«После Воскресения человеческое естество Господа Иисуса Христа преобразилось.
2.8. Преображение.
Авторы пишут:
«После Воскресения человеческое естество Господа Иисуса Христа преобразилось.
С одной стороны, оно не утрачивает своей реальности и природной полноты. Явившись ученикам, Сам Господь говорит им, что Он не дух и не призрак, ибо «дух плоти и костей не имеет» (Лк 24:39). Апостолы видят раны от гвоздей на руках и ногах Спасителя; апостолу Фоме Спаситель предлагает вложить перст в эти раны (Ин 20:27); в присутствии учеников Господь вкушает пищу (Лк 24:42–43). С другой стороны, Его человеческое тело после Воскресения проявляет сверхъестественные свойства: Господь проходит сквозь запертые двери (Ин 20:19,26); внезапно становится невидим Клеопе и его спутнику (Лк 24:31). Воскресший Христос является двоим ученикам «в ином образе» (Мк 16:12), порой оказывается неузнаваем для близких учеников (Ин 21:4).
Преподобный Иоанн Дамаскин пишет, что после Воскресения человеческая природа Иисуса Христа преобразилась, но смысл этого преображения для нас открыт лишь частично; известно, что Он “устранил от Cебя все немощи, а именно тление, голод и жажду, сон и утомление и подобное. Ибо хотя Он и после Воскресения вкусил пищу, но не в силу закона природы, ибо Он не взалкал, но... удостоверяя истинность Своего Воскресения и показывая, что одна и та же плоть — пострадавшая и воскресшая. Из частей же природы человеческой Он не устранил от Себя ни одной — ни тела, ни души, но имеет и тело, и разумную и мыслящую душу, способную хотеть и действовать”.
Воскресшая плоть Спасителя была осязаема и видима для людей (Мф 28. 9–10; Мк 16:9–14; Лк 24:28–50; Ин 20:20,25–27), в таком же виде Господь явится и при Своем Втором Пришествии — в видимой и осязаемой плоти (Деян 1:11)». (С. 65).
В данном тексте как-то забыто, что апостолы были свидетелями преображения человеческого естества Спасителя на горе Фавор, что сверхъестественные свойства тело Христово проявляло еще до Его крестной смерти и воскресения. Вот несколько цитат из свв. отцов для напоминания:
Свт. Григорий Богослов:
«Если кто говорит, что Христос стал совершенен чрез дела и что Он, или по крещении, или по воскресении из мертвых, удостоен усыновления (подобно как язычники допускают богов сопричтенных), да будет анафема: ибо то не Бог, что получило начало, или преуспевает, или усовершается, хотя и приписывается сие Христу (Лк. 2:52), относительно к постепенному проявлению. Если кто говорит, что теперь отложена Им плоть и Божество пребывает обнаженным от тела, а не признает, что с воспринятым человечеством и теперь пребывает Он и придет, — то да не узрит таковой славы Его пришествия! Ибо где теперь тело, если не с Воспринявшим оное? Оно не в солнце, как пустословят манихеи, положено, чтобы прославиться бесславием; оно не разлилось и не разложилось в воздухе, как естество голоса, и излияние запаха, и полет неостанавливающейся молнии. Иначе как объяснить то, что Он был осязаем по воскресении (Ин. 20:27) и некогда явится тем, которые Его пронзили (Ин. 19:37)? Божество само по себе невидимо. Но, как думаю, Христос придет, хотя с телом, впрочем, таким, каким явился или показался ученикам на горе, когда Божество победило плоть» (Послание к Кледонию первое)[1].
Прп. Иоанн Дамаскин:
«Итак, взяв с Собою на гору Фавор тех, которые отличались самыми высокими добродетелями, Господь преобразися пред ними (Мф. 17, 2). Хотя святое тело (Христово) с самой первой минуты ипостасного соединения совершенно обогатилось славою невидимого Божества, так что одна и та же слава и Слова и плоти, однако же эта слава, быв сокрыта в видимом теле, не могла быть видена теми, которые связаны узами плоти и, конечно, не могут вмещать того, чего не видят и ангелы. Посему, когда Христос преображается, то Он становится не тем, чем не был, но отверзая очи Своих учеников и из слепых делая их зрячими, является им тем самым, чем был» (Слово на преславное Преображение Господа нашего Иисуса Христа)[2].
Св. патр. Никифор:
«Восстание из мертвых, нахождение внутри дома при затворенных дверях и подобные этим явления происходят не по закону тела и нашего материального и тленного естества. И раньше страданий видели Спасителя шествовавшим по волнам, прикосновением руки воскресавшим мертвых и совершавшим другие подобные чудеса телесно. <…> Все это было совершено могущественной необоримой силою, которой покорялось все, и совершено именно чудесно, а не по свойству тела. А когда после воскресения оно возблистало красотой нетления, соделалось бессмертным, совершенно очистилось от тления и дебелости вместе с соединенным с ним ипостасно и не отделимым от него естеством, от которого оно восприняло преестественные свойства, то совершало действия, превышающие природу тела, и, как естественно, свойственные не просто телу, но телу божественному и нетленному» (Опровержение III, 38)[3].
Прп. Феодор Студит: «Равным образом и до страдания Христос, когда хотел, являл такие дела, которые выше природы... Затем, и после воскресения, находясь вне грубой материальности, Он, когда желал, обнаруживал свойства, как бы соответствующие грубой плоти...» (Опровержение II, 46)[4].
Феодор Абу-Курра: «Тело вечного Сына, от начала его создания и от несмесного по ипостаси соединения, узрело совершенное обожение, и, не претерпев изменений, стало тем, кто помазал это [тело], и, осмелюсь сказать, равным Богу. Тем не менее вечный Сын попустил ему желать жить, как живут человеческие тела, дабы быть скрытым от дьявола и чтобы подтвердить домостроительство Его спасительного воплощения. Он подвергся несчастиям, принял страдания и смерть за нас поистине, а не мнимо. Осуществив же все Свое домостроительство, Он обнаружил после Своего воскресения из мертвых в собственной плоти славу Своей Божественности. Однако не следует считать, что эта слава, которая была обнаружена во плоти вечного Сына после воскресения из гроба, снизошла извне, но [следует думать,] что она обнаруживается в ней скрытой с самого начала несмесного по ипостаси соединения. Очевидное свидетельство этого — то, что прежде страстей спасения Он показал Божественную славу в Своей плоти перед тремя учениками Его на горе Фавор, которую явил и после воскресения из мертвых. Ибо плоть вечного Сына, как уже было сказано, претерпела совершенное обожение с началасвоего образования, однако вечный Сын, по причине, которую мы уже упоминали, позволил ей проводить жизнь, как наши тела» (Послание к армянам)[5].
________________________________________
Учитывая сказанное свв. отцами, необходимо сделать уточнения.
После первого абзаца имеет смысл добавить:
«Сверхъестественные свойства, которые свидетельствуют об ипостасном соединении во Христе человеческой природы с божественной, тело Христово проявляло и до крестной смерти, так как воспринятое человеческое естество “тотчас было обожествлено Им одновременно с приведением его в бытие, так что вместе произошли три вещи: восприятие, осуществление, обожествление его Словом” (Прп. Иоанн Дамаскин. ТИПВ, 56)».
Далее, во втором абзаце после сделанного добавления, следует удалить невнятные слова о «смысле преображения», лишь частично понятном авторам (это самосвидетельство авторов необязательно в катехизисе), и продолжить так:
«Преподобный Иоанн Дамаскин пишет: “После же воскресения из мертвых Христос отложил от Себя все страсти, а именно тление, голод и жажду, сон и утомление и подобное. Ибо хотя он и после воскресения вкусил пищу (Лк. 24:43), но не в силу закона природы (ведь Он не взалкал), а в целях Домостроительства, удостоверяя истинность Своего воскресения, что именно пострадавшая плоть воскресла; из частей же природы Он не отложил от Себя никакой: ни тела, ни души, но имеет и тело, и разумную и мыслящую душу, способную хотеть и действовать” (ТИПВ, 74)».
[1] Святитель Григорий Богослов Архиепископ Константинопольский. Творения в двух томах. М., 2007. С. 480-481.
[2] http://tvorenia.russportal.ru/index.php?id=saeculum.vi_x.i_03_0011 См.: Слово на преславное Преображеніе Господа нашего Іисуса Христа, преподобнаго отца нашего Іоанна Дамаскина. // Церковныя вѣдомости, издаваемыя при Святѣйшемъ Правительствующемъ Сѵнодѣ. Еженѣдельное изданіе, съ прибавленіями. 1897. Второе полугодіе. — СПб.: Сѵнодальная Типографія, 1897. — С. 1059-1063.
[3] Творения святого отца нашего Никифора, Архиепископа Константинопольского. Минск, 2001. С. 502.
[4] О святых иконах и иконопочитании. Краснодар, 2006. С. 129.
[5] Антология восточно-христианской богословской мысли. Том II. М.-СПб., 2009. С. 220-221.