Лоуренс — молодчина. А лишние очки Слизерину без надобности, они всё равно лидируют… Снитч – вот что важно.
Гарри нашёл глазами Денниса, который парил с другой стороны поля.
— Драко, сзади! – крикнул один из слизеринских нападающих, каким-то чудом удержавшись в воздухе — бладжер едва не сшиб его с метлы.
Многолетний инстинкт сработал прежде, чем Гарри понял, что обращаются к нему – он резко ушёл вниз и в сторону. Повезло.
Где же снитч?
Гарри знал, что может призвать золотой мячик одним усилием воли, и игра закончится. Но это он сделает в самом крайнем случае.
Двадцать пять минут.
Гарри вильнул в сторону, чтобы не столкнуться с Адель Виндлоу, нападающей Гриффиндора. Вильнул он очень кстати – Адель не рассчитывала, что слизеринский ловец вдруг освободит ей дорогу, и начала делать разворот, из-за чего упустила кваффл.
Отбивающий Гриффиндора, Хикс, послал Гарри вдогонку кручёный бладжер, но трюк не сработал – Гарри слишком хорошо знал эту тактику. Бладжер просвистел мимо.
— Кваффл у Тэйлор. Виндлоу. Опять Тэйлор. Тэйлор передаёт кваффл Виндлоу. И Адель Виндлоу забивает гол! Гриффиндор открывает счёт: десять-ноль!
Гриффиндорские трибуны заревели. Им вторили Хаффлпафф и Рейвенкло. Но Слизерин, как мог, поддерживал своих игроков – в воздухе реяли зелёные флаги, на плакатах с ободряющими лозунгами то и дело ярко вспыхивали огоньки.
Двадцать минут.
На лицо упали первые капли. Пора заканчивать игру.
Гарри сделал круг над полем.
— Кваффл у Декстера… Бросок! Слизеринский нападающий Декстер забивает гол! Счёт сравнялся: десять-десять!
Гарри пошёл на второй круг. Деннис Криви прочёсывал поле по диагонали. Да, Гарри когда-то объяснял ему, что в некоторых случаях это лучше. Только дождь к некоторым случаям не относился. Гарри смахнул капли с лица. Волосы намокли, теперь настал черёд квиддичной формы. Дождь пока только моросил, но, похоже, собирался обернуться затяжным и нудным.
Гарри пошёл на третий круг. Кажется, у Денниса дела тоже были не очень.
Пятнадцать минут.
Гарри уже устал сам себе напоминать Золушку, в панике ждущую полуночи. В конце концов, он же не собирается жульничать. Просто хватит впустую терять драгоценное время. Счёт пошёл на секунды.
Снитч был не просто летающим мячиком, он был напичкан какой-то особенной магией, заставляющей его беспорядочно метаться вокруг и около поля. И на эту магию не действовало «Ассио, снитч!» Но Гарри знал, что может делать вещи и покруче, и ему ничего не стоит справиться с поставленной задачей. Всё честно. У Денниса такой же шанс увидеть снитч, как и у меня.
Но магией пользоваться не пришлось: среди серых капель, далеко впереди, сверкнула золотая искра. Гарри бросил взгляд на Криви. Тот высматривал снитч в другом конце поля.
Гарри рванул вперёд. Нельзя пускать Драко в игру. Не хватает ему после всего грохнуться с высоты на землю. Конечно, тогда ему не придётся идти на бал…
— ЧЁРТ!
Пронесшийся мимо бладжер зацепил рукоятку метлы, и Гарри развернуло на сто восемьдесят градусов.
Десять минут.
Снитч блеснул над гриффиндорскими кольцами, и Деннис его заметил. Гарри поднырнул под Бэннингтона, который нёсся к кольцам с кваффлом, и пришпорил метлу. Криви летел прямо ему навстречу. Гарри прикинул расстояние. Одинаковое. Не видать им снитча, зато ничто не мешает врезаться друг в друга и порядком покалечиться.
Гарри притормозил и ушёл вниз. Деннис с трудом удержал метлу, чтобы не впечататься в трибуну Хаффлпаффа. А снитч тем временем брызнул в противоположную сторону. Гарри припустил за ним. На часы он больше не смотрел – он и так понимал, что время вышло.
— Чёртова мелочь, я всё равно тебя поймаю! – прошипел он сквозь зубы, отплёвываясь от дождевых капель.
Снитч мелькнул далеко впереди.
В ушах свистел ветер, зрение сфокусировалось на одной-единственной золотой искре, остальное слилось в серую массу…
По тормозам он ударил слишком поздно и с размаху врубился в слизеринскую раздевалку, унося с собой дверь и часть притолоки…
* * *
…Пыль стояла столбом. Гарри лежал на животе, слушая рёв обезумевших трибун.
— Гарри! – к нему подбежал встрёпанный Малфой. Капюшон плаща-невидимки слетел с его головы, и сейчас розовое от напряжения лицо Драко повисло в воздухе в футе от гриффиндорца.
— Всё хорошо, — Гарри закашлялся. Руки-ноги, кажется, целы. Он медленно отлепился от пола. Одежда трещала по швам при каждом движении.
— Ты мог не успеть!
— Ну, успел же, — Гарри пощупал голову. Пальцам стало липко. Чёрт. — Извини. Всё-таки придётся тебе выйти на поле.
— Мерлин… Хорошо-хорошо, — Драко освободился от плаща и взмахом палочки подозвал метлу, бившуюся об стенку в другом конце разнесённой вдребезги раздевалки.
— Скорее, — Гарри подобрал плащ и накинул его на плечи. – И кстати, захвати с собой, — он поднял с пола что-то маленькое и пыльное, и бросил Драко.
Малфой машинально поймал это и почувствовал, как щекочут ладонь хрупкие крылышки снитча.
Глава последняя.
Последний учебный день официально был в пятницу, но свой заключительный экзамен Гарри сдавал в среду, и сразу после того, как гриффиндорец положил на стол преподавательницы свиток с расшифровкой магических символов, Снэйп пришёл за юношей, не позволив ему даже спуститься в свою комнату.
— Мы уезжаем прямо сейчас, — сухо сказал профессор. — Пока в школе ещё остались целые стены.
Гарри не ожидал, что его последний день в Хогвартсе закончится столь прозаически, но это было куда лучше, чем тащиться на Летний бал – Снэйп легко мог устроить Гарри поездку в Лондон вместе с остальными выпускниками. Но, похоже, квиддичный кубок всё-таки растопил его сердце – Гарри без шума и спешки забирали из Хогвартса ещё до конца учебного года, и про бал не было сказано ни единого слова. Гарри шёл рядом с мастером зелий и не оглядывался назад. Наверное, вот так должно уходить прошлое: неотвратимо и без лишней суеты. Может, даже к лучшему, что Снэйп лишил его сомнительного удовольствия провести в воспоминаниях последнюю ночь в школе.
Он впервые уезжал, чтобы больше сюда не вернуться. Но сейчас Гарри это не слишком огорчало – прежнего Хогвартса уже не было, а к новому он не успел привязаться. Так что отъезд, которого Гарри всю весну ожидал с таким ужасом, оказался на удивление рядовым событием и не вызывал ни страха, ни печали.
Стоял прекрасный летний день, и идти по зелёной лужайке было куда приятнее, чем сидеть в подземельях. Гарри не приставал к Снэйпу с разговорами. Он и так знал, что ему предстоит незабываемое лето в Гардинер-Парке, и ни к чему задавать ненужные вопросы. Другое дело, сколько продлится его заточение… Наверное, до того момента, когда Гарри научится управлять магией. Гарри вообще подозревал, что дольше Снэйп его рядом с собой не выдержит.
Они аппарировали на полпути к Хогсмиду.
До последнего момента Гарри почему-то думал, что в Гардинер-Парке зима. Но здесь тоже было лето, и всё цвело. Река весело бежала среди зелёных берегов, и Гарри с любопытством свесился с моста, заглядывая в прозрачную воду. Снэйп снисходительно посмотрел на него и неторопливо пошёл вперёд, не дожидаясь юношу — теперь Гарри не требовался провожатый, он мог войти без приглашения.
Дом – его дом – нежился на солнце среди аккуратно подстриженных кустов и цветущих клумб. Гарри зашагал рядом с мастером зелий, уже готовый к тому, что совсем скоро попадёт в объятья хорошенькой леди Каталины.
Правда, в доме обитали и менее приятные создания, и Гарри даже не мог решить, кто из них неприятнее, но в общем-то, он был готов к встрече с обоими. Хотя, вполне возможно, лорд Гардинер ему искренне обрадуется. Ведь фантом, кажется, больше всех хотел заполучить могущественного наследника рода.
— Сегодня я буду вынужден тебя оставить. Вероятно, получится заглянуть завтра. Но в пятницу и субботу, скорее всего, я не смогу приехать. В субботу необходимо присутствовать на Летнем бале…
— Хорошо.
— Семестр заканчивается, и думаю, что теперь я смогу чаще бывать в Гардинер-Парке.
— Меня это как-нибудь касается?
Снэйп перевёл на него взгляд.
— Если возникнет желание.
Гарри закусил губу, чтобы не рассмеяться.
— Мне больше не нужна защитная пентаграмма?
— Не нужна, но постарайся поменьше слушать его бредни.
Гарри понял, о ком идёт речь. Да, фантом любил поговорить. То есть, он обычно говорил, а Гарри слушал. После чего долго не мог найти себе места.
— Хорошо, я не буду принимать его слова близко к сердцу. Люциус готов меня увидеть?
— А ты готов увидеть Люциуса?
Гарри пожал плечами.
— Не горю желанием, конечно. Но, раз уж ни у него, ни у меня нет выбора…
— Приятно слышать разумные речи, — Снэйп поджал губы. – Я не думаю, что мистер Малфой будет навязывать тебе своё общество. К тому же, он ещё не совсем поправился после сна.
— Ты сказал, что он станет меня учить. Мы с ним будем переписываться? – с иронией спросил Гарри.
— Так не терпится немедленно приступить к учёбе?
— Ну… В общем-то… А чем тут ещё заниматься? – спросил Гарри и сразу понял, как двусмысленно звучит его вопрос.
Снэйп хмыкнул.
— Моя матушка не оставит тебе много свободного времени. По крайней мере, в августе. Она подробно описала мне все мероприятия, которые собирается устроить и посетить. И, похоже, она уже получила моё разрешение на часть из них.
— Ты издеваешься, — тихо сказал поражённый Гарри.
Снэйп подумал немного и кивнул.
— Пожалуй.
— Какие мероприятия?!
— Один званый вечер с танцами, два приглашения на чай, праздник в саду и два ужина в нашем доме. Светская жизнь, Поттер.
Гарри не мог понять, шутит он или говорит серьёзно.
— Скажи, что это неправда.
— Боюсь, что не могу. Но если это тебя хоть немного утешит, то мне тоже придётся посещать ужины и чаепития. Моё новое назначение наделало много шума… Соседи жаждут посмотреть на нового директора Хогвартса. Равно как и на тебя, наследника нашего славного древнего рода.
Гарри во все глаза смотрел на Снэйпа. Тот пожал плечами:
— И то, и другое случилось исключительно по твоей прихоти. Придётся отвечать за свои поступки.
Гарри промолчал. Неплохое начало. Он-то думал, что будет всё лето обучаться чёрной магии под руководством Люциуса Малфоя, а получается?.. Отличные новости.
— Но я хотел бы всё-таки узнать… Я тут надолго застрял?
— Прошу прощения, что значит «застрял»? – холодно осведомился Снэйп. – Ты, если мне не изменяет память, здесь живёшь.
— О… — Гарри поспешил исправить свою ошибку. – Я не об этом. Ну, правда, Северус. Я имею в виду, когда мне можно будет… Ммм… Устроиться на работу, например.
— На работу? – переспросил Снэйп таким тоном, словно Гарри сморозил глупость. – Собираешься пополнить ряды ауроров?
— Почему сразу ауроров… Ведь есть и другие…
— Есть. Но пока тебе рано об этом думать.
— А… Ну да. В общем, я и не надеялся, что ты меня отсюда быстро выпустишь.
Снэйп остановился и взял Гарри за плечи.
— Я не собираюсь держать тебя в заточении. Ты покинешь эти стены, как только будешь уверен, что можешь управлять магией.
Гарри кивнул.
— Ладно.
— Ты подозрительно быстро согласился.
— Пока меня всё устраивает, — ответил Гарри. – Я могу писать письма?
— Конечно. Надо всего лишь отдать письма Дилберту. Он знает, что с ними делать.
— И ты не будешь их читать?
Мастер зелий одарил Гарри уничтожающим взглядом:
— Непременно буду.
Гарри улыбнулся.
— Я так и подумал, – он получил ещё один убийственный взгляд и коснулся рукава чёрной мантии. – Значит, я могу переписываться – Дилберт проследит, чтобы всё было в порядке – и могу ходить в гости к твоим соседям… под твоим присмотром.
— Именно, — холодно подтвердил Снэйп.
— А мои друзья могут меня навещать?
— Твои – кто, прости?
— Извини, мои знакомые. И если меня пригласят погулять или выпить пива… Я должен спросить у тебя разрешения?
— Достаточно просто поставить меня в известность, — ответил Снэйп ледяным тоном.
— И всё? — Гарри был удивлён. Он думал, что попал в очередное заключение, а получается, его положение не так уж плохо. Придётся, конечно, сообщать Снэйпу маршруты, адреса и фамилии, но… Эти фамилии и адреса можно пересчитать по пальцам одной руки.
— Конечно же нет. Понадобятся некоторые меры безопасности. Всего несколько простых заклинаний… И предельная осторожность.
Они поднялись по лестнице, и Дилберт распахнул перед ними двери.
* * *
Гарри думал, что ему сразу же станет здесь смертельно скучно, но дом, вопреки предчувствиям, не вызывал нехороших воспоминаний, хотя зимние каникулы не оставили в памяти ни одного приятного впечатления.
Кажется, впервые Гарри был полностью предоставлен сам себе, и это его ничуть не угнетало. Не хотелось ни компаний, ни разговоров. И, похоже, Снэйп наказал Каталине не досаждать юноше беседами. Гарри на целый день уходил из дома, бродил по парку или купался. Где-то до сих пор шли экзамены, а для Гарри уже всё закончилось.
Никаких студентов, никаких учителей и никаких любопытных глаз… Впрочем, любопытные глаза были, но Гарри не обращал на них внимания. В конце концов, он у себя дома. И если кого-то это не устраивало, Гарри не собирался извиняться за причиняемые неудобства.
Субботним утром пришло письмо от Хагрида, который, как Гарри и предполагал, сетовал на то, что он уехал, не попрощавшись. Драко прислал короткую записку с обещанием заехать на днях. И ещё прибыл пакет от Эмили. Она от всей души благодарила его за согласие стать крёстным её дочери. Гарри не без любопытства рассматривал фотографии своей бывшей учительницы и её мужа.
Эмили держала розовый свёрток в кружевах, среди которых с трудом можно было рассмотреть малюсенькое личико. Рядом с Эмили стоял серьёзный худой мужчина с обветренным лицом. Девушка на его фоне казалась совсем юной и сияла, словно на неё наложили Светящиеся чары. Она всегда, даже тут, на маггловских фотографиях, излучала тепло и свет, привлекая к себе не только внимание вампиров: люди тоже отмечали её необычность. На Гарри она действовала почти как пение феникса.
Юноша вгляделся в лицо Эмили. Наверное, у неё много поклонников. Поэтому у мистера Маршалла такой озабоченный вид… И тут Гарри осенило: ведь у Снэйпа был собственный дампир! Не всякий из его… ммм… вида может похвастаться таким сокровищем. А Снэйп отказался от неё и выбрал меня… По правде говоря, Гарри даже не знал, радоваться ему по этому поводу или огорчаться.
Он сложил фотографии в конверт, прихватил маленький пакетик, который лежал там же, в конверте, и пошёл в комнату Снэйпа. Сегодня Северуса не ждали. «Может быть, в воскресенье», — сообщила огорчённая Каталина, утром получившая от сына записку.
Гарри подумал, что Снэйп мог бы и ему написать. Но это, в общем, не принципиально. Пусть приедет хотя бы завтра. Гарри казалось, прошло не меньше месяца, хотя не виделись они всего три дня. И пусть юноша не страдал без компании, Снэйпа ему сильно не хватало. Желание находиться рядом со временем не ослабевало, а наоборот, только усиливалось, и как Гарри ни пытался бороться с этой напастью, получалось плохо. Гарри Поттер, не забывай: Снэйп не должен об этом знать.