Эпизодическая роль в 1972 году в фильме Лотара Ламберта (Lothar Lambert)
Оглядываясь назад: почти 10 лет назад, в 1972 году, Номи, родившемуся в Альгое и выросшему преимущественно в Эссене, досталась ещё одна едва заметная эпизодическая роль в качестве меццо-сопрано, а именно - в первой полнометражной работе гомосексуального режиссёра Лотара Ламберта, с которым он, по словам самого режиссёра, познакомился «в гей-кафе или в Немецкой Опере». Но в то время Номи ещё звали Клаусом Шпербером, он носил длинные волосы и бороду. Он переехал в Западный Берлин, чтобы, с одной стороны, избежать призыва на военную службу, а с другой – чтобы учиться в консерватории. Он непременно хотел стать оперным певцом. Но это оказалось сложнее, чем ожидалось. Клаус Номи держался на плаву в финансовом плане в основном благодаря своей скромной зарплате билетёра (или точнее: капельдинера) в Немецкой Опере, где он иногда, после окончания службы, развлекал персонал своим пением.
В данном эпизоде в ламбертовском фильме „Ex und hopp“1 он исполняет в шёнебергском баре „Der Leuchtturm“ («Маяк») арию Вагнера. Уже тогда были опасения, что его могут заподозрить в трюкачестве. «Я посоветовал ему намеренно спеть пару нот фальшиво, чтобы не подумали, будто это лишь запись», вспоминает Ламберт в записях на своей домашней странице. Говорят, в то время Клаус Шпербер также радовал публику легендарного шёнебергского2 гей-паба „Kleist- Casino“ своим пением.
1 Ex und Hopp: фильм рассказывает о похождениях двух наркоманов, которые вместе убегают из психиатрической лечебницы в западном Берлине. Из отрывочного повествования мы узнаём, как эти два молодых человека, каждый следуя своим путём после ссоры, живя то у родственников, то у случайных (секс)-партнёров и общаясь с политически левыми, наталкиваются только на эгоизм и непонимание. С другой стороны, они и сами оказываются неспособными к каким-либо отношениям.
В фильме царит атмосфера полной свободы и потерянности, много танцев, запрещённых веществ, сцен секса и пустоты. (21+) Клаус Номи появляется в эпизоде; накрашенный, с длинными волосами и бородой, он исполняет арию в клубе.
2Шёнеберг – район Берлина, прилегающий к центру города.
Переезд в Нью-Йорк Сити
Но все эти небольшие выступления никак не способствуют его продвижению. Он чувствует, что предназначен для большего, и ощущает себя в тупике. Итак, Клаус Шпербер предпринимает в 1973 году смелый шаг и переезжает в Нью-Йорк, где он находит себе квартиру по улице Площадь Св. Марка (St. Marks Place) в фешенебельном районе Ист-Виллиджа в Манхэттене. В то время этот район был относительно захудалым, а арендная плата – довольно низкой. Некоторое время Номи зарабатывает себе на жизнь на разных небольших работах, а также «пекарным бизнесом». Он снабжает кафе и рестораны лаймовыми пирогами и линцскими тортами; к тому же, его позвали на программу нью-йоркского кабельного телевидения на шоу, где Номи мог продемонстрировать свои навыки кондитера-любителя. Он никогда профессионально не учился этому. Клаус вообще не может предъявить диплом хоть в какой-либо проф.области. Но он - настоящий профи в области самообучения, как и в искусстве изобретения собственного стиля для своего нового «я». И тем не менее, поначалу он находит в Айре Сиффе, который, помимо прочего, преподаёт вокал в Гильдии Метрополитен-Опера, коллегу, который сумел разглядеть потенциал его фальцета. В 1977 году Номи получает роль в комедийной музыкальной драме Чарльза Ладлэма (1943 – 1987, умер от СПИДа – прим. пер.) «Король кольца Фаблоньет» („Der Ring Gott Farblonjet“), гомосексуальной пародии на цикл опер Вагнера «Кольцо Нибелунга», в сопровождении группы из 4 человек.
К первому своему успеху, который вызвал интерес у более широкого круга аудитории, он приходит в 1978 году во время выступления на New Vaudeville Show – яркая подборка из разношёрстных номеров – в клубе Irving Plaza. Он выступал в самом конце, закончив под бурные аплодисменты.
С этого момента Шпербер окончательно и бесповоротно превращается в инопланетного, искусственно созданного персонажа Клауса Номи, окружённого особой аурой, которой, пожалуй, наиболее точно подходит определение «сверх-квир-эксцентричность». Фотограф Энтони Скибелли описывает в документальном фильме „The Nomi Song“, снятом в 2004 году Эндрю Хорном, как он был поражён «степенью андрогинности» Номи: «При этом речь шла даже не о половой андрогинности, а скорее о том: был ли он вообще человеком или нет? Это была андрогинность за пределами андрогинности».
Создание инопланетного имиджа
Номи культивирует миф о своей неприступности - всегда держит своих фэнов на дистанции, исчезает сразу же после выступления и по возможности избегает давать интервью. Однажды, как рассказывает журналист Алан Платт в фильме „The Nomi Song“, одна маленькая девочка застала Номи врасплох, бросившись к нему и засыпав его вопросами, действительно ли он с другой планеты. «Да, так и есть на самом деле!», - отвечает Номи спонтанно и пускается с ней в проникновенную беседу.
(далее видео - песня Клауса Номи „Lightning Strikes“)
Однако, созданный им стиль «под инопланетянина» служит не только Номи-маркетингу, но и отражает постоянную личностную дилемму Клауса Шпербера – впечатление, что он непонят и чужд этому миру. По его же собственному признанию, это чувство преследует его с раннего детства. И даже во время своего пребывания в Нью-Йорке Номи не кажется счастливым - скорее он производит впечатление разочарованного человека, хотя у него всё же случаются радостные моменты в кругу нескольких фэнов научной фантастики: они называют себя «Номиты» (the Nomis) и вдохновляются, прежде всего, фильмами 50-х и 60-х годов, в которых пришельцы входят в контакт с людьми. В личных видеозаписях можно увидеть, как творчески (креативно) они пародируют те истории, к тому же получают от этого огромное удовольствие. Среди них нью-вэйв-художник Кенни Шарф и перформер Джоуи Эриос, который на пару с Номи был приглашён в качестве бэк-вокалиста для шоу „Saturday Night Live“ для телеканала NBC. Однако, из-за тоски по своей родине в Европе и из-за своей любви к типично европейской традиции музыкального театра, Номи зачастую чувствует себя фриком даже среди Номитов.
Имя «NOMI» - это анаграмма от слова«OMNI» - название журнала, которым он восторженно зачитывался. Это американский научно-фантастический журнал, вышедший впервые в октябре 1978 года, то есть за два месяца до его превращения в Номи по случаю судьбоносного New Vaudeville Show. В песне „Nomi Song“ имя «Номи» является также игрой слов, потому что в английском языке это произносится точно так же как и „know me“ (узнай меня). Текст песни можно прочитать как некое зашифрованное послание:
| Оригинал: | Перевод: |
| Now I’m all alone It’s like some kind of test My, how I have grown Will they know me now? | Теперь я совсем один Это похоже на какой-то тест Подумать, как я повзрослел Узнают ли они меня теперь? |
Клаус Номи жаждет, чтобы в нём разглядели человека со всеми его странностями и причудами, но он словно заперт в своём коконе. В тех немногих телеинтервью, которые показывают в эфире, он кажется таким застенчивым и скромным. Однако ему давали такие определения как: «поверхностный» (Алан Платт) или «склонный к чрезмерному контролю» и «роботизированный» (Энтони Скибелли).