«Меня воспитывали так, что я считал, что не соответствовать ожиданиям других людей означало неудачу. Если это правда, тогда почему же её вкус так похож на вкус свободы ?»**
Сладкий, милый: «отличающийся мягким, хорошим нравом или добросердечием. Милый характер»***.
Вот что верно (для меня): я не уверен, что я когда-либо был «сладким». Если честно. Я не уверен, что знал, о чём я говорю, когда я использовал в отношении себя это слово. Мой «нрав» был (и остаётся) более раздражительным. Более мрачным. Моё «добросердечие» было (и по-прежнему может быть) похожим на «любезность». Это не одно и то же****.
Если не брать в расчёт семейные/романтические отношения, каково наше намерение, когда мы называем людей «милыми» или «сладкими»? Когда мы называем мужчин-геев «милыми» или «сладкими»?
Зависит от того, кто называет, верно? Кто отвечает.
Что это значит, когда мужчина-гей начинает/выучивается думать о себе как о «милом»? «Я милый», – думал я раньше. «Милый = я». Сейчас я думаю, что я приспособлялся. Был послушным. Стремился угождать. Чтобы понравиться. Вписаться. Избежать наказания. Сохранить привилегии. И мы называли это «милым». Я и другие. Потому что это слово звучало лучше. Более позитивно. «Разве ты не милый?», – говорили люди, улыбаясь, закидывая свои вымазанные д-рьмом сапоги на мой журнальный стол, а я смотрел, ничего не говорил. «Угу. Настоящий милашка».
Сегодня я (автоматически) не думаю об этом слове как о комплименте. Или что оно обо мне. Сегодня я не настроен позволять людям забрасывать на мой стол ноги в сапогах. И когда я смотрю вокруг, многие люди из моей жизни, которые называли меня «милым», были заинтересованы во мне-«милом»… их нет со мной рядом.
Слова «милый» и «сладкий» теперь звучат для меня подозрительно. Стоят изучения. Неодобрительного взгляда. По моему мнению, этот мир побуждает мужчин-геев (и других) быть «милыми», воплощать собой милость, потому что это выгодно миру. Это помогает держать нас в узде. Точно Такими, Какими Мы Были.
Итог: я сохраняю за собой право развиваться. Передумывать. Завязывать С Д-рьмом. Противоречить себе. Смущать. Разочаровывать. Подводить людей. Устраивать путаницу, которая имеет смысл для меня и только меня одного. Быть/думать/говорить/желать завтра по-другому, чем сегодня. От этого зависят моё здоровье, моё выживание.
Если говорить о «зачерствелости»… Моё установление границ и выполнение своей работы = моему установлению границ и выполнению своей работы. Если люди решают присваивать этому значения (отрицательные или положительные), дело в них самих и их работе с собой.
К: У тебя есть надёжный способ подтвердить, что суперсимпатичный человек – это действительно тот суперсимпатичный человек, за которого он себя выдаёт?
О: Увы… у меня его нет. Раз или два мне приходило в голову… не обманывают ли меня мошенники? (Ещё одна причина не пробовать всё.) Кроме того, я думаю, что есть смысл оставлять определённые вещи недоступными, не встречать и не узнавать определённых людей (лично или по-другому). Вам не кажется, что это приятно? Сладостно-горьким образом? Тосковать по чему-то? Или по кому-то? Вздыхать? И задаваться вопросами?
Я думаю, что это очень важно, особенно для взрослых людей: находить вещи, по поводу которых можно повздыхать, позадаваться вопросами, а затем оберегать их (от правды, если это будет необходимо).
Я помню, как однажды услышал или прочитал фразу: «Когда находишь что-то хорошее… оставь его в покое». Потому что есть соблазн начать его теребить. Разъять его на части и добраться до дна. Выяснить, почему эта вещь хороша. И в итоге мы выясняем, что там ничего нет. На дне. Это была просто хорошая вещь. А теперь мы разобрали её на части.