АЛЕКСАНДР (поднимая маленький сверточек, который обронил со стола). Это... ничего...
ПЁТР ИВАНОВИЧ: Кажется, волосы? Подлинно, ничего... Уж я видел одно, так покажи то, что спрятал в руке.
Александр разжал кулак и показал на ладони кольцо.
Что это, откуда?
АЛЕКСАНДР: Это, дядюшка, вещественные знаки невещественных отношений.
ПЁТР ИВАНОВИЧ: Что-что? Дай-ка сюда эти знаки.
АЛЕКСАНДР: От Софьи, дядюшка, при прощании на память.
ПЁТР ИВАНОВИЧ: И это ты вез за тысячу пятьсот верст! Лучше привез бы мешок сушеной малины... (Взял волосы и кольцо, взвесил на ладони, завернул в бумажку и выбросил в окно.)
АЛЕКСАНДР (с криком). Дядюшка!
ПЁТР ИВАНОВИЧ: Что?
АЛЕКСАНДР: Как назвать ваш поступок?
ПЁТР ИВАНОВИЧ: Бросанием из окна в канал невещественных знаков и всякой дряни и пустяков.
АЛЕКСАНДР: Это — пустяки?!
ПЁТР ИВАНОВИЧ: А ты думал — что? Половина твоего сердца? Тихо, тихо! Я пришел к нему за делом, а он вон чем занимается — сидит и думает над дрянью.
АЛЕКСАНДР: Разве это мешает делу, дядющка?
ПЁТР ИВАНОВИЧ: Очень. Время идет, а у тебя Софья да знаки на уме. Теперь тебе Софью и знаки надо забыть.
АЛЕКСАНДР (твердо). Я никогда не забуду ее, дядюшка.
ПЁТР ИВАНОВИЧ: Конечно. Не брось я твои залоги, так, пожалуй, ты помнил бы ее лишний месяц.
АЛЕКСАНДР: Вы никогда никого не любили?
ПЁТР ИВАНОВИЧ: Знаков терпеть не мог.
АЛЕКСАНДР: А по-моему, святое волнение любви...
ПЁТР ИВАНОВИЧ: Знаю я эту святую любовь... В твои лета только увидят локон, башмачок, подвязку, дотронутся до руки, — так и побежит по всему телу святая, возвышенная любовь. А дай-ка волю, так и того... Твоя любовь, к сожалению, впереди, от этого никуда не уйдешь. А дело уйдет от тебя, если не станешь им заниматься... Я почти нашел тебе место...
АЛЕКСАНДР: Нашли! Дядюшка, я очень вам признателен! (Поцеловал дядю в щеку.)
ПЕТР ИВАНОВИЧ (вытирая щеку платком). Нашел-таки случай... как это я не остерегся. Ну, так слушай же. Скажи, что ты знаешь, к чему чувствуешь себя способным?
АЛЕКСАНДР: Я знаю богословие, гражданское, уголовное, естественное и народное право, дипломацию, политическую экономику, философию, эстетику, археологию...
ПЁТР ИВАНОВИЧ: Постой, постой... А умеешь ли ты порядочно писать по-русски?