Он вспомнил, как Драко рассказывал о приступах ярости Волдеморта. Что-то рушилось, кому-то становилось плохо. Разве не это произошло сегодня?
Снэйп вошёл и плотно закрыл за собой дверь.
— Идите сюда.
Гарри подошёл к нему.
Снэйп указал ему на кресло.
— Сядьте тут.
Гарри молча повиновался.
— Как вы себя чувствуете?
— Нормально, — чуть слышно отозвался Гарри. Его только немного знобило оттого, что в кабинете было холодно. Снэйп заметил это, и на столе появилась глиняная кружка с дымящимся грогом.
— С вашего позволения, я не стану разжигать камин. Я думаю, огня на сегодня уже достаточно.
По его голосу Гарри не мог понять, что будет дальше. Когда Снэйп заговорил снова, Гарри оторопел. Он ни за что не угадал бы, о чём сейчас пойдёт речь.
— Не вините себя в случившемся. Это полностью моя вина.
Гарри чуть не поперхнулся.
— Я надеялся, у вас получится продержаться ещё пару месяцев.
— То, что случилось… Драко говорил, когда Тёмный Лорд…
— Ради всего святого, Поттер, Драко Малфой видел Тёмного Лорда один раз в жизни и не может считаться экспертом только потому, что его отец был правой рукой Волдеморта! Сейчас вы снова начнёте рассказывать мне, как он в вас пробуждается! Довольно, я не желаю слышать эту чушь!
Глаза у Снэйпа опасно загорелись, и Гарри предпочёл не возражать.
— В том, что произошло сегодня, нет ни капли вашей вины.
— Нет? – удивлённо переспросил Гарри. Он так привык быть во всём виноватым, что это заявление выбило его из колеи. – А в чём тогда вы обвиняете себя?
— Я давно должен был начать заниматься с вами, дабы избежать подобных инцидентов, — мрачно ответил мастер зелий.
— Заниматься?
— Послушайте меня. Родившись, волшебник руководствуется не знаниями, а инстинктами. Вспомните себя в детстве, когда вы, испугавшись или рассердившись, творили чудеса на глазах у магглов.
Гарри кивнул.
— Но я не знал, как это получается.
— Конечно, не знали. Это происходит оттого, что ребёнок не умеет справляться со своими эмоциями. Взрослые – по крайней мере, большинство – стараются сдерживаться. Дети – большинство детей – всегда дают волю чувствам. Магия, сидящая в ребёнке, ищет любой возможности, чтобы вырваться на свободу. Поэтому достаточно немного вспылить – и готово, ваша тётушка летает над городом, — Снэйп невесело усмехнулся.
Гарри ответил ему такой же невесёлой улыбкой.
— Волшебник не может не колдовать, Поттер. Особенно, когда в нём столько магии. То, что с вами произошло, можно сравнить с вынужденным воздержанием. Вам, без сомнения, не понаслышке известно, что случается, если организм не получает естественной разрядки. Как бы вы себя ни контролировали, во время сна ваши желания… выплёскиваются сами.
Гарри невольно опустил глаза. Правда, последнее время его мало беспокоила эта проблема, но он очень хорошо представлял себе, о чём говорит профессор.
— Стоило вам пережить сильное потрясение, вы потеряли над собой контроль, и магия тут же вырвалась наружу. На самом деле, я был уверен, что вы не продержитесь долго. Но при всей вашей вспыльчивости и неуёмности, вы оказались крепче, чем мы все думали. Специальная комиссия дала вам полгода, и больше всего я боялся, что вы не выдержите. Дамблдор не возражал, когда они стали оттягивать вынесение вердикта. Они добавили ещё три месяца, и вы снова справились. Я понимал, что это не может тянуться бесконечно. Вам нужно было начать использовать магию, пока напряжение не достигло критической точки. Но мне не хотелось делать это в Хогвартсе — слишком много глаз и ушей. Я надеялся приступить в каникулы, когда вы окончите школу, и мы уедем.
— Я понимаю, сэр.
— Боюсь, сейчас у меня нет выбора. В следующий раз заклинание может не подействовать. Сила вашей магии растёт с каждым днём, и, хотя она больше не может нанести мне серьёзный вред, в таком состоянии вы опасны для других.
— И что я должен сделать, сэр?
— Это уж что у вас получится, — неопределённо ответил Снэйп. – Сегодня в полночь я намерен совершить прогулку по Запретному Лесу, и надеюсь, что вы составите мне компанию.
* * *
Прогулка по лесу ночью была не в диковинку для Гарри. Однажды они шли по лесу в полной темноте. А потом… Гарри вспомнил своё бессилие, свою беспомощность, и как Снэйп подхватил его на руки – худого и слабого после сан-жуна. Гарри подозревал, что той тёмной августовской ночью и началась его болезненная одержимость Северусом Снэйпом. Сейчас Гарри поправился и возмужал настолько, что вряд ли Снэйп смог бы его нести, но юноша искренне надеялся, что это больше никогда не понадобится.
Быть может, Волдеморт настолько благоволил Снэйпу, что теперь это отразилось на мне через его магию? Чёрт, почему я постоянно пытаюсь найти объяснение своему безумию? То, что я чувствую, за пределами логики…
— Молчать необязательно, нас никто не услышит, об этом позаботились, — предупредил Снэйп. – Если у вас есть вопросы, задавайте. Я же вижу, вам хочется что-то узнать.
— Да, я бы хотел узнать, как мы с Люциусом Малфоем будем жить под одной крышей. Я так понимаю, моё возвращение из школы совпадёт с его пробуждением. Но я не уверен, что он мне сильно обрадуется. Понимаете, в последнюю нашу встречу он собирался меня убить. Или вы намерены внушить ему, что я возродившийся Тёмный Лорд?
— Люциус Малфой не нуждается ни в каких внушениях. Он знает достаточно для того, чтобы выполнить свою задачу.
— Какую?
— Научить вас пользоваться магией, — невозмутимо ответил Снэйп.
От удивления Гарри остановился.
— Люциус Малфой будет учить меня?!
— А что вас удивляет?
— Я думал… — Гарри потряс головой. – О нет, скажите, что это неправда!
— Это правда, Поттер.
— Но что он знает о магии? Да Волдеморт сохранял ему жизнь только из-за его счёта в Гринготтс! Чему он может меня научить?!
Снэйп обернулся и удивлённо посмотрел на него.
— Мистер Поттер! Я не ослышался? Или это в вас заговорил Тёмный Лорд? Хотя нет, Тёмный Лорд всегда хорошо отзывался о Люциусе.
— Я думал, вы будете меня учить.
— Поттер, даже преподавая всего один предмет, я никогда не имел возможности часто отлучаться из Хогвартса. Конечно, Минерва возьмёт нового учителя по защите, но…
— А вот если бы вы были директором… — проговорил Гарри.
— И если бы я им был?.. – с презрением спросил Снэйп.
— Вам не пришлось бы зависеть от расписания. Не нужно было бы давать объяснения, куда вы отправляетесь и почему.
Гарри думал, что Снэйп начнёт отпираться, но мастер зелий не стал.
— Поймите, Поттер, Министерство так легко согласилось на моё участие в голосовании только по одной причине: они заранее уверены, что я в любом случае не наберу нужное количество голосов. Но я по этому поводу ничуть не расстраиваюсь, а, наоборот, считаю, что Минерва МакГонагалл станет достойной преемницей Дамблдора.
— Кстати, о профессоре Дамблдоре. Ведь он может освободить вас от работы в школе.
— Чего же ради?
— Ну… — Гарри растерялся. – Вы однажды сказали, что хотели бы уйти, но вас не отпустят, потому что это позволяет Министерству вести наблюдение за вами. Теперь состав правления сменился. Фаджа больше нет. А профессор Дамблдор всегда очень хорошо к вам относился, и…
— И вы предлагаете обратиться к нему за помощью?
— Я думаю, он не откажет.
— Я тоже так думаю, но я не стану его просить.
— Почему?
— Чем, по-вашему, я стану заниматься, если лишусь места в Хогвартсе? Обычно, учителя покидают школу по двум причинам: по болезни или из-за того, что собираются жениться. Я же не болен и, как будто, не собираюсь менять своё семейное положение.
— Но тогда вы сможете учить меня сами. Разве вам этого не хочется? Вы же никому не доверяете и всегда лично занимались мной. Вы готовы перепоручить меня кому-то? А если он не справится или сделает что-то не так?
Гарри понимал, что шьёт свои доводы белыми нитками. И дело даже не в Люциусе Малфое. С началом нового учебного года они со Снэйпом вовсе перестанут видеться, а Гарри подозревал, что его болезненное увлечение мастером зелий не закончится так скоро, и совершенно не был готов к тому, чтобы расстаться с ним на несколько месяцев.
— Я понимаю ваше беспокойство, Поттер, но вы напрасно волнуетесь. Не забывайте: нас навсегда связывает метка. Поэтому вы не сможете отделаться от меня, даже если наступит день, когда вам самому этого захочется. И ещё я уверен, что мистер Малфой расскажет вам много полезного, ведь, в конце концов, он был правой рукой Тёмного Лорда.
— Люциус Малфой был у него чем-то вроде любимого домового эльфа, а вот вы учились у Тёмного Лорда, сэр!
Снэйп снова посмотрел на него с нескрываемым удивлением.
— Я искренне рад, что Люциус не может вас слышать, Поттер, и очень надеюсь, что вам не придёт в голову повторить это в его присутствии. Я абсолютно уверен, Люциус Малфой будет прекрасным консультантом… Вам обоим следует лишь избавиться от предвзятого отношения друг к другу.
— Надо же, как всё просто, с ума сойти!
— Просто – если постараться.
— Я-то постараюсь. А он?
— После того, как вы всё узнали, то должны были понять, что желание Люциуса убить вас имело совсем другие мотивы. Сейчас эта проблема полностью исчерпана.
Гарри кивнул.
— Ну да. Можно сказать. И вы вот так просто оставите меня под одной крышей с сумасшедшим, сэр?
— Поттер, оставляя вас один на один, я больше беспокоюсь за его здоровье, не за ваше… И можете называть меня по имени, мы тут одни.
— Спасибо, профессор, но ваше имя мешает мне сосредоточиться.
— Вы себе льстите, Поттер. О вашей способности концентрировать внимание уже можно складывать легенды. Вы ухитряетесь думать о чём угодно, но только не о том, о чём следует думать в данный момент! И не стоит обвинять в этом меня.
— Я не обвиняю вас, сэр, — возразил Гарри. – Но мы же не просто вышли погулять. Нас привело сюда серьёзное дело, ведь так?
— Нам не пришлось бы тащиться сюда в глухую полночь, если бы год назад вы, Поттер, не рвались к подвигам и не убежали в Хогсмид вместо того, чтобы готовиться к экзаменам.
— Я и не рвался. Мне пришлось. Они похитили двух первоклассниц.
— О да. Конечно. Без вас этот вопрос не решился бы.
— Но это было предсказано ещё до моего рождения, сэр.
— Спасибо, что напомнили. Только я не считаю предсказание оправданием для ваших безрассудных поступков, мистер Поттер.
Они остановились между деревьями. В темноте горел кончик волшебной палочки Снэйпа.
Гарри вопросительно посмотрел на учителя.
— Приятно было узнать, что вы хотите учиться, — сказал учитель. – Это в некоторой степени облегчает нашу задачу.
— Ну… В общем-то, у меня нет выбора. К тому же, я и сам понимаю, что это опасно – когда такая мощь находится без контроля, — вспомнив сегодняшние события, чуть смущённо ответил Гарри.
— В таком случае, я даже рад, что это произошло. Итак, к делу, мистер Поттер, — Снэйп взял его за плечи. – У нас не так много времени. Ваша задача – дать выход магии. Но не просто дать ей бессмысленно выплеснуться. Она должна исполнить ваш приказ.
— Как? – не понял Гарри.
— Насколько я знаю, вы уже не однажды успешно экспериментировали, но это не давало вам полного освобождения. Сейчас вы должны максимально сосредоточиться… Да, Поттер, именно это.
— Но на чём?
— На чём-нибудь полезном, надо полагать. Оглянитесь. Вам ничего не кажется странным?
Гарри осмотрелся. Огромные стволы деревьев, сухая прошлогодняя трава. Ветки на растущем неподалёку кустарнике казались мёртвыми – ни единой набухшей почки.
— Да, Поттер. Вы угадали. После того, как растаял снег, не случилось ни одного дождя.
Гарри потрогал ветку. Действительно, уже довольно тепло, даже жарко для зимней мантии. А листьев до сих пор нет.
— По-моему, в вашей власти исправить ситуацию.
— Каким образом?
— Время вызвать дождь, я думаю.
Юноша не поверил своим ушам.
— Но я не…
— Поттер, — резко перебил Снэйп, — я не желаю слышать, что вы «не». Вы семь лет проучились в Хогвартсе. У вас на счету столько подвигов, связанных с магией, что я просто не приемлю такого ответа.
— Но я действительно…
— Конечно. Вы помните лечение с помощью наложения рук?
Ещё бы Гарри не помнил.
— Вы тоже были «не», Поттер. Но оказалось, что достаточно только сосредоточиться, и всё получилось. Магия поймёт вас.
— Я должен просто подумать о чём-то?
— Просто! Если бы это было так легко, то нас окружали бы только маги с исключительными способностями! Мысль, Поттер, материальна. Настолько, что кое о чём лучше не думать в тёмное время суток. Но сегодня мы не собираемся заниматься чёрной магией. Нас интересует, сможем ли мы вызвать ливень, — закончил Снэйп и с сомнением посмотрел на него.
— Это обязательно сделать сегодня? – уточнил Гарри.
— Было бы желательно, поскольку сегодня Дамблдор позаботился о том, чтобы никто нам не мешал.
Гарри обошёл вокруг огромного ствола дерева. Остановился около голого кустарника. В лесу было тихо. Все словно затаились и ждали от него этого дождя. Милое дело! Сейчас наложение рук уже не казалось Гарри слишком сложным. Там-то всё понятно: вот больной, которому нужно помочь, просто концентрируйся, и всё. А с дождём куда сложнее. Профессор МакГонагалл и другие учителя любили повторять, что качество заклинания не зависит от того, скажешь ты его вслух или произнесёшь мысленно. Конечно, врождённые таланты очень важны, но не менее важна сила мысли, духа и воли. Гарри поднял голову и растерянно посмотрел на тёмное небо.
— Я должен что-то сказать?
— Ну, если вам так проще, то произнесите вслух, — ответил Снэйп. Он стоял, прислонившись к дереву, и внимательно наблюдал за Гарриными мучениями.
— Я просто… Скажите хотя бы, как это делал он.
— Он это делал легко и изящно, Поттер.
— Спасибо за помощь, сэр.
— Тёмный Лорд потратил годы на то, чтобы приобрести эти знания, Поттер. Вы же получили его знания готовыми. От вас требуется лишь немного старания.
— Никто меня не спросил, хочу ли я их получить, — пробормотал Гарри.
— Так было написано в предсказании ещё до вашего рождения, помните? – ехидно заметил Снэйп.
Гарри мрачно засопел в ответ и достал сигареты. Едва ли кто-то раньше курил в Запретном лесу маггловский табак. Да и наплевать. Он поднёс к лицу сигарету и впился взглядом в её кончик.
— Вас можно поздравить, — насмешливо протянул Снэйп, когда Гарри сделал первую затяжку. – Таков предел желаний великого Гарри Поттера?
— Ну, ещё я бы не отказался закончить этот вечер в вашей кровати, — Гарри посмотрел на него.
— Всё зависит от вас.
Отлично. Теперь у него появился поощрительный приз. Есть к чему стремиться. Гарри сбросил мантию и уселся на траву.
Он не мог вспомнить ни одного заклинания, которое могло бы вызвать дождь. Гарри вообще сильно сомневался, что такое проходят в школе. Почему Снэйп не хочет ему помочь? Может быть, просто не знает, как? А говорил, что никогда не требует от учеников того, чего не знает сам.
— Мне кажется, вы меня обманываете. На самом деле вам известно, как вызвать ливень.
— Да, но я не могу его вызвать, у меня нет ваших способностей.
Логично.
— Поймите, Поттер, дело не в самом дожде. Рано или поздно он прольётся и без вашей помощи. Важно другое: если у вас получится, то это будет первым шагом к контролю над магией.
Гарри уныло кивнул.
Ладно, он попробует. Надо начать хоть с чего-нибудь.
Он закрыл глаза и попытался представить себе дождь. Странно, но Гарри с трудом мог вспомнить, что такое попасть под дождь и насквозь вымокнуть. Проведя в подземелье почти весь учебный год, он уже едва помнил, как капли стучат по стёклам. Вот, приехали. Оказывается, у него ещё и с воображением проблемы.
Магия должна понять, что я хочу вызвать дождь. Чёрта с два она должна понять. Она что, живая? Дело не в магии, а во мне самом. Я должен по-настоящему захотеть. А я, как всегда, отвлекаюсь и не могу сосредоточиться, хотя моя сила заключается именно в этом.
Гарри открыл глаза и посмотрел на Снэйпа. Мастер зелий стоял неподалёку. Волшебная палочка мягко светилась в его руке.
Как бы там ни было, Волдеморт потратил половину жизни, чтобы собрать эту магию и научиться ею пользоваться. Сколько народу погибло, пока он оттачивал своё мастерство... А я заполучил его способности готовенькими. Господи, можно сказать, что мне безумно повезло, не нужно даже ставить опыты на магглах! Я и так всё могу. Надо только понять, как. Должна быть разгадка.
Гарри тщательно растёр окурок, чтобы искра случайно не подожгла сухую траву, и снова закрыл глаза. Заклинание. Не может же он его придумать? С другой стороны, почему бы нет?
Гарри встал и снова посмотрел на небо.
Я на самом деле очень хочу дождь. Это просто необходимо. Дело жизни и смерти. Дождь-дождь-дождь. Увы, это совсем не так просто, к сожалению…
В лесу по-прежнему было тихо. Снэйп неподвижно стоял рядом и, похоже, уже ни на что не надеялся. Гарри не надеялся с самого начала. Если бы Снэйп его предупредил ещё в Хогвартсе, то было бы время придумать что-нибудь.
И вообще Гарри сильно сомневался, что столь высоко ценимый профессором Тёмный Лорд сам вызвал ливень с первого раза. Наверняка у него не стояли над душой и не вздыхали так разочарованно. Да, тут ещё не так повздыхаешь! Конечно, обидно, когда у тебя в руках сумасшедшие возможности, а ты не в состоянии ими воспользоваться. Гарри невольно вспомнил Алису, которая пыталась прорваться в Страну Чудес и никак не могла туда попасть, становясь то слишком большой, чтобы пролезть в дверь, то слишком маленькой, чтобы достать ключ. Когда-то Гарри считал её дурочкой. Сейчас он уже не судил о ней так категорично. Страна Чудес, можно сказать, сама свалилась ему на голову, а он сидит тут, как идиот, и ключа у него нет.
Чёрт возьми. Что не так?
Гарри обхватил себя руками и крепко зажмурился.
А вот что не так. Он не может вспомнить, как это было. Вот в чём проблема. Надо почувствовать себя под дождем. Почувствовать себя дождём. Стать громом и молнией. Слиться с ними.
Он вдруг увидел себя, ещё совсем маленького. Ему разрешили поиграть со сломанным велосипедом Дадли. Тёмно-синее вечернее небо вдруг становится совершенно чёрным. Всполохи молний на горизонте. Внезапный порыв ветра чуть не сбивает его с ног. Оглушительный раскат грома. И ливень. Без прелюдий. Вода стеной. Гарри бросился к дому – надо было преодолеть всего несколько футов, но он промок насквозь. Пока Гарри терпеливо стоял в коридоре, ожидая, когда с него перестанет течь дождевая вода, тётя Петуния в гостиной читала Дадли книжку с детскими стихами.
Тёплый ливень, первый гром,
Молнии – светло, как днём.
Земля задрожала у него под ногами. Тёмноту ночи разрезала молния. И не успел Гарри опомниться, как с небес хлынул поток. Это был не просто дождь. Вода лилась стеной, словно Гарри попал под водопад. За считанные секунды он промок, будто его с головой окунули в реку. Молния снова расчертила небо, и Гарри с трудом различил силуэт Снэйпа в двух шагах от себя.
Мастер зелий схватил его за руку и потащил за собой.
Это было великолепно. Кажется, в первый раз за много лет Гарри захотелось орать и смеяться. Он был счастлив. И до чего же глупо торопиться в укрытие, когда на улице так здорово! Гарри наслаждался стихией, словно коллекционным вином. В конце концов, ему удалось! Он смог! Он сделал это!
Тёмная громада замка возникла перед ними внезапно.
Они вбежали в вестибюль, и Гарри поразился, до чего же тут тихо. Оглушительный грохот грома, рёв воды – всё это заглушали толстые надёжные стены. Гарри перевёл дух и посмотрел на мастера зелий. Тот ответил ему свирепым взглядом.
— Это была ваша идея, профессор, — возразил Гарри его полыхающим глазам.
Вода с них лилась, как с утопленников. О, теперь Гарри был уверен, что никогда не забудет, что такое весенняя гроза!
— Что тут происходит? Вы знаете, который час?.. – к ним спешил трясущийся от бешенства Филч. – А. Это вы, профессор Снэйп. Я думал…
— Всё в порядке, Аргус. Мы попали под дождь, — Снэйп достал палочку и начертил ею круг в воздухе.
Небольшое озерцо у их ног в миг исчезло.
— Вам не нужна моя помощь? – лицо Филча стало чуть менее перекошенным, когда он увидел, что убирать ему не придётся.
— Спасибо, мы справимся сами.
Филч бросил на Гарри недовольный взгляд и зашаркал по коридору прочь.
Хотя вода исчезла с каменных плит, одежда от этого сухой не стала.
— Следуйте за мной, Поттер.
Гарри послушно прошёл за ним по коридору и на секунду задержался перед сосудами с фамилиями учителей. Он только что заметил, что магия голосовавших постепенно наполняла ёмкости малиновым свечением. Бесспорно, среди остальных Минерва МакГонагалл лидировала – малиновая полоска поднялась значительно выше, чем у других претендентов.
— Ни у кого нет шансов обойти профессора МакГонагалл, и всё же, сэр, я думаю, вам было бы к лицу директорское кресло, — заметил Гарри.
Снэйп резко остановился и посмотрел на него.
— Вы что, видите, насколько они наполнены? – чуть слышно спросил он.
— Да, — Гарри протянул руку, собираясь показать, сколько голосов набрал мастер зелий, но Снэйп схватил его за локоть.
— Даже не вздумайте подходить к ним близко, Поттер, ясно?
Гарри немного удивился, но кивнул и прошёл мимо.
В подземелье никакой грозы не было слышно. Но Гарри её очень хорошо чувствовал – ведь гроза стала его созданием.
С волос до сих пор капала вода. Снэйп протянул ему полотенце.
Гарри попытался, как смог, вытереть волосы. Его одежда сохла у камина (свою мастер зелий высушил заклинанием).
— Ты со мной не разговариваешь, словно я в чём-то виноват, — Гарри с кресла наблюдал за тем, как Снэйп, облачённый в халат, бегло просматривает какое-то письмо, доставленное, пока они были в лесу.
— Если вы можете предложить тему для беседы, то я готов её поддержать, Поттер.
— Ну да. Я понимаю, я как всегда болтаю без толку. Почему ты ничего не говоришь по поводу… ммм… грозы?
— В общем, я ожидал чего-то подобного, — Снэйп свернул письмо и бросил его в камин. — Я был уверен, что если у вас получится, то это будет именно так.
— Как?
— По-гриффиндорски.
Гарри улыбнулся.
— Я вообще не рассчитывал, что сработает хоть как-нибудь.
Снэйп взглянул на него.
— Что же, в итоге, вы сделали?
— Прочитал детский стишок. Понимаю, это оскорбляет память Тёмного Лорда, и всё такое…
Снэйп задумчиво потёр подбородок.
— Я бы так не сказал. Слова в магии значат довольно много. В древности, когда язык и заклинания только зарождались, любое слово считалось магией. Именно поэтому я не люблю, когда словами сорят без необходимости.
— Это я уже понял.
— Поняли, но продолжаете ими сорить.
— Я пытаюсь за собой следить.
— Безрезультатно, надо полагать.
— Иногда, — это Гарри шепнул уже ему на ухо.
— Вы...
— Почему не «Гарри»? Ведь нас никто не слышит, — Гарри начал снимать с него халат.
— …совершенно несносны, Поттер.
— Гарри.
Снэйп поймал руки юноши и прижал их к своей груди.
— Ваше имя меня отвлекает.
— От чего?
— От того, что я собираюсь сделать.
И Гарри отдался настойчивым губам, безжалостно терзавшим розовую отметину на его шее. Вообще-то, Гарри плохо представлял, каким образом эта метка связывает их между собой. Он знал только, что когда Снэйп прикасался к ней губами, тело каждый раз пронзала вспышка почти невыносимого удовольствия. Метка вносила пикантное дополнение в их отношения, и если Снэйп решал немного помучить Гарри, то мог довести его до полуобморока, даже не прикасаясь к пенису юноши. Вот и сейчас Гарри быстро дошёл до грани от этих болезненных ласк.
— Северус… Пожалуйста… О… Ну что ты делаешь… — это не было вопросом и не означало, что Гарри хочет его остановить. — Я сейчас кончу… Мм…
Жжение в шее прекратилось. Гарри с трудом перевёл дух и тут же вскрикнул от довольно чувствительного укуса. Левый сосок немедленно припух и налился пульсирующей болью. Гарри не успел выразить протест по этому поводу: между его ягодицами скользнула обильно смазанная рука, и через минуту жаловаться ему совсем расхотелось. Возбуждение достигло предела, а Снэйп всё не спешил входить в него. Неважно… Пусть. Гарри начал медленно ласкать себя и, когда его рука заработала быстрее, приближая юношу к желанной развязке, Снэйп овладел им резким рывком. От неожиданности Гарри вскрикнул, но больно было только несколько первых секунд – Снэйп слишком хорошо его подготовил.
Два тела вдруг превратились в идеально отлаженный механизм. Странно, но у них всегда всё получалось. Надо было только немного подстроиться друг под друга. Может, дело в крови Снэйпа, которая теперь текла в Гарриных жилах? Мастер зелий знал, как заставить его сходить с ума. Наверное, причина крылась в том, что никаких тайн для него внутри Гарри уже не существовало.
— Северууус…
Жёсткие пальцы крепко обхватили член Гарри.
— О Боже… — он широко раскрыл глаза. – Северус!
Снэйп снова задел что-то там, в глубине, и Гарри кончил с громким стоном.
Потом он, кажется, отключился ненадолго.
Придя в себя, Гарри обнаружил, что лежит на постели один. В ванной шумела вода. Гарри подумал, не присоединиться ли к Снэйпу, но раздумал. Вставать совсем не хотелось. Он блаженно потянулся под одеялом.
Через несколько минут Снэйп вышел из ванной. Он мгновенно высушил мокрые волосы, проведя по ним волшебной палочкой и, бросив на стул полотенце, направился к кровати. Гарри скользнул взглядом по его длинному жилистому телу и вдруг заметил, как сильно профессор похудел за последнее время.
— Северус.
— Что?
— Было очень хорошо.
— Я рад, — коротко ответил мастер зелий, ложась с ним рядом.
Гарри придвинулся к Снэйпу и обнял, зарывшись лицом в его волосы. Они сладко пахли травяным шампунем и вовсе не были грязными, хотя висели сосульками. Ну конечно, он же только что их вымыл. Гарри потрогал безжизненные пряди, в которых, к большому его огорчению, появились седые нити.
— Северус.
— Да?
— Почему это – так? – Гарри провёл рукой по его волосам. – Ведь ты же… А они всё равно кажутся грязными. Может, тебе сменить шампунь?
— Ты должен знать, что это зависит не только от шампуня. Дело в веществах, необходимых для полноценной работы организма. Именно они придают человеку здоровый вид.
— Ну да… Витамины и всякое такое… — кивнул Гарри. – Я понимаю. А ты не можешь приготовить себе какое-нибудь зелье?
— На меня не действуют обычные зелья. Я не человек.
Гарри приподнялся и посмотрел ему в глаза.
— Прошлой осенью…
— Да. Это единственное, что мне помогает, но ненадолго. Теперь же, если ты заметил, я выгляжу как обычно.
— Для меня это совсем не важно, — горячо заверил Гарри.
— Разумеется, — мрачно отозвался Снэйп. – До тех пор, пока ты не найдёшь себе кого-нибудь помоложе.
— Странно, что тебя это беспокоит.
— Ничуть. Это ты должен беспокоиться – ты навсегда лишился возможности освободиться от меня.
— Ох, Северус… — Гарри прижался к нему. – Ты же знаешь, что я...
— Что?
— Ты ведь запретил говорить об этом.
Снэйп хмыкнул.
— Я могу остаться с тобой сегодня?
— Нет.
— Ты дашь мне адрес Эмили?
— Дам.
— Я просто думаю, что должен объяснить ей… И если её ребёнку нужен такой крёстный, то… Я согласен.
Снэйп молча встал с постели и достал из ящика стола кусочек пергамента с адресом Эмили.
Глава 9.
— Теорию вы сдадите в рамках общего теста, — Снэйп медленно прошёлся между рядами. – Насчёт практики хочу сказать особо.
Гарри взглянул на доску и тихонько щёлкнул языком. Гермиона распрямила плечи, а Рон почесал в затылке.
— Оборотное зелье, — объявил Снэйп. – Его приготовление станет вашим практическим экзаменом. В рамках школьной программы это зелье считается самым сложным и наиболее опасным. Надеюсь, оно не станет последним, что вы сделаете в своей жизни. Кто-нибудь может рассказать мне об особенностях Оборотного зелья?
Снэйп посмотрел на Гермиону, но она, как ни странно, не подняла руку. Зато руку поднял Драко.
Мастер зелий едва удостоил его взглядом.
— Опустите руку, мистер Малфой. Я уверен, что вы знаете материал, — мрачно проговорил Снэйп. – Печально видеть, что к финалу вы пришли со столь неутешительными результатами. Мисс Грэнжер, вы тоже ничего не хотите мне сказать?
Гермиона набрала в грудь побольше воздуха.
— Оборотное зелье помогает превратиться в другого человека. Надо только добавить его волосок, когда зелье будет готово.
— Волосок? – прищурился Снэйп.
Гермиона смутилась и поспешила исправить оплошность:
— Простите, профессор. Подойдёт любая частичка человека.
— Прискорбно, мисс Грэнжер. Пять очков с Гриффиндора, — сказал Снэйп, направляясь к доске. – Ровно через месяц – столько потребуется для приготовления зелья – вы сдадите свой практический экзамен. Правильно сваренное снадобье действует ровно час. Ваша оценка будет зависеть не только от качества зелья, но и от длительности действия и ещё нескольких важных факторов. Это зелье на самом деле очень сложно в приготовлении, поэтому, несмотря на то, что семестр подходит к концу, мы не станем торопиться. Сегодняшнее занятие мы посвятим изучению ингредиентов и порядку закладки компонентов. Вы составите дневник приготовления Оборотного зелья и сдадите мне на проверку. Приступайте.
Ученики зашуршали пергаментом и страницами учебника.
Драко придвинул к себе справочник и лунный календарь на этот год.
— Не беспокойся, Поттер, я всё сделаю. С планированием у меня лучше, чем у тебя.
— Как хочешь, — шёпотом ответил Гарри. – Я могу чем-нибудь помочь?
— Да. Тебе придётся добавлять ингредиенты, если меня в нужный день не будет в школе.
— Тишина в классе, — предупредил Снэйп, выразительно посмотрев на них.
Гарри открыл учебник и изобразил на лице сильнейшую заинтересованность. Хорошо, что они работают в паре. Да и Рону, в общем-то, жаловаться не на что.
— Не представляю, как мы это будем пробовать. Ужасная дрянь на вкус, — сказал Рон после урока.
— А ты уже пробовал, Уизли? – спросил Драко.
Рон сильно покраснел и покосился на Гарри.
— Нет. Просто… Видел однажды в котле. От одного запаха тошнит.
Драко недоверчиво посмотрел на Рона и снова уткнулся в сводку с Магической биржи, которую не дочитал за завтраком.
Гермиона торопливо, словно опасаясь, что её остановят, прошагала мимо них.
— Тебе повезло, — тихо сказал Гарри, проводив девушку взглядом.
— Ну да, — неуверенно отозвался Рон.
— Драко, ты куда сейчас?
— На древние руны, — раздалось из-за газетного листа.
— А у нас гербология.
— Увидимся, Поттер.
С того памятного дня, когда к Драко попало письмо Люциуса, прошла неделя. Вообще, считалось, что они с Гарри в ссоре, но стоило тому заговорить о случившемся, Малфой сразу перевёл разговор на другую тему. «Я не могу тебе пока ничего объяснить. Давай просто сделаем вид, что ничего не было, ладно?» Гарри с готовностью согласился. Он совершенно не желал слышать какие-либо объяснения.
Вчера Драко устроил себе свободный вечер, и они (под присмотром Люпина) немного полетали в прохладных весенних сумерках, а потом до глубокой ночи сидели в комнате Малфоя, разговаривали и даже распили на двоих бутылку вина. Правда, пили за разное: Гарри – за их примирение, а Драко – за их будущий успех. Гарри позволил себе выпить больше, чем собирался, и поэтому согласился содействовать Малфою в его афёре. «Тебе и делать особо ничего не нужно. Просто подыгрывай иногда», — сказал Драко. И Гарри сказал «да».
— Я смотрю, он всерьёз за тебя взялся?
— Что ты имеешь в виду, Рон?
— Ну… Эта программа на радио. И шум в газетах. Мама нервничает, но, похоже, у вас всё получается. Я рад за тебя.
Гарри мрачно усмехнулся.
— Ты серьёзно?
— Да, — искренне ответил Рон.
— Спасибо, — с той же мрачной улыбкой ответил Гарри. – А как у вас с Гермионой?
— Никак, — Рон опустил глаза. – Я иногда думаю, Гарри… Чего всё это стоит… И надо ли было так…
— Но мы же были счастливы, — возразил Гарри.
Рон растерянно посмотрел на него.
— Д… Да.
— Тогда не о чем жалеть. Это, в любом случае, был ценный опыт.
— Ну… В общем, да. Был.
— Но жизнь на этом не закончилась, — сказал Гарри. – Ты со мной согласен?
— Согласен, — тихо ответил Рон. – Если ты так говоришь.
День выдался тёплый, и совсем не было желания париться в теплицах, но гриффиндорцам ничего другого не оставалось. Профессор Спраут предложила им выбор: работать в теплице или носить драконий навоз. Поскольку ученики медлили с ответом, учительница выбрала за них, решив, что носить навоз лучше мальчикам.
— Драконье дерьмо – удобрение на все времена, — пробормотал Гарри, укладывая в тачку навоз.
— Ладно, — тяжело дыша, бормотал Симус. – Девчонкам приходится и потеть в этой стеклянной клетке, и возиться с навозом. А нам досталось только его носить.
— Ага, чертовски повезло! – буркнул Рон. — Фу-у-у, но и вонь от него!
В половине третьего семиклассников наконец-то отпустили с гербологии, и Гарри вместе с остальными потащился к замку. Давно он так не выматывался. Хорошо, что урок последний, и можно привести себя в порядок, а потом спокойно заняться домашним заданием. Впереди выходные, никакой спешки…
Впрочем, домашнее задание могло и подождать. Гарри слишком устал за эту неделю. Конечно, Снэйп не одобрял безделья, но Гарри считал, что отдыхать тоже нужно – вряд ли магии понравится постоянно пребывать в напряжении. Близился конец семестра, и объём повторения пройденного материала перед итоговыми экзаменами достиг просто критических размеров. Считалось, что Гарри должно быть проще, ведь из практических предметов ему надо сдавать только зелья. Но сам гриффиндорец так не сказал бы: из Министерства Гарри прислали специально составленный список экзаменационных эссе по трансфигурации, чарам и защите от тёмных сил. Этого объёма хватило бы на целый семестр, а у Гарри, чтобы ответить на все вопросы, было всего полтора месяца.
Взглянув сначала на календарь, а потом на кипу заданий, Гарри ужаснулся и в течение часа честно корпел над трансфигурацией. Но на большее его не хватило. За час Гарри ответил на один вопрос из сорока. Не слишком утешающий результат. Надо бы заняться следующим… Гриффиндорец долго смотрел на свиток с вопросами, но голова отказывалась соображать. Бесполезно. Чем так мучиться, лучше нормально выспаться и завтра, с новыми силами…
Гарри выкурил сигарету и лёг.
* * *
В комнате зажёгся верхний свет. Гарри приоткрыл глаза и тотчас же зажмурился. Который час? Он что, проспал? Постойте, сегодня же пятница. Или нет?
— Поттер.
— Северус, может быть, ты объяснишь, наконец?
— Всему своё время.
— Ладно, хорошо, меня ты разбудил, но зачем понадобилось будить его?
— Слишком много вопросов, мистер Малфой. Вставайте, Поттер.
Гарри окончательно пришёл в себя и открыл глаза.
Около его кровати стояли Снэйп и Драко. Одного взгляда на блондина было достаточно, чтобы понять, что его подняли с постели минуту назад. Но он вовсе не казался сонным, а в руке слизеринец держал волшебную палочку. Зато профессор выглядел так, будто собирался в путешествие.
— Что случилось? – Гарри покосился на часы. Стрелка показывала «Между прочим, третий час ночи».
— Вы уверены, что проснулись?
— Да.
— Я только что получил одно важное сообщение, которое нуждается в срочной проверке, и мне необходимо немедленно уехать на некоторое время, Поттер.
У Гарри сердце забилось где-то в горле.
— Что произошло?
— Ваш милый крёстный, Поттер. Он покинул больницу весьма своеобразным способом и исчез. Вполне вероятно, что он уже бродит в окрестностях Хогвартса.
— Хогвартса? Но почему?
— Блэк писал вам?
— Что?
— Вы получали от него письма? – резко спросил Снэйп.
Гарри молчал. Едва ли это можно назвать письмами…
— Ведь получали, Поттер! Не тяните время, лучше скажите сразу. Он серьёзно болен, и в интересах Блэка, чтобы мы нашли его как можно скорее.
— Было две записки, — сказал гриффиндорец тихо.
Глаза Снэйпа сузились.
— О чём он писал? Только не лгите!
— Ни о чём. Это просто записки, — Гарри выдвинул верхний ящик тумбочки. – В них ничего такого не было. Он уверял, что скоро мы увидимся. Одну Сириус прислал на Рождество. Последняя пришла, кажется, в феврале, — Гарри достал два небольших листочка. – Вот.
Снэйп молча выхватил пергаменты из Гарриных рук и впился в них взглядом.
— Почему вы ничего мне не сказали? – наконец спросил мастер зелий.
— Что я должен был сказать? Он ведь не писал, что приедет в воскресенье к обеду!
— Действительно, — Снэйп в раздумье рассматривал записки. – Значит, он всё решил ещё зимой. Ах, чёрт возьми. И это называется «тщательный присмотр»!
Гарри потряс головой.
— Подождите… Я не…
— Не требуйте от меня подробностей. Я сам пока знаю не слишком много. Надеюсь, что смогу вернуться уже утром. Вы должны находиться в своей комнате до того момента, как я приду за вами. Во время моего отсутствия и вплоть до моего возвращения с вами останется мистер Малфой. Что бы ни случилось, вы не должны выходить отсюда. Кто бы вас ни позвал, слышите, Поттер, профессор МакГонагалл или Рем Люпин – вы не должны покидать пределов своей комнаты.
— Я думал, вы доверяете Люпину, профессор.
Снэйп поморщился, как от зубной боли.
— Обстоятельства таковы, что я вынужден ему доверять, Поттер. Да, он смог убедить меня в том, что ваша драгоценная персона для него важнее дружбы с Блэком. Но мне будет спокойнее, если с вами останется человек, который не испытывает к Сириусу Блэку никаких симпатий. Согласитесь, слизеринцы для этой цели подходят как никто другой.
Гарри посмотрел на Драко. Тот пожал плечами.
— Вы всё поняли, я надеюсь?
— Вполне, — ответил Малфой.
— А вы почему молчите, Поттер?
Гарри кивнул и тут же спохватился:
— Да.
— Что «да»?
— Я всё понял, профессор, и останусь здесь до вашего возвращения.
— Северус, а если тебя не будет в понедельник? Что нам делать? – Драко вопросительно поглядел на мастера зелий. – Не ходить на занятия?
— Я вернусь до понедельника, мистер Малфой, — сухо ответил Снэйп и скрылся в портале. Стена за ним закрылась. Гарри и Драко остались вдвоём.
— Я не понимаю… Что всё это значит?
— Я знаю не больше твоего, — отозвался Малфой. Вид у него был мрачный. – Ну, какие планы на выходные, Поттер?
Гарри промолчал. У него не укладывалось в голове: Сириус сбежал? Но почему? Он же лечился, а не находился в заключении. Чего ради ему убегать?
— Я ни черта не понимаю. Ведь твой крёстный – герой войны? – Драко сел с ним рядом.
— Да, — гриффиндорец растерянно шарил глазами по комнате.
— Тогда в чём дело? Поттер, по-моему, тут что-то не так.
— Пожалуй.
— Что ты знаешь про госпиталь, где он лечился?
— Он где-то в Швейцарии. Это всё, что мне известно.
— И от чего там лечился Блэк?
Гарри, наконец, перевёл взгляд на Драко.
— От ожогов. То есть, это не ожоги даже, а… Ну… Ему нужна новая кожа. Он сильно пострадал в последней битве.
— Понятно, — Драко задумался. – Смерть-огонь?
— Вот, значит, как он называется... Я немного постоял рядом и целый месяц лежал с повязкой на глазах. Сириус не ослеп, но… Знаешь, от этого ему не намного легче.
— Что говорят врачи?
— Насчёт кожи? Сказали, шансы неплохие, через два-три года обещали полное выздоровление.
— Неплохо. Можно сказать, ему повезло – после такого... И всё-таки мне не совсем ясно, почему он решил сбежать? Ведь это не тюрьма. Никто не стал бы удерживать его насильно.
— Мне кажется, они не всё мне рассказывали, — негромко ответил Гарри.
— Хочешь сказать, он лечился не только от ожогов?
— Не знаю. Я пытался расспросить, но они толком ничего не ответили. Целители читали его письма, — вдруг вспомнил Гарри. – Не понимаю, что такого он мог в них написать?
Драко изменился в лице.
— Как «читали»? По какому праву?
Гарри пожал плечами. Чем больше он говорил об этом, тем больше понимал, что с Сириусом всё очень серьёзно, и лечился он не только от последствий Смерть-Огня. Просто так за людьми не присматривают и не пересылают отчёты о состоянии их здоровья в другую страну. Гарри вспомнил, как Снэйп отобрал у Рема письмо Сириуса. Рем ещё сказал, что в нём ничего нет, и что целитель написал то же самое в своём отчёте для мастера зелий. Но Снэйп всё равно забрал у него письмо.
— Мне кажется, они опасались, что у Сириуса возникнет какая-нибудь безумная идея, — неуверенно сказал Гарри.
— Связанная с тобой, надо понимать.
Гарри подумал и кивнул.
— Если Снэйп приставлен ко мне и так сильно интересуется состоянием Сириуса, то, наверняка, это как-то связано. Сомневаюсь, что он регулярно справляется о его здоровье из вежливости.
— Логично.
Гарри с надеждой посмотрел на Малфоя.
— Драко, скажи, он, случайно, ничего не рассказывал тебе?
Слизеринец покачал головой.
— Нет. Об этом мы с ним никогда не говорили. Если честно, я вообще слабо представляю, о ком ты говоришь. Я не видел Сириуса Блэка ближе, чем на фотографиях. И не уверен, что хочу восполнить этот пробел.
Гарри думал о своём.
— Я не понимаю, почему Снэйп так уверен, что Сириус уже здесь.
— Ну, это мне кажется вполне разумным: ведь здесь его дом, — Драко посмотрел на гриффиндорца и добавил: – И ты.
— Вот именно, — тихо ответил Гарри. – Снэйп велел не выходить из комнаты. Получается, Сириус представляет для меня опасность? Не для всех остальных, а именно для меня? Но что он может сделать?
— Послушай, я думаю, ты должен надавить на них и выяснить всё точно, — решительно сказал Малфой. – Ты имеешь право знать, что происходит. Если за ним следили и проверяли его почту, на то была серьёзная причина.
— Надавить? Считаешь, это так просто? За всё время, что я тут, я ни разу не получил прямого ответа на свои вопросы. Просто какое-то наваждение!
Малфой озадаченно посмотрел на него.
— Да брось. Ты можешь узнать что угодно. Достаточно только приказать. Не забывай о том, кто ты и на что способен.
— Приказать? Могу себе представить, — усмехнулся Гарри.
— Напрасно ты так говоришь. Всё в твоих силах. Только не нужно поднимать бессмысленный шум и попусту размахивать руками. Это ничего не вызывает, кроме раздражения, — Малфой встал и выпрямился в полный рост. Гарри смотрел на него снизу вверх и только диву давался: сходство с Люциусом просто пугало. Особенно, когда он заговорил с менторскими интонациями. – Тон должен быть уверенным, не терпящим возражений. И надо подобрать что-то подходящее…
Драко задумчиво посмотрел в потолок.
— Гм… «Я требую», например. Если правильно расставить ударения, и при этом не отводить взгляда, то всё получится. Главное – не сфальшивить. Ты не должен канючить. Надо требовать. Понимаешь?
— С трудом, — ответил Гарри. – Никогда не произносил ничего подобного. Сомневаюсь, что у меня получится.
— Так тренируйся! – воскликнул Малфой. – Или ты думаешь, это легко? Нет, Поттер. Это целое искусство. Мой отец потратил годы, прежде чем я, наконец, начал понимать, что к чему. Неизвестно, сколько мы тут просидим. Можешь пойти в ванную и поупражняться перед зеркалом. А я потом послушаю, как у тебя получается.
Гарри не очень улыбалось среди ночи начинать осваивать методику Малфоя-старшего, хотя в этом был смысл. Если уж ему суждено стать хозяином разрушительной магии, то надо научиться вести себя соответственно. Но сейчас его гораздо сильнее беспокоило, что будет с Сириусом.
— Ладно. Я потренируюсь. Но не сейчас.
— Тогда чем займёмся?
Гарри пожал плечами.
— Всё равно.
— Выбор не так уж велик.
— Извини, просто мне сейчас не до чего, — признался Гарри.
— Как угодно. Тогда, если ты не против, я, пожалуй, лягу спать. Я вторые сутки на ногах. Только прилёг, как явился Северус.
— Ложись, — Гарри кивнул на постель.
— А ты?
— Считаешь, что я смогу заснуть?
— Нет, — Драко быстро разделся и нырнул под одеяло. — Спокойной ночи, Поттер.
— И тебе, — пробормотал Гарри и пересел к столу.
Время тянулось медленно. Он не знал, чем себя занять, и уже жалел, что дал Драко заснуть. Оказывается, когда они разговаривали, было намного легче. Мысли в голову лезли – одна другой ужаснее. А до утра ещё ой как долго! Вдруг Снэйп не вернётся утром? Куда он отправился? В Швейцарию? Как он думает найти Сириуса? И где Сириус сейчас?
Гарри курил, машинально разглядывая спящего Малфоя, волну блестящих светлых волос, рассыпавшихся по подушке, бледное тонкое запястье, лежащее на груди. Где-то сейчас так же крепко спит Люциус. И скоро он проснётся. Помнишь?
Проблемы только прибывали.
Магия начала рваться наружу, но после того урока в лесу с ней удалось кое-как совладать. В свете последних событий получится ли у них ещё раз прогуляться по Запретному лесу? Конечно, тогда Дамблдор наложил какое-то заклятье… Но Снэйп не станет рисковать, зная, что Сириус может оказаться где-то рядом.
Гарри мысленно представил список запретов, которые ему изложит мастер зелий после своего возвращения. Придётся крепко держать себя в руках. Ну, он постарается, конечно. Но Гарри не был уверен, что его надолго хватит. Итоговые экзамены, финальный квиддичный матч Слизерин-Гриффиндор, побег Сириуса – всё это не слишком располагало к внутреннему равновесию. И, ах да, был ещё Люциус, который вот-вот должен проснуться. Драко, кажется, с нетерпением ждал его пробуждения.
Гарри плохо представлял, как Снэйп планирует утрясти столько проблем сразу. Впрочем, вопрос с Сириусом решился бы сам собой. Надо только уехать в Гардинер-Парк, уж там-то его точно никто не достанет… Правда, в Гардинер-Парке Люциус… Но сейчас Гарри больше волновался о судьбе Сириуса, чем о предстоящем соседстве с отцом Драко.
Часы показывали шесть утра, а Снэйп так и не вернулся. Напряжение постепенно стало отпускать Гарри. Он понимал: прождать можно ещё долго, а ему, если он хочет контролировать магию, надо больше отдыхать. Но Гарри продолжал противиться сну. А вдруг Снэйп всё-таки появится? В семь утра он заснул, уронив голову на стол.
Суббота прошла как в тумане.
В обед Снэйпа ещё не было. Гарри без особого аппетита сжевал пару куриных ножек и пирожки, блюдо с которыми доставил узникам Добби.
Драко писал письма в его комнате. Гарри пытался читать, но в голове не задержалось ни строчки. Потом молодые люди немного поговорили о квиддиче. Правда, через четверть часа разговор сошёл на нет, и Драко, понимая состояние гриффиндорца, оставил его в покое. Ближе к вечеру Малфой ушёл из комнаты, чтобы поговорить с Люпином. Снэйп вряд ли это одобрил бы, но Гарри всё равно был благодарен Малфою за понимание, хотя тот так и не смог ничего узнать у Рема.
После ужина Драко предложил написать письмо леди Гардинер. Гарри спросил, почему они должны писать одно письмо на двоих, и Драко объяснил, что опасается наплести всякой сопливой ерунды, а так, под Гарриным присмотром, он будет держать себя в руках. Гарри сомневался, что сможет написать хоть что-то связное, но согласился на этот эксперимент. Надо ведь как-то отвлекаться.
Гарри справился о самочувствии леди Каталины и сообщил, что с ним всё в порядке. На большее его не хватило. Дальше он просто сидел рядом и пустыми глазами следил за пером Малфоя, выводящим аккуратные мелкие строчки. Конечно же, Драко хотелось расспросить леди Гардинер о Люциусе, но, чтобы удержаться от соблазна, он нарочно не отпускал от стола Гарри.
— Пиши, что хочешь, я не читаю, — сказал гриффиндорец.
— Тебе придётся перечитать, может, добавишь что-нибудь.
— Не добавлю. Я сейчас неважно соображаю.
— Поттер, надо учиться собираться с мыслями независимо от обстоятельств, — наставительно произнёс Драко.
— Я посмотрю, как ты соберёшься с мыслями, когда вы с Люциусом окажетесь под одной крышей, — буркнул Гарри.
— Ах ты!.. – Драко даже задохнулся. – Не смей этим шутить!
— А я и не шутил, — мрачно ответил Гарри. – Но не надо говорить со мной таким тоном. Я не дебил.
— Извини, я не хотел, — искренне сказал Драко, и Гарри не без удивления услышал в его голосе смущение.
— Да ладно тебе, — Гарри встал и начал мерить шагами комнату. За время заточения она уже порядком успела ему опротиветь. Гриффиндорец не без зависти посмотрел на Драко. Вот, пожалуйста, заставил же он себя заняться чем-то полезным. А Гарри, хоть его и задели слова Малфоя, не мог ни на чём сосредоточиться дольше десяти минут.
И всё-таки, Гарри становилось капельку легче оттого, что с ним был Драко. Слизеринец почти не покидал комнату, но это не раздражало, а, наоборот, успокаивало. Вдвоём легко молчалось. Каждый занимался своими делами, и Гарри это вполне устраивало. К тому же Драко понимал его состояние и не задавал вопросов.
Но суббота подходила к концу, и когда часы показали «началось воскресенье», Гарри ощутил беспокойство уже не от отсутствия новостей, а потому что Снэйп никак не появится. Вот так, с ходу, найти Сириуса — чертовски сложно, но Снэйп мог хотя бы прислать записку… Вдруг с Северусом что-нибудь случилось?
Тревожная мысль вспыхнула в голове Гарри внезапно, и как он ни пытался уговорить себя, что Снэйп сильный маг, и не всякому под силу с ним справиться, это больше не успокаивало.
Драко читал, лёжа в кровати. Гарри изредка слышал шелест страниц. А он сидел на столе, вцепившись руками в край столешницы, и смотрел в стену, которая замерла нагромождением неподвижных камней. Казалось, она уже никогда не откроется.
Было около двух часов ночи. Гарри вышел из ванной с незажжённой сигаретой и наклонился над свечой, чтобы прикурить.
— Послушай, может, тебе попытаться поспать? – сонно пробормотал Драко, приподняв голову от подушки.
— Я не хочу, — отозвался Гарри, снова занимая свой наблюдательный пост на столе.
— Снэйп сказал, что вернётся до начала занятий. Ещё сутки впереди, — Малфой устроился поудобнее и закрыл глаза. – Я не настаиваю, конечно… Если не хочешь, не ложись…
В четыре утра Гарри вытащил из пачки последнюю сигарету и, стряхивая с рукава пепел, случайно коснулся браслета.
— Северус, — негромко позвал он, и змейка заструилась вокруг запястья, постепенно становясь теплее.
Гарри знал, что браслет ищет свою пару, но значит ли это, что пара немедленно явится к нему? Он никогда раньше не пользовался браслетом на таком расстоянии. Снэйп мог быть где угодно. Господи, да пусть он потом возвращается обратно, главное узнать, что сейчас с ним всё в порядке!
Внезапно змейка дёрнула его так сильно, что Гарри чуть не упал со стола. Браслет тащил юношу к порталу в стене. Гарри с сомнением посмотрел на струящуюся вокруг запястья змеиную кожу. Снэйп не велел покидать пределы комнаты. Но… Змейка упрямо тянула его к стене, и Гарри почти упёрся носом в каменную кладку. Ладно. Он набрал в грудь воздуха и сосредоточился на том, что должен оказаться по ту сторону. Я могу. И Гарри сделал шаг вперёд.
Коридор был пуст. В подземельях стояла мёртвая тишина. Змейка тянула вперёд. Некоторое время Гарри позволял ей вести себя и скоро понял, куда зовёт браслет: к кабинету мастера зелий.
Гарри подошёл к двери и постучал.
— Войдите, Поттер, — откликнулся знакомый голос.
Гарри толкнул дверь и почувствовал, что браслет сразу прекратил тащить его за собой.
— Говорят, вы не предпринимали никаких попыток покинуть комнату и вообще вели себя прилежно.
Гарри воззрился на него. И это всё, что Снэйп может ему сказать?!
— У вас всё в порядке, я надеюсь? – спросил учитель.
— Да.
— Я бы не рекомендовал пользоваться браслетом, коль скоро с вами ничего не случилось.
— Да, сэр. Простите. Так что?..
— Ничего, — устало ответил Снэйп, вешая плащ на спинку кресла.
— Но вам же удалось узнать, как он сбежал?
— О да, — мастер зелий постучал по каминной полке волшебной палочкой, и на мраморной поверхности появился чайник и три чашки.
Гарри сделал шаг к нему.
— Что с Сириусом? Почему он?..
— Поттер, для начала я хотел бы присесть и выпить чашку чая. Предлагаю вам сделать тоже самое. И, если вы не против, я приступлю к рассказу о своём увлекательном приключении в присутствии Люпина. Я очень устал и не имею ни малейшего желания пересказывать всю историю по несколько раз.
Гарри послушно сел, хотя ему безумно хотелось подбежать к Снэйпу и начать его трясти, покуда тот не выложит всё, что знает. Но гриффиндорец по опыту знал: истерикой от мастера зелий ничего не добиться. Поэтому Гарри постарался сдержать свои порывы и молча принялся за чай. В сладкий горячий напиток оказался добавлен лимонный ром, и Гарри сразу перестал возражать против чаепития в четыре утра.
Люпин явился через несколько минут. Вид у оборотня был такой, словно он неделю не спал. Ну конечно, луна пошла на убыль три дня назад, а вместо того, чтобы отдыхать после полнолуния, Рему пришлось круглые сутки бродить по замку, занимаясь охраной.
— Здравствуй, Гарри, — Люпин занял соседний стул и принял из рук профессора чашку. – Спасибо, Северус.
— Что ты узнал? – без предисловий начал Снэйп.
— Ничего, к сожалению.
— Ты уверен? – тихо спросил мастер зелий.
— Северус, мы ведь уже не раз обсудили это. Я не понимаю, для чего ты согласился на помощь, если не веришь ни единому моему слову, — спокойно сказал Рем. – Я ничего не узнал о местонахождении Сириуса. Кроме, пожалуй, одного: в окрестностях Хогвартса его нет.
— Это проверенная информация?
Гарри изо всех сил сжимал в руках чашку, стараясь не вмешаться в разговор.
— Да. Я почувствую, когда он появится, — сказал Рем.
— Хотелось бы знать, как, — отозвался Снэйп.
— Боюсь, для человека это невозможно, — извиняющимся тоном ответил Люпин.
— Ну, допустим, — профессор склонил голову. – Но, надеюсь, ты ещё не передумал ставить меня в известность, когда почувствуешь, что он здесь?
— Северус, честное слово!.. – бледные щёки Рема вспыхнули. — Я не хуже тебя понимаю, насколько это серьёзно. Я сказал тебе всё. Надеюсь, теперь ты расскажешь нам с Гарри, что узнал?
Снэйп молча встал и обошёл стол, остановившись перед ними.
— Да, конечно, — сказал он. – Я расскажу.
«Наконец-то», — подумал Гарри и весь обратился в слух.
— Блэк задумал побег ещё зимой. И это была не просто блажь. Он точно знал, для чего идёт на это, — Снэйп посмотрел на Люпина. – Ты знал, что дом Поттеров в Лощине Годрика был обследован отрядом ауроров? Не специальной министерской группой, а обычным дежурным отрядом, который выехал на происшествие?
Рем нахмурился.
— Но… Я думаю, тут нет ничего странного…
— О да. Разумеется, — мрачно отозвался Снэйп. – Когда выяснили, что Тёмный Лорд исчез, всем стало не до формальностей… Ауроры составили рапорт и забрали с собой документы Поттеров. Их личные бумаги вместо специального архива отправились в гражданский и пролежали там семнадцать лет.
— Почему же их не передали Дамблдору или Гарри? – спросил Люпин.
— Тебе ведь известно, что Блэк являлся душеприказчиком Джеймса. Но сначала Блэк находился в заключении, потом был в бегах. Потом, когда его объявили невиновным, развернулись военные действия, и архив разгромили. А то, что уцелело, вывезли из Англии. Бумаги Поттеров сохранились чудом, — с сожалением добавил Снэйп. — По окончании войны архивариусы выяснили, что Сириус Блэк жив, а единственному сыну Поттеров ещё нет восемнадцати. И они переслали бумаги и документы Блэку.
— Но как Министерство могло… — Рем в отчаянии посмотрел на мастера зелий.
— Я не знаю, почему они не озаботились этим вопросом. Вероятно, посчитали, что Поттеры не стали бы хранить у себя ничего опасного.
У Гарри внутри всё похолодело, но он по-прежнему боялся открыть рот.
— Что они ему прислали? – оборотень слегка подался к Снэйпу.
— Среди прочего — её дневник, — с кривой улыбкой ответил тот.
— Дневник? Но что такого она могла там написать? Ради всего святого, Северус?
— Я знал, что у Лили был дневник. Она не слишком регулярно писала в нём. Но, должно быть, после того, как Джеймс увёз её из моего дома, они начали вести совсем уединённый образ жизни. И ей, возможно, хотелось поделиться своими переживаниями хоть с кем-нибудь.
— Но написать об этом в дневнике!.. Как неразумно… — Рем покачал головой.
— Мне трудно её винить. Учитывая то, что Лили уже знала о своей скорой гибели.
Гарри вздрогнул и ещё крепче вцепился в чашку.
— Едва ли она описывала события в подробностях. Но Блэку хватило и того, что он прочитал между строк.
— Мерлин… — Люпин потёр ладонью лоб. – Это же огромная посылка! Если они так старательно следили за ним, то как могли не заметить? Почему ничего не сообщили нам?
— Они объяснили своё ротозейство тем, что ему прислали самые обычные вещи. Старые фотографии, записную книжку Джеймса, документы на дом и несколько книг. Они проверили книги и не нашли в них ничего опасного, — проговорил Снэйп.
— А как же дневник?
— Он находился в одной из книг, — ответил мастер зелий. – Достаточно снять заклинание, и на страницах появлялись записи. Старая школьная уловка… В архиве мне сообщили, что бумаги были отправлены Блэку накануне Рождества.
У Гарри пересохло в горле, и он глотнул остывающего чая. На Рождество Сириус прислал ему первую записку. Значит, он ещё тогда решил, как будет действовать.
— И за четыре с лишним месяца они не заметили ничего подозрительного? – Рем выглядел растерянным. – Ведь мы получали отчёты каждую неделю!
— Да, — согласился Снэйп. – Ты тоже получал кое-что. Правда?
— Северус, ты читал эти письма, — спокойно ответил оборотень. – Ты читал все эти письма, — поправился он. – Поверь, я обеспокоен не меньше. Гарри значит для меня очень много, и я никогда бы…
— Конечно. Но я беспокоюсь о другом, Люпин, — тихо сказал мастер зелий. – Хотелось бы точно знать, кого ты предпочтёшь, если придётся делать выбор.
Гарри молча смотрел на них, а они глядели друг другу в глаза, и, казалось, забыли о его присутствии.
— Ты знаешь ответ, Северус, — мягко проговорил Рем. – Иначе меня бы с самого начала тут не было.
Белое лицо Снэйпа оставалось непроницаемым.
— Хорошо, — одними губами обозначил он.
— Когда они узнали, что Сириус сбежал? – наконец, подал голос Гарри.
— На следующее утро после его исчезновения, — зло ответил мастер зелий. – Разумеется, Блэк не мог просто исчезнуть. Ему необходимо было сделать это с размахом. Он поджёг больницу.
Рем и Гарри открыли рты.
— О да, — Снэйп прошёлся по кабинету. – Блэк понимал, что за ним следят и едва ли отпустят с миром, а сам он слишком слаб, чтобы сопротивляться. Поэтому ваш крёстный, Поттер, устроил блестящий отвлекающий манёвр. Ночью здание загорелось. Эти кретины даже не догадались, что пожар возник не случайно! Они начали срочно эвакуировать больных. Пациенты, которые могли ходить, вышли сами. Блэк предложил этим болванам-целителям свою помощь и даже вытащил несколько человек. Медики утверждают, что не теряли его из поля зрения всю ночь! С огнём они справились быстро, но вернуть больных в сожжённое здание, разумеется, не могли. И пока решали вопрос, где разместить людей… — Гарри видел, что Снэйп с трудом сдерживается, чтобы не разразиться бранью. – Конечно же, Блэк не стал дожидаться, когда они найдут для него сухую постель.
В кабинете воцарилась тишина. Гарри, наконец, отлепил пальцы от чашки и поставил её на стол. Фарфор тихонько стукнул о дерево.
— Почему вы ничего мне не сказали?
Рем сидел, опустив голову. Снэйп отвернулся к пустому камину.
— Мне кажется, я имел право знать, — Гарри посмотрел на мастера зелий. Тот не шелохнулся. – Но почему? Рем?
Оборотень не ответил.
— Он думает, что я — Волдеморт, и хочет меня убить, да? – Гарри пристально глядел на Люпина. – Зачем ты рассказывал, что он меня любит, и всякий бред? Он просто сошёл с ума, Рем!
— Поттер, он никогда не отличался здравостью рассудка, — тихо сказал Снэйп.
— Гарри… — Рем говорил с трудом, словно ему было больно. – Мы надеялись, что этого не случится. Но видимо, дневник Лили оказался для него слишком сильным потрясением.
— Ну конечно, — Гарри встал и остановился, словно забыл, куда шёл.
— Вы можете остаться сегодня, — Снэйп всё ещё стоял, отвернувшись лицом к стене.
Гарри посмотрел на склонённую голову оборотня, на седые волосы, закрывшие бледное лицо, на худые опущенные плечи. Пальцы Люпина дрожали, и он сжал их в кулаки.
— Вы должны были рассказать, — как во сне проговорил Гарри. — Я ведь спрашивал. Но вы убеждали, что он любит меня… Господи. Зачем? Почему вы молчали?
Мастер зелий, наконец, обернулся.
— Поверьте, я понимаю, каково вам сейчас, — мягко сказал он. – Может быть, я вас понимаю даже больше, чем кто-то другой. Но вы должны смириться с этим.
Гарри встретился с ним глазами.
— И что теперь? – спросил он чуть слышно.
— Боюсь, пока вам придётся отказаться от визитов к Хагриду. И ещё не рекомендую выходить на школьный двор без сопровождения.
— Вы прелагаете просидеть полтора месяца в замке?
— У нас нет выбора. К тому же, полтора месяца – это немного. Скоро экзамены. Вам будет, чем заняться.
— А потом? – спросил Гарри. – Мне что, всю жизнь прятаться?
— Зачем же так долго, — Снэйп спокойно смотрел на него. – Будете скрываться, пока не научитесь управлять своей магией.
* * *
— Бумаги моих родителей… Они сгорели?
— Думаю, Блэк их сжёг. Чтобы они больше ни к кому не попали.
Гарри было трудно представить себе, что на этот раз ему грозит реальная опасность от Сириуса. Всякий раз, когда его предостерегали, получалось наоборот. Но не сейчас. Похоже, теперь Сириус сбежал с вполне конкретной целью.
Они просидели в кабинете Снэйпа почти до утра, и Гарри давно хотелось лечь, но что-то не давало подняться и уйти.
— Что он может сделать со мной?
— Сложный вопрос, принимая во внимание то, что вас нельзя уничтожить с помощью магии, — сказал Снэйп. — Ваша сила не позволит кому бы то ни было свернуть вам шею.
— Но прошлым летом… — возразил Гарри.
— Не вспоминайте прошлый год, Поттер. Вы теперь несколько… изменились. Более того, вы постепенно начинаете использовать свои способности. Магия проснулась, и отрицать это бесполезно. Я не знаю, какие идеи придут в голову Блэку, но он ведь должен понимать, что не сможет ничего с вами сделать. Сомневаюсь, что в его планы входит убийство. Если бы я был на его месте, то, скорее всего, увёз бы вас и спрятал где-нибудь.
— Зачем? – удивился Гарри.
— Для начала, Блэк знает, что я ваш опекун. А вам известно, как мы с ним относимся друг к другу. Он никогда мне не доверял. Правда, он подписал бумаги, дающие мне возможность стать вашим опекуном. Не имею представления, как Дамблдор убедил его поставить подпись. Может быть, год назад Блэк просто не надеялся, что выживет. Я также уверен, что он читал последние выпуски «Прорицательской». Ваша фамилия редко появляется там отдельно от фамилии Малфоя. Видимо, Блэк решил, что мы наложили на вас заклятие Подвластия или что-то подобное, и теперь собираемся использовать вашу силу в своих гнусных целях… — поймав потрясённый Гаррин взгляд, Снэйп усмехнулся. – Да, наверное, звучит дико, но я не могу предположить ничего иного.
Гарри потряс головой.
— Но ведь это всё неправда!
— Попробуйте объяснить безумцу.
Услышав последнее слово, Гарри опустил голову.
— Я догадывался… Но мне по-прежнему трудно поверить.
Снэйп промолчал в ответ.
— Вы всегда относились к нему… Может быть, вы всё-таки преувеличиваете? – осторожно спросил Гарри.
Во взгляде мастера зелий явственно читались сочувствие и презрение.
— По-вашему, Поттер, получается, что Рем Люпин, преданный ему человек и близкий друг, тоже преувеличивает?
Гарри покачал головой.
— Нет, сэр.
— Мне кажется, нам обоим не помешало бы немного отдохнуть, – Снэйп, по всей видимости, устал и желал закончить разговор.
— Да, конечно, — Гарри встал. – Спокойной ночи.
Снэйп хмыкнул в ответ. Часы показывали семь утра.
Гарри подошёл к двери и уже хотел повернуть ручку, и тут его словно ударило током.
— Сэр.
Снэйп устало посмотрел на него.
— Вы ведь не читали дневник моей мамы.
— Нет.
— Тогда откуда вы можете знать, что Сириус там прочитал?
— Давайте обсудим это позже, — быстро сказал Снэйп.
— Нет, сейчас, — возразил Гарри. – Вы с самого начала знали, что Лили станет матерью сильного мага, который победит Тёмного Лорда. Но вы не знаете… или просто утверждаете, что не знаете, как сложится моё будущее.
— Для чего вы всё это мне говорите, Поттер? – лишённым выражения голосом спросил Снэйп.
— Кое-что вы выяснили сами. О чём-то она рассказала вам. Но вы ведь не читали её дневник. А если, она написала там то, что вам не было известно?
Профессор взглянул на него. Лишь мгновение Гарри видел на лице мастера зелий растерянность. И в это мгновение он был похож на самого обычного человека, которого застали врасплох. Но Снэйп тут же взял себя в руки.
— Любопытная версия, — сдержанно сказал он.
— Почему версия? Вы даже не допускаете мысли, что можете чего-то не знать? — Гарри подошёл к нему.
— Не допускаю, — ответил Снэйп.
— Это значит, — медленно произнёс Гарри, — вам точно известно, что со мной станет, да?
Мастер зелий задумчиво посмотрел на него и медленно кивнул.
— Но почему вы не хотите мне рассказать?
— Потому что я не имею права, — мягко сказал Снэйп. – По воле Лили Эванс я Хранитель секрета. Вы знаете, что это такое. Я не могу нарушить клятву.
— Получается… Правду мне может рассказать только Сириус Блэк? – тихо спросил Гарри.
— Я не считаю это достаточным поводом, чтобы искать встречи с ним.
— Не беспокойтесь. Я не буду, — Гарри медленно повернулся и пошёл к двери.
* * *
— … Замораживающие чары нельзя использовать в дождь, так как они… — Гарри записал это и перевернул страницу книги. – Они могут вызвать простуду у того, кто...
— Поттер, ты подумал? – спросил Малфой с ноткой нетерпения в голосе.
— У того, кто накладывает чары… — пробормотал Гарри. – О чём?
— О парадной мантии.
— Простуду… — гриффиндорец подпёр голову рукой. – Почему Замораживающие чары вызывают простуду у того, кто их накладывает? По-моему, тут опечатка.
— Ты меня слышишь? – громко спросил Малфой, и на него зашикали.
В библиотеке было многолюдно, кажется, сейчас тут собрались все старшие классы — к концу года учащиеся взялись за ум и активно готовились к экзаменам.
— Извини, о чём ты говорил? – рассеянно спросил Гарри.
— О новой мантии. Или ты собираешься идти на выпускной бал в тех чудесных джинсах, в которых мыл Большой зал?
— Дьявол… В учебнике ничего нет… У тебя есть конспект по Замораживающим чарам?
Драко придвинулся к нему вплотную и почти прижался губами к Гарриному уху:
— Поттер, в конце этого месяца у тебя должна быть новая мантия. Идея одобрена Снэйпом. И прекрати изображать из себя идиота. Выбери себе по каталогу всё, что нравится.
Услышав слова Малфоя, Гарри поднял голову от мелко исписанного пергамента, начало которого свисало с другой стороны стола.
— Драко, ты шутишь?
— Ничуть. Ты понимаешь, что у тебя нет никакой приличной одежды кроме школьных мантий?
— Какое это имеет значение, если я могу выйти только во двор и то в сопровождении учителя?
— Мерлин ясный, Поттер, ты через месяц закончишь школу! Так и будешь щеголять в гриффиндорском шарфе старого образца?
Гарри не знал, что и сказать. С одной стороны, Малфой был прав. С другой стороны, какое ему дело до каких-то там тряпок? Для Гарри одежда всегда являлась только тем, чем человек прикрывает свою наготу. Растянутые футболки, протёртые на коленях джинсы и спущенные петли на свитерах не имели большого значения. Конечно, скажи он об этом вслух, Драко хватил бы удар от такого святотатства. Сам-то он всегда одевался с иголочки.
— Выбери себе что-нибудь, — Малфой придвинул ему каталог.
— У меня нет денег на новые наряды, — попытался отбиться Гарри.
— Поттер, кто говорит о деньгах? Посмотри: что тебе нравится?
Гарри постарался прикрыть каталог локтями, чтобы не привлекать внимание остальных посетителей библиотеки. Но студенты усердно корпели над своими свитками и книгами, не обращая внимания друг на друга.
Бесполого вида модели, красовавшиеся на блестящих страницах, немедленно принялись демонстрировать надетые на них мантии и костюмы.
Гарри тупо пялился на изящные фигуры и с трудом представлял на себе хоть что-то из этого великолепия. В голове был полнейший хаос. Экзаменационное задание по чарам, исчезновение Сириуса, окончание последнего учебного года… Туда же прибавлялось беспокойство по поводу магии, которая, не ровен час, могла преподнести сюрприз при толпе свидетелей. Из-за всего этого он плохо спал, вскакивая от каждого шороха. Пришлось просить у Снэйпа снотворное зелье, после которого Гарри засыпал как убитый, но зато потом весь день ходил совершенно чумной. О каких балах и мантиях может идти речь? Гарри потряс головой, пытаясь согнать одурь. Глупо, конечно, ведь у выпускников всегда бывают балы… Правда, в прошлом году бал отменили. Но война закончилась, и теперь учебный процесс в Хогвартсе вернулся в привычное русло. А значит, балу быть. Только танцев ему сейчас и не хватало.
— Драко, давай решим этот вопрос как-нибудь потом, хорошо?
— Что вы рассматриваете? – раздался сзади голос Панси Паркинсон.
Она наклонилась и заглянула через Гаррино плечо.
— Мне нравится это, — слизеринка указала на одного из бесполых красавцев в изумрудно-зелёной мантии со светло-серыми вставками на широких рукавах. – Для кого выбираете, если не секрет? – Панси любезно улыбнулась Гарри, глядя ему в переносицу – вероятно, слизеринка опасалась, что он загипнотизирует её взглядом.
— Поттеру нужен новый костюм. Полагаю, такой ему подойдёт, — Драко кивнул на зелёную модель.
— У вас каталог от Малкин? Я бы ещё предложила посмотреть у Франсэз. Но каталоги не слишком удобны при покупке. Одежду надо мерить, — сказала Панси.
Гарри хотелось испепелить дурацкий журнал, дать Малфою по голове и удрать отсюда подальше. Он уже начал выбираться из-за стола, но тут рядом с их столом остановилась Джинни с огромной книгой подмышкой.
— Привет, Гарри. Что это у тебя?
Он сердито отпихнул от себя каталог.
— Ничего, — с досадой буркнул юноша.
— Твой свиток скоро укатится в коридор, а ты говоришь «ничего». Или это секрет? – она подняла с пола пергамент. – Чары?
— А… Ну да, — Гарри понял, что она говорила вовсе не о каталоге. – Моё задание. Вместо практического экзамена.
— Близнецы только шум поднимают в своей программе. А волшебную палочку тебе так и не вернули, — сказала Джинни и пристально посмотрела на Малфоя.
— Не всё сразу, — холодно отозвался слизеринец.
Оба выглядели настороженными, словно ожидали друг от друга нападения. Между ними в напряжённой позе сидел Гарри. Но, в отличие от Денниса Криви, Джинни Уизли не предъявляла Гарри никаких претензий. Ни единого намёка на недовольство. Никаких упрёков за общение с Малфоем. Скорее – молчаливое поощрение. Откровенно говоря, Гарри такого не ожидал. Неужели она тоже верит в то, что я… И её это ничуть не пугает. Даже совсем наоборот!
Панси молча наблюдала за ними, не произнося ни слова. Она, видимо, решила во всём поддерживать позицию жениха, а Малфой вёл себя прохладно-вежливо.
— Фред и Джордж развернулись по полной программе. Поднялся такой шум, словно они раскручивают кандидата на пост министра, — сказала Джинни, и в её голосе Гарри не услышал ни малейшего подвоха. – Но сейчас у них получается намного лучше, чем прошлой осенью.
— Ещё бы, — Драко позволил себе тень улыбки. – Пока я плачу им жалование, они консультируются со мной по содержанию каждой программы.
Взгляд Джинни упал на каталог.
— Выбираете костюм для бала?
Тон у неё был серьёзный и спокойный. Гарри так сильно удивился, что даже немного выпрямился и поднял голову. Похоже, Джинни считала вполне нормальным явлением выбирать одежду по каталогу.
— Что-то вроде того, — пробормотал он.
Почему я так бурно реагирую? Вот для них это совершенно естественно. Действительно, не век же я буду сидеть в подземелье…
— Без примерки, я думаю, покупать ничего не стоит.
Панси выразительно посмотрела на жениха. Драко раздражённо мотнул головой.
— Я закажу всё, что он выберет. И, если понадобится, выпишу сюда портного. Я постоянный клиент, неужели вы думаете, мне придётся тащиться в Хогсмид, чтобы померить пару мантий?
— Ах да. Я не сообразила, — отозвалась Джинни сдержанно. – Вот эта неплоха, Гарри. Тебе пойдёт, я думаю.
Джинни перехватила книгу поудобнее и направилась к выходу.
— Видишь, Поттер. Всё сошлись на том, что зелёная – идеальный вариант.
Гарри бросил свирепый взгляд на изумрудную мантию.
— Почему вам всем так хочется обрядить меня в зелёное?
— Потому что этот цвет тебе идёт.
— Может быть, мне нравится чёрный!
— Чёрный пока исключается. Ты в нём будешь выглядеть старше своих лет, тебе это совсем не нужно, ты и так… К тому же чёрный для тебя мрачноват. Это не годится для фотографий, — Драко перевернул страницу. – Синий, если хочешь. Такой. Нравится?
— Для фотографий?! Кажется, ты говорил о бале.
— Поттер, ты давно заглядывал в свой шкаф? У тебя там пусто. Я не имею в виду те обноски, в которых ты обычно ходишь. Извини, конечно.
— Ладно, хорошо, синий, зелёный, розовый – какой угодно! Только спрячь это куда-нибудь подальше, — прошипел Гарри. Он уже жалел, что дал согласие участвовать в махинациях слизеринца.
Малфой сбросил каталог в сумку.
Господи, скорее бы всё кончилось! Сколько можно испытывать моё терпение!
— Ты странный, — сказал Драко, когда они вышли из библиотеки и направились в подземелья.
— Ты только что заметил? – раздражённо отозвался Гарри.
— Просто тебе кажутся необычными самые обычные вещи.
— Ну, извини.
— Брось, Поттер. Всё будет нормально.
— Да. Наверное. У кого-нибудь должно же всё быть нормально.
— Тебя что, эти мантии так выбили из колеи? – Драко сочувствующе улыбнулся.
— Меня сейчас всё из неё выбивает, — честно признался Гарри. – Я волнуюсь за Сириуса. И вообще… Кажется, я ничего не успею с этим заданием. Я не умею концентрировать внимание. Сомневаюсь, что твои деньги когда-нибудь окупятся. Я даже экзамены толком сдать не могу.
— Послушай, Поттер, не пытайся решать все проблемы сразу, хорошо? Тебя никто не заставляет одновременно сдавать экзамены, спасать мир и разрабатывать новые законы. Успеешь. Только не дёргайся. Всё идёт, как запланировано.
— Как предсказано, ты хочешь сказать.
Драко пожал плечами.
— Возможно. Кстати…
— Что ещё?
— Да успокойся ты! В четверг объявят результаты голосования по школе.
— Отлично.
Гарри остановился у стены.
— Сбор в Большом зале в час дня. Все уроки после обеда отменят.
Гарри кивнул без особого энтузиазма и открыл портал.
— Зайдёшь?
— Только на пару минут. У меня сегодня ещё масса дел.
Гарри пропустил его и закрыл за слизеринцем стену.
— Будет Дамблдор, — продолжал Драко, — Совет попечителей в полном составе и кое-кто из Министерства.
— Ага.
— Разве, тебе неинтересно, кто станет директором?
— Извини, Драко, но нет.
Малфой усмехнулся.
— Понимаю.
— Ты, наверное, и так уже знаешь, кто это.
— Ну… В общем – да.
Гарри мрачно посмотрел на него.
— МакГонагалл?
— По-моему, ты должен радоваться, Поттер.
— Я радуюсь.
— Я вижу, — Драко рассмеялся. – На самом деле, голоса разделились. Конечно, она лидирует, и школьные выборы на окончательный результат сильно не повлияют. Но всё-таки… Знаешь, мало ли. Нужно соблюдать формальности.
— И на каком месте в вашем голосовании Снэйп?
— На третьем.
— Надо же.
— Представь себе такое. Вообще-то, Фадж порядком попортил ему кровь, но теперь, когда кресло занял Дамблдор, отношение к Снэйпу несколько переменилось. Сомневаюсь, что в былые времена его кандидатуру стали бы рассматривать… Увы, у него нет шансов. Слишком большой отрыв. Директором станет МакГонагалл. Не могу сказать, что я счастлив, но, в общем-то, это очень хороший вариант.
Гарри невпопад кивнул, косясь на свой свиток с заданием по чарам.
— Все имеют виды на мои деньги, предложения поступают каждый день… Можно подумать, у меня в распоряжении не хранилище в банке, а весь Гринготтс! – Драко усмехнулся. – По крайней мере, в отношении МакГонагалл я спокоен: она трясёт из попечителей деньги исключительно с одной целью – на ремонт Хогвартса. Надо полагать, честь потомственной гриффиндорки не позволяет ей испросить что-нибудь для себя.
— Ты так странно говоришь… Как будто тебе это не нравится, — заметил Гарри.
— Нет, отчего же. Нравится. Просто немного выбивает из колеи, — усмехнулся Малфой. – Ну, мне, наверное, пора.
— Ладно, — Гарри подошёл к стене.
— Поттер.
— Да? – с подозрением отозвался Гарри. Он сейчас опасался любого обращения к себе, ожидая очередного предупреждения об интервью или о чём-нибудь вроде фотосессии в парадной мантии.
— Послушай, давно собираюсь тебя спросить, — Драко вдруг придвинулся к нему. – Ты хотя бы вспоминаешь о том, что у нас было?
Гарри непонимающе посмотрел на него.
— Поттер, ты меня убиваешь. Честно, — Драко положил ему руки на бёдра и притянул к себе. – А я иногда скучаю по нашим вечерам. Я понимаю, Северус, наверное, не даёт тебе грустить…
Гарри немного растерялся, оказавшись в объятьях Малфоя. Гриффиндорец не думал, что когда-нибудь Драко снова вот так по-хозяйски прижмёт его к себе, и тело откликнется на это с такой предательской готовностью.
— Постой… Не надо, — Гарри расцепил его руки. – Вы что, опять с ним договорились?
— С кем? – не понял Малфой.
Несмотря на свою нездоровую зависимость от мастера зелий, Гарри не мог не отдавать себе отчёта в том, что Драко дьявольски красив, и устоять перед ним у него шансов мало.
— С Северусом. Я не хочу, чтобы он опять явился сюда, когда ты полезешь мне в штаны.
Драко широко раскрыл свои прозрачные глаза.
— Когда такое было?
— В «Трёх мётлах». На вечеринке. Помнишь? Снэйп и твой обожаемый Эверетт были среди приглашённых. До сих пор благодарю всех богов за то, что этого не видели близнецы!
Малфой хищно улыбнулся.
— Вот о чём ты вспомнил. Но не беспокойся, Снэйпа нет в Хогвартсе.
— А где он?
— Уехал по делам, — руки слизеринца снова обвились вокруг талии Гарри, и он почувствовал, как прохладные ладони скользнули по его спине. – И просил за тобой присматривать.
— Ты сказал, что тебе нужно идти, — не слишком уверенно напомнил Гарри.
— О да. Только ответь мне на вопрос, и я уйду, чтобы не искушать судьбу.
— Какой вопрос? – Гарри и забыл уже, как это было прошлой осенью – когда голова совершенно отказывалась соображать, стоило Драко оказаться так ошеломительно близко.
— Ты хоть иногда вспоминаешь про осень, Поттер? – прошептал Малфой.
Их губы неожиданно оказались очень близко друг к другу.
— Только честно, — шепнул Малфой.
На Гарри с оглушающей силой нахлынули знакомые вкусы и запахи.
— Драко…
— Да? – слизеринец медленно ласкал его губы своими.
— Я не… Ну правда… — у Гарри сорвался голос.
— Что?
— Я не могу, — но Гарри уже чувствовал, что прекрасно может, и если не получит этого сейчас, отказавшись от предложения Малфоя, магия ему этого не простит. Сейчас любой стресс мог вызвать…