Мария подаёт мыло. Корова мычит.
Шумахер. Как звать-то?
Мария. Кого?
Шумахер. Корову.
Мария. Беляна.
Шумахер. Беляна, Белянушка… Ты не бойся, главное… Сейчас организуем всё…
Невидимая корова понимающе мычит.
Шумахер. Давай ещё мыло… Пошло, вроде!
Мария. Выпрямил?
Шумахер. Готово! (Отдувается). Всё, теперь перекур. Большой телёнок… Отдыхай, Белянка, отдыхай. Да лежи уже, не поднимайся!
Корова мычит. На другом конце сцены Ахилл подбрасывает и ловит монетку.
Че Гевара. Решка!
Ахилл. Угадал. (Смотрит в сторону Шумахера.) А Шумахер чё - сильно гоняет на «Газели» своей?
Че Гевара. Ползает, как черепаха из анекдота. Ребята его так по приколу прозвали. Правда, раньше Шуми тот ещё гонщик был. Гоцал, как ненормальный. Пока кости себе не переломал.
Ахилл. Разбился? На машине?
Че Гевара. Ага, разбился. В горах с детьми на лыжах катался. По склону съезжал – а там камень под снегом…
Ахилл. Ну?
Че Гевара. Что - ну? Чуть шею не свернул! Год в гипсу провалялся.
Ахилл. Жесть! Скорость – штука стрёмная…
Че Гевара. С тех пор больше шестидесяти по трассе не выжимает. Правда, не обгоняет его почти никто.
Ахилл. А чего?
Че Гевара (пожимая плечами). Боятся.
Ной (зевая). Конечно: ряху такую в кабине увидят – сразу по тормозам…
На другом конце сцены Шумахер возвращается к работе акушера.
Шумахер. Теперь я, Белянка, тянуть буду – а ты помогай. Тужься, милая, тужься! Давай!
Корова мычит.
Шумахер. Первый, что ли?
Мария. У кого?
Шумахер. У коровы.
Мария. Первый. И у меня – первый.
Шумахер. Сама-то как дальше? Или тоже в хлеву рожать собралась?!
Мария. Там видно будет. Вы же дом мне поправите?
Шумахер. Поправим. Может, завтра уже стены кончим, кровлю начнём.
Тянет невидимого телёнка.
Шумахер. Ты не переживай! Я телят знаешь сколько принял?! Не сосчитать…
Тужься, Белянка… Ну?!
Корова громко мычит.
Шумахер. Выплюнула! Слава те Господи!
Ахилл снова подбрасывает монетку.
Че Гевара. Орёл!
Ахилл (раскрывая ладонь). Решка!
Че Гевара (рассматривая монету). Дай глянуть. Юбилейный… Талисман?
Ахилл. Вроде того. С собой ношу.
Че Гевара. У меня тоже талисман есть. На удачу. Хочешь поглядеть?! (Достаёт из вещмешка какой-то предмет.) У нас в батальоне Войцех, поляк служил. Когда уезжал, на память оставил.
Ахилл (рассматривает предмет). Так это ж магнитная мина. Ею на гражданке кого-то грохнуть хорошо. Под днище машины поставил, замедлитель на время выставил - и адьёс. Милое дело. Любого разорвёт, как хомяка. А на нулёвке она до задницы. На хрен тебе?
Ной (зевая). Он с ней за танчиком по полю гоняться будет. Догонит, под гусеницу сунет – мазуте кранты.
Че Гевара. Ничего, и на передке сгодится. Чтоб в плен живым не попасть.
Пауза.
Ахилл. Да ладно, чё нас бояться?! По крысаку получишь, не без этого. Живой останешься, а там обменяют. Да, Ной? С нациками из «Азова» или «Айдара» - там, конечно, расчёт особый…
Пауза.
Ной (прислушиваясь). Вроде - всё.
Ахилл. Ага. Стихла.
Че Гевара. Пора на массу давить. А то завтра глаза не продерём...
Че Гевара и Ной устраиваются поудобнее и закрывают глаза. Ахилл некоторое время ворочается, потом – встаёт, потом – садится.
Шумахер. У меня дома свинья вот-вот разродиться должна. Я на жену с детьми хозяйство оставил, а теперь места себе не найду. Свинья, если не уследить, всех поросят сожрать может. Мне хотя б штук десять на откорм. (Пауза.) Всё думаю – как они там?
Мария. Свиньи?
Шумахер. Дети. Марыська та Мыхайло. Ось. Дывысь. Скоро школу окончат.
Показывает Марии фотографию.
Шумахер. У жынки в роду худосочные все. А дети – моя порода. Кровь с молоком!