Заместительница клиентки: Так лучше.
1>. А", (ставит позади брата отца родителей отца): Как теперь?
Отец: Мне немного тесновато, но в общем хорошо. (Брат отца и родители отходят немного назад.)
Отец: Так хорошо. Сильно.
Мать: Я чувствую, что муж стал сильнее, я лучше его чувствую.
Заместительница клиентки: Я бы тоже хотела, чтобы за мной кто-то был, так мне здесь не очень нравится.
Б. X . (ставит клиентку слева от матери, движение 6): Это только на время.
Заместительница клиентки: Так лучше, здесь я чувствую больше сил.
Б. X .: Да, хорошо набраться рядом с матерью сил, а потом снова вернуться на свое место. (Ставит дочь перед матерью.)
Заместительница клиенки: Мне это нравится. Здесь у меня ощущение силы и свободы. Но теперь мне жаль брата.
Б. X : Это же было временно, теперь ты можешь снова вернуться к брату. (Клиентке.) Хотите попробовать, как это? (Клиентка занимает свое место — длительное молчание.)
298
Клиентка: Это как-то странно, как будто они все против
меня.
Б. X .: Это тоже производное чувство, потому что она видит, что все стоят напротив. Как это чувствуется? Дайте себе время, чтобы могли прийти чувства.
Клиентка: Совершенно комфортно я себя здесь пока не чувствую.
Б. X . (ставит ее перед матерью): Как теперь?
Клиентка: Здесь лучше.
Б. X . (через какое-то время ставит ее спиной перед обоими родителями, движение 7): А как здесь?
Клиентка: Да, здесь мне хорошо.
Б. X . (через какое-то время): Теперь вернитесь к брату и посмотрите, как будет там (движение 8).
(Через какое-то время ставит ее перед матерью, обе смотрят друг на друга.) Как вы называли свою мать?
Клиентка: Мама.
Б. X .: Скажите матери: «Мама, я останусь с тобой». (Б. X. произносит эту фразу много раз, а клиенка повторяет ее. После нескольких раз мать и дочь обнимаются, и дочь повторяет эти слова еще много раз. При этом Б. X. велит ей глубоко дышать и произносить эту фразу с любовью. Клиентка начинает плакать.) Продолжайте дышать, пока чувство не закрепится, и чуть энергичнее: «Мама, я останусь с тобой». (Он подводит к ним обеим отца, а затем еще раз ставит дочь спиной к обоим родителям, так что она к ним прислоняется. В заключение он приглашает ее снова встать рядом с братом.) Клиентка: Да, теперь здесь лучше.
Б. X .: Это всё. Большое спасибо. Теперь вам нужно просто дать этому подействовать.
(Клиентка благодарит и прощается.)
Б. X .: Думаю, динамика теперь ясна: лучше исчезну я, чем ты, дорогой папа. В этом случае я смотрю, есть ли что-то, к чему тянет отца из семьи. На это указала имевшаяся в расстановке открытая фигура. Сначала я подумал о матери, но потом предположил, что скорее всего это брат. Она о нем сначала даже не вспомнила, это указывает на то, что он исключен. Как только он обретает свое место, отец может остаться в семье, а жена может принять его как мужа. Когда дочь говорит: «Лучше исчезну я, чем ты, дорогой папа», есть только один человек, который дей-
299
ствительно может ее удержать, и это мать. Поэтому я дал ей фразу: «Я останусь с тобой». Тогда она получает силы, чтобы остаться. Такое решение пришло мне здесь впервые.
Участник: Но ведь многие утверждают, что при анорексии речь идет о критических отношениях между матерью и дочерью и что мать стремится удержать дочь.
Б. X : Я считаю, что такая интерпретация просто вредна. Ни одна интерпретация, которая кого-то принижает, к решению не ведет.
Участник: Это подтверждают и наши беседы с семьей. Поначалу мать занимала выжидательную позицию. Тогда стало понятно, что все предыдущие терапевты сосредотачивали свое внимание на ней.
Б. X : Симптом возникает из любви. Это мой базовый тезис. А все, что идет мимо любви, неправильно. Поэтому я ищу до тех пор, пока не нахожу ту точку, где человек любит. Но я бы не стал говорить этого в ее присутствии. В хорошем решении у каждого есть свое признанное место. На мой взгляд, подлинная проблематика при анорексии связана с отцом, поскольку его тянет прочь из семьи. А то, в чем обвиняют мать, — это лишь ее тщетные попытки спасти дочь. В ходе этой расстановки были хорошо видны терапевтические переходные фазы. В течение какого-то времени ей было хорошо на одном месте, но потом она не захотела там оставаться. Подобные расстановки динамичны, их нельзя принимать за статичные образы. Иногда за одну расстановку можно пройти весь терапевтический путь.
Медсестра: Это я все понимаю, но что теперь делать с клиенткой, от этого-то она не поправится. Что делать, чтобы она пришла к пониманию, что с жизнью нужно обходиться иначе?
Б. X .: Я бы сейчас подождал и полностью доверился тому образу, который у нее теперь есть. Но если кто-то станет сейчас сомневаться, то даже если эти сомнения останутся невысказанными, решение от этого пострадает.
Медсестра: Меня-то волнует, что месяцы идут, а вес не прибавляется.
Б. X .: С терапевтической точки зрения такие размышления вредны, причем уже в тот момент, когда человек им предается.
Медсестра: Но это так, и совершенно естественно...
Б. X : Нет, если у меня в группе есть клиентка с угрозой самоубийства или кто-то, кто делает другие драматичные вещи,
300
то я помогаю ему тем, что забываю о нем, когда он не в группе или когда он уходит.
Медсестра: Я могу сделать вид, что это так.
Б. X .: Нет. Тогда вы о нем не забыли. Карл Краус в другой ситуации однажды сказал: «Его нельзя даже игнорировать». В игнорировании по-прежнему есть связь. Я очищаю от него свою' душу. Тогда у него нет больше ни возможности для воздействия на меня, ни власти надо мной. Отношения сразу же прекращаются, он оказывается полностью предоставлен самому себе, и тогда в нем собираются его собственные силы.
Как только вы начинаете беспокоиться, вы ослабляете клиента и усиливаете его симптомы. Если же вы принимаете меры без опаски и с той свободой, что клиенты, если хотите, выполняют свое поручение в семье, и не берете на себя за это ответственность, то у всех в системе будет больше сил. Стоит терапевту в какой-либо системе взять на себя ответственность, которая на самом деле лежит на родителях, как родители оказываются не способны помочь ребенку, а ребенок не может позволить терапевту оказать себе помощь. Поэтому так важна внутренняя дисциплина.
Рядом с тобой, папа, еда вкуснее (булимия)
Матери дочерей, страдающих булимией, тоже говорят им: «Хорошо только то, что исходит от меня; ты не должна принимать то, что идет от отца». Тогда пациентка принимает пищу и снова ее исторгает. В этом процессе принятие — это уважение к матери, а исторжение — уважение к отцу. Решение заключается в том, чтобы дочь представила себе, что сидит на коленях у отца и с каждым куском пищи смотрит на него и говорит: «От тебя, папа, я принимаю это с удовольствием... Рядом с тобой, папа, это вкусно». Это будет еще более эффективно, если дочь представит себе, что делает это перед лицом матери.
Лучше я проиграю свои деньги, чем жизнь (лудомания*)
Следующий пример взят из супервизионного семинара в психосоматической клинике Бад Херренальб. Перед расстановкой Б.
* Лудомания — болезненное пристрастие к игре.
301
X. попросит рассказать клиента об особых событиях и судьбах в семье. Клиент, которому на тот момент было 22 года, сообщил, что в детстве он постоянно падал и у него пять раз было сотрясение мозга. Тогда Б. X. попытался найти в его семье кого-то, у кого могли быть проблемы с головой (мозговая травма и т. д.), но клиенту никто на ум не пришел. Однако его терапевт напомнила ему, что он рассказывал о том, что его мать часто находилась в депрессии и однажды лежала в психиатрической клинике и что в семье у нее была репутация человека, у которого «не все дома». У матери была разведенная сестра-близнец и еще одна младшая сестра. Отец клиента умер год назад в возрасте пятидесяти лет от сердечной недостаточности, а дед по отцовской линии умер в плену от дизентерии, отцу тогда было шесть лет.
Генограмма родительской семьи игрока *:
302
Исходная расстановка:
Первая сестра: Мне одиноко, я одна.