного расчета и весьма гордился тем, что не позволял себя спровоцировать на поспешные шаги, особенно капиталистическими лидерами, чью способность понимать соотношение сил он ставил значительно Ниже собственной. Нерешительная позиция западных держав в вопросе «коллективной безопасности» только укрепила Сталина в его подозрениях. Мюнхенские события 1938 года доказали, что идея совместного фронта обороны против Гитлера обречена на неудачу. Поэтому Сталин решил, что Советский Союз должен самостоятельно решать проблему своей безопасности.

3 мая 1939 года Литвинов был снят с поста народного комиссара СССР по иностранным делам, и его место занял Молотов. Отстранение Литвинова произвело на Гитлера впечатление, на которое и рассчитывал Сталин, поскольку оно произошло в тот момент, когда фюрер вынашивал мысль о нападении на Польшу и поэтому нуждался в соглашении со

Сталиным.

Немецкий посол в Москве сообщил Молотову о том, что правительство Германии готово начать переговоры с Советским Союзом. 20 мая Сталин через Молотова и Шуленбурга уведомил Гитлера, что Советское правительство, исходя из имеющегося унвго опыта ведения дел с Германией, заявит о своем согласии на возобновление переговоров о торговле тогда, когда для этого будет создана необходимая «политическая основа». Теперь не оставалось никаких сомнений, что Сталин стремится к взаимопониманию с Гитлером. Это подтверждали сдержанность, которую проявлял Сталин по отношению к западным державам, и упорство, с которым он в переговорах с

502

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАХ*

ИОСИФ ВИССАРИОНОВИЧ СТАЛИН

503

ними настаивал на условиях, которые заведомо не могли исполнить Англия, ни Франция.

17 августа Сталин сообщил послу Германии, что первым шагом к улу шению отношений может стать заключение договора о торговле и кредит Это противоречило его собственному заявлению, сделанному 20 мая, о •-. что для переговоров о торговле необходима «политическая основа», было характерно для Сталина — он, используя любые возможности? прой вольно менял свою позицию невзирая на сделанные раньше заявлен ..„ Однако переговоры все же закончились успешно после того, как Стал! убедился, что Гитлер намерен напасть на Польшу, что должно было пр вести к войне между Германией и западными державами. Предложенный Ги лером пакт о ненападении и Дополнительный секретный протокол дав Сталину огромные преимущества, поскольку эти соглашения ограждали I ветский Союз от непосредственной угрозы нападения со стороны Герма гарантировали начало войны между Германией и западными державами ( одновременного втягивания в войну Советского Союза; без всякого сог тивления передавали в собственность Советского Союза важнейшие стра-1 гические позиции (прибалтийские государства); наконец, позволяли ускорен ными темпами вести вооружение своей страны,

Таким образом, Сталин имел все основания быть довольным соглаи ниями, достигнутыми 23 августа 1939 года между Германией и Советским Се юзом. Это подтверждают его внимание к подписанию договора Молотовь и Риббентропом и забота, с которой он следил за проведением его в жизи

В последующие недели Сталин также лично появлялся на переговор с представителями Германии. Именно он в ночь с 16 на 17 сентября пос вил графа Шуленбурга в известность о том, что Красная армия в течет следующих четырех часов начнет продвижение на территорию Полыщ 25 сентября 1939 года в беседе с Шуленбургом Сталин предложил вне изменения в Дополнительный секретный протокол от 23 августа 1939 год в результате чего в сферу влияния СССР попадала бы, кроме Латвии и тонии, также Литва. В ходе переговоров о границах именно Сталин наче тил линию, в соответствии с которой пограничные комиссии затем долж* были проложить границы.

В период между подписанием пакта о ненападении (23 август 1939 года) и началом войны между Германией и Советским Союзов (22 июня 1941 года) Сталин допустил несколько просчетов. Разумеется, ( сумел извлечь из достижения взаимопонимания с Гитлером немалые вь годы для Советского Союза, который получил часть Польши, прибалта* ские государства^ и Бессарабию и увеличил тем самым свое население ; 13 миллионов. Однако одновременно Сталин продемонстрировал недо точную осведомленность о соотношении сил между Германией Польшей, в значительной степени переоценив предполагаемое сопротивч ление Польши нападению Германии.

Когда 10 мая 1940 года Гитлер приготовился нанести решающий удар ш Франции, Сталин был убежден в том, что линия Мажино окажется непр одолимым препятствием для агрессора и обе стороны будут втянуты в изма^ тывающую позиционную войну. Вместо этого уже 17 июня 1940 года < был вынужден через Молотова передать послу Германии в Москве «самы$ теплые поздравления Советского правительства по случаю блестящего ус« пеха немецких войск».

Пакт о дружбе и ненападении, подписанный Сталиным 5 апреля 1941 года с Югославией и положивший начало военной агрессии Германии против Югославии и Греции — еще одна политическая ошибка Сталина. Пакт так и не привел к отсрочке нападения Германии на Советский Союз. Сталин считал, что на Балканах немцы встретят достойное сопротивление, но этого не произошло. 13 апреля 1941 года он был вынужден заверить посла Германии в том, что «Германия и Советский Союз — друзья и он, посол, должен сделать все для сохранения такого состояния».

Начиная с этого момента Сталин проводил по отношению к Гитлеру политику умиротворения: он разорвал дипломатические отношения с Югославией, Норвегией, Бельгией и Грецией под тем предлогом, что эти страны вследствие немецкой оккупации утратили суверенитет; он отдал приказ о бесперебойном снабжении Германии советским сырьем, хотя она давно имела задолженность по поставкам в Советский Союз. Политика Сталина, направленная на умиротворение Гитлера, оказалась одной из самых больших тактических ошибок, поскольку она не произвела на Гитлера ожидаемого впечатления. Гитлер рассматривал попытки Сталина поддержать в нем хорошее расположение духа как признак слабости и теперь окончательно укрепился во мнении, что никогда ему не представится более благоприятной возможности для того, чтобы разбить Советский Союз, уничтожить советский режим и обеспечить немецкому народу «дополнительное жизненное пространство» путем захвата русских и украинских территорий.

Сталин до последнего дня пребывал в уверенности, что Гитлер не отважится напасть на Советский Союз, а концентрация его войск на советской границе — всего лишь блеф, предпринятый с целью добиться уступок в экономической или территориальной сфере.

Таким образом, зародившиеся 23 августа 1939 года германо-советские «дружественные отношения» закончились 22 июня 1941 года объявлением войны Советскому Союзу.

19 июля Сталин занял пост наркома обороны, а 8 августа он был назначен Верховным Главнокомандующим Вооруженными Силами СССР. Современники единодушно отмечают его удивительную способность разбираться в обстановке.

В связи с заключением в мае 1942 года англо-советского союзного договора англичане заявляли, что «между правительствами Великобритании и Советского Союза существует согласие относительно необходимости открытия второго фронта в Европе в течение 1942 года». Сами же не торопились его открывать. Это вызывало наибольшую озабоченность Сталина и стало предметом его личного столкновения с Черчиллем во время визита последнего в Москву в августе 1942 года. Английский премьер-министр дал понять, что второй фронт будет открыт не ранее 1943 года. В действительности же это произошло лишь 6 июня 1944 года, то есть 16 месяцев спустя после победы, которую одержала Красная,армия под Сталинградом!

В ноябре 1943 года, в Тегеране состоялась конференция трех держав, на которой была принята Декларация о совместных действиях против Германии. США и Англия не могли остаться в стороне от предстоящего раздела мира и сфер влияния. К тому моменту Советская армия находилась в ста километрах от Берлина. Черчилль в мемуарах отмечает «располагающую манеру вести себя, которой Сталин умело пользовался всегда, когда хотел добиться какой-либо определенной цели».

504

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТ(

ИОСИФ ВИССАРИОНОВИЧ СТАЛИН

505

Член советской делегации А А. Громыко вспоминал: «Именно тор Сталин несколько раз пытался получить ответ от Черчилля, когда начне ся высадка союзников в Европе, то есть когда будет открыт второй фрок Но он так и не получил этого ответа Однажды, едва сдержавшись, Стал* поднялся с кресла и сказал Ворошилову и Молотову: «У нас слишком го дел дома, чтобы здесь тратить время. Ничего путного, как я вижу, зде не получается...» Черчилль в замешательстве, боясь, что конференция жет быть сорвана, заявил: «Маршал неверно меня понял. Точную да можно назвать — май сорок четвертого».

Так Сталин получил от Черчилля и Рузвельта заверения в том, что ле том 1944 года будет создан второй фронт — произойдет вторжение во Фра цию. Дальнейшим успехом явилось также признание линии Керзона восточ ной границей Польши.

В 1944 году Красная армия освободила территорию СССР. Сталин от? шел от непосредственного руководства военными операциями: его занима решение политических проблем, среди которых в первую очередь его 1 новали планы раздела Европы на сферы влияния. В вопросе об организа! политической жизни в будущей советской зоне Сталин проявил дальнови ность и целеустремленность, выдвинув требование о соблюдении следующи принципов: в странах, граничащих с Советским Союзом, «устанавливаете^ демократический строй» и «правительства этих стран должны быть друже^ ственно настроены по отношению к Советскому Союзу».

17 января 1945 года советские войска в рамках освободительного наступи ления, предпринятого ими по просьбе союзников, заняли Варшаву.

Таким образом, когда 4 февраля 1945 года «большая тройка» прибыла „ Ялтинскую конференцию, на которой обсуждалось послевоенное обустроив ство Германии и Европы, Сталин мог наслаждаться сознанием того, что вне решающий вклад в победу. В противном случае ему, возможно, не удалс бы в Ялте преодолеть сильнейшее сопротивление Черчилля и добиться! признания за великими державами права вето в будущей Организации Объе« диненных Наций. Здесь же был решен вопрос о вступлении в войну против Японии. На конференции решалось будущее Германии. «Большая тройка*! достигла договоренности о безоговорочной капитуляции гитлеровской , мании. В основу будущего этой страны был положен принцип демократи-| зации и демилитаризации.

К моменту отъезда Сталина на Потсдамскую конференцию, которая проходила с 17 июля по 2 августа 1945 года, Рузвельта уже более трех месяч| цев не было в живых. Его преемник Гарри Трумэн был новичком в дипло» матии и, соответственно, держался неуверенно. К тому же в середине кон-| ференции Черчилля сменил Эттли, поскольку в Англии у руля власти вста» ла партия лейбористов. Прибывшие на конференцию министры иностран- \ ных дел Англии и США также были новыми людьми и в силу отсутствия опыта уступали Сталину. Сложившаяся ситуация дала Сталину возможно смоделировать не одно выгодное для себя компромиссное решение. И все- • таки главным итогом конференции явилась выраженная тремя державам» , победительницами воля не допустить, чтобы с германской земли вновь,! исходила агрессия. |

Непосредственно после Потсдамской конференции, 8 августа 1945 года | Советский Союз вступил в войну с Японией. Расчет Сталина оказался верным» Поскольку в тот день, когда он объявил о вступлении СССР в войну,, •

США нанесли по Японии второй атомный удар. Примечательно, что свое нападение на Японию Сталин преподнес русскому народу как реванш за поражение, нанесенное Японией Российской империи в 1904—1905 годах. С 9 августа по 2 сентября 1945 года в ходе проведения советскими войсками Маньчжурской операции была разгромлена Квантунская армия, что Привело к капитуляции Японии и окончанию Второй мировой войны. Однако этим был положен конец лишь боевым операциям на суше и на море.

Решение Сталина распространить свою власть не только иа Восточную и Центральную Европу, но и на Ближний и Дальний Восток, стало очевидным уже в сентябре 1945 года на первой конференции совета министров иностранных Дел держав-союзников в Лондоне, где Молотов заявил о претензиях СССР на непосредственное участие в японском вопросе. Эта претензия была отклонена западными державами, однако в декабре 1945 года в результате переговоров, состоявшихся в октябре между Сталиным и американским послом Гарриманом, СССР удалось добиться участия в Дальневосточной комиссии и в Совете союзников по вопросам Японии. Северная Корея до 38-й широты была признана зоной советской оккупации; тогда же была установлена власть Советского Союза над Румынией и Болгарией. '

В первые дни марта 1946 года между западными державами и Советским Союзом вспыхнул серьезный конфликт, поскольку советские войска не ушли из северной части Ирана к установленному сроку — 2 марта. 5 марта Черчилль отреагировал на это гневной речью в Фултоне. Он также в резких выражениях высказался против попытки СССР организовать коммунистическую Германию. Ответом на эту речь Черчилля было интервью Сталина от 13 марта, в котором он называл Черчилля «поджигателем третьей мировой войны» и сравнивал его с Гитлером. Под давлением западных держав, занявших жесткую позицию, Сталин вывел советские войска из Ирана и в последующих интервью старался высказываться с подчеркнутой сдержанностью. Однако мартовские события 1946 года нанесли доверительным отношениям, возникшим во время войны между Сталиным и Черчиллем, смертельный удар.

С 1947 года, после встречи в Москве министров иностранных дел держав-союзников, выявившей острые противоречия между ними в отношении Германии, начался период холодной войны.

Образование блока социалистических стран явилось большой дипломатической победой Сталина. В Венгрии, Румынии и Польше социалистические партии были объединены с коммунистическими. В конце февраля 1948 года коммунисты Чехословакии захватили власть в Праге. Правда, в Югославии СССР потерпел неудачу, поскольку Тито отказывался выполнять волю Кремля. В результате в июне 1948 года произошел разрыв между Восточным блоком и Югославией.

В августе 1949 года в СССР была испытана атомная бомба, а осенью было провозглашено создание КНР, что также следует отнести к успехам советской дипломатии.

В октябре 1952 года в течение 10 дней заседал XIX съезд КПСС, первый после 13-летнего перерыва и последний при жизни вождя. Сталин выступил на нем лишь один раз, с заключительным словом. В последние годы своей жизни он страдал гипертонической болезнью, у него прогрессировал атеросклероз сосудов головного мозга.

В ночь на 2 марта у него произошло кровоизлияние в мозг. 6 марта 1953 год диктор Левитан зачитал по радио правительственное сообщение:

506

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТС

«5 марта в 9 часов 50 минут вечера... перестало биться сердце соратника и ] ниального продолжателя дела Ленина, мудрого вождя и учителя Коммунис тической партии и советского народа — Иосифа Виссарионовича Сталина

Каким он был дипломатом, можно судить из следующих высказываний!

Министр иностранных дел Великобритании А. Идеи: «Сталин с само?] го начала произвел на меня сильное впечатление, и мое мнение о его спс собностях никогда не менялось. Его личность оказывала влияние на соб седника без каких-либо видимых усилий с его стороны... В качестве перег ворщика маршал Сталин был самым серьезным партнером. Более того, ее бы мне пришлось, используя свой примерно тридцатилетний опыт участи в конференциях, подбирать команду для круглого стола, Сталин был бв моим самым первым кандидатом».

Г. Киссинджер, госсекретарь США: «Истинный монстр, в вопрос проведения внешней политики Сталин, однако, был в высшей степени ] алистом: терпеливым, проницательным и непреклонным — Ришелье своеч го времени... Лидеры демократических стран не могли уразуметь, что тяжеловесными, несколько теологическими1 по построению речами Стал^ кроется целенаправленная жестокость мысли и действия. И все же эта жв1 стокость — следствие незыблемой верности коммунистической идеологии —*| не мешала ему проявлять, где необходимо, исключительную тактическуя гибкость».

ЕСУКЭ МАЦУОКА

(1880—1946) ;

Японский дипломат. Глава японской делегации в Лиге Наций (1932—1933).

Министр иностранных дел Японии (1940—1941). Активно участвовал

в заключении Тройственного пакта (1940). Подписал советско-японский

пакт о нейтралитете (1941).

Есукэ Мацуока родился в марте 1880 года в префектуре Ямагути. В 20 ле он окончил юридический факультет Орегонского университета в отлично овладев английским языком.

В 24 года Мацуока стал японским консулом в Шанхае, затем он занима различные должности в Дайренском губернаторстве. Первую награду — ордей Единого луча восходящего солнца Есукэ получил в 1906 году «за заслуги во вре-т| мя русско-японской войны», хотя в военных действиях не участвовал. Поздней осенью 1907 года его отзывают в Токио, где 27-летний дипломат назначается сек»| ретарем министерства иностранных дел.

Руководство направляет его в качестве третьего секретаря посольства в БельчЦ гаю. Затем четыре года Мацуока проводит в Китае, но уже в качестве второго сек^ ретаря посольства. Находясь на японской дипломатической службе в Китае : делая все, чтобы утвердить и приумножить там японские привилегии, Мацуок#| получил от китайского правительства орден Дракона. В Токио не остались незат| меченными заслуги молодого дипломата, ему вручили орден Священного сокро? ^ вища 5-й степени.

В 1912—1913 годах Мацуока находился в Санкт-Петербурге: он быЛ| вторым секретарем одного из наиболее важных японских представи*

ЕСУКЭ МАЦУОКА

507

тельств. Теперь это был опытный дипломат, научившийся скрывать мысли, намерения, желания, быть, когда нужно, непроницаемо сдержанным.

В канун Первойдмировой войны в Токио вспомнили о том, что Мацуока свободно владеет английским, что он жил и учился в США. Его перевели в Вашингтон, В 36 лет он стал первым секретарем японского посольства. А в начале 1917 года, ровно через десять лет, он снова оказался в Токио на должности секретаря министерства иностранных дел. Через год он стал секретарем премьер-министра. В период интервенции его направили на работу во временный комитет по финансированию экономических мероприятий в Сибири. Там Мацуока пробыл недолго, но просторы и богатства .этого края запомнил надолго.

После завершения Первой мировой врйны, в феврале

1919 года Мацуока в составе японской делегации участвовал в работе мирной конференции в Версале. Там он учится делать мировую политику у таких столпов дипломатии, как Ллойд Джордж, Клемансо и Вильсон. Вернувшись на родину летом 1921 года Мацуока, по собственному желанию, покинул Министерство иностранных дел. Ведь ему уже было 40 лет. Пришла пора соединить политику с бизнесом. Через несколько дней его назначили директором Южно-Маньчжурской железнодорожной компании, которой фактически принадлежала вся крупная промышленность Маньчжурии. Там Есукэ Мацуока с небольшими перерывами трудился 18 лет, вырастая до председателя компании Южно-Маньчжурской железной дороги. Попутно ой был избран членом парламента, да еще успевал исполнять обязанности канцлера кабинета министров.

В 1932 году Мацуока вновь появляется на международной арене — в качестве главы японской делегации на чрезвычайной конференции Лиги Наций в Женеве, где обсуждался вопрос об оккупации Японией Маньчжу^ рии. Отправляя Мацуока в Женеву, император лично пожаловал ему офицерские права. ,

Созданная Лигой Наций комиссия лорда Литтоиа 2 октября 1932 года опубликовала доклад, где, с некоторыми оговорками, подтверждался незаконный захват Японией китайской провинции Маньчжурии. К этому времени Токио признал де-юре Маньчжоу-го как государство. Доклад Литто-на в ноябре 1932 года обсуждался сначала на Совете, а потом и на Ассамблее Лиги Наций. На Мацуока была возложена деликатная и нелегкая миссия доказать, что именно народ Маньчжурии потребовал создания

508

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТС

ЕСУКЭ МАЦУОКА

509

самостоятельного государства, а японские войска явились лишь испол* телами этой воли.

Международная обстановка складывалась неблагоприятно для мисс Мацуока. Гитлер только что захватил власть в Германии, и основа его вней неполитического курса определялась требованием пересмотреть сущее вавшее Тогда территориальное зШиз дио.

24 февраля 1933 года Ассамблея Лиги Наций сорока двумя г'блосак против одного (Мацуока) утвердила доклад Литтона. Представитель Япон* заявив, что «усилия японского правительства, направленные на сотруди чество с Лигой Наций в деле разрешения японо-китайского конфликта,; стигли предела», демонстративно покинул зал заседаний.

25 февраля 1933 года, то есть на следующий день после принятия Лиг Наций доклада Литтона, японские войска вторглись в Жэхэ — одну провинций Внутренней Монголии, на границе с Маньчжурией. Присоед нив и эту китайскую территорию к Маньчжоу-го, японские войска нача успешное наступление на другую провинцию Внутренней Монголии • Чахар. Лига Наций ограничилась словесными протестами.

В Японии Мацуока приветствовали как героя. Японские историки; верждают, что так в свое время встречали главу японской делегации Дзютаро Комура после заключения Портсмутского договора с побеждев ной в 1905 году царской Россией. В Японии считали, что делегация Маг ока, демонстративно покинувшая заседание Лиги Наций, обеспечила и» перии свободу действий и показала всю силу и независимость японскс политики.

Пережив триумф, Мацуока продолжал занимать место председател Южно-Маньчжурской железнодорожной компании. Его режиссерские фу кции в области внешней политики были известны только узкому кругу пс священных.

После прихода к власти нацистов Мацуока решил, что Япония дояжв сделать ставку на Берлин. Во всех переговорах об «антикоминтерновскс пакте» (1936) чувствовался его дипломатический почерк. 1 августа 1940 год в беседе с германским послом в Токио генералом Оттом Мацуока заявил: • считаю, что фюрер Гитлер и немецкий министр иностранных дел должвд знать так же хорошо, как ваше превосходительство, что я являюсь одним ] инициаторов японо-германского «антикоминтерновского пакта».

В июле 1940 года новый премьер-министр Коноэ назначил Мацуок министром иностранных дел. 26 июля 1940 года, на четвертый день своег существования, кабинет Коноэ Принял решение о создании Японией новог порядка в великой «Восточной Азии». Мацуока опубликовал это решение 1 качестве правительственного коммюнике. «Япония, Маньчжоу-го и Кита* будут лишь ядром блока стран великой восточно-азиатской сферы совмес| тного процветания», -*- говорилось в нем. «Полная автаркия — вот це блока, который кроме Японии, Маньчжоу-го и Китая включит Индокитай Голландскую Индию и другие страны Южных морей. Для достижения такс! цели Япония должна быть готова к преодолению всех стоящих на ее пути| препятствий, как материальных, так и духовных».

В первых числах сентября 1940 года Риббентроп командирует своего! главного советника по вопросам Азии Генриха Штамера в Токио. 9 и 10 сей*! тября Штамер и Мацуока согласовывают проект «пакта трех», о котором *| течение двух лет не могли договориться японские представители.

«Пакт трех» был одним из важнейших достижений Мацуока в период его руководства внешней политикой Японской империи. Спустя всего семнадцать дней договор был подписан в большом зале новой рейхсканцелярии, а затем в тот же день ратифицирован в Берлине, а также императорским рескриптом в Токио. Утверждалось, что договор покоится на трех китах. Во-первых, на стремлении Рима, Берлина и Токио как конечной цели — миру во всем мире; во-вторых, на заботе о том, чтобы «каждая нация мира получила необходимое ей пространство... способное обеспечить преуспеяние и благополучие проживающих на этих пространствах народов»; в-третьих, наконец, в нем было зафиксировано, что мирные отношения всех трех участников пакта, существовавшие между ними и Советским Союзом в момент заключения пакта, остаются неизменными.

Мацуока можно назвать соавтором «плана Риббентропа». Идею о перерастании «пакта трех» в «пакт четырех» и о «предоставлении» Советскому Союзу территории Индии и Ирана Мацуока высказал еще 4 сентября 1940 года, когда состоялось совещание в Токио, с участием Коноэ, Мацуока, Тодзио и военно-морского министра Оикава. На заседании было решено «сдерживать Советский Союз на востоке, западе и юге, принуждая его, таким образом, действовать в направлении, выгодном для общих интересов Японии, Германии и Италии, и попытаться заставить Советский Союз распространить свое влияние в таком направлении, в котором оно будет оказывать самое незначительное, непосредственное влияние на интересы Японии, Германии и Италии, а именно — в направлении Персидского залива (возможно, что в случае необходимости придется согласиться с экспансией Советского Союза в направлении Индии)».

Таким образом, все, чхо Риббентроп предложил Молотову в ноябре 1940 года, было продумано и сформулировано на совещании четырех министров в Токио. В тайных письмах, которыми обменялись Япония и Германия при подписании «пакта трех», Германия согласилась привлечь Советский Союз к участию в этом пакте. Таким образом, «план Риббентропа» можно именовать «планом Мацуока — Риббентропа».

24 марта 1941 года Мацуока прибыл в Москву и в тот же день был принят Сталиным и Молотовым. Японский дипломат предложил заключить пакт о ненападении, на что Молотов ответил предложением подписать соглашение о нейтралитете. Мацуока заявил, что в этом случае он должен запросить мнение своего правительства, а результаты сообщит на обратном пути из Берлина в Токио. На самом деле ему требовались консультации с Гитлером. Договор о нейтралитете противоречил «пакту трех», который обязывал Японию вступить в войну на стороне Германии, если последняя подвергнется нападению со стороны какой-либо державы.

27 марта Мацуока появился в рейхсканцелярии. Гитлер и Риббентроп решили прежде всего убедить Мацуока, что Япония может спокойно продвигаться на юг, в Сингапур, не опасаясь России. Гитлер считал, что захват Сингапура — опорного пункта Англии на Дальнем Востоке — явится решающим для успеха всей войны, которую ведут три державы...

Мацуока сделал вид, что поддерживает «сингапурский вариант». В протоколе беседы значится: «Мацуока указал, что делает все, чтобы успокоить англичан по поводу Сингапура. <...> Он принял такую позицию не только для того, чтобы успокоить Англию, но и для того, чтобы обмануть пробритан-

510

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТС

ИОАХИМ РИББЕНТРОП

511

ские и проамериканские элементы в Японии до того дня, пока он не пр изведет внезапной атаки на Сингапур».

На самом деле Мацуока не собирался защищать в Японии «сингапурй кий вариант». Он даже попросил Гитлера «не телеграфировать ничего вопросу о Сингапуре» в Токио, мотивируя это тем, что опасается утечк информации.

Для правительства Коноэ, которое в то время готовилось к вторжении в Южный Индокитай и Голландскую Ост-Индию и по-прежнему стремило к полному покорению Китайской Республики, пакт с Советским Союзом нейтралитете был вполне приемлем. Такого же мнения по поводу заключе ния этого договора, но по совсем иным причинам, придерживался и Мацуока. В Токио считали, что пакт обезопасит северные границы Японг на время операций на юге.

7 апреля 1941 года Мацуока снова прибыл в Москву для заключен* советско-японского пакта о нейтралитете. Здесь он встретился с американ^ ским послом Штейнгардтом. Последний сообщил государственному секр тарю США: «Мацуока был красноречив, заявляя, что ни при каких обете ятельствах Япония не нападет на Сингапур или на какие-либо американс» кие, английские или голландские владения, и уверял, что Япония не име никаких территориальных притязаний...»

13 апреля 1941 года в Кремле состоялось торжественное подписание пакта о нейтралитете.

Мацуока вел странную дипломатическую игру. Советский Союз он зат| верял в верности и дружбе. В этих заверениях содержался намек: ваш тыл на Дальнем Востоке надежно обеспечен. Германию он убеждал, что паю-СССР —'фикция, что Япония в любом случае будет на стороне Гитлера, хо в это время Мацуока просили нанести удар не по СССР, а по Англии оне Сингапура. Давая Гитлеру от имени своей империи обещание напасть на Сингапур, Мацуока просил скрыть это... от токийского правительства. Ка<? ковы же были его истинные намерения?

По возвращении из Берлина Мацуока собирался убедить своих колле| по кабинету, а главное, военных руководителей напасть на СССР, как тольк Германия нанесет удар по России. Для Токио, утверждал Мацуока, суще^ ствует только одна стратегия: удар на север, а не на юг. Дойдя до Урала 1 захватив Сибирь с ее природными богатствами, Япония будет обеспечена стратегическим сырьем. Сибирь, Китай, Корея, оккупированные японцами?; позволят Японии стать величайшей в истории континентальной империей Азии. Любопытно, как развивались бы события Второй мировой войны, если бы план Мацуока получил одобрение?

Но ему не удалось завоевать большинство ни в финансово-промышленЩ ном мире, ни в кабинете министров, ни среди руководства армии и флота,|

2 июля 1941 года на секретном совещании руководящих военных и по-! литических деятелей Японии под председательством императора было при* нято решение начать агрессию именно на юге. Мацуока не согласился решением совещания.

4 июля 1941 года Вашингтон направил японскому премьеру послание^! где указывалось, что он располагает данными о том, что Япония реши-д ла совершить нападение на СССР. 8 июля кабинет Коноэ сообщил, Япония «искренне желает» не допустить распространения «европейскоЙ'1 войны на районы великой Восточной Азии и сохранить мир на Тихом*!

океане». Однако официальный ответ был фактически дезавуирован Мацуока, заявившего американскому послу Грю, что японское правительство находится «под большим давлением влиятельных элементов, требующих вступления Японии в войну против Советского Союза, и дальнейшее развитие событий в значительной степени определит и будущую политику Японии».

После этого 16 июля 1941 года правительство Коноэ ушло в отставку. В новом кабинете Коноэ фактически произошла лишь одна замена: место Мацуока занял адмирал Тэйдзиро Тоеда.

Есукэ Мацуока на пять лет исчез с политической арены. Но в начале 1946 года мир снова вспомнил о нем. На сей раз бывший министр иностранных дел фигурировал в качестве обвиняемого Международным военным трибуналом. Мацуока не признал себя виновным. Едва развернулось судебное следствие, как в июне 1946 года Есукэ Мацуока скончался.

Дипломата хоронили торжественно. На траурную церемонию прибыли первый послевоенный премьер Японии Сидзхара и его преемник Сигару Есида. Почтили память Мацуока все японские и американские адвокаты.

ИОАХИМ РИББЕНТРОП (1893-1946)

Государственный деятель и дипломат Германии. С1934 года — начальник внешнеполитического отдела национал-социалистской партии. Активно

участвовал в заключении англо-германского соглашения (1935) и «антикоминтерновского пакта» (1936). Посол Германии в Великобритании

(1936—1938), министр иностранных дел Германии (1938—1945). На Нюрнбергском,процессе был приговорен к смертной казни и повешен.

Ульрих Фридрих Вилли Иоахим Риббентроп родился 30 апреля 1893 года. Его родителями были кадровый военный Рихард Риббентроп и домохозяйка Софи. Когда мальчику исполнилось девять лет, Софи умерла. Рихард Риббентроп ушел с военной службы. Семья начала переезжать с места на место. Риббентропы поселились в Швейцарии, затем — во Франции. С 1909 по 1910 год Иоахим жил в Англии, после чего отправился искать счастье в Канаду — там работал строителем, клерком в банке, торговым служащим, занимался коммерцией, завел собственное дело. В Нью-Йорке он был репортером.

В начале Первой мировой войны молодой Риббентроп бросил в Оттаве свою импортно-экспортную фирму и отправился в Германию воевать за свою страну. В 1918 году он демобилизовался и стал адъютантом генерала Секта. Он участвовал в мирной конференции в Версале, где блеснул отличным знанием иностранных языков,. В 1919 году Иоахим уволился из армии. Сначала он приторговывал шерстйо, потом стал представителем торговца шампанским маркиза Полиньяка.

5 июля 1920 года Риббентроп женился на дочери своего знакомого коммерсанта Аннелиз (Элизабет) Хенкель. До 1924 года он был представителем фирмы Хенкеля по торговле шампанским. Потом открыл свое дело по продаже винно-водочных изделий. В 1925 году Риббентроп присоединил к

512

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМА!

фамилии частицу «фон», признак принадлежности к дворянскому сослов Этим бн был обязан своей тетке, которая адаптировала (усыновила) (

Риббентроп преуспевал в биз се. Он купил виллу в Да аристократическом районе 1 лина, вращался в обществе, 1 пил в «Унион-клуб» та господ».

В 1930 году Риббентроп ] тупал в роли посредника ме Гитлером и фон Папеном -ятельным аристократом, ким другом президента Гиъ бурга. С августа 1932 года контакты стали постоянны» Наконец 86-летний президе Гинденбург внял уговорам и I лал канцлером Германии Адоя фа Гитлера. 30 января 1933 ] канцлер и кабинет минис были приведены к присяге.

Новый внешнеполитиче кий курс Германии, пишет ис торик Л. Черная, «заключался том, чтобы помешать создай системы коллективной без пасности, разрушить Лигу

ций, перейти от многосторонних договоров и решений к двусторон* сделкам, желательно тайным или с тайными протоколами».

Министерство иностранных дел имело параллельные образован* внешнеполитическое ведомство" НСДАП под руководством Розенберга,; «Бюро Риббентропа», подчиненное непосредственно Гитлеру.

Риббентроп приступил к переговорам с Францией. Он предпочит действовать через посредников. На этот раз им оказался некий Фердина де Бринон. Риббентроп и Бринон проводили «челночные операции» мея Берлином и Парижем. Продолжалось это, однако, не слишком долго: 1934 году министр иностранных дел Франции Барту отверг сепаратные еде с гитлеровской Германией, за что поплатился жизнью.

В апреле 1934 года Риббентроп стал уполномоченным по вопроса разоружения. Он организовал через Бринона интервью Гитлера, обращен ное к Франции. Однако на сей раз инициативы нацистской Германии (в: время она лихорадочно готовилась к войне) были доведены до сведения \ Лондона, и Рима, и Вашингтона. Тот факт, что зондаж и переговоры через Риббентропа, доказывает, что с самого начала Гитлер хотел име «своего» дипломата, никак не связанного с мировыми традициями диплома| тии и мировой политики.

Риббентроп вел также интенсивные переговоры с Англией. Среди ег .партнеров были премьер Макдональд, министр Болдуин, лорд-канцлер Деви. сон. Переговоры Риббентропа в Париже и Лондоне получили у историке наименование «приватной дипломатии» или «дипломатии с черного хода»,!

ИОАХИМ РИББЕНТРОП

513

Как бы там ни было, но именно Риббентроп добился крупнейшей дипломатической победы нацистов — соглашения между Германией и Англией по флоту, которое было заключено 18 июня 1935 года. И это несмотря на то, что незадолго до этого, в марте 1935 года, Гитлер, презрев Версальский договор, ввел в Германии всеобщую воинскую повинность! Тем не менее английские лидеры разрешили нацистам иметь немыслимую квоту военно-морских сил: 35 процентов от их собственного флота и 100 процентов от их подводного флота! Фюрер сказал в связи с подписанием соглашения, что день 18 июня «стал для него счастливейшим днем жизни». Следует отметить, Гитлер в успех переговоров не верил. Так что успех нацистов был несомненной заслугой Риббентропа.

11 августа 1936 года Риббентроп был назначен послом в Англию с целью добиться прочного германо-британского союза. Однако Лондон заметно охладел к Германии. Иоахим Фест в книге «Лицо Третьего рейха» пишет, что в Лондоне Риббентроп начал давать неуместные советы английским дипломатам. И, вернувшись через два года в Берлин, охарактеризовал Англию как «нашего самого опасного врага».

В феврале 1938 года Риббентроп стал министром иностранных дел Германии. Современники отмечали его «цезарские замашки». Однако Гитлер явно благоволил к нему, называя Риббентропа «вторым Бисмарком» и даже «гением». «Когда война кончится, — сказал однажды в присутствии Гитлера Риббентроп, — я заведу себе красивую резную шкатулку. И спрячу туда все государственные договоры и прочие соглашения между правительствами, которые я за время своей служебной деятельности разорвал и которые разорву в будущем». Гитлер шутливо добавил: «А я подарю вам еще одну шкатулку, если первая окажется недостаточно вместительной».

В результате Мюнхенского соглашения между Гитлером и Муссолини с Англией и Францией от 29—30 сентября 1938 года Гитлеру была отдана на разграбление Чехословакия. Эта сделка прошла без решающего участия Риббентропа.

Зато советско-германские пакты (договор о ненападении от 23 августа 1939 года и договор о дружбе и границе от 28 сентября 1939 года) со всеми их секретными протоколами Риббентроп считал своими самыми крупными дипломатическими достижениями. А деятельность с августа 1939 года вплоть до 22 июня 1941 года, когда фашистская Германия напала на Советский Союз, — звездным часом в своей карьере. '

В апреле 1938 года Риббентроп, обосновывая необходимость договоренности с Москвой, направил Гитлеру докладную записку, в которой утверждал, что, поскольку Советский Союз «сам исключил себя» из числа великих держав, то Германия не должна опасаться войны на два фронта — СССР не готов воевать с рейхом. Немецко-итальянско-японское сотрудничество гарантирует успех Германии, особенно в том случае, если к этому сотрудничеству присоединится Советский Союз. По мысли Риббентропа, «пропасть между демократическими и тоталитарными государствами будет все время расти», следовательно, тоталитарные государства «должны объединиться в сильную коалицию и добиваться совместных целей».

В мае 1939 года Риббентроп, инструктируя немецкого посла в Москве графа Шуленбурга, говорил ему, что союз Германии с Италией направлен не против Советского Союза, а только лишь против англо-американского блока. Что касается Японии, то союз с ней первоначально строился на

514

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТ(

антикоминтерновских лозунгах. «Лозунг этот не означает, однако, реальной политической сути, которую мы имели в виду, поддерживая немецко-япои ские отношения. В гораздо большей степени мы думаем сейчас об общеа противостоянии Англии. Основываясь на наших дружеских отношениях I Японией, мы считаем, что имеем возможность сгладить японско-русские! противоречия... и повлиять на то, чтобы японская внешняя политика пос пенно приняла такое направление, которое не будет приводить Японию 1 конфронтации с Россией».

Заключение договоров так же, как и все планы нацистских территории альных захватов, строились на внезапности и неожиданности. 15 августа, в! первый день дипломатического контакта с Москвой, через своего посла Г Риббентроп предлагает готовый сценарий всех дальнейших шагов обевду стран. Такая тактика приносит успех: уже 23 августа советско-германский договор с соответствующим секретным протоколом был подписан.

Риббентроп прибыл в Москву в полдень 23-го, после чего сразу же от>1 правился в Кремль. В разговоре со Сталиным и Молотовым он призва СССР к сотрудничеству с Германией с заманчивой целью... передела мира*! Сталин между прочим сказал, что антикоминтерновский пакт «может напу~| гать разве что лондонское Сити и мелких английских торговцев». Фраза: очень понравилась Риббентропу, и он много раз ее цитировал.

Ранним утром 24-го все копии были подписаны, в 13 часов Риббентроп! уже вылетел в Германию. Министр иностранных дел рейха после посещения! Москвы сделал неожиданный вывод: Сталин и его окружение проводят! политику... российского самодержавия. «Сталин оставил мысль о мировой? революции, — утверждал Риббентроп, — он готов перейти к идеологии рус?" ского национализма». Министр иностранных дел заявил также, что в Крем* ле у него было такое ощущение, что он в кругу «старых друзей», точнее, «в| кругу старых партийных товарищей».

После блицкрига в Польше советская сторона чрезвычайно активизи»Ё ровалась. Риббентроп снова полетел в Москву и 28 сентября 1939 года поста-сТ вил свою подпись под договором «О дружбе и границе между СССР и Гер-1 манией». В тот же день Молотов и Риббентроп подписали совместное ком-| мюнике, где говорилось: «После окончательного решения проблемы, воз-, никшей в результате крушения польского государства, — в интересах все»! народов покончить с состоянием войны между Германией, с одной сторо^ \ ны, и Францией и Англией — с другой...»

Значительно позже стало известно о подписании так называемых «До-| верительном протоколе», двух «Секретных дополнительных протоколах» и : еще одном «Дополнительном протоколе между Союзом ССР и Германи-, ей» — в нем были подробнейшим образом обозначены границы между СССР и Германией на захваченных территориях Польши.

Гитлеру нужен был мир на Западе не в последнюю очередь для того}' чтобы двинуться против... Советского Союза.

Главная забота Риббентропа заключалась в том, чтобы, захватив! Польшу, Гитлер не заключил мир с нерешительными и уступчивыми за-1 падными политиками, чтобы не было второго Мюнхена. Министр инот* странных дел Италии Г. Чиано, прибывший в Берлин сразу после окончания Польско-германской войны, писал, что «влияние Риббентропа^ приводит к тому, что отношение фюрера к западным странам остаетса: непреклонным».

ИОАХИМ РИББЕНТРОП

51$

29 октября и 11 февраля 1940 года Советский Союз и Германия заключили новые торговые соглашения. В феврале 1940 года Сталин должен был отправить в Германию миллион тонн зерна, 900 тысяч тонн горючего, 500 тысяч тонн фосфатов и 500 тысяч тонн марганцевой руды. Кроме того, СССР обязался покупать для Германии в других странах металл и сырье. Но главный успех политики Риббентропа заключался в том, что во время войны на Западе только семь немецких дивизий стояли на германо-советской границе.

У Риббентропа были свои функции и в отношении Запада. В частности, он должен был все время «обрабатывать» Муссолини. Министр ездил в Италию, готовил встречу Гитлера с Муссолини на перевале Бреннер. Встреча состоялась 19 марта 1940 года, а через три месяца после этого Италия вступила в войну.

27 апреля 1940 года в Берлине был подписан пакт между Германией, Италией и Японией. Смысл пакта — разграничение сфер интересов трех стран и координация агрессивных планов.

Чтобы ослабить впечатление от этих недружественных действий германского правительства, Риббентроп предложил Молотову посетить Берлин и уладить все «недоразумения».

Молотов приехал в Германию 12 ноября 1940 года. В этот же день состоялась его беседа с Риббентропом. Нацистский министр повторил, что Англия как мировая держава переживает начало конца, и предложил Молотову передел мира в союзе с государствами, подписавшими Тройственный пакт. «Германия определила свои сферы интересов... и после установления нового порядка в Западной Европе будет проводить территориальную экспансию также в южном направлении, то есть в Центральной Африке, в области бывших германских колоний. То же самое можно сказать и об Италии, которая направит свою экспансию на юг в направлении африканской части Средиземноморских областей, то есть в северо-восточные части Африки. И вот он, министр иностранных дел, спрашивает себя, не будет ли правильным, если Россия, учитывая ее исконные интересы, станет искать выход к свободным морям также в южном направлении?».

После беседы с Риббентропом у Молотова состоялась беседа с Гитлером. Однако советский дипломат высказывал совершенно конкретные опасения и претензии. Неудачно закончилась и вторая беседа Молотова с Риббентропом.

Ни о чем не договорившись, Молотов поехал в Москву с проектом договора, врученным ему Риббентропом. Документ этот назывался: «Проект соглашения между государствами трехстороннего пакта и Советским Союзом. Соглашение между правительствами трех держав: Германии, Италии, Японии — с одной стороны и Советского Союза — с другой». К этому «проекту» был приложен «Проект» секретного протокола № 1», в котором есть пункт IV: «Советский Союз заявляет, что главное направление его территориальных устремлений — территория к югу от государственных границ СССР в направлении Индийско'го океана».

25 ноября Советское правительство прислало официальный ответ на предложение о заключении четырехстороннего пакта. СССР на это предложение согласился, правда, с рядом оговорок. Однако Гитлер не желал продолжать переговоры с СССР.

После 1941 года, в разгар военных действий, роль Риббентропа и его министерства была не столь велика.

516

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТ*

20 июня 1944 года, в день покушения на Гитлера, Риббентроп прибь!л| ставку фюрера, дабы продемонстрировать свою преданность и верноподда нические чувства.

С разрешения Гитлера Риббентроп пытался вступить в переговоры^ западными союзниками, чтобы добиться хоть каких-то послаблений , Германии после ее поражения. Он составил нечто вроде «памятной заш ки» для своих агентов, которые должны были вести сепаратные п'ерегов ры в Стокгольме, Дублине, Лиссабоне и Ватикане. Риббентроп объявил ( шистскую Германию «противоядием против коммунизма» и страной,: лающей «решить еврейский вопрос» или, точнее, «вопрос о мировом ев рействе».

После самоубийства Гитлера Риббентроп попытался прибиться к Дени*| цу, создавшему правительство во Фленсбурге. Однако адмирал сразу же объявил, что Риббентроп больше не министр иностранных дел.

После этого Риббентроп скрылся. 14 июня 1945 года его обнаружил : Гамбурге английский патруль. В 1946 году Нюрнбергский суд приговори Риббентропа к смертной казни.

ГАЛЕАЦЦО ДИ КОРТЕЛАЦЦО ЧИАНО

(1903-1944)

Граф, итальянский государственный и политический-деятель, дипломат

Италии. Министр иностранных дел (1936—1943), активно участвовал

в создании «оси Берлин — Рим» и заключении Тройственного пакта (1940).

Расстрелян по приговору фашистского трибунала.

Галеаццо Чиано родился 18 марта 1903 года в Ливорно в семье адмира-) ла Костанцо Чиано из знатного рода Кортелаццо. Крупные акции семейства! в металлургической промышленности и поддержка адмиралом фашистского! движения с момента его возникновения обеспечили главе семьи быструю^ политическую карьеру. Министр, а затем председатель фашистской палаты; депутатов Костанцо Чиано был в 1926 году официально назначен преемником Муссолини.

Галеаццо Чиано получил аристократическое воспитание. Закончив в 1925 году университет, он поступил на дипломатическую службу и был направлен на работу в Бразилию, затем в Китай, в посольство при Ватикане.

В Китае Чиано познакомился с находившейся там в качестве туристки Эддой Муссолини, любимой дочерью фашистского дуче. Женитьба на ней, в 1930 году резко изменила его положение. Чиано стал генеральным консулом в Шанхае, посланником в Китае, в 1932 году служил ответственным работником в следственной комиссии Лиги Наций по китайско-японскому конфликту. В августе 1933 года Муссолини назначил Чиано начальником отдела печати при председателе совета министров.

Предшественник ЧиаНо поведал ему о значимости этого поста: «Благодаря моему посту могу сказать, что я был близок к Муссолини. Я виделся с ним три раза в день, был в курсе всех перемещений. Для него глава отдела печати был важнее министра». Спустя год отдел был преобразован в секретариат, а в июне 1935 года Чиано возглавил министерство печати и пропаган-

ГАЛЕАЦЦО ДИ КОРТЕЛАЦЦО ЧИАНО

517

ды. В его компетенцию входило осуществление контроля над радио, печатью, издательствами, кино, театром. Все активнее Чиано приобщался к «кухне» руководства внешней политикой.

К началу 1930-х годов завершился процесс фашизации итальянского государства. В недрах внешней политики фашистской верхушки стала вырисовываться новая линия, направленная на прочный союз с нацистской Германией. В сотрудничестве двух фашистских режимов на международной арене Чиано видел силу, способную перекроить карту мира. Возглавив отдел печати, а затем министерство печати и пропаганды, он постепенно сконцентрировал в своих руках основные вопросы итало-германских отношений. Через него шли донесения для Муссолини от президента итальянской торговой Палаты в Берлине Дж. Ренцетти, которого называли

«длинной рукой» Муссолини в Германии. Через Ренцетти, а не итальянского посла в Берлине Черрути Гитлер дал знать в Рим о намерении рейха следовать политике решительной дружбы в отношении Италии. В обход Министерства иностранных дел Чиано закладывал идеологические и практические основы будущей «оси Рим — Берлин». Постепенно министерство печати и пропаганды превратилось в «дублера» итальянского министерства иностранных дел.

В октябре 1935 года, когда Италия вторглась в Эфиопию, Чиано отправился в Восточную Африку в качестве командира авиаэскадрильи. И даже был награжден орденом «за героизм». Приехав ненадолго в Рим в январе 1936 года, Чиано подверг резкой критике внешнеполитическую линию заместителя министра иностранных дел Ф. Сувича. Он требовал полной переориентации внешней политики на союз с гитлеровской Германией.

Вскоре после возвращения из Эфиопии, в июне 1936 года, Чиано был назначен министром иностранных дел. Захват Эфиопии стал переломным моментом для внешней политики Италии.

Во время визита гитлеровского министра Франка в Рим (сентябрь 1936 года) были намечены общие контуры целей Италии и Германии. 23 октября Чиано и германский,министр иностранных дел фон Нейрат подписали в Берлине протокол, который определил итало-германское сотрудничество по широкому спектру вопросов. Политический союз двух фашистских государств, названный «осью Рим — Берлин», стал реальностью. Чиано с триумфом докладывал Муссолини о результатах своей первой ответственной миссии: Германия официально признала захват Италией Эфиопии. Еще более

518

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТ*

ГАЛЕАЦЦО ДИ КОРТЕЛАЦЦО ЧИАНО

519

важное значение имел строго секретный протокол о «новом статусе» Евро пы, определявший Средиземное море сферой интересов Италии.

Российский историк Н.Д. Смирнова отмечает, что фашистское руковод ство Италии стремилось поддерживать такое равновесие сил, которое да бы ему свободу маневрирования между западными державами и Германие во время подготовки к новой мировой войне. Используя это равновесие Италия намеревалась получить преимущество не только перед английски» и французским соперниками, но и перед своим партнером по оси.''

В марте 1938 года гитлеровская Германия осуществила аншлюс Австри через год вошла в Чехословакию. Чиано удалось убедить Муссолини при план реванша: в качестве компенсации за Австрию Италия должна была захватить Албанию. Он придавал аннексии Албании огромное значение^ считая, что это усилит позиции итальянского фашизма. «По моему мне нию, — писал Чиано, — поход в Албанию поднимет моральное состояние) стране, явится реальным положительным плодом политики оси, подобр который мы смогли бы пересмотреть нашу политику. Этот пересмотр должен также коснуться наших отношений с Германией, гегемония которой начинает принимать угрожающие очертания».

В апреле 1939 года итальянская армия заняла Албанию. Муссолини,| отмечая заслуги Чиано в подготовке захвата Албании, поддержал намерение короля наградить министра иностранных дел лентой рыцарского ордена Савойской династии с бриллиантами, что давало ему право называть се «кузеном короля». «Графу Чиано мы обязаны тем проникновением изнут-' ри, которое позволило нам без единого выстрела аннексировать Алба-| нию», — писал дуче в своем представлении. Действительно, Чиано в этот! период развил широкую и разнообразную деятельность. Он запугивал албан-| ских дипломатов, оказывал давление на правительства соседних стран. Ита-1 лия усилила экспансионистские приготовления на Балканах и в Северной| Африке.

22 мая 1939года министр иностранных дел Германии Риббентроп и] Чиано подписали военно-политической союз («стальной» пакт), который! приблизил Вторую мировую войну. Согласно договору стороны обязыва- ] лись в случае начала одной из них военных действий немедленно выступить | на ее стороне. Впервые в дипломатической практике XX века не был даже] формально обусловлен оборонительный характер союза. Пакт был откро- ^ вен но агрессивным. «Я особенно счастлив, — заявил на пресс-конференции Чиэно, — что мое имя будет стоять рядом с именем Риббентропа в -этом документе, который... определяет длительный путь, по которому'' пойдут наши нации вместе». Спустя четыре с половиной года в камере : веронской тюрьмы Чиано отречется от этих слов, приписав заключение союза «внезапному» решению Муссолини. Он напишет, что трагедия для < Италии началась в августе 1939 года, когда на встрече в Зальцбурге он узнал от германской стороны о ее «вероломном решении развязать мировой конфликт».

В связи с военной и экономической неподготовленностью к войне, разногласиями с германским союзником по вопросам военной стратегии, нажимом западных держав на Италию фашистское руководство уклонилось от вступления в войну, объявив себя впервые в дипломатической практике ' «невоюющим союзником» Германии. Гитлер не без оснований значительную часть вины за это приписывал интригам Чиано.

Однако под влиянием гитлеровских успехов на Западе Италия все-таки вступила 11 июня 1940 года во Вторую мировую войну. Никто из представителей правящих групп страны не выразил протеста. Союз с Германией постепенно поставил Италию практически в полную зависимость от рейха. Лишь после того как обрисовалась неотвратимость краха гитлеровской Германии, представители консервативного течения итальянского фашизма начали борьбу за власть, надеясь, сбросив Муссолини, добиться приемлемого соглашения с Англией и США. Главными действующими лицами в фашистской оппозиции были председатель "палаты депутатов Д. Гранди, министр образования Дж. Боттаи, ветеран фашистского движения Л. Федерцони и Г. Чиано.

Итальянский министр иностранных дел не скрывал своих антигерманских настроений и пессимизма относительно будущего Муссолини. Вместе с тем оппозиция в правящих кругах не имела определённого плана, действовала разобщенно и ограничивалась сплетнями и бранью по адресу Муссолини.

5 февраля 1943 года Муссолини произвел «большую чистку» государственного аппарата. Были уволены почти все министры. Наибольший шум наделало удаление Чиано, назначенного послом при Ватикане.

Весной 1943 года волна забастовок прокатилась по Италии, а 10 июля последовала высадка англо-американских войск в Сицилии. Медлить больше было нельзя, и оппозиционеры развернули подготовку к перевороту. Утром 20 июля Гранди сообщил секретарю фашистской партии К. Скорца о намерении поставить на повестку дня заседания большого фашистского совета вопрос о доверии Муссолини. «Муссолини не может более оставаться, — сказал Скорца. — В интересах фашизма, Италии, всех нас он должен отказаться от власти».

25 июля на заседании совета Чиано выступил после Гранди и Польверел-ли. Он избегал прямых нападок на Муссолини и ограничился критикой союза с Германией, доказывая необходимость разрыва отношений с ней. Когда началось голосование за резолюцию Гранди, он поддержал ее, подписав тем самым собственный смертный приговор.

После военно-монархического переворота 25 июля 1943 года Чиано был уверен, что он будет включен в состав группировки, которая возглавит страну и приведет ее к союзу с западными державами. Но он просчитался. Король Виктор Эммануил поспешил отдалиться от политических деятелей, сотрудничавших в фашистском правительстве. Он назначил главой правительства маршала Бадольо, уволенного в декабре 1940 года с поста начальника генерального штаба за неудачи в агрессии против Греции.

Чиано обратился с просьбой к начальнику генерального штаба Амбро-зио помочь ему и семье в получении заграничных паспортов для выезда в Испанию. Дни шли, а паспортов все не было. Тем временем приступила к работе правительственная комиссия по расследованию коррупции в фашистском аппарате. Одним из первых Чиано был обвинен в финансовых злоупотреблениях на посту министра иностранных дел. Пока шло расследование, Чиано находился под домашним арестом. По его поручению Эдда вступила в переговоры с представителем СС в Италии Дольманом. Вместе с ним был разработан план бегства Чиано в Германию.

Семья Чиано была благополучно переправлена в Мюнхен, откуда ее перевезли в Обералльманнсхаузен. К этому времени политическая обстановка на Апеннинах изменилась коренным образом. Италия вышла из войны

520

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАХ*

ФРАНКЛИН ДЕЛАНО РУЗВЕЛЬТ

521

на стороне Германии, 8 сентября 1943 года ее северная часть была оккупирована гитлеровскими войсками. Муссолини поручили сформировать марк снеточное правительство в этой части Италии.

Для укрепления идеологических и политических позиций нового рукоу| водства Гитлер требовал предать суду главных участников военно-монархи*] ческого переворота. В октябре Муссолини утвердил состав трибунала. Иаг! 19 членов большого фашистского совета, которые проголосовали за резолкн-| цию Гранди, удалось схватить только шестерых. Главным обвиняемым ере- * ди них оказался Чиано.

Во второй половине октября Чиано под охраной эсэсовцев был доставлен в Верону в средневековый замок «Скальци», превращенный в тюрьму,

В середине декабря в Вероне открылся процесс над участниками воен-г но-монархического переворота. В полдень 10 января 1944 года специальный' чрезвычайный трибунал приговорил шестерых бывших членов большого фашистского совета, обвиненных в «предательстве и помощи врагу», к смертной казни. 11 января 1944 года в 9 часов 21 минуту утра приговор трибунала был приведен в исполнение. Так закончилась жизнь Галеаццо Чиано.

ФРАНКЛИН ДЕЛАНО РУЗВЕЛЬТ

(1882-1945)

Государственный деятель США. Президент США (1933—1945). Внес крупный вклад в создание и укрепление антигитлеровской коалиции. Участвовал

в выработке Атлантической хартии (1941), в работе Квебекских

конференций (1943 и 1944). Представлял США на Тегеранской (1943)

и Крымской (Ялтинской) (1945) конференциях.

Франклин Делано Рузвельт родился 30 января 1882 года в имении Гайд- I Парк на берегу реки Гудзон между Нью-Йорком и Олбани. Его отец, Джеймс Рузвельт, был вице-президентом ряда корпораций. Сара Делано, родившая ему сына Франклина, была его второй женой. Она происходила из семьи, принадлежавшей к высшим слоям общества. Когда они поженились, Саре было 26 лет, а Джеймсу — 52.

У Франклина были гувернантки и домашние учителя, собственный пони <] и небольшая яхта. С 14 лет он посещал школу для местной элиты преподобного Эндикотта Пибоди в Гротоне. Затем Рузвельт поступил в Гарвард. Здесь у него было много друзей, он состоял членом десятка студенческих клубов, сотрудничал в университетской газете. В 1904 году Франклин продолжил обучение в школе права Колумбийского университета. На следующий год Рузвельт женился на своей дальней родственнице Элеоноре, с которой был втайне от всех помолвлен. Молодожены переехали в Нью-Йорк.

К юридической науке душа у Рузвельта не лежала: он не сдал несколько экзаменов и закончил школу, не получив положенной степени. Однако, пройдя испытания, Рузвельт был принят в коллегию адвокатов и устроился в известную нью-йоркскую фирму «Картер, Ледиярд энд Милберн» на должность старшего клерка.

В 1910 году Рузвельт был избран делегатом на съезд демократов штата Нью-Йорк. Он провел свою кампанию энергично и нетрадиционно, всю-

ду разъезжая на автомобиле. Вскоре Франклин стал одним из лидеров демократов. Являясь убежденным сторонником Вильсона, он немало сделал для его победы на президентских выборах 1912 года, за что был назначен помощником министра военно-морского флота,

В 1920 году Рузвельта выдвинули на пост вице-президента в паре с Джеймсом Коксом, баллотировавшимся на пост президента. Он проехал всю страну, произнес около тысячи речей, выступая по основному вопросу кампании — о Лиге Наций. «Лига Наций, может быть, и не положит конец войнам, — признавал он, — но народы мира настаивают на такой попытке».

Демократы на выборах проиграли, и Рузвельт вернулся к адвокатской практике. Но уже в августе 1921 года он оказался прикованным к постели полиомиелитом — страшной болезнью, которая парализовала всю нижнюю часть его тела. Рузвельт не сдался и к весне 1922 года уже передвигался на

костылях.

В 20-е годы он не только сражался с недугом, но и пытался помирить стороны в изнуренной фракционной борьбой Демократической партии. В 1928 году Рузвельт был избран губернатором штата Нью-Йорк. На этом посту его отличала прежде всего честность. Он был силен в вопросах социальной справедливости и гуманизации общества и слаб в экономике.

Подобно большинству американцев Рузвельт не предвидел резкого экономического спада (депрессии), заставшего его на посту губернатора. За шесть месяцев до кризиса он утверждал, что промышленность штата находится в «состоянии устойчивости и расцвета». Судя по его выступлениям, он явно недооценивал характер депрессии вплоть до того момента, когда ее последствия приобрели драматический характер.

Когда Рузвельт был избран кандидатом от Демократической партии на президентских выборах 1932 года, у него еще не сложилась концепция «нового курса», затем прославившего его. Тем не менее граждане Америки, уставшие от катастрофических последствий «великой депрессии», поверили, что Рузвельт может изменить их жизнь к лучшему. В ноябре 1932 года он выиграл президентские выборы.

Проводимый Рузвельтом «новый курс» действительно принес облегчение, избавив людей от последствий депрессии, оздоровил экономику и оживил американский либерализм.

В 1933 году произошел прорыв в отношениях между СССР и США. По инициативе Рузвельта между странами были установлены дипломатические отношения. 16 ноября он сказал советскому послу: «Мой дорогой господин Литвинов, я весьма счастлив известить Вас, что в результате наших с Вами бесед правительство США решило установить нормальные дипломатичес-

522

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТО1

ФРАНКЛИН ДЕЛАНО РУЗВЕЛЬТ

523

кие отношения с правительством СССР и обменяться с ним послами. На деюсь, что отношения, ныне устанавливаемые между нашими народа\ смогут навсегда оставаться нормальными и дружественными и что наи народы впредь смогут сотрудничать ради своей взаимной пользы и ра сохранения мира во всем мире».

После блестящей победы на выборах 1936 года Рузвельт с тревогой слЫ| дил за обстановкой в Европе. В Чикаго 5 октября 1937 года он произнес • называемую «карантинную речь». «Мир, свобода и безопасность для дев»| носта процентов населения земного шара находятся под угрозой со стор ны остальных десяти процентов, которые угрожают разрушением всех меа дународных законов и установлений... Похоже, к несчастью, верно, чт .эпидемия всемирных беззаконий распространяется вширь. Когда эпидеми заразной болезни начинает распространяться в разные стороны, общество! объединенными усилиями устраивает карантин для больных, с тем чтобь защитить здоровье остальных и предотвратить распространение заразы».

Неудивительно, что «карантинная речь» подверглась нападкам изоля** ционистов, которые потребовали разъяснений намерений президента Через много лет историк Чарлз Берд опубликовал запись, свидетельствую»! щую о том, что Рузвельт говорил уклончиво, уходил от вопросов, но ни* когда не отрицал того, что «карантинная речь» знаменует цовый подход] международных отношениях, хотя и отказывался рассказать, в чем это! новый подход заключается.

Но, похоже, Мюнхенские соглашения (1938) стали решающим факто-| ром, заставившим Рузвельта объединиться с европейскими демократиями*1 Отныне приверженность президента политике сокрушения диктаторов ста*| нет неизменной, через три года венцом этой политики будет вступление Америки во Вторую мировую войну.

В начале 1939 года в послании «О положении в стране» Рузвельт назвал! нации-агрессоры поименно, указав, что это Италия, Германия и Япония. Он! подчеркнул, что «имеется много методов, не военных, но более сильных й| эффективных, чем простые слова, чтобы довести до сознания агрессивных правительств чувства, охватившие наш народ».

В апреле 1939 года, в течение месяца с момента нацистской оккупации! Праги, Рузвельт впервые назвал агрессию против малых стран тотальной! угрозой американской безопасности. На пресс-конференции 8 апрелй'1 1939 года Рузвельт заявил репортерам, что «сохранение политической, экономической и социальной независимости любой малой нации положитель-1 но воздействует на нашу национальную безопасность и благополучие. Если' же любая из них исчезает, то это ослабляет нашу национальную безопасность и уменьшает наше благополучие»'. В речи на заседании Панамерикан- ; ского союза 14 апреля он пошел еще дальше, заявив, что интересы безопас- \ ности Соединенных Штатов не могут более сводиться к «доктрине Монро»^

В течение апреля 1939 года ему удалось сделать шаг к военному сотруд-ничеству с Великобританией. Соглашение между двумя странами позволи-^ ло Королевскому военно-морскому флоту сосредоточить все свои силы в Атлантическом океане.

Однако когда 3 сентября 1939 года Англия объявила войну Германии, Рузвельту ничего не оставалось, как заявить о нейтралитете США. В то же время он стал добиваться пересмотра законодательства, с тем чтобы позволить Великобритании и Франции закупать американское оружие.

Еще в начале 1939 года Рузвельт призвал к пересмотру «законов о нейтралитете». Конгресс трижды отвергал его предложения, что лишний раз свидетельствует о царивших в Америке изоляционистских настроениях. И только с началом Второй мировой войны положение изменилось. 21 сентября специальная сессия Конгресса, созванная Рузвельтом, приняла «Четвертый закон о нейтралитете», по которому воюющим странам позволялось закупать оружие и военное снаряжение в США при условии, что оплата будет производиться наличными, а купленный товар перевозиться на собственных или нейтральных судах. Из-за английской блокады такими странами являлись лишь Великобритания и Франция.

Во время так называемой «странной войны» американские лидеры полагали, что от них потребуется только материальная помощь. Считалось, что французская армия, находясь за «линией Мажино» и поддерживаемая Королевским военно-морским флотом, нанесет Германии сокрушительный удар.

10 июня 1940 года, когда Франция начала сдавать позиции, Рузвельт отказался от формального нейтралитета и выступил с заявлением в поддержку Великобритании. В своей энергичной речи, произнесенной в Шарлотте-вилле, штат Вирджиния, он заклеймил Муссолини, чьи войска в тот день напали на Францию, и провозгласил обязательство Америки оказывать всестороннюю материальную помощь любой из стран, противостоящей германской агрессии. Президент также заявил, что Америка будет наращивать свои вооруженные силы.

Появившаяся надежда на то, что США станет союзником Великобритании, «явилась одним из решающих факторов, повлиявших на решение Черчилля продолжать войну в одиночку: «Мы пойдем до конца... И даже, во что я ни на миг не верю, если этот остров или значительная его часть будут покорены и доведены до изнеможения, наша империя за морями, огражденная и защищенная британским флотом, продолжит борьбу до тех пор, пока Новый Свет, со всей своей силой и мощью, не выступит ради спасения и освобождения Старого».

Г. Киссинджер в книге «Дипломатия» пишет: «Методы Рузвельта были сложными и изощренными: возвышенная постановки целей, хитроумная тактика, конкретное определение задач и не слишком откровенное освещение подоплеки отдельных событий. Многие из действий Рузвельта были на грани конституционности. Ни один из президентов того времени не смог бы, пользуясь методами Рузвельта, надеяться на то, что останется у власти. Но Рузвельт четко представлял себе, что запал прочности Америки почти исчерпан, а победа держав «оси» сведет фактор безопасности государства на нет. И самое главное, он обнаружил, что Гитлер — олицетворенное отрицание всех исторических американских ценностей».

В течение многих месяцев Рузвельт действовал, исходя из вероятности вступления США в войну. Он резко увеличил американский военный бюджет и в 1940 году призвал Конгресс ввести всеобщую воинскую обязанность в мирное время. Но изоляционистские настроения были настолько сильны, что летом 1941 года всеобщая воинская обязанность была восстановлена палатой представителей большинством всего в один голос.

Рузвельт предпринял шаги по изменению условия «Четвертого закона о нейтралитете», обязывающего закупать американские военные материалы только за наличные. В «беседе у очага» — термин Рузвельт позаимствовал у Вильсона — он призвал Соединенные Штаты стать «арсеналом демократии».

524

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТО1

Юридическим инструментом, обеспечившим это мероприятие, стал закон| о займе и аренде (ленд-лизе), который давал президенту полномочия по собственному усмотрению отдавать взаймы, в аренду, продавать или поставь лять на основе бартерных сделок, заключенных на любых приемлемых для него условиях, любые изделия оборонного назначения правительству любой1! страны, оборону которой президент полагает жизненно важной для защиты Соединенных Штатов. "»

Рузвельт стремился к тому, чтобы мировое сообщество обладало демоКт!-! ратическими и социальными идеалами, соотносимыми с американскими, чта-| и являлось бы лучшей гарантией мира. В августе 1941 года Рузвельт и Черчилль 1 встретились на борту крейсера у побережья Ньюфаундленда. Положение'; Великобритании несколько улучшилось, когда в июне Гитлер вторгся в Советский Союз. Лидеры двух стран приняли Атлантическую хартию, провозг-' ласившую ряд «общих принципов», с которыми президент и премьер-министр \ связывали «свои надежды на лучшее будущее для всего мира».

В хартии говорилось, что «после окончательного уничтожения нацистской тирании» свободные нации откажутся от применения силы, а нации, «которые угрожают... агрессией», будут разоружены. Государства разделялись ч на две группы: «страны-агрессоры» (Германия, Япония и Италия), которые ; будут принудительно разоружены на бессрочной основе, и «миролюбивые страны», которым будет позволено сохранить вооруженные силы, правда, со значительными сокращениями. Национальное самоопределение послужит краеугольным камнем нового мирового порядка.

Когда провозглашалась Атлантическая хартия, германские армии приближались к Москве, а японские силы готовились к вторжению в Юго-Восточную Азию. Черчилль не терял надежды, что США вступят в войну.

В ответ на оккупацию Японией Индокитая в июле 1941 года Рузвельт разорвал торговый договор с Японией, прекратил продажу ей металла и поддержал голландское правительство в изгнании, которое запретило экспорт нефти в Японию из Голландской Ост-Индии. Этот нажим привел к переговорам с Японией в октябре 1941 года. Рузвельт потребовал возвращения всех захваченных территорий, включая Маньчжурию, ссылаясь на прежний'отказ США «признать» подобные акты.

7 декабря 1941 года Япония напала на Пёрл-Харбор и уничтожила значительную часть американского Тихоокеанского флота. 11 декабря Гитлер, верный союзническому долгу, объявил войну Соединенным Штатам. Вступление США в войну — кульминация исключительных дипломатических усилий Рузвельта. Менее чем за три года президент сумел вовлечь свой изоляционистский народ в глобальную войну в Европе. В действительности для Рузвельта вступление в войну не было самоцелью, а средством для разгрома фашистских режимов.

8 США по-разному рассматривали перспективы союза с Россией. Рузвельт и Хэлл склонялись к тому, что для победы над Гитлером необходимы совместные усилия всех антифашистских сил. Противники президента предлагали не спешить с помощью Москве. Они утверждали, что американо-советский союз невозможен из-за полной несовместимости идеологий и политических систем; США не следует доверять Сталину, поскольку он в любой момент способен пойти на очередной сепаратный сговор с Гитлером, как это уже имело место в августе 1939 года, поэтому любая помощь СССР лишена смысла.

ФРАНКЛИН ДЕЛАНО РУЗВЕЛЬТ

525

Рузвельт не мог оставить без внимания эти доводы. 24 июня 1941 года на пресс-конференции президент заявил, что он рассматривает вопрос о помощи СССР. Когда же его прямо спросили: эта помощь необходима для обеспечения безопасности США, он уклонился от прямого ответа: «О, спросите меня о чем-нибудь другом. Вы же знаете, что я никогда не отвечу на этот вопрос». Возможно, в данном случае Рузвельт действительно не располагал достоверной информацией. Во всяком случае, он с готовностью поддержал предложение Гопкинса, вызвавшегося отправиться в Москву и на месте прояснить ситуацию.

Сталин три раза отклонял предложение Рузвельта о личной встрече «большой тройки». Черчилль и Рузвельт встретились снова в январе 1943 года в Касабланке для дальнейшего стратегического планирования и представили прессе условия «безоговорочной капитуляции» Германии, Японии и Италии.

При жизни Рузвельта мало что предвещало, что после войны в американо-советских отношениях возникнет напряженность. В феврале 1940 года, во время русско-финской войны, Рузвельт сказал: «Россия, как известно каждому, у кого есть смелость смотреть фактам в лицо, управляется диктатурой, такой же абсолютной, как и любая другая диктатура в мире». Но когда Рузвельт встретил «абсолютного диктатора» в Тегеране, тот произвел на него «достаточно глубокое впечатление». «Я уверен, мы с ним поладим», — сказал он. А позже заметил, что ему нравится работать со Сталиным, поскольку тот «абсолютно не хитрит» в разговоре. Вероятно, по его мнению, он сумел убедить Сталина в отсутствии единого блока в лице США и Великобритании против Советского Союза. «Если я смогу убедить его, — сказал он вице-адмиралу Макинтайру, — что наше предложение о сотрудничестве делается на справедливых условиях, и мы хотим быть скорее товарищами, чем врагами, могу поспорить — он пойдет на это».

А каким был Франклин Рузвельт на переговорах? А.А. Громыко вспоминал: «Открытый взгляд. Приветливость и уважительность в общении. Всегда он находил доброе слово по адресу собеседника и его страны. Если разговор происходил в его кабинете, то он вел себя непринужденно, мог обратить внимание на портреты на стенах, правда, их было немного. Конечно, с начала и до конца беседы из-за своего недуга он сидел. Но в то же время умел вести себя так, что окружающие даже забывали о его физической скованности. Сидя за столом, он был подвижен, поворачивался, иногда что-то чертил или брал нужную бумагу».

В январе 1945 года Рузвельт сказал в Конгрессе, что нельзя больше злоупотреблять силой в качестве сдерживающего фактора на мировой арене. «Сила должна соединяться с ответственностью и служить для защиты всеобщего блага, и только это может оправдать ее применение». Он говорил о «мире для народов», основанном на независимости и самоопределении, выражая пожелание, чтобы Объединенные Нации «имели бы право быстрых и решительных действий по поддержанию мира, если необходимо — с помощью силы».

Возвратившись из Ялты незадолго до смерти, он с удовлетворением говорил о своих отношениях с Черчиллем и Сталиным: «Мы достигли единомыслия и нашли способ ладить друг с другом». Он надеялся, что послевоенным миром будет руководить Организация Объединенных Наций.

526

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТО1

С. Крэбб подметил, что, начиная с Рузвельта, внешняя политика С1Щ обычно строилась одновременно на двух этажах. Верхний ее этаж занима громко декларированные принципы и цели (применительно к эпохе Рузвел та — это Атлантическая хартия, концепция «четырех свобод», ялтинск Декларация об освобожденной Европе). Нижний уровень составляли опе тивные внешнеполитические акции, часто плохо увязывавшиеся с офии ными декларациями. Разрыв между этими уровнями нередко вызывал ] терянность у американских и зарубежных наблюдателей, пытавшихся пс нять подлинные дипломатические намерения США. !

Франклин Делано Рузвельт умер 12 апреля 1945 года от кровоизлияния ] мозг. В траур погрузилась не только Америка. В Лондоне и Москве люди ои щали утрату, и даже в Токио государственное радио отметило «смерть велик го человека». Над гробом Рузвельта в Белом доме прозвучали слова, сказаннь им тринадцать лет назад: «Мы не должны ничего бояться, кроме страха».

КОНРАД АДЕНАУЭР

(1876-1967)

Федеральный канцлер ФРГ (1949—1963), министр иностранных дел (1951—

1955). Правление Аденауэра составило целую эпоху послевоенного

восстановления Западной Германии, создания ФРГ, ее вступления

в Западноевропейский союз и НА ТО. Установил дипломатические

отношения с Советским Союзом (1955).

Конрад Аденауэр родился 5 января 1876 года в Кельне в семье секрета-' ря городского суда. Он был третьим сыном в семье. Позже родились еще две < сестры. Добропорядочные родители Конрада исповедовали католическую \ веру. Детям передалась их набожность, вера и нравственные ценности.

5 марта 1,894 года Конрад закончил учебу в гимназии Святых апостолов} в Кельне, затем учился на юридических факультетах университетов Фрайбурга, Мюнхена и Бонна (1894—1897). После сдачи государственных экзаменов он работал в прокуратуре города Кельна судебным асессором, а затем в конторе адвоката Каузена (1903—1905).

Конрад мечтал стать нотариусом, но удачный брак изменил его планьь 20 января 1904 года Аденауэр женился на Эмме Вейер, происходившей из знатной кельнской семьи. Брак был заключен больше по любви, нежели расчету. У супругов родились два сына и дочь. Однако семейное счастье длилось недолго — болезнь приковала к постели его жену. Врачи оказались бессильны. В 1916 году Эмма умерла. Ей было всего тридцать шесть лет...

Политическая карьера Аденауэра складывалась удачно. В 1906 году он стал десятым помощником бургомистра Кельна и ведал муниципальными налогами и сборами. Затем его назначают первым помощником бургомистра (1910), бургомистром Кельна (1917). Кайзер Вильгельм II присвоил ему звание обер-бургомистра. Муниципальные советники не ошиблись в своем выборе: Кельн превратился в крупный центр развивавшейся рейнской индустрии. Но именно тогда Аденауэр писал: «Я страшно скучаю по своей Эмме, мне ее недостает. В молодые годы я страстно мечтал о большой карьере. Сейчас я уважаемый человек, но, Боже, как я одинок...»

КОНРАД АДЕНАУЭР

' 527

Но одиночество продлилось недолго: Аденауэр в 1919 году женился на дочери знакомого врача Августине Цинссер, которая была на 20 лет моложе его. Родились еще два сына и две дочери. Они росли и воспитывались вместе с детьми от первого брака. Глава семьи много времени уделял детям. В семье царили взаимоуважение и доброжелательность.

Первые годы пребывания Аденауэра на посту кельнского бургомистра совпали с поражением Германии в Первой мировой войне и заключением унизительного Версальского мира. Он не раз высказывал недоумение! ради чего благополучная и быстро развивающаяся Германия ввязалась в столь масштабную и опасную схватку?

Аденауэр работал по восемнадцать часов сутки, организуя жизнь».в новых условиях. Он мечтал превратить Кельн в крупный и красивый центр Рейнской области. И многое ему удалось. Обербургомистр ч

стал известной в стране фигурой. Его избрали президентом Государственного совета — совещательного органа из представителей провинции в Берлине.

В 1926 году Аденауэру предложили пост канцлера. Он отказался, ибо не разделял идей национал-социализма. С приходом к власти Гитлера 13 ноября 1933 года Аденауэр был смещен с поста бургомистра Кельна. Опасаясь ареста, он переезжал из города в город, пока наконец не осел с семьей в Рендорфе — местечке, расположенном на берегу Рейна, недалеко от Кельна.

Аденауэр не присоединился ни к одной антинацистской группе. Он отказался участвовать в заговоре против Гитлера, ибо не верил в его успех. В июле 1944 года, после неудачного покушения на Гитлера, Аденауэра арестовали. Однако учиненный ему допрос показал его непричастность к заговору. 26 ноября 1944 года он был освобожден. Перед самым концом войны его снова арестовали и заключили в концлагерь недалеко от Кельна. Старшему сыну, служившему в вермахте, удалось добиться освобождения отца.

Настоящая политическая карьера Аденауэра началась после военного поражения Третьего рейха. В марте 1945 года американский комендант Кельна предложил Аденауэру выполнять обязанности бургомистра. Он согласился.

В 1948 году на оккупированной американцами, британцами и французами территории Германии были образованы 11 западногерманских земель.

528

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТОВ

КОНРАД АДЕНАУЭР

529

В Бонне начал работу Парламентский совет, президентом которого избрали Аденауэра, как председателя и одного из основателей Христианско-демок-ратического союза (ХДС). Христианское мировоззрение, ориентация на западные духовные ценности привлекали немцев из различных социальных слоев.

Аденауэр выступал за рыночную экономику. Ознакомившись с лекциями баварского профессора-экономиста Л. Эрхарда, он и вместе с ним ХДС взяли на вооружение теорию социального рыночного хозяйства.

Началась холодная война. Воссоединение Германии отодвигалось на неопределенное время. Логика политического развития вела к формированию западногерманского государства.

23 мая 1949 года была принята Конституция Федеративной Республики Германии, а 15 сентября 1949 года с перевесом в один голос федеральным канцлером был избран 73-летний Конрад Аденауэр. В 1948 году умерла его жена Августина. Он остался в кругу семерых детей и многочисленных внуков.

С 1951 по 1955 год Аденауэр одновременно занимал и пост министра иностранных дел. Вернуться в международное сообщество было совсем непросто — требовалось преодолеть отчуждение стран, пострадавших от германского фашизма. Это стало главной целью дипломатии,первого канцлера ФРГ.

Страна постепенно сбрасывала оккупационные путы и обретала независимость. 2 мая 1951 года ФРГ стала учредительницей Европейского объединения угля и стали — прообраза Евросоюза. Аденауэр нанес первые официальные визиты в Париж, Рим, Лондон, а через два года — в Вашингтон. 10 сентября 1952 года в Люксембурге он подписал соглашение о репатриаци-онных платежах, в котором предусматривалась помощь молодому государству Израиль.

Преодолевая сопротивление политических противников, 5 мая 1955 года ФРГ стала членом НАТО. В том же году со вступлением в силу Парижских, соглашений, подписанных 23 октября 1954 года, для ФРГ закончился пери- , од оккупации. Будущее Европы канцлер видел в сочетании различных типов < экономик, в постоянном обмене духовными и культурными ценностями.

Выступая в бундестаге и объясняя причину своего несогласия с предложениями Советского Союза о сокращении вооружений и призывая отклонить предложение фракции СДПГ об отказе от проведения в жизнь предусмотренных парижскими соглашениями мер по ремилитаризации Западной | Германии, Аденауэр говорил: «Я, канцлер ФРГ, как и ранее, против деми-1 литаризации страны... Мы позаботимся о том, чтобы ни социал-демократы, -ни коммунисты никогда больше не пришли к власти». При этом он заявлял, что правительство Бонна будет при любых обстоятельствах выполнять военные обязательства, вытекающие из парижских соглашений.

В сентябре 1955 года Аденауэр посетил с официальным визитом Москву. Все правила протокола: выставление почетного караула, исполнение1 гимна республики, подъем в Кремле государственного флага ФРГ, — были соблюдены.

В первое время после войны у Аденауэра появились мысли о возможности мирного взаимодействия западных стран и Советского Союза. Иллюзии | быстро рассеялись: мир раскололся на два лагеря с различным мировоззре- ] нием, этическими ценностями и политическими задачами. Противостояние '

двух систем нарастало. В его эпицентре оказалась расколотая Германия. Аденауэр твердо решил, что нейтральная позиция немцев в такой ситуации невозможна: Германия будет с Западом.

В единстве с Западом канцлер видел и предпосылки решения вопроса о воссоединении страны. Он выступал против любого компромисса с коммунистической идеологией и планово-распределительной системой хозяйствования. Объединенную Германию видел только в союзе с западным миром и отвергал все планы ее нейтрализации.

Признавая роль Советского Союза в мире, его влияние на решение германского вопроса, Аденауэр пошел на установление дипломатических, а затем и торгово-экономических отношений с СССР. На переговорах в Москве он вел себя уважительно по отношению к советским руководителям, не позволяя при этом выходить за рамки равноправия.

Переговоры с Хрущевым прошли успешно. Последние 10 тысяч немецких военнопленных и 30 тысяч интернированных вернулись на родину. Между СССР и ФРГ были установлены дипломатические отношения.

Авторитет Аденауэра постоянно рос. ХДС/ХСС четыре раза подряд выигрывали парламентские выборы. Руководители западных стран воспринимали Аденауэра как равноправного и уважаемого партнера. Особенно тесные отношения сложились у Аденауэра с Ш. де Голлем. Венцом дипломатической карьеры Аденауэра стало 22 января 1963 года, когда канцлер ФРГ и президент Франции обнялись на Елисейских полях. Столетняя межнациональная вражда была преодолена. Аденауэр и де Голль подписали договор о дружбе. «Не забывайте, — произнес тогда Аденауэр, — что я — единственный немецкий канцлер, который во главу угла ставит единство Европы, а уже потом своего собственного государства. Я готов пожертвовать немецким воссоединением, если мы создадим и войдем в сильный западный лагерь. Во взаимопонимании между Германией и Францией находится европейское будущее».

В 1961 году Аденауэр говорил: «Наша цель, чтобы в будущем Европа стала единым домом для всех европейцев, чтобы она стала жилищем свободы».

Единственной крупной неудачей Аденауэра была невозможность воспрепятствовать возведению Берлинской стены, разъединившей германское государство. 15 октября 1963 года Аденауэр ушел в отставку с должности федерального канцлера. Он руководил страной 14 лет. 15 октября 1963 года он произнес свою последнюю речь в качестве федерального канцлера. Следующие четыре года жизни он провел в кругу семьи в Рендорфе, хотя и возглавлял еще три года ХДС. Аденауэр писал мемуары и ухаживал за садом — он известен не только как политик, но и как автор ряда агрономических нововведений.

Он отличался умеренностью во всем, привязанностью к семье и строгим самоконтролем. Каждый день с 9 часов утра и до вечера работал в своем кабинете во дворце Шаумбург. Во время предвыборных кампаний он ездил по стране, и люди охотно слушали его.

Этот политик умел маневрировать, иногда хитрить, настаивать и убеждать, выслушивать других, а приняв решение, жестко требовать его выполнения, и в то же время не давать повода для обвинения в диктаторстве, нарушении конституции и демократических норм.

19 апреля 1967 года Конрад Аденауэр скончался в возрасте 91 года. Перед смертью он успел навестить своих давних друзей-политиков в Париже,

ч

530

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТОВ

ИОАНН XXIII

531

Риме, Лондоне и Тель-Авиве. Он говорил: «Для меня важнее всего простой человек. Если меня понимают, то моя цель достигнута. Смерти не боюсь, вот только интересно, что будет с Германией и Европой, когда меня не станет».

На похороны в апреле 1967 года в Бонн прибыли президент США Л. Джонсон, генерал Ш. де Голль, премьер-министр Великобритании Г. Вильсон, главы всех западных европейских и большинства азиатских, африканских и латиноамериканских стран. Умелое использование сложной внеш'йеполи-тической конъюнктуры выдвинуло Аденауэра в число выдающихся деятелей современности. У. Черчилль говорил, что Аденауэр — самый умный немецкий государственный деятель со времен Бисмарка.

ИОАНН XXIII

(1881-1963)

Римский Папа (1958—1963), дипломат Ватикана. Исполнял обязанности

папского нунция (посланника) в Болгарии, Греции, Турции и Франции.

Взойдя на папский престол, выступал за мир и мирное сосуществование

государств с различными социальными системами*

Анджело Джузеппе Ронкалли родился на севере Италии в местечке Сотто-иль-Монте в провинции Бергамо в 1881 году. Выходец из крестьянской семьи, он сохранил до конца жизни связь с родней, с братьями, так и оставшимися крестьянами. Вопреки сложившейся в Ватикане традиции, когда каждый вновь избранный папа возвышал свою родню, Иоанн XXIII не присвоил никому из членов своей семьи дворянского звания.

В 1900 году Ронкалли окончил Бергамскую Духовную семинарию, в 1904 году — теологическое отделение Римской папской семинарии. Получив диплом богослова и приняв сан,священника, Ронкалли более десяти лет был секретарем епископа Бергамо Д.М. Радини Тедески (1904—1914), одновременно преподавая историю церкви в Бергамской семинарии.

Во время Первой мировой войны он был призван в армию, где служил сначала санитаром фронтового госпиталя, затем военным капелланом.

В 1921 году Ронкалли был назначен членом «Священной конгрегации пропаганды веры». Он занимался реорганизацией миссионерской службы, вел курс патрологии в папском Латеранском университете.

Самостоятельным мышлением он рано вызвал неудовольствие центра , папской курии — священной канцелярии. В 1925 году Ронкалли, получив сан епископа, был назначен нунцием (дипломатом) на один из самых трудных участков, — в Софию. Болгарский царь принадлежал к православной церкви, его жена, из Савойской династии, — к католической. Чтобы бракосочетание совершилось по католическому обряду, дети от этого брака должны были воспитываться в католической вере, что не устраивало болгарского царя. Часто возникали такие ситуации, из которых сам нунций с трудом находил выход. И куриальной бюрократии не оставалось ничего другого, как терпеть Ронкалли на этом посту.

В 1935 году он прибыл в качестве нунция в Анкару. Поскольку Ронкалли представлял папский престол также и в Афинах, то ему приходилось действовать

в одно и то же время в двух конфликтующих между собой средах. Он так блестяще справлялся со своими обязанностями, что Монтини, в ту пору помощник статс-секретаря в Ватикане, настоял на передаче Ронкалли нунциатуры в Париже (1944). То была нунциатура первостепенной важности. Предшественник Ронкалли на этом посту Валери, поддерживавший хорошие отношения с режимом Виши, после падения этого режима был отозван по требованию де Голля. Большинство французских епископов, подобно тому же Валери, было коллаборационистами. Ронкалли оказался перед почти неразрешимыми проблемами, но он быстро завоевал доверие де Голля и, находясь в Париже, нашел и путь в Москву. То, что не было ему ясно в Софии и Анкаре, он понял в Париже во время разговоров с де Голлем: без мощи Советского Союза Европа немыслима.

Возведенный в 1953 году в соответствии с желанием французского правительства в сан кардинала, Ронкалли стал патриархом Венеции.

Осенью 1958 года .конклав кардиналов избрал Ронкалли папой. Уже выбранное им для себя имя — Иоанн XXIII — явилось вызовом папской курии. Это имя папы, который за совершенные им преступления в 1415 году был смещен церковным собором в Констанце.

Понтификат Иоанна XXIII, продлившийся неполных пять лет, определил новый курс ватиканской политики.

Положение, в котором уже в течение длительного времени пребывала католическая церковь, было очень серьезным. Конфронтация с лагерем социализма была лишь одной из важнейших проблем, которую надо было решать. В отличие от своего предшественника Пия XII Иоанн XXIII настойчиво выступал за мир и мирное сосуществование государств с различными социальными системами независимо от господствующей в них идеологии.

Уже в первом своем обращении по радио в ноябре 1958 года папа, апеллируя к руководителям народов, заявил: «Зачем тратить огромные ресурсы на подготовку войны, вместо того чтобы улучшить благосостояние всех, особенно беднейших классов?»

В своей первой энциклике «Ад петри катедрам» от 2 июля 1959 года папа писал, что новая война превратит мир в руины, и призывал всех людей, особенно тех, кто стоит во главе государств, добиваться соглашений и сохранить мир.

532

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТОВ

В 1959 году Иоанн XXIII официально признал революцию на Кубе, аккредитовал при папском дворе представителя правительства Ф. Кастро Л.А. Бланко-и-Фернандеса.

Однако стратегия, Ватикана — принципиальное отрицание идеологии коммунизма — сохранялась и в период понтификата Иоанна XXIII. В то же время папа считал, что урегулирование отношений между Ватиканом со странами социалистического лагеря, где проживает больше 50 миллионов католиков, отвечает интересам католической церкви, хотя и оставался противником общественного строя, существовавшего в этих государствах.

Иоанн прекрасно понимал, что с коммунизмом не может быть ника-кого идеологического сближения. Это видно из молитвенной формулы, рекомендованной им католикам в августе 1961 года: «Бдительность по отношению к безбожному коммунизму, к тому, как ему обучают и как с ним живут, не должна быть парализована стремлением к кажущемуся миру». Альтернативой должна быть не война против Советского Союза, а «истинный мир, мир Христа». Так он хотел защитить себя от тех противников в курии, которые упрекали его в отступлении от основных положений католической церкви.

В начале 1960-х годов Иоанн XXIII неожиданно для многих высказался за решение спорных вопросов между двумя системами путем, «свободных и лояльных переговоров», содействовать которым — «знак мудрости и осторожности, благословляемый на Небе и земле». В отличие от своих предшественников Иоанн XXIII не требовал осыпать проклятиями и отлучать от церкви тех, кто исповедует «ошибочные учения». «Сегодня церковь предпочитает прощение вместо суровости», — говорил он.

Выступая по радио в сентябре 1961 года, Иоанн XXIII советовал правителям государств «осознать огромную ответственность, которую они несут перед историей», и решать спорные вопросы не силой, а путем искренних и свободных переговоров.

В речи 25 декабря 1961 года перед дипломатами, аккредитованными при Ватикане, папа убеждал заинтересованные стороны идти на уступки для достижения мира: «Суд истории будет суров для тех, кто не сделает все возможное, для того чтобы отдалить от человечества угрозу войны».

Эта же мысль была развита им на приеме правительственных делегаций, прибывших на открытие Вселенского собора в Ватикане в октябре 1962 года, и еще раз — через несколько дней после этого, в дни кризиса в районе Карибского моря.

Иоанн при посредничестве венского архиепископа кардинала Кенига попытался достигнуть соглашения по церковным вопросам с правительством Венгерской Народной Республики. Переговоры с дипломатами ВНР, начатые Ватиканом при Иоанне XXIII, завершились при его преемнике подписанием в сентябре 1964 года соглашения, предусматривавшего урегулирование некоторых практических вопросов, относившихся к деятельности церкви.

Осуждая политику неоколониализма, Иоанн впервые в истории католической церкви назначил кардиналом темнокожего епископа Ругамбву из Танзании. Папа вел активный диалог с лидерами нехристианских церквей Вьетнама, Южной Кореи, Тайваня, Японии и др.

Иоанн стремился к объединению христианского мира, установил контакт с представителями некатолических христианских церквей. «Все люди

ИОАНН XXIII

533

братья, и все следует решать по-дружески, на основе взаимного человеколюбия», — говорил он.

В день открытия первой сессии Второго Ватиканского или XXI Вселенского собора 11 сентября 1962 года Иоанн XXIII подчеркнул необходимость «содействовать устранению всех конфликтов и прежде всего войн — этого бича народов». На соборе обсуждались два важнейших пункта папской программы: обновление церковной жизни, называемое папой Иоанном XXIII «аджорнаменто», и объединение с другими христианскими церквами.

Папа добился большого успеха: русская православная церковь в лице двух своих наблюдателей официально принимала участие в работе собора. Иоанн придавал исключительное значение присутствию на Втором ватиканском соборе именно этой церкви.

Еще в энциклике «Ма1ег е1 та%151га» («Мать и Наставница», 1961) — программном документе католической церкви по вопросам социальной политики — Иоанн XXIII подчеркивал, что собор должен выработать новую концепцию, способствующую предотвращению любого конфликта, особенно военного. 11 октября 1962 года папа заявил, что в задачу собора не входит осуждение заблуждений и провозглашение анафемы, что ныне церковь предпочитает «прибегнуть скорее к целительному средству милосердия, чем к строгости». Речь папы завершалась призывом к сохранению мира.

В дни работы первой сессии Ватиканского собора папа в беседе с польскими епископами, прибывшими на собор, высказался таким образом, что его слова были истолкованы как признание послевоенных западных границ Польши на Одере и Нейсе. Заявление папы вызвало резкие комментарии в печати ФРГ, а посол боннского правительства в Ватикане Шерпенберг потребовал разъяснения ватиканското статс-сек-ретариата.

В своей рождественской'речи Иоанн XXIII называл мир самым драгоценным благом на земле. Это было его последнее рождественское послание. 7 марта 1963 года, обращаясь к президенту Италии Гронки по случаю присуждения фондом имени Бальцана международной премии «За мир и гуманизм», папа говорил о сверхнейтралитете Ватикана. Папа нарочито прибегнул к превосходным степеням, так как его предшественник охотно толковал о ватиканском нейтралитете, которого в действительности не было. Получив премию, Иоанн принял журналистов.

Прием свидетельствовал — в той мере, в какой это касалось папы, — что Ватикан выработал новую тактику. В консервативных кругах это вызвало возмущение и удивление. Как бы отвечая своим критикам, папа при посещении одной приходской церкви в Риме подчеркнул: «Чего иного может желать папа как пастырь, как не творить добро? Он никому не хочет причинить зло, он ищет только доброе и не хочет ничего иного, как обратить сердца к делам небесным». . •

В энциклике «Расет т 1егпз» («Мир на Земле») от 13 апреля 1963 года папа хотел «в свете Евангелия объединить все силы, ведущие к подлинному миру в личной сфере, семье и обществе».

Незадолго до смерти Иоанн XXIII говорил нунцию В. Роберти о своем намерении установить дипломатические отношения с Советским Союзом.

Увы, деятельность папы не получила должной оценки в его ближайшем окружении.

534

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТС

Противники курса Иоанна XXIII называли его «красным папой», стен ройники — «папой мира».

Папе не удалось осуществить программу «обновления» церкви, принятую Вторым Ватиканским собором. Он умер 3 июня 1963 года от рака лудка, отказавшись от операции.

ДЖОН ФОСТЕР ДАЛЛЕС

(1888-1959)

Государственный и политический деятель, дипломат США. Госсекретарь США (1953—1959). Главный внешнеполитический эксперт республиканской *|

партии США (1944—1950). Активно участвовал в создании НАТО. Вел переговоры о заключении мирного договора с Японией и военных соглашений

с Австралией, Новой Зеландией, Филиппинами и Японией (1950—1951).

Джон Фостер Даллес родился 25 февраля 1888 года в семье пресвитерианского священника Аллена Мейси Даллеса. Его назвали в честь деда Я

бывшего государственного сект»! ретаря США. Сыновья Аллена Мейси — Джон и Аллен учились в Принстонском универ-Д ситете, а дочь Элеонора — престижном женском учебно» заведении.

Джон Даллес с юных увлекался философией Спенсе-,| ра; знал наизусть Библию. В| 1908 году он успешно закончил?! университет и как один из луч--ших студентов получил стипен-« дню, позволявшую пройти годич-,1 ное обучение в Сорбоннско!*| университете в Париже.

Последующая работа в адво-; катской фирме «Салливен энд 1 Кромвел» завершила формирог -вание Даллеса как политика,-В это же время он женился на Джанет Звери, девушке из своей же среды.

В качестве дипломата Даллес дебютировал на Второй Гаагской мирной конференции, открывшейся в 1907 году. Его дед Фостер, представлявший... Китай, привлек внука в качестве секретаря в свою делегацию.

Первая зарубежная командировка адвоката Даллеса по делам «Салли-вен энд Кромвел» была в Британскую Гвиану (ныне Белиз). Там он заболел тропической малярией. Большая доза хинина исцелила его, но отразилась на

ДЖОН ФОСТЕР ДАЛЛЕС

535

глазах: они временами обильно слезились, и это дало повод его недругам язвить насчет «крокодиловых слез» Даллеса.

В канун вступления США в войну с Германией Р. Лансинг (дядя Даллеса), занимавший пост государственного секретаря, направил президенту Вильсону меморандум, в котором доказывалась необходимость вступления в войну Кубы и Панамы. Эта миссия была возложена на Даллеса, который успешно справился с поручением: Панама вступила в войну, а контроль США над Панамским каналом упрочился.

Вернувшись в Вашингтон, Даллес завербовался добровольцем в американскую армию. Он получил звание капитана и назначение в военно-промышленное управление на должность юриста, ответственного за контроль над поставками в нейтральные страны. Джон Фостер вышел из управления в чине майора.

Ему не без труда удалось попасть на Версальскую мирную конференцию. Даллес разделял убеждение британского экономиста Дж.М. Кейнса, что нереально требовать слишком больших выплат от «побежденной и беззащитной» Германии. Позже в качестве советника он принимал участие в работе комитета Дауса по урегулированию репарационного вопроса. По утверждению сестры Даллеса Элеоноры, ее брат был главным архитектором плана Дауэса и даже последующего плана Юнга.

В 1927 году Даллес стал старшим партнером в фирме «Салливан энд Кромвел», а затем ее руководителем. В этом же году он возглавлял экономическую миссию США в Польше.

В 1933 году Даллес был наблюдателем от США на Всеобщей конференции по разоружению и Лондонской экономической конференции. Через четыре года он посетил Париж, где участвовал в семинаре «Мирные перемены», а также в совещании Всемирного совета церквей Оксфорда. В начале 1939 года была опубликована его книга «Война, мир и перемены». Причины напряженной международной обстановки автор видел в «эгоизме» Великобритании и Франции, их желании выжать максимум из побежденной Германии.

Начавшееся летом 1937'года вторжение Японии в Центральный Китай углубило американо-японские противоречия. Поездка Даллеса в Чунцин, беседы с Чан Кайши сыграли важную роль в формировании его политических позиций. Даллес утвердился во мнении, что именно коммунисты разжигают гражданские и партизанские войны.

7 декабря 1941 года японские милитаристы нанесли вероломный удар по Пёрл-Харбору. Даллес вернулся к активной политической жизни. ТВ его выступлениях звучали религиозные мотивы. Он стал председателем «Комиссии в защиту справедливого и прочного мира», учрежденной в начале 1942 года.

Даллес сосредоточился на разработке плана послевоенного устройства мира. В результате появился манифест «Шесть столпов мира». Федеральный совет церквей поддержал ег0. Ряд биографов Даллеса утверждает, что «Шесть столпов мира» и организованная Федеральным советом церквей кампания вокруг манифеста ускорили образование Организации Объединенных Наций.

25 апреля 1945 года в Сан-Франциско открылась конференция, на которой обсуждался Устав Организации Объединенных Наций. Для Даллеса, участвовавшего в работе конференции в качестве старшего советника американской делегации, это был прорыв в «большую дипломатию».

536

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТО1

Даллес являлся сторонником доктрины Трумэна, но считал, что для противодействия «коммунистическим силам» необходима общая база для| укрепления проамериканских режимов в странах Западной Европы. Они боялся и не хотел образования центральной власти в единой Германии,! думая прежде всего о том, как отстранить Советский Союз от процесса] формирования органов власти влападных зонах оккупации.

После того как СССР не принял плана Маршалла, Даллес заявил, чт01 советские руководители исключают компромиссы, отказываются «присое»| диниться к экономическим, финансовым и культурным мероприятиям-,' которые были начаты после войны и намечались в качестве мероприятий! специализированных учреждений Объединенных Наций».

8 июля 1949 года Даллес призвал сенаторов поддержать создание оборо* нительного Североатлантического блока (НАТО), так как этот блок сниме с Организации Объединенных Наций «бремя и заботу, которые никогда не| предполагалось на нее возложить». Ратификация Североатлантического до* говора и создание на его основе военного блока стали одной из самых яр» ких страниц холодной войны.

В 1950 году Даллес вошел в круг политиков, формировавших внешнюю! политику США, получив статус «двухпартийного» советника Государствен*! ного департамента. '

В преддверии военной акции в Корее вашингтонские политики активи-1 зировали подготовку мирного договора с Японией. Задача разработки дого*| вора была возложена на Даллеса. В марте 1951 года проект договора бшИ разослан членам Дальневосточной комиссии и другим заинтересованным I странам. Даллес совершил турне по странам Тихоокеанского региона с| целью убедить их лидеров принять проект. 8 сентября 1951 года на конферен* ции в Сан-Франциско, в которой участвовало более 50 стран, договор полу-, чил поддержку большинства. Даллес рассматривал подписание Сан-Фран- > цисского мирного договора с Японией как свое крупное дипломатическое | достижение.

В 1952 году на выборах победил республиканец Дуайт Эйзенхауэр. Далг лес, являвшийся автором его внешнеполитической программы, получил в| новой администрации пост государственного секретаря. Эйзенхауэра порам жали глубокие знания Даллесом мировой политики. Как-то генерал сказал]} Э. Хыозу: «Есть только один человек, которого я знаю и который видел боль- \ ше стран, разговаривал с большим числом людей и знает больше, чем Дал-; лес, и этот человек — я». Кроме того, Эйзенхауэр испытывал какую-то осо-1 бенную привязанность к Даллесу. Правда, тот любил читать проповеди, рализировать и даже заявлял с гордостью: «Никто в Государственном депар~>. таменте не знает Библии лучше, чем я».

Выполняя предвыборное обещание уладить корейский кризис, адми- ; нистрация Эйзенхауэра 27 июля 1953 года подписала в Пханмунджоме со-4 глашение о перемирии. Через три дня Даллес собрал послов стран, при-; нимавших участие в корейской войне, и заявил, что американские войска останутся в Корее, чтобы помочь восстановить страну. На следую* -щий день государственный секретарь вылетел в Южную Корею для переговоров с Ли Сын Маном. Итогом этих бесед явился договор между США и Южной Кореей о «взаимной обороне». В договоре было записано право США размещать на территории Южной Кореи свои вооруженные силы.

ДЖОН ФОСТЕР ДАЛЛЕС

537

Другим направлением политики Даллеса стало вовлечение Западной Германии в Североатлантический блок. Он понимал, что включение Западной Германии в НАТО при одновременной поддержке требований Аденауэра об «объединении» Германии на его условиях создаст много проблем в Европе. На сессии совета НАТО в Париже в апреле 1953 года Даллес говорил, что европейская безопасность «недостижима без германского участия и Европейское оборонительное сообщество — единственный упорядоченный путь к такому участию, с тем чтобы прочно привязать Германию к Западу...»

В книге «Война или мир» Даллес писал: «Возрожденная Германия может также быть большим активом для Запада. Добившись вовлечения Восточной Германии в свою орбиту, Запад может завоевать выдвинутую стратегическую позицию в Центральной Европе, которая подорвет военное и политическбе положение советского коммунизма в Польше, Чехословакии, Венгрии и других соседних странах».

23 октября 1954 года в Париже было подписано соглашение о создании новой группировки с участием ФРГ — Западноевропейского союза (Брюссельский пакт). Даллес добился своей цели — вовлечения Западной Германии в военный блок под началом Вашингтона. Канцлер ФРГ Аденауэр считал Даллеса «самым великим человеком» из всех, кого он знал, и уважал за умение «держать слово». Своей приверженностью концепции биполярного мира Даллес вызывал симпатию не только у Аденауэра, но и у других руководителей, опасавшихся сепаратной советско-американской сделки.

Дипломатия Даллеса наложила глубокий отпечаток на расстановку сил в районе Дальнего Востока и Тихого океана. Прошло чуть больше месяца с момента заключения в Женеве соглашений, умиротворявших положение в Индокитае (1954), как Даллес отмечал рождение нового блока в Юго-Восточной Азии. 8 сентября в столице Филиппин Маниле состоялась церемония подписания договора, учреждавшего СЕАТО.

В отличие от НАТО в рамках СЕАТО не создавались интегрированные вооруженные силы. Опыт корейской войны показал, что «объединенные» силы окажутся фикцией и будут состоять в основном из американских частей. На сессии совета СЕАТО в Бангкоке в марте 1955 года Даллес сказал: «Мы не хотим объединять наши вклады, поскольку они на 100 процентов — американские. Мы полагаем, что сможем лучше контролировать положение на двусторонней основе...»

Даллес форсировал создание военного блока и в районе Ближнего и Среднего Востока. Основой нового военного союза, первоначально называвшегося Багдадским пактом, явилось соглашение между Турцией и Ираком, заключенное 24 февраля 1955 года в Багдаде. В конце марта к соглашению присоединилась Великобритания, в октябре — Пакистан, в ноябре — Иран. В том же ноябре в Багдаде! состоялось совещание глав правительств названных выше стран, на котором и было провозглашено образование САНТО.

18 июля 1955 года в Женеве открылось совещание с участием Д. Эйзенхауэра, А. Идена, Э. Фора, Н. Хрущева и Н. Булганина. Министр иностранных дел Великобритании Гарольд Макмиллан утверждал, что значение Женевского совещания на высшем уровне заключалось не в достижении каких-либо конкретных соглашений, а в личных отношениях

538

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТО!

ДЖОН ФОСТЕР ДАЛЛЕС

539

между лидерами, которые оно помогло установить. Даже Даллес проник-] ся «духом» Женевы. «Вплоть до Женевы, — заявил он через два меся! Макмиллану, — советская политика основывалась на нетерпимости^ которая являлась лейтмотивом советской доктрины. Теперь советская политика основывается на терпимости, что включает в себя добрые от*»| ношения со всеми».

Возглавив Государственный департамент, Даллес обратил пристально внимание на Египет. Во время своей первой поездки на Ближний Восток | качестве государственного секретаря он встретился с Насером.

Египет был не в состоянии осилить строительство Асуанской гидро*| электростанции на Ниле. Насер искал инвесторов. Однако Даллес отказашг| ся помогать Египту в этом вопросе.

Не получив помощи, 26 июля 1956 года Насер сделал ход конем, объя* вив о национализации Суэцкого канала.

29 июля Идеи и Пино (французский министр иностранных дел) предло* жили посланнику США Мэрфи совместные действия трех держав против! Египта. Однако Даллес считал, что, ввязавшись в войну, три державы подо-' рвут свои международные позиции и сыграют на руку главному противни-', ку, которым в его глазах был Советский Союз.

16 августа в Лондоне на конференции по проблеме Суэцкое канала был \ принят так называемый план Даллеса. Речь шла о создании «Ассоциации) пользователей Суэцкого канала», которая взяла бы в свои руки контроль над \ судоходством по каналу и над взиманием сборов за проход судов.

Однако 10 сентября Насер отверг предложения Лондонской конферен-1 ции по морскому судоходству.

Через три дня Даллес выдвинул еще одно оригинальное предложе» Я ние _ чтобы канал эксплуатировала ассоциация пользователей и чтобы • она же собирала плату за проход через канал за пределами египетских: территориальных вод. Если Насер не согласится, ассоциация пользовате-; лей обойдется без него, если он пойдет на это, то тем самым откажется < от доходов от эксплуатации канала в пользу международного органа. Од-.| нако после того как на пресс-конференции 2 октября Даллес в очередной раз осудил применение силы, Великобритания и Франция решились на '•• крайние меры.

30 октября 1956 года израильские вооруженные силы, поддерживаемые Англией и Францией, вторглись на территорию Египта. Эйзенхауэр счел необходимым публично осудить политику Израиля и его соучастников по агрессии. США поставили в Совете Безопасности ООН вопрос о прекращении военных действий. 3 ноября 1956 года, то есть сразу после выступления на специальной чрезвычайной сессии Генеральной Ассамблеи ООН, Далле-, са госпитализировали. Он перенес серьезную операцию: у него была вырезана злокачественная опухоль.

4 ноября состоялось голосование в Генеральной Ассамблее: подавляющее большинство потребовало немедленного прекращения огня и решило направить чрезвычайные силы ООН в зону Суэцкого канала.

После того как Суэцкий кризис миновал, Эйзенхауэр потребовал предоставить ему средства для экономической и военной помощи средневосточным государствам, стремившимся сохранить свою независимость. Едва оправившись после операции, Даллес включился в кампанию защиты доктрины Эйзенхауэра. Он заявил, что Ближний и Средний Восток будет поте-

рян для Соединенных Штатов, если не будет одобрена эта доктрина и останется незаполненным вакуум в этом регионе. 9 марта 1957 года Конгресс одобрил доктрину Эйзенхауэра.

Соединенные Штаты открыто претендовали на особое положение в мировой политике и в системе государств. «События XX века и особенно две мировые войны и их последствия, — писал Даллес в статье «Политика безопасности и мира», — создали совершенно новую ситуацию. В значительной мере Соединенные Штаты унаследовали ответственность за руководство, которую в прошлом разделяли несколько государств».

Согласно Даллесу, руководящая роль США распределялась по трем направлениям: «обеспечение гарантий против новой мировой войны», «демонстрация добрых плодов» американской свободы или «образа жизни» и «обеспечение основной части усилий» для «здорового роста слаборазвитых районов». Все эти направления проистекали из традиционных ценностей Соединенных Штатов — врожденное миротворчество, превосходство американских ценностей, благотворительность.

Перед поездкой в Париж на сессию НАТО Даллес выступил в журнале «Лайф» со статьей, в которой он переосмысливал свое отношение к Советскому Союзу и его политике. Прежде всего он отметил блестящие достижения советских ученых и «необычно быстрое расширение советской промышленной базы». На этом фоне, по его мнению, «в данный момент» советское руководство хочет «больше всего добиться успеха дипломатическими средствами».

«Мы не должны допустить, — писал далее Даллес, — чтобы ненависть, предубеждения или прошлые неудачи побудили нас отказаться от всякого общения с коммунистами и не иметь соглашений с их правительствами. Мы не должны отказываться от здравых решений лишь потому, что их хотят коммунисты...» Развивая эту мысль, Даллес обещал бороться с другой стороной мирными средствами во всех, в том числе самых отдаленных, уголках земного шара.

Даллес являлся основным покровителем таких средств массовой инфор^ мации, как «Радио «Свободная Европа» и «Радио «Свобода»», главной зада* чей которых было не позволять загасить едва тлеющий факел свободы в Восточной Европе и поощрять настроения, способные стать детонатором возмущения.

23 декабря 1957 года Эйзенхауэр и Даллес выступили по телевидению и рассказали об итогах парижской сессии совета НАТО. Отмечая успехи американской дипломатии, заметил, что в Париже царило единогласие. США обязалось перед союзниками возобновить переговоры с Советским Союзом по вопросам разоружения.

В феврале 1959 года Даллес был госпитализирован, его болезнь была неизлечима. 16 апреля он ушел с поста государственного секретаря США и какое-то время числился внешнеполитическим советником администрации. 24 мая 1959 года Джон Фостер Даллес умер в Вашингтоне.

540

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТО1

ГАРРИ ЛЛОЙД ГОПКИНС

(1890—1946)

Государственный деятель и дипломат США. Специальный советник

и помощник президента Ф.Д. Рузвельта (1941—1945). Участник Квебекскои„\

конференции (1943), Каирской конференции (-1943), член делегаций -США

на Тегеранской конференции (1943) и Крымской (Ялтинской)

конференции (1945).

Когда У. Черчилля попросили назвать имена двух американцев (кром? президента), чей вклад в разгром фашистской Германии был самым значитель-] , ным, английский премьер <

тил, что из военных деятелей та-4 ковым является Дж. Маршалл, из| гражданских же лиц — Гарри Гоп«| кинс. В течение 12 лет он рабе в тесном контакте с Франкли'*| ном Делано Рузвельтом.

Гарри Ллойд Гопкинс родшь \ ся 17 августа 1890 года в Сиу-С (штат Айова). Он был четверть» из пяти детей шорника Дэвида| Элдона и Анны Пикет ГопкинсЛ Отец его перепробовал множе*г{ ство занятий и часто переезжал ( места на место.

Гарри хорошо учился в шкот| ле и Гриннеллском колледже;! В свободное время он играл в бей-Л сбол, поклонником которого оста-| вался на протяжении всей жизни., 1 После того как в 1917 году| США вступили в Первую миро» { вую войну, Гопкинс решил пойти| в армию или на флот, но его не \ взяли по состоянию здоровья. Позднее его назначили руководителем всех! организаций Красного Креста в юго-восточных штатах с центром в Атланте,! В 1921 году Гопкинс возвратился в Нью-Йорк, где работал в Ассоциации! по улучшению условий жизни бедных, затем — директором-распорядителем] Нью-Йоркской туберкулезной ассоциации.

Гопкинс познакомился с Рузвельтом в разгар избирательной кампании' 1928 года, когда последний был кандидатом в губернаторы. На Гарри встреча произвела огромное впечатление.

Вплоть до 1940 года Гопкинс не имел опыта дипломатической работы.,. Он сблизился с Рузвельтом на почве деятельности в различных благотво-1 рительных обществах. В 1933 году он получил пост директора Федерального ', управления помощи безработным, а через пять лет был назначен мини-" стром торговли. Его талант дипломата раскрылся во время Второй мировой войны.

ГАРРИ ЛЛОЙД ГОПКИНС

541

Общие контуры внешнеполитической концепции Гопкинса сложились в 1938—1941 годах. Отправной точкой послужило осознание им угрозы, которую представлял германский фашизм для Америки. В меморандуме от 12 апреля 1941 года Гопкинс писал: «Германский диктатор никогда не может быть побежден старым демократическим порядком, суть которого зНгЫз дио. Но новый порядок Гитлера может быть побежден новым порядком демократии, суть которого — новый курс, при условии, если он получит широкое распространение и всеобщее признание. Точно так же как тоталитаризм поддерживает новый порядок Гитлера, мировая демократия должна поддержать новый курс Рузвельта. В этом случае демократия обретет единство и перспективную цель».

Многих в окружении президента раздражало то обстоятельство, что Гопкинс был фактически членом семьи Рузвельта. Он месяцами жил в Белом доме. После смерти второй жены Гопкинса Барбары Данкен в 1937 году супруга президента Элеонора опекала его дочку. Когда Гарри Ллойд в третий раз сочетался браком (1942), торжественная церемония проходила в президентской резиденции при участии самого Рузвельта. В вашингтонских кругах Гопкинс слыл жизнелюбом, театралом и завсегдатаем ночных клубов. Все знали, что он — отец четверых детей и жил в общем-то по американским меркам довольно скромно. Его ежегодный доход в период пребывания в Белом доме был ниже того, который он получал до 1937 года.

Он был лоялен и безгранично предан президенту, но, вместе с тем, всегда отстаивал собственное мнение. Президент говорил о нем: «Гарри — это превосходный посол, работающий ради достижения моих целей». Рузвельт представлял его зарубежным руководителям как человека, к которому можно относиться «с таким же доверием, какое вы испытывали бы в том случае, если бы говорили лично со мной».

Гопкинс не питал симпатий к дипломатам-профессионалам. Он считал, что в условиях войны президент обязан оправдывать звание «первого дипломата страны», и стремился обеспечить главу исполнительной власти всем необходимым для выполнения этой функции. Его усилия были направлены на то, чтобы укрепить позиции Белого дома при помощи исполнительных агентств, подотчетных президенту и способных вести рабЪту За рубежом. Администрация ленд-лиза, руководителем которой он являлся, была главным козырем в этой игре.

Несколько раз на ответственных переговорах Гопкинс выступал в роли госсекретаря. Но практически все эти переговоры, начиная с Атлантической конференции (1941) и заканчивая Тегеранской (1943), либо всецело, либо по большей части были посвящены обсуждению военных проблем и различных аспектов коалиционной дипломатии.

С именем Гопкинса связано утверждение практики личной дипломатии. Во время зарубежных поездок он мог действовать как неофициальное лицо и договариваться по таким вопросам, которые вряд ли могли быть затронуты, если бы переговоры велись послом, министром или самим президентом. Гопкинс, в большей степени чем кто бы то ни было из его современников, исключая, разумеется, глав государств «большой тройки», способствовал сближению основных участников военного союза.

«Мистер Корень Вопроса» — так однажды назвал Гопкинса Черчилль, и этот титул так и закрепился за ним. Знакомство помощника президента с британским премьером состоялось в январе 1941 года, когда Рузвельт на-

542

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТОВ'1

ГАРРИ ЛЛОЙД ГОПКИНС

543

правил Гопкинса как своего эмиссара в Лондон. Гопкинсу предписывалось * на месте решить, согласовываются ли цели США с политикой поддержки Англии.

Почти ежедневные беседы с Черчиллем в течение шести недель положили начало их длительной дружбе. Гопкинс был одним из немногих, кто имел привилегию обращаться к Черчиллю по имени. В январе 1941 года американский дипломат полностью изменил свое мнение об английском-руководителе и постарался донести до президента этот несколько идеализи-'| рованный образ.

В свою очередь, Черчилль уделил американскому другу немало страниц в мемуарах, называя его «необыкновенным человеком», сыгравшим большую, «а подчас и решающую роль во всем ходе войны». «В его хрупком и болезненном "теле горела пылкая душа... Я всегда наслаждался его обществом, в особенности когда дела шли плохо. Иногда он умел быть очень неприятным и говорить жесткие и горькие слова. Опыт моей жизни учил и меня делать то же самое в случае необходимости...».

Летом 1941 года США продолжали проводить политику сближения с Англией. Сразу же после 22 июня 1941 года встал вопрос о возможном вовлечении в этот союз СССР. Рузвельт с готовностью поддержал высказанное! в конце июля предложение Гопкинса — отправиться в Москву.

Визит Гопкинса в Москву в конце июля — начале августа 1941 года может рассматриваться как явный прорыв в американо-советских отношениях. Суточный перелет Гопкинса, большую часть которого он провел в хвостовом отсеке самолета в кресле пулеметчика, конечно, был поступком мужественного человека. Гопкинс после операции по удалению раковой опухоли в желудке в 1938 году мог поддерживать в себе жизнь только при помощи специальной диеты и своевременного приема лекарств.

В Москве Гопкинс встречался со Сталиным и другими руководителями Советского государства. Он хотел выяснить, «как долго продержится Россия». Советская сторона подробно ознакомила его с ходом и перспективами военных действий на советско-германском фронте, ему был представлен список вооружения и материалов, необходимых СССР в первую очередь.

!На переговорах Гопкинс заявил, что правительства США и Великобритании не захотят направлять тяжелое вооружение на советско-германский фронт до того, как состоится совещание представителей трех правительств в целях изучения стратегических интересов каждого фронта мировой войны и каждой из трех стран. Сталин одобрил идею созыва такого совещания.

Советские руководители произвели большое впечатление на Гопкинса, который сообщил Ф. Рузвельту: «Я очень уверен в отношении этого фронта... Здесь существует твердая решимость победить». Визит Гопкинса способствовал улучшению американо-советских отношений и подготовил почву для проведения в Москве в октябре 1941 года конференции представителей СССР, США и Великобритании.

7 ноября 1941 года в результате дальнейших переговоров между СССР и Соединенными Штатами на СССР было распространено действие закона о ленд-лизе.

Многие американские дипломаты отмечали особое отношение Сталина к помощнику Рузвельта. Болен вспоминал о том, что в одном из разговоров Сталин назвал Гопкинса «первым американцем, который пришелся

ему по душе». Гопкинс, в свою очередь, пришел к выводу, что со Сталиным возможно тесное сотрудничество в рамках антифашистского союза. Американский дипломат увидел в нем потенциального союзника, без которого победа над фашистско-милитаристской «осью» представлялась немыслимой, что и сказалось решающим образом на образе его действий. Вероятно, именно впечатления Гопкинса от встреч в Кремле побудили Рузвельта начать «дипломатию ухаживания» за Сталиным.

Итак, зимой — летом 1941 года Гопкинс сумел в короткий срок установить тесные отношения с такими разными лидерами, как Черчилль и Сталин.

Он строил свою внешнеполитическую программу, исходя из признания «первоочередности сотрудничества с Британией». При участии Гопкинса на англо-американских переговорах в июле 1942 года было принято решение отложить открытие второго фронта в Европе на неопределенный срок и заменить его на высадку союзных войск в Северной Африке, что создавало широкие возможности для осуществления средиземноморской стратегии Черчилля. Наконец, именно он окончательно убедил Рузвельта открыть англичанам секреты производства ядерного оружия.

Гопкинс был неизменным участником всех встреч «большой тройки», активно готовил эти встречи, контролировал переписку между руководителями держав коалиции. Именно он убедил Рузвельта принять предложение Сталина о проведении конференции в Крыму, невзирая на то, что Черчилль считал Ялту «самым неподходящим местом для встречи».

В начале 1944 года состояние здоровья Гопкинса резко ухудшилось. В течение нескольких месяцев он не поднимался с постели. К активной работе помощник президента вернулся лишь в конце лета.

Накануне Ялтинской -конференции он проделал огромную работу. В целом американская делегация действовала в соответствии с рекомендациями Гопкинса. Находясь за спиной у Рузвельта, он искусно маневрировал, пытался сблизить все более отдалявшиеся друг от друга политические программы Рузвельта, Сталина и Черчилля. В итоге на конференции в Ялте по четырем из пяти главных позиций Соединенные Штаты заняли среднюю позицию, что позволило довести дискуссии до окончательных результатов.

12 апреля 1945 года Рузвельта не стало. «Россия потеряла своего самого большого друга в Америке», — писал в телеграмме Сталину Гопкинс.

Второй визит Гопкинса в СССР, на этот раз в качестве эмиссара Г. Трумэна, был довольно продолжительным (25 мая — 7 июня 1945 года). Основное внимание было уделено проблеме послевоенного урегулирования в Европе. Советская сторона подтвердила также обязательство о вступлении в войну с Японией. Согласно инструкции президента, Гопкинс должен был сделать все возможное, чтобы преодолеть кризис доверия в американо-советских Отношениях, используя для этого любые методы — «дипломатический язык, бейсбольную биту или что угодно, что он считал подходящим».

Во время переговоров со Сталиным обнаружились глубокие различия двух сторон во взглядах на послевоенную судьбу Европы. Камнем преткновения стала советская концепция национальной безопасности, требовавшая создания вдоль западной границы СССР «дружественных» режимов и «свободы рук» в Восточной Европе, прежде всего в Польше. Несмотря на это, Гопкинс довел переговоры до конца: противоречия по поводу процедуры голосования в Совете Безопасности ООН были устранены, а также были определены сроки конференции в Потсдаме.

544

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТОВ

ВЯЧЕСЛАВ МИХАЙЛОВИЧ МОЛОТОВ

545

Переговоры Гопкинса со Сталиным «вдохнули новую жизнь в ялтинский дух», — отмечает историк Д. Мак Джимси. Летом 1945 года результаты миссии в Москву рассматривались как несомненный успех. Это была последняя дипломатическая победа Гопкинса 2 июля 1945 года он окончательно простился с государственной службой.

Еще осенью 1945 года Гарри был убежденным сторонником дипломатии сотрудничества. Вместе с тем Гопкинс не мог скрыть беспокойства по по-воду будущего Польши. Ни Потсдамская конференция, ни последующие события не развеяли его опасений.

Гарри Ллойд Гопкинс умер 29 января 1946 года в возрасте 55 лет. Его сын Роберт, встретившись с Трумэном вскоре после похорон, сказал: «Знаете, единственное, что могло уберечь его от смерти — это ваше решение отправить его куда-нибудь с зарубежной миссией».

ВЯЧЕСЛАВ МИХАЙЛОВИЧ МОЛОТОВ

(1890-1987)

Настоящая фамилия Скрябин. Советский политический деятель

и дипломат. Народный комиссар (с 1946 года — министр)

(1939—1949 и 1953—1956) иностранных дел СССР. Участвовал в работе

Тегеранской (1943), Крымской (Ялтинской) (1945) и Берлинской (Потсдамской)

(1945) конференций глав правительств СССР, США и Великобритании.

Вячеслав Михайлович Скрябин (Молотов) родился 9 марта 1890 года в слободе Кукарка Вятской губернии в семье приказчика Михаила Прохоровича Скрябина. Мать его, Анна Яковлевна, была дочерью купца. В семье родилось десять детей, трое из которых умерли в раннем возрасте.

В школьные годы Вячеслав играл на скрипке, писал стихи. Вместе со старшими братьями он в 1902 году поступил в 1-е казанское реальное училище.

Летом 1906 года Скрябин (Молотов) вступил в РСДРП и участвовал в создании нелегальной революционной организации учащихся. В апреле 1909 года он был арестован и сослан в Вологодскую губернию. Отбыв ссылку, Вячеслав приехал в Петербург, сдал экстерном экзамены за реальное училище и поступил на экономическое отделение Политехнического института (1911). Он стал членом Петербургского комитета партии, сотрудничал с большевистскими газетами.

Впереди были новые аресты, ссылка в Иркутскую губернию, побеги, нелегальная работа. Февральскую революцию Молотов встретил в Петрограде. В Октябрьские дни он был членом Военно-революционного комитета, а после установления советской власти работал председателем Совета народного хозяйства Северного района, председателем губисполкома Нижнего Новгорода, секретарем губкома Донбасса. Впервые Вячеслав Михайлович подписал псевдонимом «Молотов» свою брошюру «Как рабочие учатся строить свое хозяйство», вышедшую в 1919 году в Петрограде, хотя уже в 1915 году он скрывался под этой фамилией.

В 1920 году Молотова назначили секретарем ЦК Компартии Украины.

В марте 1921 года на X съезд РКП (б), по предложению В.И. Ленина, его избирали членом ЦК, кандидатом в члены Политбюро и секретарем ЦК

партии. С этого времени Молотов, поддерживавший Сталина, более тридцати лет был одним из высших руководителей страны, определял внутреннюю и внешнюю политику Советского государства.

В декабре 1930 года Молотов возглавил Советское правительство. Он вел борьбу против троцкистов, правых и других уклонов, и при этом искренне верил в необходимость репрессий, которые помогли искоренить врагов советской власти.

В начале 1930-х годов при СНК СССР была создана постоянная Комиссия обороны (с 1937года— Комитет обороны) во главе с Молотовым. «Шла упорная подготовка к войне, но все учесть и успеть было просто невозможно, а страна работала без выходных, и струна напряжения и терпения у нашего народа была натянута до предела», — вспоминал Молотов.

Сталин решил изменить ^^^^^^^^^^^^^^^^^^^^~ внешнеполитический курс и

пойти на сближение с Германией. На посту наркома иностранных дел Литвинова сменил Молотов. Сталин помнил, что еще Г.В. Чичерин в конце 1920-х годов называл Молотова в качестве своего преемника. Немалое значение имело и то, что Вячеслав Михайлович неоднократно публично выступал за советско-германское сближение.

Молотов, придя в наркоминдел, все важные вопросы согласовывал с И.В. Сталиным. Несомненно, заслугой Молотова является то, что он выдвинул на руководящую дипломатическую работу плеяду молодых работников, которые становились послами в тридцать пять — сорок лет и вынесли основную тяжесть дипломатических битв во время войны.

Провозгласив преемственность советской внешней политики, Молотов принимал активное участие в англо-франко-советских переговорах летом 1939 года в Москве.

23 августа 1939 года нарком подписал «пакт Риббентроп — Молотов», то есть советско-германский договор о ненападении. Одновременно Молотов подписал секретный протокол к этому договору, предусматривавший разграничение сфер взаимных интересов между СССР и Германией. В сферу интересов СССР входила Прибалтика, Финляндия, Бессарабия. Отмечалось, что в случае государственного переустройства в Польше районы с украинским и белорусским населением отходят к СССР. Заключение советско-германского договора означало установление барьера для германской экспансии на восток.

Вслед за договором о ненападении Молотов 28 сентября подписал советско-германский договор о дружбе и границе. В течение года Молотов под-

546

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТО1

держивал контакты с германским послом Ф. фон Шуленбургом и с дипло матическими представителями Великобритании, Болгарии, Турции, Японш и других стран.

Быстрое и неожиданное поражение Франции летом 1940 года явилось I Молотова ударом. Нарком полагал, что будет вторая империалистическая война! за передел колоний, рынков сбыта, которая не коснется СССР. Но поражени&| Франции полностью изменило политическую ситуацию на европейском ко» тиненте. Если еще зимой и весной 1940 года Молотов пытался как-то смягчи отношения СССР с Великобританией, то к осени он вновь вернулся к же кой позиции, опасаясь «вызвать гнев» германского правительства.

И хотя Гитлер взял курс на войну с СССР, в Москве надеялись все ула дить. В ноябре 1940 года Молотов выехал в Берлин. Впервые глава Совете^ кого правительства отправился за границу. Это был ответный визит, поскол ку Риббентроп уже дважды приезжал в Москву.

Во время трехдневного пребывания советской делегации в Берлине состоялись продолжительные беседы с Гитлером и две официальные встрет| чи с Риббентропом. Молотов основное внимание уделил сути Тройственног пакта, к которому немцы предлагали СССР присоединиться, и на целя пребывания германских войск вблизи границ СССР, прежде всего в Финлян1 дни и Румынии. Он потребовал вывода германских войск и? Финляндия которая, по его утверждению, входила в сферу интересов СССР. Из его слс можно было понять, что СССР не желает отказываться от своих «интере* сов» в Европе — его беспокоит судьба Балканских государств — Болгарии Румынии, а также Югославии и Греции. Не говоря уже о Польше.

Но Гитлер, кроме обещания добиться советско-японского договора о| ненападении, а также заверения в том, что на Балканах «Германия не име ет никаких интересов», ничего конкретного не предложил. Молотова это) удовлетворило. Он спорил с Гитлером, возражал ему. Фюрер был явно раз^ дражен.

Молотов -ежедневно переписывался со Сталиным, докладывая ему ходе переговоров и получая инструкции. Выслушав предложение немцев I новом разграничении сфер интересов после присоединения СССР к Тройственному пакту, в частности, о расширении советского влияния на юг; сторону Персидского залива и Индийского океана, нарком предпочел уклс ниться от детального обсуждения этого вопроса. К тому же у него было указание Сталина: «Если дело дойдет до декларации... предлагаю вычеркну пункт об Индии».

\Вторая беседа с Риббентропом была прервана воздушной тревогой -> обоим министрам пришлось спуститься в бомбоубежище. Риббентроп в очередной раз задал «решающий вопрос»: «Готов ли Советский Союз работать! вместе с нами для ликвидации Британской мировой империи?» И заверил»! что «с Англией уже покончено».

Но тут Молотов произнес слова, которые вошли в историю дипло-м матии: «Если насчет Англии это верно, — сказал он, — то почему мы>| очутились в бомбоубежище и кому принадлежат бомбы, падающие сей* час на город?»

Информируя о существе состоявшихся переговоров советского полпре-з! да в Лондоне И.М. Майского 17 ноября 1940 года, нарком писал в шифро ванной телеграмме: «Как выяснилось из бесед, немцы хотят прибрать рукам Турцию под видом гарантий ее безопасности на манер Румынии, а нац

ВЯЧЕСЛАВ МИХАЙЛОВИЧ МОЛОТОВ

547

хотят смазать губы обещанием пересмотра конвенции в Монтре в нашу пользу, причем предлагают нам помочь и в этом деле. Мы не дали на это согласия, так как считаем, что, во-первых, Турция должна остаться независимой и, во-вторых, режим в проливах может быть улучшен в результате наших переговоров с Турцией, но не за ее спиной. Немцы и японцы, как видно, очень хотели бы толкнуть нас в сторону Персидского залива и Индии. Мы отклонили обсуждение этого вопроса, так как считаем такие советы со стороны Германии неуместными».

Но уже через неделю, 25 ноября 1940 года, выполняя замысел Сталина, Молотов заявил германскому послу в Москве Шуленбургу, что советское руководство готово принять предлагавшийся немцами проект пакта четырех, но это согласие он оговорил рядом неприемлемых для Гитлера условий, включавших вывод германских войск из Финляндии.

Советское правительство выжидало реакцию Гитлера почти два месяца. В январе 1941 года Молотов в беседе с Шуленбургом затронул в числе некоторых других и этот вопрос. Однако определенного ответа не последовало. В той же беседе нарком недвусмысленно предупредил, что Советское правительство «считает территорию Болгарии и проливов зоной безопасности СССР».

Дальнейшие шаги Советского правительства: выражение недовольства присутствием германских войск в Румынии и угрозой введения их в Болгарию, заключение 5 апреля 1941 года договора о дружбе и ненападении с Югославией (за сутки до начала германской агрессии против этой страны), а затем подписание советско-японского пакта о нейтралитете — лишь подтверждают, что основная внешнеполитическая линия СССР была направлена на сдерживание германской агрессии. Во всех упомянутых акциях Советского правительства самое активное участие принимал Молотов.

В мае 1941 года Сталин стал главой Советского правительства, а Молотов — его первым заместителем и наркомом иностранных дел.

22 июня 1941 года Германия напала на СССР. В этот же день посол граф Ф. фон Шуленбург сделал Молотову краткое заявление: концентрация советских войск у германской границы достигла таких размеров, каких уже не может терпеть германское правительство. Поэтому оно решило принять соответствующие контрмеры. Слово «война» произнесено не было. Молотов назвал действия Германии невиданным вероломством и подчеркнул, что «мы этого не заслужили».

В 12 часов дня Вячеслав Михайлович по поручению главы правительства Сталина зачитал обращение к советскому народу, закончив его знаменитыми словами: «Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами».

В первый день войны Молотов, несмотря на бессонную ночь, читает донесения послов. Он руководит сотрудниками Наркоминдела и послами за рубежом. 26 июня Вячеслав Михайлович пишет послу в США К.А. Уманс-кому: «Вам следует немедленно пойти к Рузвельту или Хэллу и запросить, каково отношение американского правительства к этой войне и к СССР. Вопросов о помощи сейчас не следует ставить».

12 июля В.М. Молотов и посол С. Криппс подписали Соглашение между правительствами СССР и Великобритании о совместных действиях в войне против Германии. Налаживалось сотрудничество со странами антигитлеровской коалиции, восстанавливались дипломатические отношения с правительствами европейских государств, оккупированных фашистской

548

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТО1

ВЯЧЕСЛАВ МИХАЙЛОВИЧ МОЛОТОВ

Германией, находившимися в эмиграции в Лондоне (Бельгия, Норвегия Польша, Чехословакия и др.)- 14 августа Молотов сообщил послу СССР ] Турции С. Виноградову, что Советское правительство согласно установи;! официальные отношения с де Голлем как руководителем французов-анти-» фашистов.

29 сентября — 1 октября 1941 года состоялась Московская конференц» с участием СССР, США и Великобритании, на которой были согласованы'-вопросы о военных поставках Советскому Союзу. Выступая на заключительном заседании, глава советской делегации Молотов сказал, что «отныне! создан мощный фронт свободолюбивых народов во главе с Советским Со-| юзом, Англией и Соединенными Штатами Америки».

В октябре 1941 года наркомат иностранных дел СССР вместе с дипкорч пусом был эвакуирован в Куйбышев. Молотов, как и Сталин, оставался в ^ Москве, Главное внимание он уделял военным поставкам из Великобрита-^ нии и США и открытию второго фронта в Европе.

В конце мая — начале июня 1942 года Молотов впервые посетил Вели-! кобританию и США. 26 мая он подписал в Лондоне вместе с А. Иденом! договор «О союзе в войне против гитлеровской Германии и ее сообщников | в Европе и о сотрудничестве и взаимной помощи после войны». У. Черчилль^ высоко оценил «государственную мудрость и понимание»* проявленные , наркомом в переговорах.

После Лондона Молотов побывал в США, встречался с Ф. Рузвельтом, • его министрами. В ходе визита было подписано «Соглашение между СССР ] и США о принципах, применимых к взаимной помощи в ведении войны; против агрессии».

С именем Молотова связаны все международные конференции глав,| правительств и государств, и прежде всего в Тегеране, Ялте, Потсдаме, ко- ] торые заложили основы послевоенного мирного урегулирования. Он был участником конференции в Сан-Франциско, на которой создавалась Орга-* низация Объединенных Наций. Молотов возглавлял советские делегации на большинстве сессий Совета министров иностранных дел — СССР, США, Великобритании, Франции и Китая, на Парижской мирной конференции 1946 года, где он активно защищал территориальные интересы Албании, Болгарии и Югославии.

Вспоминая о выработке в июне 1947 года советской позиции в отношении предложения США об оказании помощи странам Европы («план Маршалла»), Молотов говорил: «Вначале мы в МИД хотели предложить участвовать всем социалистическим странам, но быстро догадались, что это неправильно. Они затягивали нас в свою компанию, но подчиненную компанию, мы бы зависели от них, но ничего бы не получили толком, а зависели бы безусловно. Но если на Западе считают, что это была наша ошибка, что мы отказались от плана Маршалла, значит, правильно мы сделали».

Молотов активно поддерживал идею создания государства Израиль. Все были против, включая США, «кроме меня и Сталина». Он отмечал, что советская политика в национальном вопросе всегда была интернационалистской по своему характеру, поддерживала самоопределение наций, а здесь шла речь о еврейском народе.

В конце 1948 года была арестована супруга Молотова П.С. Жемчужина. На Пленуме ЦК партии, когда ее выводили из кандидатов в члены ЦК,

549

Вячеслав Михайлович при голосовании воздержался, хотя все проголосовали «за». Сталин ему этого не простил. В 1949 году Молотов был снят с поста министра иностранных дел. Его имя вскоре исчезло со страниц газет. Казалось, судьба дипломата предрешена. Но неожиданно Молотов открыл кратким вступительным словом XIX съезд КПСС. Сталин был большим мастером на подобного рода сюрпризы. Жемчужина вернулась из ссылки лишь после смерти генсека.

После длительного перерыва Молотов блестяще провел в январе — феврале 1954 года Берлинскую конференцию министров иностранных дел СССР, США, Великобритании и Франции, на которой обсуждались германский и австрийский вопросы. Его целью было не достижение единства Германии, а сохранение социализма на германской земле.

Летом 1954 года Молотов возглавил советскую делегацию на Женевском совещании министров иностранных дел по корейскому и индокитайскому вопросам.

15 мая 1955 года Молотов подписал, наряду с министрами других заинтересованных государств, Государственный договор о восстановлении независимой и демократической Австрии. Летом 1955 года он участвовал в Женевском совещании глав правительств СССР, США, Великобритании и Франции и осенью возглавлял советскую делегацию на Женевском совещании министров иностранных дел. Но это были его последние выходы на мировую арену в качестве министра иностранных дел.

После июньского (1957) Пленума ЦК КПСС, когда Молотов был выведен из состава ЦК и снят со всех руководящих партийных и государственных постов, он был назначен послом СССР в Монголии, где пробыл ровно три года.

5 сентября 1960 года Молотова назначили Постоянным представителем СССР при Международном агентстве по атомной энергии в Вене. Он активно участвовал в работе Генеральной конференции МАГАТЭ, ее комитетов.

В середине ноября 1961 года было принято решение об отзыве Молотова из Вены. В Москве его исключили из партии. 12 сентября 1963 года Молотов был отправлен на пенсию.

Вячеслав Михайлович продолжал вести активный образ жизни, постоянно работал дома или в библиотеке. Мемуары он не писал, но свои взгляды на те или иные события общественной жизни он излагал в записках, которые направлял в ЦК КПСС. В течение ряда лет он добивался восстановления членства в партии. Партбилет ему вернули в 1984 году.

8 ноября 1986 года, на 97-м году жизни, В.М. Молотов скончался. Ярый антисоветчик, американец Д.Ф. Даллес, отдавая должное Молотову, назвал его величайшим дипломатом XX века. Премьер-министр Великобритании Черчилль подвел итог: «он был, цчевидно, разумным и тщательно отшлифованным дипломатом», который составил бы достойную компанию таким корифеям как Мазарини, Талейран или Меттерних.

550

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТОУ1

ШАРЛЬ да голль

551

ШАРЛЬ ДЕ ГОЛЛЬ

(1890-1970)

Французский государственный, военный и политический деятель. Президент

Франции (1959—1969). В годы его президентства Франция стала ядерной

державой, вышла из военной организации НА ТО.

Шарль де Голль родился 22 ноября 1890 года в семье преподавателя. Его отец, Анри де Голль, обучал литературе, философии, математике учеников

иезуитского колледжа Непорочного зачатия. В 1886 году Анри женился на своей кузине Канне Мэйо. Шарль был их вторым сыном. Он появился на свет в Лилле, хотя семья жила в Париже. Мадам де Голль хотела родить в доме своей матери.

Шарль учился в военном училище Сен-Сир^, затем в Высшей военной школе в Париже. Он участвовал в Первой мировой войне и почти три года провел в немецком плену.

В 1920 году Шарль женился на 20-летней Ивонне Ванд-ру, дочери владельца кондитерских фабрик. Девушка была хороша собой, скромна и прекрасно воспитана. Правда, она • однажды заявила, что никогда не выйдет за военного. Но, встретив де Голля, свое мнение изменила. Молодые обвенчались через полгода после знакомства.

У них родилось трое детей. Вторая дочь Анна, родившаяся 1 января 1928 года, страдала врожденным заболеванием, проявляющимся в глубокой интеллектуальной недоразвитости. Но из своих троих детей именно Анну, прожившую всего 20 лет, де Голль особенно любил. В конце 1929 года его перевели в штаб французских войск в Сирии и Ливане.

До 1937 года де Голль занимался в основном преподавательской и штабной деятельностью. Он был прекрасным лектором. В годы, предшествовавшие Второй мировой войне, де Голль выступил с рядом теоретических работ по вопросам военной стратегии и тактики, в которых высказывался за создание механизированной армии и за использование танков во взаимодействии с авиацией и пехотой в современной войне. Он написал пособие «За профессиональную армию». Филипп Баррес в книге о де Голле, рассказывая о своей беседе с Риббентропом в конце 1934 года, приводит такой диалог: «Что касается линии Мажино, — откровенничал гитлеровский дипломат, —

то мы прорвем ее с помощью танков. Наш специалист генерал Гудериан подтверждает это. Я знаю, что такого же мнения придерживается ваш лучший технический специалист». «А кто наш лучший специалист? — спросил Баррес и услышал в ответ: «Голль, полковник Голль. Это верно, что он так мало известен у вас?»

С первых дней войны де Голль в чине полковника командовал танковыми подразделениями 5-й французской армии, а в мае 1940 года, во время боев на реке Сомма, возглавил 4-ю бронетанковую дивизию. За личное мужество де Голль был произведен в бригадные генералы. 6 июня 1940 года, когда значительная часть французской армии была уже разгромлена фашистской Германией, де Голль стал заместителем министра национальной обороны.

После вступления германских войск в Париж и прихода к власти правительства Петэна де Голль выехал в Великобританию, откуда 18 июня 1940 года обратился по радио с призывом к французам продолжать борьбу против фашистской Германии. Де Голль основал в Лондоне движение «Свободная Франция», примкнувшее к антигитлеровской коалиции, а 24 сентября 1941 года — Французский национальный комитет.

Генерал де Голль энергично форсировал установление официальных отношений с СССР и добивался скорейшего признания Москвой «Свободной Франции» в качестве единственного законного представителя Франции. Он считал, что после установления союза с Россией, а также в связи с распространением власти «Свободной Франции» на Сирию и Ливан и увеличением непосредственного участия французов в военных действиях в Африке наступит благоприятный момент для создания Французского национального комитета.

Когда по дипломатическим каналам вопрос о советском признании был согласован, де Голль издал 24 сентября 1941 года ордонанс об учреждении Французского национального комитета под своим председательством. Входившие в состав комитета комиссары наделялись функциями министров, и поэтому комитет фактически представлял собой правительство.

26 сентября 1941 года советский посол в Лондоне И.М. Майский вручил де Голлю письмо, в котором говорилось, что правительство СССР признает его «как руководителя всех свободных французов», что оно готово оказать им «всестороннюю помощь и содействие в общей борьбе с гитлеровской Германией» и обеспечить после победы полное восстановление независимости и величия Франции.

В ответном письме советскому послу генерал де Голль, выражая благодарность за признание, писал: «Со своей стороны, от имени свободных французов, я обязуюсь бороться на стороне СССР и его союзников до достижения окончательной победы над общим врагом». Этот обмен письмами бил равносилен заключению своего рода союзного договора между правительством СССР и Французским национальным комитетом. В аналогичном английском письме о признании от 26 сентября оговаривалось, что правительство Великобритании не может аккредитовать при де Голле своего дипломатического представителя, поскольку это «означало бы признание вас главой суверенного государства».

Деголлевская дипломатия отныне все больше ориентировалась на Советский Союз. Де Голль очень активно использовал косвенную советскую поддержку в трудных отношениях с Англией. В плане развития военного

552

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМА!

сотрудничества между двумя странами он направил в Советский Союз эскад*'| рилью «Нормандия».

В ноябре 1943 года де Голль стал единственным председателем Француз» ^ ского комитета национального освобождения, созданного в Алжире и реор* , Ганизованного де Голлем в июне 1944 года во Временное правительство' Французской Республики (в августе 1944 года правительство де Голля пере» '| ехало в освобожденный Париж).

26 ноября 1944 года де Голль прибыл в Москву. В ходе беседы со Стали- | ным де Голль высказал пожелание заключить договор с СССР с целью со* вместной борьбы до разгрома Германии. Сталин не возражал. Несколько '. дней переговоров уже были позади, когда Молотов неожиданно заявил, что ; важное значение имело бы признание Францией польского правительства в * Люблине (в нем преобладали коммунисты). Де Голля это не устраивало: 4 «Сталин хочет заставить меня признать семнадцатую советскую республи»* ку, а я не хочу этогож ;

Затем Молотов заявил, что Черчилль не возражает против тройственно- ]| го договора Лондон — Москва — Париж. Но этого-то как раз не хотел де Голль! Он имел свою «теорию» о трех возможных ступенях обеспечения безопасности Франции: первая — с помощью СССР, поскольку он находит-' ся на континенте, вторая — с помощью англичан, которым, рднако, необходимо выпить чаю, прежде чем они пересекут Паде-Кале, и, наконец, Америка, которая прибывает тогда, когда война почти уже выиграна другими. При такой раскладке, естественно, следовало заключить пакт только между Францией и СССР. «А потом, — добавил де Голль, — можно будет договориться о другом пакте с Черчиллем».

Де Голль отказался принять условия Москвы. Но он хотел получить свой пакт во что бы то ни стало: «Если я вернусь без договора, это будет крупным поражением для меня лично». Наконец один советский представитель в | беседе с французским послом сказал: «А вы знаете, ведь наш полуофициальный представитель находился при итальянском правительстве в течение шести месяцев до того, как оно было признано. Почему бы вам не иметь такого же представителя при польском правительстве без его официального признания?» Де Голль против такого варианта не возражал. Переговоры о франко-советском договоре закончились, по меткому выражению француза А. Вюрмсера тем, что «французы заплатили чаевые не слишком высокие, но достаточно существенные, чтобы советская сторона согласилась на его подписание».

После окончании войны де Голль попытался установить во Франции режим президентского типа. Столкнувшись с трудностями в осуществлении своих планов, в январе 1946 года он ушел с поста главы правительства и с 1947 года руководил деятельностью созданной им партии «Объединение французского народа» (РПФ). Объявив в мае 1953 года о роспуске РПФ, он временно отошел от активной политической деятельности.

В мае 1958 года, в период острого политического кризиса, вызванного военным путчем в Алжире, парламент выступил за возвращение Голля к власти. 1 июня 1958 года Национальное собрание утвердило состав правительства во главе с де Голлем, а 21 декабря 1958 года генерал был избран президентом Французской Республики.

Придя к власти, де Голль сразу предпринял усилия по нормализации жизни в стране и разработке французской внешней политики. Первым де-

ШАРЛЬ ДЕ ГОЛЛЬ

553

лом следовало завершить войну в Алжире и установить новые отношения с другими африканскими государствами — бывшими французскими колониями. Пытаясь спасти все, что еще можно было из прежних военных, политических и экономических позиций Франции в этих странах, де Голль создавал так называемое Французское сообщество. В Алжире он искал такого урегулирования, которое сохраняло бы тесные связи с Францией, ее доступ к источникам нефти в Сахаре и другим природным богатствам.

Урегулирование алжирского конфликта длилось четыре года. Де Голль исходил из того, что перед лицом своих важнейших задач нация обязана быть единой.

Говорить так, чтобы каждый мог трактовать услышанное в угодном для него смысле, было излюбленным приемом де Голля. Таким образом он долго водил в заблуждение как «атлантистов», уверовавших в то, что он хочет укреплять НАТО, так и «европеистов», надеявшихся на его поддержку идей наднациональной интеграции, и других своих противников. Этот прием входил в концепцию политического деятеля, обрисованного де Голлем еще в 1930-х годах в книге «На острие шпаги», как человека, который «пускает в ход все свое мастерство, для того чтобы соблазнить толпу, скрывая до поры до времени свои истинные цели и обнаруживая их лишь в подходящий момент».

В августе 1958 года за сохранение Алжира в составе Франции выступало 52 процента населения страны. Де Голль же с момента своего прихода к власти не сомневался в бесперспективности военного решения алжирского вопроса и неизбежности предоставления независимости Алжиру. «Я понимаю, что колониализм отжил свой век, — говорил он в одной из бесед. — Поэтому я и предоставил- независимость тринадцати африканским странам — бывшим колониям Франции. Я надеюсь решить и алжирский вопрос на основе принципа самоопределения».

«Я продвигался вперед по этапам», — сказал де Голль, завершив алжирскую операцию признанием права Алжира на самоопределение и подписанием в марте 1962 года в Эвиане соглашений о прекращении огня, об условиях передачи суверенитета, о дальнейших отношениях между Францией и независимым Алжиром. «Политика — это искусство, основанное на реальностях», — так прокомментировал он это событие. На общенациональном референдуме 8 апреля 1962 года Эвианские соглашения были одобрены 91 процентом французских избирателей!

Отдавая себе отчет в том, что Францию того периода нельзя было сравнивать по военно-политическому значению и экономическому весу с лидерами НАТО, де Голль рассчитывал вернуть ее в ранг великой мировой державы. Но для этого Франции следовало выйти из подчинения США и НАТО и проводить самостоятельную независимую внешнюю политику.

Свои усилия он сосредоточил на четырех приоритетных направлениях: США и НАТО, ФРГ и Англия, «рбщий рынок» и «малая» Европа, СССР и «большая» Европа. То наращивай давление в одной области и перенося его затем на другие, то действуя одновременно на всех, де Голль вел свою большую политическую и дипломатическую игру.

Прежде всего требовалось изменить характер связей Франции с США и НАТО. Как свидетельствует деголлевский министр иностранных дел М. Кув де Мюрвиль в своей книге «Внешняя политика. 1958—1969 годы», «США с 1946 по 1958 год доминировали над внешней политикой Франции. Мы зави-

554

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТО1

сели от них в финансовой области — это план Маршалла и нашей безопас-1 ности — НАТО». Такая зависимость представляла серьезную угрозу д Франции. На встрече в Париже в 1959 году де Голль указывал президенту США Д. Эйзенхауэру, что в случае конфликта в Европе Франция «в силу] многих географических, политических и стратегических причин была бы...; обречена прежде всего».

В беседах с советскими дипломатами де Голль подчеркивал, чтр в ело-,, жившейся ситуации Франция и Советский Союз даже без всякого столкно- * вения их национальных интересов могли быть вовлеченными в войну. «Не < всегда Франция останется связанной с США. Причины, которые вызывают ^ такое положение, со временем отпадут, и тогда, — заключил он, — все хо-1 рошее, что вы делаете сейчас для Франции, окупится».

Возглавив правительство, де Голль на встрече в Париже с английским | премьер-министром Г. Макмилланом и государственным секретарем США; Дж. Даллесом заявил о необходимости реорганизации Североатлантического ; союза и всей системы франко-американского сотрудничества с тем, чтобы 1 Франция могла играть роль державы с мировой ответственностью. Это тре- • бование прозвучало как гром среди ясного неба. Американцы и связанные' с ними особыми отношениями англичане были уверены, что Франция; смирилась с отведенным ей второстепенным местом в НАТО.

17 сентября 1958 года де Голль обратился к Эйзенхауэру с предложением создать в НАТО трехсторонний директорат с участием США, Англии и | Франции. Излагая его суть, Кув де Мюрвиль писал: «Либо Франция будет тесно связана с США и, конечно, Великобританией в вопросах безопасно- < сти, начиная с проблемы использования стратегического оружия, либо она: будет вынуждена пересмотреть свои позиции и, в частности, участие в НАТО, которое обязывало ее следовать за Америкой без подлинных консультаций и, возможно, даже без ее согласия».

В ответ на отказ удовлетворить его требования де Голль принимает решение о выходе Франции из военной организации НАТО. В марте 1966 года он сообщает президенту США Л. Джонсону и информирует правительства '' 14 стран — членов НАТО о решении Франции прекратить свое участие в интегрированном командовании и не передавать свои вооруженные силы в распоряжение блока. Де Голль говорил, что НАТО не отвечает новым условиям, Европа перестала быть центром международных кризисов, США утратили былую атомную монополию. К осени 1967 года отделение Франции от военной организации НАТО было завершено.

Возвращение полного контроля над всеми французскими вооруженными силами де Голль сопроводил созданием собственных ядерных сил страны. Одновременно де Голль выдвинул концепцию «национальной обороны по всем азимутам», то есть позволяла бы отразить угрозу с любой стороны. Это дало бы возможность Франции оставаться в стороне от большой войны и самой определять свою судьбу.

Де Голль стал во всеуслышание осуждать опасные милитаристские акции США, предупреждая, чем грозит слепое подчинение их политике. Он критиковал вашингтонскую администрацию за войну во Вьетнаме. Еще в 1961 году де Голль убеждал президента Дж. Кеннеди не ввязываться в эту войну. Позже французский президент изобличал войну США во Вьетнаме в столь резких выражениях, что это привело к серьезному обострению франко-американских отношений.

АНТОНИ ИДЕИ

555

19 декабря 1965 года де Голль был переизбран на пост президента на новый 7-летний срок.

Он выступал за развитие отношений с Советским Союзом. 30 июня 1966 года де Голль подписал в Москве советско-французскую декларацию. Министр иностранных дел СССР А.А. Громыко вспоминал; «Де Голль умел обходить в разговоре острые углы. Он обладал завидной способностью не реагировать по существу на щекотливый с его точки зрения вопрос. Причем он так строил ход своих рассуждений, что, оставаясь по существу при своем мнении, казалось, был склонен согласиться и с соображениями собеседника. В то же время нередко ощущалось, что настоящего согласия нет. В таких случаях де Голль обычно использовал спасительную формулу «все может быть»... Де Голль был хорошим оратором. Выступая на официальных обедах и завтраках, он говорил гладко и при этом почти никогда не прибегал к письменному тексту. Это производило впечатление. Но близкие к де Голлю люди рассказывали, что рн без особого труда заучивал речи, написанные заранее. Памятью Он обладал феноменальной. И этот прием ему вполне удавался...»

Де Голль бывал очень жестким, но никогда — жестоким. После того как группа террористов обстреляла в августе 1962 года из автоматов автомобиль, в котором он ехал со своей супругой, де Голль подтвердил смертный приговор лишь главарю банды полковнику Бастьен-Тьери, потому что тот, офицер французской армии, стрелять не умеет.

28 апреля 1969 года, после поражения на референдуме 27 апреля (по вопросу о реорганизации Сената и о реформе территориально-административного устройства Франции), де Голль ушел с поста президента. После добровольной отставки он прожил недолго. Его сердце перестало биться 9 ноября 1970 года.

Де Голль по праву занимает видное место в созвездии великих людей Франции. Его могила находится далеко от французской столицы, на скромном кладбище Коломбе, в провинции Шампань.

АНТОНИ ИДЕИ

(1897-1977)

Британский государственный деятель и дипломат. Член палаты общин

(1923—1957). Министр иностранных дел (1935—1938,1940—1945, 1951—1955).

Премьер-министр Великобритании (1955—1956). Участвовал в Московской

(1943), Тегеранской (1943), Крымской (Ялтинской) (1945), Сан-Францисской

(1945) и Берлинской (Потсдамской) (1945) конференциях.

АНТОНИ Идеи родился 12 июня 1897 года в фамильном поместье Вин-длистоун Холл, расположенном в одном из северных графств Англии — Дареме. Отец АНТОНИ, седьмой, барон Идеи, Уильям, был женат на Сибил Грей. Представители семьи Грей также занимали высокие государственные посты.

АНТОНИ был четвертым ребенком в семье. Его отец отличался крутым нравом. АНТОНИ унаследовал от отца не только любовь к живописи, но и трудный характер. Известно, что у Идена-младшего напряжение, усталость иногда выливались во взрыв раздражения.

556

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТО1

В восемь лет Антони отдали в подготовительную школу в Южно» Кенсингтоне, а через год — в закрытую школу в Сэндройде, в графств

Сэррей, где воспитывались дет английской знати. Здесь о* пробыл четыре года. Среди ев их сверстников он ничем выделялся. Как, впрочем, и Итоне, где Антони продолжи! обучение, — примерный, дис-»| циплинированный, но не ярки ученик.

Прямо со школьной ска мьи, едва ему исполнилос( 18 лет, Идеи ушел добровольце* на фронт Первой мировой во ны. В сражениях погибли брат Джон и Николас. Служба Анто-| ни началась в сентябре 1915 год в пехотном батальоне. Войну ок закончил в звании капитана, штабе 1-й английской армии.

После демобилизация Идеи поступил в Оксфорд, колледж Крайст Черч, причем! избрал необычную специализа^]

цию — восточные языки. Он изучал персидский и арабский. Знание Во^ стока открывало хорошие перспективы для продвижения на дипломатической службе.

Первая его попытка пройти в парламент закончилась провалом. Зат$| удачной оказалась его женитьба. Избранницей Антони стала Беатрис Бекетт,| дочь банкира. А вскоре Идеи прошел в парламент от округа Уорвик и Ли-1 мингтон. Его позиции в этом округе впоследствии настолько упрочились, что| он представлял его в парламенте непрерывно на протяжении 33 лет.

В 1925 году Идеи стал личным парламентским секретарем заместителя^ министра внутренних дел Локер-Лэмпсона, а затем, по рекомендации пос- ) леднего, парламентским секретарем министра иностранных дел Остина] Чемберлена.

Вскоре Идеи в качестве представителя Великобритании был направлен • в Женеву, в штаб-квартиру Лиги Наций. В начале сентября 1931 года он уже! был заместителем министра иностранных дел.

Выступления Идена в Женеве широко рекламировались прессой. Газеты были заполнены фотографиями молодого, элегантного министра. Его 8 партнерами в Женеве были крупные деятели и дипломаты тех лет, такие как; француз Бонкур, немец Нейрат, австриец Дольфус, итальянец Алоизи,' Бенеш, румын Титулеску и американский наблюдатель Дэвис.

По мере того как международная обстановка ухудшалась, акции на быстро поднимались. К 1 января 1934 года он получил великолепный , новогодний подарок — место лорда-хранителя печати. Его обязанности оставались прежними — представительство в Лиге Наций и проблема ра-; зоружения.

АНТОНИ ИДЕИ

557

К этому времени Антони Идену было всего 36 лет. С годами он приобретал солидность. В глазах обывателей Идеи был воплощением аристократизма, ему подражали мелкие чиновники.

В 1930-х годах Лондон проводил так называемую политику «умиротворения» агрессивных держав. Смысл этой политики состоял в том, чтобы путем территориальных, военных, экономических и политических уступок Германии, Италии и Японии умерить их захватнические устремления.

16 февраля 1934 года министр английского правительства Антони Идеи отправился в свое первое турне по столицам Европы. В Берлине его встретили торжественно и тепло. В беседе с Гитлером обсуждались деталц, касавшиеся вооружений различных стран.

Из Берлина Идеи направился в Рим. Муссолини поддержал требования Гитлера в области вооружения Германии. В целом собеседования Идена в Берлине и Риме никаких практических результатов не дали. Но они показали готовность английского правительства следовать по пути «умиротворения» фашизма.

17 сентября 1934 года Советский Союз вступил в Лигу Наций. По этому случаю Идеи произнес речь, в которой заявил, что это шаг к универсальности организации.

Он был очень трудолюбив и всю свою жизнь подчинил интересам дела. Идеи работал до переутомления и почти не отдыхал. Постоянные разъезды оставляли очень мало времени для общения. Его жена называла себя «вдовой дипломата». Подрастали два сына: Симон, родившийся в 1925 году, и Николас — в 1930-м. Идеи любил спорт, особенно теннис по уикендам. Однако значительную часть времени Идеи проводил в пути.

В начале 1935 года Идеи вновь курсировал по столицам европейских держав. Эти поездки были вызваны решением английского правительства добиться соглашения с фашистской Германией. В кабинете Н. Чемберлена Идеи становится министром иностранных дел Великобритании. Но это не означало изменения курса «умиротворения». Молодой министр, не имевший реальной власти, начал понимать, что политика «умиротворения» обречена на провал. Идеи ушел в отставку в феврале 1938 года, как противник политики «умиротворения» и сторонник энергичного отпора агрессивным державам.

В декабре 1938 года Идеи вместе с женой отправился в США. Дело явно шло к войне, в которой интересы Англии и США должны были совпасть. С американской стороны было проявлено подчеркнутое внимание к Идену. Он выступил перед Национальной ассоциацией предпринимателей, произносил речи на многочисленных обедах и приемах. В английском дипломате американцы видели воплощение идеального американца.

В марте 1939 года Гитлер захватил Чехословакию. Эту акцию он и не подумал согласовать с участниками мюнхенского соглашения. Ликвидация Германией мюнхенских соглашений окончательно убедила Идена, что политика «умиротворения» поставила Англию и Францию в опаснейшее положение и продолжение ее даже в форме «гарантированного умиротворения» лишь усугубит опасность. Он призвал к заключению «тройственного союза между Англией, Францией и Россией на основе полной взаимности», то есть «если Россия подвергнется нападению, Англия и Франция должны

558

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТОВ^

АНТОНИ ИДЕИ

559

прийти ей на помощь». В начале ма.я Идеи выступил в палате общин в, пользу скорейшего заключения договора с СССР.

Идеи считал, что попыткам фашизма расширить свои захваты в Евро- ' пе, запугивая Англию войной, должен быть положен конец. Позже Идеи; писал одному из своих корреспондентов: «Если мы сумеем заставить Германию поверить, что будем воевать, то затем в конце концов мы сможем что-то сделать для предотвращения возникновения войны». >,

3 сентября 19В9 года Великобритания вступила в войну, в тот же день Идеи получил портфель министра доминионов. А после отставки Н. Чем-берлена и прихода к власти Черчилля — министра иностранных дел. Офи-4 циальный историк английской внешней политики периода войны Л. Вудворд, писал, что «Идеи был в состоянии балансировать и часто корректировать \ быстрый черчиллевский подход к событиям и такие же скорые заключения». По мнению Вудворда, Идеи был «реалистом, по своему темпераменту-склонным рассуждать с учетом отдаленных последствий и конечных сооб->: ражений».

«В военное время, — писал Идеи, — дипломатия и стратегия — близне^ цы». Однако успех внешней политики зависит не только от искусства дип^ ломатов, а от той экономической, военной и политической силы, на которую дипломатия опирается. Министр иностранных дел Англии периода. Первой мировой войны Артур Бальфур в свое время писал: «Если провалы дипломатии могут затруднить действия армии, то неуспех военных действий делает Форин оффис беспомощным». Именно в таком положении оказалась английская внешняя политика в период между капитуляцией Франции и вступлением в войну Советского Союза.

Эта же неопределенность осталась и после подписания 12 июля

1941 года соглашения о совместных действиях правительств СССР и Англии в войне против Германии, по которому стороны обязались оказывать друг другу помощь и поддержку в этой войне, а также не вести переговоров и не заключать сепаратного перемирия или мирного договора с Германией.

В декабре 1941 года Идеи побывал в прифронтовой Москве, а в мае<

1942 года с ответным визитом прибыл в Лондон В.М. Молотов. 26 мая он подписал с Иденом Договор между Советским Союзом и Англией о союзе в войне против гитлеровской Германии и ее сообщников в Европе и о сотруд* ничестве и взаимной помощи после войны.

В марте Идеи прибыл в Соединенные Штаты для обсуждения с американскими коллегами послевоенных проблем.

Рузвельт много беседовал с лондонским гостем на протяжении его 18-дневного визита, предпочитая вести разговор о будущем мира в непринужденной обстановке — за чаем или обедом. Биографы Идена цитируют телеграмму Рузвельта Черчиллю, в которой президент сообщал, что провел с Иденом три вечера, что Антони «великолепный парень» и что они приходят к согласию по 95% обсуждаемых вопросов.

Противоречия между участниками антигитлеровской коалиции отодвигались на второй план под давлением главной задачи — обеспечить победу над Германией, Италией, Японией и их союзниками. Этому были посвящены многие конференции «большой тройки», на которых наряду с главами правительств присутствовали министры иностранных дел, а также аналогичные самостоятельные встречи министров.

Идеи настойчиво и не без успеха добивался, чтобы тройственным встречам предшествовали двусторонние встречи, на которых представители Англии и США готовили совместные решения по рассматриваемым вопросам. Это означало, что на конечном этапе они действовали по предварительной договоренности. «В том случае, когда американцы и англичане могли договориться, — пишет американский историк Г. Колко, — а сдерживание большевизма наверняка было одним из немногих вопросов, по которым они были единодушны, в действительности были две коалиции, боровшиеся против держав оси. Первая коалиция — между Англией и Соединенными Штатами — была истинным союзом в том смысле, что обе страны придерживались единого взгляда на фундаментальные проблемы, что, однако, не исключало между ними конфликтов серьезного характера. Вторая коалиция была между англо-американским блоком, в котором обе страны действовали в согласии, и Советским Союзом».

Использование в интересах Англии союзных отношений с США и СССР было, пржалуй, главной, но далеко не единственной задачей возглавляемого Иденом ведомства. Война приобрела глобальный размах, а английские интересы присутствовали во всех уголках земного шара. Много сил и выдержки требовали от Идена отношения с генералом де Голлем, возглавлявшим Комитет сражающейся Франции. Война на Тихом океане и в Азии, хотя и являлась прежде всего американской заботой, ставила многочисленные проблемы и перед Форин оффис.

Идеи участвовал в Московской, Тегеранской, Крымской (Ялтинской), Сан-Францисской и, наконец, Берлинской (Потсдамской) конференциях.

Война закончилась для Капиталистической Англии «триумфом и трагедией». Триумфом явилась победа над самым опасным за всю историю страны врагом, трагедией — обнаружившийся после окончания войны «драматический упадок британской мощи». Это выражение принадлежит-одному из премьер-министров Англии — Гарольду Макмиллану.

После войны Идеи принимал участие в многочисленных конференциях. В 1955 году он стал премьер-министром Великобритании. Однако после неудачной попытки вместе с Францией и Израилем силой разрешить Суэцкий кризис вынужден был уйти в отставку. За заслуги перед страной Идеи удостоился графского титула и стал именоваться графом Эвоном.

После отставки Идеи писал мемуары, много путешествовал.

...В январе 1977 года Идеи отдыхал во Флориде, на вилле известного американского миллионера и дипломата Аверелла Гарримана. К тому времени у Идена был обнаружен рак печени. Здесь он почувствовал себя очень плохо. Английское правительство направило за Иденом военный самолет, который и вывез его в Англию. Антони Идеи скончался во сне, в возрасте 79 лет в своем доме в Алвидистоне. С момента его отставки с поста премьер-министра прошло 20 лет.

Антони Идеи был похороне'н здесь же, в Алвидистоне. Титул лорда Эвона унаследовал его сын Николас, ставший банкиром.

560

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТОВ1

ЧЖОУ ЭНЬЛАЙ

(1898-1976)

Государственный и политический деятель Китая, дипломат. Премьер

государственного административного совета КНР (1949—1954). Премьер

Государственного Совета КНР (с 1954). Министр иностранных дел (е 1949).

Совместно сДзк. Неру разработал пять принципов мирного сосуществования

(«панча шила»).

Чжоу Эньлай родился 5 марта 1898 года в уездном городе Хуайань в провинции Цзянсу в обедневшей семье потомственных государственных служащих. Его отец, мелкий чиновник -финансового управления, рано овдовев, отдал девятилетнего• сына в семью своего бездетного брата. Через год мальчика взял к себе на воспитание другой дядя по отцу, служивший полицейским офицером в Мукдене (ныне Шэньян). Здесь Чжоу Эньлай стал посещать школу. Наряду с китайской классической литературой он читал произведения Ч. Дарвина, Ж-Ж. Руссо и других европейских авторов, учил английский язык. •

В 1913 году Чжоу Эньлай поступил в Тяньцзине в Нанькайскую среднюю школу, где проучился четыре года. Он жил в интернате и зарабатывал на жизнь выполнением различных технических работ, которые давала администрация.

Осенью 1919 года Чжоу Эньлай был зачислен студентом Нанькайско-го университета. Он стал редактором и активным автором ежедневной студенческой газеты. Через год Чжоу Эньлай с группой студентов отбыл во Францию, где продолжал изучать и пропагандировать идеи марксизма.

В сентябре 1924 года по указанию руководства КПК он вернулся в Китай, где выполнял обязанности секретаря Гуандун-Гуансийского комитета КПК и главы его военного отдела.

В 27 лет Чжоу Эньлай женился на Дэн Инчао — активистке тяньцзинь-ской студенческой Ассоциации пробуждения, с которой он познакомился еще в 1919 году и переписывался все годы, проведенные им в Европе. Чжоу Эньлай и Дэн Инчао дружно прожили более 50 лет.

После измены правого крыла Гоминьдана во главе с Чан Кайши делу революции Чжоу Эньлай вышел из Гоминьдана. На V съезде КПК весной 1927 года он был избран членом ЦК КПК и оставался в его составе все последующие годы.

12 декабря 1936 года Чан Кайши был арестован в Сиани своими же военачальниками. Поскольку Чан Кайши не являлся сторонником капитуляции перед Японией и был крупной'политической фигурой, способной возглавить объединенный китайский фронт, КПК отправила Чжоу Эньлая в

ЧЖОУ ЭНЬЛАЙ

561

Сиань с целью мирного урегулирования инцидента. Он успешно справился с этой исключительно сложной дипломатической задачей. Чан Кайши в беседе с ним выразил готовность объединить все силы страны для защиты от внешнего врага и прекратить гражданскую войну. Мирное разрешение сианьского конфликта положило начало формированию в Китае единого антияпонекого национального фронта с участием Гоминьдана и КПК. Но прошло несколько лет, прежде чем национально-освободительная борьба завершилась победой.

В ноябре 1944 года Чжоу Эньлай был направлен в Чунцин для переговоров с гоминьдановскими войсками и представителями США, выступавшими посредниками между Гоминьданом и КПК с целью создания коалиционного правительства в Китае. 28 августа 1945 года, накануне капитуляции Японии, Чжоу Эньлай вместе с Мао Цзэдуном прибыл в Чунцин. Мирные переговоры с Гоминьданом завершились подписанием соглашения. 1 января 1946 года Чжоу Эньлай был назначен представителем КПК на переговорах-с Гоминьданом и представителем США о прекращении военных конфликтов и восстановлении путей сообщения, а затем участвовал в качестве главы делегации КПК в созванной в Чунцине первой сессии Политической консультативной конференции представителей различных партий и общественных организаций.

На открывшейся 22 сентября 1949 года в Бэйпине конференции Народно-политического консультативного совета Чжоу Эньлай выступил с проектом Общей программы и практически руководил работой конференции. На первой сессии народного правительства Китайской Народной Республики, провозглашенной 1 октября 1949 года, он был избран премьером Государственного административного совета и министром иностранных дел КНР. На этих постах ярко проявились его организаторские и дипломатические способности.

20 января 1950 года Чжоу Эньлай прибыл в Москву, где в то время находился Мао Цзэдун, и участвовал в советско-китайских переговорах. 14 февраля от имени КНР Чжоу Эньлай подписал в Москве Договор о дружбе, союзе и взаимной помощи с Советским Союзом, по которому Китай получал от СССР необходимую финансовую, экономическую, научно-техническую и военную помощь и надежную защиту со стороны Советских Вооруженных сил в случае иностранной агрессии.

С деятельностью Чжоу Эньлая после 1949 года связаны все основные этапы народно-хозяйственного строительства КНР, развития культуры, науки, просвещения. Благодаря Чжоу Эньлаю значительных успехов добилась китайская дипломатия, способствовавшая ослаблению напряженности в международных отношениях. Особенно ярко его дипломатический талант проявился на совещании министров иностранных дел пяти великих держав, открывшемся 26 апреля 1954 года в Женеве, на котором обсуждались корейский вопрос и положение в Индокитае. Китай и Советский Союз энергично поддерживали на конференции предложения Демократической Республики Вьетнам (ДРВ), предусматривавшие признание ее независимости, а также Камбоджи и Лаоса. Достигнутые в Женеве соглашения упрочили положение ДРВ как молодого социалистического государства, положили конец французской интервенции в Индокитае.

Американцы тогда не признавали Китайскую Народную Республику. Дж.Ф. Даллес даже заявил в шутку, что не намерен общаться с главой деле-

562

_10_0_ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТ(

гации Китая, даже если их автомашины столкнутся на одной из женевских улиц. В таких условиях приходилось начинать свою трудную дипломатичес*^ кую деятельность министру иностранных дел Китая.

Пройдет много лет, и в дипломатических кругах появится термин! «политика Чжоу Эньлая». Им пользуются тогда, когда хотят сказать об] осмотрительности, последовательности, реалистичности и прагматич-1 ности в стремлении обеспечить национальные интересы Китая. Само-1 го Чжоу Эньлая нередко называют «главным китайским дипломатом»Д и это справедливо, потому что до последних дней жизни он оставался! организатором и активным участником всех важнейших внешнеполити-ческих акций КНР.

В 1954 году Чжоу Эньлай и премьер-министр Индии Дж. Неру разрабо» тали пять принципов мирного сосуществования («панча шила»), признан* ных и поддержанных затем руководителями 29 стран Азии и Африки на! состоявшейся в апреле 1955 года Бандунгской конференции. Решения ее,| достигнутые благодаря дипломатическому искусству Чжоу Эньлая и Неру, ^ были проникнуты духом борьбы против колониализма, за всестороннее' экономическое и культурное сотрудничество между странами Азии и Афри- ; ки на базе сформулированных конференцией десяти принципов мирного со-1 существования, которые представляли собой развитие «панча шила».

Большое значение Чжоу Эньлай придавал личным контактам с руково-' дителями и общественными деятелями зарубежных стран, много сам ездил' за границу и часто принимал в Пекине иностранных гостей. Он тщательно, готовился к заграничным поездкам, внимательно изучал собранные по его заданию аппаратом МИД КНР досье по всем вопросам, связанным с той; страной, куда ему предстояло отправиться.

В ноябре 1956-го — феврале 1957 года Чжоу Эньлай совершил ряд поез-? док в страны Азии — Вьетнам, Камбоджу, Бирму, Индию, Пакистан, Афганистан, Непал и Цейлон, устанавливая контакты с этими странами.

В октябре 1961 года Чжоу Эньлай посетил Москву в качестве главы китайской партийной делегации на съезде КПСС. В своем выступлении на нем 19 октября он резко осудил военные провокации США в Берлине, на Кубе, в Лаосе, Южном Вьетнаме, Южной Корее и на территории Китая — на острове Тайвань, призвал к единству всего социалистического лагеря: «Сплоченность — это сила. При наличии сплоченности можно преодолеть все. <...> Между народами Китая и Советского Союза издавна существует глубокая дружба... Эта великая сплоченность и дружба между народами наших двух стран будут жить в веках, подобно тому, как Янцзы и Волга будут вечно нести свои воды».

Весной 1966 года он снова посетил Бирму, Индию, Непал, Камбоджу, Вьетнам, а также Монгольскую Народнун? Республику. В конце 1963-го — начале 1964 года Чжоу Эньлай побывал в десяти странах Африки. Сделанные им в ходе этой поездки заявления, выдержанные в духе установок Мао Цзэ-дуна о том, что в Африке существует «превосходная революционная ситуация», не получили, однако, ожидаемой поддержки правительств этих стран. Не увенчалась в этом плане успехом и его новая поездка по странам Африки летом 1965 года. Весьма примечательно, что публичные выступления Чжоу Эньлая в африканских странах в эти годы значительно отличались по содержанию и по тональности от бурной антисоветской кампании, развернутой тогда в китайской прессе.

ЧЖОУ ЭНЬЛАЙ

563

Особенно ценят в Китае личный вклад Чжоу Эньлая в нормализацию отношений с Соединенными Штатами. Чтобы вывести страну из хаоса «культурной революции» и осуществить программу «четырех модернизаций», необходимы были колоссальные материальные затраты, наличие большого количества высококвалифицированных кадров. 10-летний период «культурной революции» привел Китай к экономическому упадку. В этих условиях Мао Цзэдун пришел к выводу о возможности пойти на сближение с США и поручил Чжоу Эньлаю практическое осуществление этого поворота, что тот и стал делать.

Началось все с разыгранного китайским премьером драматического спектакля «пинг-понговой дипломатии». После проходившего в Японии чемпионата мира по настольному теннису глава китайского правительства пригласил в КНР американскую команду. Это соревнование помогло, как считают специалисты, значительно приглушить антикитайские настроения в США и создать благоприятную атмосферу для секретного визита в Пекин помощника президента США по национальной безопасности Г. Киссинджера.

Во время первого визита в Пекин (июль 1971 года) Киссинджер жил в правительственном особняке «Дяоюйтай». Перед его приездом Чжоу Эньлай сам проинструктировал всех, кто имел отношение к этому визиту, указав необходимость строго соблюдать тайну и не допускать никаких «неожиданностей». Как вспоминает Киссинджер, при первой встрече Чжоу Эньлай спросил его, не было ли его в числе делегатов Женевской конференции, отказавшихся общаться с китайскими дипломатами. Киссинджер сказал нет, чем заслужил расположение премьера.

Через несколько месяцев Чжоу Эньлай лично участвовал в составлении совместного китайско-американского коммюнике, в котором были изложены позиции обеих сторон и которое предполагалось опубликовать во время визита Никсона в КНР. Сегодня в Китае считают, что сам факт публикации «Шанхайского коммюнике» — это плод дипломатического искусства Чжоу Эньлая. Особо отмечают принципиальную позицию премьера в вопросе нормализации отношений с США. Когда незадолго до приезда Никсона в Пекине для уточнения всех деталей предстоящего визита побывал помощник президента генерал А. Хейг, Чжоу Эньлай провел с ним многочасовую беседу, в ходе которой разъяснял, что американцам необходимо строить переговоры с КНР на равноправной основе и иметь в виду, что Китай не пойдет на уступки. В таком же духе глава правительства инструктировал своих помощников: «Вести себя с достоинством, проявлять гостеприимство, но не пресмыкаться перед иностранцами».

...Китайские онкологи определили болезнь Чжоу Эньлая в мае 1972 года. Казалось бы, что мешало 72-летнему премьеру уйти на «заслуженный отдых»? Но ведь оставалась еще ЦзяИ Цин со своим окружением, которая по-прежнему пользовалась покровительством престарелого, но, как и раньше, могущественного мужа — Мао Цзэдуна.

Продумав новую расстановку кадров в высших эшелонах государственной власти, он самолетом отправился в Чанша, Где в то время находился Мао Цзэдун, и сумел, опередив Цзян Цин, заручиться поддержкой «вождя». Чжоу Эньлай сделал все, чтобы после смерти Мао Цзян Цин и ее окружение не пришли к власти.

Он перенес в общей сложности 14 операций. Весной 1974 года его здоровье ухудшилось, он постоянно находился в госпитале, но не прекращал

564

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТОВ

заниматься делами Госсовета и принимать посетителей. 13 января 1975 года Чжоу Эньлай выступил с докладом на сессии Всекитайского собрания народных представителей, в котором изложил программу «четырех модернизаций». Это, как считают китайцы, — его самое важное завещание.

В феврале 1975 года он перенес еще одну операцию, но развитие болезни уже нельзя было остановить. 8 января 1976 года Чжоу Эньлай скрнчал-ся. Умирая, он завещал, чтобы его похоронная церемония состоялась в Тайваньском зале здания Всекитайского собрания народных представителей, а его прах после кремации был развеян над полями, горами и реками Китая и над водами Тайваньского пролива.

ГОЛДА МЕИР (МЕЙЕРСОН)

(1898-1978)

Государственный деятель и дипломат Израиля. Премьер-министр Израиля

(1969—1974), министр иностранных дел (1956—1966). Генеральный секретарь

социал-демократической партии МАПАИ. С 1972 года вице-президент,

с 1976 года — почетный президент Социалистического интернационала.

Одна из самых знаменитых женщин XX века родилась в 1898 году в Российской империи, в Киеве. Ее отец Моше Ицхака Мабович был плотником. Мать в описании Голды «была хорошенькая, энергичная, умная, далеко не такая простодушная и куда более предприимчивая, чем мой отец...»

В 1903 году Мабовичи, опасаясь погромов, переехали из Киева в белорусский город Пинск, где проживала их многочисленная родня. В поисках лучшей жизни Моше Ицхака Мабович эмигрировал в Америку. Через три года жена с тремя дочками выехала к нему.

Семья поселилась в Милуоки. По окончании средней школы Голда Мабович вступила в международную сионистскую организацию «Поалей Цион». Вышла замуж за Мориса Мейерсона (его $емья эмигрировала в Америку из Литвы).

В 1921 году она вместе с мужем, подругой, сестрой Шейной и ее детьми перебралась из Милуоки в Палестину, в тогда еще маленький городок Тель-Авив, основанный за двенадцать лет до этого еврейскими переселенцами. Здесь организовывались киббуцы — сельскохозяйственные общины, где «фермеры живут сообща, не имея личной собственности, наемной рабочей силы и частной торговли». Голда давала частные уроки английского языка, поэтому ей вместе с мужем с трудом удалось попасть в киббуц Мерхавия. Голда Мейерсон, которая теперь работала на кухне, не была разочарована: «Я лично считала и считаю, что киббуц — единственное место в мире, где человека судят, принимают и дают возможность полностью проявить себя в родной общине вне зависимости от того, какую работу он делает и как он ее делает, но в зависимости от его человеческой ценности».

В Мерхавии началась политическая карьера Голды Мейерсон. Сначала ее избрали в правление поселения, потом — делегатом на съезд киббуцкого движения, где Голда встретила многих лидеров рабочего движения, в том числе и будущего премьер-министра Израиля Бен-Гуриона, с которым она познакомилась еще в Милуоки.

ГОЛДА МЕИР (МБЙЕРСОН)

565

В 1929 и 1930 годах Голда Мейерсон часто выезжала за границу. В США она находилась по делам Женского рабочего совета. Два раза посетила Англию, но уже как представитель рабочего движения. К этому времени у нее уже было двое детей — Менахем и Сарра.

Она представляла еврейские женские организации Палестины в США (1932-1934). «...Но сама я из этих долгих поездок (одна из них продолжалась восемь недель подряд, я везде рассказывала о Палестине, старалась собрать для нее деньги и завербовать новых членов для нашей организации) лучше всего запомнила запах вокзалов и звук моего собственного голоса.,.». После возвращения на Ближний Восток она была избрана в исполнительный комитет профсоюзного объединения Гистадрут.

В 1940'в годы Мейерсон участвовала в борьбе еврейского народа за предоставление государственной независимости Палес-тине, находившейся с 1920 года под мандатом Великобритании. Голда была избрана главой Политического департамента Еврейского агентства Сохнут.

29 ноября 1947 года в Нью-Йорке на сессии ООН было принято решение о разделе Палестины на два независимых государства. За раздел выступили тридцать три страны, в том числе СССР и США, тринадцать, в том числе все арабские страны, голосовали против. В этот же день Голда Мейерсон обратилась к арабам с предложением жить в мире и дружбе.

Но арабы отвергли постановление ООН. Евреи же решили с оружием в руках отстаивать свое право на создание независимого государства. Мейерсон отправилась в США, где выступала перед соплеменниками с призывами оказать помощь. За шесть недель она собрала 50 миллионов долларов. Бен-Гурион сказал: «Когда-нибудь, когда будет написана история, там будет рассказано о еврейской^сенщине, доставшей деньги, необходимые для создания государства». . '

После создания в мае 1948 года государства Израиль уже в сентябре Мейерсон была направлена первым дипломатическим представителем Израиля в Москву. Семимесячное пребывание в советской столице пришлось на ответственный период в становлении еврейского государства, за создание которого Советский Союз проголосовал в Совете Безопасности ООН. Мейерсон встречалась с В.М. Молотовым и другими советскими руководителями. Голда лично донесла до советских евреев весть о создании независимо-

566

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТОВ

го еврейского государства. Московские встречи принесли ей популярность, она была назначена на пост министра труда Израиля. «Те семь лет, что я была министром труда, были, без сомнения, самым счастливым временем моей жизни. Эта работа приносила мне глубокое удовлетворение».

Таланты Мейерсон особенно раскрылись во время последующего пребывания на посту министра иностранных дел (1956—1966). По настоянию Бен-Гуриона Голда приняла ивритское имя — Меир («Озаряющая»),*вмес-то Мейерсон. В том же году Израиль начал Синайскую кампанию. Как писала позже Меир, «борьба Израиля с Египтом в 1956 году имела одну-един-ственную цель— предотвратить разрушение еврейского государства». В результате Синайской кампании Израиль захватил у Египта Шарм-эль-Шейх и Газу.

На IX сессии Генеральной Ассамблеи действия Израиля были осуждены, и согласно резолюции захваченные территории подлежали освобождению. Голда Меир пыталась найти выход из тупика, в который зашли арабо-израильские отношения, но ее призыв не был услышан. Послы арабской страны, едва завидев дипломата Израиля, демонстративно покидали помещение.

Меир считала, что ее главный вклад как министра иностранных дел проявился в налаживании дружеских отношений с развивающимися странами Латинской Америки и в особенности — Африки.

В 1957 году Голда Меир совершила первую поездку по французской Западной Африке. Она считала, что негры являются для евреев братьями по '| несчастью: ведь евреи — единственный белый народ, подвергшийся расовой дискриминации Некоторые из тогдашних африканских лидеров, в особенности Уфуэ-Буаньи из Берега Слоновой Кости, сохранили дружеские отношения с Голдой до конца ее жизни. Правда, частые государственные перевороты в молодых африканских государствах причинили Голде немало разочарований.

Меир создала эффективную систему помощи африканским странам, в первую очередь в деле образования и земледелия. Африканцы видели в израильтянах друзей, приехавших помогать им. Иерусалимские старожилы помнят вечера песни и танца, которые устраивала у себя дома Голда, когда приезжали делегации из стран черной Африки.

В 1962 году Меир побывала на Дальнем Востоке. Более недели она провела в Японии, где ее приняли император, премьер-министр и министр иностранных дел. «Не знаю, каким я представляла себе Хирохито, но уж во всяком случае не тем скромным, очень приятным джентльменом, с которым мы обменивались учтивыми словами, не очень уверенные, что они дойдут до собеседника. Японцы показались мне очень учтивыми и очень уклончивыми. В своих отношениях с нами они были очень осторожны, я это знала, и мне казалось, что для них Ближний Восток — нечто вроде икебаны, где все элементы должны находиться в строгом равновесии».

С 1966 по 1968 год Голда Меир занимала пост генерального секретаря социал-демократической сионистской партии МАПАЙ (Партия рабочих Израиля). Затем в течение пяти лет она возглавляла правительство Государства Израиль (1969—1974), вошла в мировую политическую элиту, участвовала в решении ряда важных международных проблем.

Голда Меир была одной из Немногих в мире женщин, ставших главой правительства. Она не принадлежала к феминисткам. В ее времена бытова-

ГОЛДА МЕИР (МБЙЕРСОН)

567

ла поговорка. «Голда — единственный мужчина в правительстве». С характерным для нее сарказмом Голда парировала: «А если бы про одного из членов правительства сказали, что он — единственная женщина в его составе, — как бы вы посмотрели на это?»

Голда редко собственноручно писала письма и никогда (за исключением официальных речей на Генеральной Ассамблее ООН или в Совете Безопасности) не читала речей по написанному. Она была прекрасным оратором.

«По отношению к людям Голда зачастую вела себя типично по-женски, — пишет дипломат и переводчик Яков Цур. — Ее оценка людей нередко основывалась на иррациональных ощущениях, на природной интуиции — и опять-таки, раз вынесши суждение о том или ином человеке, она меняла его с колоссальным трудом. Голда умела завоевывать сердца. Общавшиеся с нею люди быстро попадали под обаяние ее естественности и простоты, ее таланта ясно и понятно излагать свои позиции... Она никогда не пряталась за спасительную формулировку — «на этот вопрос ответа не последует». Если же Голда не хотела или не могла ответить на определенный вопрос, она всегда находила способ изменить направление беседы или рассказывала анекдот, обрывавший нежелательный для нее разговор».

Отправляясь на встречу с папой римским, Голда испытывала гордость от того, что она, дочь простого еврейского плотника, представляет еврейский народ перед главой могущественной католической церкви. «...Я верю, что у нас будет мир с соседями, но я уверена, что никто не захочет заключить мир со слабым Израилем. Если Израиль не будет силен, мира не будет», — говорила она.

Голда Меир не шла На компромиссы, способные нанести урон чести государства. Пожалуй, именно этим можно объяснить ее недостаточную гибкость, неверие в мирное решение египетско-израильского конфликта, за которое выступал Анвар Садат в первые годы своего правления после смерти Гамаля Абдель Насера Как-то она сказала: «Проблема Израиля состоит в том, что в конечном итоге он всегда остается в одиночестве». Канцлер ФРГ Вилли Брандт заметил: ««Железная бабушка» Голда Меир после всего пережитого ее народом относилась с большим недоверием к доброжелательным советам»

Последние годы Голды Меир, когда она достигла вершины своей карьеры и стала главой правительства, были, возможно, самыми тяжелыми для Израиля. Настоящей трагедией явилась Война Судного дня. Как известно, война началась с провала израильской военной разведки, не сумевшей распознать признаков готовившегося египетско-сирийского наступления.

К концу войны Армия Обороны Израиля находилась на расстоянии 35 километров от Дамаска и 101 километра от Каира. То, что эта кровопролитная война была остановлена, — заслуга Голды Меир

Текст договора между Израилем и Египтом был подписан 11 ноября 1973 года на 101 километре дороги Каир—Суэц израильским генералом Ах-зароном Иаривом и египетским генералом Абдель Гамази.

Когда министр обороны Моше Даян подал ей заявление об отставке, Голда отказалась его принять, заявив, что ответственность за все лежит на ней, главе правительства. Голда сама ушла в отставку. Но с политикой все-таки не расставалась. С 1972 года она была вице-президентом, а с 1976 года — почетным президентом IV Интернационала.

568

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТОВ

АНДРЕЙ АНДРЕЕВИЧ ГРОМЫКО

569

Меир была преданной, любящей матерью и бабушкой. Даже в разгар тяжелейших политических передряг Голда срывалась на день или полдня в киббуц Ревивим в южном Негеве, где жили ее дочь и внуки. Она любила готовить. Политическая «кухня Голды», которую столь часто склоняли ее политические противники, имея в виду место., где в узком кругу решаются важные политические дела, представляла собой настоящую кухню, где Годда беседовала и советовалась с друзьями. До конца жизни выпивала до^вадца-ти чашек кофе в день и выкуривала по две пачки сигарет.

Голда Меир умерла в Тель-Авиве в 1978 году.

АНДРЕЙ АНДРЕЕВИЧ ГРОМЫКО

(1909-198?)

/

Государственный деятель и дипломат СССР. Министр иностранных

дел СССР (1957-1985). Посол СССР в США (1943-1946). Постоянный

представитель СССР при ООН и одновременно заместитель министра

иностранных дел СССР (1946—1948). Возглавлял делегацию СССР

на конференции в Думбартон-Оксе по созданию ООН(1944).

Подписал Устав ООН. '

Андрей Андреевич Громыко родился 18 июля 1909 года в белорусской деревне Старые Громыки. Отец его, Андрей Матвеевич, был крестьянином, но, не имея достаточно земли, чтобы прокормить семью, подрабатывал в промышленности. С тринадцати лет Андрей-младший ходил вместе с отцом на заработки — чаще на заготовку и сплав леса. Мать его, Ольга Евгеньевна, происходила из крестьян, была труженицей и очень любила книги, поэтому в деревне ее звали «профессор».

После окончания семилетней школы Андрей Громыко, по настоянию родителей, продолжил учебу. Сначала в Гомеле (профтехшкола и техникум), затем в Минске (институт и аспирантура).

В 1931 году Громыко женился на белорусской девушке, происходившей из крестьянской семьи. В первое время молодая семья жила трудно. Андрей Андреевич и Лидия Дмитриевна иногда голодали. В 1932 году родился сын Анатолий, будущий ученый. Лидия Дмитриевна на протяжении всей жизни была рядом с мужем. Она провели сотни приемов для жен послов многочисленных государств, сопровождала его почти во всех его многочисленных поездках. Андрей Андреевич в шутку называл ее «мой домашний секретарь». Но это было позже.

В 1934 году группу аспирантов, среди которых был и Громыко, перевели в Москву, в-научно-исследовательский институт аналогичного профиля.

Защитив в 1936 году кандидатскую диссертацию по проблемам экономики в сельском хозяйстве, Громыко был принят в Институт экономики АН СССР старшим научным сотрудником, а затем стал ученым секретарем. Он мечтал о карьере экономиста, но судьба распорядилась иначе.

В начале 1939 года Громыко пригласили в комиссию ЦК партии, подбиравшую из числа коммунистов новых работников, которые могли бы быть направлены на дипломатическую работу. «Ты прав, — говорил Андрей Андреевич много лет спустя сыну, — я стал дипломатом по случайности. Выбор мог бы

пасть на другого парня из рабочих и крестьян, а это уже закономерность. В дипломатию вместе со мной таким же образом пришли Малик, Зорин, Добрынин и сотни других».

Карьера Громыко развивалась стремительно. В мае 1939 года он впервые переступил порог МИДа, в то время НКИД, и сразу же получил ответственный пост заведующего Отделом Американских стран. Вскоре последовала и первая загранкомандировка — с октября 1939 года он был советником посольства СССР в США.

В августе 1943 года 34-летний Громыко стал послом СССР в Вашингтоне. Он оказался в самой гуще международных событий. Участие в подготовке и проведении конференций в Ялте, Потсдаме, Думбартон-Оксе и Сан-Франциско сделало его сопричастным к формированию послевоенного мироустройства.

В 1946 году, несмотря на нападки западной прессу на

советского дипломата, многие уже тогда отдавали ему должное. Громыко, говорилось в одном из заявлений, «необычайно остроумен, искусный диалектик, специалист по ведению переговоров с большими спо-собнортями, он всегда вежлив, как будто специально готовил себя к тому, чтобы освободиться от человеческих слабостей». Громыко держался довольно независимо, позволял себе высказывать мнения, не всегда совпадающие с точкой зрения руководства МИД. 24 июня 1947 года на письмо В.М. Молотова, в котором говорилось, что посол ошибается, относя Эйзенхауэра к «менее агрессивным элементам» в американском истеблишменте, Громыко кратко, но весомо ответил, что имеет «иную информацию по этому вопросу».

В августе 1947 года журнал «Тайм» писал: «Как постоянный представитель Советского Союза в Совете Безопасности Громыко делает свою работу на уровне умопомрачительной компетентности».

Громыко стоял у истоков ООН. Под Уставом этой организации стоит его подпись. В 1946 году он стал первым советским представителем в ООН и одновременно заместителем, а затем первым заместителем министра иностранных дел. Громыко был участником, а впоследствии главой делегации нашей страны на 22 сессиях Генассамблеи ООН.

Известна особая роль Андрея Андреевича в переломный для Ближнего Востока 1947 год, когда Организация Объединенных Наций должна была принять решение о судьбе Палестины.

В начале своей деятельности, в разгар холодной войны, ООН являлась ареной столкновений между Востоком и Западом. Не раз в те годы Громы-

570

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТО»

ко приходилось использовать право вето в Совете Безопасности, отстаивая^ внешнеполитические интересы СССР. И все же ООН сыграла решающую I роль в предотвращении глобального конфликта.

В феврале 1957 года Громыко стал министром иностранных дел СССР. В это время мир оказался на грани военного конфликта. От министра иноч ' странных дел Советского Союза требовалось немало умения, сил и энергии, чтобы не допустить развития событий по наихудшему сценарию. ч

«Вся внешняя политика проходила, по существу, под знаком лично» | го влияния, под знаком его личности, — пишет переводчик и дипломат* В. Суходрев. — Он исключительно твердо придерживался утвержденной по-| зиции. Он менее всего любил «перейти на запасную позицию». Громыко ] предпочитал истолковывать обстоятельства как не позволяющие перейти на запасную позицию, вернуться в Москву, доложить о том, что противоположи ная сторона не пошла на ту или иную договоренность, и оставить запасную -позицию для очередного раунда переговоров. Он очень упорно, как бульдог, цеплялся за наши позиции, отстаивал их».

Громыко был сторонником мирных отношений с США, другими стра-' нами Запада. Он ненавидел войну. Два его брата, Алексей и Федор, погибли, на войне. В области разоружения, как писал в своих воспоминаниях Громыко, СССР выдвинул более ста инициатив. На Западе его называли «Человек Нет». Громыко относился к этой характеристике добродушно. Как-то он сказал: «Мои «нет» они слышали гораздо реже, чем я их «ноу», ведь мы выдвигали гораздо больше предложений».

«Советская внешнеполитическая доктрина, — говорил он, — это — мирное существование между социализмом и капитализмом. Ленин назвал это «сожительством», но привилось именно это слово «существование», очевидно, как более благозвучное. Кстати, само слово «доктрина» у нас тоже не в ходу, мы говорим — «принципы мирного существования»».

Серьезным испытанием не только для советско-американских отношений, но и для судеб мира стал Карибский кризис 1962 года. Потребовалось немалое дипломатическое искусство, чтобы в сжатые сроки достигнуть компромисса. Это позволило отойти от чрезвычайно опасной черты, у которой человечество находилось в тот момент.

Предметом особой гордости Громыко считал подписанный 5 августа 1963 года Договор о запрещении испытаний ядерного оружия в атмосфере, в космическом пространстве и под водой, переговоры по которому тянулись с 1958 года.

К числу успехов отечественной дипломатии во главе с Громыко можно с полным правом отнести предотвращение широкомасштабной войны ' между Индией и Пакистаном в 1966 году из-за территориального спора о Кашмире. Семь дней подряд — с 4 по 10 января 1966 года — глава правительства А.Н. Косыгин вместе с А.А. Громыко напряженно работали в Ташкенте с руководителями Индии и Пакистана, чтобы достичь взаимоприемлемого компромисса. Результатом Ташкентской эстречи явилось подписание декларации, которая закрепила договоренность между Индией и Пакистаном прилагать все усилия для создания добрососедских отношений. После возвращения министр пригласил к себе мидовцев, участников переговоров, и сказал: «Эта наша общая с вами дипломатическая победа, советская дипломатия доказала свою способность играть роль объективного арбитра. По-

АНДРЕЙ АНДРЕЕВИЧ ГРОМЫКО

571

здравляю всех. Отказ от применения оружия для решения спорного вопроса — единственно правильно путь, и это мы доказали. Дипломатия — это искусство, причем коллективное».

К числу крупных успехов Громыко относил Договор о нераспространении ядерного оружия, подписанный 1 июля 1968 года. «Он [договор] показал, — говорил Громыко, — что с США и Англией, двумя столпами НАТО, мы можем решить важную проблему. После подписания в Сан-Франциско Устава ООН это была вторая по значению подпись под историческим документом».

Третьим по значимости своим достижением Андрей Андреевич считал соглашения, подписанные с США в 1972—1973 годах, особенно договоры по ПРО и ОСВ-1, а вслед за ними соглашение о предотвращении ядерной войны (1973).

Громыко говорил, что, если собрать документы переговорного характера, в том числе сотни шифротелеграмм, информации из посольств, анализ обстановки вокруг этих проблем, наберется гора высотой с Монблан. «Они покажут, с каким трудом преодолевались заторы на пути к соглашению, сколько для этого требовалось настоящего дипломатического искусства».

Он не любил встреч один на один без переводчиков. В дипломатии старой школы существовал запрет встречаться один на один даже с послами, обязательно должен был присутствовать кто-то из дипломатов. Громыко предпочитал брать с собой на такие встречи только переводчика.

Существенно оздоровило мировую обстановку подписание 18 июня 1979 года Договора между СССР и США об ограничении стратегических наступательных вооружений, или Договора ОСВ-2, важную роль в подготовке которого сыграли переговоры Громыко с госсекретарем США С. Вэнсом, затем с президентом Дж. Картером в 1977—1979 годах.

Особое значение Громыко придавал проблемам Центральной Европы, главной из которых не без оснований считал германский вопрос. Историческими можно назвать соглашения СССР, а затем Польши и Чехословакии с ФРГ в 1970—1971 годах, а также четырехстороннее соглашение по Западному Берлину. Именно эти документы и предшествовавшие им усилия расчистили путь к разрядке и созыву Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе. Андрей Андреевич с большим уважением относился к канцлеру ФРГ Вилли Брандту, Канцлер же вспоминал о первой встрече с советским министром: «Я нашел Громыко более приятным собеседником, чем представял его себе по рассказам об этаком язвительном «мистере Нет». Он производил впечатление корректного и невозмутимого человека, сдержанного на приятный англосакский манер. Он умел в ненавязчивой форме дать понять, каким огромным опытом он обладает».

Существование на протяжении 40 лет двух Германий явилось следствием раскола мира, который не был преодолен и после войны. Основой строительства государственного единства Германии стал Договор «2+4» — один из краеугольных камней мирного устройства в Европе.

Заметный вклад внесла дипломатия Громыко в прекращение Вьетнамской войны. Итогом длившегося с 1954 года кровопролитного конфликта стало Парижское соглашение 1973 года о прекращении войны и восстановлении мира во Вьетнаме.

Подписанный в августе 1975 года в Хельсинки Заключительный акт имел уже не европейский, а мировой масштаб. Это был по существу кодекс поведе-

;

572

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТОВ

ния европейских государств, США и Канады в ключевых сферах взаимоотношений, включая военно-политическую. Была закреплена нерушимость послевоенных границ в Европе, чему Громыко придавал особое значение, созданы предпосылки для укрепления стабильности и безопасности в Европе.

В 1976 году госсекретарь США Сайрус Вэнс, выработавший вместе с Громыко соглашение об ограничении стратегических вооружений (ОСВ), сказал о советском дипломате: «...мало кто в современном мире может с ним сравниться... в дипломатии он скрупулезный профессиональный практик, это человек величайших способностей и высочайших способностей и высокого интеллекта, обладающий всеми другими чертами государственного деятеля».

Не менее важно было внедрить хельсинкские принципы в практику, сделать их нормой международной жизни. Это потребовало значительных усилий от советской дипломатии во главе с Громыко. И то что сегодня ОБСЕ, преемница СБСЕ, прошла испытание временем и стала работоспособным, постоянно действующим (а ведь в свое время далеко не все, включая США, разделяли такой принцип) механизмом многостороннего равноправного сотрудничества, в это*! немалая заслуга и Андрея Андреевича.

Среди других заслуг Громыко — реализация первой попытки арабо-израильских переговоров о мире — созыв многосторонней конференции в Женеве под сопредседательством СССР и США.

В 1970—1980-е годы многие на Западе говорили о нем, как о «дипломате номер 1». Ведущая лондонская газета «Тайме» писала в 1981 году: «В возрасте 72 лет он — один из самых активных и работоспособных членов советского руководства. Человек с прекрасной памятью, проницательным умом и необычайной выносливостью... Возможно, Андрей Андреевич является самым информированным министром иностранных дел в мире».

В последний раз порог своего кабинета в здании МИДа на Смоленской площади Громыко переступил 2 июля 1985 года. С этого времени и до октября 1988 года он работал в качестве Председателя Президиума Верховного Совета СССР.

Перестройку Громыко воспринял неоднозначно. Внешнюю политику страны в тот период считал чрезмерно и неоправданно уступчивой. Разноречивые чувства вызывала в нем и фигура М.С. Горбачева, на чей приход к власти в апреле 1985 года Громыко решающим образом повлиял. По словам его сына, Андрей Андреевич отмечал в Горбачеве такие слабые стороны, как дилетантизм, поверхностность, стремление произвести благоприятное впечатление на партнеров. Результатом всего этого, по мнению Андрея Андреевича, стало резкое ослабление позиций нашей страны, ее роли и места в мире.

Объективности ради следует признать, что в деятельности МИДа под руководством Андрея Андреевича были не только достижения и успехи. Дипломатия Громыко не была свободна от промахов, ошибок, упущений.

Андрей Андреевич был не только дипломатом, но и ученым: в 27 лет он стал кандидатом экономических наук. И в последующие годы находил время, хоть и урывками, для занятий наукой. В 1957 году он опубликовал книгу «Экспорт американского капитала». За эту работу ученый совет МГУ присвоил ему ученую степень доктора экономических наук. Над данной темой Андрей Андреевич продолжал работать и в последующие годы.

АНДРЕЙ АНДРЕЕВИЧ ГРОМЫКО

573

Громыко считал, что дипломатическая деятельность — труд тяжелый, требующий от тех, кто им занимается, мобилизации всех своих знаний и способностей. Задача дипломата — «бороться до конца за интересы своей страны, без ущерба для других».

«Работать по всему диапазону международных отношений, находить полезные связи между отдельными, казалось бы, процессами», — эта мысль была своеобразной константой его дипломатической деятельности.

«Главное в дипломатии — компромисс, лад между государствами и их руководителями».

Сам умелый переговорщик, Громыко понимал искусство дипломата как умение завязывать и поддерживать полезные контакты с иностранными дипломатами и представителями властных структур для получения необходимой информации, а затем квалифицированного ее анализа.

Из иностранных политиков и дипломатов Громыко выделял госсекретарей США Г. Киссинджера и С. Вэнса, министров иностранных дел ФРГ В. Шееля и В. Брандта, итальянских премьер-министров А. Моро и А. Фан-фани, британских премьеров Г. Вильсона и Г. Макмиллана. Андрей Андреевич любил рассказывать близким о встречах с ними, вспоминал курьезные ситуации. Например, Генри Киссинджер, приезжая в Москву, постоянно боялся прослушивания со стороны КГБ. Однажды он во время встречи указал на люстру, висевшую в комнате, и попросил, чтобы КГБ сделал ему копию американских документов, так как у американцев «вышла из строя» копировальная техника. Громыко в тон ему ответил, что люстры делались еще при царях и в них могут бцть только микрофоны.

Очевидцы отмечали огромную энергию Громыко, его выносливость, колоссальную трудоспособность, умение работать быстро и эффективно, высокую компетентность. Его феноменальная память вызывала удивление даже у видавших виды политиков, к каким, без сомнения, принадлежал канцлер ФРГ В. Брандт. Он писал в своих воспоминаниях, что, встретив Громыко вскоре после его отставки с поста Председателя Президиума Верховного Совета СССР, был поражен тому, что даже восемнадцать лет спустя он «мог точно вспомнить каждый из тех 55 часов, которые у него в феврале, марте и мае 1970 года заняли беседы с Э. Баром», когда готовился Московский договор между СССР и ФРГ 1970 года.

«Многие считали и продолжают считать Громыко скованным, угрюмым, скупым на эмоции и юмор человеком, что порой подчеркивалось и его нарочито строгой одеждой и общим, внешне суровым обликом, — пишет В. Суходрев. — Его часто называли «мрачный гром». Но на самом-то деле это не так. Например, в советском посольстве в Вашингтоне, когда сидел за столом, он был прекрасным рассказчиком. Не по вопросам текущей политики, вспоминал что-то из прочитанного о своих предшественниках дореволюционной эпохи (о Горчакове и других), рассказывал что-то из литературы. И еще он был заядлый охотник. Наверное, его приучил к этому Хрущев. Но он действительно пронес эту страсть и через Хрущева, и через Брежнева.

В деловом общении его собеседников поражали острота ума и глубокое знание дела».

Помимо охоты Громыко любил читать, особенно книги по истории. Часто перечитывал Ключевского, Соловьева, Карамзина. Он собрал большую библиотеку.

574

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТОВ

«Все наши успехи, — говорил Громыко сыну Анатолию, — на переговорах, приведших к заключению важных международных договоров и соглашений, объясняются тем, что я был убежденно тверд и даже непреклонен, в особенности, когда видел, что со мной, а значит, и с Советским Союзом, разговаривают с позиции силы или играют в «кошки-мышки». Я никогда не лебезил перед западниками и, скажу тебе откровенно, после того как меня били по одной щеке, вторую не подставлял. Более того, действовал так, чтобы и моему не в меру строптивому оппоненту было несладко». '"-

В октябре 1988 года Андрей Андреевич вышел на пенсию и работал над мемуарами.

Он ушел из жизни 2 июля 1989 года. По просьбе семьи Андрей Андрее-вич Громыко был похоронен не у Кремлевской стены, а на Новодевичьем кладбище.

«Государство, Отечество — это мы, — любил говорить он. — Если не сделаем мы, не сделает никто».

БРУНО КРАЙСКИЙ

(1911-1990)

ч

Австрийский государственный деятель, дипломат. Статс-секретарь МИД

Австрии (1953), министр иностранных дел Австрии (1959—1966).

Федеральный канцлер Австрии (1970—1983). Председатель СПА (1967—1983).

Вице-председатель Социнтерна (1976—19&9).

Бруно родился 11 января 1911 года в семье Макса Крайского — директора текстильных предприятий Австро-Венгрии. Крайские являлись сторонниками габсбургской монархии, консерваторами по убеждению. Бруно, нарушив семейную традицию, в четырнадцать лет вступил в молодежную организацию Социал-демократической рабочей партии Австрии.

В 1929 году Крайский закончил гимназию. Многое для него определила встреча с Отто Бауэром — лидером социал-демократии Австрии. По его совету он поступает на юридический факультет Венского университета.

После того как деятельность СДРПА была запрещена (1934), Крайский часто выезжал в Чехословакию, в Брно, где размещалась штаб-квартира социал-демократической эмиграции. В январе 1935 года он был арестован и предстал перед австрийским судом. Речь Крайского на суде принесла ему известность. Публикации в британской прессе о «процессе 21-го» всколыхнули европейскую общественность. В результате Крайскому вынесли сравнительно мягкий приговор.

В июне 1936 года он продолжал учебу на юридическом факультете, а затем успешно защищал диплом правоведа (1937).

12марта 1938 года— день аншлюса. В Австрии начались массовые аресты. От Дахау Крайского спас случай. Следователем гестапо, который вел его дело, оказался... его бывший сокамерник. После шестимесячного тюремного заключения Бруно был выпущен на свободу и эмигрировал в Швецию.

В годы Второй мировой войны Швеция приняла многих эмигрантов. Дружба с Вилли Брандтом, начавшаяся в Стокгольме, оказала на Крайского

БРУНО КРАЙСКИЙ

575

большое влияние. Основной профессией австрийца стала журналистика. Он был корреспондентом ряда европейских газет, встречался с советскими дипломатами.

Многие социал-демократы придерживались идеи создания единого германо-австрийского государства. Крайский был иного мнения. В июле 1943 года Клуб австрийских социалистов принял резолюцию, начинавшуюся словами: «Австрийские социалисты в Швеции требуют восстановления независимой, самостоятельной, демократической республики. Они безоговорочно отвергают ее [Австрии] принадлежность германскому рейху...» Впоследствии Крайский, разрабатывая концепцию «австрийского пути к демократическому социализму», будет неоднократно возвращаться к опыту Швеции.

Весной 1945 года лидеры обновленной Социалистической партии Австрии решили, что Крайский должен остатвся в Швеции —• в качестве советника

австрийской дипломатической миссии. Президент Австрии К. Реннеру считал, что необходимо развивать деловые контакты со шведскими промышленниками, которые могли помочь в восстановлении австрийской экономики. При этом учитывалось и то обстоятельство, что Крайский был женат на Вере Фюрт, дочери крупного шведского предпринимателя, выходца из Австрии.

Лишь в январе 1951 года Крайский с женой и двумя детьми окончательно возвратился на родину. Однако дипломатическую службу он оставил только на время. Новым местом его работы стала канцелярия президента Австрии, известного социал-демократа Т. Кернера.

В тот период шла напряженная дипломатическая борьба вокруг австрийского вопроса. Создание в 1949 году военно-политического блока НАТО делало Австрию важным звеном в стратегии Запада, стремившегося создать надежную линию обороны против предполагавшейся «угрозы с Востока». В то же время некоторые политики из окружения Сталина (прежде всего В.М. Молотов) стремились подчинить Австрию своему влиянию.

Варианты будущего Австрии обсуждались и в ее правящих кругах. Реалистически мыслящие деятели в партиях «большой коалиции» — СПА и Австрийской народной партии (ЛНП) — всерьез задумывались о нейтрализации страны. Активным сторонником нейтралитета являлся Крайский. По его совету в одной из речей Т. Кернера, произнесенных в

576

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТОВ

1951 году, прозвучали слова о желательности для Австрии нейтрального статуса.

Лидеры СПЛ обратили внимание на активность Крайского, и в 1953 году он получил назначение в МИД Австрии, где занял пост статс-секретаря и принял участие в последнем раунде борьбы вокруг заключения Государ^ ственного договора, принесшего Австрии в мае 1955 года долгожданный суверенитет.

Все исследователи, описывающие основные этапы этой стадии переговоров (берлинская встреча министров иностранных дел Австрии и великих держав в феврале 1954 года, визит австрийской делегации в Москву в апреле 1955 года), отмечают, что именно Крайский в частных беседах с видными государственными деятелями и дипломатами СССР, США, Англии и Франции аргументированно отстаивал идею нейтрального статуса для своей родины, который исключил бы использование ее в интересах той или другой стороны. Сам Крайский позже говорил, что 26 октября 1955 года — день, когда австрийский парламент провозгласил, что страна является постоянно нейтральным государством, — был и его личным праздником.

После провозглашения нейтралитета Австрии от ее дипломатического ведомства требовалась особая гибкость в сфере международной политики. В отличие от Швейцарии, Австрия стремилась участвовать в^решении мировых проблем. И здесь большую роль сыграл Крайский, занявший в 1959 году пост министра иностранных дел. В те годы близкие друзья Бруно сетовали на то, что увидеть его в Вене практически невозможно. За семь лет он совершил более 100 государственных визитов. Его можно было видеть и на сессиях Генеральной Ассамблеи ООН, и на заседаниях стран Европейской ассоциации свободной торговли (ЕАСТ, куда Австрия вошла во многом благодаря активной позиции Крайского), и на встречах Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР). Его тепло встречали в столицах восточноевропейских государств. Он вел переговоры с такими лидерами мировой политики того времени, как Хрущев и Кеннеди, Аденауэр и де Голль. В середине 1960-х годов некоторые политики предлагали ему баллотироваться на пост генерального секретаря ООН.

На внеочередном съезде СПА, состоявшегося в начале 1967 года, Крайский был избран ее председателем. Последующие годы пребывания у власти в партии показали, что ни его еврейское происхождение, ни его относительная неискушенность во внутрипартийных делах не затмили его главного достоинства — умения находить для СПА именно такие решения, которые давали партии неоспоримые преимущества в политической борьбе.

На выборах в марте 1970 года СПА одержала победу. Крайский стал федеральным канцлером страны.

Обязанности канцлера почти не оставляли Крайскому времени для столь близких ему внешнеполитических вопросов. Однако именно он внес немалый вклад в созыв Общеевропейского совещания. Его имя стоит среди имен глав правительств, подписавших 1 августа 1975 года в Хельсинки Заключительный акт этого форума. Много сил отдал Крайский борьбе за сокращение гонки вооружений. В годы его канцлерства Вена стала местом многочисленных встреч представителей стран Востока и Запада. По его инициативе в 1979 году был открыт Венский международный центр ООН.

Однако главной сферой международной деятельности Крайского в 1970-е годы стал Социалистический интернационал (СИ). Вместе со своим

БРУНО КРАЙСКИЙ

577

старым другом В. Брандтом и также ставшим близким ему шведским премьер-министром У. Пальме он активно обсуждал вопрос о том, как сделать Социнтерн важным субъектом международной жизни. Осенью 1976 года на XIII конгрессе СИ в Женеве Крайский был избран одним из вице-председателей организации. Находясь на этом посту вплоть до состоявшегося в июне 1989 года в Стокгольме XVIII конгресса, он много внимания уделял вопросам разрядки и разоружения, взаимоотношений Север — Юг, для урегулирования конфликтов в различных районах земного шара. Общительность, способность сходиться с людьми, умение их слушать, не навязывая собственного мнения, — черты дипломата Крайского.

Главной его заботой долгие годы был ближневосточный конфликт. Еще в период произраильской эйфории он укорял Г. Меир и Д. Бен-Гуриона, тогдашних лидеров Партии труда Израиля (ПТИ), — невзирая на их возмущение — за то, что руководимое ими правительство абсолютно те учитывает интересы арабских соседей. И в последующие годы израильские социал-демократы неоднократно негодовали по поводу нелицеприятных выступлений «антисемит-ствующего еврея», как однажды презрительно назвала Крайского Г. Меир. Ни еврейская национальность, ни то обстоятельство, что его родной брат жил в те годы в Израиле, ни произраильские симпатии значительной части социал-демократии не мешали этому выдающемуся дипломату объективно оценивать ситуацию на Ближнем Востоке, осознавая, что именно Израиль является главным виновником сохраняющейся там напряженности.

В начале 1974 года по инициативе Крайского Социнтерн создает так называемую исследовательскую группу в составе представителей ряда партий — членов СИ. В последующие несколько лет этот коллектив, получивший в Социнтерне неофициальное наименование «группа Крайского», посетил ряд арабских стран, непосредственно вовлеченных в противоборство с Израилем. Члены группы встретились с политиками арабского мира и, что самое главное, не пренебрегли контактами с руководством Организации освобождения Палестины (ООП).

Несколько лет спустя Крайский рассказывал об этом: «Моя первая поездка на Ближний Восток в 1974 году сопровождалась злобными комментариями со стороны Израиля. В первой стране, которую я посетил в ходе этой поездки, — Египте — тоже столкнулся с враждебным отношением».

Во многом благодаря дипломатическому опыту Крайского возглавляемой им миссии удалось обстоятельно обсудить проблемы со своими арабскими партнерами. Итогом «челночной дипломатии» Крайского середины 1970-х годов стал подготовленный для Социнтерна доклад, в котором важное место было отведено палестинской проблеме. Он призывал откликнуться на стремление палестинцев обрести государственный суверенитет и начать с их лидерами политический диалог. Обоснованная и взвешенная логика аргументов Крайскрго убедила его коллег по руководству СИ сесть за стол переговоров с представителями ООП. Не случайно, что именно в Вене в июле 1979 года состоялась встреча Крайского и Бранд-та с Я. Арафатом.

Крайский внимательно следил за развитием событий на Ближнем Востоке. После израильской агрессии против Ливана в июне 1982 года он категорически отказался от участия в поиске компромисса после новой агрессии, окончательно приняв сторону палестинского народа.

578

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТОВ

Выборы в апреле 1983 года лишили СПА абсолютного большинства мест": в парламенте. Крайский, который еще за несколько лет до этого заявлял о" своем желании уйти в отставку, ссылаясь на ухудшение здоровья и переутом- ; ление (ему шел 73-й год), смог наконец отойти от активной политики. На очередном съезде СПА, состоявшемся осенью 1983 года, Крайский занял специально учрежденный для него пост почетного председателя Социалистической партии Австрии.

В начале 1987 года пост министра иностранных дел руководство социалистов передало партнеру по коалиции — ЛНП. Крайский, считавший, что | СПА ни при каких условиях не должна уступать сферу внешней политики буржуазной партии, отказывается от почетной должности.

Став пенсионером, Крайский продолжал участвовать в работе Социалистического интернационала. Во второй половине 1980-х годов он возглавил Европейскую комиссию по вопросам занятости. Основные выводы и положения, содержавшиеся в подготовленном ею докладе, были учтены при разработке документов Социнтерна, принятых на его последнем конгрессе в Стокгольме в июне 1989 года. В последние годы Крайскому неоднократно присуждались различные международные премии за заслуги в решении актуальных политических проблем.

7 августа 1990 года венцы проводили в последний путь человека, еще при жизни названного «великим австрийцем».

ВИЛЛИ БРАНДТ

(1913-1992)

Федеральный канцлер ФРГ (1969—1974). Министр иностранных дел

(1966—1969). Президент Социалистического интернационала (1976).

Лауреат Нобелевской премии мира (1971).

Вилли Брандт родился 19 декабря 1913 года в городе Любеке. В метрической книге он был записан как Герберт Эрнст Карл Фрам. Его мать работала продавщицей в кооперативном магазине. Брандт долгие годы не знал, кто его отец. Лишь когда ему было за тридцать и понадобились точные данные о^ро-дителях, мать прислала ему записку, на которой стояло имя его отца — Ион Меллер из Гамбурга.

С юных лет Брандт участвовал в социалистическом движении молодежи. В 1930 году он вступил в СДПГ, на следующий год перешел в СРП (Социалистическая рабочая партия). С 19 лет он известен как Вилли Брандт.

Бегство из Германии в 1933 году, активная поддержка планов Генриха Манна по созданию немецкого народного фронта против Гитлера, нелегальные приезды на родину, участие в Гражданской войне в Испании на стороне республиканцев, связи с участниками покушения на Гитлера 20 июля 1941 года — все это и многие другие факты говорят о том, что Брандт не был пассивным врагом фашизма. Во время войны он оказался в эмиграции в Швеции. Лишь 1 июля 1948 года,Вилли Брандт, получив документы, по всей форме вновь стал германским гражданином.

Брандт в течение нескольких лет являлся бургомистром Западного Берлина. Когда в августе 1961 года Берлинская стена разделила город на

ВИЛЛИ БРАНДТ

579

западную и восточную части, он сказал: «Мы должны научиться жить со стеной... Нам надо спокойно и основательно подумать о том, чтобы сделать ее прозрачней. Ее нельзя устранить — она должна стать ненужной в рамках более крупного процесса».

Западный Берлин в то время занимал особое место в Европе. Здесь пересекались интересы двух германских государств, четырех великих держав, всей Европы. Брандт как бургомистр Западного Берлина пользовался заслуженным авторитетом — прекрасный оратор, полемист, руководитель-демократ, умеющий сплотить вокруг себя наиболее способных людей. С 1964 года он почти четверть века возглавлял СДПГ.

Во второй половине 1960-х годов социал-демократы ФРГ впервые после войны вошли в правительство так называемой «большой коалиции». В нем Брандт занял пост вице-кйнцле- '

ра и министра йностранных-дел. К этому времени напряженность холодной войны начала спадать. Появился термин «восточная политика». Именно Брандт внес решающий вклад в разработку нового подхода к социалистическим странам, особенно после того, как в 1969 году он возглавил правительство ФРГ. Он понимал, что необходимо налаживать добрососедские отношения с восточноевропейскими странами.

Разрядка дала,новую жизнь европейской дипломатии. Пока Вилли Брандт не был избран канцлером в сентябре 1969 года, все западногерманские правительства последовательно настаивали на том, что единственное законное германское правительство находится в Бонне. Федеративная Республика отказывалась признавать восточногерманский режим и разрывала дипломатические отношения со всеми правительствами (за исключением СССР), которые шли на такое признание, — в силу так называемой «доктрины Хальштейна».

После сооружения Берлинской стены в 1961 году вопрос объединения Германии стал исчезать из повестки дня в переговорах между Востоком и Западом. Тогда Брандт выдвинул1 парадоксальный для того времени тезис: поскольку надежда на Запад завела страну в тупик, объединение Германии может быть достигнуто путем германского примирения с коммунистическим миром. Он настаивал на том, чтобы его страна признала восточногерманское государство-сателлит, согласилась с польской границей (по линии Одер — Нейссе) и улучшила отношения с Советским Союзом. А когда ослабнет напряженность в отношениях между Востоком и Западом, Советский Союз, не исключено, окажется гораздо менее жестким в вопросах объе-

580

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТОВ

динения. По крайней мере, могут быть значительно улучшены условия жизни восточногерманского населения.

Поскольку «восточная политика» основывалась на конкретных германских уступках: признании линии Одер — Нейссе и восточногерманского режима в обмен на столь неосязаемые вещи, как улучшение отношений, Брандт никогда бы не получил парламентского одобрения, если бы это не было увязано с конкретными новыми гарантиями доступа в Западннй Берлин и свободы города-анклава. Бонн не обладал достаточными средствами для самостоятельного решения берлинского вопроса. В этом Брандту могли помочь только США.

Переговоры по Берлину сводились к дискуссиям между США, Францией, Великобританией и СССР. По ходу дела как советское руководство, так и Брандт (через своего исключительно умелого помощника Эгона Бара) обратились к Вашингтону с просьбой о помощи в выходе из тупика.

«Добиться соглашения по Берлину, — писал В. Брандт, — помогла неофициальная, но в высшей степени эффективная «тройка» в Бонне: американский посол Кеннет Раш, бывший также официальным участником переговоров по Берлину (он пользовался личным доверием Никсона); советский посол Валентин Фалин; статс-секретарь в ведомстве канцлера Эгон Бар». '

В результате сложнейших переговоров летом 1971 года было подписано соглашение четырех держав, гарантировавшее свободу Западного Берлина и доступ Запада в город. С того момента Берлин исчез из перечня международных кризисных точек.

Известно, что дипломатические отношения между ФРГ и СССР были установлены еще в 1955 году, однако наполнение их реальным содержанием началось лишь при Брандте. В 1970 году между правительствами Советского Союза и Федеративной Республики был подписан Московский договор, в котором подтверждалась нерушимость сложившихся после войны границ в Европе и содержался отказ от применения силы для решения спорных вопросов. «Канцлер Брандт сделал стратегический ход в политике, когда дал согласие на то, чтобы под советско-западногерманские отношения подвести договорную основу», — отмечал министр иностранных дел СССР А.А. Громыко. Это был наиболее крупный политический акт за время его пребывания на посту канцлера.

Затем подобный договор Брандт подписал с Польшей, заключил договоры об основах отношений между ФРГ и ГДР, о нормализации отношений с Чехословакией. Были установлены дипломатические отношения с Болгарией и Венгрией. В 1973 году оба германских государства вступили в Организацию Объединенных Наций. Брандт стал одним из «отцов разрядки». Это не осталось незамеченным: в 1971 году ему была присуждена Нобелевская премия мира.

«В декабре 1971 года в Осло мне вручили Нобелевскую премию мира, — вспоминает В. Брандт. — Меня тронуло такое признание моих заслуг. Я сказал, что политика мира — это единственная реальная политика нашей эпохи». «Если при подведении итогов моей деятельности будет сказано, что я помог открыть путь новому чувству реальности в Германии, то это явится осуществлением большой надежды моей жизни». «Хороший немец, — добавил я, — знает, что он не может отказаться от европейского предназначения. Благодаря Европе Германия вновь обретает самое себя и созидательные

ВИЛЛИ БРАНДТ

581

силы своей истории. Наша Европа, рождение которой сопровождалось страданиями и крещениями, — это обязательное веление разума»».

Правительство ФРГ стало развивать торгово-экономические связи со странами социалистического содружества, отказалось от применения силы как средства решения разногласий между государствами, принадлежащими к различным социальным системам. Это все, несомненно, способствовало росту международного авторитета ФРГ, расширению возможностей ее внешнеполитических маневров, в первую очередь по отношению к Соединенным Штатам.

Правые и реакционные силы в ФРГ обвиняли Брандта в предательстве, распродаже национальных ценностей и т. д. Последующие годы доказали правильность политики правительства Брандта; его противники были вынуждены признать дальновидность тогдашнего федерального канцлера. В те уже далекие 1970-е годы создавалась основа для будущей Европы без войн, для превращения ее в континент добрососедства.

Уход Брандта с поста канцлера в мае 1974 года был для многих неожиданным. Причиной 'послужило разоблачение одного из его помощников — Г. Гийома — как разведчика ГДР.

В 1976 году Брандт был избран председателем международного объединения социал-демократических партий — Социалистического интернационала. Начался новый этап в деятельности Брандта. Созданный в 1951 году во Франкфурте-на-Майне, Социнтерн с приходом Брандта обрел второе дыхание. Новый председатель заметно активизировал сотрудничество партий в решении вопросов войны и мира, повернулся лицом к странам «третьего мира», стал налаживать контакты с рядом компартий, в первую очередь с находившимися у власти.'

Много внимания Брандт уделял проблеме Север — Юг. Он предложил такой вариант: «богатый Север» должен помогать «бедному Югу» за счет отчисления части национального дохода, прежде всего в результате сокращения военных расходов. Брандт сумел включить эту проблему в спектр партийной политики. По его инициативе была создана Рабочая группа СДПГ — КПСС по проблеме Север — Юг.

Еще в начале 1970-х годов в международной социал-демократии сложился великий триумвират — немец В. Брандт, австриец Б. Крайский и швед У. Пальме. Председатели трех европейских соцпартий в течение четырех лет (1972—1975) обменивались письмами, проводили публичные дискуссии. В обмене мнениями задавал тон Брандт. Он умел внимательно слушать собеседника, и сразу создавалась атмосфера доброжелательности, взаимной симпатии. Еще одна из загадок личности Брандта — искусство строить отношения со своими коллегами независимо от их возраста. Он терпимо относился к противоположному мнению. Но проявлял настойчивость и упорство, доказывая свою правоту, если убежден в ней.

В Социнтерне Брандт осуществил целый ряд своих идей. Его увлечение проблемой Север — Юг привело к тому, что Социнтерн из в основном европейской организации превратился во всемирную — благодаря вступлению в его ряды партий стран Латинской Америки, Африки, Азии. Как председатель СДПГ Брандт участвовал в формировании внешней политики страны. В этот период в международных отношениях было много сложнейших проблем: «ракетный вопрос», Афганистан — вот только некоторые из них.

582

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТОВ

БУТРОС БУТРОС ГАЛИ

В начале 1980-х годов западная пресса писала, что после скандала, связанного с отставкой с поста федерального канцлера, и перенесенного инфаркта Брандт переживает «вторую весну»: он много ездил по свету, выступал в печати, на митингах.

Брандт несколько раз приезжал в Советский Союз — побывал в Москве, Ленинграде, Крыму, Узбекистане и Сибири. После того как,гв июне 1987 года Брандт решил оставить пост председателя СДПГ и стал ее почетным председателем, он дважды приезжал в Москву как председатель Социн-терна — в апреле 1988-го и октябре 1989 года; встречался с М.С. Горбачевым, другими представителями советского руководства.

Как только «пала» Берлинская стена (1990), Брандт активно включился в политическую жизнь ГДР. Речь шла об объединении Германии, о решении «германского вопроса». Брандт встречался с представителями социал-демократической партии ГДР, выступал на митингах и собраниях. Кое-кто заговорил о «третьей весне» Брандта.

Западноберлинский съезд СДПГ принял документ-заявление «Немцы в Европе». В нем, в частности, говорилось: «Мы благодарим... также мужественных и дальновидных политиков, таких как Вилли Брандт и Михаил Горбачев, и наших друзей на Западе, которые вместе с нами трудились в интересах разрядки». Берлинская стена была разрушена; объединение Германии стало реальностью.

Умер Вилли Брандт в 1992 году.

БУТРОС БУТРОС ГАЛИ

(род. 1922)

Египетский дипломат. Государственный министр иностранных дел Египта

(1977-1990). Генеральный секретарь ООН (1992-1996). С1997 года -

генеральный секретарь Ассоциации франкоязычных государств.

Бутрос Бутрос Гали происходит из старинного коптского рода. В отличие от большинства египтян-мусульман он — христианин. Родился Бутрос Гали 14 ноября 1922 года в Каире. В годы монархии представители этой богатейшей христианской фамилии были послами, камергерами, министрами... Дед Бутроса Гали в начале XX века был премьер-министром Египта. В 1910 году он пал от руки арабского националиста. Дядя Бутроса Гали — Вазиф в 1919 году был назначен на пост министра иностранных дел.

Бутрос учился в Каирском университете, затем продолжил образование в Сорбонне. Он прекрасно изучил французский язык, знал и английский. В дальнейшем это дало ему преимущество в борьбе за пост генерального секретаря ООН.

В 1949 году Бутрос Гали защитил в Сорбонне докторскую диссертацию по международному праву. Так что Париж для Гали — город его молодости. Туда он и вернулся на склоне лет.

В университетских кругах Бутроса Гали знали как человека острого ума, крайне язвительного. Профессор всегда элегантно одевался. Бутрос Гали был женат на еврейке из Александрии Ее родители эмигрировали в Египет из Румынии, спасаясь от антисемитизма.

583

Как рассказывает Бутрос Гали в своих мемуарах «Египетский путь в Иерусалим», его судьба резко изменилась 25 октября 1971 года.

Этот день 55-летнему профессору Каирского университета не предвещал ничего необычного. Утром — лекции на факультете экономики и политических наук Каирского университета, днем — редактирование очередной статьи в полуофициальной газете «Аль-Ах-рам», в которой профессор вел постоянную рубрику «Внешняя политика». Но именно 25 октября .Бутросу Гали неожиданно позвонили из администрации президента Анвара Са-дата и сообщили, что он назначен шефом внешней политики Арабской Республики Египет. Уже на следующий день в старинном королевском дворце Абедцин Бутрос Гали присягнул на верность республике. Именно ему надлежало сыграть важнейшую роль в опаснейшей игре, которую затеял президент Анвар Садат. После многочисленных войн начался период первых в истории мирных переговоров арабов с Израилем.

Бутрос Гали, изучив президентский указ, был несколько разочарован. В указе говорилось о том, что он назначается «временно исполняющим обязанности министра иностранных дел». Таковым он оставался и при жизни Садата (египетский президент был убит мусульманскими фанатиками в 1981 году), и еще долгие годы при новом президенте Хосни Мубараке. «На работе это не сказывалось, министр я иностранных дел или временно исполняющий обязанности министра иностранных дел. Круг проблем один и тот же», — пишет в своих мемуарах Бутрос Гали.

Бутрос Бутрос Гали серьезно готовился к своей первой встрече с Моте Даяном — министром иностранных дел Израиля. Каирский профессор решил начать знакомство с разговора о том, что он, как и Даян, увлечен археологией и у него дома — прекрасная коллекция антиквариата. Израильский министр, улыбнувшись, отвел Бутроса Гали в сторону и сказал: «Господин министр, нас с вами роднит нечто большее, чем археология. У нас жены — еврейки».

Дипломаты почувствовали симпатию друг к другу, что, впрочем, никак не сказывалось на ходе переговоров. Они шли тяжело. Бутрос Гали призывал рассматривать возможное заключение соглашения лишь в контексте всего арабо-израильского урегулирования. Он объяснял израильтянам, что

584

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТОВ

Египет в силу своего размера, географического положения, истории является центром всего арабского мира. Израильтяне же полагали, что все, о чем говорит глава египетского МИДа, — демагогия и попытка набить цену в торге. Прагматики до глубины души, они не могли принять романтической убежденности египетского министра.

Таким образом, переговоры между главами внешнеполитических ведомств Египта и Израиля зашли в тупик. Бутрос Гали все чаще приходил к мысли, что подлинный мир с Израилем невозможен до тех пор, пока израильтяне не интегрируются в политическую, экономическую, культурную жизнь Ближнего Востока. Прожив в этом регионе уже несколько десятков лет, евреи так и не извлекли никаких уроков из своих ошибок, совершенных на заре становления Израиля. Бутрос Гали не мог не вспомнить, как израильтяне не нашли ничего лучшего, чем послать в начале 1950-х годов на переговоры с иорданским королем Абдуллой женщину, Голду Меир! Возмущению короля, который собирался заключить мирный договор с Израилем, не было предела. Переговоры, разумеется, были прекращены, фактически не начавшись.

У Садата и его министра все чаще стали возникать разногласия. Бутрос Гали увязывал ход переговоров с интересами всего арабского сообщества, активно лоббировал интересы палестинцев. Израильтян это раздражало.

В конце 1970-х годов они даже слышать ничего не хотели об Организации освобождения Палестины, о правах палестинцев, об их самоопределении. «Они, — вспоминает дипломат, — вели себя примитивно и прямолинейно: палестинцы — это коммунистические террористы. И все тут!» Между тем по палестинскому вопросу израильтяне нашли неожиданную поддержку в лице египетского президента. Анвар Садат явно ставил на первое место вопрос о возвращении Египту оккупированных Израилем территорий./ Палестинскую проблему он временно задвигал на второй план.

Бутрос Гали продолжал настаивать на необходимости заключения глобального мира в регионе. Даян спрашивал египетского дипломата: «Каким образом вы можете вести переговоры от имени палестинцев, сирийцев, иорданцев, которые отвергают саму идею переговоров?» Египетский дипломат настаивал на своем: «Великая миссия Египта как раз и заключается в том, чтобы убедить арабов и израильтян в необходимости сесть за стол переговоров». Но Даян не сдавался. У него был еще один козырь в колоде дипломатических карт: «Вы все время говорите об арабском единстве. Но разве у богатых саудитов и бедных палестинцев могут быть единые устремления?» Бутрос Гали парировал вопрос, утверждая, что израильтяне правы в том, что есть, скажем, бедные и богатые арабские страны, но их объединяет главное — принадлежность к единой арабской общности со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Но Анвар Садат спешил в переговорном процессе и ради конечной цели — установления добрососедских отношений — был готов на любые компромиссы. Именно за способность к компромиссам Садат и Бегин получили Нобелевскую премию мира.

Переговоры шли долго. Их участники встречались в Иерусалиме, Каире, Лидсе, Вашингтоне, Кемп-Дэвиде... Стороны заговорили о мирном сосуществовании. Даян признавался, что мир жизненно необходим Израилю, ибо ресурсы страны истощены. Бутрос Гали в свою очередь заявлял, что мир неизбежен, так как Египту необходимо сосредоточить усилия не на гонке

БУТРОС БУТРОС ГАЛИ

585

вооружений, а на решении экономических и демографических проблем, на борьбе с ежедневно набирающим силу исламским фундаментализмом. Однако египтяне с подозрением относились к военным приготовлениям Израиля.

В день убийства Садата (14 октября 1981 года) Бугрос Бутрос Гали находился на отдыхе в Александрии, на берегу Средиземного моря. «Садат пал жертвой такого же фанатика, который когда-то убил моего деда», — сказал он. Дипломат и профессор ошибался: то был не акт одиночки-фанатика, а широкомасштабный заговор, направленный, в частности, и на срыв мирного процесса на Ближнем Востоке. Бутрос Гали не ведал, что руководители заговора включили его в первую десятку лидеров Египта, предназначенных на уничтожение.

В дни похорон египетского президента Бутроса Гали обуревали не только скорбь, но и сомнения: выполнят ли израильтяне после гибели лидера АРЕ свои обязательства? Вернут ли они Египту Синайский полуостров? Продолжат ли в свою очередь преемники Садата курс на мир с еврейским государством?

Израиль вернул Египту Синай. Хосни Мубарак продолжил курс Садата на установление мира на Ближнем Востоке. Палестинская проблема, как и предсказывал Бутрос Гали, стала основой мирного процесса в регионе.

Первые переговоры израильтян с палестинцами прошли уже после того, как Бутрос Гали, покинув Каир, поселился в Нью-Йорке, став первым египтянином, первым арабом, первым представителем Черного континента на посту генерального секретаря Организации Объединенных Наций. Израильтяне при утверждении его кандидатуры воздержались от голосования.

...Еще десять лет, уже при Хосни Мубараке, Бутрос Бугрос Гали оставался исполняющим обязанности министра иностранных дел АРЕ. Новый президент так и не рискнул исправить ошибку своего предшественника.

С 1992 по 1996 год Бутрос Гали был Генеральным секретарем ООН и находился в Нью-Йорке. Этой поре посвящена книга Гали «Пять лет в доме из стекла». Его деятельность на посту Генсека ООН отмечена интеллектуальным уровнем, разумностью подходов к проблемам мирового сообщества, справедливостью отношения ко всем государствам независимо от размера взноса в бюджет ООН. «На посту генерального секретаря я защищал независимость ООН», — говорит Бутрос Гали. И, руководствуясь этой целью, предпринял несколько шагов, затронувших интересы США (и Израиля), что в итоге и лишило его шансов на переизбрание на пост главы ООН. Самый нашумевший из этих шагов — публикация доклада о трагедии в ливанской деревне Кана.

Весной 1996 года Израиль начал широкомасштабную акцию против ливанских патриотов, сражавшихся за освобождение юга страны от израильской оккупации. Воздушным налетам и артиллерийским обстрелам подверглись десятки деревень. В поисках укрытия ливанцы бросали свои дома. Часть из них устремилась на посты наблюдателей ООН. Один из таких постов находился в деревне Кана. Израильтяне накрыли его шквалом огня. Более ста мирных жителей, укрывшихся там в надежде на защиту под флагом ООН, погибли.

ООН провела расследование этого обстрела. Ее эксперты пришли к выводу, что он был преднамеренным. США настойчиво советовали Бутросу Гали не публиковать доклад о расследовании в Кане, а только устно до-

586

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТОВ

ложить его членам Совета Безопасности. Генеральный секретарь ООН поступил по-своему. Он решил, что мир имеет право знать правду.

Все эти обстоятельства вызвали неприятие со стороны США, став одним из вопросов президентской избирательной кампании 1996 года. Судьба Генсека была решена. После того как США наложили вето на его переизбрание на этот пост, Бутрос Гали перебрался в Париж.

В 1997 году Ассоциация франкоязычных государств на очередно^ совещании в верхах в Ханое приняла решение активизировать политическое и экономическое сотрудничество. Для этого президенты и короли учредили ее генеральный секретариат. Генеральным секретарем был избран Бутрос Гали.

УЛОФ ПАЛЬМЕ

(1927-1986)

Государственный деятель Швеции, дипломат. Премьер министр Швеции

(1969—1976 и 1982—1986). Вице-председатель Социалистического

интернационала (1976—1986). В1980 году организовал Независимую

комиссию по разоружению и безопасности («комиссия Пальме»)^. Был одним

из участников инициативы «группы шести». Погиб от руки террориста.

,Свен Улоф Йоаким Пальме родился 30 января 1927 года в Стокгольме., Он был Третьим ребенком в семье Гуннара Пальме, директора страховой компании, и его жень! Элизабет, урожденной фо« Книрим.

В пять лет Пальме начал посещать престижную Бесковскую школу в Стокгольме. В 1938 году его определили в привилегированную гимназию-интернат в городе Сигтуна. Помимо истории и шведской литературы Улоф добился успехов в изучении географии, философии, математики, свободно говорил по-немецки и по-английски. Он увлекался спортом, неплохо играл в хоккей с мячом.

Гимназию Пальме окончил в 1944 году. Его выпускное сочинение по новой истории Англии понравилось доктору философии И. Андерссону — главному редактору стокгольмской газеты «Свенска дагбладет». В результате Пальме стал внештатным сотрудником влиятельного консервативного издания.

Журналистские занятия были прерваны на время военной службы в драгунском полку, но затем Улоф вернулся в журналистику. В 1946 году он поступил на юридический факультет Стокгольмского университета. В следующем году Пальме получил стипендию американо-скандинавского фонда для учебы в США. Он записался в Кенионский колледж в Гэмбире (штат Огайо). Дипломную работу посвятил деятельности американского профсоюзного деятеля У. Рейтера.

Получив степень бакалавра, Пальме вернулся в Швецию и продолжил учебу в Стокгольмском университете.

В августе 1950 года Пальме в качестве наблюдателя прибыл на 2-й Всемирный конгресс студентов, собравшийся в Праге. Улоф часто выезжал на студенческие форумы в города Швеции. Возвращаясь из такой поездки, он оказался попутчиком главы правительства страны Т. Эрландера. Премьер-министр и студенческий лидер подружились. Примерно в то же время на

УЛОФ ПАЛЬМЕ

587

одном студенческом собрании Пальме встретил девушку по имени Лисбет Бек-Фриис. Она была на четыре года моложе Пальме, готовилась стать детским психологом. Лисбет происходила из аристократической семьи, но отказалась от титула баронессы из демократических убеждений. Через несколько лет после этой встречи они стали мужем и женой.

В 1951 году Пальме окончил юридический факультет университета, но продолжал руководить студенческим движением. В 1953 году Улоф посетил Индию, Цейлон, Бирму, Таиланд, Сингапур и Индонезию. По возвращении в Швецию он выступил на молодежной конференции с докладом о национально-освободительных движениях в Азии и Африке.

Вскоре в военно-политическом отделе внешнеполитического управления Штаба обороны Швеции было создано несколько должностей, для гражданских лиц, на одну из

них был зачислен Пальме. Он, в частности, подготовил записку об экономическом участии США в войне, которую вели французские колониальные силы в Индокитае. Тогда же окончательно определился и политический выбор Пальме. Он вступил в Социал-демократическую рабочую партию Швеции.

Осенью 1953 года Пальме был приглашен к премьер-министру, чтобы рассказать о своих впечатлениях о поездке в Индию. У Эрландера была еще одна причина встретиться с Пальме: в тот период он искал помощника. Возможность непосредственно участвовать в разработке политических решений, в том числе ло международным вопросам, привлекла Улофа.

В 1958 году он был избран депутатом шведского парламента, а в 36 лет принес присягу в качестве министра без портфеля. На него была возложена обязанность координировать работу различных министерств и ведомств. От своих предшественников — социал-демократических деятелей Пальме отличался огромным интересом к международным проблемам.

Он пристально следил за событиями во Вьетнаме. Одной из крупнейших акций солидарности с этой страной стала массовая демонстрация в Стокгольме 21 февраля 1968 года. «Правда заключается в том, — сказал Пальме на митинге, — что подавляющее большинство людей в Европе осуждают эту войну, хотят, чтобы страданиям был положен конец и народу Вьетнама было предоставлено право самому определять свое будущее»^

* В ноябре 1965 года Пальме стал министром коммуникаций, а с сентября 1967 года — министром просвещения и культуры.

588

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТОВ

УЛОФ ПАЛЬМЕ

В октябре 1969 года очередной съезд СДРПШ избрал 42-летнего Пальме председателем партии. После официальной отставки Эрландера с поста премьер-министра он одновременно стал и главой правительства. Казалось, что на этом посту Пальме будет менее склонен столь же откровенно, как раньше, высказываться по наиболее острым проблемам мировой политики. Однако он не считал, что новые обязанности обрекают его на дипломатичное молчание. Читатели издающегося в Париже журнала «Африк-Ази» в 1973 году избрали Улофа Пальме «человеком года в Европе». Обосновывая это решение, журнал отмечал выступления шведского премьер-министра против войны в Индокитае, его поддержку странам «третьего мира», «прежде всего тем, кто борется за свое освобождение».

Пальме часто беседовал с В. Брандтом и Б. Крайским^ ФРГ, Австрия и Швеция сталкивались со схожими экономическими и социальными проблемами. Лидеров этих стран сближало убеждение в недопустимости третьей мировой войны, понимание ответственности дипломатов за судьбу не только «европейского дома», но и всей цивилизации. Выдвигая проект европейской социал-демократической программы, Пальме в письме к Брандту и Крайс-кому в апреле 1974 года предлагал включить в нее, в частности, пункт об объединении вокруг ООН, вокруг стремления к разоружению и разрядке в Европе. »

Улоф Пальме вместе с руководителями других стран европейского континента, а также США и Канады поставил свою подпись под Заключительным актом Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе. Пальме считал, что 35 стран выразили желание добиваться создания такой Европы, где безопасность будет гарантироваться разрядкой и разоружением, где народы — уважая территориальную целостность и политические системы друг друга — будут устанавливать тесные контакты и доверительное сотрудничество, где будут признаваться права и свободы человека.

В сентябре 1976 года социал-демократы впервые за более чем четыре десятилетия проиграли парламентские выборы, Международные дела явились для Пальме одной из причин, побудивших его остаться в политике. Надо сказать, что противники критиковали его за то, что он слишком много внимания уделяет мировым проблемам. Швеция не играет заметной роли на международной арене, считали они. Такие суждения Пальме считал несостоятельными.

Весной 1980 года шведский политик обсуждал с известным деятелем британского антивоенного движения, лауреатом Нобелевской премии мира лордом Ф. Ноэль-Бейкером идею создания авторитетной интернациональной группы в составе известных представителей политических кругов. Ее задачей должен был стать поиск способов развязки сложных международных проблем. Группа получила официальное название — Независимая комиссия по разоружению и безопасности, однако очень скоро становится общеизвестной как «комиссия Пальме».

Комиссия была создана в тот момент, когда механизм переговоров Восток — Запад перестал действовать, обстановка в мире резко обострилась. В докладе «комиссии Пальме» «Безопасность для всех. Программа разоружения» отвергались военно-стратегические концепции, предполагающие использование ядерного оружия, и, таким образом, отбрасывалась сама идея ядерного устрашения как гаранта международной стабильности. Предложенная программа разоружения представляла собой продуманный план,

589

открывавший реальную возможность для широкого международного обсуждения, встречных инициатив.

В 1982 году Пальме вновь стал премьер-министром. Одним из первых внешнеполитических шагов Пальме с приходом шведской социал-демократии в Русенбад была организация международной кампании за образование в Центральной Европе зоны, свободной от ядерного оружия. По мнению шведского правительства, создание подобного «коридора» привело бы к повышению ядерного порога, так как в случае конфликта был уменьшен соблазн применения ядерного оружия на ранней стадии.

Пальме разделял идеи президента Финляндии У.К. Кекконена о закреплении безъядерного статуса Северной Европы. В правительственной декларации, с которой премьер-министр выступил в октябре 1982 года в риксдаге, отмечалось, что Швеция стремится к достижению соглашений, которые способствовали бы превращению севера Европы в безъядерную зону.

В 1984 родилась такая важная международная акция, как инициатива «группы шести». Руководители шести государств различных континентов — У. Пальме, премьер-министры Индии и Греции (И. Ганди и А. Папандреу), президенты Мексики, Танзании и Аргентины (М. де ла Мадрид, Дж. Ньере-ре и Р. Альфонсин) — выступили с совместной декларацией, призывающей к укреплению международной стабильности.

В январе 1985 года участники «инициативы шести» собрались в столице Индии. В прошлом, говорил на делийском совещании Пальме, безопасности пытались добиться постоянным наращиванием вооружений и взаимными угрозами, устрашением Но это лишь увеличило ненадежность положения народов, что показывает, насколько иллюзорна вера в то, будто обеспечение неуязвимой обороны путем принятия на вооружение все более современных систем оружия способно гарантировать нам безопасное будущее. Единственный путь к прочной безопасности лежит через ядерное разоружение.

...Утром 28 февраля 1986 года Пальме принял шведских журналистов. В конце беседы ему был задан вопрос, как он оценивает возможности для мира и разрядки на международной арене?

«Долгое время, — сказал Пальме, — отношения между великими державами были холодными. Но сейчас можно видеть отчетливые признаки ломки льда. Международное положение просветлело. Недоверие рассеивается, как туман ранним весенним утром. Мы констатируем много предпосылок для разрядки. Все больше людей включаются в борьбу за мир, и это отрадно, поскольку широкое народное движение резко повышает возможности для мира и разоружения. Положено начало диалогу между великими державами».

В этот же день он вместе с женой и одним из трех сыновей 25-летним Олафом отправился в кино. После сеанса, по дороге домой, в 23 часа 10 минут Пальме был убит террористом.

Восемь стран объявили траур в связи с гибелью Пальме. Сотни тысяч шведов приняли участие в проведенных общественными организациями демонстрациях и митингах, посвященных его памяти.

Гражданская панихида состоялась 15 марта в Голубом зале Стокгольмской ратуши. На ней присутствовали 1,5 тысячи человек, среди них — 600 представителей других стран. «В его мире, — сказал на траурной церемонии премьер-министр Индии Р. Ганди, — было место для многих различных

590

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТОВ

систем. Изменения могут совершаться в результате внутреннего развития, но не давления извне. Он пытался заменить соперничество и конфронтацию мирным сосуществованием и международным сотрудничеством... У него были острый ум и щедрая душа, он страстно стремился к знаниям и обладал природной мудростью. Его жизнь была.отважной борьбой против нетерпимости и насилия».

Друзья Пальме рассказывали, что это был мягкий, чувствительный человек, остро реагировавший на критику, но смело идущий на дискуссию. Его называли непревзойденным дипломатом, генератором идей, блестящим оратором, новатором с огромными интеллектуальными способностями. Журнал «Векканс афферер» писал, что у Пальме был талант к сильным, острым формулировкам, неожиданным ассоциациям.

Его сторонники подчеркивали, что он поднял престиж Швеции и довел до сознания шведского народа мировые проблемы.

Улоф Пальме был погребен на небольшом старинном кладбище церкви Адольфа Фредерика. Многие гости Швеции считают своим долгом возложить цветы на его могилу.

ГЕНРИ АЛЬФРЕД КИССИНДЖЕР . (род. 1923)

Государственный деятель и дипломат США. Помощник президента США

по национальной безопасности (1969—1974), госсекретарь США (1973—1977).

Принимал участие в советско-американских переговорах об ограничении

стратегических вооружений, в Парижских переговорах об урегулировании

во Вьетнаме (1968—1973) и др. Удостоен Нобелевской премии мира (1973).

Генри Альфред Киссинджер родился в 1923 году в еврейской семье в селении Фюрт в Баварии. Его отец (как и дед) был преподавателем гимназии. Когда Генри было пятнадцать лет, его семья, спасаясь от нацистских преследований, эмигрировала в США. В 1943 году он был призван в американские сухопутные войска; 84-я пехотная дивизия, в которой он служил рядовым, оказалась в Германии лишь под конец войны. После капитуляции фашизма Генри работал в армейской контрразведке в американской оккупационной зоне.

Вернувшись в Соединенные Штаты весной 1947 года, Киссинджер поступил в Гарвардский университет. Преподаватели отмечали неординарный ум студента, его успехи в философии и истории.

После Гарварда Киссинджер поступил в аспирантуру и написал докторскую диссертацию «Восстановленный миропорядок. Каслри, Меттерних и восстановление мира, 1812—1822 гг.».

В марте 1955 года, будучи преподавателем истории дипломатии, Киссинджер вошел в исследовательскую группу Совета по внешним сношениям. Его монография «Ядерное оружие и внешняя политика» получила широкую известность и в США и за их пределами. Киссинджер получил за нее премию Вудро Вильсона. Он выступал за более дифференцированный подход к использованию ядерной мощи. Ограниченная ядерная война, по его оценке, «представляет собой наиболее эффективную

ГЕНРИ АЛЬФРЕД КИССИНДЖЕР

591

стратегию против ядерных Держав или против тех крупных стран, которые могут вместо высшей военной техники выставить большие массы людей».

Летом 1957 года Киссинджер возвратился в Гарвардский университет на преподавательскую работу. В 1959 году он стал доцентом, а в возрасте тридцати девяти лет, — профессором. Киссинджер работал по совместительству советником по международным вопросам в фонде братьев Рокфеллеров, а затем на посту директора так называемого «Проекта специальных исследований», созданного для выработки рекомендаций для политического руководства страны по ряду основных внутренних и внешнеполитических проблем США. Возглавив этот «Проект», Киссинджер получил возможность общаться с крупными дипломатами, бывшими государственными деятелями, учеными, бизнесменами. Он принял участие в работе Комиссии по проблемам национальной безопасности.

В 1961 году Киссинджер издает еще одну книгу — «Необходимость выбора: перспективы американской внешней политики», в которой снова ратует за наращивание американского арсенала тактического ядерного ору* жия, за усиление обычных вооруженных сил для ограниченных войн. Он публикует многочисленные статьи по вопросам внешней и военной политики США в самых разнообразных изданиях — как американских, так и западноевропейских.

К этому времени он успел обзавестись семьей, женившись на Энн Флейшер. У него появилось двое детей — мальчик и девочка. Светская жизнь и содержание семьи требовали все больше средств, которые Киссинджер мог получать лишь в виде гонораров за лекции и статьи, поскольку ни он сам, ни его родители не обладали состоянием.

В 1965 году появляется его очередная книга — «Беспокойное партнерство: пересмотр Атлантического союза». Автор признает возросшую роль западноевропейских стран в рамках НАТО и призывает американскую сторону полнее учитывать этот факт.

25 ноября 1968 года Киссинджер был принят только что избранным президентом Никсоном, который предложил гарвардскому профессору занять в его администрации пост помощника президента по национальной безопасности.

Киссинджер стал ключевой фигурой в администрации в плане подготовки различных вариантов внешнеполитических решений, предлагавших-

592

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТОВ

ся для окончательного выбора президенту. Возможность подбирать варианты решений означает влияние на сами решения, так как человек, подготавливающий варианты, просто может не давать тех альтернатив, которые он считает неприемлемыми, писал исследователь деятельности Киссинджера Ч. Эшмен.

Выступив инициатором создания разветвленной системы комитетов и захватив в них руководящие позиции, Киссинджер по существу стал председателем Совета национальной безопасности (СНБ), поскольку основные внешнеполитические вопросы обсуждались в этих комитетах, а не на заседаниях собственно СНБ. Зачастую решения по важнейшим внешнеполитическим проблемам принимались лично президентом и Киссинджером, а также ближайшими помощниками последнего.

Киссинджер руководил переговорами по вьетнамской проблеме, по американо-советским и американо-китайским отношениям, по ближневосточной проблеме и по целому ряду других направлений внешней политики США. Посол СССР Анатолий Добрынин вспоминал о нем: «Он был деловит, четок и не избегал разговора по конкретным вопросам... при переговорах Киссинджер мог причинять головную боль, но он никогда не был скучен или бюрократичен».

С января 1969-го по сентябрь 1972 года он совершил 29 поездок в 26 стран, участвовал в 140 встречах Никсона с лидерами иностранных государств. Именно Киссинджер подписал в январе 1973 года от имени президента соглашения о восстановлении мира во Вьетнаме и был удостоен Нобелевской премии мира.

Особое внимание Никсон и Киссинджер уделяли отношениям с Советским Союзом. Как писал Киссинджер в мемуарах, западноевропейские союзники США, улучшая отношения с Советским Союзом и другими социалистическими странами, пытались играть роль своего рода «моста» между СССР и США, выходя при этом все больше из-под американского контроля. И чем больше Вашингтон упорствовал в сохранении своего «жесткого курса» в отношении СССР, тем более независимой становилась дипломатия западноевропейских государств. Киссинджер решил, что возникла реальная опасность того, что при отсутствии конструктивных действий с американской стороны Советский Союз может еще больше упрочить свои отношения с западноевропейскими государствами, увеличив тем самым политический разрыв между последними и Соединенными Штатами.

В 1971 году в результате длительных переговоров четырех держав — СССР, США, Франции и Англии — было подписано соглашение, определявшее статус Западного Берлина, что привело к значительному смягчению обстановки в Европе.

Никсон, не без влияния Киссинджера и других специалистов, пришел к идее установления приблизительного стратегического паритета между США и СССР, что шаг за шагом увязывалось с переговорами об ограничении стратегических вооружений. В этих переговорах Киссинджер оказался главным действующим лицом с американской стороны. Под его началом в аппарате СНБ разрабатывались документы для президента, которые становились потом директивами для официальной американской делегации на переговорах в Хельсинки.

Обязанности помощника президента по национальной безопасности с каждым месяцем становились все сложнее. Киссинджер совершил не-

ГЕНРИ АЛЬФРЕД КИССИНДЖЕР

593

сколько поездок в Москву для подготовки визита в Советский Союз президента Р. Никсона.

22 мая 1972 года президент Никсон прибыл в Москву на встречу с советским руководителем Л.И. Брежневым. Этот визит, как стало ясно позднее, оказался кульминационным моментом во внешнеполитической деятельности Р. Никсона и Г. Киссинджера.

В ходе встречи были подписаны бессрочный Договор об ограничении систем противоракетной обороны и Временное соглашение о некоторых мерах в области ограничения стратегических наступательных вооружений, а также целая серия соглашений о советско-американском сотрудничестве в невоенных сферах.

Велика была роль Киссинджера и в подготовке визита Р. Никсона в КНР, который состоялся в феврале 1972 года. Началом подготовки этого визита явилась поездка Киссинджера через Пакистан в Пекин в июле

1972 года. Смысл этих соглашений заключался в том, что Китай не будет обострять ситуацию в Индокитае или Корее, что ни Китай, ни США не будут сотрудничать с советским блоком и что обе страны будут противостоять попыткам любой из стран добиться господства в Азии.

В феврале 1973 года было опубликовано совместное коммюнике Китая и США. В течение каких-то полутора лет благодаря Киссинджеру китайско-американские отношения превратились из откровенно враждебных и изоляционистских по отношению друг к другу в союзные. Позднее отношения с Китаем стали именоваться на Западе китайской «картой».

На президентских выборах 1972 года Никсон одержал убедительную победу. Многие американские избиратели поверили в утверждения Белого дома о том, что они будут принадлежать к «поколению мира». В августе

1973 года Киссинджер был назначен государственным секретарем США. При этом он сохранил пост помощника президента по национальной безопасности.

Киссинджер ратовал за сохранение зШиз дио путем создания «стабильной структуры» политических международных отношений, в первую очередь методами дипломатии. Выступая против прямого вмешательства во внутренние дела других государств, Киссинджер исходил прежде всего из интересов самих Соединенных Штатов. Так, в 1973 году он говорил: «Опасно делать внутреннюю политику различных стран во всем мире прямым объектом американской внешней политики».

В июне 1973 года состоялся ответный визит Л.И. Брежнева в США, в ходе которого снова обсуждались важные вопросы советско-американских отношений, было подписано бессрочное Соглашение о предотвращении ядерной войны.

Подписанию этого соглашения предшествовали длительные и напряженные переговоры, так как американская сторона предприняла максимум усилий, чтобы это соглашение не могло интерпретироваться как отказ сторон от использования ядерного-оружия, поскольку, как писал впоследствии Киссинджер, для США это означало бы отход от одного из краеугольных положений своей военной доктрины и политики в НАТО.

К концу 1960-х годов все большее значение в мировой политике приобретал ближневосточный регион. Киссинджер доказывал, что в интересах США не скорейшее урегулирование арабо-израильского конфликта, как это считали представители государственного департамента («план Роджерса»),

594

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТОВ

а затягивание его. Он считал, что, поддерживая ситуацию «ни мира, ни войны», Соединенные Штаты окажут такое серьезное давление на арабские страны, что последние будут вынуждены отказаться от продолжения борьбы и пойдут на разрыв отношений с СССР и капитуляцию перед США и Израилем. В мемуарах Киссинджер пишет: «Я предложил следующий подход: мы должны заявить Насеру, что только США могут добиться отвода израильских войск; все другие пути будут иллюзорными... Но мы можем призвать Израиль к уходу только в таких условиях, когда Израиль будет в безопасности благодаря существенным американским военным поставкам, а Египет будет готов вести переговоры о деталях мирного урегулирования».

Все чаще в проблемах Ближнего Востока Никсон выдвигал вперед Киссинджера, который приобрел большую популярность и в еврейской общине США, и в самом Израиле.

Во время визита Г. Меир в США в декабре 1971 года произошло дальнейшее сближение американской и израильской позиций. По словам Киссинджера, именно с этого момента ему было поручено оперативное руководство американской дипломатией на Ближнем Востоке. «К концу 1971 года разногласия внутри нашего правительства, — пишет он, — привели к тупику, который я сознательно хотел создать на переговорах по урегулированию арабо-израильского конфликта. Моя стратегия не изменилась -г пока какое-нибудь арабское государство не продемонстрирует своей готовности отколоться от Советов или Советы не будут готовы отказаться от максимальной поддержки арабской программы, у нас не будет оснований изменять нашу, политику».

Киссинджер с конца 1973 года начал «челночные» поездки в этот реги- . он. «Уникальное преимущество Киссинджера во время его «челночных» операций, — писал израильский журналист М. Голан, — состоит в том, что он — единственный, кто постоянно осведомлен о позициях обеих сторон. При этом каждой из сторон он сообщает лишь то, что идет на пользу его собственным целям и интересам».

В итоге было заключено первое, а осенью 1975 года — второе соглашение о разъединении израильских и египетских сил на Синае. После смерти Насера, в результате политики Садата Египет покинул ряды арабских стран — участниц сопротивления Израилю и стал на путь сепаратной сделки с Израилем, оформленной в Кэмп-Дэвиде (США) уже при Картере. Однако почву для этого договора подготовил еще Киссинджер.

Уотергейтский скандал привел к отставке Никсона с поста президента в августе 1974 года. Сменивший его Д. Форд в октябре 1975 года освободил Киссинджера от должности помощника по национальной безопасности, сохранив за ним пост государственного секретаря.

Форд проявил непоследовательность в целом ряде внешнеполитических вопросов, связанных с разрядкой. Не отказываясь формально от процесса ОСВ, он в то же время предпринимал такие шаги, которые ухудшили атмосферу этих переговоров; это относится к усилиям Форда по наращиванию военного бюджета.

В этих условиях Киссинджер, стремившийся достичь соглашения по ОСВ-2, был вынужден все больше маневрировать. Но с уходом Форда с президентского поста Государственный департамент покинул и Генри Киссинджер. С 1977 года он являлся консультантом ряда частных компаний, одновременно занимаясь преподавательской деятельностью в Джорджстаунском

АНАТОЛИЙ ФЕДОРОВИЧ ДОБРЫНИН

595

университете (г. Вашингтон). В 1983 году Киссинджер возглавлял Национальную двухпартийную комиссию по Центральной Америке.

В 1988 году президент Джордж Буш пригласил Генри Киссинджера для консультаций. Киссинджер предложил свои услуги в качестве личного эмиссара Буша и высказался в пользу секретной дипломатии с Горбачевым на основе «баланса интересов». Он побывал в Москве, где встретился с советскими руководителями. Дипломатия Киссинджера привела к значительному усилению позиций США в Восточной Европе.

Киссинджер по-прежнему остается непререкаемым авторитетом в сфере международных отношений. Его наблюдения печатают авторитетные журналы. Во время югославского кризиса 1999 года бывший госсекретарь высказывался против применения военной силы. В журнале «Ньюсуик» Киссинджер писал, что «судьбоносные решения», приведшие к бомбежкам, были приняты в то время, когда «оставались открытыми другие пути». Дипломат фактически делает вывод, что действия администрации США в этом конфликте были некомпетентными. В то же время Киссинджер призывает не сбрасывать со счетов Россию: «Представление России о себе как историческом игроке на мировой арене должно восприниматься всерьез».

АНАТОЛИЙ ФЕДОРОВИЧ ДОБРЫНИН

(род. 1919)

Советский дипломат, имел ранг чрезвычайного и полномочного посла.

Заместитель генерального секретаря ООН (1957—1959). Заведующий

Отделом стран Америки (1959—1961). Посол СССР в США (1962—1985).

Анатолий Федорович Добрынин родился в 1919 году. Его отец, слесарь по профессии, сделал все, чтобы сын получил высшее образование и стал инженером. Окончив Московский авиационный институт, Анатолий работал на опытном заводе известного авиаконструктора А.С. Яковлева.

В 1944 году Сталин дал указание набрать молодых людей в Высшую дипломатическую школу. В числе учеников ВДШ оказался и Добрынин. Проучившись в ней два года, он блестяще защитил диссертацию и был принят в Министерство иностранных дел в учебный отдел.

Добрынин прошел прекрасную школу, проработав в секретариате заместителя министра Валериана Зорина, советником посольства СССР в США, помощником быстро сменявшихся министров Молотова, Шепило-ва, Громыко, заместителем Генерального секретаря ООН, заведующим Отделом США МИД. Когда было принято решение о замене посла в Вашингтоне М. Меньшикова, по инициативе Хрущева на этот пост был назначен Добрынин. (

Анатолий Федорович прибыл в Вашингтон в начале 1962 года, когда президентом был Джон Кеннеди. В первые месяцы посольской службы Добрынина отношения между СССР и США прошли серьезное испытание на прочность одним из самых опасных кризисов послевоенного периода. Позже он вспоминал: «За долгие 24 года моей работы в качестве посла СССР в США пришлось пережить немало драматических и напряженных событий, которыми изобиловали советско-американские отношения в период холодной

596

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТОВ

войны. Пожалуй, наиболее запомнившимся был опаснейший Карибский кризис 1962 года, впервые поставивший мир на грань ядерной катастрофы».

Трудно себе представить ситуацию более сложную, чем та, в которой вскоре оказался посол: вместе с министром Громыко, который перед тем встретился с президентом Кеннеди, они отправили в Москву депешу успокоительного характера относительно ожидаемой реакции Со-, единенных Штатов на развернутые советские «оборонительные ракеты» на Кубе. Но в тот же вечер, когда посол проводил министра в Москву, он был срочно вызван из аэропорта Нью-Йорка к госсекретарю Раску в Вашингтон для ответственного разговора. Добрынину было сказано, что американский президент через час намерен выступить по радио и телевидению и объявить строгий карантин на все виды советского наступательного оружия, перевозимого на Кубу. Кеннеди и Раек не уведомили об этом находившегося здесь еще вчера Громыко. Советский посол оказался в трудном положении: с одной стороны, он был лоялен

к министру, который успокоил своей телеграммой Москву, с другой стороны, он понимал, что реальность не соответствует составленному прогнозу. Рискуя собственным положением, он направил в Москву объективный доклад и высказал тревогу по поводу нарождающегося кризиса.

В подтверждение правильности принципа — никогда не пытаться «сгибать правду», Добрынин рассказывал коллегам следующую историю. Это было во времена Никсона — Киссинджера. Брежнев, отстаивая какой-то аргумент в переговорах с Киссинджером, взял и дословно зачитал ему телеграмму своего посла о беседе, которая у того состоялась ранее с госсекретарем. «Если бы в эту запись, — говорил Анатолий Федорович, — вкралась хоть крупица неточности, я бы не только навсегда утратил возможность вести конфиденциальные беседы с американским руководством, но и в глазах наших лидеров предстал бы в профессионально неприглядном виде. Это была бы катастрофа».

Прошло десять лет после карибских событий. Джонсона в Белом доме сменил Никсон — политик, с самого начала взявший жесткий курс против Советского Союза. Этому в известной мере способствовало то, что США тогда, увязнув в Индокитае, с подозрением относились к роли СССР в этом, равно как и в других регионах мира, включая Ближний Восток.

АНАТОЛИЙ ФЕДОРОВИЧ ДОБРЫНИН

597

Администрация США, стремясь выбраться из Вьетнама с наименьшими политическими потерями, пошла на сближение с Китаем, пытаясь одновременно воздействовать и на Москву. Добрынину вместе с разведкой удавалось разгадывать американские маневры. Дипломат подсказывал Москве ходы и контрходы, для того чтобы нейтрализовать негативные для СССР последствия такого развития событий. Посол в эти трудные месяцы сумел сохранить и развить конфиденциальные связи на самых высоких уровнях американской администрации.

Следует отметить редкий дар Добрынина устанавливать и поддерживать надежные связи с высшей элитой США. Он был знаком почти со всеми политиками высокого ранга. Это относилось не только к официальным лицам правительства, членам Конгресса, но и к ведущим фигурам общественной и культурной жизни, деловых кругов и прессы. Причем Анатолий Федорович никогда не вставал на сторону какой-то одной партии — демократов или республиканцев.

Стекавшаяся в посольство информация тщательно анализировалась. Даже в мелочах Добрынин неожиданно усматривал проявление какой-то важной тенденции и, как правило, оказывался прав. Именно Добрынину удалось впервые открыть конфиденциальный канал с президентом США. Недалеко от его кабинета в защищенной камере стоял телефон прямой связи с президентом,

К концу 1960-х и началу 1970-х годов одной из приоритетных задач дипломатии стало ограничение стратегических, а позднее и космических вооружений. Необходимость обсуждения этих вопросов почти одновременно поняли в обеих столицах: Вашингтоне и Москве.

После первых негласных переговоров в октябре 1969 года Добрынин получил инструкцию связаться с Никсоном и сообщить ему о готовности начать обсуждение возможных ограничений стратегических вооружений. В этих условиях пригодился конфиденциальный канал. Все основные вопросы отрабатывались сначала на уровне Добрынина — Киссинджера, где велся поиск развязок, определялись рамки возможных компромиссов. Когда достигался определенный уровень взаимопонимания, достаточно согласованные по этому каналу позиции затем передавались на правовую и техническую доработку делегациям в Хельсинки.

Об этом канале знал очень узкий круг людей как в Вашингтоне, так и в Москве. Успешное применение двухуровневого подхода, когда одновременно работали тайные и открытые каналы, привело к блистательным результатам в области переговоров по ограничению и сокращению вооружений. В значительной мере благодаря усилиям Добрынина был подписан в 1972 году один из первых в истории важнейших разоруженческих документов — Договор о противоракетной обороне (ПРО).

Киссинджер и Никсон были сторонниками скрытой дипломатии, полагая, что таким образом можно добиться большего, чем на открытых переговорах. Никсон позднее писрл, что «молчание является особенно эффективным вариантом дипломатической тактики. Если даже действия говорят громче, чем слова, все равно бывают времена, когда молчание говорит все же громче». Примером успешного применения этой тактики он считал разоруженческие переговоры Добрынина — Киссинджера.

На плечи посла ложилась ответственность за ведение переговоров особого технического свойства. Тогда-то ему очень помогло его образование авиационного инженера.

598

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТОВ

Соглашения по ОСВ-1, прежде всего Договор по ПРО, явились фундаментом всего процесса по ограничению и сокращению ядерных и стратегических вооружений. Не менее трудными были переговоры и по ОСВ-2, в которых Добрынин и посольство сыграли наряду с нашей делегацией в Женеве ведущую переговорную роль.

Помимо вопросов стратегических вооружений посол в Вашингтоне обменивался мнениями по региональным проблемам. Кроме Вьетнама он обсуждал с американцами вопросы Ближнего Востока, Афганистана, Кам-боджы, Анголы, Никарагуа. Посольство СССР в США являло собой как бы внешнеполитическое ведомство в миниатюре, занимаясь всеми основными направлениями внешней политики. Во времена Добрынина в посольстве работало не менее 100 дипломатов.

Характерной особенностью дипломатической деятельности Добрынина—а ему пришлось иметь дело с шестью президентами США: Кеннеди, Джонсоном, Никсоном, Фордом, Картером и Рейганом — была постоянная заинтересованность в сохранении стабильных отношений с США. Добрынин считал, что достигается это прежде всего умной, расчетливой дипломатией. Анатолию Федоровичу в сложнейших ситуациях удавалось убедить или уговорить американское руководство не идти на обострения, опасные и для самих США.

Алексей Бессмертных, видный российский дипломат, с восторгом пишет о своем учителе А.Ф. Добрынине- «Посол умел выстраивать варианты бесед в зависимости от характера собеседника и ситуации. Тщательно к ним готовясь, он раскладывал (тут ему помогало хорошее знание тактики в шахматной игре) систему собственных аргументов и пытался предвидеть систему защиты или нападения другой стороны. Получалось некое ветвистое логическое древо будущих переговоров. Добрынин вообще нестандартно вел даже официальные беседы. Он крайне редко брал с собой помощников, никогда, досконально владея американским вариантом английского языка, — переводчиков. Он не приглашал с собой записывающего беседу, что делают обычно другие послы, а представители американской администрации непременно полагаются на специалистов-стенографов. Он приходил на разговор, как правило, один и по ходу диалога ничего не записывал. Это, надо сказать, нервировало американцев, они не были уверены, действительно ли он докладывает в Москву все те нюансы, которые они излагают. Они порой предпринимали меры, в том числе через своего посла в Москве, чтобы перепроверить, насколько достоверно Добрынин доносил до своего руководства сказанное в Белом доме или Госдепартаменте.

Понятно, не было ни одного случая, когда бы они обнаружили какую-то неточность. Обладая феноменальной памятью, Добрынин по возвращении с беседы, бывало, закрывался в кабинете и бисерным почерком записывал содержание разговора. В более поздние годы он стал надиктовывать текст советнику-посланнику, который потом оформлял его — с небольшой стилистической шлифовкой — в виде шифротелеграммы в Москву. Это был, по сути, точный пересказ беседы. Но этим посол не ограничивался: он либо в той же телеграмме, либо сразу вслед за ней давал анализ полученного сообщения, вскрывал мотивы демарша, предлагал конкретные ответные ходы».

Добрынин понимал, что для принятия решений Москва прежде всего должна знать мотивы происходящего и, что особенно важно, истинные намерения другой стороны. И только опытность посла, его профессиона-

ХУСЕЙН БЕН ТАЛАЛ

599

лизм, умение добыть сведения, оценить настроение другой стороны могут помочь правительству принять верное решение, предостеречь его от ходов, которые могут нанести вред интересам государства. Добрынин поднял роль посла до непосредственного участника выработки решений по крупнейшим вопросам мировой политики.

По словам А. Бессмертных, «ему удалось вывести дипломатию на уровень филигранного искусства, тончайшей отточки ее методов и приемов...»

Известный американский специалист по внешней политике Смит Сим-пеон в книге «Кризис в американской дипломатии» писал: «Мы должны исходить из того, что посол Добрынин с двадцатилетним стажем в Вашингтоне более искушен в международных делах, чем любой высокопоставленный американский деятель, которого вносят в Вашингтон и выносят оттуда приливы и отливы внутренней политики; более искушен, чем наши президенты, которые на своих постах бывают максимум восемь лет; более искушен, чем наши госсекретари и их заместители; более искушен, чем любой из членов кабинета; более искушен, чем все советники президента по вопросам национальной безопасности... Советский Союз обладает такой совокупностью непрерывного опыта, стратегического мышления и целеустремленности, к которой мы не можем даже близко подойти».

ХУСЕЙН БЕН ТАЛАЛ (1935-1998)

Полное имя бен Талал. бен Абдалла бен аль-Хусейн. Король Иордании

с 1952 года. Активно участвовал в развитии межарабских связей

и в ближневосточном урегулировании.

Потомок пророка Мухаммеда в 39-м колене, Хусейн бен Талал бен Абдалла бен аль-Хусейн родился 14 ноября ^1935 года в Аммане. Король Абдаллах воспитывал своих детей и внуков в скромности и строгости. В то же время Хусейн посещал лучшие школы столицы Иордании — Аммана, изучая арабский язык и Коран, а затем престижную школу в Александрии (Египет), где овладел английским. Учебу он завершил в Англии, в привилегированном колледже Харроу и в Королевской военной академии Сан-дхерст. «Совершенно новый мир открылся мне, — вспоминал позднее король о своем пребывании в Англии. — Мир товарищества, книг, футбола и крикета...»

Во время каникул он сопровождал деда, выполняя роль переводчика. Дед оказал огромное влияние на внука. «Этому человеку я обязан многим, — говорил Хусейн. — Он стремился привить мне навыки управления государством, обучал искусству дипломатии, войны и компромиссов. Он учить меня понимать умы людей, тонкости арабского мира, в котором мы жили».

20 июля 1951 года король Абдаллах был убит у входа в мечеть аль-Акса в Иерусалиме боевиком палестинской националистической организации «Аль-Джихад аль-мукаддас» («Священная война») за то, что накануне встретился с израильским руководителем Годцой Меир. Хусейн чудом избежал смерти: пуля террориста попала в орден на военном мундире юноши.

600

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТОВ

Следующим королем стал старший сын Абдаллаха и отец Хусейна Талал, а Хусейн — наследным принцем. Вскоре парламент принял отречение короля

Талала, ибо тот страдал душевным заболеванием. В 1952 году Хусейн был провозглашен королем Иордании. Зная, что ему предстоит стать главнокоЪинду-ющим вооруженными силами страны, он закончил военную академию Сандхерст в Англии, в которой для него была разработана специальная программа, рассчитанная на полгода.

Вспоминая начало своей карьеры, король Хусейн писал в одной из книг: «Овладеть рутиной правления было несложно. Ежедневно с девяти утра я принимал бесконечный поток министров, депутатов'парламента, военных, послов, коммерсантов...» Хусейн умел находить единственно правильное реше- ', ние, что не раз спасало трон и ' стабилизировало обстановку в стране.

В 1956 году Хусейн поддержал Каир во время тройственной агрессии против Египта. Он сыграл решающую роль в объединении • арабов. В марте 57-го он аннулировал англо-иорданский договор, а затем добился вывода британских войск с иорданской территории. Вместо английского генерала Джона Глэбба на пост командующего был назначен иорданец. Тем самым Хусейн показал себя националистом и завоевал расположение «арабской улицы». Однако это не помешало королю спустя всего два года, когда Иордании угрожали египетские войска президента Насера, призвать на помощь британцев.

Королю все время приходилось маневрировать. У него очень непросто складывались отношения с руководством Сирии. В ноябре 1958 года личный самолет Хусейна был атакован в воздушном пространстве Сирии истребителями этой страны. Король сам сел за штурвал и, показав себя асом, ушел от погони.

- Ради поддержания авторитета Иордании в арабском мире Хусейн в 1967 году, согласно решению Лиги арабских государств, вместе с Египтом и Сирией вступил в явно проигрышную (в чем он не сомневался) войну с Израилем. В результате Шестидневной войны Израиль оккупировал Западный берег Иордана, Восточный Иерусалим, сирийские Го-ланские высоты, сектор Газа, находившийся под управлением Египта, а также египетский Синайский полуостров. После поражения в Иорданию хлынули палестинские беженцы. В течение нескольких лет палестинские террористы совершили десять покушений на короля Хусейна, а

ХУСЕЙН БЕН ТАЛАЛ

601

также организовали множество убийств иорданских министров и членов королевской семьи.

Палестинцы постоянно пытались свергнуть короля Хусейна. В 1970 году Организация освобождения Палестины (ООП) во главе с Ясиром Арафатом собиралась захватить власть в стране и призвала себе на помощь Сирию. 1 сентября газета ФАТХа (самой влиятельной политической организации палестинцев) призвала к свержению короля Хусейна. 17 сентября войска ООП (боевое крыло ФАТХа) обстреляли столицу Иордании Амман, а 21 сентября две сирийские бронетанковые бригады вторглись в страну и заняли второй по величине город Ирбид. В ответ иорданская армия перешла , в контрнаступление, разгромила базы ООП по всей стране и разбила сирийскую танковую колонну. Сентябрь 1970 года вошел в историю палестинского движения как «черный сентябрь».

Возможно, именно эти события, вместе с американской финансовой помощью, окончательно убедили Хусейна в необходимости мира с Израилем. В октябре 1970 года, впервые после смерти короля Абдаллаха, состоялась встреча руководителей Иордании и Израиля на высшем уровне.

Однако монарх отказался поддержать инициируемый американским президентом Джимми Картером кемп-дэвидский мирный процесс, хотя и продолжал вести секретные переговоры с израильтянами. Король считал, что тогда еще не настало время для открытой поддержки мирного соглашения с Тель-Авивом, и оказался прозорливее египетского президента Садата, который поплатился за это своей жизнью.

Хусейн выступал за развитие дружеских отношений с Советским Союзом, неоднократно бывал в Москве (первый официальный визит состоялся в 1967 году, последний — в 1987 году).

Хусейн предпочитал публичной дипломатии закулисную как более эффективную. Накануне так называемой «Войны Судного дня» 1973 года Хусейн нанес тайный визит в Тель-Авив и провел переговоры с премьер-министром Голдой Меир. Миссия была настолько секретной, что королю пришлось лично пилотировать вертолет, на котором он в одиночку прибыл в еврейское государство.

Лишь незадолго до смерти Хусейн в интервью телеканалу Би-би-си сказал, что целью поездки было убедить израильское руководство в необходимости пересмотреть свою политику в отношении арабов. Хусейн предупредил, что продолжение политики «ни войны, ни мира» приведет .к тому, что Египет и Сирия начнут новую войну против Израиля. При этом он заверил, что Иордания не даст согласия использовать свою территорию для нанесения удара по еврейскому государству.

Принимавший участие в той же телепрограмме экс-начальник израильской разведки генерал Цир рассказал, что Меир не придала должного значения предупреждению Хусейна, расценив его всего лишь как форму психологического давления. История, однако, подтвердила правоту короля.

Впрочем, как политик, монарх не позволял себе быть злопамятным. В 1974 году он признал Организацию освобождения Палестины единственным законным представителем палестинского народа, а 14 лет спустя объявил, что Амман разрывает официальные и административные связи с Западным берегом. Этот шаг позволил Национальному совету Палестины формально провозгласить создание палестинского государства в ноябре 1988 года.

602

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТОВ

Никогда не отказываясь от общеарабского дела, Хусейн, тем не менее, вторым после президента Египта, подписал в 1994 году мирный договор с Израилем, по которому Хашимитскому Королевству были возвращены его исконные территории — Бакура и Вади Араба. Хусейн первым из араб* ских руководителей понял, что государство Израиль будет существовать, хотят этого арабы или нет, и призывы «сбросить их в море» — экстремизм чистой воды. "<•

Король Иордании очень дорожил хрупким миром. Когда в марте 1997 года иорданский военнослужащий в состоянии религиозного аффекта застрелил семь израильских школьниц в пограничном местечке Бакура, монарх лично посетил в Израиле семьи погибших, чтобы принести им соболезнования. Утверждают, что он заплатил родственникам жертв миллион долларов.

Много хлопот королю доставлял соседний Ирак. Быть может, здесь он допустил один из главных политических просчетов: поддержал Багдад во время кризиса в Персидском заливе 1990—1991 годов. Это обернулось серьезными издержками в отношениях с нефтедобывающими странами Аравийского полуострова, очень важными для экономики небогатой Иордании. Но у него не было выбора — в стране преобладали проиракские настроения. ,

В октябре 1997 года врачи отвели ему три месяца жизни. Зная о своей близкой смерти, король проявил редкое самообладание и уладил все дела. Хусейн несколько раз публично подтвердил свою приверженность делу мира с Израилем, и его наследник принц Абдалла поклялся, что выполнит волю покойного. Король умер от лимфомы — злокачественной опухоли. Он мужественно сражался со смертельной болезнью до последнего дня.

На похороны короля, находившегося у власти 46 лет, съехались руководители большинства государств мира.

За 46 лет и 9 месяцев, проведенных на троне, Хусейну удалось превратить бывший подмандатный эмират Трансиорданию в государство с развитыми парламентскими и демократическими традициями. Король Хусейн бен Талал снискал себе уважение как посредник в трудных переговорах и миротворец. Ради этого он неоднократно, что не свойственно для лидеров Востока, переступал через личные амбиции. Он поддержал Ирак, хотя именно в этой стране во время революции 1958 года был убит его троюродный брат король Фейсал. Он наладил отношения с Египтом, хотя египетский президент Абдель Насер называл его не иначе как «королем в коротких штанишках» и «игрушкой в руках международного империализма».

Хусейн был мастером тайной дипломатии, которую сам называл «искусством выживания». Бесспорный авторитет прямого потомка пророка Мухаммеда позволял ему совершать такие поступки, на которые не решился бы никакой другой лидер арабского мира. Более четверти века в полном секрете он поддерживал добрые отношения с израильскими руководителями и был очень прост в общении. Премьер-министр Израиля Шимон Перес рассказывал о тайной встрече с королем в доме мэра Лондона. Чтобы сохранить секретность, мэр отпустил всех слуг. После обеда король Хусейн вызвался помыть посуду.

При его участии проходили и первые тайные переговоры палестинцев с израильтянами. Мир с еврейским государством, заключенный в 1994 году, принес Хусейну огромную популярность на Западе и в США. Монарх, по

ХУСЕЙН БЕН ТАЛАЛ

603

мнению руководителей западных стран и Израиля, был «единственным хорошим парнем среди арабов», «серьезным политиком мирового класса».

За годы правления Хусейн бен Талал пережил четыре арабо-израильские войны, несколько переворотов и более двадцати покушений на свою жизнь. Враги подсовывали монарху отравленную пищу, вливали серную кислоту во флакончик с каплями для носа, совершали нападения на самолет короля, устраивали пожары в его резиденции... Хусейн любил повторять цитату из Шекспира: «Тот, у кого на голове корона, не спит спокойно». Король умел прощать и делал это эффектно. Помиловав одного из лидеров исламской оппозиции, приговоренного судом к смертной казни, он сам приехал за ним к воротам тюрьмы, при этом находился за рулем автомобиля.

Король Хусейн был женат четырежды и имел пять сыновей и шесть дочерей. Все его избранницы отличались редкой красотой. В последний раз он женился в июне 1978 года на американке Лизе Хейлаби. От последнего брака у него осталось четверо детей, кроме того, королева воспитывала детей монарха от предыдущего брака с королевой Алией, погибшей в феврале 1977 года в авиакатастрофе. Он был заботливым отцом для своих 11 детей и для приемной дочери.

Король любил спорт, автомобили, красивое оружие, быстрые яхты, мотоциклы, хорошие сигары. Он принимал участие в ралли по горным дорогам, в гонках на картингах и мотоциклах. Король освоил все типы самолетов и вертолетов, находившихся на вооружении иорданских ВВС, а также пассажирские авиалайнеры, включая «Боинг-747». Кроме того, он увлекался радиоделом, подводным плаванием, фотографией, теннисом, водными и горными лыжами.'..

Основой для сближения арабских государств Хусейн считал идею арабского национализма. Он говорил, что на Западе эту идею понимают превратно. Хусейн был убежден, что мораль ислама основана на тех же принципах, которые управляют свободным миром. А из этого вытекает важный вывод о том, что между двумя мирами — западным и арабским — вполне можно наводить мосты. Одним из таких мостов, по мнению короля, и должна была стать Иордания.

СОДЕРЖАНИЕ.

ВВЕДЕНИЕ.

АШШУРБАНИПАЛ - 7

ФЕМИСТОКЛ - 11

ПЕРИКЛ - 17

ФИЛИПП II - 26

ЧЖАН ЦЯНЬ - 32

ЦЕЗАРЬ ГАЙ ЮЛИЙ - 36

ПРИСК ПАНИЙСКИЙ - 43

ТЕОДОРИХ ВЕЛИКИЙ - 48

ЮСТИНИАН I ВЕЛИКИЙ - 54

ПЁТР ПАТРИЦИЙ - 59

ГРИГОРИЙ VII - 63

ИННОКЕНТИЙ III - 68

ФРИДРИХ II ШТАУФЕН - 74

ФИЛИПП IV КРАСИВЫЙ - 79

ЧЖЭНХЭ - 85

ЛЮДОВИК XI - 89

ИВАН III - 94

ЛОРЕНЦО МЕДИЧИ - 104

НИККОЛО ДИ БЕРНАРДО МАКИАВЕЛЛИ - 109

СИГИЗМУНД ГЕРБЕРШТЕЙН - 114

ИВАН МИХАЙЛОВИЧ ВИСКОВАТЫЙ - 120

УИЛЬЯМ СЕСИЛ - 125

ГЕНРИХ IV - 130

АНТОНИО ПОССЕВИНО - 137

АКСЕЛЬ ГУСТАФСОН ОКСЕНШЕРНА - 143

АРМАН ЖАН ДЮ ПЛЕССИ ДЕ РИШЕЛЬЕ - 150

ДЖУЛИО МАЗАРИНИ - 157

АФАНАСИЙ ЛАВРЕНТЬЕВИЧ ОРДИН-НАЩОКИН - 166

ФРИДРИХ ВИЛЬГЕЛЬМ - 172

ВАСИЛИЙ ВАСИЛЬЕВИЧ ГОЛИЦЫН - 176

ДЖОН ЧЕРЧИЛЛЬ - 183

ВИЛЬГЕЛЬМ III ОРАНСКИЙ - 191

ПЁТР I ВЕЛИКИЙ - 197

БОРИС ИВАНОВИЧ КУРАКИН - 207

ГЕНРИХ ИОГАНН ФРИДРИХ ОСТЕРМАН - 212

АЛЕКСЕЙ ПЕТРОВИЧ БЕСТУЖЕВ-РЮМИН - 219

БЕНДЖАМИН ФРАНКЛИН - 225

ФРИДРИХ II ВЕЛИКИЙ - 231

ВЕНЦЕЛЬ АНТОН КАУНИЦ - 238

НИКИТА ИВАНОВИЧ ПАНИН - 247

ЭТЬЕНН-ФРАНСУА ШУАЗЕЛЬ - 253

ШАРЛЬ ГРАВЬЕ ВЕРЖЕНН - 259

АЛЕКСАНДР АНДРЕЕВИЧ БЕЗБОРОДКО - 266

ШАРЛЬ МОРИС ТАЛЕЙРАН - 272

УИЛЬЯМ ПИТТ МЛАДШИЙ - 287

НАПОЛЕОН I БОНАПАРТ - 295

ДЖОН КУИНСИ АДАМС - 308

РОБЕРТ СТЮАРТ КАСЛРИ - 316

ДЖОРДЖ КАННИНГ - 324

КЛЕМЕНС ЛОТАРЬ ВЕНЦЕЛЬ МЕТТЕРНИХ - 331

ИОАНН (ИОАННИС) АНТОНОВИЧ КАПОДИСТРИЯ - 342

АЛЕКСЕЙ ФЁДОРОВИЧ ОРЛОВ - 348

ГЕНРИ ДЖОН ТЕМПЛ ПАЛЬМЕРСТОН - 354

ЧАРЛЗ СТРЭТФОРД-КАННИНГ - 359

АЛЕКСАНДР МИХАЙЛОВИЧ ГОРЧАКОВ - 364

БЕНДЖАМИН ДИЗРАЭЛИ - 371

КАМИЛЛО БЕНСО КАВУР - 376

ОТТО ЭДУАРД ЛЕОПОЛЬД ФОН ШЕНХАУЗЕН

БИСМАРК - 382

ДЬЮЛА АНДРАШИ - 393

ЛИ ХУНЧЖАН - 398

АЛЕКСЕЙ БОРИСОВИЧ ЛОБАНОВ-РОСТОВСКИЙ - 404

РОБЕРТ АРТУР ТОЛБОТ СОЛСБЕРИ - 409

НИКОЛАЙ ПАВЛОВИЧ ИГНАТЬЕВ - 415

ДЖОН МИЛТОН ХЭЙ - 420

БЕРНХАРД ГЕНРИХ МАРТИН ФОН БЮЛОВ - 425

НТО ХИРОБУМИ - 430

ЖОРЖ БЕНЖАМЕН КЛЕМАНСО - 436

АЛЕКСАНДР ПЕТРОВИЧ ИЗВОЛЬСКИЙ - 441

ТЕОДОР РУЗВЕЛЬТ - 447

ВУДРО ВИЛЬСОН (ТОМАС) - 452

ЖАН ЛУИ БАРТУ - 458

ДЭВИД ЛЛОЙД ДЖОРДЖ - 463

ЮХО КУСТИ ПААСИКИВИ - 469

ГЕОРГИЙ ВАСИЛЬЕВИЧ ЧИЧЕРИН - 473

АЛЕКСАНДРА МИХАЙЛОВНА КОЛЛОНТАЙ - 478

ГУСТАВ ШТРЕЗЕМАН - 483

УИНСТОН ЛЕОНАРД СПЕНСЕР ЧЕРЧИЛЛЬ - 488

МАКСИМ МАКСИМОВИЧ ЛИТВИНОВ - 494

ИОСИФ ВИССАРИОНОВИЧ СТАЛИН - 499

ЕСУКЭ МАЦУОКА - 506

ИОАХИМ РИББЕНТРОП - 511

ГАЛЕАЦЦО ДИ КОРТЕЛАЦЦО ЧИАНО - 516

ФРАНКЛИН ДЕЛАНО РУЗВЕЛЬТ - 520

КОНРАД АДЕНАУЭР - 526 т

ИОАНН XXIII - 530

ДЖОН ФОСТЕР ДАЛЛЕС - 534

ГАРРИ ЛЛОЙД ГОПКИНС - 540

ВЯЧЕСЛАВ МИХАЙЛОВИЧ МОЛОТОВ - 544

ШАРЛЬ ДЕ ГОЛЛЬ - 550

АНТОНИ ИДЕИ - 555

ЧЖОУ ЭНЬЛАЙ - 560

ГОЛДД МЕИР (МЕЙЕРСОН) - 564 ч „

АНДРЕЙ АНДРЕЕВИЧ ГРОМЫКО - 568

БРУНО КРАЙСКИЙ - 574

ВИЛЛИ БРАНДТ - 1................578

БУТРОС БУТРОС ГАЛИ - 582

УЛОФ ПАЛЬМЕ - 586

ГЕНРИ АЛЬФРЕД КИССИНДЖЕР - 590

АНАТОЛИЙ ФЁДОРОВИЧ ДОБРЫНИН - 595

ХУСЕЙН БЕН ТАЛАЛ - 599

Новая книга известной серии рассказывает о самых великих и удачливых дипломатах всех времен и народов. Перед читателем пройдет яркая портретная галерея профессионалов от Перикла до президента Рузвельта, от Сигизмунда Герберштейна до Александры Коллонтай, от князя Горчакова до графа Чиано (зятя Муссолини). Кроме того, полагает автор, государственные деятели, политики, правители часто обнаруживают куда больший дипломатический талант, нежели карьерные дипломаты, например, Иван III, Генрих IV, Людовик XI, Наполеон, Петр I, Фридрих II, Рузвельт, Сталин, Черчиль... Они держали в своих руках все нити международных отношений, войны и мира, умело в своей политике сочетали дипломатические и военные методы.