Про то, что от терапевта никак не зависит…
- У меня просто масса проблем, доктор! – быстро проговорил клиент, - Вот, например, первая – денег мало! А денег мало, потому, что хорошей работы нет. А хорошей работы нет, потому что ее надо искать днем и долго, а днем я работаю. А если не буду работать, денег не будет. Улавливаете, какой замкнутый круг?
- А вторая проблема состоит в том, что девушки нет, и я один маюсь. А девушки нет, потому, что денег мало, а на девушек сейчас денег много надо, поэтому на меня никто и не клюет. А потребность есть. Улавливаете, доктор?
- А еще вот такая проблема есть, пойти некуда, кроме как к психотерапевту. Денег мало, девушки нет, как в гости пойду…Так что уже и друзей не осталось. Кому я нужен в ресторане без денег, да в хозяйстве никому не годный, улавливаете? Вот и сижу дома с мамой, а она меня все погулять выгоняет, как маленького. Я выйду, а она с балкона проверяет – пошел я гулять или стою курю. Да, кстати, это тоже проблема, курить бросить не могу, много раз бросал, а потом снова начинал.
- Да, забыл! Еще одна проблема, скучно мне, телевизор надоел, книжки все уже перечитал, на новые денег нет. Поэтому дома делать нечего, на стены со скуки бросаюсь. Сами посудите, что за жизнь: дом – работа, дом-работа…
- А еще у меня голова часто болит с пересыпу. А сплю много, потому что скучно, а скучно потому, что пойти некуда, а пойти некуда потому, что денег мало и девушки нет. Кстати, последние деньги вам отдал. Улавливаете, доктор? Ну вот, все проблемы рассказал, теперь я вас внимательно слушаю. Как мне быть?
Терапевт смотрел на клиента недоверчиво, как-то не улыбалось ему стать героем передачи «Сам себе режиссер»… С каждой минутой становилось яснее, что клиент не шутит, а ситуация носит экстремальный характер. Ему попался девственно наивный клиент, простой как… Эту мысль терапевт до конца не додумал. Захотелось немедленно застрелиться. Или повеситься. Но для этого нужно было еще выйти из ступора и сфокусировать взгляд. Терапевт осторожно пошевелился, вздохнул, потянулся. Обращаться к супервизору не было никакой возможности. Надо было срочно делать что-то терапевтически неординарное.
- Итак, правильно ли я вас понял, что вы хотите за эти деньги полного изменения своей жизни всего за один час, - все-таки решил проверить терапевт.
- Да, - легко согласился клиент – Мне мама сказала, сходишь к психотерапевту, он тебя послушает - деньги появятся, девушка и увлечения, да еще и курить бросишь. Вот я и пошел.
- Хорошо! - мрачно согласился потрясенный терапевт, - Сейчас наколдую!
Он взял со стола кусок белой бумаги нарисовал в четырех углах по жирному восклицательному знаку, а в середине значок бакса и сердце, пронзенное стрелой. Затем порвал лист бумаги на мелкие кусочки, взял в пригоршню, три раза плюнул и два раза дунул, и неразборчиво произнес заклинание типа «Колдуй баба, колдуй дед, колдуй серенький медвед». Конец у заклинания был вполне современный, интернетовский, в полную рифму. На медведа, собственно, и была вся надежда.
- Все, - сказал терапевт, - наколдовал. А ваши деньги вам нужно забрать для того, чтобы от них новые заводились. И еще подарок от компании – бесплатный совет.
Терапевт злорадно усмехнулся:
- Сделайте дома ремонт. Своими руками. Поможет быстрее.
Клиент схватил свои деньги и радостно убежал. А через некоторое время, когда терапевт и думать о нем забыл, позвонил и сообщил, что сменил работу – стал квартиры ремонтировать и хорошо зарабатывает, женился, бросил курить и увлекся резьбой по дереву.
Вот, а говорят гештальт-терапия… гештальт-терапия…
Правда, супервизору своему терапевт об этом случае не рассказал. А зря! Ведь его супервизор - сам волшебник со стажем.
Про «будем живы - не помрём»
Как-то вечером к нестарому терапевту клиент пришел и сказал, что Смерти боится. И делать ничего не может, поскольку все равно умрет, и какая разница сделает он дело своей жизни или не сделает. И думать он теперь может только о Смерти-смертушке, а о том, о чем раньше думал, теперь и не помнит.
- Да, кто ж ее не боится-то костяной-деревянной! - подумал терапевт.
Он тоже неминучей боялся, но, поскольку нестарый был, мысли эти к нему редко приходили. А когда приходили, он их от себя в шею гнал. А тут, как прогонишь, когда клиент сидит и на него смотрит со страхом и с надеждой последней?
Терапевт его и про любимую девушку спрашивал, и про футбол-хоккей, и про мечты-планы, и про то, что поесть любит, и куда ездил летом, и про политику даже. Сидит ни на что не глядит, ничего не чувствует. На все один ответ:
- Какая разница?! Все одно умру!
Страшно стало терапевту, ведь чистую правду клиент говорит… все умрем рано или поздно. Хорошо бы поздно! И чем утешишь? Нечем! Терапевт даже себя в гробу представил, товарищей безутешных в платки носовые бумажные сморкающихся, речи надгробные про то, какой он хороший друг был, да к терапии способный, и какую огромную утрату понесли его клиенты. Затосковал терапевт на пару с клиентом, сидят над собой скорбят. Так, в оплакивании себя, час-то терапевтический и прошел. Клиент, на удивление, еще придти обещался…зачем спрашивается? Все одно помирать!
Сидит терапевт – себя не чувствует, ничего не хочет, даже с кресла встать. Знамо дело, смертной тоской заразился, прилипчивая это зараза! Нападает с раннего утра на беззащитного человека, да и кусает, как змея, за сердце могильным холодком да одиночеством вечным. Тут-то и понимаешь, что будущее у тебя проблематичное.
Но одна мысль у терапевта механически крутится:
– Чего приходил, чего приходил, чего приходил?
А за ней и другая мотается:
- Что делать, что делать, что делать?
Супервизор, как на терапевта посмотрел, сразу диагноз поставил. Проходи, - сказал, - сейчас хоронить тебя будем! Цветочков достал из сундучка искусственных, терапевта украсил. А сам эпитафию стал вслух сочинять
- Он подавал большие надежды в терапии. Нет, не так. Его ждало большое будущее, но не дождалось. Нет, не так! А может так? Он ничего не успел, поскольку умер задолго до смерти. Спи спокойно, коллега, твои клиенты в надежных руках!
- Это в каких таких руках? – вздрогнул терапевт и стряхнул с себя самые последние на этом свете украшения.
- В руках твоих коллег, дорогой безвременно усопший, - подтвердил реальность его кончины супервизор, - Так, эпитафия есть, теперь обсудим план поминок. Чем бы ты хотел помянуть себя, дорогой? Традиционно – щи с пирожками, каша, компот или особые пожелания будут? Да, и главное забыл, гроб, какой заказывать будем? Попроще? Подороже?
Терапевт неожиданно разозлился:
- А клиента мы сегодня обсуждать будем?
- Зачем? – наивно спросил супервизор, - Какая теперь тебе разница? Без тебя обсудим.
- Как это без меня, - вскочил на ноги терапевт, - когда я еще жив!
- Не верю, - лукаво сказал супервизор, - докажи! Чего именно хочешь, например, расскажи. У живых желания имеются в отличие от упокойников. Без этого никак не продолжить…
И рассказал терапевт, что хочет всегда живым быть, но не как Кощей-бессмертный, а в пределах своей жизни живым… любить хочет, как любится и с друзьями встречаться, за белыми грибами по лесу ходить и шум дождя по крыше слушать, с коллегами разговоры разговаривать про психотерапию и…и…и… «И» было много…
И… они продолжили…
Про человека-невидимку
Как-то к нестарому психотерапевту одинокий клиент пришел. В принципе они в основном по одному приходят, редко парами, но этот был особенно одинокий в том, как вошел, и в том, как сел, и в том, как на терапевта посмотрел и сразу глаза вниз опустил…
- У меня нет друзей, - печально сказал клиент. Был один да уехал. Никто ко мне не подходит, ни о чем не заговаривает. Все в компании тусуются, веселятся, а я отдельно сижу. Как прозрачный сижу, никто меня не замечает. Я так себя и зову – человек-невидимка. Сижу и думаю, почему так получается… вроде не дурак, и не урод вроде. Новенькие приходят и сразу в коллектив вливаются, а я все один сижу. Никому не нужен!
Терапевт вспомнил сразу две вещи – пластинку с песней «Я – водяной, я – водяной, никто не водится со мной» и анекдот «Доктор! Меня никто не замечает! Следующий!». Первая отозвалась старой детской обидой на друзей, забывших позвать на речку, вторая безадресным хихиканьем. С трудом вырвав себя из упоительных воспоминаний о босоногом детстве, терапевт с удивлением обнаружил, что клиент продолжает говорить:
- И вот пришел я на день рождения, а со мной никто не разговаривает. Сижу, салат с лососем ем. Потом мясо с грибами, потом торт с чаем. Они на меня не то чтобы не смотрят, смотрят, только не обращаются. Потом танцы начались, я девушку пригласил, потанцевали, потом белый танец был, а она меня не пригласила. По домам стали разъезжаться, никто не предложил подвезти, на метро пришлось ехать. Одному в вагоне. Домой пришел – опять никого, телевизор включил, чтоб повеселее было…
На отчете по поводу дня рождения терапевту отчаянно захотелось спать. Поэтому он зевнул с закрытым ртом. Но клиент раскусил его сразу.
- Вот и вы зеваете, - сказал наблюдательный клиент, - и не только вы, все от меня зевают. Смотрят на меня и спят на ходу. Только вы меня жалеете, поэтому зеваете незаметно, - проницательно добавил он. Или вы просто вежливый такой. Я, правда, не знаю, что делать. Одиноко мне очень…
Терапевт «попал». Чисто абстрактно ему было клиента жаль, а чисто конкретно – он не испытывал к человеку-невидимке ни малейшего интереса. Между чисто абстрактно и чисто конкретно, как между полюсами, располагалась неизведанная территория терапевтических действий. Вот только каких? Поэтому он честно сказал, что практикует недавно и пойдет к коллеге за помощью. При мысли о коллеге ему заметно полегчало.
Как вы и предполагаете, здесь я вас уже ничем не смогу удивить, на рассказе о клиенте супервизор зевнул и тут же уснул, сладко похрапывая. Классически похрапывая, как Перлз по воспоминаниям современников. Я вот тоже сейчас усну, если не буду стучать по клавишам и думать о том, чем сказочка закончится. Это называется поле. Терапевт разозлился и стал говорить громче. Эффект был примерно такой же, как от радиопередачи. Тогда он осторожно потряс супервизора за плечо.
- Не мешай спать, - пробормотал супервизор и попытался перевернуться на бок.
Терапевт разозлился еще больше и потряс супервизора уже неосторожно. Супервизор проснулся и неожиданно бодрым и деловым голосом сказал:
- Чем я тебе интересен? Зачем будил?
- Что с одиночеством делать?
Супервизор немедленно уснул снова. Ситуация стала проясняться. Терапевт улыбнулся, немного подумал, посмотрел на супервизора и спросил:
- О чем вы думаете сейчас? Я вам в принципе нравлюсь? А чем?
- Вы были в отпуске или нет? У вас вид почему-то усталый. Может быть вам, действительно, еще отдохнуть?
- Вы читали новый роман Пелевина? И как он вам?
Сработало! Супервизор открыл глаза и улыбнулся терапевту. Глаза были ясные, а улыбка теплая. И у одного, и у другого, и у обоих вместе.
Про встречу не по правилам
По-разному люди живут, настолько по-разному, что только диву даешься, насколько другие люди приходят к нестарым терапевтам. Живут они в своем мире по его законам и знать, не знают, что другие – тоже другие. Вот такой занятный клиент и пришел к нашему нестарому терапевту. С собой он принес целую охапку историй, про то, как пытался поселить в своем мире близких людей, отвести им там место для проживания, составить для них расписание, чтоб им легче жилось и целей достигалось, а они, т.е. жена да дочь, вместо благодарности, к психотерапевту посылают лечиться. А значит - не любят. А надо - чтобы любили. Вот он и решил узнать, что за птица такая – психотерапевт, чем его так стращают.
Мир клиента оказался устроенным по всем правилам. Время в этом мире было не просто время, а время с названиями – время прихода, время ухода, время присутствия и время отсутствия. Пространство было разбиты на территории, которые тоже имели свои названия – «в школе», «на работе», «в магазине», «у бабушки», «во дворе». Не было в нем территории «гулять» и «пойду, пройдусь», а также территории «не знаю где». Такое устройство мира позволяло легко предполагать местонахождение близких без покупки GPS-навигатора. В нем также не было понятия «свободное время», время должно было быть занято осмысленными и целенаправленными действиями. Еще в этом мире важно было точно знать, о чем думают живущие рядом люди. На этот вопрос полагалось отвечать быстро, и ничего не скрывая.
Представив себя членом семьи клиента, терапевт поежился. Стать персонажем развивающей компьютерной игры «Как прожить день с пользой для себя» и набирать виртуальные очки за каждое полезное действие ему совершенно не хотелось. Да и мир его, по сравнению с клиентским, выглядел абсолютно раздолбайским. Правда, такой, он терапевта вполне устраивал. Клиента, свой собственный мир тоже устраивал.
- Психотерапевт должен рассмотреть ситуацию и сказать кто прав, а кто виноват. Так ведь? – клиент вопросительно смотрел на терапевта, приглашая его погостить в своем мире. Терапевт в гости не торопился, и к себе тоже не приглашал. Оставалось выяснить, нужно ли этим мирам вообще встречаться и что из этой встречи может получиться. Как ни странно, на границе между мирами оказалось такое бессмысленное и неопределимое понятие, как счастье. Ведь всяк мнит его по-своему! Клиент печально смотрел на терапевта и… очень хотел быть счастливым. Из-за этой его настоящей печали и появилась у терапевта надежда на встречу.
Встреча, впрочем, тоже неопределимое понятие. Но каждый, кто с кем-то встретился, знает, что она случилась и хранит это ощущение долго-долго. Ворвавшись неожиданной гостьей в чей-то мир, она меняет его, иногда, до неузнаваемости. И это не только мир клиента, но и мир терапевта. Такая это профессия!
Но вернемся к нашим героям. Много чего в терапии у них происходило – и возмущались они тем, что другой живет не так, как он сам, и игру в «Жизнь не по правилам» придумали, и обсуждали, кто свободен, а кто зависим, и степень счастья измеряли специально сконструированным счастиометром… Все было!
А Встреча произошла, как всегда, неожиданно. Клиент расстроенный пришел, а терапевт его просто по плечу погладил. Это ж не терапия даже была! Просто момент жизни!
Про стратегическое направление жизни
Сижу перед белым листочком и не знаю, какую сказочку написать…Задумки есть, да душу не греют, вот и муза где-то шастает, не осеняет аффтара своею нежной ручкой… Одна только тема беспокоит, про то как люди свою жизнь проживают… Про то и мне, и нестарому терапевту думать положено.
Сидит однажды у нестарого терапевта молодая клиентка и на жизнь жалуется… Все у нее есть – работа, учеба, семья, хоть и без малого ребятенка пока… Денежек в кошельке хватает. Но вот чего не знает - как время, которого у нее пока много, заполнить… На работе и без нее неплохо справляются, даром, что руководитель отдела… Мается она на работе – работу себе придумывает, все равно скучно ей. Образование второе получает, хорошо бы уже начать работать, да вдруг специалистом не станешь… а сейчас она кто? Не пойми кто, а не профессионал! Пробовала себя занять танцами восточными, да аквааэробикой – не надолго хватает, бросает отчего-то… И опять время пустое и впустую... Читает, правда, много и с удовольствием, да все свободное время чтением не извести.
Необычная это клиентка, другая бы ребенка-другого родила, да и успокоилась бы в заботах-хлопотах. Время там испарилось бы призрачной утренней дымкою, да и думать о нем было бы некогда. А эта - разобраться хочет, как жить интересно. Хочет быть кем-то. Подозревает, что так можно, что счастливые люди так и живут, только не знает как.
А у терапевта отчасти та же проблема была. В нестарости времени впереди много, да утекает оно быстро… Раз-два… и двадцать лет уже прошло, дети выросли, по другим домам разбежались… Но наш терапевт неженатый пока, учится терапии и все у него впереди… как у клиентки… А что, собственно, впереди? Позади понятно - детсад, школа, да ВУЗ… А впереди? Впервые задумался нестарый терапевт об этом. Экзистенциально задумался. Что ТАМ, кроме того, что он станет хорошим терапевтом (об этом ему супервизор намекнул)? В первый раз к супервизору пошел не про подходящие интервенции спрашивать, а поговорить про стратегическое направление жизни. Супервизору эти размышления тоже не чужды были, много думал. Обрадовался он, что нестарый с такой важной темой пришел. Тут эксперимент нужен был особый, чтобы разобраться…
А, поскольку супервизор наш весьма продвинутый был, он терапевту волшебный хрустальный шар продемонстрировал в действии. Смотрит терапевт в прозрачную глубину и видит в нем себя самого и свою жизнь в виде девушки молодой, да красивой в кокошнике… На кокошнике надпись «Такова жизнь!» изумрудами выложена. А к кокошнику платьице от D&G для гламурной вечеринки и туфельки от Кристиана Лакруа за тыщу евриков. И сумочка к ним, конечно, еще за тыщу. Видит он, как девушка-жизнь ему разные соблазнительные вещи предлагает, то выпить чарку принесет, то поесть, то с подружкой своей его знакомит, а то семью ему покажет счастливую на рекламном билборде, вроде бы его, да не его…для примера… потом ему постель стелет, как сейчас модно с картинками на подушках, потом книжки подсовывает почитать - Сергея Минаева и Оксаны Робски, потом в МЕГУ-ИКЕЮ везет развлечься в толпе, да одежонки модной прикупить, потом машину дорогую ему подсовывает, потом он ее чинит… потом… потом он все старше становится и старше… Тут ему тошно стало и тоскливо. Не то, что бы он знал, как именно жить дальше, но так не хотел точно.
- Не так хочу!- твердо высказался терапевт, и изображение в прозрачном шаре медленно истаяло. Снова стал он в шар вглядываться, сосредоточился и увидел другую картинку. Снова девушка-жизнь рядом, только уже в костюме стюардессы и с лицом Ренаты Литвиновой. А он ей картину показывает, которую сам написал. Вот ведь и не знал никогда, что сможет… А потом ей дом свой показывает, собственноручно построенный, а перед домом цветник … и не думал, не гадал, что мастером станет. Вот праздник веселый, им лично придуманный для друзей, коллег и одной своей доброй приятельницы. А потом еще шар показывает, как он всех с девушкой своей знакомит, которую искал и нашел, наконец, на другом конце света… Да, и книжкой шар поманил его, собственной, с фамилией на обложке… Только про что книжка не успел разглядеть. Радостно ему стало, легко, все как он хотел получается, да только никак сформулировать не мог…
Наполнить он жизнь свою хотел, наполнить, а не заполнить!
Понял терапевт про стратегическое направление. Да и кто бы не понял? Прозрачно же!