В: я только что переехал/а в Лос-Анджелес, чтобы заниматься актёрской работой. В связи с этим вопрос: как, по-твоему, лучше всего можно установить контакт с собственной ранимостью?
О: Совет, который я помню из своих занятий: запиши на клочке бумаги тайну, которую ты никогда – вообще никогда в жизни – не захотел бы, чтобы узнал кто-то ещё. Положи листок в конверт, запечатай его и отдай его своему партнёру по сцене, и пусть он хранится у него в кармане, пока сцена не будет снята. Можешь также написать что-нибудь своему партнёру по сцене или что-нибудь о нём/ней. «Я тебя люблю». «Ты бездарь». И т. д. (Привет, ранимость.)
В: Ранее ты писал о том, что в тебе существует некая патриархальность, нашёптывающая твоему разуму губительную ложь о том, что изменение невозможно. Существует ли в тебе и некая матриархальность, и если да, то есть ли у неё что передать твоему внутреннему активисту?
О: Думаю, я говорил тогда об «отрицательной» патриархальности. Патриархальности могут быть отрицательными или положительными (по моему мнению). (Мысль в сторону: я также размышлял о том, живёт ли во мне одновременно со склонностью к «отравляющей мужественности» и склонность к «отравляющей женственности». И о том, как это может проявляться.) Вернёмся к твоему вопросу. Я представляю себе, что моя (положительная) матриархальность, вероятно, могла бы рассказывать мне о способах, с помощью которых я могу «по-матерински заботиться» о себе. Для начала.
В: приходится ли тебе сейчас сталкиваться с большим количеством предубеждений?
О: Нет. У меня нет ощущения, что мне приходится сильно страдать от (очевидных) предубеждений. В сравнении с некоторыми другими людьми. (Обычно) у меня хорошо получается сориентироваться в любых пространствах, где другие люди – из-за их (предположительного) расового происхождения, или (предположительных) гендера/сексуальности, или (предположительного) состояния психического здоровья сталкиваются со сложностями. Но без трудностей всё же не обходится. #привилегия
В: Я не представляю, как начать писать книгу о своём опыте столкновения со стигматизацией и о той борьбе, которую я веду с ПТСР. Я так о многом хочу рассказать. В прошлом я работала медсестрой, сейчас восстанавливаюсь сама и восстанавливаю свою жизнь. Если бы ты был на моём месте, с чего бы ты начал? Эта книга у меня в голове, но во мне живёт сомнение, которое велит мне остановиться и не даёт двигаться вперёд.
О: Вероятно, у тебя есть какие-то готовые истории о своём опыте. Выбери одну, найди какое-нибудь записывающее устройство (для этого существуют специальные компьютерные приложения), представь, что говоришь с другом, пациентом, членом своей семьи… и расскажи им эту историю. Эта запись – так звучит то, что мне нравится называть подлинным голосом рассказчика. (В любом случае это один из таких голосов. Истории могут и будут существенно меняться в зависимости от аудитории.) Дословно запиши то, что было сказано, отредактируй текст (или нет) – и у тебя готова первая страница (или первые пять страниц) твоей книги.
В: Это не вопрос, я уже это писал/а, но у меня есть потребность отправить тебе этот простой привет, чтобы сказать тебе, как сильно я по тебе скучаю и что я надеюсь, что у тебя всё хорошо, и что я очень тебя люблю.
О: Спасибо. Я тоже скучаю по вам, ребята. Целую и обнимаю.
Мешок с почтой (6.2)
Вентворт Миллер
https://www.facebook.com/notes/wentworth-miller/mailbag-62/1892505670962366/
https://www.facebook.com/notes/went-archive/mailbag-62/1903746446616212/?__tn__=HH-R
24 мая 2017 г.
В: как у тебя идут дела в последнее время? я имею в виду не где ты был и всё такое… а как на самом деле складывается твоя жизнь?
О: Хорошо. Не обязательно «комфортно», но хорошо. Нахожусь в процессе всесторонних перемен. Мало что осталось таким же, как год назад. И (здесь «и то/и другое», не «либо одно/либо другое») это приносит дискомфорт, требует изменений, переключений, риска, готовности к неопределённости… Всего того, чего я инстинктивно хочу избежать. Я постоянно обнаруживаю, что прежде чем сделать шаг по направлению к чему-то новому, в те области, где ничего тебе не знакомо и которые гарантированно бросят тебе вызов, бывает полезно определить свои намерения. В противном случае я, вполне вероятно, стану реагировать эмоционально и импульсивно, совершая выбор, который не согласуется с образом человека, которым я стремлюсь стать.
Напр.: Недавно я совершил несколько путешествий по стране, и, как скажет вам каждый, в дороге не так просто есть правильную еду. Особенно если вам, как мне, нравится отыскивать маленькие частные магазинчики; места, отражающие «местный колорит». Есть в таких забегаловках – значит есть жирную пищу. И я с радостью её ем. С сиропом. Но в дороге, как и в жизни, очень важно наполнять свой бензобак правильным топливом.
Я слышал, что в супермаркетах люди нередко переживают лёгкие панические атаки… Ошеломлённые всеми возможностями выбора, цветами и этикетками (на каждой из которых указан миллион ингредиентов), они начинают наугад хватать подвернувшиеся под руку вещи, в результате уходя без того, за чем пришли, и с тележкой хлама в придачу.
Именно так я чувствую себя в забегаловках. Там много народу/шумно, официантки замотаны/спешат, резко говорят с тобой и тараторят, как пулемёты... И тогда я отключаюсь и заказываю первое, что вижу в меню, автоматически тянусь за привычным и (предположительно) очень вкусным. Через 10 минут передо мной ставят что-то, что мне не стоило бы есть, но я это съем.
Поэтому я поменял свой (в буквальном смысле) подход. По дороге на завтрак я вслух говорю себе: «Сегодня утром я закажу большую тарелку овсянки со свежими фруктами и коричневым сахаром и два сваренных вкрутую яйца». И именно их я получу. Их и удивлённо поднятые в ответ брови официанток. (Догадываюсь, что овсянка не пользуется большой популярностью в забегаловках.) Но я почувствую себя лучше, сделав этот выбор, лучше, когда выйду за дверь и снова отправлюсь в путь. Это небольшое действие, но оно оказывается значительным. И что-то меняет. Когда у меня есть какой-то план. Когда я принимаю решение, согласующееся с моими высшими желаниями и потребностями, прежде чем принимаюсь за что-то новое и неизвестное.
* * * * *
В: Как ты думаешь, может ли гомосексуальный человек полюбить человека противоположного пола?
О: Я считаю, что это возможно. Я считаю, что, когда речь идёт о любви, возможно многое, что большинство людей существуют в спектре оттенков серого, где-то в диапазоне от «геев» до «гетеросексуалов». (Я также считаю, что о понятиях «гей» и «гетеросексуал» не следует думать как об ограничителях на краях этого диапазона, но это уже другой разговор.) Но затем жизнь – под ней я подразумеваю семью, культуру, религию, образование, Голливуд – вынуждает нас отвергать этот спектр, покидать этот диапазон оттенков серого и настойчиво утверждать, что любовь/притяжение/сексуальность/гендер следует рассматривать через чёрно-белый фильтр.
* * * * *
В: Меня поражают те тысячи комментариев и лайков, которые ты получаешь, а ещё больше – то, что ты находишь время и имеешь терпение/интерес, чтобы отвечать на них… и я заметила, что большинство вопросов поступают от женщин. Мы более открыты для разговоров о сложных темах или более любопытны? Или и то, и другое ?
О: Я полагаю, что мужчины любопытны. Я полагаю, что мужчины очень любопытны. Я полагаю, что готовность и желание мужчин говорить о сложных темах, на публичной площадке, подобной этой, находятся в процессе развития.
* * * * *