«Нет. Пожалуйста. Вы не можете уйти. Что с нами будет?»
Подобные мысли, похоже, были сейчас в головах у многих.
— Время пришло, — просто сказал Дамблдор.
По залу пронёсся протестующий гул, который стих, как только директор поднял руку.
— Это должно было случиться ещё несколько лет назад, но по известным причинам я не мог оставить вверенную мне школу в такой тяжёлый для волшебного мира момент. Поэтому на вас возложена большая ответственность, друзья мои. Хогвартс — ваш дом. И вам принадлежит право выбора. В следующем семестре пост директора займёт тот, кого выберете вы. Разумеется, Министерство рассмотрело и утвердило кандидатуры деканов наших факультетов. Также будут выдвинуты несколько профессоров из нашего замечательного преподавательского состава. Их кандидатуры на данный момент рассматриваются Правлением и Советом попечителей школы. В мае…
Гарри перестал слушать. Тоска неожиданно сменилась апатией. Ну и подумаешь… И вообще, какое ему дело до того, кто станет директором, если в следующем году он уже не будет здесь учиться? Ведь ни работать тут, ни поступать на повышенный уровень, чтобы стать мастером, Гарри не собирался.
Взгляд гриффиндорца скользнул по слизеринскому столу и нашёл Малфоя. Панси сидела с ним рядом и не сводила с блондина сияющих глаз. Драко с подчёркнуто вежливым видом слушал речь Дамблдора. На красивом лице Малфоя застыла тень улыбки. И было совершенно очевидно, что слизеринцам всё равно, кто займёт пост директора, коль скоро в Совете попечителей школы оказался сам Драко Малфой.
— Теперь вот о чём. Наша дорогая миссис Маршалл покинула нас по… — Дамблдор на мгновение запнулся, и его лицо осветилось лукавой улыбкой. — По состоянию здоровья. Профессор Снэйп был так любезен, что согласился вести этот предмет, пока мы не найдём замену миссис Маршалл.
Лица студентов заметно побелели.
— И ещё кое-что. Я думаю, всем уже известно об изменениях в составе Совета попечителей школы, — Дамблдор сделал выразительную паузу и посмотрел на Драко Малфоя. – И я уверен, вы извлечёте максимум пользы из того, что в Совет вошёл один из студентов.
«Уж слизеринцы-то извлекут непременно», — подумал Гарри, поглядывая на часы.
Далее было сказано что-то про аварийное состояние замка, про предстоящий ремонт, про то, чтобы студенты соблюдали осторожность и не устраивали игр и проказ под временными конструкциями и лесами.
Потом директор обратился к выпускникам, но Гарри его не слушал. Ему казалось, ещё немного, и он свалится с лавки. Странно, отчего он так ослаб? Может быть, от голода? Зал медленно закружился перед глазами. К саднящему горлу начала подкатываться тошнота. В уши хлынул водопад звуков – шорохи мантий, вздохи, сотни шепчущих голосов. Господи, да что это с ним?
Гриффиндорец зажмурился и перестал дышать, пытаясь справиться с дурнотой. И тут кто-то коснулся его руки.
— Гарри, что с тобой?
— Рем! – обрадованно выдохнул юноша.
Люпин приложил палец к губам и присел с ним рядом, чтобы не привлекать к себе внимание.
— Ты в порядке?
— Просто что-то попало в глаз, — соврал Гарри. – Ерунда.
— Выглядишь уставшим.
— Наверное, не выспался.
— Правда? – оборотень внимательно посмотрел. – Как прошли каникулы?
Гарри смутился. Соврать? Сказать правду? В любом случае, не здесь.
— Давай поговорим об этом после ужина, ладно? – прошептал он на ухо Люпину.
— После ужина? Извини, Гарри, я не смогу. Будет собрание, это очень важно… И ещё мне нужно… Что-то случилось?
— Да нет, ничего серьёзного, — Гарри отвернулся и посмотрел на слизеринский стол, и его взгляд наткнулся на Малфоя, рука которого неторопливо гладила изящную кисть Панси Паркинсон. Блеск её кольца слепил глаза.
— Теперь у меня прибавилось работы, — шепнул Рем. – Столько нововведений…
— Да, — мрачно кивнул Гарри.
— Совет решил серьёзно заняться охраной Хогвартса.
— Правда? Но ведь я через полгода закончу школу. Нет смысла так напрягаться.
— Гарри, ты хочешь снова лишить меня работы? – негромко рассмеялся Рем.
Гриффиндорец посмотрел на него.
— Работы?
— Меня официально попросили заняться безопасностью Хогвартса.
— И Совет подписал разрешение?
— Да.
— Но это здорово.
— Ещё бы, — улыбнулся Люпин. – Драко очень вовремя попал в Совет.
— Драко?
— Ведь это он предложил, чтобы меня назначили.
Несколько секунд гриффиндорец анализировал услышанное. Потом в изумлении воззрился на оборотня.
— Драко?..
Рем кивнул.
С ума сойти. Ладно. Пора прекратить удивляться. Но всё-таки странно: Драко всегда так кичился своей чистой кровью и не желал терпеть рядом с собой магглорождённых и нелюдей. И уж тем более – Рема Люпина…
— Ну когда же они закончат официальную часть? Надо было опоздать к началу! – с досадой прошептал Рем, но при этом у него был такой сияющий вид, что сразу становилось ясно: он ничуть не расстроен из-за своего опоздания.
— А почему тебе просто не пойти и не сесть туда? Боишься, Снэйп снимет баллы с Гриффиндора? – шёпотом спросил Гарри.
— Как ты угадал?
Они оба фыркнули, как первоклассники, и Гарри на мгновение ощутил себя почти счастливым. Как в детстве.
Если бы он ещё не чувствовал себя так отвратительно…
Наконец, Дамблдор опустился в кресло, и тарелки наполнились едой.
— О, свершилось, – Рем собрался было выйти из-за стола, но Гарри удержал его.
— Ты зайдёшь ко мне?
— Конечно, — Рем задумался, глядя на часы. — После десяти нормально? Не будешь спать?
— Наверное, нет.
— Тогда до встречи.
Рем направился к учительскому столу. А Гарри посмотрел на залитую соусом говядину и почувствовал, как к горлу снова подкатился горьковатый комок. Не хватало только начать блевать во время ужина. Гарри осторожно выбрался из-за стола и выскользнул из зала.
Хорошо, по дороге ему никто не попался. Если бы пришлось с кем-нибудь заговорить, Гарри пришлось бы туго. Он почти бегом добежал до своей комнаты и бросился в ванную. Но ничего не случилось. Тошнота прошла. По-прежнему ныли мышцы, болело горло, давило виски и было сухо во рту. Но тошнить перестало. Гарри открыл холодную воду и сделал несколько осторожных глотков. Кажется, ничего.
Чёрт. Надо лечь.
Он с трудом разделся и залез под одеяло. И тяжёлый сон сморил его почти сразу же.
Гарри лишь успел подумать, что поговорить с Ремом сегодня не удастся.
~*~
Озноб. Шум в ушах. Чёрные точки перед глазами. И тонкая игла, засевшая в середине груди.
Кто-то звал его по имени, и Гарри заставил себя встряхнуться.
Он всё ещё сидел за столом в опустевшем Большом зале.
Расстроенный Невилл тянул его за рукав.
— Мы опаздываем, Гарри.
— А… Да. Иди один, Невилл.
— Ты не дойдёшь сам.
— Почему это?
Невилл сильно покраснел.
— Пойдём. Ведь опоздаем! Сегодня первая защита. Снэйп… — голос Лонгботтома дрогнул. – Если мы опоздаем, нам попадёт.
— Мне же туда нельзя. Иди один.
Лонгботтом посмотрел на него и не двинулся с места.
Гарри стало его жалко, и он попытался взять себя в руки.
— Невилл, ты ведь знаешь. Я сдаю все практические предметы письменно.
— Знаю. Но ты…
— Да всё со мной нормально.
— Ты себя в зеркале видел? Снэйп и то лучше выглядит.
Гарри слабо улыбнулся. Ещё немного, и он, действительно, упадёт в обморок. Нужно лечь. Прямо сейчас. Или хотя бы просто подпереть голову руками. И закрыть глаза. Но Гарри заставил себя сидеть ровно.
— Я чувствую себя гораздо лучше, чем выгляжу. Честное слово. Ну правда, Невилл.
— Ну… Ладно, — Лонгботтом неуверенно улыбнулся в ответ и медленно пошёл к дверям.
«Господи, да уберись уже отсюда!» — в отчаяньи подумал Гарри, когда Невилл в очередной раз обернулся на пороге.
Нехорошо, конечно. Но у Гарри не хватило сил даже оценить самоотверженность бедного Невилла, который, рискуя опоздать на урок Снэйпа, не желал бросать хворающего одноклассника.
А Гарри, действительно, был серьёзно болен. Последнее время он чувствовал себя настолько отвратительно, что не выдержал и пожаловался Снэйпу. Правда, мастер зелий только пожал плечами, услышав о его недугах, и равнодушно сказал, что ничего особенного не происходит. Ну, наверное. Только вчера Гарри, определённо, чуть не умер. Ему стало совсем плохо на уроке по уходу за магическими существами, и взволнованный Хагрид, пока Гарри был в полуобмороке, отнёс его в больничное крыло.
Гарри пришёл в себя на пару минут уже на огороженной ширмой кровати. Мадам Помфри влила в него какое-то зелье, от которого гриффиндорца хорошенько вырвало. А потом явился Снэйп, который в довольно грубых выражениях отверг «нелепые домыслы» фельдшерицы, утверждающей, что Поттер принял зелье на основе крови какого-то магического существа. Правда, сам Гарри совершенно ничего не помнил – ему об этом рассказал Невилл, на свою беду пришедший в тот момент за средством от насморка.
Снэйп не позволил Гарри остаться в больничном крыле на ночь и заставил его вернуться к себе. Несмотря на то, что гриффиндорец практически висел на учителе, когда они спускались в подземелья. Всю ночь Гарри рвало — видимо, сказывалось действие лекарства мадам Помфри. А утром ему стало немного легче. И он даже смог немного поесть. Половинку яблока, две ложки овсянки и одно маленькое печенье. Огромное достижение по сравнению с вчерашним днём. Да и вообще Гарри сегодня просто феноменально везло: расписание семиклассников Гриффиндора после обеда состояло из предметов практической магии, и Гарри мог спокойно отправиться к себе. И умереть.
Только бы никто не пристал к нему. Добраться до комнаты. Доползти. И упасть на кровать. А завтра зелья. Гарри вспомнил, что не сделал домашнее задание. В прошлый раз Снэйп задал какой-то конспект… Неважно.
Он повалился на постель и с облегчением закрыл глаза.
— Гарри Поттер, сэр…
У Гарри не нашлось сил даже ответить. Видимо, Добби это понял. Он взобрался на матрас и положил гриффиндорцу на грудь три письма.
— Почта для Гарри Поттера.
— Хорошо. Спасибо.
— Гарри Поттер плохо себя чувствует? – обеспокоенно спросил эльф.
— Всё в порядке, Добби. Пожалуйста, оставь меня одного.
Добби с опаской посмотрел на него, низко поклонился и исчез.
Собрав остатки сил, гриффиндорец вскрыл одно из писем. Оно было от Каталины. Гарри просмотрел его и почувствовал себя немного виноватым: миссис Гардинер сетовала на то, что он не пишет ей. Надо собраться с силами и написать. Хотя бы просто поблагодарить за гостеприимство… Всё-таки, прошло уже две недели с тех пор, как он уехал из Гардинер-Парка.
Гарри взял второй конвертик, увидел имя отправителя и отложил письмо, не распечатывая. Гриффиндорец и так знал, о чём там речь. Это было приглашение на вечер, который Драко устраивал в Хогсмиде в честь своей помолвки. Надо же, официальное приглашение… Разделяющий их комнаты коридор можно пересечь за минуту. Трудно было зайти и просто сказать? Похоже, теперь, чтобы получить аудиенцию у его высочества, придётся записаться на приём…
Гарри открыл последнее письмо.
То есть это было не письмо, а записка. От Сириуса. Гарри даже привстал. Сердце почему-то забилось очень быстро. Пальцы задрожали.