В: Я узнал, что автором сценария фильма «Стокер» был ты, только прочитав интервью в журнале Details. Как тебе дался переход из актёра в сценаристы?
Если бы несколько лет тому назад мне сказали, что я буду писать сценарии, не думаю, что я бы этому поверил. Но когда я начал писать их, мне не понадобилось много времени, чтобы найти точку опоры. Благодаря тем годам, которые я-актёр провёл за изучением сценариев, я просто автоматически знал, как делать определённые вещи, – например, как на практике создавать историю и сценарий.
В: Как проходит твой процесс написания сценариев?
Если это история, которую я придумываю сам, обычно мне бывает нужно подождать, пока я не почувствую, как она горит у меня под кожей. Тогда я сажусь и пишу её, позволяя событиям разворачиваться в своём темпе. Если это история, которую меня наняли написать, мне приходится применять более дисциплинированный подход. Безусловно. Потому что нужно успеть сделать работу в срок.
В: Мне очень понравился этот фильм, и я был заинтригован напряжённостью и мрачными подтекстами этой истории. Что послужило вдохновением для неё?
Что я написал и что попало на экраны – это две разные вещи. Поэтому я могу говорить только о своём первоначальном варианте сценария. Его вдохновили фильмы «Отчим» с Терри О’Куинном и «Тень сомнения» Альфреда Хичкока. Скреплённые небольшим количеством вампирской мифологии. Я помню, что меня сильно заинтриговала мысль о том, как две очень необычные личности – Индия и дядя Чарли – существуют в рассогласованности с окружающим их миром, а затем находят друг друга. И на этот краткий миг чувствуют, что, возможно, они не совсем одиноки.
В: Так проявляются мрачная и напряжённая стороны твоей собственной личности?
Вероятно, можно точно сказать, что в каждом персонаже, которого я когда-либо играл, и во всём, что я когда-либо написал, есть часть меня самого. Несколько преувеличенная или преуменьшенная в зависимости от того, что требовалось. В моём случае творческий процесс должен затрагивать личность. Или быть индивидуализированным. Я не знаю, как заниматься им по-другому. На меня производят впечатление актёры, которые пытаются «исчезнуть» в роли, но трогают меня те актёры, которые заставляют меня почувствовать, что на экране и на сцене они словно открывают нам что-то о самих себе, – например о том, какие они люди. Которые проявляют уязвимость. Потому что из-за этого они также становятся ближе, им начинаешь сопереживать. Я думаю, что когда мы, аудитория, смотрим на игру актёров, отчасти в глубине души мы откликаемся именно на это.
В: Твой следующий сценарий, «Комната разочарований», находится сейчас на стадии подготовки к съёмкам. Можешь ли ты немного рассказать нам о нём?
Это история о привидениях, вдохновлённая реальными событиями. Мне всегда нравились такие истории, где есть элементы фантастического и сверхъестественного, но сыгранные очень реалистично. Или когда их действие происходит в реальном мире. Меня привлекают вещи, которые мы не знаем; то, что мы не можем увидеть. Или доказать.
В: Ты говорил о том, как боролся с депрессией. Даёт ли писательская работа выход этим эмоциям и помогает ли справиться с ними?
Я думаю, что письмо точно позволяет осмыслить получаемый опыт или, возможно, выявить для себя что-то, что было скрыто ранее. Наверное, поэтому так многие люди ведут дневники. Но если бы я переживал сложные времена, я не стал бы только писать об этом. Я обратился бы за помощью.