Интервью из журнала Out о фильме «Лофт»
https://www.facebook.com/notes/wentworth-miller/interview-out-re-the-loft-2014/1575106729368930/?__xts__%5B0%5D=68.ARDuhTOLOVEtCdfHp0tMMTD8YAUidLT69JdBMaXasTAut1WORO9so0eEg9DvhaK3bfXdasXsuntTpWedm7o9GyetlQ0VmjPc6H4Mxp6DNhdHTusd_YEPhpXxs86ugqbghZu1c4LoVa1ZJnnkPLwTiBBlBOrJv23-7wID3_dr1wTL-u166XK213Q__vZ-yOpC8ZVN&__tn__=HH-R
https://www.facebook.com/notes/went-archive/out-magazine-interview-re-the-loft-2014/1901119576878899/?__tn__=HH-R
22 января 2015 г.
В: Нас привлёк к этому фильму («Лофт») прежде всего прекрасный квинтет разных мужчин, играющих в нём главные роли: ты, звезда датского кино Маттиас Шонартс, любимец женщин Джеймс Марсден, звезда научно-фантастических фильмов Карл Урбан и Эрик Стоунстрит, который, исполнив роль отца-гея в сериале «Американская семейка», безусловно, продемонстрировал свою способность выступать в разнообразных амплуа. Можешь ли ты рассказать, как сформировался этот актёрский состав? Повлияло ли это разнообразие на твоё желание поучаствовать в этом проекте?
Я думаю, что в этом фильме собрался сильный актёрский состав, но я согласился на это предложение из-за самой роли. Она отличалась от всего, что я делал раньше. В «Побеге» я играл роль «человека, у которого есть план». А в этот раз я оказался парнем, которому просто повезло, что его пригласили на вечеринку. И который потом пожалел, что не остался дома.
В: Если честно, об этом фильме мало сведений – всё держится в тайне! Но в одном из доступных мне источников указано, что ты – автор его сценария, а в другом – что авторами были другие сценаристы. Как ты поучаствовал в его написании? Ты предпочёл использовать псевдоним, как в случае со «Стокером»?
Не представляю, откуда пошёл этот слух. Я никак не участвовал в написании сценария этого фильма.
В: Это ремейк датского фильма, в котором также играл Маттиас. В чём, по-твоему, заключается самая большая разница между оригиналом и американской версией? Сильно ли в ней отличается изображение национальной культуры, и изменился ли общий тон картины?
Чтобы показать, что эти персонажи действительно играют американцев, что эта история словно на самом деле происходит в этой стране, мне нужно было уделять внимание мелочам – прозвищам, которые они используют, их болтовне, языку тела этих парней, когда они собираются вместе; нужно было знать, в каких случаях они обнимаются, а когда нет и как они это делают. Обращать внимание на такие тонкости. Всё это помогает создать такой настрой и атмосферу картины, которые кажутся культурно-специфическими и достоверными.
В: Основываясь на кратком содержании этого фильма, можно понять, что он рассказывает о группе мужчин, тайно встречающихся с любовницами, а затем совершающих убийство. В фильме показано наказание, которое ждёт людей, изменяющих своим любимым. Как ты подходил к этому этическому конфликту? Что ты сам думаешь об этой ситуации?
Я никогда не рассматривал этот фильм как некую комедию нравов, так как меня учили, что судить своего персонажа – ошибочная тактика для актёра. Если ты судишь персонажа, ты начинаешь смотреть на него со стороны. А тебе нужно находиться внутри.
На мой взгляд, эта история – в большей степени рассказ о том, как трудно на самом деле знать других людей. Можно провести бок о бок с кем-то много лет, думать, что знаешь этого человека как облупленного, а потом однажды ты оказываешься в какой-то совершенно непривычной ситуации, и этот человек вдруг ведёт себя так, как ты никогда от него не ожидал. И ты думаешь: «Я не знаю, кто ты такой прямо сейчас». Это дезориентирует. И затем, конечно, возникает следующий вопрос: «А на что способен я? Когда вынудит жизнь?» Возможно, на большее, чем мы готовы себе признаться.
В: Что доставило тебе наибольшее удовольствие в работе над этим фильмом? Можешь рассказать нам о каких-нибудь странных, забавных или необычных историях, связанных с производством этой картины?
Кажется, я помню, что между дублями звучало много песен. У Джеймса очень хороший голос.
В: Хотя люди постоянно рассуждают об отсутствии разнообразных ролей для актёров-геев, пока что ты, как Нил Патрик Харрис, всё ещё играешь роли гетеросексуалов, хотя ты и открытый гей. И это такие гетеросексуалы, которые (в случае с «Лофтом» – демонстративно) ведут активную сексуальную жизнь. Что ты думаешь по этому поводу? Опиши те роли, которые тебе было бы очень интересно сыграть в дальнейшем.
Просто ради уточнения: когда мы снимали этот фильм, я ещё не говорил о своей гомосексуальности открыто. Не в своей профессиональной среде. Поэтому я не могу рассуждать о том, что именно знали или не знали о моей сексуальной идентичности те, кто принял меня на работу в этом проекте, и о том, повлияло ли это на выбор меня на эту роль. Мне хотелось бы верить, что нет.
Если вы хотите спросить, почему не так много актёров-открытых геев получают роли гетеросексуалов – именно в кино, потому что, как я думаю, на ТВ дело обстоит по-другому, то я не знаю. Я уверен, что на это могут влиять разные факторы. Надеюсь, дело не в том, что в Голливуде всё ещё сомневаются, могут ли актёры-геи играть гетеросексуалов или примут ли зрители тот факт, что актёры-геи играют гетеросексуалов. Потому что ответ на оба этих вопроса – «да». По моему мнению.
В: Так как выход «Стокера» и раскрытие твоей сексуальной ориентации произошли довольно близко друг к другу по времени, у меня почти создалось впечатление, что ты одновременно заявил о себе как о гее и как о сценаристе. Изначально ты хранил молчание по поводу обоих статусов и не делал громких заявлений об этом проекте («Стокер»). Что ты чувствовал, когда эти профессиональные и личные откровения совпали по времени?
Это интересная мысль, но не знаю, стал ли бы я непременно связывать дату одного из этих событий с другим. Я написал сценарий «Стокера» в 2010-м, фильм по нему вышел в марте 2013-го, а свой ответ на приглашение на кинофестиваль в Россию, который я считаю своим официальным каминг-аутом, опубликовал онлайн в августе того года.
Если и есть какая-то связь между моим «каминг-аутом» в качестве сценариста и каминг-аутом в качестве гея, возможно, она состоит в том, что в обоих случаях я расширял собственные рамки. Своё понимание того, что возможно. Я не думал о себе как о писателе, поэтому я ничего не писал. Я не думал о себе как о человеке, который может позволить себе совершить каминг-аут, поэтому я его не совершал. Но потом я понял, что это ограничения, которые поставил перед собой я сам. Я думаю, что иногда нам нужно становится активистами в своей собственной жизни и бороться против существующего порядка. Против наших собственных представлений о том, кто мы и на что мы способны.